Минзаг "Марти"

Укутепель ушел с корабля довольным, как сорвавший главный приз в лотерею. Да так оно, в сущности, и было. Повезло ему по крупному. Заключение договора отметили в туземной деревне плясками и песнями под бубны, трубы и трещотки. Вождь выставил угощение.

Договорились о системе сигнализации. В случае появления испанцев или враждебных туземцев, вождь должен был зажечь на южном берегу два больших костра. Постоянный форт на острове нарком индел решил пока не ставить. Загрузившись девушками, отплыли назад, пообещав за остальной контрибуцией приплыть позднее.

Девушек выделили гражданам четвертой, пятой и шестой категорий. Была возможность выбора. Оказавшихся лишними девушек временно передали в крымское племя. Круминьш взял себе третьей женой дочь вождя Укутепеля. Мещерский все еще обходился одной Аймуяль. На вторую и третью жену времени и сил у него совершенно не было.

По итогам рейда решили для обстрела береговых целей на каждый корабль поставить по миномету. На будущее для этой цели научникам поручили разработать миномет калибром 120 мм с увеличенной дальностью стрельбы.

На очередном заседании Совнаркома постановили, в связи с ожидаемым в республике демографическим взрывом, каждому полноправному гражданину выделить еще по одной комнате. Наркому внудел поручили расширить территорию крепости и начать строительство дополнительных жилых корпусов.

30-го января вернулась с Тринидада эскадра. Следующий день Верховный Совет объявил выходным и назначил празднование победы над испанским флотом.

С утра на футбольном поле выстроились вооруженные силы республики. Собственно говоря, это было все мужское население республики, за исключением научников, вахтенных, дежурных и пленных испанцев. На деревянной трибуне расположились Генсек, Предсовнаркома, Предсовета и Верховный судья. Перед трибуной — наркомы и директора заводов. Вокруг футбольного поля — все туземное женское и детское население острова. Стариков у туземцев было совсем мало, а у мартийцев их не было вовсе.

Началось, как обычно, с неизбежной речи Генсека. О злобном феодальном окружении, желающем уничтожить республику. Об угнетенных народах, страдающих под гнетом вождей, феодалов и буржуазии, и мечтающих об освобождении от этого гнета. О долге граждан республики нести свет коммунистических идей в окружающую республику первобытную и феодальную тьму. О счастье граждан, живущих под руководящей и направляющей рукой партии. О единстве интересов партии и народа. О бдительности и происках внутренних врагов. Поскольку, речи генсека все воспринимали как неизбежное погодное явление, его слова о внутренних врагах все пропустили мимо ушей.

Затем Председатель Верховного Совета произвел награждение отличившихся только что отштампованными из бронзы орденами и медалями. За погибших награды приняли их вдовы. Потом провел дополнительное награждение. Командиров кораблей, командиров орудий и наводчиков, обеспечивших уничтожение испанского флота, наградили медалями ЗБЗ. Мещерскому, Веденеву и Сокольскому дали ордена Красного Знамени. Медалями ЗТД наградили полтора десятка производственников и научников. Болотникову, Вострикову и Жердеву дали Знак Почета.

Предсовнаркома обрадовал народ, сообщив, что всем полноправным гражданам, в связи с ожидаемым увеличением состава семей в ближайшее время будет предоставлено еще по одной жилой комнате. Еще больше народ обрадовался, услышав о сокращении, в связи с устранением испанской угрозы, рабочей недели с 60 до 48 часов.

Ввиду образовавшегося избытка туземных девушек, принятым в подданство испанцам Совнарком разрешил жениться. Женившимся испанцам Совнарком постановил выделять отдельную комнату на семью в новых жилых блоках.

Завершился митинг хоровым пением Интернационала.

Затем последовал парад войсковых подразделений. Сначала, громыхая шипастыми железными колесами, проехал броневик, грозно вращая максимом в башне, затем транспортный трактор с конвойниками в кузове, затем проследовала конная сотня пограничников и конная полусотня бойцов НКВД. В пешем строю прошли два сменных экипажа Марти и экипажи парусников. Причем в составе экипажей парусников вместе прошагали краснофлотцы, матросы — испанцы и юнги — индейцы. С маршировкой у них было совсем слабо. Особенно у испанцев. Равнение они не держали, некоторые даже сбивались с ноги. Круминьш выразил по этому поводу недовольство Мещерскому. Нарком обороны пообещал подтянуть строевую подготовку у моряков — испанцев и юнг — индейцев.

Лучше всех прошли восемь сотен туземной гвардии. Сверкая на солнце начищенными шлемами, кирасами и саблями. И с песней — 'По долинам и по взгорьям'. Они даже держали ранение в шеренгах. Было видно, что их серьезно муштровали по строевой. Похуже — две сотни туземных войск НКВД. Генсек в заключительном слове поставил туземных гвардейцев всем в пример. Ага, подумал Мещерский, делать мне больше нечего, как моряков строевой подготовкой мурыжить. Пусть сначала маневрирование под парусами и машинами освоят, как следует.

