Алые паруса

-Вы звали меня, капитан?

-Садитесь, леди — Грей придвинул стул к столику и показал ей на шахматы — вам знакома эта вещь?

В глазах девушки казалось, вспыхнул огонек. Она взяла в руки одну фигурку, другую, поставила на ладонь, повертела в длинных тонких пальцах.

-Да! — ответила она — это делал мой отец! Я никогда не видела их раньше, но я чувствую тепло и силу его рук. Откуда они у вас, капитан?

И она прижала фигурки к груди, словно боясь, что сейчас их у нее отнимут.

-Я купил их в "Колючей подушке" — ответил Грей — ваш отец делал их год назад. Но никто там больше не знает про него ничего, никто в вербовочных конторах не знает моряка по имени Лонгрен. Поверьте, леди, я потратил полдня, чтобы узнать хоть что-то.

-И вам удалось? — спросила Ассоль торопливо — где мой отец?

Грей разочарованно развел руками. Ассоль молчала, в глазах ее блеснули слезы.

-И куда же вы теперь, леди? — спросил Грей — у вас есть здесь родные или друзья?

-Нет! — ответила девушка — но мой отец говорил всегда: мир не без добрых людей! Надо верить в доброту, делать добро — и люди отплатят тебе добром, а иначе — не стоит и жить!

Она помолчала, затем добавила:

-Тот, кто упал в воду и утонул — я знала его хорошо. Когда он встречал меня на улице Каперны, он улыбался мне и говорил — добрый день! У него были двое детей, мальчик и девочка, дочка очень хотела научиться говорить с растениями и лесными зверьками, как я, правда, его жене почему-то это не нравилось, она прятала детей в доме и говорила мне, что они ушли гулять — я чувствовала их взгляды из-за закрытых окон. Но тот человек, наверное, не ведал, что творил — он был пьян; я видела, как по воскресеньям в кровь бьются у трактира пьяные мужчины, которые обычно ходят друг к другу на именины. Но все же добра в людях больше — так говорил мой отец, а он хорошо знал жизнь!

-А кем он был? — спросил Грей — простым матросом?

-Он видел очень много стран и народов, знал разных людей — ответила Ассоль с некоторым вызовом — и он всегда говорил, что главное в жизни, не сломаться и верить в добро и справедливость, несмотря ни на что; даже если тебя хотят убить и приходится убивать самому. Потому что тот, кто теряет веру — перестает быть человеком. У него нет друзей, семьи, он не может радоваться жизни, он не живет — только существует, как тянет лямку тягловая скотина. Я не видела и малой доли того, что видел он, но я верю отцу и знаю, что он не ошибался!

Ассоль замолкла. Грей тоже молчал, потом сказал:

-Твой отец был прав. Но пока ты встретишь людей, которые тебе помогут — тебе надо где-то и на что-то жить. Снять квартиру, получить образование и наконец, просто есть и покупать красивые платья.

Ассоль печально улыбнулась.

-Я иногда в мечтах представляла себя настоящей дамой — в шелковом длинном платье, в широкой шляпе с вуалью, с зонтиком в руках. Смешно, не правда ли?

-Нет! — Грей достал кошелек — возьми. Здесь хватит и чтобы снять в Лиссе вполне приличный домик, и прожить год-два. И конечно же, купить десяток платьев, а также шляпы, зонтики, как вы хотите.

-А вы, капитан?

-Корабль мой дом — ответил Грей — а хороший фрахт и достаточный заработок еще будет!

-Но как же я могу отдать вам этот долг?

-Ничего отдавать не надо! — отрезал Грей — или, если вам больше нравится, отдадите когда-нибудь после, когда твердо станете на ноги. Хотя можете и не отдавать, леди.

-Почему вы называете меня так? — удивилась Ассоль — я же не титулованная дама в роскошном наряде!

-Поверьте, я встречал множество дам — заявил Грей — которые гораздо меньше вас заслуживали так называться. Вы для меня — леди, потому что я так считаю.

Раздался осторожный стук, и в дверях появился Летика.

-Капитан, вас спрашивает полицейский! — сказал он.

-Пусть подождет! — сказал Грей, мгновенно преображаясь — Ассоль, идите в каюту рядом и заприте дверь. Он один, Летика?

