— Как я понимаю, отговаривать вас бесполезно? — осведомилась она.
— Бесполезно, — согласился Хендри. — Хотя лично я не хочу с тобой конфликтовать.
— Это очень хорошо, потому что я иду с вами. Надеюсь, нам зачтут мою попытку вас остановить... и вас, придурков, хотя бы не выгонят.
— Ну спасибо на добром слове!..
— Рон, не шуми — выдашь нас. Гермиона, я, в общем-то, не против, но вчетвером мы под мантией не поместимся...
— Не проблема, — неожиданно зевнул Шеймас. — Я, конечно, хочу увидеть, как Малфоя взгреют, но ещё больше я хочу спать...
— Мы тебе всё расскажем, — заверил его Хендри. — В подробностях и в красках, можем даже в лицах изобразить.
— Хендри, ты меня пугаешь, — Шеймас поёжился. — Ладно, удачи вам.
До зала троица добралась без проблем, если не считать постоянного ворчания Гермионы. Разумеется, никакого Малфоя там не было, но до полуночи ещё оставалось время, так что записку Хендри пока бросать не стал.
— Ровно в полночь, — шёпотом ответил он на вопросительный взгляд Рона. — Хотя вообще-то на дуэль можно немного опоздать...
В полночь Малфой не появился. Зато появился Филч — и он, похоже, знал, кого ищет...
— Ко мне, быстро! — шёпотом скомандовал Хендри, разворачивая мантию.
Троица засела в углу, накрывшись мантией и изо всех сил пытаясь не выставить что-нибудь из-под неё. И им это явственно удалось — Филч побродил по залу и убрался. И всё бы хорошо, но Гермиона слишком резко открыла дверь, и Филч это почуял. Он выскочил из-за угла как раз вовремя, чтобы увидеть закрывающуюся дверь.
— Пивз, мелкий поганец! — завопил старый сквиб, вытащил из кармана длинные чётки и взмахнул ими, едва не задев прячущуюся троицу.
— Отходим, — прошипел Хендри, пытаясь одновременно пятиться, удерживать мантию и подгонять товарищей. Непростое дело даже в идеальных условиях... А условия были никак не идеальными, ибо громогласно обвиняемый Филчем полтергейст не замедлил явиться и принять участие в безобразии. Впрочем, от чёток он старался держаться подальше... Отрезая компании путь к отступлению.
Пятиться, удерживая не слишком большую мантию, да ещё и делать это втроём — дело непростое. На лестнице процедура становится рискованной, а на движущейся лестнице превращается в акробатический этюд, достойный олимпийских чемпионов. При этом полтергейст и завхоз продолжали сражение, так что просто снять мантию и смыться было невозможно... И в итоге, отступая, компания оказалась в том самом коридоре.
— Фу, это было близко... — выдохнул Рон, выбравшись из-под мантии. — И что это у него за бусы такие, что их Пивз боится?
— Буддистские, — Хендри принялся складывать мантию. — Видел я такие... А вот откуда они у него — это хороший вопрос. Не так-то прост старина Филч...
— Мальчики, — неожиданно сообщила Гермиона, — а мы ведь в том самом коридоре, в который нам запретили заходить.
— И всё ещё живы, — тут же добавил Рон.
— Но сюда несёт Филча с Пивзом! — Гермиона ткнула палочкой в сторону ближайшей двери. — Алохомора!
Дверь открылась, и троица нырнула в комнату буквально за секунду до того, как в коридор ворвался развоевавшийся Филч...
Вероятно, Сириус нашёл бы, что сказать в такой ситуации — но Сириус свободно владел полудюжиной языков, а ещё пару десятков знал на уровне обматерить-поторговаться... Но в распоряжении Хендри были только английский и гэльский, и потому его хватило только на банальное "Упс!.."
В комнате сидел здоровенный цербер.
Здоровенный и очень недовольный цербер.
— Мамочки... — пискнула Гермиона, прижавшись к двери.
— Тихо, — прошипел Хендри. — Заткните уши и стойте тихо!
