Последний отбор 1

Последний отбор

Книга первая

Смотрины для младшего принца

Аннотация

Решив жениться, знатные и богатые женихи Тезгадора имеют обыкновение объявлять смотрины невест.

Но в народе эти важные события зовут попросту, отборами. Ведь лорды и господа выбирают девушек дотошно, как породистых лошадей или гончих псов.

И испытывают претенденток в жены всеми способами, какие только придут в головы устроителям этих отборов. По всем параметрам. Красоте и элегантности, умению петь, танцевать, вышивать...

Проверить силу, скорость и ловкость тоже не забудут.

Ведь молодая жена должна быть готова в любой момент и во всякой ситуации спасти мужа... от скуки, от головной боли, от пожара... заодно и от потопа.

Глава первая

Неладное я заподозрила сразу. В тот самый миг, как карета остановилась у крыльца отлично знакомого мне особняка. Настоящего дворца, по уверению бывавших здесь гостей, и склада древней мебели и традиций, по мнению Эстена, его владельца.

Мы дружили с Эстом давно и прочно, но тайно, никому не позволяя извратить и опошлить невозможную, по мнению падких на приключения придворных дам и господ дружбу между молодыми мужчиной и девушкой.

Им ведь всем невдомек, как давно мы выяснили все разногласия и предпочтения, сколько у нас за плечами битв и походов. Разумеется, в поле мы ходили не вдвоем, а в компании Ренда. Наш верный товарищ и командир называл себя только так, никому не позволяя привнести хоть тень реальной жизни в мир приключений и опасности.

В том мире он был именно рейнджером, метким и бесстрашным стрелком, не раз первым вступавшим в бой против толпы монстров или стаи нечисти. А вот какой титул или звание он носил здесь, в Великом Тезгадорском королевстве, не знал никто из нас. По крайней мере мне пока не встретился ни один человек, который назвал бы его иным именем.

— Зачем мы сюда приехали? — холодно осведомилась я, высокомерно приподняв бровь.

-Навестить Хелению, — невозмутимо ответила тетушка Маральда.

-А разве у его милости сегодня приемный день? — недовольно уставившись на родственниц, пристально вгляделась в отсвет их аур.

Нет... не настолько я сильна в ментальной магии, чтобы безошибочно определить любое чувство собеседника . Но амулет, выменянный в лавочке старого жулика Гиммо на фамильное колье, помогает распознавать сильнейшие эмоциональные оттенки. И теперь мне все яснее виделись зеленые змеи лжи, танцующие над головами обеих теток. Маральды со стороны отца и Джаны, старшей кузины матери.

Интересно... какую еще пакость задумали эти интриганки, которым пришлось доверить меня родителям, собирающимся в экспедицию на Асгардор.

-Но мы ведь не к его милости! — деланно возмутилась Джана, — проведывать претенденток можно каждый день с часу до трех пополудни.

-А зачем их проведывать? — недовольно ворчала я, с огорчением понимая, что деваться некуда и изменить сейчас уже ничего невозможно.

Раз мы уже у крыльца, придется вылезать и идти в дом. Не разворачивать же карету, это тотчас воспримется всеми как открытое нарушение правил приличия и оскорбление его милости.

И у него не останется никакой возможности не ответить на обиду соответственным образом. Лордам положено тщательно следить за соблюдением законов... иначе в один далеко не прекрасный день они перестанут действовать. Законы, разумеется. А этого допустить не желает никто из знати.

О том, что все-таки попалась в ловушку старых интриганок, причем глупо и доверчиво как последняя пастушка, я догадалась далеко не сразу. Первые смутные подозрения возникли лишь в тот момент, когда просидев полчаса в одиночестве в уютной гостиной, я попыталась выйти и с изумлением обнаружила что дверь заперта снаружи. В душе вмиг лесным пожаром полыхнула паника, но я постаралась взять себя в руки и подавить беспокойство.

Ведь до этого дня мне и в голову не приходило интересоваться смотринами знатных невест, которые все попросту именовали отбором. Наверное из всех знатных девушек королевства я единственная совершенно ничего не знала о правилах, установленных для знатных гостий во дворце Эстена. Вначале мне даже пришло в голову, что возможно таким способом герцогские фрейлины, традиционно устраивавшие подобные мероприятия, пытаются защитить хозяина дома от происков неудачниц, не попавших в число избранниц.

Более серьёзный укол тревоги я почувствовала, увидев входящую в комнату леди Анбетт, старшую фрейлину герцога Таринского. Но еще наивно надеялась, что эта суровая леди всего лишь желает со мной поздороваться. Ведь мы с нею были хоть и очень неблизкими, но все же родственниками.

-Поздравляю, леди Элгиния, — торжественно произнесла она, и в ее взоре отчетливо мелькнуло торжество и еще что-то непонятное, но явно недоброе. То ли ехидство, то ли злорадство... в тот миг мне было не до этого, так потрясли меня ее следующие слова, — ваше прошение рассмотрено и одобрено. С этого момента вы двадцать первая официальная гостья лорда Эстена Денлуа.

-Какое прошение? — потрясенно нахмурилась я, — это какая-то ошибка...

-Не стоит стесняться, — теперь в ее голосе отчетливо звучала злая издевка, — лорд Эстен очень завидный жених, а у вас на смотринах будет явное преимущество перед большинством из уже прибывших невест. Дверь слева — ваша спальня, справа купальня и гардероб. Ваши вещи прибудут к вечеру.

Я попыталась объясниться еще раз, но она не стала даже слушать. Развернулась и вышла, не забыв повернуть в замке ключ.

Но лишь оставшись в одиночестве, я осознала с предельной ясностью, насколько сильно вляпалась. Вернее, как подло меня сунули в это болото... из которого нет никакого выхода. Достойного имени моей семьи, разумеется.

И хотя вина тетушек уже была бесспорной, не менее очевидной для меня стала и собственная грубая ошибка. Я сама несколько месяцев назад проявила непростительную беспечность, позволяя Джане ставить мою печать на письмах и поздравлениях. Хотя в тот момент, когда она взяла на себя занудные обязанности моего секретаря почти ликовала. Читать каждый день по полсотни заверений в расположении, преданности и дружбе, приглашений на различные обеды и полдники, да еще и писать на них ответы со всеми положенными витиеватостями всегда было для меня худшим из наказаний.

А ведь в первые полгода после отъезда родителей компаньонки были почти паиньками, лишь изредка пытаясь исподтишка бастовать. Однако всегда смирялись перед предусмотрительностью моих родителей.

-Гинни, — мягко сказал отец, собираясь в путешествие, и я тотчас насторожилась. Детским именем родители называли меня только в тех случаях, когда собирались преподнести не самую приятную новость. — Ты же понимаешь, что оставить тебя без присмотра мы не можем? Разумеется, ты не натворишь ничего предосудительного, тут мы за тебя абсолютно спокойны. Но непременно найдутся наглые желающие проверить ночную защиту нашего замка... и злые языки, которые поверят в ее мнимую уязвимость.

Спорить с этим было бы неразумно и самонадеянно... хотя я без труда могла доказать, что легко продержу целую ночь щиты хоть против взвода герцогских егерей. Вот только никому таких доказательств не потребовалось бы. Большинство злоязыких сплетниц и интриганов твердо убеждены, что все оставшиеся без присмотра девицы только и ждут подходящего случая, чтобы пуститься во все тяжкие.

-По себе судят, — всегда говорила моя мать.

Она встретила отца лишь в двадцать семь и к тому времени все родичи за глаза, а некоторые и напрямую, иначе как старой девой ее не величали. Маменька всегда смеялась, называя их недогадливыми. Сама-то она точно знала, что никогда не выйдет замуж за мужчину, с которым ей становится скучно разговаривать уже через пять минут после знакомства.

А вот обе оставленные со мной тетушки были из тех самых, злоязыких добродетелей, которые предрекали ей одинокую старость, а сами бросались на любого мужчину как кошки на мышь. Но мужчины, судя по всему, вовсе не мечтали чувствовать себя добычей и исчезали из жизни добродетельных леди со скоростью падающей звезды.

Поэтому к настоящему моменту Маральда, так и не получившая права распоряжаться отписанным ей приданным, вынуждена скитаться по домам близких и дальних родичей, все надежнее обрастая репутацией моралистки и редкой зануды. А Джана, испытав предательство лорда, решившего было соединить с ней судьбу, но очень скоро осознавшего недальновидность этого выбора, поставила на свои мечты огромный камень. И внезапно сделалась рьяной свахой, возможно из желания хоть так приобщиться к сказочному миру женихов и невест.

Разумеется, в тот далекий день я сильно огорчилась, хотя протестовать и не подумала, не желая лишать отца долгожданной поездки. Да и прекрасно понимала, насколько справедливы его доводы. Как ни крути, а репутация в нашем обществе — вещь хотя и неосязаемая, но весьма ценная. И если я однажды встречу мужчину своей мечты, то даже малейшее пятнышко на этом призрачном предмете женской гордости может разрушить мое счастье. Наше счастье.

-Не переживай так Гинни, — успокаивал меня тогда отец, — я выдал управляющему и дворецкому тайные указания, они будут держать тетушек в узде. Эти приживалки немедленно вылетят из замка если попытаются провернуть хоть одну интригу. И будут жалеть о своей опрометчивости до конца жизни.

Но пока жалела я, остро, до боли понимая, как серьезно подрубили эти гадины тщательно лелеемый цветок моей свободы и независимости. А те, кого я так наивно считала верными товарищами, даже не подумали встать на мою защиту.

Хотя у них была возможность... и я несколько часов, пока за окнами догорал этот проклятый день, простодушно верила что они ее используют. Сначала истово надеялась, что Эст примчится, как только узнает о пополнении в толпе избранниц. Потом, рассудив, что это будет выглядеть как особое внимание и не пойдет на пользу моим интересам, терпеливо ждала приглашения на ужин.

И шла в трапезный зал в сопровождении двух важных фрейлин, мечтая лишь об одном, чтобы Эст меня увидел и сообразил, как сильно я нуждаюсь в помощи. А в том, что он сумеет придумать способ деликатно освободить меня от испытаний и необходимости бороться за абсолютно не нужное место его невесты, я даже не сомневалась. Мои напарники почти в равной мере обладали весомыми познаниями в тактике партизанских действий, которые мы вели в почти ежедневных вылазках, но Эст все же немного чаще предлагал дерзкие, отчаянно смелые планы. Ренд всегда был осмотрительнее и рассудительнее.

Моя уверенность в правильности расчетов поколебалась в тот миг когда старшая фрейлина важно, с почти откровенным торжеством представила меня претенденткам. А разглядев бледнеющие и вытягивающиеся лица прогуливавшихся по обеденному залу знатных девиц, съехавшихся но только из городов и замков герцогства но и из разных концов нашего материка, я внезапно ощутила как по спине пополз холодок ужаса.

Чересчур серьезно и официально было все, происходящее здесь, и слишком велика оказалась на фоне этого моя ошибка.

Вот теперь я очень ясно понимала, что мне с первых же минут пребывания взаперти нужно было орать и рвать на себе волосы, чтобы, приобретя звание истерички, иметь в паре к нему определение обманутой тетками дурочки. А сейчас я уже прочно затянула на своей шее петлю добровольной соискательницы звания жены его милости, лорда Эстена Денлуа.

И наверняка за прошедшие часы об этом стало известно всем в герцогстве, не то, что в этом дворце. Следовательно, Эст никак не мог пропустить этой новости... но до сих пор почему-то даже палец о палец не ударил для моего спасения.

За стол я садилась как на скамью преступников, стараясь ни с кем не встречаться взглядами и не замечать едкой улыбочки, едва заметно кривившей тонкие губы старшей родственницы. Хотя отныне она может навсегда забыть о нашем родстве, я о нем уже четыре часа как не помнила. Незачем держать в памяти людей, которые вспоминают о родственных связях только по надобности или ради выгоды. Их собственной, само собой. Беды и печали всех остальных людей таких особ никогда не интересуют.

Мне что-то положили на тарелку, но прикасаться к еде в этом доме не возникло никакого желания. И я для вида вяло крутила вилку, когда объявили выход его сиятельства.

Вставать знатным леди в такой ситуации не полагалось, но все претендентки как одна оставили вилки и бокалы и сложили ручки на коленях. Надо же, еще усмехалась я про себя, какой строгий этикет в доме бесшабашного Эста, но вилку невольно положила.

Его милость быстро прошел на свое место, отстраненно пожелал всем приятного аппетита и уткнулся взглядом в тарелку, но нужно было знать Эстена хоть вполовину меньше, чем я, чтобы не понять, насколько он взбешен. Словно выманил на ровное место семейку монстров и упустил половину недобитыми в бурный ручей или каменистый овраг.

