Наташа хотела отвесить мальчишке подзатыльник, не дотянулась и вздохнула:
— У него девок — очередь стоит. Видимо, моя печальная судьба — это охотник Лешка!
Лешка был местным дурачком, влюбленным в Наташу. Каждый день, если не бегал по тайге за добычей, он прохаживался мимо больничных ворот с надеждой увидеть хорошенькую медсестричку и проводить, пусть молча и на расстоянии десяти шагов, в сторону дома. Потом, поддавшись на уговоры девушки, Вовка сделал в заборе лаз к соседнему проулку. И не желавшая слушать насмешки Наташа частенько уходила домой через него.
Три дня в сборах и волнении пролетели незаметно. А на четвертый приисковый вертолет привез Игоря Владимировича. Он оказался высоким молодым мужчиной в охотничьей экипировке и с сумкой для документов.
— Я думал у вас — непролазная грязь! А тут хорошо! Сирень! Зелень! Тепло и сухо. — Проговорил он, оглядывая Вовку. — Надо же, совсем взрослый парень!
— Мне четырнадцать лет. И у меня есть паспорт.
— Но до восемнадцати ты все равно несовершеннолетний. Пойдем, нам надо успеть оформить все документы до вечера. Вертолет ждать не будет, а на перекладных трястись слишком долго. К тому же командировка заканчивается.
Они вдвоем, словно вихрь, полетели в школу за аттестатом. Оттуда — к главврачу, который побежал с ними в местную администрацию переоформлять опеку на Игоря Владимировича. Потом, распрощавшись со всеми, они направились в местный аэропорт, где стоял вертолет.
И вот Вовка, не веря своему счастью, смотрел с небес на маленький город, в котором жил последний год. Довольно улыбаясь, он желал, чтобы бескрайнее зеленое море внизу быстрее исчезло, но все равно немного жалел, что больше никогда не увидит Пашку, Аньку, Андрея Андреевича и Петра Ильича. Добрых к сироте медсестер. Сколько хорошего они для него сделали! Даже лыжи... Вовка забрал их с собой.
Потом его ошеломил большой аэропорт, да и сам шумный, многолюдный Иркутск. Отсидев в гостинице день, пока его сопровождающий подписывал свои и Вовкины бумаги, они снова помчались в аэропорт. Времени у Игоря Владимировича не было, поэтому с девушкой Олей встретиться не удалось. Вовка просто отправил ей сообщение.
'Долетишь до Москвы, пришли свою фотку с Кремлем!' — Написала она и пожелала легкой дороги. И снова они летели в самолете. Но в этот раз за окнами была ночь. Переволновавшийся парень задремал и проснулся только тогда, когда Игорь Владимирович с улыбкой тронул его плечо:
— Эй, соня! Прилетели! Домодедово!
* * *
Хорошая знакомая бабушки Лидии, мама Игоря Владимировича, крепко обняла незнакомого стеснительного парнишку.
— Будешь нашим гостем до отлета! Игорь на днях возьмет билет на ближайшую дату, а пока поживешь у нас. Ты ведь тоже москвич?
— Я ничего не помню. — Опустил ресницы Вовка.
— Ну и славно. Тогда я познакомлю тебя с Москвой!
И каждый день, пока парень находился у гостеприимных хозяев, Инна Сергеевна кормила его до отвала и гуляла с ним по городу. А однажды привезла в один дворик, густо заросший зеленью.
— Вов, тебе это место ничего не напоминает?
— Вероятно, я здесь когда-то жил?
— Да, мальчик. Вон те окна были твоими.
— Не помню. — Вовке стало не по себе. — Пойдемте отсюда!
Интернет в Москве ловился везде, поэтому парень наделал фотографий и послал их Ольге и врачам. Потом подумал и отправил директору школы, поскольку тот, как мог, принимал участие в его судьбе.
И снова он стоял у порога своего временного пристанища и обнимал плачущую Инну Сергеевну.
— Ну что Вы! — Неловко утешал женщину. — Все хорошо!
— Долетишь — напишешь! Деньги спрятал?
