3. Танцы с судьбой

— Боишься, — грусть в голосе Рика прозвучала так пронзительно, что мне стало стыдно.

Он меня лечит, пришел на помощь, да что уж там — спас, а вместо благодарности получает мораль. Ведь я доверяю ему, с самой первой встречи доверяю. Он еще ни разу не дал мне усомниться в том, что пользуется силой, чтобы сломить мою волю, а в ответ получает неблагодарность. Так нельзя! Я неправа! И как мне спрятать мысли, особенно учитывая, что когда я вижу его, то не могу думать ни о чем другом, кроме как...? Нет, нельзя думать об этом! О, придумала! Надо возвести каменную стену или представить безграничную мощь океана. Да, вот так. Ох, как тяжело. И вообще, как тогда быть с Дрейком? О каких отношениях может идти речь, если я не могу утихомирить собственное сердце, которое взволнованно бьется, когда вижу и жениха номер два. И если Кабир прав, и Дрейк действительно ранен, то просто непорядочно думать о другом, пусть меня и тянет к нему. Я совсем запуталась! Как мне найти выход из сложившейся ситуации? Как разрубить гордиев узел, чтобы никого не обидеть? Такой поворот я не планировала, просто так получилось и не думаю, что все остальные пребывают в восторге от сложившейся ситуации. Дрейк конечно мерзавец и гад, но ведь и Рик поступил так же. О боги, у меня сейчас голова лопнет от перенапряжения!

— Нет, с этим надо что-то делать, — пробормотал Рик.

— О чем ты? — осторожно спросила я.

Но Эргарис снова стал далеким и не отреагировал на мой вопрос. Наконец очнулся, посмотрел на меня:

— Я приду позже. Постарайся не наделать глупостей за это время!

И не успела я ответить, как он резко поднялся с дивана, открывая на ходу портал и исчезая в нем.

* * *

И как я собираюсь поспорить в очередной раз с судьбой, если не могу привести мысли и эмоции в порядок?

Медленно встала с дивана, как во сне подошла к столу и убрала тарелки и чашки в раковину. Взяла салфетки и присев, вытерла разлитое кофе с пола. Поднялась и сжимая грязные комки бумаги в руке, застыла. Тот самый откат, про который я говорила Кабиру, накрыл меня с головой и заставил захлебнуться в собственных слезах. Безмолвно плача, памятуя о спящей Дашке, я падала в бездну и совсем не желала бороться. Картинки не таких уж и далеких событий в Арке мелькали в голове, и перемешивались с событиями в парке. Черная липкая паутина, в которой я измаралась, когда залезла в голову парню из скверика, налетела неожиданно и спутала мне силу воли, вытаскивая из подсознания все самое ужасное, что мне пришлось пережить за последнее время.

Не выдержав напряжения, со стоном упала на колени и сжала голову. Виски снова пронзил жуткий спазм, заставив стиснуть зубы до скрежета и практически завыть от боли.

Не понимая, что со мной происходит, закрыла глаза и повалилась на бок, ощущая приятную прохладу мраморных плиток пола, приносящую некоторое облегчение. И потеряла счет времени...

— Лина, девочка моя, что с тобой?!

Я приоткрыла глаза, несколько раз моргнула, прогоняя белесое марево, и посмотрела на бабулю. А ведь я даже не слышала, как она вернулась. Но присутствие родного человека подействовало катализатором. Я ощутила себя маленькой девочкой и уже, не смущаясь ничего — расплакалась. Приподнялась и прижалась к ней, а бабуля опустилась рядом со мной на пол и, аккуратно пробуя мой лоб прохладной ладонью, обняла. Укачивая в объятиях словно ребенка, она в момент заставила кошмары уйти и отгородила нас от всего мира.

— Я обожглась, — пожаловалась сквозь слезы.

Не знаю почему, но в этот момент — именно это показалось мне самой жуткой несправедливостью. Бабуля нахмурилась:

— Покажи!

— Уже ничего нет, — я инстинктивно спрятала ладонь, но под укоряющим взглядом протянула совершенно здоровую руку и призналась, — меня вылечил Рик.

