Воин и принцесса

Карен несколько замялась, затем неохотно высказалась:

— Там неудобно...

— Вот и отлично, как раз необходимая степень психологического дискомфорта...

Ничего не сказав, девушка развернулась и направилась в сторону лазарета. Марк немного помедлил и пошел следом.

Карен заперла дверь изнутри палаты и сломала карту электронного ключа. Марк дернулся, но и только.

— Для пущей атмосферности, — пояснила она, улыбаясь. — Если ты переживаешь за ключ, у меня еще один есть, разумеется, не здесь.

— Как скажешь... Кто начнет? — поинтересовался Марк, удобно расположившись в кресле для посетителей.

Карен ничего не оставалось, как расположиться на кровати, что она и сделала с некоторым чувством раздражения на свою невыгодную позицию.

— Давай ты.

— А как же двойной вопрос, ответ на который я тебе задолжал?

Карен улыбнулась.

— Успею, начинай!

— Ну хорошо... Почему тебе неудобно в своей палате?

Карен задумалась.

— Сложно сказать, во-первых, я уже так устала выздоравливать, что просто не могу видеть свою палату, поэтому я ночью по кораблю гуляю, а во-вторых, наверное, уже не имеет значения...

— Что именно не имеет значения?

— Увидит нас кто-нибудь вместе или нет...

— Кто-то конкретный?

— В частности, Рой...

— А что произойдет, если нас вместе увидит Рой? — допытывался Марк.

— Ну, она, конечно, прямо ничего не скажет, но как бы между делом, начнет доставать нотациями о приличиях и субординации...

— А зачем ты тогда сломала карту ключа?

— Отчасти от злости, отчасти из принципа: раз уж решилась на эту авантюру, так пусть будет максимально достоверно...

— Понятно, теперь твоя очередь.

— Почему тебе не нравится быть капитаном "Метели"?

Марк покачал головой.

— Мне нравится быть капитаном, но мне не нравится то, как я им стал.

— А поконкретней?

— Сложно объяснить, но я попробую... Видишь ли, я эмпат, хорошо чувствую и понимаю эмоции других и иногда могу определить, правду человек говорит или ложь...

— Да ты прям ходячий детектор лжи!

— Если бы, — грустно усмехнулся Марк. — К сожалению, это работает только в отношении того, кого я хорошо знаю или с кем удалось хоть сколько-то пообщаться...

— И как ты определяешь?

— Ну, иногда у меня ощущение, что слова окрашиваются в цвета, иногда я чувствую как бы температуру слов. Холод или синий цвет — правда, красный или тепло — ложь... Так вот к тому моменту, когда ты мне предложила стать капитаном, я уже достаточно провел с тобой времени, чтобы можно было как-то калибровать...

— И... — подбодрила его Карен, открывая бутылку с водой.

— Я так и не понял что это было, в общем, твои слова не красные и не синие, не холодные и не теплые — не правда, но и не ложь, и вот это мне как раз и не дает покоя... Такое ощущение, что ты играла, игра ведь по сути — это не ложь, но и не правда...

Карен поперхнулась глотком воды.

— Как ты сказал?

— Будто ты играла...

Карен потрясенно смотрела на Марка, а потом глаза ее закрылись, и девушка потеряла сознание...

Марк подскочил к ней, начал метаться по палате, искать, чем привести в чувство, — взгляд упал на бутылку с водой. От брызг ее веки затрепетали, еще через пару минут девушка открыла глаза и заплакала... Марк обнял ее и стал баюкать. Карен устроилась калачиком у него на коленях, потихоньку ее всхлипывания стали реже.

— Ну ты и напугала меня, родная, — прохрипел Марк, когда Карен более менее успокоилась. — Говорить можешь?

Карен кивнула в ответ.

— Что я такого сказал, что ты так среагировала?

— Ты угадал, — прошептала Карен. — Я вспомнила слова Рой и испугалась, что больше тебя не увижу...

— И что же она сказала?

