Жила-была девочка Маша(Осколки былого)

— Сэмова печень! — Эмоционально прокомментировала Маша свое открытие.

На спине у остывших красавцев болтались парные клинки с инкрустированными рукоятями, которые бедняги не успели высвободить из перевязи. Клинки, что носили исключительно воины элитного императорского полка.

— Ничего себе, скромный обозик! — Маша тряхнула головой и нервно ощупала виски. Защитные руны вроде бы в порядке, можно продолжать осмотр.

Поодаль уютно расположилась еще одна группа мертвых всадников с императорскими клинками сфайями. И ни малейшего следа перевозимого ими груза. Честно говоря, Маша очень сомневалась, что таковой когда-либо присутствовал в этих явно дорогих, искусно украшенных парящих повозках.

— Да как вас сюда занесло-то?! — Вопросила девушка у окровавленных мертвецов, не особенно рассчитывая на ответ.

Глава 3

Едва уловимый шелест в густом малиннике заставил Машу вздрогнуть. Пусть война давно превратилась в профессию, она все же молодая женщина, отнюдь не слабая, но и не Рембо. Маша не разучилась пугаться, удивляться и трусить. И визжать так громко и пронзительно, как умеют только девчонки. Что она и попыталась доказать на деле, узрев два светящихся желтых глаза на тупоконечной морде, глядящих на нее из кустов. Вот только голос не подчинился. От потрясения горло сдавило стальным обручем, и вместо запланированного душераздирающего визга с губ сорвался задушенный всхлип:

— Срань какая...

Желтые глаза мигнули, а тупоносая морда ощетинилась полусотней клыков, каждый размером с большой палец руки девушки. Узаши предостерегающе зарычал.

Маша вскинула пистолет, ствол дрогнул, а палец с готовностью замер на полуспущенном курке. Тварь под прицелом странно уркнула и нелепо дернулась всем телом. Правда, совсем не от того, что в него угодила пуля. Слегка опустив оружие, ошалевшая от ужаса Мария пригляделась. Поза зверя, принятая девушкой за готовность к нападению, таковой не являлась. Да, зубастая тварь угрожала Маше, но больше от отчаяния и беспомощности, чем от желания убивать. Сперва землянка решила, что хищная иномирянская зверюга припала к земле, готовясь к смертельному броску. У страха-то глаза велики! А несчастная животина умирала от ран, выбрав заросли малины последним пристанищем. Голова твари безвольно покоилась на траве, а жилы на мускулистых лапах то и дело подергивались. Узаши старался подняться, чтобы принять смерть достойно, но силы уже покинули его. Все, что оставалось несчастному животному — скалить клыки в отчаянной попытке отпугнуть недруга от...седока.

Маша только сейчас обратила внимание на тело шикара, распростертое рядом с тварью. И ужас в девичьей душе уступил место щемящему сердце уважительному сочувствию к покалеченному существу, до последней минуты сохранившему верность мертвому другу. Понимает ли узаши, что произошло? Что наездник-шикар больше никогда не поднимется на ноги и не потреплет по холке? Маша заглянула в желтые внеземные глаза — тварь понимает.

Об отношениях между узаши и их седоками в мире людей ходили легенды. Необычная преданность монстров многих заставляла верить в их разумность. Маша так же склонялась к этой версии, но не горела желанием подтверждать или опровергать теорию опытным путем. И наблюдать страдания невинного любящего существа она тоже не желала. Узаши умирал, а его шикар уже мертв, так зачем продлять мучения зверя? Дуло пистолета качнулось, палец побелел на спусковом крючке. Один точный выстрел, и зверь отправится в вечность следом за своим другом. Узаши осклабился и зашипел. Маша тяжко вздохнула и...

— Что за..?

Мертвый шикар надрывно закашлялся и пошевелил рукой. Девушка устремила недоуменный взгляд на животное:

— Так он что, живой что ли?

Существо зарычало.

— Ну так бы сразу и сказал! А то стою тут, рыдаю!

