Последний отбор 1

-Я женщина бедная...меня можно оболгать и припугнуть... — заныла тетушка, и магистр, явно потеряв терпение, резко махнул в ее сторону ладонью. Нет, она не исчезла, как я ожидала, просто как-то привяла, поникла и безропотно забормотала, — Джана сказала, сможем купить по имению. Дело простое, только привезти в дом, там нам помогут. Она сама документы забрала... и сама отнесла... а нам дала по ожерелью...

Грохот раздался внезапно, но я успела по отработанной до автоматизма привычке поставить самые мощные щиты. И сквозь них смотрела, как взрывается жаркими всполохами огня кокон, в котором сидела леди Анбетт и она начинает заполошно махать руками.

А потом ушей достиг тонкий, полный невыразимой муки визг, и лорд Неверс жестко приказал целительнице:

— Уводи леди Элгинию, она признана пострадавшей.

Я хотела объяснить, что без моих щитов тут будет жарковато, но не успела.

Все происходящее вмиг скрыла непроницаемая мгла, вскоре сменившаяся знакомой обстановкой портальной башни родного замка.

-Он не успел сказать, — оглядевшись, спокойно сообщила леди Калиана, — что по просьбе твоих родителей цитадель временно назначила меня компаньонкой. Надеюсь, ты не возражаешь?

-Конечно нет, — пробормотала я, и чувствуя, как ослабели вдруг колени, опустилась на ближайшую из скамеек, расставленных вдоль стен, — а вы... поняли, что произошло с леди Анбетт?

-Попыталась уйти порталом, — безмятежно пояснила та и села рядом. — Но не учла, что адвокаты цитадели пользуются самыми сильными артефактами.

-До сих пор мне казалось, — нервный смешок вырвался у меня непроизвольно, — будто адвокаты занимаются немного другими делами.

-Это распространенное заблуждение, — снисходительная улыбка скользнула по полным губам целительницы, — ограничивать представление об правах представителей цитадели правилами, принятыми у обычных людей. Это герцоги и король содержат армии следователей, адвокатов, прокуроров и судей, так как все они вынуждены следить друг за другом и никому не могут доверять. А лорда Неверса правильнее было бы именовать прокурором, однако жители Тезгадора с опаской относятся к этому званию, вот и приходится магистрам немного лукавить. Но только в том, что касается незначительных тонкостей. А на самом деле адвокаты гильдии одновременно и следователи и судьи. И выбираются на эту должность только люди, которые обладают незамутненной репутацией и непререкаемым авторитетом и имеют огромный опыт в распутывании преступлений и установлении степени вины злоумышленников. Потому и получают особые, расширенные права.

Она помолчала, ожидая моих вопросов, но я уже осознала и приняла правильность подобного метода. Испытала на собственной шкуре, можно сказать. Вряд ли я попала бы домой так быстро, если за дело взялись королевские дознаватели. Вот те никогда не пропустили бы слов Джаны про мои ночные приключения. А кстати...

-Леди Калиана...

-Зови меня просто по имени, — мягко перебила она, — мы сородичи по цитадели, а у нас не принято наедине обращаться между собой строго по этикету. О чем ты хотела спросить?

-Джана... сказала... — я запнулась и смолкла.

Повторить грязное обвинение мне почему-то оказалось не под силу.

-Гина, — добродушно улыбнулась новая компаньонка — тебе нужно бы почаще появляться в цитадели. Тогда ты знала бы, что война с монстрами на Харгедоре это одно из самых важных наших дел, и все поименно помнят отважных бойцов, каждую ночь выходящих на бой. Верховные магистры давно заметили сильного защитника, не допустившего ни одного фатального прорыва. Поэтому я сразу поняла, что Джана лжет, хотя и не обладаю способностями Неверса. Ведь все портальщики в курсе что ты всегда уходила с базы именно в этот замок, у них записано до одной минуты. Не ради проверки своих собратьев, а чтобы знать, где кого искать, если спасателям понадобится срочная помощь. Ведь собирать в подобном случае будем самых лучших.

