Настоящий шотландец

— Что же ты наделала, Лили... — Альбус Дамблдор печально покачал головой. — Что же ты наделала... Теперь твоего сына придётся оставить твоей злой и глупой сестре...

Мысль никак не радовала почтенного волшебника — он прекрасно знал, на что способны страх и зависть, но выхода не было... Или был?

— Минерва, будь добра, принеси свою любимую книгу. Если я прав, о мальчике можно будет не беспокоиться!

— И как нам поможет "Убийство в Восточном Экспрессе" с автографом?..

— Вашу родословную книгу, Минерва!

Макгонагалл почти прыгнула в камин, и спустя всего минуту вновь появилась в языках изумрудного пламени с толстой потрепанной книгой в руках.

— И почему же мы можем не беспокоиться? — осведомилась она, положив книгу на стол.

— А вот поэтому! — торжествующий Дамблдор хлопнул по странице. — Я же помню, что видел эту запись!.. Все дела на тебе, Минерва — я отправляюсь в Шотландию и Мерлин знает, когда вернусь.

Дункан Маклауд, что бы о нём ни думали, бессмертным не был — хотя кое-кто в этом и сомневался. Старый шотландец был ровесником Дамблдора и его старым приятелем, до сих пор оставался первым силачом клана, а магические познания порой пугали и его самого — после двадцатой пинты эля, по правде говоря...

— Эванс... — прогудел старый шотландец, зачерпывая кружкой эль из стоящего между креслами бочонка. — Припоминаю такого... Да, лётчик был хоть куда, даром, что магл. Значит, мальчонка — его с Айлин правнук?

— Именно, — Дамблдор допил кружку и зачерпнул новую порцию, — я сперва о её сестре подумал...

— Завистливая сучка, — припечатал Дункан. — Ничего от деда не унаследовала... А вот сестричка её, упокой господи её душу — та да, истинная дочь Хайленда... Ладно, возьмём мальчишку — у Диорвел как раз свой растёт, его ровесник, вот ей и отдадим на воспитание.

— И очень тебя прошу: пусть он как можно меньше знает о своей славе! Волдеморт рано или поздно вернётся, а избалованный сопляк ему никак не противник!..

— Да не вопрос, Альбус. Вырастим его настоящим шотландцем!

Тут бы и насторожиться великому светлому волшебнику, но выпитый эль настраивал на благодушный лад — хотелось сидеть у камина, вспоминать старые добрые времена и попивать прекрасный напиток в ещё более прекрасной компании...

Flower of Scotland

Юный волынщик играл громко — и это было главным достоинством его игры. На самом деле, играл он очень даже прилично — особенно для десятилетнего мальчишки — но кое-где всё-таки сбивался. Не слишком притязательное ухо, скорее всего, ничего бы и не заметило — но единственный слушатель таковым не был.

— Всё ещё не то, — заявил призрак волынщика, — хотя и очень близко. Ну же, Хендри, ты можешь лучше. Попробуй ещё раз.

Волынщик — черноволосый мальчишка в круглых очках — начал играть снова.

— Вот, теперь совсем другое дело, — оценил призрак, когда мальчишка закончил игру. — На сегодня достаточно, но не забывай упражняться...

— Ага! — мальчишка сдул мех и принялся заталкивать волынку в кошель-спорран. Волынка прекрасно умещалась, хоть и была в несколько раз больше. — Спасибо, мастер Фингалл!

— Это ещё не всё, — подплыв к зубцу, призрак остановился и поднял руку. — Вытащи вот этот камень.

За камнем оказался килтпин — золотой, с головкой в виде львиной головы.

— С днём рождения, Хендри, — произнёс призрак и растаял.

Вытащив из подола килта булавку, Хендри заменил её подарком и уселся на край стены, наслаждаясь тёплым летним днём.

День рождения всегда вызывал у него сложные чувства.

Конечно, Диорвел и Килан любили его, как собственного сына, да и Уллема он воспринимал как брата... Но они были его приёмной семьёй, а настоящие родители были мертвы уже десять лет. И это было грустно. Но, с другой стороны, день рождения — это весело. Придут одноклассники — пусть они и не маги, побеситься это не мешает, прилетит крёстный, притащит очередную диковинку, а потом можно будет спуститься в город и подраться с Тимом Алленби и его компанией... Но самое главное — сегодня придёт письмо из Хогвартса!

Хендри, как и любой его ровесник-маг, с нетерпением ждал этого письма. Ведь Хогвартс — это не только одна из лучших в мире магических школ, это новые друзья, полезные знакомства и, разумеется, приключения... Конечно, куда как менее удивительные, чем те, о которых рассказывал Сириус, но ведь надо же с чего-то начинать? Конечно, можно драться с англичанами, но ведь это и надоесть может... Интересно, кто сегодня явится первым?

Как ни странно, но первым из гостей оказался отнюдь не Блэк. Хендри уже собрался спускаться, когда его внимание привлекла суета у ворот — с охраной бурно препирался... некто. Огромный — футов восьми ростом — косматый и бородатый мужик, живо напомнивший Хендри байкера, в компании которого как-то приезжал Сириус. Мужик размахивал руками, шумел и возмущался, охранники ругались и даже потянулись за палочками... А затем неожиданно пропустили гостя.

Это было интересно. Очень интересно.

Хендри бегом спустился со стены, пересёк двор, вбежал в холл — и наткнулся на того самого бородача, мирно беседующего с дедом Дунканом.

— А я уж собрался за тобой посылать, — хмыкнул он. — Знакомься — Рубеус Хагрид, хранитель ключей Хогвартса.

— Привет, Гарри, — прогудел Хагрид. — Эк ты вырос-то! А я тебя совсем мелким помню...

— К сожалению, я не помню этой встречи, — вежливо ответил Хендри. — Позвольте узнать, что привело вас к дому Маклаудов?

— Дык это... Дела у меня тут, — смутился Хагрид, — вот, значится, профессору Дамблдору и говорю: давайте, мол, письмо Гарри по дороге занесу... Держи вот.

Великан, всё это время рывшийся в карманах, наконец, нашёл искомое — толстый пергаментный конверт, подписанный зелёными чернилами.

— Вот, Гарри, — протянул он конверт, — держи, тут всё, значит, расписано.

— Меня Хендри зовут, — поправил его Поттер. — Спасибо.

Он развернул конверт, а Дункан щёлкнул пальцами, и в зале появился брауни с подносом, на котором стояли огромная — пинты на три — кружка эля и стакан виски со льдом.

— И как тебя понимать? — осведомился Дункан, но ответить брауни не успел.

Дверь распахнулась, и в холл, не слезая с мотоцикла, влетел Сириус Блэк. Затормозил, круто развернувшись, проорал:

— Удача за нас, мы уберем их на раз,

И это без сомнения так,

Нам дышится в такт, и ускоряет наш шаг

Блюз бродячих собак!

Он схватил стакан, отсалютовал им и воскликнул:

— Твоё здоровье, Хендри! Хагрид, не стой столбом, выпей за моего крестника!

— Так ты уже, кажись, того, — проворчал Хагрид, чокаясь с Блэком. — Весёлый...

— Не грустить же мне на празднике? — хохотнул Сириус. — Какими судьбами к нам?

— Дык это... Дело у меня тут поблизости... А я профессору Дамблдору говорю: раз я всё равно в ту сторону, так Гарри проведаю, письмо отдам... А он и говорит: молодец, спасибо тебе, а то дела у меня, сам не поздравлю, так хоть через тебя... Подарок вот ещё дал... — Хагрид вручил мальчишке клетку с шикарной белой совой. — Вот, это вроде как от меня, а... да где ж оно? А, вот!

Откуда-то из глубин мешка появилась аккуратно сложенная призрачно-серебристая мантия.

— Так-так... — нехорошим голосом протянул Блэк. — Никак мантия-невидимка Джима?

— Это тебе профессора Дамблдора спрашивать надо, — буркнул Хагрид. — Тут письмо ещё, а мне ж пора... Пойду, чего там... Ну за эль ещё спасибо...

Полувеликан поспешил убраться, а Сириус, мотнув собранными в хвост волосами, развернул мантию.

— Да, это она, — сказал он. — Какого дьявола она вообще оказалась у этого типа? Что там в письме, Хендри?

— Поздравляет, — Хендри развернул пергамент, — и говорит, что отец отдал ему мантию на хранение, "потому, что она могла понадобиться в любой момент, а оставлять важные артефакты в доме было нельзя".

— Идиот, — прокомментировал Блэк. — Ладно, с днём рождения, крестник! Держи, — он вручил Хендри скин ду золингенской работы.

— Круто! — Хендри вытащил нож из ножен, полюбовался клинком, убрал его и заложил за резинку гольфа. — Сириус, а где ты был?

— В Африке. В Эритрее, — поморщился Сириус. — Погано там стало после того, как русские их гонять перестали. Идиоты — джиннов друг на друга натравливать... А, Мерлин с ними, ты-то как?

— Да что у нас может случиться? — пожал плечами Дункан. — Что могло — уж давно случилось... Ты надолго?

— Ну да, а что?

— Сгоняй завтра с этим типом в Косой к Оливандеру — у Фергуса подходящей палочки не нашлось. Да и мантию всё-таки надо...

— Мантию-то зачем?! — возмутился Хендри.

— На каждый день. Форма в Хогвартсе такая, — проворчал Дункан. — А в парадную пусть чёрта заворачивают! Кстати, Хендри, тебе гостей-то встречать не пора?..

Десять минут спустя Хендри, облачённый в большой килт и в некотором смысле причёсанный, стоял в центре холла и раскланивался с ровесниками, в то время как Килан и Диорвел — его приёмные родители — приветствовали взрослых. И тот факт, что большинство из них были маглами, не волновал никого...

С магловской точки зрения замок, стоящий на холме едва ли не со времён Далриады, был построен в девятнадцатом веке поклонником романтизма и собутыльником Вальтера Скотта, вследствие чего никакой исторической ценности не имел. С точки зрения Маклаудов вопросы чистоты крови в кланах, всегда имевших магловскую и магическую ветви, смысла не имели. Точка же зрения местных жителей сводилась к одному слову: Маклауды. И потому все три стороны совместно возлагали на все статуты огромный болт из обеднённого урана и жили, как хотели...

И потому все до единого Маклауды имели магловские аттестаты, а Хендри Маклауд из септа Поттер учился в магловской школе и приглашал на день рождения одноклассников-маглов. Чванливые английские маги, разумеется, пришли бы в ужас от подобного... Но их мнением шотландцы как-то не интересовались.

— С днём рождения, Хендри! — стаканы со звоном столкнулись над столом.

Праздник удался, решил Хендри, чокаясь с дедом, и даже если Сириус что-нибудь выкинет, ему это сойдёт с рук. Правда, надо отдать ему должное, ничего особо мародёрского он не устраивал никогда... Но мог вздумать что-нибудь спеть. А это было жестоко...

— Сириус, дитя моё, — похоже, Анна Маклауд тоже что-то заподозрила, — не достаточно ли тебе?

— Так ведь праздник только начался, — отмахнулся Сириус. — Ваше здоровье!

— О своём побеспокойся, — посоветовала Анна, — а то ведь не посмотрю, что ты мне не родня, да и приложу сковородкой.

Кто-то захохотал, но Сириус всё-таки сбавил обороты — пения теперь можно было не опасаться...

Постепенно праздник сошёл на нет. Сперва ушли дети с родителями, затем разбрелась клановая молодёжь, а в итоге Дункан, посмотрев сперва на разбирающего подарки воспитанника, потом — на прищурившуюся супругу, хмыкнул и отставил в сторону кружку.

— Ну, пора и честь знать, — заявил он. — Поздновато уже, а завтра дел много...

* * *

Альбус Дамблдор сидел в своём кабинете, пил чай с ромом и размышлял. Мысли директора сейчас полностью занимал один человек — Гарри Поттер. Он до сих пор не был уверен, что десять лет назад принял правильное решение, но... Когда дело касалось Поттера, любые планы теряли всякий смысл. Он ухитрялся приводить в хаос всё, что творилось вокруг него, делая это бессознательно и без усилий... Да и его родители были не лучше, если уж на то пошло.

Казалось бы, ну что такого сложного — просто выполнить указания? Но нет... Сириус должен был стать Хранителем, а потом выдать тайну Волдеморту, а явившегося Тёмного Лорда ждали бы обманка и пятьсот фунтов магловской взрывчатки в подвале — достаточно, чтобы если не убить, то хотя бы развоплотить Волдеморта... Но идиот Джеймс в последний момент всё переиграл, сделав Хранителем крысёныша Петигрю, благополучно забыв об этом сообщить. И в результате вместо фальшивого предателя тайна оказалась в руках настоящего, Джеймс и Лили погибли, а Сириус почти четыре года просидел за решёткой. Хорошо ещё, что Волдеморт развоплотился... Хотя все верят, что он мёртв, как последние идиоты. Если бы не пророчество!.. Да, если бы не пророчество, всё было бы куда проще. Но пророчество было произнесено, и ничего нельзя изменить. Волдеморт возродится, и только Гарри Поттер сможет остановить его. Ну а директор Хогвартса сделает всё, чтобы тем, кому суждено остаться, был именно Гарри. И никаких подробных планов!

Приняв решение, Альбус Дамблдор снова наполнил чашку, щедро сдобрил чай ромом и достал конфеты. Что ж, один вопрос решён, но столько ещё остаётся сделать!..

Скоро в школу

Косая Аллея видела много странных людей — но эти двое выделялись даже на фоне весьма экстравагантных магов. Черноволосый мальчик в очках, в килте и легком пиджаке, впрочем, выглядел для магов более-менее нормально, а вот его спутник...

Сириус Блэк, директор частной военной компании "Black Company", шествовал по магическому кварталу в городском камуфляже, армейских ботинках и чёрном берете. Дополняли картину зеркальные очки... Словом, типичный элитный наёмник из боевика.

И это было правдой — маглы обращались к "Black Company", если не хотели огласки в определенных кругах (что было неизбежно, обратись заказчик к услугам монстров вроде "ЕО"), а маги — просто потому, что в магическом мире больше никто не работал на предопределенный результат...

Блэк, мурлыкающий под нос какую-то немецкую песенку времён того самого Чёрного Отряда, остановился перед заведением мадам Малкин, поймал собравшегося улизнуть крестника и сообщил:

— У меня есть пара дел, так что если задержусь — сразу иди к Олливандеру, встретимся там. И не вздумай что-нибудь устроить, ясно?

— Ясно, — буркнул Хендри, открывая дверь. — Ты же ничего не собираешься взрывать?..

— Здравствуй, дорогой! За мантией для школы? — поприветсвовала Хендри полноватая седая женщина. — Забирайся на табуретку, сейчас будем снимать мерки.

Хендри влез на табуретку и пожелал доброго здоровья стоявшему на соседей бледному блондину.

— Благодарю, — отозвался сосед, растягивая слова словно подвыпивший лэрд из Лоуленда. — С кем имею честь?..

— Хендри Маклауд из септа Поттер, — представился Хендри. — Позволь узнать твоё имя?

— Драко Малфой, наследник рода Малфой, — задрал нос белобрысый мальчишка.

— Малфой? Хм... — Хендри несколько секунд разглядывал потолок. — Да нет, все в порядке.

— Что в порядке? — не понял Драко. — Малфои — знатнейший род...

— Мы не кровники, — пояснил Хендри. — Последняя стычка была в тысяча семьсот одиннадцатом году, когда Августус Малфой убил на дуэли полковника Финтана Маклауда, но так как дело шло о чести дамы, непростительные заклятия не применялись, а Финтан к тому же был оскорбившей стороной, это не является поводом для мести.

— А с Блэками у вас ничего нет? — осторожно спросил Драко. — Мама из этого рода...

— Она из него ушла, так что это не считается, — заявил Хендри. — Но вообще-то с Блэками, за одним исключением, мы не очень ладим — Маклауды с ними примирились только в тысяча девятьсот сорок втором году. А вот, скажем, с Лестрейнджами у нас до сих пор кровная вражда — с мятежа Тёмного Лорда.

— А...

— Драко, вот скажи мне, как так получилось, что наследник древнего и благородного рода о врагах и союзниках ничего не знает? — Поттер, наконец, смог спуститься с табурета, тогда как вокруг Драко все еще суетились портнихи. — Я понимаю, что у Малфоев друзей нет, зато врагов на любой вкус найдётся, но все же...

— Да я не о том тебя хотел спросить! — Малфой покосился на мадам Маклин и ее помощниц, слез с табуретки и шепотом спросил:

— А правда, что вы, шотландцы, под юбкой трусов не носите?

— Во-первых, это килт, — сообщил Хендри, — и я тебя за такое и побить могу. А во-вторых — да, не носим, но показывать не буду — что я, извращенец какой, что ли — причиндалами светить? Тем более, что у меня все равно больше.

Именно так обычно и отвечали на этот вопрос мальчишки в его школе. Обычно это срабатывало, и этот раз не стал исключением — Драко поспешил сменить тему.

— Хендри Маклауд из септа Поттер... Постой, так ты тот самый Гарри Поттер?!

— Ну в общем, да, — согласился Хендри. — Я — Поттер. Тот самый, которого пытался убить Тёмный Лорд... Хотя какой он лорд — и на лэрда не потянет... Что дальше?

— Ну, это как-то странно... Про тебя даже книжки написаны!

— Ну и что? — флегматично отозвался Хендри. — Про Джона Эванса, например, никаких книжек никто не писал...

— А кто он такой?

— Кавалер Креста за выдающиеся летные заслуги и русского ордена Отечественной войны, — ответил Хендри, — мой прадед. Вот про кого книжки писать надо. А то здорово получается: этот типа Лорд что-то не так сделал и убился, а герой — я... О, вон мой крёстный идёт! Ну, мне пора, — и Хендри буквально выскочил из ателье.

Драко Малфой, проводив его взглядом, пожал плечами и подумал, что надо рассказать об этом отцу... а заодно и про ту дуэль спросить.

— Да, молодой человек, вы — исключительное явление... — заявил Олливандер, услышав, что у его шотландского коллеги не сыскалось подходящей палочки. — Совершенно исключительное... Так, значит, это мы можем отбросить сразу... Это тоже... а вот это стоит попробовать, — он протянул Хендри палочку. — Десять дюймов, тис и волос единорога.

Палочка оказалась бесполезной. И следующая — тоже, а потом ещё одна и ещё... Хендри это начало надоедать, а Олливадер только пуще расходился, явно довольный столь сложной задачей.

— А если... Да нет, вряд ли, но... Попробуйте вот эту, мистер Поттер. Остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов.

Палочка легла в руку как влитая и отозвалась на взмах снопом сине-белых искр.

— Да, это определённо ваша палочка, мистер Поттер, — усмехнулся Олливандер, — но всё же интересно...

— Что именно вас так заинтересовало? — Сириус был похож на сделавшего стойку пса.

— Обычно феникс даёт только одно перо, но в тот раз их было два. И — как бы мне ни хотелось умолчать об этом — именно её сестра оставила этот шрам. Тот-Кого-Нельзя-Называть совершил немало ужасных дел — ужасных, да, но и великих...

-Я собираюсь стать премьер-министром независимой Шотландии, — заявил Хендри.

Сириус, расплачивавшийся с Олливандером, только хмыкнул, а сам мастер едва не выронил деньги...

Поскольку всё остальное было куплено заранее, Блэк не стал возражать, когда Хендри предложил зайти к Фортескью. В конце концов, он, как и большинство шотландцев, редко посещал Косую Аллею...

— Оп-па... — Блэк снова сделал стойку. — Хендри, узнаешь ли ты эту красотку?

— Фиолетовые волосы? Нимфадора Тонкс, больше некому. Кадет аврората, — отбарабанил Хендри.

— С шестого курса набивается в Чёрный Отряд, — добавил Сириус. — И у неё есть шансы... Подойдём?

Тонкс подскочила, едва заметив Сириуса и застыла, вытянувшись.

— Вольно! Кадет Тонкс, вы не на плацу, не тянитесь.

— Капитан, возьмите меня в ваш отряд!

— С какой радости, кадет? Что такого вы можете, что могло бы представлять интерес для "Black Company"?

— Как насчёт этого, капитан? — несколько стремительных жестов — и на правой руке девушки вспыхивает корона молний.

— Твою... — Сириус с видимым трудом проглотил ругательство. — Тонкс, быстро гаси эту хрень и отправляйся в офис. Я заброшу крестника домой, приду — и поговорим. Серьёзно поговорим.

— Ух ты... А что это было? — тут же спросил Хендри.

— Японская магия. Вот же идиотка...

— Но ведь беспалочковая магия — это круто?

— Хендри, ей нужно учиться или с раннего детства, или лет в двадцать пять, когда окончательно прекращаются выбросы. А сейчас... Да она покалечиться может!

— Поэтому говорят, что беспалочковой магией владеют только самые сильные волшебники?

— Вроде того, — кивнул Сириус. — Мало кто в Англии знает и умеет больше, чем школьная программа, а большинство и из неё половину забыло... И в результате сильным считают мага, который знает чуть больше того, что помнит с Хогвартса. Короче говоря, крестник, — учись! Мы с твоим отцом были порядочными шалопаями, это да, но про учёбу не забывали и учились на отлично, так что...

-Понял, — тут же закивал Хендри. — Буду стараться.

— Тебя зовёт старый хозяин, — сообщил Хендри появившийся в комнате брауни. — Он Внизу.

— Ага, — Хендри поспешно захлопнул учебник. — Я тут сову погулять отправил, запустишь её?

— Само собой, — отмахнулся брауни.

"Внизу" — именно так, с особой интонацией — брауни называли винокурню в подвале, куда их не допускали. Впрочем, Дункан и людей туда пускал с большим разбором — а охотнее всего почему-то внуков.

Уллем, кстати, тоже был приглашен — это Хендри обнаружил, столкнувшись с ним в дверях. Несколько секунд сердитых переглядываний — и сводные братья всё-таки зашли.

Дункан, склонившийся над бочонком с брагой, хмыкнул, посмотрел на мальчишек и сказал:

— Чего встали? Взяли щетки и пошли чистить змеевик, негодники!

— Ух ты!.. — воскликнул Хендри, не сразу поверивший, что ему поручили столь важное дело. — Уллем, не стой ты столбом, пошли!

Пока мальчишки тщательно вычищали змеевик изнутри и снаружи, Дункан попробовал брагу, проверил аппарат — старинный аламбик немецкой работы и принялся укладывать в печь растопку. Хендри и Уллем тем временем вычистили змеевик, поставили его в холодильник и выкатили пустой бочонок.

— Молодцы, — Дункан закончил с печью, закрепил змеевик и поднял бочонок с брагой. — Полотно положили? Вот так, держите...

Заполнив аппарат, Дункан позволил внукам закрутить болты крышки, разжёг огонь и уселся на пустую бочку.

— Ну, парни, что вам рассказать? — осведомился он.

— Про Хогвартс! — тут же потребовал Хендри.

— Хогвартс, значит... Испокон веков стоял там камень с тремя отверстиями, похожий на кабана. Никто уж не помнил, для чего тот камень, но обходили его стороной... Покуда не отдал эти земли король Малкольм Рыжий своему придворному магу — Годрику Гриффиндору. Годрик, разумеется, велел построить там замок, но сам в это время отправился в Гранаду. Он хотел устроить в Шотландии магическую школу, а в те времена единственная школа была в Гранаде, вот он решил узнать, как там всё устроено... Там встретил он одного баска — имя ему было Саласар, а мавры прозвали Салим ибн Закир...

— Это был Слизерин? — догадался Хендри.

— Да, в Англии его стали звать Слизерином, — согласился Дункан, принюхался к стекающей в бочонок струйке, наполнил маленький серебряный квейк, выпил и выдохнул.

— Забористая штука, — произнёс он. — Виски будет что надо!.. Ладно, на чём я остановился?.. Ну так вот, посмотрел Годрик, как оно всё в Гранаде устроено, проехался по Европе, обычными школами поинтересовался — да и вернулся в Шотландию, благо, как раз замок и достроили. Саласар, понятно, тоже с ним приехал — сдружились они, да ещё и швабка одна с ними была, Хельга... Травозная она была и целитель, но и отравителем поработать не стеснялась... Вот, стало быть, они приехали домой, собрались в замке и стали думать, как бы им лучше всё обустроить, а чтоб думалось лучше, послали за Ровеной Вороний Коготь, которая на замок чары накладывала, благо, она их троих разом умнее была... Надумали, заплатили королю подать, да и стали в Хогвартс учеников набирать. Так вот всё и началось...

— А Мерлин тут причём? — тут же спросил Уллем.

— А кто его, Мерлина, знает? — усмехнулся в усы Дункан. — Он же из сидов наполовину, да и после смерти Артура в холмы ушёл... Может, и правда Гриффиндора учил. А может, и нет — сами знаете, как люди врут и путают...

— Дед Дункан, а что ты знаешь про беспалочковую магию? — спросил Хендри, вспомнив встречу в кафе.

— Тебе ей учиться поздно... ну или рано, это как посмотреть, — отрезал Дункан. — Раньше двадцати за неё и браться не стоит, если уж разом и говорить, и колдовать не учился. Что тебе в том?

— Да мы с крёстным Тонкс видели — она к нему набивается и как раз такое ему показала. Вот представь, подняла кулак, а вокруг него — молнии! — Хендри даже руками размахивал — то ли от избытка чувств, то ли изображая те самые молнии.

— Японщина... — поморщился Дункан. — Не люблю я их, ребята, и вам советую с ними ушки на макушке держать, если уж столкнётесь... А то ж хуже японца только налоговый инспектор...

Мальчишки вздохнули — если уж помянут налоговый инспектор, то дальше будет только ругань.

Впрочем, не без причины — каждый новый глава налоговой службы Хайленда обязательно интересовался, почему это Дункан Маклауд не платит акцизов? Заморочить инспектора не получалось — Корона предусмотрительно назначала в Хайленд сквибов — а в подлинность привилегии, выданной королём Яковом, они упорно не верили... И заставляли платить за экспертизу, чего ни один шотландец стерпеть не мог.

А тем временем бочонок успел наполниться, так что пришлось спешно ставить новый. Полный же Хендри с дедом вылили в бочку, после чего снова уселись перед аппаратом. Браги было приготовлено как раз на одну бочку — работы аккурат до вечера, да ещё катить бочку в подвал... А стало быть, и для разговоров времени предостаточно. Надо только подождать, пока старый Маклауд перестанет костерить правительство, останется только задать подходящий вопрос — и наслаждаться. Потому что знал старый Маклауд много, а рассказывать умел и любил...

Погасив огонь, Дункан вылил последнюю порцию в бочку, взял киянку и, закрыв бочку, несколькими ударами пригнал крышку, да ещё и замазал стык смолой.

— Закончили там? — окликнул он внуков, чистящих печь и пачкающих друг друга. — Тогда помогайте!

Втроём они без особого труда скатили бочку в подвал, закатили на подставку, и Уллем достал банку с краской и вывел на бочке: "8/91".

— Вот это вы и продавать сами будете, — заявил Дункан, похлопав по бочке, — и выкатывайте вон ту, десятилетнюю.

Сам Дункан по бутылкам виски не разливал — этим занимался живший в городе сквиб по имени Алистер, поэтому бочку можно было отправить камином. Минус у этой схемы был только один — — камин этот находился у Анны в кабинете. И если, не приведи Мерлин, она была занята бухгалтерией...

На разведку был отправлен Уллем, как любимый внук, и, вернувшись, сообщил, что Анна не занята ничем и даже связались с Алистером и предупредила его.

Отправив бочку, Хендри не стал ждать деда — надо было разобрать покупки, да и сова всё ещё оставалась безымянной...

Сова, как оказалось, успела вернуться. Она сидела на форточке, недосягаемая для Хендри, и ела конфету. Странное зрелище... И Хендри решил назвать сову Гвенхвивар — почему бы и нет? Это ничуть не более странно, чем сова, которая ест конфеты. Да и подходило ей это имя...

— Гвенхвивар... — Хендри достал припасённое мясо и показал сове. — Иди сюда, Гвенхвивар...

Сова доела конфету, величественно спланировала на плечо, выхватила мясо и перелетела на клетку.

— Гвенхвивар, иди сюда.

Сова просмотрела на Хендри сначала одним глазом, потом другим, вывернула голову под совершенно невообразимым углом и только после этого снова перелетела на плечо и нагло каркнула. Погладив птицу, Хендри выдал ей оставшееся мясо, пересадил на клетку, наугад вытянул с полки книгу и завалился с ней на кровать.

Разумеется, это оказалась "Смерть Артура" Мэлори.

— Случайностей не бывает, — сообщил Хендри сове и открыл книгу.

Хогвартс-экспресс

На платформу девять и три четверти Маклауды явились за четверть часа до отбытия. В принципе, ничто не мешало явиться сразу в Хогсмид, вот только... Хогвартс-экспресс появился не просто так, и особенно важен он был именно для первокурсников. Здесь дети могли общаться, не связанные семейными правилами и факультетскими традициями, и не раз и не два случайная встреча в поезде становилась началом долгого альянса...

На платформе, как всегда, царил бардак — все бестолково носились, путались под ногами, сталкивались и дико шумели.

— Лайми, — презрительно бросил скривившийся Килан Маклауд. — Что ж, сынок, задай им жару — пусть знают, каковы настоящие шотландцы!

— Обязательно! — Хендри извлёк из споррана клетку, посмотрел на чистившую перья Гвенхвивар и убрал назад. — Ну, я пошёл... Пока!

Отыскав свободное купе, Хендри посадил сову на столик, извлёк из споррана чемодан, из чемодана достал книгу и погрузился в чтение. Сириус утверждал, что "Троецарствие" — идеальная вещь для долгой дороги — вот и можно будет проверить...

Однако проверить это ему не дали — стоило поезду тронуться, как в купе ввалился рыжий мальчишка в потрёпанной одежде.

— Привет! — заявил он с порога. — Не занято?

И, не спрашивая разрешения, уселся на диван.

— А если бы я сказал "нет"? — осведомился Хендри, не отрываясь от книги. — Рон Уизли, я прав?

— А... Э... Ну да, я Рон... А ты откуда знаешь?

— Очевидно, что ты не Прюэтт, значит, остаются Уизли, — объяснил Хендри. — У них в этом году в Хогвартс поступает младший сын, стало быть, ты и есть этот сын... Прости, я забыл представиться — Хендри Маклауд из септа Поттер.

— Поттер? — переспросил Уизли. — Мальчик-который-выжил?! Ты правда он?

И тут дверь открылась, явив Драко Малфоя в компании Крэбба и Гойла (ведь никто больше не станет таскаться за Малфоем).

— Наследник древнейшего и благородного семейства якшается с предателем крови? Право, я был лучшего мнения о вас, Поттер, — заявил Драко.

— Уизли — предатели крови? — фыркнул Хендри. — Драко, не смеши меня. Твой прадед сунулся с этим в Визенгамот, да только поддержали его лишь Крэбб с Гойлом, а они уж тысячу лет всё за вами повторяют. А тебе, Рон, стоило бы гордиться этим обвинением — ведь злоба и бессилие перед правым делом породили его.

— Так ты знаешь про Пасху?! — Рон уставился на Хендри, словно на пророка.

— Знаю. И Малфой знает... Или отец постеснялся тебе сказать?

— Уизли якшаются с грязнокровками и...

— Уизли, — перебил его Поттер, — словом сочувствия и вооружённой рукой поддержали ирландцев в дни восстания тысяча девятьсот шестнадцатого года, и за это Малфоями перед Визенгамотом названы предателями крови, но обвинение это было отвергнуто.

Драко попытался величественно удалиться, но получилось плохо — выглядело это так, словно у него неожиданно прихватило живот.

— Да, здорово ты ему навалял... — протянул Рон, проводив оппонента взглядом. — Знаешь, я думал, что про Ирландию Билл с Чарли придумали — папа на эту тему не говорил никогда, а оно, оказывается, всё взаправду...

— Да там магов хватало с обеих сторон, — Хендри задумчиво смотрел в окно. — Уизли, Прюэтты, Блэки, Нотты... Коллинз и Де Валера и то сквибами были.

— Слушай, Гарри... — начал было Рон — и был перебит.

— Хендри.

— А?

— Меня зовут Хендри, а не Гарри.

— Ладно, Хендри так Хендри... А почему говорят, что ты у каких-то маглов жил?

— Хе.... Ну, это всё Дамблдор с дедом Дунканом устроили, а потом к ним ещё и Сириус присоединился, когда его выпустили. В общем, они распространяют всякие слухи про меня — чем бредовее, тем лучше. Ну, вот один и сработал... А уж как всё потом переврали — просто диву даешься, причём без нашего участия... Ну, почти. Сириус ещё

как-то через "Придиру" всякую чушь сливал. Ну кто поверит человеку, который утверждает, что Дамблдор — гриб?

— Что, серьёзно?!

— Ага. Мы с Сириусом это однажды придумали, а потом он рассказал Лавгуду — и ему понравилось... А вот то, что я в магловской школе учился — чистая правда.

Рон, судя по физиономии, хотел выдать что-нибудь в духе "да чему там можно научиться", но не успел.

Дверь снова открылась, и на пороге появились взъерошенная девочка с удивительно густыми волосами и невысокий полноватый мальчик, которого Хендри опознал как Невилла Лонгботтома.

— Вы не видели жабу? — с порога осведомилась девочка. — Меня зовут Гермиона Грейнджер, и я помогаю Невиллу искать жабу.

— Хендри Маклауд. Жаба, скорее всего, прячется в клозете, — сообщил Хендри, не отрываясь от книги. — Гермиона, тебе можно задать вопрос?

— Какой?

— Ты маглорождённая?

— Да! — с вызовом ответила девочка.

— Обретённая или дарованная?

— Чего? — хором вопросили Гермиона, Рон и Невилл.

— Обретённые — это те, у кого где-то среди дальних предков были маги, — сообщил Хендри, отложив книгу. — А дарованные — те, у кого магия появилась впервые. Как правило, первые немного сильнее, но у вторых часто есть какие-нибудь необычные способности. Так как?

— Не знаю... — Гермиона казалась шокированной тем, что она чего-то не знает. — А как это узнать?

— Пока не проявится дар? — Хендри пожал плечами. — Честно говоря — не знаю. В принципе, можно обратиться к гоблинам — у них есть копии родословных книг, но...

— Что-то не так?

— Во-первых, дорого, — сообщил Хендри. — А во-вторых, после того, как род признан пресёкшимся, они эти книги хранят ещё, кажется, сто лет, а потом просто уничтожают. Так что книги может и не быть. Ещё, наверно, можно генетический анализ сделать, но это надо к маглам...

— Но почему этого всего нет в книгах?! — жаба, судя по всему, была забыта...

— Может, потому, что это английские книги? — прищурился Хендри. — Как пошли все подряд запрещать, так и растеряли всё, что знали.

— А ты это всё откуда знаешь?

— Север помнит, — пожал плечами Хендри, возвращаясь к чтению.

Китайский роман оказался прекрасным способом убить время, и на станции Хендри не без сожаления закрыл книгу. Приехали. Теперь хочешь-не хочешь, а придётся напяливать эту нелепую мантию... но штаны он точно не наденет!

Приезжали в Хогвартс всегда после захода солнца — чтобы впечатлить новичков, но, по мнению Хендри, это было просто жалкое позёрство. Замок и без того был впечатляющим — правда, не столько величием, сколько хаотичностью. Трудно было разглядеть в мешанине башен, стен и галерей древнюю крепость... Но она была — Хендри отчётливо чувствовал это. Скрытая под наслоениями прошедших эпох, она, словно спящий в гробнице король Артур, ждала своего часа...

— Первокурсники! — орал Хагрид. — Все сюда! По четыре человека в лодку!

Вместе с Хендри в лодке оказались Рон, Невилл, воссоединившийся с жабой, и Гермиона. Девочка так основательно ушла в себя, что реальность воспринимала неохотно — похоже, крепко задумалась над словами Хендри. Во всяком случае, он на это надеялся. Обретённая или дарованная, а мозги у неё хоть куда — сразу видно. Полезное знакомство, ничуть не хуже Лонгботтома и уж точно лучше Уизли — эти обычно только на пушечное мясо и годятся... Хотя бывает, что и Уизли нужны.

Сдав первокурсников Макгонагалл, Хагрид удалился, а ученики остались в тесном маленьком зале — ждать распределения. Разумеется, поползли слухи один другого нелепее — Рон вообще почему-то уверял всех, что им предстоит сражаться с троллем. Якобы ему это рассказали братья... Но Сириус всегда утверждал, что близнецы Уизли — те ещё Макс и Мориц, и потому было странно, что кое-кто поверил в бред про тролля. Хендри тоже сделал несколько замечаний весьма бредового свойства и замолчал с загадочным видом, что только придало веса его словам.

Привидений, выскочивших из стены, Хендри величественно проигнорировал. Пивза, который почему-то не рисковал — тоже, а там и Макгонагалл появилась...

Распределяющая Шляпа пела — и этот факт оставался за гранью понимания Хендри. Зачем, вот зачем она это делала?! Так противно не пел даже его сводный брат... Впрочем, долго шляпа петь не стала, и Макгонагалл развернула список и принялась вызывать новичков...

— Хендри Маклауд Поттер!

По залу разошлась волна шушуканья, не утихавшая, пока Хендри шёл к табурету и надевал шляпу. В этот момент шум стих, и прямо в сознании Поттера раздался голос:

— Вот это новость! В кои-то веки я на голове у нормального шотландца! Ну, куда тебя отправить?

— На Гриффиндор, естественно! — ответил Хендри. Вопрос выбора факультета перед ним не стоял никогда — где ещё учиться шотландцу, как не на Гриффиндоре? — А ты всех спрашиваешь?

— Не-а, только особо одарённых, — хихикнула Шляпа и уже вслух продолжила:

— Гриффиндор! Alba gu brath!

Под аплодисменты гриффиндорцев Хендри прошествовал к столу и уселся между Невиллом и Роном.

— Поздравляю! — протянул руку рыжий парень со значком старосты — очевидный Уизли. — Я староста факультета, Персиваль Уизли. Добро пожаловать на Гриффиндор. Мы рады приветствовать Мальчика-Который-Выжил...

— Рон, — громким шёпотом осведомился Хендри, — он у вас всегда такой?

— Нет, — столь же громко прошептал Рон. — Обычно он ещё зануднее.

Перси сразу скис и замолчал, не мешая Хендри прислушиваться к болтовне за столом и наслаждаться победой. Семена зла принесли богатый урожай -даже Рон оторвался от созерцания пустой тарелки и спросил:

— Слушай, а почему все говорят, что Дамблдор — гриб?

— Потому что он не радиоволна, — ответствовал Хендри.

Выступление Дамблдора он проигнорировал — только отметил про себя, что запретным коридором стоит поинтересоваться. Затем появилась еда — и тут обнаружился ещё один недостаток Рона — он Жрал. Любая еда в пределах его досягаемости моментально обнаруживалась и немедленно уничтожалась. При этом Рон ещё и болтал без умолку, плюясь крошками, так что находиться с ним рядом можно было только с осторожностью... Разумеется, за столом не молчали, и к концу пира почти все первокурсники и некоторые ребята постарше были уверены, что Дамблдор — гриб и радиоволна в одном лице. То, что большая их часть понятия не имела, что такое радиоволна, их не останавливало...

Ужин был отличным, а вот идея спеть гимн каждому на свой любимый мотив — куда хуже. Это требовалось срочно исправить... и Хендри выудил из споррана волынку и принялся играть марш Королевского Шотландского Полка. Он бы, конечно, предпочёл бы "Британских гренадеров", но медленный марш подходил лучше. Безобразное разноголосье мигом прекратилось, школьники один за другим подхватили мотив — и гимн Хогвартса в кои-то веки зазвучал как гимн...

— Ах, музыка... — вздохнул Дамблдор. — Хендри, не могли бы вы время от времени услаждать наш слух в этом прекрасном зале?

— Да можно, пожалуй, — пожал плечами Хендри. — Раз уж вам по душе моя, прямо скажем, посредственная игра, конечно.

— Не нужно лишней скромности, мой мальчик, — погрозил пальцем Дамблдор. — Поверьте старику, у вас настоящий талант... Ну а теперь — по факультетам!

А в коридоре Хендри поймала Макгонагалл и назначила его факультетским горнистом — играть зорю, отбой и прочие сигналы. Хендри отказываться не стал — должность позволяла устраивать замечательные безобразия...

И на этом, собственно, первый учебный день и закончился. Собравшись в гостиной, гриффиндорцы обступили Хендри и принялись расспрашивать. Обо всём подряд — всем хотелось приобщиться — но в основном о том, почему всё не так, как в книгах.

— Тихо! — крикнул Хендри, хлопнув руками над головой. — Отвечаю всем и сразу: в книгах про меня написана неправда. Для безопасности — а вдруг кто-нибудь решит проверить, выживу ли я ещё раз. Всё это придумывали дед Дункан и профессор Дамблдор, а потом ещё и Сириус со своим приятелем из "Придиры". Всё это время я жил в замке магической ветви клана Маклауд.

— А почему именно у них? — спросил Невилл.

— Так они же мне родня, — пожал плечами Хендри и, поймав несколько шокированных взглядов, пояснил:

— У деда Дункана была старшая сестра Айлин, она вышла замуж за магла Джона Эванса, военного лётчика, а моя мама была их внучкой. А поскольку сын Айлин был сквибом, то и получилось, что мама была вроде как маглорождённой...

— Сложно-то как... — пробормотала одна из девочек.

— Генеалогия вообще штука сложная, — сообщил Хендри. — Но лично я не готов её обсуждать прямо сейчас. Прямо сейчас я готов только спать, чего и вам желаю.

И удалился в спальню первокурсников.

Первое сентября, самый безумный день на памяти Хендри, закончилось. Наконец-то...

Школьные будни

Вот уже месяц ни одному гриффиндорцу не удавалось проспать подъём, ибо каждое утро Хендри Маклауд спускался в гостиную и принимался играть зорю. Слышно его было по всей башне — благодаря заклинанию, и то же заклинание не позволяло как-нибудь спрятаться от звука: как ни затыкай уши, а музыка тебя всё равно достанет...

Так произошло и на этот раз. Хендри не успел доиграть, когда в спальнях послышалось какое-то шебуршание, затем дверь мужской спальни приоткрылась, и в музыканта полетел чей-то ботинок. Мимо, разумеется... Вслед за ботинком высунулся Рон и сообщил:

— Хорош уже, все встали!

— Вот и прекрасно, — Хендри закончил играть и спрятал волынку. — Кто за то, чтобы приколоться над слизеринцами?

— Как...

— Именно? — На два голоса вопросили близнецы Уизли.

— Пока не знаю, — пожал плечами Хендри. — Тем более, что надо как-то превзойти метлу...

— О да... — Рон мечтательно закатил глаза. — Как ты его...

— Ну так!

Воспоминания о первом уроке полётов не потускнели до сих пор — уж слишком хорошо смотрелся Драко, которого пущенная твердой рукой Хендри метла поразила прямо в копчик. Зря слизеринский "принц" вздумал хватать оброненную Лонгботтомом напоминалку, очень зря... И, что самое прекрасное, всё выглядело так, будто метла полетела сама по себе, как и уверял Хендри. Конечно, все прекрасно понимали, что случилось, но... Нет тела — нет дела, как любил говорить Сириус, и доказать никто ничего не мог...

Тряхнув головой, Хендри вернулся в настоящее — пора было спешить, если он не хотел опоздать на завтрак. Малфой никуда не денется, а если и денется — то и чёрт бы с ним.

Малфой, разумеется, никуда не делся — сидел себе за столом и делал вид, что никакого Хендри в зале не имеется и вообще на свете не существует. Выглядело это настолько глупо, что замечали даже слизеринцы... И, разумеется, хватило его ненадолго.

— Всё-таки удивительно, что такой благородный человек якшается с предателями крови, — громким шёпотом сообщил Драко своему соседу.

Хендри косо посмотрел на Малфоя, крутнул между пальцами палочку, однако же промолчал. Тот не то не заметил, не то проигнорировал, и продолжил нести чушь.

— В общем, они там все шотландцы, — неожиданно закончил свою речь Драко и уселся с таким видом, будто сказал что-то умное.

— Да, мы там все шотландцы, — согласился Хендри. — И не стесняемся напомнить человеку, как он сел в лужу — вроде как ты со своими криками про предателей крови...

— Ну, не я с ними якшаюсь, — выпалил Драко, — и с грязнокровками не путаюсь! Не то, что ты или этот ублюдок Блэк! Да...

Тираду на полуслове прервала хлёсткая пощёчина.

— Ты возьмёшь свои слова назад, Драко Малфой, — прошипел Хендри, — или ответишь за них!

— Мой отец...

— Твой отец тебе не поможет, дрянь, — Хендри отвесил Малфою вторую пощёчину. — Ну так что?..

— В полночь в зале наград, — прошипел Малфой.

— Ты сказал — я слышал, — кивнул Хендри. — В полночь в зале наград.

У Малфоя осталась лазейка — заявить, что речь шла не об этой ночи, и не явиться, и Хендри надеялся, что именно так всё и будет — ведь тогда его можно будет ославить на всю школу...

— Хендри, а он нас не сдаст Филчу? — спросил Рон, стоило им выйти из зала.

— Не вопрос, — пожал плечами Хендри. — Так он и сделает — он же уверен, что это жутко хитрый план... Только у меня тоже козырь в рукаве есть.

— Это какой же?

— Мантия-невидимка. Фамильная. Большая.

— Так мы можем под носом у Филча пройти! — воскликнул Рон.

— Не забудь про Миссис Норрис, -возразил Хендри. — Разве ты не знаешь... Нет, пожалуй, пусть так и останется.

— Чего мы не знаем? — напрягся Рон.

Хендри заставил приятелей подойти вплотную и громким шёпотом сообщил:

— На самом деле Миссис Норрис — жуткий демон из ада, которому Филч продал душу за десять тысяч лет жизни!..

— Хендри, фоморы б тебя побрали! — чертыхнулся Шеймас. — Да ты хуже "Придиры" чушь выдумываешь!

— Нет, переплюнуть Лавгуда мне вряд ли удастся, — вздохнул Хендри. — Но, с другой стороны, равняться следует на лучших...

Пять минут спустя план был готов — но оказалось, что кое-чего он не учитывал...

— Хендри Маклауд Поттер! Как ты мог даже подумать о таком?! — Гермиона Грейнджер пылала праведным гневом. — Да ведь тебя исключат! Вас всех исключат, а факультет лишится всех баллов!

— Для этого мы должны попасться, — возразил Хендри. — А мы этого не сделаем.

— Ваша самоуверенность вас самих же и погубит! А если кто-то расскажет преподавателям? А если Малфой не придёт?

— Тем хуже для него, — пожал плечами Хендри, положив на стол полоску пергамента и почесав пером нос. — Я там отцовский кубок видел — вот в него и положим записку, а написано в ней будет... Ну, допустим, "Малфой — подлый трус".

Хендри записал озвученное заявление и положил записку в карман.

— Так вот, — продолжил он, — если Драко не придёт, мы попросим кого-нибудь достать записку и показать ему. А поскольку Филч бы её нашёл и выкинул, то всем станет ясно, что он сдрейфил... Что нам и требуется.

— А если он придёт?

— Тогда я его уделаю, — сообщил Хендри. — И его всё равно засмеют...

Разумеется, без четверти двенадцать Гермиона Грейнджер обнаружилась в гостиной. Стояла у выхода, поигрывала палочкой и нехорошо щурилась, разглядывая мальчишек.

— Как я понимаю, отговаривать вас бесполезно? — осведомилась она.

— Бесполезно, — согласился Хендри. — Хотя лично я не хочу с тобой конфликтовать.

— Это очень хорошо, потому что я иду с вами. Надеюсь, нам зачтут мою попытку вас остановить... и вас, придурков, хотя бы не выгонят.

— Ну спасибо на добром слове!..

— Рон, не шуми — выдашь нас. Гермиона, я, в общем-то, не против, но вчетвером мы под мантией не поместимся...

— Не проблема, — неожиданно зевнул Шеймас. — Я, конечно, хочу увидеть, как Малфоя взгреют, но ещё больше я хочу спать...

— Мы тебе всё расскажем, — заверил его Хендри. — В подробностях и в красках, можем даже в лицах изобразить.

— Хендри, ты меня пугаешь, — Шеймас поёжился. — Ладно, удачи вам.

До зала троица добралась без проблем, если не считать постоянного ворчания Гермионы. Разумеется, никакого Малфоя там не было, но до полуночи ещё оставалось время, так что записку Хендри пока бросать не стал.

— Ровно в полночь, — шёпотом ответил он на вопросительный взгляд Рона. — Хотя вообще-то на дуэль можно немного опоздать...

В полночь Малфой не появился. Зато появился Филч — и он, похоже, знал, кого ищет...

— Ко мне, быстро! — шёпотом скомандовал Хендри, разворачивая мантию.

Троица засела в углу, накрывшись мантией и изо всех сил пытаясь не выставить что-нибудь из-под неё. И им это явственно удалось — Филч побродил по залу и убрался. И всё бы хорошо, но Гермиона слишком резко открыла дверь, и Филч это почуял. Он выскочил из-за угла как раз вовремя, чтобы увидеть закрывающуюся дверь.

— Пивз, мелкий поганец! — завопил старый сквиб, вытащил из кармана длинные чётки и взмахнул ими, едва не задев прячущуюся троицу.

— Отходим, — прошипел Хендри, пытаясь одновременно пятиться, удерживать мантию и подгонять товарищей. Непростое дело даже в идеальных условиях... А условия были никак не идеальными, ибо громогласно обвиняемый Филчем полтергейст не замедлил явиться и принять участие в безобразии. Впрочем, от чёток он старался держаться подальше... Отрезая компании путь к отступлению.

Пятиться, удерживая не слишком большую мантию, да ещё и делать это втроём — дело непростое. На лестнице процедура становится рискованной, а на движущейся лестнице превращается в акробатический этюд, достойный олимпийских чемпионов. При этом полтергейст и завхоз продолжали сражение, так что просто снять мантию и смыться было невозможно... И в итоге, отступая, компания оказалась в том самом коридоре.

— Фу, это было близко... — выдохнул Рон, выбравшись из-под мантии. — И что это у него за бусы такие, что их Пивз боится?

— Буддистские, — Хендри принялся складывать мантию. — Видел я такие... А вот откуда они у него — это хороший вопрос. Не так-то прост старина Филч...

— Мальчики, — неожиданно сообщила Гермиона, — а мы ведь в том самом коридоре, в который нам запретили заходить.

— И всё ещё живы, — тут же добавил Рон.

— Но сюда несёт Филча с Пивзом! — Гермиона ткнула палочкой в сторону ближайшей двери. — Алохомора!

Дверь открылась, и троица нырнула в комнату буквально за секунду до того, как в коридор ворвался развоевавшийся Филч...

Вероятно, Сириус нашёл бы, что сказать в такой ситуации — но Сириус свободно владел полудюжиной языков, а ещё пару десятков знал на уровне обматерить-поторговаться... Но в распоряжении Хендри были только английский и гэльский, и потому его хватило только на банальное "Упс!.."

В комнате сидел здоровенный цербер.

Здоровенный и очень недовольный цербер.

— Мамочки... — пискнула Гермиона, прижавшись к двери.

— Тихо, — прошипел Хендри. — Заткните уши и стойте тихо!

Вытащив из споррана волынку, Хендри начал играть тягучую, ленивую мелодию, и после нескольких тактов волынка вырвалась у него из рук и стала играть сама по себе, летая вокруг цербера. Тот пару раз попытался схватить её, но вскоре начал отчаянно зевать, а затем и вовсе заснул.

Волынка вернулась к хозяину и вновь заняла место в бездонном кошеле.

— Вау... — Рон зевнул не хуже цербера. — Что это было?

— Песнь сна, — ответил Хендри. — Теперь он проспит ровно сутки. И, если вы забыли, нам бы тоже стоило оказаться в своих постелях.

Как ни удивительно, обратный путь обошёлся без приключений, и остаток ночи троица благополучно проспала, в Большой зал явившись позже всех — как раз к тому моменту, когда Малфой торжественно поведал всем, как "этот трусливый варвар" побоялся с ним сразиться.

— Большие слова маленького человека, — насмешливо прищурился Хендри. — Но я этого ожидал и вчера оставил в зале записку, и потому легко могу доказать, что Драко Малфой — трус и лжец. Мисс Кристал, не могли бы вы оказать нам помощь как староста нейтрального факультета?

— Почему бы и нет? — пожала плечами Пенелопа. — А что надо-то?

— Сейчас мы все отправимся в Зал наград, вы достанете из кубка Джеймса Поттера записку и подтвердите, что она содержит именно то, что я оглашу. И чтобы в дальнейшем не было ненужных вопросов, сразу скажу, что там написано: "Малфой — подлый трус".

Малфой тихо зарычал.

Но увы — всё оказалось именно так, как и сказал Хендри. Записка нашлась в указанном кубке, и униженный Малфой забился в угол — во всех смыслах.

— Он ведь наверняка попытается отомстить, — заметил Рон, поглядывая на обиженного Малфоя.

— Ему же хуже, — пожал плечами Хендри. — Меня гораздо больше люк занимает.

— А что... А, ну да, — кивнул Рон. — Он ещё на нём заснул... Что-то прячут, значит.

— А с месяц назад Гринготс ограбить пытались, — неожиданно вспомнил Шеймас. — Слушайте, так может, туда спрятали то, что из банка хотели украсть?

— Ага, или профессор Дамблдор сам украл и теперь прячет, — фыркнула Гермиона. — Хотя что-то в этой идее есть...

— Дед Дункан рассказывал, что в молодости Дамблдор был крутым парнем и искателем приключений, — сообщил Хендри, поставив на стол опустевший стакан. — Великий Космос, как же меня этот сок достал! Так вот, я бы не стал сразу директорскую авантюру отметать. Версия ничуть не хуже, чем все остальные... И давайте-ка попробуем выяснить, что это такое.

— Как?

— А вот об этом поговорим в башне, — заявил Хендри. — Большой зал — не место для таких разговоров.

Состоялся разговор в комнате Хендри уже после уроков.

— Итак, — начал Хендри, — начну с начала. Я выкроил время и связался с крёстным... И он мне кое-что рассказал. Во-первых, ограбить Гринготс пытались не месяц назад, а два. А за день до того Дамблдор нанял крёстного и Рема, чтобы они охраняли Хагрида, который должен был что-то забрать из банка. Из сейфа семьсот тринадцать.

— Хагрид? — удивился Рон. — Этот увалень?

— Не скажи, — покачал головой Шеймас. — Наш лесничий всё-таки наполовину великан, и сила у него соответственная. Да и заклинания на него слабее действуют — не так, конечно, как на чистокровных великанов, но всё-таки... У такого попробуй отбери что-нибудь!

— Это да, — согласился Хендри. — А тут ещё и двое наемников — в общем, дело серьёзное. Поэтому... Гермиона, ты и так всё время в библиотеке сидишь — покопайся в газетах и собери всё, что про эту историю писали. Я попробую раскрутить крёстного — что там было, он, понятно, не знает, а и знал бы — не сказал бы, но видеть эту штуку должен был. Хоть узнаем, каких оно размеров... Рон, у тебя отец в Министерстве работает — поспрашивай аккуратно, что и как, между делом вверни про ограбление... А летом пусть к нам, что ли, приедет — всё-таки в Англии у нас маловато друзей.

— А мне что делать?! — возмутился Шеймас.

— Следить, чтобы нас не поймали, — ответил Хендри. — И попробуй что-нибудь разузнать по чётки Филча... И не возмущайся, а не то я буду каждый вечер читать "Поминки по Финнегану". Вслух.

Шеймас посмотрел на Рона и Гермиону в поисках поддержки, не получил её и вздохнул.

— Ладно, сделаю, — согласился он. — Только не заставляйте меня специально искать Филча.

— А зачем? — ухмыльнулся Хендри. — Он тебя и сам прекрасно найдёт...

Приключения и неприятности

Блэк сообщил только, что в сейфе был один маленький свёрток размером чуть больше колоды карт и ничего больше. Гермиона не нашла ничего интересного — "Пророк" отделался единственной заметкой, а "Придира", почему-то библиотекой выписывавшийся, обвинял во всём инопланетных летучих мышей. В министерстве проблемы гоблинов никого не интересовали — слишком любопытные, как известно, кончали плохо... Короче говоря, информации не хватало. Катастрофически не хватало. И получить её было неоткуда — пока, во всяком случае. Хендри не оставлял надежды что-нибудь разузнать, но расследование забуксовало.

Время летело, заполненное учебой, стычками с Малфоем и поисками, как-то незаметно прошёл октябрь. Приближался Хэллоуин, и всё чаще в гриффиндорской гостинной кто-нибудь — обычно близнецы — принимался рассказывать всевозможные страшилки. Хендри в стороне не оставался, благо, историй о Народе Холмов знал немало, да и кое-что из их собственных преданий слышал... Но с еще большим удовольствием он выдавал какой-нибудь бред, а затем наблюдал, как он расползается по Хогвартсу. И демоническая Миссис Норрис была далеко не единственной байкой, пошедшей гулять по школе с его подачи.

Хендри сидел у камина, смотрел в огонь и вспоминал историю о колдуне, монахе и леснике, которую любил рассказывать Сириус. История даже имела мораль — правда, сводилась она к тому, что ни волшебство, ни молитва от дубового дрына не спасают...

— Хендри, ты не занят? — ну вот, не заметил появления Лонгботтома... Хотя Невилл, несмотря на всю свою неуклюжесть, двигался неожиданно тихо.

— Да нет, а что?

— Профессор Спраут попросила меня помочь Хагриду фонари делать, и когда мы стол газетами застилали, мне попалась статья про то ограбление... А я вспомнил, что ты однажды говорил про это, ну и спросил: мол, не в запретный ли коридор это перепрятали. А он так сердито и говорит: этот, мол, коридор — дело директора и его учителя, а остальным и думать о нём не надо.

— Невилл... — задумчиво протянул Хендри. — Ты ведь понимаешь, что это похоже на рояль в кустах?

— Это как?

— Это когда в сюжет вставляют что-нибудь, что якобы случайно появляется в нужный момент и решает проблему. Ну вот представь: идешь ты по парку с человеком, он тебе говорит, что играет на рояле и тут в кустах "случайно" стоит рояль и он прямо сейчас на нём может сыграть. Вот и эта газета уж больно на такой рояль похожа...

— Может же это быть просто совпадением?! И вообще, откуда ты эту ерунду взял?

— Ты про рояль? Крёстный откуда-то притащил, а может, и сам придумал. Совпадение? Может быть. Мы не афишировали наши изыскания, но и не особенно их скрывали. Кто хотел узнать — тот узнал... А, ладно, всё равно это просто игра ума, — Хендри махнул рукой. — Слушай, Невилл, не хочешь к нам присоединиться?

— А чем вы занимаетесь?

— Интеллектуальными упражнениями, — ответил Хендри. — И вообще, у нас тут на самом деле масонская ложа...

С масонами их компанию сравнила Гермиона, как-то заметившая, что Хендри со своим спорраном похож на мастера масонской ложи в переднике. Хендри это замечание понравилось, и вскоре по Хогвартсу пошли гулять новые байки...

— Так мне что, можно с вами? — перегруженный информацией разум Лонгботтома сосредоточился на одной мысли.

— Пошли в комнату, расскажешь всем про газету, — Хендри поднялся и потащил Невилла за собой.

Как Хендри и ожидал, мнения разделились. Рон и Шеймас сочли всё случившееся с Невиллом совпадением, Гермиона же подозревала, что дело здесь нечисто. Вспыхнуло краткое, но бурное обсуждение, в результате которого Рон и Шеймас всё-таки согласились, что нечто подозрительное во всём этом есть. Когда все наконец успокоились, Хендри торжественным жестом поправил очки и заявил:

— Итак, в свете открывшихся фактов мы приходим к однозначному выводу: речь идёт о философском камне.

— С чего это вдруг? — удивился Рон.

— Если бы ты интересовался хоть чем-то, кроме еды, квиддича и шахмат, — закатила глаза Гермиона, — ты бы и сам догадался. Учителем профессора Дамблдора был Николас Фламель, об этом даже на карточках от шоколадных лягушек пишут. А он — один из двух ныне живущих обладателей философского камня, и если что-то и стоит украсть из Гринотса, то только его. Всё остальное не окупится... А поскольку Хагрид забрал что-то из сейфа, а теперь говорит, что это дело директора и Фламеля — получается, что камень в этом коридоре. Понятно?

— Понятно, — осторожно согласился Рон. — Вроде бы... А кто второй?

— Сен-Жермен, — Хендри махнул рукой, — но нам это без разницы. Итак, в школе спрятан философский камень. У кого-нибудь есть идеи, зачем?

Идей не было даже у Гермионы.

— Значит, будем думать дальше, — заявил Хендри. — Невилл, я пока не знаю, что конкретно тебе поручить, так что просто смотри и слушай — может быть, что-нибудь интересное выловишь. И на этом предлагаю наше сегодняшнее собрание завершить — домашку кое-кто так и не сделал, а время уже никак не раннее.

Компания разошлась — Гермиона ушла к себе, Невилл, Рон и Шеймас спустились в гостиную, а Хендри остался в спальне. Вытащив из сундука книгу, он завалился на кровать и принялся читать, мимоходом подумав, что стоило бы подбросить эту книгу Гермионе и посмотреть, осилит ли она её. В том, что он сам её осилит, имелись сомнения — "Сон в красном тереме" с его сотнями героев был перебором даже для такого любителя, как Хендри. Вот Диорвел — та да, его обожала, но она была специалистом по китайской филологии, что было странно даже для Маклаудов...

Хендри вообще не любил Хэллоуин — всё-таки это был день смерти его родителей — а Хэллоуин в Хогвартсе просто возненавидел с первой же минуты. Повсеместные тыквы, летучие мыши и прочая дребедень неимоверно раздражали Хендри, привыкшего к поминальному пиру и кострам, в заклятом огне которых сгорали даже сильнейшие проклятья. С его точки зрения всё это было глупо и пошло, о чем он ничуть не отказывался сообщить всем желающим. Правда, от празднования он отказываться тоже не стал, и на праздничный ужин оделся по всем правилам...

— Хендри, а как это вообще надевают? Магией? — осведомился Рон, когда его друг, стоя в одной рубахе, извлек из сундука большой килт.

— Ты удивишься, но нет, — Хендри развернул полотнище и принялся раскладывать его на полу. — Никакой магии, просто чуток сноровки...

После чего улегся на килт и моментально в него завернулся.

— Вот, пожалуйста, — сообщил он, перебросив свободный конец чрез плечо и заправив его за пояс. — И гораздо удобнее мантии.

— Ну ни фига же себе... — только и смог сказать Рон. — А я-то думал, у вас особое заклинание есть...

— А зачем? — удивился Хендри. — Ты бы еще еду в рот прыгать заставил... Хотя... А с тебя станется.

— Пошли уже!

Пир, по мнению Хендри, удался только потому, что в зал ворвался Квиррел, завопил про тролля и упал в обморок. Профессор в обмороке — зрелище нечастое... Тем более, что Хендри изрядно сомневался в его подлинности.

Ну а в зале воцарился кавардак — "все бегут-кричат-взрываются", как сказал однажды Сириус. Вот теперь Хендри отчётливо понял, что крёстный имел в виду...

Панику прекратил директор — выпустив сноп искр из палочки, он приказал деканам развести учеников по гостиным, после чего присоединиться к охоте на тролля.

Макгонагалл подошла к делу с полной серьёзностью и быстро организовала своих подопечных в некое подобие строя. Квартет — и примкнувший к ним Невилл — заняли место в самом хвосте колонны, подальше от декана и главных сплетниц факультета и переговаривались вполголоса.

— Кто-нибудь видел Снейпа? — спросил Хендри, открыв спорран. — Со слизеринцами его определённо нет...

— Он тихо вышел из зала, пока все таращились на Квиррела, — сообщила Гермиона. — Правда, я решила, что он отправился за троллем — разные части используются в зельеварении...

— Снейп — охотник? — Рон фыркнул. — Ну тогда Сами-Знаете-Кто — вегетарианец!

— А почему бы и нет? — спросил Хендри. — Гитлер был, так почему этот не может?

— А кто такой Гитлер?

— А ещё маглолюбом числишься... — фыркнула Гермиона. — Был такой, вроде Тёмного Лорда, только у маглов... Так вот, профессор отправился или за троллем, или за объектом. И лично мне кажется, что именно за объектом.

— Снейп, конечно, неприятный тип, но вряд ли настолько, чтобы красть из-под носа у директора, — возразил Хендри. — Хотя провести рекогносцировку он под шумок вполне может.

— Это какой-то тёмный ритуал? — осторожно осведомился Рон.

— Это предварительная разведка, — ответила Гермиона. — Рональд, читай ты хоть что-нибудь, а то ведь даже учебники без пинка не трогаешь. Знаешь, в мире много чего есть, кроме квиддича, еды и шахмат!

— Математика, например, — согласился Рон.

Гермиона вздёрнула бровь, но промолчала — способности к математике у Рона действительно имелись. И останавливаться на четырёх арифметических действиях он не собирался — в отличие от подавляющего большинства чистокровных магов... да и маглов, если уж на то пошло.

— Математика... Слушай, может, тебе арифмометр на рождество подарить?

— А у тебя есть?

— "Курта", если тебе это что-нибудь говорит... — рассеяно отозвался Хендри. — Мы один раз свернули или два?

— Как минимум, два, и оба раза не туда, — сообщила Гермиона. — Хендри, достань волынку — с нашим везением мы просто не можем не напороться на этого тролля.

Вернуться по собственному следу не получилось за отсутствием оного, повороты не считала даже Гермиона, а потому компания просто шла вперёд. Рано или поздно, но куда-нибудь они придут, их найдут преподаватели или призраки... или они наткнутся на Пивза, после чего на шум сбегутся все. Ещё был шанс нарваться на тролля, но тут Хендри рассчитывал на волынку.

— Вот что, вернусь на каникулы — попрошу наших волынщиков, чтобы они меня путеводной песне научили, — сказал Хендри, останавливать на очередном повороте.

— А что она... Да что за вонь?!

— Тролль, — хором ответили Хендри и Гермиона.

И тролль действительно показался из-за поворота — огромный и вонючий, он тащил за собой здоровенную дубинку и подозрительно сопел. Компания, не дожидаясь команды, зажала уши, и Хендри начал играть.

Тролль затормозил и принялся крутить головой, затем рыкнул и снова двинулся вперёд — но уже далеко не столь уверенно. Он шатался, тряс головой, то и дело останавливался, выронил дубину — и наконец свалился и заснул.

— Всё хорошо, что хорошо кончается, — заметил Хендри, убирая волынку. — Тем более, что...

— Гриффиндор теряет десять баллов! — провозгласил тихо появившийся Снейп. — И неделя отработок, мистер Поттер...

— Моя фамилия Маклауд, профессор.

— Минус ещё десять баллов и плюс ещё неделя отработок за пререкания с преподавателем!

— Отмена! — Макгонагалл возникла ещё неожиданнее, и к тому же в компании Невилла. — Снейп, это уже переходит все границы! Десять баллов вам четверым за находчивость и отвагу, и десять — мистеру Лонгботтому за внимательность и заботу о друзьях... А за неосторожность — отработка у мистера Филча.

Макгонагалл перевела дыхание и продолжила:

— А с вами, Снейп, будет разбираться совет и лично директор. Ваша неприязнь к Гриффиндору и отдельным гриффиндорцам приобретает уже болезненные черты. И не думайте, что ваш дружок из Попечительского Совета вам поможет!

Снейп пробурчал себе под нос нечто невнятное, но наверняка оскорбительное, развернулся и ушёл.

— А теперь, молодые люди, вы объясните мне, как тут оказались, и что вам здесь нужно, — объявила Макгонагалл. — И не забывайте — баллы можно и снять...

— Мы просто заблудились, профессор, — сообщила Гермиона. — Мы слишком увлеклись беседой и в какой-то момент свернули не туда. А когда мы это заметили, было уже поздно возвращаться... Вот мы и пошли вперёд, рассчитывая, что куда-нибудь да выйдем, и напоролись на тролля, а Хендри его усыпил.

— Зная характер мистера Маклауда, я бы не удивилась, если бы он отправился охотиться на тролля, — вздохнула Макгонагалл. — Но раз так... Отработка у Филча в эту субботу — за неосторожность, и скажите спасибо Невиллу, что он почти немедленно заметил ваше отсутствие.

— Так точно, мэм! — вытянулся Хендри.

Труды и дни

— Так-так... — довольно протянул Филч. — На отработку, значит?.. Вот вам Зал наград, вот вам тряпки — и вперёд. Труд, говорят, обезьяну в человека превратил — глядишь, и из вас что-нибудь путное сделает... Хотя сравнивать вас с обезьянами — только позорить зверей, правда, Миссис Норрис?

Кошка согласно мяукнула и потёрлась о ногу Филча, уселась рядом и принялась внимательно следить за школьниками.

Школьников это ничуть не беспокоило.

Собственно, гриффиндорский "неистовый квартет" и из-за отработки не слишком беспокоился — она была одна, не слишком утомительная, да и с Филчем всё равно надо было поговорить...

И разумеется, начала разговор Гермиона.

— Разрешите вопрос, сэр? — спросила она, расставляя начищенные кубки.

— Вопрос, говоришь... Мерлин с тобой, спрашивай.

— Что у вас за чётки? Я несколько раз видела, как вы ими Пивза гоняяте, да и похожи они на буддийские...

— Так они вроде как такие и есть, — Филч извлёк чётки из кармана. — Как сейчас помню — налетели мы как-то на шайку узкоглазых, да и взяли их в штыки. А узкоглазые же в штыковой слабаки... Ну, положили мы их всех, а они пленного тащили — старый, лысый, в простыню оранжевую замотался — монах, короче. Ну, дал он мне эти чётки — сказал, что пригодятся. И точно, много раз они меня выручали...

— Так вы в Бирме воевали? — спросил с каким-то почтительным удивлением Хендри.

— А как же, — Филч ухмыльнулся и неожиданно выпрямился и словно даже помолодел, — сорок третья пехотная, пятого батальона герцога Корнуольского лёгкой пехоты сержант Аргус Филч! Из Дюнкерка драпал, в Бирме дрался, а потом и до Эльбы дошёл!..

— Круто! — восхитился Хендри.

...И оказалось, что с Филчем не так уж сложно поладить. Отнестись к старику и его кошке по-человечески — и всё. Ну а не уважать обладателя Воинской медали Хендри просто не мог. Гермиона, впрочем, тоже, а оставшейся половине компании быстро объяснили, что к чему.

А Филч, между тем, закрывал глаза на то, что компания потихоньку использовала магию для уборки, охотно рассказывал всевозможные истории из своей бурной жизни и даже намекнул, что всё, направленное на близнецов Уизли, останется им незамеченным. Над этим Хендри задумался — близнецы Уизли были неплохими ребятами, но их слишком бурная фантазия и любовь к экспериментам делали общение с ними небезопасным. Идею подшутить над шутниками явно стоило обдумать...

Отработка закончилась хоть и быстро, но перед самым отбоем, так что Филч — неслыханное дело — лично проводил компанию до портрета и с двусмысленной ухмылкой заверил, что будет рад увидеть их в любое время.

— Ловлю на слове, — столь же двусмысленно ухмыльнулся в ответ Хендри.

— Филч не заметил, что вы колдовали?! — хором возопили Фред и Джордж.

— Как, чёрт возьми, Хендри?! — присоединился к ним Дин Томас.

— Элементарно, Ватсон, — ответил Хендри, демонстративно поправив очки. — Но для вас недоступно.

— Почему это?

— Потому что вы считаете Филча всего лишь глупым смешным стариком, который только и может, что мешать вам демонстрировать свою так называемую гениальность, даже не пытаясь просто поговорить с ним, — это было рискованно, но необходимость хоть как-то притормозить близнецов назрела очень давно. — И знаете — я был куда лучшего мнения о семье Уизли. Видимо, зря...

— Просто поговорить... — начал Джордж

— С Филчем... — подхватил Фред.

— Ты рискнёшь, брат?

— Не рискну, брат.

— А они смогли, брат!

— Они велики, брат!

Тут оба близнеца встали на колени и принялись биться лбами об пол. Это было даже забавно — первые секунд десять, но минуту спустя уже бесило.

— Фред и Джордж, нам здесь вообще-то жить. Долго и даже, возможно, счастливо — и уж точно без дыры в полу, которую вы сейчас проделаете, — произнёс Хендри. — И вообще, дайте уже пройти.

Близнецы под всеобщие смешки поспешили убраться с дороги, что-то бурча себе под нос. Хендри их бурчание отметил и решил, что немного здоровой паранойи не повредит...

Впрочем, близнецы Уизли так ничего и не предприняли — и более того, разрушительный эффект их проделок явно снизился, а Филч из числа жертв исключён. Это слегка снизило накал противостояния гриффиндорцев и слизеринцев, и если бы не декан последних, всё было бы просто замечательно.

Справедливости ради стоило признать, что часть его претензий была справедливой. В том, что касалось Лонгботтома — почти всегда, поскольку Невилл ухитрялся даже самое безобидное зелье превратить в оружие массового поражения. Его котёл с удручающей частотой взрывался, растворялся или загорался, и хорошо ещё, если дело обходилось без жертв. Иногда не случалось ничего, а иной раз, ко всеобщему изумлению, Невилл варил правильное зелье. Правда, это бывало нечасто...

И тут Снейп всякий раз демонстрировал свою натуру, ибо ни разу не дал Невиллу за успех даже одного балла, зато снимал их по малейшему поводу — как и с остальных гриффиндорских учеников. Впрочем, Хендри он по какой-то причине трогать опасался — вероятно, не хотел столкнуться с Блэком или, хуже того, Маклаудами.

Сам же Хендри к баллам относился довольно безразлично — в конце концов, всё, что он терял на одном уроке, он быстро набирал на других. На трансфигурации, например, ибо Макгонагалл тоже не была образцом беспристрастности. Нет, она, в отличие от некоторых, никого не валила — но своим подопечным раздавала баллы куда охотнее...

... Но сейчас Хендри куда больше интересовал котёл Невилла. Котёл определённо растворялся, хотя зелье, по идее, должно было быть абсолютно безобидным. И как только оно попадёт на горелку...

— Невилл, туши огонь!

— Минус десять баллов с Гриффиндора за самоуправство, — немедленно отреагировал Снейп. — Лонгботтом, я даже не знаю, поощрить вас за попытку создания алкагеста или наказать за её последствия?.. Эванеско! Репаро!

Котёл очистился, но восстанавливаться не пожелал...

— Минус десять баллов, Лонгботтом, — Снейп вывел палочкой замысловатый узор над флаконом с остатками зелья. — Маклауд, пять баллов за оперативность.

Тишина в классе. Тише может быть разве что в космосе... В глазах замерших учеников — шок. Не каждый день Снейп даёт баллы гриффиндорцам...

— Вы что, хотите последовать его примеру и испортить зелье? — ядовито осведомился Снейп. — Всем вернуться к работе!

К счастью, зелье именно в этот момент постоянного внимания не требовало, поэтому обошлось без новых происшествий.

А после урока Хендри поймал Лонгботтома и спросил:

— Невилл, чего ты туда намешал?

— Не помню, — сознался Невилл. — Я сначала вроде всё по рецепту делал, а тут он как подойдёт, да как уставится... Жуть!

— Да, при всей своей гениальности в зельеварении, учитель он никудышный, — вздохнул Хендри. — Но ты вспоминай, пригодится. Мало ли что...

— Да, Невилл! — вынырнула откуда-то Гермиона. — Всё забываю спросить — Тревор какая жаба, в смысле, что за вид?

— Не знаю, — задумчиво отозвался Невилл. — Никогда об этом не думал... А дядя ничего не говорил.

Он достал Тревора из кармана, посадил на ладонь и продемонстрировал Гермионе.

— Самая обыкновенная жаба, крыса и то интереснее...

— Не скажи, — Гермиона осторожно погладила жабу пальцем. — Я недавно попросила родителей поискать такую жабу в справочниках — и они ничего не нашли.

— Может, там не все жабы были? — спросил Невилл.

— Может быть, — согласилась Гермиона. — А ещё может быть, что Макгонагалл не разбирается в трансфигурации... Нет, это какая-то магическая жаба.

И в этот момент прямо на компанию вынесло Малфоя со свитой. Окинув троицу презрительным взглядом, он не менее презрительно процедил:

— Смотрите-ка, эта грязнокровная зубрилка чего-то не знает!

Крэбб и Гойл поддержали "хозяина" гоготом, Малфой, гаденько ухмылялась, протянул руку...

С грозным "Ква!" Тревор прыгнул прямо в лицо слизеринцу и вцепился ему в нос.

Малфой гнусаво завопил, замахал руками и упал, когда Тревор отпустил его нос и прыгнул на Крэбба, угодив ему в живот. Крэбб охнул и согнулся, словно ему под дых прилетела не жаба, а как минимум кулак, Тревор же, угрожающе квакнув, вернулся на плечо Невилла.

Гойл, как ни странно, сообразил, что связываться с гриффиндорцами не стоит, помог дружкам подняться и отступил за Крэбба. Крэбб, пыхтя и держась за живот, попытался отступить за Гойла, получил пинка и остался на месте.

— Мы еще встретимся, — вякнул Малфой, после чего, подгоняя "телохранителей", поспешно отступил.

Гермиона проводила слизеринское трио задумчивым взглядом, затем не менее задумчиво посмотрела на Тревора, приподняла его, подержала и отпустила.

— Я читала, что жабы могут кусаться, — сообщила она, — но вот всё остальное не лезет ни в какие ворота. Для того, что мы тут видели, скорости у неё явно не хватало, а значит...

— Значит, в момент удара она была тяжелее, — закончил Хендри. — Чушь. Или магия... Так, вношу предложение: до идентификации считать Тревора представителем вида "жаба крутая магическая". Кто за?

— Я не возражаю...

— Согласна.

— Ква-ква!

— Прекрасно! — Хендри потёр руки. — Принято единогласно. Поздравляю, Невилл, теперь у тебя не просто жаба!

Жаба между тем так и сидела на плече хозяина, просто-таки лучась самодовольством.

— А теперь, леди, джентльмены и приравненные к ним земноводные, — сменил Хендри тему, — что бы нам такое сотворить и как при этом не попасться?

— Для начала — отправиться на урок, — заявила Гермиона, — поскольку лично я дразнить профессора Макгонагалл не желаю, и вам не советую... по крайней мере, в учебное время.

— Да уж, не хотелось бы подводить нашего декана, — согласился Невилл. — Она уж если придирается, то по делу хотя бы...

— Тем не менее, педагогического образования у неё тоже нет, — заметил Хендри. — И кстати, о преподавателях... Квиррел у меня одного вызывает головную боль?

— Ну, он, конечно, провонял чесноком и несёт полную чепуху... Погоди, ты что, хочешь сказать, что у тебя боли, как-то с ним связанные?

— Угу, голова болит в самом прямом смысле, — скривился Хендри.

— А вот с этого места подробнее, — насторожилась Гермиона.

— Да там подробностей... Короче говоря, когда Квиррел где-то поблизости, у меня начинает ныть шрам, а если он подходит слишком близко или смотрит в глаза, начинается головная боль.

— Какие-нибудь ещё симптомы есть? Голокружение, дезориентация, неожиданные яркие воспоминания, не связанные с обстановкой? Раньше что-то подобное было?

— Гермиона, ты что, анамнез собираешь? Но на все вопросы — нет. Это не атака легилемента... Кстати, ты-то откуда её симптомы знаешь?

— Самообразование, — пожала плечами девочка. — Тем более, что наши учителя, скажем так, очень к нему подталкивают... Но если нет, то что тогда?

— Понятия не имею, — признал Хендри. — Но это явно связано со шрамом...

— ...От Авады, которая следов не оставляет, — закончила Гермиона. — Но вот так, с наскока, мы в этом точно не разберёмся. Было бы неплохо для начала стащить с него тюрбан, но Левиосой его не подцепишь, а Миссис Норрис мне жалко.

— А причём тут Миссис Норрис? — не понял Невилл.

— Пробелами в твоём образовании займёмся летом, — отмахнулась Гермиона. — Вот что, Хендри, попробуй что-нибудь о нём разузнать через крёстного — у наемников не может не быть информации о преподавателях Хогвартса. Тем более — о преподавателе ЗОТИ, он же, можно сказать, их коллега.

— Частная военная компания и наёмники — разные вещи, — поправил Хендри. — Но крёстному я напишу — может, он и впрямь что-то знает...

Сириусу Хендри написал тем же вечером, а заодно поинтересовался у него рецептом взрывчатки из селитры — просто на всякий случай.

Ответ пришёл в понедельник, и начинался с угрозы оторвать крестнику оба уха и прибить на воротах Хогвартса — в назидание всем малолетним сапёрам. Затем Сириус сообщал, что Квиринус Квиррел широко известен в узких кругах как личность мутная и подозрительная. Большую часть летних каникул Квиррел проводил, лазая по разнообразным сомнительным руинам, меньшую — общаясь с не менее сомнительными личностями на предмет руин. Всё это заставляло заподозрить в нем "чёрного археолога", но ничего не объясняло. Гермиона, которой Хендри пересказал письмо (благоразумно умолчав о взрывчатке), тоже не смогла придумать ничего толкового. Единственное, что ей пришло в голову — Квиррел подцепил какого-то духа, который почему-то невзлюбил Хендри. Правда, никаких идей относительно сущности и целей духа не было ни у кого, но версию приняли в качестве рабочей.

На этом расследование застопорилось, поскольку где и что искать, никто не представлял... Что, впрочем, никого не остановило. Как сказала Гермиона — шоу должно продолжаться.

Рождество

— Снег, — изрёк Филч, — должен быть или убран, или квадратным.

Хендри в ответ на это только пожал плечами и поудобнее перехватил лопату. "Неистовый квартет" получил отработку из-за устроенной Хендри и Гермионой бурной дискуссии со Снейпом об использовании в зельеварении обеднённого урана. Дискуссия быстро зашла в тупик, затронула личности, и дело кончилось отработкой у Филча. Филч же воспользовался неожиданным снегопадом и отправил провинившихся студентов чистить от снега двор замка. Сугробам при этом требовалась придать строго прямоугольную форму...

— Вот теперь я понимаю, почему дед Дункан говорит, что ему после войны в цирке скучно, — подравняв сугроб, Хендри выпрямился и вытер лоб.

— Ага, — Гермиона повторила его жест. — Интересно, это в любой армии так?

— Если верить крёстному, бывает и хуже, — ответил Хендри. — У русских, например, или в Израиле. А если учесть, что половина Израиля родом из России...

— Хотела бы я пообщаться с твоим крёстным... — протянула Гермиона, снова принимаясь за работу.

— Да не вопрос, — Хендри пожал плечами. — Приезжай к нам на каникулах и общайся, сколько хочешь. Он в ближайшие пару лет точно никуда не отправится...

— Странно, я всегда думала, что наёмники на одном месте долго не задерживаются.

— Не путай наёмников и частные военные компании — это абсолютно разные вещи. ЧВК не воюют, разве что их случайно втянут в бой. А так... Охрана, сопровождение, обучение, всякие вещи типа разминирования, очень редко — спецоперации... Короче, вроде как частные детективы у маглов.

— Кстати говоря, а ведь у магов частных детективов нет, — заметила Гермиона, выравнивая сугроб.

— У магов полиции-то нормальной нет, а ты про частников, — Хендри отбросил последнюю порцию снега и выпрямился. — Но вряд ли кто-то помешает нам исправить сие упущение... Закончим школу, откроем агентство, ты у нас будешь за Холмса...

— Лучше ты будешь Холмсом — такой же чудик, а я Ватсоном, в честь тёти Эммы, — возразила Гермиона.

Развитию дискуссии помешал Филч, сообщивший гриффиндорцам, что они свободны — до следующего залёта.

В гостиной факультета компания разделилась. Гермиона отправилась к себе — читать "Сон в красном тереме" . Устоять перед этим вызовом она не смогла... Невилл отправился в библиотеку на поиски книг о магических жабах. Рон столкнулся с Шеймасом и немедленно затеял дискуссию о квиддиче. Сам же Хендри засел за недописанное эссе по зельеварению, по здравом размышлении решив не затрагивать урановый вопрос...

Невилл явился перед самым отбоем, и вид имел довольно грустный. Пожелав соседям спокойной ночи, он быстро юркнул в кровать и задёрнул полог. Что-то тут было не так, но что именно — непонятно. Во всяком случае, реакция Лонгботтома показалась Хендри чрезмерной — ну не нашлось в библиотеке нужной книги, и что? Получалось, что он либо нашёл что-то, что его расстроило, либо вообще не был в библиотеке. Всё это требовало прояснения... Но уже явно не сегодня.

Понедельник как-то незаметно прошёл мимо Хендри. Вроде бы были уроки, он что-то отвечал, и даже правильно... Но мысли его были заняты другим. С Невиллом определённо было что-то не так. Невилл был расстроен и задумчив — настолько, что даже не запорол зелье. Снейп был настолько потрясён этим фактом, что даже удержался от комментариев, молча поставив оценку.

Гермиона тоже заметила неладное и весь день поглядывала то на Невилла, то на Хендри, причём делала это весьма выразительно — но Невилл ничего не замечал. Это было крайне подозрительно...

За обедом друзья уселись рядом и обменялись информацией — и выяснилось, что вчера Невилл был где угодно, но только не в библиотеке. Рон и Шеймас, хоть и были увлечены спором, заметили, что Тревора Лонгботтом оставил в комнате, что делал очень редко и что было не очень логично делать, отправляясь искать его в книгах. Гермиона заходила в библиотеку незадолго до отбоя, и Невилла там не видела. Хендри добавил к этому свои наблюдения и вся четвёрка решила проследить за Невиллом и помочь, если понадобится. Всё-таки Рождество на носу, не стоит встречать праздник в таком настроении...

Хендри предполагал насесть на приятеля вечером, перед отбоем, но тот неожиданно подошел к нему сам и, помявшись, спросил:

— Хендри, ты не мог бы одолжить мантию-невидимку?

— Могу, конечно, но зачем?

— Понимаешь, мне нужно кое-куда попасть... — снова замялся Невилл. — Ну, вот... А сейчас уже поздно, и...

— Невилл, пожалуйста, перестань мямлить и скажи, в чём дело!

И Невилл, заикаясь, поведал, что случайно забрёл в пустой кабинет, где стояло старинное зеркало, которое показывало его родителей живыми и здоровыми.

— Вообще-то, если бы их забрали из Мунго и показали магловским врачам, никакого зеркала и не понадобилось бы, — буркнул Хендри. — Вот что, я пойду с тобой — что-то в этой истории мне не нравится. Да и Ремус как-то поминал зеркало, в которое ни в коем случае нельзя заглядывать...

— Ты думаешь, это оно? — испугался Невилл.

— Вряд ли, — утешил его Хендри. — Ну что, пошли, что ли...

— Куда, джентльмены?.. — вкрадчивый голос заставил мальчишек подпрыгнуть.

— Гермиона!

— С утра была ей, — согласилась девочка, стоявшая в проходе, скрестив руки на груди. — Итак, ты, кажется, выяснил, что с ним?

— Да. И проще будет показать — всё равно твой совет понадобится... Невилл, веди!

Класс был заброшен и к тому же находился в стороне от главных коридоров замка. Идти сюда специально не пришло бы в голову даже близнецам Уизли, забрести случайно... Ну, для этого надо было быть Лонгботтомом.

Зеркало в массивной резной раме стояло в углу и выглядело самым обычным зеркалом. Поставь его в антикварном магазине — никто и внимания не обратил бы... если бы не странная надпись по верху рамы.

— Ну... Вот, — Невилл выбрался из-под мантии и встал перед зеркалом. — Мои родители здоровы...

— Ну-ка, — Гермиона шагнула к зеркалу. — Интересно... Я вот вижу не тебя и твоих родителей, а только себя, и не в классе, а в... Хм, похоже, что на вручении Нобелевской премии, и лет мне тут, понятно, не двенадцать...

— То есть, оно показывает будущее? — с надеждой спросил Невилл.

— Возможно, — согласилась Гермиона, — но... Хендри, скажи, что ты видишь, только без твоих обычных шуточек.

Хендри остановился перед зеркалом — и увидел себя. В главном зале кланового замка на острове Скай, где был три года назад, в компании своей семьи, Сириуса... И настоящих родителей, которых видел только на колдографиях, в клановом тартане.

— Оно показывает не будущее... — выдохнул Хендри.

— Именно, — согласилась Гермиона. — "Я показываю не лицо, но заветное желание" — вот что там написано. Правда, не ожидала, что у меня такое заветное желание... Но и Нобелевскую за что попало не дают.

— Ta ma de! — универсальное китайское ругательство пришло на ум очень кстати. — Зеркало Еиналеж! Так, народ, больше в этот класс не заходим.

— Но почему?

— Невилл... Я слышал истории об этом зеркале, и ни в одной не было счастливого конца. Ты так хочешь проверить, правда ли это?..

Невилл шарахнулся от зеркала, словно увидел в нём монстра. По мнению Хендри — вполне разумный ход, ведь если хоть одна из сказок была правдивой хотя бы наполовину, зеркало и было монстром. Может, сказки и врали — но до сих пор Хендри считал сказкой само зеркало...

— Пойдём отсюда, — поёжился Невилл. — Я сюда больше ни ногой...

О зеркале по всеобщему согласию забыли — сказки сказками, но проверять их реальность как-то не хотелось... Тем более не хотелось этого перед Рождеством.

Следующие два дня пролетели почти незаметно. Учеников распустили на каникулы, и у ворот Хогвартса случилась заминка — за крестником явился Блэк. На машине. "ДеЛореан" DMC-12.

— "ДеЛореан"? — оценила Гермиона, протолкавшись через кольцо маглорождённых. — Летающий?

— Разумеется, — фыркнул в ответ Хендри. — За кого ты нас принимаешь?

— За Маклаудов. Ладно, у тебя же есть телефон? Вечером позвоню, договоримся.

— А что это такое — телефон? — немедленно нарисовался Рон.

— Прибор связи.

— Прибор? Магловский?! У вас работают магловские приборы?! А можно папа к вам приедет?!

— Рон, не тарахти, — махнул на него беретом Хендри. — Если уж так хочется, договаривайся с родителями да приезжай, только без близнецов, пожалуйста...

И нырнул в салон.

Облезлый пикап на стоянке Хендри заметил сразу же — и тихо фыркнул. Тётушка Мэг решила-таки почтить их своим присутствием...

Вообще-то, Мэг тёткой Хендри не была, приходясь какой-то то ли дальней родственницей, то ли близкой подругой Диорвел, и звали её Маргарет... Но у кого повернётся язык назвать так женщину, подарившую на день рождения зуб тиранозавра?..

Мэг стояла в холле — невысокая, дочерна загорелая, с выцветшими на солнце волосами, совершенно неуместная посреди промозглой шотландской зимы — потягивала виски и курила.

— Сайн байна уу, — отсалютовала Мэг стаканом. — Извини, мелкий, что долго не появлялась. Но сам понимаешь, Нэмэгэту — это даже не край света, это прямо его задница...

— Я, вообще-то, в Гоби был, — буркнул Сириус. — Лучше расскажи, что ты там нашла?

— Велоцирапторов. Кстати, — Мэг зажала сигарету в зубах и полезла в карман, — прости, что не была на дне рождения и поздравляю с Рождеством.

Из кармана был извлечён большой — чуть меньше ладони — кривой коготь на серебряной цепочке.

— Коготь велоцираптора, — сообщила Мэг. — И учти — у него есть эхо...

— Было бы странно, если бы кость за шестьдесят миллионов лет в земле не стала артефактом, не то что эхо приобрела, — хмыкнул Хендри. — Это даже я знаю... Спасибо, Мэг.

Повесив коготь на спорран, Хендри отправился в гостиную, полагая, что все остальные уже там.

Он оказался прав — всё семейство уже собралось, и ждали только их.

— Ну, — начала Анна после обмена приветствиями, — рассказывай.

И Хендри принялся рассказывать. Разумеется, кое о чём он умолчал — например, о цербере или о вопросе про рецепт взрывчатки, да и в подробности не вдавался. Всё-таки, звездой вечера по праву должна была стать Мэг и её динозавры. Ведь это всяко интереснее школьных будней!

И Мэг не подкачала... Почти год она провела в Монголии — в основном, на раскопках в Гоби — и рассказать могла немало. О динозаврах, в первую очередь, но и о всяких интересных случаях на раскопках и около — вроде перебравшего профессора, пытавшегося совершать возлияния духам тарбозавров...

Рассказ затянулся на весь вечер, прервавшись только на звонок Гермионы и сову Рона, и закончился только тогда, когда Мэг отодвинулась от стола, закурила и произнесла:

— Ну всё... Я бы хотела ещё что-нибудь съесть, но некуда. И рассказывать уже нечего... Давайте-ка отдыхать — завтра праздник...

Рождество праздновали шумно и весело, созвав всех соседей и друзей. Ближе к вечеру явились Рон с отцом, а чуть позже — Грейнджеры. Артур, разумеется, тут же устроил обычный цирк "чистокровный маг и маглы", притворяясь дурачком — на сей раз не слишком удачно... По крайней мере, доктор Грейнджер явно понял, что к чему и быстро нашёл с ним общий язык.

Дети тем более моментально договорились, объединились и насели на Мэг. Та была только рада, рассказывая о своих приключениях и о динозаврах, да так, что вскоре послушать её собрались все. И заслушались настолько, что едва не забыли про подарки...

Гермиона получила словарь гэльского языка, Рон — обещанный арифмометр, благо старшее поколение не возражало, а брату досталась пластинка "Металлики", на которую тот давно облизывался, но купить не рисковал. В ответ Хендри получил, соответственно, справочник по зельеварению, шахматы и нетупящийся перочинный нож. Ещё имелись сквозное зеркало, хитрая кобура для палочки (собственное изобретение Сириуса) и свитер с абстрактно-тартановым узором.

Свитер, как вскоре выяснилось, по дороге попал в руки близнецов — стоило его надеть, как он немедленно окрасился в вырвиглазной яркости кислотные цвета. Сириус, увидев это, заметил, что, как он слышал, именно так и выглядит кислотный приход, на что Анна одарила его весьма подозрительным взглядом. Сириус взгляд благополучно проигнорировал...

В общем, праздник удался — с этим были согласны все. И Маклауды, и отбывшие камином Уизли, и оставшиеся ночевать Грейнджеры...

— Ну и как тебе? — спросил Хендри за завтраком.

— Здорово, — признала Гермиона, — спасибо, что пригласил. Весело у вас, да и библиотека... Правда, мы ожидали чего-то более магического — может, и не масштабов Хогвартса, но в таком духе. А тут...

— Мисс Грейнджер, — ответил Дункан, — магию создаёте вы, а электричество — генератор. Кое-где магия удобнее, и там мы её используем, а кое-где удобнее техника — и там магию нет смысла использовать. Вот и всё.

— Понятно... — протянула Гермиона. — Вот почему Хендри так хорошо разбирается в магловском мире...

— Именно, — торжественно заявил Хендри. — Вот поэтому, кстати, у Волдеморта не было шотландцев — мы за мифической чистотой крови не гонимся.

— Вот уж никогда бы не подумала, что порядки в Англии и Шотландии так различаются...

— Только в Хайленде, мисс Грейнджер, только в Хайленде... — покачал головой Дункан. — Лоуленд в этом плане ничуть не отличается от Англии. Доктор Грейнджер, вы собирались отправляться сразу после завтрака?

— Да, а что?

— Советую задержаться и выехать в два часа — и погода лучше будет, и дороги посвободнее. А пока, леди и джентльмены, не сыграть ли нам пару-тройку партий в пинокль?..

Квиддич

Как и всё хорошее, каникулы быстро кончились. Пора было возвращаться в школу...

Пройдясь по вагону, Хендри заглянул в купе, кивнул Гермионе и Рону, махнул Шеймасу и спросил:

— А где Невилл?

— Ловит Тревора, — пожал плечами Рон. — Сказал, что кое-что узнал о жабе, и тут Тревор снова подался в бега...

— Привет, Хендри! — Невилл с жабой на плече вошёл в купе. — Как отдохнул?

— Отлично, а ты?

— Да ну... У бабушки скучно, — вздохнул Невилл. — В общем, я тут кое-что разузнал — Тревор откуда-то из Азии родом, но откуда конкретно — неизвестно.

— Как-нибудь потом выяснишь, — утешила его Гермиона. — Жаль, что ты не был у Маклаудов...

За разговорами о каникулах дорога пролетела незаметно. Вроде бы совсем недавно выехали из Лондона — а уже вечер, и поезд подходит к Хогсмиду, и пора переодеваться...

В Хогсмиде было холодно и шёл мокрый снег. Хендри поморщился, поплотнее запахнув плед, и подал руку Гермионе.

— Мерзость, — прокомментировала та, спустившись на перрон. — Нафиг такие дела...

— А согревающие чары на что? Ты же их знаешь, — фыркнул Хендри, взмахивая палочкой.

— И то правда, — согласилась она. — Пошли, что ли...

Первый день триместра опять был пустым. Школьники пришли в Большой зал, получили обед и разошлись по гостиным.

— Как-то всё бестолково, — вздохнула Гермиона, отложив книгу. — Да ещё и квиддич этот дурацкий...

— Уж всяко лучше этого вашего футбола! — немедленно возмутился Шеймас. — Ну что там такого интересного? Мяч один, мётел нет, только что драки иногда бывают...

— Как будто в квиддиче их не бывает, — Хендри закатил глаза. — Хотя да, до ультрас им далеко... Вроде как до сих пор стадионы никто не разносил.

— Всё ещё впереди... — гнусно ухмыльнулся Дин Томас. — Слушайте, а давайте на матче со змеями устроим погром?

— Это возможно, — согласился Хендри. — Но посмотрим по обстоятельствам...

— Класс! Надо будет баннер сделать, кричалки придумать, шутихи близнецы сделают...

— Дин, ты что, совсем рехнулся?! — возмутилась Гермиона. — А ты, Хендри? Вы что, всерьёз собираетесь устроить драку на матче?! Это уже что-то совершенно немыслимое!

— Только если слизни сами начнут, — сдал назад Дин. — Ты же не хочешь запретить нам дать сдачи?

— Никаких погромов, иначе мне придётся пойти к профессору Макгонагалл!

— Ладно, ладно, но кричалки всё равно будут!..

С этим Гермионе пришлось согласиться, и дискуссия заглохла. Близнецы, переглянувшись, куда-то ускакали — вероятно, сочинять кричалки, Перси, бормоча что-то про необходимость возглавить, принялся изобретать лозунги, остальные занимались кто чем...

Следующие несколько дней школа провела в ожидании чего-то грандиозного, пугающего, но захватывающего — именно таким обещал стать матч Гриффиндор-Слизерин... Само собой, близнецы Уизли намекнули, что предстоит нечто особенное, Хендри в своём стиле запустил очередную порцию слухов — и на матч явилась вся школа. С гриффидорских трибун свисали ало-золотые полотнища с надписями "Гриффиндор рулит", "Уизли — вперёд" и даже "Змей — на сумочки". Последний лозунг принадлежал Лаванде Браун и привёл весь факультет в экстаз...

Помимо этого весь факультет кричал, свистел и топал ногами, размахивая флажками.

В принципе, это не очень отличалось от обычного гриффиндорского поведения, но слизеринцы от них старались не отставать, и это было ново и необычно. Нет, растяжки они не приготовили, но орали и свистели совершенно непотребно. Шум стоял такой, что даже Ли Джордану приходилось напрягать голос.

— Итак, мы начинаем матч Гриффиндор-Слизерин, — закричал он, — и на трибунах змей уже царит нездоровый ажиотаж... Простите, профессор... Итак, трибуны уже разогреты до предела, а ведь игроки только вышли на поле! И вот игра началась, и близнецы сразу же переходят в атаку! Ловец Слизерина бесцельно нарезает круги, но снитча не видит... Впрочем, буду честен — наш... то есть, простите, гриффиндорский ловец делает то же самое, пока потрясающая Анджелина Джонсон забивает первый гол!

Трибуны взорвались дикими воплями — восторженными с одной стороны и злобными — с другой.

На преподавательской трибуне два декана обречённо вздохнули, готовясь к худшему.

Тем не менее, первый час игры обошёлся без проблем. Счёт к концу часа был тридцать-двадцать в пользу Гриффиндора, и третий гол Хендри отметил пронзительным свистом, после чего извлёк волынку и принялся играть марш — разумеется, гренадёрский... Что, учитывая количество гриффиндорцев в Королевской Гвардии во все времена, было самой настоящей провокацией. И слизеринцы всё поняли правильно...

С трибун донеслось улюлюканье, дикие вопли и грохот — слизеринцы, забыв про палочки, колотили кулаками по сиденьям и топотали. Совершенно не по-слизерински, но старательно и со вкусом... Да так, что пару секунд спустя Джордан возопил:

— Мерлина ради, да потише же!

— Уважаемые болельщики! — Дамблдор поднялся, приставив к горлу палочку. — Я понимаю и всецело одобряю ваше желание поддержать друзей, но, пожалуйста, не надо делать это столь громогласно!

На некоторое время вопли немного притихли — до следующего гола, снова забитого гриффиндорцами. Впрочем, полторы минуты спустя гол забил Слизерин, и шум стал совершенно немыслимым...

Всё началось совершенно неожиданно. Гриффидор лидировал с отрывом в два гола, когда их ловец заметил снитч и рванул за ним. Слизеринский ловец метнулся наперерез — и оба вполне ожидаемо столкнулись и свалились с мётел. Обошлось без травм... Но ненадолго, ибо оба ловца одновременно схватили снитч, попытались отобрать его друг у друга, но в процессе подрались. Снитч, разумеется, улетел, но до этого уже никому дела не было...

Среагировать никто из преподавателей не успел — остальные игроки немедленно бросились на помощь ловцам, сцепившись друг с другом.

— Немедленно прекратить! — заорала Хуч, забыв про свисток. — Немедленно прекратить! Дисквалификация всем! Идиоты!

— Всем успокоиться! — вторила ей Макгонагалл. — Убрать волынку!

— Минерва, уймите своих отморозков! — не отставал Снейп.

Именно в этот момент кому-то из старшекурсников пришла в голову идея запустить во Флинта ватноножным. Идея сама по себе, возможно, и неплохая, но реализация её подкачала — вместо Флинта он попал в Вуда...

Гриффидорцы с диким воем хлынули на поле, им навстречу рванулись слизеринцы — и квиддичная арена превратилась в поле боя...

...Рон даже толком не понял, что произошло — просто все побежали бить слизеринцев, а он, разумеется, не мог остаться в стороне. С истошным воплем он бросился вперёд, даже не вспомнив про палочку, врезался в толпу на поле и сходу врезал Малфою по носу. Это было последнее внятное воспоминание — всё остальное слилось в сплошную круговерть ударов, заклинаний и завывания волынки...

Хендри непосредственного участия в драке не принимал — всё было гораздо хуже. Он её поддерживал — как и положено волынщику. Гриффиндорцы даже выделили ему охрану — близнецов, которые были крайне недовольны тем, что их оторвали от драки. Которая, между тем, несмотря на все усилия преподавателей, прекращаться не собиралась... "Красные" и "зелёные" увлечённо тузили друг друга, почти не пользуясь магией, и отреагировали только на совершенно запредельной мощи Агуаменти директора. Мокрые школьники шарахнулись в стороны, а Дамблдор объявил:

— Всем обсушиться, пострадавшим явиться к мадам Помфри, а затем всем собраться в Большом зале!

— Итак, дорогие ученики... — Дамблдор огладил бороду. — Рассказывайте, как вы умудрились из такого хорошего и нужного дела, как квиддичный матч, устроить оргию с мордобоем и условно-боевыми заклинаниями? Я ещё могу понять плакаты и кричалки, хотя лично на мой вкус это немного чересчур, но драка?! Это низко и вульгарно, это недостойно порядочного человека! Стыдно, господа, стыдно и обидно, что наши усилия и труды ваших родителей пропали даром, и вы так и остались невоспитанными хулиганами... И хотя я очень не люблю раздавать наказания, сейчас это будет сделано. Во-первых, оба факультета полностью лишаются баллов. Полностью, и я бы попросил, чтобы вам некоторое время их не начисляли, но боюсь, что коллеги с этим не согласятся. Все выходы в Хогсмид до конца года, естественно, запрещены. Отработки у мистера Филча для всех до конца года тоже строго обязательны, и я надеюсь, что он подойдёт к этому со свойственной ему смекалкой. На этом, пожалуй, всё. Минерва, Северус, зайдите ко мне.

Оба декана стояли перед Дамблдором, чувствуя себя набедокурившими школьниками. Дамблдор же молчал, ехидно блестя очками, и наслаждался страданиями подчинённых.

— Северус, мальчик мой, — начал он, — может, тебя тоже стоит к Филчу отправить? Молчишь? Правильно делаешь, что молчишь... А ты, Минерва? Тоже нечего сказать? Вот интересно, вы вообще хоть что-то из того, что я говорил, слышали? Почему вы вообще допустили эту... вакханалию?! Неужели нельзя было хотя бы Маклауда угомонить? Или трибуны барьером перекрыть, чтобы с них спуститься было невозможно? Или сразу драчунов разлить? А что сделали вы? Ничего! Позорище! В общем, так: баллы я с вас снять не могу, поэтому лишу премии. Обоих. И ни на какую конференцию летом ты, Северус, не поедешь... А теперь скройтесь с глаз моих!

Оставшись в одиночестве, Дамблдор достал из стола бутылку чёрного рома, который гнал его приятель-сантеро из Сьенфуэгоса, наполнил стакан доверху и немедленно выпил.

Помогло...

Пламя в камине позеленело, и в нём появилось лицо Дункана.

— Дорогой внук, — осведомился он, — что за безобразие ты устроил? Драка таких масштабов — это даже для тебя слишком!

— Я никакой драки не устраивал, — с достоинством возразил Хендри. — Я просто присоединился к имеющейся.

— И это, конечно, в корне всё меняет, — язвительно отозвался Дункан.

— Мистер Маклауд, Хендри вообще не дрался, — вмешалась Гермиона, — он только на волынке играл...

— Так то же самое и получается, — отмахнулся Дункан. — А теперь рассказывай, как ты дошёл до такого безобразия.

И Хендри принялся рассказывать, стараясь не упустить никаких деталей. Дункан внимательно слушал, а когда рассказ закончился, сказал:

— На каникулах поговорим, но ты хотя бы не уронил честь клана.

— Везёт тебе, — вздохнул Рон. — А мне мама вопиллер пришлёт...

— А я даже не представляю, что мои родители скажут, — Гермиона тоже вздохнула. — Я же никогда не безобразничала, даже по мелочи, а тут такое...

— Ты сама-то не пострадала? — спросил Хендри.

— Пара синяков, — покачала головой Гермиона, — и костяшки сбила. Зато Малфою глаз подбила...

— Круто! — оценил Рон. — А мне зуб выбили...

Вопиллер на следующее утро получили не только Уизли — красные конверты достались почти всем гриффиндорцам и многим слизеринцам, а также их деканам и самому Дамблдору. И претензии к ним были довольно разнообразными — кое-кто даже обвинял их в том, что драка была спровоцирована намеренно. Другие обещали написать в "Пророк", Министерство или даже в "Придиру", третьи же просто возмущались и требовали, чтобы "их невинно пострадавших деточек" освободили от отработок. Подозрительно молчал Малфой — похоже, кто-то успел ему сообщить, кто громче всех орал "бей драных кошек"...

Дамблдор был всем этим недоволен. Деканы — все четверо — тоже были недовольны. Ученики тем более были недовольны, ибо квиддич до конца семестра был строго запрещён.

Только Филч, получивший в свои руки половину всех учеников, был счастлив. Он с сияющим видом мелькал то тут, то там, бормотал про лопаты и зубные щётки и всякий раз, столкнувшись с гриффиндорцем или слизеринцем, награждал того взглядом пирата, приценивающегося к негру на невольничьем рынке...

Вечером в гостиной факультета царило уныние. Вымотанные ученики расползлись по углам и либо делали уроки, либо просто сидели, тупо глядя перед собой — на большее сил не оставалось, Филч об этом позаботился. Гермиона принадлежала к первой категории, Хендри и Рон — ко второй. Шеймас, пользуясь моментом, удрал в спальню, а Невилл задерживался у Хагрида. Появился он как раз в тот момент, когда Гермиона закончила работу, подсел к компании и тихо сказал:

— Ребята, надо поговорить.

— Иди в спальню, — так же тихо ответил Хендри, после чего затеял спор с Роном, призывая Гермиону в свидетели, и в конце концов предложил подняться в спальню и обратиться к справочникам.

В спальне Гермиона первым делом заперла дверь, покосилась на Хендри и спросила:

— Что у тебя случилось?

— Я слышал, как Снейп угрожал Квиррелу, — выдал Лонгботтом.

— Шутишь?

— Да какие там шутки... — отмахнулся Невилл. — Я шёл от Хагрида, хотел срезать дорогу через лес, и вдруг услышал голоса. Я спрятался в кустах, чтобы ещё баллов не сняли, ну и услышал кое-что. Снейп говорил с Квиррелом, сказал, что он за ним следит, и спрашивал, знает ли он, как пройти к той вещи, а Квиррел бормотал в ответ что-то невнятное... А потом они ушли, я подождал немного и тоже ушёл.

— "Та вещь" — это философский камень, — уверенно заявила Гермиона. — Значит, из охраны там не только цербер, что логично, вообще-то.

— А Снейп хочет его украсть, — тут же добавил Рон. — И поэтому угрожает Квиррелу.

— Или они сообщники, — продолжил предположения Хендри. — Или камень украсть хочет Квиррел, а Снейп его подозревает. Чем не версия? Тем более, что мы, помнится, пришли к выводу, что он одержим... Что делать будем?

— Ничего пока делать не будем, — тут же заявила Гермиона. — Уж наверное, профессор Дамблдор знает, что делает.

— Наверное, знает, — согласился Хендри. — Но приглядывать за этим делом явно стоит. Мало ли как оно обернётся...

— Может быть, — согласилась Гермиона. — Только, пожалуйста, обойдитесь без погромов — лично мне и одного хватит!

— А вот этого я обещать не рискну, — и Хендри каким-то хищным жестом поправил очки.

Гермиона с тяжёлым вздохом уткнулась лбом в ладонь.

— Теперь я знаю, что такое жить в интересное время, — пробормотала она.

Драконы и единороги

К отработкам у Хагрида "неистовый квартет" относился даже с некоторым энтузиазмом, и причин тому было несколько.

Во-первых, лесничий сквозь пальцы смотрел на использование магии, что сильно упрощало жизнь. Во-вторых, всегда поил чаем, что было очень кстати, ибо зима выдалась безобразно холодной. В-третьих же, у него всегда имелся в запасе какой-нибудь зверь — не всегда безопасный, но уж точно интересный...

Очередная отработка должна была свестись к вскапыванию грядок и чаепитию — но всё пошло не так с самого утра.

Сначала Рон опрокинул стакан сока на Шеймаса. Потом Гермиона погнала всех в библиотеку — готовиться к экзамену, а заодно и обсудить Снейпа и Квиррела.

— Так, народ, — Хендри остановился, глядя на выходящего из библиотеки Хагрида. — Вы все это видите, или у меня глюки?

— Если ты про Хагрида, то я его тоже вижу, — сообщила Гермиона. — Хагрид, привет! Ты что тут ищешь? Тебе помочь?

— А... И вам, значит, привет, — прогудел лесничий. — И спасибо. Только я, тово, уже всё. Одну штуку проверить хотел, вот... Ну, я это... Делом пойду займусь, вот!

И скрылся за углом.

— Хагрид в библиотеке... — Шеймас почесал в затылке. — И что бы это значило?

— Что он завёл какую-то особо непотребную зверюгу, — поёжился Рон. — Вы же помните, как он ту псину из коридора называет? Пушок!

— Да уж... Ну, сегодня мы это узнаем, — заявил Хендри. — Чтобы Хагрид не похвастался монстром?..

После уроков компания отправилась к Хагриду — копать огород "отсюда и до ужина", как любил говорить Филч. Без магии, само собой...

Впрочем, надолго Хагрид их не занял — пара грядок, и всё. Затем он с таинственным видом впустил всех в дом... И Гермиона привычным жестом уткнулась лицом в ладонь.

В доме было безобразно жарко, а в полыхающем очаге лежало здоровенное чёрное яйцо. Драконье.

— Так вот что Хагрид делал в библиотеке! — воскликнул Шеймас.

— Хагрид, прости, но ты болван, — констатировал Хендри. — Это же яйцо норвежского дракона! Где ты вообще его взял?!

— А... Ну я, значит, у одного... в карты выиграл. Мутный тип, да... Я в "Кабанью голову" зашёл, а он там сидит. Слово за слово, ну и...

— Рояль в кустах, — буркнул Рон. — Так твой крёстный говорит?

— В точку, — согласился Хендри. — Хагрид, я напишу Сириусу, а ты, Рон — Чарли, и когда дракон вылупится, его отвезут в заповедник.

— Но как же... Почему? Я и книжки, вон, прочитал, узнал, как за ним ухаживать...

— Да потому, что это здоровенная огнедышащая тварь, которая растёт, как на дрожжах и жрёт, как сотня львов! — неожиданно взвыла Гермиона. Руку от лица она так и не убрала... — Да он же тебя сожрёт и не подавится! Или дом твой спалит, как минимум! И даже если тебе повезёт с этим, его же заметят! Ну не сможешь ты его прятать, и когда всё вскроется, тебя же посадят!

До Хагрида, судя по всему, наконец, дошла вся глубина совершённой им глупости. Вцепившись в бороду, он тяжело вздохнул — пламя в очаге вытянулось почти горизонтально — и, шмыгая носом, выдавил:

— Ну... Оно ведь и верно... Только я ж всегда о драконе мечтал, а тут... Вы это, пишите уж, только попросите, чтоб, значит, мне его навещать разрешили.

— Да уж попросим, — буркнул Хендри. — Ну Хагрид, ну вообще...

Вернувшись в гостиную, Хендри немедленно написал Сириусу и заставил Рона написать брату в Румынию. Дракон под боком его решительно не устраивал, но и скандал — тоже. Именно он и хотел привлечь крёстного — тот был специалистом по решению проблем быстро, тихо и вовремя. Правда, иногда не очень законно, но какое это имеет значение?.. Кроме того, был риск, что мелкий Малфой пронюхает об этом и попытается отомстить за записку — а тут дело может вылиться в грандиозный скандал.

Поэтому Хендри изложил всю ситуацию и попросил связаться с Чарли Уизли и договориться с ним напрямую. Мало ли что...

Крёстный ответил уже утром и план Хендри, как ни странно, одобрил. Более того, он, как выяснилось, уже написал Чарли, изложив свой план. Осталось только дождаться его ответа — и можно будет действовать.

Ответ Чарли пришёл вечером и содержал подробные инструкции для Хагрида и для компании. Особенно для Хагрида, который ещё знать не знал, что связался с Чарли...

— Значит, дождаться, когда дракон вылупится и немного окрепнет, — хмыкнул Шеймас, отложив письмо. — А он ничего не спалит?

— Норвежский горбатый дракон начинает дышать огнём на четвёртый-пятый день после вылупления, — сообщила Гермиона, оторвавшись от книги. — Тогда же его можно будет перевозить. И кстати, Хендри, ты у нас самый быстрый — сбегай в совятню, отправь письмо Хагриду. Пожалуйста...

— А зачем? — Хендри открыл окно и пронзительно свистнул. Белая сова с каркающим уханьем влетела в окно и уселась на плечо хозяина.

— И не надо никуда идти... — Хендри погладил сову и привязал к лапе записку. — Отнеси Хагриду и дождись ответа, ага?

Сова снова ухнула и вылетела в окно.

— Красивая, — вздохнул Рон, проводив сову взглядом. — Дорогая, наверно...

— Мне её Хагрид подарил, так что не знаю, — пожал плечами Хендри. — О, а вот и она!

— Кстати, как её зовут? — спросила Гермиона.

— Гвенхвивар. Понятно, почему, — Хендри протянул руку, отвязывая записку. — Так, что тут у нас... Ага, Хагрид пишет, что все понял и сделает всё, как велит Чарли, и обещает позвать нас, когда дракон вылупится.

— Молодец, — хмыкнула Гермиона. — Только бы он ничего не напутал, а то ведь с него станется.

— Не тогда, когда речь идёт о его зверье, — отмахнулся Хендри. — Вот что, завтра первым уроком зелья, поэтому я лично отправляюсь спать. Не хотелось бы давать Снейпу лишний шанс придраться.

— Профессору Снейпу, — на автомате поправила Гермиона. — Но вообще-то, ты прав. Мне страшно представить, что может сварить невыспавшийся Невилл...

Следующие три дня как-то обошлись без происшествий — даже Невилл не взорвал и не расплавил котёл. Рон нервничал и утверждал, что всё пойдёт кувырком и замолчал только после того, как Гермиона треснула его по голове "Популярной механикой". Хендри припомнил закон Мерфи — и тоже получил по голове...

На четвёртый день, наконец, прилетела сова от Хагрида и принесла записку со словами: "Он вылупляется".

— Так, надо дать знать Чарли, — Хендри достал карандаш, нацарапал на записке Хагрида несколько слов и свистнул. Гвенхвивар немедленно опустилась на стол, получила записку, выдернула отбивную из тарелки Рона и под его возмущённый вопль улетела.

— Хендри, ну вообще уже! Твоя сова!..

— Обнаглела и ограбила тебя, — согласился Хендри. — Извини, Рон, но пытаться дрессировать совершенно бесполезно. Я пробовал...

— Рон, ты чего разорался? — осведомился подкравшийся к брату Перси.

— Его сова меня без обеда оставила! — сердито сообщил Рон.

— Бывает, — пожал плечами Перси. — Мне вот однажды сова вообще в тарелку нагадила, так что тебе ещё повезло...

— Умеешь ты утешить, братец, — вздохнул Рон.

Явившись на отработку, компания немедленно насела на Хагрида, и тот, немного поколебавшись, пустил их в дом, показал на устроившегося на столе довольно уродливого маленького дракона, сообщил:

— Вот! Норбертом назвал!

Гермиона осторожно погладила дракончика пальцем, отдёрнула его от клацнувших зубов и сообщила:

— Вообще-то, это девочка, так что назвал ты её зря. Чарли написал?

— Написал, — кивнул Хагрид. — И директору рассказал, а он меня похвалил!

