Ангелы здесь больше не живут

— Нет. Не знаю. Нет.

— Что опять "нет"? — потерял терпение министр, всеми силами стараясь держать себя в руках, хотя он понимал, что Поттеру под действием Веритасерума приходится отвечать кратко, не заходя за рамки своей цели, а точнее, верного ответа на вопрос. — Тогда задаю вопрос так: вы — убийца профессора Северуса Снейпа или не вы?

"Я не убийца!"

Одно слово, одна буква, и в следующий момент его мир перевернулся, взорвавшись миллионами осколков.

"Впервые магия этого человека окажется бессильной и станет причиной правды лживой, которая перевернёт всю его жизнь..."

— Я.

* * *

— Подсудимый Гарри Джеймс Поттер, вы обвиняетесь в убийстве профессора зельеварения школы Хогвартс Северуса Тобиаса Снейпа. В результате десяти Режущих заклинаний и пяти Оглушающих, а также избиений непристойным для волшебника маггловским способом, был причинён тяжкий вред здоровью. Причиной мгновенной гибели Северуса Тобиаса Снейпа послужило тёмное заклинание, неведомое магическому миру. За жестокое убийство профессора зельеварения и декана факультета Слизерин школы Хогвартс, члена Международной Гильдии зельеваров и шпиона организации "Орден Феникса", главой которой является директор школы чародейства и волшебства Хогвартс, верховный чародей Визенгамота и председатель Международной Конфедерации Магов, Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор, Гарри Джеймс Поттер приговаривается к двадцати годам лишения свободы, которые проведёт в Азкабане, тюрьме для волшебников.

Но он ничего этого не слышал. Он видел только искажённые ненавистью и презрением лица, гневный шёпот и перекрёстные взгляды, в которых читалось явное осуждение. Но ему было плевать на всех этих людей, ему не они были важны. Неподвижным, мёртвым взглядом почти болотного цвета глаз он смотрел на своих друзей, а может, уже и бывших друзей... Гарри никогда не думал, что всегда такие добродушные лица Уизли могут источать лютую ненависть. Рон, его лучший друг, был... Сейчас он стоял, яростно сжимая кулаки и с отвращением глядя на него, будто Гарри был по меньшей мере флоббер-червем. И Фред, и Джордж, Джинни, мистер и миссис Уизли — все они с презрением смотрели на него, все они думали, что он — убийца. Гарри так не хотел верить в их предательство, а они очень легко и просто поверили в его...

"Предатели!" — хотел закричать он, но не мог, "ведь мёртвый кричит один только раз..."**. Он уже кричал, только его никто не слышал, да и не хотел услышать. Все его оставили. Он же для них убийца.

Он помнил холодные тёмные стены Азкабана, где его держали до самого суда, помнил прерывистое, раздирающее сердце и душу, высасывающее всё самое хорошее, всё то, что заставляло его жить дальше, дыхание дементоров, патрулирующих вход в его камеру. Он помнил свои крики, пронзающие мёртвую тишину Азкабана, он помнил всё, а они — ничего... Они в одно мгновение забыли всё то, что выстраивали несколько лет, разрушили весь его мир, так тщательно им сохраняемый. Значит, не так уж и нужно им было всё это, теперь Гарри казалось, что вся его жизнь являлась чей-то заранее распланированной игрой, а сам он — простой марионеткой в руках кукольника.

Он пробыл в Азкабане всего двадцать четыре часа, и за это время почти сошёл с ума. А теперь его бросают гнить туда на двадцать лет, на двадцать мучительных долгих лет!

Никаких свидетелей, никаких доказательств, объяснений — он виновен и точка. Ведь "Веритасерум никогда не лжёт", — вот и всё, что они могли сказать. Даже заклинание Снейпа свалили на него, хотя и Дамблдор, и министр знали правду. Знали, но молчали... Они предали его. Почему Дамблдор так поступил? Почему даже не пытался защитить его? И не вооружённым глазом было видно, что все жалкие попытки оправдать Гарри Поттера — тщательно отрепетированная пьеса, и на самом деле директору всё равно, что с ним будет. Или это какой-то тайный план закалить его для борьбы с Волдемортом? Да летит оно тогда всё к чёрту!

