Сломанный Лом

Оставшиеся без поддержки буквы падают на капустные грядки.

ГЛАВА 31

"Бешеных молний крутой зигзаг!"

А.Б.С.

Водянистый горб планеты на экране. На фоне экрана силуэт Юры за пультом управления. Рядом в рубке — остальные.

Внимание всех — на экран (описание мучительного ожидания неизвестно чего для читателя). Сварог, распахнув в тепле тулуп, с прищуром глядит на планету. Говорит:

— Вот они... Сейчас на экране объявятся...

Косой шевелит ушами, сидя на пульте. Юра — напряженным голосом:

— Ну?! Где же?..

И в этот момент на краю диска появляются четыре сверкающих точки, несущиеся навстречу кораблю.

— На транспортной лоханке против истребителей, — говорит Гена недовольно. — Нельзя было что-нибудь получше подобрать на той свалке? Куда торопились? Собьют вот сейчас — опять все сначала...

Звезды приближаются уже по центру экрана.

— Сейчас палить будут... — говорит Перун отчего-то шепотом. — Не увернемся...

— А-га... — невпопад удовлетворенно произносит Юра, не отрывая глаз от экрана. И вдруг без перехода орет дурным голосом: — Ну что, смертнички, покувыркаемся?!

Сварог смотри на него ошарашено. Заяц от неожиданности подпрыгивает чуть не до потолка.

Истребители выпускают лавину огня.

На экране все превращается в какой-то калейдоскоп. В рубке за пультом Юра похож на обезьяну, орудующую не только руками но и ногами. Истребители куда-то исчезают.

— Мимо! — вопит Перун Иванович, хватая пролетающего Косого за уши. Добавляет: — Мазилы, — словно удивлен.

Планета на экране стала заметно ближе.

ГЛАВА 32

"— Что есть истина?! — возопил Пилат и в отчаянии выбежал из камеры.

Вслед ему донеслось:

— Я!"

Евангелие от Анафема

(Материалы ЦЕНТРА)

Совет.

Мужественные лица коммунаров. Умудренные йогов. В глазах многих тревожный вопрос. Когда?

Балтазар отвечает перед Человечеством. Скоро, братья!

А что — скоро? — спрашивает молодой, неопытный коммунар, еще не овладевший искусством понимания без слов. И, внезапно уловив тень мысли, замирает с пресекшимся дыханием — так вот оно что!..

Панорама: объятый трепетом Совет.

Появляется Аранда.

Последний шанс человечества. Невероятный по напряженности и драматичности момент.

Демонстрирует запись пророчества:

"Мене, Текел, Фарес!!"

Короткая пауза. Затем общий вопль:

— КЕМ?!

Вслед за Арандой на сцену выходит дружный коллектив спецгруппы — все с капустными кочерыжками.

Вальтасар (Балтазар) нисколько не смущается, но только презрительно фыркает и начинает гордо удаляться, постепенно отодвигаясь в немыслимую даль (по всем осям одновременно. "Вознесся!")

Немая сцена из "Ревизора"

ГЛАВА 33

"Ты совершаешь ошибку, судя плохо о предках"

"Час Быка"

Борт "Подснежника". За столом стратег Алкивиад, контактолог Гаврилова, тактик Вырвич, командир Пауэ (плачет)

Гаврилова: Кто бы мог предположить, что воспитуемый сбежит!

Пауэ (сквозь слезы): А я ему пове-е-ерила...

Гаврилова: Я всегда говорила — предков нельзя недооценивать! Общение с представителями предшествующих формаций всегда чревато.

Пауэ: В подпространстве. В удалении от... (сморкается в платочек)

Вырвич: Он не предок. И маловероятно, что — человек. (Опрокидывает стопку прозрачного напитка с резким запахом)

Гаврилова: Макс! Опять ты...

Вырвич: Но надо же было разобраться с этим врожденным алкоголизмом! (глотает вторую порцию)

Алкивиад (задумчиво глядя на него): М-да... Сей прискорбный случай, сограждане, означает, что мы плохо представляем ситуацию.

После этой фразы все молчат, пораженные глубиной стратегической мысли.

Конец главы.

ГЛАВА 34

"С нами Бог и три пулемета!"