— Вот и хорошо, — кивнул Хендри. — Приедут — передавай привет Сириусу.

— Тут такое дело... — замялся Хагрид. — Можно крёстного помочь попросить? Денег-то у меня немного, но может, что другое...

— Сам с ним договаривайся, я тут тебе не помощник, — ответил Хендри. — Крёстный своего никогда не упустит и торгуется, как гоблин, но если у тебя найдётся что-то интересное... Ладно, нам пора. Дашь знать, когда крёстный приедет?

На том и сошлись. Погладив напоследок дракона, студенты отправились в Хогвартс, стараясь не наткнуться на Снейпа. До отбоя было ещё далеко, но вряд ли этот факт помешал бы слизеринскому декану снять баллы...

Чарли появился на следующий вечер в компании помощника и пары охранников, один из которых, разумеется, оказался Блэком. Хендри, естественно, немедленно выбрался к Хагриду, но поговорить с крёстным толком не удалось — сначала Норбертина устроила переполох, потом Хагрид утащил Сириуса, а Чарли, кое-как отбившись от младшего брата, отбыл. Пришлось возвращаться...

А ночью в Запретном Лесу произошло какое-то безобразие. Неизвестное, но шумное и яркое — настолько, что в гриффидорских спальнях подскочили все, а Квиррел на следующий день заикался сильнее обычного.

За завтраком Гермиона Грейнджер подошла к Хендри и осведомилась:

— Что за чертовщина творилась ночью?

— Нашествие инопланетян, — Хендри пожал плечами, — сошествие ангелов, вторжение демонов, падение метеорита...

— Короче говоря, ты и сам ничего не знаешь, — заключила Гермиона. — Жаль...

— Что бы там ни творилось, крёстный наверняка в этом участвовал, — ответил Хендри. — Я ему напишу — может быть, расскажет... Если опять секретность не развели.

Но писать не пришлось — Сириус прошёл по залу, помахал Хендри и уселся за учительский стол.

— Отлично! — Хендри только что руки не потёр. — Вот и расспросим его после завтрака... Но я и сейчас кое-что могу сказать — Сириус изрядно устал. Чем бы он ни занимался ночью, дело всё равно обернулось большой дракой. Вот вам и фейерверк... Только что так громыхало, совершенно не представляю. Ладно, спросим — узнаем.

Разговор с Сириусом получился коротким и малополезным — он и сам знал не слишком много.

— Кто-то повадился охотиться на единорогов, — хмуро ответил Сириус. — Сам знаешь, любителей немного, и ни одного из них тут быть не должно... Вот Хагрид и попросил разобраться.

— И ты разобрался, — ночное представление стало понятным.

— Ошибаешься, крестник. Это был какой-то психованный тёмный маг... И он ушёл.

— Тёмный маг? — охнула Гермиона.

— Темнее некуда, — подтвердил Сириус. — Пил кровь единорога, когда мы его накрыли. В общем, потрепал он нас знатно, но и мы его достали, так что отлёживаться он теперь будет долго... А потом ещё и кентавры вылезли. Марс им, видите ли, слишком яркий...

— А причём тут Марс? — не понял Хендри. — Противостояния же ещё не скоро...

— А притом, что это у кентавров такой способ сказать, что жареным запахло, — пояснил Блэк. — Я это и без них знаю... А выяснять у этой публики, что происходит, бесполезно — всё равно не скажут, даже если знают. Ладно, дело сделано, плата получена — мне пора. До встречи летом... Кстати, Мэг летом на Скай отправится — ты в деле?

— Разумеется!

— Пока!

Гермиона проводила Сириуса восторженным взглядом, переключилась на Хендри и спросила:

— А можно мне тоже на раскопки?

— Не вижу препятствий, — пожал плечами Хендри. — Мэг всегда старается на свои раскопки как можно больше народу собрать... Короче говоря, приглашаю всех желающих на летнюю охоту за динозаврами!

Ловушка

Весна пролетела быстрее "Конкорда" — вроде бы только вчера сошёл снег и провинившиеся ученики вскапывали огород Хагрида, а сегодня на носу экзамены... И в школе нарастает тихая паника. Пятый и седьмой курс вообще пребывали вне реальности, все остальные бегали по всем доступным поверхностям. Даже Гермиона — и та металась по Хогвартсу, почему-то уверенная, что не сдаст историю магии. Только Хендри было наплевать на всё — в своих знаниях он был уверен, а остальное его не трогало.

— Хендри, перестань валять дурака! — возмутилась Гермиона. — И отдай журнал!

— Ты всё равно читать не будешь, — Хендри заслонился "Популярной механикой".

— Хендри Маклауд Поттер, немедленно займись делом! — Гермиона попыталась отобрать журнал.

— Да блин! Гермиона, дай отдохнуть от зубрёжки! Всё равно всего не выучишь, а всё, что надо, я помню. Перестань паниковать, только себе же хуже делаешь...

— Хендри, я серьёзно...

— Герми, успокойся, прошу...

Это было опасно — Гермиона ненавидела все уменьшительные, а особенно — это, но надёжно переключало её внимание.

— Гермиона! Хотэл, Эхо, Ромио, Майк, Индия, Оскар, Новембер, Эхо — так понятно?!

— А семафором можешь?

— А морзянкой тебе по голове не выстучать?

— Ты и азбуку Морзе знаешь?

— Вы вообще о чём? — Рон оторвался от учебника и с недоумением рассматривал друзей.

И Гермиона, начисто забывшая о мандраже, принялась объяснять. Хендри же, спрятавшись за журналом, размышлял о невежестве магов и способах его использования...

Экзамены для Хендри проблемы не составили, для Гермионы тоже, и даже Невилл с Роном ничего не запороли — к огромному сожалению Снейпа, который явно мечтал поставить кому-нибудь "тролля" за экзамен...

Впрочем, Рон удивил Хендри не этим. Выйдя из класса, он остановился и спросил:

— Хендри, ты меня научишь той азбуке? Ну, о которой вы с Гермионой говорили вчера?

— Ты про морзянку, что ли? А давай. Разберёмся с экзаменами — и займёмся. Азбука Морзе, семафор... Пригодится. И Минни заодно подтянется — она же говорила, что семафорной азбуки не знает...

К сожалению для Хендри, у Гермионы был отличный слух, и она была недалеко...

— Хотэл! Эхо! Ромио! Майк! Индия! Оскар! Новембер! Эхо! — каждое слово сопровождалось ударами кулачка, выбивавшего морзянку на упрямой шотландской голове Маклауда...

Последний день суматохи — и экзамены закончились. Теперь осталось только дождаться результатов — и можно будет распрощаться со школой до осени.

Эту неделю Хендри планировал потратить с пользой: научить Гермиону семафорной азбуке, а остальную компанию — ещё и морзянке, договориться о встрече на раскопках... Но реальность неожиданно решила внести свои коррективы, и сделала это через соответствующее место.

Первым сигналом стало сообщение Невилла о том, что директор отбыл в Министерство, а ни Снейпа, ни Квиррела никто не видел.

— Хм... — заметил Хендри, отложив таблицу сигналов. — Предлагаю сообщить Макгонагалл. Гермиона, не могла бы ты взять это на себя? Тебя она скорее послушает... А мы подождём снаружи — так или иначе, но оттуда уйдём всей компанией. Пошли!

Собрав бумаги, Хендри стремительным шагом двинулся к замку.

Разумеется, Макгонагалл предупреждению не вняла. Выслушав вполне логичные рассуждения Гермионы, она заявила:

— Даже если камень действительно там, и даже если бы кто-то — а ни профессор Снейп, ни профессор Квиррел такого желания иметь не могут — хотел его украсть, пока директор Дамблдор здесь, он на это не осмелился бы.

— Но ведь его нет в школе!

— Мисс Грейнджер, я прошу вас не беспокоиться об этом, — Макгонагалл снова уткнулась в бумаги. — Коридор надёжно защищён. Если это всё...

Раздраженно хлопнув дверью, Гермиона выскочила из кабинета и сердито уставилась на друзей.

— Это было ожидаемо, — пожал плечами Хендри. — Полагаю, выбора у нас нет... Пошли!

— Куда?

— За камнем, само собой, — Хендри снова пожал плечами. — Или перепрячем, или спугнём вора.

— Хендри, а ты уверен, что это хорошая идея?

— Другой у нас нет, — скривился Хендри. — И не будет, если уж на то пошло. Зато есть мантия-невидимка, палочки, волынка и лучшие мозги Хогвартса — и никто не устоит перед нами!

Запретный коридор был пуст. Остановившись у той самой двери, Хендри извлёк волынку и толкнул Гермиону локтем.

— Ага. Алохомора!

Дверь открылась, явив неистовому квартету спящего цербера и заколдованную арфу, которая его и усыпила.

— Мда, кто-то тут прошёл, — глубокомысленно изрёк Рон.

— До чего тонкое наблюдение... — проворчала Гермиона. — Так, мальчики, открывайте люк.

— Там темно и какой-то куст, — сообщил Хендри. — Можно спрыгнуть, но... Невилл, ну-ка глянь!

— Дьявольские силки, — сообщил Невилл, заглянув в люк. — Не любят тепла и света, но в темноте задушат на раз... Гасим свет, прыгаем, снова зажигаем — верёвки-то у нас нет?

— Верёвки нет, — признал Хендри. — И это плохо — теперь всегда буду носить. Ладно, прыгаем!

Всё прошло именно так, как и обещал Невилл — кустам хватило банальных Люмосов, чтобы шарахнуться в стороны.

— Как-то всё подозрительно, — буркнул Хендри. — Просто-таки до подозрительного подозрительно.

— Ты о чём? — осведомилась Гермиона.

— А ты видишь здесь серьёзную защиту? Обойти цербера может любой, кто читал про Орфея или открывал справочник Скамандера, так?

— Так, — согласилась Гермиона. — Но...

— Теперь силки эти, — продолжил Хендри. — Даже если не знать, что это — я, например, не знал — можно заметить, что им свет не нравится. Ну и опять же, лучшее средство против растений — огонь...

— И к чему ты клонишь? — осведомился Рон.

— Да очень уж всё просто, — ответил Хендри, остановившись перед дверью. — Спорить могу, за дверью опять фигня какая-то.

За дверью действительно обнаружилась какая-то фигня, ибо никак иначе назвать целую стаю летающих ключей Хендри не мог.

— Я же говорил! — заявил он. — Рон, ты у нас лучше всех летаешь, попробуй поймать серебряный ключ. Метла в углу.

— А почему именно его? — осведомился Рон.

— Он такой один, да к тому же у него крыло помято, — объяснила Гермиона, пытаясь сбить ключ заклинанием. — Нет, и правда фигня, похоже, кто-то переиграл в "Подземелья и драконы"...

— Вот вам ключ, — приземлился Рон. — Не так и сложно было...

— Так... — Гермиона открыла дверь. — Хендри, ты бы поймал ключ?

— Да пожалуй, что и поймал бы... А что?

— А то, что тут очередная головоломка, и как раз по части Рона, — Гермиона пропустила компанию в комнату.

— Хм... — Рон потёр подбородок. — Шахматы, говорите... Расставленные... Тут два решения — быстрое и не очень. Правда, в быстром придётся жертвовать фигурами... Которыми будем мы.

— Я за второй вариант, — тут же заявил Хендри. — Как раз времени у нас и нет.

— Мне это не нравится, — сообщила Гермиона, — но вариантов нет. Рон, командуй.

— Я тоже не возражаю, — пробормотал Невилл.

— Тогда... Хендри, ты — король, я — ферзь, Невилл и Гермиона — ладьи. Поехали!

Шахматная партия действительно оказалась короткой — но у белых остались король, две ладьи и пешка. Остальные фигуры были разбиты, а Рон сидел у стены и держался за голову.

— Извините, ребята, дальше я не пройду... — простонал он. — Похоже, сотрясение заработал...

— Ложись, — немедленно потребовала Гермиона. — Сотрясение — это не шутки, так что дальше ты и впрямь не пойдёшь. Невилл, а ты бери метлу и живо отправляйся назад — к Помфри и профессору Макгонагалл. И обязательно скажи, что защита прорвана!

— Х-хорошо, — Невилл поёжился, но кивнул. — А вы?

— Да уж как-нибудь пройдём, — оскалился Хендри. — Давай!

— Удачи! — буркнул Рон.

— Гермиона, ты уверена? — спросил Хендри, открывая дверь.

— Абсолютно. Рону ничего не грозит, да и Невилл выберется без проблем...

— Я не о них, а о Макгонагалл. Наш декан не поверила тебе — где гарантия, что она Невиллу поверит?

— Поверит, если он ей всё это расскажет, — кивнула Гермиона. — Сложновато будет не поверить... Ну, вперёд?

В следующей комнате был тролль. Бессознательный или даже дохлый — на вонь это не влияло никак. За ним оказалась ещё одна дверь, а за ней — комната со столом, на котором стояли разнообразные флаконы и лежала записка.

— Ну и?.. — подойдя к столу, Хендри мрачно рассматривал то флаконы, то записку, то отрезавшие оба выхода стены огня. — Если эти типа стихи сочинил Снейп... Ладно, тут у нас логическая задача, а я в них не особо силён. Решу, конечно, но у тебя быстрее выйдет.

— Дай сюда, — Гермиона сцапала записку. — Да... Ладно, значит, вино, яд и два зелья? Да уж, многие маги тут надолго застряли бы — с логикой у них как-то неладно... Так... Угу... Вот!

Отобрав два флакона, Гермиона поставила их перед Хендри.

— Вот в этом, — она постучала по левому, — зелье для того, чтобы пройти дальше. Во втором, соответственно, для того, чтобы вернуться назад. Доза, правда, одна...

— Ну, я пошёл, — Хендри одним глотком выпил зелье. — А когда вернусь, ты мне расскажешь, зачем тебе азбука Морзе.

И шагнул в пламя, пока Гермиона не успела сказать хоть что-нибудь.

За дверью обнаружилось Зеркало Еиналеж и крутившийся рядом с ним Квиррел.

— Смотрите-ка, кто пришёл... — издевательски протянул он. — Инкарцеро!

Хендри метнулся в сторону, выхватывая палочку, но всё равно оказался связан и лишён палочки.

— Полежи тут, пока я не достану камень и не верну господина к жизни... А потом он убьёт тебя сам, — Квиррел снова принялся крутиться возле зеркала, бормоча себе под нос. — Да, убьёт с величайшим наслаждением... Но как же достать камень?..

Хендри не обращал на него внимания — его куда больше волновали головная боль и скин ду. Голова болела так, что хотелось сдохнуть, сосредоточиться хоть на чём-то удавалось с огромным трудом, руки дрожали... Но нож всё-таки удалось достать и спрятать в рукаве. Холодное железо — серьёзный аргумент в магическом поединке... И хорошо, что мало кто об этом помнит.

Бормотание Квиррела внезапно перебил мерзкий шипящий голос:

— Используй мальчишку...

Путы исчезли, Квиррел рывком поднял Хендри на ноги и поставил перед зеркалом.

— Что ты видишь? — снова тот же голос, но говорил не Квиррел — голос шёл откуда-то из-под тюрбана.

Видел Хендри только собственное отражение. Отражение сделало неприличный жест и сунуло руку за пазуху. В тот же миг Хендри почувствовал, как что-то упало ему за пазуху... Но ответил совсем не то:

— Я вижу, как королева Елизавета подписывает акт о независимости Шотландии.

— Покажи его мне! — снова раздалось шипение, и Квиррел принялся разматывать тюрбан. Под ним оказалась абсолютно лысая голова, из затылка которой торчала премерзкая харя.

— Видишь, во что я превратился по твоей вине?! — зашипела харя. — Меньше, чем призрак, я скитался десять лет, пока этот жадный глупец не позволил мне занять его тело...

— А, так ты — тот недоумок, который об меня убился? — презрительно фыркнул Хендри. — Недолорд Волдеморт?

Квиррел забился в судорогах, а Волдеморт заорал, как резаный:

— Отдай камень, грязнокровный ублюдок! Отдай камень! Убей его!

Квиррел, не переставая дёргаться, словно плохо зачарованный инфери, набросился на Хендри. И двигался он при этом неожиданно быстро, так что Хендри едва увернулся...

— Авада Кедавра! — зелёный луч отразился от зеркала и ушёл в потолок, оставив заметную выщербину. Хендри, спрятавшийся за ним, тоскливо выругался. Палочка валялась на полу в паре метров, но с тем же успехом она могла быть в Австралии. Подмога задерживалась, и как протянуть время ещё хоть немного, было непонятно, а Квирреломорт, не прекращая словесный понос, почти занял позицию, откуда мог попасть в угол за зеркалом... И стал виден сам, чем Хендри и воспользовался.

Ножи он метал так себе, но промазать с пары шагов было трудно, а золингенские оружейники ценились отнюдь не за красивые глаза... И золингенский клинок не подвёл, выбив палочку и насквозь пробив ладонь.

Квиррел и Волдеморт истошно заорали. Хендри выскочил из своего угла и метнулся к палочке, Квиррел бросился ему наперерез, вцепился, пытаясь задушить... И снова дико заорал на два голоса — прикосновения к Хендри почему-то обжигали его.

Голова раскалывалась от боли и удушья, перед глазами всё плыло, но Хендри отчаянно вцепился в голову Квиррела, пытаясь достать до глаз Волдеморта на затылке — был шанс, что оба потеряют сознание раньше, чем сам Хендри... Мизерный, конечно, шанс, но был...

А затем что-то треснуло, раздался громкий хлопок, Квиррел дёрнулся, обмяк и взлетел в воздух. Хендри с трудом приподнял голову, просмотрел на ворвавшихся в комнату Дамблдора, взъерошенного крёстного с пистолетом и бледную Гермиону, пробормотал:

— О, кавалерия... — и потерял сознание.

Итоги

От запаха зелий в носу свербило, и Хендри чихнул. Судя по запахам, он в больничном крыле... А значит, смысла держать глаза закрытыми нет.

Ну конечно, больничное крыло. И директор. И Сириус, с мрачным видом подпирающий стену. И... Вот как раз мадам Помфри видно не было.

— Долго я провалялся?

— Чуть меньше суток, — сообщил Дамблдор. — Поппи уже отпустила Рона, так сейчас все твои друзья собрались под дверью и, подозреваю, собираются её ломать.

— Квиррел?..

— Умер, когда тёмный дух покинул его тело, — вздохнул Дамблдор. — Поппи сейчас изучает его тело в надежде узнать, что и как случилось...

— Это действительно был Волдеморт? — спросил Хендри. — И что случилось с камнем?

— Весьма возможно, — согласился Дамблдор. — Мы оба почувствовали знакомую магию... И я всегда опасался, а теперь уверен, что его слова о достигнутом бессмертии не были пустой похвальбой. Ну а камень... Камень вернулся туда, где и должен быть. А теперь не мог бы ты рассказать, что произошло в комнате, и как можно подробнее?

И Хендри принялся рассказывать. Хватило его минут на пятнадцать, но за это время в палату просочилась вся компания, застыв у двери с укоризненным видом.

— Ну, мы, пожалуй, закончили, — поднялся Дамблдор. — Вверяю тебя заботам твоих друзей...

— Все целы? — первым делом осведомился Хендри.

— В отличие от тебя, — ответила Гермиона. — Кто мешал схватить камень и драпать?

— Волдеморт мешал, — сердито ответил Хендри.

— Волдеморт?!

— Ну, во всяком случае, он сам так сказал. Ты была права, Гермиона — Квиррел действительно был одержим. Духом Волдеморта — он сам это сказал, да и знал то, чего кроме него никто знать не мог.

— Не мог бы ты перестать называть его по имени? — скривился Рон. — Тем более, если он не до конца умер. Не зря же его боялись...

— Самозванец пойдёт? Так вот, Самозванец хотел получить философский камень и возродиться, но почему-то не мог коснуться меня... А камень был у меня за пазухой, и он его достать не смог.

— Круто! — оценил Шеймас. — А камень где?

— Директор сказал, что вернул его, — ответил Хендри. — А теперь, мисс Грейнджер, рассказывайте, откуда вы знаете азбуку Морзе и свод сигналов?

— Да вот стало интересно, когда в кино увидела. Помнишь, как Хорнблауэр французов запутал? Ну вот, папа тогда сказал, что не "эм-ви", а "Майк-Виктор". Ну а я потребовала подробностей... Вот как-то так. А теперь...

— А теперь покиньте больничное крыло, — Помфри в толстом переднике, шапке и с хмурым видом больше походила на маньяка-вивисектора, а не на школьную медсестру, и компания немедленно убралась. Хендри, вздохнув, посмотрел на часы и пришёл к выводу, что осталось только лечь спать. Школяр спит — учёба идёт...

Утром Хендри было позволено покинуть больничное крыло, и на завтрак он явился со всей своей компанией, наперебой рассказывающей о пропущенном...

Поскольку Невилл первым делом побежал в больничное крыло, у кабинета Макгонагалл он и Гермиона оказались одновременно — и столкнулись с Дамблдором. Тот, едва услышав о запретном коридоре и помятом ключе, метнулся в кабинет, вызвал Сириуса, после чего они вдвоём бросились в коридор, а Гермиона последовала за ними.

— Там был тайный ход, мы по нему прошли, открыли дверь — а там Квиррел тебя душит, и на затылке у него такая мерзкая рожа... — голос Гермионы задрожал. — Профессор Дамблдор в него запустил каким-то заклинанием, а твой крёстный выстрелил из пистолета, два или три раза... А потом... Хендри, кретин! А если бы он тебя убил?! Ты хоть представляешь, как мы испугались?!

— Я больше не буду... — пробормотал Хендри, отступая под напором разъярённой девочки. — Гермиона, ребята... Простите. Главное, он до вас не добрался, а...

— Оправдания тебе не помогут, — зловеще произнесла Гермиона.

И с размаху приложила Хендри журналом по голове.

В зале на квартет смотрели напряжённо-задумчиво, и это нервировало. Особенно дёргался почему-то Шеймас, который был вообще не при делах... Но наконец шёпот стих, и тогда Дамблдор заговорил:

— Итак, закончился ещё один учебный год. Мы все стали немного старше и, хочется верить, мудрее... Ваши головы потяжелели от знаний, хотя уверен, что к осени они вновь опустеют. Я знаю, что вы уже предвкушаете пир, и полностью разделяю ваши чувства, но прошу ещё минутку внимания — ведь следует вручить кубок школы! Так, просмотрим... Поскольку осенняя батрахомиомахия лишила кое-кого всех баллов, лидирует, что не удивительно, Рейвенкло, но... У нас есть ещё несколько баллов, которые следует распределить. Так, посмотрим... Мистер Маклауд, ваша шотландская стойкость, достойная героев Баннокберна, приносит вам шестьдесят баллов. Мисс Грейнджер, ваш холодный разум, неподвластный жару пламени, приносит шестьдесят баллов и вам. Мистер Уизли, за самую впечатляющую игру в шахматы в истории Хогвартса вы также получаете шестьдесят баллов. И последние шестьдесят баллов присуждаются мистеру Лонгботтому за его познания в гербологии и гражданскую ответственность. И таким образом, с отрывом в один балл, Гриффиндор занимает первое место!

Убранство зала, подчиняясь взмаху директорской палочки, сменило цвет. На мгновение воцарилась абсолютная тишина... А затем Фред Уизли выскочил из-за стола с воплем:

— Шотландские воины носят юбки, под которыми нет трусов!

— Они храбрее всех на свете, они прогонят английских псов! — присоединился к нему Джордж.

И оба принялись отплясывать разухабистую джигу под волынку Хендри и радостные вопли гриффиндорцев. Рон, наклонившись к Гермионе, громким шёпотом осведомился:

— А что такое батрахомиомахия?

— Война мышей с лягушками, — буркнула та. — Кто-то из античных греков написал в качестве пародии на Гомера.

— То есть, нас мышами обозвали?! — возмутился Рон.

— Скорее, лягушками, — заметил Хендри. — Всё-таки на нашей стороне Тревор... Так, народ, кому интересны ихтиозавры — пишите Мэг.

— Мне, конечно, интересно, — вздохнул Рон, — но как ты это представляешь — послать сову маглу?

— Не понял... Так ты что, не заметил, что она волшебница?! — Хендри неверяще уставился на друга. — Серьёзно?! Ну ты даёшь, приятель...

"Хогвартс-экспресс" зашипел, выбросил клуб пара и тронулся. Хендри, глядя в окно, задумчиво гладил сидевшую на плече сову и размышлял. Дома ему предстояло отвечать на множество вопросов, и делать это наобум не стоило. И совсем не потому, что влетит — влетит в любом случае — а потому, что это слишком важно. Волдеморт вернулся — в этом сомнений нет, и вернётся снова, но когда и как?.. И как ему удалось вернуться на сей раз? А главное, почему именно сейчас? Только ли потому, что он пошёл в Хогвартс? Вопросы, вопросы, вопросы... На все придётся отвечать, и ему — в том числе.

— О нашем общем знакомом задумался? — поинтересовалась Гермиона, которой надоело молчание.

— О нашем общем знакомом, — согласился Хендри. — И о последствиях... Тебе дома влетит?

— Ну, не то, чтобы влетит... — протянула Гермиона. — Подробностей-то родители не знают... Но не похвалят уж точно.

— Вот именно, а мои, к тому же, прекрасно понимают, что к чему, — кивнул Хендри. — И у них будет очень много вопросов... И ни разу не факт, что ответы их устроят... Но это уже дело не моё. Ты же не думаешь, что мы от него избавились окончательно?

Гермиона помотала головой.

— Ну вот, — кивнул Хендри. — Ну его нафиг, ты куда сейчас?

— Во Францию с родителями, к августу вернёмся.

— Отлично, у Мэг как раз вторая смена первого августа начинается.

— Кстати, как это выглядит?

— Да просто скаутский лагерь, днём на пару часов выгоняют на раскоп — там по возрасту загрузка идёт — а вечером Мэг читает лекцию. А в остальном всё как всегда...

— Ясно... — протянула Гермиона. — Слушай, а магическая палеонтология бывает?

— Толку от неё мало, — вздохнул Хендри. — Магических тварей и так куда меньше обычных, так что шанс их найти мизерный. А если и найдёшь — пойди пойми, что это. Впрочем, у Мэг чутьё на такие штуки, так что вполне возможно, что тебе повезёт.

На платформе девять и три четверти компания рассталась — Гермиона отправилась в магловский Лондон, Хендри с родителями — к каминам, Рон вместе с отцом тоже ушли с платформы, Шеймас как-то тихо затерялся...

— Ну что, сынок, — остановившись перед камином, Килан хрустнул пальцами, — натворил ты дел... Вернётся Сириус — поговорим, а пока что наслаждайся жизнью.

Прозвучало это довольно пугающе... Но на Хендри не подействовало.

— Какие новости? — только и спросил он.

— Да так, всякие мелочи, — хмыкнул Килан. — Да и в городе всё тихо, если тебя это интересует. Мэг — и та уже уехала, лагерь свой разворачивать...

Камин вспыхнул зелёным огнём и выбросил Маклаудов в кабинете Анны.

— Явились наконец... — величественно произнесла она. — Идите обедать, Сириус только к ужину вернётся.

* * *

Сириус сидел за столом, разглядывал потолок и ждал. Напротив него сидел Снейп и сверлил старого недруга взглядом — совершенно безуспешно. Сидевшая рядом с ним Макгонагалл недовольно поджимала губы, а напротив неё Помфри на маленьком точильном камне доводила до идеала орихалковый скальпель.

— Прошу прощения за задержку, — Дамблдор вошёл в кабинет и уселся за свой стол. — Итак, начнём. Поппи, твой отчёт великолепен, но не могла бы ты изложить дело для простых людей?

— Полагаю, никому здесь не надо объяснять, что такое диаблери? Так вот, здесь очень похожая картина, только кровь не выпита. Внутренние органы в таком состоянии, что можно подумать, будто это столетний пьяница, а не молодой парень... И тело было напичкано магическими ловушками, так что попытайся я наложить диагностические заклинания — и от больничного крыла ничего бы не осталось. И если бы орихалк взаимодействовал с магией, было бы то же самое — он постарался как следует спрятать свои секреты.

— Да уж, ему есть что скрывать, — язвительно заметил Снейп.

— Например, способ, которым он обошёл твою защиту, Северус... — блеснул очками Дамблдор. — Зелья были на месте, а заглянуть туда он возможности не имел...

— Он меня отлично знает, — поморщился Снейп. — И знает, какая стоит задача. Разумеется, он быстро понял, как я могу её решить, и приготовился ко всем вариантам... А я ведь говорил...

— Северус, мы оттуда вытащили почти две дюжины учеников, и это было легко предугадать. Разумеется, смертельные ловушки были недопустимы.

— Заметьте, не я это сказал, — тут же заявил Снейп. — Но если бы во всех флаконах было слабительное...

— Да... — протянул Сириус. — Пожалуй, в юности мы тебя неправильно оценили...

— Рад, что ты это понял, — оскалился Снейп. — Поздновато, правда, но...

— Мальчики, не ссорьтесь, — блеснул очками Дамблдор. — У вас ещё будет достаточно возможностей приложить силу... Кстати, Сириус, твоего мнения мы ещё не слышали.

— Я его ещё осенью высказывал, и с тех пор оно не поменялось, — заявил Сириус. — Повторить?

— Пожалуй, не стоит, — Макгонагалл поджала губы.

— Тогда я промолчу.

— В таком случае все свободны, — подвёл итог Дамблдор. — Что ж, до встречи, друзья мои!

* * *

Мотоцикл приземлился во дворе замка, Сириус спешился, потрепал крестника по волосам и с самым серьезным видом произнес:

— Ну что, готов к расправе?

— Да ну тебя! — вывернулся Хендри. — Пошли, тебя одного ждут!

— Итак, раз все здесь, — объявил Дункан, — рассказывай, что там у вас творилось.

И Хендри начал рассказывать. Подробно, со всеми деталями, какие только вспоминались, не исключая и ночных вылазок и прочих безобразий — благо, серьёзных санкций можно было не опасаться. Мелкие шалости на фоне Волдеморта как-то не котировались...

Рассказ затянулся, и под конец Хендри слегка охрип. Когда же он замолчал, Дункан изрёк:

— Выдрать бы тебя, да ведь не поможет — Карл, помнится, три ремня о задницу твоего папаши измочалил, да всё бестолку... Ладно уж, гуляй — молодец, хорошо справился. Что скажешь, Блэк?

— Весь в Джима, — оскалился Сириус. — А если серьёзно, то от этого недолорда мы избавились только временно, и я как-то сомневаюсь, что на десять лет. У него было достаточно времени, чтобы принять меры на такой случай, так что долго ждать не придётся...

— Сколько?

— Я бы поставил года на два-три — пока разыщет кого-нибудь из своих прихвостней, пока его снова воплотят, пока соберёт остальных... Если бы старый Крауч не оказался трусливым слюнтяем, всё было бы куда проще.

— А разве Крауч не был непримиримым борцом с Пожирателями? — удивился Хендри. О Бартемиусе Крауче он слышал многое, но только не подобную характеристику.

— Будь он таким, крестник, и Лестейнджи, Малфой и Макнейр болтались бы на одной виселице, а я не потратил бы четыре года впустую! — оскалился Сириус. — Нет, Крауч именно что трусливый слюнтяй. Ах, они были под Империо! Ах, они не могли сопротивляться! Ах, их вынудили! Да что за бред? Что, все забыли, как белобрысый гадёныш хвастался клеймом? Что, никто не в курсе, что для этого надо было жестоко убить человека на глазах у недолорда? Да все всё отлично знают! Знают и молчат, и хуже того — верят, что на этом всё кончилось!

— Сириус, ты и сам знаешь, что большинство твоих земляков — дураки и трусы, — поморщилась Анна. — Волдеморта могли задавить ещё в семидесятых, но нет ведь... Так, дорогой внук, до первого августа ты сидишь дома. За всё хорошее... Так что если ты куда-то собирался — отменяй. Сам.

Хендри, никуда, кроме раскопок, не собиравшийся, сердито фыркнул и вышел. Наказание было не таким уж и суровым — бывшие одноклассники всё равно явятся сами, из нынешних можно ждать только Рона, который тем более не станет звать в Нору... Разве что к Лавгудам попасть не получится, но они могут и не позвать, да и Луна в сентябре идёт в Хогвартс. Ничего страшного, одним словом, хотя и обидно... Зато можно спокойно сделать домашку, почитать и отоспаться — что особенно важно, потому что Мэг предпочитала крайне активный отдых. Можно даже сказать — экстремальный...

— И ещё, — догнал его на пороге и голос Анны, — послезавтра приедут туристы — магловская семья, люди приличные, им надо рассказать про замок. Вот и займёшься...

— Так точно, бабушка! — настроение заметно улучшилось. — А им автограф показать можно?

— Можно, — кивнула Анна. — Они оценят...

Настроение улучшилось ещё больше — люди, которым можно показать элегантное, но не очень пристойное четверостишие Вальтера Скотта, не могут не быть интересными...

Павлины, динозавры и сумбур

Аккуратно выцарапав зуб из породы, Гермиона наклеила этикетку, посмотрела на часы и вздохнула — пора было уходить. Не хотелось, разумеется, но за режимом дня тут следили тщательно — правда, палеонтологов это не касалось...

Ладно, два отдельных зуба за час — результат замечательный, особенно на фоне огромных монолитов с костями, которые приходилось вырезать по неделе... И к которым школьников пускали только посмотреть. Теперь осталось только сдать находки Мэг — и можно отдыхать.

Мэг обнаружилась в юрте, которую когда-то купила в Монголии и которой завидовали все коллеги. Помимо неё имелись один из студентов, которого распекали за неправильную этикетку, и Хендри, подозрительно блестевший очками.

— Пошёл вон, — подвела итог Мэг. — И бери пример с Грейнджер — у неё всегда всё в порядке. Маклауд, у тебя что?

— Мы с Энтони какого-то непонятного птерозавра нашли, — сообщил Хендри. — То ли его так перекосило, то ли что-то новое...

— Перекосит вас, если что, — буркнула Мэг. — Пошли разбираться... Гермиона, ты с нами?

— Ага, — упустить шанс своими глазами увидеть открытие нового динозавра? Никогда!

Птерозавра Мэг изучала долго и тщательно, разогнав с раскопа всех и остановив работы. И, выбравшись из раскопа, заявила:

— Чёрт его знает, что это за тварь. Вроде что-то знакомое, но навскидку не соображу... Ну и да, здесь таких точно не находили, так что тебе повезло. Выкапывай.

— А вы?

— Я диссертацию давно защитила, — пожала плечами Мэг. — А тебе личный динозавр как раз пригодится... Ладно, мелкие, пошли. Последний день, лекции сегодня не будет, так что приглашаю на обед... да и ужин заодно. И вещи собирайте — завтра с утра поеду в Эдинбург, и по дороге вас заброшу...

— Вот здорово! — обрадовалась Гермиона.

В юрте было гораздо уютнее, чем в палатке, и налетевший под вечер сырой ветер собравшуюся компанию не беспокоил. Неистовый квартет Хогвартса расселся напротив входа с пиалами чая и слушал Мэг.

— Гермиона, кто тебе сказал подобный бред? Малфой, что ли? На них похоже... Родовая Магия, надо же! А разумной он, случаем, не считает?

— Это был какой-то старшекурсник, — ответила Гермиона. — А что?

— Разумная магия и родовые "Дары", — издёвки в голосе Мэг не расслышал бы только глухой, — самые распространённые в Англии суеверия. Не спорю, семейная специализация есть — те же Поттеры обычно занимаются артефактами, и стихийное сродство есть — Шеймас тому пример... Но это никак не значит, что все остальные не могут научиться тому же самому. Вот и все дары... Про разумную магию я уже не говорю — с тем же успехом можно считать разумной гравитацию.

— Получается, чистокровность не даёт ничего? — спросила Гермиона.

— Сама по себе — ничего, — согласилась Мэг. — Посмотри на Малфоев и Уизли — если бы Рон не ленился, белобрысый плёлся бы в хвосте. Брал бы пример с близнецов, что ли...

— Только не в плане юмора, — поспешно добавил Шеймас.

— Да, юморок у них типично прюэтовский... Но вернёмся к нашим племенным баранам — двадцать восемь семейств Нотта все помнят?

— Да Малфой про него постоянно твердит! — скривился Рон. — И сам-то он чистокровный, и род у него древнейший и благороднейший, и папаша — "лорд Малфой, а для тебя — ваша милость"... Тьфу!

— А на самом деле... — начала Мэг. — Впрочем, пусть Хендри нам расскажет про древность и благородство.

— На самом деле лорд там только один, — сообщил Хендри. — Эдмунд Гринграсс, второй барон Гринграсс. За что его отец получил титул, неизвестно, но было это в семнадцатом году, так что... Род известен с десятого века, имя основателя утрачено. Малфои — тут всё просто. Одиннадцатый век, Арманд Малфой, наёмник на службе у Вильгельма Бастарда, посвящён в рыцари после Гастингса. А вот основателем рода Уизли был Мане мак Айлиль по прозвищу Красный Зверь, которого Ниалл Девять Заложников изгнал из Ирландии за разбой.

— Не за разбой, а за то, что он соблазнил его дочь, — возразил Рон. — А Поттеры откуда взялись?

— Основал род Эдмунд Горшечник, сын Эгберта, который подарил Эдуарду Исповеднику волшебный кувшин, очищающий воду, — сообщил Хендри. — А его отец, Эгберт сын Леофрика, был первым учителем чар в Хогвартсе.

— Вот это да... — вздохнула Гермиона. — Куда там Малфою...

— И что? — пожал плечами Хендри. — Мы сами пока что ничего особого не сделали, а одними предками сыт не будешь. Те же Уизли тому пример — ни одной заварухи не пропустили, и каждый раз, что бы ни случилось — они тут как тут. Как с камнем... Малфой, например, никогда бы не посмел туда полезть. А тогда чего все его крики про превосходство стоят?

— Вот, значит, как... — протянула Гермиона.

— Ну да, как-то так, — согласился Рон. — У нас вообще на семьи многое завязано... Но не потому, что кто-то там сильно древний, а просто семья — это сила! Вот Поттеров и Блэков почти не осталось — и они теперь считаются младшими ветвями Маклаудов...

— Зато вас слишком много, — фыркнула Мэг. — Всё, идите спать, завтра вставать рано.

Рано в представлении Мэг — пять утра. Отчаянно зевающие подростки загрузились в машину и снова заснули. Предстояло ехать больше трёх часов, по возвращению Рон и Шеймас сразу же отправлялись камином по домам, а Гермиона с родителями оставалась в замке, чтобы на следующий день отправиться за покупками. План вполне разумный, но не учитывающий кое-каких обстоятельств... О которых, правда, пока что никому известно не было, и которые грозили плану полным провалом.

Но когда облезлый пикап затормозил на стоянке у холма, о грядущих проблемах никто не думал. Выбравшаяся из машины Мэг потянулась, кивнула вылезшему Хендри и принялась будить остальных. Это оказалось непросто — Рон просыпаться не желал, брыкался и издавал бессвязные вопли, а разбуженный, принялся недовольно бурчать и не останавливался до завтрака.

Хендри, не обращая внимания на ворчание приятеля, поднял руку — и на неё немедленно уселась Гвенхвивар, довольно каркнув.

— Ну привет, — сказал ей Хендри. — Всех мышей в округе переловила?

Сова хлопнула крыльями, перебралась на плечо хозяина и приняла вид сонный и величественный.

— Ну что, пошли, что ли? — хлопнула в ладоши Мэг. — Рон, ты бурчишь один в один как старая Мюриэль, кончай уже.

— Тебя бы так разбудить, — огрызнулся Уизли.

— Малыш, в моей жизни хватало куда более экстремальных пробуждений, — презрительно фыркнула Мэг. — Поверь, это просто пустяк. Подумаешь, из машины выпихнули...

Пока Гермиона обнималась с родителями, Хендри читал письмо из Хогвартса и недоумевал. Судя по этому письму, байка о проклятии ЗОТИ была недалека от истины, и нормальной учёбы в этом году опять не будет... Потому что человек, считающий учебниками книжонки Локхарта, нормальным преподавателем быть не может.

— Народ, ЗОТИ опять в пролёте!

— Что на сей раз? — сердито отозвалась Гермиона.

— Какая-то клуша, судя по тому, что она напихала вместо учебников бредятину Локхарта, — сообщила Мэг, закурив.

— Почему это бредни?! — возмутилась Гермиона. — Он прекрасно пишет, и его истории...

— Не имеют никакого отношения к реальности, — презрительно отмахнулась Мэг. — Ни малейшего, одни светящиеся на солнце вампиры чего стоят...

Гермиона, как ни странно, голосу разума не вняла и продолжала защищать Локхарта при любом удобном случае, совершенно игнорируя факты и доводы.

В Косом, несмотря на ранний час, царило нездоровое оживление. Толпа, обычно хаотичная и неторопливая, сегодня двигалась довольно быстро и целеустремлённо... К "Флориш и Блотс", что характерно.

— Не нравится мне это, — глубокомысленно изрёк Уллем. — Или распродажа, или ещё что похуже...

Уллем оказался прав — всё было гораздо хуже. В книжном магазине раздавал автографы Гилдерой Локхарт, представляя новую книгу. Магазин был заполнен толпой звереющих домохозяек, экзальтированных девиц и просто странных личностей. Немногочисленные школьники на этом фоне просто терялись...

— Я же говорил! — тут же заявил Уллем.

— Говорил, — согласилась Мэг. — И что? А главное, как нам тут перемещаться без жертв и разрушений?

— Хендри! Гермиона! Привет! — протолкался к компании Рон. — Здрасьте, профессор! Хендри, это твой брат?

— Уллем Маклауд. Рад знакомству.

— Рон Уизли. А это, — он кивнул подошедшей рыжей девочке, — моя сестра Джинни.

— П-привет, — пискнула Джинни, покраснев и переводя взгляд с одного брата на другого.

Уллем Маклауд был хрестоматийным шотландцем. Высокий — на пару дюймов выше Хендри, широкоплечий, огненно-рыжий — не хватало только бороды... Которая, впрочем, стояла в планах. В общем, он надёжно отвлекал внимание публики от сводного брата, за что тот всегда был искренне благодарен.

И это в очередной раз сработало — Джинни Уизли отвлеклась от неубиваемого мальчика и таращилась на его брата, а сам мальчик попытался потихоньку скрыться. И ему это почти удалось...

— Твои нарглы сегодня взбудоражены, — раздалось за спиной. — Они тоже почуяли?..

— Привет, Луна. Ты же не любишь толпу?..

— Бабочка поднимает ураган, — пожала плечами Луна Лавгуд. — Сегодня будет праздник, вот мы и пришли. Имбирный человечек тут?

— Джинни? Если не сбежала, то сейчас с Мэг и остальными.

— Мэг, — Луна наклонила голову к плечу. — Это как Мэб, только Мэг. Пошли, познакомим с ней папу!

Ксенофилиус Лавгуд, блондин неопределяемого возраста, прекрасно умел исчезать из виду — несмотря на всю свою эксцентричность... Например, сегодня он добавил к своему гардеробу ядовито-фиолетовый сюртук и совершенно немыслимо-оранжевый галстук.

— Хендри, Летнее Дитя... — Лавгуд появился рядом. — И хозяйка костей. Здравствуйте, Мэг. Вы тоже пришли увидеть это? Хотите сыру?

— Мистер Лавгуд... — Мэг закурила и выдохнула дым в лицо собеседнику. — Всегда хотела спросить: за каким чёртом вы пишете весь этот бред? И кстати говоря, чего вы ждёте?

— Может, я избавляю людей от мозгошмыгов, а может — хочу ввергнуть мир в безумие и хаос... Да, и ради сыра, конечно... Смотрите!

— Мерлиновы подштанники! — закричал Рон. — Папа, ты что творишь?!

За беседой компания не заметила, как вспыхнувшая перепалка между Артуром Уизли и Люциусом Малфоем переросла в драку. Так себе драку — Уизли имел немалый опыт, но давно не практиковался, Малфой же, хоть и занимался какой-то борьбой, реального опыта не имел...

— Душераздирающее зрелище, — вздохнул Хендри, утащив у Лавгуда ломтик сыра.

— Согласна, — подтвердила Гермиона, последовав его примеру. — Даже я лучше дерусь, чем эти двое... Что они не поделили?

— Да мы с Малфоями давно не в ладах, — хмыкнул Рон. — Дядя Ксено, там ещё сыр есть?

Драка оказалась недолгой — явился Хагрид и растащил драчунов — близнецы Уизли даже не успели устроить тотализатор. Зато Локхарт разошёлся вовсю... Сперва он заявил, что Малфою и Уизли захотелось славы, а затем огорошил собравшихся новостью, что защиту от тёмных искусств в Хогвартсе будет именно он.

— Ta ma de! — громко сказал Хендри Маклауд.

— Анархия!.. — переглянувшись, хором произнесли Лавгуды.

— Между прочим, — сообщила Гермиона, устроившись у камина, — твои письма никто не получил. Мои, кстати, тоже...

— Ты же вроде с раскопок только звонила? — удивился Хендри. — Но странно... Гермиона, отвернись!..

Призыв запоздал — прямо перед камином появились три существа.

Двое брауни, всю одежду которых составляли копья и татуировки, волокли нечто мелкое, лопоухое и лупоглазое, завёрнутое в наволочку и мелко трясущиеся.

— Ой, — сказала Гермиона. — Что это за штука?

— Домовой эльф, маленькая леди, — с нескрываемым презрением сообщил брауни. — Лазил тут, вынюхивал чего-то, тебя, молодой хозяин, увидеть хотел...

— Пусть смотрит, — пожал плечами Хендри. — Не в кино, чтоб деньги брать...

Домовой эльф, слегка пришедший в себя, принялся нести какую-то околесицу про "великого Гарри Поттера, сэра", ужасную опасность, Хогвартс, прерываясь на вопли "Добби плохой эльф" и попытки биться головой о подвернувшиеся предметы.

— Да, это безнадёжно, — вздохнул Хендри. — Надавайте ему тумаков и выгоните, а если опять полезет — хоть прибейте.

Брауни обменялись несколькими фразами на неведомом языке и, страшно довольные, исчезли. Гермиона покачала головой и спросила:

— И что это всё должно значить?

— Что именно?

— Для начала — что это за уродец?

— Домовой эльф, — ответил Хендри. — У многих магов такие слуги есть. Исполнительны, не особо умны, обожают наказывать себя, преданы хозяину и отличаются тупой покорностью. Денег за работу не берут и смертельно боятся свободы.

— Разве вы платите брауни?..

— Брауни — Народ Холмов, зачем им деньги? А что им на ночь ставят плошку молока — это просто знак того, что им можно всё потребное из хозяйских запасов брать. Ну и от дурных или нерадивых хозяев брауни уйдут, да ещё и набедокурят на прощание. Короче, умный слуга или слепо покорный раб — кто полезнее?..

— Вот оно что... — Гермиона задумалась. — А если я их попрошу моим родителям помогать, они согласятся?

— Хочешь — попробуй, — пожал плечами Хендри. — Может, получится, а может, нет...

— Может быть, — кивнула Гермиона.

Здравствуй, школа

Вытянув ноги, Гермиона принялась рассматривать кеды, игнорируя окружающий мир. И только после того, как Хогвартс-экспресс покинул вокзал и набрал скорость, она сказала:

— Хендри, ты был прав насчёт Локхарта. Я посмотрела справочники — он действительно пишет чушь. И очень похоже, что он просто берёт всякие байки, присочиняет подробности и всё это выдаёт за свои подвиги... И ведь ему верят!

— Люди верят и в более странные вещи, — отозвался Хендри. — К тому же с культурой у магов дела обстоят не блестяще... Вот скажи, ты во "Флориш и Блотс" художественной литературы много видела?

— Ну...

— Маленькая полка за кассой, там максимум полторы дюжины книг... И это всё. Музыка...

— Не надо про музыку! — взмолилась Гермиона. — Если Уорлок — это лучшее, что у вас есть...

— Но она и правда лучшая! — неожиданно возмутился Рон, до того тихо дремавший в углу. — Только её уж очень много стало...

— Вот и всё остальное точно также выглядит, — кивнул Хендри. — На этом фоне даже Локхарта можно за человека принять. Добавь к этому рекламу совершенно магловских масштабов — и всё, кумир готов.

— А как он тогда попал в Хогвартс, если он такой бездарный?

— Рон, даже среди маглов в такой ситуации в справочник полезет хорошо если один человек из дюжины. У магов дела и того хуже... А дальше всё просто — Локхарту нужны деньги и реклама, попечительскому совету нужны реклама и деньги, а Дамблдору приходится отдуваться за всех. Вот тебе и всё проклятие...

И тут — как всегда неожиданно — к разговору подключилась Луна Лавгуд. Отложив "Придиру", она пристально посмотрела на Гермиону и сообщила:

— У павлинов очень противный голос, но мозгошмыги его любят.

— То есть, ничему нас не научат... — задумчиво протянула Гермиона. — Ладно, если что — попросим Сириуса. Он уж точно спец... Или Мэг — она тоже много знает.

— Мэг в конце сентября уедет в ЮАР, — сообщил Хендри. — И проработает там до весны. Так что нам придётся ограничиться тем, что уже выучили...

— А что вы такого изучили летом? — заинтересовалась Луна, отложив "Придиру" — Хендри успел заметить заголовок, утверждавший, что Драко Малфой — девочка.

— Боевого — ничего, но для походов очень полезно, — ответила Гермиона. — Отпугивание насекомых, змей и прочей пакости, защита от непогоды, ну и всякое такое. Ну и ещё несколько заклинаний, но они уж очень специфические...

— В смысле? — оказывается, Луна могла выражаться нормально...

— Сугубо палеонтологические, — пояснила Гермиона. — Для всего остального бесполезно...

— Хозяйка костей много знает, — согласилась Луна. — Если бы она вела защиту, мы бы тоже много узнали...

— Кстати, а кто-нибудь видел Невилла? — неожиданно спросил Рон.

— Я видела его на платформе, — ответила Гермиона. — С жабой на плече, естественно. Перекинулись с ним парой слов, да и всё. В Хогвартсе поговорим, если что...

Первокурсники с шумом и суетой грузились в лодки, тогда как старшие неторопливо занимали кареты, не запряжённых никем... Ну или так казалось, поскольку Хендри прекрасно видел тварей, похожих на помесь лошади с драконом.

— Фестралы, — рядом обнаружилась Луна Лавгуд, скармливающая твари морковку.

— Наверняка Хагридова затея, — высунулась из кареты Гермиона. — Вот уж не было печали...

— Вы там что, очередного мозгошмыга... — Рон осёкся, увидев исчезающую морковку.

— Рон, — вздохнула Гермиона. — Достань Скамандера и найди у него главу про фестралов.

Уже перед самым Хогвартсом Рон захлопнул книгу, подозрительно посмотрел на Гермиону и спросил:

— Понятно, почему их видит Луна, да и Гарри тоже, но ты?..

— Квиррел, — ответила Гермиона. — Я тогда побежала вместе с Сириусом и директором — даже не знаю, зачем. Ну что бы я сделала?.. Но я была там и видела смерть Квиррела. Так что...

— Извини, — смутился Рон.

— Да ладно, ты же с сотрясением валялся... Так что тебе повезло.

Разговор заглох, и Хендри, глядя на приближающийся Хогвартс, с головой ушёл в размышления о Локхарте. Локхарт должен был пасть — громко и наглядно, так, чтобы ни у кого не осталось сомнений в его идиотизме... Потому что Хендри ненавидел идиотов, а уж тем более — идиотов самовлюблённых. Да и слухи, по словам крёстного, о нём ходили не слишком приятные...

— Хендри, ты о чём так задумался?

— Что бы нам сделать с надутым учителем, раз уж у нас нет пьяного моряка?

— А ты вспомни, что сказали Лавгуды в книжном, — посоветовала Гермиона.

— О, точно, — немедленно оживился Хендри. — Рон, ты с нами?

— Ты не Уизли, если не сорвал ни одного урока, — ухмыльнулся Рон, протянув руку.

И три голоса зловеще произнесли:

— Анархия!..

В Большом зале царил бардак. Галдели новички, шушукались школьники, Тревор с плеча Невилла грозно квакал на Малфоя, носился Пивз, декламируя самопальную "поэму" о галлюциногенной жабе... Какой-то мальчишка с фотокамерой попытался было пристать к Хендри, но тот закрыл лицо балморалом и на все вопросы голосом застуканного в борделе министра отвечал: "Без комментариев".

Несколько минут Макгонагалл пыталась навести порядок, но затем, не выдержав, повернулась к Филчу и что-то сказала — видимо, попросила помочь. И старый солдат не подвёл...

Филч поднялся, тихо кашлянул и неожиданно рявкнул:

— Смирно! Равнение на Шляпу! По порядку номеров по одному шагом марш!

Сработало — первоклашки угомонились и даже изобразили какое-то подобие строя. Филч отдал честь и вернулся за стол, а Макгонагалл развернула свиток и принялась вызывать новичков.

Обошлось без неожиданностей — Астория Гринграсс закономерно попала на Слизерин, а Джинни Уизли — на Гриффиндор. Ну и разумеется...

— Маклауд, Уллем!

— Гриффиндор! Alba gu brath!

Хендри встретил брата клановым маршем на волынке, а все остальные — радостными воплями и щёлканьем камеры новичка — Колина Криви.

— Я в тебе не сомневался, братец! — заявил Хендри, хлопнув Уллема по спине.

— А то! — ответил тот. — Порода!

— Породу не пропьёшь, — глубокомысленно заметил Рон, вызвав всеобщий хохот.

Развеселившиеся студенты начисто проигнорировали Локхарта, который явно остался недоволен, и незамедлительно приступили к ужину — завтрашний день обещал быть нервным. Правда, насколько — никто не предполагал...

Первым уроком оказалась защита от тёмных искусств, и это было чудовищно. Весь класс был увешан портретами самого Локхарта, улыбающимися и подмигивающими. Сам Локхарт тоже улыбался и подмигивал с кафедры.

— Доброе утро! — приветствовал он гриффиндорцев. — Меня всем видно? Меня всем слышно? Прекрасно!

Разумеется, Хендри и не думал слушать бесконечные самовосхваления Локхарта — вместо этого он выпросил у Гермионы последний номер "Популярной механики" и читал. Гермиона, впрочем, тоже не слушала "преподавателя" — её куда больше занимал свежий выпуск "Придиры", ну а Рон что-то вычислял... И поэтому идиотский тест оказался для всех троих неожиданностью.

— Это вообще что? — осведомилась Гермиона, изучая вопросы. — Какое отношение любимая туалетная бумага Локхарта имеет к ЗОТИ?

— Справедливости ради, такого тут нет, — заметил Хендри, — но ты права. Что писать будем?

— Лично я намерена на все вопросы отвечать одинаково: "Пенопласт", — фыркнула Гермиона.

— А это мысль... — протянул Хендри. — Правда, я немного иначе сделаю...

И принялся вместо ответов описывать сцены из второсортных ужастиков кузена Ангуса.

— Это ужасно, — трагическим голосом объявил с кафедры Локхарт. — Ни один человек, не смог правильно ответить на всё вопросы — а ведь обо всём этом я писал в своих книгах... Ну как можно было не запомнить, что лучший подарок для меня — мир между всеми людьми и магическими существами, но я не откажусь и от бутылки доброго огденского?..

Разглагольствовал он довольно долго, так что все опять успели заскучать, но в итоге объявил, что устроит практику и поставил на стол накрытую тканью клетку.

— Сегодня я вас научу, как обуздывать самые мерзкие создания, существующие в мире магов и волшебников. Предупреждаю: вы будете лицезреть в этой комнате нечто действительно ужасное... — заявил Локхарт.

Класс насторожился, и Локхарт, наслаждаясь произведённым эффектом, сделал паузу, а затем продолжил:

— Да, это они, — драматически произнёс он. — Только что пойманные корнуэльские пикси.

— Пикси? Он что, серьёзно? — Рон даже оторвался от своих расчётов, услышав заявление профессора. — Да они же не страшнее садовых гномов!

— Вот и посмотрим, как вы с ними справитесь, — Локхарт открыл клетку, и пикси вырвались на волю.

И начался хаос...

Пикси носились по классу, орали, громили всё подряд и кидались на учеников. Локхарт самодовольно взмахнул палочкой и произнёс:

— Пескипикси пестерноми!

Неизвестно, как должно было действовать это заклинание — но не подействовало оно никак. Пикси продолжали орать, беситься и громить класс, а один даже вырвал у Локхарта палочку и выкинул её в окно. Сам "преподаватель" при этом спрятался под стол, откуда принялся призывать учеников загнать пикси в клетку. Правда, как именно — не уточнил... И потому ученики — с подачи Хендри — колдовали кто во что горазд.

По классу носились заклинания, попадая в пикси, детей и мебель с равным успехом. Иногда они даже срабатывали — правда, совсем не обязательно так, как задумано. Шеймас так и вовсе подпалил учительский стол — наверняка специально... К концу урока разница между учениками и пикси была минимальна, но крылатых вредителей всё-таки удалось загнать в клетку, а за бескрылыми явился Филч в сопровождении Макгонагалл.

— Смирно!

Гриффиндорцы замерли. Да что там, даже пикси в клетке притихли, а Филч, окинув класс свирепым командирским взглядом, обратился к Макгонагалл:

— Ну вот, теперь они целиком ваши, профессор, а я подожду тут...

Макгонагалл кивнула и осведомилась:

— И что здесь произошло?

— Профессор Локхарт напустил на нас пикси! — выкрикнула Лаванда.

— Я не думаю, что это возможно, мисс Браун.

— Но это именно так, мэм, — поднявшись, сообщила Гермиона. — Профессор Локхарт выпустил из клетки пикси, попытался их загнать обратно, не смог этого сделать, после чего потребовал, чтобы это сделали мы, а сам скрылся и до сих пор отсутствует.

Локхарт, под шумок выскочивший из класса, не нашёл ничего лучше, чем именно в этот момент торжественно вернуться.

— Итак, благодаря моим урокам вы... — начал он. — О, профессор Макгонагалл! Вам нужна моя помощь?

— Помощь потребуется вам, — заявила Макгонагалл. — Возможно даже — медицинская... Идёмте, не стоит заставлять директора ждать. Остальные свободны!

— Ну... Наверно, нельзя быть гениальным во всём... — вздохнула Лаванда.

— Зато бездарью — легко и просто, — добавила Гермиона.

— Гермиона!

— Нет, а что? Как писателя его спасает только отсутствие конкурентов, как преподаватель он и вовсе отрицательная величина, все его якобы подвиги — полная чушь... Одни светящиеся вампиры чего стоят!

Разумеется, Лаванда своей неправоты не признала. Она заявила, что Гермиона просто завидует и удалилась под жуткий хохот Маклауда.

Более ничего интересного на уроках не было. Вот после...

— У нас опять нет ловца! — страдальческим голосом объявил Вуд.

— И что? — осведомился Хендри.

— Ты должен им стать!

— С чего бы?

— Но ведь ты же Поттер!

— Я Маклауд. И на квиддич я клал снейпову мешалку, ясно?

— Но...

— Чем тебя Шеймас не устраивает? — поинтересовался Хендри. — А вообще, вам год подождать — и будет вам отличный ловец. Джинни Уизли держится на метле, как приклеенная, а за год, глядишь, привыкнет и перестанет на меня глазеть из-за угла.

Джинни, пристроившаяся в углу гостиной, вспыхнула и убежала в спальню девочек. Рон проводил сестру взглядом и тяжело вздохнул. Поведение сестры его изрядно раздражало — и не его одного — но поделать с ней ничего не мог. Детская влюбленность в героя, наложившаяся на весьма впечатляющие манеры Хендри... Жуткое сочетание, а к этому добавился явный интерес к Уллему Маклауду — и результаты Рона просто бесили. Если сестра так бестолково вела себя сейчас, то что же будет дальше?..

— Да исчезни уже из наблюдаемой вселенной! — перебил его размышления вопль Хендри. — Мне твой квиддич нужен, как крокодилу пропеллер!

— Вот зачем ты это сказал? — фыркнула Гермиона. — Я же это представила!..

Вуд тем временем решил действительно исчезнуть — хотя бы из поля зрения Хендри. Правда, из-за угла он крикнул, что впишет Хендри запасным ловцом...

— Как вписал, так и вычеркнет, — фыркнул Хендри. — На тренировки я ходить всё одно не собираюсь.

Следующие несколько дней оказались на редкость скучными — единственным развлечением был Колин Криви. Конечно, сперва он раздражал ещё больше, чем мелкая Уизли — та хотя бы не выскакивала из-за угла со вспышкой наперевес. Но затем Хендри отловил его в гостиной и поинтересовался, почему бы не фотографировать что-нибудь ещё. Колин возмутился и выложил пачку фотографий... И Хендри задумался всерьёз.

Колина почему-то упорно не замечали до последнего момента, а если он снимал без вспышки — не замечали вообще. И в кадр регулярно попадали весьма интересные вещи... Настолько интересные, что Хендри решил собрать компанию и обсудить нахального первокурсника.

Квартет в полном составе, Невилл и незаметно появившаяся Луна Лавгуд собрались сразу после уроков в пустом классе, и Хендри молча выложил на стол снимки.

— Убью, — сказала Гермиона, глядя на собственную отчаянно зевающую колдографию. — Но в пронырливости ему не откажешь...

— Именно, — поднял палец Хендри. — Поэтому выношу на голосование вопрос: берём?

— Я за, — тут же поднял руку Рон. — Иначе он не отстанет, а мне и с сестрой проблем хватает.

— Я тоже, — согласилась Гермиона. — Как говорится, не можешь предотвратить — возглавь.

— Находящий пригодится нам.

Вслед за Луной Хендри поддержали и все остальные. Участь Колина была решена...

— Находящий, мы хотим говорить с тобой, — способность Луны неожиданно появляться за спиной изрядно нервировала.

— А... — ничего более связного Колин выдать не смог — Луна схватила его за руку и потащила в пустой класс.

Впрочем, пустым он уже не был — там имелся Хендри Маклауд, и не один. Там же были и Гермиона, и Рон, и Шеймас, и даже Невилл.

— Это что, масонская ложа? — выдал Колин, вцепившись в камеру.

— Вроде того, — согласился Хендри. — А может, подпольная организация. Ты как, вступаешь?

— Э... Серьёзно?..

— Да нет, просто у нас тут собралась компания на почве любви ко всякой фигне, — отмахнулся Хендри. — Хочешь — можешь присоединиться...

— А если не хочу?

— Тогда не присоединяйся, проблем-то, — Хендри снова отмахнулся. — Просто компанией веселее, да и снимаешь ты здорово.

И на этом вербовка Колина Криви закончилась полным успехом. Давно уже не квартет пополнился новым членом.

Занятия же шли своим чередом, и вскоре у второго курса Гриффиндора снова случился урок ЗОТИ. На сей раз Локхарт решил не рисковать и ограничиться теорией... То есть представлением сценок из своих книг. Казалось бы, ну что может пойти не так?

Как оказалось — абсолютно всё, если на роль монстра назначить Хендри Маклауда... Чего Локхарт хотел добиться, так и осталось загадкой, но не добился он ничего — играть роль Хендри не собирался. Вместо этого он извлёк волынку и принялся играть нечто невероятно занудное, да так громко, что Локхарту пришлось орать, чтобы его услышали.

Отправив Хендри на место, Локхарт разразился речью на весь остаток урока. Речь была длинная, эмоциональная, переполненная всевозможными риторическими фигурами, но сводилась к одному: как плохо, когда прославиться желает кто-то, кроме него — великого и неповторимого Гилдероя Локхарта.

— Смотри-ка, а он знает слово "экзистенциальный", — громким шёпотом сообщил Гермионе Хендри.

— Ага, только больше он ничего не знает, — ответила она.

Чрезвычайные происшествия

Сентябрь, как ни странно, закончился мирно, но неотвратимо приближающийся квиддичный матч между Гриффиндором и Слизерином создал в школе нервозную обстановку. Преподаватели накладывали чары на трибуны, тщательно проверяли растяжки и плакаты, делали внушения болельщикам — прошлогодняя драка не должна была повториться ни в коем случае. Отчасти это даже помогло — но только отчасти. Драка всё-таки произошла, но сугубо локальная и с квиддичем не связанная.

Затеял её, разумеется, Малфой, обозвавший Гермиону грязнокровкой. Хендри в ответ порекомендовал ему выпить скипидара — чтобы и изнутри, и снаружи очиститься. Малфой что-то вякнул про диких горцев, на что Хендри припомнил некоего Кассиуса Малфоя, осуждённого в тысяча восемьсот шестьдесят седьмом году за содомию, и заметил, что яблочко от яблони далеко не укатилось. Малфой выхватил палочку — и тут же получил оглушающее от Хендри и зуботычину от Гермионы... И именно в этот момент явилась профессор Макгонагалл и пресекла драку, растащив участников по углам, лишив баллов и назначив отработки.

Вот так Хендри и оказался в кабинете Локхарта, разбирая его почту и выслушивая бесконечный поток самовосхваления. И то, и другое было одинаково скучно и противно... И внезапно раздавшееся шипение, естественно, привлекло его внимание. Шипение вроде бы даже складывалось в слова, но разобрать что-нибудь за кудахтаньем Локхарта было нереально...

— Мистер Локхарт, а вы не знаете, что это так шипит?

— Что? Ах, нет-нет, мальчик мой, тебе просто послышалось. Так вот, я говорил о том...

В том, что ему не послышалось, Хендри был уверен, но Локхарт ничего не слышал. Следовательно... Или Локхарт кретин, или в Хогвартсе опять творится какая-то фигня. Впрочем, первое сомнению не подлежало, да и второе, если подумать — тоже. Хогвартс без фигни — и не Хогвартс даже... Надо будет обсудить этот случай с компанией, а для этого необходимо отделаться от Локхарта, и побыстрее.

И Хендри с удвоенной энергией принялся за работу. Письма в результате были разобраны с невероятной скоростью, после чего Хендри незамедлительно скрылся.

Разговор состоялся сразу же после отработки в гостиной Гриффиндора, куда просочилась Луна. Хендри собрал всю свою компанию в спальне, уселся, скрестив ноги, на кровать и сообщил:

— Сегодня имело место некое странное явление... А именно — я слышал какую-то фигню. Это было похоже на шипение и голос одновременно, и самое интересное — Локхарт ничего не слышал. Вообще ничего, хотя он же болтает, не затыкаясь, так что мог и прозевать... Но это в любом случае заслуживает внимания.

— Вариант, что ты сошёл с ума, можно не рассматривать, — заявила Гермиона. — Тебе сходить не с чего...

— Спасибо, я всегда знал, что ты меня обожаешь...

— Значит, ты что-то слышал, — закончила Гермиона. — Весь вопрос в том, что именно. Есть вероятность, что ты услышал какой-то естественный шум, а слова — тем более, неразборчивые — достроил твой мозг. Он именно так и работает, кстати говоря... Или это могло быть привидение, но в обоих случаях Локхарт, по идее, должен был услышать хоть что-то. А теперь вспоминаем прошлый год...

— Хочешь сказать, по школе опять Волдеморт шарахается?!

— Я бы не стала отметать эту версию сходу, — задумчиво кивнула Гермиона. — Мы же знаем, что он опять толком не умер... Как ему это удаётся, хотела бы я знать?

— Есть с полдюжины способов, и все крайне неаппетитные, — скривился Хендри. — Если хочешь, попроси крёстного на каникулах пустить тебя в библиотеку... Но это определённо та информация, без которой я бы обошёлся.

— Вообще-то, я считаю, что выходка близнецов куда более вероятна, — недовольно буркнула Гермиона. — Кстати, Рон, можно как-нибудь сделать так, чтобы твоя сестра перестала злобно зыркать на меня из-за угла?

— Да не знаю я, — поморщился Рон. — Перси на всех наплевать, близнецы интересуются только своими шуточками, а меня она не слушает. Хендри тоже жалуется, а я сделать ничего не могу — она в ответ только отмахивается и дерзит, а уж если строчит в дневнике, то и вовсе ни на что внимания не обращает... В общем, ты рассказывай, если что случится. Что-нибудь придумаем...

Впрочем, больше Хендри никакого шипения не слышал — за исключением Снейпа, конечно. Но Снейп шипел всегда и на всех, исключая слизеринцев, и за аномальное явление не считался. И вёл он себя, как ни странно, более адекватно, чем в прошлом году — во всяком случае, не впадал в буйство при виде Хендри. Даже баллы с Гриффиндора снимал не за одно существование в природе... Хендри это радовало, но особо не волновало — он вообще воспринимал Снейпа как некую природную стихию, с которой всё равно ничего не сделать. Гораздо больше его внимание занимал Локхарт, ибо Хендри не забывал и не прощал ничего. А присоединение к антилокхартовской коалиции Луны и близнецов Уизли и вовсе грозило повергнуть школу в пучину анархии и безумия...

Впрочем, пока всё ограничивалось разведкой боем — вроде шампуня, от которого волосы при попытке колдовать вставали дыбом. К сожалению, Локхарт счёл этот случай розыгрышем поклонниц... но и вовремя подброшенная на стул кнопка срабатывала ничуть не хуже.

Как-то незаметно наступил Хеллоуин. Хендри снова проигнорировал пир — и на сей раз его поддержала вся компания. Макгонагалл почти сразу капитулировала — и вечером любой, кто не поленился бы дойти до дома Хагрида, увидел бы совершенно фантастическую картину.

На земле лежало здоровенное бревно. В это бревно упиралось второе, поменьше и заострённое с конца. К бревну были приделаны два шеста, на которые навалились Хендри, Уллем, Рон, Шеймас и ещё несколько парней, вращавшие конструкцию, пока Гермиона раздувала тлеющий трут, положенный между брёвнами, а Макгонагалл, стоя рядом, громко и торжественно читала девяностый псалом.

Всё это было ничуть не похоже на магию... Но это была магия, и несколько любопытных, сунувшихся к Хагриду, предпочли не задерживаться рядом с разожжённым костром. Зато зверьё из Запретного леса собралось на опушке, не боясь ни людей, ни огня, и смотрело на костёр, купаясь в его свете.

— И всё-таки, зачем псалом? — в очередной раз спросила Гермиона, притормозив перед воротами Хогвартса.

— Мисс Грейнджер, — вздохнула Макгонагалл, — я вам уже говорила: у нас так делали всегда. Иначе у меня работать не будет.

— Но почему?! Ведь заклинания...

— Это не заклинание и даже не ритуал, мисс Грейнджер. Это обряд. Потом, на шестом курсе, профессор Флитвик вам всё это подробно объяснит, а пока просто примите как факт: обряды — совершенно особая ветвь магии. И очень, очень старая ветвь...

В Хогвартсе царило нездоровое оживление. Студенты на редкость целеустремлённо куда-то спешили — и явно не в Большой зал...

— Мне одному кажется, что у нас опять случилась какая-то грандиозная фигня? — осведомился Хендри.

— Мистер Маклауд! — одёрнула его Макгонагалл. — Следите за выражениями!.. И, опуская негодность формулировок, вы правы. Случилось что-то очень неприятное.

Хендри оказался прав — оцепеневшая кошка завхоза, подвешенная за хвост рядом с надписью "Тайная комната вновь открыта. Враги Наследника, берегитесь!" определённо являлась грандиозной фигнёй.

— Враги наследника, берегитесь! — напыжился Драко. — Грязнокровки, вон из Хогвартса!

— Сказал немытый варвар благородному квириту, — громким шёпотом добавила Гермиона.

Драко начал было возмущаться, но моментально осёкся, когда Луна обошла вокруг него и заявила:

— Ух ты, настоящий рептилоид!

Малфой тупо открывал и закрывал рот, не зная, что сказать, а Луна тем временем куда-то исчезла, и "гениальный" ответ ушёл в пустоту. Хендри злорадно ухмыльнулся — если уж Луна давала кому-нибудь прозвище — оно прилипало надолго. Так что быть теперь Драко Рептилоидом...

Тем временем Дамблдор, осматривавший кошку, убрал палочку и сообщил:

— Она жива, Аргус. Оцепенела, но жива, и когда созреют мандрагоры, её не составит труда расколдовать. Жаль, конечно, что придётся ждать...

И ушёл с кошкой, Филчем и увязавшимся за ними Локхартом.

По школе поползли слухи, один другого нелепее. Все подозревали всех, хотя слизеринцы, естественно, были на первом месте. Хендри запустил слух, что наследником был сам Филч, а кошка его чуть не разоблачила — поверили и в это... Атмосфера в Хогватртсе становилась всё напряжённее, старшеклассники то и дело хватались за палочки, недоверие росло... И кончиться всё это должно было каким-нибудь безобразием.

И безобразия не замедлили случиться.

Началось же всё совершенно безобидно — с объявления. Объявление гласило, что в Хогвартсе открывается Дуэльный клуб, и все желающие могут вечером прийти в Большой зал и поучаствовать.

— Интересно, кто его будет вести? — спросил Рон, прочитав объявление. — Может, профессор Флитвик? Я слышал, он был чемпионом Европы по дуэлям...

— Снейп, между прочим, тоже отличный боец, — подключился к беседе Хендри. — Крёстный как-то говорил, что он выиграл у Ремуса три спарринга из десяти.

— А может, он сам приедет?.. — мечтательно протянула Лаванда.

— Попечительский совет на это никогда не раскошелится, — фыркнул Хендри. — В любом случае, главное, чтобы не наш павлин.

Большой зал преобразился — столы убрали, а вдоль стены появился помост, по которому прохаживался... Разумеется, Локхарт. Завитой, разодетый и чрезвычайно собой довольный.

— Меня всем видно? — возгласил он. — Меня всем слышно? Подойдите ближе!

— Может, мы и бандерлоги, но он уж точно не Каа, — громким шёпотом прокомментировала Гермиона.

Локхарт расхаживал по помосту и передавался самовосхвалению минут пять, что было необычайно мало.

— Итак, для демонстрации я пригласил профессора Снейпа — не беспокойтесь, я верну его вам в целости и сохранности... Итак, начнём. Профессор Снейп, прошу!

Снейп, ещё более мрачный и недовольный, чем обычно, поднялся на помост и принялся буравить Локхарта свирепым взглядом.

— Ставлю галлеон на Снейпа, — громким шёпотом сообщил Хендри.

— Аналогично, — Гермиона подбросила на ладони монету.

Близнецы заинтересовались, и пока Локхарт разглагольствовал, успели организовать небольшой тотализатор — сами, кстати, поставив на Снейпа.

— ... Итак, на счёт "три", разоружающее! — перешёл, наконец, к делу Локхарт. — Раз, два...

Разумеется, Снейп успел первым. Локхарт улетел в угол, его палочка — в толпу, а настроение Хендри — в экзосферу, ведь большинство поставило на Локхарта...

Сам преподаватель ЗОТИ тем временем вернул себе палочку, рассказал, что поддался специально и принялся разбивать учеников на пары.

— У меня дурное предчувствие, — проворчал Рон, наблюдая за профессором.

— Аналогично, коллега, — согласился Хендри.

Предчувствие полностью оправдалось. Нет, на то, чтобы свести в пары однокурсников, ума у Локхарта хватило — но и только. Поставить слизеринца против гриффиндорца и ждать, что они будут соблюдать правила?.. Не в этой жизни!

Дуэли моментально превратились во всеобщую свалку с применением всех известных заклинаний, причём досталось и самому Локхарту...

— Прекратить! — вроде бы Снейп и не повышал голос — но услышали его все. И подчинились ему тоже все. Побоище быстро сошло на нет, Снейп прошёлся по залу, устраняя последствия, поднялся на помост и презрительно посмотрел на Локхарта.

— Я ведь предупреждал, что этим всё и кончится, — заявил он. — Сделаем иначе и будем вызывать по одной паре за раз. И первыми у нас будут мистер Малфой... И мистер Маклауд.

Чего-то подобного Хендри и ожидал — Драко ничего не забыл и ничему не научился, и теперь горел желанием отплатить за прошлый год. Кроме того, папаша наверняка научил его нескольким трюкам... Правда, Хендри всё равно знал и умел больше — с такими-то учителями. Кроме того, как и многие маги, физкультуру Драко не жаловал, и бойцом был посредственным. В общем, прогноз был в пользу Хендри, и Малфой явно нервничал.

Вероятно, именно поэтому Малфой и послушался советов Снейпа... И советы эти даже не были неправильными — просто Драко ими воспользовался уж слишком своеобразно. Убедившись, что простейшие атаки бесполезны, Малфой разорвал дистанцию и выкрикнул:

— Серпенсортиа!

Большая и крайне недовольная кобра шлёпнулась на помост, раздула капюшон и зашипела.

— Ну ещё чего! — возмутился Хендри. — Вон отсюда! Серпенспрокуло!

Заклинание сработало — кобра сложила капюшон, нервно зашипела и спешно поползла прочь... Куда-то в сторону Снейпа, тут же приложившего её незнакомым заклинанием.

В зале повисла тишина. Все уставились на Хендри, словно на пришельца из космоса — с каким-то опасливым удивлением, Локхарт крутил головой, а затем Снейп, наконец, заговорил:

— Вам стоило бы ещё в прошлом году сообщить школе о своих талантах, мистер Маклауд, и не стоило их применять.

— Сэр, во-первых, я изучил это заклинание только летом, а во-вторых, что в нём такого, кроме того, что в школьную программу оно не входит?

— В бездну заклинание! Что вы сказали этой змее?!

— Сэр, я вас не понимаю. Все слышали, что я сказал "вон отсюда" и произнёс отпугивающее змей заклинание.

— Все слышали, как ты на неё зашипел, — поправила Гермиона. — Так что ты, похоже, змееуст. Так... Серпенсортиа!

На помост шлёпнулся большой и очень сердитый уж.

— Ты его понимаешь?

— Он спал, а его разбудили и притащили сюда, — перевёл Хендри возмущённое шипение.

— Скажи ему, чтобы полз ко мне — я его потом к Хагриду отнесу, — распорядилась Гермиона, и Хендри послушно зашипел.

Уж что-то прошипел в ответ и пополз к Гермионе.

— А ведь Слизерин тоже был змееустом... — протянул кто-то в толпе.

— Точно, тёмные маги все были змееустами, — поддержал его другой голос.

— А где та змея? — спросил третий. — А то мало ли что...

— Все змееусты — тёмные маги, — авторитетно заявил какой-то третьекурсник с Рейвенкло. — Верный признак...

— Святой Патрик тоже был змееустом, — неожиданно заявил Шеймас. — Он что, тоже был тёмным магом?..

Третьекурсник пожал плечами.

— Разумеется, — сказал он. — Я же говорю — верный признак.

Ответ был абсолютно неправильным...

— Господи, прости его, ибо не ведает, что творит, — Шеймас размашисто перекрестился, хрустнул пальцами и со всей силы заехал оппоненту в челюсть.

Рейвенкловцы с палочками наизготовку шагнули вперёд — редкое единодушие... Гриффиндорцы, почуяв надвигающуюся драку, подались им навстречу, кто-то из старшекурсников уже взмахнул палочкой — и быть бы ещё одному побоищу, если бы не Вуд. Он с метлой наперевес врезался в гриффиндорский строй и заорал:

— Идиоты! У нас матч завтра! Вы что, хотите опять без квиддича остаться?! Шеймас, мордредов идиот, попробуй только завтра снитч не поймать! А если кто опять начнёт теологические споры — метлу в задницу так засуну, что бладжерами блевать будет!

Ученики, потрясённые такой перспективой, застыли, и в тишине отчётливо раздался голос Хендри:

— Ну ни фига себе! Я-то думал, что это у меня самая больная фантазия!..

Подождав, пока все окончательно успокоятся, Снейп произнёс:

— Двадцать баллов с Гриффиндора, мистер Финниган, и впредь не забывайте, что религиозные диспуты в Хогвартсе запрещены. Мистер Вуд, пять баллов Гриффиндору за первый в его истории случай здравомыслия. Все свободны... И кто-нибудь видел Локхарта?

Локхарт — бледный и дрожащий — обнаружился под помостом. Впрочем, он всё равно сумел выкрутиться...

— Итак, мои дорогие, — заявил он, взбираясь на помост, — вы видели, что даже столь блестящие специалисты не застрахованы от несчастного случая. Конечно, моё искусство позволило свести его последствия к минимуму, и в самом скором времени я снова буду готов ко всему, с чем только может столкнуться волшебник... Но всё же советую вам избегать ударов по голове — это неприятно и портит цвет лица!

— Впервые за весь год он сказал что-то осмысленное, — задумчиво сказала Гермиона. — Может, его надо чаще бить по голове?..

В гостиной на Хендри накинулись почти все, засыпав его невероятным количеством вопросов. Выступление Шеймаса имело успех, и мнения разделились примерно поровну — кое-кто считал Хендри новым тёмным лордом, а кое-кто — святым, и только здравомыслящее меньшинство пыталось разобраться, что же случилось на самом деле...

Самого Хендри это тоже весьма занимало — вот только у него, в отличие от однокашников, была теория на этот счёт. И когда Перси смог восстановить хоть какое-то подобие порядка, ехидно поинтересовался, не превратить ли ему воду в вино. Шум стих, а близнецы заинтересовано уставились на Хендри.

Поправив очки, Хендри встал перед камином и заявил:

— Так как я сейчас слышал самые разные, но одинаково нелепые версии, то считаю необходимым прояснить ситуацию. Для начала — если кто помнит за мной чудеса и благочестивые дела — дайте знать архиепископу Кентерберийскому и Её Величеству королеве...

Гриффиндоцы задумались — но как раз благочестия за Хендри не числилось. Впрочем, на тёмного лорда Хендри походил не больше, чем на святого... Хендри же, снова поправив очки, продолжил:

— Итак, парселтанг. В Европе почти не встречается и считается особенностью тёмных магов, а главное — это одна из очень немногих только наследуемых способностей. Зато в Индии змееусты встречаются достаточно часто, и можно с уверенностью говорить, что все змееусты происходят из Индии...

— А Слизерин? — фыркнула Лаванда. — Он уж точно на индийца не похож!

— Слизерин был баском, но мать его была родом из Гранады — отбитой у мавров и крестившейся пленницей, если верить "Истории магов Британии"... или хотя бы выдержкам из неё. Так что всё возможно... Что же до меня, то тут, очевидно, постарался Альфред Поттер, уехавший в Индию в тысяча семьсот девяносто восьмом году. В Англию он так и не вернулся, в отличие от своего сына Роберта...

— Ну да, я читал, как он со своим дядей судился, — вспомнил Невилл. — Тогдашний председатель Визенгамота был Лонгботтомом, и он эту историю очень подробно описал... И очень плохо о них обоих отзывался.

— Ты знаешь, он был прав, — вздохнул Хендри. — Да только это уже неважно — Роберт был признан наследником, его дядя умер, не оставив сыновей... Мать Роберта была чистокровной волшебницей — это было доказано, но и только. Видимо, она была индианкой из семьи змееустов, а вылезло это только теперь. Надеюсь, теперь все довольны?

Хендри надеялся, что на этом всё и закончится... Увы. Если на родном факультете он чего-то добился, то остальные продолжали на него коситься. Да ещё и близнецы отличились, таскаясь за ним со статуэтками святого Андрея — у Фреда, и святого Георгия — у Джорджа. После завтрака к ним присоединился Шеймас — разумеется, со святым Патриком, затем к процессии присоединился Лонгботтом, носивший святого Давида, и полный комплект покровителей Соединённого Королевства был готов.

Так компания проходила до самого матча, а над ними носился Пивз с кастрюлей на голове, горланя Всепьянейшую литургию...

На этом фоне сам матч прошёл как-то буднично. Кричалки и плакаты подвергли беспощадной деканской цензуре, трибуны Дамблдор тщательно разгородил заклинаниями, особо разгорячившиеся фанаты получали Силенцио от декана...

Сама игра тоже не была слишком зрелищной — и к лучшему. Всего-то два с небольшим часа, за которые гриффиндорцы получили три мяча, забили один — и в этот момент Шеймас поймал снитч. Поймал как-то спокойно и буднично — неспешно поднялся над стадионом, заложил широкую петлю, протянул руку и взял золотой мячик...

Вопль Флинта, в котором причудливо смешивались разочарование, азарт и обида, слышно было, наверно, даже в Хогсмиде. Последовавший за ним восторженный рёв Гриффиндора — тоже. Стоило игрокам приземлиться, как весь факультет, сбежав с трибун, бросился их качать, а затем потащил в замок под гимн Хогвартса в исполнении Хендри...

В первых рядах раздались взвизги и восхищённый свист, а из открывшихся дверей Большого зала послышались вопли, явно сопровождавшие некое безобразие.

— Да... — протянула Гермиона. — К такому жизнь меня точно не готовила...

Заинтригованный Хендри протолкался вперёд — и застыл в шоке.

По большому залу носился, отчаянно вереща, домовой эльф — тот самый неряха Добби, что появлялся летом. Верхом на Добби носился погоняющий его копьём брауни, разрисованный вайдой с ног до головы и горланящий похабные стишки. На спинке директорского кресла отплясывал канкан Пивз, время от времени демонстрируя задницу. И над всем этим, словно ужас, летящий на крыльях ночи, парила полярная сова...

— Ta ma de! — прочувствованно высказался Хендри.

Скандалы, интриги, расследования

Все заинтересованные лица были собраны в кабинете директора и самозабвенно препирались...

— Рептилоид, зачем ты науськал на меня этого кретинского домовика? — в очередной раз вопросил Хендри.

— Да не делал я этого! — в очередной раз возопил Малфой. — Он сам!

— Сами они ничего не делают, — фыркнул Хендри. — За дурака-то меня не держи...

— Да я тебе говорю — он сам это затеял! Потому что он дурак!

— Добби хороший! Добби только хотел помочь великому Гарри Поттеру, сэру! В школе опасно! Добби должен помочь!..

— Рептилоид, это твой домовик, — устало вздохнул Хендри. — Поэтому будь так добр, избавь меня от его нездоровой активности... Или он у тебя того?..

— И того, и этого, и вообще! — возопил Малфой. — Маклауд, мне что, магией поклясться, что это не я?! Ты и твоё чёртово шотландское упрямство!

— А ты поклянёшься? — заинтересовался Хендри. — И этого дурака заберёшь?

Малфой поднял палочку, но был остановлен Снейпом. Хендри гнусно ухмыльнулся, а Добби закрылся ушами. Дамблдор, до сих пор молчавший и ехидно блестевший очками, хмыкнул и заметил:

— Друзья мои, мне всё же кажется, что мы собрались для того, чтобы разобраться в причинах этого... представления в Большом зале. Итак, Добби утверждает, что мистеру Маклауду угрожает некая опасность, и он пытался его защитить. Воруя письма, подмешав ловцу Гриффиндора слабительное — правда, он не стал пить сок — и хотел заколдовать бладжер, но был схвачен брауни. Так?

— Но Добби только хотел...

— Когда он меня летом достал, я велел брауни его гнать взашей, — сообщил Хендри. — Ну и думать забыл про него... А он опять вылез. И я всё ещё подозреваю Малфоев — Драко же не поклялся...

— Ну, я думаю, это легко выяснить, — ухмыльнулся в бороду Дамблдор, подойдя к камину и бросив в огонь горсть летучего пороха. — Люциус, мальчик мой, скажи пожалуйста, почему твой домовой эльф беспокоит Маклаудов?

Малфой ответил коротко и грубо — правда, имея в виду Добби. Затем домовик был заброшен в камин — брауни постарались попасть старшему Малфою по голове — и на этом разбирательство окончилось. Официально...

Неофициально же всё только начиналось — по крайней мере, для Маклауда и компании. Всё это было не просто так...

— С тем, что он дурак, я согласна на все сто процентов, — заявила Гермиона, выслушав отчёт о встрече в директорском кабинете. — Ну да при таких хозяевах это немудрено... Но что за опасность и как она связана с оцепеневшей кошкой?

— И с голосами, которые кое-кто слышит, — добавил Невилл.

— Как-то связано, — согласился Хендри. — Но как — не знаю. Пока не знаю, потому как мы это выясним. Далее — выяснилось, что я змееуст. Не знаю...

— Народ! — влетел в гостиную один из старшекурсников. — Колин в больничном крыле! Как кошка!

— Хочешь сказать, он оцепенел? — осведомился Хендри. — Он успел что-нибудь заснять?

— Камера сгорела, — ответил парень. — Я сам видел — как раз зашёл за бодроперцовым, а тут Снейп, Филч и Дамблдор приносят Колина, и он точно как кошка, а в руке аппарат. Директор хотел плёнку достать, а она сгорела...

— Однако... — протянула Гермиона. — Что-то мне это всё напоминает, но вот что? Не помню... Ладно, на каникулах посмотрю. А пока что давайте-ка будем соблюдать осторожность и по одному не ходить. И не просто не ходить, а прикрывать друг друга.

— Гермиона, а ты не преувеличиваешь? — осведомился Рон. — Я, конечно, всё понимаю, но...

— Хочешь присоединиться к Колину?

Оказаться парализованным на неопределённый срок никто не хотел, и тему закрыли. Всё равно других идей ни у кого не было — никто не знал, от чего защищаться.

— А что с Имбирным человечком? — неожиданно спросила Луна.

— Кстати, да, — рассеяно откликнулась Гермиона. — Рон, пиши родителям — у твоей сестры проблемы, и очень серьёзные.

— Я и писал, но они всё сваливают на влюблённость в Мальчика-который-выжил, — сердито ответил Рон. — На каникулах займусь, но блин, это же почти месяц! А что до того делать — ума не приложу...

— Что-нибудь сделаем, — пожала плечами Гермиона. — По крайней мере, я за ней наблюдаю... И кстати, она так странно делает паузы, когда пишет...

На этом обсуждения и закончились — всё было или понятно, или абсолютно неизвестно.

И снова потянулись ничем не примечательные дни. Колин, правда, не оцепенел — отравился каким-то реактивом, побежал в Больничное крыло и по дороге свалился. Правда, перед этим услышал какое-то шипение и, уже теряя сознание, попытался сделать несколько кадров.

Не имея информации, Хендри не пытался гадать, а вместо этого сосредоточился на Локхарте, что не замедлило сказаться — и на первом же занятии стул под Локхартом исчез. А под стулом лежали заботливо перекрашенные в цвет пола кнопки...

Волдеморт, по слухам, умел летать сам по себе — но Локхарт без всяких слухов воспарил к потолку. При этом он обеими руками держался за пострадавшую часть — и смотрелся круче Мюнхгаузена, который всё-таки поднимал себя за волосы.

— Господа, что это было?! — возмущённо осведомился он, приземлившись. — Если это чья-то шутка, то чрезвычайно некрасивая и невежливая! Это просто недопустимо! Ещё одна подобная проделка — и я буду вынужден принять решительные меры!

Разумеется, его никто не слушал — все прекрасно знали, что Локхарт не сделает ничего. И даже не заткнётся... Поэтому класс занимался кто чем, всеми силами демонстрируя, что не имеют к происшествию ни малейшего отношения. Рано или поздно он либо успокоится сам, либо его заставит замолчать колокол — но до этого придётся потерпеть. И гриффиндорцы терпели, даже не пытаясь что-то записывать — всё равно ничего осмысленного Локхарт не говорил, и к экзамену так и так приходилось самим готовиться...

На этот раз разглагольствовать ему не дал колокол — урок закончился, а поскольку следующим шло зельеварение, то даже Локхарту хватало ума не задерживать учеников... К счастью, ибо стулом дело не ограничивалось.

Хендри рассказал близнецам об эпоксидном клее, те творчески переосмыслили идею — и в результате получились два зелья, по отдельности абсолютно безвредные, но вместе... Одно из них было на стуле, второе — на полу, при падении они смешались, и к обеду штаны Локхарта перестанут существовать.

Так и случилось — когда Гилдерой Локхарт встал из-за стола, оказалось, что его брюки исчезли. Вместе с бельём...

— Мистер Локхарт... — Макгонагалл посмотрела на открывшуюся картину, надела очки и разочаровано вздохнула. — Зря вы так...

Профессор Синистра захихикала, наклонилась к сидящей рядом Спраут и что-то прошептала ей на ухо, отчего та пакостно улыбнулась. Локхарт посмотрел вниз, поперхнулся, судорожно запахнул мантию и выскочил из зала. Макгонагалл проводила его взглядом, сняла очки и сказала:

— Решительно не понимаю, что в нём находят... На редкость мало одарённый природой человек.

— Да уж, — согласилась профессор Вектор. — А я ещё над мужем посмеивалась...

— Коллеги, — вмешался Снейп, — вы упускаете из виду одну деталь — Локхарт, при всех его недостатках, эксгибиционистом всё же не является. Полагаю, перед нами результат очередной выходки близнецов Уизли или Маклауда.

— Скорее, его собственное самомнение — фыркнула Макгонагалл. — Уверена, он пытался сварить какое-нибудь зелье — и вот вам результат...

Снейп смерил коллегу злобным взглядом, но промолчал.

— Да, думаю, что близнецы Уизли всё же не стали бы этого делать, — согласился Дамблдор. — Увы, наш коллега был неосторожен...

И на этом расследование инцидента закончилось — благо, Локхарт обожал лезть в дела, где ничего не смыслит... И искать виновных никто не собирался — даже Снейп, который вечно искал повод придраться к Гриффиндору. Локхарт по его мнению был ещё хуже.

День закончился без приключений, чем Хендри был разочарован — впрочем, штаны Локхарта были хорошим результатом. С этим согласились все... Рон так и вовсе мечтал проделать что-нибудь подобное со Снейпом, и пришлось его разубеждать.

— Рон, это глупо, — фыркнул Хендри. — Во-первых, Снейп — зельевар с мастерским званием, и подобную пакость заметит мигом. Во-вторых, он легилемент не из последних, так что он узнает о ней, когда ты её замыслишь.

— Вроде как легилеменция несовершеннолетних запрещена за исключением медицинских показаний? — спросила Гермиона. — Нет, профессор Снейп, конечно, мерзавец...

— Это работает не так, — пояснил Хендри. — Ему не надо лезть в мысли, он просто почует твои эмоции и их направление... Ну а зная нас, он легко догадается, что ты задумал. Так что нет, Снейпа мы оставим на потом. У нас, в конце концов, Локхарт есть, вот и давайте им займёмся.

— Давайте, — согласилась Гермиона. — Есть у меня пара идей... Но для этого надо кое-что попросить у родителей. Мама точно не откажется — она прочитала одну его книгу и теперь мечтает его унизить. А Хендри пусть с крёстным поговорит — фантазия у него богатая... А там уже и каникулы, можно будет подготовить что-нибудь масштабное.

— Пиши, — тут же потребовал Хендри. — Локхарт должен быть низвергнут!

Написала Гермиона тем же вечером, и получила ответ уже утром.

— Завтра утром, — сообщила она. — Сегодня мама всё сделает и завтра пришлёт.

— Пришлёт что? — осведомился неслышно подошедший Снейп.

— Всеобщая декларация прав человека гарантирует неприкосновенность частной жизни и в том числе тайну переписки, — заявила Гермиона. — Поэтому я со всем должным уважением прошу вас воздержаться от подобных вопросов, сэр. Однако могу вас заверить, что ничего, что было бы запрещено в Хогвартсе, я не получаю.

Снейп от злости зашипел не хуже той самой малфоевской кобры:

— Что вы себе позволяете, Грейнджер?! Пятьдесят...

— Молчать! — взвилась Макгонагалл. — Снейп, вам мало прошлогоднего?!

— Знаете, Северус, вы снова переходите все границы! — возмутился Флитвик. — Законы одинаково действуют по обе стороны Статута — уж вы-то должны знать!

— Знаешь, Северус... — вздохнул Дамблдор. — Зайди, пожалуйста, в мой кабинет сразу после завтрака — у тебя ведь нет первого урока, я не ошибся?

Разочарованный вздох прокатился по залу, Снейп позеленел от злости, но замолчал.

— Жаль, — хмыкнула Гермиона. — Самого интересного мы опять не увидим... Ладно, после уроков поговорим.

День прошёл без приключений, и после уроков, собрав компанию в спальне второкурсников, Гермиона сообщила:

— Вы знаете, что такое пурген?

— Какое-то очищающее зелье? — предположил Невилл.

— Ну, можно и так сказать, — хихикнула Гермиона. — Это слабительное. Мама пришлёт капсулы с ним — их можно будет незаметно растворить в соке или в супе, и тогда...

Близнецы Уизли переглянулись и хором произнесли:

— Гермиона...

— Страшная...

Хендри демонически захохотал.

На следующее утро сова принесла Гермионе конверт, который она, не распечатывая, сунула в карман и подмигнула Хендри. Локхарт был обречён...

За обедом поднятая заклинанием капсула упала в суп и была съедена — и после этого Локхарта никто не видел. Зато слышали все желающие — Локхарт засел в ближайшем к Большому залу туалете и оттуда громогласно обвинял всех в покушении на свою особу. Его, разумеется, никто не слушал — надоедливый самовлюблённый глупец взбесил даже Снейпа, который проигнорировал требования безоара и прочих противоядий... Более того, он даже не попытался найти виновных. Да и никто не пытался — Локхарт достал всех.

Подозревали, конечно, близнецов, но Снейп потом несколько дней как-то странно косился на Хендри и Гермиону — особенно на Гермиону. Видно, что-то понял...

— Летнее Дитя, — Луна Лавгуд, как ни в чём не бывало, уселась за гриффиндорский стол. — Что-то случилось в замке — из него бегут пауки.

— В смысле?

— Пауки убегают из замка, — повторила Луна. — Все. На улицу. В декабре.

— Может, их спугнули морщерогие кизляки? — ехидно осведомилась Гермиона.

— Пауки с ними дружат, — серьёзно ответила Луна. — Но они бегут в зиму — значит, их гонит Лето.

Гермиона на это только закатила глаза. Хендри же крепко задумался — Луна выражалась весьма своеобразно, но всегда абсолютно точно, так что об её словах стоило поразмыслить... Пауки чем-то напуганы, причём настолько, что бегут, несмотря на погоду. Что могло так напугать пауков? Только хищник или резкое изменение условий. Условия не менялись — значит, хищник. Ужас Слизерина? Возможно... Но что это за хищник, да ещё и связанный со Слизерином — который, как говорят, был тот ещё жук?

Изложив всё это, Хендри вопросительно посмотрел на друзей.

— Бредовая идея, — тут же заявила Гермиона. — Настолько бредовая, что может даже оказаться верной. Правда, я таких хищников не знаю — надо Хагрида спросить. Он уж точно должен знать, что это за тварь. После уроков сходим?

— Сходим, — согласилась Луна. — Рон?

— У нас с Шеймасом отработка у Флитвика, — вздохнул Рон. — Идите без нас... А я кое-что спрошу — дедушка про одно заклинание писал...

Переписка Рона с Септимом Уизли была вообще делом удивительным — старшее поколение с младшим почему-то не ладило и с внуками не общалось — но Рон пожаловался деду на Локхарта, и тот не просто ответил, но ещё и дал пару советов. Пустить их в ход без подготовки не получилось, но к сведению советы приняли...

Хагрид пребывал в меланхолии — кто-то перебил у него всех кур. Следов не осталось, но пропала только одна птица, так что Хагрид грешил либо на хорьков, либо на джарви — тех и других в Запретном лесу хватало.

— Да, не повезло, — сочувственно вздохнул Хендри. — А из Хогвартса пауки сбежали... Как думаешь, отчего?

— Дык это... Чуют чего-то... — туманно ответил Хагрид. — В прошлый раз тоже...

— Прошлый раз? — немедленно заинтересовалась Гермиона.

Хагрид отпирался, но под напором Маклаудов и Гермионы сдался и рассказал о прошлом открытии Тайной комнаты, смерти Миртл Уоррен, акромантуле и Томе Риддле. А также об аресте и сломанной палочке.

— Хагрид... — подвёл итог Уллем. — Ты крут, но как-то вообще...

— У него звери на чердаке, — дополнил Хендри.

— Ну это... Вроде того, — согласился лесничий. — Я ж всех зверюшек люблю, эт точно. Ну и они меня, не без того... Э, да ведь пора вам!

И действительно, до отбоя осталось не так уж много времени, да и Хагрид явно рассказал всё, что знал. Правда, вопросов от этого только прибавилось...

А в замке выяснилось, что оцепенели Пенелопа Кристал, староста Рейвенкло и девушка Перси Уизли, и Почти Безголовый Ник, что уже не лезло ни в какие рамки.

— Ну вот, — высказалась Гермиона, — теперь мы точно знаем, что это не яд. Следовательно, часть вариантов отпадает... Интересно, школу закроют?

— Это же маги, — фыркнул Хендри. — Здравый смысл им неведом. Поэтому закрыть Хогвартс и как следует его прочесать придёт в голову разве что Сириусу, но ему никто не даст... Разве что каникулы начнут пораньше, да и то вряд ли.

Однако именно так и произошло — за обедом Дамблдор объявил, что каникулы начнутся на неделю раньше. В связи с особыми обстоятельствами... Восторга новость не вызвала ни у кого — не тот случай. Наследник Слизерина и его ручной монстр, кем бы они ни были, своего добились — школа оказалась на грани паники.

— Могу спорить, что дополнительная неделя ничего не даст, — изрекла Гермиона. — И меня не оставляет чувство, что правильный ответ где-то рядом, но где? Мы упустили что-то важное, но я никак не могу сообразить даже, где его искать...

— Истина в вине, — задумчиво сообщила Луна, заглянув в кубок с соком.

— О, а ты откуда тут взялась? — Рон, рядом с которым обнаружилась Лавгуд, только что не подскочил.

— Пришла. Ведь садиться за стол другого дома не запрещено. Хочешь сыру?

Рон был ошарашен и сыру не хотел. Зато Шеймас, Хендри и Гермиона отказываться не стали — и обсуждения прекратились сами собой. Но только до вечера...

Компания собралась в пустом классе, и Гермиона , постучав по парте, сообщила:

— Поскольку наше расследование зашло в тупик, я предлагаю его на эту неделю остановить. А потом, когда начнутся каникулы, соберёмся у Хендри и устроим мозговой штурм...

— Думаешь, поможет? — спросил Рон, задумчиво черкая в свитке. — И можно будет близнецов позвать — они, конечно, с приветом, но мозги у них работают...

— Можно, — согласился Хендри, переглянувшись с Гермионой. — И Сириуса надо спросить, если он приедет. Вот уж кто наверняка знает... И надеюсь, напоминать, что по одному ходить не стоит, не требуется?

Все синхронно кивнули.

— Ну вот и отлично, а теперь, к сожалению, пора делать домашку... — Хендри поморщился. — А Снейп, как всегда, свято уверен, что ничего, кроме зелий, у нас нет.

— Профессор Снейп, — машинально поправила Гермиона.

Размышления и споры

Собраться в полном составе получилось только под конец недели. Большая часть этого времени, правда, была потрачена отнюдь не на расследование, но идеи появились, особенно у Гермионы, и поделиться ими она не замедлила...

— Итак, устроим мозговой штурм! — объявила она, усевшись на кровать Хендри. — И сначала отбросим заведомо неверные варианты.

— Давайте, — согласился Рон. — А как?

— А вот так! — Гермиона щёлкнула пальцами. — Что нам известно?

— Все жертвы оцепенели, — начал перечислять Уллем, — но живы. Виновник — некое чудовище, которое Слизерин спрятал в Тайной комнате и которое должно подчиниться наследнику Слизерина. Кроме того, имеется ещё и ряд странных событий, а именно: мой старший брат оказался змееустом, из замка сбежали пауки, кто-то перебил кур Хагрида, первокурсница таскается с абсолютно не девчачьим дневником, Снейп вымыл голову, а Рон Уизли купил сову.

— Эй, я-то тут причём?! — взвился Рон.

— Что, правда вымыл?! — ошалело переспросил Невилл.

— Сова тут не у дел, Снейп тоже, — отмахнулась Гермиона. — Он просто волосы специальным бальзамом покрывает, чтобы зельями не попортить. Так вот, петухи... Петухов любая нечисть придавить могла, если и вовсе не зверь. Про пауков я не нашла ничего, так что версию нечисти это не опровергает и не подтверждает. Есть идеи?

— Идей нет, — признался Хендри. — Но кое-что я нашёл... У нас есть выдержки из "Истории магов Британии", и там довольно много сказано об Основателях. Так вот, это вряд ли нечисть — Слизерин не был ни некромантом, ни демонологом. Я вообще думаю, что стоит сосредоточиться на наследнике — кто он такой?

— Слизеринец, — тут же заявил Рон.

— Скорее всего, но не обязательно, — поправил Хендри. — Слизерин был женат дважды, да ещё и оставил с десяток бастардов. Так что наследником Салазара может быть любой маг... В том числе и кто-нибудь из нас. Даже я, хотя Поттеры, по идее, в родстве с Гриффиндором. Отдалённом, конечно, но сам факт... Ладно, что ещё у нас есть?

— Возможно, этот человек не хочет убивать, — предположил Невилл. — Смотрите — кошка жива, Пенелопа и Колин тоже, даже привидение — и то не развеялось.

— Может быть, — согласилась Гермиона. — А может быть и нет. Помнится, у Колина сгорела камера...

— Василиск или кокатрис, — Хендри потёр подбородок. — А что, возможно... Вполне в духе Слизерина, если это так. Что из этого следует?

— Хендри, — проникновенно сказал Лонгботтом, — вынужден тебя разочаровать, но лофофора в Старом Свете не растёт.

— А что это и причём оно тут?

— Пейотль, — пояснила Гермиона, — кактус такой. Да Мерлин с тобой, ты что, Кастанеду не читал?..

— Я вообще первый раз слышу это имя. Кто он такой?

— Один американский маг, — пояснила Гермиона. — Не особо силён, но хитёр и, в отличие от Локхарта, действительно умён. Учился у южноамериканских шаманов, но в основном втирает всякую чушь маглам, да и магам тоже... Но в шаманской магии он действительно разбирается.

— Так причём тут кактус-то?

— Да при том, что обдолбаться настолько, чтобы запустить в школу василиска, Слизерину было нечем! — воскликнул Невилл. — Мерлинова задница, да даже Хагрид на такое не способен!

— Вот как раз Хагрид на это вполне способен, — возразил Хендри. — Да и Слизерин не прошёл бы мимо такой змеи... Опять же голоса в стенах — мне это определённо не померещилось. Нет, это именно василиск.

— Ладно, примем это как рабочую гипотезу, — нехотя согласилась Гермиона. — Но остаются наследник и комната. И "кто угодно" — это не ответ...

— Ну хорошо, попробуй, — махнул рукой Хендри. — Последним, кто считался наследником Слизерина, был Самозванец. Так это или нет — неизвестно, но змееустом он был, а стало быть, мог им оказаться. Проблема в том, что о его личной жизни неизвестно вообще ничего, и дети у него вполне могут быть, а у детей...

— Хагрид, — неожиданно произнесла Луна, весь разговор смотревшая в окно.

— Хагрид — наследник Слизерина? — уставился на неё Рон. — Ну, знаешь... Это даже для "Придиры" перебор. Может, тебе сыру принести?

— А ведь точно! — воскликнула Гермиона. — Рон, помнишь, как у Хагрида петухов подушили? Мы к нему заходили тогда, и он рассказал, что Тайную Комнату уже открывали. Погибла девочка, Миртл Уоррен, обвинили в этом Хагрида, и исключили его, а обвинял староста Слизерина. Вот кстати, это не Плакса Миртл ли? Надо будет проверить... И звали старосту Том Марволо Риддл. А поскольку Хагрид парселтангом не владеет, а нападений больше не было — мы, кажется, узнали настоящее имя Самозванца.

— И тогда он вдвойне самозванец, потому что такой магической семьи нет. Что, в общем, не помешает ему быть наследником. Но сейчас-то это кто?

— Кто-то, кто ведёт себя странно, — предположил Невилл и недоумённо уставился на хихикающих друзей. — Вы чего?

— Все волшебники ведут себя странно, — выдавила сквозь смех Гермиона. — И ты же не считаешь виновной Луну?.. Хотя в чём-то ты прав, и явный неадекват надо проверить... Но сейчас у нас нет данных, и по Комнате тоже. У меня есть гипотеза, но проверить я её смогу только после каникул — потерпим?

— Ну а что делать? — пожал плечами Хендри. — Потерпим... Чем пока займёмся?

— Лично я и дальше буду собирать информацию, — сообщила Гермиона. — Но из дома, так что встретимся на Рождество.

— Уезжаешь?

— Родители подключили камин напрямую к твоему, — мотнула головой Гермиона. — Так что могу уйти хоть сейчас... Но подожду ужина. И, Рон, сделай уже что-нибудь со своей сестрой!

Лишняя неделя каникул не принесла особой пользы — по крайней мере той, на которую рассчитывал Хендри. Сириус со своим отрядом был где-то в Южной Америке и до весны вернуться не мог — а Хендри очень рассчитывал на его помощь. Но раз так — придётся разбираться своими силами. Как и в прошлом году... Хендри, вспомнив одержимого преподавателя, поморщился. Ладно, там видно будет — пока что ещё каникулы не кончились. И пока они не кончатся, найти что Тайную комнату, что Наследника всё равно не выйдет. Следовательно... Следовательно, надо, наконец, купить подарки — Рождество на носу. И если с семьёй и приятелями всё было просто, то найти книгу для Гермионы всё ещё не удалось. Это должно было быть нечто особенное — но у букинистов не было ничего путного, аукционы доступны не были — оставалась библиотека. Полторы библиотеки, если учитывать доступ к запасам Блэков, но самое интересное оттуда выносить было нельзя...

Пришлось ограничиться клановой — и в итоге Хендри остановился на "Исчислениях" Кавендиша, единственной опубликованной магической работе эксцентричного учёного. Не сказать, что книга редкая или дорогая — у Рона, например, имелась — но в Британии не особо популярная. Что поделать, сильной нумерологической школы на Островах не было...

Осталось только получить разрешение — и Хендри отправился к Анне.

— Бабушка, нам сильно нужен Кавендиш, или его можно подарить? — вопросил он с порога.

— Младшему Уизли или Грейнджер — можно, остальные всё равно не оценят. Кстати говоря, присмотрелся бы ты к этой девочке... Пора уже.

— Бабушка!

— Ну а что? Умная, симпатичная, без генетического мусора — не то, что эти чистолинейные дегенераты, и даже не бесприданница... Подумай, Хендри, подумай.

Рождественское утро повергло Хендри в шок и трепет. Потому что Луна Лавгуд в костюме Сейлор Мун, врывающаяся в комнату с воплем: "Доброе утро, Вьетнам!" — это шокирующе даже по меркам самой Луны Лавгуд...

— Ta ma de! — Хендри скатился с кровати, наугад шарахнул Ступефаем и всё-таки надел очки. — А, ну да, кто же ещё... Луна, ты совсем уже?..

— Только наполовину, — невозмутимо ответила Луна, — но забери меня Лето, если я знаю — на какую. И вообще, нии-сан, с Рождеством тебя!

— Спасибо, — буркнул Хендри, принимая подарок — кассету с каким-то аниме.

Просить Луну не устраивать подобного было просто глупо — оставалось только признать её непреодолимой стихийной силой, смириться и идти умываться...

Само Рождество оказалось ожидаемо суматошным — обмен подарками, появление гостей во главе с никем не ожидавшейся Мэг, поздравления... Особенно старалась Луна, упорно изображавшая героиню японского мультфильма и, как всегда, сеявшая вокруг хаос и анархию. Даже близнецы Уизли прониклись и впечатлились... И явственно обзавелись новыми идеями. Кроме того, неожиданно выяснилось, что Гермиона тоже знакома с аниме, хоть и не является столь же оголтелой любительницей... И замок Маклаудов подвергся нашествию сразу двух махо-сёдзе. С другой стороны, никто не смог бы отрицать, что Луна и Гермиона — и девочки, и волшебницы...

В общем, воцарился обычный беспорядок, в котором не хватало только Сириуса... Но того контракт держал где-то в Южной Америке и потому он ограничился письмом с поздравлениями и жалобами на необходимость учить идиотов. Впрочем, на фоне Луны его отсутствие как-то терялось — на этом фоне не потерялось бы только нечто столь же безумное...

— Самое фееричное Рождество с тех пор, как мне было пятнадцать и мы с кузеном заколдовали римскую свечу, — высказалась Мэг, кое-как отделавшись от Луны. — Вот это был салют... Правда, родители его как-то не оценили.

Близнецы переглянулись и приобрели абсолютно невинный вид.

— Я вас вижу, молодые люди... — прищурилась Анна.

Своевременное предупреждение — фейерверк намечался сразу после ужина, и никто не хотел, чтобы близнецы использовали на пиротехнике свои идеи... Правда, совсем не факт, что они всё равно чего-нибудь не натворят, но хотя бы не с фейерверком. К пиротехнике этих достойных наследников дела ИРА подпускать было нельзя...

Хендри и Гермиона тоже переглянулись — и кивнули друг другу. Разговора не получилось, но всем причастным было ясно — Гермиона что-то нашла. Впрочем, оно и не горит — поговорить можно и вечером, после фейерверка. Хендри и Гермиона верили в близнецов... И близнецы не подвели.

Нет, римские свечи они не трогали, как и обещали — зато ухитрились заколдовать летящие ракеты. Не все, конечно, но...

— Ловкачи... — протянул Дункан, пригладив пальцем усы. — Вот даже и не знаю, спасибо вам сказать или уши оборвать... Ладно уж, живите, пока я добрый.

Близнецы прониклись и на какое-то время угомонились. Да и фейерверк явно выиграл от этой проделки...

А затем пришёл черёд разговора. Состоялся он в комнате Хендри, где и собралась вся компания, пополнившаяся близнецами, которых просто не удалось прогнать. Пришлось спешно ввести их в курс дела...

— Итак, мы пришли к выводу, что настоящее имя самозванца — Том Риддл, староста Слизерина, подставивший Хагрида. Так вот, я кое-что выяснила... И оказалось, что его родители — Томас Риддл, богатый землевладелец, и Меропа Гонт.

— Гонт? — переспросил Хендри. — Эта убогая семейка дегенератов? Тогда всё ясно... Впрочем, они действительно были прямыми потомками Салазара, чем страшно кичились. Больше-то нечем... Так что да, это он. Видимо, Меропа подлила ему приворотного, но он в итоге проспался и удрал, а Меропа умерла при родах... Ну а в Хогвартсе он выяснил свою родословную — и пожалуйста, готов тёмный лорд.

— Так что, всё-таки василиск? — печально вздохнул Рон. — Вот уж не было печали... Как мы его найдём и что будем делать?

— Там видно будет, — пожал плечами Хендри. — Нам ещё наследника поймать надо, а у меня идей нет... Кстати, Рон, как там твоя сестра?

— Чуть получше, но всё равно плохо. Мама её загрузила по ноздри, так что ей не до тетрадки... Она какая-то нервная и дёрганная, плохо ест и плохо спит, руки дрожат... Но вот этой жуткой бледности уже нет.

— Абстинентный синдром, — кивнула Гермиона. — Рон, с этой тетрадкой что-то сильно не так. Знаешь, я не просто уверена, что это всё связано — как бы Джинни не оказалась искомым наследником... Ладно, дневником я потом займусь, а ты, Хендри, поищи что-нибудь про одержимые артефакты — сдаётся мне, что это как раз наш случай. Ну и к Миртл, само собой, стоит наведаться.

— А что ты собираешься делать с дневником? — поинтересовался Рон.

— Это, — Гермиона приложила палец к губам, — секрет.

Тайны школы

Семестр начался нервно — монстра так и не нашли, и все боялись новых нападений... Почти все — Хендри и его компания готовились к операции против василиска. Готовились быстро, но основательно — в подземелье могло оказаться много всякого...

И, само собой, начали они с разведки. Как только расписание утвердили, Гермиона с Луной отправились к Плаксе Миртл и без большого труда сумели её разговорить. Правда, большой пользы разговор не принёс, но кое-что всё-таки открыл...

Вернувшись в гостиную, Гермиона поманила Хендри и Невилла за собой и поднялась в спальню мальчишек.

— Итак, Плаксу Миртл я разговорила, — заявила Гермиона, усевшись на кровать Хендри. — Наши теории подтверждаются — всё устроил Риддл. Более того, Миртл и умерла потому, что оказалась свидетелем чего-то странного... Риддл с кем-то говорил, потом зашипел, появились два жёлтых круга, и Миртл умерла.

Хендри поправил очки, достал блокнот и что-то размашисто зачеркнул.

— Очевидно, вход в Тайную комнату где-то там, — заявил он. — Но дневник нам всё равно нужен. Не исключаю, что именно он — ключ от Тайной комнаты... Хотя я всё же склоняюсь к паролю на парселтанге.

— Дневник будет у нас в субботу, — сообщила Гермиона. — И нет, нам не нужно знать, как именно...

— У нас что, Гильдия воров имеется?.. — поднял бровь Хендри. — Впрочем, неважно. Значит, в воскресенье с утра и займёмся делом. Вопросы есть?

Вопросы определённо были — но как раз те, на которые ответа не предполагалось. Выдержав паузу, Хендри продолжил:

— Переходим ко второму вопросу: что бы нам сделать с Гилдероем Локхартом?

Колин Криви посмотрел на Хендри преданным взглядом и сообщил:

— Досточтимый мастер, предоставьте это мне! Я приготовил кое-что и сегодня же пущу это в ход. Я уверяю — равнодушным не останется никто.

— Что ж, поверю на слово, — хмыкнул Хендри. — Надеюсь, это будет нечто действительно ужасное...

На следующее утро среди старшекурсников царило непонятное оживление, явно связанное с Локхартом. Парни смотрели на него ещё презрительнее, девушки — кто огорчённо, кто с каким-то нездоровым любопытством, а кто и вовсе с презрением. То и дело раздавались шепотки, в которых удавалось разобрать отдельные слова... Лаванда Браун, главная сплетница Гриффиндора, сунулась к Кэти Белл, выслушала её и с круглыми глазами бросилась обратно.

— Представляете!.. — сообщила она громким шёпотом. — А Локхарт-то, оказывается, из этих!.. А я-то думала!..

— Из каких? — флегматично осведомилась Гермиона.

— Ну знаете, из этих! — возмущённо округлила глаза Лаванда.

— Педик, что ли? — пожал плечами Дин. — Ну нафиг, я к нему больше не хожу!

— У меня были смутные подозрения, что Локхарт — содомит, — сообщил Хендри, поправив очки, — но их подтверждение меня совсем не радует...

— Прошлый век, — поморщилась Гермиона. — Не надо натягивать провонявший нафталином сюртук времён Виндзорской вдовы...

— Нет, понимаешь, — перебил её Дин, — я знаю, что они не виноваты, и вообще, Фредди Меркьюри тоже педиком был, но я же на него не гоню... Но это неправильно как-то, знаешь. Этак скоро уже нормальным быть станет неприлично!

