За грехи наши...

'За грехи наши...'

Фанфик к 'Эпохе мертвых' Андрея Круза. Действие происходит в столице Литвы славном городе Вильнюсе, а также в его окрестностях. Сюжет прост и не замысловат: Главный герой — самый обычный обыватель (бывший офицер полиции, уволенный незадолго до Катастрофы) — спасает себя и своих близких (двое детей, жена, родители) от Катастрофы, неожиданно пришедшей в наш мир, и просто пытается выжить в этом мире...

Содержание:

Пролог.

Глава 1. Нас спасут!

Глава 2. Нас спасут?

Глава 3. Нас не спасут...

Глава 4. Долг.

Глава 5. Хутора и хуторяне.

Глава 6. Что такое 'мародер'?

Глава 7. Мой дом — моя крепость.

Глава 8. Гости.

Глава 9. Еще гости.

Глава 10. Мертвый Вильнюс.

Глава 11. Живые и альтернативно живые.

Глава 12. Встреча.

Глава 13. В Тракае все спокойно...

Глава 14. Бандиты.

Глава 15. Переселение 'народов'.

Глава 16. На службе у ...

Глава 17. И снова мертвый Вильнюс.

Глава 18. Огонь на башне.

Глава 19. Кровь за кровь.

Глава 20. Плотина.

Глава 21. В Гирайте раньше делали патроны...

Глава 22. Зима и замковое хозяйство.

Глава 23. Запасы, запасы и запасы...

Глава 24. Солдаты и крестьяне.

Глава 25. Принципы против 'понятий'.

Глава 26. 'Против лома нет приема, если нет другого лома'.

Глава 27. Новые жители.

Глава 28. Тракайский правитель.

Глава 29. Добрые вести из Минска.

Глава 30. Весна нового мира.

Эпилог.

Пролог

'... в общем-то неплохая жизнь...'.

— Чем бы таким заняться? — раздумывал я лежа на диване и разглядывая стекающие по стеклу капли первого весеннего дождя. В комнате стояла приятная тишина, присутствовал только негромкий фон дождя за окном — жена уехала на работу и отвезла детей в садик, а кот еще спал, заняв по диагонали почти всю кровать . Наконец-то, впервые за последние пять лет, я мог позволить себе отдохнуть. В общем-то и этот отдых я не планировал — все получилось достаточно неожиданно и, поначалу, даже неприятно...

Кстати, позвольте представиться: Данек Михалевский — еще совсем недавно офицер славной литовской полиции, а ныне уже почти инженер на лесопильной фабрике. Ну фабрика это конечно слишком громко сказано — полторы дюжины человек то всего — обычная небольшая лесопилка под Вильнюсом. Почему почти? А к работе мне нужно было приступать только с первого апреля — так договорились с хозяином этой самой лесопилки Густавом Яни. а сейчас на дворе еще только конец марта.

До злополучного праздника '8 марта' служба моя в полиции проходила достаточно равномерно и ожидаемо — без взлетов и падений. Пришел я в полицию в год смены тысячелетий после окончания Вильнюсского университета. Как раз в это время было принято решение организовать некоторые новые службы в информационном центре и я, можно сказать, стоял у самых истоков их создания. Большую часть времени приходилось проводить за компьютером, но иногда случалось поработать и на улицах — оцепления, усиленные дежурства и т.п. ...

Работа мне вполне нравилась и только периодические напоминания жены о необходимости зарабатывания большего количества денег — а в полиции платят весьма скромно — заставляли иногда задумываться о поиске чего-то нового. Но как-то так получилось, что эти 'задумывания' дальше мыслей и не пошли.

В 2004 году угораздило меня жениться на своей коллеге из экспертного отдела Регине Берг, которая после свадьбы стала уже не грозной фройляйн Берг, а очень даже милой пани Михалевской. Решив, что двое полицейских в одной семье это уже через чур, жена занялась флористикой и пошла работать администратором в цветочный салон своей подруги. Через год после свадьбы жена родила мне сына Янека, а еще через три дочку Полинку...

