Сломанный Лом

Акс. Борщевский

СЛОМАННЫЙ ЛОМ

Роман-конспект

(отрывок)

"Давным-давно, в далёкой-далёкой галактике происходили..."

Заставка к фильму "Звездные войны"

Краткая информация для начинающего читать.

Время основного действия:

Приблизительно начало в 2890-2891 году и дальше по ходу дела

Пространство:

Основная линия развивается в нашей галактике и нашей Вселенной, но для побочных отступлений предусмотрены Местные группы галактик нашей Вселенной, а так же Местная группа вселенных нашего Мироздания (в одной из которых Пушкин застрелил Дантеса на дуэли и ушел в партизаны к Денису Давыдову. Боровшемуся против царизма после Отечественной войны 1812 года)

Примечание Љ1:

По времени — от центральной даты — 2900 год — различные ответвления уходят глубоко в прошлое и предполагаются далеко в будущее

Некоторые организационные особенности:

Существуют четыре так называемые "формации".

1 формация:

Это Земля. Что-то наподобие того, как она описана у Ефремова ("Туманность...", "Сердце змеи", "Час Быка") Территориально очень невелика, в действиях своих незаметна и вообще не любит себя афишировать. Прародина Галактического человечества. В остальных формациях практически забыта и потеряна. Сама же и поныне здравствует.

2 формация:

Огромная область вокруг центра Галактики, заселенная первой волной экспансии. Экономически на душу населения развита слабее 1-й. Описаний подобного мироустройства в фантастике — тьма. Повторяться не хочется. Огромный простор в вариациях на современные темы (развитый капитализм вкупе с развитым социализмом плюс разные иные "измы" наличествующие ныне)

3 формация:

Большое и Малое Магеллановы Облака. Вторая волна экспансии. Вышла из первой. Классический госкапитализм в стадии империализма (что-то как в начале века). Известна как Облачная Империя. Отношения со 2-й формацией натянутые. Про 1-ю ничего толком не знает (Да и 2-я тоже, впрочем).

4 формация:

Толком ничего неизвестно. Кроме того, что это тоже люди и потомки Земли. Возникли где-то в XXII-XXIII веке. Постоянной территории не имеет (неизвестно). Встречается много кораблей в пространстве. Ведет непонятные действия. По степени развития далеко превосходит все формации вместе взятые. Никаких сведений о себе не предоставляет. Единственное (и первое, после которого про нее узнали) явное проявление активности — разгром флота 3-й формации, отправлявшегося завоевывать 2-ю.

Кроме того.

Существует еще так называемый "ЦЕНТР". Официально никому неизвестное и никем не признаваемое явление. Преследует во всех действиях какие-то свои никому неизвестные цели. Когда образовался и где находится — не знает никто.

Действующие лица:

(Некоторые)

Владимир Донцов.

Год рождения 1970-й.

Место рождения город Кизел.

Образование высшее, инженер-авиаконструктор.

Властемил Кнежич.

Год рождения 2852-й, планета Норвегия, 2-я форм.;

Аранда.

Год рождения 2630-й, йогиня, ученая,

Планета Земля, 1-яформация,

Умна, красива, добра.

Джафар Мак-Дервиш.

Год рождения 2870-й, планета Сахара.

З-я формация, фермер.

Ясир.

Род. 2860-й, пл. Колор, 3-я формация.

Опытный сотрудник Имперской разведки.

Грант Тиберий.

Род. ок. 2844-го, пл. Рома, 2-й формации, сведений нет.

Проходящие группы героев:

Земная — йоги;

Земная — коммунары;

Из 2-й — знакомые Кнежича, киногруппа, члены правительств и т.д.

Из 3-й — большая группа индивидуалистов, военных, экспериментаторов с цивилизациями, просто честных фермеров (один — Джафар)

Из 4-й — экипаж наподобие михайловского из "Сторож брату моему"

Из Центра — Юра, Игорь, Гена, В. Величко-камикадзе.

ВМЕСТО ПРОЛОГА

История жизни Донцова. Ничего примечательного. Укушен клещем.

Прививка не помогла.

Молодой доктор Сан Саныч (Пал Палыч, Дим Димыч или др.) предложение: летаргия. Десять-пятнадцать лет сна, потом излечение разработанными к тому времени средствами.

Раздумья. Страшно. Согласен.

Каталка, белый потолок. Голоса бригады врачей. Укол. Невнятица. Пятнадцать лет...

Пробуждение (долгое и нудное описание мучительного процесса выхода из небытия). Донцов наблюдает в упор перед собой йогу Аранду, невероятной красоты. Ничего не соображает. Говорит слабым голосом: "Здравствуйте... Уже всё?" На чтоему отвечают, что да, уже всё.

Далее следует информация о будущем, где он оказался.

900 лет проспал в недрах Института, забытый там всвязи с какими-то невыясненными обстоятельствами. Найден недавно, после чего немедленно воскрешен.

Будущее: 1) сплошной коммунизм; 2) сбалансированная экология; 3) мало людей — человек 10 в первый день пребывания вне больницы; 4)начало обучения; наступает ощущениемира: УРА! 5) финита: что дальше-то?

Тут пролог заканчивается.

Глава 1

Хомо хомони люпус эст!

Мирная жизнь на планете Сахара. Цветущий рай. Дикая природа. Джафар мак-Дервиш смотрит в кристалл и видит, что его богатый брат Грегор Мак-Дервиш (нехороший человек) едет к нему в гости на ферму со своей фирмы.

Приезжает и предлагает произвести изыскания на его участке. Сукновальная глина. (А на самом деле — ищет "ВООБЩЕ")

Описание какой супермен Джафар. Кольт-Протектор-Аутоматик (сокращенно — Протектор) на бедре. Семья, клан, идиллия. Сестры (малые) мать (престарелая), отца съел три года назад Скрр (см. "Эциклопедия", том 13 а-22)

Беседа. Джафар не хотит но в принципе согласен. Грегор умный и "пахнет мыслью" договор подходит к заключению.

Бэзил Гаврилов, лесной человек (переселенец), друг Джафара. Сообщает, что Хуагофон перешел границу участка и вот-вот нападет.

Семья в ужасе; Джафар ищет протектор, Грегор усмехается и поглаживает бластер. Его охрана — 2-а здоровенных детины — навинчивают пламегасители на тяжелые скорчеры.

Глава 2

См. главу первую.

Чудная планета Кальво (лет 400 от роду ( в смысле — как заселена)). Английский парк, дубы, подвалы, замки — атмосфера мрачноватая. Багровые закаты. Кислорода — 18%.

Офис. Выходит Ясир. Садится в эль (электромобиль), едет пить пиво. Пьет и:

Разговор с начальником через связного. Связной — двухсторонний телепат.

Доклад Ясира о работе. Как управился. Суть дела: вводил дезу врагам. Ввел всю.

Попутно — Ясир как супермен: драка в пивной — прицепились к экстрасенсу.

Начальник: нафиг операцию, есть задание особой важности, судьба "фирмы" и даже империи.

Суть задания: документы, легенда, на планету из 2-й формации по операции "Исток".

Ясир говорит "Ага" в смысле "Есть!"

Глава 3

И жизнь хороша, и жить хорошо!

(Известно откуда)

Донцов выходит из переподготовки. Аранда иногда его сопровождает. Земля будущего. "Хочу летать!" (в смысле — работать пилотом) Бродит по Земле, беседует с коммунарами. Непонятные намеки (Для читателя — тоже).

Кинорежиссер из 2-й формации — Валентин Иванович. ХХ-й век, вторая мировая война (фильм). Ура-ура! Предложение участвовать. Через полчаса — соглашение (трудовое). (Причем Валентин Иванович и иже с ним даже не представляют, что находятся на Земле. Для них это — рядовая планета Звездного Союза)

Глава 4

Иван Сергеевич ел семгу

Ситуация "ГП"

(Из материалов Центра)

Герои сидят и пьют чай. Самовар, изба, лампа, печь. За окном — метель. Шубы, валенки, летная куртка, очки, варенье. Гитара, в углу — задернутый занавеской пульт на 4 человека. Юра вторую тысячу лет курит сигареты одной и той же марки "Стюардесса". Медвежья шкура. Карабин.

Ленивый треп о погоде, о дискетах, о Зеленой Дороге и о том, что не худо бы найти "Летучий Голландец". Снова.

Картины Рериха на стенах. И Голобокова.

Вваливается Величко в кепке (В смысле — одет по-летнему). С него течет. Мокр, распарен, наследил в комнате. В руках чемодан. Наливают Величко чай в фужер; "Ноги вытри"; дают фужер в руку. Величко пьет и говорит:

Затевается новая хохма...

Переодевается в сухое. Герои радуются.

Глава заканчивается фразой: "За окнами воет метель..."

Глава 5

"Я не сторож брату моему"

Каин

Подробное описание звездолета "Подснежник". На котором экипаж по типу В. Михайлова "Сторож брату моему":

Олег Соловьев — командир десантной группы

Алкивиад Великий — стратег (хороший)

Даль Неменьевич — бортинженер

Вера Пауэ — командир

Надежда Бурмина — программист

Любовь Гаврилова — контактолог

Максимилиан Вырвич — тактик-тризовец

Естественно, летят. Мигают ходовыми огнями. Все спокойно. Алкивиад и Вырвич играют в шахматы. Скука. Общее мнение — хоть бы что-нибудь случилось.

За бортом межгалактическое пространство. По курсу — Магеллановы Облака. Задание: забрать Больца с планеты, где он изучал быт и нравы начального капитализма. Кратко — ситуация на планете Титан (куда летят): а) обрыв связи; б) взяли резидента (2-й формации); в) подробности кровавой резни в столице; г) личность пришедшего к власти диктатора Иванова.

Личные связи Алкивиада и Иванова.

По завершению разговора встречают неизвестный звездолет без опознавательных огней.

ГЛАВА 6

"Мы разошлись как в море корабли..."

Честь мундира. Запрос на звездолет — отвечают "Летите своей дорогой". Начинаются боевые действия.

Экипаж рассаживается по своим местам ( см. "Схема размещения по боевому расписанию") "Подснежник" — сигнал "стоп" и "дрейф". Обмен залпами. Победа.

Мерзкие рожи контрабандистов.

Ясир выдает легенду: Раис. Естественно, никто (и читатель) его не узнает.

