Реки, которые мы выбираем

— А тушёнку мы где будем брать? — спросил Андрей.

— Тушёнку отсюда повезём. Белорусскую, — уверенно ответил Бабун.

— В багаж кроме катамарана что будем сдавать? — не унимался с распросами Андрей.

Они сидели в кафе, в который раз уже обсуждая походные дела. Андрей, несколько кичась ролью эдакого идеолога и организатора похода, пытался достать товарищей не только существенными вопросами, но и ерундовыми мелочами. Они отмахивались от рутины, смакуя предстоящие всякие приятности.

— Представь, Андрюшка, наловим мы тебе рыбки и вечером после баньки будем наяривать наваристой ушицы, — Алексей свои вожделения автоматически приписывал и другим.

— Мне кофе-американо, пожалуйста, — отвлёкся Малой на подошедшую официантку. — Знаёшь, Лёш, я не любитель ухи, а в баню я уж точно не пойду, — виновато улыбаясь, в десятый раз он отвергал "соблазны" Алексея, терпеливо рассказывая про свои антипатии.

— Ну, в горы там полезешь... — не сдавался Алексей, всё пытаясь разрисовать красками предстоящее путешествие, минусы которого беспокоили, в первую очередь, его самого.

— Лёш, если брать меня — вот только лично моё мнение; то по мне — Карелия самый оптимальный вариант. Все эти сибирские красоты не являются уж какими-то особыми стимулами для меня лезть в такие дали, лететь на самолёте, мучиться с багажом и преодолевать сложные пороги. Но, если других вариантов водного похода у нас нет, то я соглашусь с вариантом, приемлемым для большинства.

— Вот-вот — сложные пороги... — Алексей будто резко переменил своё мнение и теперь пошёл в атаку на Андрея. — Мы же не умеем их проходить! И слишком масса у нас большая, и гребём неправильно, и катамаран неподходящий!

— Так я соглашусь с тобой, чего ты волнуешься? Но, если катамаран можно новый купить, а грести научиться, то тяжесть вещей мы вряд ли уменьшим.

— А что там с объявлением? — спросил обычно молчаливый Влад, попивающий душистый чаёк.

— Да тишина...

— Тогда получается что? На старом пойдём?

— Ну, да. Лёха, вон, для желающих какие-то новые "сидушки" вроде присмотрел, чтобы грести и зарубаться по-нормальному, — переадресовал Андрей разговор кивком головы.

— Так я давно всем разослал предложение. И себе уже заказал.

— Как заказал? А о друге позаботиться? — вскинулся уже Бабун

— Лёх, там же было в письме — заказывайте и берите.

— Мог бы и мне заодно заказать! Всё, всё... попроси у меня потом блёсенку, — деланно надулся Бабун. Алексей лишь пожал плечами на капризы друга.

— Ещё меня, конечно, эти тувинские друзья беспокоят, — затянул привычную для походных обсуждений жвачку Алексей.

— О... — Андрей картинно обхватил голову руками. — Уже и маршрут одобрили (ты, кстати, его нашёл, напомню), и билеты купили; тушёнку, вон, обсуждаем. А теперь начинается — обсасывание страхов и опасений.

— Так я не отговариваю же! Чего ты раскричался? Просто всё-таки нужно иметь чёткие представления, что, да как. Минимизировать риски, так сказать.

— Всё делаем, как в отчёте у ребят — в Кызыл приехали, быстренько переночевали, утром смылись из города. А в Кунгуртуге этом рано утром соберёмся и отчалим. Вот и всё.

— Стрёмно как-то да, Алёшка? — кивнул Алексей Бабуну.

— И ведь не убежишь никуда от них... Может, пукалку какую-нибудь всё же возьмём?

— Ну, его в баню, оружие это...

— Да, я тоже против оружия огнестрельного, — встрял Малой.

— Ружьё ружьё притягивает, — отвесил и свои пять копеек Влад.

— Ладно, вместе потом будем скакать от них, убегая.

— Да всё будет нормально, а приключения на свою голову везде можно найти. Лучше давайте ещё раз по снаряге пройдёмся, — не уставал занудствовать Андрей.

— Ну, давай, давай... — устало откликнулись друзья.

А маршрут, действительно, нашёл Алексей. Андрей почему-то (почему — выяснилось много позже) не зацепился за эту речку глазом, проглядывая описания и отчёты по рекам Сибири. Люди они были не слишком искушённые, не слишком готовые к лишениям, не самые спортивные и не самые свободные в передвижении и времени. Отчего рождалось много ограничений и критериев. И вот, на этом фоне, Балыктыг-Хем показался исключительно заманчивым. Конечно, и тут имелось множество недостатков, но чем-то жертвовать и на что-то решаться приходилось в любом случае, соглашаясь на походное мероприятие. При этом, как ни странно, главным противником этого варианта выступал сам Алексей, найдя в Бабуне союзника по сомнениям. Андрей и Влад вцепились в этот маршрут зубами, а Малой сохранял нейтралитет, немного склоняясь в "балыктыговую" сторону, сравнивая с альтернативами. И лишь покупка билетов на самолёт до Красноярска неумолимо приблизила компанию к выполнению задумки, несмотря на всякие там шероховатости и неидеальности в компромиссах.

Старт был намечен на вторую половину июля. А дел самого разного пошиба было навалом. И это были не только походные заботы.

Лето пыхнуло жарой уже в мае, в июне полоснув столицу и тридцатиградуснами температурами. В плотном мареве варились в рабочих буднях. Для пущей суеты добавилась подготовка к свадьбе друзей и юбилею Малого. В беготне и реализации всяческих придумок для указанных мероприятий, не заметили, как июнь проскочил. Календарь отщёлкивал дни один за другим, стремительно приближая походные события. Катамаран так и не продали, хотя и появился вдруг покупатель. Спор разгорелся нешуточный, вспыхнул маленький конфликт. То денег мало запросили, то катамаран на замену не особенно подойдёт... но, вспомнив поговорку про охоту и собак, понервничав и покидав немного друг в друга упрёками, отступили назад. Старый катамаран не должен был испортить борозды.

На роскошной свадьбе друзей будущие походники щеголяли цивильным видом. Мысли упокоились совершенно в другой колее, отличной от диких гор и буреломных лесов.

— Кушай, кушай, Андрюша, скоро тебя макарончиками с тушёнкой будем кормить, — подшучивали над Малым, аккуратно нацепляющим на вилку деликатесы.

Напитки отпивали из стройных бокалов, ведя в меру светские беседы, и в небольших дозах сплетничали, отпуская остроты. То, что предстояла через две недели им сибирская глухомань, в данный момент никак не беспокоило.

Но и эти две недели проскочили незаметно, и вот вся пятёрка возбуждённо жмётся в огроменной очереди на регистрацию рейса во Внуково. Очередь, выбранная Андреем, упорно не желала двигаться, а перейти в другую мешала вечная мысль для таких ситуаций мысль: "Только отойдём и там встрянем тоже". Тётенька на стойке копалась и возилась, с черепашьей скоростью обслуживая пассажиров. Нагрузив её ауру отнюдь некомплиментарными словесами, друзья, наконец, "зарегились" и двинули бегом в традиционный перед отлётом пивняк. Времени было немного, и пиво заталкивали мощными глотками, а Андрей давился горячим кофе, не уставая напоминать про сбор денег на дорогостоящие переезды из Красноярска в Кызыл и далее, на реку. Товарищи привычно отмахивались, заглатывая пиво.

В ночном полёте покемарили, почитали, послушали музыку — каждый убивал время, как мог. Яркий восход в иллюминаторах указал на приближение к Красноярску. Немного мутные с сонной дороги, друзья получили багаж и выгрузились на стоянку, где их ждал водитель. И стремительно двинулись по неотложным делам.

Задач было две: забрать катамаран и палатки, уехавшие из Москвы двумя неделями ранее и теперь ожидавшие на складе; закупить харчей в дальнюю дорогу, ведь в путешествии магазинов не предполагалось, а подножный корм рассматривался лишь, как вкусовая добавка.

На складе их ещё не ждали — день был субботний, а время раннее — все спали. Двинули в магазин. На стоянке только выгрузились из микроавтобуса, как услыхали полный тревог женский крик. В ступоре замерли, смотря, как на покатой площадке машина движется кормой вперёд, за рулём маленькая девочка плачет, а женщина, повиснув на открытой двери, пытается как-то затормозить автомобиль.

Андрей, не выпав из ступора сразу сам, отчего-то скомандовал:

— Лёха, беги!

Оба Алексея прыжками подскочили к машине, подпёрли её сзади, затормозив её ход. Андрей чуть позже тоже подключился, неуклюже цепляясь за бампер спереди.

Происшествие предзнаменованием посветило, но друзья стряхнули неладное ощущение и прошли в магазин. Затарившись, зачеркнув в списках практически все пункты раскладки, двинули за катамараном и палатками.

Загрузившись уже полностью, в "микрике" обустроили быт, разложились удобными седалищами и лежаками — предстояло двенадцать часов дороги. Картинки в окнах были живописными, небеса разными, а мысли взубдораженными. После Минусинска холмы переросли в горы, замелькали скалы. Стало ещё интереснее. Алексей испытывал беспокойства по поводу забытой дома чайной ложечки, и неизменно просил останавливаться возле магазинов, чтобы закупить данный прибор. Иногда притормаживали и освежиться, и пофотографировать красоты. Кое-где мелькал доживший до макушки лета снег. Тем временем, с приближением их конечной цели на сегодня, приближался и вечер. И в тувинские степи они вывалились в уже зачинавшихся сумерках. В Кызыле оказались уже и вовсе в темноте.

Надо сказать, что некоторая боязливость вечернего Кызала после всяких там отчётов в Интернете, присутствовала у всей компании. Отчего все действия по заселению на ночёвку в снятую квартиру производили в шустром темпе. А местный люд, прохлаждающийся в нетрезвом виде субботним вечером во дворе дома, действительно, не вызывал спокойствия.

Вздохнули с облегчением, захлопнув дверь квартирки. Андрей совершил переговоры со следующим перевозчиком на завтра, и друзья, даром, что валились с ног, принялись за некоторые сборы и разборы, имея в виду цель уменьшить время пребывания ровно через сутки уже на реке. Ведь то место, где они собирались вставать на воду, также, как и вся Тува пользовалось дурной славой. Может, даже более дурной, чем Тува, в целом. Поэтому и не хотелось задерживаться в населённых местах надолго.

Короткий сон только начал заглатывать своей наиболее сладкой частью на рассвете похрапывающих походников, как будильник Андрея вытряхнул сопящих друзей из томного состояния. Покряхтывая и поругиваясь, встали. Во дворе, в прохладной тишине уже ждал матёрый внедорожник ГАЗ-66 доисторических времён и его водитель, обликом вполне подходивший под этот транспорт. Над пустынным двором кружил коршун...

Тряска в старомодном, но надёжном автомобиле началась сразу, несмотря на вполне себе хорошую асфальтированную дорогу. Други веселились и похихикивали. Вокруг расстилались гладкие степи, топорщась у горизонта горами. Облачность несмелой пеленой подёрнула расширяющуюся было голубизну. До границы с Монголией оставалось всего ничего, когда свернули на восток, на грунтовку. Вначале это была неплохая ровная дорога среди пустынных холмов, достойных марсианских пейзажей. Но когда спустились в долину речки, по кибитке пассажирского "салона" пассажиры запрыгали уже не на шутку. Малой попасмурнел.

— Таблетку съел? — спросили забеспокоившиеся друзья.

— Да съел, съел.

— Может, остановимся?

— Лучше дайте пакетик.

Но Малого укачало уже необратимо. При том, что "настоящая" дорога только начиналась. Высокие перевалы, с уханием потом резко вниз, скачки по камням и резкие броды... Для него весь интерес дороги пропал в откровенных мучениях. Таких, что друзья давно перестали подшучивать над его недугом, тревожась за его здоровье уже по-серьёзному. А ближе к вечеру "морская болезнь" нагнала и Бабуна. На очереди был и Алексей. Влад с Андреем грустно шутили про эпидемию, ожидая скорейшего приезда на место ночёвки не меньше страдающих друзей. Хотя дикая красота вокруг была завораживающей, и Андрей беспрерывно расчехлял до видео, то фото аппаратуру. Периодически моросил дождик, прорываясь иногда ливнем с градом, а облака, отрываясь лоскутами, касались гор. И воздух уже стал мутнеть сумерками, когда водитель ткнулся с дороги в сторону, остановившись на уютном пляже одной из многочисленных речек на ночёвку. До места стапеля оставалось, по его словам, часа полтора-два пути. С рассветом договорились стартовать, а пока — костёр и горячий чай. А потом спать на ровном и нетрясущемся в скоро поставленных палатках.

Измученные, заснули быстро. И даже зверский холод не помешал крепкому сну. И выдёргиваться в ещё не начавший светать "мороз" было непросто. Быстренько собрали палатки, покидались обратно в машину и рванули дальше. Горы расступились долиной, дорога выровнялась и перестала быть столь колдобистой.

— Чего это встали? — спросили друг друга, когда перед озером машина притормозила.

Напарник водителя, выскочив из кабины, стукнул в дверь "кибитки" и крикнул:

— Миша! Миша!

— Что ещё за Миша? Медведь, что ли? — горохом друзья высыпали наружу.

Медведь, плюхнувнушись в залив близлежащего озера, фырча, переплывал на другой от машины берег, испуганно озираясь. Выскочив на сушу, прыть свою не умерил, продолжая улепётывать, переваливаясь жирными боками.

— Пугливые они всё-таки, — прокомментировал Андрей, снимая "беглеца" на камеру.

Вскоре уже были на реке, оперативно раскидав многочисленное барахло в преддверии сборов. Попрощались с водителями и приступили.

— Не, Лёх, всё равно грыжа вылезает, — Андрей с Алексеем мучились над надутием катамарана. Две внутренние секции не хотели плотно стыковаться во внешней шкуре, вылезая ненужным пузырём, несмотря на всякие пинки, потрясывания и протягивания. — Да, в общем, уже несильно выпирает, давай так и оставим.

— Вот! Вечно халтуру двигаешь, — шутливо попрекнул Алексей.

— Не, можете, до потери пульса трясти, но, глядишь, скоро тувинцы нагрянут с похмелья, — подмигнул ему Андрей.

— Ой, только не надо нас пугать. Ладно, пусть будет так. Но если плохо будет рулиться, мы знаем, что виноват будет "адмирал".

