Книга 2. Тайны наследников Северного Графства

— Ты умеешь шить? И где же ты научился?

— Мать научила продевать нитку в иголку, а потом я наблюдал за служанками в долгие зимние вечера. Как-то решил попробовать что-нибудь сделать, стащил книгу со схемами, ткани и нитки с иглами. Сначала получалось не очень, а теперь мне нравится, — похвастался он. — Иногда я играю с тройняшками в домового. Они оставляют мне ткани, нитки, иглы, свои мерки и схему понравившегося им платья в определенном месте, а я это все забираю, шью, и потом готовое платье кладу на то же самое место. Они очень радуются.

— Делать тебе нечего, — проворчал я. — С такими способностями ты бы мог заменить целую мастерскую и грести огромные деньги! В любом городе тебе цены бы не было, а ты тут торчишь.

— А куда мне идти? Я нигде кроме поместья не был и ничего не знаю, — он пожал худыми плечами. — Садись, все скоро будет готово.

Выйдя из-за шкафа, я увидел, как Леопольд откупоривает бутылку вина.

Что ж, вот это дело!...

— Э, ты куда вино выливаешь!? — возмущаюсь, глядя на то, как Леопольд выплескивает все содержимое бутылки в ведро.

— В котелок, чтобы подогреть. Сейчас кое-чего добавлю, такая вкусная штука получится! Согревает очень хорошо.

— Вино только портишь, — хмыкнул я, усаживаясь за стол. — Ты этого от Бэйр понахватался? В смысле, хватать все что плохо лежит, кидать в котел, а потом отпаивать кого-нибудь своими варевами?

— Да нет, я сам так всегда делал, — пожал мокрыми плечами Леопольд. Волосы он отжать забыл и потому вода с них намочила всю его спину.

Только сейчас я заметил, какие же они у него длинные. Похоже, он не стригся ни разу в жизни.

— Твоя мать — Тома, верно? — спросил я, спустя некоторое время молчания.

— Да, это так, — нехотя подтвердил Леопольд.

— Это она учила тебя, что стричься нельзя? Она — леннай?

— Она говорила, что волосы должны быть длинными даже у мужчины. Ведь срезать их, часть своего тела, все равно, что срезать часть своей души и выкинуть, — кивнул чудак. — Она не леннай. Какая-то полукровка, на шесть частей человек.

— Но уши у нее, конечно... Она похожа на леннайя, но у них нет таких ушей! Она из Воюющих Королевств?

— Я не знаю. И вообще, не трогай мою мать!

— Мне просто любопытно, — я пожал плечами. — А почему она тебя спрятала?

— Я не знаю, почему, — ответил тоном человека, давно смирившегося со своей грустью, и так и не прекратил возиться с посудой. — Она очень боялась того, что сделала, боялась признаваться моему отцу и боялась за семью, которая ее вырастила... Возможно, из-за страха она так и поступила... Я не люблю говорить об этом. Раз так хочешь спрашивать, спрашивай о чем-нибудь другом.

— Хорошо. Ты говоришь, что ты — рожденное проклятие Сеймуров, так?

— Да. Можно все-таки оставить тему моего рождения!? — он недовольно обернулся.

— Нет, не можно. Ты знаешь что-нибудь о других проклятиях? Есть еще что-то или кто-то, кого скрывают Сеймуры?

— Почему ты спрашиваешь? — насторожился Леопольд.

Он обернулся и внимательно посмотрел на меня своими странными, но, бесспорно, красивыми глазами. Серый цвет у зрачка — определенно от Лорена, а изумрудная зелень по краям — от Томы. Никогда не видел ничего подобного. Леопольд определенно очень сложный и опасный нелюдь, даже если прикидывается безобидным дурачком.

— Я спрашиваю, потому что хочу знать, — объяснил я, все же отводя взгляд от лица оборотня.

— Извини, волосы намокли, я их убрал, — поспешно отвернулся он, попытавшись вернуть мокрую челку на место. Безрезультатно. — Ты спрашиваешь из любопытства или подозреваешь меня в чем-то?

