Скиталец-2

Я и мои лепшие друзья Карась и Вторак (сын Фрола) — игру эту упорно продолжали. Сначала били 'мобов' — по большей части голубей, в тот месяц почти что оккупировавших наш Змиев. Миграция какая-нибудь, что ли? И не верьте, голубь это никакая не птица мира, как полагают христиане! Это, за малым исключением, сорная птица, этакие летающие и всё засирающие под собой крысы... Мы их больше сотни уже перебили, но потом взрослые заставили нас унести их трупы на свалку, что было довольно далеко, городские-то собаки с кошками их уже отказывались жрать... На том охоту на 'мобов' мы временно прекратили.

После этого мы стали осваивать новые 'профессии' и 'ремёсла', а также получать разнообразные 'навыки'. Однако и здесь нашего запала хватило только на один день.

Затем пришла очередь 'получать и выполнять задания' от взрослых горожан... Ага, а потом нам, дескать, за это будет какая-нибудь награда... Он 'системы', ну да.

Кстати, к нам тогда однажды ненадолго прибился мальчишка-Гость, года на полторы постарше меня. Звать Славик. Похоже, ему крепко надоело в яслях бить кролей, и он решил податься на вольные хлеба, к нам в город. Вот он-то довольно много нам об игре и игровых правилах и рассказал. Много мы узнали интересного...

Например, оказалось, что существует такой камень, безоар, который можно получить при разделывании какой-нибудь обычной жвачной скотины. От дикой — в одном случае из десяти, от домашней — сильно реже. Круглый камень (или иногда жемчуг) обычно бывает серого, чёрного или красного цветов. Со стандартным весом — 10 грамм, 30 грамм, 100 грамм, 300 грамм, 1 килограмм и 3 килограмма. Однако последние камни, самые увесистые, — можно получить исключительно с туш только самых крупных животных, вплоть до китообразных.

Безоар этот — камень магический. Используется либо как накопитель маны, либо является активным началом в Любовной магии, либо определяет яды. И продать поэтому его можно за неплохие денежки. В магическую лавку, естественно, продать.

А ещё при разделке всякой животины среднего размера выпадает нечто под названием 'кондо'. Что это за такое загадочное 'кондо'? А эту фигню игроделы нам тоже перенесли из своего реала. Презервативы... Ведь самые первые презервативы в реале изготовлялись когда-то из отростка прямой кишки — аппендикса. Наиболее 'подходили' овцы, но не только они... Потом их стали делать из материала под названием 'резинка' и поименовали — 'кондомами'. А здесь они — 'кондо'. И их тоже можно продать, как и безоары. В аптеку. Однако сильно дешевле они безоаров...

Также и про уровни он нам рассказал, и про характеристики, и про остальное.

В общем, хорошенько так паренёк нас просветил... А мы его за это накормили нашими домашними разносолами, он ещё и в сумку свою остатки несъеденные сложил.

Ну а потом мы с ним пошли по городу. За заданиями. Сначала — в ближнюю часть. Скажу сразу, ничего интересного в этом отношении на нашу долю не выпало.

Знакомые мне бабки Ненила, Параня и Вторуха поочерёдно попросили подмести им их дворики. За пирожки. Одинокий одноглазый дед Циклоп — в Храме Всех Богов второй глаз ему почему-то отказались восстанавливать — попросил полить грядки на его огороде. За это угостил нас холодцом и рассказал забавную байку — из историю возникновения соседнего Княжества Курского.

На том и всё, работа кончилась.

— Может, сходим в стражницкую? К моему отцу? — предложил я. — Мне там неделю назад довелось слазить на её чердак. Так оказалось, что весь он завален по щиколотку голубиным дерьмом и трупами сдохших голубей. Я их для интереса сосчитал, так получилось около трёх десятков... Так что ежели нам дадут задание это птичье дерьмо убрать...

— Ой, нормальная же штука! — заметил Вторак. — Размолоть в ручной ступке и посыпать под каждый плодовый кустик по пригоршне, а под дерево по две-три... После всё как на дрожжах растёт, а как плодоносит... У меня дед любит так в садике ковыряться.

