Поздно, слишком поздно. Град стрел накрыл нестройные ряды латников, и на телах с доспехами появились яркие отметины — кровь с намоченных наконечников, замотанных в тряпицы. Амазонки не пощадили даже соратниц, имитировавших отставших или убитых — "постреляли" их вместе с гвардейцами.
По законам жанра "убитым" полагалось валиться наземь и больше не вмешиваться в баталию, а молча взирать, подстать невольным зрителям, за развитием дальнейших событий, что развивались весьма и весьма неожиданно и стремительно.
Латники лишились разом не только трёх колонн ветеранов, но и Гектрия. А вот амазонки потеряли что-то около сотни воительниц. Размен неравнозначный и радоваться нечему. Пока воительницы на серангах отвлекали две трети корпуса Атрия, уцелевшие восемь колонн амазонок, двинули на три ветеранские в прикрытии. Гвардейцы закрылись щитами от них, просунув в пазы пилумы, теперь амазонкам не растащить и не разбить их, даже если станут прыгать у них по головам — кругом щиты, и нет ни единой щели, а если и имелись таковые, то оттуда торчали наконечники пик, либо просовывались короткие клинки.
— Что теперь? — поинтересовался Атрий.
— Смотри, и не говори, что не видел своего поражения! — радостно возвестила Киринэ.
Подле трёх ветеранских колонн осталось ровно столько же лучниц. Осыпая градом стрел гвардейцев, они не давали им возможности высунуть не то что головы, но и носа из-под щитов, и осмотреться. А иные пять пошли в тыл когортам Октавия и Детрия.
— Нет... — не поверил Атрий в то, чему стал свидетелем.
— Да... — ликовала Киринэ.
И вдруг трубный призыв об атаке неприятеля с тыла.
— Марк, молодчина парень! — порадовался Атрий. — Какой глаз, а ум!
Не тут-то было — им занялась...
— Кайярэ, моя девочка! — перебила Киринэ командора.
Валькирия возликовала. Ещё бы — её ученица выбила у горниста рог, зацепила и его. Однако Марк продолжал орать тем, кто был ближе всего к нему: им в тыл заходят лучницы.
Под градом стрел и умолк, но сделал своё дело выше всяческих похвал.
Первым опомнился Октавий, и нисколько не сомневаясь, разорвал круг, выпустив воительниц наружу. В схватке с ними, гвардейцы "потеряли" пару колонн с Детрием, но и сами "повалили" одну — спешно перестраивались, отходя на прежний рубеж.
— А твои побежали, — не скрывала радости валькирия.
— Не побежали, а отошли на исходный рубеж, — настоял Атрий, не выказывая смущения.
— Отступили... — не уступала Киринэ.
В итоге бой закончился ничьей. Хуже и придумать нельзя, но и дольше изувечивать друг друга тоже не дело.
— Мир, — подал Атрий первым руку сопернице.
— А мы не торопимся? — кивнула Киринэ на "арену".
— Пожалей девчонок!
— Скорее это ты пожалел своих мужланов, командор!
— Да не всё ли равно! А вдруг завтра в поход? — возникло у него подспудно чувство на грани интуиции, и ещё ни разу не подводило.
— Труби отбой, — уступила валькирия.
Даже ничья была почётна для амазонок, а они по-прежнему рвались в бой, как впрочем, и гвардейцы из когорт Детрия, Октавия и даже Гектрия, хотя ветеранов осталось всего ничего.
Получив сигнал извне от командора, Марк ожил в то же самое мгновение — заиграл негромко и нестройно.
— Что с ним? Он ранен? — не сдержался Атрий, задержав недобрый взгляд на той, за кого бы при иных обстоятельствах в настоящем бою, не задумываясь ни на миг, отдал бы жизнь.
— А что ты хотел? Кайярэ — моя ученица, и лучшая за последние годы, — парировала Киринэ.
"Драчунов" в лагере Косогорья ждала уже свежая еда. Настало время обеда, плавно перетекающего в ужин, поскольку кормили в корпусе утром и вечером.
— И что у нас сегодня в меню? — удивил Атрий незатейливым вопросом стряпуна.