Я слушала ее, разинув рот от потрясения, и мир в моем сознании начинал понемногу переворачиваться вверх ногами. А моя жизнь вдруг резко разделилась на две части, до этой минуты и после. Прежде я была странной, никому не интересной девицей, усердно подсчитывающей в отцовском кабинете доходы и расходы в отчетах управляющего и дворецкого, и пытающейся придумать, как отказаться от послеобеденного чая у леди Рангелы.

А теперь я прежде всего боевой маг, один из лучших щитов, и могу ходить в цитадель свободно, как сюда. И общаться там с такими же щитами и мечами как Эст, делиться с ними опытом и задумками.

-Но отец ничего мне об этом не сказал... и Стай тоже...

-Таково непреложное правило. Цитадель как мать следит за всеми нами и помогает по первому зову, или даже без зова. А вот маг должен самостоятельно созреть до понимания, насколько важна для него цитадель. Не станет ли он чувствовать себя изгоем среди прежних друзей и родни, если начнет больше времени уделять интересам и делам цитадели?

-Но ведь... — договорить я не успела, в центре комнаты вспух и опал темный овал портала, оставив на ковре моего учителя.

-Как вы тут? — справился он, смерив меня пристальным взглядом и добавил с досадой, — не ожидал я такого поворота.

-Удалось спасти? — встревоженно смотрела на него целительница.

-Да... но память последних месяцев похоже, выжжена безвозвратно. Примерно до середины прошлой зимы.

-Вы про кого? — похолодев, спросила учителя, боясь услышать ответ.

-Про леди Анбетт, — со вздохом пояснила целительница, — ты же видела, что там творилось? Кстати, спасибо за щит, свой я поставила на секунду позже. А она не маг... потому и не сообразила, что портал будет толкать ее вперед, а щит держать, и они обязательно вступят в противодействие. Нам на расстоянии пяти шагов было жарко, а у нее реакция шла на темени... прости за подробности.

-Неверс почти мгновенно снял купол, и успел ее защитить, но в портальных амулетах огромное количество энергии, — спокойно рассказывал мне учитель, никогда не откладывавший такие объяснения на потом.

По его мнению, наглядно подтвержденные заклинания и правила запоминаются в разы лучше чистой информации.

-Но ... — мучали меня сомнения, — почему леди Анбетт решила уйти?

-Так ведь именно она и подкупила твоих тетушек, — с состраданием смотрела на меня новая компаньонка, — и этим поступком подтвердила наши подозрения.

-Но ей-то это зачем? — пыталась я понять мотивы старшей фрейлины, — Эст вовсе не рад был меня там увидеть... и приданое ему не нужно, он и сам богат... а она и вообще мне родственница... хотя и дальняя.

-Ну о причинах ее поступков говорить пока рано, — нахмурился Стай, — а вот родство в этом случае сыграло против тебя. Идем, покажешь мне свои комнаты, она изловчилась где-то оставить следящий амулет. Иначе им просто неоткуда было узнать о твоих ночных походах.

-Стай... — пока мы добирались до моих покоев, мучавших меня вопросов стало больше раза в три, — а как мои родители узнали о тетушкиных проделках?

-Ну ты же сама написала дворецкому, чтобы он их выставил из замка? — учитель смотрел укоризненно, словно я напутала с защитными свойствами простого щита, — не догадалась? Надеюсь, ты не осудишь отца, если я подскажу. Не мог же он оставить тебя без защиты от этих дур? Ну а зная, что ты выгонишь их только в крайнем случае, когда они переполнят чашу терпения, выдал дворецкому строгие указания и тревожный почтовый портал на крайний случай. Поэтому Шалтон и следил за ними неусыпно... и как только получил твое распоряжение, послал отчет лорду Горензо. Тот написал мне, и я от его имени подал заявление в цитадель.