— "Адмирал" всегда во всём виноват, — согласился Андрей, и пошёл собирать свои вещи.

Через час готовый катамаран был спущен на воду, закидан вещами, и друзья тронулись в путь. Знали, что предстоит нудный и ровный переход без препятствий, поэтому крепиться и "гидриться" особо не стали, находясь в "пляжном" обмундировании на корабле. Благо погода разошлась голубыми небесами с жарящим солнцем. Река заворачивала крутые петли, огибая песчаные пляжи. Иногда, горы, окаймляющие долину скрывались из виду, и тогда казалось, что находятся они где-то на Русской равнине, а не в далёкой Сибирской глуши. Припекало, отчего прозрачная вода особо манила. Однако кунаться решались лишь Андрей и Влад, остальные с оханьем лишь омывались ледяной водой.

Три подряд малосонные ночи, напряжённая дорога и нудная гребля по вяло текущей реке вымотали. К вечеру друзья были порядком уставшие, и стали маленько раздражаться по пустякам. Но, когда река нырнула в горы, течение ускорилось, зашелестели перекаты, а на излучине мелькнуло стойбище — настроение повысилось.

— Встаём?

— Ну, посмотреть-то точно надо. Уже и пора, и устали, — как всегда размеренно отреагировал Малой.

Причалили и осмотрелись — место оказалось заурядным, с тропой и зарослями с краёв, но вполне пригодное для ночёвки. Для приличия поспорили, повыказывали неудовлетворения, но особого желания шкандыбать далее ни у кого не было. Расположились, палатки поставили, натянули тент. Задымил будущий обед. Походный быт наладился уютно и слаженно.

— Андрюш, хватит снимать. Остынет же! — заботливо поманил сухарём в нацеленную видеокамеру кашеваривший сегодня Влад, попутно пристраивая на коленях парящую миску с супом.

Андрей не заставил себя уговаривать, закончил видеосъёмку и, хрумкая хлебцом, начал рубать суп.

— Молодцы какие дежурные, сготовили вам вкусный обед! — обязательно похвалил себя ещё один дежурный, Алексей. — Вот, чтобы нас завтра также вкусно кормили! — Это указание уже последовало двум Андреям.

— Ну, кинем вам по шмату сала, чем не вкуснота? — гыгыкнул Андрей, ожидая второго блюда. Он, как всегда, смолол еду быстрее всех.

— Алёш! — взмолился о восстановлении справедливости Алексей

— Вот вечно они так! Не заботятся о ближних! Лишь всё себе, всё себе, — это откликнулся третий дежурный, Бабун. Вечная шутливая пикировка только начиналась. За небрежными прибауточками и подколами сквозило некоторое соперничество. Иногда проскальзывали и претензии, обличённые в шутливую форму. Юмор частенько помогал не скатываться в склоки и споры по ерунде — ведь каждый имел своё мнение, единоначалие признавалось плохо, и каждый был по натуре лидером.

Андрей довольно заржал.

— Заботливые дежурные, второе будет сегодня, нет? Ваш адмирал не наелся.

— Да, тебя не прокормить, — заворчал Владик, шебуршась со вторым каном. В нём пыхала картошка. — Эй! Лёш, чего там, как тебе делать?

Алексей загрёб из кана несколько картофелин, дабы избавить их от участи быть размолотыми в пюре с тушёнкой. Он предпочитал их в миске цельными, подкладывая себе из разогретой банки мяско.

Дымок неспешно струился вверх, солнце затихало уже где-то за горой, и вечер накидывал свою незримую паутину, вызывая сонливость и желание принять горизонтальное положение.

Положение горизонтальное все приняли довольно быстро, так же быстро и потемнело. Правда, нельзя сказать, что ложа были идеально ровными для таких позиций. Некоторое время слышались хохот и покряхтывания в палатках, где в одной Алексей и Бабун, шебуршились, раскидывая свои могучие тела, в другой оставшаяся троица, устраивалась на ямках и холмиках. Вскоре храпяще-сопящие звуки сменили все остальные. Ночь плотным мраком размежевала время на уходящее усталое сегодня и неизведанное завтра.

Утро встретило серым. Промозглость висела в воздухе, набухая не пролившейся ещё влагой. Отдельные капельки моросью осели на палатках. Дежурные Андрей и Малой, и, примкнувший к ним в ранней побудке, Влад шебуршились в приготовлениях. Андреи — варили кашу, Влад начал сбор вещей. Спящие богатыри в другой палатке не шибко торопились подниматься, игнорирую нарочитый шум вокруг. Лишь направленный на них сигнал "будильника" к готовому завтраку заставил сползти их с тёплого и уютного лежбища. Поругивая "надзирателей", зябко поёживаясь, потянулись на умывания к реке.

Вкушая настоявшийся молочный рис, обсуждали насущное: небольшие порожки предстояли эдакой разминкой перед более сёрьёзным испытанием. Андрей уже продолбил остальным мозг названием "Мельзейский каскад". Все теперь примерно представляли часы хода и наиболее опасные препятствия в череде порогов.

Сборы, как водится по началу, были неспешными. Много приходилось перекладывать, а уж, когда дело дошло до крепления многочисленных гермомешков на судно, тут и вовсе дело застопорилось. Желающих стоять в ледяной воде для привязывания вещей было немного, отчего на самом катамаране было тесновато. Друзья мешали друг другу, поругиваясь, несильно продвигая вперёд сборы. Тем не менее, как-то закрепились. Но нешибко надёжно — серьёзные потрясения для экипажа, вещей и корабля не планировались.

— Давайте, друзья, надо всё-таки поторапливаться — к двенадцати дело идёт, — Бабун, привязав свою часть, скучал на берегу. В его сторону полетели возмущённые замечания ещё неготовых товарищей. — Кричите, кричите. Я сажусь. Кто там у нас отдыхает?

— Андрюха, кажись, — ответил Андрей, убивающий время съёмкой пейзажей. — Чего, садимся?

— Всё проверили?

— Всё! — Малой как раз спустился со стоянки, окинув её прощальным взглядом — не осталось ли чего.

И они тронулись. Морось немного отступила, небо просветлилось. Река несла, греблось легко, настроение было приподнятым. Скалы и сопки проплывали красивыми громадами, заставляя крутить головами. Первую череду порожков проскочили, без особых трудов. И, хотя знали по описаниям, что это самые простые из препятствий на маршруте, отметили значительное бурление, пытаясь аппроксимировать описательную сложность будущих препятствий на реальные условия.

По часам наплавали на половину дневного перехода.

— Ну, чего, перекусим уже, может? — предложил Андрей.

— Давно пора, а то морите нас голодом, — не преминул покапризничать Алексей. — Давайте вон к тому берегу.

— Или к правому?

— Да вон, мысок выступает на левом, за ним и причалим.

Стали загребать к левому берегу. На быстром течении и гребли быстро, пересекая струю. Бабун сидел справа спереди. "Его" баллон первым коснулся камней. Коснулся и засвистел, стремительно уменьшая свои объёмы.

— Пробились! Выскакиваем! — кто-то скомандовал. Все повыпрыгивали и начали в ускоренном темпе разгружать корабль. Затем, с обвисшим баллонном, вытянули и сам катамаран. Склонились над пробоиной.

— Да... зашивать надо будет, — резюмировал Андрей осмотр.

— Да ладно?! — удивился Бабун.

— А как ты хотел? Вон, спроси у реммастера, — кивнул Андрей на Малого. Тот уже готовил инструмент и материалы для залечивания раны.

— Да, Лёш, надо будешь зашить, потом клеить. Шкуру, наверное, можно только зашить.

И они все принялись за дело. Когда первые шаги по заклеиванию дыры были сделаны, и нужно было ожидать высыхания, решили всё же вернуться к перекусу.

— А ведь мне этот берег сразу не понравился, — прожёвывая сало, сказал Алексей.

— Ну, конечно, давай расскажи, как ты издалека увидел тот острый камень шестым чувством, — усмехнулся Андрей. — Теперь уж ничего не сделаешь. Как бы здесь ночевать не пришлось...

— Ты чего, где тут приткнуться?! — кивнул Алексей на узкий и покатый каменистый участок берега, свободный от леса. За ним начиналась густая и буреломная тайга.

— Если ночь настанет, то, что уж тут...

— Да сейчас высохнет, и поплывём! — продолжал упираться Алексей.

Тут солнце полоснуло широким лучом их пригорюнившиеся лица.

— Хорошо, дождь не хлещет — не так уж нам не повезло, — подбодрил товарищей Влад.

— Лёх, надо ещё будет собрать, надуть... В общем, я бы присмотрел варианты ночлега, — продолжал нудеть Андрей.

— Вечно у тебя пораженческие настроения! — буркнул в ответ Алексей.

После перекуса побездельничали, на всякий случай, приглядев в буреломе крохотные куски более-менее подходящей земли. Выжидали необходимое время высыхания клея. И вот наступил тревожный момент — приклеилось или нет?

Сунули баллон в воду... Травит! Небольшие пузырьки вырывались из-под заплатки, радостно вырываясь из воды на воздух. Вздох разочарования вырвался у ремонтников.

— Придётся ещё разочек проклеить. Так что ночёвки не избежать, — сказал Малой, деловито присматриваясь к своему "произведению".

— Тогда за дело! Доклеиваем, ставим лагерь и готовим ужин, — скомандовал Андрей.

— Ой, Алёш, ты посмотри на командира!

— Ну, ладно, пойдём, что ли, почистим площадки от веточек? — Бабун взял топор, и они заныкались в лес, добывая простор для палаток. Остальные занялись разбором вещей и доремонтом.

Заботы и хлопоты сглотнули время незаметным прыжком, и вот уже чай после сытного обеда-ужина попивали в сумерках, духотой облепивших со всех сторон.

— Чего-то не продохнуть. И росы нет. Быть дождю, — как всегда нерадостные погодные прогнозы сделал Андрей.

— "Профессор Беляев", слышь, давай нам солнце на завтра! — не согласились с такими перспективами друзья.

— Ну, Лёх, глянь, росы же нет совсем, — призвал к реалистичности друга Андрей.

— Ничего не знаю, мы вам площадки сделали для палаток, так что давай, погоду нам сооруди хорошую. А то и так на раненом кате идти Мельзей.

— Да... встанем завтра, а катамаран такой грустный, обвисший...

— Эй! Не каркай! — поперхнувшись чаем, воскликнул Малой. — Думаю, что всё нормально будет.

— Будет, будет. Так, ладно, надо уже и убаюикиваться. Пойду, дровишки под ёлку спрячу.

Разошлись по своим берлогам, развернув уютные норки-спальники, и довольно быстро угомонились, утомившись очередным насыщенным днём.

А среди ночи зашелестело по тенту, иногда бахая накопившимися на ветках деревьев каплями. "О... пошёл-таки", — сквозь сон расстроился Андрей, несмотря на все очевидные предзнаменования, надеявшийся на лучшее.

Будильник пропищал, намекая на то, что пора вылезать из тёплого конверта спальника в эту промозглую сырость. Ждали многие дела. И, главное, нельзя оставаться на месте. Путешествие предстояло длинное, количество дней было ограничено, а резервное время уже начало расходоваться в самом начале.

— Владик! — побудил дежурного Андрей. — Пойдём тент ставить. — И сам вылез наружу, законопатившись в непромокаемое.

На улице было неласково. Скалы напротив резались спустившимися облаками, ронявшими лоскуты чуть ли не до поверхности реки. В прозрачной пока воде разбегались кружки от капель дождя. Камни на берегу сделались осклизлыми, и Андрей несколько раз поскользнулся, прежде чем стал аккуратнее ступать сапогами.

За ним выползли Андрей и Влад, сонным видом соответствуя погоде.

— Как тебе "Беляев", а, Владик? Верный прогноз?

— Да уж, — поёжился Влад, юркнув в лесок.

Андрей же, вспомнив про катамаран, ринулся к нему. Было ни то, ни сё — сдулся, но не кардинально. "Сойдёт! Будем подкачивать по пути".

— Ну, чего? — подошёл Малой, пощупал судно в задумчивости. — Спустил всё-таки, гад...

— Да нормально. Немного подсдулся, но, думаю, идти можно. Будем поддувать по ходу.

Подошёл приободрившийся после омовения Влад:

— Обвис наш верный друг и соратник? Ничего, выдержит пятерых богатырей! Чего, пойдёмте тентик замутим? — оторвав друзей от созерцания унылого катамарана, дёрнул к привычным делам.

Споро наладили тент и готовку завтрака — тут, уже подоспели и более "совистые" жители берега, Алексей и Бабун.

Палатки и тент, соответственно, собирали мокрые. Другую проблему представляла собой погрузка. Боясь, как огня острых выступов на берегу, держали катамаран при погрузке на жёсткой сцепке, в некоторой дали от камней, чтобы не касался бортами. Давалось это недюжинными усилиями — требовалось стоять в воде, держа судно с кормы и носа. Учитывая, что плескало ещё и сверху, довольно быстро держащие начинали клацать зубами, сдувая капли с синих носов. "Атланты" начинали требовать замены. Сборы затягивались, а замерзание усиливалось.

Но всё же поплыли, несколько волнуясь за качество ремонта. Не успокаивали и мысли о порогах. А шуточками всё равно пересыпали равномерную пока греблю, подзуживая друг друга. Раненый баллон под нагрузкой держал воздух неплохо, постепенно вселяя уверенность в ребят.

Андрей, видимо, что-то напутал с хронологией описания, или в отчёт вкралась ошибка, или ход на дырявом катамаране оказался слишком резвым, но вдруг за поворотом река как-то шустро затерялась в камнях, резким перепадом уходя вниз.

— Чегой-то такое? — вопросил зоркий Бабун, сидящий спереди.

— Может, уже она, первая ступень? — ответил, Андрей, лихорадочно копаясь в некрепкой памяти в поисках прочитанного описания. — Хотя вроде ещё часа два хода... Не, глядите, не может это быть какой-то шиверой! Давайте к берегу, замуровываемся в спасики и в петли прыгаем! — нагнал он небольшой паники на экипаж.

Дружно загребли к берегу. Нужно сказать, что только Малой исправно соблюдал всю технику безопасности: садясь на борт, он неизменно, независимо от погоды и предстоящего сплавного участка, был облачён в спасжилет, каску и гидрокостюм. Остальные члены экипажа каски и спасжилеты надевали лишь по случаю. А некоторые ещё и не сидели в упорах, так как "в петлях" затекали ноги. Именно поэтому нежданность выехавшего вдруг препятствия внесла дополнительную нервозность — требовалась техническая подготовка.

