Затерянный остров. Станция

— Здесь вообще никакого зверья нет, — понизив голос, буркнул Вик. — Даже комаров меньше.

— Не думал, что тебя это расстроит.

А ведь и верно, в зеленоватом полумраке мы всего раз заметили многоножку вроде той, что встретилась внизу, только эта была ярко-желтая, да еще жабу, раздувавшую горло на сыром пне. Это мне совсем не понравилось. Жаба могла радоваться грозе, а попасть в тропическую грозу, да еще в лесу, да еще на Острове — это удовольствие значительно ниже среднего. Никто не знал, как ведет себя источник ЭМИ в грозу, а я и не хотел знать. И прибавил шагу.

Я думал, что Станция расположена в самом лесу, но нет: впереди забрезжил прогал в зелени, мы выбрались на большую поляну, в центре которой и стояло искомое. Ох как это мне не понравилось! За эти триста лет деревья должны были захватить пространство не только около, но и внутри станции. Однако кубическое здание грязно-белого цвета выделялось на фоне сочных трав как шеврон лейтенанта на полевой форме. Я присел в траву, предварительно убедившись, что не усядусь на что-нибудь живое и кусачее. Вик сделал то же самое.

— Наблюдаем, — шепнул я. — Заодно сделай набросок, пока есть время.

Вик вытащил свои рисовальные принадлежности и занялся делом, а я попытался оценить обстановку. Здание снаружи казалось целым, даже окна кое-где сохранили стекла. Входная дверь была закрыта или притворена. Если бы сейчас из двери вышел бородатый ученый в белом халате, это выглядело бы совершенно естественным. Мне даже показалось, что у окна на втором этаже кто-то стоит, но когда я сфокусировал на нем взгляд, там, естественно, никого не оказалось.

Мы просидели за кустами не меньше десяти минут. Вик рисовал, вокруг царило все то же сонное зеленое безмолвие. За это время из живности обнаружился только комар, пообедавший на щеке Вика. Может быть, зверье избегает станции, но почему? Силовых щитов здесь быть не может, это я знал доподлинно. Источник ЭМИ — где-то дальше в горах. Какой-то мегакрупный хищник? Вряд ли. Здесь и не слишком крупным вроде тех бегающих птиц, наверное, не очень просто прокормиться: мелкой пакости предостаточно, но у нее механизмы защиты отработаны, кто ядовитый, кто вонючий, кто бронированный... Так или иначе, а нам, в отличие от местной фауны, придется идти на Станцию, невзирая на всех ползающих, летающих, прыгающих и бегающих здесь хищников.

— Готово, — шепнул Вик, убирая плоды своих трудов в пластиковый планшет.

— Тогда идем, — сказал я и поднялся во весь рост. — Ставлю цель. Первое — произвести первичный наружный осмотр здания. Второе — проникнуть внутрь Станции, осмотреться, забрать все, что может представлять ценность, донести до катера в целости и сохранности. При этом желательно уцелеть самим. Задача ясна?

Вик кивнул, перехватывая автомат поудобнее, и мы начали обходить строение. Не то чтобы я опасался каких-то ловушек, но, во-первых, инструкции пишутся не для того, чтобы их игнорировать, а во-вторых, это Остров, а здесь лучше перестраховаться.

Здание оказалось не квадратным, как я подумал сначала, а в форме буквы "Т". Ножка этой буквы вместе с другим крылом составляли угол, засыпанный камнями и частично заросший травой. Сперва я не понял, что это такое: на равном расстоянии друг от друга — каменные холмики, вертикальные плиты, а вокруг стеной стоит трава. Потом до меня дошло.

— Кладбище! Смотри, Вик, настоящее старинное кладбище!

Я сам видел такое в первый раз — я имею в виду, не на картинке.

— Что такое кладбище? — Вик внимательно разглядывал эту картину.

— В древности умерших обычно закапывали, — пояснил я. — Вот и эти, видно, так делали: не тащить же им было покойников на материк в крематорий! Но что-то многовато могил, я погляжу.

— Восемь... нет, десять, — посчитал Вик. — Ничего себе, у них тут эпидемия была, что ли?