Одним отработанным до автоматизма движением Маша скинула с плеч ранец и зарылась в его бездонное чрево. Вынув на свет аптечку, она, не колеблясь, двинулась к раненному шикару.

Враг? Друг? Ни то и не другое. Многие осудили бы девушку. Но в данный момент она не делала разграничений. Все личные враги почили с миром от ее рук в самом начале войны. Последний друг скончался менее получаса назад, публично обвинив ее в предательстве. Целых десять лет у нее было, чтобы обдумать и решить, как именно она относится к вялой войне, неспешно текущей на любимой Земле, и к захватчикам, что ее начали. На взгляд девушки в конфликте нет правой и виноватой стороны. У каждой из двух сцепившихся рас имеется своя, вполне логичная правда. Люди думают, что защищают свой мир и привычный уклад жизни от посягательств наглых узурпаторов. Шикары уверенны, что творят для людей благо, перекраивая их на свой лад, к тому же спасают прекрасный зеленый мир от творений его неблагодарных детей. Все они правы и неправы по-своему. И каждый из них знает, чем кончится война. Каждый видит, что первичные ожидания не оправдываются, но все едино продолжает к ним стремиться. Люди проиграли это сражение. Уже очень давно, еще в те времена, когда шикары разгромили объединенную армию. Те жалкие кучки сопротивленцев, к которым и принадлежала Маша, ничегошеньки не могли изменить. Они до сих пор боролись, но их потуги в мировом масштабе были сравнимы с мелкими пакостями шаловливых котят, от того пришельцы и не торопились подавлять их активность.

А шикары... Они ведь тоже проиграли, как бы странно это не звучало. Видят ли они, что в попытках воспитать людей по образу и подобию своему, сами перенимают многие черты земной расы? Пройдет немного времени, и два мира ассимилируются, сольются воедино. Так какой же смысл проливать кровь и сражаться? Мария никогда не считала врагами иномирянских воинов. Да, она убивала. Но делала это без злобы, ненависти и удовольствия. Убивала, чтобы не быть убитой. За что винить таких же, как она, подневольных солдат? Если кого-то она и недолюбливала, так это правящие верхушки обоих государств. Ведь война — это их рук дело. Но увы, до них ей не добраться...

А здесь перед девушкой лежал распростертый на траве раненый. В битве она, не колеблясь и не сомневаясь, отняла бы у него жизнь. А после... Что она, монстр какой, чтобы добивать полуживых противников? Это как спорт: враги на ринге за его приделами могут быть лучшими друзьями. Шикар нуждается в немедленной помощи, и Маша способна облегчить его муки. Ведь, несмотря на все, что имело место быть в ее непростой жизни, девушка сохранила в себе человека. И сейчас она хочет одного — вырвать из лап этой сумасшедшей, никому ненужной войны хотя бы одну подневольную душу.

Узаши заподозрил неладное и недовольно заворчал, отметив странные, торопливые действия Маши. А когда она решилась подойти к седоку, собрал в кулак последние искорки воли и с поскуливающим рыком кинулся наперерез. Наверное, он желал, чтобы рычание казалось врагу грозным, но вышло у него лишь жалкое шипящее мяуканье. Маша замерла и серьезно заглянула в пару кошачьих...или собачьих...а может, ящеричных глаз.

— Слушай меня внимательно, зверь, — сухо обратилась девушка к узаши. — Я не враг вам. У меня было уже предостаточно времени и возможностей, чтобы пустить вам по пуле во лбы. Но вы до сих пор живы. Некоторые мои соплеменники считают тебя разумным. Я им верю, но мне не хотелось бы в этом разубеждаться. Посмотри, что я держу в руках — это аптечка. А это, — Маша покачала пистолетом, — оружие. Вот, я кладу его здесь.

Опуская пистолет в пожухлую листву, девушка не спускала цепкого взгляда с животного, а то, в свою очередь, пристально буравило ее желтыми глазищами. Пока все шло хорошо. Мария неоправданно рисковала, но что ей было терять? Все, что было ей небезразлично, закончилось полчаса назад после объявления девушки дезертиром. Не сожрет разъяренный узаши, так прихлопнет кто-нибудь другой. Никто не любит дезертиров и предателей. А так хоть польза какая — животинку накормит.