— Она сказала, что когда-нибудь я доиграюсь и потеряю тебя и как подчиненного, и как...

— Но с чего ты взяла, что больше не увидишь меня?

— Уйдешь на свой "Индиго", разорвешь контракт, мало ли вариантов...

— Господи, Карен, да я всю неделю после нашего памятного заключения думал только о тебе — вспоминал, как ты говоришь, как двигаешься, как выглядишь. Ни тактические задачи, ни новая должность, ни физические упражнения не помогали...

— Знаешь, я гуляла ночью по кораблю и искала, будто что-то потеряла, но никак не могла понять, что же именно...

Марк подумал, что, несмотря на всю ее силу, резкость и решительность, она, в сущности, почти ребенок. Его накрыла волна нежности — он поцеловал ее в макушку, в еще не высохшие от слез глаза, точеный нос, их губы встретились. Карен обняла его, ее прикосновения обжигали, и Марк который раз удивился ее способности стремительно менять состояния: минуту назад слабая и беззащитная Карен стала резкой и требовательной, в стороны полетели мундир Марка и рубаха Карен. Марк был теплый, мягкий и соленый, как море, и она утонула в этом море. Уже на исходе ночи Карен заснула, уютно свернувшись в руках Марка. А Марк нежно перебирал ее мягкие волосы и думал, что ему очень не хочется, чтобы наступило утро...

Утром Рой пришла занять свой пост у входа в палату Карен. Дверь была заперта. Раздобыв ключ, Рой вошла — Карен спала в обнимку с Марком, в палате царил красноречивый беспорядок, на тумбе лежала сломанная карта универсального электронного ключа. Оставив свой ключ на тумбе, Рой тихо удалилась.

Глава 4. Блики и отражения.

Марк проснулся первый. Осторожно высвободился из объятий Карен. Подобрал живописно раскиданную одежду и оделся. На тумбе лежал электронный ключ, не тот, что Карен сломала, а другой, целый.

Марк запер дверь изнутри, сел рядом со спящей Карен. Провел пальцем по ее плечу до локтя, от локтя до запястья... Карен открыла глаза.

— Марк, — улыбнулась она, перебираясь к нему на колени и сворачиваясь калачиком. — Я думала, это сон.

Он гладил ее волосы.

— Карен, какая ты красивая...

— Правда? — удивилась она. — Никогда не думала о себе как о красивой...

— Правда, а еще ты так быстро меняешься — то грозный воин, то маленькая девочка, то страстная женщина, то ледяная принцесса.

— И когда же это я была ледяной принцессой, интересно...

— Да вот, перед самым нашим заключением.

— А, про это я ничего не помню... Ну и как я в образе ледяной принцессы?

— Ужасно, если честно, — усмехнулся Марк. — Между собой мы это называем "коммодор не в духе"...

— Странно, я ничего подобного не помню.

— Не бери в голову.

— А в каком состоянии я тебе нравлюсь больше?

— В каждом состоянии ты по-своему хороша... Просто я никак не привыкну к скорости, с которой ты меняешься.

— Привыкай, я по-другому не умею, — с этими словами Карен резко встала, развернулась, толкнула Марка в грудь, опрокидывая на кровать, и сама упала сверху. Марк провел рукой по ее лицу: кожа была такая теплая и бархатистая на ощупь. Карен глубоко и прерывисто вздохнула. Рука Марка, словно помимо его воли, скользнула по изящному плечу, осторожно поглаживая. Девушка уткнулась носом ему в шею, щекоча дыханием.

— Хотя с другой стороны, если хорошенько подумать... — продолжил Марк

— Ну уж нет, думать будешь потом! — решительно возразила Карен.

— Ты уверена? — Марк лениво изогнул бровь.

— Насчет чего? — руки Карен, пытавшиеся расстегнуть его мундир, замерли.

— Насчет того, что мне надо об этом думать... Кстати, я не просил тебя останавливаться.

— А-а, думай, о чем хочешь, только не сейчас!

— Убедила... — Марк тихо рассмеялся.