— Как всегда, командор! — рапортовал тот, втягивая в себя живот.
— Опять сырная похлёбка и лепёшка, да вода?
— А что? Завтра в поход? Гвардейцам необходимо усиленное питание?
— Как знать... — пожал плечами Атрий. — А наверняка бы...
* * *
Тундра. Север Окраин Империи.
Выбравшись из берлоги, я снова оказался в толпе морфов. Моих бродяг среди них почти не заметно. А чего я хотел, когда нас тут — капля в море. Никакой тебе маскировки, словно и не бродили по тундре злобными сворами и кодлами с оравами горные джигиты!
Не порядок! Пора уже навести порядок!!!
Я объявил всеобщее собрание-совет. Удур-Ага предстояло растолковать сородичам, что это такое, но как ни странно, окольцованными из них были исключительно вожаки, и поняли меня с полуслова.
Дрессировка началась, а я и сам не заметил этого.
Нет, надо будет навестить этого Хир-да-Раса, где бы он ни обитал, и кого бы собой ни представлял. Уж больно мне охота взглянуть на него, хотя б одним глазком и поговорить с ним с...разу в глаз!
Я дал разгон на совете Ага. Вожаки быстро уяснили мои требования, мне даже не пришлось объяснять, что к чему, и почему так надо. А раз надо — нет проблем!
— Удур... — окликнул я старого закадычного друга. Братом по-прежнему не мог назвать, а если и обозвать, то только "меньшим". Но уж очень он большой, если на то пошло. И нам с ним дальше на пару придётся валить горных горилл.
Не откликнулся — зазнался!
— Удур-Аг ты или как там тебя!?
— Голова...
— Два уха — и сам! Ты кто есть такой?
— Наёмник.
— Вот! А уж потом морф и вожак сородичей! Так что соизволь соотносить себя к мастеру-атаману, как Дэрг, Кукумэ, Ахор и Ульф! Ну и кто там ещё, кого мы с тобой на пару окольцевали?
Удур-Аг принялся загибать пальцы, перечисляя имена всех двух десятков новобранцев — на лапах рук закончились, и он взглянул на ноги.
— А по второму кругу слабо? И я не к тому: ты сбился со счёта, а... Да и ладно, неважно! Короче, тут такое дело, атаманы...
Те столпились вокруг меня — в их числе и Яр-Гонн с Кратом.
— Будем учить морфов ратиться по-человечески, и добывать нормальное железное оружие с доспехами! Но для начала надо бы справиться с первой загвоздкой сего дня!
Атаманы посмотрели на меня как на Чудака, а не как на главаря артели "напрасный труд".
— Я понимаю: это будет трудно сделать! Но у нас нет иного выхода! Учиться всему придётся на ходу! Для начала отберём самых лучших воинов среди этих йети!
Теперь уже атаманы-мастера заострили своё внимание на Удуре.
— Ага... — намекнул я ему на то самое недвусмысленно.
— Сколько воинов надо?
— А сколько не жалко и сколько сможем прокормить! Кстати, чем питаться думаете?
— Врагами! — не то рявкнул, не то рыкнул Удур-Аг.
Я аж закашлялся.
— Горными собратьями?
— Они нам боле не сородичи!
Вот и поговорили. А я — о дрессировке! Звери они — эти йети...ть их! Ну, такие мне наёмники в моей артели и нужны, а в будущем в легионе. И пусть лохматые и клыки у них торчат наружу вместо зубов, а на шее висят из них же амулеты-обереги — кому какое дело! Важно сделать дело — избавить тундру и заставу от нашествия горных джигитов. Но их там много, очень много, и равнинным морфам не тягаться с горными... было раньше. А нынче ещё поглядим: кто кого, и за что возьмёт!
Желанна стояла в сторонке, зато Кукумэ жалась ко мне. Ну уж нет, так дело не пойдёт.
— Идём, телохранительница!
Донна просияла лицом, ответив улыбкой укора шпионке Кесаря. Но та тоже не упустила момента и ехидно оскалилась. Мол, игра не окончена, да и счёт пока меж ними равный — один-один. И я — один, а их двое! Но одна за меня, а иная против! Что тут добавишь, разве только: одно слово — женщины. Бабы и есть!
