Послевоенная галактика Млечный Путь. Главы и зарисовки

— Собралась? — Светлана, не отпуская с рук Арлин, подошла к рабочему столу, нажала несколько сенсоров на инструментроне, просмотрела доклады и общую сводку обстановки на корабле. — Знаю, мы уже на месте. — с этими словами она открыла дверь каюты. — Нас ждёт командирский челнок, Ли.

— Свет... может просто... просто пойдём погуляем по Цитадели. Ну его, этот центр? — спросила Лиара, когда, спустя сорок минут они вышли из периметра Причалов и направились к стоянке флайеров.

— Ли... — Светлана взглянула на подругу. — Пусть младшие поспят. Они всё чувствуют. Пусть не понимают, но чувствуют. А Арлин... — она посмотрела на маленькую азари, доверчиво прижавшуюся к ней и обнявшую обеими ручками за шею. — Она всё и понимает и чувствует. А мы с тобой и погулять успеем, и покушать, и многое другое. В том числе — о многом поговорить. — Стрельцова всунула в прорезь своё командирское удостоверение, машина дала доступ к ручному управлению и флайер полетел по хорошо знакомому Светлане маршруту.

Арлин сидела на коленях и старалась не мешать вести флайер, с интересом посматривая по сторонам.

— Она должна жить своей детской жизнью. У неё будет предостаточно проблем в будущем. А сейчас ей тоже нужно оттаять. Как и тебе. Мы прибыли. — Светлана прижала к себе Арлин и вышла из флайера, зная, что Лиара будет рядом.

На всякий случай она взяла подругу за руку и одним движением посадила Арлин себе на плечи, придерживая её за ножки. — Арли, посмотри, где тут ближайшее кафе. И посмотри, где тут игровые автоматы. Нам нужны городки. Я давно не играла.

— Хорошо, мама Света. — пискнула Арлин, оглядывая открывшийся ей с высоты интерьер. — Нашла! Вижу. Это вон-там! — девчушка едва не свёрзнулась, указывая вытянутой ручкой направление, но Светлана предупредила её движение и потянула Лиару за собой.

Заняв столик, они все втроём подошли к автомату, дождались своей очереди. Коротко пояснив Арлин правила и возможности, Светлана помогла девочке бросить первые несколько бит, наловчиться полностью сбивать фигурки из полей. Убедившись, что маленькая азари увлеклась игрой, Светлана потянула Лиару к столику, стоявшему рядом. Они сели и, поглядывая на игравшую Арлин, стали шептаться, потягивая витаминные и травяные коктейли.

— Знаешь, Свет. — сказала Лиара, искоса поглядывая на увлёкшуюся старшую. — Ты права. У неё должно быть детство. И она уже сейчас многое понимает. Так глубоко, полно и остро понимает, что я просто не знаю, как реагировать. Не по возрасту. Да, знаю, сегодняшние азари взрослеют быстро, но Арлин... Она взрослеет семимильными шагами.

— Возможно, Ли. — Светлана наблюдала, как Арлин, нисколько не протестуя, даёт бросить несколько бит подошедшим маленьким турианцам и дреллам. — Возможно.

— И зачем ты от меня скрывала, что сюда придёт "Нормандия"? — спросила Лиара.

— Я? Скрывала? — удивилась Стрельцова. — Ли, кому другому скажи. Ты же любишь Джона по-настоящему, а не виртуально, так что ты и сама вполне можешь чётко и полно понять, где он будет и когда. Да, он прилетает сегодня в двадцать два часа. До этого времени мы с тобой многое сможем сделать.

— Полагаешь, пришло время мне снова появиться на борту фрегата? — несмело спросила Лиара.

— Уверена в этом, Ли. Тебе там будет спокойно и комфортно. Там — Джон, там все, кого ты и без того хорошо знаешь. Корабль тебе знаком, не придётся напрягаться и нервничать. А дети, уверена, воспримут нормально.

— Многие уже сошли на берег. — проговорила азари, наблюдая, как Арлин кидает уже двадцатую по счёту биту.