Взяты на учет, досмотрены и отпущены на все четыре стороны. Снова кают-компания: недовольная ругань. Алкивиад откладывает журнал. Говорит: странные контрабандисты — стреляли; зря мы их отпустили...

ГЛАВА 7

"Странный человек: он пел цыганские романсы, играл на бильярде и бегах"

Записные книжки Ильфа

"Московская гурия"

Оттуда же

Предыстория эксперимента Аранды (в ее воспоминаниях). Как с риском для жизни разыскала в подвалах саркофаг т. Донцова, как вела работы по разбуждению и воскрешению и вот доразбуждалась (намек на возникновение глубокой симпатии тире привязанности).

И вот — убёг.

Надо за ним. Предлог — наблюдение за адаптацией.

Полёт. Пьянство. Бильярд. Супермерный корабль. Бюстры. Развлекаются, как умеют. Беседы с режиссером об искусстве. Кино веков. Моделяционное кино. Большая роль в фильме "Цветы на снегу" в эпопее "Мы из двадцатого". Донцов ничего не знает но хорошо адаптируется.

Пассажиры. Богема. Неопрятны до ужаса. В моде "естественность". Говорят "правду", т.е. глупость. Единственные нормальные люди на борту — экипаж.

Все без ума от Аранды; ничтожество, убого.

ГЛАВА 8

"Я не лучше других и не хуже"

Записные книжки Ильфа

Йоги мыслят.

Коммунары докладывают: война в 3-й формации; крючковые бомбы; огромные потери.

Йоги мыслят.

Предложения: а) выяснить; б) отправить по "Призраку" на планеты; в) подготовить комиссию умиротворения.

Особое мнение йога Санчеса: глубинные процессы! Надо послать спецбригаду в миллион человек. Пора навести порядок в 3-й! Завтра может быть поздно.

Особое мнение не принято к сведению.

ГЛАВА 9

"Мне обещали, что я буду летать, но я все время ездил в трамвае"

Записные книжки Ильфа.

Москва 40-х годов. Год 42-й. Осень. Под угрозой Сталинград и Кавказ. По улицам ходит Донцов. В форме и с документами. Официально — отпуск после ранения. Идёт съемка фильма "Цветы на снегу". Весь съемочный коллектив — статисты. Много несообразностей. Споры с режиссером. Страшные ляпы в историческом плане (например реактивные сверхзвуковые истребители). Аранда полностью вошла в роль женщины ХХ-го века.

Появляется Кнежич.

Декабрь. Столкновение с фашистским патрулем (биороботы). Кнежич становится партизаном. Нарушение сценария. Кнежича вылавливают (длительное захватывающее дух описание облавы в зимнем лесу со стрельбой и рукопашной). Недоразумение выясняется. Режиссер предлагает Кнежичу подключиться. Все знакомятся. Съемки продолжаются.

ГЛАВА 10

"Ну, я не Христос!"

Зап. книж. Ильфа

Раннее летнее утро в горах. Восход солнца.

На вершине, лицом на восток, сидят четверо. Туристские ботинки, потертые джинсы, черные рубашки, темные очки. Поодаль стоит вертолет. В. Величко продолжает рассказ в своей обычной манере.

а) Рост напряженности во 2-м секторе. Ерунда.

б) Застой в 1-м секторе. Тоже ерунда.

в) Резня в 3-м. Чушь.

г) Но самое главное — появился наш человек! Донцов! Через пятнадцать минут пойдут события.

Оглядывает всех победно.

Аплодисменты.

Игорь осведомляется, что же В. Величко предлагает.

ВК! ("Волеснабжение и Канализация!") предлагает В. Величко.

После коротких дебатов порешают: вмешаться.

Солнце взошло окончательно: пятнадцать минут истекают.

ГЛАВА 11

"Я дам вам свой парабеллум"

"Двенадцать стульев"

Поместье Джафара: леса, луга, поля, река.

Нападение Хуагофона: банда человек в 40, на БТР. Лязг, грохот, вонь, гарь. Жуткий урон растительности.

Поединок роботов-аграриев с БТР. Силосная яма — 1-й БТР, загнанный туда и сгинувший там без вести. Второй наехал на грабли или тому подобное и застрял, начав обстрел самой фермы издалека термитными зарядами.

Два оставшихся прорвались.

Джафар с Гавриловым залегли на их пути в разных местах.

Хуагофон орет в мегафон: "Сдавайтесь! Сдавайтесь! Все равно вы обречены!" Джафар стреляет на звук. Звук исчезает.

Охранники Грегора не стреляют. И вообще... Ведут себя странно. Джафар: ну что же вы?! — поворачивается в их сторону.

Гаврилов подпускает и расстреливает от пояса короткими очередями второй прорвавшийся БТР, цедя презрительно: "Никто не уйдет..."

За спиной Джафара вырастает хуагофоновский БТР. Джафар оборачивается — Хуагофон из люка с бластером: "Ну что, сдаешься?!" Джафар выстрелом разбивает ствол БТР и резко кубарем в сторону. Хуагофон дал несколько выстрелов, но не попадает, т.к. головокружение от успехов. Грегор лениво достает бластер, долго целится и не спеша стреляет. Как бы нехотя.

Хуагофон испарен от пояса и выше. БТР уползает, но охранники добивают его в упор. Зрелище вроде металлургического цеха. Возвращается Гаврилов, равнодушно смотрит.

Джафар, оправившись, Грегору: "Спасибо, брат!" Через два часа контракт подписан.

ГЛАВА 12

""Липу" бы хорошую достать"

Из разговора нелегалов.

Раис идет по берегу моря. Очень удобное "окно". Курортный пояс уже знакомой нам планеты во второй формации, на которой кино снимают — "Цветы на снегу". Документы, резиденты, космодромные жулики и проч. В общем, Сочи.

Милиция. Проверка документов. Раис улыбается: хорошая "липа".

В кабинке для переодевания на пляже оставляет надпись на стене (нецензурную) в условленном месте. Нужным почерком. Вечером у кафе "Альма" к нему подходит человек с "дипломатом" и в очках. Раис помахивает пластиковым кульком с голограммой Эллы Разиной, малоизвестной в этих краях певицы XXIX века.

— На что вы ловите крокодилов? — резко спрашивает Раис.

— На мотыля... — смачно отвечает незнакомец и причмокивает, будто ест этого мотыля. (Таковы условия опознавания).

— Двести пятьдесят, — говорит "дипломат" кодовое число и они уходят.

Барак под звездами. Дикий шум прибоя. Ничего не слышно.

— Пакет. Легенда, документы. Завтра в одиннадцать сорок, рейс на Темалу; будьте поспокойней.

— Понимаю. Кого я заменю?

— Ему не повезло.

Возвращение в гостиницу "Валерий Леонтьев", названную так в честь автоматической межзвездной станции, первой пролетевшей через эту систему. Раис заглядывает в расписание.

И узнает, что полеты отменены. Т.к. поимела место реквизиция корабля "Марк Твен", экстра-класса, как обычно, пассажиры были доставлены в порт назначения. Это уже второй случай за месяц...

Ясир ложится спать и думает, когда же полетит?

ГЛАВА 13

"Париж открыт! Но нам туда не надо!"

В. Высоцкий

Бар гостиницы "Валерий Леонтьев". Донцов, с ним Кнежич, Аранда танцует вальс с режиссером; за столиком еще один — Лукас (черная острая бородка, аскетическое лицо). Разговор о погоде на севере, об отмене полетов и о загадочной четвертой формации. Лукас весьма информирован. Донцов впервые узнает о третьей и четвертой формациях. Интересу его нет предела.

Лукас: третья возникла чуть позже второй, про третью долго ничего не знали; но 500 лет назад 3-я построила громадный флот и начала завоевывать 2-ю. 2-я готова не была совершенно, наступил разброд и паника. Но флот так и не появился.

— Почему? — Донцов, естественно, удивлен.

Лукас продолжает.

4-я формация, оказывается. На полпути флот Империи был перехвачен флотом 4-й и в короткой встречной битве уничтожен полностью; по слухам от 4-й участвовало менее половины, и ни один корабль не пострадал. Конечно, все бросились устанавливать контакты — но никто не возвращался.

Вторая быстро бросила это дело. А третья до сих пор тратит кучу денег на проникновение в четвертую. В рамках свободной частной инициативы, разумеется.

Четвертая давала себя знать эпизодически: появлялись звездолеты или по связи. Главное: сеть баз даже вне Галактики (т.к. случалось обнаруживать их автоматы и корабли в неисследованных ранее районах пространства). Последняя реквизиция — явление из ряда вон, конечно, но такие вещи они практикуют время от времени.

Многие уходят.

Как?

Этого он не знает. Так как ушедшие не возвращаются. И сам он не прочь попасть. Корабли же реквизировали массово: до шести из-за чего срыв рейсов. Что-то случилось.

В баре появляется серая личность, очень нервная и щуплая, в кепке. Тихо садится в углу и слушает. Через три дня сидения с ним знакомятся. Счастливый случай: он, оказывается, каскадер. Режиссер в восторге. Серая личность — Валерий Величко с Тьмутаракани. Контракт? Согласен.

ГЛАВА 14

"Крепитесь, Штирлиц. В следующий раз я принесу вам банку консервов"

М. Шаламов "Строгий заяц при дороге"

"Подснежник"

Прилетели на планету. Долго вызывали Больца — никакого эффекта. Наблюдения за планетой — следы жуткой бойни в центре столицы у дворца. Словно бы кто-то пробивался туда с боем. "Что-то знакомее... — бормочет Олег Соловьев: — Как бы видно было, где он шел..." Пауэ с испугом смотрит на него: "Кто?..".

Попутно выясняется, что Иванов исчез. Причем — якобы в 4-ю формацию. Требуют поимки и выдачи. Обалдеть.

Опять честь мундира. На "Подснежнике" решают прибегнуть к решительным мерам: так этого оставлять нельзя! Открытым текстом на всю планету: "Больц, куда подевался?! Отзовись немедленно!"

Через полчаса тот отзывается, недовольный: на связь не выходил, потому что оставил передатчик дома в столе — надоело с собой таскать. Зачем раскрыли инкогнито?!