Но вот, всё затянули и приладили, уселись и пошли, удачно маневрируя меж огроменных глыб среди бурлящей воды. Ступеней предстояло двадцать пять, рекомендовалось их считать, дабы не пропустить без осмотра наиболее опасные — третью, девятнадцатую и двадцать вторую. Первую идентифицировали, вторую тоже. Но это не сильно помогло в преддверии третьей — бухнулись в неё со всего размаху, лишь за несколько секунд до этого послышалось от кого-то робкое: "Может, осмотрим...". Нет, жахнулись с разгона, удачно пробив бочку и выехав на чистую воду уже изрядно размятыми и воодушевлёнными. Рубанул ливень.

— Это уже нормальная такая фигня! — обычно скупой на эмоции Малой, был взбудоражен проходом. Ему вторили и остальные.

В одном из порогов, катамаран с размаху плюхнулся в бочку и, пробив её, проскочил дальше. Мощный вал прошёлся по судну и Алексей, сидучи правым кормовым, выпал из "гнезда". Все (и катамаран, и оставшиеся гребцы, и сам "человек за бортом") продолжили движение. Просто Алексей делал это отдельно. Влад заорал:

— Лёха выпал! Лёха выпал! — и потянулся к спасконцу. Но Алексею не особенно понравилось следовать самосплавом и длинной рукой, не выпуская из другой руки весла, он вцепился в каркас корабля. Влад, как всегда, с улыбочкой помог ему вкарабкаться назад. Андрей тоже хотел принять участие в спасении друга, но, как только он бросил грести, катамаран чуть не въехал в прибрежный камень. Алексей сел на место, и сразу решили зачалиться и перевести дух. Бурно обсудили происшедшее, облегчились и, вскочив в сёдла, поехали дальше.

— Парни, нужно считать! — вспомнил Андрей, завидев приближающуюся следующую ступень.

И они пробовали считать. Но быстро сбились, путаясь в череде сливов и узких проходов, принимая за разные пороги один длинный или не замечая в шивере "пронумерованного" препятствия. Поэтому двадцать вторая ступень появилась, как водится, неожиданно. Длинный заход, бочка на входе — в ней разворачивает лагом неповоротливый тяжеленный катамаран. К тому же техника гребли экипажа была не то, что неидеальной, она вообще была никакой — никаких тебе зарубов, активного движения корпуса... ничего такого. Конструкция катамарана не позволяла шибко шевелиться в упорах, и желание не выпасть сильно сковывало гребцов. Поэтому линия движения и ход относительно воды были не слишком управляемыми.

Однако, с разворотом корабля справились. Но, пока поворачивали нос по течению, здоровенная глыба, разделяющая поток почти посредине, приблизилась исключительно быстро — несло прямёхонько на неё. Экипаж буридановым ослом впал в ступор, разглядывая приближающийся капут, пока Алексей не заорал:

— Вправо!

Замахали веслами, и осколок скалы оставили слева, облизав его баллоном. Сразу же захлестнула эйфория, да и дождик приутих — решили устроить пережор. Переполнявшие эмоции хлестали из каждого гребца бурными фонтами, смачные матюки звенели под шум реки.

— Я просто охренел, когда на этот камень понесло, — возбуждённый Малой матерился прямо в нацеленную на него камеру. Андрей, снимавший "интервью" огорчённо крякнул. — Ну, а что? По-другому не скажешь, из песни слова не выкинешь.

После перекуса ещё прилично поболтались в оставшихся ступенях, на исходе оставшихся физических и эмоциональных сил. Ближе к вечеру были дополнительно сполоснуты мощным дождём. И уже начали закисать в невесёлых и мокрых думах о предстоящем, но пока лишь в мыслях, ночлеге — как замаячила стоянка.

Стойбище было матёрым — по всей видимости, здесь частенько бывали рыбаки. Имелся грубо сколоченный стол с лавками, костровище, колоды и основательная вытоптанность. Вся эта "красота", в довершение, располагалась на стрелке с притоком под названием Карги. Сразу прозвали речку "Каргой". И если, Балыктыг ещё не отреагировал на обильные осадки, то из Карги хлестала бурая и бурная вода. Где-то ниже по течению шумел другой её вливающийся рукав.

— Ну, чего — пока ещё не наверстали график, завтра в "Щёки", может, рванём? — Андрей вечно гнал, гнал команду, не зная пределов. Разговор шёл за неспешным ужином. Кто-то с аппетитом хлебал варево, кто-то уже ждал чая, в одиноком кане кипятившемся на костре.

— Я бы постоял. Тут и порыбачить можно, — выразил своё мнение Алексей. Собственно, сделать днёвку на неплохой стоянке он завсегда был непротив.

— Главное, что вода поднимется, чего в "Щёках" делать будем? — ещё один комментарий в пользу днёвки прилетел уже от Бабуна.

Про "Щёки" (каньон с многочисленными порогами) ещё раз почитали во время готовки ужина, и, в очередной раз, впечатлились. Андрей противоречиво то попугивал особо смачными местами из описания ("...Затем участок валов около метра, длиной в ~ 50м. и — небольшое сужение русла с закручивающейся справа налево струей, под ПБ и ЛБ — косые бочки, оставляющие проход только по центру. В центре — дорожка мощных валов до 2 м, длиной до 40м...."), то успокаивал: "да на видео ничего такого особенного". Выпавшие осадки, понятное дело, усложняли все препятствия.

— Вон, с тех пор, как мы причалили, уже сантиметров на двадцать вода поднялась, — настаивал на своём Бабун. Андрей тут же сбегал, воткнул прутик на границе воды и берега для более точного замера.

— Вообще, конечно, двигаться нужно, — продолжился обмен мнениями — на этот раз выступил Малой. — Всё-таки основная часть пути впереди, препятствия основные тоже все впереди, а запаса временного практически нет.

— Владик, ты что думаешь?

— Да фиг знает, — улыбнулся Влад. — Можно и пойти, можно остаться...

— Давайте так, — вступил вновь Андрей. — Голосование ничего не даёт. Поэтому предлагаю ночь переждать без решения, а я будильник поставлю как на ходовой день, но встану, проверю, как вода поднялась и решу. Идёт?

— Ну, давайте так, — недовольно протянул Бабун. Они с Алексеем явно хотели порыбачить. Да и немного отдохнуть. Им не по нутру был этот "солдатский" режим с подъёмом до восьми утра даже в "недежурные" дни. И перспектива и назавтра ломить непростой переход их не воодушевляла.

Ночью ещё не раз начиналась капель разной мощности. Уже начало сереть, когда Влад выскочил до ветру. Андрей, проснувшись, шепнул вдогонку:

— Глянь воду!

— Ага.

Через паузу Влад забурился назад:

— На метр поднялась!

— Ох, ни хрена ж себе! Ну, тогда точно спим, — Андрей, больше нетерзаемый принятием решения, отключил будильник и спокойно заснул.

Отоспавшиеся "тюлени" из другой палатки вылезли, когда каша уже начала густеть.

— И что? Испугались идти? Дали Алёшкам отдохнуть, наконец? — с порога начал язвить припухший Алексей.

— Да Владику почудилось, что на метр прибыло воды, я и отменил всякие переходы, — улыбнулся Андрей.

— А на самом деле?

— Да сантиметров тридцать от вечернего уровня. Короче, стоим сегодня уже по-любому. И также, в любом случае, завтра надо будет сниматься. Слазаем с Андрюхой на горку, — через паузу добавил Андрей.

— На тот берег?

— Да вроде решили на этот идти, чтобы не связываться с переправой, хотя с другого берега и кажется всё проще и открытее.

Друзья планировали день. Алексеи, само собой, расчехляли удочки. Два Андрея собрались на небольшую "радиалку", А Влад начал делать конструкцию крепежа видеокамеры на носу судна. После завтрака и разошлись. Погода, доселе бывшая в каком-то мутно межуйном состоянии, взяла курс на рассеяние — замелькали голубые дырки в плотных облаках, и солнце секло в них яркими лучами.

Андреи ходили запланированные три часа, вернулись довольные, мокрые от сырой после дождей тайги, наевшиеся клубники, голубики и смородины.

— Да, хорошие виды, — ответил на расспросы Малой.

Андрей положил на стол несколько кустиков голубики — друзья благодарно пощипали ягодки. Влад сразу загорелся:

— Сходим за ягодочками к кашке?

— Ну, давай сходим, — поддержал его Алексей. — Недалеко это?

— Да тут рядом болото начинается, на нём и растёт. Как ваши успехи?

— Да... мутная вода, нету почти никого, — отмахнулся Алексей.

Бабун же продолжал кидать спиннинг. И всё же какой-то улов имелся. Влад же тем временем наладил эдакий бушприт, на него закрепил специальную водонепроницаемую камеру так, что весь экипаж попадал в объектив. Все оценили и похвалили. Конструктор остался доволен. Солнышко тем временем уверенно шпарило в очередной просвет, давая просушить подмоченные и отсыревшие вещички.

Андрей чистил картошку, обдумывая предстоящий переход, ощущая некоторое волнение уже сейчас. "А куда деваться — только вперёд... фигово мы гребём, конечно. Зато тяжеленные. Вон, "Центрифугу" на Оке легко же пробили..." — успокаивал себя.

Обед уже поспевал, когда солнце скрылось за пеленой, а с юга наползла синяя тучара. Дальние горы укрылись полосками дождя.

— О! Скоро ливанёт, давайте всё убирать, — сказал Владик. Все забегали муравьями, ныкая многочисленное разбросанное барахлишко.

И, только сели обедать, забарабанило по тенту. Не так, чтобы очень сильно, но ощутимо.

— Фиг так вода упадёт. Но делать нечего уж, пойдём, — в очередной раз затронул больную тему Андрей.

— Главное, камеру включить не забыть, — Влада больше заботило собственное изобретение.

Дождь, однако, вскоре кончился, и вечером сидели недолго у костра, запекая рыбу. Было вкусно и уютно. Волнения про "Щёки" отошли, было, на второй план, когда Андрей уже в палатке ещё разок прошёлся вслух по суровому описанию, подзуживая народ на "спокойный" сон.

— Спокойно ночи, мальчики, — прошелестело между палатками, сопровождаясь скабрезными шуточками и соответствующим гыканьем.

С утра было привычно серо и прохладно. Собирались живенько. Так живенько, что в десять утра были готовы к отчаливанью. И небеса, будто отмечая быстрые сборы, подёрнулись голубым. Стало проглядывать солнце. И уже где-то через час гребли, небо расчистилось и стало припекать.

Мощь мутной воды, прибывающей из Карги, оценили почти сразу. Расход увеличился будто вдвое, понесло быстрее, и малейшие неровности дна вызывали заметные волнения на поверхности.

— А вспухла прямо на глазах река! — отметил Алексей.

— Да, похоже, эта Карга налила столько. Вон и кусты даже подзатопило.

Но тревожились пока несильно, убаюканные хорошей погодой и красотами вокруг. На одном из прибрежных холмов спугнули самку марала. Сначала она не слышала людей, засунув голову в маленькую пещерку — по всей видимости, солончак. Влад затребовал съёмку, но Андрей, прикидывая немалое расстояние до объекта, отверг идею. Больше того, захлопал в ладоши, проверяя, не оглохла ли олениха. Она, выдернув башку из норы, шустро ускакала куда-то наверх. Андрей был сразу подвергнут критике. Но ему было не впервой, и он лишь улыбался.

Перед деревней староверов Катазы решили закусить. Ткнулись к притопленному галечному пляжу. И тут же упёрлись глазами в полуразложившийся труп какого-то крупного копытного. Мелькнули мысли про недобрую примету, но вслух лишь привычно пошутковали.

Катазы проскочили на всех парах.

— Ни фига себе, староверы живут! — Бабун отметил маленькие машинки для гольфа (их назначение в горной тайге осталось загадкой, предположили, что для поездок до колодца), квадроциклы, горные велосипеды, современные дома и спутниковые антенны.

— Да, такой милый аскетизм.

Почти сразу после деревни вода серьёзно забурлила.

— Это чего такое? — вопросы адресовались Андрею.

— Какие-то "незначительные шиверы" после деревни, если верить описанию.

— Заходные в Щёки?

— Не, заходные попозже.

— А чего так сильно бурлит-то? — Бабуна окатило почти с головой неслабым валом.

— Похоже, это вот Карга постаралась.

Кругом уже всё клокотало, приходилось лавировать, чтобы не попадать в особо крупные валы, обрушающие громады воды на катамаран.

— Надо чалиться, гидриться, камеру включать, — скомандовал Андрей.

— Думаешь, пора уже?

— Да так-то вроде рановато, ещё полчаса-то точно до первой ступени, но вдруг не зачалимся и вломимся в каньон незачехлённые.

С ним согласились и после интенсивной гребли выкинулись на левый берег, где совершили необходимые приготовления.

Ещё полчаса прыгали по волнам в ожидании "Щёк"; мощь реки вроде бы перестала нарастать. Вдруг впереди мелькнуло заметное сужение. Здоровенная река юркнула в узкую щель среди скал.

— Вон, похоже, начинается.

— Парни! Главное, не лагом, не лагом! Гребём! — прокричал Алексей.

Бабун, "отдыхающий" в центре, поменяв положение тела, поискал, к чему бы прицепиться.

Река вспенилась огромными валами и мощнейшими бочками. Сразу, без разгона. Въехали в первый же водоворот. Прямым ходом, привычно опустив вёсла. Левый носовой Влад зачем-то привалился спиной назад. Лишь Малой пытался загребать пенную воду. Тем не менее, первый слив прошли удачно, пробили небольшую бочку и потелипались далее.

"Ни хрена себе мощь!", — Андрей вдруг ощутил, что их тяжеленный, казалось, катамаран превратился в утлое судёнышко, маленькую щепку в беснующейся пучине.

Старались жаться к правому берегу — слева колыхался прямо-таки морской шторм, кататься в его объятиях отчего-то не хотелось. Так и воткнулись с размаху в огромную бочару следующей ступени. Кат притопило, но нос уже выбрался дальше, за бурления, вытаскивая за собой гребцов, как всегда, в экстренных ситуациях забывших о гребле и жавшихся к центру судна. Бочку-то они прошли, но верное направление потеряли, развернувшись лагом к струе. А следом шёл другой косой слив, с завивающимся и нависающим окончанием. В него и влетели боком, что было уже страшно.