Старое присловье

— Проскочили? — поворачивается к Юре Игорь.

Юра сидит, точно к чему-то прислушивается.

— Хрена там, — говорит он наконец (даже вроде с удовольствием) и переключает экран на задний обзор.

Четыре звезды приближаются на фоне черной мглы космоса.

— Что-то не похожи они на истребителей, — подает голос Гена. — мы уже в атмосферу входим! Кто это?

— Гвардия старого интригана, — Перун Иванович вновь стоит, распахнув тулуп. — Архангелы с огненными мечами. Этот Саваоф развел в раю коррупцию. Сатану, посланного Курией для контроля, подкупил. Вот теперь и разбойничает, старый греховодник...

Пауза. Все смотрят на Сварога.

— Па-анятна... — тянет затем Игорь вяло, но с многообещающим прищуром: — Ну что? В плен брать будем или как?

Теперь Юра с Геной смотрят на него.

— На этом-то корыте?

— Это списанная "Ангара-18", построенная на базе легкого крейсера, — информирует Игорь с тонкой улыбкой. Зря мы, что ли, три дня по свалке лазили? Я там кое-что притащил с других тарелок...

Он театральным жестом опрокидывает пульт перед свои креслом (Пульт оказывает пустым кожухом, а под ним взгляду читателей предстает терминал Дистанционного Управления Батареями Арсенала (В просторечии — ДУБАрь (См. архивные материалы Центра (При наличии соответствующего допуска))). В глазах Игоря загорается бесовский огонь, руки ложатся на клавиатуру... Экран заволакивает такое же бесовское сияние

— Помилуй мя, грешного... — слышится под занавес голос Перуна Ивановича.

Только сейчас в полной мере осознавшего, с кем связался...

ГЛАВА 35

"...я надеюсь, вы понимаете, какое доверие оказывает вам Партия?"

А. Кестлер, "Слепящая тьма"

— А всё-таки, Аранда, он что-то знает...

Пар от кофе поднимается к развесистой пальме (клюкве?). Аранда и О. Генри сидят у него в кабинете. Аранда не сводит глаз с часов.

— Да, но теперь... — она разводит руками. — Я не думала, что он примет все так близко к сердцу.

— Обстоятельства требуют теперь твоего присутствия...

— Да, — Аранда кивает. — И не только здесь...

О. Генри внимательно смотрит на нее.

— От тебя многое зависит... — произносит он значительно.

— Но никто из нас не знает — где и в чем! — возражает Аранда. — Я должна быть там!

— Здесь... — с мягким укором настаивает О. Генри. — Ты — дочь Земли, не забывай этого!

— Но не только от одной Земли теперь зависит наша судьба, — отвечает Аранда. — Космос давно уже возвращает то, что ушло в него на заре галактической эры. Пора перестать ограничиваться собственной планетой.

Молчание. Оба неспешно пьют кофе, созерцая пальму (клюкву?)

ГЛАВА 36

"Убег! Убег!.."

"Неуловимые мстители"

Продолжение драматической сцены на корабле Кнежича: все в каюте Величко, Раис — в дверях со стаканом и бутербродом из крабов. Кнежич изо всех сил держит Величко, висящего в воздухе. Величко продолжает извиваться и корчить страшные рожи. Тридцать секунд истекают.

Все ждут. Раис молчит.

— Ну что же вы, — обращается к нему Кнежич.

Раис задумчиво смотрит на него. Откусывает от бутерброда и начинает жевать.

Все невольно с почтением ждут. Только Величко пыхтит, делая тщетные попытки вырваться из железных рук Кнежича.

Наконец Раис дожевывает откушенное и запивает из стакана. И словно просыпается.

— А-а! — восклицает, будто что-то сообразил. — Мужики, я сейчас! Погодите!

Поворачивается и скрывается в коридоре.

Секундное остолбенение. Далее почти одновременно:

Величко (истошно, как на пожаре): Уйдет же!! ("Стреляй, Глеб Егорыч!" ?) — Освобождается из рук Кнежича.

Кнежич (отпускает Величко, отчего тот падает на пол): бросается в коридор, бормоча: "От норвежской разведки еще никто не уходил!.."

Донцов в замешательстве отброшен к стене.

