Искупление

Гарри Поттер поморщился от яркого света исходившего от палочки.

— По-видимому я не очень-то далеко ушел, а?

В этот момент глаза Поттера закатились, и он обмяк. Снейп выразил свое неудовольствие мировому пространству набором нескольких коротких фраз, прошептав их себе под нос. Что теперь было делать? Он не мог так просто оставить здесь Поттера. То есть теоретически он мог, но, похоже, он был снова обязан жизнью одному из Поттеров, так как было очевидно, что Гарри сознательно заблокировал заклятие, посланное Волдемортом своим последователям в качестве прощального подарка. Итак, честь не позволяла ему оставить мальчишку. Отнести его в дом, тоже не представлялось хорошей идеей. Победил он Волдеморта или нет, Поттер только что убил одного из членов Ордена. То, что после он сразил Темного Лорда, будет иметь мало значения для Висли, которые необоснованно питали слишком много уважения к оборотню. По крайней мере, по мнению Снейпа. Таким образом, этот вариант снимался с рассмотрения. Единственным другим возможным местом был Хорвардс, но здесь следовало быть чрезвычайно осторожным. Увидь Блек сегодня ночью своего крестника, особенно учитывая то слабое состояние в каком сейчас был Поттер, и у Люпина вполне мог появиться спутник в путешествии на тот свет.

Дело требовало Слитеринского плана.

После приведения плана в действие, Гарри Поттер был надежно спрятан в личных покоях Снейпа, глубоко в подземельях Хогвардса. Совсем не похожие на подвал, комнаты Снейпа, хотя и без излишеств, были хорошо освещены и удобно, если не элегантно, обставлены. Гарри Поттер лежал, обмякши, на диване в углу, абсолютно не воспринимая происходящее вокруг него. Снейп же в это время сидел на стуле в противоположном углу комнаты и размышлял. Юноша был определенно обессилен. Изначальный взрыв энергии, который уничтожил Волдеморта, был настолько силён, что попросту мог бы убить волшебника средней силы. Конечно, если бы тому вообще удалось его воспроизвести. То, что Гарри сумел это сделать без палочки, менее чем через неделю после освобождения из Азкабана, а затем встроиться и до какой-то степени контролировать смертельное заклятие Волдеморта... Это не помещалось в сознании. Гарри Поттер должен был быть мертв, истощив одновременно магические и жизненные силы.

Чертов Мальчик-Который-Выжил снова наносит удар. И всё же, наверное, будет лучше вскоре разбудить мальчишку. Ему, по крайней мере, нужно будет находиться в сознании. Его наверняка уже искали. Без всякого сомнения, Дамбалдор захочет как можно скорее поместить Поттера под свой контроль. Снейп рассмотрел идею пойти и сказать им, что тот, кого они ищут, отдыхает на его диване, но решил этого не делать. Война была окончена, он был волен принимать решения сам за себя. Для аналитического ума Слитеринца было очевидно, что Гарри Поттер вскоре заберет у Дамбалдора неофициальный титул сильнейшего волшебника современности. Если, конечно, это уже не произошло. То, что у Гарри был весомый повод для неприязненного отношения к магическому миру, делало такое положение вещей только ещё более интригующим. Не было основания усиливать неприязнь, которую Поттер уже испытывал к своему бывшему профессору Зельеделья. Снейп почти не сомневался, что до конца своих дней Поттер будет светлым волшебником. Тем не менее, судя по ранним событиям этой ночи, в этом Грифиндорском мозгу явно дремал Слитеринец, из числа тех, что заслуживали уважение Снейпа. Что за спектакль он разыграл сегодня вечером! Нужно было усыпить внимание Волдеморта — и Поттер с этим мастерски справился! И только смерть Люпина никак не укладывалась в сознании Снейпа. Единственная не стыкующаяся деталь. Он был готов счесть это за приступ гнева и списать все на него. Но почему Люпин, а не Блек, который когда-то мог причинить Поттеру больше боли, чем кто-либо из живущих? Что-то не сходилось.

