Chrome Shelled Regios том 4

— Да. Э... Он сейчас в городе Целни...

— Школьный город, да? Надо же было получить Небесный Клинок в таком возрасте. Из-за его неловкости ему, наверное, ничего легко не даётся? Но вступительный экзамен он сдал хорошо. Ты с ним занималась?

— Да.

— А сама поступила в высшую школу. Похоже, ты очень умна.

— Нет, что вы...

Благодаря такому мягкому подходу Альмонис сумела разговорить Лирин. Они говорили о всяком: как Лирин с ним занималась, как приближался день отъезда, как пришло первое письмо... Лирин говорила, и постепенно появилось чувство какого-то облегчения. Быть может, как только волнение ушло, она поняла, что разговор доставляет ей удовольствие. Быть может, она увлеклась. Ей вдруг показалось, что она беседует со старшей подругой, и она сказала то, чего говорить не следовало:

— А Лейфон... не может вернуться?

— Лирин, — одёрнул её Делк.

— Ой! — опомнилась она. — П-простите меня...

— Перестань, — отмахнулась королева. — Конечно же, его родина здесь. И он будет тебе дорог, что бы ни случилось. Не так ли?

— Да.

— Его возвращение не исключено. Не сразу, всему своё время, но возможность такая есть.

— Так значит... — радостно начала Лирин.

— Но я не знаю, вернётся ли он, когда время придёт... Решать буду не я, — оборвала её Альмонис. — Твой род вышел за пределы города, не так ли?

Последние слова были обращены уже не к ошеломлённой Лирин, а к Делку.

— Да... — ответил он, тоже удивлённый сменой темы.

— Среди тех, кто покидал город вместе с родоначальниками Салинванов, было немало учеников Сайхардена. Да и сам Сайхарден, наверное, ушёл бы, если бы не преклонный возраст.

— Верно, мне доводилось такое слышать.

— Позже они назвались Наёмниками, и к ним присоединился твой старший товарищ.

— Да. Рюхо Гадзю. Он гораздо талантливее меня. Честно говоря, это он должен был унаследовать фамилию Сайхардена.

— Он умер, — внезапно сказала королева, и в комнате наступила звенящая тишина.

Для Делка сказанное оказалось слишком неожиданным, и на секунду он застыл в замешательстве, не понимая, о ком речь и что эти слова означают.

— Не может быть, — потрясённо сказал он, осознав, наконец, услышанное.

— Наследник во втором поколении, человек, получивший имя Рюхо Салинван Гадзю, умер. Печально, но правда.

Занавес наполовину поднялся, и Альмонис, по-видимому, встав со стула, вытянула наружу руку. В руке лежала простая металлическая коробочка.

— Возьми.

Делк встал с дивана, нетвёрдой походкой приблизился, опустился на колено и принял коробочку. Тут же поднял крышку. В обитой изнутри тканью коробке лежал узкий металлический тубус и дайт.

— Да, это его дайт. Покойный учитель подарил перед отъездом Рюхо... И всё же трудно поверить.

— Похоже, после боя с гряземонстрами фронтовой врач не смог в достаточной мере очистить тело от оставшихся в нём загрязнителей.

В металлическом тубусе лежал волос. Когда нет возможности похоронить погибшего вне города как полагается, домой возвращается его волос.

— У него остались дети? — спросил Делк, глядя на неё с каменным лицом и чуть подрагивающими плечами.

— Говорят, наследником в третьем поколении стал его ученик. Ему всего восемнадцать лет. Похоже, способный.

— Вот оно как.

Делк закрыл крышку. Признаки только что охватившего его смятения исчезли бесследно.

— Похороны, с вашего позволения, возьму на себя.

— Да. Заслуги Салинванских Наёмников в деле создания репутации Грендану в мире огромны. А род Сайхарденов, чьё мастерство передаётся предводителям Наёмников, бесценен для Грендана. Утратить это мастерство нельзя. Делк Сайхарден. Не волнуйся ни о каких проблемах додзё. Думай только о том, как передать своё искусство.

— Есть.

— Лирин Марфес.

— Да?