— Только не лагом! — кто-то заорал, но было поздно.

Катамаран "подсосало", вдарив по левому баллону струёй и всколыхнув седоков. Но тут же и отпустило. Заработали вёслами и поправили курс. Ещё немного их покидало, понакрывало валами, но, в целом, кризисных ситуаций больше не было

— Надо передохнуЄть, — запыхавшийся Андрей выразил общее мнение. Зашебуршились сильнее и ткнулись на узенький пляжик в затишке.

— Это какая была? — спросил отдувающийся Влад.

— Четвертая, — ответил Андрей.

— Что-то я сомневаюсь, там не было полуобливного камня.

— Да ты погляди воды сколько! Вон, у них написано, что справа нельзя пройти, мол, узко и мелко, а у нас одинаково кажется. Что слева, что справа, — Андрей оживлённо размахивал руками, указывая на некие отметки чуть выше по течению от их пристанища. — А вообще, болтает, будь здоров, на каком-то пределе всё прошли... без запаса...

— Вообще никакого запаса нет! — включился Алексей. — Повезло, можно сказать.

Малой и Бабун помалкивали, сосредоточенно поглядывая на беснующуюся коричневую воду.

"И вот ведь слабина точит — прямо не хочется с твёрдой земли сходить, переждать бы... подождать, когда вода упадёт. Ааа! Это всё слабость, её гнать нужно! Гнать!" — Андрей пережёвывал свои невесёлые мысли. А солнце жарило с окончательно голубого неба, освещая живописный каньон.

Во рту пересохло, и всем хотелось пить. Бутылка с холодным чаем пошла по рукам.

— Ну, чего? По коням?

— Поехали. Андрюшка сейчас сидит? — Бабун, вздохнув, взял весло и полез на нос, сменяя Малого. Тот, в свою очередь, занял место по центру.

Отчалили. Река забирала вправо, закрывая поворотом просмотр.

— Может, правее возьмём? — Бабун, сидучи вперёдсмотрящим, предложил вариант прохода, когда показалось следующее препятствие. Собственно, не было видно почти ничего: поток исчезал, лишь справа виднелись какие-то всплески.

Андрей прикинул, что так-то, наверное, лучше — справа; но получится ли у них пересечь мощнейшую струю или они просто опять лагом влетят в порог?

— Да идём, как идём, — решил он не рисковать.

— Да, давайте так, — поддакнул ему Алексей.

А если бы они попробовали... Но нет, лишь чуть подворачивая вёслами для поддержания курса, отдались на волю течения. Стремительно несло туда, где не было видно воды. Река, загибаясь теперь уже в левом повороте, треком на разгоне огибала узкой струёй мыс левого же берега. Основная же масса ухала небольшим водопадом, образуя пенный котёл. Он-то и открылся перед глазами ребят, когда выехали они на кромку слива. Сложив лапки, зачарованные они смотрели, как нос катамарана рушится вниз, а за ним следом и всё остальное судно. Ударившись будто о стену, о клокочущую косую строю, они развернулись. Каждый вцепился в каркас и в выступающие части корабля, окончательно забыв про греблю. А ведь только мощнейшая работа вёслами могла вытащить их из этого ада. Катамаран завибрировал, будто старый холодильник, левый борт стало поднимать на бурунах, правый притапливать сливающейся сверху водой. Доли секунды длился этот первый акт представления. И вот, катамаран, мелькнув бело-голубым бортом, перевернулся и прихлопнул всех сидящих на нём, отправляя в свободное плавание под водой. Кто-то бултыхался в пучине дольше, кто-то меньше, но спасжилеты вскоре выдернули всех наверх. Четыре головы в касках и одна, уже непокрытая, барахтались рядом друг с другом, но далеко от своего перевёрнутого судна. С того уже отвинтилась какая-то деталь и стремительно удалялась, уносимая течением. Алексей, не выпуская весла из руки, попытался погрести в сторону корабля, но тот уже усвистал в недосягаемость. К тому же, Андрей слабо просипел: "К берегу!". А все, кроме Алексея, и так шебуршились в сторону левых скал. В головах крутилось, что следующая ступень довольно скоро и попадать туда самосплавом совсем не хотелось.

Вынырнувшие из-под воды чуть выше по течению от стальных, Андрей и Бабун сумели приткнуться в маленькое улово перед скалой, других смыло дальше. Бабун вылез с веслом (как раз Андрея) и выловил уже возле берега бутылку с чаем.

— Как ты?

— Нормально, — пробурчал неразборчиво Андрей и, отдуваясь, без сил плюхнулся на камень. В голове неслось что-то обрывчатое и угрюмое. "Катастрофа всё-таки!".

— О! А чего у тебя с глазом-то? — Бабун разглядывал лицо друга. — Опух.

Андрей покрутил правым глазом, заметив, что сверху обзор перекрыт распухшей бровью.

— Да меня под катом протащило, я каской пересчитал все выступающие части и, видимо, где-то моя неандертальская надбровная дуга зацепила что-то твёрдое.

— Красавец... Давай выбираться, что ли? Где там наши ребятки...

— Угу, давай.

А оставшаяся троица причалила чуть ниже. Их место выброски было не столь удобное. Влад без каски прилепился к скале — там, вцепившись, с круглыми глазами сидел Малой. Следом подгрёб и Алексей.

— Андрюха, давай наверх выбираться!

— Да, да... сейчас, — слабым голосом бормотал Малой, сам не делая ни малейшего движения, чтобы слезть с камня. Стресс не отпускал руки, держащиеся за надёжное прибежище. Мысль, что надо снова в воду, а лишь потом наверх, парализовывала мышцы. Но всё же отковырнули Малого и выкарабкались наверх, где Бабун и Андрей уже орали, обеспокоенный за судьбу друзей.

— О! Владик! Где Лёха и Андрюха? — увидели появившегося Влада.

— Тут, вылезают.

— Ффух! Слава Богу! Все вместе, да на одном берегу, — отметил Андрей первый светлый момент на фоне общего провала.

— Надо вдоль берега идти, вдруг прибило где-нибудь... герму мою сразу оторвало, — сказал бурный Влад, ринувшись сквозь скалы и кусты вниз по течению.

Вскоре, объединившись, все вместе полезли по буреломному и скальному берегу. Влад и Алексей чуть ушли вперёд, покрикивая для связи. Вдруг впереди мелькнули люди на этом же берегу.

Когда вышли к ним, выяснили, что это группа походников из Самары. Было их шесть человек, но накануне в одном из порогов потеряли одного. И пока не нашли...

Шли до этого происшествия они на трёх катамаранах-двойках, теперь один экипаж распался, и они пустили одного из команды по берегу к устью Балыктыга до окончания порогов, дабы встретиться уже на спокойной воде. Теперь вот они, кильнувшись в том же самом водопаде, где перевернулись ребята, причалили для дальнейшего осмотра. Катамаран перевёрнутый видели — прошелестел прямой наводкой по центру струи. Пожелав друг другу удачи, расстались.

Друзья, посмотрев на скальные обрывы, полезли на самый верх каньона в обход. Припекало.

— Лёх, какой ты молодец, что чай выловил, — экономно, по глотку, припадали по очереди к бутылке.

Лезли по курумнику, растянувшись цепочкой. Андрей ускакал вперёд и вскоре вылез на крутую лужайку, где обнаружил землянику. Присел в теньке, рассупонивая гидроизоляцию на себе. Жара и жажда давили дополнительным гнётом. Подошли остальные. Тяжелее других было Малому и Бабуну. Последнему — в силу лишнего веса и не шибко хорошей выносливости, Малой же подсел физически из-за стресса. Перекур был необходим. Каждый до этого шёл со своими мыслями и переживаниями — теперь можно было выплеснуть. Все отметили наливающийся фингал Андрея — он с удовольствием рассказывал вновь и вновь, как всё потемнело, а после пересчитывал балки на катамаране лицом.

— А вот момент переворота совсем не помню. То есть, вижу, в этот слив падаем, подумал: "Хана!" и потом уже под водой, где-то наверху светло. Я дыхание зажал, думаю: "сейчас всплыву, сейчас всплыву", не паникуя, ждал подъёма наверх, — делился Бабун.

— А я успел увидеть, что борт с Владом поднялся, и нас кувыркнуло, — Малой, отходя от шока, обильно жестикулировал.

— То есть через нас перевернуло? — спросил Бабун.

— Да.

— Через нас, через нас, — вступил со своей порцией Алексей. — Я ещё вынырнул и погрёб к катамарану, потом смотрю, что все к берегу гребут. А Андрюха во Владову герму вцепился. И Влад без каски.

— А я под водой, казалось, долго был и всё не всплывал. Подумал "вот так и тонут...", а вынырнув, не мог вздохнуть, а потом чего-то там крикнул, типа "к берегу" и увидал, как кат от меня пулей устремился вперёд.

Влад же помалкивал и с ухмылкой посматривал на друзей. Все понимали серьёзность положения — из снаряжения — только два весла. Из одежды — сплавное, причём Андрей в шортах. Воды — мало. Спичек нет.

— Мы, конечно, лошары — ни паспортов, ни телефонов, ни спичек... — Андрею было стыдно. — У тебя только Лёх, да? — спросил он у Бабуна — тот проверял свой карман на предмет намокания паспорта и телефона.

— Да, но спичек-то тоже у меня нет. Андрюш, ну как же так? Ты самый из нас педантичный и не положил сегодня с собой ничего? — Бабун обратился к Малому, доселе соблюдавшему все необходимые приготовления при посадке на судно. Но сегодня у него был только фотоаппарат и нож.

— Да вот сегодня почему-то решил не брать, боялся замочить, — развёл руками Малой.

— В общем, нужно идти к устью. Там ходят моторки, там будем думать, — предложил Андрей простой план действий. — Негде ему тут застревать, да и всё равно спуститься к воде здесь нельзя, — добавил он, кивнув куда-то вниз, где невзрачным грязным ручейком виднелась река.

И они покарабкались дальше, загибающимся немного наверх траверсом, обходя узкие овраги и плешивые отроги. Опять растянулись, оставаясь наедине со своими думами.

Алексей с Владом поднялись на хребет и исчезли за перегибом. Андрей приткнулся на камне, не выходя наверх, поджидая отставших Бабуна и Малого. Утирая со лба пот, он отгонял мечты о колодезной водице, дабы не соблазнять себя чаем, которого осталось совсем немного. Бутылка мешалась своим неудобством. Кроме того, в руках у него были каска с курткой, отчего карабкаться в сложных местах было не совсем ладно.

— Вот куда они скачут? — раздражённо обронил подошедший Бабун. Он явно устал, а путь предстоял ещё неблизкий.

— Да у всех разная реакция на шок. Вон, Владик развил бурную деятельность, хочет всех спасти, — ответил Андрей. — Ну, чего, немного передохнёте и тоже туда, наверх?

— Да уж, посидеть было бы неплохо.

— Пить будете?

— Да чего-то одна горечь от этого чая, — Бабун отказался. А вот Малой сделал несколько маленьких глотков.

Вскоре все пятеро встретились на хребте, среди редких деревцев на хоженой тропе каких-то копытных.

— Там впереди всё обрывается, — рассказал разведданные Влад.

— Устье-то видно?

— Ну, там какая-то река течёт оттуда, — Влад махнул на восток.

— А! Ну, вот! Надо там где-то на берег спускаться.

— Там пропасти кругом.

— Надо на стрелку выйти, — упрямо повторил Андрей.

Влад пожал плечами.

Некоторое время они шли по этой довольно удобной тропе, спугнув разок одного из "ходоков" с пастбища. Иногда следы терялись и тогда приходилось пробираться через бурелом и заросли на фоне резких перепадов рельефа. Впереди замаячил просвет. Ломанулись к нему. На камнях, свободных от деревьев расположились, завороженные монументальной красотой. Буквально под ними сливались две реки, смыкая два каньона. Кызыл-Хем синел чистой водой, а Балыктыг вклинивался бурым; и две струи, не смешиваясь, продолжали своё течение бок о бок. Среди потоков воткнулся скалистый остров на слиянии.

— Красиво... но спуститься нереально, — резюмировал Андрей.

— Будем идти вдоль, пока по какой-нибудь расщелине не спустимся, — предложил очевидное Алексей.

И они побрели дальше. Кругом среди разнородного подлеска мелькала смородина.

— Как бы не пронесло от такой диеты, — Андрей больше других налегал на ягодки, пытаясь успокоить изматывающую жажду.

В одном месте пересекли крошечный ручеёк, удержавшись от соблазна испить из него воды. Умывшись, почувствовали некоторое облегчение.

— А может, он вымывает сносный овраг, по которому можно спуститься? — предположил Влад. Сходили на разведку — нет, всё заканчивалось осклизлыми и обрывающимися резко вниз камнями.

Так дошли до следующей пересекающей их путь ложбины. Вниз и поперёк уходили тропы животных.

— Если они туда лезут, должен быть проход, — опять предложил Влад.

Перед спуском ещё раз присели. Лица осунулись, взоры подёрнулись невесёлым. Кто был мрачен, кто сосредоточен. Лишь Влад насвистывал нарочито весёлое.

— Он зачем это делает? — вполголоса, сдерживая раздражение, спросил у Андрея Алексей.

— Считает, что поднимает боевой дух, наверное... — пожал плечами Андрей, озабоченный спуском.

— Ааа...

Сначала всё шло неплохо: частые деревья позволяли находить опору на крутом спуске среди замшелых скал и камней. Правда, тем, кто спустился чуть ниже, впору было надевать каски — из-под ног нередко вырывались разного рода предметы и с грохотом валились вниз.

Чем ниже, тем деревья росли реже, а уклон возрастал. Камни были сбрызнуты сочащейся водой, усложняя и без того непростой спуск. Без снаряжения всё это напоминало игру со случаем, повезёт или нет. Первыми сползали Андрей и Алексей, радуясь каждому преодолённому метру и со страхом заглядывая дальше — не закончится ли всё уже совсем непроходимой пропастью...

Чувствовалось, что до реки оставалось немного, когда выползли на курумник.

"По идее уже почти всё", — преждевременно обрадовался Андрей, шустро запрыгав вниз по неустойчивым камням. Но внизу его подстерегало разочарование — сквозь густые кусты и деревья он увидел воду прямо под собой. Метров десять перепада.