...

'Краткая, но поучительная история о том, почему работая на государственной службе не следует говорить то, что думаешь, а следует думать, что говоришь'.

...

А с новой работой вышло у меня вообще неожиданно — отец порекомендовал меня своему бывшему соседу — хозяину лесопилки. Как-то особенно рассчитывая на удачу я решил с ним встретиться, но уже после первых фраз разговора понял, что мне повезло. Густав Яни — здоровенный литвин (наполовину литовец, а на вторую половину белорус) с ладонями, размером с мою голову и с совершенно седой головой в свои пятьдесят лет, владел лесопилкой и как раз сейчас подыскивал инженера, кем по образованию я собственно говоря и являюсь. Он создал свою фирму с нуля вложив в неё всю силу и энергию, а что первого, что второго у него было хоть отбавляй. Несмотря на всяческие препоны, которое чинило ему наше 'чадолюбивое' государство, Густаву удалось выжить в бизнесе и поставить свое производство на прибыльный уровень.

Большое спасибо отцу за рекомендацию. Кстати о родителях. Мои родители проживают на хуторе, на самом Юге Литвы, в районе Белорусской границы, на исконно польских землях, волею Бога оказавшихся под чужой властью. Там, собственно, родился и я, и туда собираюсь вернуться выйдя на пенсию. Занимаются мелким сыроварением, с чего в общем то неплохо и живут. Какой бы не был кризис, а кушать людям хочется всегда, поэтому сыровары никогда не останутся с пустым кошельком...

— Пойду-ка я заберу из сервиса свою машину — диагностика да мелкий ремонт, замена масла и т.п. — решил я. Накормил кота и наскоро перекусил бутербродом с домашней ветчиной — родители жены прислали, они под Тракаем живут, свиней держат и колбасы-ветчины делают. Именно благодаря им у нас в холодильнике не переводятся мясные запасы.

— Ну, в путь. — Одевшись теплее, март на дворе все-таки, отправился в автосервис...

Глава 1. Нас спасут!

(22 марта, ночь-утро)

Посреди ночи, когда я, с чувством выполненного супружеского долга, спал, как медведь зимой, зазвонил сотовый, лежащий на прикроватной тумбочке. С трудом раскрыв сонные глаза поглядел на часы — за полночь уже. На экране телефона высветилось имя моего бывшего сослуживца Станислава Сикорского, с которым мы находились в весьма приятельских отношениях, отягощенных изрядным количеством совместно выпитого пива и домашнего вина, а также не менее впечатляющим количеством совместно расстрелянных в тире патронов. Он летом прошлого года уволился из полиции и, с помощью протекции тестя, устроился в филиале крупного литовского банка начальником службы безопасности.

- Начну я разговор с самого главного, — медленно, с расстановкой произнес Станек. — А главным, как ты сам наверняка понимаешь, у вельможных панов сейчас может быть лишь одно: как сберечь Литву нашу родную от ворогов лютых.

- Прости, вельможный пан, ежели что худое про тебя подумал! Но ради защиты Отечества своего и в полночь разговоры вести готов! Душа ведь болит за Литву‑матушку! — включился я в игру, решив, что Сикорский, по своей неискоренимой привычке, вечером после работы принял на грудь домашнего винца прошлогоднего урожая и ищет собутыльника для продолжения банкета.

- Проснулся? — вдруг спросил он неожиданно на польском.

- Ну, — удивился немного я. — Что хотел то полуночник?

- Пустячок один... Жизнь твою, глупую и никчемную, спасти решил. Может на том свете мне поступок этот Святой Петр зачтет — так же по-польски, продолжил он. — Информация прошла от знающих людей, что беспорядки серьезные ожидаются в ближайшие дни.

- С чего бы это вдруг? Вроде тихо все.

- Да? — Видать совсем ты не следишь за происшествиями по городу... Ну а мне по долгу службы положено. Короче все плохо. Идет какой-то странный вирус типа бешенства. Люди мрут прямо на улицах. Завтра начнутся беспорядки. Банкиры считают, что лит упадет до нуля, поэтому постарайся скинуть всю имеющуюся наличку. Все счета завтра будут заблокированы.