— Дорогая, поправь меня, если я ошибаюсь. Рик, вроде так зовут твоего жениха? И каким образом он оказался здесь?

А я задумалась. То, что я с некоторой легкостью могла скользить между Землей и Элсином — объяснялось достаточно просто. Самый надежный якорь и метка для меня — как раз бабушка, ну и не будем забывать тот факт, что вся моя семья так или иначе несет в себе частичку этого мира. Но Рик, его ничего не связывает с Землей. Кроме меня...

— Я позвала его, — тихо призналась и опустила голову.

— И зачем? — мягко спросила бабуля, — ты же хотела полностью избавиться от них и забыть.

— На нас с Дашкой напали, — судорожно глотая вновь появившиеся слезы, начала рассказывать я, — я пыталась... но не смогла... я не звала его... но он пришел!

— Как напали?! Кто?!

— Потом расскажу, — мотнула я головой.

— Тебя интересует, почему он? — спросила она.

— Да!

— Раз пришел, — тихо заметила бабуля, — значит позвала. Причем закричала так, что он услышал сквозь преграду между мирами.

— Это просто из-за ритуала, — возразила, и тут же засомневалась.

Аккуратно высвободилась из объятий и поднялась с пола. Медленно подошла к окну и прижалась к стеклу. Желтоглазая красавица таинственно мерцала на чернильном небе и мягко освещала наш садик. В ее свете, все казалось таким загадочным и нереальным, что самые невероятные предположения имели право на существование.

— Сегодня — полнолуние, — заметила я в воздух, отмечая для себя этот факт.

— Да. Тебя это удивляет?

— Как быстро летит время.

— Не так быстро и не так медленно, как мы порой того желаем.

Как всегда, бабуля была права. Она понимала меня с полуслова, всегда была на моей стороне и что странно, даже папочка не прекословил ей. А у меня просто не было от нее секретов. Я знала, она всегда поймет и даст дельный совет, что бы не случилось.

Бабуля была в курсе всей произошедшей истории. Я вывалила ее по прибытию, как выплескивают воду из переполненного ведра, стремясь уменьшить тяжесть груза, правда в моем случае — с души, в самый первый вечер. Рассказала и ушла к себе в комнату предаваться депрессии.

— Что произошло, Алиана?

Ну вот, опять полное имя. Бабуля настроена серьезно, а я не видела смысла скрывать произошедшее. Рассказала все как на духу и замерла, ожидая вердикта.

— Интересный случай, — задумчиво резюмировала она и обняв меня за плечи, подвела к дивану и усадила, — мне надо подумать. Вернемся завтра к этому разговору.

— Но! Ты не понимаешь, — воскликнула я, — мне кажется, я просто не справлюсь! Я запуталась! Мне нужна помощь!

— Все завтра, Лина, — перебила меня бабуля и тоном, не оставляющим шанса для возражений, распорядилась, — иди спать!

Я еще раз взглянула в окошко и молча направилась на второй этаж. Спать, так спать. И действительно, есть же пословица — утро вечера мудренее.

* * *

Проскользнув в комнату, я тихонько подошла к спящей подружке. Свет включать не стала, из коридора, сквозь приоткрытую дверь, его проникало достаточно. Дашка расслабилась во сне, дыхание стало ровным, а забытье перешло в спокойный сон. А сон, как известно, порой лечит лучше всяких лекарств. Постояла в полумраке, задумавшись над тем, что случилось вечером. Словно в забытье подошла к столику и медленно взяла портальный браслет. Покрутила его и одела на руку. Немного подумала и нацепила кольцо. Теперь я с ними не расстанусь. Не хочу больше ощущать себя слабой. И если мне будет нечего противопоставить врагу, хочу, чтобы всегда оставалась открытым черный вход.

Дашка еле слышно застонала и перевернулась на бок. Бедненькая, тяжело ей. Несмотря на всю браваду, подружка слаба, хотя и никогда не признается в этом. Как и я, впрочем. Укрыв ее одеялом, я закрыла дверь и тихонько пристроившись на другой стороне кровати, закрыла глаза.

