Корр - странник

Жгуты тёмного пламени вырвались из её рук, превращаясь в кнуты. Они вытянулись, змеями обвили несчастного, принося ему нестерпимые муки.

— Ааа, — вопль смертника поглотила мрачная башня.

— Кто...то, кто...то, ктоо-то спас её, — начал заикаться он. Изо рта пошла кровавая пена. — Ка... Ка.. Ка-кой-то дикарь. Он убил всех... Всех! Он просто демон с мечом. Отбил её и потащил на юг. Вэ... вэ... в сторону ба...бо... мертвых болот.

— Госпожа, пощади, — шептали губы несчастного из последних сил.

Колдунья резко выкрикнула слова, смысл которых не укладывался в его сознании. В воздухе начертила несколько знаков.

Вторя ей где-то на городской стене, пронзительно закричал черный кот, заухала сова. Вдалеке ярко сверкнула молния, и загромыхал раскат грома. Черные громады стен, подобно копьям сдвинулись ближе. Крыша башни нервно вздохнула порывом ветра, задрожала. Часть черепицы сорвалась, злобно урча, заскользила по краю крыши, сорвалась и разлетелась на куски далеко внизу, на каменной мостовой. Сильно запахло застарелой сыростью и тленом.

— Госпожа, — разбойник умоляюще посмотрел на ведьму снизу вверх, всё ещё надеясь вымолить прощение.

— Простите... Я всё исправлю, — слова камнем застряли у него в горле.

В ужасе он заметил, что белки глаз женщины помутнели и приняли мертвый оттенок.

Саттал знал, что хищники — это всего лишь чучела, что они мертвы. Он не удержался и потрогал их тушки, когда вошел в башню, настолько они были реалистичны. Но, теперь! Они просыпались. Оживали. Начинали двигаться... Проснулись глаза. Сейчас они не походили на тлеющие угли — теперь это было самое настоящее багровое пламя, жадное, жгучее, ненасытное.

Их голодные взгляды устремились в сторону пленника. Щёлкнули пасти с ужасными зубами. Рык оживших зверей был столь свиреп, что, казалось, даже воздух замер от испуга.

— Не надо госссспааажжж...ррааааа.. хррр, — крик и хрип умирающего повис в воздухе.

Пол помещения покрылся множеством багряно — красных брызг и рваных кусков человеческого тела. Дымящаяся кровь растеклась по полу густым слоем.

— Ууиирррааа, — ведьма вознесла руки к потолку. Что-то злобно зашипела. — Покажи мне её.

И тотчас же забрызганный кровью пол, стены, замаранная одежда женщины, окровавленные морды чудовищ — всё красное, превратилось в гигантский экран. Вспыхнуло и засветилось изображение, показывая едва освещенную пещеру, в которой спала ничего не подозревающая девушка.

— Проклятье! Проклятье! Проклятье, — несколько раз повторила ведьма. — Она жива! Ну, ничего! Ничего, дрянная девчонка! Дай время, и я доберусь до тебя!

Золотисто — зеленые язычки пламени сорвались со светильников и поплыли, пылая к середине комнаты, где находилась молодая королева. Огоньки объединились в круг. Весело завели хоровод.

— Так, посмотрим, кто из монстров способных убить несносную девчонку есть рядом, недалеко от места её ночёвки? Кто может быстро добраться до неё?

Басстия всплеснула ладонями, словно взбивая подушку, и с её тонких пальцев сорвалась волна мягкого бирюзового света. Повела рукой в сторону и мерцающие светлячки увеличились до размеров жуков. Ещё движение и вот уже в воздухе кружатся небольшие, дрыгающие конечностями осьминожки размером с крупных бабочек.

Ведьма придирчиво осмотрела проносящихся мимо неё в танце миниатюрные фигуры монстров.

— Пожалуй, вот этот! — Басстия указала рукой на одну из фигурок и та сразу увеличилась до размера крупной птицы. Начала поворачиваться вокруг своей оси. Демонстрировать свои атакующие способности.

— Как раз то, что нужно! — чародейка узнала тварь и восхищенно зацокала языком. Его тело как бы состояло из бугристой вспененной массы, и выглядело невероятно подвижным. От черного блестящего туловища отходили клещи, с крюкообразными жалами, на конце которых сочилась какая-то, скорее всего ядовитая, жидкость.