— Да, сошли. Но если надо будет — они вернутся. Уверена, для них фрегат стал тем, что у людей принято называть родным домом. А я также могу сказать — Джон уже приготовил и тебе и детям там отдельные каюты. Со всеми удобствами.

— Считаешь?

— Уверена. Никто из нынешних нормандовцев не будет неправильно реагировать на твоё присутствие. Да и отдельная каюта позволит тебе сохранить автономность. — без улыбки сказала Стрельцова. — А у Джона, сама понимаешь, на его любимом корабле всегда найдётся дело. Но главное — рядом теперь будешь ты. Всю стоянку. А там — будет видно. Может и полетите вдвоём куда-нибудь. Вместе с детьми. Джон это организует. Убеждена.

— Ты мне так доверяешь, Свет... Я к такому... не привыкла. — тихо сказала Лиара.

— И хорошо, что не привыкла. — так же тихо ответила Стрельцова.

Они проговорили до позднего вечера, предоставив Арлин возможность освоить все новые игровые автоматы, во множестве появившиеся в этой части развлекательного центра. Глядя, как вокруг маленькой азари кучкуются обрадованные возможностью вдоволь поиграть и пообщаться дети, Светлана и Лиара продолжали потягивать коктейли, поглощать немудрёные, но очень полезные закуски и говорить, говорить, говорить.

— "Нормандия" встала на внешний рейд. Рядом с "Волгой". Распоряжение диспетчерской службы Цитадели. — сказала Светлана, взглянув на мигнувший экранчик инструментрона. — Арлин!

— Да, мама Света! — девчушка с готовностью подбежала, широко раскрыла руки и Светлана, подхватив её, мгновенно умостила на плечах. — Спасибо. — маленькая азари чмокнула Светлану в макушку и, вернув кредитный чип в протянутую руку командира "Волги", обхватила голову Стрельцовой. — Спасибо! Я рада и довольна!

— Вижу. — Светлана забрала со стола принесённый официантом-саларианцем контейнер. — Бери и подкрепляйся.

— Спасибо. — маленькая азари занялась завтраком.

Светлана пошла следом за Лиарой, стремительно уходившей к выходному порталу. Хоть и траур, но заметно, что Лиара уже немного очнулась. Хотя бы на время, но очнулась.

Флайер принял их всех троих в салон и спустя час с небольшим плавно опустил на плиты возле Причального комплекса Станции. На табло Светлана привычно отметила информацию о прибытии челноков с фрегата на один из пирсов. Лиара вышла из флайера, огляделась по сторонам, прочла информацию с табло.

Светлана ясно видела, как она меняется в лице, в походке, в фигуре. Азари вообще старели внешне очень медленно, а Лиара ещё не достигла даже середины тысячелетнего срока жизни, но сейчас она молодела с каждой секундой. Арлин, сидевшая на руках у Светланы, откровенно любовалась мамой. И Лиара, безусловно, чувствовала, ощущала взгляд старшей дочери и нисколько не стеснялась своего поведения, своих действий, тех изменений, которые с ней теперь, вот сейчас происходили.

Грэг, профессионал-водитель, узнал Лиару сразу, приветственно поклонился, распахнул двери салона, козырнул подошедшей Светлане, помог ей взойти на борт. Челнок взмыл вверх плавно и быстро. Так, как это умел делать только Грэг. Лиара неотрывно смотрела на приближавшийся фрегат. Светлана чувствовала, физически ощущала, как азари загоняет внутрь, глубоко внутрь траур, как достаёт из запасников души и тела лучшее, чтобы предстать перед своим Шепардом во всём блеске. Несломленной, непокорённой, сильной и глубокой...

— Через несколько минут будем на месте. — негромко сказал Грэг, не покидая своего рабочего места. В салоне была отличная звукоизоляция, шелеста двигателей почти не ощущалось и голос водителя все пассажирки услышали чётко. — Ангар уже открыт, вас ждут. — добавил Грэг, кладя машину на новый, причальный курс.

Арлин с интересом разглядывала приближавшийся корабль. Она была на нём несколько раз. Раньше. Но сейчас, видя резко помолодевшую маму, чувствовала, что сегодняшний прилёт на борт фрегата — особый. Необычный. Сама Лиара сидела спокойно и только Светлана ощущала, как внутри азари всё трепещет.