Следует перепалка, переходящая в глобальную операцию всепланетного масштаба по поискам Иванова. Попутно выясняется, что он — из матрифицированных (что это такое, читатель, естественно, не знает), по биокарте это легко выделить, устраивается тотальная проверка биополей — в результате (с напряженной погоней и отчаянным убеганием) Иванов иммобилизован сброшенными с орбиты шашками с усыпляющим газом. И все остальные вокруг него — тоже. Спят.

После чего "Подснежник" забирает обоих (и Больца и — в качестве моральной компенсации — Иванова) и улетает. Местным властям в выдаче Иванова отказывается в назидание: чтоб впредь не валили на 4-ю чего ни попадя. "Сами же заявили, что Иванов удрал к нам. Ушедшие не возвращаются!"

На этом операция заканчивается.

ГЛАВА 15

"Будет горячий обед и музыка..."

Д. Хэрриот

Вечер все в том же баре ("Валерий Леонтьев"). Уже которые сутки нет полетов. Лукас рассказывает легенду о Летучем Голландце. Показывает фотографии — НЛО своего века. Легенда: перед конфликтом 500 лет назад видели, отсняли фото, потом пропал и его видели очень редко. Причем в "горячих точках". И вот буквально на днях один друг Лукаса...

Раис слышит все это (никто по-прежнему его не узнает). Ближе к вечеру Лукас прощается и выходит.

Через полчаса после возвращения Лукаса домой в его коттедже слышится легкий скрип (непонятный и загадочный). Утром Лукас просыпается бодрым и ничего не помнящим (читатель ничего не помнит тоже).

Раис едет в отель, садится, составляет отчет и думает. Подвернувшаяся информация о "Голландце" для службы очень важна, но это не основное задание. Полетов-то все равно нет! Нужен звездолет. У кого есть звездолет?

Кнежич!!!

В три часа утра у Кнежича звонок. Кнежич поет старую норвежскую (имеется в виду планета) песню. Донцов его слушает; В. Величко спит в соседнем номере.

Раис: Я, мол, с извинениями...

Кнежич: Заходи, бургундского выпьем!

Раис: Спасибо, мне нельзя...

Кнежич: Чем же тебя угостить?

Раис: очень нужен корабль

К.: а зачем?

Раис: пора на работу; у нас за две недели опоздания увольняют

К.: а вы кто?

Раис: телепат, экстрасенс, экстрасенсотехник.

К.: ух ты! Но откуда вы узнали, что у меня есть... Ах да, телепат же... Ладно! Но условие: полетим втроем. Ты, я и он (кивает на Донцова)

ГЛАВА 16

"Четвертые сутки пылают станицы..."

Скука на "Подснежнике". Бульканье в эфире. Алкивиад ругает координаторов: не дают задания, чего-то жду.

Метеоритная атака в Глубоком космосе.

Аппаратура поражена. Тем не менее разворачивается, ловит и препарирует источник. Источник — злодейское судно неизвестно порта приписки. Достали злодея. Пытают. Злодей молчит.

На камбузе закипает чай. Пьют чай все вместе с пленным. Разомлев, пленный раскалывается.

Шнапс-капитан Околевич. Кондрат Евграфович. Атаковал, сбесившись со скуки. Брошен в открытом космосе врагами в масках. Сорок лет без чая.

Не знают, куды его девать?

Решают поставить на довольствие, а там видно будет. Шнапс-капитан смахивает слезу. Воспоминания.

Незабываемая гражданская. Керенский, Троцкий, Милюков. Тельняшка матроса Железняка. Личный браунинг Колчака. Царские сапоги и валенки Чапаева. Зимовка в тайге: топил печь керенками. Тем только и спасся. Все отобрали враги в масках.

Соловьев интересуется: откуда взялись враги? Околевич в ответ только всхлипывает, трясется и клянчит закурить. Свихнулся, что ли?

Вырвич опровергает с бумагами (электронными) в руках.

Гаврилова полна сострадания.

Вкалывают шнапс-капитану дозу. Чтоб успокоился. Доза по необходимости лошадиная. Спасть ему в результате — до полумесяца.

ГЛАВА 17

""Вот ни фига себе" — подумал Колвин"

М. Шаламов

"Строгий заяц при дороге"

Ночью в "Валерий Леонтьев" прибывает богатый поляк. Галимовский. (Никто ничего не подозревает) Он требует 40 центнеров белка в ванную. Желая принять биованну. Всю ночь прислуга (автоматическая) таскает белок в номер. В итоге к утру, часов в 10, когда Кнежич продирает глаза, твари ползут и лезут уже вовсю. Поляк якобы съеден заживо; вопли; в отеле паника.

Прорыв в комнаты Кнежича и Ясира; Величко смотрит все это на экране; твари всех окружают и выгоняют (все, естественно, бегут) из гостиницы.

В решающий момент в коридор выходит Величко и говорит: "Спокойно!"

Все на него смотрят.

Величко снимает со стены огнетушитель и направляет пенную струю на чудовищ. В результате атака отбита но нападение продолжается. Причем подтверждается (сначала только подозревалось) что звери нападают именно на них. Зачем — непонятно.

Величко предлагает уйти по крышам. Все, не успев еще опамятовать, подчиняются: на крыше ничуть не лучше. Чудища успели расползтись по всему отелю, вся крыша в тварях.

Под предводительством Величко компания спускается с крыши по вертикальной стене (С сорокового этажа, двести метров). По дороге из соседних окон вовсю высовываются оскаленные пасти, щелкают зубами (возле самых голов).

Киногруппа (как и все выгнанная тварями из гостиницы) снимает это все с земли и визжит от восторга. Все убеждаются, что Величко — настоящий каскадер.

ГЛАВА 18

"Вы же послали его на крест!"

А.Б.С. "Отягощенные злом"

Шатер. Москиты, жужжа, бьются о силовой барьер. Раздирая его, входит Игорь.

— Вот, — говорит он.

— Ну, — спрашивает Юра.

— Прогноз, — бормочет Игорь. В пасть компьютера древней сборки всовывается не менее древняя дискета.

На экране появляется Величко. Связанный, с кляпом во рту, с него медленно капает кровь.

— Надо помочь, — итожит Гена безмолвный обмен мыслями.

— Расчет курса! — бросает Юра в пространство.

— Вылетаем! — после рассмотрения карт и схемы на экране с хронологической сеткой.

Шатер взмахивает крыльями полога, сворачивается и взмывает в высь. Издаля слышен голос. Кажется, Игоря:

— Да, я ведь не показал еще ОСТАЛЬНЫЕ прогнозы...

ГЛАВА 19

"Я сделал это не в интересах правды, а в интересах истины!"

Кнежич, Донцов, Ясир и Величко слазят со стены на землю.

Репортеры, пожарные, специальные отряды милиции (ОМОН). Синие мигалки и блицы фотовспышек.

Тут появляется Галимовский. Рука — в кармане.

Величко быстро объясняет всем, что это за тип. Поляк. В ответ тот выхватывает бластер и открывает огонь.

В толпе у гостиницы новая вспышка паники. Неразбериха.

Поляк во главе отряда чудовищ движется вперед.

При попытке оказать сопротивление выясняется, что Галимовского и зверей бластеры не берут. ОМОН бессилен.

Тут, наконец, Ясир и Кнежич приходят в себя. Понимают, что надо бежать: такого уже наворотили, что наверняка что-нибудь да припаяют; уж нарушение общественного порядка — точно!

Отбиваясь от чудовищ и поляка подручными средствами (брошенная пожарная машина, Донцов за рулем — как самый слабосильный рукопашник), великолепная четверка (Фильм, снятый киногруппой с нескольких камер, уже почти готов) бросается в космопорт.

В это время возмущенный Галимовский на фоне покореженной гостиницы сообщает толпе журналистов (И представителям властей) какая сволочь этот Величко. И как он не мог больше терпеть его злоупотребления властью ("Он первый герцог на нашей планете!"). Требует ареста. Очень убедителен.

Когда четверо на пожарной машине прилетают в космопорт, Величко уже ждут. Тот с мольбой обращается к "ребятам" за помощью.

Раздумывать некогда. Кнежич с Ясиром вырубают патруль и каждый смотрит на другого: ай да он! (другой). Потом бегут к звездолету и уходят на 15 "же".

В подпространстве Величко вынужден, наконец, дать объяснения.

— С этим Галимовским, — начинает он, — у нас старые счеты. В одна тысяча девяносто шестом году от Рождества Христова мы с ним вместе брали Гроб Господень...

На этом глава резко заканчивается.

ГЛАВА 20

"Сидит за дисплеем старик Козлодоев

И тупо глядит на экран"

Автор неизвестен

Хорошо замаскированный причал. Масса кораблей. Летающий завод Вторчермета. Корабли прессуются в лом и поставляются на недоразвитые планеты в качестве полезных ископаемых. Под видом метеоритов.

У причала "Подснежник". Торжественная встреча экипажа начальником операции прикрытия Рогволдом Сухим. Шнапс-капитан растерян, озирается — подавлен величием и размахом. С перепугу просит шнапса.

Рогволд морщится. Кивком отзывает Веру, Надежду и Любовь на конфиденциальный разговор. Долго выковыривает из стен дежурных "клопов". Сосредоточенно пьет кофе. Говорит:

— Этого парня надо... — следует многозначительный жест.

Вера, Надежда и Любовь кивают и идут исполнять.

Тайное совещание в недрах отдела Љ 1. Зачитывается ориентировка на розыск: "Особая примета — пьет". Нелицеприятный (для лица, морально) допрос с пристрастием. Шнапс-капитан на коленях кается: алкоголизм тоже достался в наследство от врагов в масках!

Вырвич все с теми же электронными бумагами в руках продолжает настаивать. "Это не он! — заявляет он. — Вот его биокарта — она не его!"

— Откуда же тогда наследственный алкоголизм? — спрашивает бортинженер.

Алкивиад говорит задумчиво:

— Это не он... Но кто же он тогда? Вот вопрос!

Выяснить не удается. На этот раз не помогает даже горячий чай. Тогда ставится на общее (включая Околевича) голосование предложение: признать шнапс-капитана "неразоблаченным потенциальным агентом неизвестной принадлежности" и согласно статье 1234567 Кодекса Космической Этики как потенциально вредного для 4-й формации элемента ввести в экипаж крейсера "Подснежник".

Принимается большинством голосов.

Шнапс-капитан пускает слезу.

