За грехи наши...

Дальнейшая эвакуация прошла без проблем, если не считать того факта, что жене стало плохо на лестнице около трупа — она же не видела еще зомби, так как из квартиры то не выходила. Загрузились и тронулись.

Дорога прошла без приключений, правда с сожалением мы обнаружили, что никаких военных патрулей или кордонов в городе нет, зато обнаружились периодически бродившие в разных местах города зомби.

Посреди ночи подъехали к хутору, где жили мои родители. На веранде горел ночник, значит они дома. Собаки залаяли... Побибикали у закрытых ворот, но в ответ раздался выстрел — и причем явно не из дробовика...

— Что надо? — грозный оклик отца было хорошо слышно в ночи, даже несмотря на непрекращающийся лай кавказцев.

— Пап, это мы приехали. Все хорошо, открывай.

Отец узнал мой голос, отпер ворота, широко распахнув створки махнул рукой.

— Заезжайте быстрее, — отец уже закрывал собак в вольер — видно было, что торопится.

Видом своим он напоминал полицая времен Отечественной войны или представителя 'лесных братьев' — на плече у отца висел Маузер 98к, а на боку была кобура с пистолетом. Одет он был в овчинный жилет поверх клетчатой рубашки и в синие джинсы. На ногах были сапоги а на голове кепка-бандеровка.

Тут же на крыльцо вышла мать и дети, выйдя из машины бросились к ней. По всему было видно, что они еще не спали, раз встретили нас при параде. Пока отец запирал ворота я поздоровался с мамой и спросил у неё о делах

— Ой, да ждали мы вас все время. Пытались звонить, но телефоны перестали работать. А материнское сердце оно все знает... А в здешних краях неспокойно стало... Стреляют иногда...

Неспешно перекусив отварной картошкой и запеченной свининой мы разговорились за столом о делах сегодняшних и планах на завтра. Решили, что я со Станеком завтра с рассвета на его джипе едем в Вильно — очень надеемся, что сможем помочь людям спокойно уезжать из города. Отец остается на хуторе и охраняет женщин и детей.

В общем-то у родителей подворье и так было полностью закрытым с трех сторон сараями, а с четвертой стороны высоким забором из сетки — рабицы на каркасе из уголков металлических и металлическими же сетчатыми воротами, а теперь еще и егоза поверх забора была натянута. Еще в бытность мою полицейским получилось удачно выменять на нашем складе несколько бухт этой егозы на списанные компьютеры. И вот на тебе, пригодилась. Так что охранять его можно было без особых хлопот. Да и арсенал у него не бедный.

— Пап, а откуда у тебя Маузер то?

— Дак война ж здесь прошла...

— А мне что раньше не говорил о нем?

— Повода небыло...

— Патроны к нему есть?

— Есть немного...

— А 'немного' это сколько?

— Ну пару ящиков есть...

Я потерял дар речи от такого 'немного'.

— Пап, а пулемета у тебя нет?

— Тебе нужен пулемет?

— Да вроде бы пока нет... Я чисто гипотетически интересуюсь.

— Чисто гипотетически ты давай свининку кушай. А пулемета у меня нету..

Мама, жена и дети пошли спать, а мы засиделись обсуждая план завтрашних действий. Порешили, что Станек берет G36 с полудюжиной запасных магазинов в разгрузке, Ременгтон Бруно с полусотней патронов в кофре, свой семнадцатый Глок и пару гранат, я беру АКС-74 со всеми магазинами в разгрузке, так же Глок и пару гранат. Все остальное оружие остается на хуторе. Было очень жаль потерянный в больнице Зиг, но за неимением лучшего будем пользоваться хорошим...

Слишком много впечатлений за один день. Добив бутылочку рябиновой мы пошли спать, оставив на Рекса и Трезора охрану хутора от внешних врагов. А завтра нам предстояло в меру сил помочь городу и его жителям побороть неожиданного врага.

'Краткая, но поучительная история про то, что нельзя спасти смертельно больного, но обязательно нужно попытаться это сделать или 'Умирающий Вильнюс''

Увы, но больше здесь мы ничем помочь не могли — топливо было на исходе, патроны, даже с учетом тех, которые взяли у военных, закончились. Да и сил то больше небыло. Я поднял автомат и выпустил в воздух одной очередью последние патроны.

— Салют в твою честь, славный город!, — и слеза разлуки скатилась из моего глаза...

Станек с трудом уселся на пассажирское сиденье — рана ноги здорово ему досаждала.

— А неплохо мы у Сейма то постреляли... Да и ребятам из АРАСа спасибо... Не за грош бы мы пропали... — сказал он и практически сразу отрубился. Пусть спит. Майора я уложил на заднее сиденье, сгребя в стороны разный хлам, валявшийся там, а его жена уселась рядом. Лишь бы до хутора их довести, а там мама вЫходит. Ну что ж, пора... Дома нас, наверное, заждались.

Глава 5. Хутора и хуторяне

(25 марта)

— Ну то, что вы привезли пулемет, паны, это хорошо. Но чем вы собираетесь из него пулять то? Опять же, к советскому автомату твоему, Данек, патронов меньше полцинка осталось. А к твоему, Станек, автомату патронов совсем ни одного нет. Да и калибры у всего вашего оружия разные, что тоже ни есть хорошо... Гранаты все порасходывали, только у меня две осталось... В общем вы как хотите, панове, но надо озаботиться вам патронами. Иначе нельзя. Еды у нас вдоволь, лекарства для раненых есть, а вот случись что серьезное, и защитить все это нечем будет. Хоть голыми руками бери...

Конечно отец прав и патронов у нас мало, но где ж их взять больше я не представлял. В Вильнюс соваться совсем не хотелось... Да и с калибрами разнобой получился. Ладно хоть пистолеты у нас основные под люгеровскую девятку и запас этого патрона тысячи две штук. Пулемет MG-3 под 7,62*51 и ни одного патрона к нему. Русских 5,45 — четыреста штук примерно. НАТОвских 5,56 миллиметровых ни одного. Есть еще два ящика немецких 7,92 еще военного выпуска, но под этот патрон у нас только один карабин есть... Да, вспомнил, еще пятьдесят патронов для ТТ есть, вот только самого ТТ нет. К дробовикам патронов пока хватало, правда, но надолго ли этого запаса хватит...

...

* 'Краткие, но поучительные истории...' будут написаны немного позже, когда научусь красиво излагать свои мысли.