Как бы она ни хотела, возраст не скроешь — губы сжались, уголки немного опустились, поворот и наклон головы выдают напряжение души и сути с головой — даже Джон прочтёт такое на полном автомате. Прочтёт и поймёт, что Лиара ему доверяет в ошеломляющих масштабах. Не скрывает ничего.

Голубые глаза на чуть побледневшем лице выделялись как драгоценные камни на бархате. Светлана ясно ощущала, что Лиара готова сейчас сорваться с места и прыгнуть в шлюз, не дожидаясь ни стыковки, ни швартовки. И только усилием воли сдерживает себя.

Сдерживает, потому что немного опасается и боится. Ведь рядом — законная жена Джона. А она... она, Лиара, просто любит Шепарда. Может быть это и важно, и много, и достаточно, может и Майкрофт из-за Грани одобряет, но она пока боится рубить вот так, сразу, сплеча. Окончательно. Она должна увидеть и почувствовать Джона. Сама. Только она. Лично.

Арлин, почувствовав смятение в душе мамы, слезла с коленей Светланы и взобралась на лавку, где сидела Лиара, обняла за шею, прижалась, что-то лопоча. Успокаивала. Лучшим для любой матери и самым родным для Лиары детским языком.

Челнок плавно вошёл в направляющие и пододвинулся к площадке трапа. На ней уже стоял Шепард и Светлана помедлила, дав возможность Лиаре выйти первой. Ничего. Она может и подождать, а Лиаре нужна свежесть чувств и ясность.

Первой к Джону протянула ручки Арлин. Джон подхватил девчушку, та прижалась к нему, обняла, обхватила за шею и что-то зашептала на ухо. Джон улыбнулся, другой рукой прижал к себе Лиару, давая ей возможность обнять себя покрепче, спрятать лицо. Несколько минут — и Арлин поворачивается к выходящей из челнока Светлане, призывно машет. Стрельцова подчинилась желанию старшей дочери Лиары и через несколько секунд почувствовала, как Джон обнимает их всех троих. На чуть заплаканном лице Лиары светилась улыбка, а в глазах сверкали почти позабытые ею самой искорки счастья. Сверкающие глаза женщины, убедившейся, что её по-прежнему любит и ценит её мужчина. Дар крайне дорогой и важный.

"Силён старпом. — одобрительно подумал Грэг, приводя салон в порядок и передавая подошедшим вахтенным два небольших баула с вещами. — Всё у них получится. И всё у них будет хорошо. Они любят друг друга. Это — самое главное".

Шепард и Лиара с дочерью на борту "Нормандии"

В старпомовской каюте Лиара поправляла на Шепарде костюм. Арлин сидела в рабочем кресле Джона у рабочего стола, но смотрела своим мягким и внимательным взглядом на свою маму и Шепарда. А Лиара не стеснялась дочери, отдавалась заботе о Джоне, чувствовала на себе его любящий взгляд и понимала, что она счастлива.

Джон ради неё надел столь отвергаемый им парадный чёрный как смола, костюм, надел белую рубашку со стоячим воротником, смирился с тем, что надо застёгивать не привычные пуговицы или клипсы, а архаичные запонки. За время траура Лиара немного, но заметно похудела, а Джон, скорее всего сочтёт это проявлением возвращения в молодость. Как же ей хотелось снова вернуть то время, когда она ступила на борт этого корабля прямо с Терума. Прямо от вулкана. И ей всё острее казалось, что это время можно вернуть. На новом, другом уровне, но вернуть. Потому что слишком многое они вдвоём и каждый по отдельности поняли. Потому что рядом — старшая дочь Арлин, для которой Шепард — далеко не чужой. Потому что Светлана дипломатично ушла в каюту Андерсона, предоставив Лиаре и Джону вдоволь насладиться обществом друг друга.