Мысли Снейпа были прерваны тихой музыкальной нотой, предупредившей его о чьем-то приходе. Абсолютно спокойный, он встал. Только двое знали пароль для доступа в его убежище. И если это был Дамбалдор, то он, скорее всего, уже знал о местонахождении Поттера. Не было никакого другого повода разыскивать Снейпа в данный момент. Он был уверен, что позже его версия событий будет необходима, но, конечно же, не так скоро.

Как он и предполагал, второй из обладателей пароля влетел в комнату практически бегом. Тормозя при виде Снейпа, вошедший скинул капюшон форменного плаща Пожирателя Смерти и открыл свое бледное лицо. Драко Малфой вздохнул с облегчением при виде своего наставника.

— Черт возьми, Северус, как я рад тебя видеть! Что, Мерлин побери, происходит? Этот замок просто гудит. Я единственный, кто остался в сознании на собрании Пожирателей Смерти, и моя метка исчезла. Пожалуйста, скажи мне, что это означает то, что я думаю? — умоляющие нотки были явственно слышны в его голосе.

Снейп позволил себе открытую улыбку.

— Если ты думаешь, что это означает смерть Волдеморта, то ты не ошибся.

Драко издал победный клич, выкинув сжатую в кулаке руку вверх. Улыбка Снейпа стала шире при виде открытого проявления радости у обычно сдержанного юноши. Мальчик был ещё одним из тех, у кого не было особой надежды на выживание в этой войне, и кто понял, что всё закончилось, а он, тем не менее, остался жив. Драко успокоился и впился в Снейпа нетерпеливым взглядом.

— Что произошло? Расскажи мне. Я не знал, что что-то было запланировано.

Снейп снова сел, указывая Драко жестом на стул. Юноша пока не заметил Поттера, так что, пожалуй, это было подходящим моментом для рассказа, пока вопросов не стало чересчур много. Этот рассказ, без сомнения, войдет в историю.

— Ничего и не планировалось. Ты знаешь, что Гарри Поттер был невиновен?

Драко кивнул.

— Не то что бы это меня сильно удивило. Чертов Гриффиндорец.

Снейп согласился с заявлением и продолжил.

— Они выпустили его, и Поттер был помещен к Висли для восстановления. Из того немногого, что я слышал, он был совсем пропащий: не разговаривал, никого не узнавал, ничего.

Драко поморщился.

— Я совсем не любил его, но это тяжело для любого.

Снейп кивнул.

— Да. Итак, Волдеморт узнал об этом и решил что это подходящий момент, чтобы прикончить его, а также тех, кому не повезет быть возле Поттера. Таким образом, тридцать Пожирателей Смерти, и я том числе, аппартировали к Висли, пробили защитные заклятия и ворвались внутрь. Вкратце, они все были абсолютно беспомощны. И тут, неожиданно, Поттер поднимает взгляд, и, пребывая в полном рассудке, присоединяется к Темному Лорду.

Глаза Драко округлились, но он не перебивал. Снейп ухмыльнулся.

— Выражение лица Блека... Да... Но в тот момент это было не очень смешно. Поттер просит разрешение у Лорда убить парочку из них и авадит Люпина.

На этот раз его перебили.

— Гарри Поттер убил Люпина? — Драко был потрясен.

Снейп кивнул.

— Это явно придало реальности происходящему. Я считал свои последние минуты. Поттер имел полное основание считать меня шпионом, и, сдав меня, он заслужил бы расположение Лорда. В любом случае, Волдеморт начинает издеваться над Албусом, применяет к нему Круцио, и оно не срабатывает. Не спрашивай меня почему. Поттер стоит прямо за спиной великого мерзавца и неожиданно просто взрывается энергией, — профессор Зельеделья снова ухмыльнулся, напряжение спадало с него с каждой минутой. — Он кричит "Простофиля" и взрывает Темного Лорда ко всем чертям.

— Вот так просто?