ГЛАВА 21

"К вящей славе божьей!"

Девиз иезуитов.

На Величко смотрят. Недоумение.

Показывает всем татуированный локоть левой руки. На локте латинские буквы AMDG. Недоумение возрастает. Разъяснение.

Две тысячи лет назад, работая крестоносцем, Величко спас старика араба от смерти, грозившей ему со стороны Галимовского. Пришлось переметнуться к султану.

У сарацин нагляделся многого, поумнел, понял, что люди бывают разные, и стал атеистом. Занялся наукой, много путешествовал, стал лекарем. Неоднократно встречался с ... (Омар Хаям, Заратустра, Шах Намэ — нужное подставить). Был посвящен в тайную мудрость Востока. За великий ум и доброту получил прозвище Бешеный Тигр Басры.

Годы спустя встретил Галимовского в виде сарацинского купца. Галимовский был послан на Восток тайным агентом ордена тамплиеров на поиски секретов колдовства и чародейства. По дурости действовал грубо и глупо, возбудил множество интриг и вдобавок вознамерился выкрасть гурию из халифского гарема.

Величко вмешался из дружбы с Саладином . Драматическая история. Нищий старик с красавицей (приемная дочь). У старика некая тайна веков на сохранении. В результате сложных перипетий сюжета Галимовский с подручными скачет в пустыню на легконогих аргамаках, увозя тайну и красавицу.

Величко с соратниками бросается в погоню (Описание погони в песках). Галимовского настигают в оазисе. Схватка. Поединок между Величко и Галимовским. Обоюдная гибель в песках поднявшегося самума. Оживление в XXIV веке (Специальная программа по тотальному воскрешению всех; в XXIV-м веке дошла очередь до XI-го). Уникальный случай — единственный на весь проект! — Галимовский убегает, показывая язык и крича, что мы с тобой еще встретимся!..

— Большего, ребята, не рассказывают даже ближайшим друзьям, — говорит Величко.

Все обалдевают.

ГЛАВА 22

"Мой слух принадлежит тебе, вошедший без зова"

О. Ларионова

"Звездочка во лбу"

Огромный колесный ледокол, завывая дизелем, прет по тайге, подминая вековые кедры.

За штурвалом — Юра, в тельняшке и с трубкой в зубах. Ночь, луна. Из-за приоткрытой двери штурманской рубки слышны звуки приглушенной перебранки — это Игорь беседут с киберштурманом. У дверей на правое крыло мостика стоит Гена в кожаном реглане с капюшоном и задумчиво смотрит на окутанные снежными вихрями вершины могучих кедров. Проплывающие ниже бортов. Юра, сурово насупясь, бормочет сквозь зубы что-то про погоду.

Сквозь треск ломающихся стволов слышен гулкий ружейный выстрел.

Мужик с берданкой. Кричит:

— Куды прешь, мать твою эдак!

Изумление. Трубка Юры выпадает изо рта за борт. "Полный назад", остановка.

Все валятся. Мужик в свете прожектора пятится, упирая приклад берданки себе в живот.

— Кто такие? По какому праву? Осади!

Белый купол парашюта. Игорь бухается в снег.

— Вот документы, — тычет под нос пухлую папку. — Агитпробег. Кстати, докуда мы добрались?

Юра (свесившись через поручни левого крыла мостика):

— Год какой?! Год?!

— Одна тыща девятьсот тридцать семь. Вчера стукнуло!

— Кому?! — Игорь роняет документы, хватается за голову.

— Знамо кому. Мне. Всю жизнь время по своим летам считаю, — мужик свистнул. Прискакал заяц, держа в зубах кисет.

— Кури! — мужик протянул Игорю махорку.

— Где мы?! — кричит Игорь, не отнимая рук от головы.

— Так вы заплутали! — откликается мужик. — Вам куда? Если на стройку, дак Косой вас проводит...

Юра (шлепается рядом в сугроб) негромко Игорю:

— Галактические координаты Земли; хронологическое поле тридцать седьмого... Похоже, в штурманскую программу забрался вирус. Сматываемся!

Из рубки на мостик выходит Гена и недовольно кричит, держась за ушибленную голову:

— Ну что, приплыли?

— Курс! — кричит Игорь, взмывая в воздух. — Кто считал курс?!

— Ты! — доносится сверху.

Снежные вихри бьются, кружась, в стволах кедров.

ГЛАВА 23

"Нет такого преступления, на которое капитал не пошел бы из-за 300% прибылей"

Карл Маркс

Штаб. Мощные плиты высшей защиты. Спартанская обстановка. Карта Галактики на серо-стальном столе (стульев нет). Над ней склонились двое — Шеф и не-шеф.

— Исток... — палец Шефа летает над Галактикой. — Где-то здесь!

— Слушаюсь!

— Прочешите весь квадрат! До последнего астероида! Вы же понимаете, что для нас значит найти останки прародины?!

— Оружие Предков!! — благоговейно шепчет не-шеф, щелкая каблуками.

Корабли заправлены, трюмы загружены, экипажи подготовлены.

Шеф благословляет не-шефа. Не-шеф отдает честь Шефу (видимо на время операции)

ГЛАВА 24

"В законах нет ничего разрешающего посылку автомата. Но нет и запрещающего, не так ли?"

"Час Быка"

Рой "призраков", парящих на околосолнечной орбите перед уходом в подпространство. Йоги задумчиво смотрят: сколько-то вернется?

В Галактике черт-те что. Вплоть до невозможности Земле проводить прежнюю политику неафиширования себя. Коммунары готовят миллионную развед-прогрессорскую группу: Санчес, не найдя поддержки у официальных властей, прибег к самодеятельности. Им (ему) никто не мешает: общее мнение — пусть делают что хотят, только бы на Земле не мешались. У Совета и так проблем хватает.

Опальный философ Вальтасар (Балтазар) пророчествует: начинается гибель Земли от утери Высшей Цели (И нисколько не жалко).

Его наперебой приглашают: и на "Призраки" и в коммунарскую группу. Но он отказывается, гордо растя капусту на даче. Что и странно больше всего.

Поэтому озабоченные йоги готовят специальную группу: узнать — а КАКУЮ высшую цель имеет в виду Балтазар.

ГЛАВА 25

"Дайте мне два билета! Дайте!"

М. Жванецкий

Длинная очередь уходит в недра космопорта. В середине, зевая — Юра, Игорь и Гена. Они в комбезах, из карманов торчат пачки денег. Вид весьма потертый.

— Часа четыре, не меньше... — цедит Игорь, глядя на очередь впереди.

— Наверное лучше было бы все-таки попробовать еще! — в который раз бормочет Гена.

— Сколько можно пробовать? — недовольно возражает Юра. — Жди спокойно.

— Ба! Старые знакомцы! — за два человека до окошечка кассы стоит лесной мужик в тулупе. Рядом с ним на задних лапах Косой. В зубах у него сумка с предупреждающим трафаретом "Вакуум не хранить!" — Скучаете? Валите сюда, возьму куда надо!

— Три билета!

— До Амальтеи!

— До Траная!

— До Росы!

— Все вместе!

Кассир изумленно таращится, ничего не понимая. Но кассовый аппарат сам собой выплевывает три странного полукруглого вида билета.

— Ч-что-о?..

Но троица уже устремляется в зал ожидания.

Мужик смотрит им вслед. Потом говорит кассиру:

— Рот закрой, а то ворона залетит. И мне тоже — билетик дай...

В зале ожидания. Прокурено откашливается динамик. Громыхание:

— Спецрейс Амальтея-Транай-Роса! Отправляется вне расписания! Пассажиров, могущих оказаться в порту, просим занять свои места!

Троица, успевшая отметиться в местном баре, скрывается в дверях накопителя.

Коридор. Каюта. "Вот же черт! Четырехместная!" Входят. На удивление сил тратить уже не хочется.

В каюте давешний мужик. Пьет чай с зайцем. С сахаром. Заяц тоже. Мужик отодвигает чашку. Встает.

— Ну, давайте, что ли, знакомиться. Меня зовут Перун Иванович Сварог . Вольноопределющийся.

— Это что, профессие такое? — не то ворчит не то хмыкает Гена. Игорь молча разглядывает новопредставившегося. Юра плюхается на свое место и с довольным видом заявляет:

— Наконец-то! А то уж я сомневаться начал! Что ж, знакомиться, так знакомиться! Мы вот, например, самоопределяющиеся...

ГЛАВА 26

"Мы встретимся там, где нет тьмы"

?

Центр маленькой звезды на задворках Галактики. Вяло бурлят ядерные реакции. В звездолете высшей защиты ютятся двое.

— Как мы сюда попали, шеф?! — Ясир, выдернутый из сна, трясется, стоя в исподнем посреди рубки.

— Обстоятельства... — глухо отвечает некто в маске (шлем виртуальной связи (Чем-то похож на каску Дарт Вайдера)). По каковой причине узнать его невозможно. — ...резко меняются. Операция "Исток" переходит в состояние "Поток"!

— Слушаюсь... — бормочет ошарашенный Ясир.

— Инструкции получите в час "икс"! — шеф исчезает. Слабый запах серы, сопровождающий голограмму, быстро выветривается. Перед Ясиром появляется изображение большого будильника со стрелкой звонка, установленной против знака "Х".

Какое-то время спустя.

Ясир вытирает со лба пот (температура в звездолете повышается по ходу выработки защиты), осоловело смотрит на будильник, где на циферблате минутная стрелка приближается к верхнему положению... Душераздирающее дребезжание молоточка по чашке — "Час "Х""!

Звездолет наполняется светом и движением.

Киберы спешно штудируют инструкции (до этого часа — секретные). Открывают сейф. Достают оттуда маленький листок пластпергамента. Отдают Ясиру (под роспись). На листе три слова: "ОТКЛЮЧИТЬ — ПРОВЕРИТЬ — ЗАЗЕМЛИТЬ".

Ясир понимающе кивает.

Перемещается к пульту.

Отключает.

Проверяет...

ЗАЗЕМЛЯЕТ (!)

Раздается могучее всепоглощающее гудение и рубка наполняется мертвенным сиянием...

(Что всё это значит, читателю, естественно, не объясняется)

ГЛАВА 27

"Дела давно минувших дней.

Преданья старины глубокой"

А.С.П.

Перун Иванович рассказывает. Долго.