— Увести! — два дементора подлетают к нему, тяжёлые цепи падают с рук, а сердце покрывается куском льда. Если оно у него было — его вырвали ещё тогда, когда Рон тихим угрожающим голосом прошипел ему в лицо "Убийца!" и ушёл. Ушёл, чтобы больше не вернуться... Как друг.

Он в последний раз обернулся, надеясь отыскать в глазах присутствующих хоть каплю понимания, сострадания и сочувствия, но снова и снова натыкался на полные ненависти взгляды. Неужели только убийство Северуса Снейпа заставило их всех так возненавидеть его? Но он не убивал! Гарри знал это, они — нет.

"Я верю тебе", — послышалось ему, когда двери атриума захлопнулись за ним, создавая границу между прошлым и настоящим, ложью и жестокой правдой, иллюзией и убивающей реальностью.

Гарри улыбнулся, не обращая внимания на леденящий холод и животный страх от присутствия дементоров рядом, он не слышал маминой мольбы пощадить его, не видел еле заметно колышущегося завеса Арки в отделе Тайн и такого пугающе спокойного лица Снейпа... Он видел только её карие глаза и слышал её мягкий голос. И тоже верил ей.

__________________________________

* Этот Обряд придуман мной, и Роулинг за него никакой ответственности не несет. Он должен проводиться в каждой семье между ребенком и обоими родителями (через год после рождения ребенка), обеспечивает кровную защиту, которая является самой сильной в магическом мире, и доказывает родство между людьми. Сразу же после проведения Обряда ребенок регистрируется в специальной книге магов, где указан каждый волшебник той или иной страны. Если кто-то из семьи попадает в беду или ранен, то другой член семьи это чувствует. От смерти, конечно, этот Обряд уберечь не может, но в некоторых случаях (например, при серьезных ранениях) кровь родственника способна спасти жизнь.

То же касается и всех этих законов, Роулинг не причем — это мое. Все совпадения совершенно случайны.

** Это строчка стиха из фанфика "Темное начало" из трилогии автора Lila. Как я поняла, стих — вроде тоже творение самой Lila, потому что нигде его больше нет, хотя я могу и ошибаться. И трилогия, и стих интересные, советую почитать.

Считайте эту главу моим "подарком" перед выходом в России "последней главы легендарной саги, ставшей культовой для целого поколения..." и т.д. и т.п. Ваши отзывы будут моим успокоительным, потому что, пересматривая по сотому разу трейлеры и фотки с мировой премьеры последнего фильма (как звучит!), проходившей 7 июля в Лондоне на Трафальгарской площади и кинотеатре "Одион", я реву, как дура (точнее, как Эмма Уотсон и Джоан Роулинг), потому что осознаю, что все, это уже конец... И вдобавок из моей головы совсем вылетело, что в Великобритании-то премьера 7 июля, а не как у нас — 13, и я все новости пропустила=( А ведь их показывали по всем каналам! Теперь грущу. Остается только ждать, вдруг сегодня по новостям покажут и про московскую премьеру, ведь я живу в глуши, и не видать мне в реале премьеры, как собственного носа.

Глава опубликована: 13.07.2011

Глава 3. Дориан Лэйн. "Приоткрывая завесу лжи..."

Warning!!! Половина главы — сплошной пафос, извиняйте. Не умею я описывать какие-либо чувства, особенно боль, без пафоса, с этим ничего не поделать. Если тут есть совсем уж категоричные, то послушайте эту музыку из ГП — она лучше всего передаст настроение этой главы. Но я бы советовала послушать её всем, если есть возможность. Думаю, всем две эти мелодии известны. Я под них главу писала...

http://www.youtube.com/watch?v=uI_9kZ2qZNE

и еше:

http://www.youtube.com/watch?v=MrZB9nPMvS4

_____________________________________________________________________

"Где найти мне силы, чтобы жить

Позабыть предательство и ложь,

Всё начать с нуля и полюбить?

Только снова день на день похож..."