— Не-не, — сразу же пошёл в отказ Славик. — Там же всю одежду себе изгваздаешь! А потом её надо стирать... Или — сразу выбрасывать!

— Это верно, — поддержал бессмертного Карась. — А ведь ещё и обувку при этом также испортишь. За что лично мне от моего бати влетит! За поршни-то... У него с этим никогда не заржавеет.

— Я тоже пас, — сказал, подумав, Вторак.

И пришлось нам пойти в другой конец города, менее мне знакомый. Я даже не всех людей знал там по именам.

В итоге заявились мы все четверо к одному вредному дедушке.

Дедушку того все уже очень с давних пор зовут Двумуд. Но сам он настаивает на Двомуте... Это не имя, если кому интересно, а его прозвище, причём ещё детское. Будучи пацаном, заметил он и заметили также его приятели, что одно его яичко в мошонке нормально этак себе висит, а вот второго — не видно! Сразу если — не видно, а так-то оно там тоже есть, но значительно выше висит... И стали другие пацаны дразнить его — Одномуд! Он протестовал, что-то доказывал, и настоял-таки в конце концов на своём. И прилипло к нему тогда совсем другое прозвище — Двумуд...

— Дедушка, мы скауты-пионеры-тимуровцы, — представил всех нас Славик. — Дайте нам задание, и мы вам и дрова наколем, и забор починим, и крышу залатаем, были бы только материалы.... И даже денег за это не возьмём!

— Спасибо, ребятки, какие же вы молодцы! Только по хозяйству я ведь и сам пока что управляюсь. А вот ежели соседу бы моему рыло начистить... Сможете?

— А сосед у вас кто?

— Да кузнец наш, городской...

— Это который из них? — вмешался я.

— Да Добрый...

— Ага, это, стало быть, будет Добрый Кулак... Не, тогда мы не сможем. У нас пока ещё здоровья на это не хватит. И долго таки ещё его не хватит.

— Вот и мне здоровья на этого бугаину тоже не хватает... Жалко... А вот хотя бы его поленницу дров раскидать сможете?

— Обижаете! Само собой. Но — ночью, потихонечку. Чтобы без шума лишнего.

— А ежели, скажем, ворота ему ещё дёгтем вымазать? Дёготь я вам дам.

— Тоже ночью.

— Ну вот и хорошо. Тогда — до ночи!

— А сейчас у вас работа для нас есть? — это опять Славик.

— Хм... Мальчики, а вот поросёнка вы мне не поможете зарезать? А то вырос чертяка, житья уже от него нет. Весь огородец мне изрыл, все яблоньки и прочие плодовые деревья повалил...

— Какой вопрос, дедушка! — это опять Славик. Он когда-нибудь в реале или в игре этих поросят хоть забивал? — Конечно, поможем.

— Тогда берите вот этот нож-свинокол, заходите в сарай. Там он у меня заперт.

Заходим. Через пару минут выходим, вернее — выскакиваем оттуда, дверь за собой поспешно закрываем. Подпираем её брёвнышком... Мы без ножа и в изрядно потрепанном состоянии. Хорошо хоть не в говне.

— Ну что, зарезали? — спрашивает с ехидцей дедуля.

— Да не, резать пока не стали, пускай лучше подрастёт ещё, — отвечает Славик. — А то он пока ма-ахонький... Но зато звиздюлей мы ему хороших навешали! Так что с недельку он будет вести себя хорошо. Ну а потом, если что, вы снова нас зовите. Третьяк, назови ему адрес!

Дедок отрицающе замотал головой, сказал:

— Не, адреса мне не надо, потому что я вас не позову. И ночью сюда не приходите, а то только кузнеца взбаламутите. Какие-то вы все из себя нерадивые... Уходите!

И мы ушли.

Да и больно-то нам это надо... Между прочим, этот Добрый — моего батяни давний хороший приятель. Он тоже когда-то в нашей страже городской служил. Так что...

— А может, тогда в Морочный переулок двинем? — спрашивает Карась.