Усталость и переживания накатывали волнами и мешали последовать Дашкиному примеру. Свернувшись комочком и соорудив из второго одеяла кокон, в котором и спряталась от реальности, я медленно анализировала события дня.

Сейчас, когда я осталось в темноте и тишине ночи, все мысли, старательно прогоняемые и заглушаемые дневными заботами — навалились с новой силой. Встреча с Риком ошеломила и выбила почву из-под ног еще сильнее, чем встреча с отморозками. Образ Эргариса настырно вытеснил из сознания все прочие мысли и прочно поселился в голове. Как я жаждала нашей встречи, но боялась в этом признаться самой себе. И еще неизвестно, как бы я отреагировала на Дрейка, будь и он там. Равнодушной точно бы не осталась.

Все пошло не так с самого начала. Слишком резкий переход от депрессии к привычной ранее жизни, так что результат — закономерен. Дурацкая привычка выбивать клин клином, на этот раз сыграла со мной плохую шутку. И ладно, если бы я решила последовать Дашкиному примеру и с самого начала с головой бросилась в омут вечеринок и новых знакомств. Нет, знала, что это не поможет, слишком разные у нас представления о морали и правилах приличия. Но попробовать-то стоило? Нет, не надо было и пытаться. Себе можно не врать, мужчин, способных соперничать с моими женихами, на Земле мне встречать не доводилось, такой расклад останется прежним и скорее всего не изменится. А еще не будем забывать про глупое сердце, в которое я умудрилась впустить обоих. И что же делать? Изгнать чувства — не получится, забыть — не удастся, вернуться — не позволит гордость. Вся надежда только на время, способное вылечить боль и собрать осколки разбитых надежд в единое целое. А будет ли оно у меня? Надо вернуться к привычной жизни, стать той, какой была прежде, радоваться жизни, представить, что все произошедшее — сон.

Кого я пытаюсь обмануть наигранным весельем? Себя? Похоже на то. Но я справлюсь, я смогу. Им будет проще, они — мужчины. А я? Или плюнуть на все и отдаться во власть чувств? Нет, не вариант. За краткий миг счастья — буду корить себя всю жизнь, что не удержалась и позволила себе слабость. Признать свое поражение? Так я еще не проиграла, партия только началась. Карты сданы игрокам и пускай, на руках нет ни одного козыря, блефовать мне никто не запрещал. Время, только оно мне поможет разобраться в себе и своих чувствах. И это самое время у меня было. Надо стать настолько сильной, что когда придет момент принимать решение и делать выбор, я смогу руководствоваться исключительно логикой и здравым смыслом. Боги, что я несу? Получается, что я уговариваю себя на брак по расчету, от которого бежала сколько себя помню?

Надо оставить подобные мысли! Решиться на расчет — значит предать себя. Но об этом я подумаю потом, после разговора с бабушкой. А пока — спать!

Но было что-то еще. И это что-то смущало и надоедливым звоночком не давало разуму уснуть. Мысль вилась на задворках сознания, но никак не могла оформиться в стройное логическое умозаключение.

Когда я уснула, так и не поняла. Просто в один момент очертания комнаты расплылись в дымке тумана, и я оказалась в мире вечного заката.

* * *

Странно, но что-то неуловимо изменилось. Мир из снов в этот раз принял меня не лаской, а просто устало распахнул объятия, впустив с закатным солнцем запах гари и дыма. Исчезло пение птиц и та нега, что охватила меня в прошлый раз. Мир стонал от боли и страха, латая ткань бытия грубыми стежками, и не думая, какой уродливый получается шов. Выжженная трава, вырванные с корнем деревья, высохшие реки и мертвая земля.

— О боги, да что же происходит? — бессильно опустилась на колени и приложила ладони к почве.