Ужин заканчивался, жених по-прежнему смотрел только перед собой, не обращая ровно никакого внимания ни на одну из избранниц. И судя по недоуменным взглядам разнаряженных сотрапезниц, вел себя далеко не так, как обычно. А вот мой личный опыт подсказывал, что злость напарника не только не унялась, но и наоборот, разгорелась еще жарче.

И поскольку сегодня во дворце не произошло ничего серьезного, кроме моего появления, сам собой напрашивался единственный вывод: — так разозлить лорда могло лишь это событие.

В таком случае напрасно я ждала помощи от его милости, он явно не имел никакого желания ради нашей дружбы преступать законы и вмешиваться в планы герцогини Таринской. Хотя и должен был помнить, что как раз от нее ему и не стоит ждать ничего доброго.

А у меня на тот момент оставалась еще одна, хотя и слабая надежда. Попросить помощи у Ренда. Именно ради этого я спокойно отправилась в выделенные мне покои, куда тетушки привели меня несколько часов назад и попросили подождать минутку, пока они попросят позвать Хелению.

Кстати, троюродная кузина тоже была здесь. Пришла на ужин минутой позже меня, но демонстративно села как можно дальше. Даже не подозревая, что тем самым навсегда вычеркивает себя из всех списков моих родственников и друзей.

Учитель как-то сказал, что все люди познаются в беде, и сегодня я убедилась в этом на собственной шкуре. Жаль только, Стайн не предупредил, как больно и горько разочароваться в тех, кого привык считать одним из близких людей.

До десяти часов я успела собрать волосы в простую косу и переодеться в самое скромное из платьев, принесенных слугами, но собранных подлыми тетушками. Разумеется, слово "простенькое" подходило ему так же мало, как бриллиантовой герцогской короне, хотя я и постаралась срезать все драгоценные кружева и золотые пуговки.

Но несмотря на эти усилия, отлично понимала, как сильно поразит соратников моё появление на базе в антарском бархате. И какими взглядами они будут меня провожать. Однако заранее была готова снести и насмешки, и пренебрежение, лишь бы оказаться подальше от этого дома.

Вот только никак не ожидала, что этого может не желать кто-то другой.

Эст появился в моей гостиной за десять минут до срока открытия общих порталов и, остановившись в дверях, сквозь зубы приказал отдать ему мой личный знак наемника.

-В честь чего? — мгновенно вспыхнула я.

-Моим невестам не пристало бегать по Харгедору.

-Я пока не твоя невеста, и надеюсь никогда ею не стать, — осторожно отступив назад, я незаметно готовила самый сильный щит.

В душе еще робко надеясь, что Эст не станет поднимать на меня руку, хотя вполне может бросить замедление. В том, что он не постесняется снять с моей шеи амулет, в который вложен портальный маячок, я резко перестала сомневаться, глядя в его незнакомо холодные, жестко прищуренные глаза.

-Ну на что ты надеялась, — с внезапной ненавистью выплюнул лорд презрительно, — сегодня увидели все. А сейчас не тяни время...

Договаривать он не стал, резко прыгнул ко мне, намереваясь схватить за руку. И это ему почти удалось... но только почти. Щит сработал как всегда мгновенно, но в этот раз в нем не было допуска ни для кого.

Его милость попросту выкинуло в узкий зал-галерею, впечатав в противоположную стену. А я мгновенно захлопнула и запечатала дверь, от испуга проделав это втрое быстрее обычного. И лишь минуту спустя запоздало сообразила, что сегодня на базе появится свободный щит. После этой выходки Эст никогда не позволит Ренду взять меня в свой отряд.

Вот только я в тот момент больше не рвалась сражаться с монстрами за чужие поля и деревни. Меня ожидала более важная битва, за собственную судьбу и независимость.

И я умудрилась ее позорно проиграть.

-Твои напарники уже ушли в седьмой квадрат, — озабоченно крикнул знакомый портальщик, заметив как я выхожу из своего отсека.

Пришлось делать вид, будто опоздала случайно и просить об услуге. Ничего не подозревающий маг согласился меня перебросить, но предупредил, чтобы впредь была поаккуратнее. Виновато улыбаясь, пообещала исправиться.

Ну не говорить же ему, что следующего раза возможно и не будет?

Седьмой квадрат был большим куском каменистого предгорья, поросшего редколесьем и сорняками, и мы не раз отлавливали тут монстров, облюбовавших для охоты полузаросшую травой дорогу между двумя небольшими городами, до боли похожими на мою родину.

Харгедор, один из четырех огромных материков нашего мира, расположен от нас так далеко, что день приходит туда, когда на наши города опускается ночь. И очень долгое время он был самым мирным, благополучным и нищим на магические источники. Меньше их было только на Асгардоре, откуда постепенно к нам, на Тезгадор, перебрались сначала одаренные жители, а потом и все остальное население. Жить без защитных амулетов, зелий и целителей в суровом, холодном краю, постепенно уходящем во власть вечных льдов, не хотелось никому.

Только несколько экспедиций, из команды, возглавляемой моими родителями, бродили по промороженным руинам, спасая брошенные всеми библиотеки, картины, скульптуры и другие культурные ценности.

Четвертый материк, загадочный и опасный Пиргедор постоянно сотрясали извержения и землетрясения, докатывающиеся и до нас огромными волнами океана. К его берегам не рисковало приблизиться ни одно судно, и только на маяках дежурили отчаянные портальщики.

Но двадцать лет назад судьба Харгедора редко изменилась. В теплую летнюю ночь все жители проснулись от сильного землетрясения, и перепугавшись выскочили на улицу. Однако толчков более не было, зато через несколько дней все одаренные отметили повышение магического фона. А прибывшие с Тезгадора магистры обнаружили на материке несколько новых, мощных источников.

Первое время все жители Харгедора были вне себя от счастья, обнимались, веселились и строили планы, как прекрасно заживут, став магами. Их эйфория бесследно исчезла уже через несколько лет, когда стало ясно, что магами будут только дети, рожденные после судьбоносной ночи, и то, далеко не все.

Зато монстры, порожденные близостью источников, мутировали и размножались с невероятной скоростью. Вскоре харгедорцы вынуждены были бросить все силы на строительство защитных стен и крепких ворот, да создание войск, сопровождающих обозы и охраняющих села.

Однако с каждым годом эти меры помогали все меньше. Наконец верховный совет магов предложил им взаимовыгодную сделку. Наемники цитадели будут постоянно выбивать монстров и нечисть на главных дорогах и в самых опасных местах, забирая за это все трофеи и обнаруженные в желудках монстров ценности.

Нет, вовсе не амулеты и кольца, оставшиеся от жертв. Мутанты гонялись не только за мясом, они поглощали еще и найденные в отвалах и на речных плесах драгоценные камни, ставшие природными накопителями энергии. Все найденные ценности отряды наемников сдавали дежурным магистрам, получая за это на личные счета довольно весомые суммы.

И у меня за два года вылазок накопилось там средств больше, чем дают приданого за девушкой моего круга. Однако до сих пор я не имела никакого представления о том, куда буду их тратить. Мои родители, в пику традициям, безо всяких условий подарили мне на второе совершеннолетие доходное поместье и круглый счет в герцогском банке.

Теперь я искренне радовалась, что заработанные на Харгедоре деньги лежат в банках цитадели. Там я смогу забрать их без объяснения с подлыми тетушками, если у меня появится необходимость скрываться от напарников.

Хотя видят боги, сначала я искренне верила, что мне удастся им все объяснить. Но по мере того, как приближалась к друзьям, занявшим единственно пригодную для борьбы без щита позицию, все яснее понимала, что меня здесь не ждут и видеть не хотят.

Ренд стоял на большом камне, методично отстреливая всех, кто пытался подобраться к ним поближе, а Эст кроил на лоскутки остальных, умудрившихся пробраться через рой стрел. Оснащенный магическим ускорителем и усилителем командорский лук Ренда был равноценен по урону пятерке обычных.

Накрывшись щитами, я попыталась подойти к ним поближе, но серебристая стрелка предупреждающе ударила в камень у моих ног.

И вот это, совершенно невозможное, грубое и бездушное действие человека, которому я два года беззаветно доверяла защищать свою спину, взорвало меня незнакомой прежде яростью.

-Ну стреляй, раз тебе так хочется, — рявкнула я, непроизвольно усилив голос до такой степени, что тупые монстры даже присели на миг, — снимаю щиты.

И немедленно выполнила свою угрозу, зная, что маги это сразу увидят.

-Дура наглая, — презрительно выплюнул Эст, разваливая монстра на две ровные половинки.

Но его оскорбления уже не достигли цели. У меня в груди кипели и свивались жалящими змеями неведомые до этого момента боль и горькая, как хина, обида.

-Вы оба — подлейшие из подонков, и я действительно дура, раз столько времени считала вас людьми, — отворачиваясь, крикнула исступленно и, глотая горькие слезы, помчалась к порталам.

-Гина, стой! -летел вслед резкий окрик.

-Бою своему приказывай, — не оглядываясь и не останавливаясь, едко бросила я.

-Я ведь на самом деле прикажу... — в голосе Ренда слышалось предостережение.

-Не сомневаюсь, — продолжила я путь, — теперь, когда с вас слетели лживые маски, охотно верю в любые угрозы.

-Вернись, поговорим, — повелительно крикнул мне вслед Эстен.

-Поздно испытывать мое доверие , — не согласилась я, — это право вы потеряли.

-Бой! — свирепо рыкнул на своего маа Ренд, и за моей спиной послышался свистящий шорох разлетавшихся под лапами зверя листьев.

-На, малыш, — приостановившись, я сунула маа припасенный для него соленый сухарик, — и помни, дружбу предавать нельзя ни в коем случае.

Он нежно снял с моей ладони угощение, лизнул кожу шершавым языком, развернулся и помчался к хозяину.

-Гина!

-Она умерла пять минут назад. Вместе с надеждой на справедливость и верой в дружбу.

Они что-то еще кричали вслед... но я больше не слушала и не отвечала, боясь опуститься до примитивного, некрасивого скандала. И пока не догадывалась, что каждое слово уже навсегда врезалось мне в память и еще не раз еще вспомнится, бередя глубоко впившийся в сердце клинок предательства.

Дойдя, наконец, до туманного круга защитной зоны, я решительно нажала камень на амулете и не оглядываясь, чтобы нечаянно не показать бывшим друзьям залитое слезами лицо, шагнула в портал.

На базе было тихо и малолюдно, все бойцы в это время находятся в поле, и никому ни до кого нет дела. Да и не принято тут задавать неуместные вопросы и сочувствовать. Мало ли что могло произойти у собрата по оружию. Во время вылазки так легко поймать ментальный удар от нечисти, обронить в болото ценный амулет или зелье, или того хуже, случайно влипнуть в чужую ловушку. Хотя и стараются отряды не переходить друг другу дорогу и не оставлять неубранных заклятий, но иногда выполнить эти правила просто невозможно. Война есть война.

Торопливо пройдя в личный отсек, заперла двери и выставила знак — "никого нет". Но пока умывалась и меняла одежду, вдруг ясно сообразила, что ни Эста, ни Ренда это предупреждение не остановит. Они обязательно появятся и заставят дежурных портальщиков открыть эту дверь. Только разберутся сначала с вызванными монстрами. Не оставлять за собой незачищенных территорий — святое правило каждого контрактника. И в этом все мы равны, лорды и простолюдины, сильные и слабые маги.

Если взялся за выполнение задания и вышел в поле — то бейся до последнего камня и фиала с исцеляющим зельем, и нажимай на тревожный амулет лишь в абсолютно безвыходной ситуации. Спасательных отрядов очень мало, и они редко бывают свободными.

Но мои уже бывшие напарники далеко не слабаки и не новички, и амулетами обычно набиты под завязку. Эст один из сильнейших мечей, а Ренд и вовсе самый меткий и ловкий лучник. И я не могу припомнить ни одного случая, когда нам пришлось бы вызывать подмогу.

Правда, сегодня им придется обходиться без щита... и это единственное, что может ненадолго отсрочить продолжение тяжелого разговора. Стало быть мне следует использовать эту фору как можно полнее. Сейчас у меня нет абсолютно никакого желания смотреть на их самоуверенные рожи. Тем более выслушивать новые оскорбления и нотации.

Тяжело вздохнув, я силой воли заставила себя забыть на время обиды и сосредоточиться на самом важном — поиске места, где меня не достанет мстительность Эстена и его верного друга.

