Реки, которые мы выбираем

— Да меня под катом протащило, я каской пересчитал все выступающие части и, видимо, где-то моя неандертальская надбровная дуга зацепила что-то твёрдое.

— Красавец... Давай выбираться, что ли? Где там наши ребятки...

— Угу, давай.

А оставшаяся троица причалила чуть ниже. Их место выброски было не столь удобное. Влад без каски прилепился к скале — там, вцепившись, с круглыми глазами сидел Малой. Следом подгрёб и Алексей.

— Андрюха, давай наверх выбираться!

— Да, да... сейчас, — слабым голосом бормотал Малой, сам не делая ни малейшего движения, чтобы слезть с камня. Стресс не отпускал руки, держащиеся за надёжное прибежище. Мысль, что надо снова в воду, а лишь потом наверх, парализовывала мышцы. Но всё же отковырнули Малого и выкарабкались наверх, где Бабун и Андрей уже орали, обеспокоенный за судьбу друзей.

— О! Владик! Где Лёха и Андрюха? — увидели появившегося Влада.

— Тут, вылезают.

— Ффух! Слава Богу! Все вместе, да на одном берегу, — отметил Андрей первый светлый момент на фоне общего провала.

— Надо вдоль берега идти, вдруг прибило где-нибудь... герму мою сразу оторвало, — сказал бурный Влад, ринувшись сквозь скалы и кусты вниз по течению.

Вскоре, объединившись, все вместе полезли по буреломному и скальному берегу. Влад и Алексей чуть ушли вперёд, покрикивая для связи. Вдруг впереди мелькнули люди на этом же берегу.

Когда вышли к ним, выяснили, что это группа походников из Самары. Было их шесть человек, но накануне в одном из порогов потеряли одного. И пока не нашли...

Шли до этого происшествия они на трёх катамаранах-двойках, теперь один экипаж распался, и они пустили одного из команды по берегу к устью Балыктыга до окончания порогов, дабы встретиться уже на спокойной воде. Теперь вот они, кильнувшись в том же самом водопаде, где перевернулись ребята, причалили для дальнейшего осмотра. Катамаран перевёрнутый видели — прошелестел прямой наводкой по центру струи. Пожелав друг другу удачи, расстались.

Друзья, посмотрев на скальные обрывы, полезли на самый верх каньона в обход. Припекало.

— Лёх, какой ты молодец, что чай выловил, — экономно, по глотку, припадали по очереди к бутылке.

Лезли по курумнику, растянувшись цепочкой. Андрей ускакал вперёд и вскоре вылез на крутую лужайку, где обнаружил землянику. Присел в теньке, рассупонивая гидроизоляцию на себе. Жара и жажда давили дополнительным гнётом. Подошли остальные. Тяжелее других было Малому и Бабуну. Последнему — в силу лишнего веса и не шибко хорошей выносливости, Малой же подсел физически из-за стресса. Перекур был необходим. Каждый до этого шёл со своими мыслями и переживаниями — теперь можно было выплеснуть. Все отметили наливающийся фингал Андрея — он с удовольствием рассказывал вновь и вновь, как всё потемнело, а после пересчитывал балки на катамаране лицом.

— А вот момент переворота совсем не помню. То есть, вижу, в этот слив падаем, подумал: "Хана!" и потом уже под водой, где-то наверху светло. Я дыхание зажал, думаю: "сейчас всплыву, сейчас всплыву", не паникуя, ждал подъёма наверх, — делился Бабун.

— А я успел увидеть, что борт с Владом поднялся, и нас кувыркнуло, — Малой, отходя от шока, обильно жестикулировал.

— То есть через нас перевернуло? — спросил Бабун.

— Да.

— Через нас, через нас, — вступил со своей порцией Алексей. — Я ещё вынырнул и погрёб к катамарану, потом смотрю, что все к берегу гребут. А Андрюха во Владову герму вцепился. И Влад без каски.

— А я под водой, казалось, долго был и всё не всплывал. Подумал "вот так и тонут...", а вынырнув, не мог вздохнуть, а потом чего-то там крикнул, типа "к берегу" и увидал, как кат от меня пулей устремился вперёд.