А Арлин... Она им не помешает. Глупо скрывать от старшей дочери эти чувства, эти эмоции, эти отношения, эти взаимоотношения. Арлин и сама верит Шепарду так, что и Лиара изумляется и удивляется. Если верит ребёнок, то мама вполне может поверить — детское сердце обмануть трудно. Дети всё чувствуют намного острее. А сейчас Арлин, скрывая довольную улыбку, переводила взгляд с Лиары на Джона и обратно, понимая, насколько они оба счастливы и довольны. Лиара помолодела и для Арлин это не было тайной — настолько помолодеть её мама могла бы только рядом с очень дорогим и любимым разумным. И таким разумным оказался хорошо знакомый ей, Арлин, Джон Шепард. Человек-легенда, которого все знали под именем — брэндом "Капитан Шепард", хотя он сам уже давно носил не капитанские, а адмиральские погоны. И продолжал оставаться старшим помощником адмирала Андерсона, командира фрегата-крейсера "Нормандия". Два адмирала. Два капитана. Два Спектра-человека.

Мягко и бережно подхватив Арлин на руки, Шепард пропустил Лиару вперёд и они пошли. Пошли в обычный обход по кораблю. "Нормандия" дрейфовала рядом с крейсером, немо приветствуя и общаясь со своей боевой подругой, с которой пришлось столько пережить. А Лиара искоса поглядывала на шепчущую что-то на ухо Джону Арлин, обнимала Джона и прижималась к нему, кивая шедшим навстречу нормандовцам.

Она с интересом слушала рассказ Джона о происшедших на корабле изменениях, участвовала в разговорах с членами экипажа и команды и успокаивалась, всё больше и глубже веря, что она по-прежнему в безопасности, что она — под защитой, что рядом и вокруг неё — друзья, которые хорошо её знают и потому всегда помогут и поддержат. Когда боль и горе ещё столь остры, это отношение окружающих — крайне важно. И Лиара, видя, как довольна Арлин, сама испытывала удовлетворение, расслаблялась, снимала хоть на время, пока Джон и Светлана рядом, этот панцирь, спасший её суть от разрушения.

Она слишком хорошо помнила, как проводила долгие вечера, лёжа на жёсткой кушетке в свете софита и в мерцании часов-будильника, не снимая привычного научного скафандра, только отложив на расстояние вытянутой руки шлем. В такие минуты ей всегда было очень одиноко. Да, у неё была работа, да, у неё были родители, с которыми она всегда могла пообщаться по Экстранету, но ей хотелось большего.

И этим большим для Лиары всегда был Джон. Да, она знала, что он женат, что принадлежит он только Светлане. Но она верила, что когда-нибудь сможет доказать и Джону и Светлане, что она не станет им помехой, что не будет претендовать на что-то большее, не будет разрушительницей их личного и семейного счастья. Она уже тогда верила, что Джон тоже любит её. Пожалуй, в этом она была уверена даже больше, чем во всех талантах Шепарда явно внеземного и внегалактического происхождения, которые и так крайне редко проявлялись.

А когда началась война с Жнецами и "Нормандия" с "Волгой" канули в глубины космоса, декадами не проявляясь на локаторах, не снимая режима невидимости и выполняя сложнейшие задачи, Лиара часто просыпалась, взглядывала вверх, туда, где был космос, в котором шло противостояние между Жнецами и Сопротивлением. Тессия горела, горел Иллиум, горели другие планеты Азарийского пространства. И Лиара всё острее ощущала, как ей не хватает Джона.

Шла война и она воевала. Штурмовая винтовка стала ей столь же привычна, сколь раньше была привычна клавиатура инструментрона. Но сердцу приказать Лиара по-прежнему не умела. Не могла, да и не хотела выдрать из сердца и разума образ Джона. Не требовавшего от неё ничего сверхъестественного, никогда не давившего на её Путь, никогда не командовавшего ею и её судьбой. Любившего свою Светлану истовой, жертвенной любовью. Любившего своих ещё нерождённых детей.

А Лиаре, напряжённой как струна, сидевшей на жёсткой койке в убежище, казалось, что он и её любит. Любит по-прежнему, любит мягко, нежно, просто и одновременно — невероятно сложно и глубоко. Любит и верит ей и в неё. Верит, что Лиара выживет, что она победит врагов, что она не сдастся, не отступит, не предаст ни себя, ни своих близких ни своих сподвижников и коллег.