* * *

Карен водила пальцем по линиям на ладони Марка.

— Сегодня возвращается Монкриф, так что завтра можешь быть свободен от командования "Метелью".

— Хорошо...

— Неужели тебе это назначение так неприятно?

Марк пожал плечами, ничего не ответив. Карен помолчала и, собравшись с мыслями, тихо сказала:

— Марк, у меня есть для тебя работа. Настоящая, правда-правда...

Марк долго смотрел в глаза девушке, наконец, произнес:

— Продолжай...

— Ты обратил, наверное, внимание, что за последний год мой флот практически не изменился ни в размере, ни в объеме прибыли...

— Ты это к чему?

— Я к тому, — с некоторым раздражением продолжила Карен, — что мне надоело топтаться на одном месте, я хочу расширения и как минимум раза в два!

— И в чем же дело?

— В том, что уже сейчас я на пределе... У меня часто возникает необходимость бывать одновременно в нескольких местах... Меня просто физически не хватает на все то, чего я хочу в отношении флота, хотя если время на сон убрать совсем... нет, все равно не хватает, — вздохнула Карен.

— Ну вот, а я рассчитывал на теплое местечко под крылышком коммодора, — съязвил Марк.

— Нет, Марк, — усмехнулась Карен. — Я предлагаю тебе чертову уйму работы и далеко не всегда рядом со мной.

— Заманчиво, но, боюсь, ты несколько преувеличиваешь мои способности, — возразил он.

Карен покачала головой.

— Я дам тебе время все осмыслить. Погрузка почти закончена, модификация истребителей, за исключением мелочей, тоже. Послезавтра берем курс на Тарон. Две недели пути — достаточный срок, чтобы ввести тебя в курс дел. Я очень рассчитываю на твою помощь.

— Почему именно я? Больше не нашлось достойных кандидатур?

— Одна из достойных кандидатур отказала мне, высказав опасения в том, что свихнется раньше, чем от нашего сотрудничества будет хоть какой-то результат, — усмехнулась девушка.

— Как-то капитан Монкриф очень мягко выразился, или это не он? — хитро улыбнулся Марк.

— Ну да, я привела цезурный вариант его отказа, — рассмеялась Карен, — ну так как, ты собираешься последовать его примеру, и мне пора затыкать уши, или ты все-таки намерен согласиться?

— Ну, я готов попробовать.

— Нет, — возразила Карен, — не пробовать, Марк, делать, на пробы нет времени...

Марк задумался.

— Чуть больше недели назад я был простым капитаном простого корабля, а сейчас ты фактически предлагаешь мне целый флот...

— В конце концов, — рассердилась Карен, — если я смогла, значит и ты сможешь...

— Железный аргумент, — согласился Марк.

Карен ждала.

— Согласен, но при одном условии!

Карен затаила дыхание, он притянул ее за талию к себе.

— Если мне будет открыт доступ к коммодорскому телу.

Карен облегченно выдохнула и засмеялась.

— Будет тебе доступ!

— Кстати о доступе, — Марк продемонстрировал ей ключ, что нашел на тумбе.

— Ох, это Рой, наверное.

— Думаешь? — усомнился он.

— Ну, если бы это был кто-то другой, боюсь, за дверью выстроилась бы очередь из желающих проведать коммодора и найти подтверждение последней сплетне, а раз никого нет, то это точно Рой...

— Кстати о сплетнях... Как мы будем...

— Хороший вопрос, — задумчиво проговорила Карен, — я предполагаю, что сплетен в любом случае, не избежать, все равно кто-то что-то узнает, поймет, увидит рано или поздно, соответственно прятаться по углам смысла не имеет. Я также думаю, что откровенная демонстрация нам тоже ни к чему. Таким образом, я предлагаю встречаться, когда захотим и где захотим, не таясь, а на людях просто соблюдать рамки приличия, по крайней мере, я постараюсь не вешаться тебе на шею, даже если мне очень захочется, — засмеялась она. — Но звать я тебя буду все-таки капитан Костолиц, просто работа есть работа, и регламент и субординация — это ее часть

— Весьма здраво, — высказался Марк.