Влад же помалкивал и с ухмылкой посматривал на друзей. Все понимали серьёзность положения — из снаряжения — только два весла. Из одежды — сплавное, причём Андрей в шортах. Воды — мало. Спичек нет.

— Мы, конечно, лошары — ни паспортов, ни телефонов, ни спичек... — Андрею было стыдно. — У тебя только Лёх, да? — спросил он у Бабуна — тот проверял свой карман на предмет намокания паспорта и телефона.

— Да, но спичек-то тоже у меня нет. Андрюш, ну как же так? Ты самый из нас педантичный и не положил сегодня с собой ничего? — Бабун обратился к Малому, доселе соблюдавшему все необходимые приготовления при посадке на судно. Но сегодня у него был только фотоаппарат и нож.

— Да вот сегодня почему-то решил не брать, боялся замочить, — развёл руками Малой.

— В общем, нужно идти к устью. Там ходят моторки, там будем думать, — предложил Андрей простой план действий. — Негде ему тут застревать, да и всё равно спуститься к воде здесь нельзя, — добавил он, кивнув куда-то вниз, где невзрачным грязным ручейком виднелась река.

И они покарабкались дальше, загибающимся немного наверх траверсом, обходя узкие овраги и плешивые отроги. Опять растянулись, оставаясь наедине со своими думами.

Алексей с Владом поднялись на хребет и исчезли за перегибом. Андрей приткнулся на камне, не выходя наверх, поджидая отставших Бабуна и Малого. Утирая со лба пот, он отгонял мечты о колодезной водице, дабы не соблазнять себя чаем, которого осталось совсем немного. Бутылка мешалась своим неудобством. Кроме того, в руках у него были каска с курткой, отчего карабкаться в сложных местах было не совсем ладно.

— Вот куда они скачут? — раздражённо обронил подошедший Бабун. Он явно устал, а путь предстоял ещё неблизкий.

— Да у всех разная реакция на шок. Вон, Владик развил бурную деятельность, хочет всех спасти, — ответил Андрей. — Ну, чего, немного передохнёте и тоже туда, наверх?

— Да уж, посидеть было бы неплохо.

— Пить будете?

— Да чего-то одна горечь от этого чая, — Бабун отказался. А вот Малой сделал несколько маленьких глотков.

Вскоре все пятеро встретились на хребте, среди редких деревцев на хоженой тропе каких-то копытных.

— Там впереди всё обрывается, — рассказал разведданные Влад.

— Устье-то видно?

— Ну, там какая-то река течёт оттуда, — Влад махнул на восток.

— А! Ну, вот! Надо там где-то на берег спускаться.

— Там пропасти кругом.

— Надо на стрелку выйти, — упрямо повторил Андрей.

Влад пожал плечами.

Некоторое время они шли по этой довольно удобной тропе, спугнув разок одного из "ходоков" с пастбища. Иногда следы терялись и тогда приходилось пробираться через бурелом и заросли на фоне резких перепадов рельефа. Впереди замаячил просвет. Ломанулись к нему. На камнях, свободных от деревьев расположились, завороженные монументальной красотой. Буквально под ними сливались две реки, смыкая два каньона. Кызыл-Хем синел чистой водой, а Балыктыг вклинивался бурым; и две струи, не смешиваясь, продолжали своё течение бок о бок. Среди потоков воткнулся скалистый остров на слиянии.

— Красиво... но спуститься нереально, — резюмировал Андрей.

— Будем идти вдоль, пока по какой-нибудь расщелине не спустимся, — предложил очевидное Алексей.

И они побрели дальше. Кругом среди разнородного подлеска мелькала смородина.

— Как бы не пронесло от такой диеты, — Андрей больше других налегал на ягодки, пытаясь успокоить изматывающую жажду.

В одном месте пересекли крошечный ручеёк, удержавшись от соблазна испить из него воды. Умывшись, почувствовали некоторое облегчение.

— А может, он вымывает сносный овраг, по которому можно спуститься? — предположил Влад. Сходили на разведку — нет, всё заканчивалось осклизлыми и обрывающимися резко вниз камнями.

