Зона Боя Д

Галло записи шоу и развлекательных программ вместе с товарами путешествуют меж мирами...

Иногда, далеко за пределы Индиката... Благодаря этому, ' Фестивали выходных дней', проходящие в нем и собирающие огромное количество зрителей, по средствам широко производимой рекламы и продуктам массмедиа, известны не менее, чем продукция электронной промышленности.

Хачимен — Зона боя.

Одно из старейших шоу — Фестиваля выходных дней, 'Зона боя'.

Зона Боя — Огромный амфитеатр, разделенный динамическими отделениями и уровнями секций, позволяющими вести одновременно, как отдельные, так и совмещаемые представления.

В отличии от арен Соляриса (см. пл. 'Солярис'. Наиболее известня, проводимыми там, состязаниями на боевых машинах), Зона Боя, изначально основывалась на поединке человека против человека.

Дальнейшее развитие технопарков на планете, отразилось и на представлениях. Появились новые разделы в списках сражений. Вначале, в угоду публике и времени, стали разрешены, бои между частично кибернитически усиленными бойцами.

Первыми, в таких, участвовали наиболее отличившиеся гладиаторы получившие увечия, и соответственно возвращенные на арену, получив высоко технологичные протезы. Затем, когда мода сместилась в сторону имплантов, ввели их.

Развитие технологий вскоре открыло путь и боям между кибернетическими роботами. Но, неизменным осталось правило: Любые бои проводятся только с участием похожего на человека, или близкого ему по подобию создания.

Неизменною популярностью пользуются смешенные бои, там, где человек, противостоит полу механическому (усиленному имплантами и технологиями), или механическому созданию или противнику. Популярность шоу Зона Боя, поддерживают не только зрители, в нем заинтересованы производители имплантов, компьютерных, кибернетических и боевых систем. И конечно, создатели, разных видов продукции массмедиа.

Для детей выпускаются наборы кукол с образами любимых 'гладиаторов' и 'механиков'. Механиками, называют киборгизированных людей или боевые кибернетические устройства.

Для детей же, Арена Зоны Боя, организует отдельные шоу, где юные бойцы или техники проводят свои соревнования. На таких, фирмы производители, часто проводят отбор особенно одаренных, награждая обучением в лучших школах и академиях.

Но, что бы не происходило, всегда оставалось неизменным следующее:

Нижней ступенью шоу, самою развитою и большою, остаются бои отборочных туров, где выживая в боях в начале, выявляются кандидаты в гладиаторы. А из них, и сами гладиаторы, те, кто достойны вступить на более высокие ступени. Стать любимцами публики. И даже, как высшую награду, получить свободу и звания гражданина.

Примечание:

В большой части сообществ и наиболее развитых колоний, трансляция записей и рекламы, шоу "Зона Боя", запрещено, в виду жестокости и не соответствия законам.

Наряду с этим, независимые эксперты, год за годом отмечают рост подпольных продаж записей данного шоу. И особенно в колониях с уровнем развития ниже 2,5 и так называемых "Мирах Бордера" и за ними.

Пропуск.

Пропуск.

Ну, Привет.

Еще один день. Еще одна кормежка.

Но сегодня видать на моей улице, праздник просто какой-то.

Вместо урока с битьем, тренер, недовольно жуя губами, приказал вымыть, да почище. Ради этого, впервые, сковав, выдали самому губку и бутылку с шампунем или жидким мылом. Причем, от него, даже пахло приятно. Собственно, маленькая, но радость. Вряд ли намывают перед ареной, скорее будут показывать кому-то, или на продажу.

Соседей то, вон, не моют. Да и того, что продавали гладиатора, с замененными руками, а он поценнее меня будет, тож, перед продажей не мыли. Хотя, кто их тут знает. Мне, до сих пор ни черта не говорят. Не положено. Хорошо, хоть немного языку учат. Но опять же, бить, кинуть, блок, бег, кулак. Ну и куда с таким словарным запасом? Кое-что, еще, уразумел из подслушанного при разговорах. Но это так.