— Я постараюсь помочь твоему другу. Не уверена, что получится, но сделаю все возможное, чтобы отстоять его жизнь. Ты позволишь мне приблизиться?

Животное как-то особенно жалко обнажило клыки и прижало к голове тонкие острые уши. Гортанно заворчав, узаши бессильно уронил массивную голову на передние лапы. Он смирился. Отчаянье и страх за жизнь друга победили неприязнь к презренному врагу.

Маша кивнула, вполне оценив мудрость существа, и поспешила к распростертому на ковре телу шикара.

М-да... Товарищи из мобильной группы сотворили из пришельца знатное решето. Если бы не знаменитая шикарская кираса, он давно бы уже нуждался в могильщике.

Мария присела на корточки возле теплого тела. Дотронулась до выпачканного кровью лица и деловито приподняла веко мужчины, чтобы оценить реакцию зрачков. По телу шикара прошла дрожь, он дернулся и пришел в себя.

— Убей меня... — хрипло шепнули его губы, выплюнув бардовый сгусток. Кровь медленно скатилась по подбородку. Маша отвлеклась от поисков шприца и недовольно сдвинула брови.

— Ох уж мне эти ваши принципы! — Она мотнула головой, глядя в подернутые пеленой льдисто-серые глаза воина.

Шприц наконец-то оказался у нее в руках. Шикар дернулся и затих, лишившись сознания.

— Ну-ну, отдохни пока.

Маша вколола воину препарат обезболивающего с кровеостанавливающим и принялась за осмотр ран. Любой человек не выжил бы и с третью таких ранений. Но у шикаров отлично развита регенерация. Главное для его спасения — не дать погибнуть от потери крови, которой у него, судя по всему, и без того осталось немного.

Маша трудилась в поте лица не менее часа, прежде чем позволила себе удовлетворенно перевести дух. Устроившись на мягкой траве рядом с пришельцем, она расслабленно полюбовалась на плоды рук своих. Пара жгутов на предплечье и бедре, три извлеченные пули, разодранная на ленты нижняя рубаха, изрядно похудевшая аптечка и куча эмоций. Вот итоги ее напряженной деятельности. По какой-то причине раны не желали затягиваться, будто шикар препятствовал собственному выздоровлению. Что ж, вполне вероятно. Если в тот краткий миг, когда сознание к нему вернулось, иномирянин решил, что находиться в плену ( а что? Мария вылитый тюремщик! ), то, скорее всего, силой воли препятствует регенерации тканей. Маша уже видела такое раньше. Невероятно глупо с его стороны. Если в открытые раны просочится инфекция, девушка будет бессильна.

— Эй! — Мария оглянулась на напряженно замершего узаши. Подобрав с земли сухую легкую веточку, запустила ею в мохнатый бок зверя, дабы привлечь его внимание. Узаши оторопело тявкнул и глухо заворчал, устремив на девушку неодобрительный взгляд. — Я сделала, что могла. Остановила кровь. Но твой дружок не желает принимать моей помощи — не дает своим тканям начать регенерацию. Ты можешь на него как-нибудь повлиять?

Животное внимательно выслушало Машин вердикт и понуро опустило голову на лапы. Глубоко за узкими вертикальными зрачками узаши девушка различила клубящийся смог грусти, усталости и отчаяния. Огромный зверь тяжко вздохнул, в результате чего из широких ноздрей выступила кровавая пена. Маша встрепенулась, увидев этот нехороший признак глубоких внутренних повреждений, только сейчас осознавая всю серьезность ранений узаши. Хм... Если за долгие годы противостояния она научилась немного разбираться в премудростях физиологии шикаров, то об их верных спутниках узаши не знала решительно ничего. Обладают ли они регенерацией? Можно ли применять к ним медикаменты из стандартного набора аптечки?