Вытащив из споррана волынку, Хендри начал играть тягучую, ленивую мелодию, и после нескольких тактов волынка вырвалась у него из рук и стала играть сама по себе, летая вокруг цербера. Тот пару раз попытался схватить её, но вскоре начал отчаянно зевать, а затем и вовсе заснул.
Волынка вернулась к хозяину и вновь заняла место в бездонном кошеле.
— Вау... — Рон зевнул не хуже цербера. — Что это было?
— Песнь сна, — ответил Хендри. — Теперь он проспит ровно сутки. И, если вы забыли, нам бы тоже стоило оказаться в своих постелях.
Как ни удивительно, обратный путь обошёлся без приключений, и остаток ночи троица благополучно проспала, в Большой зал явившись позже всех — как раз к тому моменту, когда Малфой торжественно поведал всем, как "этот трусливый варвар" побоялся с ним сразиться.
— Большие слова маленького человека, — насмешливо прищурился Хендри. — Но я этого ожидал и вчера оставил в зале записку, и потому легко могу доказать, что Драко Малфой — трус и лжец. Мисс Кристал, не могли бы вы оказать нам помощь как староста нейтрального факультета?
— Почему бы и нет? — пожала плечами Пенелопа. — А что надо-то?
— Сейчас мы все отправимся в Зал наград, вы достанете из кубка Джеймса Поттера записку и подтвердите, что она содержит именно то, что я оглашу. И чтобы в дальнейшем не было ненужных вопросов, сразу скажу, что там написано: "Малфой — подлый трус".
Малфой тихо зарычал.
Но увы — всё оказалось именно так, как и сказал Хендри. Записка нашлась в указанном кубке, и униженный Малфой забился в угол — во всех смыслах.
— Он ведь наверняка попытается отомстить, — заметил Рон, поглядывая на обиженного Малфоя.
— Ему же хуже, — пожал плечами Хендри. — Меня гораздо больше люк занимает.
— А что... А, ну да, — кивнул Рон. — Он ещё на нём заснул... Что-то прячут, значит.
— А с месяц назад Гринготс ограбить пытались, — неожиданно вспомнил Шеймас. — Слушайте, так может, туда спрятали то, что из банка хотели украсть?
— Ага, или профессор Дамблдор сам украл и теперь прячет, — фыркнула Гермиона. — Хотя что-то в этой идее есть...
— Дед Дункан рассказывал, что в молодости Дамблдор был крутым парнем и искателем приключений, — сообщил Хендри, поставив на стол опустевший стакан. — Великий Космос, как же меня этот сок достал! Так вот, я бы не стал сразу директорскую авантюру отметать. Версия ничуть не хуже, чем все остальные... И давайте-ка попробуем выяснить, что это такое.
— Как?
— А вот об этом поговорим в башне, — заявил Хендри. — Большой зал — не место для таких разговоров.
Состоялся разговор в комнате Хендри уже после уроков.
— Итак, — начал Хендри, — начну с начала. Я выкроил время и связался с крёстным... И он мне кое-что рассказал. Во-первых, ограбить Гринготс пытались не месяц назад, а два. А за день до того Дамблдор нанял крёстного и Рема, чтобы они охраняли Хагрида, который должен был что-то забрать из банка. Из сейфа семьсот тринадцать.
— Хагрид? — удивился Рон. — Этот увалень?
— Не скажи, — покачал головой Шеймас. — Наш лесничий всё-таки наполовину великан, и сила у него соответственная. Да и заклинания на него слабее действуют — не так, конечно, как на чистокровных великанов, но всё-таки... У такого попробуй отбери что-нибудь!
— Это да, — согласился Хендри. — А тут ещё и двое наемников — в общем, дело серьёзное. Поэтому... Гермиона, ты и так всё время в библиотеке сидишь — покопайся в газетах и собери всё, что про эту историю писали. Я попробую раскрутить крёстного — что там было, он, понятно, не знает, а и знал бы — не сказал бы, но видеть эту штуку должен был. Хоть узнаем, каких оно размеров... Рон, у тебя отец в Министерстве работает — поспрашивай аккуратно, что и как, между делом вверни про ограбление... А летом пусть к нам, что ли, приедет — всё-таки в Англии у нас маловато друзей.
— А мне что делать?! — возмутился Шеймас.
— Следить, чтобы нас не поймали, — ответил Хендри. — И попробуй что-нибудь разузнать по чётки Филча... И не возмущайся, а не то я буду каждый вечер читать "Поминки по Финнегану". Вслух.
Шеймас посмотрел на Рона и Гермиону в поисках поддержки, не получил её и вздохнул.
— Ладно, сделаю, — согласился он. — Только не заставляйте меня специально искать Филча.
— А зачем? — ухмыльнулся Хендри. — Он тебя и сам прекрасно найдёт...
Приключения и неприятности
Блэк сообщил только, что в сейфе был один маленький свёрток размером чуть больше колоды карт и ничего больше. Гермиона не нашла ничего интересного — "Пророк" отделался единственной заметкой, а "Придира", почему-то библиотекой выписывавшийся, обвинял во всём инопланетных летучих мышей. В министерстве проблемы гоблинов никого не интересовали — слишком любопытные, как известно, кончали плохо... Короче говоря, информации не хватало. Катастрофически не хватало. И получить её было неоткуда — пока, во всяком случае. Хендри не оставлял надежды что-нибудь разузнать, но расследование забуксовало.
Время летело, заполненное учебой, стычками с Малфоем и поисками, как-то незаметно прошёл октябрь. Приближался Хэллоуин, и всё чаще в гриффиндорской гостинной кто-нибудь — обычно близнецы — принимался рассказывать всевозможные страшилки. Хендри в стороне не оставался, благо, историй о Народе Холмов знал немало, да и кое-что из их собственных преданий слышал... Но с еще большим удовольствием он выдавал какой-нибудь бред, а затем наблюдал, как он расползается по Хогвартсу. И демоническая Миссис Норрис была далеко не единственной байкой, пошедшей гулять по школе с его подачи.
Хендри сидел у камина, смотрел в огонь и вспоминал историю о колдуне, монахе и леснике, которую любил рассказывать Сириус. История даже имела мораль — правда, сводилась она к тому, что ни волшебство, ни молитва от дубового дрына не спасают...
— Хендри, ты не занят? — ну вот, не заметил появления Лонгботтома... Хотя Невилл, несмотря на всю свою неуклюжесть, двигался неожиданно тихо.
— Да нет, а что?
— Профессор Спраут попросила меня помочь Хагриду фонари делать, и когда мы стол газетами застилали, мне попалась статья про то ограбление... А я вспомнил, что ты однажды говорил про это, ну и спросил: мол, не в запретный ли коридор это перепрятали. А он так сердито и говорит: этот, мол, коридор — дело директора и его учителя, а остальным и думать о нём не надо.
— Невилл... — задумчиво протянул Хендри. — Ты ведь понимаешь, что это похоже на рояль в кустах?
— Это как?
— Это когда в сюжет вставляют что-нибудь, что якобы случайно появляется в нужный момент и решает проблему. Ну вот представь: идешь ты по парку с человеком, он тебе говорит, что играет на рояле и тут в кустах "случайно" стоит рояль и он прямо сейчас на нём может сыграть. Вот и эта газета уж больно на такой рояль похожа...
— Может же это быть просто совпадением?! И вообще, откуда ты эту ерунду взял?
— Ты про рояль? Крёстный откуда-то притащил, а может, и сам придумал. Совпадение? Может быть. Мы не афишировали наши изыскания, но и не особенно их скрывали. Кто хотел узнать — тот узнал... А, ладно, всё равно это просто игра ума, — Хендри махнул рукой. — Слушай, Невилл, не хочешь к нам присоединиться?
— А чем вы занимаетесь?
— Интеллектуальными упражнениями, — ответил Хендри. — И вообще, у нас тут на самом деле масонская ложа...
С масонами их компанию сравнила Гермиона, как-то заметившая, что Хендри со своим спорраном похож на мастера масонской ложи в переднике. Хендри это замечание понравилось, и вскоре по Хогвартсу пошли гулять новые байки...