Наблюдая, как он методично обходит мою гостиную, заглядывая за шторы и статуэтки, я обдумывала произошедшее и все яснее понимала, как напрасно считала себя всеми забытой и одинокой. Да мне, как выясняется, и дня не пришлось провести без незаметного, но неусыпного присмотра верных людей. Однако теперь это почему-то не оскорбляло, как могло бы еще год назад, а наполняло душу теплом и благодарностью.

Хотя я и сама обязательно вырвалась бы из дворца бывшего друга... но раны, полученные моим сердцем, были бы в том случае неизмеримо глубже. А уж о репутации не стоит и говорить... хотя во мне уже зреет крамольное понимание, что для подопечной цитадели эти мнимые светские ценности не так и важны. Но пока я еще не готова порвать окончательно с прошлыми убеждениями .

-Вот он, — учитель вынул из-за картины плоский диск с камнем посредине, — дорогая вещица. Кто-то усиленно копал тебе яму, Гина, и поэтому пока на базу не ходи. Мне нужно посоветоваться с Альми... а вам пора отдыхать.

Он распахнул окно и ушел прямо из гостиной, не утруждая себя походом в портальную комнату.

-Он прав, — ободряюще улыбнулась мне целительница, — поспать нам не помешает. Где я буду жить?

-Рядом есть свободные покои, — трудно было не согласится со справедливостью этого замечания, события последних суток буквально выжали меня, — я покажу.

-А где жили твои тетушки? — входя в светлую комнату неназойливо осведомилась Калиана.

-В другом крыле...

Признаваться, что это было мое условие, не было никакого желания, бывшие компаньонки и так представили меня чуть ли не монстром. Хотя именно мне и досталось за этот год больше всех. Они умудрялись указывать мне в таких мелочах, о существовании каких до этого я и не подозревала. Не то ем, не так сижу, не такое платье надела, не там бросила книгу, не те цветы принесла из сада.

Светлое небо, выдохнула я, устраиваясь в собственной постели, да мне похоже пора благодарить этот проклятый отбор за избавление от невыносимой опеки не менее несносных тетушек... а заодно и заблуждений насчет верной дружбы с молодым лордом.

Глава четвертая

Лживые гадины, ясно припомнились мне поутру ядовитые слова бывших компаньонок, будто я всегда спала до обеда. Наоборот, по привычке вставала рано, но из своих комнат старалась не выходить как можно дольше. И завтракала тут же, припасенным с вечера печеньем и травяным отваром. Какая магиня не сможет вскипятить себе стакана воды?

Само собой, могла бы и чего-то посущественнее сообразить, но не было желания. И причина тому проста до смешного, вернувшись с базы я обычно пробиралась на кухню и подъедала оставшиеся от ужина пироги и паштеты. Ну а утром, разумеется, не было аппетита.

А тетушки, словно назло, заставляли есть горячую кашу, омлет и обильно политые сметаной оладьи. И не позволяли выйти из-за стола, пока не доем свою порцию.

Но сегодня мне можно не бояться их лживой, приторной заботы. Проснувшись от голода и накинув легкое платье я решительно двинулась в сторону кухни, по пути припоминая те счастливые времена, когда никто не мешал сидеть там за большим столом и пробовать первые ягоды или пирожки. И твердое намерение возродить свое право на эти маленькие нарушения общепринятых правил, неуклонно зрело в моей душе.

Странный шум, доносившийся из покоев, где обычно останавливалась Манефа, двоюродная бабушка по отцовской линии, заставил меня замедлить движение и свернуть к дверям.

Манефа, как и моя родная бабушка, по происхождению простолюдинка, но замуж вышла не за мага, а за столяра, и ничуть об этом не жалела. Муж построил ей сказочной красоты резной дом и у них родилось пятеро сыновей и с десяток внуков. Деда больше нет, дом она отдала меньшому из внуков, перенявшему семейное ремесло. А сама кочует по родне, принося всем свет и тепло своей неугомонной души.

