Дорогами мостов

Парень поднялся на пару ступеней и вновь остановился. Сердце вдруг забухало, а на лбу выступили бисеринки пота. Вдруг там, наверху ждут вооруженные одноглазые пираты и начнут резать вчерашнего курсанта ножами? Сверчок вытащил нож: он дорого продаст свою жизнь! И тут холодненький ветерок рассудка подсказал, что ждать кого-то бандитам нет смысла. Ведь не стали же они искать парня. По всему выходит, что они знали состав экипажа "Аиста" и устраивать засаду просто нет смысла. Бандитам по какой-то причине было неизвестно о существовании Сверчка. Скорее всего, они уверены, что и судна уже не существует, раз в топки хлынула вода.

Юнга поднялся к двери и осторожно покрутил кремальеру. Сквозь щель тут же протиснулось солнце, разгоняя страхи. Готовый тут же нырнуть обратно, Сверчок открыл дверь пошире и переступил через комингс. На палубе пусто, открыты шлюп-боксы. Оба. Откинутые крышки, точнее — рамки крышек. Площадки со шлюпками отработали на спуск.

Вот теперь стало совсем ясно, что кроме младшего механика на судне никого нет. Сверчок огляделся. Вокруг ни земли на горизонте, ни судов в поле зрения. Механик подошел к ограждению и посмотрел вниз: свисающая на тросах спасательная площадка в воде. Вот и разгадка стука — площадки бьют по кожухам генераторов. Надо бы убрать, иначе так и будут долбить. Непорядок. Да и если идти на вихрях — все по-обрывает, а то и камеры деформирует.

Но тут вышла загвоздка. Во время учебной тревоги Сверчок видел, как работает механизм. Крышка с прикрепленной к ней за днище шлюпкой откидывается, а потом нужно забраться внутрь и сдернуть тросы блокировок. Площадка летит вниз вместе с суденышком и людьми, а у самой воды сбрасывает скорость, наклоняется. Шлюпка соскальзывает в море. Система спасательная: обратно все подняться-возни больше. Сперва зацепить блокировки, установить лебедку на шлюпке, подтопить "Аиста"... В общем, целое развлечение. Но, по большому счету, эти шлюпки и не рассчитаны на другое использование, кроме как для спасения экипажа. Сейчас механизмы отработали как надо и ожидают своей участи вместе с покинутым судном.

Что ж, о подтоплении и речи не идет. Наверняка резервуары пусты. При погашенных топках и без сжатого воздуха мало что можно сделать. Ну, разве только утопить судно и самому вместе с ним идти на дно. Но такой вариант никак не устраивал Сверчка. Пусть нет шлюпок и вряд ли получиться дать на "Аисте" полный вперед — просто так сдаваться нельзя.

Сверчок махнул рукой на платформы и отправился к надстройке. Он опасливо, хотя и непонятно почему, потянул ручку двери и прошел внутрь. Находится тут казалось неудобным, даже неприличным. Механику нечего делать в рубке, его дело — машина. Рубка для рулевых, капитана, помощника... Вихреоника, наконец. Но точно не для механика или кочегара. Потому, Сверчок сюда пару раз-то всего и поднимался и сейчас чувствовал себя не своей тарелке. Да еще и качка тут сильнее ощущалась.

И в рубке, и на мостике было пусто, но обнаружились следы борьбы: стрелянные гильзы и пятна крови на досках пола, брызги на штурвале. Сверчок осторожно обогнул пятна и подошел к иллюминаторам. Понятно, отсюда земли тоже не видать, но очень хотелось чуда. Немного подумав, юнга включил капитанский экран и принялся поднимать рычажки вызова. Кочегарка и машинное пустые, это и так ясно, палубные тоже можно не включать.

В большинстве помещений царил мрак. Светло оказалось в радиорубке да в штурманской. И никого. До Сверчка вдруг дошло: радио!

Он забежал к радисту и резко остановился. Тут тоже была кровь. На стекле круга настройки, на медных панелях, на столе... Но хуже, что пуля угодила в панель с радиолампами. Руки опустились, надежда угасла так же быстро, как и вспыхнула. Конечно, в училище курсантам давали кое-какие основы связи, но плотно радиодело не преподавали. Даже если найти запасные лампы — не поможет. Нужны знания, а с этим была проблема.