— Похоже, роду Сайхарденов суждено стремиться за пределы города. Даже без кровных связей, сам дух унаследованного стиля ведёт их туда. Есть этот дух и в Лейфоне. Пусть даже он отказался от катаны, когда получил Небесный Клинок. Лучше тебе с этим смириться.

Лирин не ответила. На этом встреча и закончилась. Делк вышел, сжимая в руке коробочку с волосом Рюхо. Лирин вышла следом.

— Нет, — тихо, но отчётливо сказала она, переступая порог.

На этот маленький протест ушли все её силы. Она чувствовала себя капризным ребёнком. Маленьким ребёнком, который, будучи не в силах изменить реальность, мог лишь кричать "не хочу" и громко рыдать... Только ребёнку это, наверное, позволили бы. А Лирин уже не в том возрасте. Ей пятнадцать лет. В этом году будет шестнадцать. В таком возрасте некоторые уже работают. В таком возрасте надо самой исправлять то, что тебе не нравится. Но что она может?

Лирин шла в одиночестве по ночному Грендану, погрузившись в размышления. С Делком она уже распрощалась и шла в общежитие. Прошла шумную торговую улочку и вошла в тихий жилой район. Она шла по слабо освещённой фонарями улице, и её вдруг охватило чувство невероятного одиночества. Нет, не одиночества.

Дорога уходит в ночной мрак, ей нет конца. Впереди перекрёсток: слева дорога к школе, справа — к общежитию. А где окажешься, если пойти прямо? Слева и справа лежит повседневность, та самая, в которой уже почти шестнадцатилетнюю Лирин не ждёт ничего нового. А если пойти... прямо... Будет? Будет ли там дорога, которая приведёт к встрече с Лейфоном? Конечно нет. Так говорит здравый смысл. Там лишь дома, квартиры и усадьбы незнакомых ей людей. Перед этим будет небольшая торговая улочка, ресторан, никогда не видавший наплыва посетителей, и тем не менее каким-то чудом не разорившийся, магазин, в который она как-то ходила с одноклассницами посмотреть одежду и украшения, и кафе, в котором они после болтали. Ещё киоск со сладкой выпечкой.

Дорога прямо всё равно ведёт в повседневность. Повседневность, в которой Лирин Марфес ходит в высшую школу, и в которой нет Лейфона. Ей не одиноко. Просто некуда идти.

— Эй, — похлопал её кто-то по плечу.

Она обернулась и увидела Синолу.

— Сэмпай?

— Что случилось? Ты чего тут встала?

— А, нет... — отвела взгляд Лирин, не в силах подобрать слова. — Ничего.

Она решила вернуться в общежитие. Сделать вид, что всё хорошо, и пойти, чтобы не беспокоить Синолу.

Но ноги не слушались.

— М...

— Ой!

Синола вдруг положила руку на голову Лирин и взъерошила ей волосы.

— Т-ты чего?

— Я голодная. Пошли поедим.

— А?

Больше она ничего спросить не успела. Поняла лишь, что её тащат за руку в направлении, с которого она пришла.

Хотя предложено было поесть, пришли они почему-то в бар...

— Сэмпай... Я несовершеннолетняя.

— Ничего, у них есть сок, и кормят вкусно.

Сидеть здесь можно было только за стойкой. Приглушённый голубоватый свет из непонятного источника не позволял разглядеть сидящих рядом. Нормальное освещение, похоже, было только за стойкой, и хозяина было хорошо видно. Вдоль стойки словно проходила стена света, отделяющая реальный мир по ту сторону от здешнего мира грёз.

— Но ведь...

— Брось. Эй, хозяин. Накорми.

— У нас питейное заведение.

— Да ладно тебе.

— Да вот не ладно. Эх... — недовольно вздохнул хозяин, но сковородку взял.

— Он здесь хозяин. В одном институте учились.

— Да?

— Пристрастился к выпивке и всё бросил.

— Жалко.

— Почему? Надо жить так, как хочется.

Пока они переговаривались, хозяин готовил. Курицу с рисом.

— Ну, не ленись. Хоть яйцом залей.