- Да нет у меня счетов, — сквозь зубы ответил я. — Да и с наличкой не густо...

— Заварушка действительно серьезная будет — полиция получила приказ стрелять... Я решил завтра с утра Ингу с дочкой на недельку к теще в Тракай отправить. Там должно быть спокойней. — Не хотелось верить, но если Станек, обычно спокойствием превосходящий танк, такие вещи говорит, то ситуация явно нехорошая.

- Ты не шутишь?, — спросил я его. — Чет-то как-то неожиданно все...

- Кстати, помнишь того толстого Альгирдаса со склада?, — неожиданно опять он перешел на русский — Он патроны продает с хорошей скидкой относительно магазинных цен...

- Да нафига мне счас патроны то?

- Деньги ж пропадут! Только торопись — увидишь как цены в магазинах к вечеру скакнут. Ну ладно, завтра позвоню, спи.

Он отрубился, а я долго не мог заснуть. Разбудил жену и попытался обсудить эту ситуацию с ней, но как-то незаладился разговор. Решили только, завтра дома быть. Позвонил двоюродной сестренке Ясе, она в городской клинической больнице интерном сейчас.

- Привет, красавица! Не спишь?

- На работе я. А что случилось?

- Да у тебя спросить хотел... А то какие-то слухи про эпидемию бешенства ходят. Страшно как-то стало.

- Ну, — вздохнула она. — Что за вирус и эпидемию я сказать ничего не могу, но работы у нас сегодня выше крыши. Действительно бешенство или что-то похожее мы пока не знаем. Один придурок прям в приемном покое доктора Зелинского за кисти рук покусал... Слушай, заберешь меня завтра в восемь из больницы? Устала очень, а тут еще на ночь остаться придется... Я тебе по дороге все расскажу. О'кей?

- Конечно, — клиника была рядом и мне было не в напряг довести её до дому. — Позвоню, когда выеду.

Перед сном успел подумать, что удачно вышло то, что намедни продуктами закупились на неделю вперед, да и постоянный запас еды дома всегда был приличным... Эх, букридер 'Сони' купить хотелось, но видно на него теперь не скоро накоплю, раз цены взлетят... Да и налички, как сказала жена, тысячи четыре литов было всего... ... ...

По старой привычке, оставшейся еще со времен службы в полиции, я встал в шесть утра. На душе было как-то неспокойно, хотя точную причину своего беспокойства назвать тогда бы и не смог. Даже принятый душ не смог снять беспокойство...

Памятуя ночной разговор с Сикорским решил, что пора бы и арсенал свой проверить — мало ли что, он может и ошибаться, а к нехорошему все равно стоит быть готовым.

В кладовой, отодвинув детскую коляску, открыл дверцу высокого ружейного сейфа и вытащил оттуда дробовик. Хороший, пожалуй даже лучший в своем классе, американский помповик Винчестер 1300 Дефендер с деревянными прикладом и цевьем, с запасным удлиненным стволом и тактической рукояткой, которую можно было установить вместо приклада. Надо сказать, что ружьё это я купил очень давно, сразу после окончания университета, но стрелял из него очень мало — покупался Дефендер для защиты дома. Сейчас на нем был установлен стандартный ствол с подствольным тактическим фонарем. В коробке припасы для Дэфа — шесть коробок патронов 'Винчестер' с восьмимиллиметровой картечью, по десять патронов в каждой коробке и еще десять коробок 'Главпатрон' с дробью 'четыре ноля', что ну никак не хуже картечи по убойности, но весьма дешевле в цене. Жаль пулевых патронов и мелкой дроби не запас в свое время, ну, думаю, еще успею прикупить как-нибудь.