— Земляной маркус — прекрасный экземпляр. Дьявольски живучий, ядовитый, кровожадный. Клыки, шипы, яд, — она полюбовалась, как уменьшенный экземпляр устрашающе шевелит конечностями, как выразительно машет шипастым хвостом и даже еле слышно стучит зубами.

— Или вот! Огненная гидра — просто чудо, а не чудовище! Высокая регенерация, не пробиваемая чешуя, длинные когти на толстых, как вековые дубы ногах, три головы с острыми крупными клыками. Плюется пламенем.

— Хотя..., она, может, вместе с беглянкой спалить половину леса. А это уже будет подозрительно. Давненько они со своих пещер не выползали. Зато если выползет, хотя бы одна... То это будет бедой всего королевства! Нет, мне не нужны сейчас такие проблемы.

— Лучше возьмем, вот этого, — колдунья ткнула пальцем в плотный сгусток огня. — Да! Я думаю, будет достаточно. Острый нюх. Чуть медлительный зато зубастый и смертоносный. Его хватит для одной, запуганной до смерти беглянки. Прожорливый, вечно голодный, жрёт всех подряд без разбора.

Сполохи зеленого света, вырвались из открытых ладоней колдуньи. Над старой башней огромная молния прочертила зигзаг. Раздался оглушительный раскат грома. Вновь рядом противно завыли черные кошки и обеспокоенно заскребли крыльями по потолку летучие мыши...

А где-то далеко вдали неведомое чудовище получив приказ поднялось с земли и двинулась в сторону обречённой жертвы.

Глава 3.

Эксил проснулся с улыбкой на лице, но продолжал лежать в приятной истоме, не открывая глаз и дыша ровно и спокойно, будто по-прежнему крепко спал. Приятное сновидение поразило его до глубины души, и проснувшись, он всё ещё пребывал в полудреме, пытаясь как можно дольше продлить переживания от увиденного.

Вдруг он ощутил, что кто-то потихоньку пытается вытащить мешок с "его" новыми вещами из под головы.

— Что... чтооо??? — он изловчился и ловко схватил вора за руку.

— Дааай, — раздался визгливый женский голос.

Эксил от неожиданности ослабил хватку. И тут же получил довольно чувствительный удар острой коленкой в бок и смазанную оплеуху по щеке.

— Ах, ты — дьявольское отродье..... — спящий окончательно проснулся от удара и снова попытался поймать царапающеюся попутчицу.

— Низменный, вонючий разбойник, — отскочившая от него девица, забилась в угол. Выставила перед собой похищенный у него нож (И когда только успела) и злобно, точно рассерженная кобра, зашипела. — Пусть вытянуться и иссохнут твои кишки, когда ты пойдешь в отхожее место!

— О, великие светлые боги! — раздосадовано произнес коротышка. — Ведь предлагал бросить змею где-нибудь по дороге или удавить. Печенкой чувствовал, принесёт она горе. А теперь, вот она расплата за беспечность и доброту!

— Ты ещё пожалеешь, что похитил меня! — не успокаивалась ожившая незнакомка. Её глаза высокомерно заблестели. — Меня!!! Ёшкарлунну Завельскую! Я всё знаю. Я всем расскажу. Я видела твою гнусную рожу, там, среди похитителей.

— Знаешь, что с тобой сделают, когда узнают, кого ты украл? — она смерила ничтожество испепеляющим взглядом. Многие люди на месте этого наглеца, не выдержали бы её взора и бросились бы бежать или даже попытались бы оказаться от неё на некотором (Очень большом) расстоянии!

— Тебя сразу повесят, затем колесуют, потом отрубят голову вместе с руками и ногами. А ещё сдерут кожу, сожгут на огне, сварят в чане, засунут в дробилку и бросят в яму к диким зверям!

Эксил нисколько не испугался угроз ветреной болтушки, но на всякий случай пододвинул к себе поближе сучковатую палку, достаточно тяжелую и прочную, которую вчера подобрал по дороге. (Вот как предчувствовал, что пригодится).