Почти сразу пришлось признать честно, что одной , без помощи и подсказки, с этой задачей мне не справиться никогда. Значит придется просить помощи у надежных друзей... а их у меня теперь, после потери самых верных, как я наивно считала еще час назад, осталось так мало, что хватит пальцев одной руки. И двое из них — мои наставники, а еще двое — родители. Но до отца с матерью, как и до леди Модены слишком далеко... значит остается учитель боевых умений, лорд Гесорт. Ведь только к нему в дом я могу заявиться в глухую полночь, не перепугав и не рассердив хозяев.

Достав из шкафа самый простой и непримечательный из принесенных сюда заранее запасных дорожных костюмов, переоделась как по тревоге. Побросав в карманы все более-менее ценные личные вещички, натянула шляпу-маску и вышла в пустой портальный зал. Но направилась не к кабинкам портальщиков отправлявших наемников в поле, а к кругу, открывающему пути в разные города родного материка. С него можно было бесплатно уйти в любое место, куда имелся маячок в личном амулете.

Но сейчас для меня самым главным его достоинством было другое. В цитадели эти круги никто никогда не контролировал и ни один сыщик не сможет, да и не станет пытаться проверять, куда я ушла.

Глава вторая

На портальной башенке холодный шальной ветер мотал тускло светивший фонарик, превращая глухую ночь в беспорядочную пляску призрачных теней. Таких же неустроенных и бесприютных, какой чувствовала себя я.

Поддев пальцем завиток на наизусть изученной защелке, крутнула ее влево, и дверца распахнулась. Внутри было светлее и намного теплее, и едва дверца за мной захлопнулась, появилось ощущение уюта и покоя, всегда возникавшее у меня в этом доме.

И не успела я дойти до нижней площадки, как на ней появился сам хозяин, магистр Стайн Гесорт.

-Снимай свою шляпу, — сказал он буднично, — у нас чужих нет. Пойдешь умываться или сразу в столовую?

-Только что умылась... — сказала я правду, и тихо добавила, -но за мной может быть погоня.

-Мы в курсе, — невозмутимо сообщил он, дождался, пока я встану рядом и, приподняв пальцами за подбородок мое лицо, внимательно изучил. — Правильно сделала, что пришла сюда.

Повернулся и направился в сторону небольшой, уютной столовой. Я молча шла следом, ощущая, как все теплее становится в замерзшем сердце. Самый сильный из боевых магов Тезгадора, легендарный и непобедимый стальной Стай был еще и самым верным и надежным другом.

-Гина, — резво вылетела из боковой двери навстречу мне леди Гесорт, всегда такая порывистая, непосредственная и совершенно не похожая на хладнокровного мужа, — мы тебя уже ждем. Еще вечером друзья весточку прислали... и Стай сразу написал ученикам, чтобы выяснили, в чем там дело.

-Болтушка, — с любовью оглаживая жену взором, — усмехнулся магистр, — про чай-то не забыла?

-Да все на столе уже, — крепко обнимая, леди Альмисса неуклонно подталкивала меня к дверям, из которых появилась, — но пусть сначала посмотрит... потом ей не до того будет.

Она немного снизу заглядывала мне в глаза и улыбалась так гордо и счастливо, что просто невозможно было объяснить, что к маленьким детям я и близко никогда не подхожу. Так как не имею никакого представления, как с ними обращаться и жутко боюсь случайно причинить какой-нибудь вред.

В просторной комнате, обставленной почти игрушечными кроватками, столиками и креслицами, освещенными мягким зеленоватым сиянием магического светильника, было еще уютнее и безмятежнее, чем в остальном доме, хотя мгновение назад я готова была утверждать, что это невозможно. Не знаю, что именно вызывало такое ощущение, белизна кружевных занавесок и подушек, или обилие ярких, нарядных игрушек и маленьких одежек, но мне сразу захотелось остаться именно тут. Сесть прямо на пушистый белый ковер, любоваться незнакомыми вещами и не думать ни о каких отборах и лордах.

-Сюда, — Альми подтолкнула меня к тюлевому балдахину, под которым спали два совсем крохотных, но уже абсолютно настоящих человечка.

От ноготков на малюсеньких пальчиках, до кукольных носочков на пухлых ножках. На малышах не было пышных длинных атласных платьиц и чепчиков с кружевом, оборками и лентами, как на всех младенцах, каких я видела издали до сих пор. Только батистовые рубашечки и эти носочки, умилившие меня до слез.

-А им не холодно? — сам вырвался неожиданный вопрос, — может, хоть одеялом укрыть?

-Маг я или кто? -Возмутился неожиданно оказавшийся рядом с нами учитель, — вон взгляни, амулет. Следит за их ощущениями, как только начинают мерзнуть и поджимать ножки, сразу добавляет тепла. Детской коже полезнее всего воздух, а не красивые тряпки.

-Как проснутся, дам тебе подержать, — пообещала Альми, налюбовавшись на своих первенцев, — а сейчас уходим. Они — будущие маги, и уже ощущают чужую энергию. Была бы ты не щитом, еще лет пять бы их не увидела.

-Спасибо, — искренне выдохнула я.

Знакомство с наследниками семьи Гесорт оказалось подлинным бальзамом для моей израненной души.

-Ну рассказывай, — усадив меня за стол и подвинув чашку барбарисового чая, предложил учитель и я выложила все без утайки.

И про свои надежды и про нанесенные предателями обиды. К концу рассказа я уже горько плакала, ничуть не стесняясь и не скрываясь. Здесь поймут и не осудят, и никогда потом не упрекнут и не подковырнут минутой слабости.

-А про этот отбор... или смотрины, как они лукаво называют, ты до этого знала? — спросила Альми, и я отрицательно помотала головой.

А когда доплакала, вытерла слезы и запила горечь предательства кисло-сладким чаем, призналась ей:

-Краем уха конечно не могла не слышать, все леди шепчутся... по секрету. Но меня это не интересовало, поэтому обычно думала о своем. Родители оставили на меня все хозяйственные дела. К тому же почти каждую ночь уходила на Харгедор... там настоящая жизнь, а не глупые сюсюканья про женихов, шляпки, чулочки и модные декольте. От таких разговоров мне через пять минут хочется спать и рычать.

-Твоя ученица, — без упрека объявила Альми мужу и теснее прильнула к его плечу.

-Единомышленница, — мягко поправил он, — других в ученики не беру. Зачем тратить свое драгоценное время на девицу, которая в лучшем случае сможет похвастать умением держать лук на герцогской осенней охоте? А на Харгедор сам схожу... как только позволишь.

-Не верь ему, Гина, — счастливо улыбнулась леди Гесорт, — никого я не держу. Сама понимаю, как тошно воину сидеть у камина, когда там бьются его ученики. Но он сам не хочет, пока малыши не подрастут. Как будто не будет возвращаться сюда каждый день.

-Да мы уходим всего на три— четыре часа, — пояснила им правила, которые Стай без сомнения знал и сам, — И успеваем и отдохнуть и сделать все дела. Ну на всякие балы и обеды конечно стараюсь не ездить, только в тех случаях, когда это расценят как неуважение. А как теперь идти на Харгедор, даже не представляю. Они же несомненно охоту на меня откроют... за что только, непонятно?

-А вот в этом я сам сейчас разбираюсь, — сообщил магистр, — достав из звякнувшего почтового амулета свернутую в тугую трубочку записку, — мне об отборе было известно заранее, приглашали помочь в испытаниях. Разумеется, я отказался... но справки навел. Кстати, скажи мне, а кто твой второй напарник?

-Не знаю, — честно ответила я, открыто глядя учителю в глаза, — он все время в безликой маске и кожаной броне. Даже перчатки с рук не снимает.

-Я же говорила... — непонятно, о чем вздохнула Альми, — наша Гина простодушный цветочек... и никогда этих игр не поймет.

-Кто играет? — не поняла я, — мне показалось, что этот отбор очень серьезное событие. Герцогские фрейлины следят за избранницами как коршуны.

-Страху нагоняют... — фыркнул Стай, — но не отвлекайся. Постарайся вспомнить, этот Ренд никого тебе не напоминал? Никаких подозрений не возникало?

-Но он-то причем? — сначала изумилась я, потом припомнила как безоговорочно он встал на сторону Эста и вздохнула, — ты же знаешь, меня учили уважать чужие тайны и не лезть туда, куда не зовут. Одно могу сказать точно, он знатный лорд и весьма богат. В первый же день пришел в отличной броне, и никогда не считал добычу, как другие.

-А вы сами ее собираете? — заинтересовалась хозяйка.

-Все по-разному. Некоторые сами, другие нанимают шкуродеров. А у кого хватает денег нанять или купить маа, тот берет к нему и наездника. И они сразу чистят поле. Но у Ренда маа свой, выращенный дома, и он справляется без помощников.

-И тебе не известно, у кого есть возможность держать дома маа? — насмешливо приподнял бровь магистр.

-Известно. Многим. Из-за Харгедора в последние семь лет маа стали очень популярны, и предприимчивые охотники завели питомники. Ловят зверей и успешно разводят. Малышей может купить каждый состоятельный лорд. Я и сама уже подумывала, но с тетушками в доме это невозможно. Ведь они даже не догадываются, чем их подопечная занимается по ночам. Впрочем, они уже в прошлом. Я сразу послала дворецкому приказ выкинуть предательниц из дома. Отец дал мне такое право.

-Немного по-детски... — усмехнулся учитель, — однако я тоже уважаю чужие решения. Хотя этих змей и сам давно бы уже выставил. Даже отсюда мне понятно, как неспроста они спелись, ведь раньше терпеть друг-дружку не могли. Ну а насчет маа ты ошибаешься. У твоего напарника зверь уже старый... это можно определить по верхним лапам, у молодых они светлые и мохнатые. Но сейчас важно не это... а на что ты готова пойти, ради избавления от статуса избранницы Эстена?

— На все, — решительно сказала я, хотя еще вчера и подумать не могла, что отважусь на подобное заявление.

-Тогда будем судиться. Кроме печати, на прошении должна быть твоя подпись, да и писать его положено лично, как и отдавать магу, надзирающему за справедливостью и добросовестностью проведения смотрин. А тебя там не было. Да и сейчас ты сидишь у меня дома, хотя все уверены, будто спишь в доме Эстена. Фрейлины объявили остальным избранницам, по обычаю собравшимся на вечерний чай, будто тебе стало нехорошо. И твои тетушки, исполняющие роль сиделок, это подтвердили.

-Но зачем? — никак не укладывалась у меня в голове абсурдность такой откровенной лжи, — Как они собираются выкрутиться, когда откроется правда? Неужели кого-нибудь нарядят мною? И как в таком случае Эстен будет доказывать свою непричастность к их делишкам? Ведь я туда никогда не вернусь?

-Бедная Гина, — вздохнула Альми, — неужели ты еще не осознала, что вернуться во дворец тебе придется? И немедленно. Иначе твоя репутация будет растоптана в пыль.

У меня даже дар речи пропал после этого заявления. И не возвращался целую минуту пока я потрясенно переводила взгляд с одного сочувственного лица на другое.

-Не переживай, долго ты там не пробудешь, — утешил учитель и показал мне записку, — через десять минут во дворец князя явится адвокат цитадели и потребует немедленного свидания с тобой. Им придется проводить его в твою гостиную, спорить с представителями цитадели никому не позволяется. Да он и не примет отказа. Постарайся упирать на то, что тетки подделали твою подпись и документы ради какой-то выгоды. А тебя привезли на отбор обманом. Адвокат естественно маг и имеет дар ментала. Он сразу их допросит и заберет тебя. Не соглашайся остаться даже до утра. Все остальное я устрою сам.

-А сейчас идем переодеваться, — и слова не дала мне возразить Альми, — не нужно появиться там в этом костюме.

Ну, это она мягко выразилась, тихо вздыхала я, полностью признавая справедливость старшей подруги. Вернее было бы сказать — откровенно глупо. Тетушки сразу бы взвыли как взломанные щиты на сокровищнице.

Однако, копаясь в роскошных пеньюарах, не могла не думать, с каким лицом предстану в подобном виде перед магистрами цитадели. Одновременно с досадой понимая, что еще вчера в первую очередь должна была вспомнить о них. Ведь каждый одаренный, независимо от возраста, статуса и силы дара, с того мгновенья, как подпишет договор на обучение с наставником магических ремесел считается вступившим в союз магов. Законное право брать учеников имеют только мастера и магистры цитадели.

А на мою сообразительность к великому сожалению, по-видимому оказало влияние стойкое заблуждение окружающих. Ведь все знатные лорды и леди высокомерно полагали что прекрасно проживут не допуская цитадель в деликатные личные дела.