Следом на свет Божий был извлечен брезентовый чехол защитного цвета — АКС-74 — во время перевооружения полиции старое советское оружие списывалось и у меня получилось очень удачно 'прихватизировать' это девайс. Конечно на него небыло никаких документов, но не может быть лишней в хозяйстве такая замечательная вещь как творение оружейника Калашникова — когда-нибудь прейдет время ему пригодиться своему хозяину, то бишь мне, а может моему сыну... К автомату, в другом чехле были упакованы десяток пустых пластиковых магазинов и запечатанный цинк -1080 штук — патронов 5,45*39, еще советского производства и большая металлическая коробка 'Смит-Вессон' с маслами и ЗИПом для разного оружия — недавно выписал по почте аж из Америки.

Следующий сейф — пистолетный. Глок 17 и Зиг-Зауэр П226, по три магазина на каждый, два запасных магазина к моему Вальтеру. Теперь пересчитаю пистолетные патроны: осталось 200 штук люгеровской девятки, сорок два штуки 'курцев' для Вальтера и 120 штук 38 калибра для револьвера жены — совсем неплохо по мирным временам. Раньше запас девятки был куда больше, благо спортивная лицензия позволяет, но много расстрелял в последнее время на тренировке в ипсике, а пополнить запас все никак денег найти не мог. Вроде бы и были кое-какие деньги, но находились все время какие-то более неотложные нужды...

Кстати относительно оружия: У отца тоже пистолет есть — Парабеллум П-08 — наследие войны, найденное при ремонте старого дома в 1980 году — и патронов люгеровских к нему штук сто, не меньше. Есть еще в нашей семье и второй дробовик — горизонталка Меркель 51Е, изъятая в свое время у какого-то преступника и, благодаря моей природной жадности, не сданная на полицейский склад — у отца на хуторе припрятана. К ней полсотни дробовых и картечных патронов. Там же и полдюжины гранат РГД-42 — так же изъятые, но не сданные на склад. Когда была эпопея с облавой на Кедиса останавливали и проверяли все машины подряд. Нас тогда повыдергивали из кабинетов и отправили на усиление на улицы. Тогда то у одного, случайно остановленного, автоугонщика я и обнаружил в дорожной сумке гранаты — он в Россию тачку гнать собрался и для подстраховки взял их с собой. Почему столько много я не спросил, но и оформлять тоже не стал — гранаты забрал, а парень по простому угону оформлен был...

Следом с верхней полки кладовой был извлечен большой туристический рюкзак Баск Шивилинг 80, набитый под завязку различной военной и полицейской амуницией:

— старого образца армейский летний камуфляж без знаков различия;

— КЛМ 'Березка' советского образца;

— костюм 'Горка-3М' российского производства;

— комплект наколенников и налокотников, порядком поюзанный, но еще рабочий;

— шлем СШ-64 в чехле 'Березка';

— старый советский полевой восьмикратный бинокль Казанского производства;

— разгрузка М22 'Сплав' под автомат АК;

— разгрузка 'СоюзСпецОснащение' универсальная, модель не помню за давностью лет, прошедших с её приобретения;

— четыре подсумка багажных разных размеров;

— большой полицейский фонарь 'Маглайт';

— нож НР российского производства;

— мачете кустарного производства (подарили коллеги по работе на день рождения);

— немецкая малая саперная лопатка времен войны;

— оптический прицел ПСО-1 в чехле (у меня нет оружия под оптику, но он и в качестве подзорной трубы превосходен);

— пара открытых поясных кобур для больших пистолетов и магазинов к ним;

— кордуровая набедренная кобура для Зига — подарок товарища из Минской милиции;

— ШПСка — флисовая черная шапка такая, с прорезями для глаз;

— офицерский несессер с мыльно-рыльными принадлежностями;

— черно-белая арафатка — тоже подарок на день рождения от коллег;

Непонятно откуда в рюкзаке оказалась пачка патронов для ТТ — но такие вещи лишними уж точно не бывают. Был ТТ у меня когда-то, но пришлось продать, когда на Зиг деньги собирал, а это почитай года три назад было...

Сложил все обратно, только Зиг с поясной кобурой решил на себя нацепить. Вообще, на работу или по магазинам с женой и детьми, я ношу в кобуре на голени Вальтер ППК — он достаточно компактный и малозаметный, но сегодня придется вооружиться потяжелее.