То, что я почувствовала — боль, жуткая боль, похожая на то, когда кожу пронзает миллион острых раскаленных игл. Невольно выступили слезы, а я на какой-то миг почувствовала себя единым целым с миром, страдающем от ужаса и боли. И перестала быть собой, превратившись в стороннего наблюдателя и частичкой чего-то большего, что не могло вместить мое тело. Растворяясь в ком-то невыносимо огромном и великом, я медленно погружалась в странное забытье, и только одно желание осталось внутри — сделать хоть что-нибудь, лишь бы смягчить боль. Но не мою боль...

— Ты пришла?

Боль окутала с новой силой и в этот раз она исходила от того, в ком я никогда не чувствовала проявлений слабости, а только твердую волю и притягательность души. Но ощущение тут же исчезло, уступив место апатии и фальшивому спокойствию, отсекая меня напрочь от ужаса и приводя в сознание.

Медленно повернула голову и вытерла глаза. Чувство агонии постепенно отпустило и я поднялась с колен.

Он стоял в нескольких метрах от меня — безумно уставший и какой-то одинокий... Подошла и прижалась к Рику. Я сама хотела этого, и в тоже время знала, что ему это нужно. Говорить смысла не было, просто захотелось немного поделиться силой и спокойствием. Ощущая, как маленькая ниточка, протянувшаяся от меня, постепенно увеличивается в диаметре и без следа исчезает, опустошая, снова закрыла глаза.

— Ты что творишь?!

Меня встряхнули как тряпичную куклу. Мужская рука, резко ухватившая за подбородок, заставила поднять голову. Резкая боль в висках привела в чувство, а взгляд пронзительных черных глаз — вернул в реальность.

— Не лезь ко мне в голову, — прошептала Рику, чувствуя, как подгибаются ноги и резко накатывает усталость.

— Глупая! — меня снова встряхнули, и тут же крепко прижали к груди.

Я закрыла глаза. Стало так спокойно, надежно, что когда он поднял меня на руки и сформировал портал. Я даже не пошевелилась, просто вдыхала запах мужчины и чувствовала, как мое сердце начинает биться с тем же ритмом, что и его.

* * *

— Приди в себя! — резкий окрик ударил по ушам и заставил недовольно поморщиться.

— Отстань! Спать хочу.

— Поспишь, потом. А пока будь добра, распахни свои чудесные глазки и посмотри на меня.

И незачем так орать. Я в состоянии и с первого раза понять, что от меня хотят. Вот только еще пару минут полежу с закрытыми глазами. Веки совсем тяжелые и не хотят подниматься. Совсем немножко подремлю и тут же встану....

— Не спи, не смей! Делай, что говорю!

— Минутку....

— Не заставляй прибегать к крайним мерам!

— Делай, что хочешь, только не кричи, — пробормотала, сворачиваясь клубочком и снова проваливаясь в сон.

Но туман забытья никак не приходил. А вот сердце судорожно забилось и погнало кровь по венам бурным потоком, разогревая тело. Стало жутко жарко, кожу словно ошпарило кипятком, а голову охватило ледяным обручем. И непонятно, что обжигало сильнее — холод или огонь. Нет, боли не было, но факт состоял в том, что отдаться во власть сна, когда твое тело трясет от такого контраста температур, не было никакой возможности. Желая, во что бы то ни стало, избавиться от чувства дискомфорта, я собрала все силы и заставила себя открыть глаза.

Открыла и удивленно заморгала, фокусируя взгляд на окружающем пространстве.

Серая комната с высокими стрельчатыми окнами была настолько мне знакома, что я зажмурилась, не в силах поверить, что Рик притащил меня в Арк.

Наверное, я побледнела, когда воспоминания о ритуале накрыли меня с головой. Словно посторонний наблюдатель, я заново видела события, ставшие кульминацией тех жутких дней, отчетливо почувствовала, как в податливое тело впивается кинжал, ведомый рукой Тамаша, выпивая жизнь и принося безразличие. Меня затрясло от ужаса и страха. Именно в тот день, я впервые ощутила эту дикую усталость и апатию, что терзали меня столь долгое время. Нет, периодически я брала себя в руки и пыталась веселиться, но все равно возвращалась к меланхолии, свившую себе гнездышко глубоко внутри и коварно пустившую корни в душе.