— И еще, я думаю, надо официально огласить снятие тебя с поста капитана "Метели", а твое новое назначение провести без огласки. Будешь как бы агентом под прикрытием с полномочиями коммодора.

— Резонно, поскольку и мне не хочется, чтобы обсуждали причины моего повышения...

— Тогда так и поступим.

* * *

— Рой, я уже не могу видеть медотсек и носить эту дурацкую рубаху! Мы скоро улетаем, у меня уйма работы! Я хочу вернуться в свою каюту!

— Все зависит от того, что скажет врач после осмотра.

Доктор Вундермахер разглядывал рану и хмурился, — у меня есть подозрения, милочка, что тебе очень нравится мое общество, и ты хочешь провести в медотсеке несколько лишних дней.

— С чего вы взяли?! — возмутилась Карен.

— А с того, радость моя, что судя по состоянию раны ты либо носилась как угорелая, либо, ну скажем, — доктор поправил очки на переносице, — половину ночи занималась на тренажерах, а может чем-то другим, таким же вредным для твоего здоровья сейчас.

Карен покраснела и опустила глаза. Доктор продолжил.

— Поэтому я отменяю местное обезболивание в области раны. Если ты будешь спокойно лежать, оно тебе и так не понадобится, но вот если ты, дорогуша, начнешь хулиганить, — он погрозил ей пальцем, — у тебя это не выйдет. — Карен попробовала было возразить, но доктор резко перебил ее:

— Лежать, не вставая, это приказ, извольте выполнять! — Он наклонился к ее уху и прошептал, — иначе мне придется применить санкции, но мы же этого не хотим?

Карен энергично помотала головой и с опаской поглядела на Рой. Санкции представляли собой ее круглосуточное присутствие рядом с ней, а еще раз этого Карен выдержать не смогла бы, поскольку обычно немногословная Рой, как оказалось, способна на длинные красочные речи воспитательного характера.

Карен вздохнула, кроме как подчиниться, ей ничего не оставалось.

Ее хорошего поведения хватило лишь на сутки с небольшим. Она велела Рой позвать доктора, а когда тот пришел, объявила голодовку, предварив длинной тирадой о том, что это заговор против нее. Доктор ее длинную речь внимательно выслушал, осмотрел рану и разрешил, наконец, вернуться в свою каюту при условии, что Рой проследит, чтобы она не делала ничего тяжелее работы за коммом.

Донельзя довольная Карен, избавившись, наконец, от больничной рубахи и облачившись в привычную одежду, расположилась в любимом кресле в своей каюте. Рой заняла свою позицию у двери.

— Слушай, Рой, это ты оставила ключ на тумбе?

— Я.

— Спасибо.

— Не за что...

— Рой...

— Карен, не надо ничего говорить! Вы давно не ребенок, и редко ошибаетесь в людях...

* * *

В каюту Марка постучали, он открыл дверь, однако не особенно удивился, увидев Рой.

— Коммодор требует вашего присутствия, — официальным тоном огласила она причину визита.

Марк молча вышел.

— Я готов.

Рой развернулась и пошла, даже не посмотрев, идет ли он за ней. Марк немного помедлил и направился следом. Дойдя до каюты Карен, они остановились. Рой немного помолчала, потом сказала:

— Капитан Костолиц, Марк, ничему не удивляйтесь, и это не розыгрыш, пожалуйста, запомните, это важно.

— Кажется, я вас не совсем понимаю...

— Сами увидите сейчас, а она вам объяснит.

— Кто? Карен?

В ответ Рой только тряхнула головой — не то согласно, не то отрицательно, Марк так и не понял.

Он вошел, в каюте находилась Карен. На ней снова был парик с длинными светлыми волосами, а значит, как говаривали ее подчиненные, "коммодор не в духе".

Марк отдал честь и щелкнул каблуками.

— Капитан Костолиц по вашему приказанию прибыл...