Война в раю

Священник истово молился по сто раз на дню замаливая свой грех. Но замолить ли свои мысли? Те мысли, что все равно возвращались к нему. Эта раздвоенность, смятение его души мучили безжалостно. Он как будто горел в аду, за совершенный грех. Это Бог наказывал его. Наказывал! Молитвы... молитвы... молитвы... Только в них его спасение!

* * *

— Отец Майкл, отец Майкл, а там двое дерутся! — Подбежал приютский мальчишка к священнику, когда он перебинтовывал разбитую коленку 12-летнему Нику.

— О Господи! Кто там, что не поделил? — Майкл быстро закончил свою работу и бросился за пацаном.

Около здания церковного приюта в центре круга из детворы, по земле катались двое. Они были уже все в грязи, кулаки только так мелькали в воздухе.

— А ну прекратить этот безобразие! Это что такое? — Майкл сильно рванул одного из пацанов за шиворот и поднял в воздух, потом второго. Мальчишки повисли в воздухе, пытаясь, и в таком положении дотянуться друг до друга. Но сильные руки держали их крепко.

— Он своровал у меня конфету и яблоко! — Завопил один.

— Да не воровал я у тебя, сволочь ты мелкая. — Орал второй.

— Та-а-ак. Что один, что второй сегодня будете без полдника. Понятно! — Священник встряхнул их обоих. — Поняли меня?

— Да-а-а... — Протянули мальчишки. — Ну почему? Пожалуйста, не наказывайте нас.

Ярость тут же отпустила их. Остаться без полдника — это было очень сильным наказанием. А дети ведь всегда хотят есть!

Майкл опустил их на землю.

— До чего докатились. Уже воруете друг у друга. Вам что не хватает еды? Вас хорошо кормят здесь.

— Да знаем... — И Джим и маленький Уолти понурили головы. — Пожалуйста-а-а... — Бросились на колени перед священником.

— Обещаете больше не драться? — Майкл улыбался. Ну, до чего потешные эти дети. Невозможно устоять перед этими умоляющими глазами.

— Да, обещаем! — Сказали они хором.

— Хорошо...

— Ой, а этот дяденька приносил нам конфеты... — Уолтер ткнул пальцем в человека стоящего у дерева.

Священник повернулся в ту сторону и посмотрел на мужчину. Герцог уже шел к ним, улыбаясь, присел рядом с мальчишками.

— Ох, поросята... — Он стал отрехать их костюмчики. — Маленькие, а уже такие вредные... вы помните заповеди, что дал Моисею Господь?

Мальчишки закивали, хором перечисляя заповеди.

— И чем же вы занимаетесь, маленькие грешники? — Алан встал, хмуро смотря на ребятню.

— Воровством! — Ответил хор детских голосов.

— Кошмар! — Выдохнул Майкл.

Герцог улыбнулся ему самой светлой улыбкой и продолжил мягко журить детей:

— Зачем вы запираете свои души в оковы греха? — Он смотрел на них, подняв бровь. — Впереди еще вся жизнь, и неизбежно будут грехи, но зачем же открывать список прегрешений уже в таком возрасте?

Майкл увидев, что Герцог хорошо справляется с ребятней, развернулся, чтобы уйти.

— Майкл, подожди... — Мужчина положил руку ему на плечо и слегка сжал.

Волна возбуждения прокатилась по телу юноши, от чего священник вздрогнул и сжался. Кошмар... снова эти сладкие ощущения и чувства вспыхнули в голове.

— У меня много дел. — Сказал он глухо и тихо.

— Просто подожди меня немного, хорошо? — Алан внимательно посмотрел на него. — Прошу тебя...

Ребятня с интересом наблюдала за ними, переводя взгляд то на священника, то на мужчину.

— Герцог Сент-Вери, уберите руку, здесь дети. — Щеки юноши опять залила краска. "Господи! Да что же это со мной?" Майкл потер лоб пальцами, понурив голову и не поворачиваясь. Казалось, что рука Алана прожигает все насквозь, кожа на этом месте начала пылать. — Прошу, не надо! "Это слишком! Одно его прикосновение и я таю! Что со мной?" Ответа на этот вопрос не было.

— Как же ты невинен... — Шепнул мужчина, а потом обратился к детворе. — А ну бегом по своим комнатам вещи собирать... — Он улыбнулся ребятне. — Поедете на две недели на Эстладу на мысе Хаттерас, представляете, две недели будете кататься на яхтах и развлекаться. — Он хлопнул в ладоши. — А ну бегом, и отцу Майклу надо собраться...