В заключение парада грянул артиллерийский салют. Потом состоялся футбольный матч: краснофлотцы против туземцев. Победили краснофлотцы со счетом 7:2. Туземцы толком играть еще не научились. По завершении всех пригласили в столовую на банкет. Наливали по сто грамм. По желанию: кому водки, а кому наливки. Потом была музыка и танцы до полуночи. Многие компаниями пошли на природу купаться в лагунах и жарить шашлыки.

1-го февраля эскадра республики ушла в набег на Сан-Хуан. На парусники дополнительно поставили по одному миномету, а на Марти — батарею из четырех штук.

В этот же день в кабинете Генсека состоялась конфиденциальная беседа. Присутствовали Ягодин и Замилацкий.

— Как продвигается дело Хозфракции? — поинтересовался Круминьш у Ягодина.

— Сбор материалов продолжается. Уже набрано на полноценное обвинительное заключение и на убедительный судебный процесс.

— А что будем инкриминировать?

— Совершенно очевиден бонапартизм, подготовка заговора с целью установления единоличной диктатуры. В дальнейшем — контрреволюционный переворот и отстранение партии от власти. Восстановление капитализма. Полная аналогия с делом Тухачевского. Я, кстати, принимал участие в подготовке материалов и свидетелей к этому процессу.

— Кто сообщники?

— Востриков и Сокольский. На них материалы тоже собраны.

— Товарищ Ягодин, передайте компрометирующие материалы в Верховный суд. А вы, товарищ Замилацкий, рассмотрите материалы и подготовьте санкцию на арест заговорщиков. Вы, товарищ Ягодин, продумайте организацию ареста, чтобы все прошло гладко.

— Сделаем все как надо, товарищ Генеральный секретарь. Арестуем, проведем с арестованными необходимую работу, на суде они сами во всем сознаются. Наркомы, командармы и члены ЦК сознавались, а тут всего-то кап-раз, — откликнулся Ягодин. — Через три дня будет самый удобный момент для ареста. Эскадра будет штурмовать Санто-Хуан. Пока она вернется, проведем следствие, судебный процесс и приведем приговор в исполнение. Арест проведем по-тихому ночью. Утром морячки проснутся, а все главари уже в кутузке и под охраной! — пошутил нарком внудел.

— Отлично! Готовьте арест. А вы, товарищ Замилацкий — продумайте всю организацию процесса. Обвиняемые должны во всем сознаться, а свидетели — все обвинения подтвердить! Судьи, обвинители, адвокаты, протоколы и все такое прочее... Чтобы комар носа не подточил! Товарищ Ягодин Вам поможет, у него в этом большой опыт. Всю подготовку держите в строжайшей тайне. До последнего момента об этом должны знать только мы трое.

— Сделаю, товарищ Генеральный секретарь. Свидетелей подготовлю из сексотов. Они у меня на крючке. Чтобы не было осечек, перед гласным процессом проведем закрытую репетицию без зрителей.

— Быть по сему! Объявляю нас троих Чрезвычайной Комиссией республики! Дело Ленина и Сталина в опасности! Карающий меч пролетарской революции падет на головы ренегатов! За дело, товарищи!

Нарком обороны провел серию совещаний с артиллеристами и командирами сменных экипажей кораблей. Обсуждение началось с моделирования прошедшего сражения по письменным отчетам капитанов с прорисовкой всех маневров на карте.

Анализ боя с испанским флотом выявил серьезные недостатки в корабельном составе эскадры и тактико-технических характеристиках парусников. Хотя до следующего сражения с главными силами метрополии было, по всей видимости, еще далеко, подготовку к нему следовало начать.

Главным пороком оказалась недостаточная скорость переделанных парусников. Идущие под машинами корабли республики практически не имели преимущества в скорости хода над идущими под парусами по ветру испанскими кораблями. Поэтому в бою экипажам пришлось манипулировать парусами, то подымать их, то опускать. При этом экипажи подставлялись под огонь противника из аркебуз со шлюпок и из луков с туземных лодок. Кроме того, корабли эскадры были слишком 'разношерстными', поскольку эскадра формировалась практически случайным образом из захваченных кораблей.

После детального обсуждения и длительных споров, пришли к единому мнению по оптимизации состава эскадры. Решили сформировать быстроходный отряд легких сил в составе двух каравелл по двести тонн водоизмещения. На эту роль годились Чапаев и Свердлов. Чапаев с силовой установкой в четыреста лошадей и полным ходом в 12 узлов вполне подходил в существующем виде, а на Свердлове требовалась замена двух двигателей на двухсот сильные. Эти же корабли использовать в мирное время на каботажной линии Тринидад — Крым.

На роль флагмана отряда легких сил годился фрегат Ленин, но ему тоже требовалась замена силовой установки. С двумя спаренными двигателями по четыреста лошадей он получит 'сердце' в восемьсот лошадиных сил и благодаря хорошим обводам корпуса при полном водоизмещении в пятьсот тонн выдаст те же 12 узлов полного хода. Четыре недостающих двухсот сильных двигателя для Ленина и Свердлова можно снять со Сталина и Маркса.