— Отстань, капризунья. Выпей лучше, выпей, — сказал он и поставил перед ними стаканы.

— Я, я не...

— Знаю. Безалкогольный коктейль.

Перед Лирин стоял напиток голубого цвета. Полезным для здоровья он не выглядел. Если сказать так хозяину, он точно обидится. Но...

Благодаря освещению голубой напиток идеально сочетался с обстановкой. Яркий свет из-за стойки падал на кубики льда в стакане, и они сверкали, словно бриллианты.

— У...

В животе у неё заурчало.

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха!

— П-перестань.

— Вот, поешь, — предложил хозяин под смех Синолы, и раскрасневшаяся Лирин взяла ложку.

Она принялась за еду, продолжая разглядывать коктейль. Голубые бриллианты голубого мира. Она не видела даже лиц сидевших рядом. Казалось, что она сама на дне моря. Всё вокруг размыто и расплывчато. Другой мир. Отчётливо видно только то, что по ту сторону стойки — чудесный мир, созданный, чтобы хозяин смотрел на него, или чтобы посетители смотрели на хозяина. Лирин казалось, что она идёт по туннелю под искусственным озером. Да, это всё ненастоящее. Голоса посетителей сливались в единый гул — так шумит в ушах, когда ныряешь в воду. Ей почему-то полегчало. Вода словно растворила непонятную тяжесть в груди.

Она съела курицу с рисом, но коктейль выпить не могла. Кружившиеся в стакане кубики льда уже растаяли. Не могла, хотя хозяин обещал сделать ещё. Ведь если выпьет, подводный мир вокруг неё исчезнет. Так ей казалось.

— Ой, уснула, — заметила Синола, осушив третий стакан коктейля.

— Ты привела несовершеннолетнюю, — возмутился хозяин.

— Не только взрослым хочется напиться и забыть о проблемах, — ответила она и заказала четвёртый коктейль. — У всех бывают тяжёлые времена. И когда они наступают, кому не охота уйти от реальности?

— Выпивка проблем не решает.

— Но иногда надо смягчить удар.

— Хм. Впрочем, так я и думал. И ты ведь от неё не отстанешь? Ты как ребёнок, докучаешь тем, кто тебе нравится.

— А что такого? Обожаю наблюдать за влюблёнными девушками.

— Странные у тебя развлечения.

На этом разговор закончился, и Синола грустно усмехнулась.

* * *

Распрощавшись с остальными после ресторана, Шарнид в одиночестве отправился в деловой квартал города. Особой цели у него не было. Он убивал время: заглянул в магазин, перекинулся парой слов со знакомыми.

Ночь будет долгой. Вот что его по-настоящему беспокоило. Раз чувствуешь, что ночь будет долгой, надо уйти в свою комнату и завалиться в постель. Так он себе не раз говорил. Бессонница особо не мучила. И встреч он здесь никому не назначал. Просто убивал время. Важно не время, а место — он должен быть здесь. Ему казалось, что должен.

Он вышел из магазина. Увидел играющих на улице музыкантов. Встал немного в стороне от обступившей музыкантов толпы фанатов, прислонился к ставням закрывшегося магазина и стал слушать, не особо вслушиваясь.

Шарнид не очень хотел быть замеченным. Его знали по боям взводов, в школе за ним часто бегали девушки — и некоторые своего добивались — но сейчас его никто не окликнул. Он не давал такой возможности. Инстинктивно стал незаметен.

Толпа окружает уличных музыкантов. Мастер продаёт поделки собственного изготовления, парочка разглядывает. Средней руки музыканты играют в своём грохочущем ритме. Микрофона у певца нет, и голос звучит чуть тише музыки. Куда бы ни пошёл Шарнид, его будут окружать люди. Окружённый людьми, он прикрыл глаза, чувствуя течение времени. Он ждал, прислушиваясь.

Сегодня ждать пришлось недолго. Раздалось мягкое цоканье каблуков. Услышав их идеальный ритм, Шарнид открыл глаза. Они уже отвыкли от яркого света. Огни ночной улицы ослепляли. Мимо шли люди, среди них и тот знакомый, с которым Шарнид общался у магазина. Знакомый прошёл, видимо, не заметив Шарнида. Глаза понемногу привыкали к свету, а он продолжал ждать.