— Вот так просто. Затем он хватает руку Нотта и каким-то образом встраивается в заклятие, которое Волдеморт заготовил, чтобы захватить нас с собой в случае смерти... Он разговаривал со мной в течение нескольких секунд, назвал меня профессором... — голос Снейпа потерял свою твердость. — Он спас меня и тебя, я полагаю.

Драко был потрясен.

— Более того. Большинство молодых Пожирателей Смерти все ещё живы. Без сознания, но дышат. Я проверил. Но у них все еще есть метка. Интересно, почему моя пропала?

Снейп покачал головой, гадая, откуда только у Поттера взялась сила на все это.

— Моя исчезла тоже. Я думаю, что он знал, что я был шпионом и просто убрал метку вместо того, чтобы блокировать заклятье. Не спрашивай меня как.

Драко нахмурился.

— Все же не понятно, у него не было никаких оснований думать, что я шпион. Когда он меня видел в последний раз, я был... — голос Драко затих при виде выражения лица Снейпа. Ему стало очевидно, что Снейп был как-то причастен к исчезновению метки.

— Спасибо.

Снейп кивнул. Ничего и никогда больше не будет сказано на этот счет. Явно стараясь сменить тему, Драко спросил:

— И что же произошло потом?

С дивана раздался бормочущий голос:

— Потом я попытался аппартировать и приземлился в розовый куст. Типично.

Драко подпрыгнул на полметра и приземлился стоя на изготовку с палочкой, нацеленной на фигуру на диване.

— Хочешь наслать на меня проклятье, Малфой? — Гарри Поттер медленно сел и потер голову.

Драко на секунду смешался.

— Поттер? Здесь? — он повернулся к своему наставнику. — Что за?..

Снейп проигнорировал юношу и придвинулся к дивану. — Тебе нужно что-нибудь, Поттер?

Зелёные глаза встретились с черными. Ответивший голос был холоден.

— Ты был очень обходителен со мной, Снейп. Почему? — исчез наивный, доверчивый былой Поттер. Этого уже так просто не обмануть, и он будет осторожен со своим доверием, ровно так, как ему и следовало.

— Я обязан тебе жизнью, — простой ответ Снейпа похоже удивил Гарри, и тот мигнул от удивления. — И не только твоему отцу. Это заклятие с легкостью убило бы меня. Я полагаю, тебе потребовалось потратить довольно много сил, чтобы остановить его, учитывая, как близко я был от эпицентра.

Гарри снова мигнул.

— Э-э...

Драко выбрал именно этот момент, чтобы захлопнуть отвисшую челюсть, подобраться и выдвинуться вперед.

— Я так же обязан тебе жизнью. Прими мою благодарность, Поттер.

Драко возможно и не любил Поттера в школьные годы, но с тех пор многое изменилось. Он был жив, в то время как у Поттера не было никаких оснований оставлять его в таком качестве.

Гарри выглядел попросту потрясенным этим заявлением врага детства, но сумел быстро оправиться от шока.

— Ум, да. Пожалуйста. Рад слышать, что ты на стороне света, — он посмотрел на Снейпа и продолжил. — Я был бы очень рад болеутоляющему зелью и самому лучшему зелью восстанавливающему силы.

Снейп кивнул и двинулся по направлению к лаборатории в соседней комнате. Драко снова сел и некоторое время пристально рассматривал Гарри. Наконец он прервал довольно неловкое молчание:

— Итак, почему ты это сделал, Поттер? Уж конечно ты не считал, что что-то должен магическому обществу?

Гаррины глаза стали убийственно холодными.

— Нет, я не придерживаюсь такого мнения. Но с другой стороны, я всегда знал, что именно мне придется разбираться с Волдемортом. Должен признать, что всё случилось не совсем так, как я это себе представлял раньше... — Гаррино лицо затвердело на миг, — до Азкабана. Но так тоже сработало.

Снейп вернулся с зельями и дал их Гарри. Тот осторожно понюхал жидкости и выпил их гримасой на лице.

— Так, я полагаю, твои бывшие друзья вряд ли теперь встретят тебя с распростертыми объятьями, после того как ты убил оборотня.

Гаррины глаза округлились над краем кубка с последним из зелий.

