материалы

— Мда-а, сегодня вы были очень убедительны. Но у меня есть обязательства перед моими соратниками Пишвановым, Кларенс и другими. Готовы ли вы подождать моего решения неделю?

— Думаю, о главном мы с вами уже договорились. Я могу спокойно улетать в Старый Свет. Все необходимое вам покажут и объяснят мои совладельцы. А когда вы примете решение, то документы вы сможете подписать с моими партнерами и коллегами — братьями Фарлоу. А самым первым самолетом, которым вы займетесь... Я прошу вас взять на себя модернизацию в Литве польского 'Ястреба' с нашими моторами 'Твин Уосп' и французскими 'Испано-Сюиза-12Y'. Эту машину можно сделать достойным истребителем. А следующая задача — создание уже здесь в Штатах его модификации под рядный мотор 'Мерлин', и разработка нового самолета превосходящего Р-40. И не забудьте, наш самолет должен быть дешевле всех конкурентов, и превосходить их в летных качествах!

— Ну и аппетиты у вас, дорогой Адам...

Александр Северский не сразу поверил в новое дело. Еще его немного цеплял хозяйский подход молодого партнера, который сразу нашел ему задание в рамках создаваемого треста. Северский посетил несколько входящих в группу компаний, побывал на заводе Хьюза, где изучил цеха производящие элементы самолета по технологии 'дюрамонд', обсудил ситуацию со своим другом и коллегой Игорем Сикорским, и только после этого подписал соглашение с Фарлоу. И как он впоследствии признавался, ни разу не пожалел об этом авантюрном решении...

* * *

Премьер-министр польского правительства в изгнании, он же генерал в отставке Владислав Сикорский уже многого добился на своем новом посту. Вокруг него собрались многие деятельные личности, готовые положить жизнь на борьбу за свободу Польши. Правда, каждый из них понимал эту борьбу немного по-своему. Кто-то горел желанием возглавить боевые колонны войск-освободителей, а кто-то мечтал сиять на светских раутах и быть в центре внимания прессы. Осенний разгром из-за предательства Британии, которой самозабвенно верили в штабе войска Польского, сильно подточил авторитет варшавских генералов. Поэтому именно Сикорский получил от президента Рачковского назначение еще и Главным инспектором войск (по сути — главнокомандующим польской армии). Его временному заместителю тоже отставному генералу Йозефу Халлеру по приказу патрона удалось сравнительно быстро собрать во Франции почти сорок тысяч солдат и офицеров. Из них к авиации относилось около трех тысяч поляков. Вообще-то ожидалось значительно большее количество войск, но часть боеспособных дивизий и воздушных эскадронов уже воевали в Греции против Болгарии. Там на юге Европы польских ветеранов ценили и уважали. А вот во Франции к полякам многие военные и политические деятели относились слишком уж снисходительно, если не сказать презрительно. Впрочем, после развернутой пропагандистской кампании, и экспрессивных переговоров в Париже, французское военное командование, скрепя сердце, выделило необходимое. Новым Силам Поветжным досталась почти сотня сильно устаревших самолетов для формирования пяти польских эскадрилий в составе 'Арме дель Эйр'. Три из них должны были стать бомбо-штурмовыми на древних истребителях даже более старых чем 'Луары-46', а две эрзац-истребительные эскадрильи должны были летать на 'Девуатинах 501'. Наземные пехотные и артиллерийские части польской армии во Франции уже получили французскую военную форму с пришитыми поверх нее польскими знаками различия. От щедрот местных военных властей четырем польским дивизиям перепало кое-какое устаревшее французское оружие — винтовки Лебеля самых старых образцов, мало на что годные пулеметы Шоша, трофейные германские пулеметы времен Вердена. В качестве тяжелого вооружения полякам достались видавшие виды орудия Крезо с затворами де Банжа, малокалиберные траншейные пушки 'Гочисса', а также трофейные немецкие противотанковые ружья 'маузер' и немецкие же противотанковые пулеметы TUF калибра 13мм, и даже с полтора десятка редких германских крепостных ружей 1865 года попавших к победителям после Версаля. Грузовики полякам должны были выделить британские экспедиционные силы. Для полной боеготовности, конечно, многого недоставало, поэтому в Париже поляков воспринимали не более чем дешевое пушечное мясо, а не как серьезную военную силу. Однако парижские стратеги слегка позабыли о немалом боевом опыте, имеющемся у личного состава, а также об их высоком боевом духе. У разгромленных в Польше, но не сложивших оружия военнослужащих имелись серьезные счеты к 'бошам'. И даже недостаток вооружения и экипировки никак не остужал пыл жолнежей и офицеров. Мартовские учения нейтральных стран привлекли живой интерес польского командования. Здесь можно было ознакомиться с новинками тактики и 'навести мосты' с коллегами из Америки и ряда других стран. Поэтому отправленная делегация наблюдателей была весьма представительной. В нее всходили два генерала бригады и полтора десятка офицеров...