Так дошли до следующей пересекающей их путь ложбины. Вниз и поперёк уходили тропы животных.

— Если они туда лезут, должен быть проход, — опять предложил Влад.

Перед спуском ещё раз присели. Лица осунулись, взоры подёрнулись невесёлым. Кто был мрачен, кто сосредоточен. Лишь Влад насвистывал нарочито весёлое.

— Он зачем это делает? — вполголоса, сдерживая раздражение, спросил у Андрея Алексей.

— Считает, что поднимает боевой дух, наверное... — пожал плечами Андрей, озабоченный спуском.

— Ааа...

Сначала всё шло неплохо: частые деревья позволяли находить опору на крутом спуске среди замшелых скал и камней. Правда, тем, кто спустился чуть ниже, впору было надевать каски — из-под ног нередко вырывались разного рода предметы и с грохотом валились вниз.

Чем ниже, тем деревья росли реже, а уклон возрастал. Камни были сбрызнуты сочащейся водой, усложняя и без того непростой спуск. Без снаряжения всё это напоминало игру со случаем, повезёт или нет. Первыми сползали Андрей и Алексей, радуясь каждому преодолённому метру и со страхом заглядывая дальше — не закончится ли всё уже совсем непроходимой пропастью...

Чувствовалось, что до реки оставалось немного, когда выползли на курумник.

"По идее уже почти всё", — преждевременно обрадовался Андрей, шустро запрыгав вниз по неустойчивым камням. Но внизу его подстерегало разочарование — сквозь густые кусты и деревья он увидел воду прямо под собой. Метров десять перепада.

Выматерившись, он всё же продолжил спуск. "Подниматься всё равно нереально, а сейчас уж и темнеть будет". Они все маниакально стремились к воде, будто она смоет все неприятности и откроет путь домой. Хотя разумными доводами были лишь слабые надежды на проходящие моторки. Что-то неосознанное толкало их вперёд...

Повисая на ветках, цепляясь за корни и тонкие, некрепкие, но очень колючие ветки шиповника, Андрей кое-как скувыркнулся на прибрежную небольшую плиту. Запыхавшийся и употевший, он ринулся умываться к холодной воде. Эйфория удачного спуска быстро отлегла, и он начал озираться. Плита, на которой он стоял, полуостровком вдавалась в проносящуюся мимо воду. Чуть выше по течению виднелась более внушительная положина. Но к ней добираться можно было лишь через отвесную почти скалу. Обзор вниз по течению закрывал огромный камень, выдающийся из крутого берега.

Где-то наверху перекликались товарищи. Андрей заорал ближайшему из них:

— Лёха! Пробуй выше по течению слезть! Здесь делать нечего!

"Собственно, а там-то чего делать?", — вдруг его озарило. Они так были нацелены на спуск к реке, что совсем позабыли, что дальше их цели терялись в смутном тумане.

— Не, я уже вверх не полезу! Буду спускаться к тебе!

— Ну, ребятам хотя бы крикни, чтобы посмотрели, может, где поудачнее есть площадка, — они продолжали перекрикиваться, хотя Алексей был уже рядом. И вот он уже повис на кореньях и ссыпался рядом с Андреем.

— Ну, чего?

— Да в том-то и дело, что ничего. Тишь, да гладь. Нет никого. А солнце уж скоро сядет, — глянул Андрей на часы и на тускнеющее небо, ещё подсвечиваемое предзакатным солнцем.

Вдруг наверху истошно заорал что-то Малой. Друзья резко вскинули головы, с беспокойством переглянулись.

— Что случилось?! — закричали хором.

Ближний к ним был Влад.

— Погодите.

Все прислушались.

— О! Орёт, что видит кат!

Андрей с Алексеем только что не подпрыгнули на месте, забурлив эмоциями.

— Где?!

— В Караганде! Откуда я знаю, я же его не вижу. Он куда-то чуть дальше, по-моему, сунулся. Поползу назад. Бабун к нему полез.

— Где-то за камнем, что ли? — Андрей с Алексеем вытянули шеи, пытаясь разглядеть, что там ниже по течению.

— Чего-то неохота лезть обратно... может, вплавь? — предложил Андрей, зябко передёрнув плечами от мысли лезть в воду.