Выматерившись, он всё же продолжил спуск. "Подниматься всё равно нереально, а сейчас уж и темнеть будет". Они все маниакально стремились к воде, будто она смоет все неприятности и откроет путь домой. Хотя разумными доводами были лишь слабые надежды на проходящие моторки. Что-то неосознанное толкало их вперёд...

Повисая на ветках, цепляясь за корни и тонкие, некрепкие, но очень колючие ветки шиповника, Андрей кое-как скувыркнулся на прибрежную небольшую плиту. Запыхавшийся и употевший, он ринулся умываться к холодной воде. Эйфория удачного спуска быстро отлегла, и он начал озираться. Плита, на которой он стоял, полуостровком вдавалась в проносящуюся мимо воду. Чуть выше по течению виднелась более внушительная положина. Но к ней добираться можно было лишь через отвесную почти скалу. Обзор вниз по течению закрывал огромный камень, выдающийся из крутого берега.

Где-то наверху перекликались товарищи. Андрей заорал ближайшему из них:

— Лёха! Пробуй выше по течению слезть! Здесь делать нечего!

"Собственно, а там-то чего делать?", — вдруг его озарило. Они так были нацелены на спуск к реке, что совсем позабыли, что дальше их цели терялись в смутном тумане.

— Не, я уже вверх не полезу! Буду спускаться к тебе!

— Ну, ребятам хотя бы крикни, чтобы посмотрели, может, где поудачнее есть площадка, — они продолжали перекрикиваться, хотя Алексей был уже рядом. И вот он уже повис на кореньях и ссыпался рядом с Андреем.

— Ну, чего?

— Да в том-то и дело, что ничего. Тишь, да гладь. Нет никого. А солнце уж скоро сядет, — глянул Андрей на часы и на тускнеющее небо, ещё подсвечиваемое предзакатным солнцем.

Вдруг наверху истошно заорал что-то Малой. Друзья резко вскинули головы, с беспокойством переглянулись.

— Что случилось?! — закричали хором.

Ближний к ним был Влад.

— Погодите.

Все прислушались.

— О! Орёт, что видит кат!

Андрей с Алексеем только что не подпрыгнули на месте, забурлив эмоциями.

— Где?!

— В Караганде! Откуда я знаю, я же его не вижу. Он куда-то чуть дальше, по-моему, сунулся. Поползу назад. Бабун к нему полез.

— Где-то за камнем, что ли? — Андрей с Алексеем вытянули шеи, пытаясь разглядеть, что там ниже по течению.

— Чего-то неохота лезть обратно... может, вплавь? — предложил Андрей, зябко передёрнув плечами от мысли лезть в воду.

— Да не хочется купаться-то. Может, всё же через камень этот? — Алексей примеривался взглядом к стене, пытаясь найти зацепки.

— Да ссыпемся и всё равно в воду попадаем. Но можно попробовать.

Они полезли, осторожно цепляясь за выщерблены и трещины. Измученные мышцы отзывались болью, а потом вновь стало застилать глаза.

— А вот теперь вроде уже и можно искупаться, — отдуваясь, брякнул Андрей, поглядывая на воду с трёхметровой высоты. — Вот только падать как-то больно, наверное, будет.

— Лезь, давай, немного осталось, — подгонял снизу Алексей.

Остальные же друзья скопились у очередной вертикальной стенки над небольшим пляжиком, обрамлявшим глубокий залив. В этот залив водоворотом закручивало всякий мусор, несущийся потоком вдоль левого берега Каа-Хема, то есть с той стороны, с которой вливался Балыктыг. В это улово и угодил их катамаран. Его прибило к песку, а в воде колыхались более мелкие предметы, также из снаряжения ребят. Их охватила безудержная радость.

— Смотри! И герма моя тут!

— И два весла!

— И даже "Агуша" плавает, — Бабуна особенно привлекала бутылка с питьевой водой. Жажда измучила его больше других.

— Вот только непонятно, что там снизу осталось, — присоединился к обсуждению Андрей, появившийся из-за скалы чуть ниже друзей. — Может, только кат и Владикова герма.

— Уже неплохо — сможем по воде спускаться, всё удобнее, чем по скалам прыгать, — Влад был настроен оптимистично. — И, вообще, ещё десять минут назад у нас не было вообще ничего! А теперь начинаем привередничать!

— Ладно, "привереды", нужно спуститься. Я сейчас слезу, отмотаю канат и кину вам. Иначе вы ноги-то переломаете, — Андрей спрыгнул на песок, неуклюже перекувырнулся и захромал к катамарану. Влад, проявляя чудеса обезьяньей ловкости, сошкрябался вслед за ним. Вскоре к ним присоединился и Алексей. Бабун с Андреем решили подождать верёвку. Троица залезла в воду. Кряхтя, напрягая остатки сил, приподняли катамаран и увидели, что почти всё барахло так и осталось прикреплённым к каркасу. Обрадовано заорали восторги. Но для переворота гружённого судна пришлось поднатужиться. С хлопком вернули его в надлежащее состояние, оглядывая, что оторвалось. Но, всё же, первым делом стояла задача спустить друзей. Открутили чалку и закинули её к ним наверх.

Уже начали густеть сумерки, когда весь экипаж вместе со своим судном воссоединись.

— Всё ж на месте и сухое! Это просто невероятно! — удивлялся Малой, открывая особо ценную герму с документами.

Остальные тоже проверили сохранность наиболее важных вещей — не всё осталось в сохранности, многое вымокло, но жизненно важные позиции, большинство продуктов остались в целости. Среди команды царило радостное возбуждение.

— Но, вообще-то, надо поторопиться. Здесь же ночевать мы не сможем, — сказал Андрей, имея в виду наступающую ночь и крохотный пятачок ровной земли на их берегу.

Быстро поддув заметно скукожившийся баллон, запрыгнули по местам и перекочевали на другой берег, где им показалось более пригодно для стоянки. Уже в кромешной темноте тыркая узкими лучами невымокших фонарей, кое-как поставили палатки. Несмотря на дикую усталость от физических и моральных испытаний, ложиться не хотелось. Перебирая прошлое уже теперь происшествие со счастливым концом, бурно восклицали возле костра. Долгожданный горячий чай быстро разошёлся по кружкам.

— Да... такой благоприятный исход — не меньший шок, чем сам переворот, — резюмировал Бабун. — Какое-то чудо!

— А у меня ощущение такое, как во сне бывает в плохом: всё хреновенько, и ты думаешь, что пора бы уже и проснуться, дабы ситуацию безнадёжную исправить, а проснуться не удаётся, мол, разгребай сам, но, в конце концов, избавление приходит резкое и безоговорочное, — добавил своих ощущений Андрей.

Влад изредка критиковал чьи-нибудь сожаления (в первую очередь, Андрея — у него замокли, казалось, с концами видео и фотокамера) по поводу потерь немногочисленных — мол, недавно, ещё распрощались со всем, а теперь грустим о мелочах.

Алексей упирал на то, что авария их — от недостаточного технического умения и опыта группы, подкидывая полешек в давнишний их спор. Переворот вроде бы подтверждал его правоту.

Лишь Малой понуро молчал, уткнувшись задумчивым взором в костёр, прихлёбывая иногда из кружки. Его "отпустило", наконец, но "похмелье" от пережитого легло тёмной печатью. На бесконечные попытки друзей его растормошить, он отбрыкивался: "нормально, нормально..." и, в конце концов, ушёл спать. За ним потянулись и остальные.

— Ребят, уж простите, завтра, прежде, чем готовить завтрак — разложу всё на солнышке, — предупредил Андрей.

— Думаешь, будет солнце-то?

— Да, похоже, установилась погода, — Андрей кивнул на небо, усеянное мириадами звёзд.

— Красота... — иронично причмокнул равнодушный к природным красотам Бабун, и полез в палатку. Остальные последовали его примеру и довольно быстро угомонились.

Когда же Андрей, несмотря на усталость и позднее залегание, вылез из палатки в семь утра, солнца никакого не было. Скалы противоположного берега были отрезаны сверху низкими облаками. Однако он углядел дырки в неплотной пелене, сквозь которые солнце пускало косые ещё пока лучи. Поэтому Андрей всё равно выполнил свой план и раскинул кое-что из промокших герм.

Стоянка оказалась хоть и тесной, но вполне уютной. Правда, было тяжело спускаться к воде — крупные камни были неустойчивыми и скользкими. "Вчера за целый день ни одной травмы... ну, если мою бровь не считать... а тут можно ноги переломать на раз-два", — Андрей, балансируя на тропе, спустился к воде. Заглянув в воду, потрогал набухший за ночь фингал.

На помощь в приготовлениях подоспел Малой, вроде бы чуть повеселевший после сна.

— Я проснулся, долго не могу понять — кошмар был или нет, — похоже, что теперь ему надо было выговориться. — Смотрю, вроде все вместе лежим в палатке, в спальниках. Какой же тогда переворот, думаю... лишь, полежав какое-то время, вспомнил детали. Чего делать надо?

— Да ты пока раскидай, чего у тебя вымокло, да верёвки натяни, чтобы ребята могли сушиться повесить. Я сам по завтраку пока. В моей технической, конечно, всё замокло. Благо паспорт с деньгами хорошо загерметизировал. А вот телефон, аккумуляторы, записная книжка... наверное, надо выкидывать.

— Погоди выкидывать! Пусть посохнет сначала.

— Не, сразу, конечно, не буду выкидывать. Но думаю, шансов на восстановление немного.

Так они целый день и сушили то, что подмокло, сортировали продукты, сжигали безвозвратно утерянное. Как и вчера, день был жаркий и солнечный, ребята предавались безделью: купались и загорали. Переворачивая не только сохнувшие предметы, но и свои заметно поцарапанные во вчерашних лазаньях тела.

Вопреки ожиданиям, река оставалась безлюдной — никаких тебе моторок или туристов.

— Непонятно, чтобы мы делали, если бы кат не заныкался в улове, — Алексей смотрел на быстро бегущую воду.

— Да, повезло, чего там говорить.

— А пороги там ещё будут ведь?

— А как же! Байбальский — тот, вообще, серьёзный вроде, — привычно пуганул Андрей.

Алексей скривился.

— Может, мы как-нибудь там обнесём? — робко предложил Малой.

— Ха! Вы чего тут за малодушие развели?! — вскинулся Андрей. — Ну, осмотреть — осмотрим, конечно, — чуть сбавил он обороты. — А мне вот уже хотелось бы снова тот порог пройти, — улыбнулся он, растянувшись на коврике и жмурясь, как кот.

— О, нет... как вспомню, так вздрогну, — передёрнул плечами Малой.

— Да уж, радости мало, — подтвердил Бабун.

Лишь Влад понимающе прищурился. Конечно, Андрей немного лукавил — у него и у самого всё внутри сжималось при воспоминании, как перед ними разверзлась пучина. Да и подводные плавания не вызывали у него восторга. Но сейчас уже хотелось проверить себя вновь, перебороть страхи и недостаточность технического навыка. Не хотелось оставаться побеждённым рекой, и в этом желании он был честен перед ребятами. Хотя предстоящие пороги вызывали у него также, как и у остальных, волнения чрезвычайные.

Следующим утром они не торопились — упала сильная роса, а солнце на их берег показываться раньше одиннадцати не собиралось, палатки же хотелось складывать сухими. Малой вновь потух, "предвкушая" пороги.

Вода за время их стоянки немного упала, вселяя надежду, что препятствия от этого немного упростились. Во время сборов выяснились две неприятности: обе помпы каким-то образом серьёзно прохудились, вызывая серьёзные сложности при накачивании спускающего баллона; а одна из поперечин каркаса катамарана оказалась сломана.

— Чего-то вчера мы не проверили всё, — разочарованно покачал головой Андрей, упрекая, в первую очередь, себя.

— Помпы я заклею, только не сейчас, наверное, — сказала Малой. — А вот балку надо, наверное, продублировать сразу.

— Да жердь примотать, и всё, — предложил Влад.

— Давайте, я сейчас срублю, — Алексей с топором исчез в лесу. Раздался стук и он вылез обратно с нетолстой ёлкой. Почикировав её, зачистили и примотали скотчем, упрочнив пошатнувшуюся прочность судна.

— Да, он у нас теперь изрядно уже избит...

— Будто это нам за то, что хотели его продавать. Теперь уж не продашь, — усмехнулся Андрей. — Ну, чего, будем собираться? Время-то не ждёт... До Панфиловского дойти надо сегодня.

— Постой, то есть Байбальский и Васильевский сегодня не планируем проходить? — встрепенулся с надеждой Малой.

— Ну, мне кажется, это будет перебор, а там посмотрим, — протянул Андрей. — А чего ты думаешь, что Панфилофский — ерунда?

— Так вроде написано, что не сильно он сложен...

— Ага, и про "нашу" ступень написано, что она чуть ли не самая простая в "Щёках".

— Да хватит уже пугать, — укорил его Бабун. — Давайте лучше собираться. И они вскоре тронулись.

Пейзажи изменились по берегам. Да и река после слияния стала раза в два больше, масштабы выросли, всё стало монументальнее. Пошли разговоры, насколько приятнее маленькие речки с их незатянутыми картинками, короткими плёсами и частыми поворотами. Но пока массивные берега нависали над мощным потоком реки и не давали соскучиться. Андрей привычно подливал масла:

— И как вот эта ширина вольётся в узкий проход? Какие же там валы будут... — на самом деле, он и сам нервничал и пытался успокоиться.

Впереди как раз показалось что-то, похожее на белые бурунчики. Все быстренько законопатились в обмундирования, в коих были не только документы и деньги, но и спички, ножи... кармашки оттопырено сигнализировали о том, что экипаж подготовлен к самым серьёзным испытаниям. Порог не представлял из себя ничего особенного, лишь на фоне пережитого продавил на эмоции "Тем лучше — немного попривыкнем к валам", — обрадовался Андрей. Да и весь экипаж, почувствовав управляемость и контроль, воспрянул духом. И дальше, вплоть до вечера препятствия хоть и наращивали мощь, являли собой лишь простые сливы с последующими валами. Хоть и высокими, но совсем не жёсткими и длинными. Катамаран, поскрипывая, плавно покачивался, проносясь мимо скалистых берегов.

— Ну, чего, стоянку будем подыскивать? — предложил Влад.

— Да пора бы уже, — Малой согласился.

Тыркнувшись разок-другой в какие-то неудачные места, в конце концов, зарулили в живописную лагуну с песчаным выходом и симпатичной лужайкой. Быстро определили минус — множество муравьёв.