-Так точно, капитан!

-Скажи боцману, пусть будет готов сделать, как тогда у Островов — распорядился Грей — он поймет. Тащи сюда ящик вина — и только после проси его спуститься.

-Чем могу быть полезен? — спросил Грей у вошедшего в каюту инспектора.

-У вас находится девушка, называющая себя Ассоль?

-Простите, а в чем, собственно дело? — заявил Грей, не вставая с кресла — если это допрос, то предварительно позвольте мне связаться с моим поверенным. Кстати, не желаете ли вина?

-Благодарю! — полицейский осушил бокал — о нет, что вы, капитан. Просто дело здесь крайне щекотливое — знаете, Меннерс из Каперны обвиняет ее в воровстве. Свидетели показывают, что она была в трактире, и как раз после этого Меннерс заявил, что у него пропала вся сегодняшняя выручка, и у него есть все основания подозревать..

-А больше ничего эти свидетели не показывают? — спросил Грей — что стало с домом Ассоль, и что они хотели сделать с ней самой? И кстати, почем было вино сегодня в этом трактире? Я уверен, что вы сможете получить правдивые показания — не мог же Меннерс подкупить всех! Впрочем, если потребуется, я и мой матрос готовы дать соответствующие свидетельства в письменном виде! И что это еще за "основания подозревать" — я полагал, что в уголовном праве надлежит опираться на твердые улики, а не на голословные обвинения!

-Речь никоим образом не идет об аресте! — поспешно заявил полицейский — но знаете, если есть бумага, официально зарегестрированная.. Суть случившегося лично мне известна, но что поделать, если говорят — не то истина, что было, а то, что написано в бумаге. У нас издавна очень не любили колдунов и ведьм!

-У нас давно не времена инквизиции! — сказал Грей — и интересно, что будет, если в столичной газете появится статья моего друга-журналиста: "В Каперне до сих пор жгут ведьм. Куда смотрит полиция?".

-Поэтому речь не идет об этом! — заметил полицейский — а всего лишь о краже. Есть заявление, есть свидетели — будет и дело в суде. Впрочем, надеюсь, хороший адвокат легко сумеет доказать невиновность своей подзащитной — улики-то, между нами говоря, весьма слабоваты! Вы и меня поймите, господин Грей: есть бумага — нам надо реагировать! Лично я ничего не имею ни против вас, ни против этой бедной девушки!

-А если она исчезнет без следа? — спросил Грей.

-Нет человека — нет и суда! — развел руками полицейский — свидетели протрезвятся и разбегутся кто куда, дело будет погребено в текучке и благополучно сдано в архив. Только тогда — мой личный совет: завтра может быть поздно. У этого Меннерса на редкость кляузный нрав: он до самого губернатора может дойти. Когда я получу официальную бумагу об аресте и досмотре всех мест, где подозреваемая может скрываться — будет гораздо сложнее. Честь имею кланяться — спасибо за вино! Где, кстати, брали такое?

Когда полицейский оставил "Секрет", к Грею подошел Атвуд.

-Ну, дела! — сказал он — ребята были уже готовы. Как тогда с контрабандой — этот индюк выходит на палубу, а берег далеко! Извините, сэр, случайно оборвался якорный канат, нас отнесло в море, если изволите, можем доставить вас на шлюпке, а сами — простите, обратно уже не подойти, ветер против и мели! Что будем делать, капитан?

-Пока ничего! — сказал Грей — скажи, чтобы пока не расходились. Я отдам приказ через несколько минут.

-Есть, капитан! — ответил боцман, и добавил — очень не хотелось бы девушку законникам отдавать, знаете, она Сигби готовить помогала, он клянется, что все делал, как обычно, а все ребята говорят, что суп стал вкуснее, я тоже попробовал — в самом деле!

-Ждите! — улыбнулся Грей — я все скажу!

В самом деле — думал он — что, собственно здесь такого. Конечно, женщин на кораблях обычно не терпели, и все помнят случай, когда фрегат "Неустрашимый" самым настоящим образом взбунтовался, когда его вздумала посетить императрица, и сам адмирал Трэверс, обычно приказывающий "повесить столько смутьянов, сколько их поместится на рее", вынужден был простить бунтовщиков. Но такие порядки были и есть только в регулярном военном флоте, на торговых же судах женщины давно никого не удивляют, а у пиратов они бывали даже капитанами, как Кровавая Жанна или Черная Мэри. Что ж, слово за самой Ассоль!