Детвора с радостными криками и визгами бросилась в здание приюта.

— Вы так добры к детям ваша светлость. — Сказал священник, отойдя от него на шаг. Он был удивлен. Да не то чтобы удивлен! Слов не подобрать, чтобы выразить его состояние. Что изменилось между ними? Что изменило Герцога?

— Просто Алан... — Мужчина улыбнулся. — Не надо меня бояться...

— Я не боюсь...

— Боишься. — Герцог еле подавил желание коснуться его щеки. — Иди собирайся.

Алан последовал за ним в комнату, прикрыл дверь, закрывая на защелку изнутри.

— Что ты делаешь? — Глаза Майкла распахнулись в ужасе. Он прижал руки к груди. — Я буду собирать вещи только, когда тебя здесь не будет!

— Конечно, мышонок... — Медовым голосом сказал Герцог, подходя ближе.

— Не подходи! — Юноша отступал, пока не прижался спиной к стене. — Прошу тебя, уходи!

Сопротивление! Он должен сопротивляться! Он не должен снова погрязнуть в этих... грязных... грешных... пошлых... и сладостных прикосновениях рук Алана. В глазах юноши отразился страх.

— Конечно, Мики... — Мужчина, подойдя, обнял его, прижимая к себе всем телом. — Позже...

Сердце Майкла забилось чаще. Ему это казалось, или было на самом деле? Герцог снова... с ним...

— Умоляю, не надо! Не начинай снова свою игру!

— Тебе этого охота не меньше чем мне... — шепнул ему на ухо Герцог, лизнув мочку.

— Нет! Я не хочу этого! — Юноша цеплялся за эту мысль, не давая себе погрузиться в омут ощущений и чувств. Замолотил кулаками мужчину по плечам, рукам.... — Ты играешь со мной, а потом уходишь. Изверг!

— Да... — Руки Майкла не причиняли ему вреда, так что, пусть колотит...

Мужчина лизнул раковину, слегка ущипнул губами мочку, лизнул и подул.

Священник затрепыхался в его объятиях. С губ сорвался стон.

— Алан... ну... — Его бросило в жар, а чувства уводили далеко от реальности. — Поцелуй меня.

Неужели он это сказал? Происходящее казалось нереальным

Герцог улыбнулся, продолжая поигрывать с его ухом, не собираясь пока выполнять просьбу юноши. Вдоволь наигравшись, он провел языком за его ухом, потом таки, поцеловал его в губы. Нежно, ласково, со все нарастающей страстью, превращая его в поцелуй страсти.

Руки Майкла обвили шею мужчины. Он неумело отвечал, чувствуя, что вихрь уносит его в этот поцелуй. Все его сомнения и страхи рассеялись как дым. То что мучило его душу тоже ушло, стало гораздо лучше, а руки Герцога обещали забвение в его ласках.

Подняв юношу на руки, Алан отнес его на кровать и опустив на покрывало, стал медленно стягивать с него одежду, перемещая это занятие со страстными поцелуями.

— Алан, пожалуйста... Алан! — Юноша постанывал от удовольствия, улыбаясь. Вот чего он ждал все это время. Так жаждал каждой ночью. Его мечты осуществлялись!

Герцог отошел от него на шаг, наслаждаясь видом обнаженного тела, лаская его взглядом.

— Ты так прекрасен, Мики...

— М-м-м... — Ответил ему стоном Майкл. — Ты опять играешь со мной... — Тело горело, возбуждение было явным. "До чего я докатился. Умоляю, чтобы он меня ласкал... Я порочен!"

— Любовь, это всегда игра двоих... — Мужчина присел рядом и провел пальцем от его коленки, до паха. — Я научу тебя играть в эту игру... в эту прекрасную игру. — Герцог улыбнулся, слегка касаясь пальцами его члена.

Алан наклонился, совсем близко над ним, смотря в глаза, коснулся носом его носа.

— Ты испортил меня, и я не знаю, как теперь быть... — Тихо прошептал юноша, выгибаясь. — Боже, как это прекрасно.

— Да, это прекрасно, — и мужчина снова накрыл его губы своими, а руки начали свой танец на теле Майкла, лаская, разжигая, бросая в дрожь, заставляя постанывать и выгибаться снова и снова.