— Да ерунда какая! — Андрей мало обращал на насекомых внимания, вынося уже вещи, несмотря на то, что оба Алексея ещё в сомнениях бродили по берегу, выискивая место, свободное от троп многочисленных животных.

— Ага! А потом вытряхивай из спальника! — возразил Алексей.

— Ну, просто нужно закрывать плотно палатку, — Малой тоже хотел остановиться в этом месте.

— Алёш, чего это они? — пара Алексеев затеяла привычную игру в "капризулек".

— Да, им хоть на камнях под открытым небом спи — всё одно...

— Какие же тут камни? — с улыбкой отозвался Малой. — Очень ровная и довольно мягкая площадка.

Андрей же в раздражении махнул рукой и продолжил таскать вещи.

Чуть позже фортель выкинул Влад. Как один из дежурных (Алексеи ставили палатку, выбрав, наконец, место), он затеял ужин. И, не чувствуя поддержки от неторопящихся к нему партнёров, сказал:

— Завтра перехожу в бригаду к Андреям, — и улыбнулся лучезарно, скрывая накопившееся. Алексеи, само собой, возмутились. Окрестили Влада "предателем" и подвергли жестокой обструкции, нескончаемой (пусть и в шутливой форме) ещё несколько дней.

"Вообще, конечно, они друг друга достойны в смысле повалять ваньку", — ехидно прошёлся мыслью Андрей по друзьям, "но всё же это, наверное, выплеск пережитого. То ли ещё будет...". Андрей и Алексей вечно негласно конкурировали за лидерство. Бабун втихую тоже претендовал на это звание. Отчего все трое не упускали случая подмечать недочёты и промахи в походных делах у друг друга, что не красило их совершенно. Особенно занудлив и въедлив бывал Андрей. И поэтому сейчас он немного злорадствовал, ибо давно уже намекал на то, что в их бригаде вечный разлад, и "завтрак получается поздно".

— Хотя теперь завтраки в ваши дежурства совсем поздно будут получаться, — желчно заметил он, перед этим одобрив переход Влада.

— Ой! Ты со своим перебежчиком лучше разберись, он, может, завтра в отдельную бригаду выделится, — Алексея сейчас лучше было не трогать. Ещё и муравьи норовили куснуть или заползти поглубже под одежды.

Но яркий костёр и долгожданный ужин согрели души ребят, и они оттаяли от этой обоюдной язвительности.

— Завтра если зайдём за Байабальский благополучно, сразу за ним плюхнемся и тогда отдохнём. Баню сделаем, — Андрей разрисовывал планы.

— А что насчёт обноса мы решили? — робко вклинился в благодушные беседы Малой.

— Решим, думаю, на месте, — пожал плечами Андрей. Ему даже и думать не хотелось про обнос, но он вроде как пообещал не отвергать этот вариант, от этого и не хотелось отвечать на вопрос сейчас.

— А деревня? Завтра же должна она быть? — проявил уже свой интерес Влад.

— Да где-то тут недалеко, перед Васильевским порогом, — кивнул Андрей.

— Чего будем брать?

— Мне кажется, минимум — хлеб.

— Хотелось бы дичи попробовать, — давно мечтавший о мясе марала, Бабун постоянно напоминал свои пожелания.

— Ну, можно мяса взять.

— А молочка? — это уже Влад.

— Да расплескаем на пороге. И яйца тоже не надо.

— Вот, Владик, перешёл ты к этому сатрапу... — Алексей привычно кольнул Андрея.

— Главное, чтобы вы не пропали на полдня, как на Алтае — никаких чтобы медочков!

Все дружно загоготали, с удовольствием вспомнив похождения по алтайской деревушке двухгодичной давности.

Муравьи беспокоили только тех, кто их сильно опасался. И с утра помятые Алексеи, ругаясь, вытряхивали насекомых из палатки. Дежурные подгоняли к завтраку — каша с мелко нарезанной курагой (Влад постарался) была давно готова.

— А! Перебежчик! — Алексей принял миску от нового дежурного. — Лёх, но насколько у них завтрак проще и безвкуснее, да? — пошли привычные шутки про превосходство кулинарных способностей Алексеев пред остальными.

— Ешь, давай, меньше разговаривай! — Андрей уже доедал свою порцию. Алексей пихнул его в бок.

Утро привычно хмурилось полутуманом, полуоблаками. Но, когда начали таскать вещи на катамаран, занавесь резко отдёрнулась, и вывалилось сразу жаркое солнце.

— Чего, до деревни можно без каски плыть? — спросил Бабун, думая, какую форму одежды принимать.

— Да, вроде да... Хотя, вот Андрей будет категорически против, — Андрей кивнул на Малого — тот, как всегда, зашнуровался по полной: каска, надутый спасжилет, гидрокостюм. Сам Андрей щеголял в плавочках и намеревался напялить лишь гидрошорты.

Загорая и неспешно гребя, через час они были уже возле площадки на правом берегу, обозначающий выход к деревне. Зачалились, и Влад с Алексеем ушли. Малой снимал красоты, а Андрей с Бабуном прошлись ещё разок по карте, прикидывая время на прохождения отрезков между препятствиями. Тревожно поглядывали на северо-восток, где начинали хмуриться пока небольшие тучки.

Алексей и Влад, вопреки саркастичным прогнозам друзей ("небось, опять этнографы пошли по избам искать медовушку") уложились в обозначенные временные рамки. Принесли еды. Мясо свежее и вяленое. И хлеб. Вяленое мясо сразу и употребили с хлебом.

— Вкусно! — взмахивая куском, сказал Бабун. — Это марал, да?

— Ага, они говорят, что здесь из оленей никого больше и нету.

— Чего интересного было?

— Живёт одна бабуля тут уже давно, зимой волков отгоняет, но не уезжает. Говорит, что здесь тихо и хорошо.

— И ещё какой-то чудак, сбежал из Абакана сюда. От городской суеты.

— Да он с приветом — не поймёшь, чего правда в его словах, чего придумал...

— Андрюх, сюда бы на месяцок хотя бы, а? — Влад мечтательно спросил у Андрея.

— Чего бы тут делал, Владик? — Андрей привычно занудел.

— Ну... ходил бы на охоту, собирал бы ягодочки, грибочки...

— А ты умеешь охотиться-то? А ел бы чего?

— Короче, чего пристал? Разобрался бы! Научили бы... — отмахнулся слегка оскорбившийся Влад.

— Малой, ты чего мясо-то не ешь? — Бабун побеспокоился о заканчивающемся мясе.

— Лёш, я как-то не очень к дичи... — смущаясь, отказался Малой.

— Червяков всяких боишься?

— Ну, примерно... всё-таки оно не прошло оценку медиков...

— О! Шагу не ступить теперь без меднадзора! С голоду так помереть недолго, — усмехнулся Андрей, в который раз поддевая Малого.

— Лучше уж с голоду, чем от червяков, — задорно улыбаясь, тихо принял вызов Малой.

— Ладно, скоро сальцем тебя покормим, — успокоил всех Бабун.

— Да, поехали, может, уже? — озвучил тревожившие всех мысли Алексей.

— Угу, давайте, — поддакнул Андрей, сразу попасмурнев.

Только они отчалили, последовал островок, за которым надо было резко приставать для осмотра Васильевского порога. Все напряглись, норовя ткнуться в берег, как можно скорее, дабы не затянуло в порог. На осмотр пошли рулевые, Алексей и Андрей, и оператор Малой. Бабун отказался: "Смотрите, смотрите. Доверяю вам". А Влад пребывал в мрачности по поводу отбривания его идеи о житие в местной избушке. Над всеми витала нервозность прохождения сложного препятствия. Под стать настроению с востока громоздилась синяя туча, нахлабучиваясь на остатки голубых небес. Погромыхивало пока слабо и далеко.

Троица приковыляла по камням к порогу, продолжая отдаваться волнению, усугубляемому теперь грохотом воды и видом пенных валов и бочек. Андрей нарочито небрежным тоном стал обсуждать прохождение, планируя проход согласно описанию и представшему перед глазами. Довольно быстро они пришли с Алексеем к консенсусу. Малой же в обсуждении участия не принимал, увлечённый съёмкой их размахивающих рук и бешеной воды. Но отвлечься от волнений он так и не смог.

— Ну чего ты? Пойдёшь? — походя, спросил его Андрей.

— Ребят, давайте я вас поснимаю — здесь позиция хорошая, и потом идти недолго. Вон там, я подсяду, — он махнул рукой в заводь сотней метров ниже по течению.

— Ну, как знаешь. В случае чего, будешь нас вылавливать, — некстати пошутил Андрей.

— Каску возьмите для Влада, — Малой снял шлем.

Бабун и Влад отвлеклись от угрюмого молчания, увидев, что возвращаются только двое.

— А Андрюшка чего?

— Снимать нас будет. Держи, Влад, — Андрей сунул шлем Владу. Тот, покрутив его в руках, напялил на голову.

— Чего там, страшно? — иронично кинул Бабун.

— Да бурлит... Пойдём чуть ближе к правому берегу, но не вплотную к камням — по центру и возле берега там бочары, надо между ними проскользнуть.

Сели в петли и поплыли. Вода шустро донесла их до порога и кинула в слив, как они и планировали. Качаясь на длинных валах, они даже и не сильно черпали воду. Лишь разок на выходе их подсосала небольшая бочка, но курс они не потеряли и совершенно спокойно вышли к берегу, где их поджидал уже довольный Малой.

— Со стороны кажется, что такая лёгкая прогулка с небольшой качкой, — радостный успешному прохождению громогласил он.

— Да так и было, легко всё прошли, — Андрей был тоже доволен.

— Ну, не очень-то — в конце плохо нас так подсосало и видно было, что все застремались и, как всегда, бросили грести, — Алексей был настроен более критично.

— Да ладно тебе, Лёх, там уже совсем было неопасно, и контроль был всё равно, — не согласился Андрей. Алексей лишь пожал плечами, не разделяя оптимизма.

Тут громыхнуло уже совсем близко, солнце закрыло синюшней тучей, а дальние горы исчезли в пелене ливня. Шарахнула молния в соседнюю гору, грохнул гром, и стало совсем темно.

— Ой, мальчики, мальчики, может, как-нибудь укроемся? — деланно запричитал Бабун, надевающий убранный, было, шлем. На этот раз — от дождя.

— Мы ж вроде непромокаемые, — ответил ему Андрей, свою каску закрепляя рядом с собой — она была сильно в дырочках, чтобы спасти от дождя. — Грести давайте, а то замёрзнем.

И тут хлынуло.

Дождь шуршал по реке крупными каплями, заглушая другие звуки. Но небо на западе засветлело, и теперь жёлтая полоса всеяла надежду на скорое прекращение окружающей мокроты. Непромокаемые одежды не пускали влагу внутрь, но греть они не грели. Капли стекали по холодным носам. Холод и сырость нагнали какое-то оцепенение на гребцов — движения были вялы и заторможены. И такая вялость совсем не согревала. Когда дождь прекратился, прошли крупный населенный пункт и после него причалили перекусить. Все бросились разминаться, перебивая крупную дрожь, кто во что горазд. Махи рук и ног немного разогнали кровь, да и в атмосфере потеплело — светлая полоса неба приближалась.

— Сейчас этот самый разлив будет? — спросил Бабун.

— Да, где-то скоро, ага, — буркнул с набитым ртом Андрей.

— Это после которого порог будет? — Алексей смотрел на реку.

— Ага.

— Не проскочим мы? — проявил, в кои-то веки, беспокойство Влад.

— Да написано, что чуть ли не как пруд, а потом сразу видно, что впереди капут. Слева дорога, по ней осмотр.

Унылый плёс действительно был мучителен, хорошо хоть не было встречного ветра, и они довольно шустро промахали этот участок. В тишине вдруг зашумело, и завиднелись впереди камни. Сразу шарахнулись к левому берегу и крались рядом, пока не заметили вылаз. Вновь та же тройка пошлёпала осматривать порог. Андрей, заслышав громкие переливы бурной воды, почувствовал привычное в такие моменты сжимание где-то внутри живота. Но когда они вышли на открытый участок берега, откуда открывался наиболее обширный обзор на порог, он успокоился — порог был интересен, но однозначно проходим даже их не самым техничным экипажем.

— Главное, маневрировать, — успокоил он себя.

Друзья же его нервничали всё равно.

— Давай будем заходить между теми камнями, — Алексей наметил веху для верного захода в порог. Андрей согласился.

— Ну, чего, садишься на этот раз? Тут вроде всё нормально, — Андрей взглянул на Малого.

— Да, думаю, надо пройти, — как-то обречённо, но уверенно ответил Малой.

— Ну, и хорошо, побежали назад, — Андрей затрусил к катамарану.

А сидя уже на катамаране и Андрей, и Алексей вехи свои благополучно потеряли.

— Вот чёрт! Сверху надо было глянуть! Эти или эти?

— Давай, чуть ближе подойдём, — Алексей высматривал. Остальные ждали команды, куда рулить. Река, подпёртая порогом, по-тихому приближала их к гряде заходных камней.

— Всё-таки между теми, ближе к берегу левому — мы же весь проход возле берега планировали, — решил Алексей.

— Да, точно! Парни левей идём! — гребцы зашебуршали вёслами активнее и катамаран, грузно повернувшись, скользнул в слив ближе к левому берегу. Дальше они с переменным успехом выдержали намеченную траекторию, пробив небольшие бочки и уйдя от огромных обломков скал. Самые мощные "бяки" были оставлены позади, а впереди нужно было траверсить к другому берегу, обходя опасный зуб. Здесь подцепили неприятную бочку, которая притопила судно. Катамаран, потерявший жёсткость, корёжило и кривило — прежней устойчивости не чувствовалось. Но как раз сейчас прошли именно за счёт своих усилий, а не мощи корабля. Сам порог уже остался позади, но после него шла приличная шивера. Ребят продолжало шатать и мотать на больших валах.

— Кажется, будто сейчас развалится наш измученный кат, — сказал сидящий на носу Влад.

— Меня больше волнует солнце, — Андрей щурился вышедшему яркому шару, который шибал прямо в глаз, мешая рассматривать, что там впереди. А нужно было не проморгать стоянку.

Боясь проскочить, они выбросились на показавшийся уютным мысок, но не найдя признаков стойбища, пошли дальше. И уже в следующем заливе, в протоке приткнулись на замечательный пляж. За пляжем среди редких деревцев маячила стоянка.