Все вываливаются в коридор. Раиса нет. Аварийные переборки перегораживают весь корабль. Кнежич с проклятием отдает команду привести все в порядок. Герметичные плиты степенно ползут на свои места.

— Куда он убежал? — недоумевает Донцов.

В ответ слышен характерный звук стартующей аварийной капсулы. В подпространстве.

Все замирают. Тишина.

— Смотри-ка! Ушел... — удивляется Кнежич.

Величко (внезапно): Это ты!! — тычет пальцами в Кнежича, — Ты во всем виноват!! Зачем ты меня держал?!

В ярости пинает ногой стену.

Сокрушительный удар. Все валятся.

Треск, грохот, какой-то вой. Свет гаснет. Тьма.

Никто (из читателей) ничего не понимает.

ГЛАВА 37

"Да здравствует погоня!"

Автомобиль, Скрипка и Собака Клякса

Там же (т. е. — на замаскированной базе "Вторчерцветмета") Бурмина, Вырвич, Алкивиад и Соловьев в помещение Большого Вычислителя.

Маленькая комнатка без окон без дверей. Со всех сторон доносится гудение, стук, металлический лязг (Вычислитель же БОЛЬШОЙ (Ну просто ОЧЕНЬ)) Отчетливое стрекотание пишущей машинки. Даже дым откуда-то сочится.

Бурмина у пульта. Остальные глядят на экран в ожидании. На экране идет какое-то старое кино типа Чарли Чаплина.

Пишущая машинка умолкает (остальная какофония остается)

В одной из стен открывается окошечко и оттуда высовывается рука, сжимающая канцелярскую папку. Папка падает на пол. Рука исчезает. Окошко захлопывается.

— Ага! — говорит Алкивиад, отрываясь от экрана и поднимая папку. — Вот и результат!

— Не прошло и полгода... — бормочет Вырвич.

Бурмина оборачивается от пульта:

— Ну что там?

Соловьев с Вырвичем из-за плеч Алкивиада заглядывают в папку.

— Ничего себе шнапс-капитан!.. — хмыкает Соловьев.

— Объект применил самотелетранспортировку. Согласно записи, — озвучивает Вырвич в пространство. — Как будто это и без того было неясно... Эти транзисторы могут хоть что-нибудь кроме входа в банк данных службы видеорегистрации?

— Тут нет никаких транзисторов! — возмущается Бурмина. — Сколько раз...

— Подождите, — прерывает ее Алкивиад. — Здесь написано, что объект прыгнул в зону 2-й формации.

— Ага,— подтверждает Вырвич, тыча куда-то в страницу пальцем. — Вектор был ориентирован к центру Галактики... Склонение, восхождение, дальность по модулю... А, так это координаты планеты!.. Что им — лень было самим в каталоге название найти?..

Алкивиад смотри на Соловьева. Тот — на него.

— Ну что, — говорит Соловьев. — Давно не брал я в руки шашки... То есть я хочу сказать — давно не был во 2-й формации. Там меня, наверное, успели позабыть...

Вырвич с сомнением: Полагаете, нам придется заниматься этим самостоятельно?

Смотрят на него: А что еще-то?

— Ребята! Да вы что? — удивляется Бурмина. — Надо доложить обо всем начальству!

Алкивиад встает, запахиваясь в рабоче-повседневную тогу.

— И начальство всё заберет себе! — говорит он. — А нам опять маяться от скуки? Нет уж. Да и Первый Пункт Кодекса Космической Этики утверждает: если не мы — то кто? И зачем тогда он нужен?

ГЛАВА 38

"В кромешном дыму не виден Рай!.."

"Д"Артаньян и Тримушки Тёра"

Внутренность довольно просторного бункера.

Стреляли.

Экраны, пульты, свет частично горит. На полу — мебель и оружие. Вперемешку.

За одним из пультов — Гена. Полностью поглощен работой: мелькает несколько рук сразу. На экране быстро меняются какие-то помещения неясного назначения: коридоры, лестницы, шахты, огромные залы, заполненные непонятно чем — не то модель литейного цеха в натуральную величину, не то фантазии Мориса Эшера... Иногда от манипуляций Гены на картинках начинается явное светопреставление. Иногда — нет. В общем — человек делом занят.