Ульяна Каракоз "Ангелы здесь больше не живут"

"Как найти и подобрать нити прежней жизни, как жить дальше, когда в глубине души начинаешь понимать, что возврата к прежнему нет? Есть вещи, которые не излечит время, некоторые раны уходят так глубоко, что не заживают никогда..." Фродо Бэггинс "Властелин колец: Возвращение Короля"

— Лили, хватай Гарри и беги! Беги! Быстрее! Я задержу его...

Зелёная вспышка, ледяной беспощадный смех, глухой звук от падения на пол тела Джеймса Поттера и тихие неторопливые шаги. Ещё немного, ещё совсем чуть-чуть, и с мальчишкой будет покончено. Победа как никогда близка...

— Нет... Оставь их, прошу тебя... Отец...

Испуганные женские крики на верхнем этаже. О да, девчонка боится... И правильно делает, его, лорда Волдеморта, должны бояться и преклоняться перед ним. Он снова смеётся, и чувство триумфа наполняет его... Наконец-то. Небрежным движением палочки он открывает дверь и наслаждается ужасом на её бледном залитом слезами лице.

— Только не Гарри, пожалуйста, не надо!

— Отойди прочь, глупая девчонка... Прочь...

Тихий, полный боли и ужаса стон раздался в мёртвой тишине, и на жёсткую, неудобную солому упали несколько прозрачных капель.

— Мама... Беги... пропусти его, умоляю... Ему нужен я, только я...

— Пожалуйста, только не Гарри... Убейте лучше меня, меня!

Протяжный крик, короткий всхлип и новые слёзы... Но в закрытом пространстве кричать бесполезно.

— Убей меня... Не тронь её, забери меня...

— В последний раз предупреждаю...

Глупая, до чего же она глупая... Она может жить, ведь ему нужен только её сын. Он даёт ей шанс, он, Волдеморт, даёт ей единственный шанс. Так прими его и уйди прочь, грязнокровка паршивая! Маленький Гарри, которому суждено было стать его врагом, которого пометило пророчество, любопытно выглядывает из-за спины матери и смотрит на него пронзительными зелёными глазами. На его лице явно читается вопрос: почему же папа так странно выглядит, а мама не позволяет взять его на руки? Или это ещё один его дядя, который сейчас подойдёт к нему, достанет из воздуха вкусную конфетку и, протянув её, скажет: "Привет, Гарри". О нет, щенок, твоего папы здесь нет, и он не спасёт тебя, а ты умрёшь точно так же, как он, прямо сейчас...

— Пожалуйста, только не Гарри, пощадите... Только не Гарри! Только не Гарри! Пожалуйста, я сделаю всё, что угодно...

Уйди, грязнокровка, я пощажу тебя, только уйди с дороги... Какое же наслаждение упиваться её болью и ужасом!

— Отойди... Отойди, девчонка!

Значит, ты не желаешь пощады? Что ж, сама виновата...

— Авада Кедавра!

Теперь ты снова со своим мужем, а совсем скоро к вам присоединится и ваш сынок. И после смерти вы будете вместе, лорд Волдеморт милостив. Разлука совсем не долгая, осталось лишь покончить с ним... Раз и навсегда.

— Неееет... нет...

Он ногой отодвигает её неподвижное тело и шагает в кроватке. Гарри, чуть покачиваясь, стоит и с весёлым любопытством разглядывает гостя.

Вот ты какой, Гарри Поттер... Тот, у кого хватило бы могущества победить меня, Тёмного лорда... Тот, кого я отметил бы как равного себе... И какая же в тебе сила, о которой я не могу знать? Ты ничего не можешь, ты просто ребёнок, и сейчас ты умрёшь точно так же, как и твои родители. Один из нас должен погибнуть от руки другого... Вот и настал этот момент, Гарри Поттер. Один из нас уйдёт, и знаешь, кто это будет? Да, Гарри, это будешь ты, и никакие слёзы тебе не помогут.

— Авада Кедавра!

Боль... Слепящая, разрывающая на куски... Одна на двоих, их общая боль. Они были сломлены, они вместе потерпели поражение, проиграли... Его боль была болью Гарри, свои мучения он разделил на двоих...

Картинки стремительно поменялись, унося его всё глубже в пучину страданий, и он, Гарри, должен принять всё это в одиночку... Снова.

— Убей лишнего!