— Классное место! — Малой был полон радости от удачного прохождения порога, от преодоления себя и от найденного места.

— И для бани места навалом, — Андрей был тоже доволен.

Остальные также выразили согласие по поводу мнения оставаться на днёвку. Лишь рыбаки Алексеи немного покривились, поглядев на быструю и мелкую протоку.

— Хотя, Алёш, смотри, вон там какая-то заводь, — Алексей указал ниже по течению.

Быстро распаковались и уютно обустроили палатками и костровищем бивак. Сготовили ужин. Допивали чай уже в темноте. Андрей отошёл от мерцающего костра и ахнул: небо лезло к нему в рот мириадами звёзд.

— Поди-ка сюда, — окликнул он собиравшегося на вечерний помыв Малого.

— Ну, что ещё такое? — недовольно забурчал тот в ответ.

— Голову задери.

— Зачем? — Малой не любил любые манипуляции от Андрея, тем более, в таком, приказном почти что тоне. Но глаза послушно поднял кверху. — Ох, ничего ж себе! Красотень!

— А я тебе про что!

Подошли и остальные узнать, что за обсуждение происходит. И, если Бабун, как всегда, равнодушный к любованию натурой, отпустил что-то саркастичное и отошёл обратно к костру, то Алексей и Влад стали разглядывать ночной купол. Небо, будто продырявленное и подсвеченное с какой-то другой стороны, обрамлялось силуэтами тёмных махин-гор, внизу поблёскивала река.

— Вот, Андрюх, а ты не хочешь в избушке жить, — Владик был на своей волне. Хотя в этот момент на эту волну переехали и другие — слишком мощным было давление горной ночи.

Хорошенько отоспавшись, с утра принялись за сооружение бани: таскали и отбирали камни, валили сушняк, готовили жерди для каркаса. Когда очаг был сложен, и внутри затрещало пламя, троица (Влад, Малой и Алексей) стала собираться на прогулку в горы. Сначала планы на горы вынашивал Андрей и Малой, но и остальные, кроме Бабуна выразили желание совершить вылазку. Андрей махнул рукой и решил остаться в лагере вместе с Бабуном.

— Ну, завтра сходишь, — сказал примирительно Влад, разрешая намечающуюся напряжённость.

— Схожу, схожу. Идите уже. Три часа у вас.

— Чего?! Что так мало? — удивился Алексей.

— А времени ты видел сколько? Это будет уже четыре дня, а у нас баня в планах...

— Тиран! — деланно возмутился Алексей. — Пойдёмте, ребятки, — махнул он рукой товарищам. И они удалились в сторону ближайшей горы.

Лимит по времени и встречающиеся "ягодочки" сильно помешали их планам выбраться на открытую площадку на верху горы для лучшего обзора и панорамных съёмок. Влад отвлекался на сбор ягод, ругался на Андрея и его временные ограничения. Алексей привычно хотел "как-нибудь" успеть и только дисциплинированный Малой контролировал ситуацию и вовремя направил друзей назад. Несмотря на их бурное сопротивление.

В лагере, тем временем, два кочегара неустанно топили "печку", жарясь на солнце и периодически остужаясь в ледяных водах реки. Андрей попутно нащупал удобную купель за песчаным пляжем.

— На сколько задержатся, как думаешь?

— Думаю, раньше пяти не ждать, — Андрей не верил в силу своего влияния и считал, что троица наплюёт на рекомендации и вернётся сильно позже назначенного.

— Да... Лёха не самый торопливый товарищ...

— Не, ну странно, он же любит баню — а до темноты, чтобы не торопиться и всё успеть, как раз часа четыре нужно.

— Ну, уж ладно, как получится...

Но походники появились ровно в четыре часа, поразив Андрея.

Малой был исключительно этим фактом доволен и стал описывать, как сердились Влад и Алексей на поторапливания.

— Ну, чего пообедаем тогда и начнём баню завершать?

— Да, давайте.

Суп был уже почти готов, когда по реке с рёвом вверх по течению прошли три катера вдоль дальнего берега. Катера выглядели солидно, и на них, чувствовалось издалека, ехала весёлая компания. Увидев на берегу "аборигенов", посигналили и прошелестели дальше, скрывшись за поворотом.

Друзья хотели приступить ко второму блюду, когда на стоянку откуда-то из леса прискакал запыхавшийся парень.

Поздоровались, и парень быстро попросил спустить катамаран — один из катеров перевернулся, и надобно было попробовать догнать уплывшие вещи.

Андрей, Влад и Бабун, в чём были (а были они по случаю жаркого ещё дня — сильно декольте), накинув лишь спасжилеты, прыгнули в катамаран, на одно из гребных мест посадив парня. Мощно гребя, они стремительно спускались, разглядывая реку на предмет плывущих предметов. Парень попутно описывал то, что уплыло.

А Андрей тревожно смотрел на ускользающие берега, осознавая, как тяжело будет подниматься — течение на вёслах не одолеть, а бурлачное возвращение накрывалось медным тазом выплывающей впереди скалой.

— Мы если за скалу спустимся, потом не поднимемся, — выразил он свои опасения.

— Да катер за мной придёт, и вас подберёт вместе с катамараном, — заверил парень, и Андрей сразу успокоился.

Они ещё минут двадцать шарились по стремнинам и протокам, находя лишь незначительные предметы с перевернувшегося судна. Наконец, когда впереди зашумел очередной порог, Влад предложил остановиться. Приткнулись на левом берегу. Разговорились с парнем. Звали его Антоном. Сразу стало понятно, что если он не из блатных, то из таких... уверенных в себе "пацанов". Да и предметы, им утерянные, были не совсем типичны для охотников, рыбаков или походников: помимо документов, пистолет, планшетник и три телефона.

Вечерело. Ребята стали подмерзать. И вдруг Антон:

— А когда тут темнеет?

— Часа через три, — ответил Андрей, взглянув на часы. — А что?

— Да думаю, если катер не придёт, надо что-то думать...

— Как не придёт?! — вся троица опешила.

— Ну, вот чего-то не едет, думаю, может, и вообще, не приехать, наверное... — Антон, мягко говоря, изумил друзей своей "уверенностью". — Так что предлагаю вам, парни, возвращаться пешком в лагерь.

— Хрена се... — протянул Андрей. — Давайте кат хоть в кусты, что ли, занесём.

Кое-как запрятали катамаран и пошлёпали босиком по прибрежным камням. Вслушивались и вглядывались в реку: надеясь не столько на друзей Антона, а на моторки местных. Днём несколько лодок проскакивало. И вот, действительно зашумело! Все кинулись на мысок и отчаянно зажестикулировали, заприметив две лодки спускающиеся сверху. Лодки причалили. Но переговоры успехом не увенчались: бензину было у них только на спуск до деревни, и ни о каком подъёме речи не могло и быть. Не успели друзья глазом моргнуть, как Антон прыгнул в лодку и был таков. На прощанье он всё-таки заверил, что окажет помощь в поднятии катамарана, но его слова потонули в шуме моторов.

— Вот тебе и приключение номер два! — как-то даже радостно, что ли, констатировал Андрей. Положение было дурацкое и совсем неприятное, но сам факт, что они снова вляпались, вселял какую-то неуместную весёлость.

— Надо на дорогу выходить, — предложил Влад.

— А если моторка какая? Давайте пройдём чуток и уж потом на дорогу? — Бабуну очень не хотелось лезть лес практически голыми.

Но довольно скоро они упёрлись в "непроход" и свернули от берега в лес. На их счастье, дорога оказалась совсем близко и они, шустро перебирая босыми ногами, пошкандыбали домой. По пути Влад высказал предложение, поначалу показавшееся Андрею и Бабуну полнейшим бредом, но чем дальше они шли, тем разумнее представлялась идея. Влад предлагал не ждать у моря погоды (проходящие лодки местных, гипотетическую помощь Антона), а сходить за катамараном пешком вдвоём с Андреем.

— Да это ж на целый день! Да и руки отсохнут! — Андрей не видел реальности такой операции.

Но чуть позже после обсуждения, тон был уже совсем другой:

— Но обязательно вчетвером — и с частым отдыхом.

— Ну, вчетвером, не торопясь, да, — закивал довольный Влад.

Они поторапливались, представляя, как волнуются их друзья. Да и ночное затемнение было не за горами. На голые тела они благополучно ловили клещей, что заставляло их делать паузы для выковыривания насекомых. Полчаса, затраченные на спуск по реке, вылились в полтора часа пешей прогулки и вот, под занавес дня, они вывалились на стоянку.

Алексей тревожно вглядывался в темнеющую реку, Малой наворачивал круги возле костра. Завидев друзей, они возбуждённо ринулись к ним. Выслушав рассказ, и покачав головами, они стали обсуждать вызволение катамарана.

— Гад он всё же!

— Вообще, если "по-пацански" не сдержит слово, то сволочь, конечно, — сокрушался Андрей.

Тут в совсем уже сгустившихся сумерках послышался шум двигателя, и наиболее зоркие разглядели тёмный силуэт лодки, которая прошмыгнула сначала вверх, а потом вниз по реке. Не прикладывая особых дедуктивных способностей, решили, что Антона всё-таки подняли до стойбища местные.

— Тогда точного гад! — уже уверенно обругал виновника сегодняшних приключений Андрей.

Возбуждённые, они ещё долго сидели возле костра. Иногда всё же похихикивая над своими "несчастиями". Алексей попугивал тем, что катамаран кто-нибудь свистнет и тогда останется лишь пешком возвращаться домой. На него махали руками, успокаивая себя тем, что запрятали хорошо, и ненадобностью катамаран никому другому, кроме них. Пошумев, разошлись по палаткам, договорившись встать пораньше.

После завтрака снова заготовили дров для топки бани — приключения приключениями, а помыться было надо. И начали собираться в поход за катамараном.

— Андрюх, гляди! — крикнул Бабун, указывая куда-то вниз по реке.

Андрей сначала уловил слабый шум мотора и лишь потом разглядел лодку, поднимающуюся вверх по течению. На неё был положен их катамаран! Бело-голубой, он, капитально сдулся и печально обвис по бортам деревянной лодки. Местный житель причалил без слов, ребята спихнули своё судно и рулевой, также молча, отвалил.

Радости друзей не было предела.

— А, Андрюх, всё-таки сдержал Антон слово? — подмигнул Андрею Бабун

— Да, беру свои слова про него обратно, — согласился тот.

Планы на день быстренько переметнули — Андрей, услышав, что надо "за ягодочкам и грибками", на гору идти отказался, и в локальное путешествие двинула снова та же троица. На этот раз в запасе у ребят было часов пять на минипоход, но и планов у них было громадьё.

День снова раскочегаривался вышедшим из-за традиционных утренних облаков солнцем. Андрей с Бабуном скучали возле пылающего банного очага, когда вновь причалила моторка, и из неё вышел Антон. Они ему обрадовались, помня о его выполненном обещании. Тот, однако, был хмур.

— Не находили ничего? — без предисловий спросил он.

— Да нет... — пожали плечами Андрей и Бабун.

— Поеду сейчас с местными на моторке, все улова и протоки объездим. Если чего заметите, скажите.

— Конечно, — пообещали. Антон запрыгнул в лодку.

Тем временем, Алексей вёл своих друзей вверх по горе, подгоняя Влада, отвлекающегося на смородину, то тут, то там красными кислинками, разбросанную по многочисленным кустам. Малой активно снимал панорамы на видео. Красоты были привычно захватывающими и масштабно величественными. Но путь вверх не был простым, требовал усилий и внимательности. Набрав триста метров высоты, они выползли на открытое пространство.

— Ну, чего, отдохнём, да в обратный путь? Как раз в положенное время успеем вернуться, — предложил Малой.

— Можно было бы ещё полазить, да Сундук будет ругаться, — согласился Алексей.

— Вечно какие-то преграды чинит, — забурчал Влад, тоже но нелюбящий удила.

— Ну, Владик, — успокоительно завещал Малой, — всё же вы сами хотели баню, надо же как-то всё успеть. И потом, должна же какая-то быть дисциплина?

— Андрей! Мы же на от-ды-хе! — вскинулся сразу Алексей. — На работе муштруют, принуждают, так если ещё и в отпуске не будет продыху, то можно и коня двинуть!

— Лёш, всё ты, конечно, правильно говоришь, — заулыбался Малой, примирительно замахав ладонями. — Да не совсем. Тот отдых, который мы себе выбрали, предполагает немного больше ответственности, чем любой другой вид "деятельности" в привычном нам отпуске. Поэтому, соглашаясь на него, мы уже подписываемся под некоторыми довольно жёсткими условиями.

— Нет, постой! — Алексей завёлся. — Условия, ответственность — это одно. А требования Сундука — это совсем другое. Он хочет убиваться — пускай. Но мы-то здесь причём? Если мы всё можем успеть, например, просыпаясь чуть позже (чем делаем по его указке), то зачем вскакивать ни свет ни заря?

— Тут ты тоже не совсем прав — запас по времени в походе одно из условий безопасности определённой. Загоняя себя в цейтнот, мы подвергаем себя лишнему риску. Так и сейчас — договорились на определённое время — надо выполнять. Иначе — излишние волнения — раз; два — не успеем выполнить намеченные дела, позже ляжем, не отдохнём, позже выйдем, недостаток времени... и т.д.

— Это всё от того, что ты в одной палатке с ним спишь, — Алексей поджал губы, деланно обидевшись.

Влад же, растянувшись, блаженствовал на лёгком ветерке и в спор не вступал. Отдохнув ещё немного, они начали спускаться, попутно собирая смородину. В лагерь они возвращались подуставшие, но с добычей, отчего были особенно довольны. Их встречали, но без особой радости.

— Друзья, не падайте в обморок, но у нас новые проблемы, — "с порога" объявил им Андрей, тем не менее, благодарно приняв смородину, подивившись объёму добычи. — О! Круто! Морс сварим?

— Погоди с морсом, чего случилось-то опять? Антон? — пришедшие, не раздеваясь от пропотевших одежд, пристали с расспросами.

— Вы догадливы, мои друзья! — прищурился Бабун. — Сидим мы, значит, никого не трогаем, греемся на солнышке, топим баню. Антонио этот с местными на моторке вниз прошлёпал, сначала нас навестив. Наказал, мол, если найдём чего, сказать ему, — Андрей при этих словах усмехнулся и подложил в костёр полено — война войной, а обед требовался. — Пожали плечами, ладно, мол. Он упрыгал, они уехали. Через некоторое время видим, назад его везут. Да только чего-то к нашему берегу опять причаливают. Повадился, думаем. Он, такой понурый, к нам. Ля-ля, вокруг да около, не нашёл ничего... фигово, мол, и молчит...