-Вот это, по-моему, подходит, — заявила Альми, подавая мне темно— сиреневый пеньюар, и деловито пояснила, — цвет, конечно, блеклый, но ты и не должна сейчас выглядеть цветущей розой. Главное, шелк плотный и сорочка почти монашеская.

-Мои вещи собирали тетки... и там нет ни одной темной и скромной вещички. Боюсь, они сразу заявят, что я где-то гуляла.

-Сомневаюсь, что интриганки сознаются в своем произволе — задумалась подруга, — но, если им хватит наглости — не спорь. Сразу признавайся, что попросила меня выслать что-либо поприличнее. Давай поставлю свой знак... все равно все скоро будут знать, что ты обратилась за защитой к учителю.

Альми шлепнула снизу на край подола свою печатку и на ткани вмиг расцвел синий вензель.

-Гина, пора, — раздался за дверью голос учителя, — кстати, Криз проснулся.

-Идем, — потянула меня хозяйка, — исполню обещание.

-Я боюсь...

-Не смеши. В женщинах умение держать детей заложено природой. Просто выпусти на волю свою интуицию... она подскажет. И я же рядом.

Мы птицами влетели в детскую и вмиг оказались возле ширмочки, откуда доносилось тихое покряхтывание и мягкое урчание хлопотухи.

-Ах какой умница, сыночек, — шагнув за ширму восхищенно пропела Альми и я даже захлебнулась изумлением.

Никогда бы не подумала, что она умеет лепетать так сладенько, и одновременно нежно, с неподдельным восторгом.

-Ну вот и мы, — выплыла из-за ширмы Альми, держа прильнувшего к плечу малыша.

Теперь на нем были смешные штанишки на лямках и вязаные туфельки. Золотистые пушистые волосики казались мягкими как лебяжий пух а серые глазки смотрели наивно и доверчиво.

У меня задрожали колени и мгновенно взмокла спина, когда Альми непреклонно, но бережно вложила в мои руки теплое и неожиданно вовсе не лёгонькое тельце.

Я стояла, боясь сделать малейшее движение, крепко прижимая к себе этот драгоценный знак высшего доверия, а невозможно прелестное существо вдруг вцепилось крохотными пальчиками в мой локон и потащило его в рот.

-Альми! — взмолилась я, — что делать?

-Вернуть сына маме, — бдительно присматривавший за нами Стай спас меня, отобрав малыша и ловко вытащив волосы из детской ручки, — а парень-то не промах. Сразу рассмотрел хорошенькую девушку.

И не дав мне даже слова сказать, подтолкнул в открытый переход.

Глава третья

Путь привел меня в полутемную, пустую спальню. Значит, прежде чем настроить портал, наставник открывал сюда следящий шар, не желая раньше срока столкнуть меня с тетками.

За эту заботу я была ему благодарна особо. Сейчас мне лучше подольше не видеть их лицемерные рожи, иначе не сдержусь, шарахну чем-нибудь... не смертельным, но несмываемым.

В соседней комнате раздался стук, и Маральда тотчас отозвалась утомленным, полным печали голосом:

— Сейчас открою, не стучите так! Девочка только задремала...

-Добрый вечер леди, — голос незнакомого мужчины был неукоснительно вежлив, но тверд, — я лорд Неверс, адвокат цитадели. А это леди Калиана, целительница. Мы имеем распоряжение главы цитадели навестить леди Элгинию Горензо.

-Посещения избранниц запрещены правилами смотрин, — раздался ледяной голос леди Анбетт.

Оказывается, и она там! Как жаль, что я не догадалась подсмотреть заранее. Хотя ничего бы мне это не дало, да и наставник не зря промолчал. Иначе меня сейчас уже трясло бы от беспокойства и ненависти.

-У меня разрешение герцогини Таринской, — в голосе адвоката прибавилось стальных ноток, — и приказ верховного совета.

-Нельзя же быть такими бесчеловечными! — с великолепно сыгранным возмущением выкрикнула Джана, — дайте бедняжке отдохнуть хотя бы до утра.

Похоже, мне пора.

-Добрый вечер, — приветствовала гостей, распахнув дверь в гостиную, — я Элгиния Горензо. И это я просила о помощи. Бывшие компаньонки доставили меня сюда обманом, держат взаперти, охраняют и никого не впускают.

-Мы проведем расследование прямо здесь, — объявил сероглазый мужчина средних лет, и невозмутимо кастовал на потерявших дар речи интриганок незнакомый мне щит.

Каждая оказалась в собственном, тесном куполе, и, насколько я понимаю, не могла оттуда ни уйти, ни подать какой-либо сигнал.

-Но это произвол! — злобно закричала Джана, — мы свободные леди!

-Но бедные, — подходя ко мне, спокойно заметила леди Калиана, — а ваша бывшая подопечная богата.

-Она не бывшая... — оскорбленно поджала губы Маральда, но адвокат посмотрел на нее с искренним презрением.

-Цитадель четыре часа назад получила просьбу Ларенса Горензо провести расследование преступных интриг, творимых над его дочерью ее бывшими компаньонками, уволенными им со вчерашнего дня без рекомендаций и выходного пособия и с требованием возместить Элгинии Горензо причиненные ей душевные и физические страдания.

-Ей? Страдания? — захлебнулась ненавистью Джана, -да эта маленькая распутница не имеет никакого представления ни о порядочности ни о чести! Она каждый день уходит порталом к любовникам, а потом полдня отсыпается!

На меня словно ведро помоев вылили, так мерзко и обидно вдруг стало.

-Держитесь, леди, — шепнула целительница.

-Я не успел предупредить, — теперь голос лорда Неверса был не просто холоден, в нем звенела ледяная ярость, — что обладаю даром слышать ложь. И ни одна из подсудимых пока не сказала и слова правды. А вот леди Элгиния ни разу не солгала. Хотя отвечать на оскорбления подсудимых потерпевшая не обязана. Но вам будет предоставлен шанс немного облегчить свою участь, если чистосердечно признаетесь, зачем заманили леди Элгинию в этот дворец.

-Чтобы выдать замуж, пока ее грязные похождения не стали известны всему герцогству, — неуступчиво процедила Джана.

-Десять лет в монастыре для нераскаявшихся преступников без права переписки, — невозмутимо объявил лорд Неверс, и Джана исчезла, слово растаяла.

-Что здесь происходит? — раздался от двери голос Эстена и я невольно сжалась.

Леди Калиана мгновенно подхватила меня под руку и ободряюще улыбнулась.

-Расследование преступления, совершенного по сговору преступной шайкой знатных дам против леди Элгинии Горензо, — сухо и невозмутимо пояснил магистр, — я лорд Неверс, адвокат цитадели.

-Какое право вы имели среди ночи врываться в мой дом? — Эст явно был в ярости.

-Лорд Эстен, вы либо слишком мало интересуетесь законами своих собратьев по цитадели, либо имеете отношение к творящимся в вашем доме беззакониям, — так резко осадил моего напарника магистр, что даже у меня от стыда за него вспыхнули уши.

-Какие именно беззакония вы имеете в виду? — поразительно быстро справившийся с замешательством Эстен держался с завидным спокойствием и уверенностью.

-Преступный сговор устроителей ваших смотрин и компаньонок леди Элгинии Горензо. Они обманом заманили сюда леди и заставили участвовать в отборе подделав ее подпись.

-Она шла сюда совершенно свободно, не проявляя никакого сопротивления, — голос Эста заскрежетал ржавым металлом.

-Это ничего не значит. Просто девушка полностью доверяла своим тетушкам, — холодно произнесла целительница, — как и положено воспитанной леди.

-Леди Маральда, — словно забыв про его милость, адвокат пристально уставился на мою бывшую родственницу, — вы не ответили на мой вопрос, зачем вам понадобилось так поступать с вашей бывшей подопечной?

-Это не я, — быстро выпалила тетушка, — Это все Джана придумала, чтобы спасти Гини от позора.

-Я же предупреждал, что слышу ложь, — с презрением ухмыльнулся магистр, — у вас есть последняя попытка сказать правду. Ну? Я жду.

-Я женщина бедная...меня можно оболгать и припугнуть... — заныла тетушка, и магистр, явно потеряв терпение, резко махнул в ее сторону ладонью. Нет, она не исчезла, как я ожидала, просто как-то привяла, поникла и безропотно забормотала, — Джана сказала, сможем купить по имению. Дело простое, только привезти в дом, там нам помогут. Она сама документы забрала... и сама отнесла... а нам дала по ожерелью...

Грохот раздался внезапно, но я успела по отработанной до автоматизма привычке поставить самые мощные щиты. И сквозь них смотрела, как взрывается жаркими всполохами огня кокон, в котором сидела леди Анбетт и она начинает заполошно махать руками.

А потом ушей достиг тонкий, полный невыразимой муки визг, и лорд Неверс жестко приказал целительнице:

— Уводи леди Элгинию, она признана пострадавшей.

Я хотела объяснить, что без моих щитов тут будет жарковато, но не успела.

Все происходящее вмиг скрыла непроницаемая мгла, вскоре сменившаяся знакомой обстановкой портальной башни родного замка.

-Он не успел сказать, — оглядевшись, спокойно сообщила леди Калиана, — что по просьбе твоих родителей цитадель временно назначила меня компаньонкой. Надеюсь, ты не возражаешь?

-Конечно нет, — пробормотала я, и чувствуя, как ослабели вдруг колени, опустилась на ближайшую из скамеек, расставленных вдоль стен, — а вы... поняли, что произошло с леди Анбетт?

-Попыталась уйти порталом, — безмятежно пояснила та и села рядом. — Но не учла, что адвокаты цитадели пользуются самыми сильными артефактами.

-До сих пор мне казалось, — нервный смешок вырвался у меня непроизвольно, — будто адвокаты занимаются немного другими делами.

-Это распространенное заблуждение, — снисходительная улыбка скользнула по полным губам целительницы, — ограничивать представление об правах представителей цитадели правилами, принятыми у обычных людей. Это герцоги и король содержат армии следователей, адвокатов, прокуроров и судей, так как все они вынуждены следить друг за другом и никому не могут доверять. А лорда Неверса правильнее было бы именовать прокурором, однако жители Тезгадора с опаской относятся к этому званию, вот и приходится магистрам немного лукавить. Но только в том, что касается незначительных тонкостей. А на самом деле адвокаты гильдии одновременно и следователи и судьи. И выбираются на эту должность только люди, которые обладают незамутненной репутацией и непререкаемым авторитетом и имеют огромный опыт в распутывании преступлений и установлении степени вины злоумышленников. Потому и получают особые, расширенные права.

Она помолчала, ожидая моих вопросов, но я уже осознала и приняла правильность подобного метода. Испытала на собственной шкуре, можно сказать. Вряд ли я попала бы домой так быстро, если за дело взялись королевские дознаватели. Вот те никогда не пропустили бы слов Джаны про мои ночные приключения. А кстати...

-Леди Калиана...

-Зови меня просто по имени, — мягко перебила она, — мы сородичи по цитадели, а у нас не принято наедине обращаться между собой строго по этикету. О чем ты хотела спросить?

-Джана... сказала... — я запнулась и смолкла.

Повторить грязное обвинение мне почему-то оказалось не под силу.

-Гина, — добродушно улыбнулась новая компаньонка — тебе нужно бы почаще появляться в цитадели. Тогда ты знала бы, что война с монстрами на Харгедоре это одно из самых важных наших дел, и все поименно помнят отважных бойцов, каждую ночь выходящих на бой. Верховные магистры давно заметили сильного защитника, не допустившего ни одного фатального прорыва. Поэтому я сразу поняла, что Джана лжет, хотя и не обладаю способностями Неверса. Ведь все портальщики в курсе что ты всегда уходила с базы именно в этот замок, у них записано до одной минуты. Не ради проверки своих собратьев, а чтобы знать, где кого искать, если спасателям понадобится срочная помощь. Ведь собирать в подобном случае будем самых лучших.

Я слушала ее, разинув рот от потрясения, и мир в моем сознании начинал понемногу переворачиваться вверх ногами. А моя жизнь вдруг резко разделилась на две части, до этой минуты и после. Прежде я была странной, никому не интересной девицей, усердно подсчитывающей в отцовском кабинете доходы и расходы в отчетах управляющего и дворецкого, и пытающейся придумать, как отказаться от послеобеденного чая у леди Рангелы.

А теперь я прежде всего боевой маг, один из лучших щитов, и могу ходить в цитадель свободно, как сюда. И общаться там с такими же щитами и мечами как Эст, делиться с ними опытом и задумками.

-Но отец ничего мне об этом не сказал... и Стай тоже...