Холодный пот бежал по спине, дрожь сотрясала измученное тело, а с губ срывались задушенные всхлипы. Руки сжимались в кулаки, впиваясь ногтями в расцарапанные ладони, но он не чувствовал этой физической боли. Такой пустяк.

— Это я лишний, ты же знаешь, убей меня...

Он привязан к надгробию и смотрит на бурлящее, пенящееся зелье в большом котле. Он прекрасно знает, что сейчас произойдёт, знает, что этого нельзя допустить, но он слаб и беспомощен... Никто не придёт к нему на помощь, он одинок. И снова боль, такая сильная, что невозможно дышать. Он кричит, срывая горло, и мечтает только об одном: чтобы это всё побыстрее закончилось... Пусть придёт смерть, пусть спасёт его.

— Гарри, возьми с собой моё тело. Отдай его моему отцу...

Нет, ты не должен был умереть, ты не лишний, это всё я, я... Новая волна боли накрыла сердце, и больше не хочется жить, не хочется бороться дальше. Зачем? Для кого?

— Отпускай... Солнышко моё, ты готов? Отпускай... Отпускай!

Он жадно смотрит в её лицо, позабыв обо всём на свете, не обращая внимания на то, что палочка выскальзывает из пальцев, что смерть так близко... Он ждал её.

— Отпусти меня, прошу, отпусти! Я хочу уйти...

Но она не приходила и не забирала его, и всё повторялось по тысячному кругу, снова и снова... Раз за разом воспоминания уничтожали его, разрушали его душу, грубо вырывая оставшиеся крохи тепла. Хотя всё уже настолько разрушено, что и разрушать-то больше нечего...

— СИРИУС! СИРИУС!

— Ты ничего не можешь сделать, Гарри... слишком поздно... ничего... его уже не вернуть...

— Неправда!!!

Не успел, опоздал... Он ошибся, и эта ошибка обошлась ему слишком дорого...

— Предатели... Предатели!

Громкий крик раздался в тёмной камере Азкабана, и Гарри Поттер, вздрогнув, распахнул глаза. Взгляд некоторое время бессмысленно блуждал по стенам и потолку, но постепенно его снова окутала дымка боли. Снова еженощные кошмары, от которых невозможно было спастись, забрали его в свой плен. Гарри медленно поднялся со своей подстилки в углу камеры и, шатаясь, побрёл к маленькому зарешеченному окну, сквозь которое проникал бледный лунный свет. Под окном стоял небольшой кувшин с водой, и Гарри с наслаждением прильнул губами к горлышку. Вода смыла солёный привкус ржавчины во рту и освежила потрескавшиеся, искусанные в кровь губы.

Всего одна капля воды — а такое счастье накатывает на него, что становится трудно дышать. Впрочем, через секунду всё затмевает жгучая боль. Но надо сказать спасибо и за это, всё-таки такой роскоши в виде свежей кристальной воды удостоится не каждый узник Азкабана. А точнее, вообще никто. Юноша горько усмехнулся и отошёл от окна. На что они все надеются? На то, что он не сойдёт с ума? Но зачем им всё это, зачем? Разве не они обвинили его в убийстве, которое он не совершал, разве не они приговорили его к двадцати годам тюрьмы, разве не они предали его? Вот именно: они и только они. Те люди, которым он верил, отвернулись от него, бросив на растерзание самому себе и дементорам.

Друзья... Раньше это слово отзывалось слепящей болью, пронизывающей его до помутнения рассудка, теперь осталось лишь неприятное покалывание в сердце. И ещё невероятной, доселе незнакомой ему ненависти, которой он не испытывал даже к Волдеморту. Потому что, когда тебя предают друзья, желаешь лишь одного: или умереть, чтобы больше не страдать, или... отомстить. То время, когда Гарри мечтал о смерти из-за предательства близких ему людей, уже прошло, теперь осталось только одно: пустота вперемешку с сильнейшей жаждой мести. Поначалу он пытался не думать об этом, заставляя себя верить в то, что это просто сон, что друзья придут и заберут его отсюда, из этого кошмара, но они не приходили. И постепенно отчаяние сменялось безразличием ко всему, даже к самому себе.