Рядом мелькнул золотой отблеск. Длинные светлые волосы. Закрученные, словно пружины, кудри покачивались в такт походке. Подбородок острый, словно заточенный кинжал. Тонкие губы решительно сжаты, глаза смотрят вперёд, только вперёд.

Она прошла перед Шарнидом. Прошла, не посмотрев на него. Остановится ли она, если окликнуть? Наверное, да. Но что он будет делать, если она остановится? Был один вариант. Но осуществить его Шарнид не решался. Он усмехнулся собственной робости, вышел из-под ставни и последовал за девушкой.

Она решительной походкой прошла через квартал. Им уже перестали попадаться толпы людей, но шага она не замедляла. Видимо знала, куда идёт.

Хм? Торговый квартал кончился, а она спокойно пошла дальше по безлюдной улице, с недоумением отметил Шарнид.

Она всегда там, где много людей. Нынешний маршрут отличался от обычных, с улицы Сарнаки на улицу Кени или Лихонск. Неужели... Живот скрутило от нехорошего предчувствия, и Шарнид усилил уже действующее кэй-глушение. Он сохранял дистанцию и следовал за звуком шагов.

Наконец они вышли к окраине. Совсем рядом располагался учебный район строительного факультета. Когда Шарнид только поступил, здесь тоже находились магазины. Особо людным место не было, но пользовалось популярностью за возможность там затеряться. Однако когда он обратил на район внимание, магазины уже один за другим закрывались. Наверное, популярности хватило ненадолго, да и мода на всякое благодаря ежегодному притоку и оттоку жителей менялась постоянно.

Из мира воспоминаний, в которые он незаметно для себя погрузился, его выдернул грохот взрыва. Шедшая впереди девушка напряжённо замерла. Грохот донёсся издалека. Шарнид скрылся в тени дома, не прекращая кэй-глушения.

Он почувствовал, как мощный контакт пронёсся над головой. Лейфон? Шарнид узнал контакт. На секунду взгляд выхватил Лейфона и ещё один силуэт. Второй контакт Шарнид не узнал. Те двое исчезли, и он тут же перевёл взгляд обратно на девушку. Она тоже не стала уделять контактам много внимания. Побежала в сторону взрыва. Шарнида прекратил кэй-глушение, усилил организм с помощью внутренней кэй, забрался на крышу дома и последовал за ней.

Пунктом назначения оказалась именно та местность, где раньше были магазины. С магазина водяных пистолетов были сорваны ставни, военные городской полиции ломились внутрь.

Он усилил зрение. Слабый лунный свет превратился в полуденное солнце, и Шарнид изучил обстановку.

Городская полиция окружила военного. Однако военный легко прорвал оцепление и бросился бежать. Среди тех, кто бросился в погоню, Шарнид заметил одноклассницу Лейфона, но помогать не стал. Он сосредоточил взгляд на беглеце. Кое-как удалось разглядеть. Девушка. По виду ровесница Лейфона.

Не она. Шарнид увидел не то, чего боялся увидеть. Он расслабился, напряжение из живота ушло.

Будь он внимательнее, почувствовал бы присутствие за спиной.

— Что ты здесь делаешь?

Она. В спину упёрлось что-то острое.

Он не настолько глуп, чтобы позволить преследуемому зайти со спины. Всему виной собственная паника... Он мысленно над собой посмеялся.

— Люблю гулять по ночам. Прямо как ты, подруга. Сейчас вот столько интересного увидел. Такая волнующая ночь. Не находишь?

— Не нахожу. Шумная, неприятная ночь, — процедил ледяной, враждебный голос из-за спины, и Шарнид, не опуская поднятых рук, пожал плечами.

Он попытался повернуться и почувствовал укол.

— Не двигайся. На такой дистанции тебе и предохраняющие настройки не помогут.

Он всё равно повернулся. Удара не последовало. Рука сжимала пику из платинового дайта. В сверлящем Шарнида взгляде читалась откровенная неприязнь.