— А ещё... Ещё... — живодерка — инквизиторша ненадолго задумалась. Острый взгляд миндалевидных глаз, взирал на проходимца с неприкрытым отвращением. — Что будет с тобой дальше? Я не придумала. Но! Это будет обязательно страшная, долгая и мучительная пытка.

— А ну! Немедленно верни меня обратноаааааааааа... — она внезапно заорала, что есть мочи. Да так, что у Эксила заложило уши от крика. Пленница, как оказалось, обладала бурным неистовым темпераментом.

Вопль удался на славу. На крик в пещеру вбежал Корр. Насупленный, с обнаженным мечом наперевес гигант быстро осмотрел, что за несчастье происходит внутри.

— О, ещё один явился. Эй, громила, я не знаю тебя! Хочешь заработать? Убей, этого носатого карлика. Убей его и верни меня домой. И я обещаю, что мои опекуны отсыпят тебе столько монет, что ты будешь купаться всю жизнь в них как в реке.

— Ну, чего встал, рот раззявил? — она гневно свела брови. — Убивай, давай.

Корр молча осматривал ожившую девушку и изменения произошедшие с ней за ночь.

— Почему молчишь? — не унималась похищенная жертва, чей голос всё более напоминал плач избалованного ребенка. — Немой что ли?

Воин медленно расслабил мышцы, опустил меч. Расслабился.

— Немой и глухой, — девчонка возмущенно процедила сквозь зубы и недовольно отвела глаза в сторону.

— Значит заодно с гнусным воришкой, — она добавила презрительно. — А ну немедленно возвращайте меня домой! А иначе! Знаете, что с вами будет? Знаете?

— Особенно с тобой, прыщавый, — вредина ехидно тыкнула кончиком ножа в карлика. — Ты мне сразу не понравился. Гореть тебе на костре, гнить в выгребной яме, быть разорванным на куски... а ещё утопленным в мерзком, вонючем болоте.

— И тебя неотёсанная дубина, ждёт лютая смерть, — она, усмехнувшись, перевела взгляд на Корра. — Запытают, тебя, бугая, до смерти! Отсекут голову, конечности, вспорют живот. А потом выльют всю кровушку в грязь, до последней капли!

— Что, разбойнички, испугались? — живодерка никак не хотела успокаиваться. — Это ещё, что! У меня, двоюродная тетка — настоящая ведьма! А муж её — самый злой колдун в округе. Если они узнают, что меня похитили и мучают... То-о, сразу превратят вас в дохлых крыс, в склизких тараканов, в грязных вшей, в мерзких червей, в мокрое место у сточной канавы. Вэ... вы... вэ...

Корр открыв рот изумлённо наблюдал за малявкой. Он даже представить не мог, что шипеть можно настолько визгливо.

— Так вот, противные слизняки! — ожившая мстительница решительно тряхнула головой. — Я ещё толком не решила, в кого они вас заколдуют, но мучиться вы будите долго, страшно и мучительно.

— А чего им ждать то!!! — девчушка продолжала болтать без умолку. Она начала совершать какие-то непонятные устрашающие движения руками. Скривила лицо. Вытянула губы. — Может, прямо сейчас, они видят вас в своём волшебном кубке и уже зовут самого злого, противного, огромного и прожорливого монстра, отомстить за меня. О-о-о, я чувствую, что он придёт скоро и сожрёт вас! Да-а, он уже идёт, ползёт, бежит мой спаситель! Я слышу его могучие шаги. Я чувствую его голодный, ненасытный взгляд...

— Ай, — внезапно громко от боли воскликнул Эксил. Он резко подскочил с места.

— Ага! Что? Боитесь?!

К ногам коротышки незаметно подкралась небольшая ящерица и сильно укусила его за палец. (Маленький кровосос, был размером не более ладони, чем то похожий на крошечного, вытянутого крокодильчика.)

— Вот же мелкая пакость! — укушенный презрительно оторвал извивающегося червём кровопийцу и презрительно бросил его в золу потухшего костра.

— Эх, я же предлагал удавить ведьму! — Эксил потер больное место. — Говорил, в церкву её надо, к монахам, на крюк! Так нет, тащим её. Вот она и платит благодарностью!