Небольшие Вовкины капиталы Игорь обменял на евро. А когда мальчишка хотел с ним рассчитаться, мать и сын замахали руками:
— Нам бабушка Лида деньги прислала! Самое главное — будь счастлив, Володенька!
В небе огромного летного поля взлетали и садились самолеты. Вовка бросил последний взгляд на русскую землю.
— Удачи тебе, парень! — Игорь махнул рукой уходящему на посадку какому-то одинокому и потерянному мальчику.
Тот улыбнулся в ответ и скрылся в коридоре.
Боинг заревел турбинами и медленно вырулил на взлет. Вовка застегнул ремень и посмотрел в иллюминатор. Самолет замер перед взлетной полосой, а потом начал набирать скорость... все быстрее, быстрее... плавно оторвался от полосы, стремительно поднимаясь над лесом и дачными строениями. И вдруг огромную машину тряхнуло. Звук двигателя изменил тональность. Вовка схватился за ремень и прижал нос к окну. Машина, на секунду замерев в воздухе, начала заваливаться на левое крыло.
— Не может быть... — прошептал потрясенный Вовка. — За что?!
Секунды растянулись вечностью. Кто-то, за гранью звука, кричал. Потом полетела ручная кладь. Салон начало затягивать дымом. Парень видел падающие на людей вещи, чужие руки, лица... в окне горящий двигатель и неумолимо надвигавшийся лес. Потом отлетело крыло, и брызнули в стороны снесенные им елки. Расплескалось и сразу загорелось топливо. К его лицу приблизилась земля... Жуткий треск, скрежет, взрыв, удар... И всё.
* * *
Путь шута
* * *
Я с детства таскаю в заплатах трико,
Хотя я — потомок дворян.
Поверьте, мальчишке шутить нелегко:
Мой дядя — картежник, буян,
Меня Королю он продал за долги.
'Отличный получится шут!'
Покормят объедками с чьей-то руки,
Смеясь, благодарности ждут.
Сквозь слезы пою — тихо плачет душа,
Звенит голова в колпаке.
Ну что я могу, и куда мне бежать?
Зажата судьба в кулаке
Безумных людей и дворцовых интриг,
Которым я в горле, как кость.
Оружье сражённого — дерзкий язык
И тайная, гордая злость.
Я вижу в сердцах ваших грязь и обман...
Но ветра задует гобой:
Над башней стремительно мчится туман,
Мечты унося за собой.
* * *
Глава первая. Знакомство
* * *
Вовка сидел на пеньке, равнодушно рассматривая догорающие останки самолета и суетящихся пожарных, заливавших пеной пляшущие кое-где огненные языки. Кто-то ходил среди искореженного металла, пытаясь достать разорванные ударом и взрывом обгоревшие куски тел. Пара человек собирала в кучу неожиданно уцелевшие чемоданы.
Но голову парня занимала только одна мысль: на какие шиши он теперь купит новый билет? И если бабушка снова вышлет деньги, то когда это случится? И как позвонить Игорю Владимировичу... Ведь телефон там, где-то под обломками. Первый раз за много лет Вовка заплакал. Ну что же это за жизнь такая! Поманили яркой конфетной оберткой — и снова отбирают, даже не дав попробовать!
— Эй, мальчик, не реви! — Рядом с ним остановился и положил ему руку на плечо крепкий мужчина в летной форме. — У меня дома внуки остались! И жена — сердечница...
— Но почему? Почему все это произошло?! — С отчаянием в голосе выкрикнул мальчишка. — Меня бабушка ждет!
— Теперь не дождется. — Спокойно сказал летчик. — Что произошло? А то, что летаем на рухляди, нормальной техники нет. Знаешь, в чем заключается предполетный осмотр?
— В чем? — Вовка вытер рукавом глаза и нос.
— В осмотре. Визуальном. С расстояния двадцать метров от фюзеляжа. И вопросом: 'проблем не было?' — 'no problems'. А в воздухе клинит механику, окислившиеся клеммы не пропускают достаточное напряжение... А... — махнул летчик рукой. — Все равно жаловаться бесполезно. У нас разговор с начальством короткий: не нравится этот самолет, покупай собственный.
Тут к ним подошел еще один пилот и молоденькая девушка-бортпроводница.
— А Мария Викторовна где?