При повторном выходе из берлоги на поверхность, я удивился шустрости с виду неуклюжих и неповоротливых увальней, коими казались на первый взгляд морфы равнин. Они исчезли все до одного и при этом бесследно.
— То-то же, — проронил я с опаской в голосе, в надежде покосившись на Удура: ведь далеко не ушли — всего-то под землю? — Ага...
Тот понял меня. На его зов откликнулись вожаки-наёмники. А когда заревели сами, появились воины. К каждому Ага примкнуло по ватаге. Я приказал четвёрке мастеров при мне учесть их точное количество и доложить.
— Шесть сотен с небольшим, — расстаралась Кукумэ.
— Мало! Даже на ораву по меркам братьев "меньших" не набирается! Дополнить ватаги до полусотни морд или рыл! — не знал я, как правильно обозвать их, а назвать иначе пока не поворачивался язык — и не только у меня.
Таким образом, я довёл численный состав морфов в артели "напрасный труд" до оравы.
— Их тыща — без нас, — рапортовал на этот раз Ульф — наёмник-ветеран и мастер-атаман по совместительству.
— Ну, тыща, так тому и быть, — остался я удовлетворён количеством, но никак не внешним видом и моральным обликом возросшего воинства на службе у Треклятой Империи при мне.
Цирюльника бы сюда, и в его лице не мешало б Зверева напустить на этих зверей, а то заросли! Хотя с другой стороны, всклокоченная и слипшаяся комками шерсть — естественный защитный покров для морфов — тоже своего рода доспехи, а та ещё броня.
Ладно, пускай остаются зверями — и не только с виду. Займёмся дисциплиной.
Я придал Удуру с вожаками свою четвёрку атаманов с бригадирами, им и предстояло на собственном примере обучить их азам примитивного построения. Крат также отправился с ними по просьбе Желанны. Донна, даже "окольцованная", имела на него влияние. То ли всадник отказывался принимать во внимание то, что свершилось, то ли отвечал головой перед вздорным стариком за неё независимо от её нынешнего статуса — и последующего.
Стараясь отвлечься от дурных мыслей, я занимался тем, что больше всего ненавидел в предыдущей забытой и закрытой для меня жизни. Здесь — не там, и тут — всё иначе. И я — наёмник! И жизнь наёмника — битва, а удел наёмника — смерть!
Последнее словосочетание всё больше нервировало меня.
— Ты зря волнуешься за меня, Чудак... — это Желанна мне.
Неужели вслух? Я не ослышался?
Гляжу — и вижу: говорит со мной — уста шевелятся. И смотрю на них, а не ей в глаза. Она завораживает меня.
Встряхнул головой, гоня прочь от себя наваждение. Одним словом — любовь, и такая, а какая — и сам не понял до конца. Право-слово — ответная, но такая, что лучше бы сразу безответная!
Улыбаюсь, во всяком случае, стараюсь не подавать вида, что по-прежнему злюсь на ту, на кого ещё и сержусь, но при этом при всём люблю, и души не чаю. Даже больше прежнего обожаю мою Желанну. Такая боевая подруга тут по жизни мне и нужна.
— Я... и волнуюсь!?.. — летят у меня обрывки фраз — я запинаюсь едва ли не на каждом слове. Хорошо ещё, что не перешёл на разговор по слогам, а Желанне впору было читать по устам, чего я говорю ей или всё больше себе? Пытаюсь поверить в то, во что отказывается верить даже командир её свиты — Крат. — Да... с чего ты взяла?
— Я сумею постоять за себя, Чудак!
"И полежать?"
"И даже так, если будет угодно тебе, как и мне — уединится с тобой в укромном месте!"
"Желанна!"
"Чудак!"
Я замычал про себя, стараясь больше не думать, забыв, что она также читает мои мысли, как и я — её, или почти любого в артели "напрасный труд" за исключением Крата с амулетом, да гномов при Яр-Гонне.
— Ну не в берлоге же! Мы ведь люди — не звери мы! Да и морфы — наши братья меньшие по разуму!
Чувствую: не то я говорю, и не о том. А больше ни о чём думать не могу, как о той, кто мне дороже жизни и бродяг.