Дохристианская Русь. Идолы. Капища. Колдуны-мавки-русалки и прочие домовые. Жизнь языческая. Иноземцы. Кресты. Церкви. Кадила. Ладан и святая вода. Крупный разговор по понятиям с ихним Христом. Жалоба Саваофу. За жалобу упразднили совсем.

Позор. Обида. Бог без работы! С горя принял участие в Крестовых походах (Под разными именами) . Лично взял штурмом Иерусалим. Но во взглядах с католиками все равно не сошлись: по-ихнему плохой христианин все равно лучше хорошего язычника! Догматики. Все, что удалось в результате непосильных трудов — добыть для Александра Невского крышку Гроба Господня (Реплика Игоря себе под нос: "Так вот кому Величко ее загнал...").

Но за это объявили крестовый поход на него самого. Насилу отбились на Чудском озере. Осерчав, Перун Иванович лично сражался в первых рядах, держа в каждой руке по оглобле. Многих переправил на небеса под горячую руку (Живьем. Бог все-таки)

Ничего не помогло. Небесная Курия отделила чужих от своих, лишних отправила обратно, а про него даже и не вспомнила.

А пока разбирались с крестовым походом, на Руси началось Иго. На триста лет.

С горя ушел в лесники. Ничего — жить можно. В Греции тоже вон такой бог имелся — Пан. В лесах жил. Был в большом авторитете.

С тех пор много воды утекло.

И вот в лесах сообразил — не сразу — где собака-то зарыта!

Рыба гниет с головы! (Реплика Юры: "А чистят ее — с хвоста!..") Все сверху шло! Там и искать надо! И стала у Сварога вырисовываться задумка одна по такому случаю...

Вот только люди подходящие для такого дела требуются. Непростые. Молодцы. Витязи. Чудо-богатыри! Орлы лихие!

(Реплика Гены: "Вообще-то это у нас Величко — каскадер...")

Перун Иванович пристально смотрит на небритых и помятых собеседников. Заяц, не участвуя в разговоре, проворно дует чай из блюдечка.

В глазах троицы отражается напряженное раздумье

ГЛАВА 28

"Эзоп агент Антанты! А вы — агент Эзопа!"

Радий Погодин

"Кремлевские куранты"

Утро на корабле Кнежича.

Чай в кают-компании. Раиса и Величко нет.

Недоумение.

Идут будить. Каюта Раиса пуста. У Величко дверь заперта изнутри. Долго стучат. Прислушиваются.

Врываются...

Немая сцена.

Величко лежит посреди разгромленной каюты, связанный от пяток до макушки, с кляпом во рту и смотрит на всех выпученными глазами. Лицо его и туловище ужасно залиты чем-то красным. При появлении вошедших слабо извивается.

Кнежич выдергивает кляп. Величко сопит:

— Развяжите...

Донцов недоумевает: неужели снова — Галимовский?!

Величко: НЕТ!! Это будет еще один старый враг! (В смысле — кто-то новый) Кнежич, у вас есть парабеллум?!

Кнежич философски: может быть, может быть... Но сначала я хотел бы узнать, что все это значит!

Величко нервно шагает по каюте и рассказывает. Ночь. Рука на плече: вставай, Ясир, быстро! Захват с переворотом — противник повержен и связан. Величко отворачивается, чтобы включить свет для допроса, включает и видит — в него что-то летит (Трехлитровая банка томатного сока). Увернуться не успевает. Потеря бдительности — и сознания. Очнулся — связан, во рту кляп, с головы капает... Отомщу, страшно отомщу, скоро отомщу! Всю ночь ждал! Где он?!

Кто?

— Раис! То есть Ясир, видимо. Ну, да сейчас он нам сам все расскажет! Где парабеллум?!

— Раис пропал. Его каюта пуста.

С Величко истерика. Как пропал, куда пропал! Почему?! Я же с ним еще ничего не делал! В общем — кавардак. С трудом его держат.

— Я пропал? Куда это я пропал? Это вы пропали. Ждешь вас к завтраку, ждешь...

В дверях стоит Раис с огромным бутербродом в одной руке и со стаканом в другой. По причине еды говорит невнятно. — Что тут у вас случилось?

Величко издает бессвязный вопль и бросается на Раиса. Кнежич едва успевает перехватить его в воздухе.

— Ты мне все расскажешь! — визжит Величко, пытаясь дотянуться до бутерброда (или до стакана) Раиса. Тот всем видом изображает недоумение. Кнежич напрягает все силы.

— Действительно, — говорит он (Кнежич то есть) — Где это вы, дорогой Раис, пропадали?

— Пропадал? Спал как сурок! Да и куда пропадешь с яхты, болтающейся в подпространстве?!

— Действительно, куда? — тоном, не обещающим ничего хорошего, говорит Кнежич. — И почему тут некоторые называют вас Ясиром, а не Раисом? Псевдонимчиками балуемся?

Раис (Ясир) бледнеет.

— Даю вам тридцать секунд! — решительно заявляет Кнежич. — А потом отпускаю этого! — потрясает продолжающим делать хватательные движения Величко.

Громко тикают настенные часы. С кукушкой.

ГЛАВА 29

"И никто не узнает, где могилка моя!"

Старая песня

Утро на ферме Джафара. Джафар, потягиваясь, на вновь отстроенной веранде. Из-за сизой гряды леса встает солнце, большое и теплое. Издали доносится гул землеройных машин — это Грегор ищет свою сукновальную глину. Джафар пожимает плечами, удивляясь: когда же спит его брат?

— Хозяин, — робко подходит робот-уборщик. — Вот что я нашел на полу в комнате вашего брата.

В вороненом манипуляторе робота зажат листок бумаги с планом поместья и отчетливо выдавленным крестиком и надписью: "ЛОМ".

Джафар хмурится и сходит с веранды, направляясь в штольню, где с самого утра, не выходя даже на кофе в постель, роется Грегор.

— А, брат... — Грегор опускает бластер. — Что нового?

— Да так, ничего особенного. А у тебя как дела, брат?

— Все путем... — осторожно отвечает Грегор, не сводя внимательных глаз с брата.

— У тебя лома не найдется?

Несколько мгновений стоит мертвая тишина. Потом все происходит как в замедленном кино. Бластер вяло выплевывает струю плазмы. Джафар всплывает к потолку штольни и оттуда протягивает руки к горлу брата. Грегор медленно, слишком медленно, поворачивает дуло и, понимая, что не успевает, расплывается в улыбке.

— А-а! Так ты что-то узнал!

Джафар хватается за место, где только что было горло Грегора, выбивает бластер из его руки и отвечает:

— Да. Что это значит? Что такое ЛОМ?

Листок сунут под нос Грегору. Грегор бегает глазами и сучит ногами, придумывая, что сказать.

— По глазам вижу — врешь! — говорит Джафар. — Теперь я САМ этим займусь!

ГЛАВА 30

"Ты — наша последняя надежда!"

"Звездные войны"

Эпизод четвертый

Тусклое отблескивание отключенного экрана дальней связи. Орегон Генри, йог высшей, седьмой (?) ступени посвящения, не пользуется услугами техники. Войдя в минисамадхи, он выходит на прямую ментальную связь с Арандой и вздрагивает от ее душевной боли.

Аранда плачет: Донцов опять убег.

О. Генри кратко и мужественно напоминает ей о долге перед человечеством (Что больше некому). И предлагает возглавит специальную группу, направляемую к Вальтасару (Балтазару). Аранда берет себя в руки, руки в ноги (йогиня), и, обещав оправдать возложенное на нее, удаляется в известном (ей и О. Генри) направлении.

Завтрак Балтазара (См. Пир Вальтасара). Спецгруппа почтительно ожидает хозяина, угощаясь кочерыжкой. Из обшарпанной пещеры медленно выходит отшельник и, присаживаясь в позе лотоса, концентрируется на солнце. Группа по команде Аранды рассеивается окрест и над дачным участком проступают в воздухе алые буквы. Балтазар видит пророчество и тень печали ложится на его благородное лицо. Он тяжело встает и медленно телепортируется в Совет. Спецгруппа телепортируется следом.

Оставшиеся без поддержки буквы падают на капустные грядки.

ГЛАВА 31

"Бешеных молний крутой зигзаг!"

А.Б.С.

Водянистый горб планеты на экране. На фоне экрана силуэт Юры за пультом управления. Рядом в рубке — остальные.

Внимание всех — на экран (описание мучительного ожидания неизвестно чего для читателя). Сварог, распахнув в тепле тулуп, с прищуром глядит на планету. Говорит:

— Вот они... Сейчас на экране объявятся...

Косой шевелит ушами, сидя на пульте. Юра — напряженным голосом:

— Ну?! Где же?..

И в этот момент на краю диска появляются четыре сверкающих точки, несущиеся навстречу кораблю.

— На транспортной лоханке против истребителей, — говорит Гена недовольно. — Нельзя было что-нибудь получше подобрать на той свалке? Куда торопились? Собьют вот сейчас — опять все сначала...

Звезды приближаются уже по центру экрана.

— Сейчас палить будут... — говорит Перун отчего-то шепотом. — Не увернемся...

— А-га... — невпопад удовлетворенно произносит Юра, не отрывая глаз от экрана. И вдруг без перехода орет дурным голосом: — Ну что, смертнички, покувыркаемся?!

Сварог смотри на него ошарашено. Заяц от неожиданности подпрыгивает чуть не до потолка.

Истребители выпускают лавину огня.

На экране все превращается в какой-то калейдоскоп. В рубке за пультом Юра похож на обезьяну, орудующую не только руками но и ногами. Истребители куда-то исчезают.

— Мимо! — вопит Перун Иванович, хватая пролетающего Косого за уши. Добавляет: — Мазилы, — словно удивлен.

Планета на экране стала заметно ближе.

ГЛАВА 32

"— Что есть истина?! — возопил Пилат и в отчаянии выбежал из камеры.

Вслед ему донеслось:

— Я!"

Евангелие от Анафема

(Материалы ЦЕНТРА)

Совет.

Мужественные лица коммунаров. Умудренные йогов. В глазах многих тревожный вопрос. Когда?

Балтазар отвечает перед Человечеством. Скоро, братья!

А что — скоро? — спрашивает молодой, неопытный коммунар, еще не овладевший искусством понимания без слов. И, внезапно уловив тень мысли, замирает с пресекшимся дыханием — так вот оно что!..