— Не знаю! — Легкомысленно пожала плечами девушка. — Наверное, под завалами. Может, выкинуло куда.
Постепенно к ним начали подходить и другие пассажиры злосчастного рейса, образовывая молчаливую толпу вокруг своих командиров. Последней прибежала та самая Мария Викторовна, поправляя съехавший галстук.
— Все в сборе? — Спросил первый пилот.
Кое-кто кивнул головой.
— Тогда нам пора...
И он, подняв глаза, посмотрел на яркое летнее небо, которое начало раскрываться изнутри, вытягивая к ним коридор жемчужного света, к которому хотелось прикоснуться, да и вообще, взять и уйти в его безмятежное ощущение покоя.
— Дай мне руку, мальчик!
Вовка доверчиво протянул свою ладонь летчику.
— Самое печальное, опять во всех грехах обвинят летный состав. — Улыбнулся второй пилот, а штурман что-то неразборчиво буркнул про судьбу.
— А разве мы не в аэропорт? — Удивился Вовка, когда сто с лишним человек организованно пошли к небесной лестнице.
— Разве ты не понял? — Улыбнулась молоденькая стюардесса. — Мы разбились и сгорели в этом лесу. Теперь нас ждут звезды.
— Неправда! Я всех вижу!
— Зато не видят тебя. — Девушка постучала по плечу одного из спасателей. Тот даже не дернулся.
— Пойдем, парень.
И первый пилот вместе с Вовкой медленно вошел в жемчужный туннель.
Земля пропала, словно ее и не было. Тени погибших людей постепенно теряли яркие образы, становясь все бледнее и воздушнее. Они растворялись в рассеянном свете, постепенно опустошающем память и делая ненужными когда-то важные для каждого дела и лица. Перед Вовкиным взором иногда проносились обрывки картин детства: мамины руки и теплый поцелуй в щечку. Улыбка бабушки Тани. Песочница в их старом дворе, формочки и машинки... Вот как, оказывается, люди уходят к звездам! Может там, в конце этого пути, он сможет обнять папу и маму?
Командир экипажа крепко держал мальчишечью руку. Если Вовка поднимал голову, мужчина ободряюще улыбался. Наконец они попали в огромный светлый зал. Тут стояли, сидели и бродили призрачные силуэты бывших людей. А между ними метеорчиками проносились сияющие существа в голубой униформе. Иногда одно из них останавливалось рядом с пришедшим, говорило пару слов, и тот, со счастливой улыбкой на лице, исчезал за одной из многочисленных дверей. Едва здесь появилась их команда, сразу трое 'ангелов', как окрестил их Вовка, подлетели к летчикам.
— Россия? — Нежным печальным голосом поинтересовался один из них. — Авиакатастрофа?
— Допрыгаются. — Философски сказал другой. — Терпение Высших почти лопнуло. Неужели вам нравится так жить? — Спросил он у пилота.
Тот пожал плечами.
— Разве у нас есть выбор? У всех — семьи. Если что не так — останешься без работы. Этим всех и запугивают... Да и толку в каких-то выступлениях? Одни уйдут, придут точно такие же, если не хуже. А семнадцатый год из генетической памяти еще не выветрился. Почему вы не хотите сделать людей... рассудительнее, что ли? Человек должен уметь предвидеть последствия своих поступков, иначе, несмотря на Заповеди Христа, в мире так ничего и не поменяется. Вам-то это не трудно, ведь люди, как губка, впитывают любую информацию и подсознательно ей верят.
— Ах, — третий ангел махнул светящейся ладошкой, — настройка этих параметров не в нашей юрисдикции. Впрочем, не думаю, что стоит именно сейчас об этом думать! — Рассмеялся он своим словам. — Тем более, в следующей жизни вы заслужили отдых... Куда бы вас направить...— Ангел полистал появившуюся в его руке прозрачную папочку с вложенными файликами. — Ну вот! Поздравляю! Прошу, ваша дверь!
Прямо перед летчиками открылась синяя, как снег в тени, створка. Серебристая дорожка из звезд указывала экипажу самолета новый путь в новые жизни. Ладонь Вовки сама собой выскользнула из большой мужской руки. Летчик посмотрел на парня и потрепал его светлые волосы:
— Прощай, мальчик! Пусть небо будет к тебе благосклонным!