Гриффиндорцы замолчали, пытаясь осмыслить подобную перспективу, и Лаванда воспользовалась моментом, чтобы спросить:

— А кто такой Фредди Меркьюри? — и застыла под недоумёнными взглядами почти всего факультета.

— Волосатая задница Мерлина! Не знать такого?.. — Фред Уизли ударил себя ладонью по лбу. — Хендри, сыграй!

Хендри извлёк волынку, выдал несколько бессвязных нот, примериваясь, и заиграл. Фред же несколько секунд спустя подхватил мелодию и запел:

— Ведь мы пустышки, для чего же мы живём?

Пространств не счесть, я много их прошёл

И вдоль и поперёк. Кто знает, что я потерял и что нашёл...

Ещё один герой, ещё один маньяк

Под занавесом сцены отыграют акт.

Иди своим путём, кто знает, для чего мы все живём?

Прекратив играть, Хендри сдул мех, убрал волынку и устало вздохнул.

— Повезло, что меня учителя в своё время заставили на ней упражняться, — сказал он. — Иначе вряд ли я это сыграл бы... Ну и голос у Фреда, конечно, не тот. Рядом с тёзкой и близко не стоит...

Собрав вечером всю компанию в спальне, Хендри внимательно посмотрел на Колина и скомандовал:

— Признавайся.

— Да не в чем, в общем-то, — пожал тот плечами. — Немного монтажа и правильный расчёт — и дело в шляпе... Слушай, Хендри, а ты можешь хоть патефон достать? А то без нормальной музыки уже тошно.

— Могу, — согласился Хендри. — Сегодня же и напишу. Ты молодец, Колин Криви... Но скоро станет ясно, что это подделка, и что тогда?

— А ничего, — пожал плечами Колин. — Осадочек-то останется... Понимаешь, я знаю, что сейчас половина Хогвартса пишет домой об этой новости. Средняя английская домохозяйка, тем более волшебница, не заметит некомпетентности Локхарта и пропустит это обвинение, но педерастия — совсем другое дело. Это понятно и пикантно, это скандал и шумиха. В итоге это может даже поднять продажи... А нам нужно нанести ему серьёзный удар, от которого он уже не оправится. Если бы удалось доказать, что все его подвиги — фальшивка, или что он себе чужие заслуги приписывает... Это было бы идеально. Даже доказательств и не надо — я тут ваш "Пророк" почитал, так это просто ужас! Абсолютно жёлтая газетёнка... В общем, всё это реально, но как — пока не знаю.

— Значит, пока отложим, — взмахнул рукой Хендри. — Надеюсь, все помнят, что запланировано на выходные?

Субботнее утро началось с истерики Джинни. Суть её претензий для большинства гриффиндорцев непонятной, но Гермиона, поймав взгляд Хендри, подмигнула.

Истерика тем временем нарастала, и в конце концов Джинни обвинила Лаванду в краже.

В ответ Лаванда запустила в неё "Йоркширскими Йети" и попала. Джинни с воем накинулась на неё и попыталась вцепиться в лицо — оттаскивали её двое крепких шестикурсников...

— Знаете что, — Перси Уизли сжал пальцами переносицу, — это уже переходит все границы. Сестра, ты немедленно отправишься к Помфри — ты на человека едва похожа. Гермиона, ты не знаешь, может, это что-то магловское?

— Похоже на какую-то зависимость, — Гермиона достала блокнот. — Синдром отмены, вот на что это похоже. Но представить Джинни наркоманкой... Может, какой-то артефакт?

Перси вздрогнул, побледнел и выскочил из гостиной.

— Смотрите-ка...

— Перси, оказывается...

— Не настолько...

— Унылый сухарь...

— Как кажется! — выдали близнецы.

После завтрака компания снова собралась в пустом классе, и Гермиона торжественно выложила на стол нечто, завёрнутое в проклёпанную кожу.

— Вот оно! — сообщила она. — Сразу предупреждаю — эта дрянь так и тянет к себе. Что характерно — подписана неким Риддлом. Выглядит она обычным старым ежедневником, но это что-то большее... Писать я не пробовала, но страницы пустые. Пробуем?

И, не дожидаясь ответа, развернула свёрток, открыла дневник и размашисто написала: "Что, чёрт возьми, ты такое?!"

Несколько секунд не происходило ничего, а затем надпись растворилась и выступила другая: "Я — хранилище тайн, кладезь запретных знаний... А кто ты?" Гермиона гнусно ухмыльнулась и написала: "Меня зовут Ивоннель Бэнр".

Ответ, казалось, заставил дневник задуматься — по крайней мере, пауза оказалась куда дольше, чем предыдущая. Затем последовал ответ: "Бэнр? Такого рода я не знаю. Ты не из Англии? Или не из чистокровных?" На это Гермиона ответила: "Неужели ты думаешь, что я назову настоящее имя?" и добавила комбинацию из точки с запятой, тире и скобки.

Дневник на сей раз отчётливо завис. Прошло не меньше минуты, прежде чем появился новый текст: "Ты определённо не Уизли. Куда она делась?" "Понятия не имею", написала Гермиона, тяжело вздохнув. Дело обещало затянуться...

Прошло почти два часа, Гермиона вымоталась, но вытянула из дневника если и не всё, что он знал, то большую часть. Получилось подтвердить почти все подозрения компании, но кое в чём дневник признаваться упорно не желал...

— Так, народ, — Гермиона убрала карандаш за ухо, — больше я к этой дряни не прикасаюсь. На мозги давит... И тянет силу — понятно, почему Джинни оказалась в Больничном крыле. Зато я уверена, что Тайную комнату без него откроет только Хендри... Поэтому давайте его там и спрячем, и лучше всего — прямо сейчас. Похоже, что эта мерзость всё ещё потихоньку тянет у меня силу...

Предложение приняли единогласно, и компания, рассыпавшись, отправилась к туалету Плаксы Миртл.

При этом всем удалось не попасться на глаза Филчу, что само по себе было чудом... А Гермиона ещё и успела написать записку для Макгонагалл, где описывала находки. Когда и как — говорить отказалась и только гнусно ухмылялась в ответ...

План изначально предполагал только одно — найти вход и забросить туда дневник. Проще некуда... И всё равно не обошлось без проблем.

Первым делом появилась сама Миртл. Повисела под потолком, обозревая компанию, и спросила:

— Вы ведь собрались покончить с собой, правда? Как здорово! Я так соскучилась тут!..

— Мы хотим помочь тебе освободиться от оков Сансары, — сообщила Луна, — и достичь нирваны. Но для этого мы должны найти твоего убийцу и убедить его раскаяться, а ты — простить его. Тогда ты освободишься от цепи перерождений...

Миртл нырнула в унитаз.

Хендри фыркнул, прошёлся туда-сюда и остановился перед особо замызганным умывальником, разглядывая нацарапанную на кране змею.

— По-моему, нам сюда, — заявил он, поправив очки. — Пробуем?

— Пробуем, — согласился Уллем, и Хендри, не дожидаясь остальных, зашипел на кран.

Это сработало — раковина опустилась, открыв довольно широкий и крутой спуск.

— Труба, — отметил Рон очевидный факт. — Грязная. Интересно, с чего бы Слизерину устраивать вход в женском туалете?

— Ну, во-первых, вряд ли это главный вход, — Гермиона засветила Люмос и рассматривала кладку, — а во-вторых, тысячу лет назад туалеты выглядели совсем не так. Ну ладно...

Дневник полетел вниз, Хендри закрыл проход... И тут же в дверях появился Снейп.

— Так-так... И что, позвольте узнать, вы здесь делаете?

— Беседуем об истории канализации в Европе, профессор, — радостно сообщила Гермиона. — Не хотите присоединиться?

— Вон отсюда! — рыкнул Снейп.

На следующий день компания собралась в библиотеке — якобы делать уроки. Устроившись так, чтобы не привлекать лишнего внимания, Гермиона положила на стол папку и сообщила:

— Этого мало. Этот дневник, Ллос его побери, сказал так мало полезного, что придётся повторить допрос, и хорошо, если один раз. Риддл уже тогда был редкостным демагогом, и если убрать всю воду, то мы получили очень немного. Правда, окончательно подтвердили, что он и есть Самозванец... И что этот конструкт создан вскоре после смерти Миртл. Вот же Дикси Флэтлайн выискался... Ну ладно, давайте подумаем, что... Перси, ты с ума сошёл, что ли?!

Перси Уизли ворвался в библиотеку, обвёл собравшихся безумным взглядом и спросил:

— Джинни не видели?

— Не видели, — покачал головой Хендри. — Разве её выписали?

— В том-то и дело, что нет! Помфри отлучилась на несколько минут, дверь не заперла — и Джинни ушла. Куда, зачем... Если увидите — верните, ладно?

Перси унёсся прочь, а компания переглянулась, и Луна, отвечая на очевидный вопрос, сказала:

— Без вариантов. Пойдём, пока не поздно...

Проход был закрыт, но на раковине сидела подозрительно довольная Миртл.

— Миртл, ты когда-нибудь слышала хлопок одной ладонью? — спросила Луна.

Миртл взлетела под потолок.

— Миртл, ты не видела рыжую девочку-первокурсницу, похожую на него? — Хендри хлопнул Рона по спине.

— Она? Была, шипела-шипела, а потом тут открылась дыра, и она туда спрыгнула, — заявила Миртл. — Теперь она тоже станет привидением!

— Ta ma de! — выругался Хендри и добавил пару ругательств на парселтанге.

Видимо, Салазар Слизерин не был терпеливым человеком — ну или слишком часто ставил пароль спьяну и потом не мог его вспомнить, потому что проход открылся, причём явно быстрее, чем в прошлый раз.

— Мантиям конец, — констатировала Гермиона. — Ну что, вперёд?

Спуск оказался впечатляющим, хотя и недолгим. Финиш тоже — хотя строитель явно позаботился о безопасности и приземление обошлось даже без ушибов. Правда, и на ногах удержались только Хендри, Гермиона и Луна.

Коридор, в котором оканчивался спуск, оказался просторным, слабо освещённым какими-то скрытыми светильниками и буквально засыпанным крысиными костями.

— Разве василиск ест крыс? — осторожно спросил Шеймас, разглядывая пол. — Или он до того оголодал, что и крысы пойдут?..

О том, что гриффиндорцы явно вкуснее крыс, можно было и не говорить...

Гермиона вывела палочкой замысловатую петлю, посмотрела на тускло замерцавшие кости и сообщила:

— Они тут со времён Основателей копятся. Пошли дальше, тут ничего интересного.

Невилл, помявшись, нагнал Гермиону и спросил:

— То заклинание... Откуда ты его знаешь и что это такое?

— Ты про датирующее? — рассеяно уточнила Гермиона. — Мэг научила. Оно определяет возраст любых останков, и только, с живыми это не пройдёт.

— Ясно... — пробормотал Невилл, думая о чём-то своём.

Коридор вскоре окончился огромными пафосными дверями, изукрашенными змеями с изумрудными глазами. Магии в них не было ни капли, но искусство неведомого резчика заставляло их казаться живыми... Поежившись, Хендри снова зашипел, и двери, глухо заскрежетав, медленно открылись.

За ними оказался зал, не уступающий Большому, в центре которого стояла огромная статуя старого мага с редкостно неприятным лицом. У ног статуи, скорчившись, лежала неестественно бледная Джинни, а рядом стоял незнакомый парень лет пятнадцати на вид, одетый по моде полувековой давности.

— Ты всё же пришёл, Гарри Поттер, — глумливо заявил он. — Ты трусливо прячешься...

— Меня, — перебил его Хендри, — зовут Хендри Маклауд Поттер. Но тебе, Томми-недоумок, это не поможет!

— Молчать! — заорал Том, обернулся и зашипел:

— Говори со мной, Слизерин, Первый из Четырёх!

Змей

Рот статуи со скрежетом открылся, и из него неторопливо выползла змея... Огромная змея, если быть точным — размером, как позже прикинул Хендри, с магистральный тепловоз. Змея была зелёной и рогатой, но гротескной не выглядела — она была совершенна, как может быть совершенен только хищник, и до последней чешуйки смертельно опасна...

— В стороны! — заорал Хендри, метнулся за колонну и на бегу швырнул мантию в морду василиску.

— Убей их всех! — зашипел Том.

— Смирно! — прошипел Хендри, высунувшийся из-за колонны.

— Убей!

— Стоять!

— Тревор!!

Жаб выскочил из кармана, оглушительно квакнул и принялся раздуваться. Василиск зашипел, предлагая змееустам укусить себя за хвост. Тревор раздулся до размеров хорошей собаки и на этом остановился. Риддл снова зашипел:

— Нас-следник С-слизерина приказ-сывает тебе..

— Он врёт! — зашипел Хендри. — Нас-следник — я!

— Реш-шайте быс-стрее, ящ-щерицы бесхвос-стые, — раздражённо прошипел василиск, — или я с-съем обоих!

— Ква-ак! — прыгнувший Тревор со страшной силой врезался в василиска. Змей отлетел к стене и как-то особенно заковыристо обругал жабу, на что Тревор ответил злобным кваканьем, Риддл заорал что-то невнятное, но матерное, тихо застонала Джинни, в Риддла полетели заклинания...

Хендри крутанул палочкой, вкладывая в заклинание все силы и выкрикнул:

— Серпенспрокуло!

Ответ василиска остался непонятым, и последнее, в чём Хендри был уверен, сползая по стене — то, что василиск уполз, нервно шипя. Всё последующее могло быть и бредом...

Жаба цапнула василиска за хвост, недовольно квакнула на феникса, откуда-то взявшегося под потолком и подпрыгнула. Феникс с клёкотом спикировал на призрачного Риддла, пролетел сквозь него и уселся на Джинни. Поблёкший Том сделал какой-то жест... И в этот момент Тревор вытянулся, выстрелил языком и отправил дневник в пасть. Видимо, Невилл забыл ему рассказать, что жабы не видят неподвижные предметы...

Риддл дико заорал, перекосился, словно картинка на экране сломанного телевизора и исчез. Тревор вернул себе нормальный размер и залез Невиллу в рукав. Феникс, потёршись головой о щёку Джинни, улетел.

— Всё, что ли? — пробормотал Хендри и с чистой совестью упал в обморок.

Потолок был вполне знакомым — Больничное крыло, что вполне ожидаемо. Правда, рановато — год не кончился...

— Вот, пейте, — проявившаяся рядом Помфри протянула колбу с зельем. — Право слово, довольно глупо доводить дело до истощения. И о чём вы только думали?!

— О друзьях, — сердито ответил Хендри.

— Они в порядке, — ответила медсестра, — кроме Джинни, само собой — ей придётся задержаться у меня недели на две. И они собрались у меня под дверью и не желают уходить, не проведав вас... А ещё с вами хотели поговорить директор и ваш дед...

Хендри облегчённо вздохнул — все целы, Джинни жива, и даже любимая, но пугающая бабушка Анна не явилась воспитывать внука. Жизнь прекрасна!

Стоило Помфри отойти, как в палату просочились Гермиона, Рон, Невилл и Шеймас

— Ты как? — осторожно спросила Гермиона под сочувственное сопение остальной компании.

— Жить можно, — коротко ответил Хендри. — Правда, мне такой бред привиделся, что ой... Один Тревор чего стоит!

— Хендри... — Гермиона покачала головой. — Тревор действительно съел дневник. Тебе не померещилось... И я всё-таки выяснила, что он за жаба. Он, оказывается, яванская боевая жаба — огромная редкость, между прочим.

— Боевая жаба?! — хором выдали мальчишки.

— Ну да, — подтвердила Гермиона. — Это долгая история, но если коротко — их создали маги Маджапахита — нынешней Индонезии — во время войн с мусульманами специально для охоты на джиннов, но вообще они ловят любую нечисть.

— Вот тебе и жаба... — протянул ошарашенный Невилл. — Интересно, дядя знает?

— Вряд ли, — Хендри поправил очки. — И тем более не знал тот, кто её отдал...

— Рояль в кустах, — буркнул Невилл. — Вот теперь я точно знаю, что это такое.

— Кстати, феникс был, или мне всё же привиделось?

— Феникс был, — сообщил заглянувший в палату Дамблдор. — Хендри, я очень сожалею, но мне придётся тебя оторвать от друзей. Фоукс, при всех его достоинствах, неважный рассказчик, а нам необходимо знать, что там произошло.

Хендри поправил очки, блеснув ими не хуже директора, и начал рассказ. Время от времени вмешивались остальные, особенно Гермиона, и рассказ изрядно затянулся и местами запутался...

Но Дамблдор, несмотря на это, остался доволен.

* * *

Совещание в кабинете Дамблдора началось совершенно обыденно — директор изложил всё, что смог выяснить, и предложил высказываться.

— То есть, — начал едва успевший на собрание Блэк, — под Хогвартсом тысячу лет сидел долбаный василиск, который теперь обосновался в Запретном лесу?

— Именно так, — согласился Дамблдор.

— Хагрид кончит радугой, как только узнает, — покачал головой Сириус. — Его, по идее, взгляд василиска не проймёт, так что справиться с ним он сможет...

— А Хогвартс? — спросила Макгонагалл. — Если этой твари приспичит вернуться...

— Серпенспрокуло со всей дури, да ещё и на парселтанге, — Сириус фыркнул. — Мерлина ради, Минерва! Да сюда лет двадцать ни одна змея и близко не сунется! Всё, что мы можем сделать — переждать нашествие Скамандера да не пускать в лес школьников... А Скамандер, кстати, уже в курсе и скоро будет. Меня гораздо больше интересует дневник — Малфой, как об этом услышал, закатил истерику и швырнул в меня вазой.

Блэк выразительно посмотрел на Снейпа, тот сделал вид, что ничего не заметил, но Дамблдору всё-таки ответил:

— Люциус пару раз говорил, что Неназываемый доверяет ему и оставил на сохранение некую ценность, но и только. Он никогда не говорил, что это, и вообще не особо распространялся об этом.

— Всё ясно... — протянул Сириус. — Дневник со слепком памяти — это, несомненно, ценность, особенно, если это кое-что другое...

Дамблдор подозрительно блеснул очками и поинтересовался:

— Мальчик мой, ты что-то знаешь?

— Ну, скорее подозреваю... — Сириус прищурился. — Разбирая семейную библиотеку, я наткнулся на одну занимательную технику под названием хоркрукс...

— Если Хендри прав, и Волдеморт — действительно Риддл, то это очень сомнительно, — Дамблдор покачал головой. — Не настолько он безумен.

— Был, — возразил Сириус. — Уж я-то знаю, как быстро сходят с ума тёмные маги... И насколько это безнадежно. Так что я не стал бы сбрасывать такую возможность со счетов.

— И это гораздо хуже, чем просто плохо, — Дамблдор снял очки и сжал переносицу. — Если это так, то у нас проблемы...

— Я одна не понимаю, в чём проблема? — недовольно осведомилась Макгонагалл.

— Боюсь, что да, — вздохнул Дамблдор. — Если коротко, то хоркрукс — способ обрести бессмертие. Для этого, правда, требуется очень неаппетитный ритуал с человеческими жертвоприношениями, но, думаю, свихнувшегося тёмного мага это не остановит.

— Мерзость какая, — скривилась Макгонагалл.

— Мерзость, — согласился Дамблдор. — И сильно осложняет нам жизнь, поскольку обязательно найдётся мерзавец, который попытается его возродить — вряд ли он ограничился одним хоркруксом.

Он хотел сказать что-то ещё, но его прервали. Дверь распахнулась, пропуская двоих — пожилого седоусого джентльмена в старой тропической форме и Мэг — судя по загару, только что с раскопок.

— Мерлин... — вздохнул Дамблдор. — Ньютон, откуда вы взялись? И Маргарет, конечно. Почему я не удивлён?..

— Леди и джентльмены, — объявил Скамандер с порога, — я хотел бы побеседовать с мистером Маклаудом и, разумеется, приглашаю всех желающих в Запретный лес. Живой василиск — случай уникальный, упустить его ни в коем случае нельзя, тем более столь удобный для наблюдения! Это просто потрясающе!

Мэг за его спиной закатила глаза — ей, похоже, не терпелось посмотреть на василиска, и болтовня в её планах не стояла. Впрочем, Скамандер тоже не собирался долго разговаривать — зато столь нетерпеливо смотрел на собравшихся, что Сириус не выдержал первым.

— Так, дамы и господа, — заявил он, — вы как хотите, а я, пожалуй, присоединюсь к мистеру Скамандеру. Уверен, это будет весьма поучительно...

— Я тоже присоединюсь, — Флитвик выбрался из-за стола. — Мистер Скамандер всегда отличался креативностью...

В итоге в лес не отправился только Снейп, о чём, впрочем, никто не жалел. Без его нытья в лесу было куда интереснее... Правда, насколько именно — не представлял никто.

А стоило бы — Ньютон Скамандер всегда был полон сюрпризов.

За два часа выяснилось, что Скамандер может такое, что не снилось никому.

Скамандер пьёт пойло кентавров, не поперхнувшись.

Кентавры пьют со Скамандером.

Акромантулы позволяют Скамандеру себя гладить.

Единороги тоже.

Скамандер — змееуст.

Взгляд василиска на Скамандера не действует.

— Да уж, — хмыкнула Мэг, усевшись на жухлой траве и закурив, — Скамандер — это что-то. Интересно, что ещё у него под шляпой?

— Предоставления не имею, — отозвался Дамблдор, огладив бороду. — Он ещё в юности проявил себя человеком весьма одарённым, хоть и эксцентричным, поэтому я не слишком удивлён. Хотя, признаться, это весьма неожиданно...

— А я как раз ожидал чего-то подобного, — возразил Флитвик. — Уж простите, Альбус, но своих воронят я знаю лучше всех... Даже если они каким-то капризом Шляпы попадают на Хаффлпаф. Так что в нём я всегда был уверен...

— Эт точно, — поддержал Хагрид, приставший по дороге, — любят его звери, и он их любит, вот так вот.

Скамандер тем временем погладил василиска по морде, проследил, как тот уползает в какую-то нору под древним дубом, вернулся к остальным и сообщил:

— Утомительно, скажу я вам, хотя понять его можно — столько лет поговорить не с кем было... В общем, мы договорились, что он не станет приближаться к школе, пока его не позову я или тот, кто его прогнал, а ему будут каждый месяц пригонять корову или нескольких овец. По-моему, вполне разумно...

— По-моему, тоже, — согласился Дамблдор, погладив бороду. — Спасибо, Ньютон, вы нам помогли — у меня просто слов нет, чтобы это выразить...

— Ой, да ладно вам! — отмахнулся Скамандер и принялся водить палочкой над чемоданом. — Это я должен вас благодарить — как бы иначе я живого василиска нашёл? Ну ладно, пойду с Хендри поговорю.

Скамандер поднялся, подхватил чемодан и неторопливо зашагал в сторону. Там, где он сидел, на проталине пробивалась свежая зелёная трава.

В середине января.

Последствия

Василиск пробыл сенсацией пару недель, но постепенно привыкли и к нему — тем более, что все преподаватели собрались безжалостно наверстать пропущенную неделю. Тем не менее, "тайная ложа" была относительно свободна — и всю свою энергию могла направить против Локхарта. И, разумеется, так и было сделано...

Правда, количество шуточек пришлось уменьшить, компенсируя качеством, но главное — несколько оговорок Локхарта вызвали у Хендри подозрения. Он написал о них крёстному, тот обещал разобраться...

Разбирался он до начала февраля, поэтому письмо было встречено с огромным нетерпением. Правда, внешне это не проявилось никак — Хендри, отвязав письмо, тут же убрал его в спорран и продолжил завтракать. Никто не обратил на него внимания — Хендри крайне редко читал почту за столом, только Локхарт настороженно покосился... Но он уже давно шарахался от Хендри и компании, и письма не заметил.

Письмо было торжественно вскрыто после уроков в присутствии всей компании. Сириус писал, что Локхарт ни разу не был замечен ни в чём предосудительном, но и в чём-то полезном — тоже. Шанс поймать его на горячем был, но так себе...

— Значит, продолжим наблюдения, — подвёл итог Хендри. — Остальное уже лично мне... И кстати, скоро же четырнадцатое февраля...

— Волосатая задница Мерлина! — охнула Гермиона. — Локхарт же обязательно устроит какую-нибудь фигню!

— А кто мешает устроить фигню нам? — поднял руку Рон.

— О, точно! — Хендри хищным жестом поправил очки. — Да будут Луперкалии!

— Хендри, я всё понимаю, — заметила Гермиона, — но вряд ли в Хогвартсе найдутся два отморозка, которые согласятся бегать по нему голышом. Нет, в тебе я не сомневаюсь, но...

Её перебили близнецы Уизли. Просочившись вперёд, они выдали:

— Сестрёнка...

— Гермиона...

— Мы тоже...

— Читали...

— Плутарха...

— И будем...

— Луперками!

— Именно этого я и боялась... — пробормотала Гермиона, уткнувшаяся лбом в ладонь.

Расследование взяла на себя Гермиона — чтобы, как она сказала, не думать о грядущем безумии. Тем более, что для этого необходимо было внимательно перечитать локхартовскую писанину, а это само по себе было подвигом, достойным Креста Георга.

Вид Гермионы, углубившейся в очередную книгу, никого не удивлял — но стоило кому-то разглядеть книгу... Впрочем, на все вопросы Гермиона отвечала, что проводит исследование — и никто почему-то так и не рискнул уточнить, что она исследует. Правда, Локхарт при виде такого усердия вообразил, что лучшая ученица курса прониклась его гениальностью... И сиял так, что Луна даже изобрела новый глагол — "павлиниться", который моментально прижился.

Хендри не возражал — в конце концов, чем больше шкаф, тем громче он падает.

Валентинов день полностью оправдал ожидания... Большой зал был разукрашен сердечками, купидончиками, вонял приторными духами и слепил глаза дебильно улыбающимся Локхартом в золотой мантии.

— Доброе утро! — радостно воскликнул он. — Давайте радоваться этому прекрасному празднику и посвятим этот день любви! Уверен, профессор Снейп с удовольствием научит нас варить любовное зелье! А хитрый старина Флитвик — знаток не только чар, но и очарования — уверен, он не откажется преподать пару уроков!

Снейп явно прикидывал, как бы половчее отравить Локхарта, а вот Флитвик, судя по нехорошему блеску в глазах, был очень даже не прочь дать несколько уроков соблазнения... в гоблинском стиле, естественно.

— Весь этот день, — продолжал разливаться Локхарт, ничего не замечая, — мои купидончики-письмоносцы будут разносить валентинки, и каждый из вас может поздравить свою половинку или признаться в любви!

Он взмахнул палочкой, двери распахнулись... И в Большой зал ворвались близнецы Уизли в спортивных плавках и карнавальных масках. Они понеслись по залу, улюлюкая, выкрикивая малоприличные пожелания здоровья на латыни и колотя всех подряд какими-то кусками меха, подозрительно похожего на шубу Хагрида.

В зале воцарился бардак.

Локхарт, явно ожидавший чего-то другого, открывал и закрывал рот с видом человека, которого посередь Нобелевской речи ткнули булавкой в зад. Снейп попытался плеснуть в близнецов соком, но попал в профессора Синистру — та в ответ швырнула в него кубок с силой и меткостью, достойными боевика "Чёрных Пантер". Флитвик, подвывая от хохота, сполз под стол. Макгонагалл обозрела близнецов и одобрительно кивнула. Кэти Белл и Алисия Спиннет во все глаза таращились на бушующих Уизли, истекая слюнями, и были в этом не одиноки...

Конец этому хаосу положил Филч. Фред был стреножен метким броском чёток, Джорджу под ноги подвернулась Миссис Норрис — и минуту спустя "луперки" были выдворены из зала под речь о дисциплине, унитазах и зубных щётках.

— Гилдерой, мальчик мой, — заметил директор, огладив бороду, — вам определённо не стоило обращаться к близнецам. Это чрезвычайно одарённые, но не всегда здравомыслящие юноши, и их идеи иногда бывают весьма... впечатляющими.

— Но я не... — заблеял Локхарт. — Они сами... Я ничего не знал...

— Судя по вашим книгам, — продолжал Дамблдор, — вы — человек предусмотрительный, но вы совершенно напрасно расслабились, мальчик мой.

Локхарт сбежал.

— А я и не думала, что они такие красавчики... — мечтательно протянула Лаванда.

— А могла бы, — хихикнула Гермиона. — У загонщиков всегда отличная мускулатура... Ну да ты тут не одна такая — охотницы явно не прочь поохотиться...

И она проиллюстрировала свой комментарий непристойным жестом.

Хендри посмотрел на Гермиону и приподнял бровь — совершенно по-снейповски.

— Что? — сердито осведомилась она. — Я, конечно, книжный ребёнок, но не настолько же! А ещё есть Фидо и Юзнет... Стоп, ну-ка сделай так ещё раз!

— Как?

— Бровью. Ты меня на какую-то мысль чуть не навёл.

— Поразительно... — хмыкнул Хендри, снова поднимая бровь.

— Точно, — Гермиона щёлкнула пальцами. — Профессор Снейп — вылитый Боунс, в смысле, Маккой.

Хендри, не сразу сообразивший, о ком идёт речь, подозрительно посмотрел на побитого кубком Снейпа и заметил:

— Не вижу никакого сходства.

— У тебя воображение неправильно настроено, — заявила Гермиона, показав язык.

Как оказалось — не у него одного. Хендри и раньше становился источником всевозможных диких слухов, но обычно делал это сознательно. На сей же раз всё произошло само собой и так, что сам Хендри вряд ли додумался бы.

К обеду большая часть школы почему-то уверилась, что Снейп — внебрачный сын Амелии Боунс из Министерства Магии и... Минервы Макгонагалл ("мало ли, что она могла себе натрансфигурировать!")

— Ta ma de! — высказался Хендри, услышав новости от Лаванды. — Сколько же идиотов в нашей школе?!

— Много, — ответила Гермиона. — Даже слишком. Никогда не слышала такого бреда...

— Летнее дитя, — рядом неожиданно появилась Луна, — нет ли у тебя портрета твоего настоящего отца?

— Колдография, где они все четверо, пойдёт? — спрашивать, зачем ей это, бесполезно — всё равно не ответит.

— Пойдёт, конечно, мне только уточнить кое-что надо. Она у тебя в комнате?

Хендри молча кивнул — в башне Гриффиндора Луна чувствовала себя как дома, так что снимок найдёт без проблем. Проблемы будут потом — когда она выполнит задуманное...

Возможно, он ещё об этом пожалеет.

Однако жалеть не пришлось. Пришлось удивляться — до сих пор Луна Лавгуд в рисовании замечена не была... А рисунок был определённо её. Изображал он покойного Джеймса Поттера в горчичной мантии и Снейпа в синей, склонившихся над лежащим аврором, при этом Снейп изрекал: "Он мёртв, Джим!"

— Ну упс... — выдал Хендри, увидев рисунок. — Луна, ну ты вообще...

— Да, не думаю, что найдётся много понимающих, — заметила Гермиона, зачем-то подцепив пальцем рисунок, — и о том, что чистокровной волшебнице такое знать неоткуда, я даже не говорю.

— Это же Луна, — пожал плечами Хендри. — Она же абсолютно непредсказуема. Не уверен, что она сама знает, что ей известно...

Как Хендри и ожидал, для большинства юмор остался непонятным. Причём не только чистокровным — маглорождённые тоже оказывались не в теме. Причём вполне чистокровная профессор Синистра явно опознала сюжет... Снейп остался крайне недоволен, и больше о нём ничего сказать не получалось. Зато проявить это недовольство он не замедлил.

— Двадцать баллов с Рейвенкло, Лавгуд, — рыкнул Снейп, едва взглянув на рисунок. — И впредь ищите для своей мазни других моделей.

— Мерлина ради, Альбус, увольте, наконец, этого злобного недоумка! — взорвался Флитвик. — Отменяю снятие баллов! Снейп, немедленно извинитесь перед мисс Лавгуд — это уже переходит все границы! Снимать баллы только на основании бредовых фантазий у нас вроде бы не принято.

— Северус, мальчик мой, — укоризненно произнёс Дамблдор, — ты только что лишил себя премии. И всерьёз заставил меня задуматься о том, чтобы пересмотреть наше с тобой соглашение...

— Мисс Лавгуд, мои извинения, — Снейп дёрнул щекой. — Я был неправ, обвинив вас, однако моё отношение к этому рисунку не поменялось.

— Снейп — идиот, — констатировала Гермиона, хлопнув по столу толстой тетрадью. — Но хотя бы компетентный. Я извела сорок восемь листов на запись явных ляпов и нестыковок в двух книгах, и это только самые откровенные.

— Определённо, Крест Георга, — заметил Хендри, листая тетрадь. — Ну и ну, а я и не думал, что всё настолько просто будет! Смотри, он тут поминает ифрита в Мекке, а туда не пускают иноверцев... Так, тетрадку отправим Сириусу, а про Мекку предлагаю спросить завтра на уроке.

— Идёт, — согласилась Гермиона. — Как раз завтра у него последний урок...

Хендри кивнул, открыл окно и вручил тетрадь Гвенхвивар.

— Отнеси Сириусу, — сказал он, — и можешь до утра охотиться.

Сова довольно каркнула, подхватила тетрадь и улетела.

Результат превзошёл самые смелые ожидания...

Нет, день начался совершенно обычно — завтрак, почта, кислый Снейп и павлинящийся Локхарт... Близнецы Уизли — и те ничего не замышляли.

Продолжился день не менее спокойно — до последнего урока, которым была Защита от Тёмных искусств у второго курса Гриффиндора.

Гермиона подняла руку.

— Да, мисс Грейнджер?

— Профессор, я хотела бы уточнить один момент про ифрита в Мекке...

— Право же, это не стоящий внимания пустяк, — отмахнулся Локхарт. — Проходной эпизод, который даже и не стоило вспоминать.

— А как вы попали в Мекку?

— Кончено же, порталом, — ответил Локхарт с таким видом, словно объяснял что-то несмышлёнышу.

— Но ведь Мекка закрыта для всех кафиров? — с невинным видом уточнила Гермиона.

— Мисс Грейнджер, воздержитесь от подобных замечаний.

— Профессор, но разве вы мусульманин? — удивилась Гермиона. — А вы придерживаетесь Пяти Столпов? Но я ни разу не видела, чтобы вы совершали намаз...

— Что было бы невежливо, мисс Грейнджер, — парировал Локхарт. — Тем более, что молитва есть дело, в некотором смысле интимное...

— Но ведь шахаду вам ничего не мешает произнести? — не отставала Гермиона. — Это же просто обязательно — произнесение шахады!

— Мисс Грейнджер, вы становитесь невежливой, — ответил Локхарт. — Не вынуждайте меня лишать вас баллов, тем более, что молитва — дело глубоко личное...

— Но шахада есть именно публичное заявление... Или, — тут глаза Гермионы нехорошо блеснули, — вы её просто не знаете? И всё, что вы говорили про Мекку — неправда?!

— Мисс Грейнджер, минус два балла! — возмутился Локхарт. — За сомнения в моих словах!

— Не имеете права, — заявила Гермиона. — Устав Хогвартса это запрещает!

— Минус десять баллов за пререкания! — взвизгнул Локхарт. — И если...

Тут его самым неожиданным образом прервали. Дверь класса открылась, вошёл на редкость непритязательный человек с пером за ухом, и абсолютно занудным голосом объявил:

— Прошу прощения, мистер Локхарт, но вас срочно приглашают в Министерство магии. Профессор Дамблдор любезно позволил воспользоваться своим камином, и я попросил бы вас поспешить...

— Ну разумеется, я всегда готов прийти на помощь! — чванливо заявил Локхарт. — Пойдёмте, не будем заставлять уважаемого министра ждать...

Таинственный визитёр и поспешное отбытие Локхарта породило волну слухов и домыслов. Хендри подозревал, что крёстный нашёл что-то интересное в записях Гермионы, но озвучивать свои подозрения не спешил. Намекнуть, однако, решил, и потому, решив опробовать присланный днём граммофон, поставил "The Final Countdown".

Появление граммофона оказалось неожиданным даже для Хендри, хоть он его и просил. Вернувшись с обеда, гриффиндорцы обнаружили посреди гостиной граммофон со стопкой пластинок, на трубе которого сидел брауни и горланил песенку про пьяного шотландца. Имелась и записка — от Люпина, который сообщал, что граммофон переделан под тридцать три с третью оборота, имеет зачарованную иглу и вообще является временной мерой — они с Сириусом собираются доработать магнитофон для работы в Хогвартсе.

Часть факультета — маглорождённых, в основном — новость привела в восторг. Остальные не поняли...

"Последний отсчёт" оказался на редкость к месту — за завтраком Локхарт отсутствовал, а на его месте сидел незнакомый белобрысый парень в новенькой аврорской мантии.

— Минутку внимания! — объявил Дамблдор. — Я хотел бы кое-что вам сообщить. Итак, вчера выяснилось крайне досадное обстоятельство — Гилдерой Локхарт оказался мошенником. Да, он сумел обмануть всех нас... Ну а подробности мы все узнаем через несколько минут из "Ежедневного Пророка". И, поскольку у нас нет преподавателя ЗОТИ, аврорат любезно согласился прислать своего сотрудника, чтобы закончить год. Встречайте — Лирой Дженкинс!

Аврор встал и коротко поклонился.

— Похоже, должность и правда проклята... — пробормотал Хендри.

"Пророк" ясности не добавил. Расследовали, арестовали, упустили — видимо, Локхарт оказался не совсем уж бездарью, раз сумел сбежать... И всё. Аврорат то ли делал вид, что всё идёт по плану, то ли темнил просто так. Хендри не сомневался, что крёстный к этой истории имеет самое прямое отношение, но письма от него не было, так что оставалось только гадать... И распускать слухи.

К обеду весь Хогвартс был уверен, что Локхарт сбежал в Палестину, принял ислам и стал террористом, а также в том, что на самом деле его зовут Абу Тавус, террористом он был всегда, а в Хогвартс приехал вербовать сторонников... Но на самом деле — убить Дамблдора. Или Флитвика. А если подумать и не городить чепухи, то он втирался в доверие и собирался взорвать Визенгамот, когда там будет выступать министр...

К вечеру градус неадеквата только возрос, и Локхарт превратился в воскресшего Волдеморта, павлина-оборотня, русского чернокнижника и верховного мозгошмыга одновременно. Близнецы, пересказывая очередную версию, просто выли от смеха... Да и остальные были не лучше.

Хендри всякий раз скалился, услышав новость, но его уж слишком занимало письмо крёстного, пришедшее уже вечером. Письмо было длинным, впечатляющим и — самое главное — объясняло, что произошло.

Нестыковки, найденные Гермионой, заставили Сириуса поднять собственные архивы и связаться со знакомыми из аврората, и обнаружилось одно упомянутое Локхартом дело. Только вот никакого Локхарта там и близко не пробегало, а работавший с ним аврор ничего не помнит. Стали копать... И откопали такое, что даже бывалые авроры были удивлены масштабом подлости и цинизма.

Локхарт находил аврора или наёмника, расспрашивал его — а потом стирал память, приписывая заслуги жертвы себе. При этом он даже не слишком скрывался — стоило только копнуть, и уже на следующий день Амелия Боунс выписала ордер на арест.

Всё это Хендри зачитал вслух, и эффект это произвело сокрушительный.

Смех затих. Кто-то шёпотом выругался — Перси сделал вид, что ничего не слышал. Расплакалась Лаванда Браун, убежала в спальню и вскоре вернулась и бросила в камин все книги Локхарта...

— Вот уж не ожидала, что сорвала лавину... — Гермиона Грейнджер прищурилась и на манер сигареты зажала в зубах карандаш.

Лето

Судя по всему, годовая норма приключений была исчерпана, и остаток учебного года прошёл спокойно. Даже Дженкинс оказался вполне нормальным преподавателем — впрочем, на фоне двух предыдущих это было несложно...

Наступили и прошли экзамены, на фоне которых осталось незамеченным сообщение о Локхарте — тот прятался в Гоа, и индийцы не желали его выдавать. Впрочем, за пределами Хогвартса беглый писатель тоже не вызвал интереса.

Джинни Уизли окончательно поправилась и перестала таскаться за Хендри, зато, похоже, заинтересовалась Уллемом... Словом, жизнь вернулась в обычную колею.

— У кого какие планы на лето? — осведомился Хендри, бросая в воду камешки.

— Акихабара, — сообщила Луна.

— Кстати, — Гермиона достала из кармана листок бумаги, исписанный мелким почерком, — посмотри там что-нибудь из этого. Деньги я тебе дам, но если не хватит — пиши.

— Я поищу, — кивнула Луна. — Но я в этом не разбираюсь...

— Просто покажи список продавцу, — отмахнулась Гермиона. — Он разберётся.

— Хорошо, — согласилась Луна. — А ты сама?

— Тётя Эмма звала к себе в Ванкувер на пару недель. Сказала, что могу прихватить ещё пару человек...

— Предлагаешь составить тебе компанию? — поинтересовался Хендри. — Я-то не против, но что дома скажут... Созвонимся?

— Ага, — Гермиона потянулась. — Я тебе позвоню, когда вопрос решится.

— Вы вообще о чём? — осведомился Рон, плюхнувшись на траву. — Голова уже вообще не работает...

— О планах на лето, — ответила Гермиона. — Кстати, ты как?

— У меня сестра, — хмуро заметил Рон. — Реабилитация, чтоб её... Так что я сижу дома. И братья тоже.

Упомянутые братья не замедлили появиться. Как обычно — незаметно подкравшись...

— Знаете ли вы...

— Что устроил...

— Лирой Дженкинс? — осведомились близнецы.

— Беспорядок? — предположил Хендри. — Зная его стиль...

— Ты...

— Угадал!

Дженкинс, как выяснилось, решил отметить успешное окончание командировки в "Кабаньей голове". Что там случилось, близнецы, естественно, не знали — их заинтересовал шум...

— И вот... — сказал Джордж.

— Мы узрели... — подхватил Фред.

— Как Лирой Дженкинс...

— Вылетает из трактира!

— Но это не...

— Сломило его дух!

— Он закричал:

— "Лирой Дженкинс!"

— И снова ворвался...

— В трактир!

— Но вскоре...

— Снова вылетел...

— С куриной ножкой...

— В зубах!

— Ta ma de! — привычно высказался Хендри.

Выходка вполне в духе Дженкинса — молодой аврор был горяч, вспыльчив и склонен к анархизму... Хотя Луне, конечно, уступал. Уроки он вёл в том же стиле — мог совершенно спокойно напустить на учеников очередное наглядное пособие... Правда, в отличие от Локхарта при нужде мог и сам навести порядок. Больше того, он учил всех желающих основам боевой магии — а желающих нашлось немало. Поэтому проблем с ЗОТИ не возникло ни у кого — хотя до экзамена Лироя поносили почти все.

Но погром в "Кабаньей голове" вывел Дженкинса на новый уровень. Недосягаемый даже для близнецов, даже не мечтавших о погроме у Аберфорта... Да что там — об этом вообще никто не думал. Аберфорт Дамблдор в вышибалах не нуждался...

Хогвартс-экспресс покинул станцию. Хендри сидел у окна, любовался пейзажами и пил сельтерскую с таким видом, словно это было шампанское. Напротив него сидела Гермиона, занятая тем же самым и с точно таким же видом. Дополняли композицию Рон, с головой ушедший в вычисления, и Шеймас, который просто спал.

— Так всё-таки, что мы возьмём на следующий год? — спросила Гермиона.

— Ты бы, конечно, взяла всё... Но начнём с того, что брать просто нет смысла — прорицания и магловедение.

— Почему?

— Потому что Трелони — алкоголичка, и свои способности не контролирует. А магловедение... Ты учебник читала?

— Нет ещё, а что?

— О, это нечто по ту сторону добра и зла... — Хендри закатил глаза. — Не поверил бы, если бы сам не видел. Электричество производится розеткой — как тебе такое? А ведь это ещё самое безобидное... Что там дальше, уход за магическими существами? Ну, если бы это была нормальная биология, вопросов бы не было, но... Да и Кеттллберн собирается уходить, пока не превратился в Железного Дровосека, а учитывая вечное отсутствие у директора денег, я боюсь, что новым будет Хагрид. Нумерология... Вот это уже смысл имеет, причём самый непосредственный. Не то, чтобы я любил математику, но без неё никуда.

— Согласна. Даже Рон это понимает, — кивнула Гермиона.

— Эй, без намёков! — возмутился Рон. — Короче, я беру нумерологию, а вы как хотите.

— А руны что из себя представляют? — вернулась к теме Гермиона

— Чтобы тебе было понятнее — языки программирования, — ответил Хендри. — Рунами можно записать любое заклинание, а ещё из них можно сделать заготовку, которая сама свернётся в заклинание...

— Беру! — тут же заявила Гермиона. — Наконец-то нормальная теория!

— Не сильно обольщайся, — посоветовал Хендри. — У магов вообще плохо с теорией... В общем, руны и нумерология?

— Именно! Рон, что, говоришь, будешь брать?

— Нумерология и что попроще, — зевнул Рон. — Не все же такие умные... Уход, наверное, возьму — он скорее пригодится, да и сложного ничего нет...

— Рон, ты лентяй, — вздохнула Гермиона, вновь наполняя стакан.

На платформе, как обычно, царил бардак, приправленный здоровой долей безумия. Безумие обеспечивал Лавгуд в костюме Джокера, раздававший автографы и сыр.

— Берегись мозгошмыгов, Летнее дитя, — изрекла Луна, спускаясь на перрон.

— И тебе не хворать, — отозвался Хендри. — Всем пока, Гермиона, жду звонка.

— Ага!

Отец ждал у каминов, как и всегда, на сей раз — в компании матери и Мэг.

— А вот и наши заклинатели змей... — с широкой улыбкой заявил он. — Надеюсь, больше вы ничего не натворили?

— Ничего, — честно ответил Хендри. — Меня тут в Ванкувер приглашают...

— Дома обсудим, — заявила мать. — Уходим, иначе мне придётся раскланиваться с Малфоями, а это совсем не то, чего бы мне хотелось...

Само собой, поездка в Ванкувер требовала семейного совета. И сразу после ужина Хендри заявил, что хотел бы поехать.

— Я только за, — тут же заявил Килан. — Посмотришь мир, заведёшь полезные знакомства — тем более, что наши знакомые в Оттаве...

— В Монреале тоже есть, — поправила мужа Диорвел. — Но да, я тоже согласна, вот только с кем?

— Роберт, — припечатала Анна. — Пусть займётся серьёзным делом, а то ведёт себя, как мальчишка... Кстати, Мэг, у тебя же конференция в Ванкувере?

— Я за твоими внуками следить не собираюсь, — сразу же заявила Мэг. — Я там пробуду всего четыре дня, и все четыре с утра до вечера буду занята. Хотя сланцы Бёрджес показать могу...

— Ура! — высказался Хендри.

Гермиону возможность побывать на горе Маунт-Стивен привела в восторг. Переждав волну радостных писков, Хендри уточнил даты, положил трубку и устроился за компьютером — требовалось выяснить хоть что-нибудь о магическом сообществе Канады... Хорошо ещё, что хотя бы часть американских магов не относилась с демонстративным презрением ко всему магловскому и компьютеры имела. Более того, эта часть имела ещё и модемы и даже собственную эхоконференцию...

Подключившись — как ни странно, с первого раза — Хендри загрузил конференцию, собираясь сперва просмотреть новости — и хмыкнул, увидев свежую цепочку: "От: Хотэл-Голф. Тема: Магический Ванкувер."

— Ну да, не я один такой умный, — хмыкнул Хендри, развернув переписку.

Само собой, половину переписки занимала ругань между Ильверморни и Эль Масаррой, но для эхи это было делом обычным, а оставшаяся половина всё-таки была по делу. Судя по ним, магический район Ванкувера был похож на Косой переулок с индейским акцентом, немного увеличенный в размерах. Это было, как минимум, интересно... Наиболее полезные ответы Хендри даже распечатал, после чего с чистой совестью включился в дискуссию — естественно, отстаивая честь Хогвартса.

— Значит, Хотэл-Голф? — осведомился Хендри, когда обе компании встретились в Хитроу. — Почему-то меня это решительно не удивляет.

— Ну меня же не удивляет, что ты на неё подписан, — пожала плечами Гермиона. — Большинство там гики вроде меня...

— Не знаю, кто это, но от большинства завсегдатаев этой эхи ты отличаешься в лучшую сторону, — заверил её Хендри. — А я на неё подписался ещё перед Хогвартсом, так что знаю, о чём говорю.

— Да ладно, есть там и нормальные ребята, — хмыкнула Гермиона. — Пошли, наш рейс объявили.

Большую часть полёта до Торонто Хендри проспал. Всё остальное время ушло на бурную дискуссию об английском футорке и его преимуществах перед скандинавским футарком, а также о перспективах графических оболочек фирмы "Майкрософт" и применении магии в авиастроении. Роберт попытался напомнить про Статут, но успеха не имел...

— Когда мы придём к власти, — нахально заявила Гермиона, — Статут будет отменён одним из первых указов. Всё равно тут его никто не соблюдает...

— Потому что американцы вообще готовы поверить во что угодно, — неожиданно включилась в разговор старшая Грейнджер. — Отсюда — бесконечные теории заговора, поиски инопланетян и прочее. И если рядовому американцу рассказать про магию, он просто решит, что перед ним очередная порция конспирологии, и на этом успокоится. И даже если кто-то увидит магию и станет об этом рассказывать — на фоне прочей чуши этого никто не заметит. Так что, как я поняла, тут и память чистят редко, и к детскому колдовству относятся спокойно... Что, уже посадка? Вот это мы заболтались!..

Тётя Эмма выглядела скорее старшей сестрой Гермионы, и Хендри внезапно подумал, что в идеях Анны было рациональное зерно. Если Гермиона через несколько лет станет такой же... А ума ей и сейчас не занимать... Хендри потряс головой и отбросил посторонние мысли. Об этом можно будет и позже подумать, а пока что у него и других дел хватает — в конце концов, он же никогда раньше не был в Канаде!

Тем более, что Ванкувер впечатлял, хоть ему и не хватало размаха и монументальности Британии, но ведь Канада не может похвастаться столь же долгой историей...

— Гери, рада тебя видеть! — Эмма сгребла племянницу в объятия. — Сестричка Джин! О, да вы с гостями? Ну да ладно, места хватит на всех... Хотя Гери придётся сидеть у Хендри на коленях.

— Эмма, — вздохнула Джин Грейнджер. — Опять ты за своё... Надеюсь, ты обойдёшься без сыра?

— А причём тут сыр? — Эмма уставилась на сестру с явным недоумением. — Аллергии у тебя вроде бы нет...

— Дело не в аллергии, дело в одном чокнутом любителе сыра. За пять минут заколебал! — сердито фыркнула Джин. — Чудик, каких поискать...

— Бывает, — согласилась Эмма. — Чудики — они такие... Ну что, поехали?

Ездила Эмма на здоровенном внедорожнике, своим брутальным видом дико контрастировавшим с хозяйкой и вызывавшем оторопь у всех, кто видел эту картину впервые. Роберт так и вовсе чуть челюсть не отвесил, увидев такую машину.

— Всё больше и больше, — прокомментировала Джин. — Будь ты парнем — списала бы всё на комплексы...

— Таскать толпу народа и кучу аппаратуры на чём-то надо, — пожала плечами Эмма. — А на грузовиках модели не ездят, знаешь ли. Садитесь давайте, места хватит.

Места действительно хватило, хотя Гермионе и Хендри пришлось сидеть едва ли не в обнимку (и не сказать, чтобы они были против). Тронувшись с места и вырулив на трассу, Эмма сообщила:

— Я проверила твой адрес — это где-то на западной окраине Виктории. Место обитания старых хрычей и небогатых бездельников — не знаю, что вам там надо, но отвезти могу хоть завтра, заодно и поснимаю — всё равно эта неделя у меня свободна. Правда, завтра я бы не советовала...

— Почему? — удивился Хендри.

— Потому что нас всех, а особенно тебя и Роберта накроет джетлаг, — объяснила Гермиона. — Мы в Ванкувере, но организм у нас живёт по лондонскому времени. Восемь часов разницы, да ещё и на запад... В общем, ближайшие несколько дней нам всем будет хреново... Впрочем, маглам бывает ещё хуже.

— Посмотрим, — Хендри душераздирающе зевнул.

— О чём я и говорила, — Гермиона ткнула задремавшего Хендри локтем в бок. — Джетлаг. Вставай, приехали!

— Добро пожаловать в мою скромную обитель! — объявила Эмма, остановив машину перед воротами.

— Хм... А как тогда выглядит нескромная? — спросил Хендри.

— Как вилла голливудской звезды. Ты не первый, кто об этом спрашивает... — Эмма покосилась на племянницу. — И по меркам модельного бизнеса это действительно очень скромный домик...

Хендри покачал головой — футуристического вида особняк слабо ассоциировался со скромностью.

— Вообще-то, здесь ещё и студия, — пояснила Эмма, проехав в открывшиеся ворота, — так что при встрече со всякими странными личностями просьба не удивляться... Да, это не только новичков касается, я, кажется, про Кейса писала.

— Который "чокнутый, как герой тупого комикса"? — уточнил мистер Грейнджер.

— Ага, — заехав в гараж, Эмма заглушила двигатель и выбралась из машины. — Ну, приехали. Вылезайте, разбирайтесь — а там уже и обед...

Большая прогулка

Джетлаг накрыл Хендри с головой. Клонило в сон, но спать при этом не хотелось, сосредоточиться на чем-нибудь удавалось с трудом, а настроение стабильно держалось в районе абсолютного нуля. Не хотелось вообще ничего, и Хендри, в надежде найти что-нибудь интересное, уселся за компьютер... Который имел доступ в Интернет.

Интернет, по мнению Хендри, больших перспектив не имел. Да, потеснить BBS он мог — но и только. Конкурировать с Юзнетом или Фидо он не сможет...

Пока, по крайней мере — часа через два Хендри пришёл к выводу, что будущее у Интернета есть, и весьма интересное... Лет через десять так и прибыльным станет, пожалуй, а то и пять. Надо будет бабушке Анне сказать — пусть присмотрится...

Из Всемирной паутины Хендри извлекла Гермиона, сообщившая, что Эмма зовёт их в студию — показать две цифровых камеры, приобретённые пару дней назад. Хендри, разумеется, согласился — побывать в профессиональной студии было бы интересно...

Камеры были громоздкими, снимки хранили на диске в отдельном кейсе, но Гермиону привели в восторг.

— Вот увидите, будущее — за ними! — объявила она.

— Всё стало понятно, когда я впервые увидел у тебя "Популярную механику", — фыркнул Хендри. — Но вот масштаб как-то недооценил...

— Масштаб тогда был поменьше, — ответила Гермиона. — Но на позапрошлое Рождество мне подарили компьютер с модемом... Кстати, тётя Эмма, есть у нас один приятель, на год младше — несомненный талант, но самоучка. Может, посоветуешь какие-нибудь книги или ещё что?

— Хм... — Эмма провела пальцем по губам. — Могу, конечно, подсказать несколько книг... А вообще, расскажи-ка о нём поподробнее.

Гермиона принялась рассказывать — и Хендри осталось только удивляться количеству известной ей информации. Сам он знал куда меньше... И с этим требовалось разобраться.

— Так, мне всё ясно, — заявила Эмма. — Книги я тебе дам, есть у меня несколько подходящих — но вообще-то, это не моя специальность. Он фоторепортёр, а не студийный фотограф, так что пусть свои снимки разошлёт в газеты — местные почти наверняка заинтересуются. А теперь... Как насчёт настоящей фотосессии, ребятки?..

— У меня дурное предчувствие... — пробормотал Хендри.

Дурное предчувствие оправдалось... Хендри и Гермионе предстояло выступить в образе стимпанкового безумного учёного и его помощницы, и это было страшно. Стилист, неприлично похожий на старшего Малфоя, часа два издевался над моделями — костюм, причёска, грим... и бесконечные комментарии Эммы.

Результат, однако, оказался впечатляющим — из зеркала на него смотрел молодой шотландский джентльмен... Правда, взъерошенный и маниакально сверкающий очками — но ведь у джентльмена могут быть небольшие причуды?

Рядом стояла Гермиона, имевшая, несмотря на закрытое тёмно-зелёное платье и только наметившуюся фигуру, на редкость вызывающий вид. Зрелище было настолько впечатляющим, что оба, переглянувшись, громко сказали:

— Анархия!

— Именно! — хлопнула в ладоши Эмма. — А теперь начнём!

Сама съёмка оказалась не меньшим мучением — каждая сцена снималась раз пять самое меньшее, и всё это время приходилось торчать в какой-нибудь жутко неудобной позе. Потом несколько минут отдыха — и всё повторяется... И так до вечера. Правда, джетлаг был благополучно забыт...

— Ну вот... — Эмма отложила камеру и потянулась. — Завтра утром посмотрите, да я вас отвезу в Визардс Вэлли...

— Я, кажется, назвала только адрес... — Гермиона вздёрнула бровь.

— Мелкая, ты серьёзно думаешь, что я не знаю про вашу колдовскую братию? У меня, между прочим, был парень-волшебник... Только он в Ираке погиб.

— Сочувствую, — тихо сказала Гермиона.

— Спасибо, — криво улыбнулась Эмма. — В общем, там есть кафешка "Мэри Глостер", как нагуляетесь — зайдите туда, хозяйка вас телепортирует...

За завтраком Эмма выложила на стол готовые снимки... И Хендри пришлось признать, что вчерашние мучения того стоили. Хендри получился весьма убедительным безумным учёным, создателем загадочных и, несомненно, разрушительных машин... Гермиона — с блокнотом или громоздким старинным фотоаппаратом — смотрелась на редкость органично среди полированной бронзы, стекла и морёного дерева.

— А и правда, здорово получилось, — высказалась Гермиона. — Надо будет бывшим одноклассникам показать — глядишь, лопнут от зависти... Ладно, когда отправляемся?

— Да хоть сейчас, — махнула рукой Эмма. — Допьём кофе — и вперёд. Роберт, хватит спать на ходу, не так уж ты и устал!..

— А с чего бы тебе уставать ночью?.. — подозрительно осведомился Хендри.

— Да они с Кейсом и Дудой вчера полночи пили и в карты резались, — фыркнула Эмма. — А потом я их спалила и заставила разбирать стойку с софитами.

— Это ещё более пошло, чем то, о чём я сначала подумала... — сообщила Гермиона. — Да уж... Ладно, давайте и правда собираться.

Дорога оказалась не слишком интересной, и Хендри порадовался предусмотрительности Гермионы, прихватившей несколько номеров "Нэшнл Джиогрэфик". Иначе пришлось бы бестолково таращиться в окно или спать, а спать решительно не хотелось.

Впрочем, в окно Хендри время от времени посматривал — надо же было заметить, где и куда поворачивать... Мало ли, вдруг опять придётся добираться на магловском транспорте, а карты под рукой не окажется. С его-то везением влипать в приключения — запросто!

Внедорожник нёсся по трассе — Эмма оказалась тем ещё беспечным ездоком, обочины то и дело размазывались в пёстрые полосы, а Хендри читал статью о швейцарской гвардии и время от времени комментировал вслух.

Военной историей Гермиона не слишком интересовалась, швейцарских гвардейцев считала самое большее полицией... И услышанное её почти шокировало.

— И вот, представь себе эту картину, — рассказывал Хендри, — десятки тысяч озверевших наёмников врываются в Рим, разоряя всё на своём пути, гарнизон Рима опрокинут — но на ступенях Собора Святого Петра их встречает швейцарская гвардия. Всего сто восемьдесят девять человек... Три четверти их так там и полегло — но и наёмников полегло множество, а Папа Римский успел спастись...

— Суровые были ребята, — хмыкнула Гермиона.

— Они и сейчас суровые, — буркнул Роберт. — И ты ещё со швейцарскими цвергами не сталкивалась. По сравнению с ними гоблины — сама щедрость и бескорыстие...

Гермиона присвистнула.

— Я, конечно, слышала что-то такое, — сказала она, — но всегда считала это болтовнёй.

— Всё, что о них говорят, следует умножать минимум на два, — буркнул Роберт. — И я о них говорить не хочу. Хватит их с меня...

Хендри опасался, что придётся ждать паром, но обошлось — в запасе оставалось минут пять, и места на борту было предостаточно.

— Что значит — приехать вовремя, — ухмыльнулась Эмма. — Не припоминаю, чтобы мне так везло с этим паромом. Хотя, если честно, я и бываю тут редко... А зря, пожалуй. К тому же есть у меня кое-какие планы... Роберт, как думаешь, здешние леса подойдут для Рыжей Сони?

Вопрос задел Роберта за живое, ибо Говарда он любил и рассуждать на эту тему мог бесконечно — по крайней мере, на всю оставшуюся дорогу его хватило.

Конечной точкой маршрута был непритязательный мотель на отшибе. Выбравшись из машины, Хендри обратился к сидевшему на скамейке перед офисом пожилому джентльмену с трубкой:

— Добрый день, сэр. Могу ли я увидеть мистера Джона Тафта?

— Смотрите, — предложил его собеседник. — Вы, полагаю, и есть Хендри Маклауд?

— Именно, — улыбнулся Хендри. — Мой кузен Роберт Маклауд, моя подруга и однокурсница Гермиона Грейнджер.

— Рад знакомству, — Тафт поднялся. — Добро пожаловать в Визардс Вэлли.

Он провёл гостей к неприметной калитке в заборе со стороны леса, открыл её — и перед ними открылся провинциальный канадский городок. В общем-то, не колдуй его обитатели прямо на улице, вряд ли кто-нибудь обратил бы на него внимание...

— Действительно, Косой переулок с индейским акцентом, — улыбнулась Гермиона. — Так, сначала в банк...

— А потом в книжный, — фыркнул Хендри.

— Разумеется, — подтвердила Гермиона. — Мистер Тафт, надеюсь, вы сможете нам порекомендовать что-нибудь?

— Я вас лучше провожу, — ответил Тафт. — Привычка моих земляков объяснять дорогу превращает прогулку в экстремальный туризм...

Тафт был недалёк от истины — Визардс Вэлли отличался довольно хаотичной застройкой и типичной деревенской манерой объяснять дорогу подробно и непонятно. Ничего необычного, Хендри и сам так делал...

Проще всего было найти банк — как-никак самое высокое здание городка, целых восемь этажей. Обменяв деньги, компания двинулась на поиски книжного магазина, разглядывая всё подряд, как истинные туристы.

На самом деле сходство с Косым переулком было чисто поверхностным — не было столь типичной для магической Британии средневековости. Да, и люди, и дома выглядели старомодно, но вызывали в памяти всё-таки Джека Лондона, а не Томаса Мэлори...

Книжный, как и все прочие магазины, разместился недалеко от банка, в торговом квартале, и ассортимент имел куда больший, чем Флориш с Блотсом могли себе позволить даже в самые лучшие времена. Гермиона немедленно зарылась в книги, издавая невнятно-восторженные звуки, а Хендри остановился перед запертой витриной. Книги в ней были весьма примечательные — за некоторые из них можно было и в Азкабан отправиться...

— Сэр, — Роберт витрину тоже заметил, — эти книги может купить любой человек?

— Не вполне, — ответил продавец. — Но если вам есть двадцать один год и вы имеете лицензию в соответствующей области, то можете получить разрешение на хранение такой книги. Его, если на то есть необходимость, выдаст Министерство, но необходимые для хранения условия вы должны обеспечивать за свой счёт. Так вот, когда оно у вас будет, я позову директора, мы откроем витрину — видите, тут два замка — и под роспись продадим её.

— Всё лучше, чем запрет на всё подряд, — заметила Гермиона. — Вот кстати, пособие по созданию волшебных палочек в Англии даже в списке запрещённых книг нет... Так, вот это всё я беру, и самообновляющийся каталог у вас есть?

— У нас есть даже BBS, — сообщил продавец. — Вы, вероятно, не в курсе...

— Я знаю, что это, — перебила его Гермиона, — но каталог всё равно давайте — в Хогвартсе компьютеров нет. Хендри, пакуй!

Хендри послушно сгрузил в спорран немаленькую стопку книг и поинтересовался:

— Куда дальше?

— Был бы фотоаппарат...

— В магазине напротив можно купить, правда, магловский, — предложил Тафт. — Два драгота за камеру и то ли две, то ли три катушки плёнки.

— Ведите! — заявила Гермиона.

Фотоаппарат и две катушки на две дюжины кадров каждая действительно обошёлся в два драгота. Аппаратом сразу же завладела Гермиона — Маклауды, увидев, с какой ловкостью она управляется с камерой, возражать не стали.

— Кстати, модель-то старая, — заметила она. — Подарю тёте, пожалуй... Такого в её коллекции вроде бы нет. Мистер Тафт, полагаюсь на ваши советы...

— Что ж, буду рад вам помочь, — хмыкнул канадец. — И предлагаю начать с Колонны — тем более, что она здесь поблизости.

Колонна была, собственно, колонной из тёмного мрамора, на котором были высечены имена канадских магов, погибших в бою — с четырнадцатого года и до недавней "Бури в пустыне".

Хендри, подойдя к колонне, стянул берет, склонил голову и тихо продекламировал:

— Все отдав, я не встану из праха,

Мне не надо ни слов, ни похвал.

Я не жил, умирая от страха,

Я, убив в себе страх, воевал.

— Мистер Поттер?..

— Знаете, мистер Тафт, в магической Британии вы ничего подобного не увидите, — отозвался Хендри. — Сколько магов сражалось за Англию — но разве их помнят?.. А прошлая гражданская война? Мальчик-который-выжил — вот он, перед вами, вот только моих родителей почти не помнят, не говоря уже о многих других. Тех, кто действительно заслуживает памяти... Прошу прощения, как-то неожиданно меня пробрало.

— Здесь всех пробирает, и дело не в магии, — отозвался Тафт. — Не знаю, как так получилось — наверно, потому, что скульптор на войне потерял всех друзей...

— Возможно... Что ж, мистер Тафт, ведите нас!

Прогулка заняла часа два — Визардс Вэлли всё-таки был невелик — и закончилась в ресторанчике "Мэри Глостер". Угостив Тафта обедом и пивом и распрощавшись, Маклауды и Грейнджер обратились к хозяйке — которую, естественно, звали Мэри Глостер...

Хозяйка Эмму отлично знала — хотя откуда, так и не призналась. Судя по тому, что были они ровесницами, Мэри вполне могла оказаться соседкой или школьной подругой Эммы. А могла и не оказаться — судя по некоторым оговоркам, юность сестёр Уотсон была довольно бурной...

Так или иначе, но отреагировала Мэри бурно.

— Великий Маниту! — воскликнула она. — Вспомнила, надо же! Ох я ей задам!.. Ну-ка, подождите минутку, я найду, из чего портал сделать, а Эмме скажите — вечером я к ней наведаюсь, пусть, мерзавка такая, швабру себе готовит!

Продолжая ворчать, хозяйка вручила компании длинную палку и пузатую бутыль.

— Портал сработает через минуту, бутылку чтоб до вечера не трогала, — предупредила она, — а я, как закроюсь, так сразу буду.

— Спасибо, — Роберт поцеловал руку, — надеюсь, мы не доставили вам больших хлопот.

— Чепуха, для того и существуют друзья!

Портал выбросил компанию в саду, в нескольких шагах от веранды. Джин и Эмма, сидевшие на ней, синхронно обернулись и столь же синхронно смахнули со стола в кейс две стопки фотографий.

— Привет, как погуляли? — непринуждённо осведомилась Эмма, поспешно захлопнув кейс.

— Мэри Глостер прислала тебе бутылку и велела передать, что будет, как только закроется, и чтобы ты готовила швабру, — сообщила Гермиона. — И что за фотографии вы так стремительно убрали?

— Неважно, — отмахнулась Джин.

Это было ошибкой. Сопоставив скорость исчезновения снимков и одежду матери — лёгкий халат — Гермиона сделала неожиданный вывод...

В два шага оказавшись на веранде, Гермиона шёпотом спросила:

— Мама, ты что, снималась голой?

— Ну что ты говоришь... — возразила Джин, глядя в сторону.

— Знаешь, мама, — вздохнула Гермиона. — Если бы ты была волшебницей — точно училась бы на Гриффиндоре. Это не просто не лечится, это ещё и наследственное...

— Что не лечится? — неосторожно спросил Хендри.?

— Гриффиндор головного мозга, — ответствовала Гермиона. — А ты что подумал?

В Британию

Мэг, как обычно, заявилась с утра пораньше. Правда, на сей раз недовольных не было — во-первых, нанятый Эммой вертолёт ждать не мог, а во-вторых, ископаемые заинтересовали всю компанию.

— Открыли его ещё в начале века, — рассказывала по дороге Мэг, — но толком не поняли, что за сокровище нашли. Уолкотт, который их и нашёл, работал больше десяти лет, но почти всё неправильно классифицировал... Хотя ещё вопрос, чего бы я понаписала на его месте — этих тварей без косяка не представить. Одна до того странная, что её назвали галлюцигенией, правда, потом сообразили, что нарисовали её вверх ногами... Но менее странной она от этого не стала.

Гора впечатления не производила — обыкновенные чёрно-серые скалы, довольно крутые, но не настолько, чтобы требовать альпинистских навыков. Кое-где на склоне стояли вешки, между ними перебирались немногочисленные туристы, а в стороне, на отгороженном веревкой участке, шла работа. Туристы задерживались, бросали почтительно-тупые взгляды и шли дальше.

— Хотите туда? — спросила Мэг, кивнув на ограждение.

— Ну а ты как думаешь? — пожал плечами Хендри.

— Тогда вперёд, — Мэг подняла верёвку и пролезла под ней.

— Эй, леди, сюда... — окликнул её кто-то. — А, Маргарет! Приветствую! Какими судьбами?..

— Да вот, герр Рихтер, хочу подрастающее поколение к палеонтологии приохотить, — хмыкнула Мэг. — Моя дальняя родня...

— Все сразу?

— Да нет, только шотландцы, — махнула рукой Мэг. — Маклауды — Хендри и Роберт, Гермиона Грейнджер, одноклассница Хендри, её мать Джин. Доктор Ханс Рихтер, один из ведущих специалистов по кембрию.

— Очень приятно, — учёный пожал протянутые руки. — Что сказать — вам повезло, тут у нас прекрасно сохранившийся аномалокарис...

— Действительно, очень странная креветка, — согласилась Джин, разглядывая камень.

— Чертовски странная, — согласился Роберт. — Кстати, почему "креветка"? По-моему, сходства никакого...

— О, сперва нашли только щупальце, которое и приняли за креветку, — пояснил Рихтер.

— Кстати, в те времена довольно обычная ситуация. Всё-таки очень странные твари... Кстати, хотите взглянуть на действительно интересные находки? Те, что показывают туристам, эффектно смотрятся, но для науки почти бесполезны.

Разумеется, отказаться от такого предложения было невозможно.

Обитали учёные в нескольких довольно комфортабельных сборных домиках у подножия скал, и там же хранились находки — их, правда, почти сразу отсылали в лаборатории.

— Вот, пожалуйста, — Рихтер продемонстрировал плитку с отпечатком чего-то, похожего на рыбу и червяка одновременно. — Пикайя, далеко не самое эффектное, но, на мой взгляд, самое интересное ископаемое, древнейшее известное хордовое! Правда, это явно не самое первое из хордовых, но древнее пока ничего не нашлось... А вот ещё одна очень любопытная находка — видите, какое-то животное ползло по дну, но его схватил хищник. Кто и кого — загадка, хотя кое-какие идеи у нас есть...

Лекция подзатянулась, и если бы не японские часы Мэг с будильником, компания наверняка опоздала бы на свой рейс. К счастью, будильник сработал вовремя, вертолёт без проблем доставил компанию в аэропорт, и даже осталось немного времени в запасе.

— Хендри, ты точно везучая сволочь, — подвела итог Мэг, когда самолёт лёг на курс. — Который уже раз укладываемся с идеальной точностью... Ну да ладно, как вам сланцы?

— Ну, знаешь!.. — Хендри даже руками взмахнул. — Даже не думал, что там так круто! Такие твари... Чёрт, да до такого даже Лавкрафт не додумался! Да что там Лавкрафт, Уллем в детстве такой хрени не рисовал!

— Справедливости ради — трилобитов он рисовал вполне прилично, — заметила Мэг.

— Кстати, а почему бы тебе что-нибудь не рассказать? — спросила Гермиона. — Нам же ещё лететь и лететь, а читать нечего...

— Ну, с меня требуют цикл научно-популярных лекций, — Мэг достала папку и открыла её. — Давайте я вам их прочитаю, а вы скажете — нормально получилось, или меня слишком занесло?

— Идёт, — хором согласилась вся компания.

Обратный путь, благодаря лекциям Мэг, получился куда более интересным, чем полёт в Ванкувер. Писала Мэг бойко и ясно, хоть и срываясь иной раз на привычный академический стиль. Учитывая, что знала она много, получилось действительно интересно и познавательно... Настолько интересно, что на чтение, обсуждение и правку ушли все десять часов полёта. Спать никто не собирался — динозавры важнее какого-то там сна...

В результате в Хитроу все пятеро выгрузились довольными, но полусонными. Распрощались, Грейнджеры погрузились в свою машину, остальные — в пикап Мэг с Сириусом за рулём, и отправились по домам. Само собой, тратить целый день на дорогу не предполагалось, и, как только Сириус загнал машину в укромное место, Мэг активировала портключ.

Последнее перемещение Хендри доконало. Джетлаг снова накрыл с головой, и Хендри, вяло поприветствовав родню, завалился спать — где-то в в половине восьмого вечера.

А на следующий день Сириус Блэк сообщил, что авроры упустили Питера Петтигрю.

Питер в обличье крысы пробрался в Хогвартс, был обнаружен и почти пойман, но сумел сбежать. Зачем он это сделал — осталось загадкой, где прятался — тоже, а о том, куда он делся, оставалось только гадать.

Фадж от таких новостей забился в истерике, накинулся на аврорат с кучей идиотских приказов, попытался в чём-то обвинить Крауча, но был им послан... "Ежедневный пророк" добавлял жару — особенно старалась небезызвестная Рита Скитер, и даже Лавгуд сообщил читателям о нападении мозгошмыгов с планеты Нибиру. Всё это, по меткому определению Сириуса, выглядело, как пожар в борделе в час пик. Результаты были соответствующими...

Само собой, Хендри немедленно позвонил Гермионе и сообщил новости.

— Ну а ты что хотел? — поинтересовалась Гермиона, зевая в трубку. — Самую здравую мысль в этой компании выдал Лавгуд... Кстати, если увидишь, передай ему, что я в восхищении. Читать Ситчина — это подвиг, знаешь ли.

— А кто он такой?

— Козёл и жулик, который придумал Нибиру и ещё много бреда в том же духе. В общем, забей — всё это скоро сдохнет, а Рита-флюгер-в-заднице будет рассказывать, что ничего не было. Кстати, заглянешь к нам перед Хогвартсом? Луна обещала приехать...

— Не вопрос, — заявил Хендри. — Как только скажешь, так и явимся. Ты же не против компании моего братца?

— И братца давай. Ладно, — Гермиона в очередной раз зевнула, — пока, вечером в эхе поболтаем.

К обеду джетлаг не то, чтобы прошёл — на это требовалось несколько дней — но ослаб до терпимого уровня, и кружка кофе от Сириуса сыграла в этом достойную роль. Поэтому за обедом Хендри был вполне адекватен и даже мог поддерживать разговор.

И первым делом он спросил:

— Как там Уизли?

— Пришла в норму, — сообщил Уллем. — Жаловалась, что Молли выдрала её крапивой, но, по-моему, это она врёт.

— Ну почему же? — заметила Анна. — Прюэтты — старая и уважаемая семья, следующая традициям... А Молли в те времена смахивала нравом на близнецов, так что прилетало ей частенько.

— Ну вот. В общем, пока я у них гостил, Джинни всё время за мной таскалась, ещё хуже, чем за Хендри в школе... Упс! — Уллем поймал заинтересованный взгляд Анны и осёкся.

— А в Канаде что было? — спросила Диорвел.

— Ну, — сказал Хендри, переглянувшись с Робертом, — в Канаде было круто. Даже фотосессия, хотя это ужас какой-то... И в Визардс Вэлли интересно было — вот кстати, там маги "чистотой крови" не озабочены, как наши идиоты. То есть, конечно, учитывают, но и только. Их больше умение заработать волнует... Причём там что в Канаде, что в Штатах так. А обелиск? Ты можешь представить себе что-нибудь подобное в Англии? Лично я — нет, разве что мы сами что-то сделаем... Кстати, мемориальная доска, хотя бы только гриффиндорская — это вполне реально, особенно если Сириус поможет. Вот ещё что — индейцев там много, и они почти не пользуются палочками. Зато заклинания у них — просто ужас!..

— Так они их на своем языке читают, — пожал плечами Роберт. — А это точно ужас — там некоторые могут в одно слово затолкать целое предложение... И это будет пострашнее Лланфайра...

— Да неужели?

— Ну да. Причём знаете, что хуже всего? Что они эту тарабарщину выдают, как пулемётную очередь. Палочкой взмахнуть не успеешь... И анимаги они там почти все. Но сланцы всё равно круче!

— Да неужели?

— Дядя Килан, да что ты завёлся, а? Ты вон попроси Мэг, она тебя туда свозит — сам посмотришь. Фотки — это не то, тут живьём надо увидеть... Ну или Эмму просить — она снимет, как надо.

— Ты бы поподробнее рассказал про эту Эмму, — ласковым голосом попросила Анна. — Похоже, она очень интересная девушка...

Следующую неделю Хендри потратил с пользой. А именно — отсыпался, читал Гибсона, доделывал домашнее задание и на пару с Гермионой флеймил в эхоконференциях. Ещё он подрался с Тимом Алленби — без этого обойтись было никак нельзя... А потом как-то неожиданно наступил день рождения.

— Поздравляю! — заявила с порога Луна, одетая в бирюзовое кимоно с играющими карпами, и с поклоном вручила Хендри коробку.

— Благодарю тебя, — Хендри на всякий случай поклонился в ответ, положил коробку на стол и добавил:

— Прикольно выглядишь!

— А карпы ещё и мозгошмыгов ловят, — сообщила Луна. — Как тебе Канада?

— Здорово, — ответил Хендри. — Тебе бы понравилось. Я тебе фотки покажу... Привет, Гермиона! Шеймас! Заходи и смотри, какая крутая Луна!

— Вау! — из-за Шеймаса выскочил Колин. — Прямо как в кино! О, мистер Лавгуд, а можно вас с мистером Дунканом снять?

— Можно, но ты же хочешь чего-нибудь особенного?

— Да... — Колин смутился. — Мистер Дункан, у вас есть меч? Понимаете, мистер Лавгуд одет по-японски, а вы по-шотландски, и я хочу сфотографировать, как вы меняетесь мечами... Ну знаете, как у Киплинга — Запад есть Запад, Восток есть Восток...

Дункан Маклауд задумчиво потёр подбородок, просмотрел на Лавгуда — в чёрном хаори, светло-серых хакама и с вакидзаси за поясом — и спросил:

— Насколько хорошо вы владеете мечом, мистер Лавгуд?

— В молодости я прожил несколько лет в Японии,— сообщил Лавгуд, — изучая кендзюцу под руководством Ватанабэ-сенсея...

— Ta ma de! — выдохнула Гермиона.

— А мне ты про это никогда не говорил, — заметила Луна.

— Да как-то к слову не приходилось, — пожал плечами Лавгуд. — Дункан-сан, вы предлагаете скрестить клинки? Это было бы любопытно... И наш юный друг получит искомые кадры.

— После обеда, негодники! — Анна надела очки и свирепо воззрилась на мужчин.

Праздник удался... А особенно — представление, устроенное Дунканом и Лавгудом. Поединок шотландского горца и самурая вряд ли мог бы случиться где-нибудь ещё... Но это было по-настоящему круто.

— Твой дед — вылитый Шон Коннери, — заявила Гермиона, когда бой завершился ничьей, бойцы обменялись мечами, а Хендри предложил подняться на стену. — Слушай, он точно обычный волшебник?

— Ну не Горец же? — хмыкнул Хендри. — Он, конечно, крут, но не настолько... А вообще, годная идея для "Придиры", надо будет Луне рассказать! Кстати, она твои компьютерные детали нашла?

— Все до единой, — довольно оскалилась Гермиона. — Честно, я такого не ожидала...

— Это же Луна, — пожал плечами Хендри. — Ей бесполезно удивляться.

Некоторое время они просто молчали. Гермиона, судя по время от времени бросаемым взглядам, хотела что-то спросить, но опасалась его задеть. Продолжаться это могло довольно долго, и Хенндри вздохнул и сказал:

— Спрашивай уже...

— Не хочу портить тебе праздник, — Гермиона смотрела куда-то вдаль, — но меня беспокоит Петтигрю.

— Заведи кота, — предложил Гарри. — Или сову. Или пинчера... Сам по себе он почти не опасен, но вопрос в том, что ему надо... И что натворит наше прекрасное министерство.

— Вот его я действительно боюсь, — вздохнула Гермиона. — Фадж, похоже, способен на любую дичь, только бы удержаться у власти.

— Именно. А ещё он вор и взяточник. Так вот, Петтигрю... Как ты помнишь, его хозяин сдох не до конца и пытается вернуться. Петтигрю достаточно глуп, чтобы попытаться ему помочь — хотя остальным уже давно ясно, что благодарности они не дождутся...

— Хочешь сказать, мы в любой момент можем напороться на возродившегося Самозванца?!

— Не в этом году точно, — утешил Хендри. — Его слишком активно ищут, так что высунуться он не сможет, даже если и знает, где прячется хозяин. А вот в следующем... В следующем может и рискнуть. А может и не рискнуть.

— Значит, минимум год, — Гермиона вздохнула. — Спасибо, ты меня успокоил. Честно. Время есть — что-нибудь придумаем. В Косом встречаемся?

— А как же! Числа пятнадцатого пойдёт?

— Думаю, да, но всё равно надо будет созвониться. Я тебе после завтрака позвоню, идёт?

— Идёт, — согласился Хендри.

— Тогда я пойду, — сказала Гермиона. — Спасибо, что позвал, было здорово!

И прежде, чем Хендри успел что-то сказать, она быстро поцеловала его в щёку и сбежала со стены, кринув с лестницы:

— Пока! Встретимся в Косом!

Секунд двадцать Хендри бездумно смотрел ей вслед, затем коснулся щеки пальцами и задумчиво произнёс:

— А ведь бабушка Анна, похоже, права...

Дело Света

Первого сентября выяснилось, что Фадж свихнулся окончательно. Для охраны школы и поисков Петтигрю были отправлены дементоры — и неважно, что анимага в звериной форме они просто не увидят. Сириус так выразительно молчал, переглядываясь с Дунканом, что Хендри даже пожалел Фаджа. Самую чуточку...

— Здесь тоже занято, — сообщил Рон, — мужик какой-то спит.

— Да ну? — Хендри заглянул в купе. — Ну ни фига себе! Это же Рем! Ремус Люпин, первый лейтенант Сириуса, в смысле. Можно заходить.

Ремус Люпин в камуфляже спал, закрыв лицо беретом и положив под голову вещмешок. Вошедших школьников он проигнорировал, хотя Хендри был уверен, что их заметили... И это не имело никакого значения.

— Интересно, что он тут делает? — спросил Невилл. — В смысле, зачем ему ехать в Хогвартс?

— Преподавать ЗОТИ, разумеется, — сообщил Хендри. — У нас же каждый год новый преподаватель... Хотя Дженкинс был хорош, это да. Но Ремус всё равно круче...

На стремительно портящуюся погоду сперва никто не обратил внимания — все были слишком заняты. Луна раздобыла карточную игру — с многими сотнями карт, похожих на Таро, хитроумными правилами и на редкость затягивающей... Поэтому на внезапную остановку поезда компания отреагировала неприязненно.

— Какая сволочь дёрнула стоп-кран? — недовольно спросил Хендри. — И почему это был не я?

— Во-вторых, не надо было ушами хлопать, а что во-первых, сейчас узнаем... — когда Люпин успел оказаться у двери, никто не заметил. Просто в один момент он ещё лежал на диване, а в следующий уже стоял у двери с палочкой и пистолетом.

— Пойду проверю, — бросил он. — Сидите здесь, сами не высовывайтесь, если кто сунется — гасить и вязать. Пароль — "Иеровоам".

И выскользнул в коридор.

Проводив его задумчивым взглядом, Луна сообщила:

— У него две тени...

— Он оборотень, — кивнул Хендри, — и никогда этого не скрывал. А ещё он обещал вздёрнуть Фенрира Грейбека на собачьем ошейнике... Слушайте, мне кажется, или действительно холодает?

— Похоже... — начала Гермиона. — Что за?..

Дверь распахнулась, впустив волну мертвенного холода. Вслед за ней в купе вплыла омерзительная серая фигура, закутанная в лохмотья, источая липкий тошнотворный страх.

— Вспышка!! — заорал Хендри, вскочил и поднял палочку.

Все, не ожидая ничего хорошего, повалились на пол, зажмурившись и натянув мантии на головы, а Хендри, стянув на лицо берет, выкрикнул:

— Люмос ультима!

В купе мгновенно стало жарко, раздался отчаянный скрежещущий визг, переходящий в стон — и всё кончилось.

— Можете вставать, — Хендри вернул берет на место. — От дементора мы избавились...

— Знала бы... — протянула Гермиона, отряхивая мантию. — Взяла бы дозиметр... А, чёрт!

Сумка, стоявшая на полу, открылась, и из неё вылез здоровенный рыжий кот.

— Ну вот, Живоглот проснулся, — вздохнула Гермиона. — Знакомьтесь, что уж там... Кстати, Невилл, а Тревора можно на дементора натравить?

— Холод, — покачал головой Лонгботтом. — Если сразу согревающие наложить, но надолго накладывать нельзя... Знал бы — так бы и сделал, но я же такой подставы не ждал.

— Никто не ожидал, — согласилась Гермиона, усевшись на диван и посадив кота на колени. — Мерзость какая... Кстати, Хендри, тебя крёстный научил этому фокусу?

— Ага...

— Иеровоам, — произнёс Люпин, открыв дверь. — Итак, все целы... Хендри, вспышка — твоих рук дело?

— Так точно.

— Молодец, конечно, но к Помфри заглянете. С излучением не шутят... Ладно, зачтём эту историю первым уроком ЗОТИ.

— Что вообще случилось? — спросил Хендри.

— Достань из мешка шоколад, — тряхнул головой Люпин, — раздай и слушай.

— Так точно, — Хендри залез в вещмешок и выволок на свет упаковку шоколадных плиток. — Излагай.

— Ну, — Люпин открыл окно и закурил, — полагаю, в том, что наш министр — осёл, сомнений у вас нет? Ну так вот, он почему-то вообразил, что Петтигрю прячется в поезде, и дементоры его найдут...

— Что, само собой, бред, — высказалась Гермиона. — А я ещё подумывала о карьере в министерстве...

— Лучше бы ты о перевороте подумала, — Люпин выдохнул в окно дым. — Фадж мало того что безмозглый чурбан, так ещё и наци немногим лучше Волдеморта.

— Ты её недооцениваешь, Рем, — усмехнулся Хендри. — Да и меня — тоже...

— Мистер Люпин, — Гермиона погладила кота, — в какую сумму вы оцените свержение Фаджа?

— Дорого, — коротко ответил Люпин. — При наличии работоспособного плана можем сделать скидку.

— Наш план находится на ранних стадиях развёртывания, — сообщила Гермиона. — Кстати, Невиллу я думаю отдать в управление Уэльс...

— Ну и шуточки у тебя... — поёжился Невилл.

— Ты уверен, что Ла Команданте шутит? — тихо спросила Луна, протянув левую руку к окну и принимая на неё влетевшего в купе сокола. — Здравствуй, Гвалхвавед.

В купе повисла тишина...

До Хогвартса добрались без проблем, но в отвратном настроении. Начавшийся мелкий дождь усилился до стылого ливня, первокурсников спешно загнал в лодки Хагрид, остальные ещё быстрее забились в кареты — а в холле опять бесновался Пивз...

Пивзу, как ни странно, досталось от Рона — получив в лоб явно не школьным заклинанием, полтергейст с воем протаранил стену.

— Дед научил, — ответил Рон на недоумевающие взгляды.

— Научишь ложу, — бросил Хендри.

Распределение неожиданностей не принесло, и Гриффиндор пополнился ещё одним Криви, а вот речь Дамблдора была куда интереснее...

— После инцидента с остановкой Хогвартс-экспресса мы весьма интенсивно побеседовали с министром и добились отмены решения об охране школы дементорами. Тем не менее, он оставил за собой право их прислать, если будет объявлено чрезвычайное положение, так что я всё же рекомендую соблюдать осторожность. Питер Петтигрю, причина всего этого безобразия, всё ещё не пойман, поэтому я настоятельно прошу всех, кто держит крыс, предъявить своих питомцев декану, ну а если вы увидите постороннюю крысу — не стесняйтесь и бейте её всем, что придёт на ум. Поверьте, лучше оказаться в дураках, чем в гробу... Ну, не будем о грустном — нас ждёт пир!

— Если бы в нём было поменьше тыквы... — проворчал Рон. — Снова и снова тыква... Хорошо хоть, не одна.

— Так тыква с огорода Хагрида, — сообщила Гермиона. — То есть бесплатная. А ведь ещё сто лет назад Хогвартс полностью обеспечивал себя продовольствием... А директор был лордом окрестных земель, и назначался или снимался Короной.

— Да ты гонишь! — заявил Дин — но уверенности в его голосе как-то не хватало.

— Ты "Историю Хогвартса" прочитай, — Гермиона презрительно взмахнула вилкой. — Твоя жизнь после этого уже никогда не станет прежней...

Дин на всякий случай отодвинулся...

Гриффиндор весьма основательно подошёл к вопросу противокрысиной защиты. Кошки и совы были почти у всех, Перси обзавёлся бойкой рыжей крысой, а Дин Томас притащил пинчера по кличке Тоби, моментально ставшего всеобщим любимцем. Но дальше всех, конечно, зашли близнецы...

В сговоре с Филчем и при попустительстве Дамблдора близнецы протащили в школу четырёх фокстерьеров, столь же весёлых и находчивых, что и они сами. Весёлыми и особенно находчивыми собаки оказались настолько, что получили клички Война, Голод, Чума и Смерть...

Они исправно ловили крыс и мышей, кур Хагрида, кошек (исключая Миссис Норрис), Фоукса (абсолютно безуспешно), а также слизеринцев и хаффлпафцев — видимо, считая их норной дичью. И всё это — за один вечер...

— Ну точно четыре собаки Апокалипсиса, — высказался Шеймас, проводив доложившую о подвигах собак Луну. — Кстати, кто-нибудь может мне объяснить, как Лавгуд попадает в нашу гостиную?

— Через дверь, — любезно сообщил Хендри, не отрываясь от книги.

— Да блин! Я серьёзно, вообще-то!

— Чувак, это же Луна, — объяснил Рон, щёлкая арифмометром.— Ты что, Луну не знаешь?..

Шеймас Луну знал, а потому быстро сменил тему.

— Хендри, ты что читаешь? — поинтересовался он.

— "О придворных пустяках" Мапа, — ответил Хендри. — Тут, конечно, в основном те самые пустяки, но и любопытного хватает. Например, я тут несколько намёков на Хогвартс нашёл...

— А Статут?

— А до Статута ещё лет четыреста, — пояснил Хендри. — Правда, маги и тогда старались не мозолить глаза маглам...

Джинни, сосредоточенно тискавшая Живоглота, отпустила кота и спросила:

— Но зачем прятаться, если Статута нет?

— А маги и не прятались — просто соблюдали осторожность. Видишь ли, десяток лучников вполне способны положить одного-двух средних магов без потерь, особенно из засады. С кем-то уровня Дамблдора, конечно, будет сложнее, но, пожалуй, сотня справилась бы, потеряв около половины отряда... И они могли себе это позволить.

Хендри закрыл книгу, встал и сказал:

— Сменим тему — завтра первые два урока — ЗОТИ... И поскольку я знаю мистера Люпина, то предупреждаю: страдать фигнёй он не будет и никому не даст. Так что готовьтесь — на этот раз всё будет по-взрослому...

* * *

Выпрямившись, Ремус Люпин тряхнул головой и осклабился.

— Клянусь рогами Кернуна, Альбус — воскликнул он, — это просто невероятно! Вы с Бродягой и Малфой, выступающие единым фронтом... Как жаль, что меня там не было!..

— Да, пожалуй, это было бы ещё эпичнее... — усмехнулся Дамблдор. — Но Сириус и один неплохо справился — Люциус был исключительно для массовки, а я давил авторитетом, и всё. Но Фаджа перекосило — просто прелесть...

— Я видел, — снова оскалился Люпин. — Надеюсь, этого хватит хотя бы на месяц-другой.

— А ты оптимист, Ремус, — вздохнул Дамблдор. — Будем надеяться, что Фадж напуган не более, чем необходимо...

— Сейчас меня больше волнует состояние моего предмета, — поморщился Люпин. — Фадж имбецил, но он хотя бы предсказуем. А вот пара сотен разновозрастных придурков с палочками... Кстати, когда у вас в последний раз был нормальный преподаватель Защиты?

— Не считая Лироя — года четыре назад, — вздохнул Дамблдор. — И уже давно никто не задерживался дольше пары лет. А ещё периодические приступы административного экстаза у Фаджа... Сам видишь, не программа, а кавардак. А последние двое — вообще кошмар, особенно Локхарт — его, кстати, так и не выдали?

— Нет, конечно, — фыркнул Люпин. — Индусы выдали кого-то Визенгамоту? Вот это был бы анекдот... Ладно, давайте вернёмся к делам школьным — наши милые попечители не нагадили нам в ботинки?

— Как ни странно, но нет. По-моему, большинство просто не поняли, что им показали... — Дамблдор погладил бороду. — Ну а теперь уже поздно — всё согласовано и подписано, теперь не отменишь. Да и дети, думается, быстро во вкус войдут...

Люпин в очередной раз оскалился и уточнил:

— Кроме слизеринских неженок, естественно! Кернуном клянусь, я просто счастлив, что смогу целый год законно издеваться над змеёнышами...

— Только не увлекайся, — напомнил Дамблдор. — Нам же пока не нужен полноценный скандал. И кстати, как ученики вообще воспримут новую программу?

— Слизеринцы будут биться в истерике, как я уже сказал — кроме, может быть, квиддичной команды. Рейвенкло будет радоваться теории и воспримет практику, как неизбежное зло, на Хаффлпафе народ горазд не только руками работать... — Люпин машинально потёр скулу. — А гриффиндорцы... Эти, услышав, что их будут учить по аврорской программе, хоть и урезанной, вообще кончат радугой.

— Да уж... — Дамблдор огладил бороду. — А теперь, если ты не против, давай перейдём к вещам неприятным.

— Если вы о хоркруксах, то у меня хорошие новости — Бродяга вчера нашёл и грохнул ещё один, — сообщил Люпин. — Ну, нашла его, в общем-то, Вальбурга, но это дела не меняет. Это был — не поверите — медальон Слизерина...

— Ну, я подозревал нечто подобное, — вздохнул Дамблдор. — Уж слишком он в своё время интересовался реликвиями Основателей, так что диадема и чаша тоже осквернены.

— Пять хоркруксов?!

— Семь, — припечатал Дамблдор.

— Волосатая задница Кернуна! — выдохнул Люпин.

Дамблдор молча протянул ему бутылку рома.

Тяжело в учении

Первого урока ЗОТИ ожидали с опаской — Ремус Люпин был фигурой весьма своеобразной...

Что ж, часть ожиданий Люпин оправдал — во всяком случае, на урок он явился в камуфляже. Войдя в класс, он окинул взглядом учеников и прищурился.

— Палочки вам сегодня не понадобятся, — сообщил Люпин, перемещаясь по классу по какой-то замысловатой траектории. — Сегодня вы пишете тест. Я в курсе, что оба моих предшественника не страдали педагогическим талантом... Но я должен знать, чему и как вас учить, а для этого мне нужно оценить ваши познания... Хотя что-то подсказывает мне, что это то самое знание, в котором многая печаль.

Взмах палочки — взлетевшие с преподавательского стола тесты разлетелись по классу.

— Время пошло, — объявил Люпин, сняв с руки часы и положив их на стол.

Тест был не слишком сложным — по крайней мере, для Хендри или Гермионы, да и остальная компания кое-что знала. Всему прочему третьему курсу приходилось гораздо хуже...

— Время вышло! — объявил Люпин, надел часы и взмахнул палочкой. Тесты взлетели — у некоторых прямо из-под пера — и бойкой стайкой перелетели на учительский стол. Некоторое время Люпин молчал, проверяя ответы и раскладывая листки по разным стопкам, а школьники следили за ним, затаив дыхание. Наконец, прихлопнув ладонью самую тонкую, он изрёк:

— Поразительно! Шесть полностью правильных ответов, ещё десять — одна или две некритичных ошибки... А все остальные, в лучшем случае, могут претендовать на "Слабо". Третий курс. Восемь вопросов, четыре варианта ответа — вам надо было всего лишь выбрать правильный... Но вы даже этого не смогли!

— Чего ещё ждать от грязнокровок? — фыркнул Драко.

— Интересно, что скажет твой отец, когда увидит вот это? — Люпин помахал тестом. — Ни единого верного ответа! Что ж, леди и джентльмены, вам всем предстоит весьма напряжённый год. Тем более, что учиться вы будете по новой программе, в основе которой лежит подготовка авроров — разумеется, упрощённая и облегчённая... Но физическую подготовку она включает, так что после звонка вы получите спортивную форму, и второй урок у нас пройдёт на свежем воздухе... И, как я полагаю, с аналогичным результатом.

Третьекурсники застонали.

На следующем уроке все желающие могли наслаждаться редким зрелищем — Маклаудами в штанах. Штаны, само собой, были тартановые...

Впрочем, желающих было немного — большинству было не до наблюдений. Лучше всех, разумеется, чувствовали себя Маклауды с компанией — сказывалась привычка лазить по всяким странным местам, да и зарядкой никто не пренебрегал. Примерно так же держались игроки в квиддич, и чуть хуже — хаффлпафцы, привычные к самой разной работе. За ними шли гриффиндорцы, затем — изрядно вымотавшиеся, но всё же довольные студенты Флитвика... Ну а подавляющее большинство слизеринцев едва держалось на ногах.

— Ну что ж, — объявил Люпин, прохаживаясь вдоль строя, — поскольку ничего хорошего я не ожидал, то и не разочарован. Выносливость у вас никудышная... Из чего следует, что высшая магия вам будет недоступна.

— Это ещё почему?! — возмущённо вякнул кто-то со Слизерина.

— Потому что ты не выдержишь многочасового ритуала, — ответил Люпин. — А теперь, раз уж дальнейшая практика откладывается, займёмся теорией. Садитесь, слушайте и запоминайте — на экзамене этого нет, но в жизни пригодится...

И Люпин принялся излагать базовые принципы самообороны — правда, в своей, а не министерской редакции. Правила были просты, предельно конкретны и сводились к одному: второй удар — по крышке гроба.

— Сурово, — подвёл итог Рон, выходя из душа. — И как классно слизням попало!

— Рем же гриффиндорец, — пожал плечами Хендри. — А слизеринцы всегда были слабаками... И если кто-то ещё не понял, своим он поблажек не даст.

— Акела справедлив.

— Луна, блин! — Рон подпрыгнул и поспешил натянуть майку. — А если бы я был голым?

— Это было бы познавательно.

— Луна!

— Кажется, это называется "кудере", — сообщил Хендри, поправляя килт. — Если хочешь, можем спросить у Гермионы — она точно знает.

Рон хмыкнул — японская культура его не интересовала — и принялся завязывать галстук. Луна тем временем куда-то исчезла.

— Иногда, — заметил Рон, совладав с галстуком, — она меня пугает. И давайте уже двигаться, не то Снейп нас на ингредиенты пустит.

Снейп, как всегда, изображал летучую мышь из ада и ненавидел всё сущее и учеников в особенности. Ворвавшись в класс, он ткнул палочкой в рецепт на доске, уселся за стол и злобно уставился на учеников. Хендри, разумеется, на все взгляды было глубоко плевать — Снейп с самого начала воспринимался стихийным бедствием... К тому же адекватной оценки от него можно было не ожидать, так что Хендри спокойно варил зелье, игнорируя Снейпа, а тот не замечал его — полная гармония.

Зелье было готово в срок и правильно — участие Гермионы иного не позволяло — но Снейп, заглянув в котёл, брезгливо скривился. Разумеется — никто, кроме слизеринцев, на хорошую оценку даже надеяться не мог.

— Не понимаю, почему он так себя ведёт, — вздохнула Гермиона, когда Снейп отошёл подальше. — Наукой директор Дамблдор ему заниматься не мешает, жалование на уровне главы департамента в министерстве, право голоса в Визенгамоте... Не у всякого чистокровного мага такая карьера, а он...

— А он так и остался сопляком с кучей комплексов, — сообщил Хендри. — Вечером напомни — я тебе расскажу, это долгая история.

Разумеется, после уроков Гермиона затащила Хендри в библиотеку и насела на него — впрочем, он и не сопротивлялся.

— Дело было так: Снейп и моя мать были соседями и дружили ещё до Хогвартса, как и отец с Сириусом. Потом они познакомились с Ремом и Петтигрю... В общем, они ещё в поезде столкнулись со Снейпом — он уже тогда был с приветом, а Сириус с отцом — типичной золотой молодёжью, ну и, сама понимаешь... Потом Снейп попал на Слизерин, Лили и отцовская компания — на Гриффиндор, и стало только хуже.

— Я так понимаю, что дружба твоей мамы со Снейпом закончилась плохо?

— В общем, да. Однажды — на четвёртом или пятом курсе — отец и Сириус подвесили Снейпа вверх ногами, а когда мама попыталась за него заступиться, он её обозвал грязнокровкой.

— Вот же свинья неблагодарная! Теперь понятно, почему он тебя ненавидит!

— Это ещё не всё. Сириус рассказал, что Снейп подслушал какое-то пророчество, выдал его Самозванцу и поэтому тот и пытался меня убить. А потом он перебежал к Дамблдору...

— Урод, — припечатала Гермиона. — Но если честно, твой отец с друзьями тоже... не очень хорошо выступили.

— Да я и не спорю, — вздохнул Хендри. — Крёстный всегда говорит, что он паршивый пример для подражания... Пошли назад?

— Пошли, — согласилась Гермиона.

Разумеется, вернуться без приключений не получилось...

По коридору на гриффиндорцев нёсся Драко Малфой, издавая дикие крики. За Малфоем гнался Седрик Диггори, звезда Хаффлпафа, упрашивая его остановиться. Под ногами у бегунов с радостным лаем метались фокстерьеры, а над головами носился Пивз с дудочкой, завывающей на одной ноте.

— Седрик, тебе явно не хватает рогов, — сообщил Хендри, подставив Драко ногу.

— Фините Инкантатем! — заклинание попало в упавшего Малфоя, он поднялся на четвереньки, потряс головой, затем, пошатываясь, встал, снова потряс головой и заявил:

— Никто ничего не видел, ясно? Ничего не было!

И сбежал.

— Что, чёрт возьми, здесь случилось? — осведомилась Гермиона.

— Чтоб я сдох, если понимаю, — Седрик отпихнул фокстерьера. — Джастина цапнул Война, он попытался достать его каким-то заклинанием, но попал в Малфоя, а тот заорал и убежал. Ума не приложу, что это за хрень... Ребята, может, вы что-нибудь подскажете?

— Могу написать крёстному, — предложил Хендри. — Он наверняка знает, как наслать панику... Но почему бы тебе у самого Финч-Флетчли не спросить?

— А он сказал, что за тысячу лет и у них накопилось достаточно семейных тайн. Слушай, я знаю, что он из магловской аристократии, но...

— Ну, Финч-Флетчли — довольно старый род, — кивнул Хендри. — Правда, в Книге Страшного суда их нет, так что про тысячу лет, скорее всего, преувеличение... Хотя, если род валлийский, то очень может быть.

— Вот даже как, — хмыкнул Седрик. — Ну ладно, если что узнаешь — пиши, пригодится.

Проводив его взглядом, Гермиона задумчиво протянула:

— Значит, семейные секреты...

— Ну да. Знаешь, в любом живом существе есть хотя бы следы магии, а у действительно старых семей всегда что-нибудь припрятано, даже если они не понимают, что это такое...

— Не хочешь принять его в нашу компанию? — спросила Гермиона.

— Джастина? Посмотрим... — Хендри задумчиво прищурился.

В гостиной, как обычно, царил вялотекущий хаос. Кто-то делал уроки, кто-то страдал фигнёй, фокстерьеры бесились, Луна Лавгуд невозмутимо сидела на подоконнике...

— Летнее Дитя, — изрекла она. — Твои мозгошмыги собрались спереди.

— Это хорошо или плохо?

— Это зависит от того, что ты задумал... — Луна спрыгнула с подоконника и сообщила:

— Зима у порога, Ла Команданте.

Проводив её задумчивым взглядом, Гермиона спросила:

— Она из Холмов?

— Наполовину, — ответил Хендри.

— Вот как...

Гермиона подхватила Живоглота и уселась перед камином с котом на коленях. Через несколько секунд рядом с ней оказались Парвати и Лаванда и принялись о чём-то тихо расспрашивать. Брови Гермионы с каждым вопросом поднимались всё выше... А удивить Гермиону было сложно, тем более — этой парочке сплетниц.

— Что они от тебя хотели? — спросил Рон, когда парочка смылась в крыло девочек.

— Знаешь, я лучше не стану ничего говорить — через пару дней сами увидите, — ответила Гермиона. — Мне ещё надо как-то это осмыслить, а это непросто...

Весь вечер в башне Гриффиндора происходила неявная суета среди прекрасной половины факультета, а утром....

Первыми после побудки в гостиной появились охотницы. Без мантий, зато в оливковых топиках, "камуфляжных" штанах и почти военного вида ботинках. Ботинки были бежевыми, и для большего воздействия украшены надписями "Love" и "Peace"...

— Ta ma de! — выдохнул Хендри.

— Волосатая задница Мерлина!.. — икнула Гермиона. — Я её выпорю, точно. Или...

Тут появилась Патил в розовых берцах, и поражённая столь творческим подходом Грейнджер выдала заковыристую тираду медико-биологического происхождения. В следующий момент она, осознав, что именно сказала, покраснела, а непонятно откуда выскочивший Пивз взорвал хлопушку, из которой вылетел плюшевый и совершенно несомненный конь, и принялся улюлюкать.

— Здесь явно не хватает Лунатички с сыром, — изрёк печально уставившийся в бесконечность Рон.

— Чувак... — протянул спустившийся в гостиную Дин. — Она у тебя за спиной...

Рон обернулся и обнаружил Луну с тарелкой сыра.

— Ну вообще...

— Не можешь предотвратить — возглавь, — заявил Хендри, стянув сыр. — Спасибо, Луна... Гермиона, я так понимаю, что ты вчера наших сплетниц консультировала по поводу стиля милитари?

— Ну да, — вздохнула Гермиона. — Я, конечно, гик, но в магловской моде разбираюсь всяко лучше этой парочки... Да и остальных тоже, и к этому приступу креатива отношения не имею. Честно.

— Верю, — кивнул Хендри. — Ты бы придумала что-нибудь действительно отмороженное. Но так тоже неплохо — ты же понимаешь, что будет, когда это увидят преподаватели?..

Эффект был вполне ожидаемым — Хендри даже понадеялся, что Снейпа хватит удар, но тот оказался слишком живуч. Макгонагалл сняла пять баллов "за вызывающий внешний вид", но физическую форму охотниц оценила в те же пять баллов каждой. Снейп только что огнём не дышал, побагровел до состояния почётного гриффиндорца, но смолчал (хотя, несомненно, затаил). Спраут и Флитвик о чём-то шептались, время от времени пакостно хихикая. Синистра превратила шляпу в чёрно-жёлто-красно-зелёный берет, чем привела в восторг Дамблдора.

В Большом зале воцарился хаос, и Хендри, покончив с завтраком, решил к нему присоединиться. Он достал волынку, пробормотал: "Какого чёрта?!" и принялся играть "Жёлтую субмарину"...

Первыми в расписании стояли два совместных с Рейвенкло урока Защиты — на сей раз теоретических. Впрочем, Люпин не был бы Люпином, если бы ограничился голой теорией.

На первом уроке он продиктовал ученикам длинный список низших тёмных существ и способов борьбы с ними, неизменно заканчивая каждый пункт комментарием: "Ещё лучше — Бомбардой в морду". Хендри, сам любитель простых и надёжных решений, такой подход одобрил...

Второй урок Люпин начал с того, что заявил:

— А теперь — немного практики. В шкафу перед вами находится только что пойманный боггарт, и ваша задача — справиться с ним. Можете использовать всё, что угодно, кроме Бомбарды — шкаф мне ещё пригодится. Итак, кто первый?..

Первой оказалась Гермиона, перед которой боггарт прикинулся Макгонагалл, сообщившей, что её отчисляют за неуспеваемость.

— Риддикулус!

Фальшивая Макгонагалл принялась отплясывать хорнпайп.

Следующим вышел Хендри — и столкнулся с огромной омерзительной тварью с гротескно-человекопобным телом, головой спрута, крыльями летучей мыши, истекающей зловонной слизью...

— Риддикулус!

Монстр уселся по-турецки, извлёк откуда-то здоровенную самокрутку и с наслаждением затянулся.

Все прочие страхи оказались довольно обыкновенными — пауки, змеи, многоножки, покойники и монстры из-под кровати, только у Дина получился Носферату...

— Профессор, — подняла руку Парвати Патил, когда Дин, шедший последним, разобрался с боггартом, — мы все видели страхи друг друга, но не ваш. Не кажется ли вам, что будет честно и вам показать своего боггарта?

— Будет, — согласился Люпин. — Вот только для вас он, боюсь, останется непонятным.

— И всё-таки, профессор...

Вместо ответа Люпин подошел к шкафу и открыл дверцу. Школьники затаили дыхание, ожидая увидеть нечто невообразимо ужасное... Но это оказались всего лишь часы. Часы, на которых было только четыре последних деления, без цифр — и стрелки, застывшие на двенадцати..

— И что такого страшного в часах? — удивленно спросила Ханна.

— Вам лучше этого не знать, мисс Эббот, — сухо произнес Люпин, ударом заклинания отправляя боггарта в шкаф и захлопывая дверцу. — И это сделать смешным не получится.

— Профессор, прошу прощения, но почему именно это? — подняла руку Гермиона. — Такого можно ожидать от маглорождённых, но волшебники-то не знают о...

— Мисс Грейнджер, я вынужден оставить ваш вопрос без ответа, — перебил ее Люпин. — Отчасти потому, что не хочу вспоминать о сделанной однажды глупости, но в основном потому, что не имею права разглашать обстоятельства контракта. Скажу только одно: если всматриваться в Бездну, она всмотрится в вас... Урок окончен. Всем спасибо, все свободны.

Превращения

Каждое утро в гриффиндорской гостиной начиналось появлением Гермионы, левитирующей перед собой нескольких крыс. Она открывала окно и оставляла крыс на карнизе, откуда их через пару минут утаскивала Гвенхвивар. Крыс исправно поставлял Живоглот, притаскивая добычу к хозяйской кровати и вызывая соседские визги.

Крысы были самые обыкновенные. Петтигрю в Хогвартсе отсутствовал, и это должно было радовать... Но кое-кто этому здорово мешал — в первую очередь, конечно, Четыре Собаки Апокалипсиса. Подвиги первого вечера фокстерьеры повторяли неоднократно, так что Макгонагалл пришлось прекратить вылазки в кошачьей форме — после того, как её загнали на Дракучую Иву... Перепало и Миссис Норрис, которую фокстерьеры сперва не рисковали трогать — но только сперва. Освоившись, они принялись гонять и её...

Единственным, с кем фокстерьеры так и не рискнули связаться, был Живоглот — полукнизл смог преодолеть даже типичное для этой породы безрассудство. Впрочем, Живоглота опасались все, кроме хозяйки...

Скормив сове очередную порцию крыс, Гермиона потянулась и сообщила:

— Хендри, мне нужна твоя консультация.

— В чём?

— Сегодня утром мама прислала письмо, — ответила Гермиона, — и спрашивала совета. У нас завелись брауни, а всё, что знают мои родители — это сказки...

— И этого достаточно, — сообщил Хендри. — Всё, что нужно, чтобы иметь с ними дело, в сказках есть.

— Даже так? — хмыкнула Гермиона. — Ладно, так и напишу...

— Вот именно, — поднял палец Хендри, — и не забывай — брауни не боятся железа, но это не значит, что они его любят...

За завтраком Хендри обнаружил, что нечаянная диверсия Гермионы удалась сверх всяких ожиданий — милитари-мода добралась даже до Слизерина. И как добралась...

Блейз Забини явился к столу в синей боевой мантии со скрещенными мечом и волшебной палочкой на воротнике. Разумеется, нашлись те, кто оценил костюм по достоинству и в восторг не пришёл — но носить в Хогвартсе эмблему Североамериканского Магического Корпуса устав не запрещал... Несмотря на весьма сложные отношения этой давно не существующей организации с Авроратом.

— Оригинально, — хмыкнула Гермиона. — Кстати, ты не в курсе, откуда Забини родом?

— В курсе, — сообщил Хендри. — Из Пенсильвании, так что кто-то из его предков наверняка такую мантию носил...

— Однако... Интересно, что будет дальше?

— Мне тоже. Но ещё интереснее, к чему это приведёт, — кивнул Хендри. — Если, конечно, приведёт хоть к чему-нибудь. Иногда мне кажется, что на это болото и десятка тёмных лордов не хватит...

— Да ну тебя, — буркнул Рон. — Одного много...

— От того, что в болоте поменяется самая горластая лягушка, оно не перестанет быть болотом.

— Гермиона!

— Болото, и после уроков я это подробно объясню и покажу, но сейчас у нас трансфигурация, а ссориться с собственным деканом у меня желания нет.

Логика и здравый смысл никогда не были сильной стороной волшебников — и упорное стремление собирать на одном уроке Гриффиндор и Слизерин было тому отличной иллюстрацией. Особенно — нынешний третий курс...

Макгонагалл писала на доске заковыристую формулу, Рон бурчал, что формула слишком сложная и щёлкал арифмометром, а Малфой громким шёпотом разглагольствовал о тупости предателей крови.

Итог был очевиден — Малфой, как всегда, плёлся в хвосте. Не в самом конце, конечно, но хорошие оценки ему охотно ставил только Снейп. У остальных же он ни разу не получал больше "Выше ожидаемого"...

Следующей шла нумерология, и Хендри злорадно пожалел Малфоя, которому на этот предмет не хватило ума. Зато столь презираемый им "предатель крови" с самого начала занимался по программе старших курсов. Впрочем, не он один — второй звездой была Дафна Гринграсс. Это было удивительно, но Хендри не удивлялся — с Гринграссами дело всегда было нечисто...

Впрочем, как раз это Хендри сейчас не волновало — в отличие от выступления Гермионы. Он догадывался, что она собирается сказать, и очень хорошо представлял, как это воспримут. Даже Рон, неплохо ориентирующийся в магловской части мира, так до конца и не понимал истинного положения дел, а о прочих чистокровных и говорить не приходится — им придётся расстаться с любимым мифом... Или сделать вид, что ничего не слышали. Это будет очень интересно — но наверняка обернётся скандалом, а то и дракой. А в Хогвартсе уже давно не было добротной драки...

Уроки закончились, Гриффиндор в полном составе собрался в гостиной, и Рон немедленно потребовал:

— Давай рассказывай про болото.

— Не говори потом, что тебе это не понравилось, — предупредила Гермиона. — Как мы все знаем, до конца семнадцатого века маги не прятались от маглов. Как ты считаешь, Рон — почему именно тогда?

— Может, из-за инквизиции? — предположил Рон.

— Инквизиции к тому времени уже не было, — возразила Гермиона. — Нет, дело не в этом. Но как раз к этому времени появилась "Смуглянка Бесс"...

— Это кто?

— Не кто, а что — облегчённый мушкет со штыком. Собственно, "Бесс" позже появилась, но я не об этом. Такой мушкет позволял атаковать мага с дистанции, большей, чем дальнобойность большинства заклинаний, а с появлением винтовки всё стало ещё хуже... Но и это ещё не всё. Развитие науки привело к тому, что именно в это время у маглов появилась возможность всерьёз противостоять магам. Более того, паровая машина дала маглам стабильный источник энергии — и даже её избыток. Пар, конечно, не может напрямую конкурировать с магией — но он позволил создать простейшие саморегулируемые системы, тогда как у магов с этим до сих пор проблемы... И маги, не дожидаясь, пока разрыв станет слишком большим, ушли в подполье — ведь теперь их превосходство было не столь очевидным... И как раз это и оказалось роковой ошибкой.

— Это почему ещё? — возмутился Перси.

— Ну, изложи своё мнение, — пожала плечами Гермиона.

— Да легко! Статут нужен, чтобы маглы нас не дёргали по пустякам!

— Ну и часто они это делают? — ехидно осведомилась Гермиона. — Ну же, Персиваль... Молчишь? Ну ладно, я продолжаю. Итак, большую часть своей истории развитие человечества было медленным и, в общем, прямолинейным. Но с некоторого момента оно начало ускоряться, причём это ускорение только растёт — но только маглы. Маги не пожелали ничего менять — и начали отставать. Где-то до конца прошлого века это отставание было не слишком очевидным — всё-таки магия даёт серьёзные бонусы — и его привыкли не замечать. Но за сто лет этот разрыв увеличился настолько, что бонусов у магов осталось мало. А вот дальше... Есть такая гипотеза, что в какой-то момент прогресс станет настолько быстрым, что мы просто не сможем его осознать. Я пока очень смутно представляю, как это должно выглядеть, но... Думаю, очевидно, что тогда маги отстанут от маглов уже навсегда. И тогда... Рон, ты в порядке?!

Рон перевёл остекленевший взгляд на Гермиону, моргнул и спросил:

— А может, уже?..

— Ты чего?

— Ну ты же сама сказала — техника превратится в магию, — Рон отмер и принялся бурно жестикулировать, — ну и я подумал: а может, так уже было? Техника развилась, а потом что-то случилось, те, кто знал, как оно работает, умерли, а всех остальных осталось совсем мало... Ну и вот. А потом получилось, как сейчас — сначала стали рождаться сквибы, потом они стали маглами...