-Таково непреложное правило. Цитадель как мать следит за всеми нами и помогает по первому зову, или даже без зова. А вот маг должен самостоятельно созреть до понимания, насколько важна для него цитадель. Не станет ли он чувствовать себя изгоем среди прежних друзей и родни, если начнет больше времени уделять интересам и делам цитадели?

-Но ведь... — договорить я не успела, в центре комнаты вспух и опал темный овал портала, оставив на ковре моего учителя.

-Как вы тут? — справился он, смерив меня пристальным взглядом и добавил с досадой, — не ожидал я такого поворота.

-Удалось спасти? — встревоженно смотрела на него целительница.

-Да... но память последних месяцев похоже, выжжена безвозвратно. Примерно до середины прошлой зимы.

-Вы про кого? — похолодев, спросила учителя, боясь услышать ответ.

-Про леди Анбетт, — со вздохом пояснила целительница, — ты же видела, что там творилось? Кстати, спасибо за щит, свой я поставила на секунду позже. А она не маг... потому и не сообразила, что портал будет толкать ее вперед, а щит держать, и они обязательно вступят в противодействие. Нам на расстоянии пяти шагов было жарко, а у нее реакция шла на темени... прости за подробности.

-Неверс почти мгновенно снял купол, и успел ее защитить, но в портальных амулетах огромное количество энергии, — спокойно рассказывал мне учитель, никогда не откладывавший такие объяснения на потом.

По его мнению, наглядно подтвержденные заклинания и правила запоминаются в разы лучше чистой информации.

-Но ... — мучали меня сомнения, — почему леди Анбетт решила уйти?

-Так ведь именно она и подкупила твоих тетушек, — с состраданием смотрела на меня новая компаньонка, — и этим поступком подтвердила наши подозрения.

-Но ей-то это зачем? — пыталась я понять мотивы старшей фрейлины, — Эст вовсе не рад был меня там увидеть... и приданое ему не нужно, он и сам богат... а она и вообще мне родственница... хотя и дальняя.

-Ну о причинах ее поступков говорить пока рано, — нахмурился Стай, — а вот родство в этом случае сыграло против тебя. Идем, покажешь мне свои комнаты, она изловчилась где-то оставить следящий амулет. Иначе им просто неоткуда было узнать о твоих ночных походах.

-Стай... — пока мы добирались до моих покоев, мучавших меня вопросов стало больше раза в три, — а как мои родители узнали о тетушкиных проделках?

-Ну ты же сама написала дворецкому, чтобы он их выставил из замка? — учитель смотрел укоризненно, словно я напутала с защитными свойствами простого щита, — не догадалась? Надеюсь, ты не осудишь отца, если я подскажу. Не мог же он оставить тебя без защиты от этих дур? Ну а зная, что ты выгонишь их только в крайнем случае, когда они переполнят чашу терпения, выдал дворецкому строгие указания и тревожный почтовый портал на крайний случай. Поэтому Шалтон и следил за ними неусыпно... и как только получил твое распоряжение, послал отчет лорду Горензо. Тот написал мне, и я от его имени подал заявление в цитадель.

Наблюдая, как он методично обходит мою гостиную, заглядывая за шторы и статуэтки, я обдумывала произошедшее и все яснее понимала, как напрасно считала себя всеми забытой и одинокой. Да мне, как выясняется, и дня не пришлось провести без незаметного, но неусыпного присмотра верных людей. Однако теперь это почему-то не оскорбляло, как могло бы еще год назад, а наполняло душу теплом и благодарностью.

Хотя я и сама обязательно вырвалась бы из дворца бывшего друга... но раны, полученные моим сердцем, были бы в том случае неизмеримо глубже. А уж о репутации не стоит и говорить... хотя во мне уже зреет крамольное понимание, что для подопечной цитадели эти мнимые светские ценности не так и важны. Но пока я еще не готова порвать окончательно с прошлыми убеждениями .

-Вот он, — учитель вынул из-за картины плоский диск с камнем посредине, — дорогая вещица. Кто-то усиленно копал тебе яму, Гина, и поэтому пока на базу не ходи. Мне нужно посоветоваться с Альми... а вам пора отдыхать.

Он распахнул окно и ушел прямо из гостиной, не утруждая себя походом в портальную комнату.

-Он прав, — ободряюще улыбнулась мне целительница, — поспать нам не помешает. Где я буду жить?

-Рядом есть свободные покои, — трудно было не согласится со справедливостью этого замечания, события последних суток буквально выжали меня, — я покажу.

-А где жили твои тетушки? — входя в светлую комнату неназойливо осведомилась Калиана.

-В другом крыле...

Признаваться, что это было мое условие, не было никакого желания, бывшие компаньонки и так представили меня чуть ли не монстром. Хотя именно мне и досталось за этот год больше всех. Они умудрялись указывать мне в таких мелочах, о существовании каких до этого я и не подозревала. Не то ем, не так сижу, не такое платье надела, не там бросила книгу, не те цветы принесла из сада.

Светлое небо, выдохнула я, устраиваясь в собственной постели, да мне похоже пора благодарить этот проклятый отбор за избавление от невыносимой опеки не менее несносных тетушек... а заодно и заблуждений насчет верной дружбы с молодым лордом.

Глава четвертая

Лживые гадины, ясно припомнились мне поутру ядовитые слова бывших компаньонок, будто я всегда спала до обеда. Наоборот, по привычке вставала рано, но из своих комнат старалась не выходить как можно дольше. И завтракала тут же, припасенным с вечера печеньем и травяным отваром. Какая магиня не сможет вскипятить себе стакана воды?

Само собой, могла бы и чего-то посущественнее сообразить, но не было желания. И причина тому проста до смешного, вернувшись с базы я обычно пробиралась на кухню и подъедала оставшиеся от ужина пироги и паштеты. Ну а утром, разумеется, не было аппетита.

А тетушки, словно назло, заставляли есть горячую кашу, омлет и обильно политые сметаной оладьи. И не позволяли выйти из-за стола, пока не доем свою порцию.

Но сегодня мне можно не бояться их лживой, приторной заботы. Проснувшись от голода и накинув легкое платье я решительно двинулась в сторону кухни, по пути припоминая те счастливые времена, когда никто не мешал сидеть там за большим столом и пробовать первые ягоды или пирожки. И твердое намерение возродить свое право на эти маленькие нарушения общепринятых правил, неуклонно зрело в моей душе.

Странный шум, доносившийся из покоев, где обычно останавливалась Манефа, двоюродная бабушка по отцовской линии, заставил меня замедлить движение и свернуть к дверям.

Манефа, как и моя родная бабушка, по происхождению простолюдинка, но замуж вышла не за мага, а за столяра, и ничуть об этом не жалела. Муж построил ей сказочной красоты резной дом и у них родилось пятеро сыновей и с десяток внуков. Деда больше нет, дом она отдала меньшому из внуков, перенявшему семейное ремесло. А сама кочует по родне, принося всем свет и тепло своей неугомонной души.

-Светлое утро, — открыв дверь, поздоровалась я, и замерла в изумлении. Седой улыбчивой старушки в просторной гостиной не было, зато в стоящем у камина кресле сидела Альми. В каждой руке она держала по хлопавшему глазенками малышу, а на ковре перед ними развернулась яростная рукопашная схватка.

И один из бойцов был мне отлично знаком: мой учитель и отец светлоголовых малышей магистр Стайн Гесорт. А вот существо с которым он сошелся в яростной, но несомненно неравной схватке, человеком не являлось. Еще молодой, но уже заматеревший маа, одетый в намордник и рукавицы, был ниже лорда на две головы но существенно превосходил силой и шириной плеч.

-Проходи, садись, — крикнула Альми, — на женщин они не бросаются.

-Знаю, — ответила ей продвигаясь вдоль стен, и ничуть не слукавила.

Собираясь приобрести маа, я изучила все, что про них написано. Родиной этих сумчатых полумедведей -полуобезьян был Асгардор. Местные жители дрессировали рукастых зверей и использовали как помощников в поле. Маа немногим умнее лошадей и собак, а по преданности превосходят всех. Нужно только иметь в доме сильного мужчину, способного держать прирученного маа в подчинении или воспитывать малыша с самого раннего детства. Зверей перевели с Асгардора вместе с остальными ценными и редкими животными когда им там стало невозможно прокормиться самим.

-Как он сумел купить взрослого зверя? — поставив свой стул рядом с креслом Альми, громко спросила у подруги.

Шум и рычание, издаваемые борющимися, наверняка разносились до самого крыльца.

-В цитадели взял, — пояснила она, — но теперь его нужно победить. Они скоро закончат и пойдем завтракать. Держи Криза, он тебя уже знает.

Больше за схваткой я не следила, занятая только одной заботой, как удержать маленького человечка, случайно не сделав ему больно.

-Ладонью под спинку поддерживай, и не сажай, а держи полулежа. Следи, чтобы головку резко не откидывал... — от всех этих указаний у меня начали дрожать руки.

Надеясь, что действую незаметно, создала маленький воздушный тюфячок, пристроила его под малыша и уже безбоязненно сжала в руках.

-Давно бы могла догадаться, — тотчас раскрыла мою хитрость Альми, — а я уж думала, не дождусь.

В этот момент маа жалобно заскулил, сдаваясь и мы дружно обернулись на этот звук. Вспотевший и растрепанный Стай гордо сидел на поверженном противнике, бесстрашно вцепившись в его клыкастую пасть и жестко пояснял кого теперь должен слушать зверь по кличке Мар.

-Боюсь спрашивать, зачем он учителю, — вздохнула я в наступившей тишине, когда Стай отпустил маа и пошел умываться.

-Ночью идем на базу, — крикнул услышавший меня магистр, — я беру тебя щитом.

Это была просто невероятно замечательная новость. До этого момента мне даже думать не хотелось о том, как непросто будет приноравливаться к новым напарникам. А к учителю привыкать не придется, все его команды, условные жесты и приемы я знала наизусть.

Но он ведь не хотел ходить на базу, пока не подрастут малыши? Оглянувшись на Альми, поймала ее понимающий взгляд и смутилась, ясно поняв, что учитель изменил свое решение ради того, чтобы помочь мне.

-Не волнуйся ты так, — укоризненно буркнула она, поднимаясь с кресла, — он и сам об этом втайне мечтал. И детям это не в ущерб, ночами они уже спят. Идем, покажешь где тут столовая, мне пора завтракать.

В столовой нашлись детские креслица на колесиках, и я с облегчением отдала Криза матери. Однако, едва ощутив сквознячок, скользнувший по коже, к которой недавно прижималось маленькое тельце, почему-то почувствовала сожаление. Как на празднике весны, когда приходится бросать в небо притихших в руках птиц.

Служанки, при тетушках ходившие чинно, как воспитанницы монастыря на прогулке, сегодня бегали шустрыми мышками, сияя искренне счастливыми улыбками.

-Если бы знала... — не выдержав, выдохнула я, глядя на их лица, — сколько радости принесет в мой дом уход тетушек, уже давно выставила бы их за ворота.

-Не клевещи на себя, — усмехнулась Альми, — пока тебе не сделают очень больно, ты не способна "оставить бедных женщин без угла".

Последние слова она произнесла приторно печальным тоном, явно кого-то передразнивая.

-И не вздумай считать это недостатком, — предупредил учитель и поднял взгляд от листка, полученного перед завтраком, — хотите знать последнюю новость? Вчера вечером королева объявила о приглашении невест на смотрины для младшего принца.

-Как точно угадала, — зло восхитилась Альми.

-Немного поспешила, — усмехнулся Стай.

А я только пожала плечами. Принцы меня не интересовали ни с какой стороны. А слово -"отбор" теперь даже слышать спокойно не могу.

День прошел в непривычных заботах и хлопотах, но меня это только радовало. Особенно приказ учителя передать все счета и расходные книги дворецкому и больше не портить на них зрение.

-Ты уже вполне достаточно выучила эту науку для того, чтобы иногда, от скуки, устраивать управляющим внезапные проверки. Остальным пусть занимаются те, кто получают за это жалованье. А тебе сейчас важнее приучить маа слушать твои приказы. Лучника у нас пока нет, а мечнику следить за добычей некогда. Поэтому поставишь щит и работай со зверем.

И мы тренировались весь день, с небольшими перерывами на еду и отдых.

А к вечеру меня начало одолевать непонятное волнение. Казалось, бы все прекрасно, я снова отправлюсь на базу, снова выйду в поле, буду делать нужное и важное для жителей Харгедора дело. Очищать их поля и дороги от монстров. Но отчего же в душе растет ощущение фатальной неправильности происходящего? И все чаще память доносит отчаянный крик:

— Гина, стой!