-Я все слышала! — сказала девушка, появившись на пороге — простите, капитан, но здесь очень тонкая стена, а он громко говорил. Вы верите, что я не брала этих денег?

-Слушайте, леди! — заметил Грей — я не знаю, утопил ли ваш отец папашу этого Меннерса, но если бы он был здесь и сказал мне — да, я сделал это — я пожал бы ему руку! Вам же леди я могу предложить только одно — решать, конечно, вам самой. Если вы останетесь в Лиссе, вам будет очень трудно, и я буду слишком далеко, чтобы вам помочь. Я могу предложить вам только то, что имею сам — этот корабль. Он — мой дом уже четвертый год; к сожалению, каюта помощника капитана, которую вы занимаете, не слишком удобна, но если пожелаете, я могу уступить вам свою.

-Она не намного больше — сказала Ассоль с улыбкой — даже совсем ненамного.

Вообще на "Секрете" должен был быть помощник капитана. Но вот уже год это место было вакантно, прежний помощник ушел на другое судно, едва не поседев после одного из Греевых рейсов, нового найти не удалось, да Грей особенно и не старался — все равно тот не смог бы вести корабль так же, как сам Грей, в спокойной же ситуации капитана вполне мог заменить и Атвуд, давая Грею отдохнуть. Каюта пустовала; изредка в ней размещались пассажиры, вроде прошлой экспедиции на Острова.

-Так вы согласны? — мягко спросил Грей. Он почувствовал вдруг, что и ему очень хочется, чтобы эта девушка сказала "да" — правда, предупреждаю вас, леди: в море возможно всякое, это все же не дом на твердой земле — мы все рискуем..

-С нами ничего не случится! — сказала Ассоль, и улыбнулась, вся засияв — и я увижу вашу белую ночь, когда закат сменяется рассветом, увижу горы, покрытые снегом, увижу южные острова?

-Это я вам твердо обещаю, леди! — ответил Грей — как и то, что я сделаю все, чтобы найти вашего отца.

Ассоль порывисто подошла к Грею и неожиданно прикоснулась губами к его щеке.

-Я еще никого никогда не целовала! — прошептала она — простите меня, капитан. Если позволите, я буду вам, как сестра, буду заботиться о вас. Однако, позвольте дать один совет: завтра будет сильный ветер с моря — взгляните на закат! Если хотите уходить — надо уходить сейчас! Но — что же будет с вашим грузом?

-К Нерею фрахт! — сказал Грей, распахивая двери каюты. К своему удивлению, он увидел в проходе Атвуда, Летику, Келли, Лича и всех остальных — почти всю команду "Секрета", затаившую дыхание в ожидании развязки — еще найдем груз, чтобы заработать! Все по местам, готовиться с отходу! Мы идем налегке в Зурбаган, там возьмем груз на Острова и вернемся на север, в Дубельт! Ассоль остается с нами: она будет жить в той каюте и помогать, чем может. Что стали — шевелитесь, нам надо засветло пройти мели у Малана!

И Грей направился на мостик.

-Пожалуйста, госпожа помощник капитана! — сказал Атвуд, пропуская Ассоль.

В лучах солнца паруса "Секрета" казались алыми. Ассоль стояла на мостике рядом с Греем, ее лицо сияло радостью ребенка, получившего игрушку, предмет давней мечты. Свежий ветер, гудящий в снастях "Секрета", играючи сдернул с ее головы косынку, спутал волосы, трепал и рвал платье, плотно облепляя тонкую фигурку легкой тканью. Летика, взглянув на мостик, судорожно сглотнул слюну, Атвуд тоже посмотрел и погрозил матросу кулаком. Корабль проходил Каперну с ее заборами и грядками с репой; вот он миновал и гору, каждый вечер погружающуюся в океан тьмы, чтобы наутро восстать вновь. Солнце садилось в океан, и алый "Секрет" плыл навстречу, словно растворяясь в его лучах. Вот он превратился в едва различимую с берега точку на горизонте, одиноко темнеющую на светлой солнечной дорожке, через минуту пропала и она.