Люди никогда не пытались приручить узаши. Еще в самом начале войны усвоив, что звери неистово сражаются в битвах до самого конца, их старались нейтрализовать в первую очередь. Если некоторые шикары и попадались в плен, их верные узаши никогда. Все они поголовно погибали на полях сражений.

Маша прочистила горло, гадая, как отнеслись бы к ней боевые товарищи, увидев, что она на равных разговаривает с вражеским верховым узаши. Но девушка чувствовала — зверь понимает каждое ее слово.

— Слушай, неведома зверюшка...

Узаши слабо огрызнулся не поднимая морды.

— Не обижайся, — виновато поправилась Мария, — никак не решу, как к тебе обращаться. Если бы ты позволил мне подойти и осмотреть твои раны...

Узаши негодующе вздернул морду и грозно оскалился, явно не горя желанием тесно общаться с землянкой. Девушка надулась от такого пренебрежения к свои добрыми намерениям:

— Ой, подумаешь! Не очень-то и хотелось! Помирай на здоровье, зазноба клыкастая!

Мария перевела вмиг ставший задумчивым взгляд на неподвижное тело шикара и озвучила свои мысли:

— А что мне-то делать? Вдруг ваши дружки обеспокоятся долгим отсутствием обоза? К тому же, они наверняка слышали погребальные взрывы...

Маша возвела глаза к небу и горько вздохнула. Воспоминание о погибших по ее вине соратниках по оружию ожгло душу хуже каленого железа пришельцев. Не время предаваться самобичеванию, для этого впереди еще целая жизнь. Встряхнувшись, девушка неимоверным усилием воли заставила себя думать о решении первостепенных проблем в лице бессознательного шикара, распластавшегося в малиннике, и его зубастого спутника.

— Ближайшее время мне категорически противопоказано встречаться с вашим воинственным племенем. Но и свои вряд ли обеспечат мне теплый прием. Эх...

Маша прислонилась спиной к поваленному трухлявому стволу дерева и вздрогнула от боли в потревоженном клейме.

— Я могла бы вас оставить...

Узаши пошевелился и навострил уши. Понятно, что в первую очередь его беспокоила их собственная судьба, а никак не переживания странноватой землянки.

— Пойти на север... — продолжала размышлять вслух оная. — Но что, если поисковая группа, посланная за вами, задержится? Твоему седоку не пережить ночь, а ты, как грозно бы не рычал, в защитники не годишься.

В подтверждение ее слов узаши грустно заскулил, не поднимая морды от земли.

— Вот если бы ты смог повезти его... — мечтательно протянула Маша. — Но ты, как погляжу, не в силах повезти и себя.

Животное тихонько тявкнуло.

— Н-дааа...

Мария прекрасно понимала, что не в меру щепетильная совесть не позволит оставить беспомощных пришельцев на ночь в лесу. Благоухание пролитой на землю крови разнеслось уже на многие километры, а значит, с наступлением темноты сюда стекутся оголодавшие толпы разномастных хищников и падальщиков. Полуживой узаши, слабеющий с каждой минутой, навряд ли отобьет им аппетит. К тому же, шикару грозит крышка без надлежащего ухода за его ранами, которого Маша не в силах обеспечить без горячей воды и чистых бинтов. Земная инфекция липнет на пришельцев как мухи на...не важно на что.

Но придет ли поисковая группа до ночи? Известно ли на пункте назначения о ценности обоза, который охранял десяток воинов императорского полка? Или, подобно мобильной группе сопротивленцев, это должно было стать для шикаров сюрпризом? В любом случае, Маша не могла позволить себе сомнительную роскошь пленения. Уж лучше позорная смерть дезертира и предателя, растерзанного бывшими боевыми товарищами! Поддельное клеймо на спине еще не успело затянуться, что не ускользнет от внимания тестирующей вражеской комиссии. Ее заставят вновь пройти через унизительные процедуры классификации, и, как только выяснится истинный коэффициент опасности, без лишних промедление сошлют в шахты смертников. В этот раз ей может и не посчастливится бежать...