Эскадра будет состоять из крупных галеонов: Сталина, Фрунзе и Маркса. На них нужно поставить силовые установки из двух четырехсот сильных двигателей. С ними галеоны получат полный ход в 9 — 10 узлов. Один корабль можно укомплектовать спарками из имеющихся двухсот сильных двигателей, а для двух других разработать новый четырехсот сильный двигатель.

Еще два крупных галеона по 700 — 800 тонн водоизмещением иметь в резерве на слипах. Для них изготовить еще четыре четырехсот сильных двигателя и движущие установки. В случае необходимости спускать их на воду и сажать на них сменные экипажи.

Поскольку мощные штатные снаряды практически закончились, а восстановленные выстрелы на черном порохе намного слабее штатных, решили усилить артиллерийское вооружение кораблей. На каравеллах установить по трехдюймовке, сорокапятке и по 120-миллиметровому миномету. На фрегате и галеонах — по нарезной пушке калибра 90-мм, трехдюймовке, сорокапятке и миномету.

Аврору, Кирова и Энгельса поставить в резерв на слипы без переделок двигательных установок. Артиллерийское вооружение на них усилить соответственно классу.

Предсовнаркома дал научникам заказ на разработку парового двигателя мощностью 400 лошадиных сил.

Утром 4-го февраля Чрезвычайная Комиссия собралась вновь. Замилацкий представил подписанные им ордера на арест граждан Мещерского, Сокольского и Вострикова с печатями Верховного суда Республики. Ягодин — прошнурованные и заверенные печатью НКВД обвинительные дела. Пролистав папки, Генсек задал Ягодину вопрос:

— А не смогут ли моряки воспрепятствовать аресту?

— Все продумано, товарищ Генеральный секретарь. Аресты произведем в четыре часа ночи, когда все спят. Будить никого не будем. Охрану периметра жилых зон несут туземные подразделения НКВД. Они будут в курсе происходящего. Сами аресты произведем силами бойцов конвойного взвода. Их у нас десять человек. Арестованных поместим на гауптвахту НКВД. Она расположена на территории лагеря испанского комсостава. Там охрану тоже несут туземные конвойники.

— А насколько надежно наше превосходство в силах?

— Мы имеем отделение бойцов НКВД с автоматическими винтовками, броневик с пулеметом и конную туземную полусотню конвойных войск. По тревоге подниму весь личный состав туземного конвоя, кроме дежурных. Это еще две сотни пеших бойцов. Есть еще конная туземная пограничная сотня НКВД. Все туземцы с холодным оружием.

У моряков в жилой зоне сменные экипажи и научники в количестве 160 человек. Все имеют двустволки или обрезы. На каждой артпозиции — один — два моряка с двустволками. Остальной личный состав на позициях — туземцы с холодным оружием. Есть еще туземные сменные экипажи парусников — около 250 человек с холодным оружием.

— То есть, в количественном отношении у моряков сил больше? И оружие лучше!?

— Это так, но они будут дезорганизованы. Всё их руководство мы арестуем. Утром объявим по радиотрансляции, что НКВД арестовал заговорщиков по решению Верховного суда и с согласия Политбюро. Мы ведь будем действовать строго по закону. Не думаю, что кто-то решится противодействовать. По крайней мере, при арестах в 37-году такого никогда не было! А тогда арестовывали и командармов, и комкоров, и комдивов, и командиров полков. Ни один не оказал вооруженного сопротивления. А тем более, не попытался поднять по тревоге свою часть. Правда, несколько человек сумели застрелиться. Поэтому, вооруженного сопротивления я не опасаюсь. Против воли партии никто пойти не посмеет.

Тем не менее, для пущей гарантии, ночью мы установим контроль над всеми артпозициями, господствующими над городом. Направлю на каждую позицию по два отделения туземцев под командованием бойца — конвойника. Если кто-нибудь осмелится сопротивляться, расстреляем из орудий, и дело с концом. Уцелевших зачистим из пулемета с броневика.

— Будь по сему! Операцию начинаем в 03-00. В этот тяжелый для Республики час только решимость и решительность действий требуются от каждого коммуниста! Никакой пощады врагам народа! Я подготовлю выступление по радиотрансляции. Его зачитаю сразу после Интернационала. Интернационал запустим вместо сигнала побудки. Это дисциплинирует трудящиеся массы.

Засим члены Чрезвычайной Комиссии разошлись по своим делам. Генсек отправился писать речь, нарком внудел — готовить аресты, председатель Верховного суда — готовить свидетелей к процессу. На остров Крым опустилась непроглядная тропическая ночь.

Пробили очередные склянки, над городом прогудел сигнал отбоя. Постепенно на площади между жилыми корпусами воцарилась тишина. Разошлись по комнатам даже самые ярые любители настольных игр. Некоторое время граждане республики еще развлекались со своими молодыми женами. Из затянутых частой сеткой окон слышались женские взвизги и страстные стоны. Затем стихли и они.

Освещенная яркими керосиновыми лампами территория города опустела. Роились вокруг ламп насекомые, быстрыми тенями проносились летучие мыши. Из леса с окрестных холмов доносилось уханье сов. На угловых башнях бдили часовые из туземной охраны.