Сколько тут на английском, и как говорят, а он ведь типа общий, считай международный, тоже швах дело. Ну и понятно, он у них не основной. Основной для всех жопань. Древний, письменный и простой, разговорный так же. И подозреваю, этим тоже не ограничивается.

Все. Помыли, теперь отдай им губку, отдай шампуню. Вдруг, из них гранату и ли вааще едрену бомбь сооружу.

Когда ушли, сел на кровать и задремал, так хорошо себя чистым было почувствовать, что разморило.

— Ну, привет. Тамбовский волк.

Сказано, это было так спокойно, таким тоном, что вначале, как дурак улыбнулся, думал, приснилось. Но, затем, будто кольнуло, ощущение присутствия и буквально увидел стоящего перед клеткой, раньше, чем медленно разлепил глаза и правда увидал. И вот тут, аж вздрогнул.

Перед клеткою, мужик, почти с меня ростом. Одет прилично, во что то полу военное, типа как у нас... ах мать... Как болью в башку то кольнуло сильно.

Услышав скрип решетки, в круг на автомате зашел, повело и глаза от боли заслезились.

— Это ментальна блокада.

На автомате буркнул

— Ага. Менты поставили, чтоб матом не ругался...

И только уже напрягшись и приготовившись к удару ибо за такое, огрести положено, расслышал его тихий смех. Причем рядом. Даже вот одеколоном повеяло. Шипр или цветочный не пойму? Слаб я в этом деле.

Проморгавшись, вижу, что и правда рядом стоит. Не боится что ли, гостюшко?

— Ментов тут нет. Милиция, планетарная или местная, есть. А ментов, уже с тысячелетие нема. Даже на Терре так не называют милицию.

Сглотнув, и поняв, что видать говорить с ним можно, поднимаю взгляд. Мужик стоит рядом. А затем и вообще чудо. Показывает на шконку. Кровать тоесть.

— Присядем? Правды в ногах нет. Она вообще тут, более стороной ходит.

Смотрю на выход, охранники с дробовиками наизготовку поодаль, на колене стоят. Боле никого. Зато аж четверо. Ну понятно, рыпнусь, и нас обоих транквилизатором с ног до головы уделают. За мужика прятаться без мазы, хватит одной стрелки, чтоб с копыт. Крепкая у них тут эта дурь, что в патроны насованная. Тренер показал. Специально, принес стрелку и царапнул. Часа два сведенный словно при конвульсии, валялся, Только глазами если пошевелить мог.

Сели, мужик тот достал сигареты, и усмехнулся. Заметив мой взгляд на них, спросил.

— Куришь?

Усмехаюсь. Шутит дядя.

— Курил, теперь нет.

Смеется.

— Я могу оставить пачку и зажигалку у охраны. Помирать будешь, дадут затянуться, если пожелаешь.

— Шутка?

— Да нет. Вот с этим, тут все честно. Если не потребуется, там сдохнешь.

Кивок в сторону арены.

— Мне ее с посыльным передадут, и еще извинятся. Заметь искренне.

Хмыкаю. И кстати. Вот, по честному. Верю в этом мужику. Да и зачем ему, в этом, врать?

Усмехаюсь.

— Ладно. Оставь.

Посмотрев на него, решаюсь спросить.

— Куда меня хоть занесло? В смысле, где я?

Хмыкает.

— Пространство Синдиката Дракона. Планета Хачимен. Город Массамор. Ну, а где ты, думаю и сам давно понял. В полной жопе.

Потому как дядя усмехнулся, не зло, не с издевкою, а как-то грустно, что ли. Ощущаю, как холодок по спине побежал. Ибо, вот именно этим сраным своим хребтом, прочувствовал, в жопе я.. В полной и... Полной, как он и сказал. До этого, как то гнал от себя такое понимание, чтоб не расслабляться да не расслаиваться.

Хотел выругаться, но горло так сухостью перехватило, что только хрипанул, да сглатывать после пытался.

— Два тоника! Нормальных!