Волна отчаяния захлестнула юношу и поволокла к панике. Он представил, как его выбеленный скелет в комбинезоне находят на палубе. И по браслету определяют, кому принадлежат кости. И как черви объедают труп, и вонь, и смерть... Почему-то все в обратной последовательности представлялось, но от этого становилось только страшнее. Все новые и новые образы ужасного будущего наваливались, не давали двигаться. И тут парень вспомнил Наставника, преподававшего технику выживания. Тогда, в классе, многое казалось бессмысленным, но приходилось учить, чтобы сдать экзамен. Перед завалившими море закрывалось. Как бы там ни было, но теперь выученное стало неожиданно проявляться.

— Авария превращается в катастрофу чаще всего в тот момент, когда начинается паника.

Были на занятиях и примеры. Про людей, что выжили в чудовищных передрягах, благодаря свое стойкости. И как морячок захлебнулся, когда купаясь запутался под водой в проволоке.

Сверчок несколько раз глубоко вдохнул и сильно потер лоб. Прямо по шишке. Стало больно, но зато угомонилось воображение. Осталось убедить себя, это, как утверждалось в курсе выживания, легче получалось, если четко проговорить все вслух.

— Так! — сказал механик громко. — У меня есть судно. У меня есть топливо. Осталось развести пары.

Что ж, отлично! Сверчок спустился в котельную и убедился, что воды в котле по нижнюю метку и в баках достаточно резерва. Затем открыл заслонки и вздохнул: надо чистить. Колосники, зольники, все забито черным мокрым месивом.

С этим пришлось повозиться. Эта грязь, да еще промокшее топливо весили немало. Полную бадью парнишке физически не дотащить до шлакосброса. Вот Юпитер смог бы, наверное. Сверчок от души набегался, чтобы выгрести всю кашу.

За чисткой наступила очередь растопки. Сверчок притащил несколько брикетов. Первых, конечно. Они большие и разгорались отлично. Сейчас таких нужно немного: только чтобы запалить огонь в одной топке. К ней топливо можно таскать вручную, пока не поднимется давление и не заработает перегрузчик. Тогда можно и вторую топку раскочегаривать.

Еще раз критически проверив, что все пароразборы закрыты, Сверчок подошел к шкафчику, достал из него бутылку с горючей жидкость и щедро полил брикеты. Затем осторожно убрал емкость на место, достал герметичный пенал с длинными фосфорными спичками, вынул одну и осторожно потер о дрова. Спичка вспыхнула, и тут же пламя быстро разбежалось по брикетам. Сверчок прикрыл заслонку. Огонь занялся хорошо; первые брикеты частично состояли из дерева.

Сверчок прошелся по кочегарке, рассматривая приборы. Все манометры стояли на нуле. Воздушный ресивер тоже пуст. Оно и понятно, после всплытия никто не накачивал воздух. А перегрузчик мог бы заработать... Но что толку сокрушаться о том, чего все равно нет?

Температура росла медленно, давление пока даже и не думало подниматься. С одной топкой всегда долго.

Сверчок мотался к бункерам и обратно, притаскивая в бадье брикеты. Уже на четвертую ходку он набрал брикеты второго диапазона. Вне ходового режима этого делать было нельзя. Не потому, что можно повредить механизм, вовсе нет. Просто-напросто, вторые и третьи жечь на разогреве — дорого. А сейчас механик не раздумывая засыпал бы и третьи, только для них температура пока маловата. Толку не будет.

Изрядно умаявшись, парень выбрался в машинное и напился воды. Руки и ноги отнимались после выматывающей работы. Дико хотелось есть. Сверчок вспомнил, что у стармеха тут был загашник с хлебом и сухой колбасой. Хитро установленный под изоляционной обшивкой ящик, плотно прилегающий к борту. Чтобы добраться до него, требовалось снять защитную панель под центробежным регулятором. Внутри ящика всегда было прохладно.