— Я не знаю, в чем тебя подозревать. Но я исследовал подземные лабиринты поместья и наткнулся на множество странных вещей. Особенно меня заинтересовала комната, в которой кто-то жил несколько лет назад. За дверью этой комнаты находилось большое животное. Ты ведь знаешь об этом?

— Что?... И ты его видел? — обеспокоенно переспросил Леопольд. — Я, когда был маленький, тоже исследовал те лабиринты и нашел комнату, о которой ты скорее всего говоришь. Там никого не было уже кучу лет, но в ней явно кто-то жил. А потом я наткнулся на то животное, о котором ты говоришь... Знаешь, я никогда еще так не пугался! От страха я даже не запомнил, как оно выглядело, но точно помню, что оно огромное. Оно живет в лабиринте и иногда выходит в лес через неизвестные мне ходы. Я никогда не хожу по подземельям под поместьем и не гуляю ночью в лесу, потому что боюсь столкнуться с ним. Я ничего о нем не знаю и никогда не слышал, чтобы Сеймуры упоминали о нем в разговорах.

— Значит, мне не почудилось. Уже что-то, — произнес я, обдумывая слова нелюдя. Вот объяснение тому, что люди не селятся вокруг поместья. Твари, вызванные Дороти, не единственная угроза, рыскающая по лесу. — Скажи, а где ты жил, когда был маленький? Наверняка не здесь.

— Нет, я жил прямо под комнатой моей матери. Точнее, вход в мой коридор находился в комнате матери. Это очень далеко от того места, где живет чудовище.

— Хорошо. Значит, с тобой та комната, которую я нашел, не связана?

— Нет. А ты что, думаешь, будто это я превращаюсь в монстра и бегаю по лабиринтам? — удивился он. — Нет, вовсе нет! Я мог бы превратиться в такого же, если бы смог получше его разглядеть. Но обращаться в то, чего я не видел, я не могу... Все, вино готово!

Сняв с помощью тряпки котелок с очага, Леопольд осторожно разлил ароматный напиток по кружкам, затем поставил их на стол вместе с корзинкой печенья.

— А чего-нибудь посущественней нет? Я тебе не барышня-сладкоежка, — морщусь.

— Есть суп из грибов и зайцев. Хочешь?

— Хочу, — киваю.

— Я тогда его сейчас поставлю греться, — кивнул Леопольд.

Он быстренько сбегал в подвал-кладовку, а вернулся с котелком. Подвесив его над огнем, Леопольд сел обратно, прихлебнув странный напиток из вина, трав и специй.

— Я думал, будет хуже, — сказал я, пробуя. Впрочем, само по себе старое вино меня бы порадовало больше.

— Спасибо, — заулыбался Леопольд, так что показались тонкие клычки.

— А теперь вернемся к нашей теме. Значит, ты не знаешь, откуда взялось то животное, кто его хозяин и как часто он кормит своего питомца?

— Ничего не знаю, — покачал мокрой головой Леопольд. — Я стараюсь держаться подальше от территории зверя, а он не заходит на мою.

— У вас что, есть понятия о территориях? — я удивленно вскинул брови.

— Конечно. Я же тоже зверь, а значит, у меня есть своя территория.

— Скорее всего, мы имеем дело с самцом, — предположил я. Уже что-то.

— Да, — подтвердил Леопольд.

— И кто же он? Зверь, я имею ввиду? Мне показалось, это большая собака.

— Не знаю, кто это... Но это точно не корова, — со знанием дела объяснил мне Леопольд. — Я находил в лесу обглоданные кости волков, потому могу сделать определенные выводы. Ведь коровы волками не питаются, — очень серьезно заметил он.

— Мммм... Да, не питаются. Да и хищники волками не питаются.

— Когда жажда крови будет, и не такое съешь, — заметил нелюдь.

— Тебе знакома жажда крови? — насторожился я.

— Нет, но я читал о ней, — ответил он, ничуть не смутившись. Похоже, у этого парня что в голове, то и на языке. — Когда чудовища входят в жажду крови, они могут сожрать даже дерево, если оно их разозлит.

— У деревьев нет крови, как они могут их разозлить?

— В лесу Татяхе есть живые деревья — энты. Когда вараньи сходят с ума осенью, то они едят эти деревья, — пожал плечами Леопольд.

— Умник, значит?

— Мне делать нечего, я много читаю, — объяснил он. — Бэйр говорит, что я умный, — чудик счастливо улыбнулся.

— Меньше ее слушай, эту Бэйр.

— Почему? Она рассказывает очень интересные вещи. Например, она рассказала мне о том, как она жила в своем мире и как попала сюда и стала ведьмой.

— Нашла, где и кому трещать об этом!...

— Почему ты злишься? Разве она не может рассказывать о себе другу?

— Злюсь, потому что она должна понимать, что такие вещи нужно скрывать! Особенно, когда рядом инквизитор, охотящийся за теми, кто не отсюда.

— Я же никому не скажу, — пожал плечами Леопольд. — Мне можно все рассказывать. Вообще, ты слишком строг к Бэйр. Накричал на нее зачем-то, а теперь еще и ругаешься! Она так хорошо о тебе отзывалась, я думал, вы друзья.

Его прямота выводила из себя, но вместе с тем служила лучшим оружием. Мне нечего было ей противопоставить, и я сам не заметил, как начал отвечать так же, прямо и правдиво, и на душе от этого почему-то стало лучше.

— Мы и есть друзья. Но Бэйр думает только о себе, из-за ее беспечности я несколько раз чуть не погиб! Поверь, у меня есть причины злиться.

— Все равно ты зря ее обидел, — настаивал Леопольд.

— Да, как же, обидел я ее! Он наверняка уже обо всем забыла... Подожди-ка, а сколько нас уже нет в поместье?

— Часа два, может.

— Так... два часа она одна, с ней нет ни меня, ни тебя... А Арланд вышел из комнаты еще раньше нас...

— Думаешь, он с ней что-то сделает? — обеспокоенно спросил нелюдь.

— Вряд ли, — я задумался. — Он не трогал ее все это время. Сегодня ты здорово ему поднасрал с этой водой, но вряд ли это может на что-то повлиять. Разве что Бэйр сунется к нему с вопросами... но не должна. Не настолько тупая.

И все же чувство тревоги меня не оставляло. Я еще не мог понять, в чем дело, но каждой клеткой чувствовал, что моя ведьма в опасности.

— Я должен идти, проверить, что все в порядке, — решил я.

Леопольд без единого вопроса поднялся и принялся тушить угли в очаге.

— Эх, а суп тут так и останется висеть... Хотя давай его с собой возьмем, поедим где-нибудь.

— Мне не до твоего супа! Где у тебя тут выход в подземелья!?

Схватив с перил свою одежду и натянув на ноги еще мокрые сапоги, я бросился за Леопольдом к двери, ведущей в коридоры.

— За сколько мы доберемся?

— За полчаса — самое маленькое.

— Черт! За это время ее могут тридцать раз убить.

— Как же ты ее оставил, раз так о ней беспокоишься?

— Я беспокоюсь не о ней, а о себе! Если с ведьмой хоть что-нибудь случиться, мой меч потемнеет, и я проживу не дольше нескольких дней.

По коридорам я почти бежал, подгоняя медлительного нелюдя. Бесчисленные ходы сливались в один огромный лабиринт, который встречал меня все новыми и бесконечными новыми поворотами и развилками.

За время пути мне в голову приходили самые невероятные предположения о том, что могло случиться с Бэйр за время моего отсутствия.

Учитывая то, какой у нее необычный талант, она могла встретиться со зверем, попасть на прием в личную пыточную Арланда, нарваться на какую-нибудь пакость, о которой никто не знал, провалиться в яму, вырытую сказочными феями, утонуть в озере, которое сама же и наколдовала... Да что угодно! Уж если она умудрилась познакомиться с Леопольдом и завести себе призрака домового вместо домашней зверушки, то для нее просто нет ничего невозможного.

Эти полчаса, который я блуждал в подземельях, показались мне самыми долгими в моей жизни.

Когда я, наконец, увидел первую потайную дверь, мне сперва показалось, что это обман зрения, но потом стало ясно, что на этот раз мы действительно пришли.

— Подожди, мне же нельзя разгуливать по поместью!

— Да мне до одного места, что тебе там можно! — огрызаюсь, и влетаю в комнату, куда вела дверь.

Это оказалась комната Марты.

Выйдя в коридор, я побежал в нашу комнату. На улице темно и во всю хлещет дождь, Бэйр наверняка сидит в тепле.

В комнате ее не оказалось. Магическая книга лежала не тронутой, значит, она и сюда не заходила, чтобы почитать.

В библиотеке пусто, Арланда тоже не видно. Дурной знак.

Может, она наколдовала себе защиту от дождя и работает в саду?

Я выбежал наружу. Дождь во всю хлестал меня по спине, но я упороно пробирался к фонтану.

Но на обычном рабочем месте ведьмы не оказалось. В ее постройке над фонтаном ничего не изменилось, чайник с чашками никто так и не убрал со стола, сейчас их заливала дождевая вода. Видимо, сюда ведьма даже не заходила.

— Черт, куда уже она могла пойти? — пробормотал я, осматриваясь вокруг.

Может быть, ее видел кто-нибудь из слуг? Вдруг она опять отправилась на кухню клянчить что-нибудь?

Наверняка сидит там и жалуется на меня служанкам...

На кухне Бэйр тоже не было.

Главная кухарка с Маргаритой и еще молоденьким пареньком-садовником Симоном готовили то ли обед, то ли ужин.

— Вы не видели Бэйр?

— Нет, после завтрака не видели, а что?

— Если увидите, скажите, чтобы тут же шла в нашу комнату и не выходила оттуда, пока я не разрешу!

Выйдя с кухни, я отправился бродить по коридорам поместья, раздумывая о том, где еще может быть непоседливая ведьма.

Тут я заметил Тому, идущую мне навстречу.

— Тома, ты Бэйр не видела?

— Нет, в мои обязанности не входит следить за гостями, — гордо вздернула нос и прошла мимо, даже не остановившись.

Куда же Бэйр могла запропаститься? Только бы с ней все было в порядке... Если найду, самолично убью за то, что торчит не понятно где! Договорились же, что она или в саду, или в комнате сидит, нигде больше! Нет, обязательно надо куда-то уйти! У меня и так не день, а черти что, а она, похоже, собралась меня добить.

Когда я постучался в дверь комнаты Арланда, мне никто не ответил. Войти не удалось — заперто. Судя по тому, что скважены не было видно, так просто я в это помещение не попаду.

Ох, не к добру это...

Меви велела мне убираться, сказав, что никого не видела; тройняшки синхронно пожали плечами; Хагард начал читать нотации о том, как некультурно с моей стороны было вломиться в их с женой комнату, Вереника кивала, соглашаясь с мужем.

Оставался только Лорен, которого я тоже не смог найти.

Только когда я уже, проклиная все на свете, собирался идти искать Бэйр в подвалах со зверем, на моем пути показался Лорен.

Казалось, этот верткий жулик специально старался скрыться, но я его все-таки догнал.

— Ты не видел мою напарницу? — спрашиваю, догнав графеныша и развернув его за плечи к себе лицом.

— Что?

— Бэйр! Где она? Ты ее не видел? Или Арланда?

— Ах, да, что-то припоминаю... — закивал он. — Твоя напарница уехала.

— Что!? Куда она могла уехать?

— Я не знаю. Она собрала вещи, взяла у меня денег за задание, села на своего рыжего коня и уехала, — ответил он, ласково на меня смотря.

— Быть не может...

— Я сам видел, как она уезжала.

— Она что-нибудь сказала? Куда уезжает и зачем, на сколько?

— Мммм... Она попросила, чтобы ты за ней не следовал.

— Как это? Она что, на совсем уехала?

— Я не знаю, говорю же. Она ничего не сказала кроме того, что уезжает.

— А что с Арландом?

— Он покинул поместье, собирается вернуться в свой Орден. Ему было тяжело оставаться здесь.

— Еще бы ему не тяжело на месте сидеть, от него ведь ускакало целое состояние...

Отпустив Лорена, я направился в конюшню, проверить, действительно ли Бэйр уехала. Мне очень хотелось надеяться, что все будет хорошо, но в душе я уже знал, что не будет.