Панорама: объятый трепетом Совет.

Появляется Аранда.

Последний шанс человечества. Невероятный по напряженности и драматичности момент.

Демонстрирует запись пророчества:

"Мене, Текел, Фарес!!"

Короткая пауза. Затем общий вопль:

— КЕМ?!

Вслед за Арандой на сцену выходит дружный коллектив спецгруппы — все с капустными кочерыжками.

Вальтасар (Балтазар) нисколько не смущается, но только презрительно фыркает и начинает гордо удаляться, постепенно отодвигаясь в немыслимую даль (по всем осям одновременно. "Вознесся!")

Немая сцена из "Ревизора"

ГЛАВА 33

"Ты совершаешь ошибку, судя плохо о предках"

"Час Быка"

Борт "Подснежника". За столом стратег Алкивиад, контактолог Гаврилова, тактик Вырвич, командир Пауэ (плачет)

Гаврилова: Кто бы мог предположить, что воспитуемый сбежит!

Пауэ (сквозь слезы): А я ему пове-е-ерила...

Гаврилова: Я всегда говорила — предков нельзя недооценивать! Общение с представителями предшествующих формаций всегда чревато.

Пауэ: В подпространстве. В удалении от... (сморкается в платочек)

Вырвич: Он не предок. И маловероятно, что — человек. (Опрокидывает стопку прозрачного напитка с резким запахом)

Гаврилова: Макс! Опять ты...

Вырвич: Но надо же было разобраться с этим врожденным алкоголизмом! (глотает вторую порцию)

Алкивиад (задумчиво глядя на него): М-да... Сей прискорбный случай, сограждане, означает, что мы плохо представляем ситуацию.

После этой фразы все молчат, пораженные глубиной стратегической мысли.

Конец главы.

ГЛАВА 34

"С нами Бог и три пулемета!"

Старое присловье

— Проскочили? — поворачивается к Юре Игорь.

Юра сидит, точно к чему-то прислушивается.

— Хрена там, — говорит он наконец (даже вроде с удовольствием) и переключает экран на задний обзор.

Четыре звезды приближаются на фоне черной мглы космоса.

— Что-то не похожи они на истребителей, — подает голос Гена. — мы уже в атмосферу входим! Кто это?

— Гвардия старого интригана, — Перун Иванович вновь стоит, распахнув тулуп. — Архангелы с огненными мечами. Этот Саваоф развел в раю коррупцию. Сатану, посланного Курией для контроля, подкупил. Вот теперь и разбойничает, старый греховодник...

Пауза. Все смотрят на Сварога.

— Па-анятна... — тянет затем Игорь вяло, но с многообещающим прищуром: — Ну что? В плен брать будем или как?

Теперь Юра с Геной смотрят на него.

— На этом-то корыте?

— Это списанная "Ангара-18", построенная на базе легкого крейсера, — информирует Игорь с тонкой улыбкой. Зря мы, что ли, три дня по свалке лазили? Я там кое-что притащил с других тарелок...

Он театральным жестом опрокидывает пульт перед свои креслом (Пульт оказывает пустым кожухом, а под ним взгляду читателей предстает терминал Дистанционного Управления Батареями Арсенала (В просторечии — ДУБАрь (См. архивные материалы Центра (При наличии соответствующего допуска))). В глазах Игоря загорается бесовский огонь, руки ложатся на клавиатуру... Экран заволакивает такое же бесовское сияние

— Помилуй мя, грешного... — слышится под занавес голос Перуна Ивановича.

Только сейчас в полной мере осознавшего, с кем связался...

ГЛАВА 35

"...я надеюсь, вы понимаете, какое доверие оказывает вам Партия?"

А. Кестлер, "Слепящая тьма"

— А всё-таки, Аранда, он что-то знает...

Пар от кофе поднимается к развесистой пальме (клюкве?). Аранда и О. Генри сидят у него в кабинете. Аранда не сводит глаз с часов.

— Да, но теперь... — она разводит руками. — Я не думала, что он примет все так близко к сердцу.

— Обстоятельства требуют теперь твоего присутствия...

— Да, — Аранда кивает. — И не только здесь...

О. Генри внимательно смотрит на нее.

— От тебя многое зависит... — произносит он значительно.

— Но никто из нас не знает — где и в чем! — возражает Аранда. — Я должна быть там!

— Здесь... — с мягким укором настаивает О. Генри. — Ты — дочь Земли, не забывай этого!

— Но не только от одной Земли теперь зависит наша судьба, — отвечает Аранда. — Космос давно уже возвращает то, что ушло в него на заре галактической эры. Пора перестать ограничиваться собственной планетой.

Молчание. Оба неспешно пьют кофе, созерцая пальму (клюкву?)

ГЛАВА 36

"Убег! Убег!.."

"Неуловимые мстители"

Продолжение драматической сцены на корабле Кнежича: все в каюте Величко, Раис — в дверях со стаканом и бутербродом из крабов. Кнежич изо всех сил держит Величко, висящего в воздухе. Величко продолжает извиваться и корчить страшные рожи. Тридцать секунд истекают.

Все ждут. Раис молчит.

— Ну что же вы, — обращается к нему Кнежич.

Раис задумчиво смотрит на него. Откусывает от бутерброда и начинает жевать.

Все невольно с почтением ждут. Только Величко пыхтит, делая тщетные попытки вырваться из железных рук Кнежича.

Наконец Раис дожевывает откушенное и запивает из стакана. И словно просыпается.

— А-а! — восклицает, будто что-то сообразил. — Мужики, я сейчас! Погодите!

Поворачивается и скрывается в коридоре.

Секундное остолбенение. Далее почти одновременно:

Величко (истошно, как на пожаре): Уйдет же!! ("Стреляй, Глеб Егорыч!" ?) — Освобождается из рук Кнежича.

Кнежич (отпускает Величко, отчего тот падает на пол): бросается в коридор, бормоча: "От норвежской разведки еще никто не уходил!.."

Донцов в замешательстве отброшен к стене.

Все вываливаются в коридор. Раиса нет. Аварийные переборки перегораживают весь корабль. Кнежич с проклятием отдает команду привести все в порядок. Герметичные плиты степенно ползут на свои места.

— Куда он убежал? — недоумевает Донцов.

В ответ слышен характерный звук стартующей аварийной капсулы. В подпространстве.

Все замирают. Тишина.

— Смотри-ка! Ушел... — удивляется Кнежич.

Величко (внезапно): Это ты!! — тычет пальцами в Кнежича, — Ты во всем виноват!! Зачем ты меня держал?!

В ярости пинает ногой стену.

Сокрушительный удар. Все валятся.

Треск, грохот, какой-то вой. Свет гаснет. Тьма.

Никто (из читателей) ничего не понимает.

ГЛАВА 37

"Да здравствует погоня!"

Автомобиль, Скрипка и Собака Клякса

Там же (т. е. — на замаскированной базе "Вторчерцветмета") Бурмина, Вырвич, Алкивиад и Соловьев в помещение Большого Вычислителя.

Маленькая комнатка без окон без дверей. Со всех сторон доносится гудение, стук, металлический лязг (Вычислитель же БОЛЬШОЙ (Ну просто ОЧЕНЬ)) Отчетливое стрекотание пишущей машинки. Даже дым откуда-то сочится.

Бурмина у пульта. Остальные глядят на экран в ожидании. На экране идет какое-то старое кино типа Чарли Чаплина.

Пишущая машинка умолкает (остальная какофония остается)

В одной из стен открывается окошечко и оттуда высовывается рука, сжимающая канцелярскую папку. Папка падает на пол. Рука исчезает. Окошко захлопывается.

— Ага! — говорит Алкивиад, отрываясь от экрана и поднимая папку. — Вот и результат!

— Не прошло и полгода... — бормочет Вырвич.

Бурмина оборачивается от пульта:

— Ну что там?

Соловьев с Вырвичем из-за плеч Алкивиада заглядывают в папку.

— Ничего себе шнапс-капитан!.. — хмыкает Соловьев.

— Объект применил самотелетранспортировку. Согласно записи, — озвучивает Вырвич в пространство. — Как будто это и без того было неясно... Эти транзисторы могут хоть что-нибудь кроме входа в банк данных службы видеорегистрации?

— Тут нет никаких транзисторов! — возмущается Бурмина. — Сколько раз...

— Подождите, — прерывает ее Алкивиад. — Здесь написано, что объект прыгнул в зону 2-й формации.

— Ага,— подтверждает Вырвич, тыча куда-то в страницу пальцем. — Вектор был ориентирован к центру Галактики... Склонение, восхождение, дальность по модулю... А, так это координаты планеты!.. Что им — лень было самим в каталоге название найти?..

Алкивиад смотри на Соловьева. Тот — на него.

— Ну что, — говорит Соловьев. — Давно не брал я в руки шашки... То есть я хочу сказать — давно не был во 2-й формации. Там меня, наверное, успели позабыть...

Вырвич с сомнением: Полагаете, нам придется заниматься этим самостоятельно?

Смотрят на него: А что еще-то?

— Ребята! Да вы что? — удивляется Бурмина. — Надо доложить обо всем начальству!

Алкивиад встает, запахиваясь в рабоче-повседневную тогу.

— И начальство всё заберет себе! — говорит он. — А нам опять маяться от скуки? Нет уж. Да и Первый Пункт Кодекса Космической Этики утверждает: если не мы — то кто? И зачем тогда он нужен?

ГЛАВА 38

"В кромешном дыму не виден Рай!.."

"Д"Артаньян и Тримушки Тёра"

Внутренность довольно просторного бункера.

Стреляли.

Экраны, пульты, свет частично горит. На полу — мебель и оружие. Вперемешку.

За одним из пультов — Гена. Полностью поглощен работой: мелькает несколько рук сразу. На экране быстро меняются какие-то помещения неясного назначения: коридоры, лестницы, шахты, огромные залы, заполненные непонятно чем — не то модель литейного цеха в натуральную величину, не то фантазии Мориса Эшера... Иногда от манипуляций Гены на картинках начинается явное светопреставление. Иногда — нет. В общем — человек делом занят.

У соседнего пульта, развороченного выстрелом из бластера, боком к нему сидит Юра в черном от копоти боевом комбинезоне без шлема. Сварогов заяц бинтует ему голову.