— Ну... — Гермиона почесала в затылке. — Катастрофа — идея не новая, но вот именно в таком ключе мне пока не попадалась. Правда, эта идея не подтверждается археологией, но если речь идёт о прошлых межледниковьях... В общем, некоторая вероятность есть. Поздравляю, Рон. Серьёзно.

Рон важно надулся.

— Но необходимости писать эссе по зельям это не отменяет, — добавила Гермиона.

Рон сник.

— Судьба жестока, — прокомментировал Хендри. Никто, похоже, не заметил, что магов основательно унизили, так что драки не будет... А жаль. В Хогвартсе давно ничего не случалось, и даже Хэллоуин обошёлся без происшествий. Это было недопустимо...

Судя по всему, Ремус Люпин придерживался того же мнения. На следующий день он за завтраком предложил:

— А не устроить ли нам ночь Гая Фокса?

— Ни в коем случае, — тут же отозвался Дамблдор.

— Но почему? Мы же отмечали...

— Вот именно потому, что я отлично помню, как, — с нажимом произнёс Дамблдор, — вы праздновали, я и против.

— Да ладно вам, Альбус, — неожиданно вмешалась Макгонагал, — праздник явно не повредит. Тем более, я уверена, что Фред и Джордж Уизли с удовольствием помогут в его организации...

Близнецы переглянулись — вопрос стоял нешуточный. Сжечь трёхлетний запас фейерверков за одну ночь, или нет? Разумеется, ответ мог быть только один.

— Конечно!..

— Мы..

— Поможем!

Близнецы ответили хором, явно довольные представившейся возможностью легально устроить множество взрывов.

— Ну вот и договорились, — удовлетворённо заявила Макгонагалл. — Вот видите, Альбус, ничего сложного...

— Минерва... — вздохнул Дамблдор. — Под вашу ответственность.

Едва стемнело, близнецы выволокли во двор и взорвали самый обыкновенный магловский взрывпакет. И началось... Гриффиндор в полном составе, почти весь Хаффлпаф, большая часть Рейвенкло и не меньше половины Слизерина выскочили на улицу с криками, взрывами и наспех трансфигурированными лисьими чучелами на шестах. Несколько человек вразнобой, но с энтузиазмом горланили "Помню не зря пятый день ноября", кто-то нацепил маски Гая Фокса, Шеймас поджигал чучело...

Хогвартс веселился. Пока что — в более-менее цивилизованных рамках, но любому, кто имел дело со школьниками, было ясно: это ненадолго... И оказался бы совершенно прав.

Первая пошедшая вразнос ракета угодила в стену Астрономической Башни, не причинив вреда. Вторая, минут десять спустя взорвалась прямо на старте — к счастью, никто не пострадал, зато третья попала в телескоп... После чего близнецам пришлось спасаться бегством — профессор Синистра в восторг не пришла и снова продемонстрировала совсем не астрономические навыки. Бегство не спасло — связанные близнецы висели в воздухе, а профессор, неспешно прохаживаясь перед ними, разъясняла всю глубину их ошибки. Близнецы отпирались, но вяло — всё равно им не верили, а зря. Как ни удивительно, на этот раз они были не при делах — ракета взбрыкнула сама по себе...

На этом вмешался Дамблдор, освободив близнецов, угомонив Аврору и плавно свернув мероприятие.

— Просил же — без эксцессов... — проворчал он. — Аврора, девочка моя, Фред и Джордж виноваты отнюдь не во всём, что бы они о себе ни думали. Кстати, никто не видел Ремуса?

— Он возился с ракетами, когда эти двое бросились бежать, — сообщила Аврора. — Думаю, он и сейчас там.

— Благодарю, — кивнул Дамблдор. — Поэтому давайте вернёмся к остальным — мне кажется, уже пора заканчивать праздник...

Ремус Люпин проверял фейерверки, откладывая в сторону чем-то не понравившиеся. Таковых нашлось всего несколько штук, явно побывавших в руках близнецов Уизли. С Дамблдором он согласился — пора заканчивать...

— Так, народ! — крикнул он. — Добиваем фейерверки — и расходимся!

— Ура! — заорал кто-то, а Люпин взмахнул палочкой, запуская оставшиеся фейерверки.

Полыхнуло так, что очевидцы наверняка решили, что взорвалось газохранилище или что-то подобное. Люпин поморщился, прикрыв глаза ладонью, шёпотом выругался и сказал:

— Ну что, праздник удался...

Праздник удался настолько, что на следующий день половина школы клевала носом, а близнецы Уизли на трансфигурации создали маски Гая Фокса, получили взбучку от Макгонагалл, но маски сохранили и весь день в них ходили... Да что там, даже субботний квиддичный матч прошёл необычайно мирно — насколько это вообще возможно. Школьники переваривали новые впечатления — почти все они впервые праздновали Ночь Гая Фокса, хотя как раз магам особенно стоило бы помнить тот день. Яков Шотландский терпеть не мог магию — но всё же, взойдя на трон, поклялся не чинить препятствий Визенгамоту. Иезуиты же однозначно заявляли: маги будут полностью подчинены церкви...

Но маги Британии никогда не славились долгой памятью.

Очередной урок ЗОТИ был посвящён водным тварям. В качестве наглядного пособия Люпин притащил здоровенный мутный аквариум, в котором кто-то сидел, и на редкость мерзкую голову какой-то твари, более всего похожей на помесь змеи и дохлой лошади размером с небольшого дракона.

— Итак, сегодняшнее наше теоретическое занятие посвящено водным тварям, — начал он. — Записывайте. Самыми опасными обитателями водоёмов Великобритании являются линдворм, он же накер, и келпи. Всё, что вам следует делать при встрече с ними — бежать...

На фоне этих тварей гриндилоу казались не стоящими внимания — и когда Люпин заявил, что именно они представляют наибольшую угрозу, поняли его далеко не все...

— Ну, для грязнокровок — может быть... — вальяжно протянул Драко.

— Минус десять баллов со Слизерина, — мгновенно отреагировал Люпин. — Есть желающие исправить? Мистер Забини, вы? Рад такому энтузиазму...

Назначенный добровольцем Блейз поднялся и сообщил:

— Гриндилоу встречаются почти повсеместно, тогда как келпи и накеры почти истреблены.

— Пять баллов Слизерину, — кивнул Люпин, — и перейдём к практике. Вот вам гриндилоу, смотрите и запоминайте. Правда, пальцы на этот раз ломать не будем...

С этими словами он опустил в аквариум палку, в которую гриндилоу немедленно вцепился.

— Вот так, — Люпин потянул палку на себя, наполовину вытащив тварь из аквариума. — Как видите, разжать пальцы невозможно, пока он не напрягает мышцы — поэтому и приходится их ломать...

Отпустив гриндилоу, он продиктовал домашнее задание, прошёлся по классу и произнёс:

— Прежде чем мы перейдём к практике, я сделаю одно замечание... А именно — я решил пойти навстречу некоторым джентльменам в их стремлении к знаниям и продемонстрировать им на практике заинтересовавшие их аспекты... Говоря проще — покажу рукопашный бой. Желающие могут им и дальше заниматься, но предупреждаю сразу — спуску не дам. Это уже не игры и не школьные драки, здесь увечье — цель, а не случайность. Всем понятно?

Ученики хором заверили, что поняли все и будут вести себя прилично.

На стадионе обнаружился Хагрид — в чём-то, похожем на спортивный костюм. Впечатляющее зрелище...

— Хагрид любезно согласился выступить моим помощником, — сообщил Люпин. — Мне потребуется противник, превосходящий меня силой и весом — вам частенько придётся иметь дело с таким противником... А сейчас таковых и вовсе подавляющее большинство. Итак, для начала — небольшая демонстрация...

Демонстрация и впрямь оказалась небольшой, но крайне впечатляющей — Хагрид оказался на земле уже через десяток секунд.

— Вот так, — объявил Люпин. — Само собой, всё я вам показывать не буду, но базу дам. В принципе, что от вас потребуется — разорвать дистанцию и пустить в ход палочку, остальное — уже продвинутый курс, на который можно будет записаться после урока. А сейчас — исходная стойка!

— Какая, сэр?

— Произвольная, мистер Гойл, в этом-то вся прелесть, — ухмыльнулся Люпин. — Та, которая кажется вам естественной... Вот так. А теперь посмотрите друг на друга — стойки получились довольно похожими, не так ли? Ну а теперь...

Систему боя опознать не удалось никому. Гермиона, правда, предположила, что в основе её лежала крав-мага, но всё остальное не смогла определить даже приблизительно. Было очень вероятно, что всё это — собственное творчество Бродяги и Лунатика, тех ещё сумрачных гениев... Во всяком случае, Хендри об этой системе ничего не знал.

Впрочем, записаться на уроки к Люпину ему это не помешало.

Вообще, желающих оказалось не так уж и мало, больше всего почему-то на Хаффлпафе, тогда как слизеринцев оказалось только трое — сёстры Гринграсс и Блейз Забини, ранее в интересе к боевым искусствам не замеченные. С Рейвенкло ожидаемо записались несколько парней-старшекурсников и Луна, а с Гриффиндора — вся компания Хендри.

— Вольному — воля, — пожал плечами Люпин, получив список. — Возможно, вам не придётся пожинать плоды своего решения...

— Тебе не кажется, что он какой-то странный? — шёпотом спросила Гермиона. — И за завтраком я его не видела...

— Сегодня вечером увидишь, — прошептал в ответ Хендри. — Как раз у нас астрономия, так что выбираться с базы ночью не придётся.

Люпин не появился и за обедом — что, впрочем, особого интереса не вызвало. Он вообще довольно нерегулярно появлялся в Большом зале, и теперь Гермиона отчаянно жалела, что не догадалась поискать в этом какую-то закономерность. А в наличии таковой она не сомневалась — закономерность была во всём, просто иногда слишком сложная... Даже хаос был бесконечно сложным порядком.

Нарушение школьных правил Маклаудами и компанией в этом мировоззрении рассматривалось как элемент порядка более высокой степени...

Остаток дня прошёл как-то незаметно. Домашние задания, пустопорожняя болтовня, плюй-камни — досуг в Хогвартсе был на редкость однообразен. Были, конечно, исключения — Рон, например, засевший в углу с какими-то таблицами и пригрозивший проинтегрировать любого, кто сунется. Или Хендри с "Иудейской войной". Или она сама, перечитывающая Гибсона — кстати, надо бы подкинуть на Рейвенкло и посмотреть, что получится...

О Хендри и его обещании она тоже не забыла — слишком уж интересной фигурой был Люпин. Явно не обыкновенным оборотнем... И возможно, час спустя она будет знать — насколько он необычен.

На Астрономической башне Хендри встал так, чтобы видеть Запретный лес, посмотрел на небо и сообщил:

— Уже скоро. И не беспокойся, не пропустишь при всём желании. Только...

— Что?

— То, что ты увидишь, изменит твою жизнь. Без шуток, — серьёзно сказал Хендри. — Тебе придётся заглянуть за край обыденного...

— Хендри, это суть науки — заглядывать за край обыденного, — усмехнулась Гермиона. — И жизнь меняет любое знание.

— Тогда смотри, — Хендри опустил её телескоп, наводя на белое пятно на опушке...

...Белый волк стрелой проносился между деревьев, то крутясь на месте, то подпрыгивая, словно мышкующая лиса, то припадая на передние лапы, то вскидываясь на дыбы. А рядом с ним...

Уже не девочка, ещё не девушка в платье из лунного света, сшитого льдом, с метелью в белоснежных волосах, она с безумной грацией двигалась в одном ритме с волком, и там, куда ступали её босые ноги, ноябрьская грязь превращалась в лёд...

Резкий поворот, порыв ледяного ветра — и Гермиона прикусила губу, чтобы не вскрикнуть.

Там, исчезая среди деревьев, танцевала с оборотнем Луна Лавгуд.

О природе вещей

— Хендри, нам нужно серьёзно поговорить, — заявила Гермиона, сложив руки на груди.

— Звучит так, будто ты предлагаешь развестись после десятка лет неудачного брака, — ехидно заметил Хендри. — Но я тебя слушаю.

— Что, чёрт возьми, это было?!

— Ты только сейчас решила спросить? Ладно, только сразу предупреждаю — я знаю далеко не всё.

— Хоть что-то...

— Четыре ночи в месяц, на каждую фазу Луны, он не может не менять облик, — ответил Хендри. — Луна Пляски, Луна Жизни, Луна Охоты и Луна Тишины.

— Луна Пляски — то, что мы видели?

— Да. Пляска приносит радость в жизнь, жизнь поддерживается охотой, за охотой следует покой, покой даёт силу радоваться... И не спрашивай меня, что это значит — я дословно повторяю его ответ.

— В общем, я догадываюсь, что имеется в виду... — протянула Гермиона. — Его девушка — оборотень? Та желтоглазая блондинка, с которой я видела его в "Трёх мётлах"?

— Ты про Клэр, что ли? Ну да, она оборотень...

— Тогда всё ясно. Четыре ночи — это...

— Вся жизнь... — выдохнул Хендри. — И как я сам не сообразил?..

— Ты живёшь в волшебной сказке, — усмехнулась Гермиона, — а я могу встать в стороне и смотреть sine ira et studio... И поэтому про Луну я даже не спрашиваю — и так понятно. Её мать ведь не умерла?

— Лавгуду от этого не легче...

Гермиона отвернулась к окну, ссутулившись и опираясь на подоконник.

— Знаешь, Хендри, — неожиданно сказала она, — я та самая кошка, которую сгубило любопытство... И когда я слышу радостные вопли про волшебную сказку, меня просто тошнит от этой чуши! Ксо! Да вы хотя бы видели эти сказки?! Не прилизанные и благопристойные мультики, а настоящие сказки?! Да мне никогда так страшно не было, как тогда, когда Макгонагалл принялась рассказывать, как тут всё замечательно! А она, вообще-то, именно про сказку и ляпнула — сама-то наверняка не читала, а если и читала, то прилизанные... А уж если взглянуть на всех этих как-бы-лордов — сразу пулемёт хочется схватить.

— Рано или поздно придётся, — кивнул Хендри. — Избавляться от всего этого мусора придётся беспощадно... Иначе мы так и будем получать тёмных лордов каждые полвека. Посмотри хотя бы на Малфоя — что младшего, что старшего. Трусость, чванство, невежество и расизм во всей красе. Он, видите ли, чистокровный, ему открыты тайны магии, недоступные жалким грязнокровкам... Которые, правда, учатся куда лучше, да и сил у них побольше, но это же неважно. Этого же не может быть, потому что не может быть никогда!

— Крэбб и Гойл вообще похожи на больных синдромом Дауна, — заметила Гермиона. — И кстати, не удивлюсь, если так и есть.

— Дауны не могли бы колдовать, — возразил Хендри, — но в общем, ты права — количество генетического мусора перешло в качество. Зато чистокровные — хоть пробу ставь... Ну их всех, лучше скажи, что там за фигня случилась на УЗМС?

— Да вот именно что фигня — гиппогриф Рептилоида прихватил. Там порез такой, что можно и без перевязки обойтись, но визгу было, как будто его заживо кастрируют... Теперь ходит с рукой на перевязи и ноет, что его отец об этом узнает. Правда, зверя он сам же и раздразнил, а профессор Люпин это видел... Надеюсь, на сей раз папаша объяснит ему, какой он дурак.

— Заживо кастрируют — это ты хорошо сказала, это я запомню, — заявил Хендри. — Ладно, пошли, а то на чары опоздаем.

Флитвик взобрался на свою трибуну и начал лекцию. Хендри внимательно слушал и тщательно конспектировал — полугоблин, махнув рукой на программу, говорил о теории магии.

С теорией в магическом мире вообще было так себе, а в Хогвартсе — особенно. Фундаментальными исследованиями на всю Англию занимались два человека, причём один из них был сейчас перед ними, а второй крайне неохотно делился находками...

Хендри этого понять не мог. Он всегда считал, что заучивание сотни частных случаев — дело куда более хлопотное и неудобное, чем изучение двух-трёх правил, но большинство магов предпочитали действовать наобум... С соответствующим результатом.

Поэтому такие лекции были у Хендри самыми любимыми — после них многое становилось понятным.

— ...Проблема даже не в том, чтобы что-то обнаружить, — рассказывал Флитвик, — а в том, чтобы правильно понять обнаруженное. Возьмём самое простое заклинание, всем вам хорошо известное — Вингардиум Левиоса. Вы знаете, что его изобретатель поднял им в воздух одежду на себе, но решил, что нашёл способ летать... Вот классический пример неверного толкования. И раз уж мы взялись за это заклинание, рассмотрим на его примере ещё две проблемы.

Во-первых — собственно интерпретация результата, когда мы наблюдаем эффект, можем его повторить, но сути его не понимаем. Левиоса не действует на людей, некоторых животных и активные артефакты — почему? Пятьсот лет над этим вопросом ломали голову лучшие умы Британии, и только в начале нашего века был дан ответ... Магия. Всё живое содержит в себе магию — в большей или меньшей степени, и в любом человеке, более того — даже у некоторых обезьян магии достаточно, чтобы не дать заклинанию сработать. Казалось бы, очевидный вывод — но его не могли сделать несколько веков. Почему, как вы думаете?

Гермиона подняла руку, дождалась кивка Флитвика и предположила:

— Недостаточная точность измерений?

— Два балла Гриффиндору, — кивнул Флитвик. — До недавнего времени мы просто не могли измерить столь малые величины. Но как только смогли...

На мгновение Флитвик мечтательно закатил глаза, и Гермиона тут же воспользовалась паузой:

— Профессор, а почему тогда срабатывают другие заклинания левитации?

— Ещё один балл за любознательность, мисс Грейнджер. У них иной принцип действия — на старших курсах мы это будем изучать — и с внутренней магией они не взаимодействуют. Сейчас же я, с вашего позволения, перейду к третьему — а именно к единичным случаям, которые так и не удалось воспроизвести. Вы же помните про волшебника Баруфио и быка? Так вот, даже он сам не смог повторить своё странное достижение. Заклинание просто не срабатывало... Как, собственно, и должно быть. Но иногда случаются вот такие курьёзы, иногда — чрезвычайно опасные, но иногда всё же безобидные. Так, один волшебник, неправильно произнеся режущее заклинание, вызвал взрыв такой силы, что спасся только чудом.

Почему так происходит — не знает никто. Лучшие умы мира лишь разводят руками — им остаётся лишь признать своё невежество. Я знаю, что ничего не знаю, но другие не знают и этого — повторяем мы вслед за мудрецами древней Эллады, бессильные даже постичь, чего именно мы не знаем... Но я уверен в одном: когда мы разгадаем эту загадку, мы сделаем колоссальный шаг в понимании природы магии.

Замолчав, Флитвик оглядел класс и подвёл итог:

— Задание к следующему занятию — подобрать минимум по два примера к каждой из рассмотренных ситуаций с кратким описанием. А теперь... — удар колокола. — Все свободны!

Уровень хаоса в гриффиндорской гостиной упал до минимума — как и всегда вечером пятницы. Уставшие за неделю гриффиндорцы вяло делали домашнее задание, играли, читали или просто бездельничали. Рон, совместив половину своих любимых занятий, пытался вывести алгоритм ловли снитча — без особого успеха...

Внезапно эту идиллию разнёс дикий хохот Гермионы Грейнджер. Выронив книгу, она смеялась, как помешанная, согнувшись и вытирая слёзы.

— Ты чего так развеселилась? — осведомился Хендри, демонстративно принюхиваясь.

— Сам читай, — простонала Гермиона, протягивая книгу, — вслух...

Хендри громко и с выражением прочёл:

— Эту историю поведал мне мой друг, целитель Ливси, и с его любезного разрешения я сообщаю её вам. Случилась она немногим менее двух лет назад, когда некий джентльмен обратился к целителю с просьбой удалить бородавку с деликатной части тела, чего не рискнул сделать сам, поскольку, как он выразился, "лишь недавно женился и к тому же не имеет склонности к пению". Целитель приступил к делу, однако не вполне отчётливо произнёс заклинание, что возымело удивительные последствия: бородавка не претерпела ни малейшего урона, часть же тела, на коей она находилась, заметно увеличилась в размерах. Не обнаружив иных последствий и удалив бородавку, мой друг отпустил пациента и незамедлительно испытал изменённое заклинание на себе — сперва на мизинце, а затем и на той же части тела, однако не добился никакого результата. Таким образом, единственным последствием этой занимательной истории стало лишь пространное письмо супруги этого джентльмена, выражавшее самую искреннюю благодарность...

Когда общий зоологический смех в гостиной затих, близнецы переглянулись и выдали:

— Знаешь, брат...

— Дураки мы, брат.

— Надо было...

— Не язык удлинять...

— Теми конфетами...

— Тогда парни...

— Их бы...

— С руками отрывали!

И в гостиной снова раздался непотребный хохот.

За завтраком Дамблдор неожиданно объявил:

— Я должен сообщить вам пренеприятнейшее известие: Министерство снова посылает дементоров для нашей охраны. Я, конечно, смогу избавиться от этого соседства, но это займёт минимум неделю... Поэтому настоятельно рекомендую соблюдать осторожность — вы все помните, что это такое... Поэтому я искренне надеюсь, что никаких инцидентов не будет...

Дамблдор обвёл взглядом зал, убедился, что всё внимание сосредоточено на нём, продолжил:

— Я очень надеюсь, что за время моего отсутствия не произойдёт ничего дурного. Минерва, оставляю дела на вас. Я немедленно и отправляюсь в Министерство, дементоров доставят к полудню. Это всё...

В наступившей тишине отчётливо прозвучал голос Хендри:

— Ta ma de!

— Совершенно справедливо, мистер Маклауд, — вздохнул Дамблдор. — Совершенно справедливо...

Реакция всех остальных была почти такой же — разве что желающих высказаться вслух нашлось немного. Не все умели ругаться на другом языке...

— Министерство окончательно тронулось, — заявил Лонгботтом, остановившись перед дверью кабинета Зельеварения. — Этого долбаного крысёныша никто не видел с лета, Хогвартс сколько раз вверх дном перевернули, собаки эти Мордредовы всюду носятся...

Упомянутые собаки как раз пронеслись по коридору, заливаясь лаем.

— Ксо! — выругалась Гермиона, отскочив в сторону. — Придётся следить, чтобы они в кабинет не пролезли...

Хендри поёжился — Собаки Апокалипсиса в кабинете Зельеварения были в состоянии устроить самый натуральный локальный апокалипсис, от которого не поздоровится всем.

— Быстро в кабинет, — распорядился Снейп, открыв дверь. — И следите, чтобы эти твари сюда не влезли.

— Может, порог перцем натереть?.. — пробормотала Гермиона.

— А подействует?.. — столь же тихо отозвался Рон.

— Не подействует, — злорадно сообщил Снейп. — Даже не мечтайте, мистер Уизли.

Два враждующих факультета единодушно вздохнули.

С собаками оставалось только смириться.

Зелье было не особенно сложным, но чувствительным, поэтому Хендри привычно отстроился от окружающей реальности, занятый исключительно котлом и ингредиентами, поэтому неожиданный резкий свист застал его врасплох. Тем не менее, среагировал он моментально, нырнув под парту и потянув за собой Гермиону.

Свист перешёл в затихающее шипение и прекратился. Осторожно выглянув из укрытия, Хендри забросил в котёл последний компонент, помог выбраться Гермионе и осмотрелся.

Виновником происшествия, как ни странно, был Малфой — при всей своей глупости он всё-таки кое-чему научился и котлы не взрывал... до сих пор. Строго говоря, взрыва и на сей раз не было — зелье очень быстро испарилось — но легче от этого не стало. Вонь стояла неимоверная, несмотря на вытяжку, под потолком клубился дым, а Малфой и Паркинсон сидели и обтекали — во всех смыслах...

— Мисс Паркинсон, как это понимать? — возмутился Снейп.

— Профессор, — неожиданно сообщила Дафна, — это Малфой перепутал ингредиенты, Паркинсон тут не виновата.

— Подтверждаю, — присоединился к ней Блейз. — Я лично это видел. Не уверен, но мне показалось, что он это сделал умышленно.

— Чепуха, мистер Забини! — возмутился Снейп.

— Профессор, я не могу утверждать, что не ошибся — я даже почти уверен, что ошибся, и это не было злым умыслом — но так или иначе, вина лежит на Малфое.

Снейп завис. С одной стороны — признавать любимчика виновным не хотелось, но с другой — не поверить своим студентам он не мог. Ситуация была, мягко говоря, нетипичная...

— Минус один балл со Слизерина, — решил, наконец, Снейп, — и пять — с Гриффиндора, за самоуправство.

Дафна Гринграсс, севшая за один стол с Гермионой Грейнджер — явление далеко не рядовое. Дафна Гринграсс, жалующаяся на Снейпа — это уже пьеса Ионеско...

— Снежная Королева, — Гермиона приподняла бровь, — кто из нас сошёл с ума?

— Наш декан, — признала Дафна. — Он и раньше Малфою потакал, но это уже переходит все границы. Нет, я понимаю, что он его крёстный, это дело обычное, но не до такой же степени!

— Согласна, но что ты предлагаешь? — поинтересовалась Гермиона, отложив книгу. — Написать жалобу директору или в попечительский совет? Не поможет — если бы директор мог, он бы давно от Снейпа избавился. Впрочем, жалобу написать всё равно стоит — тем более, вам. Слизеринцы на своего декана ещё не жаловались...

— Не было причин, — Дафна вздохнула. — Раньше такого не было... Он и раньше выделял Малфоя, это естественно, но последнее время просто потакает ему во всём. Знаешь, Слизерин всегда держался на том, что все проблемы решаются между своими, и каждый получает то, что заслуживает... Ну, в идеале, по крайней мере. В реальном мире, само собой, бывают накладки, но у нас не тот случай.

— Жалобу написать я уже предложила, что ещё можно сделать — подумаю, но вообще, собрались бы вы, да и наваляли Рептилоиду... Это самый простой способ.

— Думаешь, поможет?

— Поможет, только организуйте всё так, чтобы он ничего и никого не увидел, — Гермиона закрыла книгу и встала — и в этот момент Дафна спросила:

— Слушай, эти слухи про тайную ложу Маклауда — правда?

Гермиона едва не села мимо стула.

— Леди, вы не в цирке! — возмутилась мадам Пинс.

Гермиона же, отсмеявшись, тряхнула головой и сообщила:

— Вообще-то, наш маленький дискуссионный клуб с масонской ложей однажды сравнила я — спорран малость похож на масонский передник — и до сих пор это было чисто внутренней шуткой.

— Клуб?

— Ну да. Собираемся, болтаем о всяком, обмениваемся новостями... — в голосе Гермионы отчетливо слышался соответствующий намёк, и Дафна поняла его совершенно правильно.

— Скажи, пожалуйста, а как вступить в этот ваш клуб? — спросила она.

— Ну, — Гермиона хмыкнула, — если мы хотим кого-то видеть, мы решаем, нужен ли он нам — вдруг кто-то с ним не ладит — и если никто не против, приглашаем. Хочешь — присоединяйся, не хочешь — тащить не будем...

Гермиона Грейнджер тоже умела понимать намёки.

Тем же вечером на очередном собрании компании Гермиона сообщила о желании Дафны присоединиться.

— Слизеринка? — фыркнул Рон. — Небось, вынюхивать станет, а потом побежит к своему Снейпу стучать.

— Вот уж этого она точно не сделает, — возразила Гермиона, и пересказала свой разговор с Дафной.

— Учитель Сунь говорит, — изрёк Хендри, — знание наперед нельзя получить от богов и демонов, нельзя получить и путем заключения по сходству, нельзя получить и путем всяких вычислений. Знание положения противника можно получить только от людей. Поэтому нам нужен слизеринец, чтобы знать настроения Слизернина.

— И поэтому ты согласен принять Королеву Пик?

— Да, — Хендри задумчиво потёр переносицу. Луна... Как всегда, прозвище совершенно непонятное, но точное — куда лучше, чем Ледяная Принцесса, что было в ходу на Слизерине.

— Возражения будут? — осведомилась Гермиона. — Ну же, ребята, не стесняйтесь...

Возражений не нашлось ни у кого, и Дафна Гринграсс была принята в безымянный кружок. Осталось только ей об этом сообщить...

— Да, и ещё один вопрос, — Гермиона резко хлопнула в ладоши. — Нам нужно легализовать наше сборище, а для этого требуется какое-то название — и сразу предупреждаю, что "Пожиратели бурундуков" или "Общество осознания Кришны" не подходят.

Близнецы моментально сникли — видимо, нечто подобное они и собирались предложить.

— Великий восток Хогвартса?

— Невилл, откуда такие идеи? И нет, это не подходит — у нас тут светская организация.

— Сэкихотай?

— Ксо! Я что, похожа на идиота с дробовиком?

— Да, я не права. Пусть будет Мибу Ро...

— Луна, безумное порождение Зимы... — простонала Гермиона.

В итоге дискуссия пришла к тому, что сборище будет именоваться просто дискуссионным клубом, а с Луны и Гермионы взяли клятвенное обещание рассказать, кто такие Мибу Ро и причём тут дробовик... и что это вообще такое.

Испорченный праздник

Начало декабря было значительно более мерзким, чем обычно — дементоры, которым надлежало убраться через три дня, похоже, приложили особые усилия, чтобы изгадить всем настроение.

Никаких следов Петтигрю, разумеется, они не обнаружили, но это не мешало им постоянно держаться как можно ближе к Хогвартсу, вытягивая любую каплю положительных эмоций. Ученики не рисковали перемещаться в одиночку даже по школьному двору — только компаниями из четырёх-пяти человек, среди которых был хотя бы один старшекурсник. Защита от тёмных искусств ожидаемо стала самым популярным предметом, а Люпин — самым любимым преподавателем, особенно после того, как кто-то вспомнил, что есть специальное заклинание против дементоров...

"Люмос ультима", хоть и был заклинанием выбора, всё же сочли слишком эффективным — после того, как было сожжено два дементора, Гермиона стала демонстративно носить дозиметр, а министерский чиновник закатил грандиозную истерику с угрозами сгноить в Азкабане. Чиновника отозвали и прислали нового, но дементоров жечь, к сожалению, так и не разрешили.

Люпин, не теряя присутствия духа, взялся учить всех желающих вызову патронуса... Правда, делал он это довольно своеобразно.

— Что есть патронус? — задал вопрос прохаживающийся перед учениками Люпин. — Патронус есть ваш дух-хранитель, отражение вашей личности, коротко говоря — ваш нагуаль. Поэтому не бывает двух одинаковых патронусов, даже если они имеют облик одного и того же зверя — и кстати, поэтому они всегда звериный облик и имеют. Поэтому для того, чтобы его вызвать, недостаточно сосредоточиться на счастливых воспоминаниях и произнести заклинание — это слишком долго, сложно и требует много сил, а на выходе вы получите, скорее всего, лишь светящееся облачко, которое только затормозит дементора — а если их будет несколько, то и вовсе не поможет. Я же собираюсь научить всех вас вызывать воплощённого патронуса, и сделаю это не так, как привыкли в Британии...

Люпин замолчал, прошёлся по классу, остановился и взмахнул палочкой. В воздухе протянулась серебристая клубящаяся полоса, почти мгновенно разбухшая в огромного волка.

— Вот так, — произнёс Люпин, — не бойтесь, своих он не укусит. Можете даже потрогать — любопытное ощущение...

Волк прошёлся между столами, позволил себя погладить и исчез в серебряной вспышке.

— Вот так, — повторил Люпин. — А теперь слушайте внимательно — сегодня вы приступите к первому этапу. Вечером, перед сном, каждый из вас должен будет сосредоточиться на мысли: "Я — зверь". Никакой конкретики, только это — и с этой мыслью вы должны заснуть. Во сне вы увидите зверя, который и является вашим нагуалем — это может быть кто угодно, обычное существо или магическое, ныне существующее или давно вымершее. Не надо думать, что тот, кто увидел во сне дракона, сравнится с Мерлином, тогда как увидевшему мышь ничего не светит. Я знаю одного человека, безусловно талантливого учёного и сильного волшебника, чей патронус — верблюд. И это подходящий зверь — она чертовски упряма и ей плевать на чужое мнение о ней...

— Кажется, я знаю, о ком идёт речь... — шепнула Гермиона.

— Похоже на то, — согласился Хендри.

Люпин же, не обращая на них внимания, продолжал:

— Проснувшись, постарайтесь вспомнить как можно больше деталей — это полезно, хоть и не обязательно, а на уроке расскажете мне, кого вы увидели. После этого я объясню вам, что делать дальше — и дело за вами.

Джеймс Поттер мог превращаться в оленя, следовательно, и патронусом он имел оленя. Из этого следовало, что и патронусом его сына почти наверняка будет какой-нибудь олень. Не обязательно, конечно... Но Хендри и тут оказался оригиналом.

...Бродящий по лугу олень вскинул голову и настороженно раздул ноздри. Кто там? Враг? Соперник? Самка?

Олень был огромен — на его рогах легко могли бы улечься два рослых человека, голова возвышалась над землёй футов на семь, если не восемь — этот исполин был хозяином лугов и знал об этом...

...Хендри проснулся, потряс головой и высказался:

— Ну нифига же себе зверюшка... Хорошо ещё, что не птеродактиль.

Немного повертевшись и придя к выводу, что это всё-таки стильно, Хендри снова заснул.

— Прикинь, мне собака приснилась, — заявил Рон, едва появившись в гостиной, — да не просто собака, одна из этих четырёх тварей... А может, и не из них, но всё равно фокстерьер. Ну какой из меня фокстерьер, вот скажи мне?

— Рон, поверь, бывают и более странные твари — как тебе олень с рогами в два человеческих роста?

— Не бывает таких.

— Теперь не бывает, — согласился Хендри, — но десять тысяч лет назад очень даже были.

— А, так ты про ирландского оленя! — сообразил Уизли. — Ну так и сказал бы сразу...

Гостиная, тем временем, заполнялась студентами, оживлённо обсуждающими сны. Так, близнецам Уизли приснились быки — одному рыжий с белой головой, другому — бурый, но огромного роста, их старший брат увидел муфлона, а Джинни — лошадь. Гермиона сообщила, что увидела ворона, сидящего на копье, а Парвати заявила, что Шива послал ей белую кобру, уселась перед камином и зажгла палочку благовоний, повторяя "Ом намах Шивая".

Оригинальнее всех на Гриффиндоре оказались Невилл и братья Криви. Лонгботтом увидел во сне гигантского ленивца-мегатерия, Колин — кецаля, а Деннис и вовсе археоптерикса...

Защита стояла первым уроком, и Люпин, оставив всех в Большом зале, заявил:

— Я не буду спрашивать, кто из вас какого зверя увидел — это не имеет значения. Надеюсь, увидели все? Прекрасно, теперь вам следует медитировать, сосредоточившись на образе вашего нагуаля. Представьте его разгневанным, сражающимся... защищающим что-то — или кого-то. Вложите в этот образ желание защитить — и когда почувствуете, что готовы, поднимите палочку и произнесите: "Экспекто патронум!" Я не знаю, сколько времени вам понадобится — в идеале вы должны были бы уложиться в одно это занятие... Но я не думаю, что кому-то из вас это удастся. Поэтому не стоит расстраиваться, если именно так и случится — продолжайте медитировать всякий раз, когда у вас появится такая возможность. В конечном итоге даже самые бесталанные не потратят на это больше месяца... А теперь начинайте.

Хендри расслабился, закрыл глаза и снова вызвал в памяти исполинского оленя, сосредоточившись на нём. Одно занятие?.. Ха!

— Экспекто патронум! — призрачный мегалоцерос ударил копытом, наклонил голову и двинулся на раскинувшего передние лапы мегатерия. Под потолком кружил ворон, хорёк, забравшийся на спинку директорского кресла, шипел на тилацина... Люпин глубоко ошибался — за два часа ухитрилось справиться с задачей немногим меньше половины студентов. Включая и тех, от кого ничего подобного не ожидалось — Малфоя, например...

— Ну что ж... Я был о вас худшего мнения, чем вы заслуживали, — задумчиво сообщил Люпин. — Должен признать, что это удивительно — такой результат — не то, чего ожидаешь от подростков, и отнюдь не всем взрослым магам удавалось подобное... Хотя таковых найдётся куда больше, чем тех, кому удавалось научиться этому заклинанию традиционным путём. Собственно, я не слышал, чтобы кто-нибудь это сделал хотя бы за день, не говоря уж о двух часах. Однако не вздумайте расслабляться и почивать на лаврах — ваша работа не закончена! Продолжайте упражняться, продолжайте медитировать — и помните: патронус может быть не только защитой. Ваш щит и ваш меч, ваш голос и ваши глаза — всё это — патронус, ибо он — это вы!

— Голос — это понятно, — заметила Гермиона, — но всё остальное?.. Хендри, ты что-нибудь знаешь?

— Не имею ни малейшего представления, — покачал головой Хендри. — То есть, я слышал, что патронуса можно послать с сообщением, но и только... Собственно, а что мешает спросить?

— Профессор Снейп? — предположила Гермиона. — Следующее занятие у него...

Приближающееся Рождество и отсутствие дементоров даже Снейпа настраивало на относительно миролюбивый лад — по крайней мере, он шипел на гриффиндорцев реже обычного. Видимо, предвкушал отдых от "тупого стада баранов", коими мнил всех окружающих...

Рождественское настроение медленно, но верно расползалось по Хогвартсу. Вроде бы ещё рано — но и ученики, и преподаватели уже потихоньку готовились к празднику. В разговорах то и дело проскальзывало: "Что на каникулах будешь делать?", "Домой поедешь?" и прочее в том же духе. Кто-то старался выведать у друзей, что им подарить, кто-то просто спрашивал, кто-то уточнял планы... Не оставался в стороне даже Пивз, вырядившийся помесью Санта-Клауса с Пеннивайзом и призывавший воровать, убивать и насиловать гусей. Последнее неизменно повергало в ступор почти всех... В особенности — слизеринцев, поскольку представители трёх остальных факультетов могли и сами выдать что-нибудь в том же духе.

Поскольку дементоров убрали, а Петтигрю так и не появился, Хендри уже начал надеяться, что неприятности, наконец-то, закончились.

Разумеется, у реальности на этот счёт были совсем другие планы...

Девятнадцатого декабря Питер Петтигрю заявился в Косой переулок в крысином обличье, сидя в кармане у некоего Эйвери, бывшего Пожирателя, откупившегося от тюрьмы. Никто бы его и не заметил, если бы не патруль стажёров под началом Грюма — старый и далеко не добрый аврор решил продемонстрировать весь арсенал аврорских распознающих заклинаний... И получил результат, которого совершенно точно не ожидал.

Дальнейшее развитие событий Хендри было известно из двух источников — "Ежедневного Пророка" и письма Сириуса. В первой версии Петтигрю оглушил Эйвери, сразился с аврорами и, посрамлённый и раненый, бежал. Эйвери же привели в чувство, допросили и отпустили лечиться, ибо он полагал, что это просто крыса и был в шоке. Зачем ему вообще понадобилась крыса — "Пророк" умалчивал. Во второй (которой Хендри доверял куда больше) Петтигрю, как и в восемьдесят первом, врезал Бомбардой, принятой Грюмом на щит, и сбежал под шквальным, но крайне неточным огнём стажёров. Эйвери попытались допросить, но безрезультатно — он был настолько пьян, что даже хотел выпить с Грюмом на брудершафт и лез целоваться ко всем магам в синих мантиях. Где, а главное — зачем он вообще подобрал крысу, так и осталось неизвестным...

Компания рассказу Сириуса тоже поверила значительно больше, чем газетной статье. Больше того, Дафна заметила, что Эйвери в последнее время неоднократно видели пьяным, причём раза два или три — вдрызг, так что действительно мог и не догадываться, кого таскает в кармане.

— Даже и так, всё равно непонятно, зачем ему могла понадобиться крыса, — заметила Гермиона.

— Привязывать за хвост и крутить над головой? — предположил Уллем.

— Крыса должна быть дохлой, — ответила Гермиона, — нет, дело не в этом. Я уверена, что он прекрасно знал, что это не просто крыса, и в карман его пихал абсолютно трезвым, а напился уже потом.

— Зачем?

— Вообще-то, это простейший способ защититься от легилименции, — сообщил Хендри. — Правда, я не думаю, что им стоит пользоваться регулярно... В общем, если нам опять напихают в школу дементоров — это мы ещё легко отделаемся. С Фаджа станется военное положение ввести...

— Без одобрения Короны? — совершенно по-маклаудовски вздёрнула бровь Дафна. — От такого его не спасёт даже Статут... Но в целом ты прав — наше Министерство по делам идиотов и старые пни из Визенгамота закатят истерику не хуже той, что была в сентябре. И трясти будут всех...

— В общем, праздник нам испортили, — подвёл итог Хендри. — Который час? О, уже отбой скоро...

Министерство и в самом деле забилось в истерике. Правда, очередного нашествия дементоров всё же удалось избежать — но только объединёнными силами Дамблдора, Блэка, Малфоя и Дункана Маклауда. Это был натуральный роял-флэш, против которого оказался бессилен даже Фадж, и дементоры остались на своём месте... но и только.

Все авроры и целители были отозваны из отпусков, аврорат приведён в полную готовность, каминная сеть взята под жёсткий контроль, а международные сообщения требовали специального разрешения отдельно для каждого путешественника. Как это могло помешать тому же Петтигрю пересечь Пролив на пароме или сразу из Хитроу отправиться куда угодно на самолёте, в Министерстве, судя по всему, так и не задумались. То ли решили, что ни один нормальный маг этого не сделает, то ли попросту не догадались...

Реакция на эти новости в Хогвартсе оказалась весьма разнообразной. "Масоны" мрачно переглянулись — угадали, но лучше бы ошибиться. Малфой немедленно напыжился и принялся рассказывать, что уж его-то отцу разрешение получить — пара пустяков, часть однокашников, как обычно, смотрела ему в рот, остальные кривились. Рейвенкло почти в полном составе новость проигнорировал — вероятно, за пределы Соединённого Королевства никто не собирался, а на Хаффлпафе лишь пожимали плечами и возвращались к завтраку. Судя по всему, они прекрасно знали, как обойти министерские запреты...

— Всё, как мы и ожидали, — прокомментировала Гермиона, — разве что чуть быстрее. Интересно, Фадж попробует разогнать Визенгамот?

— Не в этот раз, — покачал головой Хендри, отставив кубок с соком. — Я всё же надеюсь оставить это удовольствие себе... Так, народ, у кого какие планы на каникулы?

Особых планов ни у кого не было, и было решено праздновать по домам, а потом собраться и что-нибудь затеять. По возможности, естественно — мало ли, какие могут появиться дела...

Но праздник был испорчен всем без исключения.

— Вы — толпа болванов, — Снейп, судя по всему, решил добавить в жизнь коричневой краски, — и меня весьма радует, что до следующего года я не увижу ваши тупые лица, хотя эта передышка огорчительно коротка... Итак, рецепт на доске — и если вы ухитритесь запороть это последнее в уходящем году зелье, оно станет последним в вашей жизни.

Высказавшись, Снейп принялся бродить по классу, заглядывая в котлы и комментируя по своему обыкновению. Гриффиндорцы за два с половиной года привыкли не обращать на него внимания — даже Невилл — но Снейп всё никак не успокаивался. Впрочем, хамил он теперь в обезличенной форме — видимо, неоднократные директорские пинки всё же дали эффект...

Разумеется, с зельем у Хендри проблем не возникло — как, впрочем, и у всех остальных. Мало что так способствует успеваемости, как склонность приготавливаемого зелья при малейшей ошибке превращаться в мощную и крайне чувствительную взрывчатку.

Разумеется, "Превосходно" получили только слизеринцы, а Снейп всем своим видом демонстрировал, как ему жаль, что обошлось без жертв. Хендри, привыкший воспринимать Снейпа как стихийную силу, не обратил на это внимания. Да и поучиться у него стоило, хотя учить он не умел и не желал — но даже при таком раскладе удавалось выудить что-нибудь ценное...

— Наконец-то! — вздохнул Рон, как только дверь кабинета захлопнулась — хоть немного отдохнём от этого урода...

— Всё-таки не понимаю, почему его ещё не уволили, — проворчала Гермиона. — Не спорю, он гений зельеварения, но как педагог абсолютно некомпетентен.

— Если ты заметила, соответствующее образование тут только у Спраут, — пожал плечами Хендри. — Что, впрочем, не мешает им нормально преподавать, хотя наш декан могла бы и больше внимания уделять своим подопечным. Снейпа же, как я подозреваю, наш директор держит из каких-то политических соображений... И это плохо. Для нас — в том числе, потому что школа, оказавшаяся втянутой в политику... Кстати, наш клуб в этом плане может оказаться очень полезным. Как там дела с ним?

— После каникул откроется официально, — ответила Гермиона. — Правда, Макгонагалл заявила, что такой клуб обязательно должен иметь название — вроде как это традиция и всё такое прочее... В общем, я торопилась и вписала второе, что пришло в голову, так что поздравляю — мы с тобой основатели дискуссионного клуба "Общество Белого Лотоса", и давай я не буду говорить, что мне пришло в голову первым.

— Макгонагалл, разумеется, ничего не поняла? — предположил Хендри.

— Нет, конечно, — фыркнула Гермиона. — При всех её достоинствах, тем, что происходит за пределами Великобритании, она почти не интересуется, а история магии в исполнении Биннса... Говорят, он и живой-то был не лучше, так что интерес к истории намертво отбит у нескольких поколений английских магов.

— А был? — поморщился Хендри. — Ты извини, конечно, но для большинства наших соотечественников — что магов, что маглов — за Проливом только псоглавцы и антиподы. Не знаю, конечно, как твою идею воспримет директор — вот он может что-нибудь не то подумать...

— И окажется прав, — хмыкнула Гермиона. — Ладно, планы на каникулы, я так понимаю, не менялись?

— Не менялись, — подтвердил Хендри. — Спасибо нашему дорогому министру — испортил нам праздник...

— Однажды он за это ответит, — сказала Гермиона. Спокойно и с абсолютной уверенностью.

Неожиданные встречи

Гудок у пикапа Мэг был премерзкий — правда, надо отдать ей должное, использовался нечасто. Например, когда недостаточно расторопная стража не спешила открыть ворота...

— Уроды, — коротко сообщила Мэг, остановившись под навесом, выбралась из машины и закурила.

— Еретики и мутанты! — развернула мысль покинувшая пассажирское сиденье пожилая леди в старомодном платье. — Это просто неслыханная наглость!

Сириус, вышедший встретить машину, подавился заготовленной фразой и спросил:

— Мама, как, скажите на милость, вы оказались в этом месте и в этом обществе... И на кого ты опять накинулась?

— Непочтительный мерзавец! — гостья замахнулась на него ридикюлем. — А эти Мордредовы выкидыши у меня ещё попляшут, о да!..

— Так это твоя мать? — осведомилась у Сириуса Мэг. — Поразительная женщина!

— Так что всё-таки случилось?

— Эти отвратительные негодяи, позор рода человеческого, посмели обвинить меня в том, что я обманом выиграла полмиллиона долларов! Меня, Вальбургу Блэк!..

Наблюдавший за этим представлением со стены замка Хендри задумчиво хмыкнул — если о любви Вальбурги Блэк к казино слышали все, то наличие Мэг в оном заведении было делом весьма сомнительным. Чтобы Мэг оказалась в казино или где-то рядом, требовались некие необычные обстоятельства... И как хорошо, что старуха Блэк предпочитает изъясняться на повышенных тонах...

...— Ну а дальше всё просто, — тем временем заканчивала рассказ Мэг. — Я спокойно ехала по городу, остановилась на светофоре — и тут на тебе, палочку в окно и попытка наложить Империус. Ну, я и говорю: ты, дорогая, не Непростительными разбрасывайся, а просто скажи, куда тебе надо, а то у меня и пулемёт есть... Ну а дальше — дала по газам, нашла подходящий переулок — и портключ запустила.

— Кхм... — изрёк явившийся на шум Дункан. — Маргарет, друг мой, я не очень понимаю, что ты делала в Атлантик-Сити, и зачем тебе пулемёт?

— В Атлантик-Сити мне нужен был Альварес, который попёрся туда на Рождество к какому-то своему знакомому, и его свежие данные... Хотя кто-нибудь ему этот иридий однажды в задницу засунет, и будет прав на все сто процентов. Пулемёт мне нужен для того же, для чего и всем остальным.

С точки зрения Мэг это объясняло всё. С точки зрения окружающих — лучше не спрашивать. Нет, Мэг ответит, но легче от этого не станет. Да и пулемёт... Впрочем, наличие у Мэг пулемёта Хендри абсолютно не удивило — это было вполне в её духе. А вот кто такой Альварес, чем он провинился перед Мэг (и, возможно, палеонтологией вообще) и как с этим связан иридий — это вопрос... Но его лучше отложить на пару часов — до приезда Гермионы. А пока...

— Привет, Мэг! — Хендри сбежал по лестнице и резко затормозил. — Здравствуйте, миссис Блэк, рад знакомству.

— А, мальчишка Поттеров... — Вальбурга внимательно осмотрела Хендри. — М-да... Вот что значит правильное воспитание. Ну, пожалуй, отправлюсь я. Приятно было повидаться, Дункан, заходите как-нибудь с супругой на чашечку чая. А тебе, милочка, спасибо, — переключилась она на Мэг — Вот, держи на память.

Сняв одно из двух колец — серебряное с небольшим, но очень чистым хризолитом, Вальбурга вручила его Мэг.

— Да ладно вам, Вальбурга, — отмахнулась та, — я просто не люблю, когда всякие новшнууд считают себя хозяевами всего вокруг.

Вообще-то, это был намёк и самой Вальбурге — и она его явно поняла. Проводив её взглядом, Хендри подумал, что катастрофа, постигшая род Блэков, была закономерна и неизбежна — и рано или поздно повторится и с другими ревнителями чистоты крови. Элементарно и очевидно — но до самовлюблённых подонков эта мысль не доходит вот уже которое столетие. А учитывая глухое и самодовольное невежество британских волшебников... Пожалуй, Волдеморт, возродившись, окажет им всем большую услугу — этот гнойник прорвётся раньше и с меньшей кровью.

Интересно только, почему всё это очевидно тинейджеру — но не министру?

— Альварес? — Мэг затянулась. — Нет, серьёзно? Успел забыть, что я тебе рассказывала?.. Так, мисс Грейнджер, а вы что скажете?

— Судя по контексту, имеется в виду Луис Альварес, первооткрыватель обогащённых иридием осадков на границе мезозоя и кайнозоя, — сообщила Гермиона. — Но...

— Недолёт, — Мэг снова затянулась. — Луис умер лет пять назад, а я гонялась за его сыном. Мне надо было у него кое-что уточнить — как раз насчёт той самой границы — а он взял и смылся к знакомым праздновать. И всё бы ничего, но мне нужны образцы и схемы, а их просто так по почте не отправишь... В общем, мы договорились встретиться, я у него забрала всё, что нужно — а на обратно пути наткнулась на старуху Блэк. Бывают в жизни совпадения... Кстати, кто ещё приедет?

— Рон с Невиллом — завтра, не знаю, Джинни прихватят или нет. Луна и Дафна — сегодня вечером, Дафна собиралась сестру прихватить, но, опять же, не знаю, отпустят ли её. Ну и старший Лавгуд, естественно — надеюсь, на сей раз без самурайских заморочек.

— Ты недооцениваешь Безумную Звезду, — ответила Мэг, раздавив сигарету в пепельнице. — В чём я уверена — так это в том, что предугадать его выходки невозможно... Впрочем, самурая он вряд ли станет изображать — он редко повторяет одну выходку два раза подряд. Так что не расслабляйся... Кстати, я летом собираюсь на финал чемпионата по квиддичу — не хотите составить компанию?

— Мэг — и квиддич? — Гермиона вздёрнула бровь. — А мне-то казалась, я тебя неплохо изучила...

— Неплохо, — согласилась Мэг. — И если подумаешь...

— Просто представь её юрту на фоне палаток, — оскалился Хендри.

Гермиона представила. И, зажмурившись, тоже предвкушающе оскалилась. Да, это будет прекрасно... Ради такого можно и посмотреть на двух придурков, гоняющихся за мячиком.

Вообще, по её мнению, квиддич, как и всякий профессиональный спорт, был делом малоосмысленным, а его правила — откровенно нелепыми. Не будь снитча, он, возможно, был бы интересен, но... Но снитч был, и построенные вокруг него правила были — и в целом получалась полная чушь. Да к тому же был вопрос поважнее...

— Кстати, Мэг, а что он тебе сделал, что ты на него иридий собираешься переводить?

— Долгая история, — махнула рукой Мэг. — За ужином расскажу, ладно?

— Ладно, — согласилась Гермиона.

За ужином — а к вечеру действительно явились Лавгуды и Дафна, правда, без сестры — разговор вертелся вокруг динозавров, и Гермиона, разумеется, напомнила Мэг о её обещании.

— Да пожалуйста, — пожав плечами, Мэг отложила вилку. — Всё довольно просто... Хотя, возможно, не для всех. Дафна, ты знаешь, что такое иридий?

— Редкий металл,— ответила та. — Этого хватит?

— Вполне. Итак, динозавры, долгое время населявшие Землю, вымерли шестьдесят пять миллионов лет назад, оставив после себя драконов — да, первые драконы появились в конце мезозоя и на нынешних, естественно, были мало похожи — и птиц. Вымерли динозавры довольно быстро — по геологическим меркам, естественно. Закончился меловой период мезозойской эры, начался палеогеновый период новой, кайнозойской эры... И вот лет пятнадцать назад Альваресы — Уолтер и его покойный отец Луис — обнаружили, что между слоями этих эпох есть ещё один — очень тонкий, копившийся считанные тысячи лет, обогащённый иридием. Дафна права, это редкий металл — но редок он на Земле, а в метеоритах его очень много. И вот тогда старший Альварес и ещё один учёный — Шумейкер — предположили, что с Землёй столкнулся огромный метеорит, и последствия его удара уничтожили динозавров. По их подсчётам, пыль, дым от пожаров и пепел пробудившихся вулканов на многие годы погрузили мир в сумерки и холод...

— Ужас какой, — поёжился Уллем.

— Ужас, — согласилась Мэг. — А теперь скажите мне, что, по-вашему, здесь не так?

— А почему не вымерли все остальные? — тут же спросила Луна.

— Хороший вопрос, — кивнула Мэг. — Вымерли только динозавры, да и то не все, но почему-то не вымерли все остальные. А самое главное — большинство динозавров вымерло сильно раньше...

— А что ты сама думаешь? — поинтересовалась Гермиона.

— Я думаю, что астероид их просто добил, — ответила Мэг. — А вот с чего всё началось... Не знаю. Время безжалостно даже к самому себе, и геологическая летопись не просто неполна — это отдельные кое-как сложенные страницы. Я видела многое, но в тысячи раз больше не увижу — и никто никогда этого не увидит. Ключ к этой загадке наверняка давно уничтожен... Но я уверена в одном — что бы это ни было, оно имело какие-то внутренние причины, чисто биологические или экологические. Ни астероиды, ни вулканы, ни магия тут ни при чём.

— А что, магия тогда была? — с искренним недоумением спросили одновременно Дафна и Луна.

— Магия была всегда — с момента Большого Взрыва, — фыркнула Мэг. — Но в нашем случае это неважно. Кстати говоря, в девяносто пятом у меня будет возможность свозить желающих на пару недель на раскопки в Монголии — кому-нибудь интересно?

Разумеется, интересно было всем ...

Утро началось с явления летающего "Форда Англия", доставившего Невилла, Уизли — Рона и Билла — и ящик молочной водки-архи. Ящик, по словам Билла, он проспорил Мэг, но суть спора раскрывать отказался, да и Мэг ясности не внесла. Единственное, что не подлежало сомнению — то, что в этом был как-то замешан Ксенофилиус Лавгуд, поскольку он каким-то образом оказывался замешан вообще во всём.

Невилл нашёл где-то древнеяванский свиток с описанием ухода за боевыми жабами, отыскал в магловском Лондоне — сам — переводчика, как-то с ним договорился, и теперь был исключительно доволен. Ещё более доволен был Тревор, восседавший на плече хозяина и грозно квакавший на призрачного волынщика — Фингалл от такого немедленно просочился сквозь стену.

Рон с помощью всё того же Невилла раздобыл университетский учебник математики и для общества был почти потерян, а получив от Гермионы в подарок тригонометрические таблицы, оторвался полностью...

В общем, до обсуждения хоть чего-то серьёзного дело дошло только под вечер. Собрав всю компанию в библиотеке, Сириус сообщил:

— Новостей нет, и это само по себе новость — учитывая, как Аластор зарылся в это дело. Крысы нет, Эйвери ничего пришить не удалось, а после того, как его отпустили, он опять ушёл в запой, остальные вроде как не замешаны, даже старший Эйвери. Готовность снижать никто не собирается, но придётся уже скоро: даже армию нельзя долго держать на красном уровне, а аврорат всё-таки не армия... В общем, всё это мелочи жизни. А вот то, что и мне не удалось ничего раскопать — вот это уже действительно серьёзно. Этот проклятый ублюдок и раньше умел прятаться, а уж сейчас... И подозреваю, что ему помогают, — Сириус сделал паузу, — извне.

— Извне... — Хендри оглянулся — но похоже, поняли Сириуса только он сам да Гермиона. Может быть, ещё и Луна — по ней ничего не скажешь, но...

Извне. Кто-то третий решил вмешаться в историю Тёмного Лорда, и список очень короток, а если отбросить тех, кому это просто не нужно, то остаётся всего два пункта.

— Значит, — Гермиона явно пришла к тому же выводу, — или Самозванец, или Фэнхуан?

— Я всё-таки надеюсь, что Самозванец, — вздохнул Сириус. — Тем более, что Фэнхуан в последние несколько месяцев интересуются Тибетом...

— А что такое Фэнхуан? — спросил Рон.

— Вообще — китайский феникс, — пояснил Хендри, — но ещё так называется китайская магическая разведка. И я тебя уверяю — Пожиратели Смерти гораздо лучше. Их, хотя бы, можно переловить...

Сам факт наличия у китайской разведки интереса к английским делам сомнений не вызывал. Но зачем им Петтигрю — не смогла представить даже Луна, а это говорило о многом. Пришлось признать, что Волдеморту приспичило воскреснуть — что было немногим, но лучше. Тут хотя бы можно было понять, чего ожидать — правда, непонятно, когда.

— В следующем году, — уверенно заявил Сириус, — или уже в девяносто пятом. Причём я бы поставил на девяносто пятый — такого рода ритуалы лучше проводить до летнего солнцестояния. Но за полгода крыса точно не уложится — я его знаю, и знаю, что нужно для ритуала. Ещё можно на Самайн, но тут есть один момент... Вы в курсе, что летом на Юпитер упадёт комета? Так вот, Аврора уже заколебала меня и Мэг, требуя сказать, будут ли у этого какие-то магические последствия. Не знать об этом крыса не может — а не испортит ли это ритуал, никто не знает...

Хендри почесал в затылке, посмотрел на Гермиону, снова почесал в затылке — но ничего не помогало. С одной стороны, представить себе, как падение кометы на Юпитер, от которого даже свет добирается почти час, может как-то повлиять на ритуал на Земле... Но ведь никто не говорил, что не может, и ритуалы иногда сбоят... Да, пожалуй, он бы не стал рисковать. Тем более, финал чемпионата — а значит, безо всяких комет авроры будут стоять на ушах, тут уж не до тёмных ритуалов. С другой стороны, проводить ритуал можно и на континенте — но опять же комета...

— Короче, это всё фигня, — решительно заявил он. — И вообще, может, китайцы хотят, чтобы авроры рехнулись окончательно, разбираясь в этой фигне?

— Не выйдет, — вздохнул Сириус. — Им сходить не с чего... Ладно, чёрт с ними, хотите из "Баррета" пострелять?

Разумеется, все хотели.

О крупнокалиберных снайперских винтовках Хендри до сих пор имел чисто теоретическое представление. Практика показала, что для нормального использования этого оружия ему требуются облегчающие чары и ещё десятка два фунтов собственного веса — его, конечно, не сносило отдачей, но дёргало при каждом выстреле изрядно, да к тому же на плече получился здоровенный синяк. Тем не менее, Хендри был доволен: винтовка била на полторы мили, а с одной спокойно пробивала почти все щиты, исключая те, которых просто не замечала. Конечно, вложить побольше силы — и щиты пулю удержат, вот только магов, у которых на такое сил хватит, можно было пересчитать по пальцам одной руки. С запасом...

— Сильный, но лёгкий, — прокомментировала это Луна, пришедшая от винтовки в восторг. — Как ёжик.

Причём тут ёжик, никто не понял, но не удивился — Луна же...

— Горячее железо... — тем временем задумчиво протянула Лавгуд. — Значит, время пришло...

— Ты о чём? — спросила Дафна, едва не выронив коробку с патронами.

— Колесо повернулось, и великое беззаконие воцарится в восьми частях света, — безмятежно сообщила Луна, улеглась и зарядила винтовку. — Ушло холодное железо, отступив перед горячим, и из двоих останется один, но если первый — бывшие станут новыми...

Разумеется, Луна Лавгуд стреляла с закрытыми глазами.

Разумеется, это не помешало ей положить все пули в десятку.

В школе

Школьные годы принято вспоминать с ностальгией и умилением, но Хендри был абсолютно уверен, что с ним этого не случится. Он Хогвартс будет вспоминать исключительно матом — его школьная жизнь до сих пор была чередованием опасного для здоровья бардака и безобразной скуки.

Именно скука и стала главным врагом Хендри после каникул — в Хогвартсе и магической Британии не происходило ровным счётом ничего. Возможно, это было и к лучшему — вот только где-то прятался Петтигрю, и никто не представлял, где именно. Да и о том, что он делал, оставалось только гадать...

Хорошо хоть, дементоров убрали окончательно — только потому, что озверевший Дамблдор на каникулах явился в министерство и пригрозил созвать внеочередную сессию Визенгамота, на которой поставит вопрос о доверии министру. Естественно, решение — в кои-то веки — было бы единогласным, и Фаджу пришлось бы отправляться куда-нибудь в глушь сочинять мемуары... Что, впрочем, почти ничего не изменило бы.

Министерство состояло из тупых и продажных чиновников даже в большей мере, чем любое магловское правительство, подавляющее большинство членов Визенгамота было старыми дураками, помешанными на расистских идеях колониальных времён — и, естественно, никто ничего менять не хотел. Слети сейчас Фадж — и следующий министр будет немногим лучше, да и то если повезёт. Любого здравомыслящего человека эта братия затопчет легко и непринуждённо... И даже Хендри было очевидно, что без основательной встряски ничего не изменится. Правда, сам Хендри всегда считал, что эту встряску обеспечит он, став самым молодым и скандальным политиком сперва магической, а затем и магловской Великобритании — но для этого сперва требовалось закончить Хогвартс и набрать кое-какой авторитет, благо, последователи уже имелись. Но увы — как раз этого времени у них, похоже, и не было. Если Волдеморт действительно сделал семь хоркруксов, как считал Дамблдор (о чём Сириус позаботился крестника уведомить), то он уж постарается перевоплотиться как можно раньше. И закончить Хогвартс им, разумеется, не дадут...

А ещё была Луна. Странная, едва ли не безумная по человеческим меркам, человек меньше, чем наполовину... То, что её мать прервала всякое общение с семьёй, подчиняясь закону Холмов, не значило, что это сделали её соплеменники — и её слова на стрельбище принадлежали не ей.

Луна, конечно, была склонна изъясняться в стиле безумного вампирского клана из "Маскарада", но на сей раз её слова не оставляли простора для толкования: или с Самозванцем покончат маги, или это сделает Неблагой Двор. Как всегда, абсолютно не заботясь о побочном ущербе... Чем, впрочем, отличались все фейри.

Вмешательства фейри не хотел никто, так что Волдеморта требовалось завалить собственными силами... И участие Хендри в этом не предполагалось. Он, конечно, был слегка разочарован — но с самого начала в первые ряды не рвался, прекрасно понимая, что делать ему там нечего. Правда, получалось это далеко не всегда — но тут уж его вины не было, обстоятельства всякий раз оказывались сильнее.

В Хогвартсе, вроде бы, ничего не изменилось — по крайней мере, на первый взгляд. Однако теперь у компании была возможность получать сведения о Слизерине из первых рук — и там, похоже, наметилось некое брожение. Какое — Дафна пока что сама не понимала, но началось оно ещё на каникулах и наверняка было связано с Эйвери...

Всё это она изложила на первом же сборище, на что Гермиона заметила:

— Очень может быть. Вряд ли кто-нибудь знает что-то серьёзное — но всё равно, Сириусу сейчас каждый байт понадобится. Кстати, там у вас есть граммофон?

— Есть несколько патефонов, на один даже Сонорус наложили, — ответила Дафна, удивляясь столь неожиданному виражу. — Правда, никто так и не понял, как это получилось.

— Неважно, — отмахнулась Гермиона. — То есть, интересно, конечно, но не это главное. Главное — поставь на нём завтра утром, только уже после подъёма, ради Мерлина, иначе тебя даже Снейп не спасёт, вот эту пластинку.

Дафна осторожно взяла пластинку, покрутила в руках, убедившись, что все надписи на ней сделаны иероглифами, и отложила. На пластинке могло быть всё, что угодно — о том, что у лидеров очень широкие музыкальные вкусы, она знала — но, скорее всего, что-нибудь экстремальное. Реакцию однокашников было представить очень легко... Но лучше будет увидеть.

— Так, с этим разобрались, — Хендри поправил очки. — Что ещё?

— "Wired", — сообщила Гермиона. — Тётя прислала номера с занятной статьёй Гибсона про Сингапур. Не знаю, насколько он прав, но картинка получается неприглядная...

— Прочитаю — скажу, — отмахнулся Хендри. — Как называется?

— "Диснейленд со смертной казнью".

— М-да... Ладно, с этим я потом разберусь, а насчёт Гибсона — ты его, помнится, собиралась подбросить на Рейвенкло?

— Так давно уж, — фыркнула Гермиона. — Ты удивишься, но они им очень заинтересовались, но какие выводы сделали — не знаю.

— Я знаю, — сообщила Луна. — Некоторые испугались. Другие думают, как всё это сделать с помощью магии. А есть и такие, кто ничего не понял... Но все сошлись в одном — если маглы возьмутся за дело всерьёз, нам конец. Причём даже не "если", а "когда"...

— Как раз в этом я сомневаюсь, — заявила Гермиона. — Как-то люди уже давно стараются не разнести всё новое и необычное, а изучить его... Для того, чтобы разносить было проще — в том числе. Конечно, можно и с этим справиться, хотя я пока что не представляю, как это могло бы быть, но...

— Интересно, а можно ли сделать волшебную палочку из логарифмической линейки? — неожиданно спросил Рон.

В мёртвой тишине раздался голос Луны:

— А я-то думала, что это у меня самое больное воображение в Хогвартсе...

День закончился без приключений, следующий — тоже, и даже неделя закончилась спокойно. Хендри даже начал надеяться, что и дальше особых проблем не будет — но, разумеется, зря...

Началось всё с того, что Дафна отловила Хендри в коридоре и во всеуслышание заявила:

— Я хочу ещё!

Малфой издал какой-то не то всхлип, не то взвизг, Дин выставил большой палец, а Хендри, клацнув зубами, выдавил:

— Чего?!

— Ты мне давал пластинку — "Мерцбау" или как-то так...

— "Мэруцубау" оно называется, -поправил Хендри. — Вот уж не думал, что тебе такое может понравится... Ладно, достану, это несложно.

В глазах слизеринцев появилась тоскливая паника, Малфой сделал вид, что ему плохо, и Хендри мысленно потёр руки и гнусно засмеялся. Диверсия не просто удалась — результат превзошёл все ожидания! Нет, со временем слизеринцы, конечно, привыкнут, но... Несколько незабываемых недель им гарантированно абсолютно точно, а там можно будет найти ещё что-нибудь... К тому же, если ему удастся приохотить хотя бы пару человек со Слизерина к нойзу — это будет торжество анархии. Даже одна Дафна — это уже успех, надо это отметить. Сыром.

Хендри остановился, потряс головой и сообщил в пространство:

— Это заразно...

— Что? — насторожился Рон.

— Сыр.

— А причём тут сыр? — Дафна переводила недоумённый взгляд с Рона на Хендри.

— Когда-нибудь ты поймёшь, — кровожадно ухмыльнулась Гермиона, — но будет уже поздно...

Затребованные пластинки Сириус прислал через пару дней, а вместе с ними — магнитофон, который обещал ещё в прошлом году, и запас кассет. К магнитофону прилагалась записка: "Никогда, никогда, мать твою, не напоминай мне об этом проклятом устройстве!" Видимо, магнитофон оказался крепким орешком...

Магнитофон требовалось испытать — и через несколько минут Хендри, Гермиона, Дин и ещё несколько человек самозабвенно подпевали Моррисону...

Уллем перебирал кассеты, время от времени откладывая что-нибудь, и было очевидно, что вскоре Гриффиндор ждёт совсем другая музыка — и хорошо, если это будет просто "Металлика". Джинни таращилась на магнитофон, Рон засел в углу гостиной с расчётами и пачкой крекеров, Луна с безмятежным видом угощала всех сыром, Перси пытался навести порядок, но его не слушал вообще никто. А когда он попытался выставить Луну, на него взъелся даже Вуд, обычно игнорировавший всё, кроме квиддича. Тем более, что само по себе это никаких правил не нарушало — любой ученик Хогвартса мог пригласить в гостиную своего факультета любого другого ученика. Правда, если кто-то из учеников не желал видеть гостя, приглашать его запрещалось... Но на Луну это, естественно, не распространялось. Во-первых, никому и в голову не приходило её выгонять, а во-вторых, в Хогвартсе она могла зайти куда угодно и когда угодно, словно в собственном бруге, и помешать ей никто не мог.

Хотя пытались.

Безобразия продолжались до самого отбоя, и продолжились бы и после, если бы Макгонагалл не явилась лично навести порядок, и до утра в Хогвартсе царило спокойствие...

А утром выяснилось, что Петтигрю снова вылез из своей норы.

Против обыкновения, Скитер ограничилась лишь короткой заметкой о том, что бывшего Мародёра застала за мародёрством магловская полиция — правда, объяснить, зачем ему понадобилась одежда замёрзшего бездомного, она не смогла.

— П-ф-ф! — выдала Гермиона, дочитав до этого места. — Она серьёзно не понимает, что без магии от магов замаскироваться куда проще?

— Ты удивишься, но да, — сообщил Хендри. — Большинство чистокровных магов просто не понимает, как можно сделать что-то без магии, и теряются, оставшись без палочки... а запасную носят хорошо если трое из десяти.

— И почему я не удивляюсь?.. — вздохнула Гермиона, отложив газету. — Что дальше-то?

— Если ты про уроки, то у нас сейчас руны. А если про политику — то не знаю. Фадж окончательно рехнулся, и я не удивлюсь, если кто-нибудь последует примеру Унабомбера, и хорошо бы с большим успехом...

— А сам не хочешь?

— Индивидуальный террор, — заявил Хендри, — не наш метод. Это пошло и скучно. То ли дело геноцид...

— Иногда ты меня пугаешь, — покачала головой Гермиона.

— Да что там, я иногда сам себя пугаю, — хмыкнул Хендри. — Но других всё-таки веселее...

К сожалению, чёрный юмор никак не мог отменить главного — Петтигрю снова действует. И хотя его конечная цель была ясна (хотя и не всем), как он намерен этого добиваться, знали только он сам да Волдеморт. Соответственно, было непонятно, как с этим бороться... А кое-кто этого делать и не собирался.

Ни Хендри, ни Гермиона, ни Сириус, ни даже Дамблдор не могли понять, почему Фадж не просто игнорирует опасность возрождения Волдеморта, но старательно затыкает рот любому, кто вообще о нём вспоминает. Например, Амелия Боунс тоже не слишком-то верит в историю с хоркруксами — но кое-что приготовила, просто на всякий случай. Ведь Петтигрю чем-то всё же занимался — пусть даже, по официальной версии, охотился на Хендри. Правда, эта версия никак не объясняла, почему Петтигрю не приближался к Хогвартсу — но с логикой у магов всегда было так себе...

У Хендри вообще было подозрение, что Петтигрю пока что не делает ничего, а только старается рассеять внимание Аврората, раз за разом устраивая ложные тревоги, отвлекая людей и мешая им сосредоточиться на поисках его логова. Рискованно, конечно, и, если верить крёстному, не в его духе — но людям вообще свойственно меняться, а у Питера наверняка и не было другого выхода. Если его хозяин действительно смог отыскать своего слугу — ему придётся очень постараться, чтобы хотя бы сохранить все конечности и здравый рассудок — насколько он таковым был изначально. Впрочем, как бы там ни было, крыса в Хогвартс не стремилась, и всех — а особенно членов дискуссионного клуба "Белый Лотос" — это полностью устраивало.

Остаток зимы было трудно назвать интересным — даже слизеринцы как-то смирились с нойзом. Валентинов день попал под безжалостный преподавательский контроль, так что Луперкалий не получилось — да, собственно, и не планировалось...

Даже Петтигрю снова залёг на дно, так что начавшаяся было истерика в Министерстве пошла на спад, чрезвычайное положение отменили — и магическая Англия снова нырнула в любимое болото, потащив за собой Хогвартс. Болото прямо-таки напрашивалось на хорошую глубинную бомбу, и "Белый Лотос" над этим работал — но их опередили, и не кто-нибудь, а профессор Синистра, от которой, вообще-то, стоило ожидать чего нибудь этакого...

— Месяц, — заявила Аврора Синистра, прохаживаясь по классу. — Ровно тридцать дней... Этого, конечно, мало — но кое-что уже имеется. Смотрите!

Взмах палочки превратил доску в чёрное поле, усеянное тысячами ярких разноцветных пятнышек. Собственно, черноты за ними почти не оставалось...

— Я вижу в некоторых взглядах понимание, — продолжала между тем Аврора, — но лишь в некоторых... Да, магловедение в Хогвартсе преподаётся всё хуже и хуже. Перед вами — изображение, сделанное космическим телескопом, и каждое из этих пятнышек — галактика наподобие нашей. Но это — только часть того, что я хочу вам сейчас показать... Ведь на борту этого телескопа есть приборы, о которых не говорят в магловских новостях — хотя все, кому надо, разумеется, знают. Смотрите!

Изображение сменилось — чернота превратилась в переливы бледно-золотого сияния — где-то более яркого, где-то менее, и галактики на этом фоне казались почти белыми и резали глаз.

— Вот так, — Аврора Синистра остановилась. — Не будь у маглов их машин, мы никогда бы не увидели этого. Но мой учитель договорился с маглами, добавил в этот телескоп один свой прибор... Всё это — магия. Да, изредка нам удавалось заметить проявления природной магии вне Земли — но сейчас мы взглянули на Вселенную другими глазами и увидели, что она заполнена магией! Да, то, что вы видите на этой колдографии — магия, заполняющая Вселенную... И многое из того, что веками казалось незыблемой истиной, оказалось всего лишь наивным заблуждением — как редко в магии случается подобное! Что это нам даст? Пока на этот вопрос не даст ответа никто — по крайней мере, уверенного. Я же надеюсь, что это знание поможет нам приблизиться к пониманию самой природы магии...

Гермиона, грызя карандаш, сосредоточенно вглядывалась в колдографию.

— Что-то мне всё это напоминает... — пробормотала она.

— И что же? — осведомился Хендри.

Вместо ответа Гермиона подняла руку и, дождавшись кивка учителя, спросила:

— Профессор Синистра, как вы полагаете, эта картина соотносится с распределением реликтового излучения?

— А вот на этот вопрос, мисс Грейнджер, — Аврора прищурилась, — предстоит отвечать уже вам. Хотя бы потому, что я уже не всегда понимаю, о чём идёт речь...

— А я и вовсе не понимаю, — буркнул Хендри.

— Вечером объясню, — пообещала севшая на место Гермиона. — Когда хоть немного шок пройдёт. Маги и "Хаббл", ну надо же... Невыразимцы постарались, не иначе. Или кто там у американцев?.. Знаешь, мне очень интересно, что по поводу этого снимка Малфой скажет — теперь-то ясно видно, на что способны маглы.

— Не уверен, что Малфой сможет его осознать, — буркнул Хендри.

Колдография из космоса основательно встряхнула Хогвартс. Само собой, кое-кто из чистокровных (в основном со Слизерина) просто не смог понять, о чём вообще идёт речь и потешался над "глупыми маглами", но те, у кого мозгов хватило, пребывали в тихом шоке. Магловедение выбирали немногие — да и те по большей части были маглорождёнными, для которых идиотизм предмета был отличным развлечением. И о космических полётах маги, как правило, даже не догадывались. И теперь, наглядно увидев возможности магловской техники (а профессор Синистра ещё и подлила масла в огонь, показав воспоминания о запуске "Сатурна-5"), многие очень сильно задумались...

А вот на маглорождённых и часть полукровок снимок особого впечатления не произвёл. Для них это было чем-то привычным, хотя и непонятным, и реакцию чистокровных магов они просто не понимали. Да, новость. Да, открытие. Да, способное перевернуть всю картину мира... И что? Не в первый раз даже на их памяти... Мир маглов стремительно менялся — и это воспринимали, как должное. Кое-кто вспомнил выступление Гермионы — и по Хогвартсу поползли разговоры о технологической сингулярности (правда, почти никто не понимал, о чём вообще идёт речь)...

Дискуссионный клуб "Белый Лотос" снова посеял в школе смуту, не приложив для этого никаких усилий.

— Никогда такого не было — и вот опять! — изрекла по этому поводу Луна на очередном собрании.

Не согласиться было невозможно — Луна, как всегда, попала в точку.

— Именно, — Хендри прошёлся по классу и остановился у доски. — Это, несомненно, успех, но это не значит, что нам можно почивать на лаврах... Поэтому нам нужны идеи — много идей, разных — здоровых и заразных, которые потрясут если не весь мир, то хотя бы Хогвартс и будут на уровне, достойном наших предшественников. Предлагайте, леди и джентльмены!

Неожиданность

В общем и целом, учебный год закончился неплохо. Скучновато, но зато без катастроф и больничного крыла. Правда, сюрприз всё-таки имелся...

Перед самым отъездом Хендри пригласил Дамблдор. Хендри, разумеется, насторожился — не то, чтобы его хоть раз ловили с поличным, но мало ли... Альбус Дамблдор — та ещё хитрая задница, хоть и неплохой человек, это все знают.

Дамблдор, однако, никаких безобразий припоминать не собирался, даже если и знал о них. Угостил лимонными конфетами, чаем, поблестел очками и сообщил:

— Хендри, у меня к тебе есть просьба — именно просьба, но я почти уверен, что ты согласишься. Видишь ли, в этом году в Хогвартсе состоится одно мероприятие... не буду говорить, какое — иначе будет не так интересно — и в нём будут участвовать представители Шармбатона и Дурмстранга. Мне кажется, их стоило бы поприветствовать музыкой...

— Мне тоже, — заявил Хендри, мгновенно оценивший открывающиеся перспективы, — у меня даже есть идея, но я о ней промолчу — иначе будет не так интересно... Когда они прибудут?

— Тридцать первого октября.

— Отлично! — Хендри радостно оскалился. — Музыка будет.

Действительно, найти ноты недолго, хотя с переложением для волынки может выйти проблема... А уж разучить до октября — ничего сложного!

— Чем ты так доволен? — подозрительно спросила Гермиона, когда Хендри вернулся в гостиную за вещами.

— Знаешь... — Хендри блеснул очками немногим хуже Дамблдора. — Это секрет.

Гермиона поморщилась, но промолчала, прекрасно понимая, что спрашивать бесполезно.

— Где встречаемся и в каком составе? — на всякий случай сменил тему Хендри.

— У тебя, — предложила Гермиона. — Вы двое, я и Луна. Уизли тоже будут, но они сами по себе — то ли выиграли билеты, то ли подарил кто-то — я так толком из писка Джинни и не поняла.

— Ясно... — Хендри задумчиво кивнул, глядя в окно. — Знаешь, иногда я удивляюсь, что твои родители тебя с нами отпускают.

— Во-первых, я бы всё равно, — фыркнула Гермиона, — а во-вторых, папа как-то узнал про то, что у Мэг припрятан пулемёт. Не берусь гадать, как — но его это здорово успокоило, да и маму тоже... Кстати, у тебя на лето какие планы?

— Съездить с дедом в Данвеган — он собирается с вождём какие-то деловые вопросы обсуждать, а я, по идее, должен с клановой молодёжью подружиться, хотя у меня там и так друзей хватает, ну и, естественно, смотреть и слушать, как дед дела ведёт. И Уллем, естественно, с нами поедет — он же, в конце концов, станет вождём магической ветви. А потом... Да никаких. Сириус, опять же, куда-то исчез, а вслед за ним и Рем... А что, есть предложения?

— Пока не знаю, — хмыкнула Гермиона. — На Скай мы, кстати, собирались, но я так понимаю, на время мероприятий в Данвеган туристов не пустят?

— Поговори с бабушкой Анной — наших гостей пустят, а она вас запросто пригласит, если уж вам так хочется.

— Да ладно, это уж всяко не критично, — отмахнулась Гермиона. — Опять же, комета — интересно посмотреть, что будет, да и профессор Флитвик что-то придумал для наблюдений за магическим всплеском, если он будет — с подачи Луны и её помощью, между прочим.

— Меня это ни капли не удивляет, — хмыкнул Хендри. — Знаешь, в Данвеган мы в середине июля должны поехать, но я, пожалуй, подожду комету. Вдруг и правда что-нибудь будет?

Комета не разочаровала — магический всплеск был достаточным, чтобы его заметили на Земле. Аврора Синистра, разумеется, была в экстазе, равно как и Флитвик — и присутствовавший при наблюдении "Белый Лотос" в полном составе едва не бросился прятаться под столом.

— Колоссальная мощь... — вздохнул Флитвик, немного успокоившись. — Колоссальная, невообразимая мощь. Владыки Гор, насколько жалки и ничтожны все эти "древние и благородные", которые веруют, что маглорождённые воруют у них магию!..

— Всё-таки это не реликтовое излучение, — покачала головой Синистра, изучая записи и поглядывая на колдографию с "Хаббла". — Гермиона, ты же следишь за новостями науки?..

— Может, магия как-то связана с тёмной материей? — предположила Гермиона. — Вроде бы в последнее время сошлись на том, что она должна состоять из каких-то особых частиц...

— Холодная тёмная материя, — кивнула Аврора. — Слышала. Вполне возможно, но мне кажется, тут ещё чего-то не хватает...

— Возможно, — согласилась Гермиона. — Есть многое на свете... Эй, Дафна, что с тобой?

Дафна Гринграсс застыла, глядя в стену и беззвучно шевеля губами.

— Гуру медитирует, — изрекла Гермиона, после чего извлекла из кармана "Популярную механику", стремительно скрутила и с оттягом приложила Дафну журналом по заду.

— Ай! Ты что творишь, буйная?!

— Перезагружаю твои мозги, — изрекла Гермиона, пряча журнал. — А то, похоже, ты основательно зависла...

— Ну, знаешь! — возмутилась Дафна. — Вы бы хоть по-английски говорили, а то непонятно же ничего!

— Я тоже понимаю далеко не всё, что она говорит, — хмыкнул Хендри. — Так что смирись. И учись...

— Луну же ты понимаешь?

— Это другое, — неожиданно сделался серьёзным Хендри. — Я почти всю жизнь прожил в магическом замке в Хайленде, так что об этом племени имею кое-какое представление. Недостаточное, понятное дело, но всё-таки... А у вас, как я подозреваю, даже домовиков нет.

— Ага,— согласилась Дафна, — проще нормальную прислугу нанять, чем с этими возиться.

— Вот именно. Нет, домовики — это совсем не оттуда, вот если бы у вас жили брауни... А в Хайленде кого только не встретишь — там не так давно, лет десять назад, драу жили, но потом их всё-таки прогнали — понятия не имею, куда.

— И это очень плохо, — добавила Луна. — Теперь мы не знаем, откуда ещё их можно выгнать...

Комета была признана серьёзной причиной, и в замке Данвеган Дункан Маклауд и его внуки появились позже, чем собирались. Впрочем, конкретную дату всё равно никто не называл...

Разумеется, младшее поколение быстро нашло себе множество занятий, помимо предполагавшихся официально. Бродить по замку, большую часть времени бывшему музеем, например. Или разъезжать по острову на мопедах — раз уж на мётлах не полетать. Или влезть в развалины замка Данскейт, построенного на том месте, где когда-то стоял Замок Теней воительницы Скатах...

И как раз там они и встретили девчонку.

Девчонке было по виду лет семь, была она удивительно похожа на Луну Лавгуд... Настолько, что сошла бы за её младшую сестру — если бы таковая была и имела длинные острые уши.

— Здрастье, — девчонка, сидевшая на траве, подняла взгляд, полоснув волной мороза. — Вы Маклауды?

— Допустим, — прищурился Хендри, изучая невесть откуда взявшуюся сидхе. — А ты кто?

— Утренняя Звезда, — безмятежно сообщила девчонка, — мы с мамой здесь живём. Прямо здесь.

— Вот как? И кто же твоя мама?

— Ты её не знаешь. Её зовут Белая Река...

Хендри насторожился. Ривер Уайт — это имя он как-то слышал у Лавгудов, ещё от Пандоры... И речь, кажется, шла о её сестре. А Луна, во-первых, так и не простила мать и прощать, похоже, не собиралась, да и прочую родню не жаловала, а во-вторых, как-то заметила, что хотела бы их найти и высказать всё, что о них думает. В принципе, Хендри не возражал, вот только...

Зная Луну, можно быть уверенным, что она не просто выскажет матери всё, что думает о сидхе и их табу, но и постарается понадёжнее донести до неё свой взгляд на проблему... Что мгновенно переведёт скандал в полноценное сражение, в которое придётся вмешиваться всему "Белому Лотосу" (а одну Луну никто не отпустит), и кончится это — неизбежно — чьим-нибудь трупом, а то и не одним. Так что...

— А тётя у тебя есть? — осведомился Хендри.

— Есть, — подтвердила маленькая сидхе, — только она от нас ушла куда-то за Великое Море и не навещает.

Значит, немедленной схватки не будет — Пандора смылась куда-то в Америку и возвращаться не собирается. Кидаться на кузину Луна точно не станет, что там у неё за отношения с тёткой — знает разве только что Ксенофилиус... Пожалуй, можно будет рискнуть и познакомить их.

Уллем тем временем по-японски уселся на пятки рядом и сказал:

— Утренняя Звезда, а ты знаешь, что у тебя есть кузина?

— Правда?! А ты её знаешь? А познакомишь?!

— Тут не всё так просто, — вздохнул Уллем. — Твоя тётя бросила её с папой несколько лет назад и сбежала, так что она на неё теперь зла...

Это было изрядным упрощением ситуации — законы у фейри всегда были свои, и далеко не все их можно было обойти... но вот этот конкретный — можно.

— Может, их можно помирить?.. — задумчиво протянула Утренняя Звезда. — Я подумаю.

И исчезла.

— Я, конечно, понимаю, что в действительности всё не так, как на самом деле, — изрёк Уллем, встав, — но вот это как раз и есть тот самый сириусов рояль в кустах. Наткнуться на кузину нашей Луны...

— Скажем так: не наткнуться на фейри на острове Скай — уже проблема, — поправил брата Хендри. — Собственно сидхе — ну, чуть сложнее, хотя я знаю, что несколько семей тут живёт, даже не особенно скрываясь. Так что ничего особенно удивительного, что семья Пандоры тоже тут обитает, нет. А вот то, что она тут оказалась — это, могу спорить, не совпадение. Знали, что мы приедем, или почуяли — и выпустили её договариваться. Может, ждали Луну, а может, рассчитывали на то, что мы ей расскажем — понятия не имею.

— А мы расскажем?

— Естественно, но дальше пусть разбираются сами — это их дело. А нам пора обратно, пока дед не вспомнил, что мы мопед одолжили...

— Думаю, он уже знает, — вздохнул Уллем. — Ну ладно, поехали...

Поездку на мопеде Дункан на сей раз проигнорировал, а вот рассказ о встрече выслушал внимательно и сказал, что Лавгуду расскажет сам.

— Всё-таки я в людях получше вас разбираюсь, — сказал он, — да и в нелюдях тоже. И с Лавгудом знаком, если уж на то пошло... А Луне потом сами расскажете, когда встретите. Да и сходить самому туда надо будет, но это уже не сейчас. Главное, чтобы Пандора не вздумала вернуться не вовремя... И давайте-ка собирайтесь — все дела сделаны, так что завтра уезжаем.

— А флаг? — неожиданно вспомнил Уллем.

— А что флаг? — пожал плечами Дункан. — Идите да смотрите, никто вам не мешает.

Флаг — Данвеганское Знамя фейри — был реликвией сугубо магической, но при этом общей для всего клана. Вопиющее нарушение Статута... И абсолютно нормальное для Хайленда дело.

Разумеется, Хендри и Уллему не отказали. Хью Магнус, недовольный тем, что его оторвали от каких-то дел, открыл невидимую для чужаков дверь сокровищницы клана — и Хендри восхищённо выдохнул.

Знамя можно было бы назвать зелёно-золотым — но это ничего не сказало бы о сияющем полотнище, сотканном то ли из золота и изумрудов, то ли из солнечного света и весенней листвы... что вполне возможно, ведь его вручила Маклаудам Королева Лета. Его редко выносили из замка — лишь в самых важных сражениях оно появлялось на поле боя... И Хендри неожиданно понял, что скоро ему вновь доведётся вести в бой воинов клана. Скоро — но не сейчас.

— Грядёт великая буря, — Хендри отсалютовал Знамени палочкой, — и она поднимет тебя над Британией...

Дома Хендри провёл всего неделю перед финалом чемпионата, но неделю весьма плодотворную — подрался с Тимом Алленби, устроил грандиозную свару всех со всеми в любимой эхе, поймав за это плюс (тогда как несколько адептов Эль Масарры и некий болгарин, в котором подозревали Крама, улетели в бан), сделал часть домашнего задания, но самое главное — раздобыл искомые ноты и принялся разучивать и репетировать. Получалось впечатляюще...

Встречу на острове Скай он, естественно, обсудил с Гермионой, которая с выводами Дункана согласилась.

— Вас ждали, — с уверенностью сказала она. — И именно для того, чтобы передать послание Лавгудам. Насколько я поняла брауни — а они большие любители толковать законы — связаться с ними напрямую для семьи недопустимо, это нанесёт урон их чести, поставив в положение просителей. А вот передать через третьи руки намёк на предложение поговорить... Это вполне допустимо. Тем более — через ребёнка, которого к ответу, если что пойдёт не так, не призовёшь. Так что, думаю, встречу Луны с кузиной устроить стоит, но с нашим минимальным участием — не хотелось бы с ней поссориться... В общем, не делаем ничего, о чём она нас сама не попросит.

— Принято, — кивнул Хендри. — Она, кстати, с нами едет?

— Нет. Ты забыл, кто у болгарской сборной талисман?

— Вообще-то, и не знал никогда. И кто же?

— Вейлы.

— Тогда понятно... — протянул Хендри. — А, Кернунова задница! Дамблдор же говорил, что осенью делегации с континента будут, а в шармбатонской точно будет хоть одна вейла!

— Ну, надеюсь, что они найдут более-менее здравомыслящую полукровку, — вздохнула Гермиона. — Вот уж воистину, во многом знании многая печаль... Ладно, как мы добираться-то будем?

— Мэг завтра с утра на своём пикапе явится, — сообщил Хендри, — а что такое утро в её представлении, ты знаешь...

На этот раз утро в представлении Мэг наступило неожиданно поздно — в половине восьмого. Хендри сам проснулся незадолго до её появления и растолкал брата, так что в столовую оба явились как раз тогда, когда их собрались будить.

— Однако, — фыркнула Мэг. — В кои-то веки вы сами поднялись вовремя...

— Мэг, я знаю, что ты можешь подняться в пять утра, а к девяти описать пару новых динозавров, но я не настолько крут, — заявил Хендри, душераздирающе зевая. — Но ради того, чтобы поиздеваться над англичанами, я готов на многое.

— Даже не драться с Алленби? — ехидно осведомился братец.

— Найди в словаре слово "Нонсенс", — посоветовал Хендри, поглощая кофе. — Доброе утро, Гермиона. Похоже, все крутые девчонки — жаворонки...

— Ну спасибо за комплимент... — фыркнула Гермиона. — Я так понимаю, отправляемся мы прямо сейчас?

— После кофе, — буркнул с порога Уллем. — Тётя Мэг, какого чёрта ты всегда являешься с утра пораньше?

— Ну, твой брат только что пришёл к выводу, что все крутые девчонки — жаворонки, так что... — Мэг прищурилась. — Кофе ууж, бэлэн байгаарай.

— Волосатая задница Мерлина... — простонал Уллем.

Захлопнув дверцу, Мэг открыла бардачок и ткнула куда-то внутрь палочкой. На мгновение земля исчезла из-под колёс, машина словно зависла в пустоте и упала с пары дюймов, основательно подпрыгнув на рессорах.

— Ага, — констатировала Мэг, высунувшись в окно и изучая лесной пейзаж. — Мы почти на месте, правда, министерские дебилы, как всегда, напортачили... Ладно, поехали.

Машина тронулась с места и через пару минут остановилась перед воротами. Привратник — почему-то магл, которому постоянно правили память, проверил билеты, пропустил машину и получил очередной "Обливиэйт".

— Просто потрясающие дебилы, — вздохнула Мэг. — Нанять сквибов — это, разумеется, нарушение Статута... А что будет, когда этого бедолагу потащат в дурку, где всё это вытрясут из него за пять минут — это, конечно, им по барабану...

— А что будет? — поинтересовалась Гермиона.

— Сдадут контрразведке, а у неё на магов зуб такой, что американскому смилодону впору. Так что кое-кого ждут неприятности... Так, ладно, остановимся здесь.

По мнению Хендри, выбранное место было ничем не лучше всех прочих — правда, и не хуже. Мэг тем временем вытолкнула из кузова свёрток, развязала тесьму и раскатала кошму.

— Так, — объявила она, — Гермиона, мы с тобой ставим стену, парни собирают крышу... И если какая новш попытается хватануть тооно или, того больше, на него наступит — убить на месте. И я серьёзно...

Управились с юртой часа за полтора, причём без магии — имелся какой-то конфликт заклинаний, которого не могла понять даже накладывавшая их Мэг. Тем не менее, всё это исправно работало — нужно было только разжечь очаг. Закончив, Хендри отправился бродить по лагерю, полюбовался на юрту, на фоне разномастных палаток, включая безвкусное малфоевское чудище, смотревшуюся инопланетным звездолётом, и обнаружил Уизли.

Вернее, обнаружились они сами — Рон заметил его первым и с воплями помчался здороваться.

— Не то, чтобы я не был рад тебя видеть, — хмыкнул Хендри, — но скажи-ка, мой верный приспешник, как ты тут оказался?

— Ну, папе достались билеты, — пожал плечами Рон, — а Билл притащил пару статей одного русского математика — Мерлин, я едва половину понял, но если правильно, то этот тип может всю нумерологию перевернуть, жаль только, что магл, наши идиоты о нём и слышать не захотят...

— Не захотят, — кивнул Хендри. — Слушай, Рон, а не хочешь к нам на чай зайти?..

— А давай, — беспечно согласился Рон.

Хендри, чуть приотстав, ухмыльнулся. Теперь ещё кого-нибудь поймать бы...

Поймали Седрика Диггори с отцом, и Хендри только что не потирал руки, представляя реакцию гостей — особенно старшего Диггори.

Вся соль затеи Хендри была в том, что Мэг, работавшая по большей части в Монголии, пристрастилась к монгольскому чаю и всегда поила им гостей — а зелёный чай с молоком, солью и маслом свежего человека впечатлял, а особенно — весьма и весьма консервативных волшебников...

— Мэг, у нас гости! — крикнул Хендри, откидывая полог. — Рона ты знаешь, а это Седрик Диггори с Хаффлпафа и его отец Амос.

— Приятно познакомиться, — протянула руку Мэг. — Маргарет Рокстон, член Королевского Общества, палеонтолог. Присаживайтесь, чай сейчас закипит.

Гостей усадили напротив входа, Мэг разлила чай по пиалам, раздала их и принялась наблюдать.

Братья Маклауды, более-менее привычные к напитку, быстро выпили и перевернули пиалы. Гермиона похмыкала, выпила без спешки и тоже перевернула пиалу. Оба Диггори изо всех сил старались изобразить, что им понравилось, но получалось как-то не очень — тем более, что оба не сообразили последовать примеру гриффиндорской троицы и, разумеется, получили новую порцию... Но Рон превзошёл всех. Опустошив пиалу, он облизнулся и сообщил:

— Странно, но прикольно. Мэг, ещё можно?

— Конечно, — Мэг потянулась за чайником. — Итак, вы хотите знать, чем я занимаюсь?..

Чаепитие закончилось только перед самым началом матча, Диггори поспешили откланяться, а Мэг, проводив их, только фыркнула.

— Да уж, полное отсутствие здравого смысла и внимания, — заявила она. — Кстати, Рон, у вас же места рядом с нашими?

— Похоже, что так, — Рон извлёк билет из кармана. — точно.

— Тогда предлагаю выдвигаться с нами, а не искать остальных. Всё равно в этой суматохе ничего не выйдет...

— Согласен, — Рон энергично закивал. — И это, спасибо за чай, мне правда понравилось.

— Интересная ты личность... — задумчиво протянул Уллем.

Кубок мира

Трибуны постепенно заполнялись. Шумно устраивались на своих местах Уизли, чванливо морщились Малфои, Людо Бэгмен лебезил перед Фаджем, а Фадж — перед болгарским министром, чей-то домовой эльф сидел на краешке сиденья, орала реклама... В принципе, всё было почти так же, как на любом магловском стадионе — шумно, ярко и бестолково, так что Хендри повернулся к Рону и спросил:

— Как думаешь, кто победит?

— Знаешь, — Рон почесал в затылке, — я вот даже не стал бы ничего говорить... Что Крам снитч поймает — это не вопрос, но есть немаленький шанс, что ирландцы им успеют десятка два мячей загнать, так что по очкам болгары проиграют... Это, если что, очень редко бывает, но я тут посчитал и думаю, что вероятность этого где-то один к тридцати... Фред с Джорджем сунулись в мои записи, ничего не поняли, но поставили именно на такой результат, между прочим.

— Ну и молодцы, — хмыкнул Хендри — и тут, наконец, начался матч. Начался, как и всегда, с выступления талисманов команд — и Хендри порадовался, что Луна раздумала ехать.

Лепреконы и вейлы... Ну что может пойти не так? Максимум — какой-нибудь дурак попытается расплатиться лепреконским золотом или парочка недоумков с гормонами вместо мозгов устроит потасовку за внимание вейлы...

— Рон, — Хендри ткнул поплывшего приятеля пальцем в бок, — проснись.

Рон проигнорировал, продолжая пожирать глазами танцующих вейл.

— Бесполезно, — фыркнула Гермиона. — Сейчас ты его ничем не проймёшь.

— Пройму, — заявил Хендри, наклонился к уху приятеля и громким шёпотом спросил:

— Рон, а ты знаешь, что вейлы — элитные ассасины Летнего Двора?

Рон захлопнул рот, отчётливо клацнув зубами, потряс головой и выдал:

— Правда?

— Правда, — подтвердила Гермиона. — Им не составит труда обольстить и мужчину, и женщину, вскружить голову и заставить забыть обо всём или втереться в доверие... Иногда они бывают шпионами, но убийцами — куда чаще.

Рон снова потряс головой, несколько раз моргнул и уставился на табло.

Матч начался, но Хендри следил за полем не слишком внимательно — его занимало так и оставшееся пустым сиденье. Что-то было неправильно, домовик сидел так, словно бы на сиденье был кто-то ещё... Но оно было пустым — Хендри даже посмотрел через зачарованную против иллюзий линзу, но никого не обнаружил. Или домовик был ещё более ушибленным, чем вся их порода, или... Или неизвестный скрывался под качественной мантией-невидимкой. Очень качественной — немногим уступающей фамильной мантии Поттеров. Луну бы сюда — ей-то такая мантия не помеха, но кого нет, того нет...

А на поле, между тем, творился форменный бардак. Играли грязно, внаглую нарушая правила, вейлы то и дело пускали в ход свою ауру — проняло даже судью, а ведь у него должен быть богатый опыт... Несколько раз чуть не вспыхивала драка между игроками, но к вящему разочарованию Хендри, всё-таки не начиналась. Зато сцепились талисманы — да так основательно, что вейлы даже приняли свой второй облик и начали швыряться огнём.

— Мерлин, что за идиотизм... — простонала Гермиона, смачно приложившись лбом о ладонь. — Интересно, а как у них с допингом?

— Запрещено только одно зелье, да и то Феликс Фелицис, — ответил Хендри. — А поскольку разрешено у нас всё, что не запрещено, то, полагаю, нас ожидало бы множество удивительных открытий, получи мы доступ к их медицинским картам... Да и доступа не надо — Вуд, похоже, большинство своих планов по накурке сочиняет, да и остальные капитаны не лучше. Что творится в большом спорте...

— Вообще говоря, большой спорт у маглов уже стал состязанием не спортсменов, а фармацевтов, — заметила Гермиона, — и дальше будет только хуже. Уже сейчас то и дело кого-нибудь ловят со стимуляторами, а между тем спорт уже почти подобрался к чисто механическим пределам — а в биологические уже упёрся. Подозреваю, что у магов тоже дело к тому же идёт — с поправкой на магию, может быть...

— Ну да, примерно так дело и обстоит, — согласился Рон. — Нет, ты только посмотри, что они вытворяют... Мерлинова борода! Крам поймал снитч... а я угадал!

Счёт сто семьдесят-сто шестьдесят в пользу ирландцев, но поймал снитч Крам — Рон ошибся всего на три гола. Естественно, Рон был безобразно счастлив. Близнецы были не менее счастливы — поставив именно на такой исход, они очень неплохо заработали и теперь обсуждали, не взять ли младшего брата в долю, или всё же оставить на правах приглашённого специалиста...

— Я лично о таком вообще не слышала, — изрекла Мэг по дороге в лагерь. — Впрочем, где я и где квиддич, так что это ни о чём не говорит.

— Редко, но я навскидку пять или шесть случаев за всю историю могу припомнить, — сообщил Рон, — причём вместе с этим. Вы как, на ночь остаётесь?

— Пожалуй, да, — Мэг достала сигарету и закурила. — Хочешь — заходи, налью обыкновенного чаю...

Идею остаться на ночь Хендри, Уллем и Гермиона встретили с восторгом — за вечер и утро можно было перезнакомиться с кучей людей со всего света, а знакомства лишними не бывают — никогда не знаешь, чья помощь может понадобиться... К тому же юрта производила неизгладимое впечатление не только на англичан. Нашлось немало желающих её поизучать, причём изнутри тоже — Мэг никого не гнала, не считая Малфоев и прочих неадекватов, конечно. Впрочем, надолго никто не задерживался — видимо, слухи о монгольском чае Диггори успешно распространили, и желающих его пробовать не было... Кроме Рона Уизли и близнецов, естественно. Первый решительно отказался от обыкновенного чая, вторым захотелось попробовать — правда, им чай не понравился...

Вся эта суета изрядно утомила Хендри, так что спать он лёг непривычно рано... И проснулся от криков в лагере и вопля Мэг: "Красная тревога!"

Несколько секунд — и Хендри, вскочив и надев очки, поудобнее перехватил волшебную палочку и осведомился:

— Что это за бардак?

— Какие-то ублюдки вздумали поиграть в Пожирателей Смерти, — ответила Мэг. — Надо бы их шугануть... Гермиона, ты, вроде бы, умеешь водить?

— Если ехать не слишком быстро и всё больше прямо — то да, умею, — подтвердила Гермиона.

— Отлично! — Мэг кровожадно ухмыльнулась. — Ничего больше от тебя и не потребуется. Хендри, хочешь поработать вторым номером?

— Ты ещё спрашиваешь?!

— Тогда живо в кузов, — Мэг немедленно выполнила собственную команду, помогла забраться Хендри и открыла заднее окно кабины. — Гермиона, на левом сиденье защёлка за подголовником.

— Нашла, — Гермиона откинула защёлку, и в боку кресла открылся тайник, причём явно с расширенным пространством — иначе как бы в нём уместился М60 с патронной коробкой?

— Помоги, — бросила Мэг, и Хендри немедленно снял коробку, перехватил пулемёт и помог установить его на вертлюге, приваренном сзади к кабине. — Так, теперь дай мне ленту. Гермиона, двигайся навстречу этому стаду, как только я начну стрелять, врубай дальний свет и зажми сигнал.

— Поняла.

Двигатель ожил, пикап неторопливо двинулся вперёд, Мэг пригнулась, ловя в прицел беснующихся мерзавцев в балахонах и масках, и выдала длинную очередь над головами.

Одновременно с этим Гермиона включила фары и нажала на кнопку сигнала, а Мэг выдала вторую очередь — на сей раз под ноги.

Пулемёт оказал поистине магическое действие. Пьяные подонки с воплями бросились врассыпную, спотыкаясь, налетая друг на друга, теряя маски и панически аппарируя — скорее всего, куда попало. Мэг едва успела подхватить несчастное семейство, ставшее их жертвой, и плавно опустить на землю.

— Ублюдки, — прошипела она. — Ненавижу этот биомусор...

Над лесом всплыла Чёрная метка.

— Надо было полоснуть по толпе, — спокойно сказала Мэг, закуривая. — Как в тот раз...

Что за "тот раз", Хендри уточнять не стал. Монголия была основным и любимым местом работы Мэг, но вообще-то она бывала и в Африке, и в Центральной Азии, да и ходили до сих пор истории о нескольких уничтоженных бандах Пожирателей Смерти... В общем, "тот раз" мог оказаться чем угодно, а рассказывать Мэг всё равно не станет.

Послышались хлопки аппарации, и Мэг снова вскинула ствол — однако на поляне на конец-то появились авроры во главе со Скримджером. Который, будучи явно взвинчен, не замедлил сморозить глупость...

— Что здесь забыла эта дурацкая магла? — громко осведомился он, едва заметив пикап.

— Пулемёт, Авада или Рита Скитер? — огрызнулась Мэг. — Волосатая задница Мерлина, Скримджер, вы когда-нибудь будете следить за языком?

— А, профессор Рокстон... — Скримджер поморщился. — Вот вас только не хватало. Что здесь вообще случилось?

— Стадо каких-то гоминид, изображающих волдемортовых шавок, решило устроить погром, — пожала плечами Мэг. — Очередь поверх голов — и они ожидаемо обделалались и сбежали, с перепугу запустив свою убогую метку. На этом всё. Остальное — ваша забота. Гермиона, возвращаемся.

Скримджер попытался было возмутиться, но пулемёт надёжно отбил у него охоту высказываться — похоже, он достаточно хорошо знал Мэг, чтобы понимать — нажать на спуск она не замедлит...

Собрать юрту им никто не помешал. Погрузить её на пикап и убраться — тоже, хотя Амос Диггори и был этим весьма недоволен.

Уизли так легко не отделались — Рон ухитрился потерять палочку, а кто-то из драпающих Пожирателей запустил Метку именно ей. Единственная зацепка — немудрено, что авроры, Диггори и непонятно что здесь забывший Крауч вцепились в неё руками, ногами и зубами. Пришлось пообещать, что они заглянут к Уизли и дадут Молли знать, что все живы и здоровы, но освободятся только утром...

В общем, усаживаясь за руль, Мэг явно прикидывала, не переехать ли Крауча или Диггори, а то и обоих — но, к счастью для всех, раздумала. Бормоча себе под нос что-то весьма эмоциональное на языке, который не смогла опознать даже Гермиона, она рванула с места так, что задымились покрышки, на ходу активировала портал — и через миг пикап затормозил перед Норой.

Хлопнув дверью, на крыльцо выскочила Молли — и замерла, глядя на Мэг.

— Вернутся к утру, злые и голодные, — сообщила Мэг. — Или очень злые, если старому Краучу опять не хватит ума держать язык за зубами.

— Ох... — выдохнула Молли. — Часы, конечно, не врут... Но всё равно спасибо, я уж и не знала, что думать. Пирог будете?

— С чем? — синхронно спросили Маклауды.

— С ягодами, — Молли скрылась в доме и через пару минут появилась с приличных размеров коробкой в руках. — Вот, держите.

— Ладно, — Мэг забрала коробку и отдала её Хендри. — Напомни Чарли, чтобы он ко мне в лабораторию заглянул — я в Гоби нашла кое-что интересное...

Снова активация портала — и пикап оказался перед воротами замка Маклаудов, в ярде от Диорвел. Очень недовольной Диорвел... Сириус Блэк в камуфляже, стоявший рядом, на её фоне выглядел довольно безобидно. Остальные родственники предпочли не попадать в поле зрения...

— А не кажется ли тебе, Беспредельщица, что ты малость зарвалась? — спокойно поинтересовалась Диорвел Маклауд. Так спокойно, что Мэг, выбравшаяся из машины, машинально дёрнулась к пулемёту.

— Дир, — ответила она, — вообще-то, я понятия не имела, что так будет...

— Тогда ответь мне, Беспредельщица, — Диорвел шагнула вперёд, — почему ты не свалила оттуда сразу же, бросив свою дикарскую палатку — ничего бы ей не сделалось?.. У тебя, вообще-то, трое детей на руках, а ты...

— Дир! — рявкнула Мэг. — Уж ты-то должна бы помнить, как я отношусь к этой мрази — это первое, а второе — у меня, чёрт возьми, пулемёт и пять сотен патронов к нему — против этого бесноватого стада! Ты вообще представляешь, что будет со стадом, по которому пройдут очередью?! Пусть скажут спасибо, что я их самих не причесала, этих тэнэг новшнууд!

— Рано, — неожиданно произнёс Сириус.

И Диорвел сразу расслабилась, коротко выдохнула и шагнула вперёд.

— Мэг, извини. Я знаю, что ты бываешь хуже Индианы Джонса, но, сама понимаешь, от таких новостей кого угодно переклинит, — Диорвел обняла сыновей, проигнорировав возмущённый вяк младшего и шипение старшего. — Давай не будем ссориться, ладно?

— Ладно уж, — криво ухмыльнулась Мэг, — понимаю, что уж там... Сириус, наши авроры хоть что-нибудь узнали?

— Пока ничего, — поморщился Блэк. — Может, ребята и расковыряли бы — да что там, всего и дел, что наших древнейших и благороднейших сопляков тряхнуть как следует, но Фадж закатил истерику и на пару с Краучем мешают работать, а Диггори из-за всего этого тупить начал....

— А какое ко всему этому отношение имеет Крауч? — вздёрнула бровь Диорвел.

— Чего не знаю, — Сириус развёл руками, — того не знаю. Но влез он сразу и по уши, как будто это его личное дело. Теоретически-то он на это право имеет, но...

— Учитывая, насколько он эту пожирательскую мразь ненавидит, ничего удивительного, — вздохнула Диорвел. — Ладно, идите приведите себя в порядок и садитесь завтракать. Гермиона, твоим родителям я сейчас позвоню, если хочешь, но лучше будет, если ты сама с ними поговоришь...

Нападение на квиддичных болельщиков оставалось на первой полосе "Пророка" неделю, после чего потихоньку исчезло. Разумеется, нападавших так и не нашли — и, скорее всего, даже толком и не искали. Совершенно бесполезно — несколько найденных на месте палочек оказались краденными, лиц никто не видел, раненых не было — в общем, ничего, пригодного для опознания, не нашлось. Неожиданный интерес Крауча к расследованию пресса, кстати говоря, обошла стороной. Была тому причиной команда Министерства или же у Крауча что-то нашлось на редакцию — оставалось неизвестным...

Луне о встрече с её кузиной рассказала Гермиона, и о подробностях беседы не распространялась — сказала только, что на Скай Лавгуды отправились немедленно.

Это могло кончиться чем угодно, но несколько дней всё было тихо... А потом из камина вывалилась взъерошенная Луна Лавгуд, посмотрела на Хендри и Гермиону, разбиравших найденное в библиотеке описание заковыристого ритуала, и сообщила:

— Хорошо смотритесь... Летнее Дитя, ты был прав — Белая Река ищет тишину.

— То есть, с тёткой ты помирилась? — уточнила Гермиона.

— Мы и не ссорились, Ла Команданте, мы просто не разговаривали, и теперь я говорила не с ней, а с Утренней Звездой... Она такая милая, что я подарила ей "Навсикаю из Долины ветров" — у меня как раз была кассета.

— Оставим в стороне вопрос наличия телевизора и прочего — я в курсе, что большинство сидхе предпочитает образ жизни магов или даже маглов, а постоянно живут в бругах или самые консервативные, или те, кому по статусу иначе нельзя, — вздохнул Хендри, — но ещё одна сидхе-анимешница?..

— Ня, — безмятежно отозвалась Луна, небрежным взмахом палочки наколдовала себе кошачьи ушки и уставилась на Гермиону.

— Харлока не отдам, там автограф, — немедленно заявила та.

— Покажи! — Луна взвилась с места, одним прыжком оказалась возле Гермионы и с самым умильным видом уселась на пятки. — Ну пожа-алуйста!..

При этом она вполне натурально шевелила ушами.

— Святые угодники... — вздохнул Хендри, с размаху уткнувшись лбом в ладонь.

Остаток лета получился не слишком интересным. Мэг улетела на раскопки в Австралию, Грейнджеры — в Испанию, а Лавгуды — в Японию. Даже Алленби куда-то уехал, и Хендри сосредоточился на музыке. Обе вещи были очень непростыми, но если с первой ещё повезло и переложение для волынки найти удалось, то вторая...

Во-первых, она изначально была рассчитана на полноценный оркестр. Во-вторых, найти в Англии ноты оказалось почти нереально — Дункану пришлось обратиться к знакомому из Шотландской Гвардии, тот раздобыл ноты — и даже помог переложить партитуру. И всё равно это было чертовски сложно, так что Хендри упорно репетировал — и в итоге, наконец, остались довольны все. Теперь можно будет с чистой совестью выступать... И наслаждаться произведённым эффектом. Особенно весело будет, конечно, близнецам — они до такого если бы и додумались, то вряд ли смогли бы реализовать. Хотя если вспомнить, как Фред пел...

И поэтому первого сентября Хендри Маклауд явился на вокзал, гнусно ухмыляясь — так, как может только человек с фигой в кармане.

Встречи

В Хогвартс-экспрессе, как и обычно, царила атмосфера неадеквата. Старосты, как всегда, не делали ничего полезного, мелюзга носилась по всему поезду, торжественно прошествовал Невилл с жабой на плече, Шеймас и ещё двое ирландцев горланили песню про винтовку...

Луна Лавгуд, сидевшая у окна, покосилась на вошедших, кивнула и вернулась к сочинению рунного ребуса.

— Будет праздник, — внезапно сообщила она, — и триединство будет искажено.

Хендри и Гермиона переглянулись и молча пожали плечами — Луна была странной даже по меркам сидхе, реальность воспринимала как-то по своему, и понять её было сложно... Но не в этот раз.

— Кажется, я понимаю, что значит вся эта суета,— Гермиона потёрла висок. — Кто-то решил возродить Турнир трёх волшебников — я угадала, безумное дитя Зимы?

— Ты видишь, Ла Команданте, — отозвалась Луна. — И Летнее Дитя видит. И Пересмешник видит — я позвала его.

— Пересмешник? Это ещё кто?!

— Ты его не знаешь, — Луна оторвалась наконец от ребуса. — Он сквиб, мангака из Токио. Он может зайти далеко и прославиться...

Хендри смотрел в окно, краем уха слушал болтовню подруг и обдумывал ситуацию. Ситуация намечалась так себе...

Турнир трёх волшебников свернули лет триста назад, когда погибли все три участника. Потом его несколько раз пытались восстановить — и вот, наконец, это удалось... Вероятно, потому что понять Луну, как всегда, затруднительно.

Если всё это так и есть — чем это грозит Хендри? А чем угодно — с его-то притягательностью для неприятностей и приключений (которые суть одно и то же). Начать хотя бы с того, что в делегации Шармбатона будут вейлы — куда же без них... А Дурмстранг наверняка выставит кого-нибудь из Зимних — и тогда скандал и драка просто неизбежны. И тогда сама Дон не растащит своих невменяемых детишек... Да и Хендри поостерёгся бы тревожить Высочайших даже по такому поводу.

Ещё могли появиться авроры и начать ловить Каркарова — впрочем, с тем же успехом этим могут заняться и бывшие Пожиратели... Правда, турнир при таком раскладе будет сорван — но это, разумеется, никого уже не волновало бы... С другой стороны, всеобщая охота на Каркарова — а он, как говорил Сириус, далеко не слабак — это гораздо интереснее Турнира.

Ну и, наконец, в Турнир могли втравить кого-нибудь из "Белого Лотоса", включая и самого Хендри. Мало ли, какие там будут правила и как будут отбирать чемпионов? А Хендри, несмотря на всю свою способность вляпываться, не имел ни малейшего желания связываться с Турниром. Не то чтобы он не желал прославиться... Но не таким идиотским способом.

Ну и, наконец, кто-то из них мог ошибиться, и предполагался не Турнир, а что-нибудь другое — но в это Хендри решительно не верил. Не с его везением...

Погода в окрестностях Хогвартса была куда хуже мерзкой. Холод, гроза и проливной дождь, озеро, грозившее выйти из берегов... И, разумеется, лодки для первокурсников. Идея, которая Хендри с самого начала не казалась разумной, сегодня выглядела абсолютно нелепо. Нет, утонуть лодки не смогут, и даже перевернуть их крайне сложно — но в самом лучшем случае Помфри изведёт на новобранцев несколько галлонов бодроперцового... Да и не только на них. Нет, Хендри завернулся в большой плед и соорудил капюшон, как и Уллем, Гермиона наложила водоотталкивающее заклинание, Луна как-то договорилась с дождём, а близнецы, как личности без комплексов и тормозов, вооружились кислотно-розовыми зонтиками... Но большинство, тем не менее, оказалось не столь предусмотрительными, так что эпидемия простуд в Хогвартсе была гарантирована.

В замке к и без того мокрым школьникам прицепился Пивз — но получил залп из пары десятков разнообразных заклинаний и с воем унёсся прочь. Первокурсникам достанется на орехи...