— Слушай, Корр! — он нагнулся и выдавил из пораненного пальца капельку крови. — Давай, бросим её. Пойдём своей дорогой. А она пусть сидит, кормит мошкару. Дня через два доберёмся до Эстебара, ближайшего города на границе. Я тебе там такую лялю сосватаю. Пальчики оближешь! Давай, решай, а? За мной, слово твёрдо, как за стеной в каменоломне.

— Пччь, — едва слышно раздалось в костре, и ожившая ящерка — крокодильчик увеличилась в два раза. Она сладко проживала странную золу, попавшую в рот, повертела головой, поклацкала зубами. На неё никто не обратил внимания.

— Будь я дважды проклят! — хитрец сплюнул и начал одевать сапоги. — Только твоя избранница будет и лучше, и краше. А если захочешь, то выберу из всех самую худосочную, потрепанную и даже более сварливую, чем эта оборванка.

— Арр... Ар...арр-пчи, — и тварь чихнув... (К удивлению присутствующих) раздулась и увеличилась ещё в несколько раз.

Ящерица (Теперь уже ящер) медленно, переваливаясь как трухлявое бревно на коротких лапах, тяжело волоча хвост, пополз в сторону Эксила. Он пристально взглянул на теплое, пахнувшее потом мясо и плотоядно облизнулся.

— А... арр... ар... — жуткая пасть бестии приоткрылась и раздвоенный язык, черной молнией выскочил из неё и также стремительно втянулся обратно. Гад угрожающе заурчал.

— Чтоб, меня сожрали демоны! — зубы Эксила громко скрипнули. — Это ещё, что за отрыжка дракона?

— Аррр... арр... пччих, — снова раздалось с стороны костра. И через три вздоха, желтыми, налившимися ненавистью глазами на коротышку смотрел уже настоящий полутораметровый крокодил.

После очередного чиха события в пещере стали развиваться с молниеносной скоростью. Молодая мстительница сообразила, что "дело не чисто" (Её молитвы неведомым образом были услышаны вымышленными добрыми злодеями-родственниками и тут же осуществлены). Испугавшись, она первой показала пример бегства с места событий. Ветреница молнией выскользнула из пещеры.

Эксил в ужасе стал, пятился к стене. Похолодев, он почувствовал, как страх сковывает мышцы. Его лицо из довольно-иронического сделалось смертельно испуганным, напрочь перекосилось, так что он вряд ли узнал бы сейчас самого себя в зеркале. Оно сморщилось, побледнело как лист пергамента, пролежавший в гробнице тысячу лет.

Корр мгновенно выхватил меч. Длинная, обтянутая кожей рукоятка сама, казалось, скользнула в ладонь. Он шаг за шагом, вкрадчиво ступая, по-кошачьи, начал приближался к постоянно растущему демону.

— Аррр... пп... чих, — жуткая тварь, словно выпрыгнувшая из снов безумца, стала размером с пятилетнего бегемота. Отвлеченная раздражающим запахом золы из костра, в который ночью вместе с дровами попали останки обитателей пещеры, она по-прежнему не начинала атаку. Гадина ничего не понимая, трясла мордой, скребла лапами, виляла хвостом во все стороны. Открывала страшную пасть, где были видны острые, как хорошо заточенные ножи, клыки, плоские и оттопыренные, как топоры, резцы, переходившие в глубине в бугристые как жернова коренные зубы.

— Э-эх! — богатырь сделал выпад и от всей души приложился клинком. Однако превосходная сталь лишь с отвратительным скрипом скользнула по телу чудища, не оставив на нём даже отметины.

— На-а, — Эксил поддержал товарища, съездив по ноге твари своей шипастой дубиной. Палка с хрустом, легко переломилась пополам. Не ожидая такого подвоха от своего оружия карлик по инерции случайно прижался рукой к коже рептилии и тотчас отдернул её в отвращении, как будто невзначай коснулся жабы.

— Новый резкий удар гиганта. Корру показалось, что он попытался вогнать лезвие в монолитную каменную стену. Болезненный толчок отдался в кистях и сотряс все тело, едва не выбив оружие из рук.