И решительно шагнул на тропу.
* * *
Оставшись без дружеской поддержки, Вовка немного походил между призраками и ангелами. Почему-то его никто не замечал. Здешние вершители судеб обходили и облетали парнишку, даже если он заступал им дорогу. Догадавшись, что никто не собирается с ним заниматься, Вовка отошел в сторону и начал рассматривать двери. Странно, но в бело-жемчужном тумане они выглядели уверенно-плотными, разностильными и разноцветными. На одной из них он с удивлением увидел нарисованные ромашки, качающие головками под нечувствительным ветром. Он уже хотел потрогать их лепестки и протянул руку, как его толкнула маленькая девочка с красными бантиками и забавными хвостиками:
— Это не твоя дверь! — Заявила она. — Сюда идут только маленькие!
— Эй, погоди, а ты долго ждала своей очереди?
— Не знаю, — она вздернула конопатый носик и хлопнула ресничками, — здесь времени нет.
— А там? — Он кивнул на дверь.
— Там... — она задумалась. — Я выберу себе новых маму и папу. Они будут меня любить!
И девочка повернула ручку. Оттуда повеяло запахом летнего луга и жаркого дня. Девочка шагнула внутрь и почти сразу растворилась в бьющих в лицо солнечных лучах. Дверь, не давая парню разглядеть подробности, захлопнулась.
— Ну и ладно, — сам себя успокоил Вовка, — посижу пока...
Делать было нечего, и он устроился рядом с дверью прямо на полу... или облаке?
Бывшие люди приходили и уходили, в-основном, молча. И лишь некоторые, привыкшие в воплощенном мире к особому вниманию, иногда повышали голос. Тогда кто-нибудь из персонала, мимолетно взглянув на источник шума, хлопал в ладоши. Бывший важный человек, не успев охнуть, проваливался вниз.
— Это чего, — забеспокоился Вовка, — в ад его что ли?
— Нет. — Раздался над его головой спокойный юный голос, говоривший по-немецки. Вовка его понял, хотя предложения строились несколько иначе, чем его учили. — Им очистят память, совсем. Даже душа ничего помнить не будет. И на новый цикл перерождений. С самого начала.
Вовка поднял голову. Ему улыбался невысокий паренек, годами моложе, чем он сам.
— Садись! — Сказал Вовка тоже по-немецки. — Как тебя зовут?
— Вальтер Шонн. — Парнишка привалился к Вовке плечом. — А ты тут как появился?
— Самолет разбился. Жаль, бабушка не дождется. А я ведь никогда ее не видел...
— Самолет? Что это?
— Парень, ты смеешься? Или в каменном веке живешь? Понимаю, я — недоучка: то в детдоме, то на ферме... А ты, вроде, хорошо одет... И не знаешь, что такое самолет? Неужели на фотках или в интернете не видел?
Парень отрицательно покачал головой и поинтересовался, что такое интернет. Когда Вовка на пальцах ему все объяснил, тот изумился:
— Интересно, как же я сюда попал? А, может, сплю, и ты мне снишься?
— А где ты спишь? — поинтересовался Вовка.
— Во дворце. — Нахмурился Вальтер.
— Может, скажешь, что ты — принц? — Прищурил Вовка ехидные глаза.
— Нет. — Тоскливо посмотрел мальчишка. — Я — сын герцога... А теперь — шут Его Величества.
— Погоди... — Вовка почесал в раздумье бровь. — Герцог и...шут? У тебя с головой все в порядке? Голосов не слышишь? Зеленые человечки в гости не заходят?
Вальтер подтянул к груди колени и бледно улыбнулся.
— Думаю, мы с тобой жили в разных мирах. Так иногда получается... Сбой системы. Как у твоего компьютера.
— Постой, но все мы — мертвые... Ты-то из дворца какими судьбами?
— Наверное, умер. Да и к лучшему. Отмучался.
— Ничего не понимаю! — Честно отозвался Вовка. — Слушай, времени тут все равно навалом. Так что, если хочешь, расскажи, что с тобой произошло.