Еда оказалась на месте. Сверчку еда показалась необыкновенно вкусной. На дне ящика, под картонкой обнаружилась какая-то фляга. Парень попробовал и выплюнул: в емкости бултыхалась откровенная гадость. Казалось, будто он глотнул жидкого огня. Даже дыхание перехватило, а на глазах навернулись слезы. Сверчок закашлялся, убрал флягу на место и набрал в кружку воды.

И опять кочегарка. Бадьи с брикетами второго диапазона. В топке уже вовсю бушевал ад, но стрелка манометра едва оторвалась от нулевой отметки.

Руки отнимались, но зато в топке теперь полно топлива. Пока прогорали брикеты из последней партии, Сверчок решил немного отдохнуть. Он забрался в клетку кабины перегрузчика, завел таймер на полчаса и отключился, положив руку на полусферу. Вряд ли все прогорит так быстро, а вот руки и ноги точно не смогут двигаться, если им не дать отдыха.

Ровно через полчаса сфера завибрировала. Сверчок с трудом разлепил глаза и не сразу сообразил, где находится. Он попытался встать и тут же рухнул обратно. Болело все! Пришлось повторить попытку.

— Ы-ы-ых... Лучше бы не спал!

Но надо было приниматься за работу: брикеты почти прогорели. Снова он курсировал от бункеров к топке, швыряя и швыряя топливо в ненасытную огненную пасть. Еще полтора часа работы и полчаса сна.

Второй раз встать было труднее, чем в первый. Но хоть результаты трудов уже можно было увидеть: стрелка находилась пока синей зоне, но уже гораздо ближе к зеленой, чем к нулю.

Давление перевалило в рабочий диапазон во время пятого получасового сна. Или шестого... Сверчок сбился со счета. Ему даже во сне казалось, что он тащит проклятую бадью. Но зато теперь мог работать перегрузчик. Механик открыл пароразбор, запрыгнул на сиденье и забросил два ковша брикетов в топку.

Теперь — генератор. Для освещения нужна энергия. Сверчок нажал кнопку на пульте. Громко щелкнула муфта трансмиссии. Сперва генератор басовито загудел, затем звук стал выше и зажглась зеленая лампа рабочего режима. Спустя секунду в машинном отделении вспыхнул обычный свет.

Судно потихоньку оживало. Зажглась подсветка приборов, задрожал настил. Это взялась за дело компрессорная станция, нагоняя воздух в ресиверы. Сверчок теперь осознал, как важен запас сжатого воздуха. Случись что с котлом и опять придется кочегарить вручную.

В машинном отделении снова чувствовалось ожидание, а не висела саваном мертвая тишина. Казалось, огромные шатуны дрожат от нетерпения. Сверчок даже похлопал один по шершавому металлу.

— Скоро, потерпите чуть-чуть!

Компрессоры исправно бухтели, давление росло. Можно было бы и отправляться в путь, но была одна загвоздка, механиков не учили управляться с судами в одиночку. Ни в вихревом режиме, ни в подводном, ни в портовом. Оживить машину выпускник училища сможет, и даже в картах разберется, только бестолку все это. Единственное, чем получится легко воспользоваться без посторонней помощи — навигационные инструменты. Да, возможно и имеет смысл узнать, где теперь оказался "Аист", но что-то подсказывало — ответ расстроит. Наверняка, до берега достаточно далеко, чтобы отправится туда вплавь, придется хорошо подумать и потратить немало времени.

Добавив брикетов, Сверчок выбрался наружу. И не сразу сообразил, что, пока он возился с машиной, наступила ночь. Он увидел качающиеся над головой звезды. Можно сориентироваться по ним, по красивым огонькам, мигающим в небе и качающимся в море.

Волшебное зрелище завораживало. Сверчок наблюдал с палубы за тем, как среди отражений звезд появляются светлые пятнышки — фосфоресцирующие существа. Ночь любила зажигать свой свет.