-Светлое утро, — открыв дверь, поздоровалась я, и замерла в изумлении. Седой улыбчивой старушки в просторной гостиной не было, зато в стоящем у камина кресле сидела Альми. В каждой руке она держала по хлопавшему глазенками малышу, а на ковре перед ними развернулась яростная рукопашная схватка.

И один из бойцов был мне отлично знаком: мой учитель и отец светлоголовых малышей магистр Стайн Гесорт. А вот существо с которым он сошелся в яростной, но несомненно неравной схватке, человеком не являлось. Еще молодой, но уже заматеревший маа, одетый в намордник и рукавицы, был ниже лорда на две головы но существенно превосходил силой и шириной плеч.

-Проходи, садись, — крикнула Альми, — на женщин они не бросаются.

-Знаю, — ответила ей продвигаясь вдоль стен, и ничуть не слукавила.

Собираясь приобрести маа, я изучила все, что про них написано. Родиной этих сумчатых полумедведей -полуобезьян был Асгардор. Местные жители дрессировали рукастых зверей и использовали как помощников в поле. Маа немногим умнее лошадей и собак, а по преданности превосходят всех. Нужно только иметь в доме сильного мужчину, способного держать прирученного маа в подчинении или воспитывать малыша с самого раннего детства. Зверей перевели с Асгардора вместе с остальными ценными и редкими животными когда им там стало невозможно прокормиться самим.

-Как он сумел купить взрослого зверя? — поставив свой стул рядом с креслом Альми, громко спросила у подруги.

Шум и рычание, издаваемые борющимися, наверняка разносились до самого крыльца.

-В цитадели взял, — пояснила она, — но теперь его нужно победить. Они скоро закончат и пойдем завтракать. Держи Криза, он тебя уже знает.

Больше за схваткой я не следила, занятая только одной заботой, как удержать маленького человечка, случайно не сделав ему больно.

-Ладонью под спинку поддерживай, и не сажай, а держи полулежа. Следи, чтобы головку резко не откидывал... — от всех этих указаний у меня начали дрожать руки.

Надеясь, что действую незаметно, создала маленький воздушный тюфячок, пристроила его под малыша и уже безбоязненно сжала в руках.

-Давно бы могла догадаться, — тотчас раскрыла мою хитрость Альми, — а я уж думала, не дождусь.

В этот момент маа жалобно заскулил, сдаваясь и мы дружно обернулись на этот звук. Вспотевший и растрепанный Стай гордо сидел на поверженном противнике, бесстрашно вцепившись в его клыкастую пасть и жестко пояснял кого теперь должен слушать зверь по кличке Мар.

-Боюсь спрашивать, зачем он учителю, — вздохнула я в наступившей тишине, когда Стай отпустил маа и пошел умываться.

-Ночью идем на базу, — крикнул услышавший меня магистр, — я беру тебя щитом.

Это была просто невероятно замечательная новость. До этого момента мне даже думать не хотелось о том, как непросто будет приноравливаться к новым напарникам. А к учителю привыкать не придется, все его команды, условные жесты и приемы я знала наизусть.

Но он ведь не хотел ходить на базу, пока не подрастут малыши? Оглянувшись на Альми, поймала ее понимающий взгляд и смутилась, ясно поняв, что учитель изменил свое решение ради того, чтобы помочь мне.

-Не волнуйся ты так, — укоризненно буркнула она, поднимаясь с кресла, — он и сам об этом втайне мечтал. И детям это не в ущерб, ночами они уже спят. Идем, покажешь где тут столовая, мне пора завтракать.

В столовой нашлись детские креслица на колесиках, и я с облегчением отдала Криза матери. Однако, едва ощутив сквознячок, скользнувший по коже, к которой недавно прижималось маленькое тельце, почему-то почувствовала сожаление. Как на празднике весны, когда приходится бросать в небо притихших в руках птиц.