Через одну из дверей входит сам Сварог все в том же бараньем тулупе. Только теперь он где-то вооружился божественным скипетром и сияющим нимбом вокруг головы. Валенки с галошами. Насуплен. Вид впечатляющий.

— Ну? — спрашивает его Юра.

— Нет нигде, — недовольно отвечает Перун Иванович. — Как сквозь землю провалился!..

— Думаешь? — переспрашивает Юра. Поворачивается к Гене: — Ты внутри планеты смотрел?

— Не везде еще, — не отрываясь от пульта, отзывается тот. — Но в те места ему еще добраться не успеть...

— Так куда же он делся?

Всеобщее молчание. Заяц, закончив делать перевязку, ускакал с аптечкой в зубах в здравпункт. Сварог остановился за спиной у Гены, глядя на экран.

— Ну что, будет работать-то?

— А чего... — рассеянно отзывается Гена, одной рукой что-то чиркая по экрану световым карандашом, другой колотя по клавишам, третьей орудуя мышью, четвертой же чеша за ухом. — Все путем!.. Система пашет. Файлы поврежденные восстановим. Вирусов нет... Функционированию вашего Рая ничего не препятствует. Только основной терминал почините, — кивает на развороченный пульт.

— Починим, починим, — бормочет Сварог. При этом озираясь, словно кого-то ищет. Явно чем-то озабочен.

ГЛАВА 39

Было найдено мертвое тело и один конец палки. Другого же конца, как ни искали — найти не смогли.

Н. Лесков (?)

Плененный Грегор Мак Дервиш законсервирован и отправлен в кладовку. Во избежание.

Джафар обследует раскоп.

Глубоко. Машины. Ничего нет.

Сукновальной глины нет.

Лома тоже нет. Есть только кайло.

Удрученный Джафар выбирается на поверхность. Трава, солнышко, вдалеке леса и поля. Джафар думает.

Появляется Бэзил Гаврилов, лесной человек: пришел обменять предметы охоты.

— Чего делаешь, Джафар?

— Сижу.

— А это что за дыра? — Гаврилов ныряет в штольню.

Джафар (вдогонку):

— Э!..

— У!.. — отвечает из дыры эхо.

Джафар в замешательстве: что делать? В дыре, между тем, начинают, как ни в чем ни бывало, работать машины. Замолкают. Из дыры появляется Гаврилов; понимающим голосом Джафару:

— Бомбоубежище роешь? От разбойников? Правильно придумал, молодец! Когда закончишь — дашь машины мне? Я тоже себе пещеру вырою. В лесу. Договорились?

— Хорошо, — Джафар облегченно вздыхает. Встает и ведет Гаврилова к складам — меняться.

Дыра безмолвно чернеет за их спинами.

ГЛАВА 40

"Sic transjt Gloria Mundi!"

(Или как оно там по латыни?)

— Саваоф-то куда делся? — спрашивает Перун Иванович, все время озираясь. — Ведь здесь же был, когда бой шел! Улететь не мог. Спрятаться негде. Куда сгинул?

— Да найдется! — отвечает Юра, раскуривая очередную сигарету. — Куда он денется с подводной лодки...

— Ага, найдется! — возражает Сварог. — Когда вас здесь не будет. Как я с ним тогда? Силы-то мои не те что ране!..

— А вы его Курии сдайте, — советует Юра.

— Выкрутится! У него же везде связи! Мне бы сейчас до него добраться, при свидетелях...

— Толку от нас, как от свидетелей, — усмехается Юра. — Разве что Иеговы. Или Помпеи. Максимум — святого Йоргена... Нас пока найдешь — полгалактики оббегать надо. А потом — столько же в обратную сторону. Сами ж видели, как сюда добирались...

Сварог чешет в затылке (При нимбе и скипетре то еще зрелище. Скипетром и чешет).

— Так-то оно так, — соглашается с Юрой. — Только если он при вас слово даст, то потом нарушить постерегется. Вы ж ведь не кто-нибудь, вы...

В этот момент открывается еще одна дверь и входит Игорь. Он тоже без шлема и в боевом комбинезоне но выглядит странно: комбинезон без повреждений, но в расстегнутом вороте видны белая рубашка с галстуком, а на ногам почему-то разношенные шлепанцы. В правой руке у него огромное серебряное ведро с торчащими из него ложками с гравировкой по боку "Икра черная!", в левой он несет за шкирку кого-то маленького и покрытого инеем.

— Во чего делается! В холодильнике лежал! — говорит он, потрясая содержимым левой руки. — Здешнему хозяину, видимо, лавры Бокассу покоя не давали!..

— Ну и на кой ты это сюда притащил? — спрашивает Юра, стряхивая пепел с сигареты в недра разбитого пульта. — Икру им, что ли, закусывать?

— Ну не на кухне же его хранить? — резонно возражает Игорь. — Давайте найдем, где у них тут соответствующее место... Гена... Гена!

— Чего? — отрывается тот от своего занятия. — Это еще что за хрень?!

Сварог же, не говоря ничего, быстро шагает к Игорю и стирает иней с лица мумии. Внезапно мумия шевелится.

— Э! — говорит Игорь, чуть не бросив ожившего покойника.

— Ага! — восклицает Перун Иванович, отступая на пару шагов и нацеливая свой жезл на "отмороженного".

— Ы... ы... ы... — мычит тот, силясь что-то сказать.

— Вот так так! — лихо подбоченивается Перун Иванович, картинно отставив ногу в валенке. — Ну вот и всё, судари мои!.. Спасибо вам, ребятки, со всем нашим уважением! Вот это вот сам Саваоф и есть — собственной персоной!

ГЛАВА 41

Штирлиц шел по коридору.

(Известно откуда)

Звездный Союз (2-я формация). Планета Рома. Рядом Галактическое Ядро — по ночам не надо света.

Достаточно развитая цивилизация. Планета освоена одной из первых. В настоящий момент — довольно захолустная провинция. Города, компьютеризация, всепланетная система.

Ресторан на крыше километрового небоскреба. Трое людей среднего молодежного возраста (50-100): космодесантник из Дальней Разведки Олег Соловьев (тот самый — с "Подснежника"), архивариус Музея Звездоплавания Грант Тиберий и его приятель, студент университета Иван Семенов (Про то, что это Околевич — ничего не говорится).

Познакомились случайно. Соловьев в отпуске, на Роме первый день. Зашел пообедать, сел за столик, завязал разговор (якобы) Тиберий в полном восторге от космопроходца, радуется возможности пообщаться на профессиональные темы (байки про космодесантников). Семенов язвителен. Все окутывает атмосфера тайны (В этом сезоне прилагается к каждому столику).

Обед проходит приятно для всех. Договариваются вновь встретиться. Соловьев отправляется шататься по городу (В рамках плана по поимке Околевича). Околевич пристально смотрит ему вслед. Грант Тиберний ничего не замечает.

ГЛАВА 42

"Караул!!"

Ю. Тынянов.

"Подпоручик Киже)

Серо-стальные стены и потолки Штаба. Вице-шеф перед планшетами пространственной обстановки. Лаконичные доклады от эскадры НЕ-шефа. Имперские разведчики прочесывают Галактику. Все идет по намеченному плану. Исток будет найден!..

— Неизвестный корабль, сэр!

— Где?

— В нашем секторе, сэр! Вот, смотрите...

— Можете ли установить принадлежность?

— Нет, сэр, не удается... Еще один, сэр! В соседнем секторе...

— Вести наблюдение!

— Есть, сэр! Сэр!!

— Что, черт побери?!

— Доклад центральной группы, сэр! Об этих кораблях! Они появляются по всем секторам! Служба наблюдения зафиксировала их более девяти тысяч! И они продолжают прибывать!..

Бронированные коридоры пронзает вой сирены. Боевая тревога.

— Что они делают?

— Они ничего не делают, сэр! Просто появляются все новые и новые... Но их очень много!

— Поднять все флота первой готовности! Поднять все флота второй готовности! Начать разконсервацию флотов третьей и четвертой готовности!! Отразить вторжение вражеских сил в пространство Облаков! Это Четвертая (4-я формация в смысле) — больше некому!..

Но это не четвертая. Это земные "Призраки" добрались до Магеллановых Облаков. Летают туда-сюда.

ГЛАВА 43

Дем-мократия!

(Из разговора)

Сухощавое лицо Рогволда Сухого на фоне какой-то марсианской (инопланетной) пустыни за гигантским смотровым окном. Звезды тоже есть.

Рогволд недовольно морщится. Вызывает к себе экипаж "Подснежника". Является одна Пауэ с бегающими глазами.

РОГВОЛД: Я же вызывал ВЕСЬ экипаж, капитан...

ПАУЭ: Э-э... Конечно! Но экипаж... э-э, сейчас занят, уважаемый...

РОГВОЛД (подозрительно): Что-нибудь серьезное?

ПАУЭ: О, нет! Ничего! Совершенно ничего! Так, мелкая ерунда, ничего особенного...

РОГВОЛД: Досадно. Я намеревался просить ваш экипаж об одном деле. Но теперь...

ПАУЭ: А что такое? Может, все-таки... Часть экипажа на месте и мы могли бы, если что...

РОГВОЛД: Нужно срочно лететь в 3-ю. Там тотальная мобилизация и повальная эвакуация; плюс общая деструктуризация и в итоге почти полная дезинформация... Не считая других разных "-аций". Похоже, что они собираются воевать. С кем? Учитывая вашего воспитуемого, может быть и с нами. Кстати — как он?

Пауэ смотрит на Сухого расширенными глазами.

ПАУЭ: Он как раз...

РОГВОЛД (нетерпеливо): Ясно, ясно. Задействован. Жаль. Но тем не менее: вы сможете взяться за это дело? То есть — войну с Третьей?

ПАУЭ (удрученно): Нет...

ГЛАВА 44

"Под небом голубым..."

Из песни

Солнце и море. Тепло и ветер. Сверкающие блики и нежная зелень. На холмах Грузии... Стоп: не то!.. На холмах древней Эллады всемирный праздник Земли — Праздник Радостных Нош. Проводится на Земле регулярно раз в пять лет уже полтысячелетия. Может выступить любой желающий на любую тему — лишь бы тема была для него радостной. Так повелось испокон.