И вновь чудо. Забубнили у ворот и в камеру, через минуту девчонка вошла, в платье как у китаез. Ципао кажись. И платье драконами шитое, да и девка задери меня вошь, красивая, ладная, холеная. Платье то в обтяжку, считай без него. Я, даже не сразу сообразил, что она нам два стакана высоких пластиковых принесла.

Отпив, удивился. Обалденная газировка, в башке словно шкуркою продрало, так очистилось. И вкус, так и пил бы.

— Тоник. Дорогой. Тот, что дешевле, как вода, что тебя да пол моют, сплошная химия.

— Чую.

— Чую, это нюхать.

— Знаю.

Мужик опять смеется. Но не зло, даже заразительно и к моему удивлению, своим об мой стакан чокается.

— Ну, за встречу земеля.

Я, аж, чуть не подавился.

— Тоже что ли Тамбовский?

Мужик снова ржет.

— Не дури. Нет твоего Тамбова. Расхреначили его, при второй Русской уж почти более тысячелетия как.

Вздыхаю.

— Я что, как в фантастике, попал в дыру времени?

— Типа того мужик. Я, прежде чем купить время с тобою побалакать. У отца самые старые диски с языком взял изучить.

— Так ты?

— Русский. Мать Курита, высокородная . Отец в русской колонии родился. Тут в Синдикате, русских, кто язык хоть как-то боле менее нормально помнит, мало. Знаю, пять общин всего. Тебя за Ляо поди из Коммандос Смерти приняли, или за Маскировку их.

— Ляо?

— Не бери в голову.

Помотав головою, хмыкаю.

— Попаданец во времени, хрен куда и почему.

— И главное, в кого...

Мужик смотрит на меня, а сам достает наладонник, и не включая, мне показывает на расстоянии.

— Не тупи, на морду то, глянь.

Смотрю. Битая морда... Но вот тут, меня так болью накрывает, что чуть не падаю. Что меня мужик, за плечо придерживает и при этом что-то недовольно кричит по-их, слышу, через звон в ушах. Затем, прислонил к стене и снова ругается. Видать с охраною, или еще кем.

Водой плеснули, малость, полегчало. Руки, как ватные, тру морду.

— Мать моя женщина! Во приход пошел.

— Не приход. Ты не наркоман.

Чуть рукой не махнул, черт, расслабило как. Слава богу, опамятовался не рыпнулся. А то бы нас уделали на самом интересно месте стрелками то.

— Знаю. Не идиот. Ментальный блок. Как, вспоминаю, что не следует, особенно про себя, боль.

Мужик буркает, но не зло.

— А чего придуривался? Про ментов?

Вздыхаю, и поморгав усмехаюсь.

— Да почем я знаю, кто ты и что тебе надо?

Улыбается.

— Не боись, не на органы тебя пришел покупать. Но мой тебе совет. То, что понял, молчи. Понял меня?

— Не дурак.

Поглядев на охрану, поморщился.

— А эти, что, безглазые?

Мужик улыбается. А ты их сразу различать стал?

Усмехаюсь. Точно, по перворазу, они все на одно лицо были. Ну, кроме шибко отличных. Тут он в точку. К тому ж, у него бородка. Штурманка. Опять кольнуло. В точку! Вот почему он мне знакомым то казался.

Мужик мне свой стакан дал с тоником недопитым, мой-то я выронил.

— Спасибо

— Пожалста.

— А ты чисто, по русски шпаришь.

— Мы дома говорим на нем, и корейцы мои, да отца. Собственно, так тебя тут и нашли. Один техник кореец, искал в базе боев, услышал, как ты матом в драке кроешь, когда прижали. Потом запись про Тамбов первую нашел. Принес мне.

Вздыхаю.

— И на кой я тебе? В зверинец?

Мужик дернул щекой.

— Не продают суки, почуяли что то. Тебе, оно пока знать не надо. Лишнее.

Смотрю на мужика.

— Правда что ль выкупить хотел?

Разводит руками.

— Не вышло б.. лядь.

У меня, аж слеза накатила. Вот она, оговорочка по фрейду. Видать чем то мужика это дело цепануло, что при всей его видимой и ощутимой матерости, сам чуть от расстройства не оговорился .