— Да не хочется купаться-то. Может, всё же через камень этот? — Алексей примеривался взглядом к стене, пытаясь найти зацепки.

— Да ссыпемся и всё равно в воду попадаем. Но можно попробовать.

Они полезли, осторожно цепляясь за выщерблены и трещины. Измученные мышцы отзывались болью, а потом вновь стало застилать глаза.

— А вот теперь вроде уже и можно искупаться, — отдуваясь, брякнул Андрей, поглядывая на воду с трёхметровой высоты. — Вот только падать как-то больно, наверное, будет.

— Лезь, давай, немного осталось, — подгонял снизу Алексей.

Остальные же друзья скопились у очередной вертикальной стенки над небольшим пляжиком, обрамлявшим глубокий залив. В этот залив водоворотом закручивало всякий мусор, несущийся потоком вдоль левого берега Каа-Хема, то есть с той стороны, с которой вливался Балыктыг. В это улово и угодил их катамаран. Его прибило к песку, а в воде колыхались более мелкие предметы, также из снаряжения ребят. Их охватила безудержная радость.

— Смотри! И герма моя тут!

— И два весла!

— И даже "Агуша" плавает, — Бабуна особенно привлекала бутылка с питьевой водой. Жажда измучила его больше других.

— Вот только непонятно, что там снизу осталось, — присоединился к обсуждению Андрей, появившийся из-за скалы чуть ниже друзей. — Может, только кат и Владикова герма.

— Уже неплохо — сможем по воде спускаться, всё удобнее, чем по скалам прыгать, — Влад был настроен оптимистично. — И, вообще, ещё десять минут назад у нас не было вообще ничего! А теперь начинаем привередничать!

— Ладно, "привереды", нужно спуститься. Я сейчас слезу, отмотаю канат и кину вам. Иначе вы ноги-то переломаете, — Андрей спрыгнул на песок, неуклюже перекувырнулся и захромал к катамарану. Влад, проявляя чудеса обезьяньей ловкости, сошкрябался вслед за ним. Вскоре к ним присоединился и Алексей. Бабун с Андреем решили подождать верёвку. Троица залезла в воду. Кряхтя, напрягая остатки сил, приподняли катамаран и увидели, что почти всё барахло так и осталось прикреплённым к каркасу. Обрадовано заорали восторги. Но для переворота гружённого судна пришлось поднатужиться. С хлопком вернули его в надлежащее состояние, оглядывая, что оторвалось. Но, всё же, первым делом стояла задача спустить друзей. Открутили чалку и закинули её к ним наверх.

Уже начали густеть сумерки, когда весь экипаж вместе со своим судном воссоединись.

— Всё ж на месте и сухое! Это просто невероятно! — удивлялся Малой, открывая особо ценную герму с документами.

Остальные тоже проверили сохранность наиболее важных вещей — не всё осталось в сохранности, многое вымокло, но жизненно важные позиции, большинство продуктов остались в целости. Среди команды царило радостное возбуждение.

— Но, вообще-то, надо поторопиться. Здесь же ночевать мы не сможем, — сказал Андрей, имея в виду наступающую ночь и крохотный пятачок ровной земли на их берегу.

Быстро поддув заметно скукожившийся баллон, запрыгнули по местам и перекочевали на другой берег, где им показалось более пригодно для стоянки. Уже в кромешной темноте тыркая узкими лучами невымокших фонарей, кое-как поставили палатки. Несмотря на дикую усталость от физических и моральных испытаний, ложиться не хотелось. Перебирая прошлое уже теперь происшествие со счастливым концом, бурно восклицали возле костра. Долгожданный горячий чай быстро разошёлся по кружкам.

— Да... такой благоприятный исход — не меньший шок, чем сам переворот, — резюмировал Бабун. — Какое-то чудо!

— А у меня ощущение такое, как во сне бывает в плохом: всё хреновенько, и ты думаешь, что пора бы уже и проснуться, дабы ситуацию безнадёжную исправить, а проснуться не удаётся, мол, разгребай сам, но, в конце концов, избавление приходит резкое и безоговорочное, — добавил своих ощущений Андрей.