В Бельгию и Голландию сейчас отовсюду ехали наблюдатели. И так случилось, что, интересные для военных из разных стран события повлекли не менее интересные встречи и соглашения. Главе польской делегации Марианом Кукелем советского разведчика представил памятный Моровски по Шербуру отставник Лембович, ныне вернувшийся на службу в Войско Польское в чине майора. Сам Кукель уже был знаком с командиром дивизиона 'Сокол' по обороне Львова, поэтому легко пошел на контакт. Они успели трижды пообщаться на разных встречах, и весьма плодотворно. Правительство в изгнании большую часть времени сейчас тратило на поиск инвесторов, поэтому привлекать поляков к чему-то серьезному было наивно. Но кое в чем, генерала удалось заинтересовать, и договориться о совместных действиях. Вот только капитану Моровскому была прямая дорога через океан на доклад в отдел военных советников. Но обратный вояж в Европу уже был согласован с начальством, причем, вместе со знакомым по Варшаве военным американским советником Бриджесом путь им лежал в Великобританию. Через три дня заместитель министра военных дел Мариан Кукель докладывал об этих соглашениях своему патрону главкому генералу дивизии Владиславу Сикорскому.

— И что тебе предложил, этот мальчишка, Мариан!

— Представьте себе, экселенц, он радеет о сохранении польской школы авиационного конструирования.

— Вот как?!

— Угу. К моему удивлению, предложил нам собрать в Риге всех польских инженеров и испытателей авиационного направления и дать им довести до ума PZL-50 'Ястреб', которые оказывается лежать там разобранными на складе. Причем в качестве консультанта он лично готов привлечь даже американского конструктора Северского, на основе конструкции которого и проектировался 'Ястреб'. Этот истинно польский аппарат, по мысли Моровского должен доказать всем в мире, что Польша жива. А потом с помощью Северского и других американцев, он собирается спроектировать новый военный самолет, который должен опережать по своим летным данным новейшие аппараты тевтонов и даже британцев.

— По-моему, затея совершенно безумная. Это ведь утопия!

— Я ему ответил примерно также. Но не все так просто, экселенц. Американец рассказал о румынском проекте компании IAR, они ведь уже почти довели свою модель '80', которая, является довольно совершенной машиной. Примерно на уровне самолетов Люфтваффе и даже несколько превосходит новые самолеты Аэронаутики. Но Моровски хочет идти дальше. Взяв за основу наш и румынский проекты, и еще сильнее усовершенствовав их, он хочет с британским мотором 'Мерлин' добиться скоростей 650 километров в час. И для этого предлагает использовать мощности американских компаний, в которых имеет пакеты акций.

— И кого же из наших инженеров он предлагает включить в этот проект?

— Моровский знает от своих румынских друзей о конструкторе 'Цапли' инженере RWD Станиславе Рогальском, который после оккупации строит свою карьеру в Румынии. Еще ему известно об инженере PVL Тадеуше Салтыке, который остался в оккупированной врагами Польше. Нашего основателя бюро военной промышленности Чеслава Зберанского юноша также поминал. Но сам он полагает, что во Франции, и в нейтральных странах западной Европы строить такие проекты неоправданный риск. Парень утверждает, что тевтоны скоро полезут на Французов через Люксенбург, Голландию и Бельгию. И, дескать, все плоды наших усилий в таком случае пожнет Геринг и его RLM. Поэтому Моровский твердо стоит за запуск проекта за океаном, и временно, в Латвии. Благо уже есть от чего отталкиваться. Он даже предложил совместно выкупить у британцев лицензию на последнюю модель 'Роллс-Ройс Мерлин', чтобы запустить его производство в Штатах. Логика его понятна. Британцы и американцы никому не дают новейшие моторы, которых им самим не хватает, даже финны их не смогли получить, несмотря на всю официальную поддержку их борьбы. И наш буйный 'Сокол' решил, что запуск нового моторного производства в Америке сильно поможет делу. Сейчас последние модели 'Мерлина' на уровне лучших мировых образцов. У американцев имеется свой неплохой рядный мотор 'Алиссон -1710', но они также не спешат его продавать всем желающим. Как и французы, которые чахнут и не дышат над своими последними 'Испано-Сюизами'. А вот если удастся запустить на американских заводах массовую постройку нового мотора, то наши ВВС никогда не будут обделены 'стальными сердцами'. А если удастся, как предлагает Моровский, еще и привлечь к делу его массовой постройки капиталы наших соотечественников за океаном, то Польша станет первым выгодоприобретателем всех дальнейших успехов. Мы легко сможем заказывать новейшие самолеты с такими моторами и не одни лишь истребители. В общем, мне понравился его проект. Хотя его бравада и недисциплинированность оставляют некоторые опасения. Впрочем, в бизнесе он как раз чертовски удачлив, ведь его десантные планеры и планеры-мишени уже приняли на вооружение в Штатах и в Британии.

Владислав Сикорский был слишком занят, чтобы глубоко вникать еще и в этот проект, но дал генералу Кукелю свое принципиальное согласие и благословление этой комбинации. Теперь капитану Авиакорпуса Адаму Моровскому нужно было оправдать оказанное ему высокое доверие, что разведчик и собирался сделать во время своего ближайшего визита в Британию. Правда, на острове к нему могли быть вопросы за посаженные на бельгийские аэродромы бомбардировщики, но почему-то капитана это нисколько не беспокоило...