— Значит, только на себя?

Усмехается печально.

— Так есть.

— Польский.

— Знаешь?

— Знал поляка. Фильм был. Про танкистов в мое время, старый польский. Да и на украинский похож.

— Этих мало вообще, влупили им, за то, что жопами виляли. Выжгли почти всех.

— Жалко. Народ то не причем.

Усмехается.

— А народ, всегда, и причем, и огребает, когда паны дерутся...

— В точку!

Вздохнув, смотрит на часы.

— Амба. Наше время истекло.

— Ну, Привет.

Поднял бровь, но засмеялся.

— Ну, привет.

Пространство Синдиката.

Хачимен.

Масамор.

Частное владение. Особняк Ямошито.

Когда Алекс зашел к старику, застал его за сборами. Отец находился в кабинете и одевая куртку, что то пояснял своему командиру эскорта. Впрочем, заметив сына в дверях, сделал тому знак, обождать.

— Я не вовремя?

Отец вместо ответа указал на кресло.

В последнее время, они почти не виделись. Старк старший, в особняке словно и не появлялся. Что еще раз подтверждало мысли Алекса, о том, что старик, кроме съемок фильма и помощи своим подругам из Ордена Пяти Опор, под этим видом, затеял некое большое дело. Первым серьезным подтверждением тому, стал мистер Ори Флейм. Оказавшийся не просто торговцем электроникой, который выступил в роли независимого эксперта, а как сказали его, и местные техники, гением в области кибернетики и программирования.

То, что посещение Масамор таким человеком, совпало с их тут деятельностью, случайность, как разведчик, и вообще человек разумный, Алекс не верил.

Отец сев в кресло, опять же знаком, велел подать им выпить. Только, когда у обоих в руках оказались наполненные на треть его любимым коньяком стаканы с толстым дном. Кстати, так же некая черта, характеризующая его, пить именно этот коньяк, не из специальных бокалов. Отец, для него, предпочитал граненые, с толстым, тяжелым дном, стаканы для виски.

Отсалютовав своим, спросил.

— Вижу, немного озабочен. Нечто срочное?

Алекс улыбнулся. Вспомнилась его же, отца, поговорка о двух картежниках, шулерах, за одним столом. Играть с отцом, он давно не пытался. Не в карты не в нечто другое. Во первых, не было смысла. Во вторых ему с детства казалось, что тот, знает все его шалости, даже мысли, еще до того, как он задумает таковую. Потому когда подрос, затем вырос, и убедился, что мало что в таковом поменялось. Не было смыла, и во вторых.

— Так есть. Гладиатор. Тамбов.

Отец, задумчиво пожевав губами, откинулся спиною на спинку кресла. Отхлебнув, покачал головою. Значило это, только одно. Ему уже доложили.

— Твои впечатления?

— Он, из твоего прайда. Усилен. Не так, как ты, но близко. Память, чужая, древняя. Ментальный блок ставил или садист, или дурак.

На приподнятую вопросительно бровь отца пояснил.

— Боли сильные, настолько, что теряет контроль над телом.

Отец поморщился. Приподняв ладонь, остановил.

— Иван. Когда начал вспоминать, от болей, терял сознание. А он, был старше, сильнее меня, когда вспомнил. Кстати и умнее.

Иван, старший клон-брат отца из Марианской Гегемонии. Один из первых, кого отец нашел. Именно он, открыл истину, кто же они. И он, действительно весьма умен. Алекс знал мастера Ивана лично.

Подумав, покрутил в стакане выпивку, и поднял на отца взгляд.

— Его, как и всех, держат в узде. Разговоры только по делу, минимум. Но где гарантия, что все же не продадут? Если достигнет ошкуривания. Ткани возьмут на экспертизу.

Отец вздохнул, дернув краешком губ. А Алекс, понял, что и это, и многое еще, не сказанное, им уже обдумано. И выходило, что отец, ожидал от него совсем иного... Чем то, с чем к нему пришел.

Ладонь отца, предвосхищая его реакцию, вновь поднялась в останавливающем жесте.

— Ты нашел, тебе решать.