Тут мне пришло время поведать, что же такое есть (и зачем они вообще есть) в нашем Тримире всякие-разные Морочные кварталы, Морочные улицы и Морочные переулки. Название коих происходит от слова 'морок'. И которые появились в нашем мире одновременно с Гостями. Причём они разом неожиданно обнаружились и во всех города континента нашего Китеж, и даже в некоторых сёлах, которые из самых крупных.

И 'жили' в них, оказывается, если так можно сказать, 'эфемеры'. Ну и здания и сооружения в этих 'морочных' местечках тоже были самыми что ни на есть эфемерными. То есть люди (и другие разумные) и дома там могли существовать иной раз всего один день, а на другой — на прежнем месте уже стоят совершенно иные дома и проживают в них совсем другие обитатели... Однако могло быть и иначе — одни и те же жители могли там жить целыми годами. И они могли помнить или не помнить, вашу встречу с ними накануне... В общем, ненастоящие они!

Исконные горожане в такие кварталы предпочитали не соваться и с их обитателями не общаться. И вообще — их не замечать, полностью игнорировать. Тем более, что и сами те обитатели на постоянных жителей внимания не обращали и за пределы границ своего квартала не заступали. Как-то жили они чисто своей эфемерной жизнью. Во многом условной.

И да, мы их и они нас узнавали и определяли инстинктивно. Как и игроки нас и мы их...

И вот в чём дело — их жизнь, вернее существование, была нужна исключительно для Гостей! Точнее — для 'выравнивания игрового баланса'. Ибо что, например, делать игроку, который нафармил несколько сотен кроличьих шкурок и ещё кучу кроличьего же мяса, если всё это нормальные люди в городе у него не скупают? И никто и нигде не покупает. Зачем оно им, да ещё и столько? Ответ тут прост: игрок идёт в Морочный квартал и уже в нём всё до последнего кроличьего хвоста и сбывает! Ибо там эфемеры скупают у игроков абсолютно всё, имеющее хоть какую-то ценность, даже весьма сомнительную... Причём скупают вне всякой зависимости от спроса на такую продукцию снаружи своего квартала.

А ещё там же игроки могут закупиться абсолютно всем, чем только захотят, были бы деньги. А ещё в 'морочных' местах в тамошних трактирах драки — каждый день... А ещё там игроку можно почти безнаказанно убить любого эфемера, ибо ранг тех соответствует рангу разумных мобов...

Правда, и Гостя там тоже запросто могут отправить на респаун. Но — не исконного горожанина, на горожан эфемеры не агрятся, если те сами с ними не задираются... А ещё там — раздолье тёмным гильдиям... А ещё — игроку там всегда можно получать разные задания для своей прокачки...

Однако ухо Гостям там надлежит держать востро!

Что Славик нам ещё раз и подтвердил.

— В Морочный? — переспросил он. — Не хотелось бы. Я там уже вчера побывал.

— Ну и как, успешно? — полюбопытствовал Карась.

— Сдал в приёмную лавку все шкурки и мясо. Были они тогда у меня... И получил за них медь и даже сколько-то серебра.

— Что-то ты не больно похож на владельца серебра, — заметил я.

— А я им не долго и пробыл. Меня на обратном пути обокрали, до нитки практически. Только пустая сумка при мне и осталась. Даже фляжку кожаную тиснули, сволочи... С моим 'Эпическим' уровнем в 'морочных' местечках делать пока что нечего.

— Послушай! — встрепенулся я. — А ведь нас-то, не игроков, эфемеры вроде не трогают. Давай тогда ты нам на хранение всё своё имущество отдашь. Да и пойдём.

— Да у меня из имущества того — только разве пирожки...

Вот так я впервые оказался в Морочном переулке нашего Змиева.

Сначала мы подошли к так называемой 'диспетчерской', где игроки в первую очередь и искали для себя задания. Там стоял страшенный гвалт, одновременно, перебивая друг друга, разговаривали, смеялись и ругались сразу десятки Гостей.

Кстати, здешней 'диспетчерской' оказался нынче трактир, единственный сегодня в том переулке. Вернее, сам трактир — и прилегающая к нему площадка. На коей, по случаю ясной погоды, и кучковались бессмертные.