— Мы понятия не имеем, сколько людей жило здесь вообще, — возразил я. — Не за один же день оно возникло. Кстати, пойдем перепишем данные с плит, если там что-то есть.

Вблизи могилы выглядели... креативно. Могилы засыпаны камнями — ясно чего ради, чтобы зверье не разрыло захоронение и не добралось до покойников. А вот то, что издалека можно было принять за надгробие, на самом деле оказалось пластиковыми ящиками, пострадавшими от времени и непогоды, но еще вполне целыми (для устойчивости в них тоже напихали камней). Надписи на них были вполне различимы, кажется, их делали чем-то вроде лабораторного лазера, хотя точно не скажешь, конечно. Только на одном даты были написаны от руки, маркером, наверно, и разобрать имя покойника возможным не представлялось.

— Ничего так находочка, — сказал я. — Давай, Вик, переписывай это дело и само кладбище тоже набросай, а я посторожу.

— Ага...

Работал Вик быстро, этого у него не отнять, о готовности отрапортовал максимум минут через десять. Да и пейзажист из него получился недурной, хотя и своеобразный. Не думаю, чтобы художники проставляли на эскизах размеры объектов.

— Интересно, — сказал он вдруг, убирая блокнот.

— Что именно?

— Ну, там люди самого разного возраста, есть пожилые, наверно, ученые, есть кто-то совсем молодой, может, лаборант или еще кто...

— И? — поторопил я. Так, надо еще учить парня почетче формулировать мысли, а то пока он договорит, его уже съедят!

— А померли они все почти одновременно, — закончил Вик.

— Так уж одновременно? — заинтересовался и я.

— Ну, почти, — ответил он. — Сам посмотри. Тут разброс не больше полутора лет! Причем вот сперва старичок какой-то, потом перерыв. Потом один за другим еще несколько пожилых. Еще перерыв — и молодой готов, он последний. Ну, если не считать того ящика, на котором надпись не разобрать.

— Да, любопытно... — Я задумался. — Наверно тот, где надпись от руки, как раз последний и есть. Тому, кто хоронил, было, скорее всего, не до того, чтобы надпись выжигать. Или сил не осталось. Глянь, Вик, у первых аккуратненько сделано, вон даже что-то типа эпитафии...

— Чего?..

— Ну типа "помним, скорбим", — пояснил я. — Ты ж переписывал!

— Я такого слова и не слышал, — буркнул он. — Почем мне знать, как это называется?

Я только головой покачал. Впрочем, ладно, спишем на то, что таких пацанов хорошо натаскивают по курсу выживания, а на посторонние вещи у них времени не остается. Потом наверстает, если захочет. И если выживет.

— Короче, — продолжил я мысль, — дальше идут только имена и даты. И чем позже хоронили, тем хуже выполнена надпись. Видишь этот?

— Ага. Как будто у этого... гравировщика руки с похмелья тряслись, — кивнул Вик.

— Вот именно.

— И что это значит?

— Понятия не имею, — честно сказал я. — Но факт отметить нужно. Посмотрим, может, это что-то да прояснит. Ладно, пошли дальше!

Станцию мы обошли достаточно быстро, не обнаружив ничего подозрительного или опасного даже с виду, и вернулись к входу.

Трава под ногами была на удивление невысокой — так, будто ее косили раз в месяц. И по-прежнему ничего живого кроме нас вокруг не наблюдалось. Я первым взошел на невысокое крыльцо и толкнул створку высокой двери, пока Вик с автоматом прикрывал мне спину. Дверь, хотя и разбухшая от влаги, открылась довольно легко, хотя ржавые петли издали при этом неприятный визг. Итак, этот пункт программы мы выполнили...

— Дверь закрой, — бросил я Вику, осматриваясь.

Мы стояли в помещении, которое я назвал бы холлом. Четыре дверных проема расходились в разные стороны. Сейчас вместо мебели у противоположной входу стены громоздилась куча непонятного чего, поросшая болезненно-бледной травой. Но это-то как раз вписывалось в картину. Вот что не вписывалось, так это удивительная чистота помещения. Я хочу сказать, что помимо слоя песка на полу не было мусора. Впрочем, ничьих следов тоже не наблюдалось — ни птичьих, ни звериных, ну и нога человека сюда тоже явно не ступала, ясное дело.

— Чуешь что-нибудь? — обратился я к Вику.

— Сырость, гниль, где-то вода, аммиак, — добросовестно перечислил тот.

Значит, живым здесь и не пахнет. Интересно, отчего это удобное здание не оккупировали за столько-то лет ни грызуны, ни птицы, ни насекомые, ни даже растения? Не могли проникнуть внутрь? Так вон же выбитые окна... Ладно, оставим эту загадку на потом, пора и делом заняться!

— Начнем осмотр с первого этажа по часовой стрелке, — решил я, сворачивая налево.

— Может, разделимся? — с надеждой спросил Ник.

— Нет уж, идем как положено — один впереди, второй прикрывает. И никакой самодеятельности!

При каждом шаге в воздух поднималась пыль, за нами оставались следы, которые показывали каждому желающему, куда подались непрошеные гости. Странно, но меня это отчего-то нервировало. Казалось бы, кому здесь отслеживать наши следы? Даже если найдется какой-то достаточно крупный хищник, рассчитывающий пообедать двуногими, ориентироваться он будет на запах... Но вот поди ж ты! Крайне неприятно мне было оставлять эти следы, как будто нас здесь поджидал хитрый и разумный враг, но что поделаешь? Ладно, отставить глупые мысли, приказал я себе, лучше по сторонам смотри...

Двери в левый коридор не существовало. Был он темноват по причине отсутствия освещения и окон, только возле глухого торца виднелись парные окна. Я знаком указал Вику, чтобы встал сбоку, сам взялся за ручку и потянул. Створка отъехала в сторону с неожиданной легкостью.

Судя по всему, здесь была столовая. Пластик и алюминий уцелели, но ничего интересного ожидать не приходилось. Я заглянул в соседнее помещение, где стоял развороченный остов агрегата, который в лучшие времена был здоровенным холодильником: на полках даже сохранилось несколько банок консервов. Вик взял одну, стер с нее пыль рукавом и с многозначительным видом показал мне несколько вмятин. Вмятины явно были следами зубов... Банка, правда, оказалась прочной и выдержала, но... меня крайне интересовало, что за тварь могла этак раскурочить холодильник! Хотя нет, вру. На самом деле я очень надеялся, что она давно отсюда убралась.

Больше ничего пугающего или ценного мы не нашли. Следующие несколько комнат представляли собой служебные помещения и не содержали ничего стоящего упоминания.

— Теперь мы знаем, что эта ветка безопасна, — с удовлетворением сказал я, заглянув напоследок в сортир. — Вик, погляди, тут даже унитазы уцелели.

Сантехника и правда сохранилась неплохо, наверное, за счет того, что была жутко старомодной — фаянсовой, что ли. Разве что пара стульчаков оказалась разбита, уж не знаю, кто над ними потрудился...

Я повернул кран над такой же старой раковиной и с удивлением уставился на тонкую струйку воды. Надо же, где-то до сих пор работает насос... Хм, а ведь, может статься, он питается от того же источника, который создает ЭМИ!

— Хорошо строили, — похвалил я, — на века.

— Ник, а из чего тут все сделано, как думаешь? — поинтересовался Вик.

— Похоже на кварцит, ну местные породы, тут такими пол-Острова сложено, — отозвался я, раздумывая, можно ли полагаться на здешнюю воду или все-таки обойтись своими припасами. Нет, лучше не рисковать, у нас пока всего достаточно.

— Хорошо построено. Крепко, — одобрил Вик. — Ты прикинь — триста лет, а потолок на голову не рушится!

— Это пока, — оптимистично ответил я. — Так что ты особенно не топай и не голоси, мало ли, где тут что отваливается...

Эх, жаль, что большая часть документации по Станции была то ли утеряна, то ли уничтожена! Даже плана не сохранилось, иначе не пришлось бы время терять.

Мы вернулись в холл и приступили к следующему коридору. Он оказался удивительно коротким и заканчивался лестницей на второй этаж — с виду тоже вполне приличной, только без перил.

— Пропускаем, второй этаж пойдет следующим пунктом, — скомандовал я. Для начала нужно было исключить возможность того, что кто-нибудь останется у нас за спиной, или, того хуже, блокирует наверху. Прыгать оттуда, что ли? То есть, конечно, можно и прыгнуть, но это лишний риск.

Третий коридор, параллельный предыдущему, также вел к лестнице на второй этаж, но небольшая дверца под лестницей шла куда-то дальше. Я осторожно заглянул в нее, за спиной изнывал от нетерпения Вик.

— Похоже, это бывший виварий.

Огромное помещение было поделено на сравнительно небольшие боксы, часть которых была еще и сейчас закрыта бронебойным стеклом. Я протер окошко в стене ближайшего бокса и заглянул внутрь. Там лежал скелет крайне неприятного существа. Строение челюстей у него было как у крокодила, зато туловище напоминало скорее обезьянье. Существо скорчилось на полу в позе эмбриона, но даже сейчас мне не хотелось туда входить.

— Вик, займись, — велел я и пошел дальше.

Следующие несколько боксов стояли пустые, с распахнутыми дверями. Хм... Здесь никого не было или этого кого-то выпустили? Как знать, как знать...

Очередной закрытый бокс. Я протер дырочку на посмотреть. На полу лежали два несомненно человеческих скелета. Было непонятно, почему этих людей отправили в виварий, но, видно, было за что. Или они стали жертвами каких-то разборок между учеными? Ведь никто не знает, что тут происходило!

Поморщившись, я двинулся к следующему помещению и машинально потер пыльное стекло... и резко отпрыгнул, когда изнутри на меня с любопытством уставились два блестящих черных глаза. Сердце пропустило удар, автомат сам собой оказался в руках, а потом я все понял и с облегчением выругался. Клетка была темно-зеркальной — снаружи, а может, и изнутри.

— Это зачем такое? — меня догнал Вик, быстро сделавший наброски скелетов, и теперь с любопытством пялился на странный бокс.

— Без понятия, — ответил я честно. — Мы с тобой, парень, здесь только глаза и уши этих ученых умников. Вот привезем материалы, пусть они и думают. Хотя, конечно, размышлять на отвлеченные темы не возбраняется. Только лучше не во время задания.

— И руки, — тихонько добавил Вик.

Я обогнул зеркальный бокс и перешел к ряду боксов у окна. Не знаю уж, почему виварий устроили здесь, обычно их делают на подземных этажах. Но еще неизвестно, были ли тут подземные, все-таки Станция стояла на скале, могли посчитать, что нерационально долбиться вниз, когда вокруг столько места.

Все боксы у окна были пустыми. Нет, все-таки вон тот большой что-то такое содержит... Я подошел поближе и сглотнул. Все-таки хорошо, что стекло бронированное, а еще лучше, что тварь скончалась три сотни лет назад... В боксе лежал скелет паука. Да, я знаю, что у пауков нет скелетов, по крайней мере, у нормальных. А у этого был, и, как я прикинул, размах ног у него был свыше полутора метров. Хорошо, что тварь осталась в своей тюрьме, а не вылезла и не наплодила себе подобных. Одна лапа была оторвана и лежала в неприятной близости к скользящей двери.

— Вик! — позвал я.

— Ух ты, ну и гад! — он присел на корточки, рассматривая останки паука. — Не хотел бы я такого в лесу повстречать!

— Может, он безобидный, — скептически отозвался я. — Но я бы тоже не хотел.

Пока Вик рисовал (надо и мне как-нибудь взяться за блокнот, а то дедовщина какая-то выходит), я выглянул в окно. Для разнообразия это было целое в отличие от соседних. За окном яркий солнечный день сменился тревожной серостью, ветер яростно трепал верхушки деревьев. Неожиданно серое небо пронзил десяток молний, а вслед за тем накатил гром. Я помотал головой, зажмурился, но отпечатки змеящихся электрических разрядов на сетчатке глаза исчезать не пожелали.