Почему я не остановилась?

Да, мне было больно и обидно, да, не хотелось унижаться, показывать своих слез.

Но может, они хотели сказать что-то важное?

-О чем задумалась? — тихо спросила Альми, прилегшая на козетке возле камина.

Он не был разожжен, на улице властвует летняя жара. Но Стай сунул в топку причудливую корягу и кастовал на нее "призрачный огонь". И теперь синие и сиреневые язычки, то трепеща, то взмывая ввысь, струятся по темному дереву, заставляя следить за этой игрой не отводя взора.

-Так... о пустяках.

-Расскажешь, как ты познакомилась с Эстеном?

-Это было около семи лет назад... — неохотно начала я, не считая нужным что-то скрывать от Альми, за пять лет ставшей мне близкой, как сестра, — в столице был праздник, женился наследник. В загородную резиденцию съехалась куча народа, все дома для гостей были переполнены. Всюду гуляли стайками леди и лорды, сидели по беседкам парочки...И как обычно в такой толчее никому не было дела до нас, подростков. Нет, мы не бродили беспризорниками, для детей знатных гостей выделили часть сада, накрыли сладкие столы, слуги подавали лимонад и мороженое. А готовые в любой момент броситься на помощь гувернантки и наставники сидели в тени под балдахинами, бдительно следя за питомцами. Эстену тогда было уже пятнадцать, и он выглядел почти взрослым юношей. И как я теперь понимаю, сильно злился на герцога за то, что запер его с малышней. Он сидел в небольшом гроте мрачный как туча и кормил пирожными рыбок.

Я тихо усмехнулась, припомнив, какой сама была в то время. Худенькой и нескладной, в ненавистном пышном платьице, цеплявшемся кружевными оборками за все кусты. К тому времени у меня проснулись все способности и мне казались смешными и неинтересными шушуканья и намеки сверстниц. Я сидела неподалеку от гувернантки с толстой книгой по защитной магии, рассчитывая дочитать заданную главу, но невольно отвлекалась на слишком шумную толпу девиц лет четырнадцати, каких набралось больше десятка.

-Могу представить, — вернула меня из размышлений Альми, — как он вас всех в тот день презирал и ненавидел. Это обычная ошибка всех подростков, путать причины и следствия. Отец не пожелал подвергать его опасности быть совращенным какой-нибудь из пиявок, а вину за это решение Эстен перенес на детей, которых родители по каким-то причинам не оставили дома.

-Я помню, почему. В тот год выдалось очень жаркое лето, полноводные реки обмелели до камней и жители Истграда, обычно уезжавшие в поместья, не решились рисковать и остались в городе. Поэтому даже мой отец не смог снять отдельного особняка, а своего мы в столице не держим. Но про Эстена... очень скоро мне стало ясно, что юные кокетки выбрали объектом шуток и розыгрышей именно его. Они прохаживались мимо, громко обсуждая его "печальный взгляд" роняли платочки и страдальчески вздыхали, когда Эст не бросался их поднимать. Постепенно девицы осмелели, шутки становились все игривее, но занятые мороженым и разговорами гувернантки не считали нужным мешать "шалуньям". Моя интуиция начала волноваться, и я уже нарочно пересела чуть ближе, хотя и сама не знала, зачем. А потом одна из старших шутниц, владевшая магией воды, решилась на откровенную провокацию. Проходя мимо грота, слегка пошатнулась и сделав вид, будто ей стало нехорошо, присела на край скамьи. Эст с самым мрачным видом осведомился, что случилось и подал стакан с напитком. Но едва он поднес руку ближе, жидкость вдруг сама выплеснулась из бокала и облила притворщицу от шеи до пояса. Она деланно ахнула, стараясь, впрочем, не особенно шуметь, чтобы не услыхали гувернантки и закрыла лицо ладонями, словно рыдая. Скорее всего ей хотелось смутить парнишку, заставить краснеть и извиняться... может даже откупиться одним из перстней... сейчас не знаю. И сам он еще ничего не понял... а я вдруг сообразила, что если это маленькое происшествие станет известно в свете, Эста сочтут испорченным, развращенным мальчишкой и начнут провожать осуждающими взглядами. Леди Модена, как тебе известно, знаток таких негласных правил и уловок, и постаралась просветить меня насчет всех тонкостей.

-Кто была эта девочка? — строго свела брови Альмисса.

-Почему была? И до сих пор живет и здравствует. Удачно вышла замуж... теперь ее полное имя Инестина Котернс.

-Нужно сказать Стаю, — строго взглянула на меня подруга, — цитадель должна знать о подобных пристрастиях одаренных. Разумеется, ее не станут ругать за детскую шутку... просто постараются не давать возможности кого-то подставить. Так объясни, причем тут ты?

-Я послала осушающий вихрь. Прицельный, хотя до этого он у меня редко получался. Девчонка ничего не поняла, только сильно изумилась. А Эстен подошел... правда не сразу, а через два дня, когда гости уже начинали разъезжаться. И прямо спросил, что он мне должен. Ну я и вспылила. Обозвала его дикарем, не знающим, что люди должны помогать другим просто так, из солидарности, если видят, как кто-то собирается сделать подлость. Слово за слово — мы поссорились, и он заявил, что я просто пыталась таким способом привлечь его внимание, как и все остальные кокетки. А я ответила, что его внимание мне и даром не нужно, а он просто напыщенный индюк, раз считает себя таким неотразимым. И на самом деле все, на что может рассчитывать в отношениях со мной — это дружба. Мы еще поспорили... и не знаю, как это получилось, но почему-то договорились дружить. До тех пор, пока я не вздумаю с ним кокетничать.

-Серьезное соглашение, — уважительно протянула Альми, но ее глаза смеялись.

-Самой теперь смешно... но я старалась выполнять его неукоснительно. И самой себе накрепко вдолбила, что друг — дороже поклонника. Тот может охладеть, увлечься другой, а друг всегда останется другом. Ошибалась... как видишь.

Против моего желанья боль, переполнявшая сердце, в последних словах прорвалась на волю, выплеснулась горьким смешком.

-Не переживай так... — участливо коснулась плеча Альми, — они скоро поймут свою ошибку.

-Ты думаешь, у меня когда-нибудь появится желание их простить? — изумилась я.

-Надеюсь...— загадочно выдохнула она, прислушалась и, объявила, — вам пора. Проследи там...

Последние слова Альми шепнула еле слышно, со смущенной усмешкой.

Я только понимающе кивнула, не желая говорить вслух то, о чем она знала и сама. В поле я до последней капли силы буду делать все, что смогу, чтобы уберечь своего напарника.

Глава пятая

Оказавшись на базе, мы сразу разошлись в разные стороны. Я пошла в свой отсек переодеваться в броню, а Стай отправился искать свободное помещение. Наемников постепенно становилось все больше, и теперь пустые отсеки оставались только в дальних коридорах. Встретиться мы должны были через пятнадцать минут, но стук раздался чуть раньше.

Я ринулась к двери, на ходу поправляя шлем, и уже почти нажала на защелку замка, как замерла от неожиданного подозрения. Учитель всегда рассчитывал свое время очень точно и никогда не изменял своему слову. Значит ждет он меня возле портальных кабин, а ко мне стучит кто-то другой.

Сердце забилось тревожно п руки похолодели, но рассуждала я быстро, словно находилась в поле. Мгновенно создала тоненькую следилку и подсунула под дверь, проверить свои предположенья.

А через секунду выдохнула с облегчением, там стояла знакомая магиня, коллега по боевому ремеслу. Тоже щит, только пока без постоянной команды.

-Привет, — попросту поздоровалась я, открывая дверь. Вышла из отсека, заперла его и спокойно поинтересовалась — у тебя дело?

-Я хотела спросить... — мялась она, — ты на самом деле поругалась с Эстеном?

-А тебе для чего это знать? -общение с боевыми магами постепенно вытравило из меня излишнюю наивность.

-Хотела попроситься к ним, если ты не против.

-Просись. Меня позвали в другую команду, — сухо бросив в ответ направилась к кабинкам.

Но не успела дойти до середины зала как ощутила укол тревоги. Прямо у меня на пути стояли Эст с Рендом и Боем и внимательно следили за моим приближением. Ноги сами замедлили движение, руки снова задрожали, а сердце испуганно забилось. Как оказалось, рановато еще мне с ними встречаться. И тем более не стоит разговаривать.

В панике я обшаривала взглядом зал, пытаясь определить, где может быть учитель, как вдруг заметила поднятую вверх руку в знакомой защитной перчатке. Он стоял позади моих бывших напарников, всего в пяти шагах от них и с интересом озирал многолюдный в этот час зал через прорези непроницаемой маски. Заметив, что обнаружен мною, Стай опустил руку, но свою роль она уже выполнила.

Ко мне вмиг вернулось прежнее спокойствие, и уверенность в собственных силах. И в самом, деле, ругала я себя в душе, невозмутимо шагая прямо на лордов, даже ради примирения со мной не изменивших своим привычкам и не открывших лиц . Чего мне бояться, если ни один из них не может пробить моего щита? Да и не станут они поднимать здесь оружия... а после пережитого вчера унижения я больше не боюсь никаких злых слов. Как-то враз осознала, что не стоит обращать внимания на глупые упреки, если за твоей спиной справедливость цитадели.

Но в лицо напарникам все-же не смотрела. Хотя и заметила краем глаза, как настороженно замер Ренд, по обыкновению прятавший лицо под гладкой словно чаша, защитой. Зато отчетливо разглядела в прорезях простой маской виновато опущенные ресницы Эстена.

И крепче сжала губы, не о чем нам с ними разговаривать . И тем более не нужно мне ни взглядов, ни извинений. В моей душе еще жила вчерашняя острая боль, и горько плакала тринадцатилетняя девчонка на семь с лишним лет приговорившая себя к ложной дружбе.

-Гина... — сделал ко мне движенье Эстен, когда мы оказалась рядом, и смолк, обнаружив, что я прохожу мимо.

И вряд ли кто-то из наблюдавших за этой сценой понимал, как трудно мне было смолчать, не остановиться и шагать дальше. Кроме Стайна, разумеется... но вот как раз он и не собирался меня жалеть. Молча сунул мне в руки полевую сумку, перехватил понадежнее поводок маа и направился к ближайшей кабинке. Я привычно шла следом, не позволив себе даже оглянуться, но почему-то чувствовала спиной прожигающие броню взгляды.

-Пятнадцатый квадрат, — скомандовал портальщик, и торопливо добавил, — туда уже ушла неполная группа. У них нет щита, но есть потрошители.

-Присмотрим, — сухо бросил Стай и глаза молодого мага вдруг стали круглыми и растерянными.

-Магистр... — еще лепетал он, но мы уже шагнули в круг.

-Тьма... — недовольно пробормотал наставник, едва оказавшись в защитном тумане окружавшем точку выхода, — отстал я от жизни.

И решительно направился к светлеющей границе. Я выждала, пока он сделает три шага и поставила гибкий щит, который будет двигаться вместе с нами.

-Не рано? — Стай шагнул наружу и резко отступил, когда по щиту с силой ударил хлёсткий язык шептуна, — Гина? Это что за тварь?

— Падальщик. Но и охотой не брезгует. Убивать его здесь не нужно, отведем подальше, щит ему не пробить. Иначе завтра будет штук пять. Это кто-то вчера возле портальной полосы останки бросил...

-Ясно, — выслушав, коротко ответил он и снова двинулся вперед.

Шептунов оказалось двое, и пока мы не отошли шагов на сто, они тащились за нами, пытаясь длинными, клейкими языками поймать и притянуть к себе. Эти слизни, размером с лоханку, питались всеми, кто попадал в поле их обоняния, и зачастую умудрялись свалить монстров вдвое больше себя.

Едва оказавшись на песчаной полянке, учитель выдал команду и я выпустила его из-под щита. А через минуту от шептунов осталась только кучка лохмотьев.

-Не люблю, когда меня пытаются сожрать, — обтирая меч воздушным покрывалом, пробурчал напарник и огляделся, — ну куда теперь?

-Сначала здесь выбить нужно. Половина монстров чует кровь и слышит шум битвы. Сейчас начнут подходить первые. Вон кусты слева шевелятся... это скорее всего кабаняки.

Стай изумленно поднял бровь, но в ответ я только пожала плечами. Сама знаю, что магистры цитадели называют этих монстров по-другому, но вся база говорит именно так.

Два круглых, волосатых шара выкатились из кустов, разинули мерзкие, крокодильи пасти и ринулись на останки шептунов. Добежать они не успели, всего пара взмахов меча и на щит брызнула мерзкая бурая жижа.