* * *

А по другую сторону европейской границы, суровому и недоверчивому начальству озвучивались успехи в операции с тем же самым капитаном Моровски. Защиту проекта вел его непосредственный куратор от РСХА оберштурбанфюрер Шеленберг. И для убедительной аргументации сегодня ему пригодилось все его красноречие.

— — Вальтер вы заигрались с вашим фигляром Пешке! Эта возня принесла нам одни потери. Откуда он узнал о плане десантной операции на бельгийские форты?! На кого он в действительности работает?! Или он получает деньги сразу от нескольких разведок?

— — Обергруппенфюрер все это не более чем совпадение! Во-первых, наш юный друг уже приступил к выполнению своего основного задания в Британии. А во-вторых, если позволите, я подробно пройдусь по всем донесениям, полученным от Пешке, по ту и эту сторону Атлантики. А также, по способам связи, и по особенностям работы с ним. И тогда со всей очевидностью станет ясно, что некоторая излишняя самодеятельность Пешке продиктована совсем иными причинами!

— — У вас есть десять минут, чтобы попытаться переубедить меня. Я слушаю.

— — Полный доклад еще не готов, обергруппенфюрер... Но польза от 'возни' с этим агентом уже вполне прослеживается! Пока перечислю главное! В конце декабря от гауптмана поступали сведения о готовности британцев и французов провести бомбардировки нефтеносных полей Кавказа в декабре и январе. Этого не случилось только потому, что начатое Рейхом наступление на Мальту и Александрию сильно расстроило планы союзничков. Но поставки русской нефти в Рейх не были сорваны именно поэтому. А ведь окончательное решение о союзе с русскими было принято фюрером именно после нашего доклада о политической обстановке в регионе. Жаль, что связной в тот раз не успел передать нам эти сведения чуть пораньше, можно было бы поиграть в доверие с большевиками. Но тут нет вины Пешке, он-то сработал ювелирно. В январе мы узнаем от него, что Вашингтон заигрывает с нейтральными странами Европы, но воевать за них в этом году не готов. И все последующие события в точности подтверждают его слова. Пешке не забывает и Азию. В его новом донесении отмечено, что примерно к концу этого года японцев ждет экономическая блокада САСШ. Помимо этого американские военные готовят свои локальные операции в Китае с привлечением частей численностью от регимента и выше. Янки в первую очередь интересует боевой опыт в современной войне, но полученный где-нибудь подальше от дома. А теперь о насущном. О планах Парижа и Лондона по введению войск на территорию Бельгии и Голландии. Об этом Пешке сообщил при первом же контакте со связным в Бельгии. И о том, что против подобных 'мягких оккупаций' резко противятся правительства королевства и республики. Именно с этим связаны те тренировки объединенных сил нейтралов в Бельгии и Голландии, инициированные Пешке. Это был поиск альтернативы оккупации. Увы, но его 'десантная виктория' в Бельгии имеет те же корни...

— — Но там же, замечены и отнюдь не нейтральные нам французы и поляки!

— — Замечены, обергруппенфюрер! Но лишь в статусе наблюдателей и не более! Пара тренировочных эскадрилий с французскими пилотами там действительно есть, но относятся они не к 'Арме дель Эйр' а к 'Армии волонтеров'! А поляки и вовсе не имеют статуса, а прибыли частным порядком!

— — Волонтеры?!

— — Именно! И все они готовятся вскоре отбыть в Грецию и Югославию. Пешке специально прояснял для нас этот вопрос. Под французским и польским флагами в королевстве нет ни одного подразделения, кроме взводов охраны посольств. А стало быть, все эти мелкие помехи вскоре пропадут. И тогда, где-то к середине-концу этой весны, планы ОКХ по рывку к 'французскому подбрюшью', станут вполне реальными.

— — Вальтер я бы и дальше доверял вашей интуиции, но этого мало. Другие наши агенты в Бельгии докладывали об усилении воздушной обороны и сильной милитаризации нейтралов.

— — Но и в этом нет вины Пешке! Во-первых, он знать не знал о директивах оперативного плана 'Гельб'. О которых, кстати, даже мы с вами знаем далеко не все. Действия Пешке скорее продиктованы желанием снизить для Фатерлянда военную опасность со стороны Англии, которая могла бы оккупацией нейтралов получить общую границу с Рейхом!

— — Как-то это сумбурно выходит. Наш агент создает помехи, при этом пытаясь помочь их решить. Вы действительно в это верите? Хорошо, если его донесения подтвердится, и план 'Гельб' осуществится, то Пешке могут даже наградить. Кстати, а как он передает вам все эти сведения?

— — Как раз об этом я и хотел продолжить. Пешке еще в Аугсбурге согласовал со мной единственный приемлемый для него способ связи. Завидев нашего агента (лично с ним знакомого), он, как правило, покупает местную газету или журнал, и в течение некоторого времени изображает чтение. Одновременно, ловко и незаметно, отмечает карандашными точками буквы в тексте. Пешке уходит, а газета оказывается на скамейке или в урне.