— Я думаю, чего он — к нам так пропитался дружбой и любовью нежной, что зачастил... — вступил со своей порцией слов Андрей. — Тут он снова про то, как они все закутки речные объездили, что на реке никого не было, что ниже все проплывающие предметы местные подобрали, что... и тут он говорит — никого не было на реке, кроме вас, то есть, нас. Мы такие киваем, и я, в шутку: "Думаешь, мы взяли?", и хихикнул. Он так прищурился куда-то вдаль и давай нудеть так серьёзно, что и местные говорят, что некуда деться и утонуть не могло, и что всё на нас указывает. Тут до нас допёрло.

— Вылупились на него и говорим, ты чего, мол, серьёзно? — Бабун хмыкнул. — А он вновь. И такой видок у него был... как объяснить-то...

— Ну, типа, пахан он, а мы провинившиеся, но он добрый... то есть, пока добрый, а мы должны совесть поиметь и образумиться.

— Ага, и на прощанье кинул нам слова "Подумайте, парни..." и ушёл.

— А! Он ещё тут под предлогом сходить до ветру — лес обшарил, явно наделся под кустом найти свои вещички.

Пришедшая троица изумилась, притихла... Но вот закопошился Влад, раздеваясь, Алексей тоже снял, наконец свою бандану, а Малой начал стаскивать сапоги. И их прорвало. И посмеивались, и возмущались, и обеспокаивались, и выдвигали версии... в общем, нерв вновь (после порогов и "потопления") обострился, и "пляжной" жизни пришёл конец.

— Так что наверняка заявится ещё, — резюмировал Андрей, разливая суп.

— Как бы дружков своих не притащил заодно, — высказался Влад.

— Да тут теперь всего можно ожидать, — согласился Алексей.

— А у меня кулаки чешутся, — вдруг выпалил Малой. Все заржали.

Несмотря на вновь возникшую нервозную обстановку, баню приготовили с удовольствием. Для пущего антуражу навалилась очередная гроза, заполонив тучей полнеба и нагнав мощный шквал. Но ветер вскоре стих, а дождь сильный так и не ливанул — так, покапало маленько. И когда настало время лезть в сооружённую из жердей и плёнки баню, на западе расплавленным металлом проявилась открытая от туч полоса. Баня, даром, что топилась два дня вышла какая-то нежаркая. Но всё равно очищающую функцию выполнила, и посвежевший народ тянулся на вечернее чаепитие. И тут, конечно, явился Антон.

И теперь песня про то, как некуда было его ценностям деваться, кроме как в коварные руки "москалей" завелась уже для всех пятерых. Было уже несмешно. Андрей чуть ли не орал, возмущаясь параноидальной логикой. Остальные с трудом сдерживали себя, чтобы не послать куда подальше незваного гостя. Гость же был упёрт, хмур, но спокоен и непрошибаем в желании получить своё. Периодически он соскакивал с затоптанной уже темы и рассказывал охотничьи байки. Но, в целом, давил на своё. И был, похоже, несколько обескуражен упрямством туристов. В конце концов, он припугнул друзей "своими людьми с полиграфом", которые будут ждать походников на трассе из Кызыла. Стало совсем неприятно. Но, прощаясь, в Антоне мелькнуло что-то человеческое:

— Ладно, не держите, зла. Удачи вам, — и он скрылся в уже потемневшем лесу.

— Охренеть, скажу я вам, — покачал головой Малой.

— И вот ведь руки будто связаны — просто отлуп ему дать! Ну, или в морду. А мы будто заложниками. И кат могут повредить, и ночью заявиться с оружием... Эх! — вздохнул Влад разочарованно.

— Ребят, может, у меня тоже паранойя, но давайте кат поближе к палаткам перенесём, — высказал свои беспокойства Андрей. И они с Владом перенесли корабль. Влад же дополнительно навёл "сигнализацию" из верёвок вокруг лагеря.

— Как думаете, понты были эти с "полиграфом" в Кызыле? — задумчиво спросил Ббаун.

— Да, Лёх, всё может быть. Тормознут нас, выстрелят в ногу и скажут, отдавай украденное, — мрачно пошутил Алексей.

— Да, но ведь, если его логике следовать, то мы, напуганные, просто оставим то, что он ищет, сныканное где-то здесь и всё равно он его не получит!

— Но он же сказал, что главное для него — наказать виновных! А виновные, опять же по его словам те, кого он подозревает. И будем мы виновными до тех пор, пока для него не появится неопровержимых доказательств обратного! — Андрей ещё раз напомнил весь разговор.

— В общем, нехорошая какая-то ситуация... Может, подежурим? — предложил Влад.

— Да, я, чувствую, и так не буду спать, так что давайте ложиться, — ответил Андрей.

Потихоньку стали расходиться по палаткам. Ночь опять вывалила рой звёзд, усеяв ими тёмное небо. Река шумела спокойно и мерно, проделывая одну и ту же работу уже много тысячелетий...

И всё же Андрей, как и все остальные, заснул. Но нельзя сказать, что сон был беспробудным и уверенным. От первого же деликатного касания Малого он дёрнулся, как на пожар.

— Фонарь... — прошептал Малой. Андрей увидел на потолке палатки мелькающий свет.

Он рывком выскочил из спальника, попутно тряся Влада: "Влад, Влад! Вставай!". И, как есть, вывалился из палатки. И сразу получил лучом фонаря в глаз. Как раз примерно из того места, куда поместили вечером катамаран. Спросонья сердце чуть не выпрыгнуло, но Андрей босиком, в одних трусах, пошагал на свет.

— Свои, — буркнул голос Бабуна. Но прежде, чем Андрей осознал, что это товарищи из соседней палатки вышли до ветру, он сделал ещё несколько движений к катамарану.

Сознание работало на защиту катамаран и мозг не совсем адекватно реагировал на события.

— Спать иди, говорю, — ещё раз попытался образумить его Бабун.

— А чего в морду-то светите тогда, — стал закрываться от света Андрей. Он развернулся и поплёлся назад, где столкнулся с вылезшим, наконец, Владом. Сзади подпирал тоже мобилизовавшийся Малой. — Парни пописать вышли. Можно спать.

Они решили тоже заодно облегчиться, дружно командой в потёмках отдалившись в сторону. Похихикали, да угомонились. Малой ещё долго ворочался, терзаемый угрызениями, что спаниковал и потревожил друзей зря.

— И, главное, прёт со стеклянными глазами, не обращая внимания на мои слова, — с утра со смехом вспоминал Бабун. — Чего ты хотел голыми руками-то сделать?

— Да у меня ж забито в голову было, что главное — катамаран, главное — катамаран, вот я и пёр к нему, — сконфуженно улыбался Андрей. Все поднялись рано и вспоминали с удовольствием прошедшую ночь, что прошла без какого-либо физического ущерба.

— А голоса-то наши не слышали, что ли? — поинтересовался Алексей.

— Да я только свет от фонаря увидел, — оправдывался Малой. — А, вообще, да, я виноват, что всполошил вас.

— Да правильно ты всё сделал! — успокоил его Андрей. — Молодец! Что шухер так отработал чутко.

— А Владик чего там копался? — усмехнулся Бабун. — Ты-то, понятно, хотел врага видом своим запугать...

— А я нож пока прихватил, обулся, — объяснил свою задержку Влад.

— Да фиг ли уж нож — тут Андрюха бы всех уже уложил голыми руками уже, — все довольно заржали словам Бабуна.

Но лишь, когда отчалили от симпатичной, но нерадостной теперь стоянки, вздохнули с облегчением. Река ещё преподнесла несколько довольно серьёзных порогов, заставив поработать напружиненными к концу похода телами. И когда экипаж благополучно миновав все препятствия, бухнулся на перекус следом за крупной деревней, расчехлили телефоны. Связь была, и полетели звонки близким и родным. Обычная вроде процедура несла для звонящих особые эмоции. Они будто вновь вынырнули на поверхность, ощутив соединение с теми людьми, о которых в первую очередь были их мысли после кораблекрушения. Конечно, сейчас слышались лишь обычные слова про "всё в порядке", погоду и ближайшие планы.

— Вроде как бы мостик кинули, а спокойствия нет... — задумчиво произнёс Алексей.

— Ага, я пока на порог дома не ступлю, не поверю, что приключений больше не будет, — поддакнул Андрей.

— Ну, может, хотя бы попав в Красноярск, вздохнём спокойно?

— Да, это хорошая мысль — попасть в Красноярск, а если это были не понты, и стоят кардоном на трассе братки, тормозящие всякие автобусики с красноярскими номерами, — хмыкнул Алексей.

— Да ладно вам! Жрать давайте, — урезонил всех Влад, суя в рот бутерброд.

Впереди по реке маячили крупные тувинские сёла, в одном из которых нужно было выбрасываться для посадки в транспорт, но до которого нужно было переночевать, запрятавшись от местных троп и дорог. За этим лезли в многочисленные здесь протоки между частыми островами, выискивая место для ночёвки. Разгорались споры, постоянно вылезали в дремучих местах, опасаясь выпасть к жилым местам. В конце концов, остановились на неплохой лужайке среди берёз, выбросившись на скалу-причал. Время было ещё раннее, солнце шпарило, поэтому, разобравшись, плюхались с "причала" в ледяную водицу, смывая всяческие тревоги и усталости прошедших дней. После стояли дружным нагим коллективом на камне, обсыхая и наслаждаясь покоем. Впереди был заключительный переход и последняя ночёвка.

Вполне себе благополучный день подходил к концу. По небу поползла густая перистость, роса выпадать не желала, а воздух загустел непонятной духотой — всё привычно предзнаменовало.

— Дождь будет, — мрачно поглядывая на небеса, изрёк вечно пессимистичный Андрей.

— Слышь, "Беляев"! Солнце нам завтра подавай — высушиться охота! — недовольно бросил Алексей.

— А я-то что? Вон, все признаки... и давление упало, — глянул Андрей на барометр в часах.

— Давление у него... — покачал головой недовольно Алексей.

— Ладно, мальчики, что-то меня клонит к земле, — Влад, закончив чаепитие, потянулся к палатке.

— Что-то ты сегодня раненько, — удивился Бабун.

— Да говорю ж, сморило чего-то. Да и вставать рано.

— Да уже, в общем-то, и стемнело, — поддержал "сокамерника" Андрей.

— Алёш, эти старики меня утомили! — Бабун пожаловался на друзей Алексею.

— Да ужас какой-то с ними! Понабрали старпёров!

— Ладно, юноши, ваш здоровый храп с утра тоже не способствует деятельности активной!

— Ой, хватит, а! Развели тут! — обычно смирный Малой, возмутился всем этим шуточным, но поднадоевшим базаром. — Давайте по палаткам!

— Ну... раз уж Андрей Николаевич, велит... — развели руками Алексеи. И довольно заржали.

Ночью, конечно, забарабанило. Андрей, вопреки своим опасениям, что любой шорох с небес воспрепятствует хорошему сну, зафиксировал данный факт совершенно спокойно. Лишь перевернулся на другой бок. Но тут же был разбужен Владом.

— Чего так темно-то? — прошептал тот.

— Ночь потому что! — недовольно шикнул на него Андрей.

— Не, ну совсем же ничего не видно, я даже испугался.

— Ой, Владик! Пасмурно, дождик шелестит, слышишь? От этого и темень! Спи, давай.

Но Влад ещё долго лежал с открытыми глазами, пытаясь разглядеть хоть какую-нибудь деталь в кромешной тьме.

Накануне подсушились хорошо, отчего было особенно жалко подмокать во всеобщей сырости с утра. Забавно дрожали в плавочках и курточках, спрятав сплавное в гермы. Небо мочило беспросветно, расстилаясь пелёной вдали. Скрутив мокрые палатки и тент, попрыгали на катамаран и отчалили. Настроение вновь затопорщилось нервом. Близость тувинских поселений и ненастная погода способствовали.

Причалили в условленном месте, кое-как собрались под тентом и стали выжидать. Позвонили водителю, но тот оказался недоступен для мобильной связи. Наверху по грунтовой дороге шастали машины, вызывая дополнительные тревоги.

— Может, как раз на подъезде к деревне связи нет, — предположил Бабун.

— Да пора бы ему уже здесь быть... — хмурился Андрей.

Остальные тоже нервничали. Дружно решили законопатиться от чужих глаз в леске. Промучившись волнениями ещё часа два, они всё же дозвонились до водителя, который ждал их давно, но в другом месте. Скоординировавшись, приободрились. Вскоре показался и долгожданный "микрик". Закидали вещи и поехали прочь.

Волнения сгинули прочь, и друзья оживились и повеселели. Лишь разок они притихли, когда среди глухой тувинской деревни повстречались три джипа с красноярскими номерами.

— Не по нашу ли душу... — вполголоса сказал Бабун.

— Да ладно вам! — отмахнулся Андрей.

— Точно, смотри, дорогу расспрашивают! — Алексей приник к окну.

Но проехали дальше невредимые и понеслись в сторону Саян. На перевале прихватил дождь, и разрезы гор красиво накрылись теням от туч. Кое-где в дырки лезло заходящее солнце, ещё сильнее раскрашивая угасающий день.

Каждый из пятерых друзей, молча, смотрел в окно, погрузившись в собственные думы. Бабун был уже весь в рабоче-будничных настроениях, планируя неделю и раскидывая предполагающиеся дела по дням. Малой, внутренне вздрагивая, отгонял от себя неприятные воспоминания последних дней, озадачивался делами по разбору вещей и сушке палатки. Алексей пытался и так и сяк придумать, как бы выстроить ладную историю, чтобы не сильно напугать родных, но и не погрязнуть во лжи. На лице Влада блуждала улыбка — с некоторым сожалением он перебирал в уме прошедшее, но недостаточно долгое приключение. Андрей глядел в окно с некоторой тоской. Он чувствовал и угрызения совести за случившееся, и облегчение, что хорошо всё закончилось, и, в то же время, он грустил, что не все испытания они выдержали достойно и велика была доля разгильдяйства. Домой тянуло, но тянуло и в дали вновь, в какую-то дикость, где проверяется на прочность дружба, крепость плеча и сила духа...

32