— Так мне что, можно с вами? — перегруженный информацией разум Лонгботтома сосредоточился на одной мысли.
— Пошли в комнату, расскажешь всем про газету, — Хендри поднялся и потащил Невилла за собой.
Как Хендри и ожидал, мнения разделились. Рон и Шеймас сочли всё случившееся с Невиллом совпадением, Гермиона же подозревала, что дело здесь нечисто. Вспыхнуло краткое, но бурное обсуждение, в результате которого Рон и Шеймас всё-таки согласились, что нечто подозрительное во всём этом есть. Когда все наконец успокоились, Хендри торжественным жестом поправил очки и заявил:
— Итак, в свете открывшихся фактов мы приходим к однозначному выводу: речь идёт о философском камне.
— С чего это вдруг? — удивился Рон.
— Если бы ты интересовался хоть чем-то, кроме еды, квиддича и шахмат, — закатила глаза Гермиона, — ты бы и сам догадался. Учителем профессора Дамблдора был Николас Фламель, об этом даже на карточках от шоколадных лягушек пишут. А он — один из двух ныне живущих обладателей философского камня, и если что-то и стоит украсть из Гринотса, то только его. Всё остальное не окупится... А поскольку Хагрид забрал что-то из сейфа, а теперь говорит, что это дело директора и Фламеля — получается, что камень в этом коридоре. Понятно?
— Понятно, — осторожно согласился Рон. — Вроде бы... А кто второй?
— Сен-Жермен, — Хендри махнул рукой, — но нам это без разницы. Итак, в школе спрятан философский камень. У кого-нибудь есть идеи, зачем?
Идей не было даже у Гермионы.
— Значит, будем думать дальше, — заявил Хендри. — Невилл, я пока не знаю, что конкретно тебе поручить, так что просто смотри и слушай — может быть, что-нибудь интересное выловишь. И на этом предлагаю наше сегодняшнее собрание завершить — домашку кое-кто так и не сделал, а время уже никак не раннее.
Компания разошлась — Гермиона ушла к себе, Невилл, Рон и Шеймас спустились в гостиную, а Хендри остался в спальне. Вытащив из сундука книгу, он завалился на кровать и принялся читать, мимоходом подумав, что стоило бы подбросить эту книгу Гермионе и посмотреть, осилит ли она её. В том, что он сам её осилит, имелись сомнения — "Сон в красном тереме" с его сотнями героев был перебором даже для такого любителя, как Хендри. Вот Диорвел — та да, его обожала, но она была специалистом по китайской филологии, что было странно даже для Маклаудов...
Хендри вообще не любил Хэллоуин — всё-таки это был день смерти его родителей — а Хэллоуин в Хогвартсе просто возненавидел с первой же минуты. Повсеместные тыквы, летучие мыши и прочая дребедень неимоверно раздражали Хендри, привыкшего к поминальному пиру и кострам, в заклятом огне которых сгорали даже сильнейшие проклятья. С его точки зрения всё это было глупо и пошло, о чем он ничуть не отказывался сообщить всем желающим. Правда, от празднования он отказываться тоже не стал, и на праздничный ужин оделся по всем правилам...
— Хендри, а как это вообще надевают? Магией? — осведомился Рон, когда его друг, стоя в одной рубахе, извлек из сундука большой килт.
— Ты удивишься, но нет, — Хендри развернул полотнище и принялся раскладывать его на полу. — Никакой магии, просто чуток сноровки...
После чего улегся на килт и моментально в него завернулся.
— Вот, пожалуйста, — сообщил он, перебросив свободный конец чрез плечо и заправив его за пояс. — И гораздо удобнее мантии.
— Ну ни фига же себе... — только и смог сказать Рон. — А я-то думал, у вас особое заклинание есть...
— А зачем? — удивился Хендри. — Ты бы еще еду в рот прыгать заставил... Хотя... А с тебя станется.
— Пошли уже!
Пир, по мнению Хендри, удался только потому, что в зал ворвался Квиррел, завопил про тролля и упал в обморок. Профессор в обмороке — зрелище нечастое... Тем более, что Хендри изрядно сомневался в его подлинности.