Праздник все чтут. Йоги в этот день не мыслят, а коммунары не действуют. Независимо от взглядов — центристы, уклонисты, ревизионисты, экспансионисты или изоляционисты — так же утописты и реалисты — собираются, забыв свои проблемы. Победителя жду почести. На больших (очень больших) трибунах видны лица О. Генри, Санчеса и др. членов Совета. Аранды не видно. Всюду разлита веселая беззаботность (Климатические установки специально заранее заряжаются по такому случаю). Какие бы страсти ни сотрясали Вторую, Треть и Прочие формации — сегодня Земле не до того.

Аранда выступает с хореографической композицией "Надежда", где в танце показывает соотечественникам драматическую историю Донцова и просит быть к нему благосклонными. Бурные продолжительные аплодисменты всех присутствующих. О. Генри хмурится, но в такой день и он не может не радоваться.

По возвращению домой на стол перед О. Генри ложится бланк (по традиции бумажный, с грифом "Перед сжиганием прочесть!"), взглянув на который, О. Генри немедленно впадает в глубокую и тяжелую медитацию: это рапорт о состоянии дел в 3-й формации.

ГЛАВА 45

"Всё фигня — по сравнению с Мировой Революцией!"

Л. Троцкий

Борт "Подснежника"

Суматоха.

Пауэ, Даль Неменьевич, Бурмина. Вызывают десантную группу по дальней связи.

Связи долго нет. Наконец отзываются — как с того конца света: даже не разобрать, кто. В чем дело? Соловьев пропал. Пауэ сообщает о бедламе в 3-й. В 4-й объявлено повышение готовности всем, кто захочет. Что происходит — понять не может никто. Что с Соловьевым — тоже (В смысле — неизвестно). Пауэ решает лететь к Центру Галактики. На выручку.

Летят. Прибывают.

На месте их встречает Алкивиад: фига ли всполошились? На связи была Гаврилова — подняла тревогу без особых оснований. Соловьев в компании неких Гранта Тиберия и Ивана Семенова покинули планету на частной яхте последнего. По слухам — отправились искать какую-то тайну веков, о месторасположении которой Тиберий нашел бумаги в своих архивах (в соответствии с планом Соловьева добраться до Околевича). На связь пока не выходил — видимо сообщать нечего. Когда будет — выйдет. Ну, да, уж если прилетели — оставайтесь. С толком проведем время на этой планете... 3-я? Ерунда: разберутся без нас. Тут, похоже, дело поинтересней намечается!..

ГЛАВА 46

"Пусть ярость благородная вскипает как волна!"

Известно откуда.

Йоги мыслят. Коммунары действуют.

На планете осадное положение: у границы Солнечной Системы группируются корабли эскадры НЕ-шефа: нашли Исток.

На Земле по такому случаю приводятся в действие оборонительные системы "Звездных войн", валявшиеся без нужды много веков (Со "Звезды смерти" кто-то снял двигатель и колеса — срочно чинят) Добровольцы мобилизуются в поголовном порядке. Всемирная Академия Искусств создает скульптуры, картины, балеты, симфонии и оратории (А так же стихи, прозу и киноэпопеи) на патриотические темы.

Йоги мыслят.

Вальтасар (Балтазар), вернувшийся из вознесения, озадачен: в его пророчестве такого не было.

Коммунары готовятся к бою.

В покоях верховного Совета (Труда и Обороны) О. Генри разговаривает с Арандой. У нее навязчивая идея: быть с Донцовым. Потому что от него многое зависит. О. Генри отвечает, что от Донцова зависеть не может ничего. Аранда не согласна. Срочно созданный Генеральный Штаб при Совете отрывает их от препирательства: коммунары приглашают всех обсудить, как справиться с проблемой.

Совет Труда и Обороны. Расширенный. Фракции Рабочих и Солдатских депутатов. Санчес выступает как независимый. Балтазара нет: примирившись с несоответствием содержания своего прогноза соответствию его наступления, он навсегда удалился к себе на дачу — дабы достойно встретить конец огородного сезона (капуста созрела). Про него и не вспоминают. Коммунары спорят между фракциями: Солдатские депутаты предлагают разнести флот 3-й в клочки (аннигиляторами по подпространству), Рабочие депутаты возражают. Разносили уже. Не помогло: 3-я никуда не делась. Солдатские: тогда давайте вообще Магеллановы Облака дезинтегрируем! ("Звезду Смерти" уже починили (А вы думали это та пукалка из фильма Лукаса? Нет — эта посильнее фауста гете будет...)) Чего стесняться — Земля в опасности!

Все офигевают от размаха военной мысли.

Пауза.

Йоги напоминают: ненасилие!

Страсти вскипают с новой силой. О. Генри призывает к выдержке. Санчес — как независимый — и его сторонники (тоже независимые) засучивают рукава тог, выражая поддержку Председателю (Счас всех выдержим! (А кто не выдержится — того мы в бараний рог!..))

Аранда, пользуясь суматохой, исчезает.

ГЛАВА 47

Гора с горой не сходится...

Поговорка.

Яхта Кнежича. Всё вверх дном. Герои выбираются из-под обломков. Величко: это не я! (В смысле разрушений) Я, мол, не хотел и даже не думал, и вообще — оно само!.. Кнежич от него отмахивается. Донцов ничего не поймет: метеорит, что ли? Ему возражают: какой еще к черту метеорит в подпространстве?!

Идут обследовать. Выясняется: врезались во что-то. "Что-то" — космический корабль размерами здорово побольше яхты. Чей — неизвестно. Никаких опознавательных знаков нет. Экипажа нет. Груза нет. Приборов тоже нет. Ничего нет.

Даже пыли нет. Голые стены. Бродят по коридорам. Результат — заблудились. Вдруг слышат голоса. Бегут на них. Прибегают. А там...

(Что там — остается неизвестным)

ГЛАВА 48

"Всё г"авно, г"ебята!"

В. Пелевин

"Хрустальный мир"

"Околевич здесь, положение угрожающее. Конец." Сообщение от Соловьева. Экипаж "Подснежника" ломает голову корабельного Мозга над завершающим словом: в каком смысле (и кому)? Попутно летят по полученному пеленгу. По ходу дела Вырвич рассказывает, как обстояло дело по поводу Соловьева, Тиберия и Семенова. Нашли в архивах упоминание о какой-то глобальной системе Предцивилизации, охватывающей всю Галактику. Карта с крестом выглядела очень убедительно (всем экипажем рисовали). Семенов предложил все самим проверить: у него имелась яхта, а сам он раньше служил рейнджером в отряде спасателей. Тиберий согласился. Соловьев напросился (в компанию, от скуки якобы). Считал, что Околевич на такую приманку обязательно клюнет (Алкивиад с Вырвичем слухи по всему городу распускали). И вот — телеграмма. Значит — получилось. Прилетим, заберем и обратно домой — воспитывать. Главное — чтоб положение продолжало угрожать, а к выполнению угроз не переходило.

Компьютер все пытается разобраться с содержанием радиограммы (Безрезультатно)

ГЛАВА 49

"Болтун — находка для шпиона!"

В ночном небе над Сахарой (планетой) фейерверк. Красивое зрелище: батареи Имперского флота палят почем зря по земным "призракам". "Призраки" — в силу концепции ненасилия (йоги) — вовсю развлекаются, занимаясь звездным спидвеем. Кавардак еще тот.

Джафар и Безил Гаврилов волокут только что расконсервированного (не оставлять же в кладовке) Грегора к пещере, вырытой им же. Вся семья уже укрылась там. Грегор еще толком не пришел в ум, мычит что-то бессвязное.

— А все-таки, что ты там рыл? — спрашивает по пути Гаврилов.

— Вход... — обморочным голосом отзывается Грегор, ничего не соображая.

— Какой еще вход? — недовольно возражает ему Джафар. — Нет тут никакого входа! Ты искал сукновальную глину и еще какой-то...

Невменяемый Грегор не дает ему договорить:

— Есть... Вход к Пульту Управления...

— ...какой-то лом, — доканчивает Джафар и смотрит на Грегора озадаченно.

— Что?! — Грегор дергается в их руках, придя, наконец, в себя. — Сволочи! Всех прикончу: кто проговорился! Откуда знаете?!

Гаврилов с интересом глядит на него. Говорит:

— От тебя...

Тишина. Грегор затравлено озирается.

ГЛАВА 50

"Трудно быть богом"

А.Б.С.

Трое в джинсах, армейских рубашках, турботинках и черных очках летят в открытом космосе (Без ничего).

Вокруг сияет звездная сфера.

Внимательно оглядываются по сторонам.

— Где-то здесь, рядом совсем... — голос Юры.

— Не видно ни зги... — недовольно отзывается Игорь.

Словно в ответ все пространство озаряется красными вспышками. Что-то начинает пронзительно завывать.

— Это еще что?! — спрашивает Игорь.

Юра растерянно:

— Это у нас...

— Этого нам сейчас только не хватало!

— Пеленг! Есть! — голос Гены. — Ребята, чего делать будем?

Все оборачиваются.

— Вон он!

— Вот ни фига себе!

— Так он, что — там?!

Красный свет продолжает мигать, сирена все так же завывает.

— Ну что там может быть? — это Игорь про сирену. Недовольно.

Пожатия плеч в темноте не видно.

— Понятия не имею. Гена, как по-твоему?

— Попытка несанкционированного доступа

— От кого?!

— Откуда я знаю? Что делать-то будем? Времени не так много...

Какую-то секунду все молчат.

— А, да шут с ним! — машет рукой Юра. — Потом разберемся... Давай к Величко!

— Ладно, — соглашается Гена.

Совершает какие-то странные движения: не то выключает, не то включает что-то невидимое. Красные сполохи и завывания прекращаются.

— Чего ты там сделал?

— Время остановил локально

— Ну, блин, возни потом будет...

— Ну а чего еще можно было?

— Ну вот всегда у нас чего-нибудь да наперекосяк!..

— Да ладно вам — двинули к Величко...

После чего троица, описав в пространстве быструю но точную кривую, устремляется к безжизненно темному силуэту какого-то корабля, стремительно вырастающему среди звезд.

Конец

P.S. На этом отрывок заканчивается. Как и положено отрывку — на полусло.... Что будет дальше, читатели знать вовсе не обязаны. На то это и жанр такой — отрывок.

1989-2000-2017

г. Пермь