У соседнего пульта, развороченного выстрелом из бластера, боком к нему сидит Юра в черном от копоти боевом комбинезоне без шлема. Сварогов заяц бинтует ему голову.

Через одну из дверей входит сам Сварог все в том же бараньем тулупе. Только теперь он где-то вооружился божественным скипетром и сияющим нимбом вокруг головы. Валенки с галошами. Насуплен. Вид впечатляющий.

— Ну? — спрашивает его Юра.

— Нет нигде, — недовольно отвечает Перун Иванович. — Как сквозь землю провалился!..

— Думаешь? — переспрашивает Юра. Поворачивается к Гене: — Ты внутри планеты смотрел?

— Не везде еще, — не отрываясь от пульта, отзывается тот. — Но в те места ему еще добраться не успеть...

— Так куда же он делся?

Всеобщее молчание. Заяц, закончив делать перевязку, ускакал с аптечкой в зубах в здравпункт. Сварог остановился за спиной у Гены, глядя на экран.

— Ну что, будет работать-то?

— А чего... — рассеянно отзывается Гена, одной рукой что-то чиркая по экрану световым карандашом, другой колотя по клавишам, третьей орудуя мышью, четвертой же чеша за ухом. — Все путем!.. Система пашет. Файлы поврежденные восстановим. Вирусов нет... Функционированию вашего Рая ничего не препятствует. Только основной терминал почините, — кивает на развороченный пульт.

— Починим, починим, — бормочет Сварог. При этом озираясь, словно кого-то ищет. Явно чем-то озабочен.

ГЛАВА 39

Было найдено мертвое тело и один конец палки. Другого же конца, как ни искали — найти не смогли.

Н. Лесков (?)

Плененный Грегор Мак Дервиш законсервирован и отправлен в кладовку. Во избежание.

Джафар обследует раскоп.

Глубоко. Машины. Ничего нет.

Сукновальной глины нет.

Лома тоже нет. Есть только кайло.

Удрученный Джафар выбирается на поверхность. Трава, солнышко, вдалеке леса и поля. Джафар думает.

Появляется Бэзил Гаврилов, лесной человек: пришел обменять предметы охоты.

— Чего делаешь, Джафар?

— Сижу.

— А это что за дыра? — Гаврилов ныряет в штольню.

Джафар (вдогонку):

— Э!..

— У!.. — отвечает из дыры эхо.

Джафар в замешательстве: что делать? В дыре, между тем, начинают, как ни в чем ни бывало, работать машины. Замолкают. Из дыры появляется Гаврилов; понимающим голосом Джафару:

— Бомбоубежище роешь? От разбойников? Правильно придумал, молодец! Когда закончишь — дашь машины мне? Я тоже себе пещеру вырою. В лесу. Договорились?

— Хорошо, — Джафар облегченно вздыхает. Встает и ведет Гаврилова к складам — меняться.

Дыра безмолвно чернеет за их спинами.

ГЛАВА 40

"Sic transjt Gloria Mundi!"

(Или как оно там по латыни?)

— Саваоф-то куда делся? — спрашивает Перун Иванович, все время озираясь. — Ведь здесь же был, когда бой шел! Улететь не мог. Спрятаться негде. Куда сгинул?

— Да найдется! — отвечает Юра, раскуривая очередную сигарету. — Куда он денется с подводной лодки...

— Ага, найдется! — возражает Сварог. — Когда вас здесь не будет. Как я с ним тогда? Силы-то мои не те что ране!..

— А вы его Курии сдайте, — советует Юра.

— Выкрутится! У него же везде связи! Мне бы сейчас до него добраться, при свидетелях...

— Толку от нас, как от свидетелей, — усмехается Юра. — Разве что Иеговы. Или Помпеи. Максимум — святого Йоргена... Нас пока найдешь — полгалактики оббегать надо. А потом — столько же в обратную сторону. Сами ж видели, как сюда добирались...

Сварог чешет в затылке (При нимбе и скипетре то еще зрелище. Скипетром и чешет).

— Так-то оно так, — соглашается с Юрой. — Только если он при вас слово даст, то потом нарушить постерегется. Вы ж ведь не кто-нибудь, вы...