Свет! Парень вдруг спохватился. Он вспомнил, что на судне должны гореть огни, чтобы никто не налетел на "Аиста". В рубке обнаружилась панель с рубильниками, под которыми значилось: "Правый", "Левый", "Кормовой" и так далее. Судя по пиктограмме, это и был свет. Какой и когда включать — парень не знал, а потому врубил все. Пусть лучше судно светится, как новогодняя елка — точно никто не наткнется.

Все мышцы ломило, но спать почему-то не хотелось. Наоборот, какая-то азартная дрожь возникла внутри и не собиралась успокаиваться. Правда, при этом мысли тяжело ворочались, а настроение летало от слезливой обреченности, до лучезарного оптимизма. Симптом известный — переутомление. В таком режиме организм может долго бодрствовать, но потом сожрет сам себя. Сверчок уже испытывал подобное состояние. Курсантов двое суток без передыха гоняли, чтобы они навсегда запомнили свое самочувствие. В строю звучали плоские шутки, монотонная ругань и даже какая-то совершенно дурацкая песня. Все это смешивалось в голове и слегка колыхало туман. Запомнился только Наставник. Он не ругал никого, а спокойно пояснял.

— На третий день ваши шансы умереть резко возрастут. Не от переутомления, вовсе нет. От недостатка внимательности, от невозможности предвидеть последствия, от заторможенной реакции. Ваша бодрость — самообман. Отдых необходим.

Затем, уже в казарме, Наставник заставлял не спавших собирать на время детские пирамидки по листочку с цветовой схемой и записывал на доске результаты, составлял графики зависимости внимания от времени бодрствования. Это казалось изощренным издевательством тогда.

Надо было заставить себя спать. Обязательно! Только сперва брикеты. Сверчок спустился в кочегарку и зачерпнул несколько ковшей. Два раза он цеплял ковшом рамку топки. После этого парень поднялся в каюту. Разделся, лег и закрыл глаза. Он честно пытался заснуть, но образы скакали блохами, а мышцы произвольно сокращались заставляя ежеминутно просыпаться. Парнишка так и не понял, как ему удалось. Сон уволок Сверчка. Незаметно, тихонечко...

Утро толкнуло вбок курсантской привычкой вставать рано. И первое, что подарило утро — ноющие мышцы. Казалось, что болело все. Сверчок, морщась, сделал несколько гимнастических упражнений и отправился в кочегарку.

Брикеты в топке едва тлели, давление в системе сильно упало. Хорошо, что накануне Сверчок догнал давление воздуха в ресиверах до максимального уровня. Для перегрузчика вполне достаточно.

После загрузки топок, голова окончательно включилась. Механик вспомнил, что оставалась еще одна штуковина, способная выручить: аварийный буй. Если что-то происходило с судном на глубине и оно не могло всплыть, то экипаж выпускал буй — оранжевый конус. Или "неваляшку", как в просторечии звали его моряки. А если происходило что-то серьезное с людьми, то буй выстреливал часовой механизм, включавшийся при отключении энергии и наличии давления воды. Внутри "неваляшки" находились аккумуляторы и мощный передатчик, а на вершине — мощный фонарь. Еще по шлангу-кабелю буя можно было подавать воздух и энергию в затонувшее судно. Сейчас требовалось только включить аварийный передатчик.

Сверчок выбрался на палубу и подошел к месту, где помещался буй. В порту юнга видел, как "неваляшку" готовили: меняли аккумулятор, проверяли работу каждого узла и снова пломбировали люк. Вот только сейчас пломба была почему-то сорвана.

Парень откинул створку и обомлел. Вокруг буя лежали связки тонких длинных брусков, примотанных к транспортировочному кольцу. Красные, с черной маркировкой, похожие на взрывчатку...

Сверчок не сразу сообразил, что у него перед носом самый настоящий динамит! Ему не могло прийти в голову, что кто-то хотел погубить "Аиста". По всему выходит, судно хотели уничтожить. Кто-то отлично все продумал. Если происходит затопление, произошло затопление, то механизм выстрелил бы буй, и произошел бы подводный взрыв. И найди там потом водолазы закрытыми заслонки... В общем, все сошло бы за катастрофу. Только буй не сработал. Скорее всего, что-то напортачили с закладкой бомбы.