— Люпин, черт... Я забыл, — бросив эту загадочную фразу, он встал и, покачиваясь, нетвердым шагом направился к двери.

Снейп был в шоке. Сильнодействующее восстанавливающее зелье, которое он дал Поттеру, должно было сделать невозможными эти покачивания. Поттер должен был отскакивать от стенок. Истощение резервов сил Поттера должно быть было колоссальным, если столь сильнодействующее средство произвело на него едва заметный эффект. Догадавшись, куда, по-видимому, направляется Поттер, Снейп переглянулся с Драко, и они оба поспешили следом. Долг чести обоих обязывал проследить, чтобы Поттер остался в живых, по крайней мере, сегодня.

Глава 6. Версии.

Большой Зал был переполнен самым разнообразным людом: от Ауроров, спешно собирающих показания свидетелей событий прошедшей ночи и учителей, жадно ловящих любые новости, до вездесущих министерских чиновников, путающихся у всех под ногами и мадам Помфрей, обрабатывающей мелкие царапины, полученные прошлой ночью при атаке на Берлогу. Сириус Блек и семья Висли сгрудились в углу возле носилок с укрытым покрывалом телом Ремуса Люпина. Дамблдор изо всех сил старался удерживать министерских чиновников в стороне от скорбящих людей и одновременно руководить происходящем в зале. Вся эта сутолока собралась в огромный пузырь шума, висящий в холле.

Гомон резко оборвался в ту секунду, когда распахнулась дверь и перед взорами присутствующих предстал Гарри Поттер. Все, за исключением Сириуса, не сводили глаз с фигуры в дверях. Никто не шелохнулся, когда холодные зеленые глаза обвели взглядом собрание. Юноша остановился взглядом на группе в углу и, чуть помедлив, двинулся в их сторону. Для присутствующих осталось незаметным появление еще двух людей, завернутых в плащи и вошедших следом за Поттером. Все пристально наблюдали за угрожающей фигурой Мальчика, Который Выжил, когда тот шел по холлу к тем, кого он когда-то считал семьёй.

Никто, собственно, не знал что делать. Один довольно молодой аурор сумел приподнять было палочку и нацелить ее на приближающегося волшебника. Но Гарри просто посмотрел в направлении палочки, и молодой человек решил, что он пожалуй лучше спрячется за парой коллег. Это ведь был человек, который только что единолично разделался с Вы Знаете Кем. Не говоря уже о Пожирателях Смерти. Без палочки. Да, он лучше попросту отойдет назад, в конец комнаты. Прямо сейчас.

Гарри остановился возле носилок. Висли, не уверенные в том, что происходит, неохотно расступились и теперь бросали в его сторону пристальные, слегка заинтересованные и не очень дружелюбные взгляды. Сириус наконец поднял взгляд на своего крестника. Единственный вопрос, который был у всех на уме: "Кто кого убьёт первым?". Дамблдор, за пол залы от развивающихся событий, в коей-то раз оказавшийся в не подходящем месте в подходящее время, спешил в их сторону, возможно надеясь предотвратить назревающий конфликт.

Ничего не произошло. Сириус просто посмотрел на Гарри и произнес одними губами: "Почему?". В лице Гарри ничего не дрогнуло. Сириус попытался снова:

— Почему Ремус, Гарри? Почему не я? Я — заслужил, он же — не сделал ничего? — голос Сириуса дрожал и сам он выглядел подавленным. Но выражение его лица давало понять, что он очень хочет знать ответ на свой вопрос.

Голос Гарри был жестким:

— Нет, он не сделал. Ни один из вас не сделал.

У тех, кто слышал эти слова, не было и тени сомнения, что Гарри говорил об их собственном безразличии и страхе, обрекшем его на годы заключения в Азкабане.

Сириус сгорбился не в силах найти подходящие слова для ответа и не желая нападать на своего крестника. С глубокой скорбью в сердце он смотрел на то, как Гарри придвинулся к ложу и снял покрывало с лица Люпина. Всё на что хватило его сил, была тихая мольба: