Безымянная история

С растерянным видом девушка побрела по незнакомому городу, прижимая к груди проклятый артефакт. Было жарковато — хотя, конечно, не так, как в раскаленном мире. Некоторые прохожие косились на нее, необычно тепло одетую. Подсказка обнаружилась очень скоро: "Саранская городская поликлиника N..." "Саранск!!! — Таю прошиб холодный пот. — Ничего себе... Что же делать — без документов, без телефона и почти без денег?! И отчего я не ношу с собой свой мобильный?.. Спокойно, спокойно... Паника никогда никому не помогала!"

Искать отделение связи и звонить родителям?.. Неизвестно, сколько стоит звонок. И как долго будет идти перевод. И сколько времени придется торчать в Саранске, непонятно где и как... Напрашивался лишь один быстрый выход: вернуться в Питер тем же самым путем. "Попытаюсь без паники изучить его, разобраться в принципах работы этой чёртовой штуковины!" — Студентка решительно взялась за верньеру. Один из жителей Саранска впоследствии долго рассказывал о том, что якобы видел, как некая девушка растворилась в воздухе...

...Этот артефакт был очень тонким прибором. Он реагировал не только на прикосновения — на него можно было словно слегка надавливать мыслью, концентрировать на определенных образах. "Петербург... Величественная архитектура... Холодная Нева... Мосты... Каналы!.." — мысленно нашептывала Тая, впиваясь взглядом в серебристый металл, словно пытаясь его загипнотизировать. В "предпросмотре" и впрямь замелькали города — но большей частью какие-то инопланетные, или, скорее даже, иновселенские. "Универ... Катькин садик... Тетина квартира... Сырое парадное... — Она решила сузиться до конкретных образов. — Лекции... Учеба... Кафе... Музыка..." Она явственно представила музыку, игравшую в одном из арт-кафе, куда она однажды зашла с одногруппницами. Но упрямый диск не показывал ничего, даже отдаленно похожего на Питер. Лишь серебряные минареты, какие-то наклонные башни, сияющие многогранные небоскребы, покинутые замшелые храмы... В сердцах Тая снова тронула верньеру.

Ей показалось, что она провалилась сквозь стеклянный пол, разбившийся с тонким мелодичным звоном.

— Что это?! — выдохнула она, скорее удивленно, чем испуганно. Вместо голоса прозвучало несколько музыкальных нот, удивительно чистых, выражающих намного больше, чем примитивные слова. Фраза тут же потонула в целой волне подступающих нот. Тая просто захлебнулась от восторга, столкнувшись с этой волной. Это был звук — но звук ощутимый и теплый!.. Это была мелодия — но какая! Ее можно было видеть, осязать и обонять, пробовать на вкус! Каждый выдох добавлял в нее несколько кратких ноток, тут же вписывающихся в окружающую мелодию. У Таисии уже не было внутренних органов, конечностей и органов чувств — всё это превратилось в звук, живой и объемный! Прежним осталось лишь сознание.

Музыка текла мимо нее, как река или ветер. Музыка текла сквозь нее. Ноты кристаллизовывались в неподвижные, твердые минералы. Композиции росли и ветвились, расцветали и опадали, преследовали друг друга, сливались и давали начало новым. Они танцевали, взаимопроникали, о чем-то сообщали друг другу... Тысячи нот, тысяч тональностей звучали согласно, не перекрывая друг друга — какими бы громогласными или тихими не были. То, что люди называют "симфониями", здесь было лишь частями необъятной и прекрасной композиции; подобно тому, как симфония образуется из партий. Какие инструменты могли бы производить такую музыку?.. Некоторые звуки напоминали Тае звук рояля, гитары, барабана или флейты, или чего-то экзотического вроде маримбы или сякухати... Или звуки современной электронной музыки. Но это было лишь внешнее сходство. Ничто изготовленное из дерева, меди или бамбука не способно издавать ноты такой чистоты и такой силы. Даже редчайшие и ценнейшие инструменты казались бы здесь слишком грубыми и примитивными. Да и во всем мире нет стольких инструментов и стольких музыкантов, чтобы изобразить нечто хотя бы отдаленно похожее!..

Флейтовые переливы порхали, подобно птичьим стайкам. Строгие, надменные басы стремились ввысь, как горы или башни. Легкое тихое дудение неслось по небесам, состоящим из хрустального звона, растянувшегося до бесконечности. Вихри бурдонных звуков сердито кружились, вздымая облака маракасного шороха. "Целый мир, сотканный из звука?! — изумлялась и восторгалась Тая. — Целая планета из музыки?!" Ей казалось, что теперь ее слух не ограничен скудными пределами человеческого уха. Да что там человеческого! Пожалуй, даже дельфины и летучие мыши не способны слышать такой широкий диапазон — от нижайших инфразвуков до тончайших ультразвуков! Сконцентрировавшись, девушка поняла, что слышит даже звук вращения этого мира: низкий-низкий и тихий-тихий. И при этом все остальные звуки были лишь его продолжением и дополнением... Были слышны даже далекие-далекие, таинственно звенящие ноты, издаваемые небесными телами...

Зрение, вкус, обоняние и осязание исчезли, слившись со слухом — но у Таи, изучающей новый мир, всё равно неизбежно возникали зрительные ассоциации. Хрустальный звон был небесно-голубым. Щебетание было золотистым. "Гитарные" переливы были темно-синими и зелеными. А сама Тая была небольшой, компактной звуковой композицией, подвижной, пестрой и яркой, как скоморох... Она была чужда этому миру, сбалансированному и сложно упорядоченному — но отчаянно пыталась влиться в него, звучать согласно с ним. Таисия танцевала и кружилась, пытаясь соединиться с окружающим великолепием, купалась в мелодичных реках и ныряла в симфонические моря, вдыхала одни ноты — и выдыхала другие...

Новый мир очаровывал ее. Она уже не помнила, кем она была раньше и как очутилась здесь. Ей была обидна собственная чуждость. Она желала одного — найти свое место в исполинской симфонии, среди сияющих звуков и звучащих цветов, и звучать вместе с ними... Звучать вечно. Звучать изо всех сил...

"Ля, ля, ля, си, до!.." — жестикулировала она, вспыхивая ярко-фиолетовым и сверкающим синим. "Доо!.. Дооо!.. Ррреее!.." — гневно вторило ей что-то зелёно-белое. Или кто-то?.. "Си-ля-соль, соль-фа-соль!.." — вращалась Тая, пытаясь найти контакт с этой сущностью.

Желанного ответа не послышалось. Вместо него страшная, темная и холодная какофония обрушилась на девушку-мелодию, подобно лавине, погребая под собой. "Си-и-и-и..." — застонала Тая от ужаса и боли. Она не могла пошевелиться, не могла издать ни единой нотки... "Неужели конец?.." — подумала она.

И провалилась в какую-то темную бездну, сопровождаемая ужасным хрустом и звоном...

"Идиотка!!! Идиотка!!! Идиотка!!! — беззвучно кричал кто-то. — Ты нашла очень опасную игрушку (забаву?)!!! Ты могла не только прервать свой род (последовательность?), но и наделать много серьезных бед!!! Бед, которых ты даже не можешь вообразить (осмыслить?)!!!"

Падение закончилось внезапно и мягко. Тая лежала ничком, сжимая в руке серебристый диск, бессильно принимая проклятия, как удары. Что ж, по крайней мере, она снова была прежней Таей: с руками и ногами, в джинсовой куртке, черных штанах и кроссовках... С большим усилием она открыла глаза. Среди темноты виднелась, словно слегка светясь, фигура огромного (заметно выше двух метров!), широкоплечего и массивного мужчины в желтой одежде, чем-то отдаленно напоминавшего древнего перса. Этот человек держал какой-то шаровидный предмет, блестящий серебром — точь-в-точь, как злосчастный диск. Тая испугалась незнакомца даже сильнее, чем "китов" и черной какофонии и забарахталась, пытаясь уползти. От этого богатыря исходило такое же вибрирующее волнение, как и от диска, отзывающегося на Таино прикосновение — и это почему-то было самым страшным. Чувствовалось, что он, в отличие от Таи, прекрасно ориентируется среди иных миров и прекрасно знает правила путешествий по ним... Это было довольно-таки обидно. Словно съезжаешь по заснеженному склону на пузе — и смотришь на умелого слаломиста, лихо выписывающего зигзаги и ловко прыгающего через ямы.

Незнакомец, грузно ступая, подошел к уползающей Тае и склонился над ней. Потянулся, чтобы отнять артефакт — но, едва притронувшись к нему, с отвращением отдёрнул руку.

"Мы давно ждали, что этот прибор (инструмент?) даст о себе знать. Любопытный негодяй обманул меньших (детей?) и похитил его. Мы планировали операцию по его изъятию (возвращению?). Я пустился в погоню и догнал тебя. Но ты необратимо испортила трудносделанный (дорогостоящий?) инструмент!!! Потрудись же теперь уничтожить его!!! О, как вы все глупы!!! Как опасны в своей глупости!!! Как опасны для самих себя!!! Уничтожь его!!! Уничтожь!!!" — зазвучало у девушки в голове. Многие "слова" были неясны по своему значению: меньшие? младшие? отпрыски? дети?..

Человек небрежно ухватил Таю за руку и приложил к её кисти серебряный шар. Душераздирающая холодная дрожь прошла сквозь ее тело, словно пронзая его и входя в голову. В голове воцарился хаос — словно мозг перекручивали, как кубик Рубика... Тае показалось, что она теряет сознание. Затем послышался звук, похожий на звук лопнувшей струны. Девушка схватилась за голову, судорожно сжимаясь. Ничья рука уже не держала её. "Почва" исчезла, и тело Таи зависло в пустоте, словно в невесомости. Вокруг не было ничего, кроме темноты.

Затем перед ней снова появился человек в желтом. На сей раз он стоял поодаль и был не один: рядом с ним была женщина в фиолетовом, такая же высокая и могучая. А вокруг них, полукольцом — люди поменьше и пощуплее, в длинных робах (или скорее кафтанах?..) жёлтого или фиолетового цвета, всем видом выражающие любовь и почтение к супругам. Тая видела их всех смутно, словно сквозь туман или мутную колышущуюся воду.

"Что это? Какое-то видение? Они далеко отсюда — я вижу лишь их изображение. Или это я — видение для них?.." — подумала она, рассеянно пытаясь найти конечностями какую-то опору.

Многие из "подданных" были детьми или подростками. Таисия успела разглядеть лицо "короля в желтом": с окладистой бородой, с высоким лбом, с глубоко посаженными пронзительными глазами... "Он похож... похож на Шутова! Они — родственники!" — с изумлением поняла она. Женщину Тая не успела рассмотреть. "Подданные" же были весьма похожи друг на друга, а также имели явное сходство со своим предводителем...

"Король" и "королева" властным жестом подняли руки, и Таю словно швырнуло куда-то вдаль, во тьму. Наверное, она потеряла сознание.

Пробуждение пришло не сразу.

— Где я?.. И кто я?.. Всё чудесатее и чудесатее... — с болью в голосе простонала Таисия, открывая глаза.

Она оказалась в... своем временном жилье, в тетиной квартире на улице Марата. Сразу мелькнула мысль о странной сложной галлюцинации, об очень реалистичном сновидении или чем-то в этом роде... Потеряла сознание, рухнула на пол — и пережила всю эту странную историю... в своей голове.

Но дискообразная штуковина лежала на полу, печально поблескивая в луче лунного света. Лунного?! — встрепенулась Тая. Была уже поздняя ночь. "Как хорошо, что тетя на даче! Она не знает о моем исчезновении, и, что еще лучше, не видела моего появления!"

Когда она попыталась подобрать диск, тот снова ответил на ее прикосновение. Тогда Тая набросила на него покрывало.

Какая странная и жуткая история... В голове Таисии всё еще звучали отголоски музыки, заполнявшей странный чужой мир... Вспоминались лица зловещих людей в желтом и фиолетовом... И пение "инопланетных китов"... И странные города, мелькавшие перед ней... Переливы пламени, вырывающегося из потоков магмы... Сильнее же всего врезался в память "звуковой" мир, мир-мелодия. Тая отчетливо помнила многие отрывки этой мелодии. Не удержавшись, девушка села за старинное тетино пианино. "Может быть, мои мучения в музыкальной школе были не напрасными... Вдруг это станет новым направлением в музыке?!" — Она ударила по клавишам. До-до-до-дооо... Ре-рее, доо!.. И тут же схватилась за уши! Как же фальшиво и коряво звучало пианино!.. Это была не музыка, это был просто шум... То, что прекрасно и гармонично звучало в том мире, здесь оказалось каким-то рваным хаосом... Да и инструмент сильно не дотягивал...

В стену выразительно постучали.

— Извините... — буркнула Тая.

Во сне она снова путешествовала по царству цветной и светящейся музыки... Снова танцевала и извлекала чистые ноты — и на этот раз весь окружающий мир вторил ей. Как же ей не хотелось просыпаться!..

В странном, полудремотном состоянии Тая пошла в университет. Музыка, передаваемая по радио, вызывала у нее сильнейшее раздражение. Саксофон уличного музыканта изрыгал отвратительное сиплое вытьё. От шума проезжающих машин хотелось схватиться за уши. Человеческие голоса звучали нелепо и смешно — словно болтовня попугаев или лопотание обезьян.

В сумке лежал злосчастный диск, завернутый в футболку. И хотя он никак не проявлял себя, Тая то и дело вспоминала про него, постоянно ловя себя на том, что боится этой блестящей железки. В то же время было страшновато: а вдруг артефакт куда-то пропал или потерялся?! То и дело она совала руку в сумку, проверяя, на месте ли сверток.

Занятия шли долго, тягуче и мучительно.

— Ты не приболела? На тебе просто лица нет! — замечали одногруппники.

— Да нет... Просто голова болит.

Тая бессмысленно глядела в книги и конспекты, совиным взглядом смотрела на лектора, ничего не записывая. К четвертой паре силы покинули ее, и она опустила голову на стол, подложив вместо подушки толстый учебник.

— ...Таисия Петровна! Вы никак спите?! — сердито заметил преподаватель.

— Простите... Уже просыпаюсь...

С трудом она дождалась окончания занятий, и когда те наконец закончились, опрометью побежала к магазину ужасов. Сонливость как ветром сдуло. К тому же по дороге она забежала в кофейню и выпила стакан дорогого эспрессо.

Но где же этот "Макабр"?! Где этот магазин ужасов?! Неожиданно Тая испытала ужас и без его помощи: название улицы напрочь вылетело у нее из головы. Тая не помнила ни адреса, ни каких-либо ориентиров!.. В отчаянии студентка исходила десятки улиц и переулков, заглянула во множество дворов — безуспешно! Всё такое разное... И в то же время такое одинаковое...

В этот день она взяла с собой свой телефон. Мало ли что случится... Мало ли в какой Саранск может забросить судьба... Google, открытый с телефона, ничем не помог. Магазин "Макабр" не только не имел сайта, но и нигде не упоминался. Она не могла даже с уверенностью вспомнить, с какой стороны от Невского он находился. До Аничкова моста или после?.. Шла ли она вчера по Поварской?.. Или по Колокольной?.. В соцсетях не нашлось никаких следов никакого 60-летнего Александра Шутова.

Существовал ли он вообще, этот Шутов со своим "Макабром"?.. У Таи уже не было такой уверенности. Но откуда тогда взялась эта странная вещь?..

Обессиленная и расстроенная Тая смотрела на темную воду Мойки. В воде отражались тучи, угрюмые питерские тучи. Из кафе доносились звуки джаза. Такие же неприятные, как звук миксера или перфоратора. Девушку охватила злость. Она выхватила из сумки проклятый сверток и занесла руку, намереваясь швырнуть серебряный диск в воду. Она явственно представила себе, как он летит к темной воде Мойки, как звучно плюхается, в последний раз сверкает на солнце и навсегда исчезает...