И досталось, судя по их виду. Можно было подумать, что детей в последний момент выдернули с "Титаника" — до такой степени они вымокли. Спраут немедленно извлекла волшебную палочку и принялась сушить и отогревать детей, ещё несколько человек к ней присоединились, Макгонагалл развернула список — и распределение началось. Хендри без особого интереса следил за церемонией, больше думая о пополнении "Белого Лотоса" Седриком и возможных неприятностях — но отсутствие преподавателя ЗОТИ всё-таки отметил. Что поделать, контракт Рема истёк... Интересно, кого на сей раз поставят? Выбор был богатый, и Хендри надеялся, что им всё-таки вернут Дженкинса...

Реальность, однако, превзошла все его ожидания — явился никто иной, как сам Аластор Грюм. Явился эффектно, под гром и молнию, распахнув двери ударом посоха и перебив директорскую речь. Дамблдора, правда, ему сбить не удалось — представив Грюма, он продолжил:

— Теперь я должен сообщить вам пренеприятнейшее известие — квиддича в этом году не будет... поскольку Хогвартс принимает Турнир трёх волшебников!

Хендри и Гермиона переглянулись и мрачно посмотрели на Луну, которая безмятежно уплетала сыр, полностью игнорируя окружающих.

А Дамблдор, порассуждав о международном сотрудничестве и общем европейском доме, неожиданно закончил:

— Конечно, Хогвартс — самое безопасное место во всей Великобритании, но мы, принимая Турнир, вместе с тем принимаем и дополнительные обязанности, а потому даже в самом безопасном месте нам придётся усилить безопасность... И отвечать за неё будет известная всем нам компания "Black Company" и лично её директор Сириус Блэк!

Упомянутый Сириус заглянул в зал, помахал рукой и скрылся в неизвестном направлении.

— Ta ma de... — безнадёжно выдохнул Хендри. По всему выходило, что четвёртый курс вознесёт градус неадеквата как минимум до лунной орбиты. И он, Хендри Маклауд Поттер, неизбежно окажется в эпицентре...

Утро началось с того, что Малфою пришла в голову идея пристать к Уизли с идиотской статейкой в "Пророке" — Артур на пару с Грюмом устроили какое-то безобразие и едва не попались бобби. Статейку сочинила Скитер, и выдержана она была в её обычном хамском стиле — ничего удивительного, что она пришлась по вкусу Малфою.

Разумеется, Рон разозлился, напомнил про Кассиуса Малфоя, а Джинни ехидно посочувствовала отиравшейся рядом Пэнси Паркинсон — угораздило, мол, её влюбиться в гомика... Этого Драко уже не выдержал и схватился за палочку — и даже успел запустить в сторону Рона какое-то проклятие. Рон увернулся, проклятие угодило в стену, а появившийся в дверях Грюм превратил Драко в хорька и принялся подбрасывать его в воздух и крутить, несколько раз едва не ударив о стену и пол.

— Профессор Грюм! — возмутилась даже Джинни. — Он урод, конечно, но нельзя же так!

— С чего бы тебе выгораживать слизеринского крысёныша?..

— Прекратить! — Макгонагалл появилась на редкость вовремя, а её окрику позавидовал бы и матёрый сержант. Грюм от неожиданности выпустил хорька-Малфоя, тот вернулся в нормальный вид и поспешил убраться подальше.

— Аластор! — Макгонагалл остановилась, опустив палочку. — В Хогвартсе в качестве наказания снимают баллы и направляют на отработки, но не издеваются над учениками. Вы этого не знали? В таком случае как вы собираетесь преподавать?

— Ещё и вы защищаете пожирательское отродье, Минерва?! Вот уж не ожидал...

— Аластор, я знаю, что вы ненавидите Пожирателей, и я согласна, что Драко Малфой — мелкая дрянь, но он явно не заслужил подобного, — Макгонагалл убрала палочку. — Разумеется, Дамблдор об этом узнает... И знаете, Аластор — говорят, убийца дракона сам становится драконом, но вы, похоже, сразу сделались бургомистром.

И, резко развернувшись, ушла.

— Что-то я ничего не понимаю, — вздохнул Рон. — Драконы какие-то, бургомистры... Кто это вообще такой?

— Мэр так по-немецки называется, — Гермиона потёрла виски. — С драконом как раз всё понятно — есть такое магловское выражение — но бургомистр...

— Похоже, это цитата откуда-то, — Хенндри проводил декана задумчивым взглядом. — А ещё похоже, что Грюм её должен знать... А он удивился не меньше нас.

От уроков Грюма ожидали самого разного — и отчасти эти ожидания оправдались. Четвёртому курсу Грюм на первом же уроке решил продемонстрировать Непростительные заклинания. Хорошо ещё, что не на учениках — после истории с хорьком Хендри бы этому ничуть не удивился.

— Итак, кто из вас может назвать хотя бы одно Непростительное?.. — вкрадчиво осведомился Грюм, крутя магическим глазом. — Ну, например... Маклауд! Назовите одно.

— Авада Кедавра или смертельное проклятие, — ответил Хендри. — Вызывает гибель нейронов продолговатого мозга, что делает невозможной реанимацию, не останавливается магическими щитами, однако не может преодолеть материальную преграду.

— Верно, — кивнул Грюм. — Есть, правда, одно исключение... Сами знаете, какое.

И уставился на Хендри, но тот был слишком занят пришедшей на ум идеей, чтобы обращать на него внимание...

Вообще-то, был и ещё один способ защиты от Непростительных, но его Хендри поминать не стал. Во-первых, он был мало кому из волшебников хотя бы известен, а большинству — абсолютно недоступен, а во-вторых, подозрение Хендри в том и состояло, что спасла его отнюдь не жертва матери... И это вызывало слишком много вопросов — потому что Лили Поттер, при всех её достоинствах, всё же была обычной маглорождённой волшебницей. Стоило бы спросить Луну и послушать, что она скажет... Но Луну ещё нужно правильно понять — и ещё совсем не факт, что она вообще сможет сказать что-то полезное. Зато можно не сомневаться, что её родственнички не скажут ничего — даже если до них и удастся добраться...

Грюм, тем временем, продемонстрировал Аваду на пауке, после чего заявил:

— Вот так — но если бы вы все использовали его на мне, я бы даже не чихнул — тот, кто использует это проклятие, должен искренне желать смерти своей жертве, ненавидеть её...

Этого Хендри тоже не мог понять — требовалась только сила, пусть и много, и больше ничего. А ненависть... Как и любые эмоции, она могла служить катализатором, усиливая магию — и затягивая в соблазнительное болото простых и грубых решений — как тут не вспомнить Йоду.... Или Флитвика. Кстати, какое-то уж очень подозрительное сходство между ними — уж не знаком ли Лукас с Флитвиком?

Лекция продолжалась, и Грюм теперь демонстрировал Империо на очередном пауке. Занятие довольно бессмысленное — Империо подавляло высшие отделы мозга, которых у паука попросту не было. С пауком получалось буквально ручное управление — и Гермиона, пытаясь понять, как это всё работает, уставилась на Грюма взглядом влюблённого в свою работу вивисектора. Грюм ёжился, но продолжал...

Третьим Непростительным было Круцио, стимулирующее болевую чувствительность, любимое проклятие бесноватых садистов из свиты Волдеморта и лучший способ поссориться с Невиллом...

Тревор выпрыгнул из рукава, пролетел через половину класса на стол преподавателя, сожрал паука, выхватил в новом прыжке палочку у Грюма , перепрыгнул на кафедру, а оттуда вернулся к хозяину, выплюнув по дороге палочку.

— Пять баллов Гриффиндору за то, что вам удалось застать меня врасплох, Лонгботтом, — Грюм вытряхнул из рукава запасную палочку и призвал утащенную жабой. — Но это не отменяет для вас всех написание эссе о всех трёх... Ах да, Лонгботтом, зайдите ко мне после уроков — у меня есть книга, которая вас заинтересует.

За обедом Хендри привычно уселся рядом с Гермионой и сообщил:

— У меня такое чувство, что с Грюмом что-то не то. Не вписывается он в ориентировку Сириуса — немного, но не вписывается. И это странно, потому как Сириус в этом невероятно точен... А сомнительные детали — они мелкие, но ключевые. И поскольку я не слышал, чтобы случилось что-то, способное заметно поменять характер — либо Грюм это тщательно скрывает, либо действует, в лучшем случае, под давлением. Наложить на него Империус... Ну, можно, наверно, хотя и я с трудом представляю как, а вот прижать...

— Насколько я знаю, прижать его тоже непросто — у него все скелеты в шкафах сидят тихо и боятся лишний раз шевельнуться, — хмыкнула Гермиона. — Но ты прав, что-то не то. Ты вот наверняка слушал, что он говорит, а я — как говорит. И это смакование Непростительных мне совсем не нравится... Да ещё при тебе и Невилле — как будто жалеет, что не сам их использовал.

— Я всё-таки думаю, что ты преувеличиваешь, — Гарри задумчиво рассматривал вилку, — но крёстному я всё-таки наши мысли изложу. Мало ли — может, у него действительно крыша поехала...

* * *

Они встретились у горгульи, и Макгонагалл, не тратя время попусту, прямо спросила:

— Грюм?

— Грюм, — согласился Сириус.

— Тогда не будем терять времени. Малиновый джем, — горгулья отодвинулась, пропуская гостей на лестницу.

Дамблдор блеснул на вошедших очками, отложил свиток и поинтересовался:

— Итак?..

Первой начала Макгонагалл.

— Аластор Грюм явно не в себе, — заявила она. — Альбус, вы знаете, что я была против этой программы, но Грюм ухитрился выйти и за её рамки! Он уже демонстрировал на старших курсах Империус на учениках, на очереди — четвёртый. Не далее, чем сегодня утром он вообще заявил, что стоило бы показать на ком-нибудь Круциатус!

— Действительно, это как-то не в его духе, — хмыкнул Дамблдор. — Сириус, а что скажешь ты?

— Я неплохо знаю Аластора, — заявил Сириус, — и поэтому, не вдаваясь в подробности, могу сказать — это не он. Никакой контроль так перекроить личность не сможет.

— Серьёзное обвинение, — хмыкнул Дамблдор. — У меня тоже возникали подозрения, однако чары Хогвартса показывают, что Грюм здесь, поэтому, думаю, ты ошибаешься. Вот, пожалуйста, — Дамблдор постучал палочкой по свободному месту на столе и склонил голову, придерживая очки. — Аластор Грюм... В своей комнате?! Мордредово копьё, а кто тогда ведёт урок?!

Урок, как сообщила проекция, вёл Бартемиус Крауч. Который — и Дамблдор проверил это специально — был в министерстве, хотя и собирался уходить...

— Отбросьте всё, заведомо невозможное — то, что останется, и будет верным ответом, как бы странно это ни выглядело, — изрёк Дамблдор, отходя от камина. — Сириус, ты помнишь наш первый разговор в Азкабане?

— Когда я сказал, что ещё немного — и сбегу, несмотря на якобы невозможность побега?

— Именно. Ты ещё упомянул небезызвестного Эдмона Дантеса... И, по-видимому, сын мистера Крауча сумел последовать примеру этого героя. Полагаю, при помощи отца, но сейчас это значения не имеет... И вот тут, Сириус, тебе и карты в руки — я вынужден признаться, что не знаю, что делать.

— Пока что — просто наблюдать, — ответил Сириус. — Сейчас мы не знаем вообще ничего, кроме того, что он здесь. Ни его целей, ни возможностей... Всё это, конечно, можно выяснить, но это займёт немало времени — особенно потому, что нам нельзя его спугнуть. Сложно, небезопасно, но позволяет поймать с поличным — впрочем, я думаю, раньше конца учебного года он ничего не предпримет — возможностей у него немного в любом случае, да ещё и стоит его загрузить дополнительной работой, чтобы некогда было воду мутить. Ну и крестника стоит предупредить, чтобы не нарывался...

— Сириус, мальчик мой, как ты себе это представляешь? — блеснул очками Дамблдор. — Или ты хочешь полностью уступить нашего гостя "Белому Лотосу"? Уверяю тебя, Хогвартс этого не переживёт...

— Скажу, что Грюм в разработке — этого будет достаточно, чтобы они не нарывались, но продолжали следить, — ответил Сириус. — На самом деле, крестник лезет в неприятности только тогда, когда не может втравить в них меня.

— Правда? — ехидно осведомилась Макгонагалл. — То есть, мистер Блэк, вы не знаете, что горцы исподнего не носят, чтобы приключения на задницу собирать удобней было?..

Сириус гнусно заржал.

Дамблдор держался ещё пару секунд, но тоже захихикал — не менее гнусно...

— Джентльмены, это, конечно, прекрасно, — изрекла Макгонагалл, когда веселье стихло. — Но давайте всё-таки составим более-менее подробный план действий — я всё-таки хотела бы знать, куда и от кого бежать, если что-нибудь случится.

— Знаете, Минерва, — Сириус вздохнул, — у меня большие подозрения, что бежать, когда случится это самое "что-нибудь", придётся прямиком в Вольфенштайн.

— Когда мне придётся бежать из Хогвартса, — Макгонагалл зло прищурилась, — тогда отсидеться в европейском поместье Блэков уже не получится.

— Я не говорил ни о Европе, ни о поместьях, — покачал головой Сириус. — Запаситесь терпением, добрая госпожа — на рождественских каникулах вы увидите Замок Вольфенштайн...

Долгожданные гости

Два месяца постепенно нараставшего напряжения подходили к концу. Иностранные гости должны были появиться вечером тридцатого октября, и в результате день оказался потрачен впустую — никто и не пытался сосредоточиться на учёбе, даже самые упорные последователи Ровены Вороний Коготь к середине дня окончательно перестали интересоваться происходящим у доски... В итоге Дамблдор лично отправил всех заблаговременно обедать и готовиться к встрече.

В гостиной Гриффиндора царила суета, обильно сдобренная девчачьим писком. Почти все метались между гостиной и спальнями, постоянно что-нибудь теряли, находили и опять теряли, в очередной "последний" раз что-нибудь поправляли... Хендри, заблаговременно завернувшийся в большой килт, сидел в кресле у камина, время от времени озирал всю эту суету снисходительным взглядом и возвращался к беседе с Гермионой. Рон Уизли сидел в углу, обложившись какими-то таблицами, и почти непрерывно трещал арифмометром, то и дело записывая результаты вычислений в свиток. Что уж он там считал — осталось загадкой даже для Гермионы, чьи познания в математике были пусть и довольно обширными, но сугубо прикладными...

Но вот, наконец, время пришло. Ученики и учителя собрались перед замком, ёжась на промозглом ветру и вглядываясь в темнеющее небо.

— Чует моё сердце — летят! — воскликнул Дамблдор.

И действительно, несколько секунд спустя в небе появилась стремительно движущаяся точка, вскоре оказавшаяся громадной каретой, запряжённой соответствующих габаритов крылатыми конями. Сделав круг над Хогвартсом, кони в плавном развороте сбросили высоту, карета коснулась земли, с облучка спрыгнул мальчишка-паж...

Карета остановилась, паж опустил ступеньки, и в открывшейся двери появилась сама мадам Максим — директор Шармбатона и полувеликан.

"Действительно, Максим", — отметил про себя Хендри, надул мех волынки и, как только Максим ступила на землю, заиграл.

Французы, надо отдать им должное, сразу сообразили, что именно он играет. Все застыли, парни сдернули шляпы, кто-то начал тихо подпевать... А вот англичане — кроме разве что ехидно блестевшего очками Дамблдора — потратили несколько секунд на то, чтобы сообразить — Хендри играет "Марсельезу"... А когда поняли — сделали вид, что так все и было задумано изначально.

— Прекрасно, прекрасно! — выдохнула мадам Максим, когда Хендри закончил. — Вы замечательный музыкант, месье...

— Хендри Маклауд, — Хендри поклонился. — Премного благодарен за столь лестную оценку моих скромных талантов...

— О, не надо скромничать, мой юный друг! — провозгласила Максим. — Дамблдор, дорогой мой, как я рада вас видеть!

— Взаимно, дорогая Олимпия! — рослому Дамблдору почти не пришлось наклоняться, чтобы поцеловать протянутую руку. — А вы становитесь всё очаровательней...

В этот момент французская делегация неожиданно засуетилась, девушки, составлявшие её большую часть, возмущённо зашептались — и на землю ступила, во всём своём великолепии, вейла. Совершенная фигура, почти идеальное — ровно настолько "почти", чтобы не казаться неживым — лицо, полное осознание собственного совершенства...

Луна Лавгуд за спиной Хендри тихо зарычала. Промозглый ветер стал совсем уж ледяным, по земле потянулась изморозь...

Вейла остановилась и медленно подняла руки к плечам, демонстрируя пустые ладони.

Луна, свистяще выдохнув, тряхнула головой, успокаиваясь, ледяная аура исчезла.

Хендри поёжился — если уж прирождённый убийца и дочь одной из сильнейших сидхе по эту сторону Рейна — а не узнать Флёр Делакур было сложно — столь официально демонстрирует мирные намерения... Кто же ты такая, Луна Лавгуд?

К счастью, появившийся именно в этот момент корабль Дурмстранга надёжно отвлёк внимание от несостоявшейся стычки.

Хендри, глядя на появившегося на палубе Каркарова, гнусно ухмыльнулся — час пробил, и этой его выходке будут завидовать не только близнецы, но и Сириус, которому такое было бы просто не под силу. Музыкального слуха у Мародёров не было...

Снова надув волынку, Хендри поймал взгляд Дамблдора и подмигнул. Нет, директор, конечно, не знал, что он задумал, но явно подозревал что-то...

Гости спустились на берег, и Хендри снова заиграл. Незнакомая тревожная мелодия поплыла над поляной, заставляя вскинуться и англичан, и французов. Музыка звала в бой, напоминала об оставшемся за спиной доме...

И музыка была хорошо знакома гостям.

Каркаров сбился с шага, и на его лице на мгновение мелькнула жуткая смесь ненависти, бешенства и страха, засуетились немцы... А вот болгары и сербы сперва замерли, недоверчиво прислушиваясь, а затем — ко всеобщему удивлению — Виктор Крам взмахнул рукой и неожиданно сильным голосом запел:

— От безкрайните родни простори,

в градове и села с ясен глас

с нас могъщата сила говори,

тя е с майчино мляко при нас!

Каркаров потянулся было за палочкой — но песню подхватили остальные, шагнув вперёд, Хендри заиграл ещё громче — и Каркаров поспешно сделал вид, что просто хочет выйти вперёд.

— Здравствуй, Дамблдор! — провозгласил он, едва музыка смолкла. — Как поживаешь, старина?!

— Не жалуюсь, — хохотнул Дамблдор, — хотя в мои-то годы ежели у тебя ничего не болит, значит, ты уже умер... Тоже, как я погляжу, не бедствуешь?

Пока три директора распинались друг перед другом, Хендри изучал гостей. К счастью, вейла имелась в единственном экземпляре — как и Зимняя сидхе, и с этой стороны проблем не ожидалось... Если, конечно, Каркаров не притащил кого-нибудь замаскировавшимся. Насколько Хендри было известно, сочетание хитрости и глупости этого деятеля вполне позволяло провернуть что-нибудь подобное.

Итак, если расклад именно таков, каким выглядит, смертоубийства не произойдёт — по крайней мере, между сидхе. Ловли Каркарова тоже не предвидится, а значит, в кои-то веки, в Хогвартсе хоть что-то пройдёт без сюрпризов.

Тем временем Филч внёс ларец, Дамблдор толкнул речь, извлёк из ларца кубок — вроде бы деревянный — и взмахнул над ним палочкой. Из кубка вырвалось голубое пламя, на мгновение взметнулось чуть не до потолка, опало и осталось гореть, не поднимаясь выше фута над кубком.

— Перед вами Кубок Огня, — объявил Дамблдор. — Могущественный древний артефакт, некоторые свойства которого послужат нам сегодня. Он будет установлен в холле, и всякий желающий — разумеется, если ему исполнилось семнадцать лет — сможет бросить в него записку со своим именем. Трое из бросивших — по одному от каждой школы — будут избраны Кубком для участия в Турнире... А чтобы оградить юные умы от соблазна, а тела — от увечий, я лично установлю вокруг кубка барьер, не пропускающий никого, кому не сравнялось бы семнадцать лет. Я вижу на некоторых лицах работу мысли, и меня искренне радует это наблюдение — но всё же вынужден вас разочаровать: ни старящие зелья, ни заклинания, ни Оборотное — ничто не позволит вам перейти эту черту.

Близнецы Уизли переглянулись — похоже, они и раньше планировали проверить на прочность этот барьер, а теперь обязательно это сделают... И возможно, что и успешно — Фред или Джордж были бы едва ли не идеальными чемпионами Хогвартса, и для них стоило бы сделать исключение. Тем более, что кубок мог бы выбрать их обоих разом, и это было бы прекрасно...

— Хендри, откуда ты знаешь болгарские песни? — в лоб спросила Гермиона, как только в гостиной собрался весь факультет. Взгляд самозабвенного вивисектора прилагался...

— Вообще-то, — покопавшись в стопке пластинок, Хендри извлёк нужную и завёл патефон, — не песня, и не болгарская.

Он опустил иглу, и знакомая мелодия затопила гостиную — только на сей раз это был настоящий оркестр, а не одинокая волынка, и звучала она куда более впечатляюще...

— Это русский марш, написанный перед Первой мировой войной, — объяснил Хендри, — в общем-то, специально для Болгарии и Сербии, которые тогда воевали с Турцией. Понятное дело, там он очень популярен... Ну вот, я его нашёл на прадедовой пластинке и решил, что это именно то, что надо. Нашёл ноты, мне их помогли переложить для волынки... Результат вы и сами слышали.

— А мне нравится, — заявила Джонсон. — Слушай, а вот в цирке, когда акробаты выходят, играют такой марш... — она попыталась насвистеть мелодию, но особого успеха не добилась.

— Он называется "Выход гладиаторов", — сообщил Хендри. — Ты хочешь переплюнуть в безумии Оливера и выводить под него команду? Серьёзно?

— А что в этом такого? — Анжелина пожала плечами. — Музыка классная, слизняки, опять же, расстроятся...

— Я попробую, — вздохнул Хендри. — Ноты найти несложно, а вот получится ли переложить для волынки, а если получится, то смогу ли я это сыграть — это вопрос.

— Ну, пока не попробуешь — не узнаешь, — снова пожала плечами Анжелина. — Кстати, я записку в кубок брошу — как думаете, кто окажется нашим чемпионом?

— Может, и ты, — заметила Гермиона, оторвавшись от "Виртуального света". — Хотя не будь черты, я бы поставила на Хендри, но только потому, что Дочери Зимы это не интересно.

Разумеется, барьер не смог остудить энтузиазм близнецов Уизли, и они предприняли несколько попыток забросить свои имена в Кубок. Безуспешных, конечно же — но весьма настойчивых. Всем остальным немногочисленным желающим хватило одного раза...

Рон выклянчил у Хендри линзы магического зрения и полдня проторчал возле Кубка, изучая черту и что-то вычисляя, однако пройти так и не попытался. Сам Хендри суетой вокруг Кубка почти не интересовался — кроме близнецов, выдумки не проявил никто. Поэтому, понаблюдав за ними и заглянув в записи Рона (и ничего в них не поняв), он ушёл в гостиную и играл все марши, которые только мог вспомнить. А поскольку память на музыку у Хендри всегда была отличной, его репертуара хватило до самого ужина...

— Итак, — объявил Дамблдор, когда опустевшие тарелки исчезли, — Кубок готов принять решение! Мистер Филч, прошу!

Филч, печатая шаг, внёс Кубок, поставил его перед Дамблдором и отдал честь.

— Вольно! Итак... — Взмахом палочки директор погасил свет в зале. — Ещё мгновение, и...

Пламя над Кубком неожиданно стало алым и выбросило кусок пергамента.

— Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори! — провозгласил Дамблдор.

Седрик, похоже, особенно ни на что не надеялся — поднялся он с несколько недоумевающим видом, помахал однокашникам и вышел в дверь за директорским креслом.

— Пожалуй, завтра же, а то и сегодня, пригласим — давно пора, — прокомментировал Хендри.

— Не возражаю, — согласилась Гермиона.

Кубок выбросил следующий пергамент.

— Чемпион Шармбатона — Флёр Делакур! — объявил Дамблдор.

Сидхе неспешно прошествовала по залу, собрав всеобщее внимание. Большая часть однокашниц, что характерно, смотрели на неё весьма неприязненно...

— Ожидаемо, — синхронно произнесли Хендри и Луна и переглянулись.

— Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам!

— Тоже хороший выбор, — заметил Рон. — Крам не только ловец лучший, он ещё и рукопашным боем занимается...

— Редкость, однако, — хмыкнула Гермиона.

— Только не для Думстранга, — отмахнулся Хендри. — Там как раз физкультуре уделяют куда больше внимания... Поэтому, кстати, Рептилоид там бы не смог учиться — куда ему без палочки!

Дамблдор снова зажёг свет в зале, погладил бороду и произнёс:

— Итак... А это ещё что такое?!

Покрасневшее пламя Кубка, отвечая на его вопрос, выбросило четвёртый пергамент.

— Хендри Поттер, — прочитал Дамблдор. — Мда... А придётся — Хендри, тебе в ту же дверь.

Хендри поднялся. Несколько секунд он изучал зал и вытаращившихся учеников, а затем поднял палочку и размеренно произнёс:

— Небо надо мною, земля подо мною, море вокруг меня — и пусть рухнет на меня небо, разверзнется подо мной земля и поглотит меня море, если я бросал своё имя в кубок, просил кого-то бросить его или подстрекал к этому, не говоря прямо!

После чего прошествовал по залу и вошел в комнату чемпионов.

— Нас зовут обратно? — спросила Флёр. — Что-то случилось?

— Случилось, — согласился Хендри. — Кто-то слишком умный закинул в кубок моё имя, да ещё и заставил его меня выбрать.

— Какой смешной шутка! — фыркнула Делакур, забыв, что секунду назад говорила почти без акцента.

— Очень смешная, да. Вполне в стиле твоих дружков, Пчела, — дразнить вейлу было не самым умным занятием, но Хендри, чей клан был союзником Летнего Двора, мог себе это позволить... до определённого предела. — Не твоя ли? Или, может, Робин втихаря пробрался в Хогвартс?

Вейла зашипела разозлённой кошкой, а Седрик чертыхнулся и спросил:

— Он и правда здесь?

— Мне бы этого не хотелось, но подстава вполне в его духе, так что возможно, — о том, что в наличии имеется неправильный Грюм, Хендри пока говорить не стал — не в последнюю очередь потому, что не мог представить себе мотива. С другой стороны, будь здесь Робин-весельчак — и не Флёр, так Луна его бы заметили...

В этот момент дверь открылась, и в комнату буквально ввалились все три директора, Крауч, Грюм, Людо Бэгмен и Сириус Блэк.

— Дамблдор, это возмутительно! — орал Каркаров. — Я требую снять этого мальчишку...

— Ты не в том положении, чтобы чего-то требовать, Игорь, — осклабился Блэк. — Кстати, как там наколочка — не чешется?..

Каркаров заткнулся.

— Могу только повторить, — Хендри эту записку не мог бросить, и дело даже не в клятве... — начал Дамблдор.

— Он не поклялся магией! — возмущённо перебила его Максим. — Это ничего не значит!

— Для начала — это вообще не его почерк, хотя подделка отличного качества, — Дамблдор недовольно блеснул очками. — Вот только тот, кто это сделал, не учёл одной вещи — Хендри так никогда не подписывается. Только "Хендри Маклауд" или "Хендри Маклауд Поттер", если уж совсем официально.

— Кто-то приложил Кубок мощным ментальным заклинанием , чтобы он решил, что в Турнире участвуют четыре школы, — прокаркал Грюм. — Кто-то достаточно сильный... И желающий мальчишке смерти.

Оба глаза — и живой, и искусственный — сосредоточились на физиономии Каркарова.

— Послушайте, Грюм, вам уже пора лечиться! — возмутился тот. — Если ваша память вас подводит, напомню, что меня полностью оправдали...

— Да-да, я помню, как ты топил своих дружков, — гнусно ухмыльнулся Грюм.

— Всё это, несомненно, весьма интересно, — Дамблдор хлопнул в ладоши, — но я всё же хотел бы услышать ваше мнение, леди и джентльмены.

— Напоить сопляка веритрасерумом...

— Заткнитесь! — прорычала Флёр. В её голосе слышался весьма причудливый коктейль эмоций — и желание лично придушить Хендри, и долг перед союзником, и острая неприязнь к Каркарову...

— Сделать ничего нельзя, — равнодушно сообщил Крауч. — С кубком заключается магический контракт в тот момент, когда он выбрасывает пергамент с именем. Контракт заключён, теперь единственная возможность — пройти Турнир.

— Тогда пусть и нам позволят выставить по два чемпиона!

— Знаешь, — громким шёпотом сообщил Седрику Хендри, — Каркаров, говорят, в молодости в СС служил...

— Исключено, — ответил Каркарову Крауч. — Кубок невозможно зажечь до следующего турнира.

Начался скандал. Хендри, засев у камина, наслаждался зрелищем, параллельно склоняя Седрика к вступлению в "Белый Лотос". Главным аргументом в пользу этого решения служило наличие печенек, а также Луны Лавгуд, которая могла пропустить в гостиную...

О романе Седрика с ловцом Рейвенкло "Белому Лотосу" было известно едва ли не лучше всех, и аргумент был серьёзным. Седрик, тем не менее, колебался — то ли набивал себе цену, то ли опасался встречи с обожаемой Чанг на её территории. Первое было глупым, второе — простительным, поскольку слухи о членстве семьи Чанг в гонконгской Триаде ходили не только в Хогвартсе.

Тем не менее, к концу скандала Седрик всё же согласился. Хендри, мысленно накинув Гриффиндору пару баллов за красноречие, потёр руки и сообщил:

— Похоже, все наконец-то высказались и даже что-то придумали. Надеюсь — как мне избавиться от этой каторги...

Увы, почтенное общество пришло к прямо противоположному выводу — контракт не может быть расторгнут.

— Ах так... — прошипел Хендри. — Ну тогда извини, Седрик, но клянусь тем, чем клянётся мой народ, что порву вас всех!

Объявление вызвало в Большом зале нездоровый ажиотаж — слишком многие были свято уверены, что Кубок обманул сам Хендри. Другие соглашались с тем, что его подставили и были готовы отстаивать своё мнение любыми способами, а третьи — в основном, гости — считали всё случившееся хитрым планом Дамблдора. Мнение своё при этом все были готовы отстаивать любыми способами и в любое время, так что утихомирить зал было нелегко. Но это были проблемы Дамблдора, и Хендри они не интересовали. Хендри заметил в делегации Шармбатона знакомого, вспомнил одну дедову идею и заорал на весь зал:

— Эй, Лау, дело есть!

Гийом Кергелен закатил глаза, тяжело вздохнул, но из-за стола выбрался.

Семейство Кергелен было старым бретонским родом магов — правда, на вопрос, имеет ли к ним отношение французский мореплаватель, они никогда не отвечали — и занималось делами вполне мирными, главными среди которых были книззлы и сидр. Впрочем, полуразумные котообразные твари Хендри не интересовали — дело было в сидре, и даже не в нём самом...

— Лау, напиши отцу, пусть пришлёт нам пару дубовых бочек из-под сидра, только старых.

— Старых бочек? — Лау уставился на приятеля, только что не хлопая глазами. — Анри, я понимаю, что ты чудик, но зачем тебе старые пустые бочки?!

— Псоглавцы и антиподы, — вздохнул Хендри. — Лау, ты бы хоть в энциклопедию заглянул, или спросил кого — хоть папу Килана спросил бы как-нибудь...

— Вот я тебя и спрашиваю!

— Скотч выдерживают в дубовых бочках из-под спиртного, — изрёк Хендри. — Обычно винных, но можно и другие, вот мы с дедом и решили попробовать...

— Ну так бы сразу и сказал, — вздохнул Лау. — А то сразу ругаться... Напишу, конечно, только папа же результат захочет попробовать.

— Не вопрос, дед ради такого даже автограф на этикетке нарисует, — ухмыльнулся Хендри.

И в этот момент откуда-то появилась Лаванда Браун.

— Какой милый мальчик! — пискнула она. — Хендри, это твой друг? А ты нас познакомишь? А зачем тебе бочки?

— Скорее, приятель, — ответил Хендри. — Зовут его Гийом Кергелен, можно просто Лау. Он наверняка потомок французского мореплавателя, но никогда в этом не признается. Лау, познакомься — Лаванда Браун, моя однокурсница, и, кажется, вполне в твоём вкусе, так что подумай, пока время есть. А зачем мне бочки, сказать несложно. Это... — тут Хендри сделал паузу. — Секрет!

Лишний чемпион

На следующий день нездоровое возбуждение не стихло — особенно старался Слизерин в полном составе, впрочем, Хаффлпаф тоже не блистал здравомыслием. Масла в огонь подливал и сам Седрик, упорно обращавшийся к Хендри "маэстро"...

Гриффиндорцы воспринимали ситуацию спокойнее и Хендри верили — в первую очередь потому, что знали: не похвастаться таким успехом Хендри бы просто не смог. К тому же Рон, весь день проторчавший у Кубка, свидетельствовал, что Хендри пергамент не бросал, в чём был готов поклясться.

Спокойнее всех к этому отнеслись на Рейвенкло — Луна заявила, что всё это часть тайного плана морщерогих кизляков по захвату мира, и теперь весь факультет гадал, что же она хотела сказать... Хотя сказать она, как всегда, хотела именно то, что сказала.

За завтраком Малфой гордо демонстрировал значок с надписью "Седрик — чемпион" и рассуждал о том, что Хендри должно быть стыдно и его ни в коем случае нельзя поддерживать, но понимания не встретил — да и сам не рискнул заходить дальше этого. Вражда с Маклаудами для весьма немногочисленного семейства Малфоев кончится плохо — это даже Драко понимал... Тем более, что Дафна своего не упустила и, когда Малфой сунулся к ней со значком, одарила его таким взглядом, что Хендри заподозрил её в родстве с Неблагим двором. Малфой немедленно слился и некоторое время не возникал...

Начавшийся столь бестолково день продолжился не менее бестолково, хотя и не столь сумбурно, как вчера — по крайней мере, до зельеварения.

Малфой, видимо, отойдя от утреннего приключения и почувствовав себя на своей территории, снова начал выступать, стараясь всё-таки не попадаться на глаза Дафне. Совершенно безуспешно, поскольку Хендри его игнорировал...

Точно так же вёл себя и Снейп — с обычным результатом. Поскольку ничего дельного за пределами зельеварения Снейп сказать не мог, всё, что не касалось непосредственно занятий, Хендри пропускал мимо ушей. Снейпа это, разумеется, не устраивало, но его мнением Хендри интересовался в последнюю очередь...

Идиллию прервало появление Колина Криви — тот просунул в дверь голову и сообщил:

— Профессор Снейп, Хендри срочно вызывают наверх!

— С моего занятия никто не уйдёт раньше времени, тем более этот бездарный выскочка, — брезгливо процедил Снейп. — Вон отсюда, мистер Криви!

— Но сэр, там мистер Бэгмен, и директор Дамблдор — это насчёт Турнира... — Хендри мог поклясться, что в голосе Криви слышалось злорадство.

— Поттер, убирайтесь, за урок — "тролль", — бросил Снейп.

— Профессор, я жду ваших публичных извинений в Большом зале сегодня вечером, — спокойно сказал Хендри. — В противном случае вам придётся ответить по всей строгости закона.

— Получите оценку на двоих с Грейнджер, — Снейп ожидаемо отыграл назад. — Свободны, мистер Маклауд.

— Другое дело... Гермиона, побудешь моим пресс-секретарём, если что?

— И что я с этого буду иметь?

— "The Division Bell"?

— Принято, — Гермиона ссыпала в котёл очередную порцию ингредиентов и принялась мешать.

В аудитории Дамблдор отсутствовал, зато, помимо Бэгмена, имелись Олливандер и Рита Скитер с фотографом.

— Хендри, ты не против небольшого интервью? — Рита не замедлила накинуться на него, едва заметив.

— Против, — ответил Хендри. — Обращайтесь к моему пресс-секретарю, Гермионе Грейнджер.

Рита Скитер отцепилась, что само по себе было удивительно, и Хендри перестал обращать на неё внимание. Если полезет ещё раз — он её опять пошлёт к Гермионе, а если она всё-таки прицепится к Гермионе... Ну, ей ещё повезло — можно ведь было назначить пресс-секретарём Луну...

От роскошной картины, которую услужливо нарисовало воображение, Хендри отвлекло явление Дамблдора, запустившего церемонию проверки палочек. Смысла в ней — как и в любой другой — по мнению Хендри, не имелось, но раз уж так положено, то какой смысл возражать? Тем более, его-то палочка в полном порядке, а если какой дурак из чемпионов свою запорол — так это, как однажды сказал Сириус, его личная половая проблема.

Дураков, разумеется, не имелось — палочки были в отличном состоянии, но внимания заслуживала только палочка вейлы — волос с головы её собственной бабки, да. Обычная манера сидхе, когда они вообще пользуются палочками. А учитывая характер вейл, волос мог быть и с совсем другого места... Тут Хендри фыркнул, вспомнив заявление Луны, что её палочка сделана из осины и верёвки повешенного — и попробуй пойми, правда это или очередная лавгудовская выходка?

За проверкой палочек последовала фотосессия — и Хендри, разумеется не смог удержаться и не скорчить рожу... Несколько раз подряд. В итоге сессия едва не сорвалась — дурные примеры заразительны, и вскоре корчили рожи и показывали неприличные жесты все четверо. В итоге времени ушло чуть не вдвое больше, чем планировалось, и приставшая было по второму кругу Скитер была вручена заботам Гермионы. ..

— Ну как? — спросил Хендри, усаживаясь за стол.

— Ты должен мне пластинку, — ухмыльнулась Гермиона, — потому что Рита ускакала за новыми мозгами взамен взорванных. Да я ещё втихаря заколдовала её любимое перо, так что оно теперь будет писать не то, что она хочет, а всякую похабщину.

-Будет пластинка, — ответил Хендри. — Или даже компакт-диск. Хотя про мозги Риты ты зря сказала — не думаю, что они у неё есть.

— К сожалению, есть и она умеет ими пользоваться, — вздохнула Гермиона. — Насколько проще было бы жить, будь она стандартной дурой из "Ведьмополитена"... Кстати, тётя Эмма прислала одну игру — "Арена" называется, на каникулах надо будет погонять, потому что тётя в восторге, а она, сам знаешь, не особая любительница...

— На рождественских каникулах мы вряд ли домой выберемся, — заметил Хендри, — но вообще было бы неплохо. Про что хоть игра?..

Про что игра, Гермиона могла рассказать только с тётиных слов, но этого Хендри вполне хватило, чтобы сделать вывод — потенциал у неё есть. Затем, в силу недосягаемости компьютера, появилось предложение вечером позвать Луну и сыграть в "Маскарад", благо, карты были у изрядной части "Белого Лотоса", а Луна ухитрилась собрать едва ли не идеальную колоду — разумеется, для Малкавиан...

Статья Скитер вышла на следующий день — и за неимением любимого пера ей в кои-то веки пришлось публиковать не то, что вздумалось, а то, что было в действительности. Правда, она и тут ухитрилась покуролесить, но, как сказала Гермиона, прочитав статью, даже "Таймс" писала большие гадости.

— Интересно, как это тебе удалось удержать её в заданных рамках? — хмыкнул Хендри, прочитав статью.

— Ничего сложного, просто твой крёстный круче Боба Денара, и компромат у него есть на всех... Так что Рита нас не побеспокоит.

— Отлично! — Хендри потёр руки. — Кстати, скажи мне, пожалуйста — у той длинной немки, с которой ты утром столкнулась, случайно, не дудельзак был?

— Во всяком случае, это была какая-то волынка, а что? Намерен устроить музыкальную дуэль?

— Именно! Сегодня вечером, можно даже объявление повесить, а если никто не примет вызова — буду играть просто так. Сразу после ужина.

"Длинную немку", как оказалось, звали Магдой, и Хендри она не подвела — доев ужин, извлекла волынку и принялась играть. Сам факт того, что в Большом зале Хогвартса кто-то, кроме него, играет на волынке, был для Хендри вызовом, но Магда даже нарочно не смогла бы вернее его спровоцировать — играла она "Эрику", едва ли не единственный марш, который Хендри терпеть не мог.

И Хендри, само собой, не выдержал. Вскочив, он достал волынку и принялся играть гренадерский марш. Вот только Магда в долгу не осталась и немедленно переключилась на "Старых товарищей". Это, конечно, было лучше, но Хендри не собирался останавливаться... Богатый репертуар и не менее богатый опыт позволяли ему продержаться до самого отбоя, Магда же наверняка выдохнется раньше — девушкой она была рослой и к тому же старше Хендри, но по объёму лёгких явно уступала. Но не по богатству репертуара — кое-что Хендри так и не смог опознать... Да и дотянуть дуэль до отбоя — тоже.

Действительно, в присутствии болгар и французов одновременно заиграть "Прощание славянки" и "Стражу на Рейне" — не самая лучшая идея. Нездоровое оживление в Большом зале пресёк лично Дамблдор. Поднявшись со своего кресла, он принялся аплодировать.

— Поистине, нет ничего прекраснее музыки! — провозгласил он. — Я рад, что в этих стенах собралось столько талантливых молодых людей, но всё же я прошу — не надо состязаний! Пусть звучит музыка, ведь и любовь — мелодия, пусть песни раздаются в Хогвартсе! Я приглашаю всех, кто пожелает, играть и петь каждый вечер здесь, в этом зале, неся в мир гармонию и красоту, усмиряя вражду и пестуя дружбу!

Речь директора встретили аплодисментами — ещё бы, ведь Хогвартс никогда не блистал обилием развлечений. Турнир Трёх Волшебников, конечно, вносил свежую струю... Но даже первое испытание будет ещё нескоро, а проделки близнецов, побудка от Хендри и даже своеобразные музыкальные пристрастия сестёр Гринграсс были, в общем и целом, привычны...

Следующий день пролетел незамеченным — все ждали вечера.

Дамблдор заранее создал в Большом зале небольшую сцену, ужин был сметён с рекордной скоростью, и все замерли в ожидании... совсем не того, что произошло.

Неожиданно в Большом зале повеяло прохладой, дёрнулось пламя свечей, и на сцене оказалась Луна Лавгуд в серебристо-голубой мантии. Усевшись на пятки, она перебрала струны арфы, на секунду склонила голову на бок, прислушиваясь, и запела:

— В Старой Англии, как всегда,

Зеленый лес прекрасен

Но всех пышней, для нас родней

Терновник, Дуб и Ясень...

Весь зал замер — немногим доводилось слышать пение сидхе... и ещё меньше было тех, кто мог бы об этом рассказать. А то, что Луна Лавгуд — наполовину сидхе, было очевидно, и кое-кто опасался, сам не зная чего. Напрасно — свои силы Луна контролировала почти идеально.

Хендри, разумеется, немедленно достал волынку и присоединился к Луне, подхватив мелодию. Арфа и волынка, что может быть более кельтским...

— Терновник, Ясень и Дуб воспой,

День Иванов светел и ясен.

До последних дней пусть цветут пышней

Дуб, Терновник и Ясень!

Музыка смолкла, Луна встала, совершенно по-японски поклонилась и ушла со сцены вместе с Хендри.

На сцену неожиданно поднялась Флёр в сопровождении невысокого парня со скрипкой, подозрительно похожего на цыгана. Скрипач взмахнул смычком, скрипка ожила, и в Большом зале раздалось:

— Non! Rien de rien ...

Non! Je ne regrette rien...

Ni le bien qu'on m'a fait

Ni le mal tout Гa m'est bien Иgal!..

Голос вейлы, чистый и звонкий, заполнил зал, касаясь каждого, заставляя трепетать, но...

— Человеческое, слишком человеческое, — тихо сказала Гермиона.

Действительно, как бы ни был прекрасен голос Флёр — не было в нём той потусторонней глубины, что у Луны иной раз прорывалась даже в обычном разговоре. Ничего удивительного — вейлам требовалось скрывать свою сущность куда тщательнее — и всё же...

Жить в Хайленде и ни разу не столкнуться хотя бы с фейри — невозможно. Будучи магом, приходится постоянно иметь с ними дело, а иногда и пересекаться с сидхе — и, как всякий шотландский волшебник, Хендри довольно много знал о жителях Холмов. Более того, он был знаком с Пандорой Лавгуд — а она, хоть и была чистокровной сидхе, не блистала ни силой, ни родством. Или слишком ловко скрывала свои настоящие возможности, что было, мягко говоря, сомнительно — Утренняя Звезда и Белая Река тоже оказались вполне рядовыми сидхе Зимы. Луна же... Ещё лет тридцать — и она вполне сможет сразиться за мантию Медб, и Флёр явно это чуяла...

Размышления Хендри, тем временем, были прерваны уходом Флёр. На сцену выбрался невысокий парень с флейтой и — ко всеобщему удивлению — Крам.

— Полагаю, он нас не разочарует, — хмыкнула Гермиона. — Для оперы, конечно, не годится, но эстрадную карьеру вполне мог бы сделать...

Крам не разочаровал. Правда, Хендри ожидал совсем не того, что услышал...

Мелодия, которую заиграл флейтист, была смутно знакома, но опознать её Хендри не успел — исключая любые сомнения, болгарин запел:

— In taberna quando sumus

non curamus quid sit humus,

sed ad ludum properamus,

cui semper insudamus...

— Упс, — сказала необыкновенно довольная Луна с таким видом, словно это она и устроила. После чего протянула руку в пустоту, выдернула домовика и что-то шепнула ему. Домовик судорожно пискнул, вывернулся и исчез... А перед всеми собравшимися внезапно появились приличных размеров кубки — у кого со сливочным пивом, а у кого и с чем покрепче. И вовремя, потому что Крам как раз дошёл до третьего куплета:

— Primo pro nummata vini,

ex hac bibunt libertini;

semel bibunt pro captivis,

post hec bibunt ter pro vivis...

Близнецы Уизли каждый тост встречали оглушительным криком "Bibamus!" и не менее оглушительно чокались — так заразно, что за покойника пили уже все...

Чёртова дюжина кубков даже сливочного пива — это всё-таки многовато, и на этом концерт закончился — но явно не был последним, и на следующий вечер у Хендри имелись кое-какие планы... Но для них требовались ноты — во-первых, и помощь близнецов — во-вторых. В общем-то, ни то, ни другое проблемой не было — если отправить Гвенхвивар прямо сейчас, завтра вечером ноты гарантированно будут. Ноты валялись где-то в его комнате, и искать их на ночь глядя никто не станет. Да и утром, если уж на то пошло, найти нужное будет не слишком просто — столько всякого у него скопилось... Уговорить близнецов будет проще — хотя, конечно, с гораздо большим удовольствием они спели что-нибудь другое... Но это подождёт. Для этого сейчас не время — вот если Министерство окончательно свихнётся и попытается командовать в Хогвартсе — тогда оно и пойдёт в ход.

— Фред, — условно старший из братьев подвернулся неожиданно, но очень вовремя, — а не хочешь ли ты завтра спеть пару песенок под волынку?

— Слушай, как ты вообще нас различаешь? — ответил Фред вопросом на вопрос. — Всегда причём, так только мама умеет...

— Как-то различаю, — Хендри и сам не мог понять, как это получается — но его близнецам не удавалось запутать никогда. Всех остальных, кроме, разве что, Дамблдора, они с переменным успехом могли провести... — Но чтоб меня пикси за задницу цапнул, если понимаю, как.

— Эх, а я-то надеялся выведать сию тайну... Ладно, спою, особенно если это будет то, что я думаю...

— Вот как раз это стоит приберечь для особого случая, — ответил Хендри. — Но тоже будет забавно...

На этом и договорились, и Хендри всё-таки добрался до гостиной. Гермиона, сидевшая у камина с несколькими книгами и блокнотом, подняла голову, посмотрела на него и спросила:

— Как ты думаешь, на основе чего можно сделать магический терменвокс?

— Представления не имею, — Хендри почесал в затылке. — Рассуждая логически, нужны какие-то чары типа воющих, а что зачаровать — роли не играет...

— Вот именно, только подходящих чар я так и не нашла, — сердито сообщила Гермиона. — Воющие не годятся абсолютно, надо что-то другое...

— Давай завтра у Флитвика спросим? — предложил Хендри. — Если уж он и не знает, то хоть подскажет, где искать.

— Можно попробовать, вот только я не уверена, что получится объяснить принцип действия...

— А ты забудь про колебательный контур, просто скажи, что движения одной руки управляют высотой, а второй — громкостью звука, этого должно хватить, — посоветовал Хендри. — Кстати, а ты умеешь на нём играть?

— Твоего слуха у меня, конечно, нет, но кое-что могу, — хмыкнула Гермиона. — Впрочем, есть кое-кто, кто с этим делом справится гораздо лучше... и ты никогда не догадаешься, кто это.

— И кто же?

— Джастин Финч-Флетчли.

— Ты права, мне бы такое в голову не пришло, — согласился Хендри, открывая окно. — Гвенхвивар, где ты успела подобрать письмо?

Сова уселась на подоконник и брезгливо выплюнула клочок пергамента.

— От Хагрида, что ли? — Хендри подобрал пергамент. — Ну да... В полночь под мантией-невидимкой у его хижины? Гермиона, как ты думаешь, это нормально?

— Для Хагрида? — Гермиона пожала плечами. — Совершенно нормально, в моём списке хогвартских психов он на пятом месте.

— Да? — Хендри нацарапал записку про ноты, вручил её сове — привязывать послание к лапе она позволяла неохотно — и выпустил её. — А кто же в тройке лидеров?

— Луна, ты и я, — последовал ответ.

Разумеется, в полночь Хендри был на месте. Хагрид тоже был на месте — и не один, а в компании мадам Максим. Хуже того — Хагрид с ней общался на французском! Разумеется, с жутким акцентом и довольно-таки коряво — но, во всяком случае, ненамного хуже самого Хендри (который, благодаря Сириусу, гораздо лучше владел немецким). М-да... Ночная прогулка по Запретному Лесу — ну, для полувеликанов это, надо полагать, вполне романтично, но за Хагридом как-то не водилось склонности к эксгибиционизму, так что всё это должно было иметь какую-то конкретную и полезную для Хендри Маклауда цель, но вот какую?

Хендри крался за прогуливающейся парочкой, вслушивался в их болтовню и не мог получить ни единого бита полезной информации. Не считая помянутого в самом начале беседы сюрприза, говорили о разнообразных пустяках — в основном, Хагрид расхваливал своих монструозных питомцев, а Максим ими искренне восхищалась...

Сюрприз удался. Этого Хендри, разглядывающий загон с четырьмя драконами, не признать не мог. Драконы в первом испытании — а ведь лофофора в Европе не растёт, и чем расширяли сознание организаторы турнира, остаётся только гадать... А в нормальном состоянии такое просто невозможно придумать. Выругавшись про себя, Хендри сдал назад и тихо, но поспешно направился к Хогвартсу. Драконы, волосатая задница Мерлина! Надо будет предупредить Седрика, а то наверняка этот урод Каркаров тоже где-то тут ошивается... И решать, что со всем этим делать.

Первую часть плана Хендри успешно реализовал на следующее же утро.

— Эй, Седрик!

— Да, маэстро? — Диггори отставил кубок с соком.

— Тебе письмо от... А, не важно, пусть будет сюрприз, — Хендри бросил ему туго скрученную полоску пергамента и подмигнул. Хаффлпафцы понимающе захихикали...

Через несколько минут Седрик догнал его в коридоре и встревоженно спросил:

— Это что, шутка?

— Если бы, — скривился Хендри, — самые настоящие драконы, причём самые сволочные — хвосторогу я точно успел разглядеть, и огненного шара тоже. И учти, что все остальные об этом знают с гарантией...

— Мерлинова задница! И что делать будем?

— Что-нибудь придумаем, — пожал плечами Хендри. — В конце концов, наш прошлый преподаватель ЗОТИ научил нас универсальному выходу из любой ситуации...

— Это какому?

— "Бомбарда" в рыло, ты что, забыл?

Первое испытание

В общем и целом, драконы Хендри не слишком беспокоили — отобрать у него волынку вряд ли смогут, а песнь сна он уж точно сыграет. Гораздо больше его беспокоил рассказ Сириуса — тот всё-таки решил посвятить его в подробности истории с Грюмом. Новость была не такой уж и ошеломляющей — чего-то подобного Хендри ожидал ещё с сентябрьского разговора — но всё равно неприятной. Разумеется, делиться ей со всем "Белым Лотосом" он не стал — только с "ближним кругом".

— Волосатая задница Мерлина! — воскликнул Шеймас, услышав новость, и добавил:

— Я не сказал ничего нетактичного?

— Ты очень точно описал ситуацию, — покачала головой Гермиона. — Непонятно только, чего он ждёт...

— Вот поэтому Сириус и не хотел говорить, — сказал Хендри. — И теперь требует, чтобы мы делали вид, что ни о чём не догадываемся. Главное сейчас — не спугнуть его...

— Пока он исправно учит, это будет несложно, — заметила Гермиона, — особенно если мы примем на вооружение его же любимый лозунг. Бдительность нам явно не помешает... Так, ладно, пойду-ка я к Флитвику, пока он ничем не занят...

— Я тоже — интересно послушать, куда он тебя пошлёт, — заявил Хендри.

Реакция Флитвика была довольно неожиданной.

— Колебательный контур, ну конечно! — воскликнул он, чуть не подпрыгнув. — Мисс Грейнджер, вы сейчас вручили мне решение проблемы, над которой я бился полтора года! Этот ваш терменвокс я сделаю за пару вечеров, не больше... Но как же всё, оказывается, просто! Спасибо, мисс Грейнджер, и пять баллов Гриффиндору!

— Хорошо сходили... — прокомментировал Хендри, едва за ними закрылась дверь. — С пользой и удовольствием. Интересно, что он такое затеял?

— Доделает — покажет, — пожала плечами Гермиона. — А до того всё равно ничего не расскажет. Синтезатор бы, конечно, ещё сделать...

— Ага, и гитару. А потом заманить Билла Уизли с его шайкой — и врезать! Пусть знают, что такое настоящий рок!

— Шайкой?

— Он гитарист в собственной группе, благо, после каждого задания разрушителям проклятий полагается серьёзный отдых. Ладно, это всё мечты и планы, — Хендри вздохнул. — И куда интереснее, что выдаст в следующий раз Луна. Всё-таки, мне с ней не тягаться...

— Ну, "Лестница в небо" была хороша...

— Гермиона, — Хендри вздохнул. — Музыка — их сущность. Перепеть сидхе... Я не слыхал о таком.

— А надо? — вздёрнула бровь Гермиона. — Луна с нами, и француженке придётся держать себя в руках...

— Тоже верно, — Хендри остановился перед портретом Полной Дамы. — Сидхе-анимешница... Вот это, я понимаю, диалог культур.

Что именно случилось, и кто оказался тому виной, Хендри так и не понял. Просто в какой-то момент флейта, всхлипнув, замолчала, рыжеволосая полька метнулась со сцены, а по залу прокатился голос Луны Лавгуд:

— Что же, ты пожелал — вини себя, что бы ни случилось!

Пламя свечей заметалось, когда, окружённая волной холода, Луна в ослепительном серебряно-белом платье поднялась на сцену. Пальцы легли на струны арфы, и Большой зал затопила волна чужой мелодии...

— И день пройдёт, настанет день

И год заменит год

Дорога Ворона тебя

Однажды призовёт.

И ты оставишь свой порог

Забудешь всё, что знал

И в путь отправишься далёк,

Чтоб отыскать Кристалл.

Музыка стёрла из реальности все остальные звуки, каким-то непостижимым образом став тишиной — и оставаясь музыкой. Потянувшийся за волынкой Хендри замер, медленно выдохнул и убрал руку от споррана.

Песня сидхе... Да, немного было таких, кто мог похвастаться, что слышал её — но вот она, звучит в Хогвартсе — наверное, впервые за десять веков его истории.

— ...И ты восстанешь, превзойдя,

И вспомнишь всё, что знал

И засмеёшься, как дитя

И разобьёшь Кристалл!

Реальность осыпалась мириадами осколков, снова став прежней — вот только Луны Лавгуд на сцене не было. Она, как ни в чём не бывало, сидела за столом Рейвенкло, уплетала сыр и рисовала какого-то монстра с неимоверным количеством абсолютно фрейдистских щупалец.

Было это, не было — как знать?..

День первого испытания неотвратимо приближался. Никакой новой информации так и не появилось, и на очередном собрании "Белого Лотоса" было единогласно решено перестать страдать фигнёй и придумать какой-нибудь план...

— Всё, что мы знаем — нам потребуется пройти мимо драконов, — рассуждал Седрик, расхаживая по кабинету. — И универсальный совет мистера Люпина мы, к сожалению, применить не сможем...

— Есть и другие варианты, — невозмутимо заметил Хендри, — причём испытанные на практике и прекрасно себя зарекомендовавшие...

Гермиона демонстративно вытащила из кармана дозиметр.

— На самом деле, оптимальный вариант — или усыпить дракона, или отвлечь его, — продолжил Гарри. — Кстати, Гермиона, я тебе отдам вторую волынку — держи, пожалуйста, на испытании её под рукой. Мою наверняка придётся сдать...

— У тебя есть вторая волынка?

— Завтра пришлют, — отмахнулся Хендри. — В общем, при правильном подходе драконы — довольно умеренная проблема. И нет, Седрик, тебе ничего не светит...

— Это ещё не факт, маэстро, — заявил Седрик. — Впрочем, я не могу не признать тебя достойным соперником!

— Луна, ты что, решила и его подсадить на аниме?.. — подозрительно осведомилась Гермиона.

— Клянусь ветрами Зимы, нет, — отозвалась Луна. — Если он сделал это — то сам.

— Вы о чём вообще?

— Неважно, — отмахнулась Гермиона. — Кстати, Седрик, твой энтузиазм мне, конечно, нравится, но Чжоу он доставит куда больше радости... Особенно если ты его приложишь в нужный момент и к нужному месту.

Седрик покраснел. Похоже — не без помощи Луны — возможность "приложить энтузиазм" у него была. И он ей даже воспользовался, судя по безобразно довольным физиономиям обоих... Ну да это проблемы Седрика.

Самого же Хендри сейчас занимало другое — а именно, неизвестная часть первого испытания. Пройти драконов — только полдела, после этого явно придётся что-то забрать или сделать, и тут можно было ожидать разнообразных подлянок. И не то, чтобы драконы при отсутствии в арсенале Песни сна были простой задачей... Но не сделать дополнительную гадость организаторы просто не могли. А поскольку диапазон восприятия у драконов куда шире человеческого, то...

— Гермиона, ты можешь достать тепловизор?..

Тепловизор, в итоге, пришлось одолжить у Блэка. После чего Хендри всё оставшееся время потратил на попытки магией создать дым, непрозрачный для инфракрасного излучения — или хотя бы просто горячий. В итоге получилось... нечто. Дым выходил не слишком горячим, но совершенно безобразно вонял. Впрочем, это даже к лучшему — дракону такой дым отобьёт нюх на пару часов, а человека заставит убежать с матом. Громким и крайне изобретательным, как показала проверка — Хендри и в голову не приходило, что Невилл вообще знает такие выражения, четверть из которых он сам слышал впервые...

— Ты решил устроить второе издание Ипра? — поинтересовался немного успокоившийся Невилл.

— Ну извини, я такого эффекта не ожидал, — Хендри поморщился. — Да уж, воняет просто адски — дракон точно не сунется. Кстати, ты где таких слов набрался? Я и то столько не знаю...

— Да так... В разных местах... Ты только бабушке не говори, если что, ладно? — Невилл принюхался и отошёл ещё на пару шагов. — Слушай, по-моему, эта гадость ещё и въедается...

— Похоже, — согласился Хендри, вытаскивая из памяти все известные очищающие заклинания. — Если оно ещё и не выводится, будет вообще ужас...

К счастью, очищающие заклинания, пусть и не с первого раза, с задачей справились. Можно было возвращаться в гостиную — благо, времени до отбоя оставалось предостаточно, а забрасывать учёбу Хендри не собирался.

Последние дни пролетели незаметно, и пришло время первого тура. Хендри не стал бы утверждать, что предстоящее столкновение с драконом его не беспокоило — но и особого волнения он не чувствовал.

Конечно, Бэгмен — идиот, а Крауч либо под контролем сына, либо уже мёртв, и Барти, судя по всему, тоже идиот, но если идея Сириуса верна, прибить его прямо сейчас никто не планирует. Впрочем, маячок — зачарованную танталовую иглу — Сириус притащил ещё позавчера, и с помощью Помфри загнал под кожу на бедре. Не слишком приятная, хоть и необходимая процедура... Да ещё и с комментариями Сириуса — бедро, мол, сложнее оторвать, а если уж оторвали, то никакой маяк тебе уже не понадобится...

На этом фоне дракон как-то не особенно беспокоил...

Тем не менее, в палатке чемпионов Хендри оказался самым спокойным — несмотря на то, что с волынкой всё-таки пришлось расстаться. Но, раз Гермиона на месте, то это не проблема, а всё остальное... Тоже не проблема, как оказалось.

— Итак, — лучащийся восторгом Бэгмен представлял собой идеальный образец типажа "бодрый дебил", — вам предстоит пройти мимо дракона... и забрать золотое яйцо из гнезда!

Всё остальное Хендри благополучно пропустил мимо ушей, забрал свою фигурку — ну разумеется, ему досталась венгерская хвосторога — а едва Бэгмен убрался из палатки, высказался:

— Я полагал, что его мыслительные способности находятся на уровне медузы... Но теперь, кажется, стоит его понизить до одноклеточных. Пройти мимо — ещё куда ни шло, но лезть в гнездо — это уже за гранью добра и зла.

— Ну... — Флёр задумчиво коснулась пальцем губ. — Девочке с девочкой будет проще договориться, не так ли?..

— Как знать, как знать... — Хендри состроил пошлую гримасу.

— Извращенец! — фыркнула сидхе, но вышедшего первым Седрика поцеловала в щёку.

Понять, что творилось на поле, из палатки было решительно невозможно, комментарии Бэгмена были откровенно тупыми и информации не несли... Однако времени у Седрика ушло немного — минут пятнадцать, не больше, и настала очередь Флёр.

В этот раз всё решилось ещё быстрее — судя по воплям и комментариям, Флёр усыпила дракона, но не до конца, так, чтобы он дёрнулся и "случайно" порвал ей платье... Ну или что-то в этом духе. Ничего интересного... Кроме самой Флёр, понятное дело. Как обычно, Летние сидхе изобретательны, но ленивы...

У вышедшего третьим Крама тоже не ушло много времени — но, если судить по шуму и не слишком высокой оценке, он натворил что-то не то. Его проблемы... Хендри отбросил все посторонние мысли, поудобнее перехватил палочку и вышел из палатки... под гладиаторский марш. Луна, патефон и Сонорус — жуткое сочетание, впрочем, с неё бы сталось и что-нибудь похлеще запустить.

Венгерская хвосторога сидела рядом с гнездом, обнюхивая яйца и время от времени презрительно шипя. Было очевидно, что ей всё это абсолютно не нравится — но к гнезду она никого подпускать не намерена. Ну и не надо...

— Акцио волынка!

Волынка, припасённая Гермионой мелькнула в воздухе, Хендри поймал её и принялся играть. Правда, совсем не то, что планировал изначально — не иначе, под влиянием Луны...

Усыпить дракона не так уж и сложно — а вот попробуйте его переплясать!

Хвосторога отпрыгнула от гнезда, насколько позволяла цепь, и принялась прыгать, хлопать крыльями и вертеться, рыча в такт музыке. Зрителей на ближайших трибунах тоже зацепило, хоть и не слишком сильно — недостаточно, по крайней мере, чтобы броситься танцевать, но приплясывать на месте — вполне. Сам Хендри тоже пустился в пляс — во-первых, надо было подобраться к кладке, а во-вторых, не стоять же на месте, если собрался переплясать дракона?

Потихоньку подобравшись к гнезду, Хендри подгадал момент, вытолкнул ногой золотое яйцо и отпихнул его в сторону, отошёл на несколько шагов и, протанцевав ещё несколько минут, прекратил играть. Хвосторога обиженно фыркнула, вернулась на гнездо и уставилась на Хендри взглядом, преисполненным разочарования.

— Вот специально выберусь к вам в заповедник, — пообещал Хендри, — и тогда попляшем!..

Идея станцевать с драконом была достаточно идиотской, чтобы её реализовать — но всё-таки не сейчас. Подняв яйцо, Хендри продемонстрировал его судьям и отправился в палатку к остальным чемпионам и ждавшим там же друзьям. Золотое яйцо, первое место — несмотря на усилия Каркарова пропихнуть Крама и утопить остальных — и ждавшая его Гермиона определённо позволяли считать день удачным...

— Потрясающе! — Гермиона обняла Хендри, и тот как-то неожиданно заметил, что фигура у лучшей подруги успела вполне оформиться... — Мерлин, такого никто не ожидал! Ха! Сплясать с драконом — да до такого даже Луна не додумается!..

— Анри, это было поразительно, — покачала головой Флёр. — Летнее Дитя, ты действительно достоин этого имени... Я признаю твою победу.

— Да, маэстро, это было действительно круто! — Седрик от души хлопнул его по плечу. — Научишь?

— Не выйдет, — покачал головой Хендри, одновременно пожимая руку Краму, — тут нужен абсолютный слух, а у тебя его нет. Да и ты же ни на чём не играешь...

В этот момент в палатку ввалился Бэгмен и толкнул речь — как обычно, эмоциональную и бессмысленную. Единственное, что удалось из неё извлечь — в яйце содержалась подсказка ко второму туру.

Мысленно пожелав Бэгмену нарваться на Весельчака Робина, Хендри, не обращая на бывшего спортсмена внимания, предложил:

— Пойдёмте, что ли, праздновать...

Предложение было встречено с восторгом, но, увы, оказалось слегка преждевременным — публика желала видеть героев. Пришлось показаться...

Луна и тут не подвела — музыку Хендри узнал сразу, и хорошо ещё, что без слов, потому что предугадать реакцию немцев на эту песенку он бы не взялся... Очень уж всем был памятен рыцарь-сквиб из Франконии. К тому же, с учётом своеобразного чувства юмора Луны — типичного для Неблагих — она могла выбрать и что-нибудь похуже...

К счастью, до музыки никому дела не было — всё внимание было приковано к чемпионам. Зрители орали, размахивали руками, флагами, мантиями и бельём, старались протиснуться и пожать руки... И некоторым это даже удалось — правда, исключительно членам клуба. Собственно, с их помощью и удалось более-менее спокойно выбраться с арены и добраться до гостиной Гриффиндора — причём гораздо быстрее, чем гости сообразили, куда все идут.

— Неожиданно, — Крам почесал нос. — А зачем сюда?

— А почему бы и нет? — отозвался Хендри. -Чем гриффиндорская гостиная хуже всего остального? Ну ладно, добро пожаловать...

— Что это? — Флёр застыла на пороге, уставившись на Джастина Финч-Флетчли, который играл на терменвоксе с таким видом, словно на Гриффиндоре учились все его предки со времён короля Артура.

— Это терменвокс, музыкальный инструмент такой, — просветил вейлу Хендри. — А это Джастин Финч-Флетчли, которого, видимо, выгнали из гостиной Хаффлпапфа и которого кто-то сюда пустил.

— Да просто мне неохота было тащить эту штуку! — возмутился Джастин, не прекращая играть. — Кстати, маэстро, поздравляю!

— Гермиона, как ты полагаешь, он достаточно наглый придурок для нашей ложи? — поинтересовался Хендри.

— Пойдёт, — кивнула Гермиона. — Джастин, считай, что получил официальное приглашение в "Белый Лотос".

— Ура! — Джастин извлёк из инструмента какой-то совсем уж невероятный звук. — Теперь могу с чистой совестью сказать дома, что меня приняли в студенческое братство!

— Можешь, — согласился Хендри. — Правда, это тебе не какое-нибудь "Череп и кости"... Но тоже ничего, это я тебе, как основатель, гарантирую. А теперь самый главный вопрос: ты уйдёшь отсюда, или будешь вместе с нами праздновать?

— Буду!

— Вот!.. — произнёс Фред.

— Ответ!.. — подхватил Джордж.

— Истинного!..

— Волшебника!

Праздник удался — в этом никаких сомнений не было. При этом, невзирая на полное отсутствие алкоголя, все, а особенно старшекурсники ухитрились развеселиться так, что явилась Макгонагалл, судя по её виду, уверенная, что в гостиной происходит пьяная оргия с массовыми беспорядками. Отсутствием чего-то подобного она, кажется, была разочарована... Но присоединиться отказалась.

С другой стороны, безалкогольность вечеринки означала отсутствие похмелья — и это было оценено по достоинству. Особенно Крамом — у болгарской сборной было обыкновение пить из кубка чемпионата. А он был весьма объёмным... Словом, чемпионы остались довольны.

А вот директора особого восторга не испытывали — особенно Каркаров. Если мадам Максим лишь благодушно пожурила Флёр за то, что та её не предупредила сразу, а Дамблдор, ухмыляясь в бороду, погрозил пальцем Седрику и Хендри, то Каркаров закатил скандал.

Самого Крама он, конечно, не трогал, и на Делакур особо наезжать не посмел — всем известно, что Летний Двор хоть и благой, но ни разу не добрый — а потому сосредоточился на Седрике и Хендри. И нет, он не орал — он патетически проклинал Гриффиндор, воздевая руки и потрясая бородой, словно пьяный пророк, призывал на их головы казни египетские, дементоров и кобальтовые бомбы, обвинял в растлении малолетних и геронтофилии, взывал к совести и Визенгамоту...

Луна зачарованно конспектировала.

Хендри сперва внимательно слушал — но Каркаров был лишён фантазии и довольно быстро начал повторяться. Заскучав, Хендри принялся вертеть золотое яйцо, пытаясь сообразить, как оно открывается — и вскоре ухитрился открыть...

Яйцо разразилось диким пульсирующим визгом, Хендри от неожиданности выронил его, Каркаров осёкся на полуслове и выскочил прочь, а Рон, беззаботно спавший на диване в дальнем углу, открыл глаза и замогильным голосом изрёк:

— Амплитудная модуляция, — после чего снова задрых.

— Ta ma de! — выругался Хендри, подняв и закрыв яйцо.

Утро резко перестало быть добрым...

Междуцарствие

Ажиотаж вокруг победы Хендри в первом туре стих через пару дней, и "Белый Лотос", собрался в одном из пустующих классов, изучая трофеи и пытаясь разобраться в подсказке.

Оба яйца голосили крайне мерзко и абсолютно одинаково. Понять, что это должно значить, было абсолютно невозможно, но ничего, кроме записи, в яйце не было, и оставалось предположить, что подсказка заключена в визге.

— Нет, по-моему, это всё-таки частотная модуляция, — заявил Рон, по обыкновению что-то считавший.

— Блин, Рон, даже здесь едва четверть хоть как-то понимает, что ты сказал! — тряхнула головой Гермиона. — А у нас, вообще-то, Бэгмен. Ещё бы сказал, что это двоичный код...

— Это совершенно точно не двоичный код, — отмахнулся Хендри. — Это похоже на очень сильно ускоренную речь, вот что я скажу. Если переписать это на магнитофон... Нет, всё не то. Всё это должно быть гораздо проще и предполагать только подручные средства, поэтому магнитофон там точно не нужен. С другой стороны, мы знаем, что организаторы Турнира — идиоты, особенно Бэгмен, поэтому здесь может быть любая хрень. Есть какие-нибудь идеи?

Идей не нашлось даже у Луны, и яйцо решили пока оставить в покое. Впрочем, какая-то мысль у Хендри в голове крутилась — что-то насчёт частоты, но для этого нужно было добраться до энциклопедии, а потом долго в ней копаться...

— Когда я займусь политикой, — неожиданно заявил он, — обязательно включу в программу создание электронной энциклопедии на базе Британской. Можно даже сетевой и бесплатной... Но это будет потом. Чем сейчас-то займёмся?..

Никаких по-настоящему грандиозных идей не было даже у близнецов. Идея нашлась у Джинни — но требовала привлечь Дамблдора...

— А давайте позовём Мэг, — предложила Джинни, — пусть про историю магических тварей расскажет.

— А это мысль... — Хендри поправил очки. — Правда, она произведёт на гостей неизгладимое впечатление — но оно и к лучшему. С Дамблдором, конечно, придётся договариваться... А Мэг согласится, не вопрос — правда, не знаю когда именно. Экспедиции, сами знаете...

Донести до Дамблдора идею отправили младшего Криви — просто потому, что он первым подвернулся. Дамблдор ответил, что он постарается...

Ответ Хендри не устроил, но сделать с ним было нельзя ничего, и он вернулся к яйцу. И, сидя на нумерологии и таращась на формулу скорости звука, неожиданно сообразил, в чём дело...

— Мистер Маклауд! — выдернул его из размышлений голос профессора. — Насколько мне известно, действие заклинаний никак не связано со скоростью звука...

— Прошу прощения, профессор, это касается Турнира, — Хендри вычеркнул формулу и принялся за уравнение.

Если он прав, то подсказка, во-первых, элементарна, а во-вторых, настолько недоступна чистокровным магам, что остаётся только заподозрить Сириуса в её создании... Одна загвоздка — где найти достаточно воды. Нет, можно, конечно, поизвращаться, но... Есть ванная старост, есть староста — проблема решаема, надо только собрать все компоненты.

Созвав сразу после уроков "внутренний круг" и Седрика, Хендри сообщил:

— Нам нужна вода. Много воды, иначе мы ничего не выясним... При большей скорости звука эта какофония, как я надеюсь, превратится в осмысленную речь, в связи с чем официально прошу предоставить доступ к ванной старост.

— По идее, должно быть наоборот, — заметила Гермиона — при меньшей скорости звука и частота должна быть ниже.

— По идее, а по факту здесь наложение нескольких частот, и мы слышим далёко не всё, — сообщил Рон. — Я сам почти досчитал, но маэстро обогнал меня на чистой интуиции...

— И ты туда же! — фыркнул Хендри. — Так, ладно. Седрик!

— Сосновая свежесть, встречаемся перед отбоем у картины с Борисом Бестолковым, — ответил Диггори. — И, полагаю, всем остальным об этом маленьком эксперименте знать не стоит?

— Именно так, — согласился Хендри.

По дороге Рон честно пытался объяснить, что не так с завываниями яйца, но поняла его разве что Гермиона. Хендри, конечно, наукой интересовался, но до Гермионы — или Рона, с головой ушедшего в математику и примеривавшегося к физике — ему всё-таки было далеко. Единственное, что он понял совершенно точно — он пришёл к правильному выводу из ошибочной посылки, и это, конечно, здорово, но впредь стоит быть внимательнее...

Ванная старост впечатляла — там имелась не ванна даже, а самый настоящий бассейн, правда, впечатление портила куча кранов, выдававших воду и пену самых разнообразных цветов и ароматов. Ещё изрядно отвлекала Гермиона в школьном купальнике... Причём всех — даже Рон отложил свои вычисления и приобрёл такой вид, что Хендри захотелось его стукнуть. Сама же Гермиона, делая вид, что её интересует исключительно обстановка, косилась на Хендри... Зря, ибо плавки Хендри всё-таки надел, причём самые банальные.

— Ну что, погружаемся? — Гермиона соскользнула в воду, Хендри взял яйцо, кивнул Седрику с Роном, и несколько секунд спустя все четверо нырнули.

Хендри оказался прав — под водой завывание действительно превратилось в нормальный звук. Сильно лучше от этого, правда, не стало — яйцо пело. Мерзким голосом и полную чушь... Хотя догадаться, что имелось в виду, было вполне реально.

— М-да, это явно сочинял Бэгмен... — протянула Гермиона, усевшись на бортик и высушивая заклинанием волосы. — Думаю, всем всё понятно?

— Не всё, но главное очевидно, — мрачно ответил Седрик. — Нам придётся отбивать у русалок нечто ценное, и времени у нас на это ровно час.

— Я бы предложил скинуть туда тонну торпекса, но увы, — вздохнул Хендри, — так мы уничтожим не только противника, но и цель.

— У тебя есть тонна торпекса? — подозрительно прищурилась Гермиона.

— У Сириуса, — уточнил Гарри. — Как ты помнишь, после девяносто первого у нас образовалась масса списанного военного имущества... А ещё больше по складам валяется со времён войны, и Сириус время от времени туда залезает. Он подозревает, что где-то до сих пор хранятся мушкеты и шпаги времён Кромвеля... А я подозреваю, что у него где-нибудь ядерная бомба припрятана.

— Это всё очень здорово, но всё-таки, что мы будем делать, маэстро?

— Ну, план у меня уже есть...

— И какой же?

— Это, — Хендри возвёл глаза к потолку. — Секрет!

Строго говоря, плана у него не было — так, наброски. Правда, превратить их в нормальный план было относительно несложно — но для этого требовались вещи, отсутствующие в Хогвартсе... но зато гарантированно имеющиеся у крёстного. Тем более, что второй тур явно предполагал домашние заготовки — и никак их не ограничивал. Следовательно, по кустам будет расставлено столько роялей, сколько вообще найдётся... И не им одним, если уж на то пошло.

Тут Хендри представил себе чемпионов, сражающихся верхом на роялях посреди леса, и демонически захохотал.

Следующий день никак не предвещал приключений — обычные уроки, плюющийся ядом Снейп, лекция Флитвика... Ничто не предвещало не то что беды, а вообще хоть чего-нибудь интересного — и вечер преподнёс сюрприз.

По какой-то причине слизеринцы в музыкальных вечерах не участвовали — скорее всего, возомнили, что это ниже их достоинства, и потому появившийся на сцене Блейз Забини моментально приковал к себе всеобщее внимание. Оглядев зал, он глубоко вздохнул и обратился к Хендри:

— Мистер Маклауд, вы не могли бы поддержать?

— Возможно, мистер Забини, — осторожно согласился Хендри. — Конечно, если мне известна соответствующая мелодия.

— О, она вам несомненно знакома...

Снова глубоко вздохнув, Блейз подождал, пока Хендри не надул волынку, а затем запел:

— Go down Moses

Way down in Egypt land

Tell old Pharaoh to

Let My People Go!

Хендри принялся играть — мелодию он знал, хотя волынка никак не могла заменить саксофон, однако справиться с удивлением было нелегко...

Слизеринец, поющий спиричуэл — это нечто новое. И подозрительное... Впрочем, могло быть и хуже — на сцене могла оказаться Дафна Гринграсс с терменвоксом или ещё чем — фантазия у Флитвика была отменной, да и сама Гринграсс не жаловалась, что, при её музыкальных вкусах, было чревато...

Впрочем, Дафна так и осталась среди зрителей, а на сцену поднялась Луна. Холодный взгляд скользнул по залу, остановился на ком-то, зазвенели струны...

Незнакомая мелодия, похоже, принадлежала самой Луне — во всяком случае, Хендри никогда не слышал ничего похожего. Да и слова...

— Дух и букву закона скрепила печать,

Что безродный не должен носить два меча.

Те, кто чтили закон, те веками не ведали горя.

Но нашелся один, непокорный судьбе,

Имя рода и герб он придумал себе,

И не встретил того, кто бы мог его право оспорить.

Луна Лавгуд не просто пела — она обращалась к кому-то, знать бы ещё, к кому... Мибу? Это должен быть кто-то из своих, кто понимает, о ком и о чём песня — но ведь это же Луна! Попробуй угадай, что у неё на уме...

— Для любого безумца отмерен предел:

Сделать все, что успел, но не всё, что хотел.

А мосты сожжены, и обратной дороги не будет.

Если вечно собрался по кругу идти -

Незавидный удел — быть на шаг впереди.

А на чьей стороне ныне правда — пусть время рассудит!

Довольно прозрачный намёк, вот только кому? Или уже всем сразу? Кто знает... Тем более, что сейчас Луна могла снова говорить с подачи своих родичей из холмов. И позиция их в этом конфликте Хендри была отлично известна — и не нравилась. Если сидхе возьмутся наводить порядок в магической Британии...

— А что такое Мибу? — тихо спросила Джинни, осторожно подёргав Хендри за рукав.

— Один японский городишко, — ответил Хендри. — Но чем он прославлен, лучше спроси Гермиону — она тебя с удовольствием расскажет, да и разбирается в японской истории куда лучше.

Сам Хендри куда лучше ориентировался в истории родных островов — ничуть не менее кровавой, хотя и признавал, что японская история имеет кое-какие параллели с британской — а чего ещё ждать от островных империй?

Но на весь Хогвартс таких знатоков было всего трое, да где-то дюжина, максимум полторы вообще интересовавшихся японской анимацией. И только Гермиона и Луна действительно разбирались в теме — но объяснения Луны...

Выступать после Луны желающих не нашлось, вернувшиеся в башню гриффиндорцы разбрелись по углам, и Хендри засел за письмо крёстному. Пора было заниматься расстановкой роялей по кустам... И готовиться к дурацкому балу, несмотря на то, что до него ещё месяц. Впрочем, как раз это проще простого, достаточно только собраться с духом, и...

— Гермиона, пойдёшь со мной на бал?

— А что, у тебя был какой-то другой вариант?.. — подозрительно осведомилась Гермиона.

Никакого другого варианта Хендри не рассматривал изначально, о чём и не замедлил сообщить — мало ли что могло прийти Гермионе на ум?

— Это совершенно правильный подход... — протянула Гермиона. — Кстати, ты танцевать-то умеешь? Или только хорнпайп?

— Ну я же не совсем дикарь, — ухмыльнулся Хендри, — так что кое-что умею, хотя танцор невеликий. Но ноги не оттопчу, если ты об этом...

— Вот и замечательно... — Гермиона ухмыльнулась. — Но нам ведь не помешает практика?

— Не помешает, — согласился Хендри. — Но уже не сегодня, знаешь ли. Поздновато, да и письмо дописать надо.

— Не сегодня, — согласилась Гермиона. — Может быть, даже и не завтра — посмотрим.

На следующий день , однако, с танцами не заладилось — преподаватели внезапно и одновременно решили устроить проверку. Не на уровне экзамена, конечно, но что-то близкое... И загоняли учеников соответствующе. К тому же вечером брауни притащили Хендри его заказ вместе с письмом Сириуса с инструкциями — и пришлось поспешно прятать снаряжение. Знать о нём не стоило даже Седрику — тем более, что он наверняка рассчитывал на Головной пузырь.

— Ты уверен, что с ним ничего не случится? — поинтересовалась Гермиона, когда последняя деталь исчезла в спорране.

— Сириус проверял — у него всё работало исправно, — пожал плечами Хендри. — Да и времени избавиться от этой штуки мне хватит, если вдруг что пойдёт не так.

— А магия?

— И для магии дело найдётся, — Хендри прищурился, — или ты надеешься, что я полезу в воду голым?

— Зная тебя?.. — Гермиона всё-таки смутилась. — Впрочем, это было бы познавательно... Но я не об этом. Танцы, как ты понимаешь, сегодня накрылись, попробуем завтра... А пока я хочу тебе кое-что показать.

— И что же?

— Нечто крайне любопытное... Правда, придётся подниматься на восьмой этаж. Видишь ли, я нашла в старом издании "Истории Хогвартса" упоминание одного помещения, и хочу проверить, что там сейчас. И нет, не спрашивай пока, что это такое — я сама не уверена, что всё сработает. Да, остальным я тоже пока ничего не говорила — позже, когда убедимся, что всё работает.

— Знаешь, ты меня заинтриговала, — Хендри без особого труда поспевал за стремительно шагающей Гермионой. — Ты что, нашла главный командный пункт Хогвартса?

— Даже не запасной, но тоже круто, — ухмыльнулась Гермиона. — И не исключено, что даже полезнее. Так, это где-то здесь...

Остановившись перед картиной с троллями в балетных пачках, Гермиона несколько секунд разглядывала стену, затем прошлась три раза туда-сюда, бормоча что-то себе под нос... И напротив картины появилась дверь.

— Так, это работает... — Гермиона открыла дверь, и Хендри увидел огромный склад, где в полнейшем беспорядке валялись кучи самого невероятного барахла.

— Это что ещё за свалка? — осведомился Хендри, разглядывая помещение — комнатой это назвать язык не поворачивался.

— Место, где всё спрятано, — ухмыльнулась Гермиона. — Вообще говоря, это называется Выручай-комнатой или Комнатой-по-заказу, и принимает такой вид, какой тебе требуется. Для этого надо трижды пройти вдоль стены, думая о том, что тебе нужно. Единственное, чего она не может создать — это еда... Ну и, полагаю, рентгеновский лазер со взрывной накачкой ей тоже не по зубам. Или же это будет вот этот склад, где находится всё забытое, брошенное и спрятанное за всю историю Хогвартса, и я не я буду, если не вынесу отсюда весь лут!

— Думаю, по большей части это просто старый бесполезный хлам, — Хендри закрыл дверь, подождал, пока она исчезнет, после чего принялся расхаживать по коридору. На третьем проходе дверь появилась снова, Хендри открыл её — и услышал, как за спиной присвистнула Гермиона.

— М-да, бойтесь своих желаний...

С одной стороны у стены небольшой комнаты стоял журнальный столик, на котором лежал пучок какой-то непонятной травы, похожей на гниющие крысиные хвосты, а с другой...

С другой стороны сверкала латунью цилиндров воздушная помпа, а рядом с ней, на аккуратно сложенном комбинезоне полыхал надраенный медью шлем.

— Трёхболтовый, однако, и моего размера... — Хендри покрутил шлем и положил его на место. — Но заметь, помпа ручная, и именно помпа, а не акваланг. И жабросли... Забавно. Но вполне логично — если, конечно, не считать трёхболтового в Хогвартсе, оно, по-моему, вообще русское. И в общем, границы я представляю... Ну что, идём в гостиную?

На следующий день — благо, это была суббота — Хендри собрал после занятий весь кружок и Гермиона сообщила о своём открытии.

— Полагаю, нам следует не упоминать в разговорах с профанами об этой комнате, — закончила она свой отчёт. — Она может дать нам колоссальное преимущество, если с умом воспользоваться её функционалом. Склад, тренажёрный зал, укрытие, комната инструктажа, арсенал — всё, что нам может потребоваться. Кроме того, за века существования Хогвартса в этой комнате скопилось немало весьма ценных предметов, в том числе и артефактов. Старые артефакторы иногда находили весьма интересные решения... Да и просто антиквариат денег стоит.

— И поскольку эта комната предназначена только для посвящённых, — продолжил Хендри, — не следует собираться в коридоре более, чем по двое или трое. Крайне нежелательно было бы привлечь к ней внимание... Но сегодня же вечером нам всем следует там побывать. Надеюсь, вам не потребуется белый кролик, чтобы добраться до места назначения?

Члены клуба нестройно закивали, спокойно восприняв и кролика, и посвящённых. Уточнять, во что именно посвящённых, не рискнул никто — Хендри ведь мог и ответить...

Выручай-комната приобрела полуофициальный-полудомашний вид — то ли гостиная депутата, то ли комната отдыха в парламенте. Камин, диваны у стен, мягкие кресла — и круглый стол, вокруг которого они расставлены.

— Неплохо, неплохо... — Хендри обозрел комнату. — Кое-чего, конечно, не хватает, но это пустяки, да и не вписалось бы в антураж. А пока что... Брауни — как только пролезают — притащили кофейник какао — будешь?

— Буду, — немедленно ответила Гермиона.

Кресло у камина, чашка горячего сладкого какао, Хендри рядом — что ещё нужно для счастья?..

Только весь остальной "Белый Лотос".

В ожидании

До каникул оставалось десять дней, и толпа, собравшаяся перед расписанием, была необъяснима. Для такого интереса требовалось радикальное изменение расписания, а поскольку никто из преподавателей не умер, не женился и не сбежал в Гоа, никаких причин для него не наблюдалось.

Впрочем, Хендри не стал ломать голову, а просто протолкался к доске — и первым делом наткнулся на знакомую фамилию. "Введение в историю магических существ. Факультатив. Профессор М. Рокстон", м-да...

— Мэг всё-таки выбралась? — рядом, разумеется, обнаружилась Гермиона, в последнее время наловчившаяся подкрадываться не хуже Луны. — Вот это здорово...

— А что за предмет такой странный? — спросил кто-то.

— Палеонтология, — охотно пояснила Гермиона. — Интересно, что она расскажет?..

— Завтра узнаем, — пожал плечами Хендри.

Желающих послушать Мэг оказалось довольно много — правда, Хендри был уверен, что уже ко второй лекции их станет сильно меньше. Наверняка большинство и пришли-то только для того, чтобы посмотреть, что это за штука такая — палеонтология...

Так или иначе, но класс был заполнен. Мэг с ударом колокола поднялась из-за стола, на котором лежали несколько костей, вышла к доске и постучала по ней палочкой. На доске немедленно появилась геохронологическая шкала, и ученики, продолжавшие шушукаться, постепенно затихли, разглядывая непривычную таблицу.

— Магия существует во Вселенной с момента Большого Взрыва, — начала Мэг, — жизнь же на земле существует чуть меньше четырёх миллиардов лет — вчетверо меньше. Всё это время она находилась в природном магическом поле — не исключено, что она обязана своим возникновением ему — и, разумеется, магия не могла не влиять на эволюцию живых существ... Тем не менее, находок ископаемых магических существ чрезвычайно мало. Почему? Во-первых, магических существ никогда не было много — а следовательно, их и без того невеликие шансы остаться в виде ископаемых слишком малы. Во-вторых, далеко не всегда можно определить, что останки принадлежат магическому существу. Да, магия оставляет свой след даже в костях... — Мэг взяла со стола две кости и показала классу. — Вот вам пример — лучевая кость лошади и единорога, оба животных умерли от старости. Думаю, вы легко отличите одну от другой.

Кости пошли по рукам, впрочем, быстро очутившись на парте Хендри, перед которой столпились все собравшиеся. Сам Хендри причины этого ажиотажа не понимал — не почувствовать магический резонанс маг не может, иначе невозможно было бы пользоваться палочками.

— Итак, вы все безошибочно опознали кость магического существа, — продолжила Мэг, забрав кости. — Но палеонтолог обычно имеет дело не с самой костью — за миллионы лет вещество кости заменяется минералами, и мы получаем, по сути дела, лишь слепок, в котором не всегда возможно найти следы собственной магии существа. Ну и в-третьих... Почему-то большинство магических существ предпочитают жить в таких местах, где у них почти нет шансов сохраниться в ископаемом состоянии, даже если популяция была большой... Ну и, конечно, как и с обычными животными, мы крайне редко находим целые скелеты. А хоть Кювье и говорил, что может восстановить облик животного по одной кости, это изрядное преувеличение. По кости можно сказать довольно много, но всё же требуется около половины костей и более-менее целый череп. Как вот этот, например...

Мэг взяла со стола череп какого-то ящера — с короткими зубастыми челюстями и огромными глазницами, длиной немногим больше ладони, ажурный, он явно принадлежал летающему существу.

-Мои магловские коллеги, скорее всего, сочли бы это существо родственным птерозавру скафогнату, — сказала Мэг, поднимая череп повыше. — Возможно, они были бы отчасти правы, и его предки такими и были... Но это уже не птерозавр. Эта тварь, жившая почти сто пятьдесят миллионов лет назад — самый первый дракон... Насколько мы смогли понять, он лишь укреплял магией тело и, возможно, использовал что-то вроде стихийного выброса для того, чтобы оглушить добычу, но лично я в этом сильно сомневаюсь...

— Вот это — дракон?! — недоверчиво крикнул кто-то — кажется, Астория Гринграсс.

— Да, это уже дракон, — кивнула Мэг. — И ему потребовалось сто пятьдесят миллионов лет, чтобы стать той же венгерской хвосторогой. Впрочем, об эволюции мы поговорим на следующем занятии, а пока взгляните вот на это, — по рукам пошла плитка песчаника с отпечатком какой-то рыбы, — перед вами древнейшее известное магическое существо...

На стол преподавателя отпечаток вернулся исключительно вовремя — за секунду до удара колокола.

Судя по задумчивым лицам расходящихся учеников, эффект от лекции Мэг был немногим меньше, чем от колдографии с "Хаббла", и Хендри был совершенно уверен, что на следующую лекцию снова придут все. Невозможно забыть, увидев однажды, как мир, только что бывший простым и привычным, внезапно обретает глубину и раскрывается такими гранями, о которых ты не мог и подумать... И может быть, хоть кого-то эти лекции избавят от тупого самолюбования и беспредельного самомнения, столь обычных для магов, и заставят взглянуть в лицо реальности.

— Поскольку это был последний урок, мистер Маклауд, напоминаю, что у вас сейчас танцы... — сообщила подкравшаяся Гермиона.

Против занятий танцами Хендри ничего не имел, тем более — в компании Гермионы. И занятия действительно были полезными — танцы никогда не входили в его сферу интересов. Нет, более-менее его учили, и не только хорнпайпу, но практики почти не имелось — а без практики получится тот самый танцор, которому что-нибудь мешает...

Выручай-комната превратилась в небольшой зал, в углу которого стоял столик с граммофоном — ничего электрического у неё не получалось. Ещё на столе сидел незнакомый брауни с пластинками, одну из которых он как раз поставил и теперь возился с тонармом.

— Вальс — это, конечно, хорошо и неизбежно, — заявила Гермиона, — но с вальсами у нас всё в порядке. И вальса не избежать, но нам бы надо ещё что-нибудь... При этом такое, что маги смогут сыграть и при этом не слишком обалдеть.

— Танго, например...

— Мистер Маклауд, а вам не кажется, что вы обнаглели? — Гермиона характерным жестом поправила несуществующие очки. — Впрочем, если у тебя найдётся танго...

Танго нашлось. И результат обоих вполне удовлетворил, хотя со стороны это, надо полагать, смотрелось довольно забавно... Вот только единственным наблюдателем был брауни — а брауни, во-первых, обладают весьма своеобразным чувством юмора, а во-вторых, вообще довольно невозмутимые ребята...

— А знаешь, мне понравилось, — улыбнулась Гермиона, когда мелодия закончилась. — Нет, на балу это, конечно, не пойдёт, но давай как-нибудь повторим?

— С удовольствием, — и Хендри, сделав шаг назад, поцеловал ей руку.

— ...Итак, появление магических существ есть результат мутации под воздействием природной магии, — Мэг остановилась перед доской, бросив взгляд на шкалу на ней. — И мы с вами, скорее всего, тоже обязаны своим существованием подобному источнику, а возможно, и не одному. Как и сидхе, хотя в их случае процесс зашёл куда дальше... Впрочем, есть и другая гипотеза, в прошлом весьма популярная — маги являются потомками сидхе. Отчасти это так — полукровки всегда рождаются магами — но, насколько это возможно отследить, достоверно владел магией уже гейдельбергский человек, а возможно — и прямоходящий. То есть, маги уже были в тот момент, когда предки сидхе отделились от людей, что произошло около миллиона лет назад... Что ж, на сегодня всё, а на следующей встрече поговорим о заклинаниях, используемых в палеонтологии — и вы, кстати, будете весьма удивлены количеством бытовых чар, которые нам приходится использовать.

Звон колокола заставил учеников встрепенуться, и Мэг, кивнув, сказала:

— Хендри, задержись, Сириус просил тебе кое-что передать.

— Что именно? — спросил Хендри, когда класс опустел.

— Ты на следующий день после Рождества собирался домой? Так вот, задержись, вместе с Гермионой и Луной — от неё всё равно не избавишься. Остальным, пожалуй, пока не стоит знать... Сириус хочет тебе показать какое-то место, по его словам — очень важное, но меня не спрашивай, я уже сказала всё, что знаю.

— Да тут и думать-то нечего, — пожал плечами Хендри, — крёстный нашёл какое-то укрытие на случай, если дела станут совсем уж скверными. И тогда действительно, чем меньше народу о нём знает сейчас — тем лучше, меньше шансов его засветить.

— Тебе виднее, — пожала плечами Мэг. — В общем, я сказала — ты слышал.

Разумеется, разговор с Мэг Хендри пересказал Гермионе.

— Ну а ты как думал? — пожала она плечами. — Разумеется, у него есть укрытие, и не одно. Тут твой крёстный больше на барсука похож...

— Почему на барсука-то?

— Да поговорка есть валлийская — у хорошего барсука по три норы, в норе по три отнорка, у отнорка по трижды три выхода...

С этим было сложно спорить — паранойей Сириус не страдал, он ей наслаждался. И нор у него было явно не три... Впрочем, какой смысл гадать, если через несколько дней всё и так станет известно? То есть, конечно, не всё — паранойя Сириуса вполне оправданно распространяется на всех — но, во всяком случае, всё, что надо.

Взгляд Хендри упал на магнитофон, и он заметил:

— Как-то тихо у нас...

— Хендри... — настороженно произнес Рон. — Если это опять...

— Да нет там ничего страшного, — Хендри нажал кнопку, и по гостиной Гриффиндора поплыл голос Дона Хенли:

— On a dark desert highway

Cool wind in my hair

Warm smell of colitas

Rising up through the air...

Рождество приближалось, вместе с ним приближался и бал, и градус неадеквата в Хогвартсе поднимался со скоростью, провоцировавшей на разнообразные похабные шутки. Особенно старался Пивз — как и всегда...

Все носились туда-сюда, в сто сорок шестой раз проверяли парадные мантии и бальные платья, судорожно искали, кого бы пригласить на бал — даже Хендри, у которого всё было давно готово, нервничал, хоть и не подавал виду.

Только Луна была выше всего этого — наколдовав себе кошачьи ушки и хвост, она безмятежно прогуливалась по Хогвартсу, угощая всех сыром. Разумеется, у такой Луны не было недостатка в поклонниках, рвущихся пригласить её на бал... Вот только сама она величественно от них отмахивалась. Хвостом.

Луну пригласил Невилл, и получил её согласие, однако это было известно только Хендри и Гермионе. Все остальные вынуждены были довольствоваться домыслами разной степени нелепости — вплоть до того, что жаба Невилла на самом деле принцесса-анимаг...

Автором последнего слуха, конечно же, был Хендри, и слух, как обычно, распространился по Хогвартсу быстрее насморка — и при этом Бодроперцовое зелье от него не помогало... Кстати, планы самого Хендри тоже не были достоянием широкой общественности, поэтому Гермиону неоднократно пытались пригласить разные плохо с ней знакомые личности, включая и Крама — по причинам, непонятным никому, кроме него, да и то сомнительно.. Получив отказ, болгарин, впрочем, не сдался и выторговал два танца в обмен на свиток с заклинаниями времён хана Аспаруха... При этом объяснить, какого чёрта ей сдался этот свиток, Гермиона не пожелала. Впрочем, лишних знаний не бывает — разве что таких, которые выше твоего допуска...

Раскопки в Выручай-комнате продолжались — брауни каждый день притаскивали порядочную кучу крайне разнообразного барахла, представлявшего хоть какую-то ценность. Добыча складировалась в клубной версии комнаты, тщательно изучалась — и по большей части признавалась бесполезной. Окончательную добычу составили десяток украшений разной ценности, несколько старинных артефактов, один из которых — перстень-ядоискатель — даже работал, полдюжины разнообразных кинжалов, дуэльный пистолет и неведомо как очутившийся в Шотландии гуань дао.

Очередная порция тоже не предвещала ничего интересного — однако Хендри не успел даже посмотреть на притащенный брауни узел, как Луна, неожиданно скривившись, заявила:

— Силы тёмную сторону чувствую я.

— Ta ma de! — нет, рано или поздно это должно было случиться, но Хендри всё равно не обрадовался находке. — Луна, что там?

— Наследие предков, отречённое и забытое, — Луна копалась в вещах. — Проклятое и похищенное, оно вопиет об очищении!..

И Луна подняла над головой диадему Ровены Рейвенкло — одну из четырёх реликвий Основателей.

— Ta ma de! — выдохнула Гермиона, выхватив палочку. — Экспекто патронум! Профессор Дамблдор, похоже, мы нашли ещё один хоркрукс!

— Сириус, у нас хоркрукс в диадеме Рейвенкло! Прихвати деда! — не отстал от неё Хендри.

Призрачные ворон и олень умчались сквозь стены, и спустя считанные секунды в комнате появился серебристый туманный феникс и голосом Дамблдора распорядился:

— Срочно ко мне в кабинет, вход открыт. С диадемой!

В кабинете, помимо Дамблдора, Сириуса и Дункана Маклауда, все деканы, Люпин и Ксенофилиус Лавгуд.

— Папа? — удивилась Луна. — Впрочем, вот. Это здесь.

Диадема легла на стол. Феникс, сидевший на одном из приборов, сердито курлыкнул и взлетел на насест, а Хендри скривился от боли в шраме.

— М-да... — протянул Дамблдор. — Это, конечно, было ожидаемо, но всё-таки крайне неприятно. После медальона...

— Медальон не обладал никакой ценностью, кроме исторической, — покачал головой Сириус, — а вот диадема... Кстати, это значит, что и чаша Хельги может быть загажена.

— Молодцы ребята, ничего не скажешь, — усмехнулся Дункан. — Ладно, спрашивать, где вы её раздобыли, не буду — догадываюсь, а вот что с ней дальше делать...

— Наследие вопиет об очищении, — твёрдо сказала Луна.

— Очищение, говоришь... Альбус, ты не будешь возражать, если я всю эту компанию у тебя позаимствую до вечера? Знаю я того, кто за это возьмётся, да и им пора знать...

— Ну, если ты уверен, то пожалуйста, — ответил Дамблдор. — Главное, постарайся всё-таки уложиться до вечера.

— Как раз это не проблема, — отмахнулся Дункан и аккуратно убрал диадему в спорран. — Так, ребята, пойдёмте, пора вам кое с кем познакомиться...

Выбравшись из камина, Хендри огляделся и присвистнул — он, конечно, догадывался, что вполне себе магловский замок Данвеган подключён к каминной сети, но догадки к делу не пришьёшь... А стоило бы, поскольку камин, судя по всему, был ещё и незарегистрированным.

Недовольный Хью Магнус, как только из камина появился Сириус, шедший последним, сообщил, что их ждут в кабинете вождя, и смылся. Сверхъестественных союзников клана он не то, чтобы боялся, но опасался и старался лишний раз с ними дела не иметь. И, в общем-то, был прав...

Гость, ждавший в кабинете, был Хендри незнаком — впрочем, хотя бы в лицо он знал лишь нескольких сидхе Летнего Двора, так что ничего удивительного в этом не было. Высокий, зеленоглазый и золотоволосый, на вид немного моложе Ксенофилиуса Лавгуда, с идеальным лицом... И абсолютно чужой.

В кабинете повисла напряжённая тишина, арктический холод столкнулся с сухим зноем, на окнах осели капли влаги...

— Ты принесла предмет? — свист ветра над выжженной травой.

— Да, — скрежет ломающегося льда.

Луна бросила диадему на стол и сделала шаг назад.

— Какая мерзость... — прошипел сидхе, едва коснувшись её. — Это не смеет существовать...

— Ты можешь очистить её, Сокол Лета?

— Да, и не потребую платы, — сидхе снова коснулся диадемы и отдёрнул руку. — Дай мне три дня, Зимнее Безмолвие, и твоё наследие вернётся к тебе.

Трескучая россыпь звуков — сидхе перешли на родной язык. Впрочем, родной ли?.. Сидхе Британских островов говорили на пиктском, на континенте — на множестве давно забытых людьми языков, и между племенами — на латыни... Но был ли хоть один из этих языков для них по-настоящему родным — или же нет? Да и важно ли это?

Сидхе замолчал, шагнул к камину — и исчез в вихре золотого огня.

— Три дня, — Луна уселась в кресло Дункана и расползлась в нём. — Ненавижу Лето... Но он поклялся. Три дня...

— Зимнее Безмолвие... — протянула Гермиона. — Кто же тогда Нейромант?

— А ты как думаешь, Ла Команданте?..

Бал

Наконец, "День Д" наступил, и в Хогвартсе воцарился бардак. Все — или почти все — носились туда-сюда, каждые пять минут в последний раз перепроверяли мантии и платья, кто-то кого-то приглашал, кто-то кого-то за это посылал подальше, а то и бил... Словом, как высказался Сириус, это был грёбаный бордель, в который напустили веселящего газа.

Впрочем, предпраздничный угар захватил отнюдь не всех — "Белый Лотос" остался ему неподвластен. Все были давно готовы, все давно проверили и поправили всё, что требовалось — и теперь развлекались, наблюдая за чужой суетой и уплетая сыр...

— Знаешь, а это и правда весело, — заметил сидевший на подоконнике Хендри, глядя на столкнувшихся в коридоре третьекурсниц Хаффлпафа. — Просто удивительно, почему всё всегда откладывают на последний момент?..

— Ну так кажется, что времени ещё полно, — зевнула Гермиона, — сам, что ли, никогда так не делаешь? И кстати, где Уллем? Я его с утра не вижу...

— Учит Джинни гэльскому, — пожал плечами Хендри. — Правда, лучше всего она схватывает ругательства...

— Ты что, всё-таки решил тащить на бал эту грязнокровку? — Драко никто не ожидал, и настроение он испортил основательно... секунд на пять. А потом Хендри поинтересовался:

— А ты уже решил, с кем пойдёшь на бал — с Крэббом или с Гойлом?

Малфой пронзительно рыкнул, дёрнулся было за палочкой — но всё-таки пересилил себя и молча ушёл.

— Вот чего никогда не мог понять, так это какого чёрта он так выделывается, — хмыкнул Хендри, провожая Малфоя задумчивым взглядом. — Он, конечно, умом не блещет, но всё-таки не полный дурак, как его прихвостни...

— Ну так надо же показать всем, что он самый главный, — пожала плечами Гермиона. — Сам знаешь, мы же облезлые обезьяны, вот и обезьянничаем...

Малфой, не успевший скрыться за поворотом, притормозил, и Гермиона довольно громко добавила:

-А вообще, сколько волка ни корми, у слона всё равно толще...

Малфой скрылся чуть ли не бегом, а Хендри, посмотрев на подругу, протянул:

— Я, конечно, уже понял, что ты не очень-то домашняя девочка, но...

— Но тётя Эмма ещё и не такое может сказануть — так-то она вас постеснялась...

— Правда? А мне показалась, что она вообще не способна стесняться...

— Танцевать на столе, причём абсолютно трезвой, она всё-таки не стала. А она может...

— Голой?

— Вполне возможно, но я, по крайней мере, её на таком не ловила...

— А ты можешь танцевать на столе голой?

— Хендри Маклауд Поттер, однажды я станцую на твоём трупе, — сообщила Гермиона, — и вообще, пора уже собираться на бал...

Разумеется, порядка в гостиной Гриффиндора ничуть не прибавилось — и это при том, что в спальнях всё определённо было гораздо хуже...

Нагло чмокнув Хендри в щёку, Гермиона удалилась к себе. Кто-то хмыкнул, Рон, засевший в любимом углу, отвлёкся от вычислений и спросил:

— Слушай, можешь помочь с парадной мантией? Мама прислала самый настоящий ужас...

— Давай попробуем, — почесал в затылке Хендри. — Кстати, ты не в курсе, куда слинял мой брат? Я его мельком видел во дворе — они с Джинни куда-то спешили...

— Не знаю, но Джинни заскочила буквально на пару минут и убежала с сумкой, поминая Хагрида, — Рон пожал плечами. — Слушай, Хендри, а это ничего, что она всё время вокруг него ошивается?

— Ну не вокруг меня же, — пожал плечами Хендри. — Кстати, если и дальше будет ошиваться, передай своим, что мы не против.

— Хендри, блин!

— Не, ну а что? Это ж вы по жизни похитители девиц... Ладно, пошли мантией твоей займёмся.

Мантия оказалась полностью безнадёжной — старомодная, но сделанная на совесть, чарам она решительно не поддавалась. Всё, чего удалось добиться — придать ей кислотно-фиолетовый цвет...

— М-да... — задумчиво протянул Хендри, разглядывая результат. — Может, послать её Лавгуду? Вещичка-то получилась как раз в его вкусе... Ладно, возьми пока мою — мне она всё равно нафиг не нужна.

Мантия Хендри была вполне приличной, современной (и не чересчур модной) и абсолютно ему ненужной. Хендри, как всегда, намеревался явиться на бал в большом килте — его наматывание, конечно, требовало времени, но куда торопиться, если дамы будут готовы только в последний момент?..

— Всем привет, — в спальню ворвался Уллем. — Братец, мой большой килт не у тебя?

— Может быть, — Хендри вытащил из-под кровати рундук, покопался в нём и извлёк тартановый свёрток. — Точно. И как он сюда попал?..

— Либо случайно, либо брауни подшутить решили, — хмыкнул Уллем. — Слушай, мы с Джинни Хагрида в порядок приводили, так у нас такое вышло — просто утопиться и не жить, только копья не хватает...

Уллем выскочил из спальни, а Хендри, раскладывая на кровати килт, вздохнул и сказал:

— Знаешь, Рон, мне как-то боязно...

Заклинанием "Темпус" Хендри принципиально не пользовался, обходясь либо наручными, либо, для торжественных случаев, карманными часами. Судя по часам, прекрасной половине факультета пора было поторопиться...

Но как раз торопиться дамы и не собирались. Дамы, как и полагается, величественно снизошли к кавалерам... пребывавшим в шоковом состоянии. И дело было далеко не в Лаванде, упакованной в розовые кружева, и не в охотницах, даже теперь ухитрившихся не изменить стилю милитари. Нет, причиной шока была Гермиона. В темно-сером шелковом платье — чуть ниже колена, без рукавов, с умеренным декольте, платье переливалось и отблёскивало — то ли металлической нитью, то ли чарами — и при этом довольно тонкое. Длиннейшая — метра полтора, как не больше — нить мелкого жемчуга, несколькими петлями лежащая на груди. Вместо привычного хаоса на голове — замысловатая причёска...

— Два билета на "Мавританию", моя госпожа? — ухмыльнулся Хендри, с поклоном протянув Гермионе руку.

— Мисс Чанг, это совершенно недопустимо! — кажется, ещё немного, и Макгонагалл начнёт орать. — Это... Это даже не бесстыдство, я даже не знаю, как это назвать!

— Это ципао, — любезно подсказал Хендри, разглядывая чемпионов и их спутников... Вернее, одну конкретную спутницу.

— Ну надо же, а наша скромняшка не такая уж и скромная!.. — ухмыльнулась Гермиона.

Хендри только молча кивнул — действительно, Чжоу Чанг ухитрилась переплюнуть даже вейлу.

Чжоу явилась на бал в алом ципао с двумя пурпурными розами на груди — и с разрезами едва ли не до талии — поверх которого была накинута белая с золотом курточка. Волосы Чжоу были собраны в тугой хвост, оставляя справа падающую на лицо широкую прядь, прикрывавшую глаз...

Пуританская магическая Британия в лице профессора Макгонагалл была в ярости, а прогрессивные силы в лице парней таращились на ножки Чжоу и по большей части были неспособны думать ни о чём другом...

— Это непристойно и возмутительно, мисс Чанг! — заявила Макгонагалл, поджав губы. — После бала вас ожидает серьёзный разговор с директором...

Судя по всему, сказать гриффиндорский декан собиралась много всякого интересного — но, к счастью, колокол возвестил начало бала, двери распахнулись...

Луна, патефон и Сонорус — в зале чемпионы появились под "Выход гладиаторов".

— Луна, исчадие Зимы... — вздохнула Гермиона. — Надеюсь, шимми у неё тоже есть.

— Танго есть точно, я ей сам пластинку дарил на день рождения, — подмигнул Хендри.

— А "Ведуньи" ещё и диско играют...

— Что ж, леди и джентльмены, слава Зиме!

Кому принадлежала идея пригласить "Ведуний", Хендри не представлял — но сама она была достойна Лавгудов. Один Хагрид в условно-средневековом костюме, смотревшийся то ли германским императором, то ли свирепым викингом, стоил многого.

Ну а если добавить к этому собственно Луну... Да, этот бал запомнится надолго.

Впрочем, началось всё вполне благопристойно — вальсом. Вальс был Хендри смутно знаком, однако вспомнить его так и не удалось — не в последнюю очередь благодаря Гермионе, весьма активно прижимавшейся к нему. "Ведуньи", против обыкновения, вели себя мирно, Луна не наблюдалась — хотя время от времени пролетающие по залу порывы холодного ветра весьма недвусмысленно намекали на её присутствие... Но долго так продолжаться не могло.

Ещё два танца — с Джинни и с Парвати, перерыв — танцы всё-таки довольно утомительная вещь, так что кубок пунша явно не повредит... И вот тут появилась Луна.

Как всегда, никто не понял, как она оказалась на сцене — только что музыканты спустились отдохнуть и, возможно, пораздавать автографы, а мгновение спустя девушка в льдисто-белом платье, сшитом из зимнего ветра, усевшись на пятки, перебирает струны арфы...

— There's a lady who's sure

All that glitters is gold

And she's buying a stairway to heaven.

When she gets there she knows

If the stores are all closed

With a word she can get what she came for.

Ooh, ooh, and she's buying a stairway to heaven.

Так же незаметно на сцену вернулись и музыканты, подхватывая мотив — и вслед за сидхе поднимаясь по той самой лестнице в небо...

— ...When all are one and one is all

To be a rock and not to roll.

And she's buying a stairway to heaven...

Тишина...

А затем "Ведуньи" наглядно продемонстрировали, что приглашать их было рискованно — а для некоторых чопорных волшебников так и вовсе катастрофически.

"Кумпарситу" Хендри узнал мгновенно, и протянул Гермионе руку — вот только их опередили Седрик и Чжоу.

Часть преподавателей — Макгонагалл или Хагрид, например — залились краской так, что только не светились, другие, как Флитвик и, как ни странно, Дамблдор, похабно скалились, кто-то просто пялился... Но равнодушным не остался никто — и никто, кроме Хендри с Гермионой и Сириуса с Авророй, не присоединились к танцующим...

— Это возмутительно и непристойно! — зашипела Макгонагалл, едва музыка смолкла. — Это... Это просто неприемлемо, в конце концов! Это платье, а теперь ещё и танец!..

Всё испортила Луна Лавгуд. Подкравшись сзади, она замысловато взмахнула палочной, снабдив Макгонагалл кошачьими ушами, в раздражении прижатыми к голове, и длинным встопорщенным хвостом.

По залу прокатилось хихиканье, большая часть учеников уставилась на заместителя директора...

— Ня, — сказала Луна и скрылась в толпе.

Раздались отчётливые смешки, Макгонагалл сбилась с темпа, провела рукой по голове, ощупала хвост...

— Десять баллов за прекрасную трансфигурацию, мисс Лавгуд, — произнесла Макгонагалл, ощупывая уши, — и минус пять — за несвоевременную демонстрацию таланта.

Однако это её отвлекло и, отменив трансфигурированное, Макгонагалл всё же перестала кидаться на Седрика и Чжоу и манеру танцевать Сириуса...

Близнецы, разумеется, немедленно заинтересовались новинкой, зажали Луну в углу и насели с просьбами научить их. Луна нисколько не возражала и с удовольствием научила... И тут же наколдовала кошачьи ушки и хвост себе.

А потом "Ведуньи" — не иначе как с подачи Луны, хотя её никто не поймал — заиграли шимми...

— Да к Мордреду всё это! — воскликнула Макгонагалл, бросив шляпу на стол. — Альбус, вы ведь помните?..

— Да, тот выпускной был великолепен, жаль, что Батильда сегодня не с нами, — вздохнул Дамблдор. — Впрочем...

Вспышку Криви никто бы не заметил, даже поставь он на свой аппарат дуговой прожектор. Всем было не до того — и в самом деле, где Колин со своей камерой, и где Директор Хогвартса, отплясывающий шимми со своим замом?..

По большому залу разнёсся звонкий голос Луны:

— Анархия!

Луна была абсолютно права — бал стремительно и с полным восторгом скатился в полнейшую анархию. После шимми в исполнении Дамблдора с Макгонагалл (который Джастин объявил одной из Трёх Безумных Плясок Британии) все остальные решили, что терять им нечего, и принялись отрываться, кто как умел. А умели все отлично...

И в результате остались довольны почти все — за исключением, разве что, Снейпа, Каркарова и младшего Крауча. Впрочем, Снейп был недоволен всем и всегда, Крауч был слишком занят Оборотным зельем, а мнением Каркарова вообще никто не интересовался, даже его ученики. Особенно его ученики — видимо, в Дурмстранге возможности оторваться не было вообще.

Постепенно накал начал спадать, из зала то и дело выскальзывали парочки или выползали утомившиеся студенты, а Дамблдор принялся незаметно наводить порядок, пока не случилось чего-нибудь уж совсем безумного.

Хендри и Гермиона под шумок ускользнули с бала и теперь бродили по саду, в который временно превратили двор замка, защитив его от холода. Преподаватели так и остались в зале, пытаясь удержать хоть в каких-то рамках хаос, и в кустах, судя по шебуршанию, как минимум целовались. Массово.

— Интересно, может ли Малкавиан быть Зимним сидхе?.. — задумчиво протянула Гермиона. — Впрочем...

Откуда в руках Гермионы появилась музыкальная шкатулка, Хендри так и не понял.

— Кстати, ты заметил, что Рон танцевал с Дафной? — спросила Гермиона, поставив шкатулку на скамейку. — Так... У нас одна минута...

— Уизли, — пожал плечами Хендри. — Ирландские разбойники. Как обычно, свято следуют примеру своего предка... И я надеюсь, у тебя там не экстрим?..

— Сейчас услышишь, — ухмыльнулась Гермиона. — Два билета на "Мавританию", маэстро?..

Это было танго — абсолютно незнакомое, да ещё и русское — но голос у певца был потрясающим, и пел он о Сингапуре, странно контрастируя с холодным и промозглым шотландским декабрём...

Прозвучали последние ноты, танцоры остановились — и Гермиона неожиданно подалась вперёд и поцеловала Хендри. Тот, вполне закономерно ошалев от такого, пару секунд стоял столбом, а затем не менее закономерно отреагировал — да так, что отстранились они друг от друга далеко не сразу...

— М-да, это было познавательно... — протянула Гермиона, разглядывая Хендри. — Как насчёт ещё одного эксперимента?

— М... Пожалуй, не помешает, — ухмыльнулся Хендри, разглядывая подругу. — Главное, Колин занят...

Повторный "эксперимент" вышел гораздо лучше — не в последнюю очередь потому, что Хендри не тупил ни секунды.

— Так-то лучше... — ухмыльнулась Гермиона. — Ну ладно, пока хватит, а то меня сейчас понесёт не хуже Лавгуд...

— И ты пойдёшь нести возмездие во имя Луны?