Мне пришлось услышать очень немало интересных для себя диалогов...

— Эй, нубьё! Да, именно вы пятеро, к вам обращаюсь... А ну чешите отсюда крыс ловить в подвале нашей Гильдии, чего расселись? Это задача как раз для таких великих воинов, охотников и героев, как вы, придурки!

— Наконец-то хоть кто-то признал во мне отличного воина.

— А во мне — охотника. Да ещё и великого притом...

— Пойдём, что ли, разомнёмся? Ребята, двинули, солнце ещё высоко!

— Видел, какой крутой у той новенькой эльфы-наёмницы, ну которая, видимо, только недавно из 'детсада' выползла, боевой веер?

— Не-а, покажи!

— Отойдём-ка в сторонку...

— Ежели у них расплатиться денег нет, тогда ты проси оплату произвести борзыми щенками. Согласно древним русским традициям!

— Нету у них таких щенков, в смысле годных. Только какие-то идиотские гибриды таксы с чихуахуа разве что... Которых наши питомцы-кошаки на раз задавят! Те и пёрнуть не успеют. Такшта такого щастья вот мне лично не нать. Пусть уж лучше денежки плотют...

— Эти колдуны-нелегалы вообще охренели! Они на Новый Год растят священные ёлки прямо в домах! В том году здесь так было, и нынче опять сюда припёрлись...

— Это вообще-то друиды... Сиды-чудины с севера.

— А мне как-то пофиг! У них нет лицензий, и они забирают нашу законную работу! Работу сертифицированных Дедов Карачунов! Аватаров самого Кощея Бессмертного!

— Что это значит — куртуазный?

— Гм, как бы тебе объяснить-то... Вот ты, когда Дуньку Кулакову пользуешь, мизинчик этак куртуазненько отгибаешь?

— Понял тебя! Нет, я тогда, выходит, не куртуазный... Сань, а, Сань, посоветуй, какого мне лучше пета себе взять. Недорогого.

— Затрахал уже своими идиотскими вопросами! Заведи себе хомячка, блин, он тебе любимцем из любимцев станет...

— А разве хомячки — это не расходники для других животных?

— Ну это смотря ещё какие хомячки...

— Серый, ты где этой ночью шлялся?

— Да по переулку этому и гулял. Свежим воздухом дышал. Усиленно.

— Так тут же ночью вор на воре, бандит на бандите! Ночная гильдия... Ты такое слово хоть слыхал когда-нибудь?

— Ну а то.

— Ну ты и отморозок... Везучий отморозок!

— Ну да, везучий. Вот смотри: десять кошельков, дюжина кинжалов, два золотых и три серебряных кольца! Ну и ещё несколько разных монеток россыпью. А шмотки бандитские я не брал, потому как их от крови западло отстирывать.

— Вот это ты зря... Шмот хоть хороший был? Надеюсь, не жбонь или шмурдяк?

— Да так себе... Это ж были обычные мелкие гопники.

— Всё равно зря. Можно было хотя бы енота трактирного попросить, который обычно портянки здесь постояльцам стирает, он бы и шмот заодно тебе постирал. Правда, говорят, ворюга он ещё тот.

— А он бы меня лесом послал.

— Так еноты вроде бы по-нашему не разговаривают? У них, говорят, пасть для русской речи плохо приспособлена?

— А он бы меня — жестами, Витюня, жестами...

— Ну это да. Кстати, это не к тебе тут трактирная девка идёт? Вон та?

— Та? Да, Витюня. Она ко мне.

— Барин, я вам постель чистую постелила — идите угнетать!

— Постель, что ли, угнетать?

— Нет, барин, меня!

— А...

— Цена — одна серебрушка.

— Ну пошли...

...Работы мы себе тогда всё-таки нашли — у какой-то горбатенькой бабуси эфемерки. Она попросила, чтоб мы ей 'всего пару грядочек' вскопали. А она уж нам за это даст аж целых четыре медяка. От себя оторвёт... Лопат было две штуки. Заступы. Оба деревянные, режущая кромка окована жестью. Копали мы посменно.