-А добычу нам не пора собирать? — оглянулся учитель.

-В них нет ничего ценного, кроме желчи, — пояснила я, — а ради желчи рубят по-другому. Но не беспокойся... скоро появятся винты. Вот в тех всегда много камней и самородков. Но сначала отступим к валунам... они лезут из песка.

Вовремя предупредила, Стай едва успел отпрыгнуть и дернуть за собой маа. Поставив двойной щит, я оставила только обведенное светящейся полосой окошко для меча. Винты очень быстры и увёртливы. Еще никому и никогда не удалось угадать, в какую сторону качнется или метнется этот гигантский песчаный полуящер-полузмей.

— Через это окошко мне его никогда не достать, — возмутился Стай минут через десять, но я смолчала.

За два года трудно не приспособиться к полю, и у всех уже наработаны свои способы борьбы с винтами. В прежней команде их расстреливал Ренд, пока Эст держал мечом на расстоянии. А сегодня я решила испробовать собственный метод и уже держала наготове щит, ожидая когда винт на миг замрет перед очередным броском.

-Гина?

-Жди, — больше ничего сказать мне не удалось.

Винт застыл словно в раздумье и тотчас ринулся на нас.

Но мой щит уже сомкнулся на нем и осталось только стягивать его как сеть. Винт метался так быстро и яростно, что на несколько секунд стало казаться будто он разделился на нескольких особей, но чем туже становился щит, привязанный мною к огромному валуну, тем медленнее становились движения пронырливой и прожорливой, но тупой гадины.

-Это щит?

-Да. Только не знаю, удушить его или открыть оконце, чтоб ты прикончил.

-Проще прикончить, — подумав, уверенно изрек наставник, — неизвестно, сколько они живут без воздуха.

Но подойдя к винту и рассмотрев его внимательнее, поменял решение.

-Держи покрепче, я его заморожу. В старой цитадели нет ни одного целого чучела.

-Что такое старая цитадель? — выполняя его приказ небрежно осведомилась я, считая, что речь идет о каком-то из учебных зданий.

-Попытайся угадать, — не изменил своей привычке наставник, — дано два материка, на одном магии меньше и она привычная, а на втором мощные источники и неизученные явления.

-Цитадель разделилась? — вмиг вскипела в моей душе тревога.

-М-да... — попинав замороженного монстра, усмехнулся Стай, — я не учел особенностей женского мышления. Нет конечно, никто этого не хочет и не позволит. Просто переехала, оставив на Тезгадоре лишь несколько магистров для решения текущих дел. До вчерашнего дня я был с ними, а сегодня перебрался сюда.

-А Альми? — мне казалось кощунственным предположить, что учитель оставит жену в одиночестве в такой нелегкий момент.

-Пока буду возвращаться на Тезгадор, а немного позже и они сюда перейдут. Стены и защита уже установлены, главные здания закончены, в центре разбит сад и поставлены особнячки. Малышам там будет хорошо, — с воодушевлением рассказывал он, а у меня почему-то портилось настроение.

В кустах раздался тонкий писк и я мгновенно подняла все щиты. Местные крысы самые мерзкие и многочисленные создания из всех монстров, хотя и не самые сильные. И от них даже польза есть, они подбирают все, до чего не доберутся шептуны.

Через час полчище крысаков поредело и отступило, а мы отошли в сторонку и сели выпить по кружке отвара. Солнце поднялось уже высоко и жарило немилосердно. Винта мы тащили с собой, портальщиков Стай решил вызвать к концу вылазки.

-Винты рождаются совсем маленькими, с мышку, — понемногу потягивая прохладный напиток, вслух размышляла я о своем, — и могут прогрызать ходы даже в ракушечнике. Стай, пусть они поживут в моем замке? Мне делается не по себе, едва представлю, как Альми переносит сюда малышей.

-Вот гадость... — пробормотал он, мрачнея, — а я уже выбрал домик... может тебя просто расстроили последние события? И почему магистры об этом не знают?

-Как не знают? Мы пишем отчеты, если заметим что-то новое в поведении монстров. Но посуди сам, мы приходим их уничтожать, а не изучать, и заметить какую-то странность можем только случайно. А кроме того они мутируют со страшной скоростью, я помогаю Бою потрошить самых ценных монстров и давно заметила, как меняются их внутренние органы.

-И тебя совсем не тошнит? — испытующе смотрел наставник, — все же ты впечатлительная леди.

-В чем-то конечно леди... — невольно вздохнула я, — но не в этом. Я ведь закрываю себя воздушным щитом, он не пропускает ни резких запахов, ни грязи. Да и препарирую монстров тоже воздушным ножом... точнее лапой. Но не уводи меня от разговора... я сама предупрежу Альми. Она серьезно относится к моей интуиции.

-Я тоже. И потому охоту на сегодня сворачиваем. Только сначала отправлю винта.

На следующее утро мы с Альми завтракали поздно и вдвоем. Малыши снова спали, Стай спозаранку ушел в цитадель, а управляющий сидел в своем кабинете с отчетами. Хотя его и нельзя было считать постоянным жителем замка, значительную часть времени лорд Себерн проводил в поместьях. В моем и родительском, где отец занимался разведением двауров.

-Гина, — моя подруга оторвалась от булочки, которую задумчиво крошила на блюдце, — ты ведь дружила с Эстеном... он когда-нибудь рассказывал о своей семье?

Это был трудный вопрос и несколько секунд я молчала, собираясь с силами.

-В первые годы нашей дружбы мы встречались очень редко... на больших праздниках. И если я вежливо спрашивала как здоровье матушки — он сразу мрачнел. Мне хватило трех раз... больше я на эту тему не заговаривала. Потом слышала какие-то намеки, шепотки... но ты же знаешь, как я к этому отношусь? Если человек может отвечать за свои слова, то скажет громко и открыто... так учил меня отец. А все остальное — змеиное шипение. Кто слушает змей?

-У тебя сильная воля, — со вздохом похвалила Альми, — но знать больное место друга все же необходимо. Хотя бы ради того, чтобы нечаянно не задеть эту рану. Если хочешь, могу рассказать правду.

Несколько минут я упорно размышляла, глядя в окно. С одной стороны, вроде некрасиво совать нос в личные дела человека против его желания. Но с другой -Альми права. Когда знаешь, чего не следует касаться ни в коем случае — не сможешь причинить боль даже случайно. И кроме того, если об этом известно почти всем, то ничего не случится, если буду знать и я. Ведь использовать эти знания во вред ему, а тем более, ради собственной выгоды мне и в голову никогда не придет. И неважно... что он предал нашу дружбу... я же своих слов не нарушала?

-Рассказывай.

-Он бастард, — одним-единственным словом Альми сумела обрушить все мои представления о мужчине, которого я знала столько лет и даже самонадеянно считала другом. — Незаконный сын герцога Таринского. Это стало заметно, когда Эстен начал взрослеть... поползли шепотки сплетников, донесли герцогине. Ну и разумеется лорду Масанду. Он устроил жене дознание... в общем, был скандал. В итоге они сумели договориться, Эстену оставили дворец и имя матери, а Масанд получил один из герцогских замков и перебрался туда с женой и младшими детьми.

-А они... — я запнулась, не зная, как сказать, но Альмисса поняла и сама.

-Мать и ее семья никогда с Эстеном не встречаются и не переписываются. Герцог тайком интересуется его делами и приглашает на все официальные праздники. А герцогиня делает вид, будто его не существует, но на самом деле люто ненавидит. И именно она с подачи королевы придумала этот отбор.

-Зачем ей это понадобилось? — нахмурилась я, — если она не желает ему добра?

-Зато желает своей единственной племяннице... вдруг вспомнила о бедной провинциалке, — кисло усмехнулась Альми, собрала крошки и бросила в окно, — пусть птички поклюют.

-А ее племянница... — я снова задумалась, припоминая случайно услышанные недомолвки и оговорки, — леди Савилла? Тогда я понимаю Эста, она очень хорошенькая и кроткая. И смотрит на него всегда так восторженно... странно, что не захотела пойти к нему на смотрины.

-Кто бы ее пустил! — зло фыркнула подруга. — Эти старые курицы все решили между собой. Сегодня с утра пораньше уже отправили девушку на отбор к Райвенду.

-А, к младшему принцу, — припомнилось мне, — он тоже в нее влюблен?

-А мне откуда знать? — изумленно уставилась на меня Альми, — это ты встречаешься с ним каждый день... а я только пару раз видела на официальных торжествах.

-Как это... — сказанное ею не укладывалось у меня в голове, — каждый день... я никого не знаю... не хочешь же ты сказать что Ренд...

-А Стай всегда хвалил тебя за сообразительность... — в улыбке подруги не было и грана насмешки, — неужели догадливости хватает только на монстров?

-С ними все понятно... лови и бей. А с этими принцами я теперь совсем запуталась. Чего ему не сиделось во дворце?

-Можно подумать тебе негде сидеть, — уже откровенно веселилась она, — или Эстену! А ему во дворце еще тошнее... к тому же Эст дружит с ним всего на два года меньше, чем с тобой.

-Вот теперь мне кое-что понятно... но Альми, почему ты раньше ничего мне не рассказала?

-Считала себя не вправе вмешиваться в твои дела без особой надобности. — она сразу стала очень серьезной, — Тебя ведь все устраивало?

-А теперь что изменилось? — в ее признании явно ощущался подвох, только пока непонятно, какой.

-Им нужна помощь. Сегодня утром принесли письмо от Эстена, он просит разрешения приехать ко второму завтраку.

-Где оно? — Вскочила я с места.

-Лежит внизу, но можешь не бежать сломя голову. Я уже послала согласие. Надеюсь... ты собиралась ответить так же?

-Да... — я застыла на миг, прислушиваясь к собственным ощущением и облегченно выдохнула, не почуяв того смутного недовольства, которое всегда возникало, когда об отправке писем говорила Джана.

Глава шестая

К приходу Эста я успела переодеться, сделать скромную, но изящную прическу и продумать десять вариантов предстоящего разговора. И все равно чувствовала себя как-то неуютно и неуверенно.

Кто знает... какая еще блажь может прийти в голову вспыльчивому лорду? И пусть теперь мне известно, как непросто ему жилось эти годы, и насколько несправедливо отношение общества к детям, чьи родители имели неосторожность оступиться. И не просто совершить ошибку или позволить чувствам взять верх над разумом и долгом, но и не суметь надёжно скрыть следы своей слабости.

Но разве я не доказала за время нашей дружбы, что имею право если не на доверие, то хотя бы на часть правды? Хоть малую толику, позволившую бы мне не оставаться самой неосведомленной дурочкой во всем герцогстве?

-Приехал, — сообщила Альми, откровенно следившая из окна за подъездной аллеей, и я, не выдержав, бросилась к ней.

Эстен выскочил из кареты, едва она замерла напротив широких ступеней просторного как сцена крыльца, и торопливо зашагал ко входу.

Его статная фигура с крепкими плечами мечника в неизменно темном строгом костюме казалась отсюда, со второго этажа не особенно рослой, но я точно знала, что это обман зрения. Эстен был немного выше Стая, а Ренда так на целых полголовы. Зато принц был гибче и изящнее, хотя плечи, как все лучники, имел ничуть не меньше.

-Красавчик, — шутливо подмигнула мне Альми, — и сильно волнуется. Я посижу для приличия минутку, потом найду причину сбежать.

-Нет... — вдруг испугалась я, — не уходи! Альми, я тебе доверяю как родной сестре... можешь говорить, что захочешь, только не бросай меня...

-Ну как скажешь... но если передумаешь, подай знак, — с тревогой всматривалась она в мое лицо, — мне казалось... прости.

-Прибыл лорд Эстен Денлуа, — доложила служанка, и Альми, так и не дождавшись от меня ответа, строго кивнула ей.

-Проси.

-Светлого утра... — бледный, чуть запыхавшийся Эст остановился в дверях, привычным взглядом воина окинул гостиную и шагнул ближе, — леди Элгиния, у меня к вам очень важный разговор... но сначала позвольте попросить прощения за последние события...

-Позвольте представиться, леди Альмисса Гесорт, — невозмутимо перебила его моя подруга, — магиня первой ступени и жена магистра Стайна Гесорта. А кроме того временно компаньонка леди Элгинии. И поскольку все мы здесь собратья по цитадели, предлагаю отбросить не принятое у магов преувеличенно напыщенное обращение.

-Согласна, — первой отозвалась я.

Мне и самой легче было разговаривать с напарником без этих дурацких расшаркиваний.

-Согласен, — настороженно кивнул Эстен.