— Бака, — фыркнула Гермиона. — Но ты прав, наша сидхе-анимешница ещё и до чего похуже довести может... Слушай, может, тут посидим, поболтаем, а то возвращаться как-то нет настроения...

— Давай, — согласился Хендри.

Усевшись на скамейке, Гермиона устроилась вплотную к Хендри и, глядя на вздрагивающие кусты, неожиданно спросила:

— Как ты думаешь, чем всё это кончится?..

— Ну, или мы уделаем Самозванца, — вздохнул Хендри, — или наши друзья из Холмов сделают это сами — да и половину Европы заодно прихватят, и это в лучшем случае...

— Это само собой, но я про Турнир.

— Ну... Барти же здесь, стало быть, готовится какая-то грандиозная подстава. Скорее всего, на третий тур, но может, и на второй, так что попрошу-ка я у Сириуса подводный пистолет — у него точно был русский, а от палочки под водой толку мало... Впрочем, нет, пистолет я у него вытребую в любом случае...

— Потому что тонна торпекса — это всё-таки перебор, — ухмыльнулась Гермиона. — Ладно, пошли обратно, пока Снейп всё-таки не вылез... И пока без нас что-нибудь не случилось. Нет, этот бал определённо войдёт в анналы Хогвартса!

— Причём без мыла, — добавил Хендри, поднявшись и протянув руку Гермионе.

Вернулись в Большой зал они на редкость вовремя — и совсем не потому, что Снейп собрался наводить порядок в зимнем саду. Возможно, он и собирался, только это не имело никакого значения — Сириус спрыгнул со сцены, и "Ведуньи" ударили по струнам.

Незнакомая бешеная музыка полоснула по нервам, заставив напрячься в ожидании боя:

— Кто сказал, что страсть опасна, доброта смешна,

Что в наш век отвага не нужна?

Как и встарь от ветра часто рушится стена.

Крепче будь и буря не страшна!..

Замок Вольфенштайн

Два автомобиля — потрёпанный пикап и видавший виды "Форд Англия" — свернули с шоссе на просёлочную дорогу и скрылись в холмах. Даже если кто-то их и заметил, то вряд ли обратил внимание — машины были абсолютно ничем не примечательными...

Конечным пунктом поездки оказался охотничий домик — не то, чтобы совсем заброшенный, но явно редко использующийся. Впрочем, автоматические ворота гаража работали исправно, пропустив обе машины и опустившись за ними...

— Отсюда пойдём пешком, здесь недалеко, — сообщил Сириус, выбираясь из "Форда". — Около сотни метров, точно я не мерил — да и значения это не имеет.

— Что-то я не вижу никакого замка нигде поблизости, — проворчала Макгонагалл, выбираясь вслед за Блэком.

— Замок или нет, а антиаппарационный щит здесь есть, — заметил Дамблдор, задорно блестя очками. — Сириус, мальчик мой, почему мне кажется, что ты затеял какую-то шалость?..

Сириус не ответил. Открыв дверь, он дождался, пока вся компания выйдет на улицу, и сказал:

— Смотрите под ноги и запоминайте тропу. Я пока ещё не заминировал тут всё к Мордреду, но это недолго, особенно если знать пару заклинаний...

— Сириус, — закатила глаза Гермиона. — Если кто и мог до такого додуматься...

— Вообще-то, изначально оно для того, чтобы картошку сажать, — заявил Сириус, шагая по еле видимой тропке, — но мины ничуть не хуже идут.

Гермиона, шедшая за ним, молча закатила глаза.

— Смирись, — хмыкнул следовавший за ней Хендри, — это Сириус...

За Хендри шагала Луна, за ней — Макгонагалл и Дамблдор, а замыкала процессию Мэг, внимательно разглядывавшая окрестности.

Тропа вывела к невысокой гряде холмов и уперлась в банальную железную решётку, закрывающую вход в узкий коридор.

— Пришли, — сообщил Сириус, сдвинув решётку, — ещё немного...

— Образцово-показательный девон, — сообщила Мэг, разглядывая вход. — Сириус, тебе в этой штольне красный песчаник не попадался?

— Это не штольня, и открытой породы здесь нет.

За решёткой начинался бетонный коридор, метров через десять резко сворачивающий под прямым углом, тускло освещённый несколькими лампами. Посередине же этого коридора обнаружилась слегка утопленная в стене серая металлическая дверь с кодовым замком. Сириус ввёл шесть цифр — и с тихим гулом скрытых механизмов толстенная противовзрывная дверь величественно распахнулась.

— Добро пожаловать в бункер "Замок Вольфенштайн", леди и джентльмены!

Ещё один коридор, несколько раз поворачивающий под прямым углом, ещё одна противовзрывная дверь — только на сей раз прикрытая пулемётными турелями с дистанционным управлением — и "тайное логово" Бродяги предстало перед ними во всей красе.

Короткая экскурсия по бункеру завершилась в командном пункте в самом низу подземелья.

— М-да, — изрекла Гермиона, разглядывая многочисленные пульты, экраны и тактические планшеты футуристического и не очень вида, — не гора Шайен, конечно, но всё равно сурово.

Хендри же поинтересовался:

— Сириус, ты, конечно, мой любимый крёстный и вообще... Но, волосатая задница Мерлина, нахрена?! И почему "Вольфенштайн"?!

— У, это история почище комедии Шекспира, — осклабился Блэк. — Ты же знаешь, что настоящая звериная сущность Лунатика — хомяк? Ну вот, дело было года полтора назад — как раз "Копьё Судьбы" вышло... Сижу я, значит, тихо-мирно играю — и тут загорается камин, вываливается эта блохастая тварь и заявляет: прикинь, Бродяга, я нам бункер купил. Я малость обалдел от такого, сохранился и требую подробностей. Оказывается, у его подружки есть брат, у брата есть приятель-сквиб, который работает в Министерстве обороны. Министерство потихоньку избавляется от лишнего имущества — Холодная война кончилась, денежки привернули, все дела... Ну и, короче говоря, среди прочего был этот бункер — не знаю, что тут раньше было, но Лунатик в него всеми лапами и зубами вцепился. Взгрел я его, конечно, ибо денег он высадил немерено, но решил, что бункер пригодится... Вот он и пригодился. А "Замок Вольфенштайн"... Я его назло Лунатику назвал — он почему-то эту серию терпеть не может.

— И почему я не удивлён?.. — вздохнул Хендри. — Ладно, транжира, на что твой замок способен?

— Мегатонну при воздушном подрыве он выдержит с гарантией, — доложил Сириус, — и килотонн четыреста — при наземном взрыве, но тряханёт так, что мало не покажется... А для магии он вообще неуязвим. Разве что сидхе смогут до него докопаться, но вряд ли станут...

— Поговаривают, так и не найденную американскую бомбу стянули именно Зимние, — заметила Гермиона, покосившись на Луну.

Луна взгляд проигнорировала — командный пункт интересовал её гораздо больше. Гермиону, впрочем, тоже, так что подкалывать подругу она не стала.

— Итак, вы видели всё самое интересное, — заговорил Сириус, — запасные выходы я вам покажу потом — кстати, имейте в виду, что в том доме есть камин, подключённый к сети, а из самого дома ведёт подземный ход. Не особо глубокий, но укреплён как следует — и бетоном, и магией, так что выдержит всё то же самое, что и бункер...

— То есть, мы могли прямо оттуда отправиться? — Мэг выбила из пачки сигарету, посмотрела на неё и засунула за ухо. — И нафига?

— Теперь вы сможете аппарировать прямо в сквозник, — объяснил Сириус. — Вход в него не закрыт, основной щит глубже, а тот, что вокруг, распознаёт сигнатуры.

— Мальчик мой, а ты, однако, серьёзно продвинулся... — заметил Дамблдор, поглаживая бороду.

— Вынужден вас разочаровать, Альбус, но этот щит ставили ещё военные, — вздохнул Блэк, — и как они это сделали, я могу только гадать — хотя здорово смахивает на австралийскую школу... Но это всё же не она.

— Тогда, вероятно, я знаю, кто это сделал, — Дамблдор блеснул очками, — но мы, кажется, отвлеклись...

— Да. Этот бункер магически расширен и снабжён запасами, так что даже если перебросить сюда вообще всех из Хогвартса, даже в полной изоляции мы сможем нормально прожить три года. Не думаю, что это понадобится, но всё же...

— Да, мне бы тоже не хотелось, чтобы это понадобилось, — согласился Дамблдор. — Что ж, полагаю, мы видели всё, что следует?

— Да, можно возвращаться, — кивнул Сириус. — Надеюсь, все понимают, что не стоит об этом месте болтать?

— Кстати, а здесь есть поблизости какой-нибудь приличный отель, трактир с комнатами или хоть что-нибудь? — неожиданно спросила Мэг.

— Могу пустить в дом к дежурным, но зачем?

— Сириус... — Мэг закатила глаза. — Ты, конечно, не понимаешь, но вот это всё — отличнейший, просто образцово-показательный девон. Нетронутый девон...

— Всё ясно, — хмыкнул Сириус. — Копайся, сколько угодно, только к "Замку" не лезь...

Возвращались сильно поредевшим составом — профессора отбыли камином, а Мэг умчалась в холмы, прихватив лопату и одного из дежурных. Проводив её взглядом, Сириус вздохнул и сказал:

— М-да, пожалуй, из Хогвартса надо будет сюда вернуться и присмотреть. Этот энтузиазм меня немного пугает...

— Летом, — заявила Луна, — Хозяйка Костей гораздо страшнее.

— Это точно, — согласилась Гермиона. — И скажи спасибо, что в девоне не было динозавров... Хотя это её не остановит. Хуже того — здесь, по идее, можно найти древнейших амфибий, так что если у тебя есть хорошая, подробная и точная карта — а она у тебя наверняка есть — дай ей копию, если, конечно, не хочешь увидеть нашествие топографов.

— Я ей лучше своих ребят на помощь пошлю, — буркнул Сириус. — И счёт, естественно...

— Ну и где вы были? — осведомился Уллем, едва парочка появилась в гостиной. — Мы тут все каникулы должны сидеть, а вы двое катаетесь невесть куда!

— Извини, брат, но это не моя тайна, — ответил Хендри. — И для всех нас будет лучше, если тебе и не придётся узнать, что это.

— Вот даже как... — Уллем вздохнул. — Надеюсь только, тайна не Короны?

— Всего лишь Сириуса.

— Я даже и не знаю, что хуже, — вздохнул Уллем. — Кстати, пока вас не было, Дафна чуть не подралась с одним французом из Марселя.

— Королева Пик полезла в драку?! — Хендри уставился на брата, словно тот признался, что всегда был инопланетянином. — Это вообще как?!

— Всего лишь честно оценила действия французского флота во Второй мировой, — фыркнул Уллем. — А этот идиот и взвился. Ну, дальше, сам понимаешь, слово за слово, ногой по яйцам... В общем, баллы со Слизерина только чудом не полетели — Дафна заявила, что он к ней приставал. Ну, он-то ответить не мог — сам знаешь, как Дафна бьёт... Жаль, Луны не было — она бы всем мозги в тридцать три узла завязала и бантик сверху приспособила.

— Это точно, — ухмыльнулся Хендри. — Никаких новостей больше нет?

— Никаких, — печально признал Уллем.

— Ну и ладно, — отмахнулся Хендри. — Ты Плутарха дочитал?

— Ага, забирай.

Гвенхвивар отвлекла Хендри от книги, каким-то образом просочившись в гостиную и разразившись своим обычным карканьем.

— Можно подумать, ты ворона, — вздохнул Хендри. — Да, я знаю, что ты по-другому не умеешь, но... Давай письмо.

В конверте оказалась связка тонких металлических цепочек и записка. Порталы в тот самый сквозник на всякий случай. Для всего "Белого Лотоса"...

— Гермиона, созывай всех!

— Экспекто патронум! — пока что только Гермионе удавалось сделать патронуса невидимым для всех, кроме адресата. — Сбор в Выручай-комнате, немедленно.

— Что-то случилось? — выглянул из спальни Рон.

— Случилось. Общий сбор в Выручай-комнате, там и расскажу, чтобы зря время не тратить, — бросил Хендри, поправляя очки. — Пошли!

На сей раз комната приобрела вид конференц-зала. Хендри кивнул собравшимся, выложил на стол цепочки и сообщил:

— Это порталы. Активируются командой "Код ноль", перебрасывают в укрытие. Работа Сириуса, так что многие барьеры пробивают. Носить лучше всего на шее — в конце концов, руку или ногу можно и оторвать...

— Вот спасибо... — буркнула побледневшая Джинни, схватив цепочку и застегнув на шее. — — Обрадовал до кошмаров, и я ещё, как дура, влюблялась в этого дикаря...

— Чего?! — Рон выронил блокнот, поймал его, зажмурился и зашевелил губами. Секунд через десять он выдохнул, потряс головой и спокойно спросил:

— Джин, ты дура?

— Есть немного, — неожиданно признала Джинни. — Меня извиняет то, что мне было десять лет, и я понятия не имела, что это за тварь.

— Дикий шотландский горец, — ухмыльнулся Хендри. — Кровожадный варвар с клеймором в зубах и всё такое.

— Бака, — "Популярная механика" с характерным хлопком опустилась на голову Маклауда.

Разумеется, о порталах молчали. Слишком много вопросов появилось бы у непосвящённых, особенно у тех, кому вообще не следовало знать о существовании бункера — по крайней мере, до эвакуации. К сожалению, далеко не все последователи Волдеморта были идиотами, и кое-кто, услышав о самом существовании укрытия, начал бы копать — и наверняка раскопал бы что-нибудь лишнее. И если в бункер им всё равно было никак не прорваться, то всплывшая попутно информация почти наверняка оказалась бы весьма чувствительной к разглашению...

Всё по-взрослому, как сказал по этому поводу Сириус, как в лучших домах... Белых домах.

Это раздражало, но приходилось смириться — Хендри всерьёз планировал политическую карьеру, и представление о внутренней кухне международных отношений было весьма кстати, пусть и пока что на соответствующем уровне... И слава всем богам, что политика магического мира была менее жутким клубком хотя бы из-за того, что магов было немного!

"Посвящённые", разобрав порталы, постепенно расходились, пока не остались только сам Хендри, Гермиона и Седрик.

— Маэстро?..

— Чего тебе, Диггори?

— Может, пригласим Чжоу в клуб?

— Не раньше, чем крёстный перепроверит её родню. Серьёзно, Седрик, он уверен, что эта семейка если и не входит в гонконгскую Триаду сама, то в близком родстве с одним из её вожаков. Не то, чтобы это было совсем неподходящее знакомство... Но с такими людьми надо обращаться аккуратно, сам понимаешь.

— А что такое гонконгская триада? — спросил Седрик, заработав недоумённые взгляды.

— Ты ещё скажи, что не знаешь, что такое Гонконг и где это... — фыркнула Гермиона.

— Про Гонконг-то я знаю...

— А Триады — это китайская мафия, — объяснил Хендри, — и колдуны у них обычно отменные, особенно в красном Китае. Мастера по части маскировки... В общем, имей в виду, так-то она девчонка славная, хоть и не в моём вкусе.

Ошарашенный Седрик вышел. Проводив его взглядом, Хендри мрачно вздохнул — делать было решительно нечего...

— Что будем делать дальше? — спросил он.

— Понятия не имею, — Гермиона пожала плечами. — Можно, конечно, сделать задание на каникулы, но его мизер, а у меня, как ни странно, нет ни малейшего желания с ним возиться. Может, попробуем ещё раз разгрести эту свалку?

— Думаешь, найдётся ещё один хоркрукс?

— Вряд ли, но что-нибудь интересное может подвернуться....

И парочка, перезагрузив комнату, с энтузиазмом принялась за поиски.

В этот заход ничего особо интересного обнаружить не удалось — только несколько раритетных книг, причём магловских. Зато выяснилось, что манящие чары в виде "Акцио какая-нибудь фигня" не срабатывают...

— По-моему, это было ожидаемо, — заметил Хендри, после третьей неудачной попытки. — Насколько я себе представляю их работу, тебе нужно видеть предмет, или хотя бы чётко его представлять. А я, при всём богатстве твоего воображения, всё же не думаю, что ты в состоянии представить абстрактную фигню...

— Ты уверен?

— Вот знаешь, у Луны это может получиться, но она сидхе, и мозги у неё работают сильно по-другому. Но у нас с тобой — никак.

— Тогда позовём Луну и попробуем ещё раз...

— Гермиона, — вздохнул Хендри, — Лунатик тебе, случайно, не родственник? А то, я смотрю, у тебя тоже настоящая звериная сущность — хомяк...

Безделье

Январь обещал быть скучным, и Хендри это решительно не устраивало. Требовалось что-нибудь устроить, но пока что в голову ничего не приходило, и оставалось только сидеть на подоконнике, болтать с Гермионой и наблюдать за Роном.

Рон, получивший за какую-то мелочь отработку, ловил Миссис Норрис — совершенно официально. Кошке полагалась порция глистогонного, но та совершенно не желала признавать важность профилактики и от медицинских процедур старательно уклонялась... Разумеется, Филч был просто счастлив переложить ловлю строптивой кошки на первого же неудачника... И им оказался Рон.

— Кис-кис-кис! — Рон подкрадывался к кошке, держа в одной руке кусок куриного филе, а в другой — флакон с зельем. — Смотри, что у меня есть... Видишь, какая замечательная курочка? Она твоя, только подойди...

— Мры! — презрительно отозвалась Миссис Норрис, дёрнув хвостом и не сдвинувшись ни на долю дюйма. Чеканный наплечник доспеха её абсолютно устраивал.

— Послушай, мы делаем это для твоего же блага, — Рон сердито покосился на скалящегося Хендри и решил сменить тактику. — Ну да, зелье противное — так они все противные, а я тебе мяса дам. Вот, видишь? Куриная грудка, отборная, профессорам — и то не полагается, только больным...

Уговоры продолжались уже часа полтора, Рон разливался оппозиционным политиком, но кошка ему упорно не верила и приближаться отказывалась. В итоге он всё же не выдержал и сказал:

— Ладно, не хочешь по-хорошему — будем по-плохому. Инкарцеро!

Даже связанная кошка ухитрилась, однако, не свалиться с наплечника. Рон подошёл к ней, влил зелье, убрал верёвки и отдал мясо. Миссис Норрис недовольно зашипела, но от филе отказываться не стала и удалилась, задрав хвост.

— А вот если бы ты не кочевряжилась, всё было бы куда проще, — наставительно сообщил ей вслед Рон, — и ты получила бы мясо гораздо раньше...

— Рон, это всё-таки не книзл, — заметила Гермиона, — она , конечно, чертовски умная тварь, но вряд ли она тебя действительно понимает...

— Всё она прекрасно понимает, — отмахнулся Рон. — Эта тварь умнее нас троих, вместе взятых, я тебя уверяю. Слушай, может, она и впрямь демон?

— Да нет, просто мутант, — пожала плечами Гермиона. — Ладно, пошли в гостиную — если ты не сделаешь домашку, Снейп тебя самого пустит на ингредиенты...

— Скука, — констатировал Хендри, отложив "Речные заводи". — Со скукой надо бороться. У кого есть идеи?

— Квартет чемпионов? — предложил Рон

— Крам только поёт, а Седрику на ухо дракон наступил, так что не выйдет.

— Битва волынщиков?

— Уже лучше, но одного этого мало, — Хендри поправил очки. — Нужно что-то ещё, причём достаточное, чтобы занять всех до самого второго тура. Фред, Джордж, я на вас надеюсь...

— Мы...

— Что-нибудь...

— Придумаем! — отозвались близнецы в своём обычном стиле.

— Сейчас, конечно, зима, а это дело обычно летнее... — задумчиво протянула Гермиона, разглядывая "Речные заводи". — Но не сыграть ли нам в хяку моногатари кайданкай?

— А что это? — тут же навострила уши Лаванда...

— О, это замечательная вещь... — ответила Гермиона. — Только надо народу побольше, желательно — как раз сто человек. Все собираются в тёмной комнате, каждый приносит свечу, и рассказывают всякие страшные истории. Каждый рассказавший гасит свечу, и когда погаснет последняя, должно случиться что-нибудь необыкновенное.

— Ты извини, конечно, — Уллем почесал в затылке, — но когда в нашей школе происходило что-нибудь обыкновенное?

— Значит, это должно быть нечто уж совсем из ряда вон выходящее, — пожала плечами Гермиона. — Что-то на уровне подрыва преподавательского туалета, когда там будет сидеть Снейп...

— Гермиона...

— Страшная!

— Но если...

— У нас...

— Будет гарантия

— Алиби...

— То мы...

— Можем рискнуть!

— Риск, конечно, дело благородное, но надо всё-таки отличать разумный риск от идиотизма, — изрёк Хендри. — Итак, все за? Тогда за ужином в Большом зале объявим и попросим разрешения остаться в нём на ночь. Ну а если не разрешат, придётся собираться в гостиной...

Дамблдор идею одобрил. Больше того — он даже вызвался принять участие и призвал преподавателей — однако согласились только Флитвик и Спраут. Среди учеников желающих оказалось больше, и в итоге действительно набралось человек сто — разумеется, включая "Белый Лотос" в полном составе и чемпионов.

— Просто замечательно! — Гермиона предвкушающе потёрла руки. — Много интересного мы сегодня услышим...

— Мне как-то уже страшно... — поёжилась Лаванда Браун.

— А ведь ещё ничего не началось... — поддержала её Парвати Патил.

— Гермиона — страшная! — хором заключили обе.

Таким на памяти Хендри Большой зал не был никогда — без привычных парящих в воздухе свечей, тёмный и пустой, он производил гнетущее впечатление. Самое подходящее место для страшных историй...

Дамблдор сдвинул столы, так что разместились все, огладил бороду и сказал:

— Ну что ж, кто начнёт? .. Ты, Луна?

— Жил некогда могучий король... — начала Луна каким-то странным голосом.

История была смутно знакомой, как и все кельтские саги, полной убийств и предательств, но при этом определённо не людской. И действительно пугающей...

— ...Вот так и погиб Белый Сокол Гвинеда, — закончила Луна, — а из крови его выкован был меч для того, кто отомстил за его гибель, и был это Артур маб Утер, что последним правил на холмах и под холмами.

Тихий выдох — и свеча перед Луной погасла.

— Пожалуй, теперь мой черёд, — Дамблдор задумчиво огладил бороду. — Слыхал я эту историю в юности от одного своего друга из Швейцарии, а сам он утверждал, что она и впрямь случилась с его отцом...

На этот раз Хендри не услышал ничего знакомого даже отдалённо — правда, заподозрил, что это переделка какой-то средневековой легенды... А впрочем, какая разница? История -то всё равно была впечатляющей...

За Дамблдором пришла очередь Гермионы, нахально пересказавшей По, за ней выступил Крам, за Крамом — сам Хендри, за ним — Джастин... Одна за другой гасли свечи, напряжение нарастало и истории становились всё страшнее, а ученики подбирались поближе друг к другу, стараясь не покидать круг света. Вот, наконец, погасла последняя свеча, и тьму в зале рассеивал лишь звёздный свет. Все — даже сам Дамблдор — застыли в ожидании...

Что-то громыхнуло, Лаванда взвизгнула, Гермиона прижалась к Хендри, а по Большому залу пронёсся Пивз. С факелом в одной руке и зелёным знаменем с золотыми иероглифами — в другой, он размахивал ими и орал:

— Аллах акбар! Вечный огонь ждёт неверных!

За Пивзом гнался Кровавый Барон в кольчуге и белом плаще с алым крестом, размахивал мечом и орал:

— Стой, сарацинское отродье! Deus vult!

Дамблдор взмахнул палочкой, зажигая все свечи, но безумная компания уже вылетела из зала, где-то в коридоре снова раздался грохот и крик Барона: "Босеан!"

— Ну... — протянула Макгонагалл. — Полагаю, это было нечто сверхъестественное, и уж точно — необыкновенное. Кстати, кто-нибудь разобрал, что там было написано?

— Да то и было, что он орал, — флегматично ответил Уллем, — "Вечный огонь ждёт неверных". На байхуа.

— Ксо! — хором произнесли Гермиона и Луна, переглянулись и пожали плечами.

— Я один не понимаю, какого хрена это было и что должно значить? — осведомился Хендри.

— Мы тоже теряемся в догадках, маэстро, — развёл руками Колин. — Я бы сказал, что они накурились, но не представляю, чем можно накурить привидение...

— Даже я не знаю, — вздохнула Луна, — а то бы подарила Плаксе Миртл кальян...

— Луна, безумное исчадие Зимы!.. — вздохнула Гермиона. — Ладно, дорогие коллеги, на повестке дня два вопроса: "Что это вообще было?" и "Надо ли нам с этим что-то делать?"

— А также вопрос вне повестки, — Хендри махнул рукой, — брат мой, когда это ты так навострился в китайском?

— В отличие от тебя, брат мой, — ответствовал Уллем, — я с самого начала не ограничился единственным ругательством, но планомерно изучал язык под началом нашей драгоценной матушки...

— Зато я свободно владею латынью, а ты — кое-как! — Хендри показал брату язык.

-Не вижу в этом большого достижения, — фыркнула Гермиона. — Любой порядочный маг должен владеть латынью, древнегреческим и арамейским или хотя бы ивритом. И давайте вернёмся к повестке, леди и джентльмены.

— Давайте, — согласился Хендри, пройдясь по комнате. — Итак, ответ на первый вопрос, по-моему, очевиден — Пивз окончательно свихнулся.

— А Барон? — немедленно поинтересовалась Дафна. — Как слизеринка, должна сказать, что Кровавый Барон, хоть и мрачен и устрашающ, всегда отличался спокойным и невозмутимым характером. Да, я знаю, что Пивз его опасается, я слышала, что он как-то побил его палкой, но ни о чём подобном я и подумать не могла.

— Из чего следует, что на сей раз Пивз его достал окончательно, — предположила Гермиона. — Это он с вами тих и вежлив, он же почётный слизеринец... А так он достаточно вспыльчив, и вполне мог разозлиться на Пивза из-за этого идиотского флага... Кстати, где они сейчас?

— Представления не имею, и не желаю иметь, — буркнула Дафна. — Лучше скажи, что нам теперь делать?

— Постоянная бдительность! — рявкнул Хендри. — Пивза, если что, гасить из всех стволов. Барона тоже.

— Принято, — отозвался Рон.

Кровавый Барон появился только под вечер, был, как и всегда, вежлив и флегматичен, и на вопросы не отвечал. Пивза не было несколько дней, что, в общем, было довольно обычным делом. Жизнь Хогвартса вошла в привычное русло...

Снова скука. Школьная рутина затягивала даже иностранных гостей, заставляя считать дни до второго тура Турнира и надеяться, что произойдёт хоть что-нибудь.

Вечера страшных историй время от времени повторялись — но призраки вели себя тихо и в зале не показывались, и это всех устраивало. Близнецы Уизли тоже почти не показывались, появляясь только на уроках и за столом — и вот это всех напрягало. Это значило, что близнецы замышляют нечто грандиозное и, несомненно, разрушительное если не для замка, то хотя бы для психики. Причём скорее последнее, так как они ещё и периодически о чём-то шептались с Луной...

Иностранные гости причин беспокойства аборигенов не понимали, но на всякий случай тоже опасались. Ученики Хогвартса — стараниями "Белого Лотоса" и отдельных его членов, в основном — уже заработали славу редкостных отморозков, и от них ожидали чего-нибудь экстремального...

Ожидания оправдались.

Февраль девяносто второго в Хогвартсе помнили отлично, ничего не забыли, не простили и надеялись, что из-за турнира преподаватели ослабят бдительность.

Бдительность преподаватели не ослабили, но внимание переключили, да к тому же допустили одну ошибку — Четырёх Собак Апокалипсиса отправили к Хагриду и абсолютно никак их не контролировали...

В результате чего четыре фокстерьера ворвались утром Валентинова дня в Большой зал и помчались по нему, ловко выхватывая валентинки из рук и карманов и стаскивая в одну кучу под возмущённые вопли и попытки колдовать. Увы — в ошейники собак были вставлены мощные щитовые амулеты, да и попасть по ним было сложно...

Свалив добычу в углу, собаки немедленно зарылись в неё, а затем снова принялись носиться по залу, разнося валентинки. Близнецы при этом сразу приобрели подозрительно-безобидный вид — настолько, что Кэти и Алисия, выбравшись из-за стола, сцапали братьев Уизли и выволокли из зала. Вид у них при этом был такой, что Шеймас на всякий случай перекрестился...

Гости наблюдали за происходящим и искренним интересом, уверенные, что всё идёт по плану — что, разумеется, было далеко от истины. Затея близнецов была сюрпризом для всех — кроме Луны, разве что, преподаватели понимали в происходящем не больше студентов, близнецов в зале не было и за собаками никто не следил...Всё это просто обязано было плохо кончиться.

Но всё пошло настолько не по плану, что даже кончилось вполне прилично. Растащив валентинки, собаки уселись перед столом преподавателей, Чума пару раз гавкнул, и с его ошейника посыпались искры, сложившиеся в надпись: "Дамы и господа! Умники Уизли имеют честь представить вам Четвероногих Купидонов! Не решаетесь вручить валентинку? Не беда! Просто отдайте гонцу, скажите, для кого она — и ваше признание будет услышано... если, конечно, по дороге не попадётся кошка!"

— Очаровательно! — изрекла мадам Максим. — Какие изобретательные юноши!..

— И правда, очень мило, — согласилась Спраут, — хотя их прошлое выступление мне понравилось больше... Кстати, где они сами?

— Не знаю, — Макгонагал настороженно осматривала зал, — и мне это не нравится. Наверняка опять что-нибудь затевают...

Близнецы появились только на уроке — подозрительно довольные, так что Макгонагалл, по свидетельству очевидцев, всё время на них косилась. Собаки тем временем исправно разносили письма и, как ни странно, вели себя вполне прилично, чем заслужили восторги гостей и самые мрачные подозрения хозяев. Хозяева ничуть не обманывались мирным и умильным видом Собак Апокалипсиса, уверенные, что они, как их номинальные хозяева — близнецы Уизли — что-то замышляют...

Что замышляли близнецы, так и осталось загадкой. Зато Собаки загнали на полку в Зале наград решившую прогуляться в кошачьем облике Макгонагалл, которая, в лучших кошачьих традициях, своротила на них чей-то кубок. Кубок свалился на рисовавшего на стене задницу Пивза, и не ожидавший такой подставы полтергейст вылетел в коридор и понёсся, сшибая доспехи и завывая так, что Филч выскочил из своей комнаты с криком "Воздух!" и винтовкой в руках. Макгонагалл — по-прежнему в кошачьем облике — рванула к себе, добавив суматохи, а Пивз всю ночь горланил похабные куплеты под дверью слизеринского общежития, да так, что не спасали никакие заглушающие чары, и угомонился только после того, как Снейп облил его каким-то зельем.

Эта безобразная суета взбаламутила весь Хогвартс — однако ни близнецов, ни фокстерьеров ни в чём не заподозрили, но и те, и другие предпочитали не отсвечивать. Просто на всякий случай...

Истинную же подоплёку событий узнал только "Белый Лотос" — причём благодаря Гермионе и её замечанию: "О, четвёртый Ли-Энфилд? Круто!" Филч, услышавший её, пришёл в восторг и по секрету рассказал про ночную прогулку Макгонагалл.

— Вот уж не думал, что ты настолько разбираешься в оружии, — хмыкнул Хендри, проводив взглядом Филча.

— Не особенно, — покачала головой Гермиона. — Просто мне как раз недавно понадобилось залезть в справочник по оружию времён войны... Кстати, ты знаешь, что она всё ещё числится на вооружении?

— Да ну? Магазинная винтовка — и на вооружении?

— Ага. Слушай, одолжи мне твои магические линзы — винтовка-то у нашего завхоза, похоже, основательно зачарована, а на штыке серебро...

— А знаешь, я тут подумал... — Хендри покосился на Лаванду Браун, навострившую уши, и немного громче продолжил:

— А может, Филч на самом деле — Соломон Кейн?

Второй тур

Чем меньше времени оставалось до второго тура, тем меньше Хендри нравился стишок. Никаких особых ценностей в Хогвартсе у него не было, и потому под описание попадали только Уллем и Гермиона. А поскольку трогать Уллема вряд ли рискнул бы даже недоумок Бэгмен, оставалась Гермиона...

В конце концов, Хендри не выдержал, выклянчил у крёстного запасной кислородный баллон к ребризеру, редуктор и загубник — и вручил всё это Гермионе.

— Своеобразный подарок, — хмыкнула девушка. — Или тут какой-то намёк?..

— Есть подозрение, — сообщил Хендри, — что спасать мне придётся тебя. По идее, серьёзной опасности быть не должно, но так как Бэгмен — идиот, мне будет гораздо спокойнее, если у тебя будет эта штука. Не смотри, что баллон маленький — он усилен магией, так что кислорода тут хватит часа на полтора. Держи его при себе всё время, ладно?

— Ладно, — согласилась Гермиона. — Правда, я всё-таки надеюсь, что он мне не понадобится — всё-таки Сириус за этим бардаком присматривает...

— У Сириуса полно дел, и лично контролировать вообще всё ни он, ни Лунатик не могут, — вздохнул Хендри, — а Бэгмен не просто придурок, а ещё и придурок инициативный...

— И это хуже всего, — вздохнула Гермиона. — Ладно, баллон я буду держать при себе, а там видно будет.

В день испытания все четыре чемпиона пребывали в бешенстве — недоумок Бэгмен проделал именно то, чего они опасались. Под водой оказались Гермиона, Чжоу, сестра Флёр — Габриэль, и побратим Крама по имени Ангел.

— Если что-то пойдёт не так, я объявлю этому кретину кровную месть, — спокойно сказал Хендри.

— Дом Диггори поддержит тебя, — отозвался Седрик. — К бою.

Бросив взгляд на трибуны, Хендри неожиданно заметил моложавого китайца в чёрном пальто с белым шарфом. Китаец, беседовавший с Сириусом, носил совершенно неуместные тёмные очки, но даже они не мешали заметить, как нехорошо он поглядывал на Бэгмена...

Старт. Седрик быстро разделся, проглотил жаборосли и нырнул, Крам, тоже оставшийся в одних плавках, вошёл в воду, наполовину превратился в акулу и поплыл, Флёр демонстративно сняла платье, оставшись в купальнике, наложила согревающие чары и заклинание головного пузыря и тоже скрылась под водой. Хендри же тем временем трансфигурировал килт в гидрокостюм, ботинки — в ласты, достал из споррана ребризер с нарисованным на маске черепом, натянул его и нырнул.

Главной проблемой подводного боя была даже не необходимость использовать только невербальные заклинания, а то, что вода, особенно текучая, безобразно рассеивала магию. Перед Хендри эта проблема не стояла — у него были пистолет и кинжал — но остальным было сложнее, тем более, что о ластах подумал только он. И, разумеется, до деревни русалок он добрался первым.

Четверо пленников, привязанные к хвосту статуи, были погружены в стазис — откровенно глупая идея, по мнению Хендри, особенно в случае младшей Делакур. Приостановка жизнедеятельности была далеко не полезна для организма... И к тому же не подействовала на Гермиону, которая с интересом следила за Хендри, как-то исхитрившись ухмыляться и при этом не выпустить загубник.

Перерезав верёвки, Хендри подхватил подругу за талию, пригрозил пистолетом особо наглому тритону и поплыл назад... И наткнулся на отчаянно отбивающуюся от стаи гриндилоу Флёр. Было совершенно очевидно, что в час она не уложится... И это для её сестры может плохо кончиться. Опять же, союзнический долг...

Четыре выстрела. Четыре гриндилоу пошли ко дну, стая бросилась врассыпную, а Хендри, перезарядив пистолет, протянул его вейле. Та, кивнув, приняла оружие, а Хендри рванул вперёд и минуту спустя вынырнул под вопли Бэгмена — впрочем, мгновенно забитые громовым "Heart of Oak" — Луна, патефон и Сонорус, ну кто бы сомневался...

— Правь, Британия, морями! — заорала Гермиона, пока Хендри избавлялся от ребризера, демонстративно поцеловала его и шёпотом сообщила:

— А я баллон утопила...

— Ну и чёрт с ним, — отмахнулся Хендри. — Поплыли, а то торчим тут, как буксир с подлодкой...

— Итак, перед нами первый чемпион! -завопил Бэгмен, стоило парочке выбраться на берег. — Встречайте! Хендри Маклауд Поттер и очаровательная мисс Грейнджер!

— О как, я, оказывается, уже "очаровательная"... — гадко ухмыльнулась Гермиона. — Вот как запел...

— Итак, мистер Маклауд показал замечательное владение трансфигурацией и недюжинную смекалку... Однако применение зачарованных магловских предметов запрещено правилами, поэтому судьи сейчас проверят...

Единственный зачарованный предмет благополучно утопила Гермиона, так что с этой стороны никаких проблем не ожидалось, и поэтому Хендри, демонстративно игнорируя Каркарова, протянул ребризер мадам Максим и вернулся к наблюдению за озером.

Следующим из озера выбрался Крам, поддерживавший своего побратима — оба явно не стеснялись в выражениях, пользуясь тем, что их никто не понимал. Хендри, знавший, благодаря крёстному десятка полтора русских слов (причём так или иначе связанных с боем), мог понять только одно — оба очень злы и завидуют ему, поскольку не догадались прихватить хотя бы ласты.

Спустя ещё несколько минут появились — почти одновременно — Флёр и Седрик. Оба не слишком довольные, особенно Флёр, изрядно потрёпанная и вроде бы даже раненая. Седрик выглядел получше, да и Чанг обвисла у него на руках как-то уж очень демонстративно — во всяком случае, стоило китайцу с белым шарфом появиться на берегу, она немедленно спрыгнула на землю и затараторила. Китаец — видимо, тот самый подозрительный дядя — молча выслушал, бросил несколько слов, пожал руку Седрику и удалился.

Флёр, протянув Хендри пистолет, поблагодарила и куда тише добавила:

— Без него я бы не справилась, Летнее Дитя. Я признаю долг.

— Когда начнётся война, — ответил Хендри, — а она начнётся — ты придёшь , чтобы сразиться с Волдемортом плечом к плечу с нами, и тогда твой долг будет исполнен.

— Да будет так! — Флёр оскалилась, на мгновение сбросив Фет Фиада и продемонстрировав свой настоящий облик.

— Хендри, — спросила Гермиона, задумчиво чертя пальцем на мёрзлом песке какой-то кандзи, — ты ведь должен немного понимать китайский?

— Спасибо маме — отдельные слова я разобрать могу, — осторожно ответил Хендри, — а что?

— Да мне интересно, о чём шёл разговор и кто это такой...

— Видимо, тот самый дядя. Спросил, всё ли с ней в порядке, потом что-то про Седрика — я не понял, что — и про какой-то ущерб. Если тебе так интересно, можно будет потом Уллему показать — он уж точно разберётся.

— Можно... — Гермиона стёрла знак резким движением ладони. — Ладно, пойдём — сейчас будут объявлять результаты.

Результаты оказались вполне ожидаемыми — Хендри оказался на первом месте несмотря на все усилия Каркарова. На него никто не обратил внимания — впрочем, по словам Крама, в школе злобного дурака тоже старались игнорировать, по возможности обращаясь со всеми вопросами к его заместителю.

Второе место, отстав на один балл, занимал Крам — его частичная трансформация изрядно впечатлила судей, а третье делили между собой Седрик и Флёр, несмотря на устроенный Каркаровым скандал из-за пистолета. Собственно говоря, он вообще требовал поставить нулевую оценку и Хендри — за то, что отдал пистолет, и Флёр — за то, что использовала оружие соперника. Каркарову напомнили про союз Маклаудов и Благого Двора, заключённый ещё Леодом с Мэна, и ему пришлось заткнуться — идиотом он был, конечно, изрядным, но всё же не настолько, чтобы дразнить сидхе...

— Итак, пока лидирует Хогвартс и его второй чемпион — Хендри Маклауд! — завопил Бэгмен. — Дважды прекрасно выступив и проявив недюжинную смекалку и силу, он, несомненно, заслуженно является лидером соревнования, хотя и стал его участником столь необычным образом! Однако, как мы видим, мистер Маклауд не собирается почивать на лаврах...

Хендри перестал обращать на всю эту болтовню внимание — чемпионы и заложники наконец-то добрались до палатки, где их ждали раскалённая печка, поднос с кружками исходящего паром чая и подозрительно улыбающийся Сириус Блэк.

Причина столь замечательного настроения Бродяги стала ясной с первого же глотка — в кружках был не чай...

— Да это же грог! — воскликнул Седрик, сделав солидный глоток.

— Ты так говоришь, как будто это что-то плохое, — фыркнул Блэк. — Ничего, не так там и много рома, зато согреетесь быстрее... Или вы тут трезвенники, как какие-нибудь долбанные мормоны?

— Стараюсь пить мало, — с жутким акцентом сообщил Ангел, подозрительно принюхиваясь к кружке. — Быстро пьянею.

— Мы, по идее, несовершеннолетние, — заметила Гермиона, сделав крохотный глоток.

— Во-первых, у вас там рома минимум, — сообщил Сириус, выудив откуда-то бутылку с остатками спиртного, — во-вторых, всё равно никто не скажет. Ваше здоровье!

И немедленно выпил.

Следовало признать, что рома в этом гроге всё-таки было немного — по крайней мере, в тех кружках, что достались Хендри, Гермионе и младшей Делакур. Однако его было вполне достаточно, чтобы вошедший в палатку Бэгмен застал веселье в полном разгаре. С подачи Сириуса компания снова вспомнила про сквиба-франконца и горланила под волынку:

-Wir sind des Geyers schwarzer Haufen — Heyah Hoh!

Und woll'n uns mit den Pfaffen raufen — Heyah Hoh!

Uns fuhrt der Florian Geyer an — Trotz Acht und Bang

Den Bundschuh fuhrt er in der Fahn — hat Helm und Harnisch an

Spieß voran — Hey — drauf und dran.

Setzt aufs Klosterdach den roten Hahn!

— Эм... Ну, в общем... — Бэгмен замялся. — В общем, следующий тур состоится двадцать второго июня, и будет сочетать в себе элементы двух предыдущих — это всё, что я могу сказать сейчас. О, разумеется, у вас будет месяц для подготовки, и тогда вы будете знать, что именно запланировано...

Компания его проигнорировала. Компания продолжала веселиться, не обращая внимания ни на Бэгмена, ни на жука, засевшего в углу, и распевала:

-Der Tod reit't auf einem kohlschwarzen Rappen,

Er hat eine undurchsichtige Kappen.

Wenn Landsknecht' in das Feld marschieren,

LДßt er sein Roß daneben galoppieren.

Flandern in Not!

In Flandern reitet der Tod!

На следующий день "Ежедневный Пророк" разродился огромной статьёй о втором испытании Турнира. Статья принадлежала Скитер, была слащавой до хамства и, как обычно, имела довольно слабое отношение к реальности. Хендри вообще пропустил бы этот выкидыш журналистики мимо сознания, если бы не зацепился за пассаж: "Любовь чемпионов к музыке на этот раз, по свидетельству очевидца, выразилась в старинных солдатских песнях, одна из которых недвусмысленно звучит угрозой — ведь не каждый день нам напоминают о мчащейся по полям Фландрии Смерти".

— Хотел бы я знать, как она выяснила, что мы пели, — хмыкнул Хендри. — Нет, здесь точно что-то не так.

— Да Людо пересказал, — пожал плечами Рон, деля внимание между завтраком и уравнениями. — Да и слышно было, что вы там что-то поёте, правда, непонятно, что...

— Рон, сколько языков ты знаешь? — поинтересовался тихо подошедший Блэк.

— Три, — сообщил Рон, почесав в затылке. — Английский устный, английский письменный и английский матерный.

— Я рад, что тебе понравилась моя шутка, но всё-таки?

— Да только английский, — Рон снова почесал в затылке. — Ну там ещё несколько латинских слов и одно венгерское ругательство на чемпионате запомнил...

— Бэгмен в этом плане ещё хуже, — сообщил Сириус, — и он в любом случае немецкого не знает, и сообразить, что к чему, остатков его мозгов не хватит. Зато Рита по-немецки болтает немногим хуже меня...

— Но её там не было, — возразила Гермиона. — Кроме нас там был только Бэгмен... И жук.

— Вот именно — февраль, Шотландия, жуки... Чёрт, звучит! — Сириус лающе хохотнул. — Ладно, Мордред с поэзией, но не анимаг ли Рита?

— Очень даже возможно, — хмыкнула Гермиона. — Правда, я понятия не имею, как её на этом поймать...

— А вот это предоставьте мне, — отмахнулся Сириус. — С Ритой я разберусь сам, тем более, что на этот раз она даже сыграла нам на руку... Пусть-ка Волди и его свита половят в тёмной комнате воображаемую чёрную кошку...

Гермиона хихикнула, представив себе это занятие, и покосилась на Снейпа. Снейп, явно проявлявший к их компании нездоровый интерес, мгновенно сделал вид, что его чрезвычайно интересует завтрак.

День пролетел совершенно незаметно, новостей от Сириуса не было, и "Белый Лотос" в полном составе собрался в Выручай-комнате.

— Итак, леди и джентльмены, какие у нас планы на ближайшее будущее? — осведомился Хендри. — До мая у нас полно времени, но всё, что мы знаем — то, что вчера сказал Бэгмен. Конечно, из этого можно сделать вывод, что нам опять придётся что-то искать и от чего-то отбиваться.

— Бороться и искать, найти и перепрятать, — изрекла Луна.

— Именно, — согласился Хендри. — Но при всём этом встаёт вопрос — что нам делать до этого момента.

— Сеять зло, хаос и разврат, — предложила Гермиона, — нести мир и любовь у нас всё равно не получается... А прямо сейчас предлагаю сыграть в хякку моногатари, раз уж мы тут всей толпой. Народу, конечно, хотелось бы побольше...

Всё необходимое нашлось через несколько минут, свет погас, и в комнате, освещённой только свечами да тлеющим камином, на несколько секунд воцарилась тишина, а затем Хендри принялся рассказывать...

Погасла последняя свеча, компания застыла в напряжённом ожидании...

— Ква! — Тревор выскочил из рукава Невилла, выстрелил языком, раздался грохот...

— Свет!

На столе лежало тело блондинки лет сорока, в безвкусной зелёной мантии и перекосившихся очках. Секунду спустя тело издало невразумительный вопль, подскочило и на четвереньках метнулось в неизвестном направлении — то есть, в сторону Невилла, в которого оно и врезалось, едва не сбив с ног.

— Клянусь терновником с артуровой могилы! — воскликнул тот. — Да это же Рита Скитер!

— Сэр, пожалуйста!.. — Рита осеклась, вскочила и одёрнула мантию. — Что, Мордред побери, здесь происходит?

Хендри, стоявший за спиной у Риты, подмигнул Невиллу и произнёс:

— Схватить её! Брат Невилл, что здесь делает профан?

Близнецы Уизли ловко выкрутили руки Рите, а Невилл ответил:

— Не знаю, мастер, но полагаю, что она хотела выведать тайны Братства и явилась сюда в чужом облике или же невидимой. Я видел, как Тревор атаковал, видел, как и все, её падение, но не более того.

-Боюсь, я стал невольным виновником этого, — неожиданно сообщил Дин, достав из кармана дырявый спичечный коробок. — Сегодня утром я увидел необычного жука и поймал его, полагая, что он может быть магической тварью. Я поместил его в этот коробок, но вы сами видите, мастер — он разорван и пуст. Поэтому, я полагаю, эта женщина в облике жука позволила себя поймать, чтобы проникнуть на наше собрание...

— Брат Дин, о твоей невнимательности мы поговорим позже, — Хендри поправил очки хищным жестом, — сейчас же нам следует установить, в чём состоял умысел этой женщины, и какому наказанию следует её подвергнуть.

— Хендри, немедленно прекрати этот балаган! — крикнула Скитер.

Получилось как-то неубедительно...

— А кто сказал, что это балаган?.. — вкрадчиво осведомилась Гермиона. — Быть может, мы абсолютно серьёзны?.. Быть может, мы столь же серьёзны, как и ваши идиотские статейки — ведь вы пишете их совершенно серьёзно, не так ли? Но на сей раз, Рита, вам не повезло...

— Немедленно прекратите!

— Или — что? Понимаете, Рита... Вы не выйдете отсюда просто так. И не потребуется обращаться к Неблагому Двору — всего лишь одна записка... Ведь Мальчика-Который-Выжил послушают куда охотнее, чем некую скандальную журналистку — нелегального анимага, не так ли?

— Хендри, ты не понимаешь...

— Как раз я — понимаю, в отличие от тебя. То, о чём говорится здесь, не должно покинуть этих стен, и либо ты будешь молчать, либо... Знаешь, Сириус — очень хороший учитель. И я не говорю о том, что сюда он может явиться по первому зову...

До Риты, наконец, дошло, что Хендри абсолютно серьёзен.

— Я буду молчать...

— Не только. Всё, что ты вздумаешь написать об одном из нас, ты сперва покажешь нам или Сириусу — и в этом ты дашь непреложный обет.

Разумеется, Рита принялась кочевряжиться — но надолго её не хватило. Сириус Блэк, король наёмников по эту сторону Статута, был слишком опасен. Швейцарские ковены — и те не рисковали перебегать дорогу "Black Company", что уж говорить о британской журналистке... И Рита принесла обет.

— Прекрасно, — Хендри резко свистнул и велел появившемуся брауни:

— Отправь её куда подальше.

Брауни гадко ухмыльнулся, схватил Риту за запястье и исчез вместе с ней. Куда — никто не поинтересовался...

— Надеюсь, она сожрёт свое дебильное перо от злости, — высказалась Гермиона. — И раз уж нам нечего делать, вношу на рассмотрение кандидатуру Сьюзен Боунс.

— Я за, — немедленно поднял руку Седрик. — Она классная, и к тому же племянница Амелии Боунс.

— Я тоже за, — согласился Хендри. — Даже без тёти она пригодится — голова у неё варит.

— Согласна, — Луна прикрыла глаза. — Трамонтана придёт к нам.

Остальные тоже не стали возражать, и решение было принято.

— Что ж, тогда предлагаю за ужином обрадовать нашу новую подругу этой новостью, — подвёл итог Хендри. — Возражения?

Возражений не нашлось и на этот раз.

— Принято единогласно, — хмыкнула Гермиона. — А теперь вперёд, иначе ужин съедят без нас!

Весна

Наступил март, жизнь Хогвартса шла своим чередом. Рита Скитер сочинила для "Ведьмополитена" слащавую статейку про Хендри и Гермиону, предъявила её — и "Белый Лотос" в полном составе угорал с этого выкидыша журналистики.

Статейка была написана в духе бульварных женских романов, изобиловала оборотами наподобие "чистая и трогательная любовь", да ещё и зачем-то приплетала якобы безнадёжно влюблённого в Гермиону Крама.

— У неё даже мозгошмыги обкуренные, — изрекла Луна, — хотите, я сделаю ещё хуже?

— Куда уж хуже? — фыркнула Джинни.

— Для начала, — Луна извлекла из-за уха карандаш, — это мог быть яой, но его здесь нет, так что...

— Луна, не смей!.. — Гермиона попыталась выхватить у неё распечатку, но Луна увернулась.

— Ла Команданте, ты недооцениваешь меня, — Луна ускользнула в угол, уселась прямо на пол и принялась сосредоточенно править текст, — но твои мозгошмыги выдают тебя.

— А что такое "яой"? — осторожно спросила Джинни, пытаясь заглянуть Луне через плечо.

— Даже не спрашивай, — хором ответили Хендри и Гермиона, — неведение — благо!

Уллем подобрался к Джинни и шепнул её на ухо несколько слов, отчего та покраснела и воскликнула:

— Гадость какая!

— Ты права, Имбирный Человечек, — прокомментировала Луна, — но многим девочкам нравится. Так, я закончила, теперь это можно печатать.

— Дай сюда, — Гермиона немедленно отобрала статью, пробежала глазами... — М-да, хотя бы не яой — спасибо и на этом.

Луна Лавгуд, сидхе-анимешница, постаралась на славу — фрагмент бульварного женского романа превратился в отрывок низкопробного ранобе.

— Рита удавится, но печатать это не будет, — вздохнула Гермиона. — Но попробовать всё же стоит. В конце концов, "Ведьмополитен" печатает даже больший бред, чем наш любимый "Пророк"...

Статью отослали Рите, та — похоже, не глядя — отправила её в редакцию. Редакция, судя по всему, решила, что так и надо, и опубликовала японизированный вариант...

Утром, получив почту, Лаванда открыла журнал, несколько секунд бессмысленно таращилась на страницу, затем подняла голову и столь же бессмысленно уставилась на Гермиону.

— Ну? — осведомилась Грейнджер.

— А это правда?..

— Нет, — ответила Гермиона. — Я не гонялась за русалками с бензопилой — под водой она вообще не будет работать.

— Чего?!

— Того. Ты читаешь "Ведьмополитен" и таращишься на меня. В этом журнале вечно пишут всякий бред, на сей раз, судя по твоей реакции — про меня. Чем нелепее бред, тем лучше, наиболее подходящий я уже озвучила...

— Про тебя и Хендри — правда?! Вы встречаетесь?

— Зависит от того, какой смысл ты вкладываешь в это слово. Но да, мы достаточно близки, — Гермиона отодвинула кубок с соком. — Так, дай сюда журнал — если они там понаписали чего-нибудь лишнего, я их засужу.

Лаванда, пожав плечами, протянула журнал — и так и выяснилось, что в печать попало творение Луны.

Без редакции.

— М-да... Кажется, Рита завела галлюциногенную жабу, — рассказывать, что было на самом деле, Гермиона, разумеется, не собиралась. — Но, как ни странно, на сей раз она почти не врёт. Так, привирает по мелочи... Кстати, Хендри, как насчёт прогулки по окрестностям?

— Как всегда, за, — как ни странно, но прогулки в окрестностях замка не регламентировались никак — что позволяло заглянуть в Хогсмид, не ставя об этом в известность преподавателей. Или — как в данном случае — в Запретный лес. Недалеко — так, чтобы Лунатик и его ненормальная подружка могли продемонстрировать своё новое творение — неизвестно, что именно, но совершенно точно стреляющее.

Их ждали. Клэр — желтоглазая блондинка — сидела на толстой ветке старого вяза, болтала ногой и грызла сухарики. Под деревом стоял Люпин с чем-то длинным и тонким, завёрнутым в брезент.

— Привет лунатикам! — Хендри махнул рукой. — Что на этот раз?

— Смотрите! — Лунатик картинным жестом сдернул брезент.

По идее, это была винтовка — если, конечно, махину футов семи длиной, в дуло которой можно засунуть палец, можно считать винтовкой, а не пушкой. Махина имела соответствующих размеров магазин, довольно неубедительный приклад и явно нештатный оптический прицел.

— Это что, ружьё для охоты на драконов? — поинтересовалась Гермиона, рассматривая монструозную винтовку.

— На дикие броневики, — Клэр схрумкала последний сухарик и спрыгнула на землю. — Русское противотанковое ружьё времён войны, только мы сделали нормальный снайперский ствол и поставили планку. Ну и чары — уменьшение веса, гашение отдачи и прочие мелочи. Сама попробуй, возьми.

Винтовка, судя по её размерам, должна была весить не меньше полусотни фунтов — и тем не менее, Гермиона спокойно взяла её одной рукой.

— И правда, не тяжелее охотничьего ружья, — хмыкнула она. — Пули, я так понимаю, тоже не простые?

— Сейчас — самые обыкновенные трассирующие, — ответил Люпин, — а так у нас много всякого есть... Ну да ладно, дождёмся Бродягу, и... Кстати, вы-то стрелять будете?

— А ты как думал?!

— Готовы? — Бродяга, словно киношный ниндзя, спрыгнул с дерева. Как он туда попал — отдельный вопрос, который Хендри, по некотором размышлении, решил не задавать...

— Так точно, капитан.

— Тогда пошли.

Идти далеко не пришлось — сотни полторы ярдов или даже меньше, и компания вышла на просеку длиной в пару миль, в конце которой стояло толстенное бревно с мишенью.

— Ну, кто первый? — осведомился Блэк.

— Я, — немедленно заявила Гермиона, превратив сухую ветку в коврик. — Вы-то наверняка уже все из неё стреляли...

— Пожалуйста, — Люпин отдал ей винтовку. — По магазину на каждого, и хватит с вас.

Гермиона улеглась на коврик, немного повозилась, поудобнее пристраивая громоздкое оружие, приложилась к прицелу и плавно нажала на спуск.

Выстрел получился довольно тихим — опять-таки благодаря чарам, потому что патрон пятьсот семьдесят седьмого калибра — штука, по определению очень громкая... Да и отдача, по крайней мере, не мотала юного стрелка, как было с "Барретом".

Пять патронов были истрачены за минуту — но Гермиона никуда не торопилась.

— Акцио мишень! — Сириус ловко увернулся от прилетевшего бревна. — Ну что ж, отлично. Будь здесь дракон, ты бы разнесла ему голову... Хотя хватило бы и одной пули — четырнадцать с половиной миллиметров — это не шутки.

Хендри забрал винтовку, снарядил магазин, не слишком вежливо отозвавшись о его создателе, улёгся и прицелился.

Выстрел. Первая пуля пробила мишень почти точно в центре. Винтовка мягко толкнулась прикладом в плечо, блеснули руны на ствольной коробке, Хендри снова поймал мишень в прицел... и резко развернул оружие к мелькнувшей тени.

— Человек на линии стрельбы! Проклятье, да это же старый Крауч!

— Волосатая задница Кернуна! — рыкнул Люпин. — К бою!

Хендри повёл стволом, высматривая посторонних, Гермиона послала Ревелио, проверяя, не прячется ли кто-нибудь поблизости, Сириус упал на колено с палочкой в одной руке и пистолетом в другой, а Люпин метнулся к Краучу и свалил его на землю.

-Чисто! — крикнул он несколько секунд спустя.

-Чисто! — одновременно с ним доложила Гермиона.

— Мне одному это напоминает эпизод из книжонки Локхарта? — меланхолично осведомился Хендри, ставя винтовку на предохранитель.

— Мне тоже, — согласилась Гермиона.

— Есть такое дело, — согласился Блэк. — Впрочем, в жизни время от времени случается такая хрень, до которой даже десяток Локхартов не додумается. Лунатик, что там у тебя?

У Лунатика был Бартемиус Крауч-старший — небритый, нечёсаный, грязный и сбивший ноги. И безумный.

Крауч то бормотал какие-то указания Перси Уизли относительно Турнира, то повторял: "это моя вина", пытался куда-то идти... Неожиданно он остановился, пристально взглянул на Сириуса и чётко произнёс:

— Я должен поговорить с Дамблдором. Должен сказать — он здесь... Это всё моя вина, я признаю и готов понести наказание... Он в Хогвартсе! Не знаю, почему я это сделал...

— Потому что ты трусливый слюнтяй, и только, — сплюнул Блэк. — И Дамблдор прекрасно знает.

Глаза Крауча снова обессмыслились, он забормотал что-то про котлы, и бормотал до тех пор, пока его не усыпили.

— Империус, — Блэк снова сплюнул, — Клэр, тащи этого придурка в наш госпиталь — может, его и вылечат. И немедленно — сюда кто-то прётся, а мне не хотелось бы, чтобы его видели.

— Так точно, — Клэр исчезла, а Хендри снова улёгся, снял винтовку с предохранителя и прицелился.

Лже-Грюм появился на поляне одновременно с выстрелом.

— Что за шум тут у вас? — подозрительно осведомился он. — Подстрелили кого-то, что ли?

— Только мишень, — оскалился Сириус. — Да фестрал какой-то дурной чуть под пули не сунулся, пришлось гонять... Кстати, что там мои ребятки?

— А что им сделается? — пожал плечами лже-Грюм. — постоянная бдительность у них получается на славу, это да. Кстати. Тут где-то Крам бродил — не подстрелите!

Проводив взглядом скрывшегося за деревьями подонка, Сириус шёпотом выругался и сказал:

— Лунатик, нам нужны миномёты. Обыкновенные миномёты, а то дай тебе волю, ты у русских их монстра стащишь. И побольше зажигательных мин, и проследи, чтобы этот твой чокнутый монах их благословил.

— Он не чокнутый, — поправил командира Лунатик, — он дзенский.

— Ещё хуже...

Разговор о миномётах Хендри не понравился. Зажигательные мины, да ещё и с благословением сумасшедшего монаха, предназначались, в первую очередь, против нежити. Волдеморт любил инфери, но их, к счастью, пришлось бы копить несколько лет... Из чего следовало, что главной целью миномётчиков будут дементоры. Замечательная новость, тем более — под вечер! Да не будь он хайлендером, кошмары ему были бы гарантированы... И так, честно говоря, шанс был, но Хендри небезосновательно считал свою психику достаточно устойчивой — в конце концов, Лавгуды же не взрывали ему мозги, а всего только завязывали все извилины узлом.

Поэтому настоящих кошмаров Хендри не снилось. Монстры, бывало, снились — но если ты во сне, никто не помешает тебе залезть в Гандам и начать крошить монстров из пушек... И поэтому, временно выкинув из головы миномёты, Хендри пожелал всем доброй ночи, поцеловал Гермиону и отправился в спальню.

Сон не был кошмаром, его даже страшным трудно было назвать — и тем не менее, он заставил Хендри подскочить, едва проглотив ругательство. Сон про Волдеморта — это само по себе не слишком приятно, но сон, в котором ты сам Волдеморт...

Волдеморт в этом сне пытал Петтигрю (что Хендри полностью одобрял), обещая скормить его змее, если тот ещё раз так накосячит. Змея — неизвестной породы и непотребной величины — в кадре тоже присутствовала и наблюдала за Петтигрю с отчётливым интересом. Происходило всё это в на редкость запущенной комнатке, голос у Водеморта был мерзкий и писклявый, да и рука, державшая палочку, принадлежала какому-то мелкому мутанту.

— Всё это добром не кончится... — пробормотал Гарри, надел очки и поспешно записал сон. — Ллос его побери, откуда вдруг у меня прямая линия с этим уродом и с чего ему приспичило коннектиться именно сейчас?

Полчаса до побудки — худшего времени для того, чтобы присниться, Волдеморт найти не смог, даже если и хотел. Поэтому, добавив ещё несколько весьма невежливых пожеланий фальшивому лорду, Хендри поплёлся умываться.

Добраться до Сириуса получилось только после уроков. Поймав крёстного после ужина, Хендри подробно пересказал сон — и пару минут наслаждался краткой, но весьма насыщенной тирадой.

— Волосатая задница Кернуна! — подвёл Сириус итог. — Я понятия не имею, что всё это значит, но это явно не было сном. Это именно видение... и это очень хреново. Знаешь, на самом деле никто так толком и не смог разобраться, что натворила Лили, да и развоплощение Волдеморта хорошо так всё засветило... В общем, я попробую разобраться, что это было, но ничего не обещаю. А ты, если это повторится, сиди тихо, как чарли в джунглях, и запоминай всё, что увидишь и услышишь. Нельзя дать уроду понять, что этот канал вообще существует — он наверняка попытается им воспользоваться. М-да, подкинул ты мне задачку... Ну и помалкивай, естественно, хотя троим можешь рассказать.

— Кому?

— Гермиона. Луна. Сокол Лета. Хотя ему, пожалуй, я расскажу сам — всё равно с ним работать...

— Вот уж не думал, что ты и на cидхе работаешь, — вздёрнул бровь Хендри.

— Скорее, они на меня, — ответил Сириус. — Мы установили ещё два хоркрукса — кольцо Гонтов и чаша Хельги Хаффлпаф. С кольцом Сокол разбирается, а вот где чаша — непонятно...

— А ты вообще уверен, что это она?

— Абсолютно. Меч в Хогвартсе, а из трёх остальных две реликвии были загажены... — Сириус вздохнул. — Кстати, та змея, которую ты видел, наверняка тоже хоркрукс. При этом мы не знаем, где она, можем только гадать, где чаша... И есть что-то ещё, о чём мы не знаем. В общем, ещё раз говорю: рассказать можешь только Гермионе и Луне, если увидишь что-нибудь ещё — немедленно шли мне патронуса, а с Дамблдором я сам поговорю.

Разрешением Сириуса Хендри воспользовался незамедлительно — благо, шушукающаяся в углу парочка подозрительно не выглядит.

— Итак? — предложение "поболтать в сторонке" Гермиону насторожило.

— Мне приснился очень странный сон, — сообщил Хендри. — И, как выяснилось, это был вовсе не сон...

Он подробно пересказал и сон, и разговор с Блэком, после чего осведомился:

— Что думаешь?

— Кроме того, что у нас неприятности? Пока ничего, — Гермиона пожала плечами. — Во-первых, вот так, навскидку, я всё равно не вспомню про вещие сны ничего конкретного, а во-вторых, по одной точке график не построишь. Тем более, что Сириус прав, и если Самозванец поймёт, что транслирует тебе свои мысли... Кстати, что там у него с телом? Он что, на сей раз в домового эльфа вселился?

— Не думаю, что это вообще возможно, — покачал головой Хендри, — да и это явно был какой-то гомункул... Что, между прочим, самом по себе не слишком законно. И это значит, между прочим, что времени у нас немного — долго эта тушка не протянет, гомункул вообще дольше года не проживёт, а этот ещё и перегружен. Так что... Сразу после третьего тура, это уже очевидно. Возможно даже, прямо на испытании — не зря же здесь младший Барти отирается... И тебе, кстати, стоило бы повнимательнее по сторонам смотреть — этот ублюдок способен на всё.

— Напросись к Сириусу тренировать окклюменцию, — неожиданно предложила Гермиона. — Амулеты амулетами, но их можно отобрать или пожечь. Я вот напросилась — и это чертовски интересно оказалось... А тебе это и вовсе необходимо.

— Может, даже сегодня его поймаю, — кивнул Хендри. — И всё-таки, что всё это значит?..

— Ничего хорошего, — безмятежно отозвалась Гермиона.

* * *

Дамблдор, копаясь в недрах одного из своих непонятных приборов, покосился на Сириуса и проворчал нечто невнятное.

— Взаимно, — хмыкнул Сириус, превратил стул в удобное кресло, сел и приготовился ждать. Впрочем, ожидание не затянулось — через несколько минут Дамблдор собрал прибор, стукнул по нему палочкой, отчего тот начал гудеть и мигать синими огоньками, поставил его на полку и спросил:

— Я правильно понимаю, что у нас неприятности?

— Совершенно правильно, — согласился Сириус.

— Чай будешь? Или тебе сразу рома?

— Лучше рома, — проворчал Сириус. — Тут такое, что без бутылки не разберёшься...

— Даже так? — Дамблдор подошёл к шкафу, вытащил несколько книг и открыл потайную дверцу. — Хм... Пожалуйста, мальчик мой.

Самодельный ром, который присылал Дамблдору старый сантеро, ободрал глотку, Сириус шумно выдохнул, поставил стакан на стол и сообщил:

— У крестника было видение — он во сне видел глазами Волдеморта, как тот пытает крысу, а рядом была здоровенная змея. И заметь, про змею никто до сих пор ничего не знал, а по нашим расчётам получается, что минимум один хоркрукс — какая-то тварь.

Дамблдор прошёлся по кабинету, вернулся за стол и некоторое время молча потягивал чай. Сириус на всякий случай налил ещё рома — и стоило ему поставить бутылку, как Дамблдор заговорил:

— Это действительно неприятности, Сириус... И возможно даже большие, чем ты думаешь. Я пока что ни в чём не уверен, поэтому и говорить ничего не буду, но если всё именно так, как я опасаюсь — нас может ждать катастрофа.

— Глобальная ядерная война? Извержение супервулкана? Падение астероида? — Сириус прищурился. — Со всем остальным мы как-нибудь справимся.

— Как-нибудь... — Дамблдор вздохнул. — Хорошее слово — как-нибудь... Вопрос всегда в том, как именно. Ладно, я всё же надеюсь, что все мои подозрения — не более, чем бредни старого дурака.

— Будем надеяться, — согласился Сириус. — Хотя весь мой опыт однозначно свидетельствует — жизнь подсунет тебе наихудший вариант. И, Альбус... Выяснишь — не тяни, говори сразу, иначе выйдет...

— На своих ошибках учатся даже дураки, — перебил Дамблдор. — Да, я помню, что случилось в прошлый раз, когда я не объяснил свой план сразу, и своей вины в этом не отрицал никогда. Если я окажусь прав, ты узнаешь об этом одним из первых.

— Я услышал тебя, Альбус, — Сириус поднялся. — И запомнил. Да, кольцо нам не вернут — ты был абсолютно прав, это действительно Воскрешающий Камень...

Стоило двери закрыться за спиной Сириуса, Дамблдор снял очки, сжал пальцами переносицу и от души выругался. Слишком уж многое подтверждало его гипотезу — и это было плохо. Хуже некуда, и оставалось только надеяться, что он всё же ошибся... Или на то, что его догадки окажутся верными. Тысячи "если"... но если они сойдутся, им всем, возможно, удастся проскользнуть по лезвию бритвы.

Но не сегодня.

Затишье перед бурей

Школьная жизнь, невзирая ни на что, всё ещё шла своим чередом. Чемпионы были освобождены от экзаменов, но не от занятий, для всех остальных же не изменилось вообще ничего.

Волдеморт никак себя не проявлял, поиски хоркруксов шли без особого успеха — Сириус как-то выяснил, что чаша досталась Беллатрисе Лестрейндж, но где её спрятала эта психопатка, оставалось непонятным. Сириус, неплохо знавший кузину, предполагал, что в сейфе, но уверенности в этом не было, да к тому же добраться до сейфа было проблематично. Видений у Хендри больше не было, и это радовало. "Белый Лотос" периодически собирался и что-нибудь планировал и устраивал...

Всё это тянулось до середины апреля, когда Дамблдор решил немного разнообразить будни.

— Как, несомненно, вам всем известно, — начал он, едва ученики разделались с завтраком, — перед третьим испытанием предполагалось пригласить в Хогвартс родственников Чемпионов. Однако недавно мы решили пересмотреть это решение... И теперь все желающие могут посетить Хогвартс первого мая, вспомнить старые добрые школьные деньки, своими глазами увидеть, как живут и чем дышат их дети в школе и даже побывать на уроках — конечно, если соответствующий преподаватель не будет возражать.

Снейп, судя по кислому виду, очень даже собирался, но Дамблдора это не остановило.

— И, разумеется, нас любезно согласились посетить мистер Уильям Уизли и его друзья! — объявил он.

За гриффиндорским столом раздалось негромкое, но внятное: "Анархия!"

Билл Уизли был довольно своеобразной личностью. Разрушитель проклятий, музыкант, поэт и, по слухам, чёрный археолог, он был достойным наследником Мане Красного Зверя. Встречаться с ним Хендри приходилось — у Билла были какие-то дела с Сириусом — но вот играть — нет. А хотелось, учитывая, что вкусы у них во многом совпадали...

Хогвартс ожидал протрясающий вечер.

— Я полагаю, что этот вечер должен принадлежать музыке, — заявила Луна, усевшись у камина.

— Воистину так, — согласился Хендри. — А если кто решит нам помешать, то я спою три песни, и появятся у него на лице три нарыва — стыд, позор и вина.

Луна вскинула голову, внимательно рассматривая Хендри.

— Ты знаешь их, Летнее Дитя? — спросила она.

— Конечно, знаю, — пожал плечами Хендри. — Другое дело, что до сих пор как-то не было случая их пустить в ход... А на втором курсе я их не знал.

— Жаль.

— Жаль. Но что толку жалеть о прошлом? — Хендри пожал плечами. — Луна, ты участвуешь?

— Разумеется.

Идея, как выяснилось, посетила не одного Хендри — стоило ужину исчезнуть с тарелок, как из-за слизеринского стола поднялся хмурый немец с непонятным свёртком в руках, поднялся на сцену и сдёрнул полотно.

— Ух ты... — выдохнула Гермиона, разглядывая смутно знакомый инструмент — похожий на альт без грифа и с ручкой, похожей на граммофонную. — Никогда его живьём не видела...

— Херди-герди? — Хендри, наконец, вспомнил, что это. — А вот это будет интересно...

Немец тем временем перехватил инструмент поудобнее и принялся крутить ручку, другой рукой нажимая на клавиши, и запел:

— аlrЙrst lИbe ich mir werde,

sНt mНn sЭndic ouge siht

daz here lant und ouch die erde,

der man sТ vil Йren giht...

— Это вообще что? — Рон оторвался от вычислений и вытаращился на музыканта. —

Не то чтобы я был полиглотом, но что это за язык, хотя бы?

— Хороший вопрос... — Хендри прислушался. — Похоже на немецкий, но не он. Диалект, что ли, какой-то...

— Средневековый немецкий, — пояснил Крам. — Песня крестоносца про Палестину, так и называется.

— Хм... Нет, никогда раньше не слышала, — покачала головой Гермиона. — Что, впрочем, ни о чём не говорит. Хендри, а что у тебя в планах?

— Услышишь, — ухмыльнулся Хендри. Эту вещь он когда-то переложил для волынки сам, несколько раз переделывал всё сначала, но в итоге результата добился... Чем страшно гордился, поскольку было ему тогда восемь лет и это был его первый опыт.

Тем временем немец покинул сцену, Хендри занял его место, надул волынку — и по Большому залу разнесся немного непривычно звучащий, но безошибочно узнаваемый марш из "Звёздных войн". Узнаваемый, разумеется, для маглорождённых и полукровок, и то не всех... ну и сестёр Гринграсс, естественно.

Впрочем, впечатляться это всем несведущим не помешало — марш действительно получился великолепным. Марш поражал воображение, незнакомое с кинематографом — да и не будь он маршем из фильма, впечатлял бы не меньше... И аплодировали Хендри старательно и долго — пока не появилась Луна. Привычно усевшись на пятки, она перебрала струны и запела:

— Серые глаза — рассвет,

Пароходная сирена,

Дождь, разлука, серый след

За винтом бегущей пены...

— Луна... — со странной интонацией протянула Гермиона. — Непредсказуема даже по меркам своего народа...

- ...Как четыре стороны

Одного того же света,

Я люблю — в том нет вины -

Все четыре этих цвета.

Музыка смолкла, растворившись в потрясённой тишине.

Луна умела удивлять — и не то чтобы Киплинга никто не ждал — но именно это...

А на сцену тем временем поднялась Флёр с арфой, перебрала струны и запела:

— Я был сияющим ветром, я был полетом стрелы,

Я шел по следу оленя среди высоких деревьев.

Помни, что, кроме семи, никто не вышел из дома

Той, кто приносит дождь...

Ничего подобного Хендри слышать не доводилось, и было похоже, что песню написала сама Флёр — но на английском? Ради того, чтобы поддеть Луну? Или?..

- Ветви дуба хранят нас, орешник будет судьей.

Кровь тростника на песке — это великая тайна.

Кто помнит о нас? Тот, кто приходит молча

И та, кто приносит дождь.

Луна насторожилась. Что-то она услышала... Что-то, понятное только сидхе, смутный намёк, что так любит это племя. Не угрозу, нет, но... Совет?

Почему-то Хендри казалось именно так.

Вечер закончился, и задумчивая Луна, выйдя из зала, зачем-то поднялась на галерею и стояла, разглядывая теряющийся в сумерках Запретный лес.

— Тебе не кажется, что Луна какая-то странная? — спросил Невилл, проводив её взглядом. — То есть, ещё более странная, чем обычно...

— Не сказал бы, — Хендри покачал головой. — Она услышала что-то, что её удивило... Нет, даже не так — её удивило, то, от кого она это услышала. Как если бы я дал тебе дельный совет по гербологии...

— Ну, вообще-то ты в ней неплохо разбираешься... — почесал в затылке Невилл. — Н ты прав, это было бы странновато. Значит, ты думаешь, что Луна что-то такое услышала, когда Флёр пела?

— Ага. И знаешь, что? Меня эта песня тоже зацепила — вроде бы что-то знакомое, но что?..

— А знаешь, мне тоже послышалось что-то знакомое, — присоединилась к разговору Гермиона. — Но вот что... Ладно, думаю, Луна сама расскажет, что ей пришло в голову... Или нет — её зовут на редкость точно.

— То есть?

— Луна — имя для людей, — вздохнула Гермиона. — Но это не настоящее имя...

— Зимнее Безмолвие, — сообщила неожиданно появившаяся рядом Луна. — Наши имена всегда точны, Ла Команданте...

На следующее утро Хендри с Гермионой, прихватив Невилла, Рона и Шеймаса, отправились к Хагриду — просто так, поболтать и выпить чаю. И обнаружили у лесничего Луну, которая интересовалась, какие деревья растут в Запретном Лесу.

— А и правда, там же куча всего, — почесал затылок Хендри, — берёзы я точно видел, и тиса полно...

— Куча — эт ты загнул, — Хагрид снял с огня чайник и разлил по кружкам чай, — двадцать восемь их тут, я считал. Четырежды семь, стало быть. Да таких, что обыкновенно вместе не растут, а тут — на тебе... А в глубине леса развалины есть — вроде как крепость, только камни оплавлены, будто по ним Адским Пламенем прошлись. Мерлин его знает, что там было... Да может, он же сам там и дрался с кем...

Вся эта история была на редкость подозрительной, тем более, что кое-что знакомое в ней мелькало. Двадцать восемь деревьев... Похоже, в Запретном Лесу росли все священные деревья древней Камбрии — и вполне возможно, что Мерлин приложил к этому руку. А возможно — не он, а кто-то из его современников...

А вот Луна явно поняла гораздо больше. Луна знала, что здесь произошло — в этом Хендри был уверен — и вполне возможно, смогла бы это повторить, если потребуется... И как раз об этом лучше было не думать.

Впрочем, что бы Луна ни замышляла, пить чай ей это не мешало. Тем более, что за чаем Хагрид продолжал рассказывать про лес всё, что знал, а знал он о нём если и не всё, то очень и очень многое — куда больше, чем кто-то ещё...

За годы службы Хагрид обошёл весь лес, не раз заглядывая в его самые тайные закоулки — но, похоже, было там что-то, понятное только Луне. Гадать, что именно, не имело смысла — Луна сама расскажет... Когда-нибудь.

Остаток апреля прошёл совершенно незаметно — визит родственников приближался, и в Хогвартсе, как обычно, потихоньку нарастал градус неадеквата.

Отнюдь не все преподаватели желали видеть на своих уроках кого-то, кроме учеников (строго говоря, единственным активно нежелающим был Снейп), а все остальные не проявляли особого энтузиазма, полагая, что всё как-нибудь само собой спустится на тормозах.

Среди учеников тоже не было единодушия — кое-кто, особенно на шестом-седьмом курсах, совершенно не желали, чтобы родители получили возможность узнать об их "подвигах" из первых рук.

Хендри в этом плане бояться было нечего — даже если бы Сириус его и застукал за чем-нибудь, он не стал бы сообщать об этом родителям, решив проблему сам, Гермионе — тем более, поэтому общему нездоровому возбуждению они не поддались. Подзуживать остальных им это, впрочем, ничуть не мешало...

— Когда я напишу книгу, — изрекла Луна, наблюдая за нарастающим бардаком у ворот, — она будет называться "Тридцать первое апреля". Только я пока не знаю, про что она будет...

— Вот как напишешь, так и узнаешь, — отозвался Хендри. — Волосатая задница Мерлина, ну что за долбаный цирк Монти Пайтона они там устроили?!

Суета у ворот действительно приобрела сверхъестественный масштаб — и в этот момент они открылись, пропуская цепочку карет.

— Так, сейчас этот бардак немного схлынет, и мы спустимся, — Хендри прищурился, высматривая в толпе родственников. — Ну упс...

Не заметить Лавгуда было невозможно — ослепительно оранжевый галстук на фоне зелёного сюртука смотрелся довольно вызывающе. Но реакцию Хендри вызвал отнюдь не он, не Грейнджеры и даже не его Килан и Диорвел, а явившаяся вместе с ними величественная пожилая леди — Анна Маклауд.

— Упс, — согласилась Гермиона. — Что ты такого натворил?

— Да вроде ничего... — Хендри почесал в затылке. — то есть, ничего, что могло бы привлечь бабушку Анну. Сама знаешь, на мелочи она не разменивается...

Анна действительно не разменивалась на мелочи, а Хендри, несмотря на все выходки, всё же не натворил ничего такого, что могло бы привлечь её внимание, следовало ожидать чего-то грандиозного, возможно даже, скандала и борододрания... А что, бабушка Анна в средствах никогда не стеснялась.

Ещё она наверняка собиралась завести разговор о поиске невесты — но с этим она опоздала, Хендри вопрос решил сам и окончательно.

— Ну что, пошли?

Время было рассчитано почти идеально — к тому времени, как они вышли к воротам, толпа почти рассеялась.

— Как я вижу, ты всё таки последовал моему совету, — изрекла Анна, подмигнув Гермионе.

— Ну, как видишь, я иногда тоже думаю головой, — ответил Хендри. — И уже давно заметил, что ты обычно говоришь полезные вещи...

— Да, а мои родные сыновья этого до сих пор не признают, — хмыкнула Анна, вызвав возмущённое фырканье Килана. — Кстати, милочка, а ты сама что думаешь?..

— Ну... — протянула Гермиона. — Если меня как следует попросят...

— Мисс Грейнджер, — торжественно изрёк Хендри. — Не сочтёте ли вы дурным тоном, если я обращусь к вам с этим вопросом в свой день рождения? Мне представляется, это будет весьма символично...

— Разумеется, я не возражаю, мистер Маклауд, — столь же торжественно отозвалась Гермиона. — И приложу все усилия, чтобы этот праздник стал по-настоящему незабываемым для всех нас...

Последняя фраза прозвучала довольно двусмысленно — чего, впрочем, Гермиона и добивалась — но что-то все же царапнуло, скользнув по самому краю сознания...

Несмотря на то, что никто, кроме Снейпа, не возражал против открытого урока, никто — ну или почти никто — не представлял, что это такое. Не беспокоились по этому поводу только Бербидж, прекрасно знавшая, что к чему, Флитвик, за свою бурную жизнь видавший и не такое, и Хагрид, которого от открытого урока единогласно освободили. Во избежание... Впрочем, гости либо сами знали не больше, либо были слишком потрясены Хогвартсом, чтобы замечать огрехи.

Несмотря на всё это — а возможно, как раз благодаря — уроки обошлись без приключений. Богатый опыт, а у некоторых — ещё и благоразумие позволили компенсировать недостаток навыков, и все преподаватели для открытого урока выбрали что-нибудь не слишком сложное, ученикам знакомое и хотя бы не слишком разрушительное. Само собой, некоторые могли и из обыкновенной подушки сделать жуткое орудие Преисподней... или из простенького и безобидного зелья — оружие массового поражения, но Снейп просто никого не пустил, а Флитвик бдил, да и Шеймас всё-таки перестал поджигать всё подряд.

В результате открытые уроки в Хогвартсе прошли даже более мирно, чем в обычной школе — правда, в основном, потому, что все слегка ошалели от подобного нововведения. Ну и невмешательство в процесс Снейпа, Хагрида и Трелони тоже сыграло свою роль...

Ну а после уроков почти весь Хогвартс, включая и гостей, собрался на стадионе перед сценой.

— Всем привет! — разнёсся над стадионом голос Билла Уизли. — Заранее извиняюсь, если что не так пойдёт — мы всё-таки не "Ведуньи". Но что будет весело — обещаю! Ну и у нас сегодня гостья — прошу любить и не жаловаться, ибо это...

На сцену запрыгнула смутно знакомая девушка в чёрном берете, косухе, потрёпанных джинсах и армейских ботинках. Берет полетел на землю, открывая пронзительно-фиолетовую шевелюру...

— Нимфадора Тонкс! — заорал Билл. — Ну что, народ, всех с прошедшим!

Мерные удары барабана, перезвон струн — снова абсолютно незнакомая мелодия, мелодичный голос Тонкс:

- In den Abendhimmel steigen

Heute Nacht die Zauberweisen,

Wildes Volk und Liliths Art,

Lauernd Winde heimlich fahrt...

Хендри мельком подумал, что в последнее время ему как-то очень уж везёт на музыкантов, но развивать мысль не стал, вместо этого с удовольствием подпевая:

- Und die Winde werden unsre Lieder singen.

Lasst uns mit den Funken Эbers Feuer springen,

In der Walpurgisnacht!

И наверняка сочинили её только что — с Билла станется, но какая разница?

- HЖrt die Geigen, hЖrt die Geigen,

Die Feuer sind entfacht!

Folgt dem Reigen, folgt dem Reigen

In der Walpurgisnacht!

— Ну а теперь немного классики, — провозгласил Билл, едва музыка смолкла, — Хендри, не хочешь сыграть с нами?

— А почему бы и нет? — забравшись на сцену, Хендри надул волынку и приготовился. На этот раз мелодия была знакома отлично — сам играл не раз, он мгновенно подхватил её, и Билл затянул:

— Farewell and adieu to you, Spanish Ladies

Farewell and adieu to you, ladies of Spain;

For we've received orders for to sail for old England

But we hope in a short time to see you again...

Старую морскую песню встретили благосклонно, а сёстры Гринграсс так и восторженно — в конце концов, их предки не пропустили ни одного похода или сражения от Гравелина до Фолклендов, и Уизли с компанией решил воспользоваться моментом:

— Ну, если честно, эту песню не мы сочинили, — объявил он, — но она всё равно крутая! И посвящается она... Кому надо, тот сам поймёт!

Стремительный пульс риффов, так хорошо памятный по концерту, на который тогда удалось выбраться, ставший ниже и резче голос Билла:

- There I was completely wasting,

Out of work and down

All inside it's so frustrating

As I drift from town to town...

Кто-то замер в шоке, кто-то, по примеру Гермионы, вскинул над головой "козу", Шеймас тряс головой и делал вид, что играет на гитаре, а Билл продолжал:

— Feel as though nobody cares

If I live or die

So I might as well begin

To put some action in my life!

И Хендри только и оставалось, что подхватить вместе со всеми:

— Breaking the law, breaking the law!

Breaking the law, breaking the law!

Надо отдать должное Биллу Уизли — ввергнуть Хогвартс в безумие и анархию ему удалось. И пусть Дамблдору и деканам удалось относительно быстро восстановить порядок — дело было сделано. Сам Билл в итоге улизнул в компании братьев, группы и целой толпы поклонниц, среди которых, вроде бы, затесалась Флёр.

Хендри же, собрав "Белый Лотос", объявил Билла Уизли почётным членом этой организации и отправил Колина Криви найти его и сообщить эту замечательную новость. Зная Криви, можно было быть уверенным, что Билла он найдёт — и это приведёт к получению либо компромата, либо мордобоя, либо и того, и другого сразу — а что может быть лучшим завершением такого вечера?..

Третий тур

Как и было обещано, двадцать второго мая Бэгмен собрал чемпионов на стадионе. На некогда гладком поле теперь рос кустарник — чуть выше колена, густой и колючий.

— Итак, в третьем испытании вас ждёт...

— Лабиринт? — предположил Седрик.

— Именно! — просиял Бэгмен. — Лабиринт! За месяц эти кустики вырастут футов до восьми, а ещё тут будут всякие препятствия и загадки... Да, ещё Хагрид предоставит некоторых зверей...

— Короче, классический данж с монстрами, — подвёл итог Хендри. — Кстати, коллеги, кто-нибудь играет в "Маскарад"?

Трое магов недоумённо уставились на него, волшебница же, прищурившись, изрекла:

— Вечером, Анри — всё равно моя колода осталась в карете. Кто ещё будет?

— Луна, Гермиона и Дафна — с гарантией, Шеймас — почти наверняка, оба Криви, но у них карт мало, а там, глядишь, и ещё кто-нибудь подтянется...

— Уже неплохо. Где встречаемся?

— Давай у нашей гостиной — мы тебе покажем одно занятное место, где нам точно не помешают.

— Маэстро, — изрёк Седрик, — вы сволочь...

— Не нравится мне вся эта затея с лабиринтом, — заявил на очередном собрании Седрик. — А особенно — участие в ней Хагрида. Представить страшно, каких минотавров он туда может напихать!

— Ничего по-настоящему опасного ему запустить не позволят, — возразил Хендри. — Да и нет у него под рукой ничего, с чем не мог бы справиться семикурсник. Василиск Хагрида всё равно не послушается... Нет, я бы больше опасался нашего старого знакомого и его лизоблюдов — удержаться от гадости они не смогут.

— Он же давно умер?!

— Распространённая ошибка, мой юный друг — ответил Хендри. — Не стану утверждать, что Самозванец живее всех живых — это всё равно не так — но и мёртвым его не назвать. Поэтому... Постоянная бдительность!

Рявкнуть получилось не хуже Грюма — настоящего, а не младшего Крауча, так что адепты подпрыгнули.

— То-то же... — протянул Хендри. — Ладно, давайте подумаем, что там может быть... Кроме мозгошмыгов, естественно.

Половина июня прошла незаметно, утонув в череде экзаменов. Чемпионы, правда, от них были освобождены -но у них был собственный повод нервничать. Лабиринт основательно разросся, поднявшись футов на восемь, на к тому же каждые несколько дней перестраивался — лучшая защита от любителей летать. Карту лабиринта начертить было несложно, но зачем? Всё равно всё успеет поменяться ...

И совсем уж посторонняя проблема занимала Хендри.

Сон.

Ему снова приснилась та же комната, змея, котёл и Хвост — но на сей раз в комнате имелся Барти Крауч-младший, таращившийся на хозяина. К счастью, молча, и причина его молчаливости косилась на него с явным и сугубо гастрономическим интересом...

— Ты всё приготовил, Хвост? — пискляво прошипел Волдеморт, глазами которого Хендри и видел сцену.

— Д-да, повелитель! — пропищал Хвост.

— Барти?

— У меня всё готово, повелитель! — воскликнул Барти. — Эти идиоты ни о чём не догадываются, даже Дамблдор, хотя...

На этом сон оборвался. Проснувшись, Хендри выругался сквозь зубы, нацепил очки и принялся записывать сон.

Опять Волдеморт! Какого Мордреда этому надоедливому ублюдку опять приспичило сунуться в его сны?! И, что гораздо важнее, как он это делает и может ли сам получать информацию от него? Вопросы, вопросы — и хоть бы один ответ! И защитные артефакты не помогают — или помогают плохо, сон-то всё-таки сорвался...

Дописав, Хендри посмотрел на часы, снова выругался — до подъёма опять оставалось меньше часа — и принялся медитировать. Поможет окклюменция или нет, но заниматься ей всё равно надо...

Сириус, выслушав новость, помрачнел и ушёл. Гермиона, проводив его взглядом, пристально посмотрела на Хендри и сообщила:

— Мне это не нравится.

— Мне это нравится ничуть не больше, — скривился Хендри, — но сделать мы с этим пока ничего не можем. Я даже не понимаю, что происходит и как, и, похоже, этого никто не понимает. И в любом случае, главная наша проблема сейчас — лабиринт. Бэгмен — конченый придурок, а у Хагрида абсолютно больная фантазия, и что они в этот лабиринт могут напихать, я даже думать не хочу... А ещё есть Барти и его хозяин, которому вообще крышу снесло, насколько можно судить — и чего ждать от них, я вообще не представляю. И всё это — уже через неделю!

— Да, весёлые дела, — вздохнула Гермиона. — Ну да ладно, как-нибудь справимся. На твоём месте я бы больше опасалась папиной реакции на наше заявление...

— Во-первых, до моего дня рождения ещё надо дожить, — заметил Хендри, — а во-вторых, сколь я успел узнать твою маму, она его успеет втравить в питейное состязание с кем-нибудь из наших, и он будет слишком занят... Ну или проделает ещё что-нибудь в том же духе.

— Совершенно точно, — согласилась Гермиона.

Утром двадцать второго июня чемпионы Турнира внимательно наблюдали за последними приготовлениями к испытанию. Вместе с ними наблюдали судьи, лже-Грюм и Сириус, а также Луна Лавгуд, которая вообще-то программой не предусматривалась. Но саму Луну подобные мелочи никогда не волновали, а все остальные либо не могли, либо не хотели её прогонять... Да и было это бесполезно.

Столь представительная комиссия не зафиксировала нарушений, согласилась, если понадобится, дать в том Непреложный обет, и разошлась.

Разумеется, отсутствие хоть чего-нибудь подозрительного вызвало острый приступ паранойи у Блэка и чуть менее острый — у Хендри, но найти так ничего и не удалось. Разумеется, это никого не успокоило...

В итоге чемпионы весь день бестолково бродили по Хогвартсу, нервничали сами и нервировали окружающих. Часам к трём даже до Бэгмена дошло, что идея назначить испытание на вечер была откровенно глупой — но изменить было уже ничего нельзя. Приходилось ждать начала состязания — и чемпионы постарались сделать ожидание для Бэгмена максимально невыносимым...

Но наконец наступил вечер, и четверо чемпионов собрались у входа в лабиринт.

— Вам предстоит зайти в лабиринт по очереди, — сообщил Бэгмен, — в зависимости от количества очков. Ну, я думаю, большой форы не будет ни у кого... Вам надо будет дойти до центра лабиринта и взять кубок — он перенесёт вас ку судьям. Итак, мистер Маклауд — вперёд!

Хендри с трудом удержался от матерного воя — ну разумеется, он оказался тем самым ослом, который крепок задним умом! Ведь можно же было догадаться, что именно сделает Барти, но нет... И с Сириусом не связаться — остаётся только надеяться, что слышавшая всё это Гермиона придёт к тому же выводу и сообщит Сириусу. Проклятый кубок — портал в логово Волдеморта, так что добраться до него необходимо первым. Продержаться несколько минут он сможет, а там Сириус запеленгует маяк и отправит команду спасателей...

Но размышлять дальше нее было времени, и Хендри вошёл в лабиринт.

В лабиринте дела обстояли именно так, как обещал Бэгмен — то есть довольно гнусно. Запутанный, тёмный, изобилующий ловушками проход вёл... Куда-то он обычно всё-таки вёл. Иногда в тупик, иногда в ловушку, коих в лабиринте оказалось немало, а иногда в более-менее нужном направлении. И, разумеется, Хагрид обильно снабдил Бэгмена своими питомцами... Хагрида Хендри, конечно, уважал — но только его самого, на его тварей уважение не распространялось. Особенно на соплохвостов, которых за четверть часа блужданий попалось две штуки и с которыми Хендри обошёлся по заветам Люпина — рыла у них не было, но Бомбарда брала исправно... Хендри так увлёкся, что взорвал даже боггарта...

Где-то на двадцатой минуте всё это стало рутиной, зато — видимо, для разнообразия — откуда-то донёсся вопль Флёр. Сочетавший в себе ярость, боль и возмущение. Видимо, кто-то достал Благую... Что само по себе странновато, потому как ничего, настолько серьёзного в лабиринте просто не было. К тому же красные искры... Ладно, что бы ни случилось — кто-то сошёл с дистанции, и это хорошо. Стоит поднажать...

В центр лабиринта, к постаменту с кубком, они выбрались одновременно.

— Крам рехнулся, — заявил Седрик, вытряхивая мусор из волос. — Напал на Флёр, потом на меня — мы его кое-как скрутили вдвоём, но Флёр досталось... Слушай, я, конечно, помню, что ты тогда сказал, но, может, возьмёмся за кубок вместе? Победила дружба и всё такое...

— Извини, Седрик, но нет, — Хендри шагнул вперёд. — Понимаешь, вся эта история с моим участием — одна большая Мордредова подстава. Думаешь, Барти-младший тут просто так отирается под видом Грюма?

— Не думаю, маэстро. Но всё же...

— Империус на Крама, портал в ловушку на кубок — и все дела. Отправишься со мной — просто сдохнешь...

— А ты?

— А я за каким-то чёртом нужен живым, хотя бы на время... И за это время Сириус успеет меня найти и прислать спасателей. Короче, я отправляюсь, а ты беги к Гермионе и объявляйте красную тревогу, — на самом деле Хендри совершенно не чувствовал той решимости, которую изображал — но к Волдеморту его сегодня всё равно бы отправили, — так что уж лучше самому... — Пожелай мне удачи.

— Пусть умрут твои враги, не оставив сыновей.

— Пусть умрут, — Хендри перехватил палочку поудобнее и взялся за кубок.

К сожалению, Волдеморт и Петтигрю не были совсем уж идиотами, и о том, кого ждут, представление имели. Хендри, впрочем, их таковыми и не считал, и потому взрыву светошумовой гранаты ничуть не удивился.

Вспышка ударила по глазам даже сквозь зажмуренные веки, шрам взорвался пронзительной болью, и Хендри широким веером отправил наугад несколько заклинаний. Судя по визгу, в кого-то он попал, но противник всё-таки был не его весовой категории — с одним Питером он бы, скорее всего справился, но при поддержке хозяина тот в конце концов, справился с Хендри, оглушил его и примотал к надгробию.

Придя в себя, Хендри первым делом незаметно осмотрелся. Увиденное не радовало — вокруг действительно было кладбище, между могилами ползала здоровенная змея, на костре грелся огромный каменный котёл, возле которого возился Петтигрю с несколькими наспех залеченными порезами на морде, а рядом лежал какой-то куль тряпья, из которого раздавалось писклявое шипение. В реальности временное тело Волдеморта оказалось ещё отвратительнее, чем в видениях , к тому же оно уже начало гнить заживо...

— Кость отца, взятая ложью, верни жизнь сыну!

Серый порошок тонкой струйкой вытек из могилы и просыпался в котёл.

— Кровь врага, взятая силой, верни силу врагу!

Петтигрю отвлёкся от котла и полоснул Хендри по руке, заставив дёрнуться и выматериться на смеси гэльского, английского и китайского. Зрачки у Петтигрю были расширены до предела — похоже, он основательно наглотался какой-то дряни. Неудивительно — с таким-то хозяином...

— Плоть слуги, отданная волей, верни свободу хозяину! — точно наркотики — вряд ли нормальный человек смог бы вот так запросто снести себе левую кисть. Кинжалом. Да там должно быть мономолекулярное лезвие или совершенно немереная сила!..

Варево из столь неаппетитных ингредиентов, наихудшим из которых был сам Волдеморт, взлетело столбом и опало. Самозваный лорд стоял в котле и зрелище являл преотвратное. Бледная до какой-то прозелени кожа, полное отсутствие волос и носа, красные глаза...

— Да, запущенный сифилис — страшная штука... — выдал Хендри, потихоньку выпутывающийся из верёвок.

Волдеморт его проигнорировал

— Хвост, одень меня, — вальяжно приказал он, завернулся в поданную мантию, отобрал у Хвоста палочку и ткнул в предплечье.

— Посмотрим, сколько из них осмелятся явиться... — прошипел Волдеморт. — Тринадцать лет... О да, они заплатят.

Несколько минут — и на кладбище с хлопками начали возникать фигуры в чёрных балахонах, немедленно бросавшиеся целовать хозяйские ноги, а Хендри почти развязался.

— Вас меньше, чем я думал, — заговорил Волдеморт. — Да, некоторые мертвы, некоторые заточены... Но кое-кто, похоже, решил, что мой приказ ничего не значит... Что ж, их постигнет мой гнев. А вы... Да, вы пришли — но где вы были раньше? Я скитался жалким бесплотным духом, слабее призрака — но я здесь, перед вами, а вы не сделали ничего... Вот ты, Люциус — что сделал ты?

— Милорд, я...

— Круцио! — Малфой рухнул на землю, захлёбываясь криком. — Ты спрятался, Люциус, ты прибрал к рукам все средства нашего братства... А ты, Макнейр? Что сделал ты?

Макнейр обиженно посмотрел на хозяина сразу тремя глазами — за третий сошла аккуратная дырочка посередине лба — и молча рухнул.

Где-то раздался громкий хлопок.

Голова Хвоста разлетелась, заляпав Волдеморта.

Окончательно выпутавшийся Хендри метнулся к трупу, подхватил палочку и неприцельно полоснул режущим по ногам — всё равно, кому, своих здесь нет. Свои несутся по кладбищу в рёве моторов, грохоте выстрелов и вспышках заклинаний...

Разумеется, началась паника, Пожиратели бросились кто куда — кто аппарировал, кто пытался сражаться, но безуспешно, кто старался спрятаться. Волдеморт, разумеется, исчез первым — не будучи дураком, он прекрасно понимал, что с тремя техничками и как минимум взводом бойцов из "Black Company" не справится даже он... И на этом бой, собственно, и закончился.

— Цел? — Сириус втащил крестника в машину.

— Вроде да, — Хендри покрутил головой. — Не сказал бы, что ты торопился...

— Так уж вышло, — Сириус вздохнул. — Сам понимаешь, какой хаос тут творился... Ну ладно, возвращаемся.

На стадионе царило нездоровое оживление, если не сказать хуже. Шумели трибуны, носились туда-сюда авроры, то и дело появлялись бойцы Сириуса с пленными или убитыми...

Дамблдор, Фадж и Амелия Боунс о чём-то увлечённо спорили в судейской ложе, однако стоило появиться Хендри, как спор сразу же затих.

— Хендри, ты в порядке? — осведомился директор. — Сможешь рассказать, что случилось на этом кладбище?

— Разумеется, — Хендри кивнул. — С чего начать?

— С того момента, как ты взял кубок.

Рассказ Хендри занял едва ли не больше времени, чем весь ритуал — он старался описать происходившее как можно подробнее.

— И вы в это верите?! — взвился Фадж. — Совершенно ясно, что мальчишка просто врёт...

— А своим глазам вы верите, Корнелиус? — осведомился Дамблдор, кивнув на Тонкс, аппарировавшую к пьедесталу для чемпионов и бросившую на землю очередной труп. — А Сириусу? Волдеморт возродился, и это непреложный факт... И я, между прочим, предупреждал, что это почти неизбежно. Сейчас он бежал, часть его сторонников мертва или схвачена, но это его не остановит — только задержит, и вряд ли надолго...

— Но... но... — заблеял Фадж. — Что же нам делать?!

— Первая толковая мысль с вашей стороны за весь день, министр, — хмыкнула Боунс. — И кстати, мне бы тоже хотелось это знать. Нет, аврорат я мобилизую, но мне нужны полномочия...

— А знаете, мне пришла в голову любопытная мысль, — заметил Дамблдор, поглаживая бороду и искоса поглядывая на министра. — Здесь присутствуют министр магии, глава аврората и председатель Визенгамота, место это вполне пригодно для публичного объявления, а если уж ситуация не является чрезвычайной, то я и не знаю, какая же ещё заслуживает такого звания...

— Я, кажется, улавливаю ход ваших мыслей, и он мне нравится, — ответила Амелия Боунс, провожая взглядом двух авроров, тащивших отчаянно матерящегося Малфоя-старшего, — но давайте обратимся к министру. В конце концов, это же его прерогатива...

Министр тоже всё понял, и это ему не нравилось. Очень сильно не нравилось, но выступить против Визенгамота и аврората он не рискнул — тем более, что если что-то и могло спасти его, то только Сентябрьский протокол.

— Кхе-кхе..., прокашлялся он. — Да, господа, мне бы не хотелось этого делать, но выбора у нас, увы, нет. Сонорус!

— Леди и джентльмены! — пронеслось над квиддичным стадионом, на трибунах которого бушевало людское море. — В связи с возникшей чрезвычайной ситуацией Министерство магии в соответствии с постановлением Визенгамота от шестого сентября тысяча девятьсот тридцать девятого года объявляет военное положение и вручает аврорату и его главе Амелии Боунс чрезвычайные полномочия в сфере общественной безопасности. С этого момента любые распоряжения леди Боунс столь же обязательны к исполнению, как и постановления Министерства.

Мёртвая тишина. Молодёжь в недоумении переглядывалась, маги постарше судорожно вспоминали когда-то слышанное от родителей — и только те, кто помнил Войну, поняли всё.

Война. Война, какой не бывало вот уже пятьсот лет, когда две розы раскололи магическую Британию надвое...

— Живой, скотина, — выдохнула Гермиона, обняв Хендри. — Неужели это было обязательно?!

— К сожалению, да, — Хендри зарылся носом в волосы девушки. — Седрика он бы просто убил, от Сириуса сбежал бы и снова напал тогда, когда мы были бы меньше всего к этому готовы... А я был необходим ему во-первых, для возрождения, а во-вторых, для показательной расправы. Со вторым пунктом, правда, вышла накладка... Кстати, Барти поймали?

— Сбежал, — покачала головой Гермиона. — Проклятье, что же теперь будет?

— Ну... Хендри оскалился. — Кому-то — Ватерлоо, а кому-то — Изандлвана...

Он вскинул голову, и над затихшим стадионом раздалось:

— Alba gu brath!

Откровения

— Хендри, ты не мог бы зайти ко мне? — Дамблдор, по обыкновению, выглядел совершенно безмятежно. — Я не отниму у тебя много времени, на Хогвартс-экспресс ты точно не опоздаешь.

— Разумеется, — согласился Хендри. Речь наверняка пойдёт о вчерашнем, и вполне возможно, что Дамблдор приберёг что-то важное для разговора наедине — вчера было слишком много суеты.

Что ж, Хендри угадал...

Поднявшись вместе с ним в свой кабинет, Дамблдор, не глядя на него, заговорил:

— Это касается твоих снов, Хендри... И не только. Впрочем, начну издалека. Ты ведь знаешь, что такое хоркрукс?

— В общих чертах, сэр. А что?

— Твои сны, признаюсь, напугали меня — я опасался, что Волдеморт пытается захватить твой разум. Мы с Сириусом потратили немало времени на исследования, и только вчера, после твоего рассказа, всё окончательно встало на своё место, и мы поняли, что случилось на самом деле... Всё оказалось гораздо хуже, чем кто-либо мог ожидать, Хендри. В ту ночь, когда Волдеморт убил твоих родителей, его душа раскололась сама по себе, и осколок оказался в твоём шраме. Да, Хендри, ты — один из хоркруксов Волдеморта, о чём он даже не догадывается.

— Это... Очень неприятно... — выдавил Хендри. — И что же теперь делать?..

— Ну, — Дамблдор пристально посмотрел на него, — есть шанс — только шанс — что Волдеморт, попытавшись убить тебя Авадой, убьёт хоркрукс, а не тебя. Если он вообще ей воспользуется, если мы не ошиблись в расчётах... Слишком много "если", мальчик мой...

Вероятно, это была какая-то разновидность шока, но Хендри не чувствовал вообще ничего. Эмоции просто выключились, и мозг с чудовищной скоростью и абсолютно бесстрастно перебирал и отбрасывал возможные решения.

— Это единственный способ?

— Знаешь, Хендри, — вздохнул директор, — я не знаю. Я, директор Хогвартса, ученик Фламеля, прозванный Мудрейшим — не знаю. Видишь ли... Есть магия, что оставил нам в наследство Мерлин — строгая наука, разумная, подвластная цифрам... Та магия, которую изучают в школах. А есть другая — та, что была прежде. Тёмная, смутная, древняя... Сплетение знаний и веры, догадок, озарений и желаний. Она забыта, как забыто умение делать каменные инструменты, но её осколки всё ещё живы. Да, Хендри, Огни беды загорались за тысячи лет до того, как предки кельтов пришли на острова... И я знаю их силу, как и ты. Но достаточно ли её — мне неведомо. Я могу сказать тебе только одно: это твоя жизнь и твоя битва — решать тебе. Но что бы ты ни выбрал — я поддержу тебя. Без всяких условий и оговорок.

— Спасибо за информацию, сэр, — Хендри встал, — кажется, я знаю того, кто может решить эту задачу.

В кареты грузились не в Хогсмиде, а прямо перед замком под охраной наёмников. Гостям выделили отдельную площадку, на которой и обнаружилась Луна в компании толстенького молодого японца в очках. Японец сосредоточенно рисовал в альбоме, и Хендри, не удержавшись, заглянул, проходя мимо. Рисовал японец Нимфадору с монструозной винтовкой, но почему-то в юбке, при этом с каждым новым наброском винтовка становилась всё длиннее, а юбка — все короче...

— Зимнее Безмолвие, — негромко произнёс Хендри, остановившись рядом.

— Поговорим в карете, Летнее Дитя, — отозвалась Луна, прострекотала что-то по-японски, поклонилась художнику — видимо, тому самому мангаке-сквибу и отправилась вслед за Хендри к карете.

В карету загрузились втроём — сам Хендри, Гермиона и Луна. Разговор предназначался только для них троих...

— Зимнее Безмолвие, — Хендри нервно поправил очки, — ответь мне — можно ли использовать то, чем вы очистили диадему Ровены, на живом существе?

— То — нет, — покачала головой Луна, — но есть другой обряд. Что тебе в том?

— Видишь ли, выяснилось, что ещё одним, причём незапланированным, хоркруксом оказался я сам.

Гермиона ойкнула. Луна, выдохнув какое-то трескучее слово, судя по интонации — ругательство, протянула руку к шраму, коснулась его и закрыла глаза.

— Да, — прошипела она. — Скверна спит... Но я не смогу помочь тебе, Летнее Дитя — это дело Лета. Я могу лишь призвать... И тебе понадобится помощь девы, которой ты можешь вверить свою жизнь и душу.

— Ты поможешь мне... Ла Команданте? — Хендри и сам не понял, почему назвал девушку прозвищем, данным Луной.

— Разумеется, Летнее Дитя...

— Да будет так, — Луна открыла окно и пронзительно свистнула. Несколько мгновений спустя в окно влетел знакомый сокол, уселся на подставленную левую руку, и Луна заговорила с птицей на пиктском. Сокол внимательно слушал и даже иногда клекотал, словно отвечая хозяйке -а может, действительно отвечая...

— Лети, Гвалхвавед!

Проводив сокола взглядом, Луна сообщила:

— Сокол Лета будет ждать. Ты расскажешь ему всё, Летнее Дитя. Следуй его словам.

Разговор заглох — говорить о хоркруксе не хотелось, о чём-то другом — не получалось... Так все трое и молчали до самого Лондона.

Только на перроне в Хогсмиде Колин, которому вчера так и не удалось добраться до мастера, попытался расспрашивать Хендри о вчерашнем.

— Только тем, кого кусала змея, стоит говорить об этом, — покачал головой Хендри.

В Лондоне их ждала только Мэг со своим пикапом.

— А где все? — удивился Хендри, остановившись посередь дороги.

— В замке, — Мэг выбросила окурок в урну. — Грейнджеры тоже. Какого дьявола вы вообще устроили?

— Положим, устроили это не мы, а Самозванец четырнадцать лет назад, — поморщился Хендри, — но да, история получилась не из приятных. Ты ведь уже в курсе?

— Только в самых общих чертах.

— Тогда, думаю, тебе тоже стоит послушать эту историю целиком — может, даже подскажешь чего-нибудь, — Хендри забрался в машину, помог устроиться Гермионе и захлопнул дверцу. — Хотя она тебе точно не понравится...

— Она мне уже не нравится, — сообщила Мэг, заводя мотор и выруливая со стоянки. — А ещё больше она не понравится Дункану...

Пикап свернул в неприметный проулок, протиснулся в узкий проход между глухими стенами — и исчез.

За столом оставалось четыре свободных места — для самого Хендри, Луны, Мэг и Гермионы.

— Семейный совет в расширенном составе, — Хендри криво усмехнулся и сел. — Ладно, что мне рассказывать?

— Про хоркрукс все уже в курсе, — ответил Дункан. — Про то, что от него можно избавиться — тоже. Как ко всему этому отнёсся Дамблдор?

— Предложил подставиться под Аваду Самозванца, — сообщил Хендри. — он считает, что это может убить хоркрус, а не меня, но вероятность... пятьдесят на пятьдесят — или сработает, или нет.

— Дамблдор... — протянул Дункан. — Впрочем, ничего другого я и не ожидал. Это всё?

— Ну, ещё он заметил, что магия бывает разная, и заклинания и ритуалы — не одно и тоже...

— Теперь ты понимаешь, для чего я призвала тебя, Сокол Лета? — прошелестела Луна.

— Воистину так, — согласился сидхе.

Он подошёл к Хендри, коснулся шрама — тот отозвался странным зудом — постоял несколько секунд, прикрыв глаза, а затем резко убрал руку и произнёс:

— Скверну смоют две крови. Приходи в сид Лох Клеат в день, когда твой год начнётся — Зимнее Безмолвие укажет путь тебе и Ла Команданте...

— Я не собираюсь отпускать свою дочь чёрт знает куда!..

— Ты можешь прийти в сид, Ловец Рассвета, — заявил Сокол Лета, — но ты будешь лишь гостем.

— Дэн, не нарывайся, — вроде бы негромко, но так, что слышали все, произнесла Эмма, — ничего ей не грозит, а вот тебе... Сам знаешь, у меня богатая фантазия...

Дэниэл Грейнджер явно был очень хорошо осведомлён о богатстве фантазии супруги и предпочёл промолчать.

— Две крови... — задумчиво протянула Анна. — Слыхала я об этом обряде, да... Твоей дочери действительно ничего не грозит, не беспокойся.

— И кстати, раз уж нас приглашают в сид, — снова заговорил Дэн, — мне бы не хотелось на следующий день обнаружить, что нас не было пару веков...

Оба сидхе фыркнули, и Луна укоризненно произнесла:

— Ловец Рассвета, неужели ты веришь в эти сказки?

— Ta ma de! — выдал Хендри, рухнув на кровать. Настроение и так было отвратным, маячивший впереди непонятный обряд его ничуть не улучшал, а перспектива проходить месяц с лишним с куском Волдеморта в голове и вовсе бесила. Единственным утешением — и то крайне слабым — можно было считать лишь тот факт, что кусок Волдеморта не застрял в каком-нибудь другом месте...

— Ta ma de! — повторил Хендри, рывком сел, потряс головой и перебрался за компьютер. Несколько кликов мыши — и вперёд...

Серые стены. Кровавое небо. Орды монстров. Что ещё надо, чтобы потратить пару часов?..

Впрочем, пары часов ему не дали — не прошло и часа, как явился Тим Алленби. В замок он, правда, не сунулся, но зато принялся орать под окном — благо, комната Хендри находилась в башне. Всего минута первобытных воплей — и Хендри, сохранив игру, выскочил из комнаты, пронёсся по двору, выскочил за ворота и сходу заехал Тиму в челюсть. Тот почти увернулся, так что кулак лишь скользнул по лицу, и пнул Хендри в голень. Хендри в долгу не остался, приложив Тима прямым в печень, получил лбом по носу, но сумел сбить противника с ног. Увлечённо тузящие друг друга парни скатились с холма и теперь валялись на траве, глядя в небо.

— Хар-рошая была драка, — выдохнул Хендри, заклинанием ремонтируя покорёженные очки.

— Ага, — согласился Тим. — Я же говорю — нельзя как следует узнать человека, пока не подерёшься с ним... У тебя планы какие? А то ребята тут собирались вечеринку устроить — можно как раз к твоему дню рождения собраться.

— Меня тут не будет, — мотнул головой Хендри. — Клановые дела и всё такое...

— Понятно... — протянул Тим. — Слушай, я тут одну книжку нашёл про доисторическую Европу — про трёхликую богиню и всё такое прочее...

— Хочешь, я тебе эту Старую Европу живьём покажу? — фыркнул Хендри.

— Это как?

— А очень просто, — Хендри приподнялся, опираясь на локти. — Видишь блондинку на стене?

Тим лениво проследил за его взглядом, увидел поднявшуюся на стену Луну... И тут же рывком сел и принялся судорожно рыться в карманах.

— А, вот он, — облегчённо вздохнул Тим, вытащив здоровенный гвоздь. — Я уж подумал, что потерял...

— Вот она, твоя Старая Европа, — сообщил Хендри. — и гвоздь тебе не поможет, это не фейри. Это Зимняя сидхе-полукровка...

— Если это ещё и твоя девушка...

— Нет, это её лучшая подруга, — успокоил его Хендри. — Ладно, ты как хочешь, а я домой — дела, блин...

Дела и правда имелись — "Ежедневный Пророк" наконец-то вышел и даже добрался до Шотландии, и Хендри требовалось узнать, как Министерство намерено подать вчерашние события. Замолчать их — как, несомненно, хотелось бы Фаджу — уже не выйдет, не тот масштаб...

В "Пророке" оказалось немало интересного...

Прежде всего, оказалось, что Фадж лежит в Мунго с инфарктом, временно исполняющим обязанности назначен некий Руфус Скримджер, бывший командующий аврората. Если верить крёстному — типичный бюрократ, неглупый, но совершенно безынициативный карьерист.

Аврорат развёрнут по штатам военного времени, начат новый набор. Соседи, разумеется, выражают беспокойство, но сейчас не до них.

Сторонники Волдеморта объявлены вне закона, некоторые схвачены и понесут наказание, остальные бежали., зачастую вместе с семьями.

О событиях на кладбище не сказано практически ничего — что, впрочем, и неудивительно, поскольку свидетели предпочитают молчать. О Волдеморте тоже было сказано немного — только то, что он вернулся, созвал бывших сторонников, но был разбит и теперь где-то скрывается...

По сути дела, это было объявлением войны.

Правда, пока что война оставалась чистой формальностью — такого не ожидал никто, кроме разве что Блэка, и теперь обе стороны поспешно пересматривали планы и собирали силы. Прямо сейчас никто не знал, что делать... Но Пожиратели знали чуть меньше, чем Министерство...

— Да уж... — Хендри отложил газету и посмотрел на Гермиону. — Не сказать, что это такая уж неожиданность, но всё равно неприятно. В связи с этим спрашиваю: что вы собираетесь делать?

— Пока — ничего, — Гермиона пожала плечами. — Какое-то время всё будет тихо, а потом... Если кто-нибудь попытается к нам вломиться, то брауни зададут ему хорошую трёпку, ну а если уж дела пойдут совсем скверно... Полагаю, ты не откажешь в убежище своей невесте и её семье?

— И ты ещё спрашиваешь?!

— Тогда вообще никаких проблем, — Гермиона встала и потянулась. — Ладно, мне пора. Жаль, конечно, расставаться, но Акихабара... Кстати, попробую я в Японии забросить удочки на предмет наёмников.

— Попробуй, — согласился Хендри, — только вот... Так, подожди немного.

И выскочил из комнаты. Идея, пришедшая ему в голову, вполне могла закончится подзатыльником, но попробовать стоило. Одно дело, когда наёмников ищет частное лицо, и совсем другое — когда это самое лицо действует от имени шотландского клана. Теперь только бы дед оказался на месте...

Дед оказался на месте. И внука выслушал внимательно.

— Значит, предлагаешь нанять ещё бойцов? — уточнил он.

— Ну да. Всяко лишними не будут — крёстный, конечно, крут, но он всё-таки не Барлоу, и трёх с лишним тысяч у него нет.

— И то верно... — Дункан быстро выписал мандат, скрепил печатью и протянул Хендри.

— Держи. Как я понимаю, сам ты им пользоваться не собираешься...

— Вроде того, — Хендри сцапал свиток и умчался к себе — заставлять Гермиону скучать в его планы не входило.

Правда, Гермиона и не скучала — оккупировав компьютер Хендри, она носилась по Имперскому Городу

— Это что? — подозрительно осведомилась она.

— Мандат. Ты сможешь искать наёмников не сама по себе, а от нашего имени, и даже нанимать их прямо на месте.

— Полагаю, предельная сумма там прописана... — Гермиона вышла из игры, взяла свиток и задумчиво погладила пальцем печать. — Хотя я, признаться, собираюсь брать качеством , а не количеством... Что едва ли обойдётся дешевле, но оно того стоит, ага? Короче, спасибо! — и Хендри был вознаграждён поцелуем.

В отсутствие Гермионы Хендри занялся попытками разобраться, что же ему предстоит тридцатого июля. Получалось плохо — никаких упоминаний этого обряда не нашлось. Может быть, где-то они и были, но... Перебирать все книги, когда-либо написанные в магической Британии — занятие невозможное, а без этого...Оставалось только надеяться, что сидхе знают, что делают. Луна могла быть на сто процентов уверена в обряде, но это никак не отменяло того факта, что сидхе — не люди, и могут просто не знать, что их магия не годится для людей. С другой стороны, у Луны не было ни малейших сомнений — а это показатель... Ну и, в конце концов, это всяко лучше, чем подставляться под Аваду. Если что-то пойдёт по-настоящему не так, его хотя бы смогут откачать...

Тряхнув головой, Хендри взял со стола оставленную Гермионой газету — и обнаружил, что пропустил самое интересное — скромно пристроившийся на последней полосе снимок.

Место, запечатлённое на снимке, было знакомо — перекрёсток близ Хогсмида. На перекрёстке рос старый корявый вяз, словно нарочно там посаженый — что, кстати, было вполне возможно. На толстой нижней ветке этого вяза красовалась верёвка, на которой раскачивался неопрятный полноватый человек с серебряной рукой. Под вязом, задрав лапу прямо под висельником, пристроился здоровенный чёрный пёс...

Незабываемая ночка

Замок Данвеган скрылся за поворотом, и Гермиона, поёжившись, сжала руку Хендри. Гермиона нервничала больше всех, хоть и точно знала, как проходит обряд и что от неё потребуется... Но всё равно нервничала.

— Расслабься, Ла Команданте, всё будет правильно, — сказала сидевшая рядом Луна, закрыла глаза и переплела пальцы в замысловатом жесте, рассеяв Фет Фиада...

Нечеловечески правильные черты лица, узкие скулы, странный разрез глаз — похоже, из-за нечеловеческих глазниц, куда сильнее развитые клыки, длинные острые уши... Гермиона крепилась. Гермиона боролась с собой. Гермиона напрягала волю... Но хватило её минут на пять. Подняв свободную руку, она принялась чесать Луну за ухом.

— Ня, — отозвалась на это Луна, блаженно зажмурившись.

Хендри только вздохнул. Картина была совершенно безумной... Хотя вряд ли безумнее поездки к волшебному холму на кемпере с безумным учёным за рулём — а Мэг сложновато было назвать здравомыслящим человеком... А, к Мордреду — уж если ты полез в кроличью нору, здравый смысл тебе не понадобится.

Холм ничем не отличался от любого другого холма на острове Скай — и тем не менее, это был именно нужный холм. В этом не было бы никаких сомнений, даже если бы его хозяин не сидел на склоне, покусывая травинку.

— Приехали, — Мэг остановила машину и потянулась. — Вылезайте, а я помотаюсь по окрестностям и посмотрю, что тут можно найти... Аппарировать, я надеюсь, вы и без меня сможете.

— Да уж как-нибудь, — хмыкнул Килан, открыв дверь и спрыгнув на землю, — спасибо, что подвезла... И не на пикапе.

— Обращайся, — хмыкнула Мэг.

Проводив взглядом машину, Сокол Лета встал, взмахнул рукой и произнёс:

— Я приветствую вас и приглашаю войти в сид Лох Клеат. Я даю клятву, что никому из живых, вошедших в сид, не будет причинён никакой вред.

Земля на склоне холма разошлась, открыв слегка наклонный проход, освещённый ярким золотистым огнём факелов.

— Я принимаю твоё приглашение, Сокол Лета, и клянусь, что не стану возмущать мозгошмыгов против тебя, — ну конечно же, Луна не могла не испортить торжественный момент.

Летний сидхе только закатил глаза, всем своим видом демонстрируя, как его достала эта сумасшедшая...

— У меня такое чувство, словно мы все провалились в прошлое на несколько тысяч лет, — протянул Дэн Грейнджер. — Хендри, помнится, говорил, что сидхе сейчас живут почти как мы?..

— В общем, да, — согласился Сокол Лета. — Многие живут с Сынами Миля, но и они не бросают своих сидов.

— Постоянно живут в холмах только вожди и упорные консерваторы, — пояснил Хендри, — ну и часть фейри, естественно. Но и те, кто не живёт постоянно, регулярно здесь бывает, да и дома стараются строить либо прямо на своём холме, либо рядом... Знаете, я никогда не был в сиде, так что все мои познания сугубо теоретические...

— А никто не может рассказать о доме лучше, чем хозяин, — с ухмылкой закончила Диорвел. — А уютно у вас здесь...

* * *

Гермиона поёжилась. Время пришло...

Две девчонки лет десяти на вид увели её в какую-то комнатку, освещённую добрым десятком факелов, и принялись раздевать. Вспомнилось ехидное мамино: "Милая, тебе же почти шестнадцать, неужели у тебя нет чего-нибудь менее приличного?" Есть, конечно, но — не в этот раз...

Обнажённая Гермиона стояла неподвижно, пока девчонки, весело пересмеиваясь, расчесывали её волосы и скрепляли причёску шпильками-стилетами из белой бронзы, а затем разрисовывали тело замысловатыми узорами.

Что ж, всё готово, последний штрих — и Гермиона Грейнджер шагнёт в легенду...

Поудобнее перехватив кинжал, Гермиона усмехнулась, взмахом руки заставила землю расступиться и шагнула в ночь.

* * *

Оба кинжала Хендри отдал Луне — никакого железа, обряд слишком стар, чтобы ужиться с ним...

— Очки, — негромко сказала Луна.

— Я же ни хрена не вижу без них!

— Это не то, что должно тебя беспокоить, Летнее Дитя, — Луна осторожно стянула очки и закрыла глаза ладонями...

В глаза словно плеснули жидким азотом, Хендри взвыл и попытался шарахнуться в сторону — но не смог.

— Прости, Летнее Дитя, — в голосе Луны — нет, Зимнего Безмолвия — слышалось искреннее сожаление, — я лишь недавно смогла овладеть этим... и не посмела бы сделать это не здесь, в средоточии силы Лета. Это было бы погибельно для тебя.

Хендри проглотил заковыристую матерную конструкцию, глядя на стоявшую перед ним девушку в платье из лунного света. Вместо смазанного силуэта он видел её в мельчайших деталях...

— Луна, безумное отродье Зимы... — вздохнув, Хендри почесал её за ухом. — Ладно, спасибо, но в следующий раз хотя бы предупреждай, ладно?

— Ня, — безмятежно отозвалась Луна, крутанулась на пятке и выскользнула из комнаты, позволив мальчишкам приняться за дело.

Одежду долой. Голубые линии вайды ложатся на кожу, сплетаясь в узор, смысл которого помнят лишь сидхе. Пояс с мечом и два копья — и всё. Здесь и сейчас нет Хендри Маклауда — а юный воин, не нуждающийся в ином одеянии, коме собственной доблести, шагнул в ночь, готовый к новому сражению...

Хендри стоял в двойном кольце костров, отобравших у ночи футов тридцать . Там, в ночи, за чертой, мелькали тени, рокотали бубны и звенели флейты, там, скрываясь от глаз человека, таилось неведомое...

И оттуда шагнула в кольцо огней Гермиона. Блики огня скользили по обнажённому телу, заставляя рисунки извиваться в причудливом танце, зажгли нестерпимым блеском кинжал, играли в глазах...

Хендри вонзил оба копья в землю, бросил меч и раскинул руки, показывая, что безоружен. Гермиона, чуть пригнувшись, плавным звериным движением скользнула вперёд,, заставив Хендри напрячься, одним стремительным ударом вспорола шрам и отпрыгнула назад.

По лицу словно ударили плетью, из шрама хлынула маслянисто-чёрная дымка, постепенно сгустившаяся в человекоподобный силуэт...

— Ты безоружен, — зашипел знакомый по кладбищу голос, — ты выбросил палочку, и теперь ты не более, чем жалкий магл...

— Alba gu brath! — Хендри пальцами ноги подхватил копьё, подбросил его и поймал, перехватывая для удара. Тень метнулась в сторону, вскинув призрачную палочку — даже более опасную, чем настоящая — и дёрнулась, когда копьё вспороло ей бок.

— Ты будешь молить меня о пощаде, жалкий червь, — снова зашипела она. — А потом я заберу твоё тело... И ты будешь видеть, как я твоими руками убиваю всех тех недочеловеков, которых ты так обожаешь, и ниче...

Тень замолчала на полуслове, когда копьё пробило призрачную грудь и вонзилось в землю за её спиной, полыхнула смесью ужаса, ненависти и бессильной ярости — и рассеялась. Хоркрукса больше не существовало...

Хендри стоял в двойном кольце костров, отобравших у ночи футов тридцать . Там, в ночи, за чертой, мелькали тени, рокотали бубны и звенели флейты, там, скрываясь от глаз человека, таилось неведомое...

А прямо перед ним, бросив кинжал на землю, стояла Гермиона. Блики огня скользили по обнажённому телу, заставляя рисунки извиваться в причудливом танце, играли в глазах, резко очертили приоткрытые губы...

Шаг вперёд, взгляд скользит по стремительным извивам рисунка, бегущего по телу, свивающегося в тугие спирали вокруг сосков, подчёркивающего талию, стекающего к кончикам пальцев. Ещё шаг — вплотную, глаза в глаза, судорожный вдох — не поймёшь, чей — и во всём мире не осталось ничего, кроме пляшущего в глазах пламени и обжигающего женского тела в руках...

Костры давно погасли, поляна опустела, а солнце клонилось к закату, когда Хендри открыл глаза. Он лежал на земле, рядом — а по большей части на нём — устроилась Гермиона. Чуть дальше лежали оба копья, меч и кинжал, а рядом с ними стояла корзина...

— Доброе утро, — сонно пробормотала Гермиона, не открывая глаз и крепче прижимаясь к Хендри.

— Скорее уж добрый вечер, — рука парня скользнула по её спине, на мгновение задержалась на талии и двинулась дальше. — Похоже, мы проспали большую часть дня...

— Учитывая, чем мы занимались большую часть ночи...

— Да уж, а ты, оказывается, горячая штучка...

— Да и ты не хуже, — Гермиона, не вставая, потянулась. — Признайся, такого ты не ожидал?

— У меня были подозрения, но да — такого я не ожидал точно, — Хендри поцеловал Гермиону, — спасибо... И не пора ли всё-таки вставать?

Вместо ответа Гермиона вскочила, провела ладонями по телу и прыгнула в озеро. Хендри последовал её примеру — получилось далеко не так изящно — и нырнул.

— Не знаю, как ты, а я дико проголодался, — сообщил он, вынырнув, — и не думаю, что наша родня будет довольна, если мы явимся прямо в таком виде...

— Думаю, в той корзине есть все необходимое, — хмыкнула Гермиона, выбравшись из воды и выжимая волосы. — И кстати, а где твои очки?

— Луна вылечила, — ответил Хендри. — Ну что, посмотрим, что нам оставили?

Он полез в корзину, в которой обнаружились кувшин вина, хлеб и варёное мясо, а так же сверток с одеждой и их палочками. Правда, одежда оказалась... Своеобразной.

— Нас примут либо за помешанных, либо за реконструкторов, — довольно ухмыльнулся Хендри, разглядывая алую, расшитую золотом рубаху и пояс с ножнами. — Кстати, оружие-то вполне стальное...

На самом дне обнаружилась записка от Луны: "Можете не торопиться, пир без вас не закончится".

— Значит, начался он без нас, — фыркнула Гермиона сквозь мясо. — И надеюсь, что папа будет достаточно пьян, чтобы не наделать глупостей.

-Достаточно пьян?..

— Да. Пьяным я его, правда, ни разу не видела, но могу тебя уверить — все глупости он всегда делал на трезвую голову...

— Что скажешь? — Гермиона крутанулась на пятке.

— Скажу, что ты великолепна в любой одежде, а без неё — тем более, — ответил Хендри.

Расшитое золотом и серебром зелёное платье и впрямь смотрелось на Гермионе потрясающе. Дополняли картинку тартановый плащ цветов Маклаудов, сандалии и, разумеется, золотой торк на шее. Такой же плащ был и на Хендри, наброшенный поверх той самой алой рубахи, и торк с оленьими головами на концах.

— Ну что, пойдём? — поправив пояс с мечом и ножом, Хендри поднял копья и протянул Гермионе руку.

— Подожди, — Гермиона взмахнула палочкой, поймала взлетевшие гребни и протянула их Хендри. — Вот. Сделай, пожалуйста, что-нибудь с волосами.

— Что-нибудь, говоришь... — за пару минут Хендри соорудил некое подобие причёски и скрепил её гребнями. — Такое пойдёт?

— Отлично! — заявила Гермиона, на несколько секунд склонившись над водой. — А вот теперь — вперёд! Надо же нам официально заявить о нашей помолвке?

Пир, разумеется, был в самом разгаре. Золотое пламя факелов заливало светом пиршественный зал, поднимались кубки, блестели ножи, кипел котёл над очагом...

Люди и сидхе пировали вместе — едва ли не впервые со времён Артура. Эль лился рекой, и никто не удивился, когда Сокол Лета сам поднялся, чтобы приветствовать гостей.

— Ла Команданте, Летнее Дитя, — заговорил он, — вы сокрушили скверну, и я приветствую вас, как подобает приветствовать героев. Знай же, Летнее Дитя, что отныне ты вправе прийти в мой сид, когда пожелаешь и с кем пожелаешь. Леод из Дал Риады заключил союз с Благим Двором — но тебя я называю своим другом и вновь повторяю: сид Лох Клеат открыт для тебя и для твоего рода!

С этими словами он забрал у стоявшего рядом с котлом воина большую двузубую вилку, вынул из котла кусок мяса побольше и протянул его Хендри. Тот, достав нож, отрезал половину и отдал Гермионе, не заметив, как блеснули глаза Луны... Тем более, что свинина была отменной.

— Пусть же Летнее Дитя и возлюбленная жена его воссядут за моим столом по правую руку от меня, ибо так подобает доброму хозяину привечать героев! — провозгласил Сокол Лета.

— Мы точно собирались ограничиться помолвкой?.. — Хендри с подозрением уставился на Гермиону, а та — на него, после чего оба посмотрели на девушку в платье из лунного света, что сидела за столом по левую руку от хозяина... И хором выдохнули:

— Луна, безумное исчадие Зимы!..

— Как это понимать?! — поднявшийся Дэн Грейнджер — в сине-серебряной рубахе и алом плаще, с кубком в одной руке и кинжалом в другой выглядел ни разу не смешно. Правда, глаза его как-то подозрительно блестели...

Хендри не ошибся — Дэн играл. Он разразился свирепой речью, обещаниями страшной мести и прочих небесных и вполне земных кар, и закончил её заявлением:

— Это самое дикое объявление о помолвке, какое я слыхал со времён Лета Любви, а потому благословляю вас, дети мои! — и залпом опустошил кубок.

И пир продолжился...

Хендри не знал, сколько прошло времени, и его это и не волновало — да и был ли смысл говорить о времени здесь, в сиде? Пространство и время были истинной стихией сидхе, ни один маг не мог даже мечтать приблизиться к этим высотам — и под холмом часы действительно могли обернуться веками... И наоборот. Вот только сейчас всё это значения не имело — порыв холодного ветра пронёсся по залу, когда Луна поднялась с арфой в руках, и под сводами зазвучала незнакомая плывущая мелодия...

- Волчий глаз темноты.

Намагничен зрачок грозой,

Я шагаю в него,

Пробиваюсь немой слезой

На ту сторону сна,

На ту сторону сна...

И в самом деле, какое время может быть по ту сторону сна?..

Последний звук растаял в тишине, наваждение отступило, и пир продолжился.

— Луна... — протянул Хендри. — Кстати, как-то слишком легко твой отец воспринял новости — мне казалось, что он вполне мог и метнуть кинжал.

— Вообще-то, — усмехнулась Гермиона, — мои родители были чуть старше нас с тобой, когда впервые встретились в Хайт-Эшбери... Сам понимаешь, что это значит.

— Вот уж никогда бы не подумал...

— Ага. Говорю же — Гриффиндор головного мозга мало того, что заразен, так ещё и наследственное. Нет, меня, конечно, пытались воспитать нормальным ребёнком... Но как можно стать нормальным, если твои родители — матёрые хиппи? И, главное, зачем?.. Будь мы нормальными магами, этого всего бы не было... Да, кстати, как так получилось, что помолвка превратилась в свадьбу?

— Так с точки зрения сидхе мы женаты, — пожал плечами Хендри. — Насколько я понимаю, их представления о семье от наших отстоят тысячи на три-четыре лет — мы ведь сейчас, считай, в бронзовом веке... А Луна вообще странная по меркам любой эпохи.

— Вот уж точно, — вздохнула Гермиона, задумчиво крутя в руке кубок. — Тебе не кажется, что что-то затевается?

— Очень может быть. Какой же это пир без хорошей свары? — хмыкнул Хендри.

Пир продолжался. Мелькнувшие брауни утащили котёл с догоревшего очага, притащили эль и вино и снова скрылись. Разговоры за столами становились всё громче, кто-то с кем-то спорил, кто-то явно затевал свару...

— Я не могу? Да ты просто боишься, Чёрная Луна!

— Упс... — Гермиона отставила кубок. — Маму разозлили...

— Не слабее вас Дети Миля!

Луна снова ударила по струнам, выпустив на волю неистовую мелодию:

- Снова теченьем реки

Музыка бьет изнутри,

В этой мелодии жизни — сила!

Жизнь разбивает мечты,

Надежды, другие миры,

Но музыка сердца сотрет — что было!

И сидхе, и люди замерли, иные — не донеся до губ кубок, когда Джин Грейнджер, сбросив платье, шагнула на рдеющие угли и вскинула над головой руки.

— ... оставь оковы на земле,

И воспари над этим миром ввысь...

Мечте, своей мечте,

Открой свой мир земной,

Зажги в груди своей

Огонь!

Босые ноги бешено кружащейся в пляске женщины выбивали облака искр, свет факелов играл на коже, а музыка неслась неудержимым потоком:

— Отдай свои прошлые сны,

В сомненьях себя обрети,

В бешеном танце душа кружится!

Не думай, что будет потом,

Здесь и сейчас мы живем,

Стань хоть на миг сам собой, слышишь!

Она — слышала. Слышала и подчинялась, повелевая, взметнувшись над углями, словно беснующееся пламя...

- Оставь сомненья и иди,

Мир в ожидании затих.

Танцуй,

Впусти в себя огонь,

Познай желаний боль,

Сомнений плен и слабость...

Кажется, сам холм пришёл в движение, подчиняясь неистовой музыке...

— Танцуй,

Лети к своей мечте,

Она твоей судьбы

Одна откроет тайну!

Музыка оборвалась. Танцующая замерла застывшим языком пламени...

И впервые за тысячи лет вождь сидхе склонился перед смертной.

Первый удар

Возвращаться было решено камином — сперва в замок Маклаудов, а оттуда уже по домам. Первой отправилась Луна, заявив, что она догадывается, где искать морщерогого кизляка, за ней — старшие Грейнджеры, а за ними и Хендри с Гермионой — навестить дом Блэка и посмотреть, что показывает гобелен. Хендри на нём точно был отмечен, а алгоритм старого артефакта до сих пор работал без сбоев.

Правда, знай Хендри, что его ожидает в доме на Гриммо, он бы туда вряд ли отправился...

Впрочем, началось всё совершенно безобидно — камин исправно сработал, выбросив парочку в гостиной старого особняка. Вот только предполагалось, что там не будет никого, кроме самого Сириуса и его домовиков...

Нет, Сириус, конечно, имелся — но не один. Сириус подпирал спиной камин, напротив него в кресле-качалке устроилась Вальбурга Блэк, неспешно покуривающая папиросу на длинном мундштуке, перед ней только что не на вытяжку стояла Нарцисса Малфой, а в углу старался не отсвечивать лишний раз Драко.

— Вот так компания... — прошептала Гермиона.

— ...Просто поразительно, — говорила Вальбурга, продолжая разговор. — Цисси, деточка, неужели ты наконец-то начала думать? Подумать только — я возвращаюсь из Японии, и что же вижу? Одна моя племянница сбежала из тюрьмы, вторая — собирается сбежать, бросив всё, включая и труп муженька, а третья и вовсе делает вид, что так и надо! Меня не было месяц — а у вас тут уже настоящая гражданская война... А, мальчишка Поттеров, да ещё и не один!.. Поздравляю — вы первые, кому удалось заклинить гобелен... Да, так вот, моя дорогая племянница: ты сейчас берёшь в одну руку чемодан с самым необходимым, в другую — своего сопляка и убираешься с острова. В Дарвин — у меня там есть знакомые...

— Что случилось-то? — вполголоса поинтересовался Хендри у крёстного.

— Волдеморт устроил налёт на Азкабан, — так же тихо ответил Сириус. — Получилась кровавая баня, но большую часть своих выродков он всё-таки вытащил, а с ними — и кучку всякой мрази, живенько поскакавшей лизать ему задницу. Единственный плюс этой истории — Азкабан разнесли нахрен и перебили не меньше половины дементоров...

— Ты всё поняла, Циссии? — Вальбурга затянулась.

— Да, тётя!

— Выполняй.

Нарцисса, судорожно метнувшись за сыном, схватила его и почти запрыгнула в камин.

— А задница у неё всё ещё ничего себе... — заметил Сириус. — Слушайте, вам обязательно надо сидеть на полу?

— А почему бы и нет? — поинтересовался Хендри, но всё-таки встал и протянул руку Гермионе. — Здравствуйте, миссис Блэк. Простите, что не приветствовал вас сразу, но вы были заняты...

— Во-первых, — Вальбурга, — отмахнулась почтенная леди Блэк папиросой, — во-вторых, я далеко не такая любительница церемоний, как обо мне говорят, а в-третьих, мне больше всех интересно, что вы такого натворили... Да и вам, я полагаю, не меньше.

Самообновляющееся родословное древо — чаще всего на гобелене — не было чем-то уж очень необычным и имелось у многих старых семей. Гобелен Блэков выделялся даже на этом фоне — он, во-первых, был сделан в девятнадцатом веке, а во-вторых, был способен на куда большее. Например, показывал наследников второй очереди — правда, Хендри Маклауда считал Гарри Поттером... А вот с Гермионой были проблемы. Гермиону гобелен ухитрялся считать одновременно женой, невестой и наложницей, приписав ей, к тому же, фамилию Маклауд.

— Какая прелесть... — произнесла Гермиона разглядывая гобелен. — А как оно вообще работает?

— Эти чары следят за всеми членами семьи, — принялась объяснять Вальбурга, — а поскольку любое изменение в её составе сопровождается специальным ритуалом, он его записывает и определяет, что это было... Кроме смерти, конечно, тут и так всё ясно.

— Тогда я, кажется, понимаю, в чём тут дело, — сообщила Гермиона, постучав пальцем по своему имени. — Следящие чары засекли обряд, но так и не смогли его опознать, поэтому логический блок и не сработал, как надо.

— Обряд? — Вальбурга хмыкнула. — Именно обряд?

— Именно, — кивнула Гермиона. — Обряд двух кровей.

— Так называемый Тёмный лорд ухитрился запихнуть кусок своей и без того убогой душонки мне в лоб, — пояснил Хендри. — Выяснилось это только после Турнира, и пришлось воспользоваться помощью старых друзей...

— Святые угодники... — охнула Вальбурга. — Ну, тогда понятно, хорошо хоть, его вручную переписать можно... Как тебя записать?

— Как невесту, — ответила Гермиона. — Может, по обычаям сидхе мы и считаемся мужем и женой, но мы всё-таки не они.

— Хорошо, — Вальбурга достала палочку и принялась выписывать ей замысловатый узор по гобелену. — Хоркрукс? Ещё один? Знаете, я разочаровалась в нём ещё тогда, когда началась вся эта история с пророчеством, но хоркрукс — это что-то вообще немыслимое, а тем более два. Я была в шоке, когда нашла медальон...

— Вообще-то, он их наделал семь штук, — перебил Сириус. — Как-то случая сказать не было, извини. И один из них в чаше Хельги Хаффлпаф, а чаша в сейфе Беллы — по крайней мере, мы так предполагаем.

— Знаешь, когда-то я думала, что самый большой придурок в нашей семье — ты, — вздохнула Вальбурга. — А вот теперь оказывается, что главная дура — я сама... Ладно, поскольку эти твари объявлены вне закона, всё имущество Беллы отходит мне, так что эту проблему мы решим.

— Сириус! — воскликнула Гермиона, сунув руку в карман. — Чуть не забыла — держи, — она протянула Блэку свиток.

— Это что?

— Ну, когда я ездила в Японию, я там по просьбе Хендри кое-кого наняла...

— Вот деньги твои она транжирит, как настоящая жена, — лающе рассмеялся Сириус. — Мордред, эти три десятка стоят нескольких сотен! Как тебе вообще удалось их нанять?

— Сириус... Ещё не родился такой человек, что смог бы отказать девушке, которая улыбается ему... и обещает отдать имения богатейших магов Англии на разграбление.

— Знаете что? — вздохнула Вальбурга. — Давайте чай пить, а то мне как-то нехорошо от ваших разговоров. Хендри, как я слышала, ты увлекаешься японской анимацией? По просьбе одного моего друга я приобрела в Японии небольшую коллекцию афиш к фильмам, но поскольку его не интересует анимация, я полагаю, что это лучше отдать тебе.

Постер "Порко Россо" с автографами всей съёмочной группы и сэйю, который оказался у Вальбурги, Хендри решил отдать Луне — всё-таки без неё всего, что было прошлой ночью, просто не случилось бы...

А чай у Вальбурги оказался превосходным.

— Ну, что будем делать дальше? — поинтересовался Хендри, любуясь сидящей у камина Гермионой.

— Полагаю, для начала стоит заглянуть к Луне и отблагодарить, — сказала Гермиона. — Потом я всё-таки отправлюсь домой — надо же перетаскивать вещи... И не надо делать страшные глаза, я шучу. Но с родителями поговорить необходимо — а я не представляю, что из этого получится.

— Если что-то пойдёт не так — можешь сбежать ко мне, — предложил Хендри. — Ладно, к Луне и правда надо наведаться...

Луна Лавгуд рисовала. По всей вероятности — мозгошмыга, но с тем же успехом это могла быть и космологическая сингулярность, и Хендри, зная Луну, не поручился бы, что это не одно и то же.

— Летнее Дитя. Ла Команданте, — Луна оторвалась от холста. — Папа, вероятно, курит сыр, поэтому располагайтесь.

Хендри и Гермиона переглянулись и синхронно пожали плечами — речь шла о Лавгуде, а когда речь идёт о Лавгуде, глупо удивляться вообще хоть чему-то. Ксенофилиус курит сыр? А почему бы и нет?..

— Это, конечно, замечательно, — высказался Хендри, достав из споррана свёрнутый постер, — но знаешь ли ты, что это такое?

— Рог морщерогого кизляка? — осведомилась Луна.

— Гораздо лучше! — Хендри развернул постер.

Луна восторженно пискнула и полезла обниматься, едва не помяв постер.

— Луна, Зимнее Безмолвие... — Хендри положил постер на стол. — Спасибо. За всё. И за глаза, и за обряд, и вообще — за то, что ты наш друг. Просто спасибо...

И он расцеловал Луну в обе щеки, а Гермиона не только последовала его примеру, но и принялась чесать Луну за ухом.

— Ня-а... — мечтательно протянула Луна.

От Луны отправились про домам... То есть — сперва в замок Маклаудов, поскольку камин Грейнджеров имел только одно подключение.

— Ну ладно, — Гермиона вздохнула, — всё-таки мне пора...

— Подожди, — Хендри поднял руку. — Гермиона, можешь заявиться к нам, когда захочется, без приглашения. Даже если меня не будет дома. В конце концов, теперь это и твой дом тоже...

— Я запомню... — отозвалась Гермиона, прежде чем нырнуть в зелёное пламя.

Погасив камин, Хендри поднялся в гостиную, где собралось всё семейство, включая и Сириуса.

— Садись, — кивнула Анна. — Итак, мы решили две проблемы сразу — всегда бы так... Надеюсь, ты догадался разрешить ей приходить, когда захочется?

— Конечно, бабушка...

— Ну, тогда мне сказать больше нечего, — Анна кивнула, — а вот у Сириуса кое-что для тебя есть.

Блэк встал, извлёк из кармана маленький истёртый кожаный кошель и протянул его Хендри. Тот развязал его и вытряхнул на ладонь два узких золотых кольца, столь же потрёпанных временем.

— Обручальные кольца твоих родителей, — тихо сказал Сириус, — они носили их с самой помолвки и до конца... Джеймс всегда только улыбался, когда мы о них спрашивали, и отмалчивался, так что единственное, что я тебе могу сказать — они старше Хогвартса, и магии в них нет ни капли... Думаю, он был уверен, что они понадобятся только твоим внукам, но...

— Спасибо, — Хендри сжал кольца в кулаке, — спасибо, Сириус.

Свободной рукой он смахнул навернувшиеся слёзы.

— Полагаю, все юридические вопросы мы решим позже, — заметил Дункан. — А пока что — поздравляю, Хендри. Может, оно и рановато, но раз уж так вышло — наслаждайся жизнью. В конце концов, если вспомнить историю моего знакомства с будущей женой...

— Дункан.

— В общем, — поспешил сменить тему глава клана, покосившись на супругу, — желаю счастья, но всё же не забывайте, что вы ещё школьники и постарайтесь обойтись без сюрпризов...

— Хендри, к тебе можно? — спросила Гермиона, заглянув в дверь.

— Можешь не спрашивать, — Хендри отложил учебник китайского, — заходи. Что-то случилось?

— Можно сказать и так, — Гермиона с ногами забралась на кровать. — Нам надо поговорить... О вчерашнем. Понимаешь, мама не могла не спросить, как всё прошло... И слово за слово вытянула вообще всё — это она умеет. И пока я рассказывала, я задумалась... Хендри, — Гермиона упорно смотрела в сторону, — ты помнишь ту ночь?

— Ну... В общем, да, — Хендри очень надеялся, что не краснеет.

— В общем... Вот и я — в общем. Хендри, — уши Гермионы порозовели, — постарайся вспомнить тот вечер как можно подробнее. Вечер, а не ночь.

Вечер Хендри помнил куда лучше — и в том, что покраснел, уже не сомневался. И всё-таки...

— Ты имеешь в виду, что мы всё это восприняли так спокойно?

— Угу, — Гермиона наклонила голову, словно прячась за волосами. — Не как сейчас. Но главное даже не в этом — это всё было как-то отстранённо, как будто не совсем с нами. Словно жокеи в киберпространстве...

— Хочешь сказать, что всё это — иллюзия?!

Гермиона, покраснев, яростно замотала головой.

— Всё по-настоящему! — почти вскрикнула она. — Просто... Пойми, я сама не знаю, как объяснить!

— Как будто мы играли роли? — предположил Хендри.

— Не то, хотя и близко, — Гермиона, наконец, посмотрела на него. — Я действительно не знаю...

— Не знаешь -и ладно, — Хендри перебрался на кровать и обнял девушку. — Рано или поздно выяснишь — разве когда-нибудь было иначе?

— Угу... — буркнула Гермиона, устраиваясь поудобнее. — Рано или поздно — а сейчас-то что делать?

— А ничего особенного — всё, что и раньше, — вообще-то, именно "особенного" и хотелось, вот только сказать об этом Гермионе как-то не получалось, да и как она на это отреагирует? Тогда, ночью, всё получилось само собой — ночь смела все преграды, заставив отбросить маски и выпустив на свободу что-то бесконечно древнее... А, к дьяволу всё это — в конце концов, если Гермиона будет против, она так и скажет!

И Хендри, повернувшись, поцеловал Гермиону.

Та явно не была против — но и продолжать не торопилась.

— Знаешь, я, наверно, пойду, — вздохнула она, неохотно высвободившись. — До завтра...

— Подожди!

Вытащив из споррана кошель, Хендри, то и дело запинаясь, пересказал всё, что услышал от Сириуса...

Гермиона снова покраснела — но протянутая рука не дрогнула.

На следующий день Гермиона явилась к обеду — одновременно с на редкость мрачным Блэком.

— Начались нападения на маглорождённых, — сообщил он. — И, как будто этого мало, Самозванец стал собирать всякий сброд. Набрал наёмников со всего мира — правда, швейцарцы его открытым текстом послали, заслал своих прихвостней к вампирам и прочей швали. Отправил Грэйбека к оборотням, идиот...

— Ремус?

— Разумеется. На третьей или четвёртой стае он его перехватил...

— Кажется, Ремус обещал Фенрира повесить на собачьем ошейнике? — вспомнила Гермиона.

— Ну да. На том самом вязе, где Петтигрю вывешивали, — подтвердил Сириус. — Да ещё и вожаков собрал, так что с оборотнями у Самозванца нынче всё плохо. А вот с великанами, боюсь, успеет первым — Дамблдор, конечно, Хагрида послал, да ещё Максим к нему присоединилась... Только, боюсь, уже поздно. Вампиры... Ну, этот мусор я вообще не стал бы принимать в расчёт — охотники их изрядно проредили за столько лет, так что осталась или всякая шваль, или...

— Или? — осведомился Дункан.

— Дочери Коцита, — вздохнул Сириус, — вряд ли даже ты слышал о них, Дункан. Древнейшие и сильнейшие вампиры, мать и дочь...

— Вот, значит, как они зовутся, — хмыкнул Дункан. — Ну, этим-то точно на нас наплевать... Ладно, дела обсудим позже, а пока что прошу к столу.

За обедом о делах не говорили — дела были довольно неаппетитными. Зато Хендри и Гермиону обсудили тщательно и со вкусом — настолько, что подростки даже смущаться перестали...

Вот только всё испортил брауни, неожиданно появившийся рядом с Сириусом и что-то ему шепнувший.

— Прошу меня извинить, — Сириус поднялся из-за стола. — Срочное донесение.

Он вернулся через несколько минут — изрядно озадаченным и явно не знающим, как реагировать на новость.

— Самозванец, по всей видимости, собирался устроить ставку в особняке своего отца, — сообщил он, — во всяком случае, прислал туда наёмников и обоих Кэрроу. Час назад мои разведчики обнаружили, что особняк разрушен, наёмники перебиты, Алекто Кэрроу тоже мертва, что с её братом — неизвестно... А на месте боя нашли гильзы — стандартный двести двадцать третий калибр — и вот это.

Сириус положил на стол слегка помятый шарик из блестящего светло-серого металла.

— Он полый, внутри ничего нет, — пояснил он. — Похож на какой-то футляр или что-то в этом роде.

Шарик пошёл по рукам, вызывая всеобщее недоумение, пока не оказался у Роберта.

— Однако... — присвистнул он. — Знаете, что это? Это бериллий, и эта штука — корпус нейтронного запала от старой бомбы. Сейчас таких не делают, но и этот вполне прилично работал. Правда, там внутри должен быть второй шарик, позолота и немного полония...

— М-да... Помните Луну и её разговор про горячее железо? — поёжилась Гермиона. — Похоже, что там они поработали, и это намёк на то, что они могут и сами взяться за Самозванца — а на последствия им наплевать.

-У Самозванца мало времени и ещё меньше денег, — хмыкнул Блэк. — И действовать ему надо быстро... А он не готов. Мы, впрочем, тоже не всё сделали — но время работает на нас. У него не больше года — и ему или придётся нападать, чего мы только и ждём, или мы вычислим его логово и заявимся туда. Ну и хоркруксы вычистим... Благо, и остаться должен только один — змея, судя по тому, как он с ней носится.

— И как ты себе это представляешь? — поинтересовался Дункан. — Он же нападёт на министерство или на Хогвартс...

— Министерство мы просто сдадим — возможно даже, вместе с Скримджером — он в последнее время начал откровенно забываться. Амелия в Вольфенштайне, большинство авроров там же — в министерстве только самый необходимый персонал, да и тот добровольцы. А Хогвартс... Хорошо, что Снейп удрал — Самозванца ждёт сюрприз...

Сириус Блэк плотоядно ухмыльнулся.

— Можно к тебе? — А вот такого Хендри как-то не ожидал... Хотя и надеялся.

Гермиона в пижаме просочилась в комнату, уселась на кровать и теперь смотрела куда-то в сторону.

— Знаешь, в тот раз было здорово, но как-то сумбурно... Может, повторим?

— Ты и правда этого хочешь?

— Разумеется, иначе бы не пришла.

— Тогда давай повторим... — Хендри притянул девушку к себе, потихоньку расстёгивая пижаму.

Приготовления

Первое сентября на платформе девять и три четверти обычно было суматошным... Но не сегодня.

Авроров и наёмников на платформе было, пожалуй, не меньше, чем детей, и вооружены они были не только палочками. Все передвижения по платформе контролировались, работал единственный камин, огороженный и постоянно находившийся под прицелом как минимум трёх бойцов, проход с магловской части вокзала — тоже, да и снаружи хватало охраны... Но поезд превосходил всё.

— Ta ma de! — высказался Хендри, увидев обновлённый Хогвартс-экспресс.

Кто-то — скорее всего, Сириус — поставил перед паровозом и в конце поезда две платформы, на которых красовались спаренные зенитные скорострелки, а на крыше багажного вагона красовалась турель с пулемётом пятидесятого калибра. На передней платформе стоял буддистский монах в оранжевом балахоне и то ли читал заклинание, то ли молился над снарядами.

— Оно самое, — согласилась Гермиона, разглядывая поезд. — Хорошо ещё, что сделать из него полноценный бронепоезд не догадались... И мне очень интересно, как его в таком виде потащат через всю страну.

— Скажем, что снимем кино, — сообщил вынырнувший откуда-то Люпин. — И никакой магии не понадобится... Впрочем, отвод глаз мы на него, конечно, накинем. И очень надеюсь, что всё это окажется ни к чему, и напасть на Хогвартс-экспресс никто не рискнёт.

— А смысл на него нападать? — подошедший Рон чуть не врезался в Ремуса. — Они же так даже своих дружков взбесят...

— Я так полагаю, про то, что существует пророчество о Хендри и Самозванце, в "Белом Лотосе" знают? Ну так вот, до недавнего времени Самозванец знал только часть его. Но недавно он отправил своего лазутчика, чтобы выкрасть пророчество... Он этого сделать не смог — шарик с записью зачарован так, что его могут взять только те, о ком в нём говорится, или спец из Отдела Тайн — зато он его смог сбросить на пол, разбил, выслушал пророчество и донёс хозяину. К сожалению, какие выводы он из этого сделал, никто не знает — но говорят, что Самозванец истерил почти час... А потом объявил Хогвартс приоритетной целью.

— И откуда ты всё это знаешь? — удивился Рон. — Хотя... Наверняка у вас там есть агенты, как же иначе? Про это даже у Сунь Цзы написано... А вот куда Хендри подевал очки — это точно выше моего разумения.

— Вылечился, — Хендри машинально попытался поправить отсутствующие очки. — С помощью Луны. Эффективно, но крайне неприятно... И давайте-ка уже двигаться, пока толпы нет.

Пустое купе найти удалось без труда, но стоило его занять, как тут же начали ломиться всякие странные личности, начиная с Луны Лавгуд.

Луна, впрочем, не вламывалась. Она проскользнула в купе, поздоровалась в своём фирменном стиле, после чего уселась у окна и принялась рисовать. И увлеклась настолько, что даже не заметила, как Гермиона утащила один лист — или сделала вид, что не заметила...

— Луна, безумное порождение Зимы!.. — выдохнула Гермиона, протянув рисунок Хендри. — Нет, ты посмотри, что она творит!

Хендри хмыкнул — Луна, как выяснилось, рисовала мангу. Про их похождения — по крайней мере, самого себя он вполне узнал... Как, впрочем, и Хагрида, который ловил дракона лассо из стального троса.

— Летнее Дитя, это шестая глава, — сообщила Луна, не отрываясь от рисования. — Если хотите почитать сначала — всё готовое в зелёной папке.

— Разумеется, хочу! — хором выдали Хендри и Гермиона, переглянулись и рассмеялись.

Манга оказалась весьма вольным переложением их собственных приключений на первом курсе. Исключительно вольным... Нет, канва событий более-менее соблюдалась — только во с самими событиями всё было сложно. С локациями, впрочем, тоже — Хогвартс имел вид ещё более наркоманский, чем в реальности, замок Маклаудов смахивал на логово Бэтмена, а домик Хагрида превратился в самый натуральный дот. На этом фоне Снейп с катаной или очень сильно помолодевшая Макгонагалл с веером вместо волшебной палочки смотрелись вполне органично — да что там, превращённая фантазией безумного дитяти Зимы в кошкодевочку Гермиона и то нормально смотрелась...

— Ксо! — высказалась Гермиона, отложив папку. — Луна, ну ты вообще...

— Между прочим, ты там очень даже неплохо смотришься, — заметил Хендри, читая мангу.

— Пф! — фыркнула Гермиона, взмахнула палочкой — и обзавелась кошачьими ушками и хвостом.

— Ня, — прокомментировала это Луна, на секунду оторвавшись от рисунка.

Именно в этот момент в купе зашёл Рон — с совой подмышкой и круглыми глазами.

— Ну вообще!.. — заявил он с порога, увидел Гермиону и завис.

— Гуру медитирует, — фыркнула Гермиона.

— У тебя мозгошмыги фиолетовые, — сообщила Луна. — В крапинку.

— Да я сам сейчас фиолетовым стану, — Рон отпустил сову и рухнул на диван. — В крапинку... Представляете, только что в окно залетела сова с письмом от Билла. Он, видите ли, женился!

Луна, не отрываясь от рисунка, заметила:

— Если бы он вышел замуж — это было бы гораздо оригинальнее...

Рон зарычал, глубоко вдохнул, шумно выдохнул и потряс головой.

— Вообще-то, он женился на Флёр Делакур, причём папашу её он спросить не удосужился!

Хендри, чесавший Гермиону за ушком, дико захохотал.

— Уизли... — выдавил он сквозь смех. — Похитители девиц, мать вашу... Откупаться-то чем будете?

— А вот пусть у папы голова болит, — вздохнул Рон. — Меня это, слава Мерлину, не касается... О, что это у вас тут за комиксы?

Рон дотянулся до папки и углубился в чтение. С каждой новой страницей глаза его расширялись , пока он не приобрёл совершенно совиный вид.

— Это что вообще?! — выдал он, добив первую главу.

— Манга, — сообщила Гермиона, по-прежнему лёжа головой на коленях Хендри и лениво помахивая хвостом. — Вроде комиксов, только японские. По мотивам наших приключений.

— То есть, вот это — я?.. — манга-версия Рона выглядела вполне прилично — если, конечно, не считать причёски. Всё-таки Рон стригся коротко, а фантазия Луны снабдила его в манге длинным хвостом, собранным на макушке.

— Похож, — констатировала Гермиона, так и не сдвинувшаяся с места, и повернула голову, подставляя Хендри другое ушко.

И именно в этот момент в купе сунулась Пэнси Паркинсон — да так и застыла, поражённая увиденным.

— Ну чего тебе? — осведомилась Гермиона, лениво махнув хвостом.

— Э-э... А где Драко?

— Разве я сторож брату моему? — отозвался Хендри.

— Чего?..

— Рептилоид сейчас ходит вверх ногами, — сообщила Луна, отложив готовую страницу и достав новый лист.

— Э-э...

— Тебя Миллисента, случаем, не покусала? — осведомился Гарри. — Что за стремительное отупение? Ладно, открытым текстом — Рептилоид свалил вместе с мамашей, вернее, она с ним. Говорят, в Австралию. Вопросы есть?

Паркинсон предпочла исчезнуть.

— Интересно, кто следующий? — поинтересовался Рон, принявшийся за вторую главу.

— Увидим, — пожал плечами Хендри. — Надеюсь только, что не Крэбб или Гойл — вроде бы я их видел на перроне. Гермиона, любовь моя, а ты намерена оставаться в таком виде до самого Хогвартса? Если да, то я решительно не против...

— Ла Команданте, — дверь снова открылась, и на пороге появилась Дафна. — Мастер.

— Королева Пик, — отозвалась Гермиона.

— Вижу, слухи были правдивы...

— Какие ещё слухи? — Гермиона насторожила ушки, но позицию так и не поменяла.

— О вашей скоропостижной свадьбе, — безмятежно отозвалась Дафна.

— Ты у нас, конечно, почётная блондинка, но сплетни я тебе советую всё же оценивать более критично. Это всего лишь помолвка... Хотя кое-кто считает иначе. И кстати, что вообще у вас творится — мы как-то немного выпали из светской жизни?

Усевшись рядом с Луной, Дафна заглянула в рисунок, хмыкнула и принялась рассказывать:

— Ну, какая паника началась после Турнира, я думаю, вы представляете. Кто сбежал, как Нарцисса, кто окончательно подался к Самозванцу или к нам, но большинство постарались сделать вид, что это их не касается. Потом, когда ввели военное положение, таких идиотов стало гораздо меньше, а беглецов — больше... А уж после погрома в Азкабане нейтралов, по идее, и вовсе не должно остаться — только их всё равно ещё не меньше половины.

— Кто сбежал, кроме Нарциссы с Рептилоидом?

— Мелочь, в основном, — отмахнулась Дафна. — Не стоят внимания. Ладно, я, пожалуй, пойду... Ах да, Рон, будь добр, сделай копию, когда дочитаешь.

И вышла из купе.

— Рон, ты ничего не хочешь сказать? — поинтересовался Хендри.

— Хочу, — отозвался Рон. — Тут обязательно должен быть Снейп, отрубающий Квиреллу голову с криком: "Остаться должен только один!"

— Поздравляю, титул главного неадеквата Хогвартса твой, — Хендри даже остановился, за что немедленно получил по носу хвостом Гермионы.

У "Black Company" были два месяца, магия и экскаватор... а также творческая жилка. Всё это, применённое к Хогвартсу и окрестностям, превратило древний замок во вполне современный укрепрайон. Никаких карет и, тем более, лодок, не было — на платформе стояли незнакомые Хендри длинноносые трёхосные бронетранспортёры, в которые наёмники не очень вежливо загоняли школьников.

— Чаки ар ла! — рядом с Хендри появился Шеймас с чемоданом. — Маэстро, я тут раздобыл три дюжины "Армалайтов", тебе не надо?

— А пистолета у тебя нет? — поинтересовался Хендри. — Сам понимаешь, винтовка мне как-то ни к чему, а вот пистолет к палочке совсем не помешал бы... Кстати, что это за машины?

— Что-то русское, — пожал плечами Шеймас. — Старьё изрядное, но Артур Уизли их заколдовал по самое не могу — вот уж не думал, что он так умеет... Кстати, я тут услышал, что старший Малфой на самом деле не умер — потрепало его крепко, но он всё же выжил и теперь отлёживается в каком-то притоне.

— И что теперь? — фыркнула Гермиона, всё-таки избавившаяся от хвоста и ушек. — Всё равно его прибьют, рано или поздно, но неизбежно. И кстати, нам, вообще-то, уже пора.

Внутри бронетранспортёры оказались гораздо более комфортабельными, чем задумывалось их создателями — однако же пустить в ход и палочки, и пулемёт это ничуть не мешало. Броневые створки на лобовом стекле были подняты, так что дорогу пассажиры видели, и увиденное вызывало у Хендри сложные чувства. Всё-таки Сириус и его ребята оказались ну очень креативными, а ещё весьма недурно разбирались в фортификации... А в результате Хогвартс окружал лабиринт траншей, огневых точек и магических ловушек, часть которых явственно была делом рук близнецов Уизли. За окопами возвышалась вторая стена — вполне современная, угловатая и щедро снабжённая поверху колючей проволокой. За стеной оказался ров, в котором ползали соплохвосты — к счастью, выбраться они оттуда не могли...

— Впечатляет, — изрекла Гермиона, когда бронетранспортёры остановились, а ворота Хогвартса за ними захлопнулись. — Вот теперь это действительно крепость...

— Здравия желаю, мистер Филч! — выкрикнул кто-то из близнецов Уизли. Филч — в новеньком камуфляже и с винтовкой за спиной — отсалютовал в ответ.

— Впечатляет, — согласился Хендри. — Интересно, танков у Сириуса нет?

— Зная твоего крёстного — вполне возможно, — фыркнула Гермиона. — Ну что, пошли?

Перовое, что бросалось в глаза в Большом зале — полупустой стол Слизерина. Кто-то сбежал, кто-то не рискнул явиться — а кто-то не смог. Хватало пустых мест и за другими столами, да и новичков было откровенно мало. Большинство магловских семей с детьми-волшебниками предпочло убраться из Соединённого Королевства, поскольку Хогвартс самым безопасным местом больше не был...

Однако здесь всё-таки было гораздо безопаснее, чем в других местах.

Хогвартс был полон наёмников Блэка и авроров — именно он, а не Министерство, был важнейшей целью. Да и о том, что большая часть работников Министерства куда-то переведена, Волдеморт наверняка знал. И даже, возможно, знал, куда именно... А вот о том, что ключевые сотрудники оного Министерства находились в "Замке Вольфенштайн" он совершенно точно знать не мог. Почти все, кому это было известно, находились в бункере и покидать его до конца войны не собирались... А остальные — в Хогвартсе, так что никаких шансов узнать этот факт у Волдеморта не имелось.

Впрочем, кое-кто из наёмников подчинялся отнюдь не Блэку — а именно, тот отряд, что Гермиона наняла в Японии. Отряд, впрочем, весьма условный — просто три десятка бойцов, нанявшихся на одно и то же дело... и выбравшие своим капитаном Куронеко.

— Гермиона... — тихо спросил Хендри, глядя на бакэнеко, устроившуюся за преподавательским столом и о чём-то оживлённо беседовавшую с Флитвиком. — Только честно — сколько она с нас содрала?

— Как ни странно — вообще ни пенса, — отозвалась Гермиона. — У неё какие-то свои счёты с Самозванцем. А ещё я знаю, как её зовут на самом деле...

— И как же?

— Ямамото Евангелина, — шёпотом ответила Гермиона, — и я даже гадать не берусь, чем закинулись её родители.

Обсуждаемая бакэнеко дёрнула ухом в сторону нанимательницы, но этим и ограничилась...

А затем началось распределение.

Церемония оказалась непривычно — и неприятно — короткой, и на Слизерине в этот раз оказалось меньше всего учеников. Песня Шляпы соответствовала общему настроению — на сей раз она призывала отбросить разногласия и дать врагам отпор, а потом пройтись по их владениям... Что поделать — Основатели были детьми своей эпохи.

Речь Дамблдора тоже оказалась короткой и весьма необычной.

— Прошло чуть больше двух месяцев с того дня, когда Волдеморт, используя гнуснейшую чёрную магию, вернулся к жизни, — заговорил Дамблдор, встав, — и развязал новую братоубийственную войну. Все мы, собравшиеся здесь, отдаём себе отчёт в том, что Хогвартс является самой важной целью мятежников, наравне с Министерством, а возможно, и превосходя его — и поэтому мы были вынуждены принять определённые меры предосторожности. Сейчас в Хогвартсе находится большой отряд элитных бойцов, возглавляемый Сириусом Блэком, чья репутация вам, несомненно, известна. Мистер Блэк также любезно согласился взять на себя обязанности преподавателя ЗОТИ, поскольку у нас его в очередной раз нет. Также к нам присоединилась группа неравнодушных магов и волшебных существ, собравшихся со всего мира, чтобы противостоять тирании Волдеморта — этих отважных людей возглавляет легендарная Куронеко, Чёрная Кошка Востока!

Бакэнеко поднялась и поклонилась, так что оба хвоста едва не задели по лицу Макгонагалл, а чёрно-серебряное кимоно на груди натянулось, собрав на себе взгляды всех мужчин в зале.

— Куронеко-сан любезно согласилась преподать всем желающим основы искусства оммёдо, — продолжил Дамблдор, — и смею вас заверить — это необычайно интересно.

Судя по шуму в зале, желающих среди старшекурсников нашлось предостаточно...

— И последнее изменение в преподавательском составе, — продолжил Дамблдор, переждав шум. — Поскольку профессор Снейп нас покинул, преподавать зельеварение любезно согласился мой старый товарищ, воспитавший не одно поколение волшебников — Гораций Слагхорн, замечательный мастер. Он же вновь примет и обязанности декана Слизерина.

Пожилой толстячок с роскошными усами встал и с весёлой улыбкой поклонился. Хендри хмыкнул — один из могущественнейших тёмных магов Британских островов на такового решительно не походил. Пожалуй, Слагхорн не стал Тёмным Лордом лишь потому, что был изрядным лентяем и абсолютно не желал напрягаться. В самом деле, сделай он это — и пришлось бы забросить клуб, отказаться от большей части исследований, а про посиделки за обедом вообще можно было бы забыть... А на такие жертвы Слагхорн идти не желал.

— А теперь... Да начнётся пир! — провозгласил Дамблдор.

-Директор Дамблдор просил вас зайти к нему, -сообщила Макгонагалл, перехватив Хендри в дверях. — Вдвоём. Пароль — сладкий рулет.

— Когда?

— Желательно — прямо сейчас.

Кивнув, Хендри поймал Гермиону за руку и сообщил о приглашении. Та в ответ только пожала плечами — разумеется, Дамблдор хочет разобраться в этой истории.

— Пошли, я знаю короткую дорогу, — Гермиона затащила Хендри в какой-то полутёмный коридор.

— Со стороны это выглядит как-то не очень...

— Да и плевать, — отмахнулась Гермиона. — Сплетней больше, сплетней меньше — какая разница? Зато быстро.

Дорога и впрямь оказалась короткой — правда, в главный коридор выходила не слишком удачно... ну или Энтони Гольдштейну просто не повезло оказаться на дороге спешащей парочки.

— Гойше коп! — воскликнул он, шарахнувшись в сторону. — Куда вас Мордред несёт?!

— Вообще-то, нас директор ждёт, — отмахнулся Хендри. — И вообще, чего ты такой нервный?

— Так я староста теперь, — вздохнул Энтони. — Ни секунды покоя, сволочи, не дают... А тут ещё вся эта история с Сами-знаете-кем... Ладно, пойду я.

Кивнув, Хендри свернул за угол, остановился перед горгульей и произнёс:

— Сладкий рулет.

Горгулья вальяжно отодвинулась, пропуская гостей.

Кабинет Дамблдора почти не изменился — только добавилась на стене большая карта Соединённого Королевства.

— Проходите, — кивнул Дамблдор. — Хотите чаю?

— Я бы не отказалась, а ты?

— Я тоже не против, — кивнул Хендри, потихоньку изучая кабинет.

— Замечательно. Итак, как вы понимаете, мне хотелось бы задать вам несколько вопросов... И для начала самый важный — вы действительно поженились?

— Эм... Нет, по идее, — помотал головой Хендри. — Сидхе, правда, считают иначе, но то сидхе...

— Вот как, — Дамблдор поставил на стол три чашки, уселся за стол и сделал глоток. — Это сильно упрощает ситуацию... но делает её гораздо скучнее, не находите? Ну да ладно, сейчас не время для шуток — я ведь правильно понимаю, что хоркрукс уничтожен?

— Уничтожен, — подтвердил Хендри.

— Что ж, не буду уточнять, как именно, — хмыкнул Дамблдор, покосившись на кольца, — главное — дело сделано. Поздравляю вас и с уничтожением хоркрукса, и с помолвкой... И если вам нужна отдельная комната — это можно устроить. В конце концов, ещё на моём веку брак в вашем возрасте был делом нередким...

— В этом нет необходимости, — мотнула головой Гермиона.

— Ну что ж... Раз так, то давайте побеседуем о пустяках — не бросать же чай недопитым? — предложил Дамблдор.

Хендри согласился — чай у директора Хогвартса всегда выходил отменным, и бросать его недопитым было жалко. Слизеринцы почему-то считали, что Дамблдор подливает в чай какие-нибудь зелья — у каждого рассказчика имелась своя версия — однако Хендри было абсолютно точно известно, что если в чай и добавляется что-нибудь — то только бальзам или самодельный чёрный ром, которым Дамблдора снабжал какой-то его приятель с Кубы.

Разговор за чаем шёл о самых разных вещах — об острове Скай, о сидах и конкретно о сиде Лох Клеат, о пляске Джин Грейнджер...

-Да... — задумчиво протянул Дамблдор. — Всё же мы слишком часто недооцениваем маглов — а ведь они могут многое, очень многое... Пожалуй, даже больше, чем мы, маги. Об этом не принято говорить, но большинство по-настоящему великих магов были маглорождёнными. Почему? Потому, что им не твердили с детства, что не может быть того или этого, что так колдовать нельзя, что это невозможно... Вот они и совершали невозможное, даже не догадываясь о его невозможности. Я помню Вальбургу Блэк в вашем возрасте — и ей уж точно не пришла бы в голову мысль отправиться в гости к сидхе. Да и танец твоей матери, Гермиона, ей был бы не по силам...

— Поэтому в старину делили маглорождённых на обретённых и дарованных? — спросила Гермиона.

— Именно, — блеснул очками Дамблдор. — И вы, мисс, Грейнджер — определённо из последних. А теперь, раз уж чай выпит, а время позднее — думаю, нам пора расходиться.

— И то правда, — согласился Хендри, — надеюсь, у гриффиндорцев не хватило терпения, они расползлись по кроватям и не атакуют нас вопросами до завтра...

Затишье

Надеждам Хендри, разумеется, не суждено было сбыться — Гриффиндор жаждал новостей, ибо слухи были обильны и противоречивы. Ради этого гриффиндорцы даже проявили нехарактерное для них терпение и в полном составе сидели в гостиной...

— Рассказывайте! — потребовала Лаванда, стоило парочке появиться на пороге.

— Давным-давно, в далёкой-далёкой галактике... — начал Хендри.

— Про свадьбу рассказывайте! — возмутилась Лаванда. — Хендри, не морочь мне голову!

— Так не было никакой свадьбы, — фыркнула Гермиона. — Была помолвка, было лечение, был праздник по этому случаю — небольшой. Никого не позвали — ну извините, так получилось, да и обычай требовал достаточно узкого круга...

На обычаи в магическом мире можно было списать почти всё — а в Британии с особой лёгкостью. Англичане — что маги, что маглы в равной степени — традициями всегда гордились, иногда даже демонстративно, старательно и с удовольствием им следовали... Вот только в магическом мире хватало традиций и обычаев, которые всё ещё оставались вполне актуальными и необходимыми. Поэтому, услышав про требования обычая, никто не стал уточнять, что же требовалось — ведь это легко могло оказаться то самое знание, которое умножает скорбь... Но поводом отцепиться от парочки это всё-таки не было.

Кончилось всё явлением Макгонагалл, разогнавшей сборище, сообщив, что у седьмого курса первой стоит трансфигурация, и те, кто будет на её уроке зевать, станут наглядным пособием. Это сработало — декана гриффиндорцы побаивались и уважали.

Утро оказалось спокойным — видимо, запас вопросов вчера иссяк, а новых не придумалось. Это радовало, поскольку первым уроком шло зельеварение, а Хендри, хоть и был наслышан о Слагхорне, сам с ним никогда не пересекался и не знал, чего ожидать... Впрочем, о том, что как педагог он Снейпа превосходил на несколько порядков, было известно всем.

Слагхорн Хендри не разочаровал — завладеть вниманием аудитории он умел ничуть не хуже Снейпа, а вот фирменного снейповского хамства и потакания своим за ним не водилось. А уж обещание выдать за наилучшее зелье порцию Феликс Фелицис... Для Снейпа это было бы абсолютно немыслимо — он и слизеринцу подобной награды не назначил бы, а все остальные могли рассчитывать только на оскорбления и бесконечные придирки.

И уж тем более Снейп закатил бы истерику из-за отсутствующего у гриффиндорца учебника — а Хендри из-за летнего бардака учебник утратил, как выражался Сириус, армейским способом. То есть — безнадёжно и бесследно. Слагхорн же, добродушно посмеявшись, выдал учебник из запасов в кабинете. Весьма интересный учебник...

Подписанный неким Принцем-полукровкой, учебник содержал комментарии — иногда весьма язвительные, правки, собственные рецепты, какие-то расчёты и заклинания. Последнее было особенно интересным — заклинания явно были созданы сами Принцем, кем бы он ни был... А он был явным и очевидным талантом. И при этом почерк неизвестного Хендри казался подозрительно знакомым — вот только вспоминать, где он его видел, времени не было. Зато можно было опробовать доработанный рецепт — благо, в учебнике он имелся.

И работал — высочайшее качество полученного зелья не подлежало сомнению. Получилось даже лучше, чем у Гермионы, из-за чего та подозрительно косилась на Хендри, и его работа, разумеется, была удостоена приза. Ну... Зелье Удачи на дороге всяко не валяется, а с Гермионой надо будет поговорить вечером , и не с ней одной — может, кто-нибудь и опознает почерк.

Первое в новом учебном году собрание "Белого Лотоса" состоялось вечером в Выручай -комнате. И началось оно с предъявления учебника.

— Ну-ка... — Дафна немедленно сцапала учебник, пролистала его и присвистнула. — Вот так номер!

— Что там?

— Почерк Снейпа, — ответила Дафна. — Не удивляюсь, что ты его не узнал сходу — на одних замечаниях далеко не уедешь, а здесь, к тому же, он писал ещё в молодости, и почерк немного отличается... Но это однозначно его рука. Принц-полукровка... Ну, тут я сказать не могу ничего — старый Принц умер лет двадцать назад, дочь его выскочила за кого-то замуж и с тех пор о ней никто ничего не слышал — так что это вполне возможно. Или он просто думал, что в родстве с Принцами... И всё-таки он гений, этого не отнять...

— Это точно, — согласился Хендри. — Я как раз по его учебнику варил зелье — результат вам известен... Поэтому, Королева Пик, для тебя особое задание — поискать другие записи вашего бывшего декана. Тебе туда попасть куда проще, чем остальным...

— Вот чем я ещё не занималась, так это не грабила деканов, — хмыкнула Дафна. — А зря, пожалуй. Впрочем... Сам знаешь, как это делается.

Хендри знал. Несколько хаффлпафцев могли раздобыть в Хогвартсе всё, что угодно и у кого угодно, да так, что объект их внимания ещё долго ни о чём не догадывался... А то и вовсе не догадывался. Именно эта компания в своё время избавила младшую Уизли от дневника... Правда, благотворительностью они не занимались.

— Если ты про известно кого, — Хендри подмигнул, — то я не уверен, что при таком количестве боевиков в замке у них что-то получится. Да и сам Слагхорн — известный параноик, так что тебе это явно будет проще... А главное — даром. В конце концов, ты всегда сможешь отговориться, что ждала декана и взяла полистать первую попавшуюся книжку.

-Ну... Посмотрим, — хмыкнула Дафна. — А ты уверен, что там есть что-то ещё?

— Уверен, — ответил Хендри. — Об идеях Снейпа я кое-что слышал от крёстного, и здесь ничего этого нет. И не думаю, что остальное он хранил где-то ещё — более надёжного места у него не было.

— Ладно, дай мне неделю, — Дафна ненатурально вздохнула.

На следующий день Хендри пришла в голову мысль, которую стоило реализовать как можно быстрее. Поэтому, едва закончились уроки, он отправился к Сириусу, а от него — в Запретный лес. В компании двух охранников, Гермионы, которая не желала оставаться в стороне, и Луны, просто неспособной пройти мимо столь безумной затеи.

Далеко идти не пришлось — пещера оказалась гораздо ближе к Хогвартсу, чем Хендри до сих пор думал, и василиск был на месте.

— Здравс-ствуй, — прошипел Хендри, остановившись у входа.

— Здравс-ствуй, — отозвался василиск. — Ш-што-то с-случилос-сь?

— На Хогвартс-с нападут, — сообщил Хендри. — С-скоро или нет — мы не знаем, но луш-ше не рис-сковать. Вернёш-шься в подземелье?

— С удовольс-ствием, — зашипел змей. — С-сторожить замок — моё дело.

— Нападёт тот с-самый нас-следник...

-Ящ-щерица бес-схвос-стая, а не нас-следник он, — презрительно прошипел змей. — С-скоро буду.

Хендри почесал василиску хвост, пожелал перелинять без проблем, и вышел из пещеры.

— Договорились? — поинтересовалась Гермиона.

— Ну а как же, — отозвался Хендри, — он же ещё когда обещал, что будет слушаться только меня и Скамандера... Кстати, надо бы Дамблдора предупредить , если Сириус этого ещё не сделал...

— Сделал, — неожиданно заговорил один из телохранителей. — Дамблдор принял к сведению.

— Но вряд ли он был сильно рад, — Хмыкнула Гермиона.

— Не знаю, — пожал плечами телохранитель. — Полагаю, что да.

Первого урока ЗОТИ ждали с нетерпением — и Сириус не подвёл.

Внимательно изучив собравшихся пятикурсников, он сообщил:

— Палочки можете убрать — сегодня вам они не понадобятся. Перья, впрочем тоже... Итак, защита от тёмных искусств — и вы гадаете, чего ждать от нового преподавателя. Что же, всё будет ещё хуже, чем у моего лейтенанта... Потому что мы действительно будем изучать защиту от тёмных искусств. Вам предстоит научиться противостоять самой опасной твари, когда-либо видевшей свет... Твари, во много раз опаснее оборотней, драконов и келпи. Вы спрашиваете, что же это за тварь?..

В классе повисла тишина — кто-то не понял и ждал ответа, кто-то, напротив, всё прекрасно понял и не видел нужды озвучивать очевидное.

— Это, — продолжил Сириус, — человек. Двуногое животное без перьев и с широкими ногтями... Идёт война — и она неизбежно зацепит вас, а значит, вы должны быть готовы защитить себя и своих близких. Я не собираюсь делать из вас солдат — это было бы неразумно — но основы я вам вобью намертво. Я не обещаю сделать вас непобедимыми — но спасти свою — или чью-то ещё — жизнь вы сможете...

Сириус замолчал, обвёл аудиторию тяжёлым взглядом и скомандовал:

— На стадион! Бегом марш!

Пятый курс, побросав всё, кроме палочек, рванулся прочь из замка — Люпина помнили отлично...

Разумеется, "Белый Лотос" оказался на стадионе быстрее всех. Разумеется, Сириус уже был там...

— Да уж, гонять вас и гонять! — заявил он. — Поэтому для начала повторяете всё, чему вас учил Лунатик, а параллельно слушаете меня. Пригодится... Итак, ваша задача — ни разу не бой насмерть. Ваша задача — сорвать атаку врага и отойти, всё остальное — глубоко второстепенно. А для того, чтобы эта тактика имела успех, вам не требуются никакие древние и могущественные заклинания и тайны чёрной магии — достаточно максимум полудюжины несложных связок... и быстрых ног. Впрочем, это касается не только людей...

— Сэр, но ведь большинство опасных магических существ быстрее человека?.. — осторожно подал кто-то голос.

— А кто сказал, что вам надо бегать быстрее монстра? — оскалился Блэк. — Вам надо бегать быстрее напарника... Так, шутки в сторону — начинаем. Ваша задача — поразить хотя бы одну мишень. На бегу.

Вроде бы ничего запредельно сложного — вот только в качестве мишеней использовались несколько анимированных Флитвиком доспехов, снабжённых артефактами, выдававшими весьма болезненное жалящее заклинание. Очень метко выдававшими... Так что к концу занятия весь пятый курс оказался грязным, растрёпанным и злым. И даже неплохие, в общем-то результаты не особо радовали.

— Ну что тут скажешь... — подвёл итог Блэк. — Кое-какие шансы выжить у вас есть, но именно что кое-какие. Нет, некоторые явно выделяются в лучшую сторону, и я даже знаю, почему — но этого всё равно мало. Да, и следующие занятия опять будут сдвоенными, как у Лунатика — теория и практика. А теперь — свободны!

Воля Гермионы превратила Выручай-Комнату в классическую японскую баню, и теперь "Белый Лотос" в полном составе наслаждался горячей водой и неспешной беседой. Беседа вертелась вокруг ЗОТИ — пятикурсники всё ещё не остыли после урока.

— Всё-таки, Сириус перестарался, — заявил Невилл, после чего ушёл в воду почти по ноздри и с завистью покосился на Тревора. Жаб устроился на перегородке, разделявшей мужскую и женскую половины, и вид имел безобразно довольный...

— Не сказала бы, — откликнулась Гермиона из-за перегородки. — Кстати, мальчики, там где-то должен быть флакон с маслом — не забросите его к нам?

Невилл, подвсплыв, дотянулся до палочки, подхватил левитацией флакон и переправил за перегородку, после чего сказал:

— Я, конечно, понимаю, что на нас могут напасть, но для самообороны это всё, по-моему, излишне. Нас не отбиваться учат, а воевать...

— Потому что воевать нам и придётся, — подключился к разговору Уллем. — Прошу заметить, что нас Сириус гоняет примерно также, разве что теорию читает несколько иную. Да и остальных, кстати, тоже — близнецы подтвердят.

— Подтвердим, — согласился Фред,

— Несомненно, — поддержал брата Джордж.

— Но нам...

— Ещё и велели...

— Читать Сунь-Цзы.

— И это...

— Чертовски интересно!

Хендри передёрнул плечами — близнецы сами по себе были неукротимой стихийной силой — непредсказуемы и опасны, как шаровая молния, как припечатал кто-то из "воронов" — но близнецы, вооружённые "Искусством войны"... А затем и чем-нибудь более современным... А ведь у деда в библиотеке совершенно точно был Прудон и даже, кажется, Кропоткин...

Эта мысль заставила Хендри улыбнуться настолько кровожадно, что компания, сама этого не заметив, шарахнулась на другой край бассейна.

— Анархия, — раздался из-за перегородки голос Луны.

Начало нового учебного года оказалось небогато на события — по крайней мере, вне Хогвартса. В самом же замке творилось всякое, и основной причиной тому был, разумеется, "Белый Лотос". А конкретнее — Луна... и её творение под названием "Волшебная школа".

Манга Луны начала расползаться по Хогвартсу. И, как всё, что делала Луна, шокировала неподготовленную общественность... Маглорождённым, конечно, было несколько проще — они хотя бы с комиксами были знакомы, да и воительницы в матросках уже успели пробраться на британские экраны, пусть и в далёком от оригинала виде... Но это была натуральная манга со всеми её атрибутами и заморочками, да к тому же рассчитанная на подростков.

Разумеется, "Волшебная школа" немедленно приобрела в Хогвартсе колоссальную популярность — тем более, что многие без особого труда узнавали в героях себя... И нравилось это далеко не всем. В особенности — преподавателям. В особенности — Макгонагалл, которой частенько не хватало чувства юмора... и которую нервировала Куронеко.

Собственно, именно манга и послужила запалом ...

— Хотелось бы мне знать, кто автор этого... непотребства, — Макгонагалл брезгливо подняла номер "Придиры" с первой главой. — Потому что этот человек заслуживает не меньше месяца отработок. Невозможно представить себе девушку, которая согласилась бы носить настолько короткую юбку, да ещё и постоянно позволяя ей совершенно непристойно задираться... и тем более делать это специально! А все эти двусмысленные намёки и шуточки?! И, в конце-то концов, даже в молодости я бы не стала носить такую безвкусную шляпу!

-Я бы тоже очень хотела пообщаться с создательницей этого шедевра, — пропела Куронеко, — а я совершенно уверена, что автор — девушка. Ками-сама, это едва ли не лучшая приключенческая манга, какую мне доводилось читать — и это только первая глава! Я скажу даже больше — эту мангу совершенно свободно можно издать в магловском мире, как фэнтази... Ну и не могу не отметить, что представления уважаемой мисс Макгонагалл о магловской моде безнадёжно устарели... что и оставляет её наедине с вечностью.

Последние слова были сказаны шепотом — но расслышал их весь Большой зал.

Макгонагалл в ответ совершенно по-кошачьи величественно отвернулась.

— Кажется, дело идёт к драке, — заметила вполголоса Джинни, наблюдая за преподавательским столом.

— С чего бы? — фыркнул Рон, сосредоточенно уничтожая обед

— Ты чурбан, братец, и женщин не понимаешь! — фыркнула Джинни.

И оказалась права...

Макгонагалл и Куронеко продолжали сверлить друг друга негодующими взглядами, а стоило только обеду закончится, как всех немедленно охватило желание оказаться где-нибудь в другом месте. Неважно где и как — лишь бы не в Большом зале... И последнее, что услышали столпившиеся под дверью ученики, прежде чем она захлопнулась — протяжный боевой мяв.

Что творилось в Большом зале — общественность Хогвартса так и не узнала, однако за ужином Куронеко явственно старалась не откидываться на спинку и поменьше вертеть головой, да и кимоно запахнула куда сильнее обычного, а Макгонагалл сдвинула шляпу на глаза, отчего вид приобрела величественный и зловещий.

— Будь здесь Снейп, — изрекла Гермиона, разглядывая декана, — он повесился бы от зависти на собственном носу.

— Знаешь, ты иной раз начинаешь изъясняться не хуже Луны, — буркнул Рон. — Это страшно, вообще-то...

— Примем это за комплимент, — фыркнула Гермиона. — Нет, ну точно, Макгонагалл так куда больше идёт...

Макгонагалл сверкнула из-под шляпы глазом, заставив Невилла подавиться соком.

Судя по всему, Макгонагалл тоже решила, что так лучше — во всяком случае, на следующий день она явилась на урок, всё так же сдвинув шляпу на глаза.

Эффект это имело поразительный — гриффиндорцы, и раньше относившиеся к декану с опаской и почтением, теперь даже дышать старались через раз, а успеваемость взлетела поразительнейшим образом. Макгонагалл явно оценила эффект...

— Кажется, это надолго, — вздохнула Гермиона, когда за пятым курсом закрылась дверь класса. — Не то, чтобы я была против, но как-то это несколько напрягает... Волосатая задница Кернуна, да куда ты прешь?!

Последнее относилось к выскочившему в коридор и врезавшемуся в неё первокурснику с Хаффлпафа.

— Простите! — вякнул мальчишка, вскочив и ткнув в руки какой-то свёрток. — Вот, у вас выпало!

И умчался. Гермиона посмотрела ему вслед, перевела взгляд на свёрток, хмыкнула и убрала в сумку.

— Ладно, Флитвик, конечно, на многое смотрит сквозь пальцы, но опаздывать на его занятия не стоит, — сказала она. — И кстати, что это за тип и почему он попал к барсукам, а не к нам?..

— Понятия не имею, — пожал плечами Хендри. — Впрочем, барсуков часто недооценивают... Чем они и пользуются. И кстати, надеюсь, ты там прячешь не томик яойной манги?

— Хендри Маклауд Поттер! Да как ты посмел подумать такое о собственной невесте?! — "Популярная механика", как обычно, возникла в руке Гермионы словно из ниоткуда и карой небесной обрушилась на голову Хендри.

"Белый Лотос" в очередной раз собрался в Выручай-комнате, и Гермиона, развернув полученный днём свёрток, предъявила учебник зельеварения за шестой курс, подписанный всё тем же Принцем-полукровкой, и записку, гласившую: "Больше ничего нет".

-Два учебника, — Гермиона быстро перелистала книгу, — и второй куда как ценнее... Здесь уже не шуточные заклинания, а вполне боевые, да и рецепты кое-где прописаны тоже не слишком мирные... Почему предлагаю всё это внимательно изучить, отработать и при необходимости пускать в ход, не раздумывая. В том, что необходимость появится в ближайшее время, никто, надеюсь, не сомневается?

— Никак нет, госпожа лейтенант! — пролаяли хором близнецы Уизли.

Бои местного значения

Сентябрь оказался довольно спокойным — однако это никого не обманывало. Спокойным он был только в Хогвартсе — во всей остальной магической Британии разгоралась гражданская война. Пожиратели Смерти охотились на маглорождённых и полукровок, наёмники и авроры — на Пожирателей, но ключевые объекты пока что не трогали. Вынужденно — Министерство и Хогвартс были слишком хорошо защищены, а где находился штаб Пожирателей, оставалось неизвестным, и Сириус считал, что Волдеморт с приближёнными кочуют по стране. Столкнуться с ними можно было разве что случайно — или вынудив напасть, желательно на Хогвартс. Дамблдор, обдумав этот вопрос, решил, что стоит напомнить общественности о первом падении Волдеморта — и, решив, поручил исполнение Блэку. Блэк, проявив солдатскую смекалку, спихнул задание на ближайшего журналиста — то есть на Луну Лавгуд...

— Сэмпай, — Луна, решившая поиграть в махо-сёдзе, поклонилась, — люди хотят знать.

— Люди всегда чего-нибудь хотят, — отозвался Хендри из кресла. Предполагалось, что прозвучать это должно величественно — но трудно быть величественным с сидящей на коленях девушкой. — Ладно, Луна, что там у тебя?

— Интервью, сэмпай.

— Интервью? — Хендри прищурился. — Затея Сириуса? Ну ладно, надеюсь, он знает, что делает...

Правда, тот факт, что дело было поручено Луне, заставлял Хендри в этом сомневаться.

-Сэмпай, как ты думаешь, почему Волдеморт проиграл в своё первое пришествие? — спросила Луна.

— Потому что идиот, — сообщил Хендри. — Ему напророчили, что только я могу его победить, а Дамблдор об этом узнал и вместе с моими родителями приготовил ловушку... Но, к сожалению, её не успели закончить, и мои родители погибли, развоплотив Волдеморта — так что, до некоторой степени, меня можно считать причиной его поражения. Не будь он идиотом — не поверил бы в пророчество, благо, в Отделе Тайн, как говорят, этих пророчеств целый склад...

— Это правда, сэмпай, — кивнула Луна, — папа там был и кое-что мне рассказал. Значит, в прошлый раз Волдеморт проиграл, потому что поступил глупо?..

— Ну да. И на этот раз всё будет ещё хуже, потому что он ничуть не поумнел, — фыркнул Хендри, — а мне, минуточку, не полтора года. И я не один...

— А я и не знала, что ты страдаешь манией величия... — Гермиона вздёрнула бровь.

— Любовь моя, кто тебе сказал такую глупость? — Хендри отзеркалил жест. — Я не страдаю, я ей наслаждаюсь... Так, Луна, это не надо записывать. В общем, Волдеморт идиот, и не желает видеть, что никому особенно его бредовые идеи тут не нужны. Сама посуди, сколько у него сейчас последователей? Десятка два максимум. Да, он набрал наёмников — но из серьёзных контор с ним дела иметь никто не желает, а те, кто согласился, разбегутся после первой же серьёзной трёпки. Великаны — ну да, какое-то количество он набрал, но они же реально тупые, так что ему же только больше проблем. Вампиры, дементоры и инферналы — ну, это всё замечательно горит, а сколько у Сириуса фосфорных мин — ты и сама видела, и есть у меня подозрение, что кое-где там вовсе даже не фосфор... Оборотни и вовсе попрятались — сама понимаешь, почему. Да, всё это неприятно — но большая часть магической Британии -подавляющее большинство — против Волдеморта и его прихвостней. Вот и получается, что всё, что ему осталось — опять накинуться на меня... И на сей раз убиться окончательно.

Хендри кровожадно улыбнулся.

— Большое спасибо, сэмпай, — снова поклонилась Луна. — Ты дашь мне завтра автограф?

— Луна, — вздохнул Хендри, — безумное порождение Зимы...

Следующее утро выдалось шумным — во-первых, предстояло первое занятие у Куронеко, а во-вторых, слегка подчищенное выступление Хендри появилось одновременно в "Придире" и "Пророке". Ксено Лавгуд немного подправил стиль, однако Волдеморт так и остался идиотом...

— Хендри, ты правда обозвал Того-кого-нельзя-называть идиотом?! — возопила Лаванда, развернув газету.

— Во-первых, его зовут Том Риддл, а Волдеморт — это просто кличка, как у какого-нибудь уголовника. Во-вторых, не обозвал, а констатировал факт, — Хендри не соизволил оторваться от завтрака. — А в-третьих, ты же сама видишь текст, где сказано, что Волдеморт — идиот. Что не так?

— Да всё! — снова повысила голос Лаванда. — Ты обозвал идиотом Того...Волдеморта! Это же...

— Ну, это не совсем справедливо, — вмешался в разговор Дамблдор. — Он не вполне идиот, в некоторых областях он даже гениален, но в других... М-да, в других областях всё обстоит крайне печально.

— Синдром саванта, — высказалась Гермиона, опустошив кубок сока.

— Не совсем, я полагаю, но что-то вроде, — согласился Дамблдор. — Но мне кажется, что состояние психического здоровья нашего оппонента можно обсудить и в свободное время...

Макгонагалл внушительно сверкнула глазом из-под шляпы.

Количество записавшихся на факультатив было рекордным — правда, подавляющее большинство туда привёл интерес отнюдь не к оммёдо... И Хендри было крайне интересно, сколько из них отсеются на первом же занятии — ибо что скажет преподаватель, он представлял.

— Должна сразу предупредить — вряд ли кому-то из вас удастся стать оммёдзи, — Куронеко сказала именно то, чего ожидал Хендри. — Чтобы стать оммёдзи, необходимо быть японцем — или, хотя бы, в совершенстве изучить японский язык и японскую культуру. Без этого... Вы, конечно, сможете уяснить некоторые общие моменты, выработать для себя тактику взаимодействия и противодействия, может быть, подсмотрите какие-то идеи — но и только. Тем не менее, даже это будет весьма полезно и позволит вам взглянуть на магию — и не только на магию — новым взглядом...

Аудитория подозрительно молчала, поедая преподавателя глазами. Преподаватель демонстративно изучала аудиторию, ожидая вопросов... И дождалась.

— Куронеко-сенсей... — Гермиона подняла руку, дождалась кивка и бойко застрекотала по-японски.

Куронеко дёрнула хвостами, наставила на Гермиону уши и ответила, через пару секунд к разговору присоединилась Луна. Аудитория предано внимала, но ничего, естественно не понимала — а потом разговор, похоже, свернул куда-то не туда, поскольку все трое уставились на Хендри.

— Что-то не так? — поинтересовался он.

— Да нет, просто ты же тоже можешь полноценно использовать оммёдо, — ответила Гермиона. — Байхуа, в принципе, тоже подходит...

— Только это уже будет дао, — возразил Хендри, — хотя они вроде как в родстве...

— Совершенно верно, — подтвердила Куронеко, — и поэтому начну я с небольшого экскурса в историю...

Завладеть вниманием слушателей бакэнеко умела отлично — даже самые озабоченные старшекурсники всё же слушали, а не просто пялились на неё. Впрочем, рассказывала она о вещах, в Англии неслыханных со времён Мерлина... Да и сам Мерлин слегка поблёк на фоне Абэ-но Сэймэя и кицунэ-придворных. Экзотическая, но хотя бы известная Махотокоро теперь казалась чем-то совершенно обыденным и даже банальным.

— Итак, у нас есть время для вопросов — а их, как я полагаю, накопилось немало, — подвела итог своей лекции Куронеко, — и я с удовольствием на них отвечу... Если, конечно, вы будете их задавать по одному, а не хором.

Шум в аудитории стих, и Гермиона тут же подняла руку.

— Согласитесь ли вы обучить нескольких учеников в индивидуальном порядке? — осведомилась она.

— Тебя и Луну? Почему бы и нет, раз вы настолько уверенно владеете японским, — Куронеко повела ушами. — А вот всем остальным ничего не светит, уж простите. Впрочем... Если вы захотите изучить японский язык — оммёдо окажется доступно вам.

— А можно ли использовать приёмы оммёдзи с обычной магией? — поднял руку Дин Томас.

— Думаю, можно. По крайней мере, случалось мне знавать одного парня, который делал что-то вроде офуда с рунами... — Куронеко мечтательно вздохнула. — Так что — пробуйте!

На этом первое занятие окончилось, слегка обескураженные ученики разбрелись по гостиным, обдумывая услышанное и решая, стоит ли продолжать... По крайней мере, некоторые — "Белый Лотос" подобным вопросом не задавался — разумеется, они все продолжать будут.

— Нам, в конце концов, ещё мир захватывать, — заявила Луна в Выручай-комнате, куда вся компания отправилась сразу после лекции. — А Япония получит номер одиннадцать.

— Одиннадцать-то почему? — не понял Джастин.

— Ну так не двенадцать же, — пожала плечами Луна.

— Всё это замечательно и будет исполнено, — хлопнул по столу Хендри. — Но давайте поговорим о вещах насущных. Кто у нас хорошо разбирается в рунах — кроме Гермионы, естественно? Ага...

Пятеро, включая, разумеется, Луну и близнецов. Шестеро, включая Гермиону, но ей и Луне вполне по силам настоящие офуда. Впрочем, вот уж чьи мозги точно не повредят...

— Так, отлично. Подумайте, как и что можно сделать в духе офуда из рунескриптов, особенно против всякой нечисти — что может потащить Волдеморт, он один и знает, а у него в голове уже даже не тараканы, а натуральные Чужие. Возражения есть? Отлично... Джастин, ты, помнится, говорил, что у тебя какие-то новости?

— Есть такое дело, — кивнул Джастин, — отец прислал письмо... В общем, наши длинноухие друзья как-то вышли на правительство и намекнули, что они задумали. В правительстве, понятное дело, в восторг не пришли, да ещё этот придурковатый обозреватель из "Дейли Телеграф" чуть не влез — хорошо хоть, его вовремя выперли... В общем, как бы ещё одной битвы при Маг Туиред не случилось, если этого сифилитика вовремя не грохнуть.

— Вот поэтому я и выдал то интервью, — кивнул Хендри. — И если у кого появится идея, как ещё сильнее раздразнить этого урода, сразу обращайтесь к Сириусу. Учитель Сунь говорит: вызвав во враге гнев, приведи его в состояние расстройства; приняв смиренный вид, вызови в нем самомнение. И мы должны добиться именно этого... Ну и шансов подгадить его сторонникам тоже не следует упускать.

Он посмотрел на Дафну, но та только покачала головой — Гринграссы уже сделали всё, что могли, и даже больше. Больше того, именно благодаря их информации уже состоялось несколько успешных налётов — но до самого Волдеморта добраться не удалось.

— Что ж, если это все новости... — Хендри обвёл взглядом товарищей. — То можно расходиться. Время до отбоя ещё есть — как раз домашку успеем сделать.

— Гермиона, у тебя Гибсон с собой? — неожиданно спросила Дафна.

— Нет, но могу сказать, чтобы прислали, — Гермиона заинтересованно посмотрела на слизеринку. — "Киберпространство"?

— Ага, ну и всё, что есть, заодно, — Дафна только что не облизнулась, — я всё верну, честно.

— Да ладно, я их и подарить могу, — отмахнулась Гермиона.

Постепенно Выручай-комната опустела. Гермиона уселась на стол, болтая ногами, и сказала:

— Даже с учётом домашки у нас ещё свободны часа два. Потратим их с пользой?..

Утро следующего дня началось с головы в Большом зале. Тщательно причёсанная, с аккуратно расправленной бородой, голова Игоря Каркарова стояла на серебряном блюде в центре преподавательского стола, рядом курилась палочка благовоний, а за столом сидела необычайно довольная Куронеко и потягивала сакэ.

Кто-то завизжал. Макгонагалл смерила голову взглядом, в котором явно читалось желание поиграть ей в футбол.

— Кхм!.. — прокашлялся Дамблдор. — Госпожа Куронеко, в Хогвартсе, конечно, стараются уважать чужие обычаи, но это всё же лишнее...

— Директор-сан, — бакэнеко тягучим движением встала и поклонилась, — глупая кошка покорнейше просит у вас прощения за свою ошибку...

— Попкорну бы... — протянула Гермиона, наблюдая за взаимным расшаркиванием наёмницы и директора. — Хотя я бы на её месте эту голову приспособила на воротах или на колу на площади перед Гринготсом, а то как-то это не по-английски...

— Думаешь, его следовало повесить, выпотрошить и четвертовать? — осведомился Хендри.

Сунувшаяся было за темой для сплетен Лаванда побледнела и скрылась, а сёстры Патил переглянулись и бодро заметили:

— Лучше сварить в масле.

— А можно не перед завтраком? — осведомился Рон. — Вы мне аппетит нахрен отобьёте... И тогда я буду читать вслух Лавкрафта. Громко и с выражением.

— Я знаю, кто будет следующим Тёмным Лордом, — сообщила Гермиона. — И всё-таки, завтракать мы сегодня будем? Ками-сама...

Протолкавшись вперёд, она поклонилась и затараторила по-японски. Дёрнув хвостами, Куронеко протарахтела что-то в ответ, но голову всё-таки убрала.

— Ну наконец-то можно позавтракать, — вздохнул Рон.

За завтраком царило непривычное молчание — до большинства школьников только сейчас по-настоящему дошло, что в магическом мире идёт война. Не где-то там, вдалеке — здесь и сейчас. И в любой момент может добраться и до них — не напомнит о себе, как сегодня, не зацепит сработавшими экстренными порталами, выбросившими из боя раненых и убитых, а придёт к стенам Хогвартса... И если несколько минут назад можно было делать вид, что тебя это не касается, то сейчас — поздно. Прятаться больше негде...

— Интересно, где и как она его подловила? — в отличие от многих других, аппетит утренняя сцена Гермионе не отбила.

— А какая разница? — пожал плечами Хендри. — Где-то подловила, устроила засаду или заманила в ловушку — и пожалуйста, минус один... А если повезло, то и какую-нибудь мелочь вынесла.

— А зачем тогда голову сюда притащила?

— А зачем Живоглот вечно крыс притаскивает? — фыркнул Хендри. — Она же кошка, вот и притащила... Кстати, как он там?

— А что ему сделается? — безмятежно отозвалась Гермиона. — Жрёт и спит, как всякий кот, ну ещё брауни шпыняет. Не забывай, что книззлы вообще дольше кошек живут, так что он сейчас вроде как наш ровесник... Нет, всё-таки, интересно, как же Каркаров попался?..

— Сириуса спроси, — предложил Хендри — уж он-то наверняка знает.

Сириус, однако, оказался не расположен к беседе. Хмуро обозрев пятикурсников, но подошёл к столу и сдёрнул покрывало, явив взглядам винтовку с оптическим прицелом.

— Снайперская винтовка Драгунова, — сообщил он, демонстрируя оружие. — Что такое снайперская винтовка? Оружие для меткой стрельбы на большие расстояния, вот эта конкретная может убить вас с полутора тысяч ярдов. Винтовка русская, а следовательно, простая, дешёвая и надёжная, и делается сотнями тысяч, если не миллионами, отчего весьма любима во всём мире... А теперь назовите мне заклинание, которым можно бить на полторы тысячи ярдов?..

В аудитории повисла тишина. Ничего подходящего просто не существовало — маги редко сражались на дистанции больше пары десятков метров. Но когда до противника больше километра...

-Итак, ваше предложения, мисс Грейнджер?..

— Реактивный гранатомёт или тяжёлая снайперская винтовка, — ответила Гермиона. — Если есть возможность — запрошу поддержку артиллерии.

— А магия, мисс Грейнджер?

— А магия тут не поможет, сэр.

— Вот именно, — Сириус взмахнул рукой. — Именно эту мысль я и хочу до вас донести: в прямом столкновении маглы неизбежно выиграют. Ценой больших потерь, да — но они могут себе это позволить... А мы — нет. И поэтому вам придётся изучать магловское оружие и активно им пользоваться — не всем, разумеется... Но хотя бы пистолетом и штурмовой или снайперской винтовкой вы у меня орудовать научитесь. И будете знать, как от него защищаться...

— А разве "Протего" не достаточно?.. — выкрикнул кто-то с места.

— Оно просто бесполезно против кинетического удара, — отмахнулся Блэк. — И учтите, даже самый лучший щит выдержит максимум дюжину винтовочных пуль, так что не стесняйтесь бегать и прятаться... Потому что на трансфигурацию у вас времени не будет. Да и не поможет вам трансфигурация против скорострелки — машину вроде тех, на которых вы приехали, такая может распилить пополам одной очередью.

— Но зачем нам это всё? — не стала выкрикивать с места Кэти Белл, дисциплинированно подняв руку.

— Затем, мисс Белл, что игры кончились, — Сириус замер, пристально разглядывая аудиторию. — Я не просто так собрал здесь три старших курса: вы — резерв. Если мы не удержим Хогвартс — именно вам придётся сражаться, и времени у вас будет очень мало. Недели, возможно — дни... А потом свихнувшимся ублюдком займутся сидхе — в своём привычном стиле. И тогда... Тогда магическому миру конец. Маглам, конечно, тоже достанется... Но их без малого семь миллиардов. Игры кончились, мальчики и девочки — сейчас пока ещё война ограничивается отдельными стычками, но это ненадолго — скоро эти бои местного значения сольются в один пожар... А в итоге Волдеморт явится сюда — так или иначе, но решающая битва состоится здесь, и совсем не факт, что нам удастся эвакуировать всех. И тогда вам тоже придётся сражаться... Впрочем, на стенах Хогвартса это будет проще.

— У меня такое чувство, что всё это — просто предисловие, — прошептал Рон, наклонившись к Хендри.

И оказался прав. Сириус, помолчав, снова прошёлся по аудитории и сообщил:

— Всё это — просто введение, даже не теория — а теория и практика у вас отныне пойдут совместно. Прямо сейчас вы все отправитесь на стадион, где займётесь изучением устройства магловского оружия, стрельбой и тактикой его применения совместно с магией под руководством техник-лейтенанта Уизли.

Дверь распахнулась, в аудиторию шагнул Артур Уизли — ничуть не похожий на всем известного придурковатого фаната магловской техники, окинул собравшихся взглядом, задержавшись на сыновьях, и гаркнул:

— Смирно!

Готовность номер один

Артура Уизли редко воспринимали всерьёз — и это было ошибкой. Мало кто из английских магов задумывался, как именно девушка из старинного и богатого семейства вдруг оказалась замужем за "бедняком", и её родня это стерпела — а зря...

Что ж, теперь вопросов не осталось ни у кого — Артур Уизли, потомок разбойника-ирландца, был явно достоин своих предков... Он учил старшекурсников, следил за техникой "Black Company" — заколдованной так, что министерских чиновников хватил бы удар, увидь они её, помогал монаху со снарядами — и дураков, способных по-прежнему считать его безобидным чудиком, не находилось. Когда надо, Артур Уизли мог быть весьма внушительным...

Старшекурсники от нового формата ЗОТИ сперва взвыли, но потом втянулись — как кошка в пылесос, по меткому замечанию Гермионы. Энтузиазму немало поспособствовали новости — Сириус был абсолютно прав, когда говорил о приближении решающей битвы. Пожиратели день ото дня становились всё наглее и нападали всё чаще и всё более жестоко — но и сами несли потери. Из по-настоящему важных шишек достать пока не удалось никого — видимо, пример Каркарова вдохновил обе стороны...

— Мне реально интересно, долго ли этот сифилитик ещё усидит? — вопросил Рон, сползая в горячую воду по самый подбородок — промозглый ноябрь и доступ в Выручай-комнату позволяли наслаждаться японской баней регулярно.

— Вряд ли, — отозвался Хендри, откинувшись на бортик и наблюдая за устроившимся на перегородке Тревором. — Сил-то у него не прибавляется... Гермиона, как думаешь?

— У нас в запасе времени до летнего солнцестояния, — отозвалась Гермиона, — и это предел. Но даже в самом худшем случае Волдеморт будет вынужден атаковать раньше — иначе у него кончатся деньги, а вместе с ними и сторонники, а кто не сбежит, тех перебьют.

— Вот именно. И тогда даже наши добрые соседи успокоятся — в таком виде Волдеморт неопасен. Но лучше, конечно, его окончательно завалить...

— И делать это придётся тебе, — напомнил Шеймас.

— Ты же не думаешь, что я вызову его на дуэль или что-то вроде того? — фыркнул Хендри. — Но добить я его добью — на всякий случай...

— Только он для этого должен вылезти, — заметила Джинни. — Как думаешь, когда?

— Думаю, что скоро — Сириус что-то говорил про наёмников и поднявшиеся цены, но то на континенте... Так что до лета ему не дотянуть, Гермиона права. Ему бы до Рождества дотянуть... В общем, как только он соберёт достаточно сил, он нападёт. А поскольку о реальном положении дел он ничего не знает, сил этих, естественно, будет мало.

Вообще-то, Волдеморту не хватило бы никаких сил для захвата Хогвартса — для прорыва организованной Блэком и его людьми обороны требовались танки и артиллерия... Ну или только артиллерия, но побольше. Ни того, ни другого у Волдеморта не было, а без них его ждала только мясорубка... Но озвучивать это Хендри не стал. В "Белом Лотосе" это и так было всем известно, а прочим и не следовало знать ничего, кроме официальной позиции. Информация имеет свойство утекать, а узнай Волдеморт, что Хогвартс ему не по зубам — и попробуй угадать, какую гадость он придумает... Потому как по части придумывания гадостей Волдеморт был мастером.

Закончив очередной абзац, Хендри перечитал написанное и пришёл к выводу, что пора заканчивать — эссе по трансфигурации с запасом прошло необходимый минимум и к тому же было связным, ибо то, что выдавали некоторые... Макгонагалл периодически зачитывала самые жуткие фрагменты — анонимно, правда — и это было нечто потрясающее. Правда, до сих пор никто не достиг высот одного бывшего маклаудовского одноклассника, который как-то поведал миру, что Нерон устраивал бои радиаторов, вооружённых мечами и удочками, фамилия его была Галилей, а императором был выбран потому, что был единственным, понимавшим, что же он сделал...

Фыркнув, Хендри снова взялся за перо — ещё абзац-другой на вывод, и всё. Можно будет заняться другими делами — например, залезть в сундук Гермионы со справочниками и попробовать выяснить, что такого могло быть в бочках с "пожарным ромбом", во всех полях которого стоят четвёрки.

Сириус Блэк вообще любил всё взрывоопасное, но притащить нечто одновременно крайне взрывоопасное, горючее и ядовитое... Содержимое бочек определённо было весьма нетривиальным. Как и происхождение — что бы ни содержалось в бочках, оно явно отсутствовало в свободной продаже, а на чёрный рынок Сириус обычно не совался...

Гермиона его энтузиазма не разделяла.

— Думаешь, я сама не искала? — фыркнула она. — Искала. Ничего не нашла, но могу предположить, что у него там ракетное топливо, скорее всего — какой-то гидразин. Впрочем, зная Сириуса, не удивлюсь, если у него там какая-нибудь уж совсем адская экзотика... Возможно даже, порождение нашего сумрачного слизеринского гения.

Это тоже было вероятно — знаток алхимии и тёмной магии, Слагхорн время от времени изобретал что-нибудь особо опасное. Другое дело, что обычно дело не шло дальше пробной порции... Но сейчас ситуация была другая, так что Слагхорн вполне мог вытащить из архива какой-нибудь старый рецепт, а то и сочинить новый — а уж производство Сириус обеспечит. Правда, тогда бочек было бы отнюдь не две...

— Да и чёрт бы с ним, — махнул рукой Хендри, — увидим, как до дела дойдёт, что за гадость он на сей раз припас.

Учебный процесс в Хогвартсе, несмотря ни на что, шёл своим чередом — и время от времени приводил к совершенно неожиданным результатам.

Взаимоотношения Невилла Лонгботтома с зельеварением всё ещё оставались непростыми — обычно он варил всё правильно, тем более, что Снейп больше не стоял над душой, но стоило ему о чём-то серьёзно задуматься или отвлечься, и...

— Мистер Лонгботтом, что это такое? — Слагхорн заглянул в котёл и озадаченно пошевелил усами.

— Не могу знать, сэр! — отрапортовал Логботтом.

Зелье в котле совершенно точно не было заданным, но даже Слагхорн не мог определить, на что было способно ядовито-фиолетовое и подозрительно светящееся варево — что уж говорить о его авторе.

— М-да... — изрёк Слагхорн, снова пошевелив усами. — Ну, я полагаю, вы успеете сварить то, что я задавал, поэтому, с вашего позволения, это я изыму для исследования...

Аккуратно подняв котёл заклинанием, Слагхорн поставил на его место новый, с уже готовой основой, и скрылся в лаборантской.

— Невилл... — Гермиона задумчиво разглядывала приятеля. — О чём ты так задумался?..

— Не поверишь — о зелье для Тревора, — вздохнул Лонгботтом. — Оно вроде как несложное, но там много всякого индонезийского... Бабушке чуть плохо не стало, когда она смету увидела, так что я теперь по уши в справочниках — но похоже, что всё это бесполезно, и придётся заказывать в Индонезии вообще всё.

— Если что, могу помочь, — предложил Хендри, — у Сириуса недурной запас, да и у нас кое-что есть...

— Не то, чтобы я возражал... — протянул Невилл. — Но, Хендри, это ведь не одолжить пару сиклей... Поэтому — извини, конечно, но что ты хочешь получить?

— Боеготовность Тревора, разумеется, — Хендри посмотрел на Невилла, как на дурачка. — Я вроде как возглавляю наш сбродный отряд, так что боеспособность всех его членов — моя прямая забота, и, между прочим, изрядно уменьшающая риск остаться без головы — я к ней, знаешь ли, как-то привык за столько лет. Так что давай список — помогу хотя бы деньгами.

— Хендри, спасибо, конечно... — Невилл замялся. — Но я всё равно отдам. Или отработаю.

— А вот это уже не обязательно, — перебил его Хендри. — Ещё бы поклялся...

Вообще-то, видеть Невилла своим должником Хендри бы не отказался — но сугубо неофициально и неформально. В конце концов, в Шотландии все ещё действовало феодальное право, а делать своими вассалами Лонгботтомов... Это было как-то уж слишком, тем более, что такой вопрос, по-хорошему, должен был решать вождь клана или хотя бы его магической части — а уж точно не младший сын.

— В конце концов, как-нибудь поможешь с гербологией, — добавил он, — и будем считать, что после этого все долги уплачены... Ну, конечно, если налоговая не думает иначе.

Очередная порция новостей вызвала в Хогвартсе переполох — "Пророк" опубликовал подброшенное в редакцию письмо самого Волдеморта. Письмо было пафосно-истеричным и совершенно бессмысленным, но обывателей напугало настолько, что вслед за совами в Хогвартс примчалась Рита Скитер и тут же пристала к Хендри с вопросом: что он может сказать общественности? Сказать Хендри мог многое... И прежде, чем кто-нибудь из преподавателей успел вмешаться, сказал:

— Опубликуйте дословно: Волдеморт, можешь лично явиться в Хогвартс и поцеловать мою великолепную шотландскую задницу. Спасибо за внимание и до свиданья.

— Мистер Маклауд! — возмутилась Макгонагалл

— Великолепно! — промурлыкала Куронеко.

— Хендри, мальчик мой, — вздохнул Дамблдор, — это всё-таки немного слишком, ты не находишь?

В Большом зале воцарился неопределённый шум, торжествующе ухмыляющийся Хендри снова сел, а Гермиона спросила:

— Не стану возражать насчёт задницы, но какого чёрта ты устроил? Думаешь, он на это поведётся?

— Не он, так психи из его свиты, — пожал плечами Хендри. — Нам необходимо привлечь их внимание к Хогвартсу, и чем плотнее, тем лучше. Ну а мне надо тренироваться в амплуа скандального политика...

— Обязательно скандального?

— В Соединённом Королевстве иначе не сделать политической карьеры, — фыркнул Хендри. — Главное — меру знать, чтобы не кончить, как Профьюмо... Ну или совсем уж в клоунаду не скатиться, как тот русский, как там его... Про него ещё фильм недавно сняли.

— Да, было что-то такое, — кивнула Гермиона, — но тот тип, по-моему, вообще помешанный... Ладно, надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Я тоже на это надеюсь, — сообщил Хендри.

-Ксо!..

Что удивительно, на следующий день "Ежедневный пророк" вышел с заявлением Хендри без купюр. Как уж Рита ухитрилась его пропихнуть именно в таком виде — осталось неизвестным...

А вечером, в Выручай-комнате, Рита Скитер выбралась из капюшона мантии Чжоу, вернула человеческий облик и, ткнув в Хендри пальцем, обвиняюще заявила:

— Вы должны принять на себя ответственность, мистер Маклауд!

— Ta ma de! — ответил на это Хендри. — Скитер, чем ты закинулась, а? Экспекто патронум! Сириус, срочно зайди в Выручай-комнату.

— Хендри, как ты мог? — Дафна прижала ладони к щекам. — Если уж ты вздумал изменять своей невесте... То почему не со мной?!

— Отставить шоу Бенни Хилла! — рявкнул Хендри, без помощи магии легко перекрыв гомон. — Кто разинет рот до прихода Сириуса — заткну его же грязными трусами, ясно?!

Угроза оказалась действенной — гомон моментально стих, и до появления Сириуса стояла мёртвая тишина.

— Итак? — осведомился Блэк с порога.

— Меня уволили, — ответила Скитер. — Просто дали пинка под зад — совершенно ясно, что за Маклауда — и намекнули, что конец это не только карьере... Домой я идти не рискнула, отправилась сюда, перекинулась в жука и пробралась на собрание.

— Так... — протянул Сириус.

И крайне наглядно продемонстрировал, что авроры бывшими не бывают — тем более, если они были дознавателями. Сириус терзал Риту Скитер почти до отбоя, но вытянул из неё всё до последнего бита, заставив вспомнить даже то, что она или забыла, или не заметила. Когда он закончил, положение дел в редакции "Ежедневного пророка" стало очевидным, а агенты Волдеморта в оной редакции — установлены с почти стопроцентной надёжностью.

— М-да, — подвёл итог Сириус, — всё ещё хуже, чем я ожидал... Ладно, это всё решаемые проблемы — если ты, конечно, будешь выполнять мои приказы, Скитер.

— А если не буду? — с вызовом спросила Рита.

— Скорее всего, сдохнешь, — пожал плечами Сириус. — Впрочем, меня это волновать не будет — если ты не собираешься меня слушать, можешь валить на все четыре стороны.

— Ладно, что от меня требуется? — вздохнула Скитер.

— Вернуться домой с моими людьми и не путаться под ногами, когда начнётся заварушка, — ответил Сириус. — Пошли. Да и вы, ребята, тоже расходитесь — отбой через четверть часа.

На следующий день "Ежедневный пророк" не вышел. Зато тираж "Придиры" взлетел до небес — и не только потому, что альтернативы не было... Просто обыск с арестами в редакции "Пророка", а также нападение на Риту Скитер, за день до того уволенную из этого самого "Пророка" за обращение Хендри Маклауда к Волдеморту — это сенсация. Добавить к этому провал нападения и гибель обоих Кэрроу и Долохова— и сенсация становилась мечтой пропагандиста, а тот факт, что все трое были схвачены живыми и повешены перед Гринготсом, придавал новости оттенок скандала.

Кроме того, это была великолепная затрещина Волдеморту — от такого он должен был или сразу же накинуться на Хогвартс, или бросить всё и готовиться к решающей битве... Или же остаться без армии. За неудачников никто не воюет...

Но всё это меркло по сравнению с подписью под статьёй. А подпись гласила: "Р. Скитер, военный корреспондент".

— Интересно, что такого с ней сделал крёстный? — хмыкнул Хендри, отложив газету.

— Вообще говоря, адреналиновой наркоманкой она была всегда, — заметила Гермиона. — Отсюда и её страсть к скандалам... Ну, теперь адреналина ей хватит до конца жизни — правда, сдаётся мне, что скорого. Переживёт эту войну — так и будет лезть в горячие точки...

— Не думаю, что буду об этом жалеть, — заметил Хендри, — крови она мне успела попортить...

— Крови она успела попортить всем, — добавила неслышно подошедшая Дафна. — Но без неё этот мир станет немного скучнее, вы не находите?

— Мне как-то наплевать, а расцветить нашу жизнь я могу и сам — или обращусь к крёстному, а уж он такой фейерверк устроит...

— Вроде этого?

— Поверь, Королева Пик, когда Волдеморт явится сюда — вот тогда ты увидишь настоящий фейерверк в исполнении Сириуса Блэка. На такое, правда, лучше смотреть из бункера...

Впрочем, им это вряд ли светило — пессимистичный план предполагал, что старшие курсы останутся в Хогвартсе в качестве резерва, и Хендри был абсолютно уверен, что реализуется именно этот план... Насколько вообще план сражения соответствует его ходу.

Насколько знал Хендри — такого почти не бывает. Ну разве что как у одного русского генерала — при двухстах орудиях на километр фронта докладывают не о противнике, а о занятых рубежах. Правда, для Волдеморта это всё-таки будет многовато...

И тут Хендри неожиданно представил Волдеморта на немецком танке — где-то под Эль-Аламейном — и гнусно ухмыльнулся. Пожалуй, это стоило рассказать или даже показать Луне — пусть нарисует...

Луна нарисовала. Правда, в процессе рисования она решила ознакомиться с чьим-то подарком — последним альбомом группы "Мардук"...

— Луна, безумное исчадие Зимы!.. — восторженно оскалился Хендри. — Это надо им отправить — уверен, они от такого обалдеют и что-нибудь крутое сочинят!

— Пожалуй, я так и сделаю, — согласилась Луна. — Когда моя манга выйдет.

— Ты что, её издала?! — воскликнула Гермиона.

— Ну да, — с невинным видом ответила Луна. — У маглов.

— Луна... — Гермиона подозрительно прищурилась. — Не последовательница ли ты Повелителя Перемен?..

— От лживых видений варпа сохрани нас, Император, — Луна немедленно загородилась сложенными ладонями.

Хендри молча покачал головой. Познания Луны Лавгуд в современной масс-культуре не ограничивались аниме и мангой — это ему было известно, но вот реальный их объём он явно недооценивал... А уж до чего она может додуматься с таким багажом — просто опасался представлять. В конце концов, это же Луна — а от неё всего можно ожидать...

День спустя "Ежедневный пророк" снова вышел — и ничего на первый взгляд не изменилось...

— А кто такой Гвортгин Тощий? — неожиданно спросила Лаванда. — Тут с ним Того-кого-нельзя-называть сравнивают...

— Вортигерн, — выплюнул Хендри.

Лаванда посмотрела на него, перевела взгляд на газету, покачала головой и сказала:

— Не знаю, как там Волдеморт, а я бы точно после такого напала.

Английские маги любили по делу и без дела поминать Мерлина, Моргану и Мордреда — точно так же, как маглы обычно поминают бога или чёрта, не особо задумываясь над смыслом имён... Но со времён Мерлина никто и никогда не поминал Вортигерна, если только не хотел нанести смертельное оскорбление. И теперь Волдеморт уже не мог не ответить хоть как-то — но быстро, иначе у него начнутся огромные проблемы...

— Сегодня пятое ноября, — неожиданно сообщил Рон, оторвавшись от еды и вычислений. — Хороший день, чтобы убивать врагов Короны.

Разведка боем

Волдеморт не мог не напакостить хотя бы по мелочи, и по его вине ночь Гая Фокса осталась без фейерверка — враг появился только три дня спустя. Да и то всего лишь небольшим отрядом из двух оборотней и полудюжины наёмников, не добравшихся даже до Хогсмида. О том, что они вообще были, сообщил за обедом Люпин — в Хогвартсе ничего не заметили.

Новость обрадовала всех, некоторых — даже слишком.

— Мне понятен и приятен ваш оптимизм, — голос Блэка легко перекрыл гомон, — но вынужден вас огорчить — это только начало. Полагаю, Волдеморт даже и не рассчитывал, что эта группа вернётся — ему важно было узнать, как быстро мы отреагируем. Другое дело, что вот так бездарно класть отряд просто глупо... Но, опять-таки, рекомендую не обольщаться — придумать он может многое, поэтому постоянную бдительность не отменял никто.

Разумеется, остаться безнаказанной эта вылазка не могла, и на следующий день в окно гриффиндорской гостиной влетел рыбный филин, принёсший полоску рисовой бумаги с короткой надписью кандзи — насколько понял Хендри, кто-то за что-то благодарил... И вариантов было, откровенно говоря, немного. Тем более, что на следующий день сова из Гринготса принесла извещение о поступлении в сейф весьма солидной суммы. Хмыкнув, Гермиона убрала послание в карман, взглянула на преподавательский стол и едва заметно кивнула. Для большей части учеников это осталось незамеченным, но от близнецов что-то скрыть было сложно — и в гостиной, куда гриффиндорцы вернулись после завтрака, они немедленно взяли её в клещи.

— Сестрёнка...

— Гермиона...

— Не хочешь ли ты...

— Поведать нам...

— О столь необычном...

— Явлении?..

— Ну... — Гермиона задумчиво приложила палец к губам. — Если бы онее-сан навела бы вас на хорошее место, вы бы ведь поделились с ней добычей?..

— Ну...

— Наверно...

— Да что там!..

— С тобой — конечно!..

— Поделились бы!

— Вот так, — ухмыльнулась Гермиона. — Одна кошка поймала мышку — и принесла хозяйке...

Близнецы подвисли. Очнулись они только к тому времени, когда Гермиона, забрав сумку, уже собиралась выйти, и хором возопили:

-Так это ты наняла Чёрную Кошку?

— Именно, — бросила через плечо Гермиона.

Новость расползлась по Хогвартсу как раз к обеду, приобрела крайне причудливый вид и размножилась. Буйная фантазия сплетников породила множество версий — Гермиона то оказывалась наследницей некоего миллиардера, дочерью охотников за головами, прямым потомком Морганы... А потом кто-то — вероятно, с подачи Луны — вспомнил про её патронуса и заподозрил, что она на самом деле Морриган.

— Ну и глупость, — заметил Хендри, выслушав очередную сводку Лаванды. — Особенно последнее — вот уж кого зазря поминать не стоит... Потому что без неё мы совершенно точно обойдёмся.

— Ладно... Только честно скажи — как Гермиона ухитрилась их нанять? — Лаванда подобралась к Хендри поближе и уставилась на него, как кошка на сметану.

— Да никак, — фыркнул Хендри. — Мы их наняли, а она просто договаривалась от нашего имени, и всё. Дед Дункан, конечно, ругался, когда узнал, сколько они хотят, но Гермиона, оказывается, может торговаться, как проклятая — я, между прочим, и не догадывался... Короче, цену она сбила изрядно, да ещё и навела на все владения, о которых знала. Естественно, добычей с нами делятся...

Лаванда как-то странно посмотрела на Хендри и на всякий случай отодвинулась.

Визит непрошеных гостей — а за ним и второй, столь же безрезультатный — окончательно лишил учеников иллюзий. Война уже не у порога — она прямо здесь...

Дисциплина, на радость Филчу, основательно возросла — правда, довольно своеобразно, особенно у старших курсов. Старшекурсники, резко прекратив применять фантазию и чувство юмора к окружающим, направили их на изучение ЗОТИ и не только, адаптируя для боевого применения даже самые безобидные заклинания. Иногда это удавалось. Иногда — нет, и только обязательное присутствие на испытаниях Дамблдора, Сириуса и Помфри спасало изобретателей — а иногда и зрителей — от поездки в Мунго. Магловское оружие тоже не оставлялось без внимания — скорее даже, пользовалось вниманием повышенным. Возможность достать врага, находясь от него в полутора тысячах ярдов магам пришлась по вкусу... Правда, как быстро выяснилось, стрелять на такое расстояние было можно — а вот попасть без магии уже не получалось. Впрочем, тысяча ярдов тоже была отличной дистанцией, а уж использование магии для компенсации отдачи и вовсе привело всех в восторг.

Распробовав новинки, старшекурсники решительно не захотели оставаться в резерве или эвакуироваться, и возмущались так активно. Что Сириус махнул на них рукой и сдал Филчу, чем привёл старого сержанта в восторг... Впрочем, "Белый лотос" это не затронуло — Хендри отлично знал, как следует обращаться с крёстным. Да и потом, раз уж Хендри не повезло оказаться в самом центре этой безобразной истории — он вполне заслужил кое-какие плюшки от всех участников... Да, от Сил Зла тоже — свою долю трофеев он упускать не собирался.

В общем, атмосферы осаждённой крепости в Хогвартсе как-то не получалось — несмотря на то, что он таковой и был.

К концу ноября почти ежедневные стычки на границе укрепрайона стали чем-то привычным. "Чёрному Отряду" пока что везло — обходилось без убитых, хотя несколько человек всё же надолго выбыли из строя.

А затем Волдеморт сделал ход конём — он начал издавать собственную газету.

— Что это за дрянь? — осведомилась Парвати Патил, глядя на газету — таблоидного формата, на четырёх полосах — под названием "Наша борьба".

— Как я понимаю, наш самозваный лорд передрал геббельсовский листок, — презрительно фыркнула Гермиона. — Что ж, лет двадцать назад он, возможно, и сработал бы... Но сейчас уже поздно, нейтралов не осталось, а обе стороны друг друга замотивировали по самое не могу. Не понимаю, чего он хочет этим добиться?

— Продемонстрировать всему миру, что они не прячущаяся по всяким дырам шайка отморозков, а настоящее правительство? — предположил Уллем. — Это, конечно, не сработает, но они ведь могут и не знать об этом... Ну или нас пытаются переманить на его сторону.

— Скорее, второе, и вряд ли эта затея самого Волдеморта, — заметил Дамблдор, аккуратно сложив газету вчетверо. — Он как раз должен лучше всех понимать, что время таких газет прошло... Я бы предположил, что это или Долохов, или Каркаров, но они оба мертвы, так что не берусь и гадать, чья это затея.

— Глупцов на свете куда больше, чем хотелось бы нам, — вздохнула Макгонанагалл. — Ладно, коллеги, что нам с этой макулатурой делать?

— Хагриду отдать на растопку, — пожал плечами Сириус. — Как раз этот бред меня не беспокоит...

— Тебя беспокоит следующий номер? — поинтересовался Слагхорн

— Именно.

Вечером, сидя в гостиной за шахматами, Рон задумчиво спросил:

— Кто-нибудь может объяснить, что там не так со следующим номером этой газетёнки? То есть, может, конечно, я сегодня тупой...