— Пожалуйста... — Руки вцепились в его плечи. — Я хочу, чтобы ты еще раз сделал это. — Из груди вырывались стон за стоном. Казалось, что это никогда не кончится. Он просил, умолял! Господи! Неужели это происходит наяву! Юноша надеялся, что это ему не снится.

— Да, мой господин... — Алан улыбнулся, рука его скользнула к члену священника, начиная его нежно поглаживать. — Но пришло время для первого урока. — Он улыбнулся. — Тебе приятно, когда я касаюсь тебя так? — Алан провел пальцем по его головке.

— Да... — Выдохнул юноша выгибаясь. — Очень...

— Сможешь ли ты коснуться меня? — Герцог смотрел ему в глаза.

Глаза Майкла забегали. "Как, мужчины ласкают друг друга?" Он облизнул вмиг пересохшие губы. Как он может его просить об этом? Юноша не в силах что-либо сделать, в таком он был состоянии. Но если Алан прекратит ласкать его? Этого он тоже боялся.

— Я попробую.

— Молодец... — Мужчина смочил его губы, влагой своих. — Просто прикоснись, мне это будет очень приятно.

Герцог уселся поудобней, предоставляя Майклу свободный доступ к своему телу.

Юноша нерешительно протянул руку до его паха, слегка дотрагиваясь до материи брюк. "Боже!" — Отдернул обратно. Но секунда другая и он уже смелее дотронулся до этого места и немного прижал руку. Мужская плоть на удивление была плотной, большой для его руки.

Алан тихо застонал.

— Да, малыш, хорошо... — Он стал покрывать поцелуями грудь священника, лаская соски языком и губами, слегка пощипывая и оттягивая.

Майкл тихо всхлипывал, мотая головой из стороны в сторону. "Он так много знает, что я чувствую себя неопытным ребенком, впервые пришедшим в школу..."

— О, Алан... я... — Он задыхался, еле шевеля языком. Слова срывались с губ как редкие, прерывающиеся капли.

— Да!? — Мурлыкнул Герцог, лаская языком его сосок. — Да? — Он слегка подул на влажный бутон.

Юноша уже громче застонал и выгнулся.

Рука Герцога метнулась вверх, закрывая его рот, но язык не прекратил свой танец.

Майкл укусил его ладонь, сам того не желая.

Мужчина вздрогнул, зубы его слегка прикусили сосок.

Священник всхлипнул, поднимая бедра. Ноги его слегка раздвинулись. Он не мог даже ничего шепнуть, сказать. Юноша вцепился пальцами одной руки в запястье Герцога, а вторая начала слегка тереть член мужчины сквозь брюки. Рассудок мутился окончательно.

Алан убрал руку с его лица и расстегнул ремень и ширинку на своих брюках, вытаскивая рубашку, взял ладошку Майкла, направляя ее к себе в штаны. Губы мужчины перебрались на плоский вздрагивающий живот, покрывая его поцелуями, играя языком с маленькой ложбинкой пупка, руки теперь ласкали бедра, поглаживая, сжимая, слегка пощипывая.

— А-а-а-ах... — Выдохнул юноша, еще шире раздвигая ноги против собственной воли. — Алан... — Пальцы его невольно сомкнулись на члене мужчины, сжимая его.

Герцог застонал, стиснув зубы.

— Отпусти немного, мышонок... — Хрипло зашептал он.

— Прости... — Майкл слегка разжал пальцы. Он уже не соображал что делал, подчиняясь воле Герцога, его словам. Расслабившись полностью и доверив ему свое тело.

— А теперь... — Рука мужчины сомкнулась на члене священника. — Попробуй вот так... — И он сделал несколько движений, вниз, до самого основания, и вверх, до головки.

Юноша выгнулся, сжал зубы, чтобы не закричать.

— Я не могу...

— Можешь... — Герцог накрыл его руку своей, подталкивая, глаза его медленно закрылись.

Майкл осторожно повторил то, что просил Алан.

Теперь пришла очередь Герцога выгибаться и стискивать зубы, чтобы не закричать.

— Молодец... — Глаза его закрылись. — Если вдруг, у тебя возникнет желание, ты можешь проделывать это сам с собой... — Прошептал он сквозь стиснутые зубы. "Я готов схватить его, бросить на пол и овладеть этим прекрасным телом, но... боюсь, это заставит его ненавидеть меня".

Мужчина наклонился, вбирая член священника в рот.