-Замечательно, — обрадовалась Альми, сияя так красившей ее живой улыбкой, — тогда объясни нам Эстен, почему ты принял Гину за предательницу?

Я подавилась вылезшей было на губы приветливой улыбкой, Эст стиснул зубы и нахмурился.

-Но учти, причастность королевы и герцогини Таринской к попытке обманом женить тебя на Гинни уже доказана. Однако пока никто не собирается их обвинять ... поскольку леди затеяли новую игру. Прямое вмешательство ничем не поможет принцу Райвенду, только спугнет интриганок.

-Откуда... — Эст заметно растерялся, и мне вдруг стало его невыразимо жаль.

Наверное, очень нелегко жить одному среди чужих людей, не видя ни от кого ни поддержки, ни доброго слова. И не зная точно, кому можно поверить, а у кого на уме очередная интрига и далеко идущие планы на твое имущество, а заодно и свободу.

-Мои тетушки признались, что за щедрое вознаграждение подделали мою подпись, — мягко пояснила я, — сейчас они в монастыре для нераскаявшихся преступниц. А леди Анбетт пыталась сбежать... и сильно пострадала. Теперь она не помнит ничего из происходившего в последние полгода.

-Гадина... — наконец отмер Эст, — жаль что этой змее так мало досталось, она заслуживает большего. Однако всего рассказать не могу... это не мой секрет. Но полностью признаю свою вину перед Гинни, я должен был сначала поговорить ...

-Эстен... — сочувственно смотрела на него Альми, а у меня крепло подозрение, что она услышала намного больше, чем я, — сегодня ты заслуживаешь всяческих похвал за преданность другу, но через месяц, когда он поведет в храм Савиллу Тюаре, возненавидишь его на всю жизнь.

-Откуда?... — резко вскочил с кресла лорд, выронив чашечку с чаем.

-Как только Элгиния обратилась в цитадель с просьбой о помощи, этим делом занялись наши лучшие адвокаты, — спокойно сообщил от двери Стай. Подошел к жене, нежно поцеловал ее в щечку, и сел рядом, приобняв жену за плечи, — никто не вправе пытаться манипулировать магами и принимать за нас решения. Цитадель всегда ревностно за этим следила и намерена следить и впредь. Нам не важно, насколько одарен наш собрат и какое положение он занимает. Более того, мы никому и никогда не позволим взять власть даже над слабым учеником или необученной травницей, но действовать при этом всегда будем деликатно и осторожно.

Мне пока ничего не было понятно, и Эсту, судя по помрачневшему задумчивому взгляду — тоже.

— Время, отпущенное на официальный визит, уже истекло, поэтому теперь ты отправляешься домой. — безапелляционно продолжил наставник, — встретимся ночью в двадцать третьем квадрате.

Эст молча кивнул, встал и направился к двери. И только взявшись за ручку опомнился, оглянулся и растерянно пробормотал, что был счастлив получить мое прощение.

-По-моему, он хотел бы поговорить прямо сейчас — осторожно намекнула я, и смолкла, дожидаясь ответа учителя.

-Знаю. Но дело сейчас не в нем, а в тебе, — заявил Стай допив отнятый у жены чай и скептически оглядел стол, — а ничего посущественнее в этом доме не водится?

-Все тут водится, — буркнула я вызывая служанку, а выдав ей указания, снова уставилась на наставника, — можешь назвать меня бестолковой, но понять, какое отношение я имею к королевскому отбору, все же не могу.

-Да я и не требую, — отмахнулся он, — потому и отправил отсюда твоего друга. За ним постоянно следят, королева терпеть не может, когда кто-то нарушает ее планы. А Эстен уже постарался... сегодня рано утром решительно выставил из дворца всех гостей. И герцогских фрейлин, и невест.

-Не может быть... — охнула я, сразу представив, сколько шума и пересудов вызовет этот поступок.

-Заявил, что пока не чувствует себя готовым к семейной жизни и намерен отложить всякие смотрины на годик-другой, — добавил Стай и насмешливо фыркнул, — по свидетельству Калианы, леди выскакивали из его дома, как мыши из клетки с котом.

-А она что там делала? — только теперь я к своему стыду вспомнила, что с утра еще не видела целительницу и не обеспокоилась ее отсутствием.

-Работала... после того, как Неверс допросил остальных фрейлин, трем стало плохо. Анбетт пользовалась ими как шпионками и служанками, а они терпели...боясь потерять место.

-Начинаю подозревать, что с родней мне не очень повезло.

-Такие родственнички есть во всех больших семьях, — успокоила меня Альми, — зато у тебя замечательные родители и бабушка Манефа. Она уже согласилась приехать и к вечеру будет здесь.

-Да? — разумеется, это заявление меня обрадовало, старушку я любила. — А кто и зачем ее уговаривал?

-Пришлось мне сходить, — сообщил Стай, и смолк, глядя как примчавшаяся с коляской служанка составляет на стол блюда и вазочки. А когда за нею закрылась дверь, добавил, — тебе мы заранее не говорили, так как не были уверены в том, как поступит Эстен. Но едва твой друг восстал против воли герцога, которого тоже обманом втянули в эту интригу, он тотчас стал для них опасен. Ведь Савиллу уже выбрали в жены Ренду, и сделают все, чтобы она победила. А девушка никогда не пойдет против воли королевы, которая успела осыпать небогатую семью своими милостями и не забыла намекнуть, что делает это в знак будущего родства.

-Тогда я не понимаю... как можно им помочь.

И я ничуть не кривила душой, все в королевстве знали, что у ее величества королевы-матери железная воля, и если она чего-то захотела, то добьётся своего любыми способами. Хотя полной власти в руках королевской семьи нет уже очень давно, материком правит парламент, которому цитадель вежливо, но непреклонно диктовала свою волю.

А короли лишь сохраняли старые традиции, устраивали торжества, празднества и ритуальные мероприятия, да задавали тон светской жизни и моде. Однако ее величество знала немало способов оказывать давление на знатных друзей и приближенных.

-Тебе нужно записаться на этот отбор, — невозмутимо сообщил наставник, — а мы поможем туда попасть.

-Кто? Я? На смотрины? — на несколько мгновений у меня пропал дар речи, а потом прорвался вешним потоком, — Это плохая шутка, Стай! Нечего мне там делать! Да я теперь вообще слово "отбор" слышать не могу! Да и зачем? Ренда я не люблю и замуж за него никогда не собиралась!

-Ты меня успокоила, — с нарочитым облегчением отер сухой лоб магистр, — это было самое слабое место моего плана. Что ты вдруг захочешь заполучить этот лакомый кусочек.

-Ренд действительно хороший друг... — я на миг запнулась и мужественно признала правду, — Эстену. И лучник самый лучший и боец надежный. Ты не представляешь, из каких ловушек он нас вытаскивал! Но я хочу найти свою любовь... и никогда не соглашусь бегать наперегонки с толпой юных леди ради внимания мужчины, к которому не чувствую ничего, кроме доверия соратника.

-Бегать вообще не самый лучший способ доказательства любви, — серьезно кивнула Альми, — поэтому ты и должна победить в отборе, Гина. Иначе жизни твоих друзей и хорошей, но слабой девушки будут перемолоты в паштет нечестными играми двух самовлюбленных интриганок.

-Победить? Я не ослышалась? А потом что? Отказаться от свадьбы, чтобы знатные бездельники смеялись и глумились над Рендом? Или подождать, пока он откажется, и все начнут издеваться надо мной?

-Нет... этого не нужно. Достаточно будет, если всем станет ясно, как мерзко сводить людей словно животных и ждать от них потом признательности и счастливых детей. Ведь все еще помнят, как королева проводила смотрины для наследника, и почти за руку привела к победе его жену. А теперь возмущена их постоянными скандалами и изменами Альгерта и никак не рискнёт отдать ему корону.

Я молчала несколько минут, представляя себе, в каком аду окажусь, если дам согласие на этот сумасшедший план. Мое настроение с каждой секундой портилось все сильнее.

-Зря ты так паникуешь, — не выдержала Альми, — никто же не оставит тебя там в одиночестве. С тобой пойдут Калиана и бабушка, Стай и Неверс будут в команде распорядителей, а со мной ты будешь встречаться по ночам. Походы на Харгедор никто не отменяет.

-Ты веришь, что королева позволит мне ходить в поле? — не веря своим ушам, потрясенно спросила я, — да она поднимет такой шум, что сбегутся все дворцовые прихлебатели!

-Никакая королева не имеет права приказывать магам цитадели, что им делать в свободные от смотрин часы. — жестко отрезал Стай, — а на поле ты ходишь в свое личное время. И не забывай, я тоже буду там и молчать не стану.

-То-есть... — вот теперь мне все было ясно, — мы объявляем королеве партизанскую войну и на острие авангарда ставим меня?

-Не королеве, а глупым и старомодным правилам, которые унижают достоинство настоящих мужчин. — убежденно заявила Альми, -Потому что каждый зрелый и умный мужчина вполне способен выбрать себе подругу самостоятельно, без чужих советов и тем более давления. Девушкам такие отборы тоже причиняют лишь моральные травмы, принуждая действовать несвойственными им способами. Скромным и гордым женщинам невыносима необходимость выставлять напоказ свои достоинства и расхваливать себя, как ярмарочный зазывала. Все мы мечтаем, чтобы понравившийся нам мужчина сделал в отношениях первый шаг, предоставив нам свободу выбора. А на этих отборах девушки вынуждены ломать самих себя, переступать через собственные понятия о порядочности и как стая распаленных азартом гончих мчаться за дичью, каковой в этой ситуации ощущает себя жених. Ведь только самовлюбленного болвана, не понимающего что чистой, искренней любовью эти состязания и не пахнут, могут порадовать такие откровенные бои за место рядом с ним. Поверь, я сама пошла бы туда, если была еще свободна, чтобы доказать эту истину всем любителям извращенных зрелищ и оставить интриганок с носом. А ты самая лучшая кандидатура среди всех известных мне леди, и имеешь все шансы победить. Не зря же королева пыталась устранить тебя заранее, засунув в отбор к Эстену.

-И как мы ни крутили, но кроме тебя помочь им больше некому, — прямо заявил наставник, — а ваша дружба, доверие и возможность спокойно поговорить в поле помогут победить в этой тайной борьбе.

-А если королева узнает об этих совещаниях? — я пыталась сопротивляться изо всех сил, очень опасаясь стать посмешищем для всего материка .

-Сама пойдет на Харгедор или пошлет кого-то из своих шутов? — Презрительно фыркнул Стай, — не волнуйся, туда ее шпионам хода нет, как и в этот замок. Здесь сильная защита, и сегодня ночью ее обновят. А ты доедай и начнем тренировку. У тебя должны быть готовы вежливые и логичные ответы на все шпильки ее величества.

-Но я еще не согласилась!

-Да? -недоверчиво протянул учитель, — тогда откажись. Скажи мне прямо сейчас, что не хочешь помочь друзьям, с которыми спина к спине два года простояла в поле, что бросишь их в самый трудный момент?

-Но ведь они... — на моих глазах вскипели слезы еще не изжитой обиды.

-Не сразу поняли, как подло обманули их родственники? — насмешливо прищурился Стай, но в его голосе добавилось огорчения, как бывало, когда я неправильно решала задачку, — не поверили, что самые близкие люди могут обойтись с ними так безжалостно, одним махом лишив и любви и всех надежд? Запутались в чужих интригах и сделали шаг, к которому их упорно и умело подталкивали — поссорились с тобой. Хотя Эстен интуитивно чувствовал неправильность происходящего, подсознательно сопротивлялся, казалось бы неоспоримым доводам и фактам. Потому и счел тебя предательницей, клюнувшей на его статус и по-детски обиделся. Но ведь ему всего двадцать три года, Гинни, а парни в этом возрасте всегда моложе сверстниц. Не телесно, а в осмыслении житейских дел и проблем.

-Но он был такой злой... — еще пыталась спорить я, хотя уже приняла правоту учителя.

-Да, но все же пришел просить прощения, — тихо подсказала Альми, — хотя не просил его ни у кого и никогда.

И это мне тоже было известно... только прежде я не знала причин такой надменности. Вернее, не понимала, что это не высокомерие сноба, а защитная броня мальчишки, брошенного родными людьми в пасть безжалостным сплетникам и моралистам.

-Ну? Как ты решила? — поторопил меня Стай, подождал несколько секунд и спокойно похвалил, — вот и умница. Я в тебе и не сомневался. И помни главное, это будет настоящий бой, и считай себя вышедшей в поле. Ни на миг не опускай щитов и никого не подпускай слишком близко. Любая из невест, служанок или фрейлин может оказаться замаскированным шептуном или винтом.