"Даже так! — расцвела Желанна. — Вот как!"
"Только — т-с-с — никому! Угу?"
— Ага... — кивает она мне, а затем в сторону тех, кого так зовут — вожаков с их сородичами.
— Построились, наконец-то, черти полосатые! Звери и есть, а как ни крути! — понял я: настала очередь пройтись вдоль линии развёрнутого строя.
Рядом со мной моя свита из телохранительницы и атаманов-мастеров.
— Неплохо-неплохо... — твержу я вслух, а про себя: "Плохо и очень плохо! Никуда не годится! Толпа сброда — и только! Щитов — ёк*! Шлемов — ёк! Нормального оружия — тоже!.."
В-общем всего, чего ни коснись.
* ёк — нет.
Повторный смотр закончен. Собираю вновь тех, кто "Ага".
— Ага, — кивают они мне.
С них и начинаю дрессировку равнинных морфов. Всё-таки наёмники, пусть это пока для них ещё большой сюрприз — они не до конца понимают, во что вляпались по собственной недальновидности.
Удур-Аг принимается гонять их с Ульфом и Кукумэ. Дэрг с Ахором не отстают, подсказывают, и не только на словах. Но затычек пока не раздают, всё больше грозят.
У вожаков йети железное оружие — досталось от погибших бродяг. Убиваем на них часа два времени — не меньше, чтобы их не поубивали джигиты в первой же схватке. Вроде заучили азы — и довольно быстро. Теперь их черёд вставлять в клыки своим ватагам численностью в полсотни каждая.
На "дрессировку" уходит ещё пара часов.
Осталась самая малость, но главнее некуда — научить двигаться точно также построением общим скопом и строиться в три линии по-боевому.
Чем не легион... преисподней? — подспудно лезет мне в голову подобное сравнение. Но также понимаю: с одним битву, нам с горными джигитами, не выиграть. Долго им что ли вновь заполучить лидеров касты? Небось, уже разнеслись сии отрадные известии для их извечных конкурентов? А раз так, пора воспользоваться неразберихой меж ними и под видом оных из претендентов заявиться в их земли, а по дороге спустится в катакомбы за гномьим арсеналом.
Отзываю Яр-Гонна — у меня к нему есть приватный разговор. Рядом только Желанна. Но ей дозволяю подслушать нас, а вот Кукумэ не дозволяю — всё-таки шпионка Кесаря. А оно мне надо, чтобы она знала больше, чем ей положено, как мастеру-атаману? Потом сюрприз будет, и не неожиданный — как пить дать, едва повернём в горы, а не ко граду с засевшей там ратью герцога — тотчас отпишет "писюльку" Кесарю. Да поздно будет что-либо уже изменить.
Не скрываю от гнома свою истинную затею, и вопрошаю:
— Сдюжишь отыскать то, что в свою очередь Ёр-Унн?
— На кой?
— Раз говорю, значит надо! А нет — не держу, брат!
Намёк ему на клеймо "изгоя".
Гном фыркает недовольно и принимается теребить бороду, невольно завязывая её в косичку.
— Риск велик, брат Чудак...
— Ещё бы! Но в первый раз при вылазке в горы нас было всего ничего! А тут целая орава — и этих йети! Чем они отличаются от горных? А если ещё вырядим вожаков в доспехи лидеров касты горных джигитов? Кто посмеет бросить тень сомнения на них, а?
— И верно — никто! — просветлело лицо у гнома. — Ты убедил меня, брат! Право-слово — Чудак! А голова — два уха! Ха-ха...
Чуть поостыв, гном попытался удивить меня, да не сумел застать врасплох, скорее я своим ответом на его вопрос:
— А мы, каким боком туда попадём? И в качестве кого?
— Пленников — рабов!
Надо было видеть лицо Яр-Гонна, когда он услышал такое от меня — замычал, прямо как я иной раз про себя, вставляя ту самую букву вместо заглавной при слове Чудак.
— И это всё, что ты хотел мне сказать, Яр-брат?
— Надо бы посоветоваться с мастерами-атаманами и этими новоявленными зверями при нас — ага?