"Такой маленький, такой красивый..." Он улыбнулся, начиная двигать головой. Рука его ласкала бедра юноши, ладонь другой, сжимала яички.

"Нет, я больше не могу..." Майкл невольно вскрикнул, не сдержав себя.

— Алан, ты... А-а-а-ах! — Юноша заметался по кровати, убрав руку из брюк мужчины и теперь комкал покрывало.

Палец Герцога прошелся по перемычке от яичек до маленькой дырочки и подушечка углубилась внутрь.

Майкл застонал, еще сильнее выгибаясь. Как жарко! Жарко... Но вот прикосновение к тому, к чему нельзя прикасаться — отрезвило его как ушат холодной воды. Глаза распахнулись, он съежился в невольном испуге.

— Что ты делаешь? Зачем там? — Он дернулся, пытаясь отодвинуться от него.

— Ч-ч-ч... не буду... — Герцог поднял голову, начиная снова ласкать его бедра.

— Прости, но я... не знаю что со мной... — Юноша снова завертелся от наслаждения, прикрывая глаза. — Я, наверное, мало об этом знаю.

— Еще узнаешь...

Время летело быстро, и Алан взялся за дело с удвоенной страстью, быстро доводя юношу до пика блаженства.

Майкл в последний раз выгнувшись, и открыв рот в невольном крике, взорвался в оргазме и упал на кровать. Это было божественно! Греховно и в то же время божественно!

Мужчина сел, довольно облизываясь, взял его руку, снова подталкивая ее к действию.

— Прости... — Шепнул юноша. Он постарался не разочаровать Герцога, подчиняясь его воле.

Через некоторое время, Алан помимо своей воли, двигался в его сомкнутой ладошке, во все нарастающем ритме, пока на ладонь священника не выплеснулась горячая сперма. Герцог, тяжело дыша, рухнул на юношу.

— Алан... — Приглушенно позвал Майкл. — Я... не разочаровал тебя?

— Ну что ты, маленький? — Герцог улыбнулся, убирая с его лба влажные пряди. — Ты само совершенство.

"...И ты ждешь чего-то большего. Твое тело хочет, оно томится от желания почувствовать естество возлюбленного. И когда оно заполняет тебя, ты счастлив безмерно и это чувство полноты сводит тебя с ума. А потом он начинает двигаться и ты уже не в этом мире, его плоть врывается в тебя, бывает сильно и резко, а бывает медленно и нежно, как ты желаешь, а потом оргазм, он увлекает сразу двоих, за границы сознания..." — Вспомнил Майкл слова парня на исповеди. Но молодой священник не знал, как спросить об этом.

— Алан, — он сглотнул, несколько мгновений собираясь с мыслями. — Но ведь между двумя мужчинами есть еще что-то?!

— Да, — Герцог улыбнулся, садясь, неотрывно глядя в глаза юноши. — Это самая прекрасная вещь в мире, единение тел, слияние душ.... — Лицо его стало мягким, мечтательным.

— Но... — Майкл сел, обхватывая колени руками и пряча лицо. — Это ведь неправильно, грешно... Ведь это содомский грех. Разве может быть это прекрасным?

— То, что ты чувствуешь сейчас, разве это не прекрасно? — Глаза Герцога изучающе смотрели на него.

— Да, но... — Мужчина не видел, но по щекам юноши тихо скатились несколько слезинок. — Почему тогда это называют грехом? Почему союз мужчины и женщины благословляют на небесах, а подобное запрещают и людей даже убивали за это?..

— Те, кто считают это грехом, глупцы, а священное писание, которое вы считаете книгой жизни, на самом деле писалась простым человеком, который не имел к Господу никакого отношения, а потом ее переписывали бездарные переводчики. — Он улыбнулся. — Современное Евангелие великое заблуждение, с нем столько несоответствий, начнем хотя бы с Эдема, с Адама и Евы, там ничего не сказано про Лилит, которая была создана по образу и подобию Божьему, но Адам не захотел умную жену и ее изгнали из рая, а Адам получил женщину из своего ребра. Так женщина стала ничем перед мужчиной. О детях Лилит и Каина... — Мужчина прижал священника к себе, нежно гладя по волосам. — Доказано огромное несоответствие великого потопа. Распятие Иисуса... вот самая большая ложь на свете. Иисуса возвысили, его сделали супер-человеком, прости за сравнение, но в Иерусалиме никогда не вбивали гвозди в ладони, ни одна ладонь не выдержит веса тела, их вбивали в запястья.