— Не похоже, — Гермиона с трудом спасла коня, потёрла переносицу и продолжила:

— Тут дело в том, что у кого-то вообще хватило ума до такого додуматься, а значит, он неизбежно поймёт, что идея не сработала, и перейдёт к листовкам. А листовки гораздо гаже... Листовку можно сделать гораздо более выразительной — и потому эффективной.

— Угу, понятно, — кивнул Рон, — это вроде как те пропуска в плен, что в прошлую войну были? Дед такой показывал, для немцев.

— Вроде того, но это, сам понимаешь, далеко не всё... И ведь какое-то количество дурачков, которые на это купятся, будут — и знаешь, что самое обидное?

— Что?

— Что на самом деле купятся далеко не самые глупые люди, — вздохнула Гермиона. — Это маглы к такому уже не слишком восприимчивы, одними лозунгами голову не запудришь... Хотя сильно сложнее это не стало. Сам знаешь, большинству людей только и надо, что хлеба и зрелищ...

— Мат, — сообщил Рон, переставив ладью.

Гермиона, внимательно изучив доску, вздохнула, признала поражение и перебралась на диван к Хендри.

Ещё один день подходил к концу...

Сириус прошелся по классу, остановился у двери и сообщил:

— Мне решительно это не нравится, но так или иначе, делать это придётся. Пятый курс, с этого дня ваша практика по ЗОТИ — патрулирование стен. На внешний периметр я вас не пущу, но как туда попасть, причём быстро — покажу. Надеюсь, что это не понадобится, но знать вы это должны.

— Мы готовимся к штурму, сэр? — подняла руку Дафна.

— Да, — подтвердил Сириус. — Время у нас ещё есть, но не думаю, что слишком много — Волдеморт сейчас стягивает все доступные силы и, по сообщениям наших источников, готовится к какой-то крупномасштабной операции, а целей для неё всего две — Хогвартс и Министерство. Конечно, нам было бы выгоднее, если бы он напал на Министерство — причём независимо от исхода... Но даже если и на нас — хуже от этого будет только ему. А теперь — все за мной.

Далеко идти не пришлось — один из потайных ходов оказался совсем рядом с кабинетом, правда, вёл он всё-таки не на стену, а в караулку, где Сириус, рыкнув на пятикурсников, заставил их построиться в шеренгу и принялся инструктировать.

— Итак, ваша задача — наблюдать, — начал он. — Даже если на нас нападут — оставьте это внешнему периметру, вам придётся действовать только если враг его прорвёт. В любом другом случае — стоять на постах, можете поддерживать первую линию огнём. Ясно?

— Так точно!

— Далее. Согревающие и прочие чары применять нежелательно — вам может не хватить сил в самый неудачный момент — поэтому одеваетесь перед выходом как следует.

Надевать же следовало самые настоящие шинели — то ли Сириус считал, что так привычным к мантиям магам будет удобнее, то ли просто наткнулся на каком-то складе, а дальше всё сделал внутренний хомяк, не менее откормленный, чем у Лунатика... Но, как бы там ни было, шинели оказались тёплыми и неожиданно удобными.

На стене же было скучно... Правда, не всем — Хендри, например, вооружившись зачарованным биноклем, изучал систему обороны в магическом зрении. Система внушала почтение... И при этом была для Хендри абсолютно непонятной. Сумрачные гении из "Black Company" навертели такого, что никто, кроме них, в этих хитросплетениях разобраться не мог, а поскольку помогали им все преподаватели Хогвартса, результат получился таким, что Вобан умер бы от зависти...

И только потому, что Хендри развлекался с биноклем, первым врага заметил он.

— Сектор шесть, группа под маскировкой, дистанция две тысячи!

— Принято, — прошелестело в наушнике, а затем впереди засверкали вспышки выстрелов и заклинаний. Хендри потратил несколько секунд на бой и снова вернулся к наблюдению — мало ли что...

— Сектор девять, группа под маскировкой, дистанция тысяча двести! — доложила Гермиона.

Вполне ожидаемый ход, вот только дистанция Хендри совсем не понравилась — слишком уж близко к переднему краю и, соответственно, к стенам тоже. Нечего им там делать...

Впрочем, пятикурсникам тоже ничего делать не пришлось — обе схватки не продлились и пяти минут. Правда, на сей раз кто-то всё-таки успел сбежать...

— Вот и отлично, — заявил Сириус, услышав сообщение о беглеце, — теперь у Волдеморта будет, над чем подумать... Как вы, ребята — всё-таки, считай, в бою побывали?

— Ты знаешь... — Хендри задумчиво потёр переносицу. — Никак. Нет ощущения боя — ну сцепился кто-то с кем-то, но подробностей не разглядишь, да и смотреть некогда...

— Вот точно, — щёлкнул пальцами Рон. — Вроде как чьи-то воспоминания смотришь.

— Ладно, свободны, всё равно дежурство окончено, — махнул рукой Блэк. — Для первого раза неплохо, но патрулировать будете регулярно. Пока что -только стену, а там видно будет.

— Да мне и этого хватит... — буркнула Лаванда.

Выручай-комната в очередной раз превратилась в баню-сэнто, в которой собрался "Белый Лотос". Развалившись в горячей воде, Хендри разглядывал потолок, слушал разговоры и вспоминал недавнюю стычку.

До сих пор Волдеморт посылал группы максимум из десятка человек, а сегодня явилось около тридцати в обеих группах — и почему-то ему казалось, что это не просто отряд, а полноценный взвод... Ну или не совсем полноценный — подготовка у них явно прихрамывала, однако действовали они куда лучше, чем прошлые гости — да и чем подавляющее большинство магов, если уж на то пошло. Да и снаряжены они были гораздо лучше, чем прежние гости — то есть, были более-менее серьёзными наёмниками, по виду — испанцами...

— Испанцами? — фыркнула Гермиона за перегородкой, стоило ему озвучить предположение. — Хендри, это латинос, следовательно...

— Следовательно, у нашего сифилитика нашлись друзья в Колумбии, — заявил Рон. — И не надо на меня так смотреть, я всё-таки имею представление о магловском мире, а среди этих и магов хватает.

— Ta ma de! — выругался Хендри. — Интересно, Сириус в курсе? Хотя о чём это я — теперь уж точно в курсе... Хотя для нас это ничего не меняет.

— Скорей бы, что ли, этот хренов Волдеморт напал... — неожиданно выдал Шеймас. — Всё не так тоскливо будет...

— Шеймас, иди нафиг, — отозвался Хендри, откинувшись на бортик бассейна и прикрыв глаза. — Хотя в чём-то ты прав...

Шеймас только фыркнул, и вылез из воды, шумно отряхиваясь. Вслед за ним тихо разошлись и остальные, и прежде, чем до Хендри окончательно дошло, что он остался один, перегородка исчезла.

— А ведь всего-то сместить ударение — и маглооталкивающее выгоняет магов... — протянула Гермиона, поднявшись из воды. — Любопытно, не правда ли?..

— И полезно... — неожиданно охрипшим голосом откликнулся Хендри, глядя на невесту.

На следующий день Блэк выгнал на патрулирование шестой курс — к вящей зависти пятого, на внешний периметр. Правда, на подхвате у наёмников, да к тому же на этот раз обошлось без стычек, так что вечером уже шестой курс завидовал пятому... Было бы чему завидовать — пятый курс в бою не участвовал, и Хендри надеялся, что так и будет дальше. Правда, и уклоняться от боя он ни в коем случае не собирался — подобной идеи у горца просто не могло возникнуть, да к тому же у Блэка почти наверняка припрятано что-нибудь занимательное, и из этого занимательного наверняка можно будет пострелять... Возможно даже, из русской автоматической шестифунтовки — Хендри точно знал, что пара-тройка таких пушек у Сириуса есть. Впрочем, два хомяка — пара, и что Бродяга и Лунатик натаскали на свои склады, знали только они — история с бункером была очень показательной...

Сам Бродяга, кстати, почему-то был мрачен, но при этом доволен — видимо, случилось какая-то давно предсказанная гадость...

* * *

— Куси данго, — горгулья послушно убралась, открыв проход. Пожав плечами, Сириус встал на ступеньку — пристрастие Дамблдора к дурацким паролям на тему сладостей давно стало притчей во языцех...

— Как я понимаю, что-то случилось? — Дамблдор, подняв глаза, снял очки и помассировал переносицу.

— Случилось, — кивнул Сириус. — именно то, о чём я и предупреждал.

— Неужели Северус?..

— Да, — Блэк бросил на стол папку. — Я ведь предупреждал тебя, Альбус — он всегда был с гнильцой. С детства. Да, мы вели себя, как последние мудаки, но он ведь прекрасно знал, как может это прекратить... И что?

— Полагаю, он боялся проиграть — вы всё-таки были покрепче

— Альбус, от него никто не ждал победы — ему и нужно-то было хотя бы попытаться заехать Джиму по морде! — вскипел Блэк. — Джиму, мне, Лунатику, да хоть крысе — и всё! Но нет, он предпочитал гадить втихаря... Итог закономерен — он нас продал в очередной раз. К счастью, я этого ожидал с самого начала, и принял меры... Так что на мои планы это не влияет никак.

— И что нам теперь делать? — Дамблдор встал, извлёк из потайного бара бутылку рома и два стакана и щедро их наполнил.

— Ну, если ты не рассказал ему про Вольфенштайн...

— Нет. Кроме Минервы, о нём не знает никто из преподавателей.

— Тогда можно ничего не делать, — спокойно сообщил Сириус, одним глотком ополовинив свой стакан. — Ты же сам старался держать его подальше от важной информации — на случай разоблачения, правда... Ну а поступающей от него информации я и раньше не доверял. Будем скармливать ему дезу... Ну, это уже моё дело — уж прости, но ты в эти игры играть не умеешь, Альбус. Зато тебе урок на старости лет — не все заслуживают второго шанса...

Чёрная метка

Зима началась вполне пристойно — во всяком случае, к еженедельным вылазкам Пожирателей все быстро привыкли, по всей Британии то и дело вспыхивали бои, причём Волдеморт не стеснялся терроризировать и маглов...

На первый взгляд, повторялась история шестнадцатилетней давности. На второй же... Тогда Пожирателям противостоял слабый и пассивный аврорат и кучка энтузиастов, постоянно мешая друг другу, сторонники Волдеморта плотно окопались в Министерстве, а подавляющее большинство магов пряталось по домам, свято уверенное, что им как-нибудь удастся отсидеться в сторонке.

Сейчас же расклад был другим — уже хотя бы потому, что отсиживаться и молиться, чтобы пронесло, никто не пытался. Поняли, что это бесполезно... И хотя Пожиратели в большинстве своём были законченными мерзавцами, а то и оголтелыми садистами вроде Лестрейнджей или Крауча, на сей раз им приходилось сражаться с профессионалами — впрочем, сам Волдеморт тоже не брезговал наёмниками.

Гражданская война, идущая полным ходом, застыла в шатком равновесии, и было очевидно, что долго оно не продержится. Скоро кому-то придётся сделать решительный ход — и это будет Волдеморт.

Волдеморт не подвёл, незадолго до Рождества напав на Министерство.

Частый звон колокола раздался посреди лекции Биннса, моментально разбудив всех. Стоило ему смолкнуть, как послышался голос Филча, с какой-то даже радостью объявившего:

— Боевая тревога! Все по местам!

Призрак, что характерно, вообще никак не отреагировал и продолжал бубнить даже когда гриффиндорцы поспешно, но без суеты вышли из класса.

По боевому расписанию пятый курс находился в казарме, откуда при необходимости должен был выйти на стены Хогвартса — но Хендри был совершенно уверен, что на этот раз никому не придётся никуда выходить. Для нападения на Хогвартс слишком тихо, так что Волдеморт напал либо на Министерство, либо на Кулпорт... И в последнем случае ему бы уже никакие хоркруксы не помогли бы.

И разумеется, Хендри угадал. Часа через два Филч с явным разочарованием объявил отбой тревоги и распорядился собраться в Большом зале.

— Полагаю, сейчас нам расскажут, что там с Министерством, — хмыкнула Гермиона.

— А почему именно Министерство? — спросил Шеймас. — Может, он ещё куда-нибудь полез?

— А куда? — фыркнула в ответ Гермиона . — Здесь его нет, а Кулпорт или Даунинг-стрит... Ну, он, конечно, псих, но суицидальных наклонностей за ним вроде бы не числится.

— А что это вообще — Кулпорт, и что там есть интересного?

— Рон, — покачал головой Хендри, — это не то, что тебе следует знать...

— Довожу до вашего сведения, что два часа назад Волдеморт атаковал Министерство Магии, — сообщил Сириус. — Отряд прикрытия, оказав сопротивление, отступил, подорвав туннели и уничтожив не менее трёхсот человек — наёмников, среди которых было несколько оборотней, а также старшего Гойла. К сожалению, мы тоже не обошлись без потерь — погибло в бою или скончалось от ран после двадцать семь человек, среди которых, к сожалению, и Министр Скримджер. Согласно его последним распоряжениям , до следующих выборов исполняющим обязанности Министра назначена Амелия Боунс. Несмотря на своё фактическое поражение, Волдеморт объявил о захвате Министерства и провозгласил себя верховным правителем, однако эти претензии не признаны никем, кроме его сторонников. На этом всё — пока.

— Поразительно, — изрёк Хендри, вздёрнув бровь. — Теперь у нас есть собственный Салот Сар. Куда мы скатились?..

— Да мы и не поднимались оттуда, — фыркнула Гермиона. — Верховный правитель, ну надо же! А что сразу не лорд-протектор?

— И что нам теперь делать?.. — Пробормотал младший Криви.

— А ничего, — сообщил Хендри. — Раньше, чем через месяц, он здесь не появится — не с чем, да и свою власть ему надо как-то официально утверждать. А то подполье — это, конечно, здорово, но всего официоза — время от времени перед журналистами спонсоров покрасоваться. А теперь придётся работать, как проклятым, и пытать всех подряд в своё удовольствие не выйдет — некогда будет... А ещё Волдеморту надо кем-то заменить те три сотни, которые он профукал — а стоить это ему теперь будет раза в два дороже... В общем, ничего особого мы пока что можем не делать — этот сифилитик сам всё сделает. А вообще, надо бы собраться...

Собрание "Белого Лотоса" состоялось через три дня — когда до Хогвартса дошли газеты.

"Ежедневный Пророк" перестал выходить — когда главный редактор решил, что Волдеморт обеспечит ему лучшие условия, Рита Скитер и примкнувшая к ней сознательная часть коллектива сперва прикончили редактора и его последователей, а затем сожгли редакцию и ушли в подполье, примкнув к "Придире".

"Наша борьба", второй номер которой доставили совы, теперь стала официальной газетой — правда, качество её от этого не повысилось. Полезная информация в ней тоже отсутствовала — только славословия в адрес Волдеморта и угрозы "грязнокровкам".

— Это даже не "Фёлькишер Беобахтер", — презрительно высказалась Гермиона, ухватив газету двумя пальцами. — Такое сошло бы в каком-нибудь, простите за выражение, Зимбабве, но у нас-то, по идее, нормальная страна.

— По идее, — согласился Диггори, явившийся из Вольфенштайна по какому-то делу и заглянувший на огонёк. — А по факту наш замечательный Тёмный лорд стремительно сталкивает страну на уровень того самого Зимбабве. Причём не могу не отметить, что больших усилий им для этого и не требуется...

— О, ты тоже пришёл к этому выводу, брат Седрик?

— Я тут на досуге почитал магловвскую энциклопедию — как раз про карго-культ, — вздохнул Седрик. — Знаешь, ты права, это оно и есть... И к чёрту их всех, лучше скажи, что ты думаешь о "Придире"?

— Что видеть её в качестве официального издания довольно странно, — ответила Гермиона. — Но раз уж Рита отколола такой номер...

— Это временно, — заверил Седрик. — Рите нужно время, недели полторы, чтобы всё наладить заново, ну и этих придурков из редакции заставить работать, а то тони бродят по Вольфенштайну, как дураки на ярмарке... Ладно, мне пора возвращаться, если что-то надо — дайте знать.

— Да вроде ничего не надо, — сообщил Рон, перелистав блокнот. — Пока всё есть... А чего нет, то Блэк доставит. Разве только за моим придурковатым братцем пригляди — он хоть и придурок, но всё-таки Уизли...

Проводив Седрика, Хендри вернулся к столу и посмотрел на Дафну. Та кивнула и сообщила:

— Распоряжение выполнено. Дети Пожирателей интернированы и находятся под контролем. Палочки изъяты.

— Превосходно, — кивнул Хендри. — Вот только если кто-то из присутствующих думает, что Пожирателей это хотя бы затормозит — он сильно ошибается. На собственных детей этим выродкам наплевать...

— Ты не преувеличиваешь, маэстро?

— Сириуса спроси, — скривился Хендри, бросив взгляд на Колина. — Он тебе много всякого расскажет, особенно про своих родственничков... Про тех же Лестрейнджей, например.

— Что-то мне кажется, что это совсем не то, что мне понравится... — протянул Колин.

— Не понравится, — согласился Хендри. — Только это не испанцы, знаешь ли. Наши предки всего лишь не жалели для испанцев чёрной краски — но эти в крови по самую макушку.

Захват Министерства Магии не вызвал ни малейшего интереса за рубежом, Международная конфедерация магов новое "правительство" не признала, Шармабатон и Дурмстранг объявили, что все учащиеся из Великобритании будут интернированы — таковых нашлось аж три человека на две школы... И на этом всё и закончилось. Международное признание, на которое наверняка рассчитывал Волдеморт, не состоялось, официально единственным законным главой Магической Британии была Боунс...

На следующий день после захвата Министерства Пожиратели попытались захватить Хогсмид — но увы, включённая в укрепрайон деревушка оказалась им не по зубам.

Хендри, наблюдавший с Астрономической башни за боем, оторвался от телескопа, взглянул на часы и сообщил:

— Десять минут. Выживших, кажется, нет, у наших трое или четверо тяжело раненых или убитых — не поймёшь отсюда... Да, ребята, вот теперь дело пошло всерьёз.

— Всерьёз оно пошло ещё с Турнира, — поёжился Рон.

— По сравнению с тем, что начнётся сейчас, всё это — бои местного значения, — буркнул Хендри. — Волдеморт всё-таки не совсем идиот и Хогвартс осадит, тем более, что каминная сеть теперь под его контролем. Правда, наши камины к сети не подключены, воспользоваться ими он не сможет — но он-то этого не знает... Ну и много через этот камин не протащить, так что проблемы он нам, конечно, создаст.

— А почему ты думаешь, что нас будут осаждать? — поинтересовалась Джинни

— Единственный логичный вариант, — Хендри пожал плечами. — Да, у магов с логикой плоховато, но тут, как ни крутись, а иначе не выйдет, это даже мне очевидно. Не знаю, знает ли он про Вольфенштайн, но если нет, то уверен, что Хогвартс — последний оплот сопротивления...

— А если знает?

— Туда ему не попасть при всём желании — это во-первых. А во-вторых и, собственно, в главных — Хогвартс важнее. Хогвартс — символ магической Британии вот уже добрую тысячу лет, поэтому, кстати, наш директор из всех своих должностей директорскую считает самой важной... Ну и в-третьих — он прекрасно понимает, что здесь сосредоточенна изрядная часть наших сил, и лишить их возможности активно действовать будет вполне разумно. Я ответил на твой вопрос, сестра Джиневра?

— То есть, осадят нас в любом случае, — подвела итог Джинни. — Как думаешь, когда?

— Как только силы подтянет, — отозвался Хендри. — То есть, в ближайшие несколько дней — а если хочешь знать точнее — спроси Сириуса, он наверняка знает. Зря я думал про месяц — всё-таки это сволочь оказалась шустрее...

Хендри угадал — Пожиратели Смерти подтянулись через три дня, окружили Хогвартс и тут же запустили Чёрную метку. По метке немедленно выпустили несколько мин, после чего нездоровое шевеление не то чтобы прекратилось, но явно снизило активность...

При этом отрывать учеников от занятий никто и не подумал — об осаде Дамблдор сообщил после обеда.

— Ну и что с нами теперь будет?.. — испуганно спросил кто-то из первокурсников.

— А ничего, — сообщил Дамблдор, поглаживая бороду. — Сделать они нам сейчас ничего не могут, снабжение перекрыть — тем более, так что нам даже будет удобнее, если их здесь соберётся как можно больше — ведь тогда мы сможем разгромить их одним ударом!.. Но вам не следует беспокоиться — скорый штурм нам не грозит, а до того, как он начнётся, вы все отправитесь в безопасное место. Не буду говорить, куда именно, однако это место даже безопаснее Хогвартса...

Поднявшийся было в зале шум постепенно стих до обычного уровня. И правда, е6сли уж сам Дамблдор утверждает, что бояться нечего — значит, и правда нечего. Так что это, получается, вовсе даже не неприятность, а приключение...

Но то обычные ученики — а вот в "Белом Лотосе" прекрасно понимали, что это именно неприятности. Сидеть под Хогвартсом Пожиратели могли, пока им не надоест — или пока за них не возьмутся сидхе. Правда, сидя под Хогвартсом, Волдеморт никак не смог бы добраться до Хендри, а без этого о победе он даже думать не мог — ведь Избранный-то жив и вполне может до него добраться... А ушедшие в подполье авроры и часть наёмников — ударить в спину.

И поэтому рано или поздно он пойдёт на штурм. И "Белый Лотос", разумеется, будет активно участвовать в его отражении.

Блэк, однако, их энтузиазма не разделял.

— Вообще-то, план состоял в том, чтобы выдать тебе пистолет и связанного Волдеморта, — заявил он, — а не выпускать тебя в бой с неясными перспективами. Это и всех остальных касается, если уж на то пошло — в бой вас не планируется пускать.

— Крёстный, ты лучше меня знаешь, что с первым выстрелом все планы летят к Мордреду, — вздохнул Хендри. — И ты знаешь меня... Да и остальных тоже. Мы не уйдём, пока я не спляшу хорнпайп на трупе этого сифилитика.

— А если с тобой что-то случится, Диорвел спляшет на моём трупе, — сердито ответил Блэк, — или, скорее, на его ошмётках. Уж ты-то знаешь, насколько ей плевать, кто родной, а кто приёмный...

— Так ты же у нас тоже почти что родственник, — фыркнул Хендри. — Тебя это касается в не меньшей степени. Короче — или ты нас пускаешь, или мы идём сами.

— Крестник, ты достал уже! Мордред с вами, идите, только потом не жалуйтесь!

Такой ответ Хендри и его компанию вполне устраивал — нет, было, разумеется, очевидно, что Блэк сделает всё, чтобы не пустить их на передовую, но хотя бы не загонит их под видом резерва куда подальше.

Как, по правде говоря, и следовало бы поступить, если бы не идиотка Трелони и злобный кретин Снейп со всеми пророчествами и предательством. Ну и кретинизм Волдеморта, разумеется, у которого, похоже, мозги сгнили гораздо раньше, чем нос. И теперь из-за этого пророчества Волдеморту ни жить, ни быть требовалось убиться о Хендри Маклауда повторно — и на сей раз окончательно. Следовательно, так или иначе, но оный Хендри оказывается на передовой... А за ним и весь "Белый Лотос" в полном составе. И лучше уж Сириус сам это организует — так всем будет спокойнее.

На самом деле, Хендри всё же оказался недалёк от истины — на то, чтобы организовать полноценную осаду, у Пожирателей действительно ушел почти месяц. Полноценность её, правда, была достаточно условной — но не по вине осаждающих. Не будь камина, подключённого напрямую к бункеру и усилиями Блэка и Уизли превратившегося в какие-то Звёздные Врата, проблем было бы выше Астрономической башни — а их и без того хватало.

Снабжение Хогвартса изрядно просело — все дороги были перекрыты, аппарация заблокирована, даже огород Хагрида оказался потерян, а оставшийся канал особо развернуться не позволял. Голод, конечно, не грозил, но и только... А вот с информацией было хуже.

Информация до Хогвартса добиралась с большим трудом. Совы через блокаду прорваться не могли, связь поддерживалась только через Вольфенштайн, а частная переписка у наёмников была далеко не на первом месте и письма они брали от случая к случаю — что, по мнению Хендри, было и к лучшему. Страшно представить, что устроила бы Молли Уизли, будь у неё возможность регулярно писать своим детям в осаждённый Хогвартс... И что будет, когда она явится лично разбираться, что здесь творится. Потому как Молли Уизли, конечно, была прилежной домохозяйкой, но считать её только прилежной домохозяйкой было глупо и опасно. Возможно даже — смертельно опасно... Потому что Прюэтты тоже никогда не были добрыми волшебниками.

Чёрные Метки появлялись по несколько раз в день, особенно после того, как Хендри договорился с Филчем и они устроили концерт прямо на стене...

Хендри играл марш полковника Боуги, а Филч, на которого предварительно наложили "Сонорус", горланил:

-У Волдеморта только одно яйцо,

У Лестрейнджа — два но очень мелких,

У Малфоя — что-то вроде того,

А у Макнейра и вовсе нету!

Макнейров Хендри за шотландца не считал и поносил с особым удовольствием...

И так день за днём — учёба, концерт для пожирателей, Чёрные Метки, несколько заклятий... Осада была на редкость скучным делом.

Атмосфера осаждённой крепости

Как говорили разнообразные древние мудрецы, война — девять десятых смертной скуки и одна десятая смертного ужаса. Хендри был с этим утверждением согласен — осада вполне оправдывала первую часть, вторая, к счастью, пока ограничивалась стычкой на кладбище, и развивать тему не хотел никто.

Даже Пожиратели. Чего они ждали — оставалось непонятным, но активных действий практически не предпринимали... И это нервировало всех.

— Есть новости, — сообщил Сириус, усевшись за гриффиндорский стол. — Я сейчас к Дамблдору, но вам тоже стоит это знать, так что собирай вечером компанию.

— Ага, — Хендри на секунду оторвался от сосисок и подмигнул Гермионе. Всё, теперь остальное она сделает сама, а ему, как всей прочей компании, останется, только не лопнуть от любопытства...

Впрочем, занятия, которые никто не отменял, прекрасно помогали скоротать время. Преподаватели старались загрузить учеников как можно плотнее, чтобы у них не оставалось времени на раздумья, и это работало — особого беспокойства никто не испытывал. По крайней мере — из-за осады, экзамены пятый и седьмой курс пугали гораздо больше... Да и то сказать — Макгонагалл на экзаменах была хуже любого чернокнижника, а ведь из министерской комиссии, если что, будет один старый Тофти, а ему вечно всё по барабану. И хорошо ещё, что Снейпа нет, не то... А вот тут идеи разнились — от "он бы всех подряд валил, кроме своих слизней" до "он бы открыл ворота Пожирателям", причём сам Хендри был полностью уверен именно во втором варианте. Впрочем, от первого Снейп тоже не стал бы отказываться...

Вечером же "Белый Лотос" в полном составе собрался в Выручай-комнате, ради такого случая превращённый в какой-то пафосный зал хайборийских времён.

— Если я найду ребят, которые делали "Арену", — заметил Сириус, — предложу им эту картинку для следующей игры. Ладно, всё это подождёт — я же обещал новости? Так вот, новости эти вам не понравятся. Волдеморт тащит великанов для штурма Хогвартса, и они доберутся до нас где-то в начале марта, так что штурм в любом случае будет до Равноденствия. К тому же именно на Равноденствие его надирает устроить какой-то ритуал — понятия не имею, какой, этого мои ребята так и не смогли выяснить... Но нам без него явно будет лучше, тем более, что он вполне вероятно, предусматривает массовые жертвоприношения.

— Сомневаюсь, что это хорошая идея, — прошелестела Луна. — Великаны не причинят нам вреда, но что ещё он может выдвинуть против нас?

— Учитывая наёмников — примерно тот же набор, что и у нас, разве что похуже качеством, да ещё инферналы. Но поскольку приличных некромантов, к счастью, давно выбили...

— Это тоже не станет проблемой, — сообщила Луна, — их съест зелёный дракон, великанов остановлю я...

— Какой ещё зелёный дракон?! — подскочил Хендри. — Тебе что, Хагрида мало?

-...Остальное не так опасно, — как ни в чём не бывало закончила Луна. — Но нам ведь нужно, чтобы он сам пришёл?

— Если ты про Волдеморта, то после наших с Филчем концертов он точно полезет прямо на меня, — буркнул Хендри. — В общем, хоть какая-то определённость — это уже хорошо. Вылазки ты предполагаешь устраивать?

— Даже не думай! — возмутился Сириус. — Ты в них участвовать не будешь — вот уж в этом меня твоя мать заставила поклясться!

Хендри на такое разрешение, в общем-то и не рассчитывал — но надеялся. Не сказать, что его это сильно огорчило -но и не слишком обрадовало. Впрочем, торопиться в бой тоже пока не стоит, так что...

— Раз уж ты тут — какие в цифровом мире новости?

Следующий день обещал быть привычно скучным — и обещание сдержал. Пожиратели то ли устали, то ли ещё что — но ничего не предпринимали и даже очередной концерт проигнорировали. Куронеко за обедом предложила развеселить гостей парой мин, однако Сириус почему-то отказался. И, на взгляд Хендри, напрасно — особенно если в запасе были химические мины. Ничего летального, Мерлин упаси, только слезоточивый газ... Но чары головного пузыря имеют один недостаток — они захватывают объём воздуха со всем, что в нём есть, и не слишком быстро фильтруют лишнее наружу, так что минимум десяток развесёлых минут гарантирован, да и колдовать будет сложновато.

Сириус предложение не одобрил.

— Бесполезно, — заявил он, — и мелко. Ты бы ещё предложил стрелы дерьмом мазать...

— Не за обедом, пожалуйста, — проворчала Спраут. — Сириус, я понимаю, что вы привыкли ко всему, но не у всех настолько лужёные желудки.

— И в любом случае, идея Куронеко-сан содержит здравое зерно, — заметил Дамблдор. —

— Что-то они там затевают, и было бы разумно им помешать...

Как и кто должен был мешать, Дамблдор не уточнил.

Скучный день плавно скатился в столь же скучный вечер — который скучным быть неожиданно перестал.

Гриффиндорцы частью делали уроки, частью бесились, когда оконные стёкла жалобно зазвенели, а пол под ногами едва заметно дрогнул. Хендри метнулся к окну — и увидел расплывающееся над Запретным Лесом дымное облако, от которого шарахнулась крохотная золотая искра.

— М-да... — протянул он. — Мощно...

— Что там? — Финниган прилип к соседнему окну. — Ого, вот это тучка! Там, пожалуй, с полдюжины тонн рвануло... Интересно, чего?

— Тротил или торпекс, — Хендри пожал плечами, — хотя я слабо представляю, где бы Пожиратели его раздобыли, а главное, как им эта мысль вообще в голову пришла. И по-моему, это заслуга Фоукса — кажется, я его видел... А может, и не его, но что-то там такое мелькнуло подозрительное.

— А меня больше интересует, что же там так рвануло, — заметила Гермиона. — Шесть тонн — это очень много. Это, например, несколько сотен снарядов... И я, конечно, очень рада, что они взорвались там, а не здесь — но откуда они взялись? И как эти шесть тонн собирались доставить к нам?

— Всё-таки мне кажется, что это АСДТ, — сообщил Шеймас, принюхиваясь к чему-то. — Да и достать её проще, чем торпекс...

— Сказал человек, припёрший в Хогвартс чемодан "Армалайтов".

— Как будто это что-то плохое!

— Лучше бы ты русские штурмовые винтовки раздобыл — их, по-моему, вообще ничего не берёт.

— Если верить Сириусу, арабы ухитряются ломать даже их... Кстати, Хендри, надо бы у него спросить, что так рвануло.

— Он же не скажет, даже если знает, — Хендри попытался поправить несуществующие очки и тихо чертыхнулся.

Сириус, однако, не имел ни малейшего представления, что там взорвалось.

— Теряюсь в догадках, — заявил он в ответ на вопрос крестника. — Вообще-то, Дамблдор посылал Фоукса на разведку, а взрыв он устроил по собственной инициативе, да еще и не признаётся, что натворил.

— Вроде бы за ним такого раньше не водилось?

— Ха! — фыркнул Сириус. — Да ты просто не знаешь, как эта тварь отжигает! Это он на жердочке весь из себя тихий и спокойный, а на самом деле... На самом деле он обожает что-нибудь поджигать и взрывать. Хуже Шеймаса, ей-богу!

-Исчерпывающе... — вздохнул Хендри и отправился в гостиную. Да уж, такого от Фоукса он никак не ожидал — а мог бы, вообще-то. Но Фоукс до сих пор его не особенно интересовал — ну феникс и феникс, ожившая магия... Вернее сказать, Фоукс его интересовал исключительно как феникс, а не сам по себе. Да и вела себя птичка совершенно по-птичьи...

За этими размышлениями он как-то незаметно добрался до гостиной и с порога сообщил:

— Сириус ничего не знает, кроме того, что всё эта инициатива Фоукса.

— Вот так номер! — присвистнула Гермиона. — Нет, я, конечно, ожидала от директорского фамильяра чего-нибудь феерического, но не такого же...

— И зря, — заметил Уллем с дивана. — Фениксы могут очень многое... А профессор Дамблдор, говорят, в молодости был изрядным авантюристом, так что ничего удивительного... Не считая взрыва, конечно.

Использование Пожирателями магловской взрывчатки было, конечно, удивительным, но новостью пробыло недолго — ровно до следующего урока ЗОТИ. На котором вдохновлённый взрывом Сириус решил объяснить правила обращения с минами.

Строго говоря, правило было одно — не трогать. Максимум — отойдя подальше, послать в минное поле пару "Бомбард" или трансфигурировать из чего-нибудь каток и пустить его по минам. Гораздо разнообразнее были способы обнаружения мин при помощи магии... И тут Сириус развернулся. Как оказалось, маги из всего магловского оружия больше всего опасались мин — ведь мине не отведёшь глаза и не сотрёшь память, а для того, чтобы её хотя бы выбросить левитацией, её ещё надо найти... Потому что "Ревелио" мины почему-то не видело. В результате даже британские маги имели в арсенале дюжину собственных поисковых заклинаний, рассчитанных на разные условия...

— Но обычно минное поле обнаруживает первый подорвавшийся, — закончил Сириус. — Впрочем, у маглов тоже так частенько получается — тут многое зависит от внимания и тщательности работы минёров...

— Постоянная бдительность... — пробормотал Рон.

— Она самая, — согласился Блэк. — Вы же не хотите, чтобы вас для похорон собирали по всей округе?

На следующем занятии Шеймас поинтересовался, не предполагается ли ещё и курс минно-взрывного дела. Сириус отреагировал вполне ожидаемо:

— Ни в коем случае! Особенно — тебе, ты и так взрываешь всё подряд!

На самом деле, взрывать всё подряд Финниган прекратил ещё на первом курсе, но огненная магия и взрывы действительно удавались ему исключительно легко, чем он регулярно пользовался... И учить его ещё и ставить мины, а тем более, их делать — определённо не лучшая идея, в этом Хендри был с крёстным полностью согласен. Правда, и его самого Сириус если возьмётся учить, то не в ближайшие несколько лет. Досадно, конечно, но ничего страшного... А быть скандальным политиком и не владеть хотя бы основами минно-взрывного дела Хендри полагал опасным для здоровья.

За размышлениями на эту тему он благополучно прослушал всю речь против Шеймаса и вновь подключился к реальности только после тычка локтем в бок.

— Итак, — говорил Сириус, — поскольку практика есть критерий истины, то завтра у вас состоится практическое занятие по поиску мин и их уничтожению. Обезвреживать вы их, разумеется, не будете... И да, взрывчатка в них будет. Немного — достаточно, чтобы оторвать пару пальцев тому, кто попытается их курочить. Всё ясно?

— Это же изуверство... — пробормотал кто-то в задних рядах.

— Оторванные пальцы Поппи восстановит вам за пару дней даже без помощи спецов из Мунго, — холодно произнёс Сириус, — пальцы — но не голову. Постоянная бдительность, да — потому что лёгкие травмы сейчас спасут вас от гибели в будущем.

Обещание своё Сириус сдержал и минное поле устроил. И выгнал учеников с ним разбираться...

Обошлось без травм, хотя Помфри, разумеется, дежурила на полигоне в полной готовности. Правда, весь Хогвартс после этого до вечера жаловался на звон в ушах, пятикурсники объяснялись на повышенных тонах, а Миссис Норрис забилась под директорское кресло в Большом зале и шипела оттуда на всех.

Пожиратели тоже разнервничались, причём настолько, что кто-то даже не поленился взлететь на метле и посмотреть, что же творится в Хогвартсе... и попал под очередь спаренной зенитки.

В общем, подводя итог, Хендри мог с чистой совестью признать: день удался и внёс в жизнь Хогвартса приятное разнообразие...

— День удался, — изрёк Хендри, развалившись в горячей воде. — Надо бы такое почаще, иначе со скуки сдохнем раньше, чем эти уроды решатся на штурм.

— Ну, нам всё это предстоит завтра, — заметил Уллем, — так что скучать точно не придётся... Но действительно, лучше бы уж напали, наконец.

— Интересно, а можно ли такое из ванны старост сделать? — спросила Астория.

— Можно, только зачем? — лениво отозвалась Гермиона, и Хендри отчётливо представил, как она, заложив руки за голову и откинувшись на бортик, потягивается, прикрыв глаза. — Или ты хочешь, чтобы какая-нибудь Паркинсон могла вот так отдыхать?..

Астория, судя по возмущённому шипению, этого абсолютно не хотела. И Хендри её мнение не мог не разделять — хотя Пэнси Паркинсон на фоне той же Миллисенты смотрелась вполне пристойно... И тем не менее, она была типичным образцом "аристократического" воспитания — невежественная, трусливая, подлая, с нулевым кругозором... Идеальная жена для Драко Малфоя, если, конечно, в Дарвине какой-нибудь Крокодил Данди не вправит ему мозги. Впрочем, в наличии у Драко мозгов Хендри изрядно сомневался...

Постепенно школьники разбрелись, оставив Хендри в одиночестве. И стоило только двери захлопнуться, как перегородка исчезла, явив взгляду весьма довольную жизнью Гермиону.

— Любуешься?..

— Любуюсь, — признал Хендри, разглядывая невесту. — Как ни крутись, а лучшего зрелища в Хогвартсе не найдёшь...

— Ха! — ухмыльнулась Гермиона, подобралась вплотную и совершенно неожиданно призналась:

— Хендри... Знаешь, мне на самом деле страшно...

— Думаешь, мне не страшно? — криво усмехнулся Хендри, притянув девушку к себе. — Только не надо, чтобы ребята об этом догадывались, и уж тем более — Самозванец... Пусть думают, что мы с тобой ничего не боимся — ни тёмных лордов, ни экзаменов, ни даже пауков и старых дев из Армии Спасения...

Гермиона хихикнула и потянулась поцеловать его.

День удался — но следующие дни теперь казались ещё более скучными и унылыми, просто по контрасту. Пожиратели не предпринимали ничего, кроме нечастых вылазок, довольно-таки вялых, без особого труда отбивавшихся защитниками, которые тоже действовали без огонька...

Впрочем, школьникам было не до скуки. Осада никоим образом учёбу не отменяла, а преподаватели, стараясь донести до учеников знания, иной раз просто шокировали...

На этот раз очередь поражать воображение дошла до Макгонагалл. Вошедшие в класс гриффиндорцы рассаживались по местам, косились на декана, на лежащий на столе кусок вроде бы свинца и гадали, что это должно значить.

Удар колокола. Макгонагалл, встав у доски, подальше от стола, заговорила:

— Ещё с первого курса вы должны помнить закон Гампа о невозможности трансфигурации некоторых вещей. Так вот, сегодня вам предстоит взглянуть на этот принцип с обратной стороны. Мисс Грейнджер, будьте добры, трансфигурируйте этот кусочек металла.

— Во что, профессор?

— Во что угодно, сейчас это не имеет значения.

Гермиона пожала плечами, подняла палочку и выписала ей нужную фигуру — но металл на это никак не отреагировал.

— Странно... — протянула Гермиона, снова взмахнула палочкой — и снова ничего не добилась.

Хендри тем временем пристально разглядывал металл — и чем дольше он на него смотрел, тем больше убеждался в том, что это отнюдь не свинец. Правда, это ничего не объясняло...

— Вингардиум левиоса!

Металл даже не шелохнулся.

— Сдаюсь, профессор, — вздохнула Гермиона. — Кажется, эту штуку вообще нельзя заколдовать...

— Именно, — Макгонагалл сверкнула глазом из-под шляпы. — Вы уже знаете, что разные вещества по-разному воспринимают магию — а теперь видите металл, к магии вообще невосприимчивый. Полагаю, маглорождённые уже поняли, с чем имеют дело...

— По-моему, это уран, — сообщил Хендри, дождавшись кивка.

— Совершенно верно, это природный уран, — подтвердила Макгонагалл. — И, как вы уже заметили, он абсолютно невосприимчив к магии... А теперь — кто назовёт ещё две субстанции обладающие этим свойством? Вы, мистер Лонгботтом?

— Кровь единорога и философский камень, — ответил Невилл, не отрывая взгляда от лежащего на столе куска урана. — То есть...

-То есть, субстанции, заключающие в себе такую мощь, что их можно считать овеществлённой магией, — кивнула Макгонагалл. — То же самое мы можем сказать и об уране — мало того, что он способен к спонтанной трансмутации, он является первым веществом, которое может высвободить свою энергию — и последним, существующим в природе. Все более тяжёлые элементы созданы маглами при помощи трансмутации... И точно так же невосприимчивы к магии — по крайней мере, в тех случаях, когда это удавалось проверить. Вы можете спросить — какое отношение всё это имеет к трансфигурации? Самое прямое — даже трансфигурированная преграда отчасти состоит из магии, а маглы используют уран в своём оружии, и для того, чтобы остановить такой снаряд, вам потребуется куда более толстая преграда. Поэтому сейчас я дам вам несколько упрощённых формул трансфигурации, позволяющих создать земляную или каменную стену очень быстро, и вы должны будете зазубрить их так, чтобы выдать, даже не просыпаясь — скорости на экзамене будет уделяться особое внимание... Даже если его будет принимать комиссия, а не Пожиратели!

— Вот поэтому и было у китайцев проклятье: "Чтоб ты жил в интересное время", — проворчал Хендри, перехватывая палочку поудобнее. — Вот у нас оно до того интересное, что дальше некуда...

Штурм

— Итак... Мерлинова борода! — воскликнул Флитвик, когда колокол принялся отбивать тревогу. — Да что же это такое?!

Пожиратели активизировались, вылазки случались почти каждый день, так что особого значения тревоге никто не придал... Кроме Хендри.

— У меня дурное предчувствие, — сообщил он, столкнувшись в дверях с Гермионой.

Дурные предчувствия Хендри полностью оправдались — Пожиратели смерти пошли на штурм, погнав перед собой инферналов и дементоров.

— М-да... — протянул Хендри, доставая волынку. — Экспекто патронум!

Призрачное зверьё обрушилось на дементоров, устроив настоящее побоище, Хендри заиграл гимн Хогвартса, а миномётчики открыли огонь по наступающей толпе мертвецов. Мины рвались тихо, но на месте каждого взрыва вспыхивало ярко-зелёное пламя, мгновенно охватывавшее инферналов — да и всё вокруг, на что попадало содержимое мин.

— Вот тебе и дракон, — усмехнулась Гермиона, — причём, что характерно, зелёный... Мне только интересно, где он откопал эту дрянь?

Хендри закончил играть, вздохнул и спросил:

— А что это вообще такое?

— "Зелёный дракон", бороводородное топливо. Я примерно так и думала, только сначала решила, что там аэрозин или ещё что-то похожее, но всё оказалось ещё хуже... Но так даже лучше — если там останется несгоревшая дрянь, Пожирателям не пройти, она чертовски ядовита.

— Сомневаюсь, что там что-то останется — эта дрянь горит не хуже Адского огня... Что будет дальше?

Дальше, как оказалось, Пожиратели — с подачи наёмников, ибо сами никак бы не догадались — пустили несколько штурмовых групп, которые успели перерезать половину линий колючей проволоки, прежде чем их заметили. Проволока была зачарована на совесть, пришлось повозиться — и только поэтому их накрыли...

Первая атака была отбита без потерь — но восстановить заграждения не получалось — на любое шевеление у разрыва летели заклинания, а то и пули, а из лагеря уже бежали новые штурмовые команды, тащившие с собой наспех трансфигурированные из чего попало деревянные щиты, доски и даже выломанную откуда-то дверь. И, как будто этого было мало, кто-то закричал:

— Великаны в Запретном Лесу!

— Не играй, — прозвенели за спиной льдинки.

Хендри обернулся — Луна в серебряно-белом платье шагнула вперёд, застыв на краю стены и запела.

Голос Луны мгновенно заполнил всё пространство вокруг Хогвартса, на какой-то миг отбросив все остальные звуки, хлестнула порывом ветра, заставив качнуться деревья...

А затем Запретный Лес ожил. С жутким скрипом деревья и кусты раскачивались, размахивали ветвями, вырывали корни из земли и двигались навстречу великанам и их погонщикам.

— Ветви дуба хранят нас, орешник будет судьей, — прошептала Гермиона, — кровь тростника на песке — это великая тайна... Так вот что...

— Я был в Каэр Невенир, когда нападали трава и деревья, — прошептал потрясённый Хендри, — где пели поэты и воины мчались вперёд...

Круг замкнулся, неожиданно осознал он. Это уже было, и было именно здесь. Здесь стояла Крепость Высоких Небес, здесь Гвидион маб Дон, подняв волшебный жезл, обратил лес в войско... И века спустя здесь чародейка из рода Дон снова бросила в битву лес.

А их самих — в легенду.

Вторая атака Пожирателей Смерти окончилась ещё большим провалом, чем первая — великанов у Волдеморта не осталось, как и тех, кто мог бы с ними договориться. Акромантулов, к огромному сожалению Хагрида, тоже не стало...

Штурмовики оставили на поле боя десятка два трупов, однако раненых вынесли всех, хотя возмущённые вопли Малфоя было слышно даже в Хогвартсе. Ещё один кнат в копилку — своих наёмники старались вытащить всегда, в отличие от Пожирателей, легко и непринуждённо бивших в спину при любом удобном случае. Нет, наёмники, конечно, не были образцами добродетели, но всё-таки старались поддерживать репутацию — любителей кидать точно не наймут, а выжившие сослуживцы при необходимости помогут тебе самому... И при таком раскладе наёмники могут и взбунтоваться, хотя вряд ли успеют — всё решится в ближайшие дни.

Обитатели Запретного Леса постепенно успокаивались — но под вечер к Хогвартсу явились кентавры. Все. В шлемах, с луками и копьями, они явились к воротам и принялись колотить в них, пока не явилась Луна. Хендри так и не понял, почему она решила, что кентавры пришли к ней — но она просто появилась перед ним и сообщила, что её должен сопровождать волынщик. И сказано это было так, что вопросы задавать как-то не захотелось... Разумеется, Хендри согласился — и не пожалел.

Стоило Луне Лавгуд появиться на стене, как кентавры, прекратив шум, разом опустились на колени, и Бейн разразился длинной речью на греческом, в которой Хендри понял только одно слово.

Геката.

— Я — не она, — ответила Луна. — Но я принимаю вашу службу, пока Самозванец не будет мёртв. А теперь идите и несите смерть!

— Да, Госпожа Перекрёстков! — выкрикнул Бейн, кентавры вскочили и скрылись в сумерках.

— Значит, вот кем тебя считают кентавры, Зимнее Безмолвие, дочь Белой Реки...

— Я сказала, — отозвалась Луна, едва заметно дёрнув ухом. — Я — не она. Я — Зимнее Безмолвие, и ты знаешь это.

— Значит, кентавры посчитали Луну Гекатой... — Гермиона прикрыла глаза. — Скажу тебе честно — я вовсе не уверена в их неправоте... Луна, знаешь ли, вне пределов нашего понимания. Да, она сидхе наполовину, но ты же знаешь — это ничего не значит...

— Думаешь, она способна?..

— Уверена, — кивнула Гермиона, прекрасно понявшая, что имел в виду жених. — Лет через пятьдесят, вряд ли раньше, но Неблагой Двор окажется в её руках. И это, во всяком случае, будет интересно... Правда, скажу честно, я бы на это предпочла смотреть из лунного города. Кстати, почему неблагой? Чем они так хуже Летних?

— Понятия не имею, — пожал плечами Хендри, задумчиво глядя на языки пламени в камине. — Оба Двора друг друга стоят... Это сейчас они ведут себя тихо, а когда-то упоённо резали друг друга при каждом удобном случае, объединяясь только ради того, чтобы сцепиться с людьми. Это очень старая война, и вряд ли даже сами сидхе помнят её начало.

Гермиона молча придвинулась вплотную и положила голову на плечо Хендри.

— Всё это замечательно, я с большим удовольствием посидела бы ещё — но занятия никто так и не отменил, да к тому же совершенно не факт, что на нас не нападут ночью, так что пошли спать... Жаль только, что по разным комнатам...

— Не нападут, — Хендри взъерошил невесте волосы. — Кентавры их займут основательно, но на рассвете им придётся отойти — так что, возможно, уроков всё-таки не будет... Ладно, спокойной ночи.

Занятия на следующий день всё-таки пришлось отменить — Пожиратели снова атаковали с утра пораньше. И на сей раз — куда как грамотнее, похоже, что наёмники всё-таки смогли научить магов хоть чему-то... Или просто отодвинули нанимателей и взялись за дело сами — во всяком случае, второй штурм Хогвартса начался с миномётного обстрела.

— Мне бы сейчас пару тюльпанов... — вздохнул Сириус, глядя на приближающуюся к Хогсмиду полосу разрывов. — Но чего нет, того нет. И Хогсмид мы, скорее всего, не удержим. Интересно, какая тварь научила их огневому валу... А, к Мордреду! Хендри, играй!

Хендри надул волынку и приготовился — но не успел взять и первую ноту, как над головами раздался хлопок, а затем обрушилась музыка...

-Ta ma de! — заорал Хендри, задрав голову. — Рон, какого чёрта ты показывал им это кино?!

Оглашая Хогвартс "Полётом валькирий", над головами промчалось нечто, место которому было разве что в фильме наподобие "Безумного Макса". Изначально это был всем известный "Форд Англия" семейства Уизли — но чья-то безумная фантазия обшила его бронёй, разместила в проёме двери "Миниган"... Хотя почему "чья-то"? Автор конструкции радостно скалилась из-за пулемёта, демонстрируя во всей красе наглость Летних.

— Я держу слово, Летнее дитя! — проорала вейла, пока машина разворачивалась. — Ты звал, и я пришла!

— Волосатая задница Мерлина! Что они сделали с машиной? — выдохнула Гермиона, когда летающее чудовище умчалось к Хогсмиду, полосуя наступающих наёмников потоком явно заколдованных пуль. — И какого чёрта им вообще пришло это в голову?!

— Кино, — пожал плечами Хендри. — Своего-то у магов нет, а Коппола кому угодно мозги вынесет... Так, а Пожиратели-то драпают!

— Боюсь, что это ненадолго, — вздохнула Гермиона, забросив за спину "Армалайт" и засунув палочку за ухо. — Хоть кто-то в этой компании должен знать, как гатлинги жрут патроны, так что сообразят, что парочке скоро придётся сваливать... И кстати, зачем Сириусу тюльпаны?

— Я так понимаю, это какая-то русская пушка так называется, — ответил Хендри. — У них так всё время...

Гермиона оказалась права — вторая атака началась, стоило только бывшему "Форду" приземлиться во дворе замка. Наёмники снова двинулись вперёд под прикрытием огневого вала, кромсая заклинаниями концертину, но на совесть зачарованная проволока пока держалась. Пока — потому что упорства ни наёмникам, ни Пожирателям было не занимать. Волна разрывов докатилась до самых укреплений и застыла — дальше миномёты бить не могли даже с магией, но защитникам Хогвартса всё равно пришлось отойти, продолжая поливать врага пулями, минами и заклинаниями...

Хендри играл без остановки, пустив в ход всё, что мог вспомнить, метался по стене, оказываясь там, где требовалось поднимать дух бойцов, забыв о времени — но в конце концов, когда натиск Пожирателей Смерти выдохся, Хогсмид всё же остался в их руках. Правда, результат явно не стоил затраченных усилий — деревня выглядела не лучше Ковентри, и закрепиться в ней было просто негде. Пожиратели Смерти и наёмники мелькали среди дымящихся развалин, ища то ли тела, то ли что-нибудь ценное. Время от времени защитники Хогвартса отправляли в ту сторону несколько пуль или заклинаний, ответный огонь был довольно редким и даже на беспокоящий не тянул — бой закончился...

Спустившись во двор, Хендри остановился, словно налетев на стену.

Два десятка, если не больше, тел, накрытых чем попало, лежали у стены Астрономической башни, и Сириус, шагая вдоль этого мрачного ряда, склонялся над каждым, забирая жетоны. В нескольких шагах от него застыл Колин Криви, мёртвой хваткой вцепившийся в свой аппарат, и пытался не смотреть... И Хендри его прекрасно понимал. Квиррел, призрак Волдеморта... Нет, всё это было не то — призрак никогда и не был живым, да и Квиррел превратился почти в нежить, так что столкнуться со смертью всерьёз ему пришлось именно сейчас.

Разумеется, Хендри прекрасно понимал, что без потерь не обойтись, как ни старайся — но понимать и видеть своими глазами... Опыт, без которого Хендри прекрасно обошёлся бы.

— Двадцать два, — хмуро произнёс Сириус, закончив. — Меньше, чем я ожидал, но всё равно паршиво... Ещё бы знать, сколько мы положили...

— М-много, — слегка заикаясь, ответил Колин. — Я смотрел — они человек сорок вынесли... Это ужасно!

— А война, ребята, вообще поганая штука, — невесело усмехнулся Сириус. — Привыкайте. Это теперь до самого конца... Ладно, пойдёмте в замок — тут нам уже делать нечего.

— Двадцать два... — Гермиона уткнулась лбом в плечо Хендри. — И раненых почти только же, из которых почти все в ближайшее время — не бойцы, троих Помфри вообще отправила в Вольфенштайн... Знаешь, ещё один бой — и нас выведут из резерва. Сириус сказал, и добавил, что всем он об этом скажет позже, когда придёт время.

— Да, с такими новостями лучше не спешить, — кивнул Хендри, притянув Гермиону к себе. — И это ублюдочный Волдеморт всё никак не вылезет...

— Хендри Маклауд Поттер! Никаких дуэлей!

— Вот уж чего я точно не собираюсь делать, — фыркнул Хендри. — Учитель Сунь говорит: война — это путь обмана... А уж как вызвать у сифилитика гнев, приведя его в расстройство, я знаю.

Хендри чуть отстранился и резко свистнул. Секунду спустя в гостиной появился брауни с копьём наперевес, и Хендри распорядился:

— Передай деду — пора.

Гнусно ухмыльнувшийся брауни исчез, чтобы появиться спустя несколько минут с каким-то свёртком.

— Вот так, — Хендри забрал свёрток, — поднимем его на Астрономической башне — и даже у самого тупого Малфоя не будет сомнений, что я здесь...

Он встряхнул свёрток — и в гостиной Гриффиндора развернулось, полыхнув золотом спелого зерна и изумрудом травы, Данвеганское Знамя .

Атака началась на рассвете и была ещё более ожесточённой — похоже, Волдеморт увидел развевающийся над Хогвартсом флаг. Правда, кентавры налетели на миномётчиков и подчистую вырезали две батареи, а сами миномёты вывели из строя — дурь и железный лом творят чудеса почище магии — но Пожиратели компенсировали недостаток огневой мощи магией... Что, впрочем, не особо помогало. Вклиниться в оборону со стороны руин Хогсмида им удалось, но при этом они быстро завязли в проволоке и рвах, после чего отряд накрыли миномётчики и полностью его выбили. Второй отряд попытался прорваться со стороны озера, но напоролся на василиска и тоже полёг в полном составе. Третьему повезло больше — они сумели прорвать первую линию обороны, снести габионы и подбить бронетранспортёр. Правда, закрепиться им не удалось — но и для обороны этот участок больше не годился, и восстановить его не давали...

Разумеется, Хендри с волынкой снова носился по всему фронту, поднимая боевой дух и вешая проклятья на врагов — старые, позабытые почти всеми и очень действенные. Жаль конечно, что его сил не хватало, чтобы накрыть таким "дебаффом" всю армию врага — но до Талейсина ему всё-таки далеко...

А когда сражение затихло и бойцы расползлись по ближайшим дырам, Сириус объявил:

— Прямо сейчас мне нужно пять человек в миномётные расчёты. Пока — только пять, что будет дальше... — он покачал головой. — Утешает только одно — потери атакующих всегда больше в несколько раз, так что передохнут они всё же раньше. Так, ладно, добровольцы — ко мне! М-да...

— Что-то не так, сэр? — осведомился Финниган.

— И почему я не удивлён?.. — вздохнул Сириус. — Надеюсь, ты понимаешь, что настоящий миномёт порядком отличается от ваших самоделок?

— Так точно, сэр!

— Всё это плохо кончится, — заявил Хендри, опуская бинокль. — Не знаю, что именно они там делают, но маскируются они отменно. Думаю, ждать осталось недолго...

Долго ждать действительно не пришлось — через два часа Пожиратели Смерти начали артподготовку. И пусть до самого Хогвартса мины пока что не долетали — падали они неприятно близко ко рву, и уже через несколько минут наёмникам пришлось оставить обе внешние линии окопов и отойти за ров. В принципе, манёвр вполне отработанный — вот только закрепиться на новых позициях им не дали.

Волдеморт не терял времени зря и помимо наёмников, собрал изрядную кучу всякой швали — уголовники из Лютного, мелкие стаи оборотней и одиночки вроде покойного Грейбэка и прочий сброд со всей Европы, мало что умеющие, но многочисленные. Для разминирования, впрочем, вполне пригодные — ничуть не хуже инферналов, а то и лучше, ибо сами будут друг друга толкать на мины...

И вот сейчас вся эта толпа рванула к Хогвартсу, расковыривая минные поля заклятиями, мешая друг другу и подыхая пачками — но рвалась, ведомая алчностью и наркотиками. Именно в тот момент, когда остановить их почти невозможно...

— Старый дурак, ты что творишь?! — заорал Сириус, едва не сбив Хендри концентрацию. Дамблдор, к которому этот вопль и был обращён, его проигнорировал. Поднявшись на стену, он замер, воздел над головой руки продекламировал:

— Male sit tibi tenebrarum rex!

Ab initio ad finem sacra ultio

Cruenta pugna et epicus furor

Contra mali discipulos

Ad perpetuam gloriam lucis

Furor ira tenax!

Contra iniuriam et ruinam

Rabies ira tenax!

Male sit tibi tenebrarum rex

cruentus rex!

Небо стремительно затянули тучи, и с последним словом на землю обрушилась колонна молний, ударившая в бегущую толпу и мгновенно превратившая их в пепел.

Дамблдор дёрнулся, схватился за зубец стены и медленно сполз по нему, застыв сломанной куклой.

— Грёбаный старый недоумок! — снова заорал Блэк, в глазах которого блестели слёзы.

Сражение прекратилось само собой — гнавшие отребье на мины маги не пережили атаки Дамблдора, а остальные не рискнули атаковать по всё ещё потрескивающей от чудовищного жара переплавленной и возможно даже радиоактивной земле... К счастью, поскольку оборона Хогвартса тоже была далеко не в лучшем состоянии. В ещё худшем состоянии был сам Дамблдор — Помфри, каким-то образом очутившаяся рядом с ним раньше всех, почти убежала, левитируя бесчувственное тело.

— Отбой тревоги, — устало произнёс Сириус, проводив её взглядом и подобрав обрывок пергамента. — Сбор в большом зале через час.

— Что, чёрт возьми, всё это было?.. — выдохнул Хендри, пряча волынку.

— Через час узнаем, — зевнул Рон. — Я надеюсь... И вообще, кто как — а я жрать хочу!

— Всё бы тебе жрать!

— Война — войной, — нагло заявил Уизли номер шесть, — а обед по расписанию...

Впрочем, есть действительно хотелось безобразно, и вся компания отправилась на кухню — там всегда можно было перехватить чего-нибудь, а если было время, то и нормально поесть... И даже выпить — обосновавшиеся там брауни совершенно игнорировали магловские, да и магические законы, полагая, что воину полагается эль вне зависимости от возраста. Вот только времени теперь обычно не было...

— Что такого сделал Дамблдор и что с ним случилось? — спросил Уизли, едва усевшись за стол. — Я о такой жути и не слышал даже...

— Ira tenax, гнев неумолимый, — Гермиона покачала головой. — Я читала когда-то, но никогда не думала, что увижу его... Действительно жуткая вещь, причём почти забытая — на неё и в лучшие времена очень немногим сил хватало.

— Ну да, директору явно не поздоровилось, — кивнула Джинни, — но только зачем он тогда это сделал?

— Понятия не имею, но явно не от хорошей жизни, — Гермиона с сожалением отодвинула опустевшую тарелку. — Я вообще не уверена, что он ещё жив... И вообще, давайте-ка поднимемся в зал — до сбора время есть, но хотелось бы занять места получше.

Сириус стремительно прошёл по залу, остановился у директорского кресла и заговорил:

— Буду краток — Альбус Дамблдор сюда больше не вернётся. Инсульт и выгорание — даже если он придёт в себя, то до конца жизни останется полупарализованным сквибом, и вряд ли проживёт хотя бы год. Толпа, которую он выжег, несла одно очень старое и очень опасное проклятие — не знаю, где и как Волдеморт его нашёл, и уж точно не собираюсь ничего объяснять... — он дёрнул щекой. — Всё остальное — без изменений. Дежурная смена — по местам, остальным — отдыхать.

— Твою же мать, вот это мы влипли!.. — раздался в повисшей тишине голос Рона.

Замечания ему не сделал никто.

Один на один

Заткнуть оставленную ударом Дамблдора брешь полностью так и не удалось — но заминировать всё, что только можно, Блэк сумел, накинув поверх несколько проклятий.

Пожиратели Смерти то ли пытались придумать новую тактику, то ли просто перепугались, но активности никакой не проявляли.

Дамблдор всё ещё оставался в коме.

Вечер оказался относительно спокойным, и Гермиона не упустила возможности и вцепилась в Сириуса, пытаясь выяснить, что за проклятье было на уничтоженных Дамблдором мерзавцах.

— Скверна, — коротко ответил Блэк на её вопрос и отвернулся.

— Разве это не легенда?..

— Как видишь, нет, — бросил Сириус через плечо. — не легенда, не пугало и не ошибка.

— Это ещё что за дрянь? — спросил Хендри.

— Дрянь... Да нет, это не дрянь, это куда хуже... — Гермиона рухнула в кресло и закрыла глаза. — Я-то надеялась, что это просто страшилка... В общем, это проклятие сперва усиливает агрессию, а затем полностью ломает разум человека, лишая его всех тормозов, превращая в тварь, следующую лишь сиюминутным желаниям, готовую вечно кричать, убивать и веселиться... И она ещё и распространяется, так что те, кто выжил, столкнувшись с этими тварями, становятся такими же. Единственный способ остановить — уничтожить всех носителей разом... Вот только профессор Дамблдор явно перестарался, — Гермиона поёжилась.

— Да уж лучше так, чем... то, что ты говорила, — Хендри обнял её. — Хотел бы я знать, что будет завтра...

— Всё то же самое, — тяжело вздохнула Гермиона. — Всё то же самое...

Однако Гермиона не угадала — новый день начался с явления Снейпа. К сожалению — под белым флагом, так что застрелить его на месте Сириус не позволил. А вот поиздеваться над гостем никто не запрещал... Тем более — ему самому.

— Нюниус, какого чёрта ты припёрся? — осведомился Сириус со стены.

— Прояви хоть немного уважения к послу!

— Уважать тебя и твоего хозяина-сифилитика — не уважать себя. Так что, он хочет сдаться? Тогда передай, что речь может идти только о безоговорочной капитуляции.

— Мой господин, — Снейп скрипнул зубами, — милостив. Вы обречены, вам неоткуда ждать помощи, эту наглую Боунс схватят со дня на день. Отдайте этого никчёмного сопляка Поттера, уберите из Хогвартса грязнокровок — и он позволит вам остаться в стране. Твой ответ?

— Передай своему тупому хозяину, что он может поцеловать меня в задницу, — безмятежно заявил Блэк.

В этот момент Хендри, прятавшийся за зубцом стены, выпрямился и заиграл на волынке. Мерзкая, диссонирующая мелодия полоснула по нервам ржавой пилой, и Снейп заорал, схватившись за левую щёку, на которой красовалась крупная и на редкость мерзкого вида язва. Мелодия тем временем сменилась и теперь смахивала на шум неисправной канализации, а Снейп схватился за правую щёку, на которой появилась столь же мерзкая язва. Хендри же продолжал играть, выдавая что уж совсем несусветное, и Снейп, истошно вопя и схватившись за лоб, бросился бежать.

— Однако... — протянул Сириус. — Знаешь, крестник, тебя явно лучше не злить...

— Имей в виду, — кивнул Хендри. — А от язв этих он теперь не избавится...

— Это почему же?

— Потому что должен искупить вину и снискать славу, что смыла бы позор... А на это он как раз не способен.

— Вот тут ты прав на все сто, — Сириус закурил. — Нюниус всегда был мелочным и трусливым подлецом. И Лили он никогда не любил. Жаждал обладать — да, ревновал к каждому столбу, пытался лезть в её жизнь... Не представляю, как она столько лет его терпела — но вот как-то ей это удавалось... И кончилось это вполне ожидаемо. "Грязнокровку" ему Лили уже не простила...

— Знаешь, меня это абсолютно не удивляет, — отмахнулся Хендри, — и не особенно интересует. В смысле, душевные терзания этого ублюдка... А всего больше мне интересно, что эта лысая задница теперь будет делать.

— Рано или поздно вылезет сам, причём скорее — рано, — хмыкнул Блэк. — При его-то самолюбии, такого он уже не вытерпит... Главное — никаких дуэлей!

Этого Сириус мог и не говорить — устраивать с Волдемортом дуэль Хендри даже и не думал. В пророчестве не было ничего о том, как именно Волдеморт должен пасть, поэтому его предполагалось просто и неизобретательно застрелить или взорвать. Ради такого дела кто-то из людей Блэка изготовил десяток пуль с сердечником из обеднённого урана — вопрос происхождения и стоимости сырья все оставляли за кадром...

Но для этого требовался Волдеморт — а он как-то не стремился лезть под пули. Правда, сегодняшнее представление должно было его доконать, но если не сработает и это...

— Жалкие предатели крови!! — раздалось со стороны бывшего Хогсмида — Волдеморт не пожалел силы на "Сонорус". — Я даю вам на размышление ровно двадцать четыре часа!! Если завтра в этот же момент вы не выдадите мне Поттера, я явлюсь за ним сам и не пощажу никого!!

— Ну наконец-то! — Хендри вскочил на зубец, коснулся палочкой горла и заорал:

— Эй, Томми-сифилитик! Можешь прямо сейчас поцеловать мою отборную шотландскую задницу!

— Хоть что-то сработало! — оскалилась Гермиона, услышав новость. — Завтра, значит... Лично явится... Ха! Что ж, милый, нас ждёт романтический вечер в компании снайперской винтовки... Потому что стреляешь ты средненько.

С этим Хендри не мог спорить — стрелял он действительно не блестяще. Хотя и не сказать, чтобы плохо, Сириус постарался. Но снайперская винтовка, да ещё и столь своеобразные патроны требовали серьёзной подготовки... Так что "романтический" вечер был неизбежен, а в компании Гермионы — ещё и приятен.

— Тогда предлагаю не тянуть Живоглота за что попало, а начинать прямо сейчас.

— Я так и думала, что ты это скажешь, — ухмыльнулась Гермиона, извлекая из-за дивана знакомый семифутовый свёрток, — и кое-что припасла...

— То есть, стрелять я буду из этого чудища?

— А ты против? — кровожадно усмехнулась Гермиона. — Нет уж, тут нужна гарантия. Впрочем, если тебе так хочется, можно попросить у Блэка цветов...

В способности крёстного раздобыть эти самые "цветы" Хендри не сомневался — равно как и в том, что десятидюймовой мины Волдеморту хватит с лихвой — но помимо Волдеморта так можно и весь Хогвартс разнести — а что, Хогсмид-то уже разворотили, и при этом ничего столь монструозного ни у кого не было...

Стрелять пришлось со стены — в замке просто не было места, Выручай-комната отказалась растягиваться на нужную длину, а выходить наружу Сириус категорически запретил. Впрочем, стрелять всё равно придётся именно со стены, так что это было даже к лучшему...

Наложенные на винтовку чары исправно работали, гася отдачу и уменьшая вес, но всё равно справиться с семифутовым чудищем было непросто. Хендри справился... Правда, спокойно расстрелять ему удалось только один магазин — пока он перезаряжал винтовку, на линию огня вломились кентавры и устроили суматоху у ворот.

— Что за бардак они там развели?! — возмутился Хендри, загнав патроны в магазин и пытаясь разглядеть кентавров. — Мне стрелять надо, вообще-то!

— Какую-то змею притащили, — доложила Гермиона, сходив посмотреть, что там творится. — Здоровенную. Дохлую. Так, пошли-ка посмотрим, а то, помнится, змея с хоркруксом была...

— И по-моему, это она, — сообщил Хендри, подойдя поближе. — Ладно, давай спустимся и уточним.

К тому времени, когда парочка спустилась, кентавров уже пропустили во двор, и Флоренц, подняв над головой змею, повествовал об охоте на неё. Гекзаметром...

— М-да, — заключил Хендри, внимательно изучив змею, — та самая, с кладбища. Это что, получается, хоркруксы кончились?

— Получается, кончились, — согласилась Гермиона. — Полагаю, это стоит отпраздновать... Но попозже, а пока вернёмся к стрельбе — Волдеморт сам себя не прикончит.

До темноты Хендри успел расстрелять четыре магазина — мало, конечно, но худо-бедно привыкнуть к оружию получилось. Достаточно для того, чтобы попасть в Волдеморта, по крайней мере... А большего и не требовалось.

Выручай-комната снова превратилась в онсэн — только на сей раз на двоих. Вытянувшись в горячей воде и прикрыв глаза, Хендри блаженствовал. Думать не хотелось ни о чём, включая и завтрашний бой — всё равно все планы, изобретённые сегодня, завтра не будут иметь никакого смысла. Нет никакой гарантии, что не придётся лезть в ближний бой — хотя и желания такого тоже нет. Всё-таки пуля со стены гораздо лучше...

— Думаешь о Волдеморте? — осведомилась Гермиона. — Думай лучше о хорошем. Обо мне, например — я же хорошая...

С этим трудно было спорить, и Хендри очень быстро выкинул из головы мысли о Воллдеморте — а затем и все остальные. Имея под рукой такую девушку, сложно думать о чём-то ещё...

Утро неожиданно оказалось спокойным — Волдеморт, как ни удивительно, слово держал... Хотя всем было очевидно, что его обещания не стоят ничего — он это много раз демонстрировал на всех желающих и особенно нежелающих. Да и в конце-то концов, кто вообще поверит психованному садисту?..

Поэтому Хогвартс готовился. Намечался решительный штурм, и штурм этот должен был стать для Пожирателей полным и окончательным разгромом — давать "второй шанс" никто никому не собирался.

— Сегодня всё решится, — спокойно произнёс Флитвик, разглядывая в бинокль руины Хогсмида. — Ударить бы сейчас...

— Чтобы они разбежались? — скривился Блэк. — Нет уж, спасибо, полноценная герилья нам нахрен не нужна.

— Наёмники уйдут...

— А толку? Хватит ближнего круга, чтобы устроить нам веселье похлеще, чем в Ольстере — они же идейные психопаты, тормозов у них нет... Нет уж, пусть соберутся в кучу здесь, и мы решим вопрос раз и навсегда.

— Очень на это надеюсь, Сириус, — Флитвик тяжело вздохнул и опустил бинокль. — Ладно, пойду займусь делами...

Атака Пожирателей снова началась с града мин, обрушившегося на траншеи. Хендри пристроил свою монструозную винтовку между зубцами, улёгся поудобнее, проверил прицел... Всё, теперь дело за Волдемортом, который не слишком-то спешил, то ли не собираясь лишний раз рисковать, то ли замышляя какую-то гадость. Хендри снова заглянул в прицел, подправил его...

И тут же метнулся прочь, едва успев схватить винтовку — на стену обрушился ливень огня. Презирающие всё магловское подонки где-то ухитрились найти — и наверняка зачаровать — скорострелку, и теперь поток снарядов терзал гребень стены...

Над головой мелькнул летающий броневик Уизли, коротко протарахтел "Миниган", и огонь прекратился — но было поздно. Стена лишилась почти половины зубцов, гребень засыпан битым камнем, кладка растрескалась... Что ж, от снайпера на стене Волдеморт избавился, придётся спускаться... Или нет. Если немного поработать трансфигурацией, вот эта куча мусора превратится в неплохое укрытие — тем более, что атаки отсюда вряд ли ждут.

Создание укрытия много времени не заняло, и было оно всяко лучше муляжа дохлой лошади, который Хендри видел в каком-то фильме про Первую мировую. Во всяком случае, места в нём явственно было больше... Забравшись в свою "нору", Хендри повозился, устраиваясь поудобнее, снова подправил прицел и постарался расслабиться. Теперь дело за Волдемортом...

Волдеморт не подвёл и явился вместе со всей своей бандой — по крайней мере, Пожиратели присутствовали все, да и наёмников он выгнал если не всех, то в резерве оставил немногих. Вот только, не будучи совсем уж идиотом, он держался за спинами своих прихвостней, стараясь лишний раз не высовываться. Ну... Нельзя же добраться до босса, не зачистив локацию?

В перекрестие прицела вплыл до боли знакомый нос, и Хендри, не раздумывая, нажал на спуск.

Пожиратели ничего не поняли и, как показалось Хендри, гибель Снейпа списали на заклинание, так что и второго Пожирателя, незнакомого, было подстрелить не сложнее, чем мишень на стрельбище. На этом враг всё же забеспокоился, и Хендри решил притормозить, продолжая высматривать Волдеморта.

Только что он застрелил двух человек — пусть они и были полнейшими выродками — и ничего не чувствовал. Вообще ничего — и это, наверно, было неправильно... Но Хендри было плевать. Правильно, неправильно — со всем этим можно будет разобраться потом, а сейчас... Палец плавно потянул спуск, приклад толкнул в плечо — Малфой с развороченной шей полетел на землю, рядом очень удачно взорвалась мина, сбив с ног нескольких Пожирателей, и Хендри подстрелил Гойла. Пора было бы уже и понять, что по ним работает снайпер... Вот только стрелков было несколько, и одним из них явно была Тонкс, так что вряд ли его позицию раскроют — во всяком случае, быстро, тем более, что стрелял он реже всех. Правда, присмотреть запасную позицию это ему не помешало, и даже не одну...

В прицел удачно попал какой-то наёмник, Хендри отправил в него последнюю пулю, вытряхнул из магазина пустую пачку и загнал новую. Волдеморт мелькал то тут, то там, но под выстрел так и не подставлялся. Не страшно — рано или поздно он всё-таки вылезет... И получит.

Подходящий случай представился совершенно неожиданно — выскочивший на фланг Сириус прострелил колено своей кузине, в строю возник разрыв, перекрестие прицела идеально легло на болезненно-алый глаз и Хендри бездумно нажал спуск.

Провал пустой глазницы уставился в небо. Тёмный Лорд кучей тряпья свалился на краю окопа. Чуть дальше повис на колючей проволоке труп Макнейра, по примеру папаши поймавшего лбом пулю. Хендри, отодвинувшись от винтовки, глубоко дышал — разлетающаяся голова Волдеморта была довольно неаппетитным зрелищем.

По ушам ударил дикий, пронзительный, лишённый всего человеческого вой, переполненный злобой, ненавистью и бессильной яростью -и оборвался зелёной вспышкой.

Бой затихал — наёмники, лишившиеся клиента, быстро, но без суеты отступали, прикрывая друг друга, а обезумевшие от потери хозяина Пожиратели или пытались сбежать и метались в панике, или бессмысленно атаковали защитников Хогвартса. Хендри подтянул винтовку и попытался подстрелить кого-нибудь — но руки дрожали так, что стрелять было невозможно. Выругавшись, он выполз из укрытия, забросил винтовку на плечо и побрёл прочь.

— Ты похож на Гатса, — раздался за спиной хриплый голос.

Хендри, уже стоявший на лестнице, обернулся, разглядывая сидевшую у потрескавшегося зубца блондинку с винтовкой в руках и сигаретой в зубах.

— Вот уж не думал, что принцессы курят, Королева Пик...

— После того, что тут было? — Дафна затянулась и вытащила сигарету — рука отчётливо дрожала. — После того, как ты положил целую пачку ублюдков во главе с Волдемортом? И всё ещё удивляешься?..

— А надо? — устало спросил Хендри. — Лучше ответь на два вопроса: долго ты собираешься здесь сидеть и кто такой Гатс?

— Про Гатса расскажу по дороге, — Дафна выбросила окурок, встала и забросила винтовку за плечо. — И не говори Слагхорну, что видел меня с сигаретой, ладно? Он мне все мозги вынесет...

Большой зал был полон — и это несмотря на то, что бой только что закончился. Стоило Хендри появиться на пороге, как рядом моментально оказалась Гермиона и схватила за руку.

— Как ты?

— Так себе, — вздохнула Гермиона. — Пришлось поработать... И я теперь знаю, почему Волдеморт так обожал Аваду. Так просто и удобно... — она зябко повела плечами. — Так легко убить кого-то... Чёрт!

Хендри молча сжал её ладонь — слова были бесполезны. Только тем, кого кусала змея, стоит говорить об этом... А им не нужны слова.

Преподавательский стол занимали головы Пожирателей Смерти — и на сей раз Даже Макгонагалл не стала возражать Куронеко. Снейп, Малфой, Эйвери, Лестрейнджи... И на почётном месте — аккуратно накрытая белым шёлком голова самого Волдеморта.

Сама Куронеко стояла слева от директорского кресла вместе с Сириусом, Макгонагалл же и остальные преподаватели держались по правую руку, а в самом кресле, сидел, положив руки на рукоять клеймора могучий старик в тартане Маклаудов...

— Alba gu brath! — произнёс Хендри. — Похоже, ты явился вовремя, дедушка...

— Чертовски вовремя, — усмехнулся Блэк. — Считай, это он со своим отрядом подставил Волдеморта под твою пулю...

Хендри криво ухмылялся, глядя на выставленные головы врагов. Только сейчас он окончательно осознал — Волдеморта больше нет. Они победили...

— Что с Министерством? — спросил он.

— Дочищаем, — отозвался Сириус. — В принципе, уже можно праздновать...

— Тогда какого чёрта мы ещё трезвые?! — осведомилась профессор Синистра, как никогда похожая на боевика "Чёрных Пантер" — с пистолетом за поясом, волшебной палочкой в одной руке и бутылкой рома в другой. — И Волдеморту не наливать!

Шесть часов вечере после войны

Выручай-комната не подвела в очередной раз, превратившись в маленькую, но уютную спальню. Вечер, судя по головной боли и общему паскудству был даже слишком успешным... Во всяком случае, какой-то из кубков, а может, и не один, был лишним — в этом Хендри не сомневался. События вчерашнего дня в памяти держались плохо — но, во всяком случае, в том, что идея плясать с мечами в одном килте пришла в голову не ему, он был уверен. Как и в том, что идею радостно поддержали все Маклауды и немедленно её реализовали, а до того Макгонагалл вовсю отплясывала джигу с дедом, а потом Гермиона утащила его "снимать стресс", чем они и занимались полночи, а ещё...

А ещё он вчера убил не меньше полудюжины человек.

Хендри осторожно высвободился из объятий Гермионы, сел и поёжился. Он убивал... И это оказалось слишком просто. Дамблдор как-то сказал, что убийство раскалывает душу... Что ж, теперь Хендри отлично понимал старого мага. Действительно, только тем, кого кусала змея, стоит говорить об этом... И кладбище у Дамблдора уж точно было немаленьким. Слабое утешение на фоне того, что он сам обзавёлся точно таким же...

— Рефлексируешь? — голос Гермионы прозвучал непривычно глухо. — Чёрт, не стоило тот кубок...

— Может быть.

— Хендри, я понимаю, что тебе сейчас хреново, — Гермиона уткнулась лбом в его плечо, — мне сейчас тоже хреново, и по той же самой причине, только что лицом к лицу как-то не до того... Но что ещё мы могли сделать? Позволить им убить нас? Нет уж, спасибо — я слишком люблю жизнь и тебя... Я бы и рада была обойтись без тех "Авад", но...

— Всегда есть какое-нибудь паскудное "но", правда, Гермиона?

Голос Хендри, тусклый и усталый, Гермионе не понравился. Вздохнув, она отстранилась, обняла его и прижала голову к груди, прошептав:

— Всё кончилось, Хендри.. Всё в порядке, теперь всё будет хорошо...

— Гермиона... — протянул Хендри после недолгого молчания. — Вот почему ты всегда оказываешься права?..

— Слишком умная, — невесело усмехнулась девушка. — И знаешь, Хендри, твой организм сейчас определённо не расположен к высоким материям...

— Ты ожидала чего-то другого в такой позе? — Гарри осторожно высвободился и поцеловал Гермиону. — Знаешь, нам надо радоваться уже тому, что мы живы...

В Большой зал парочка спустилась в несколько менее подавленном настроении. Пожалуй даже, наименее подавленном на фоне всех остальных. И дело было далеко не в похмелье...

Вчера, в горячке боя и угаре праздника, это прошло стороной — а сегодня навалилось в полную силу осознание. Смерть, прошедшая рядом — а из учеников никто не пострадал только чудом, несмотря на то, что от передовой их держали подальше. Убитые враги — а ведь вчера было так легко убивать. Тяжёлая, беспросветная усталость — вчера было не до неё... Всего этого не замечали вчера, и всё это явилось сегодня — теперь уже навсегда.

В Большом зале повисла болезненная тишина — не было привычной болтовни, не носились нал головами совы... И не было Дамблдора.

И это было хуже всего.

Наконец, когда собрались все, Дункан Маклауд заговорил:

— Волдеморт пал. На сей раз — окончательно... Радостный день для всего магического мира — но не для тех, кто принял на себя его ярость. Не дрогнув, вы встали на защиту Хогвартса и сумели отстоять его... Но ваш героизм — следствие наших просчётов. Вы не должны были вступать в бой — но мы опоздали, и Сириус Блэк потерял немало хороших ребят, а вам пришлось лицом к лицу столкнуться с войной, и я прошу прощения у вас за это опоздание. Я знаю, каково вам сейчас, знаю, каково это — принять бой насмерть, сражаться и убивать... Но вы выдержали бой и остались живы, а раны — и тела и души — со временем исцелятся. Да, вам пришлось проливать кровь — но вы защищались. Вы сражались ради всего, что вам дорого и тех, кого любите... И вы победили. Не мы — вы. Это ваша победа, и что бы ни случилось дальше — она навеки останется вашей. Тех, кто остался, и тех, кто ушёл...

Дункан встал, и вместе с ним поднялись все. И студенты, и преподаватели, и наёмники...

Минута молчания закончилась, и слово взяла Макгонагалл:

— Как исполняющий обязанности директора, я возглавляю школу, пока попечительский совет не назначит нового директора. Когда это произойдёт — трудно сказать... Что касается учёбы: отсутствующие ученики вернутся сегодня к обеду, некоторые — те, кто покинул страну — вероятно, в течение нескольких дней. После этого мы либо вернёмся к занятиям, либо, если состояние школы не позволит — будут внеплановые каникулы. И последнее — Альбус Дамблдор жив, хотя и тяжело болен. Пока что, разумеется, никаких посещений, но когда их разрешат — обращайтесь ко мне, если захотите его навестить, я организую визит. На этом всё, спасибо за внимание...

Медленно, не глядя по сторонам, слизеринцы занимали места за своим столом. Им вернули палочки, им не предъявляли никаких обвинений — но они были детьми Пожирателей Смерти. Они должны были выступить на их стороне — но им не позволили этого сделать, и во взглядах, то и дело бросаемых на сестёр Гринграсс, читались облегчение и благодарность. Почти все они остались сиротами, многие лишились домов — но они были живы. И никто не сможет обвинить их в трусости — ведь их захватили в плен, не объявляя войны... Впрочем, как раз поиск оправданий заботил слизеринцев меньше всего — у них были дела поважнее.

— А ведь с ними придётся что-то делать, — произнесла Гермиона, глядя на слизеринцев. — Горе побеждённым, но не можем же мы их просто бросить!

— Родственники у большинства из них остались, — пожал плечами Хендри, — так что без крыши над головой и куска хлеба не останутся.

— Но ведь не у всех?

— Гермиона, извини, конечно, но я не понимаю, чего ты хочешь? На улицу их никто не выпнет, а... — Хендри осёкся.

Пэнси Паркинсон поднялась из-за стола, решительным шагом подошла к Гермионе, опустилась на колени, протянув ей палочку, и произнесла:

— Моей госпоже отдаю я часы моей жизни и пользу от моей смерти.

— Ta ma de! — выдохнул Хендри.

— Ты что, вообще... — Гермиона сделал над собой усилие, — ...сдурела, что ли? Да ты хоть понимаешь, что ляпнула?!

— Понимаю, — Паркинсон, не поднимаясь, спокойно смотрела ей в глаза. — Послушай, Грейнджер... Или ты уже Маклауд?.. Короче говоря, у меня нет никого и ничего не осталось. Вообще. Даже школьный сейф, который мне под оплату учёбы сделали — и то конфисковали... Родители мертвы, кузена Волдеморт убил, дом разнесли... Нет, я могу, конечно, поискать папашины нычки, благо их немного, и даже найду — вот только денег там надолго не хватит, а артефакты такие, что я сама могу оказаться за решёткой... Послушай, Грейнджер, горе побеждённым, да, но я просто хочу жить, понимаешь? Хоть как-то, потому что из-за идиотизма моей семейки меня теперь даже в приличный бордель не возьмут, а твою рабыню хотя бы не станут трогать! Ну же, Грейнджер... Пожалуйста...

Порыв слизеринки угас, теперь она молча стояла на коленях протягивая Гермионе палочку и глядя в пол.

— Знаешь, Паркинсон... — тяжело вздохнула Гермиона. — К чёрту! Я принимаю твою службу. Потом разберёмся, что с тобой делать, только про рабство не заикайся, будь добра — ты мой вассал и вассал клана Маклауд, пока сама не попросишь освободить тебя от клятвы.

— Спасибо, Грейнджер, — Пэнси поцеловала Гермионе руку и встала. — Не думай, что от меня никакой пользы не будет — может, мне до вас и далеко, но и я кое-что умею...

Проводив слизеринку взглядом, Гермиона выдохнула:

— Как, чёрт возьми, я буду объяснять родителям этот грёбаный Маунт-Плезант?!

— Так и будешь — ты взяла её на службу по очень старому обряду... Кстати, Маунт-Плезант — это ты хватила лишнего, формула хоть и доримских времён, но не настолько старая... Но знаешь, я был уверен, что на всё Соединённое Королевство её знает от силы полдюжины человек, и Паркинсон в этом списке точно нет, — Хендри покачал головой. — Ты сама-то, кстати, хорошо понимаешь, что сделала?

— Куда уж лучше! — фыркнула Гермиона. — Ну представь, я скажу родителям: эта девочка — дочка Пожирателей Смерти, она осталась без дома и семьи и поэтому отдалась мне в рабство! Магическое, чёрт возьми, рабство — я же могу её превратить в безвольную куклу, в конце концов! И просто так отпустить я её не могу, потому что...

— Вот это и скажи, — посоветовал Хендри. — Отпустить её просто так ты не можешь, поэтому пусть пока поживёт у вас, а потом, когда всё утихнет, ты её освободишь, и пусть сама решает, как жить дальше. А до тех пор, если кто-нибудь полезет с претензиями, можно будет его этой клятвой в морду ткнуть. Да и, кстати говоря, пожить в магловской семье ей явно не помешает.

— Пожалуй, ты прав, — вздохнула Гермиона. — Но всё-таки, до чего же всё это бредово! На дворе двадцатый век кончается, а такое чувство, что по эту сторону Статута если и двадцатый, то до нашей эры...

Как оказалось, сбежавшие волшебники предпочли вернуться немедленно — во всяком случае, за обедом все семь курсов Хогвартса наконец-то собрались в полном составе — даже Малфой ухитрился добраться вовремя... И вызвал нездоровый ажиотаж.

Жизнь в Австралии явно Драко Малфою на пользу — во всяком случае, он хотя бы стал похож на человека. Заметно вытянулся, загорел, обзавёлся рейнджерской шляпой и — самое главное — избавился от своей вечной высокомерно-брезгливой гримасы.

— Вот это гораздо лучше, — констатировала подкравшаяся Луна, — и мозгошмыги у него синие...

— И папочкой пугать он не сможет, — хмыкнул Рон, — кстати, говорят, его мать быстренько выскочила замуж за маглорождённого с деньгами...

— Вполне разумный шаг, — заметила Гермиона, — сразу избавляет если не от всех, то от абсолютного большинства неудобных вопросов... Ладно, кажется, Макгонагалл собирается что-то сказать, так что слушаем внимательно.

Макгонагалл поднялась, поправила шляпу и сообщила:

— В связи с недавними событиями учебный год заканчивается досрочно. У младших курсов экзамены через неделю примет комиссия в Министерстве, старшим же все экзамены зачтены автоматически — по итогам... Теперь перейдём к менее приятному вопросу — об учениках, лишившихся семьи. Как я вижу, некоторые предварительные договорённости уже есть, но все ученики, у которых не осталось в живых родственников , будут направлены в приёмные семьи по их выбору — с учётом, разумеется, уже принятых решений... И в связи с чем я весьма настоятельно прошу всех воздержаться от разных необдуманных действий, которые могут создать... сложную ситуацию. На этом всё, спасибо за внимание.

В зале повисла по-настоящему мёртвая тишина. Многие слизеринцы только сейчас осознали своё положение... И теперь не знали, что им делать.

Ниточки, за которые поколениями дёргали их предки, оказались оборваны, не стало родственников, готовых прикрыть любую выходку, не было золота, чтобы попытаться подкупить кого-то — впервые со времён Салазара слизеринцы были вынуждены рассчитывать только на себя...И полностью отвечать за свои слова и дела.

Слизеринцы ошарашенно переглядывались. Только Гринграссы и Нарцисса — теперь уже не Малфой — оказались не замешаны вообще ни в чём, связываться с Блэками желающих было немного, Забини так и не вернулись...

Пэнси Паркинсон, перебравшаяся за гриффиндорский стол, ловила на себе завистливые взгляды — тех, кто не видел утреннего выступления, успели просветить, и после тихого, но бурного обсуждения слизеринцы по одному, медленно, стали выбираться из-за стола и, глядя в пол, уходили... Не все — Трейси Дэвис осталась вместе с Дафной и Асторией, Крэбб с Гойлом привычно таращились на Драко и ждали команды, а Теодор Нотт вышел к преподавательскому столу и заявил, что готов служить любому за пятьдесят галлеонов в месяц, кормёжку и вино за счёт нанимателя.

Сириус предложил шестьдесят, и вопрос был решён.

Нотт, Пэнси и Трэйси были первыми — а к концу дня разобрали всех слизеринцев. Особенно отличились близняшки Кэрроу — тихони загнали в угол обоих Криви и не отпускали их, пока те не согласились на помолвку.

— Какое, чёрт возьми, у нас тысячелетие?.. — вздохнула Гермиона, глядя на эту сцену. — Такое чувство, что мы свалились куда-то в Шумер!

— Ну в принципе, по уровню развития общества маги действительно недалеко ушли от античности, — пожал плечами Хендри, — но не забывай, что наши ушастые друзья и вовсе остались в бронзовом веке и прекрасно себя чувствуют. А чистокровные, к тому же, настолько привыкли к хозяйской руке, что теперь жить без неё не могут...

— Слушай, может, погостишь у нас неделю-другую? — неожиданно спросила Гермиона. — Потому что, честно говоря, просто не представляю, как всё это объяснить родителям...

— Я-то уж точно не против, но это надо с дедом договариваться, пока он тут, — хмыкнул Хендри. — И к тому же, если уж ты не знаешь, что сказать, то я и подавно.... Ладно, что-нибудь придумаем, а психика у твоих родителей вроде достаточно гибкая...

Дункан Маклауд не возражал. И согласился, что Грейнджерам может понадобится довольно много времени на адаптацию, так что...

На этом парочка смылась в башню — чтобы, если что, с чистой совестью заявить, что им ничего не говорили.

В гостиной Гриффиндора, разумеется, царил полнейший хаос — совершенно нормальное явление, да ещё и усиленное внеплановыми каникулами и делёжкой слизеринцев.

— Я даже не буду это комментировать, — высказалась Гермиона. — И да, господа... и дамы, которые думают, что их не слышно — вы ошибаетесь, и я в курсе ваших планов. И если вы попытаетесь их реализовать — я об этом узнаю...

— А с чего бы ты взялась защищать этих пожирательских выродков?! — выкрикнул кто-то.

— Так-так... Кормак Маклагген, — Гермиона неторопливо прошла сквозь расступившуюся толпу, — я сказала — ты услышал...

— Ты сказала — я услышал, — Кормак попятился. — Этого не повторится...

— Зря тебя назвали Кормаком, — бросила Гермиона, развернувшись. — Надеюсь, все поняли?..

Проводив её взглядом, Хендри отодвинул Маклаггена с дороги отправился к себе — видеть самовлюблённого идиота не было никакого желания, говорить с ним — и того меньше. Но присмотреть за ним всё-таки стоило, и не только за ним — Кормак Маклагген был образцовым самовлюблённым дураком, достойным Слизерина, но он был далеко не единственным, кому в голову приходили мысли поглумиться над детьми Пожирателей... И подобные поползновения следовало пресекать немедленно и беспощадно. Сириусу, Вальбурге и деду определённо стоит об этом узнать как можно раньше... А потом у них с Гермионой будем уйма времени.

Хендри улыбался.

За окном проплывала весенняя Шотландия — Хогвартс-экспресс уносил учеников на внеплановые каникулы. Луна Лавгуд снова рисовала мангу, Хендри читал мемуары американского подводника, Гермиона бездумно смотрела в окно, а Пэнси забилась в угол и старалась лишний раз не шевелиться.

— Как насчёт того, чтобы съездить летом в Японию? — осведомилась Гермиона. — Ты, я, Луна и Пэнси... Или ты предпочтёшь остаться и присматривать за домом, Паркинсон?

— Не знаю, — тихо ответила Пэнси. — Я нигде дальше Хогвартса и Косого не бывала...

— У тебе хотя бы документы магловские есть? — вздохнула Гермиона.

— Если и были, то в сейфе в Гринготсе, — отозвалась Пэнси, — или дома, но там вряд ли что-то осталось... А я даже не знаю, были они или нет.

— Похоже, тебе предстоит фантастическое приключение, Ла Команданте, — заметила Луна, не отрываясь от рисунка.

— Да уж лучше снова на войну, чем такое, — вздохнула Гермиона. — Ладно, с бумагами разберёмся, а вот с родителями...

Выиграть мир

Гудок у пикапа Мэг, кажется, стал ещё гнуснее. Если и так — Хендри это ничуть не удивляло. Удивляло само наличие Мэг на вокзале — но оказалось, что на клинику Грейнджеров свалилась какая-то комиссия, и они категорически не успевали к прибытию...

— Слышала, вы неплохо зачистили политический ландшафт? — Мэг прикурила, затянулась и продемонстрировала неприличный жест усатому жирдяю, попытавшемуся её подрезать.

— Не напоминай, — скривилась Гермиона. — Хватит с меня и собственной памяти... И вот этой добычи.

— Кстати, эта добыча...

— И об этом тоже не надо, ладно? Тут очень заковыристая история, — вздохнула Гермиона, — ты, может, и поймёшь...

— Учитывая, сколько заковыристых историй приключалось со мной — наверняка, — согласилась Мэг, свернув в неприметный переулок и активируя портал. — Но раз ты не хочешь, то и не будем... Тем более, что я догадываюсь, что случилось. Но это я, а вот что скажет Джин...

— Гриффиндор головного мозга, — сказала Джин, глядя на усевшуюся на пятки дочь, — неизлечим. Просто скажи мне — как, по-твоему, мы должны легализовать эту девчонку, у которой даже документов нет?

— Я отправила сову в Гринготс, — ответила Гермиона. — Документы будут готовы сегодня до вечера — возможно, их уже выслали.

— А всё остальное? Ладно, можно сказать, что она твоя школьная приятельница, у нас живёт временно, поскольку осталась без родителей — тут и не такое бывало... Но рабыня?! Чем ты думала? Чем, ради Янтарной Леди, вы обе думали?!

— Госпожа, — тихо сказала Пэнси, — у меня не было другого выбора... И его всё ещё нет. Я не буду для вас обузой — бабушка научила меня бытовым чарам и не только, так что я смогу хотя бы работать по дому...

— С этим мы разберёмся потом, — отмахнулась Джин. — Пока что иди устраивайся, и не вздумай обосноваться в подвале или на кухне — комната и только комната.

— Слушаюсь, — Пэнси неловко поклонилась и встала.

— Вот же свалилась на мою голову... — вздохнула Джин. — Вставай уже, бака-Гермиона!..

Пэнси Паркинсон приходилось нелегко — магловедение в Хогвартсе было на редкость убогим и к тому же факультативным, а она им и вовсе не интересовалась. Тем не менее, с техникой она разобралась быстро — правда, исключая компьютер. Компьютер для слизеринки остался тайной...

— Понимаешь, этот ваш холодильник, или печь эта волновая, и всё остальное — всё равно, что артефакты. Думаешь, я знаю, какие на холодильном шкафе чары и как они накладываются? — сказала она. — Я не понимаю, как оно работает, но пользоваться ими мне это не мешает. А с компьютером так не выйдет...

— Ты удивишься, но миллионы пользователей, включая почти всю мою родню, именно так компьютером и пользуются, — фыркнула Гермиона. — Только тётя неплохо разбирается в "железе", но она работает с графикой, а это дело сложное... В общем, ничего сложного здесь нет, смотри и учись. Глядишь, будешь первой чистокровной, действительно разбирающейся в компьютерах... В отличие от некоторых.

— Между прочим, Луна тоже разбирается, — заметил Хендри, стоя в дверях. — И если вы не в курсе, то сообщаю — ужин готов, а те, кто будет ныть, что им не положено за хозяйский стол, получат по лбу половником — конец цитаты.

За ужином Пэнси окончательно смирилась с тем, что рабыней её никто не считает и расслабилась. И на вопрос Дэна, что удобнее — техника или магия, честно ответила:

— Магия, конечно — в конце концов, она всегда с тобой. Но это для меня — я же в магической семье выросла, а так... Наверно, маглы действительно нас скоро обгонят — уже обгоняют кое-где. Ужас, сколько всего я не знала!..

— Значит, не жалеешь?.. — прищурился Дэн.

— Жалела бы — не сидела бы тут, — буркнула. Пэнси. — Только куда бы я делась — ни особого ума, ни красоты, ни денег, ни связей? Уж лучше так... Гермиона, можно я завтра посмотрю, что от нашего дома осталось?

— Да можно, конечно, — отмахнулась Гермиона. — Найдёшь что-нибудь полезное — можешь себе оставить, если надо. А сейчас иди устраивайся, можешь даже спать лечь — посуду и без тебя вымоют.

Утро началось с осторожного стука в дверь.

— Пэнси, какого чёрта тебе надо?.. — буркнула Гермиона, приоткрыв один глаз. — Спать иди, только-только восемь пробило!..

— Извини, -раздалось из-за двери, — но это телефон. Рон Уизли, ищет Хендри.

Вставать не было ни малейшего желания, поэтому Гермиона просто отодвинулась, Хендри встал, завернувшись в килт, открыл дверь, забрал трубку и спросил:

— Рон, что всё это значит?

— Хендри, мне нужна твоя помощь, — сообщил Рон. — Я помню, ты говорил, что будешь тут, ну и... Короче, можно, мы приедем?

— Вы — это кто?

— С Дафной, — неохотно ответил приятель. — Короче, вы нас пустите — разговор не для телефонной будки?

— Гермиона, ты пустишь Рона с Дафной и не телефонным разговором? — спросил Хендри, получил в ответ утвердительное мычание и сообщил:

— Ждём не раньше, чем через пятнадцать минут.

— Между прочим, — Гермиона спихнула одеяло и потянулась, — у меня были грандиозные планы на утро, и если твой рыжий приятель просто соскучился...

Двадцать минут спустя Рон и Дафна сидели на диване в гостиной, Гермиона устроилась верхом на стуле напротив них, а Хендри с мрачным видом подпирал стену и надеялся, что вопрос решится раньше, чем старшие Грейнджеры вернутся с работы.

— Ну и ради чего вы сюда явились? — нарушила молчание Гермиона, — Дафна, можешь курить, если тебе так легче признаться будет, могу даже из отцовских запасов сигариллу дать...

— Я больше не курю, — вздохнула Дафна. — Мама меня застукала с сигаретой и отвесила такого пинка, что копчик до сих пор ноет. Ну, с этого всё и началось... Мы друг на друга поорали, я сбежала остыть, потом к Рону заскочила, мы пошли побродить, ну и так далее...

— Короче, ты с ним переспала, — констатировала Гермиона, уткнувшись лбом в ладонь. — И Ронникинс теперь опасается, что барон ему что-нибудь оторвёт, и хорошо, если голову... Хендри-то тут причём?!

— Я прошу тебя попросить у барона Эдмунда Гринграсса руки его дочери для меня, — Рон встал и протянул Хендри свиток, — и передать ему выкуп.

— Мать вашу, ну почему ваш Уизлятник так и остался бандой ирландских разбойников?.. — вздохнул Хендри, развернул свиток — и присвистнул. Знатоком нумерологии он не был, но формулу нового заклинания не опознать не мог..

— Гермиона, будь добра, взгляни на это, — он отдал ей свиток, — если я всё правильно понял, это...

— Расчёт нового заклинания, — Гермиона на несколько секунд выпала из реальности, а затем вскочила, распахнула окно и, резко выбросив палочку вперёд, произнесла:

— Зеос!

Молния, вырвавшаяся из палочки, с треском ударила в куст.

— Рон, ты хоть понимаешь, что ты сделал? — спросила Гермиона. — Ты же не просто создал заклинание, твоя модель будет работать с любым, старым или новым... Так ведь можно математическую модель магии построить, хотя времени это займёт немыслимо! Как ты вообще до этого додумался?!

— Да вот как-то додумался, — пожал плечами Рон. — Я, конечно, люблю пожрать, но голова у меня не только для этого... хотя иногда я и сам сомневаюсь. Так отдашь? У меня ещё несколько есть, если что...

— За такое тебе не то что дочь, а что угодно отдадут, — Хендри вздохнул. — Ладно, пойду я...

Эдмунд Гринграсс, второй барон Гринграсс, молчал — свиток его явно впечатлил. Хендри Маклауд тоже молчал — в том, что его дипломатический дебют удался, он всё ещё не был уверен.

— Что ж, — изрёк барон, отложив свиток, который изучал, — не вижу никаких препятствий — кроме возраста, разумеется. Рано или поздно это должно было случиться, а столь талантливый юноша — отличный выбор... несмотря на неоднозначную репутацию этого семейства. Я был бы весьма благодарен, если бы у вас нашлось время передать мистеру и миссис Уизли наше приглашение...

— Разумеется, я найду время для столь приятного поручения, — кивнул Хендри. — Что ж...

— Мистер Маклауд, — барон Гринграсс едва заметно подался вперёд. — В эту субботу состоится первое послевоенное заседание Визенгамота... И вы приглашены выступить на этом заседании.

— Как вы понимаете, я должен обдумать это предложение, — Хендри чуть наклонил голову, — и к тому же, не могу принять его без санкции главы клана. В любом случае, я весьма благодарен вам за столь лестное предложение. Теперь же я, с вашего позволения, покину сей гостеприимный дом...

Попасть к Грейнджерам можно было только из замка, поэтому Хендри, прежде чем отправиться за Гермионой, заглянул к деду и предупредил, что надо будет кое-что обсудить. Дед в ответ только кивнул и переключил камин с холла на свой кабинет — чтобы не тратить время зря.

Вернувшись к Грейнджерам, Хендри отряхнулся и сообщил:

— Значит, так, голубки, извинения приняты. Рон, Гринграссы ждут твоих родителей в гости, так что иди, представь невесту и договорись. Гермиона, есть дело, которое необходимо обсудить с тобой и дедом... То есть, так-то оно чисто внутрисемейное, но мне твои мозги нужны.

— Даже так?.. Ладно, — Гермиона подозрительно прищурилась, — и когда же?

— Прямо сейчас, — вздохнул Хендри, — по горячим следам. Рон...

— Всё, нас тут нет, — Рон ухватил Дафну за руку и почти выбежал из комнаты.

— Пэнси, остаёшься на хозяйстве и скажешь родителям, где мы, если задержимся, — распорядилась Гермиона. — Если придут гости, пока ты тут одна, позвонишь мне и в клинику.

— Ясно, — кивнула Паркинсон. — Я справлюсь, не беспокойся.

— Молодец. Пошли, Хендри, — и парочка, взявшись за руки, шагнула в камин.

Дункан Маклауд, мельком взглянув на появившуюся в кабинете парочку, кивнул в сторону дивана и продолжил печатать.

Подростки, устроившись на диване, молчали — старый Маклауд до сих пор печатал двумя пальцами, компьютерам не доверял и не выносил опечаток — и заставлять его печатать всю страницу заново никто не хотел...

— Так что у тебя случилось? — спросил он, закончив абзац и пересев в кресло у камина.

— Ну, — Хендри потёр переносицу, — Рон попросил меня поговорить с Гринграссом насчёт Дафны... А он предложил мне выступить с речью в Визенгамоте. Я, коне6чно, сказал, что без твоего одобрения не могу, но...

— Но кое-кто очень любит повторять, что планирует карьеру скандального политика, — осклабился Дункан. — Гермиона, деточка, что скажешь?

— Выступай, естественно, — Гермиона ткнула Хендри в бок кулачком. — Скандал гарантирован, особенно если ты в том же духе про тёмных лордов выскажешься, что на пиру!

Выступление на пиру Хендри помнил смутно — и был этому рад, поскольку было оно весьма экспрессивным... Визенгамот точно бы такого не одобрил, хотя если всё это изложить всё это в приличном виде — может сработать. Во всяком случае, встряхнёт старых дураков...

— Только без непарламентских выражений, — дед словно прочитал его мысли, — я понимаю, что хочется, но надо же хоть иногда приличия соблюдать...

— Так ты не против?

— Нет, конечно — ты же сам хочешь быть скандальным политиком...

— Тогда мы домой, — Гермиона спрыгнула с дивана, — а то мы там Пэнси на хозяйстве оставили... И да, дедушка Дункан, — вы классный!

Пэнси — не без помощи брауни — разобралась с бытовой техникой и к возвращению Хендри с Гермионой пила кофе и читала энциклопедию.

— Никто не приходил и даже не звонил, — сообщила она, — а с кухни меня брауни выгнали.

— Читаешь? — Гермиона уселась в кресло. — Это правильно, это ты молодец... Пробелы в магическом образовании меня пугают. Пробелы в элементарных вещах — кое-кто даже в грамматике плавает... И нет, я не про Уизли-шесть, как ты наверняка подумала.

Пэнси в ответ промычала что-то невнятное — Рон и безграмотность некоторых волшебников её не интересовали.

— И об этом тоже стоит поговорить, — кивнул Хендри, усевшись рядом с Гермионой. — Пэнси, если ты не передумала, можешь пойти посмотреть, что от твоего дома осталось.

— А... — вскинулась Паркинсон. — Точно, я же собиралась! Я ненадолго, только посмотреть...

— Да можешь не спешить, — отмахнулась Гермиона. — У тебя столько времени, сколько понадобится, только до ночи вернись, пожалуйста.

Пэнси умчалась, хлопнув дверью. Проводив её взглядом, Хендри едва заметно усмехнулся — их идея начала работать. Пусть совсем не так, как ожидалось — ну или хотя бы не совсем так — но всё же... Та же Пэнси: стараясь быть полезной, она вынуждена осваивать магловский мир — и при этом терять иллюзии и предрассудки. Относительно безболезненно, как ни странно — всё могло оказаться гораздо хуже. По крайней мере, ей было у кого спросить совета — как и всем остальным слизеринским сиротам, если уж на то пошло.

— Знаешь, что мне интересно? — неожиданно спросила Гермиона. — Как папаша Криви на такое пополнение семьи отреагировал...

— Ну, не думаю, что он был недоволен — на ферме лишних рук не бывает, — отозвался Хендри. — А с чего ты про него вспомнила?

— Да просто уж больно забавный вид был у братьев, когда близняшки их загнали в угол, — хмыкнула Гермиона. — Жаль, ты не видел...

— Нотт всё равно бы круче, — хмыкнул Хендри. — Хотя это как раз было ожидаемо — как-никак, основатель их рода у Хоквуда служил... Так что этот не пропадёт.

— Да никто не пропадёт, — Гермиона завозилась, устраиваясь поудобнее под рукой парня. — Всё-таки Сириус был прав, когда предложил их в семьи маглорождённых отправить — вся эта чистокровная дурь там долго не продержится. Я даже не понимаю, откуда эта чушь вообще взялась — настолько это всё противоречит фактам.

— Ну а откуда нацисты свои идеи брали? — пожал плечами Хендри. — Сами отличиться не могут ничем, вот и начинают кичиться происхождениям, ссылаться на воображаемых друзей и подражать несуществующим героям...

— Симулякр, — подсказала Гермиона.

— Он самый, — Согласился Хендри. — Надеюсь, в Визенгамоте решат, что это какое-нибудь магловское ругательство...

Паркинсон вернулась часа через два — не слишком довольная, но отнюдь не расстроенная — и бросила на стол сумку.

— Даже больше, чем я ожидала, — сообщила она. — Немного золота, несколько книг и кое-какие драгоценности, жаль только, мои серебряные серьги пропали. Тайники почти все вскрыты, там следы, как от кошачьих когтей, только огромные...

— Куронеко, — хмыкнула Гермиона. — Если тебе эти серьги нужны, могу ей написать — возможно, она их ещё не продала...

— Не надо, — покачала головой Пэнси. — Я же твоя рабыня, какие у меня могут быть драгоценности?

— Так, хватит про рабов! — рыкнул Хендри, изучая добычу.

Ни на что серьёзное он не рассчитывал — в самом деле, странно было бы ожидать, что у не самого богатого, старого и тёмного клана найдётся, например, фон Юнцт или "До начала эпохи людей", а если бы и нашлась, то кошатина стащила бы их, не думая... Но и то, что есть, может пригодится. А может, и нет — книг было всего пять, но при этом ну очень разных.

Сборник бытовых чар двадцатых годов Хендри сразу отложил — там наверняка было что-нибудь интересное. Первое издание "Ведьмы Линн", поколебавшись — тоже, всё-таки библиографическая редкость, хотя сама по себе лишь немногим лучше Локхарта. Учебник трансфигурации для седьмого курса, старый и без пометок — бесполезная вещь, и потому отправилась на пол. Тетрадь с разнообразной бухгалтерией — вот тут Хендри задумался. С одной стороны, здесь наверняка найдётся немало интересного, но с другой — всё это уже некому предъявлять. Не Пэнси же, которая не имела понятия, с кем и какие дела ведёт её родня? Тетрадь, поразмыслив, Хендри решил отдать крёстному — он-то наверняка найдёт ей применение...

Последней же в этом наборе оказалась — к полнейшему удивлению Хендри — "Тайная доктрина".

— А эта хрень что здесь делает?! — воскликнул он. — Пэнси, вот какого чёрта ты её притащила?

— Ну... — Паркинсон задумалась. — Вообще-то, отец говорил, что это очень полезная книга, хоть и магловская, и там довольно много полезного написано...

— Ну, знаешь!.. — выдохнула Гермиона, отобрала книгу у Хендри и бросила в камин. — Уж если у вас в "Тайной доктрине" много полезного, то дела в магическом мире не то что хуже, чем я думала — они настолько хреновые, что я бы и не додумалась до такого! Вы бы ещё Чемберлена в кумиры записали — а что, чем он хуже Гриндевальда? Так, Хендри, если раздумаешь выступать в Визенгамоте — пришибу и буду рассказывать на твоих похоронах тупые анекдоты!

— Ta ma de!.. А я-то думал, это у меня самая больная фантазия в Хогвартсе!

Coda

В зале Визенгамота Хендри доводилось бывать лет в семь с какой-то экскурсией — и, разумеется, заседания в тот день не было. Что ж, с тех пор изменилось только одно — он пришёл сюда не смотреть, а говорить — и его слова вряд ли приведут слушателей в восторг. Ну... Сами виноваты.

Хендри поднялся на трибуну, внимательно осмотрел зал, задерживая взгляд на каждом лице, и заговорил:

— Леди и джентльмены! Полагаю, мне следует извиниться — мне всё же далеко до Цицерона или Дизраэли, и моя речь вряд ли будет образцом ораторского искусства... Итак, леди и джентльмены, мы все собрались здесь по весьма радостному поводу — Волдеморт пал, и на сей раз мёртв окончательно. Как человек, чья рука оборвала его жизнь, я гарантирую это — но не могу гарантировать, что Тёмный лорд не вернётся. Более того — я могу вас заверить, что это случится! Пройдёт двадцать или тридцать лет, вырастет поколение, не знавшее войны — и всё повторится.

— И кто же, по-вашему, станет этим Тёмным лордом? — язвительно осведомился кто-то в задних рядах.

— Молодой амбициозный полукровка из старого чистокровного семейства, — пожал плечами Хендри. — Быть может, ваш собственный сын или внук... Это неизбежно — то общество, в котором мы живём, не может не порождать Тёмных лордов. Ваш, чистокровные леди и джентльмены, глухой шовинизм, ваше презрение к тем, кто не тащит за собой многовековой шлейф интриг и предательств, ваша трусость — вот источник, порождающий Тёмных лордов! Да, трусость — кто из здесь присутствующих двадцать лет назад поднял оружие против Волдеморта? Тогда, в самом начале, всё мог решить один удар... Но никто не посмел нанести его — напротив, вы сами и ваши отцы и деды мешали тем, кто мог его нанести! Вы отсиживались по домам — и попытались отсидеться снова, когда Волдеморт вернулся, уверенные, что уж вам-то ничего не грозит — вы же не какие-то там "грязнокровки"... Правда, это не сработало в прошлый раз, но ведь теперь-то всё будет совсем не так, теперь-то Волдеморт не станет трогать чистокровных, ведь так? Что ж, всё действительно получилось совсем не так — хотя, будь у власти Фадж или Крауч, всё могло повториться до последнего знака после запятой. К счастью, триумвират не допустил этого — и Волдеморту пришлось сражаться против всей магической Британии, а не горстки храбрецов. И что же? Маглорождённые и полукровки ни в чём не уступили чистокровным, более того — превзошли их. Где же теперь ревнители "чистоты крови"?..

Хендри сделал паузу, однако желающих высказаться не нашлось, и он продолжил:

— Сегодня Визенгамот собрался впервые после падения Волдеморта, чтобы решить дальнейшую судьбу магической Британии. От вас зависит наш путь — но уже сейчас я слышу голоса, призывающие не менять ничего. Что ж, когда явится новый Тёмный лорд, он, возможно, будет достаточно благодарен, чтобы убить их, не пытая... Я вновь повторю — политика, даже сам образ жизни и мыслей чистокровных раз за разом порождают Тёмных лордов, и этот путь, который столь мил и привычен многим, собравшимся здесь, ведёт лишь к гибели. Вы можете, конечно, избрать его — и сгинуть, сейчас или годы спустя... Или же избрать путь перемен. Мир изменился, хотим мы того или нет, и продолжает меняться — и нам приходится меняться вместе с ним. Я не призываю отбросить прошлое полностью — наше прошлое и наше настоящее и делают нас теми, кто мы есть — но предрассудкам и самообману нет места в этом мире. Жизнь невозможно втиснуть в прокрустово ложе симулякра, и попытки сделать это обречены на провал. Здесь и сейчас в ваших руках, леди и джентльмены, выбор между стагнацией и смертью и развитием и жизнью — и вы в ответе перед магической Британией за своё решение. Выбор в ваших руках — но не забывайте, что и вас могут призвать к ответу... Вам предстоит выбрать путь — но, спросите вы, каким же должен быть тот путь, что ты предлагаешь? Что ж, я отвечу: мне — и никому другому — неведомо, каким будет этот путь, я могу лишь сказать, куда он ведёт. К миру, где Темным лордам не отыщется места, миру, где исчез шовинизм, где нет кичащихся своим происхождением, где закон не подменяют "дружеской беседой" под звон монет. Этот путь будет долгим и сложным, и даже первые шаги для многих, собравшихся здесь, будут тяжелы — ведь вам придётся отринуть всё, что многие годы казалось вам непреложной истиной, переступить через себя — но иначе наша судьба будет весьма и весьма незавидной... Выбор перед вами, леди и джентльмены, и только вам выбирать — и отвечать за своё слово и дело. И когда придёт мой черёд занять кресло в этом зале, я приму эту власть и эту ответственность наравне с вами... Но сейчас, будучи лишь гостем, я могу лишь призвать: сделайте верный выбор, не позвольте страху и предрассудкам затмить ваш разум!

Поклонившись, Хендри сошёл с трибуны и, не оглядываясь, пошёл к выходу. Мавр сделал своё дело — мавр может точить саблю. Кое-кто, несомненно, его услышал, но вряд ли таких много, а значит... Значит, три года спустя он повторит всё это, а вот с трибуны Визенгамота или с баррикады — время покажет.

У самого выхода его перехватил служитель и, протянув аккуратно сложенный листок бумаги, сообщил:

— Молодая леди просила передать это вам, мистер Маклауд.

Молодая леди? Хендри хмыкнул про себя — можно быть уверенным, что это за леди, но вот что она могла написать...

Он угадал — на листе бумаги рукой Луны было написано: "Белого лотоса цвет — белое солнце в синем небе".

— Белое солнце в синем небе? — Хендри приподнял бровь. — Ты действительно так думаешь, Зимнее Безмолвие?..

Что ж, возможно — ведь магический мир придётся менять, а если ты хочешь, чтобы что-то было сделано правильно — сделай это сам. Он ведь всё ещё собирается стать самым молодым и скандальным политиком обеих Британий?..