Значит на сегодня главная задача — это раскрутить кое-кого на люгеровскую девятку. При возможности еще для дробовика патронов прикупить, если цены не сильно взлетят и если останутся деньги. Свою Альфу и Шевроле Спарк жены нужно бы заправить под пробку, канистры еще есть две десятилитровые... Нужны батарейки для фонарей — нет ни одной в наличии. Рации купить бы неплохо было, а то вообще без связи окажемся, если с сотовой сетью что-то случиться. Вот раньше в машине была полицейская рация — зело полезная вещь для оценки оперативной обстановки в городе — но после ухода с работы её пришлось сдать... Кофе зернового побольше купить (а без кофе я как наркоман без наркотиков), да, еще не забыть за интернет заплатить, а-то отключат завтра...

Телефон негромко пикнул — сработало напоминание — семь часов. Пора звонить Альгирдасу, он уже должен проснуться.

- Чё тебе?, — пробурчал он в трубку.

- Здорово. На службу не собираешься что-ли? По голосу кажется, что спишь.

- Поздно вернулся. А чё надо-то?

- Встретиться хотел до обеда, кое что обсудить.

— Если на счет работы, то сам знаешь же, нет приёма у нас сейчас... А если про ситуацию в городе поговорить — то я сам ничего определенного не знаю — бардак какой-то твориться... Некогда мне, работы по горло...

Альгирдас всегда пытался казаться очень занятым, но на самом деле легко умел находить время для личных дел:

- Мне тут несколько тысяч литов карман жгут...

- Ты меня радуешь деловым подходом. Вот только в городе встречаться сейчас не с руки, как-то неуютно стало... Подойдешь ко мне на склад?

Предложение — лучше некуда. Наверняка не придется откладывать в долгий ящик мой вопрос. Альгирдас ооочень любит деньги и не захочет откладывать их получение на потом.

- В десять устроит?  — спросил я, стараясь не выдать свою радость голосом.

- Подъезжай.  — Ему явно не терпелось узнать в чем дело, но по телефону обсуждать это опасался. — Только не задерживайся, а то меня на улицу отправить могут... Вчера с обеда до ночи психов ловили...

Альгирдас отключился, а я подумал, что если уж складских крыс на улицу отправляют, то, видать, совсем плохи дела у нашей полиции... Боюсь, что проблема действительно серьезная.

Стараясь не разбудить жену и детей пошел не кухню варить кофе. Утро без кофе это, как говорил Вини-Пух, какое-то неправильное утро... С кружкой горячего ароматного 'эспрессо' я вышел на лоджию и рассматривал окрестности — тихий двор, заполненный автомобилями, вечно спешащие куда-то редкие прохожие, сосед, выгуливающий собаку... Вон и местный дворник Валерка, с утра уже похоже порядком вдатый, — заблудился в лабиринте на детской площадке, нелепо топчется и тянет руки в сторону прохожих. Ага, жди, придут тебя до лавки довести... Подумалось, может наряд вызвать, но решил, что к тому времени, как дети в городок играть придут Валерка уж до своей квартиры то доберется... Эх, если бы не его жена, то давно бы этот алкаш в бомжа превратился... Как-то не верится, что что-то случилось и этот привычный мир может измениться...

Опять пикнул телефон — эсэмэска от Яси : 'Данек, в больницу не приезжай. Очень много работы. Похоже мы таки имеем эпидемию бешенства. Я буду дома вечером'. — попытался перезвонить, но её телефон уже был отключен. Наверное она в операционном блоке, а там телефоны запрещены. Вот ведь молодежь пошла... Отправят записку через телефон и довольны... После прочтения эсэмэски чувство настороженности и опасности усилилось. Ох сдается мне, что эта эпидемия какими-либо производителями лекарств или вакцин удумана, как с 'эпидемиями' гриппов было. А если она не придуманная, то не шарахнули бы по Литве, как эпицентру эпидемии, какие-нибудь 'добрые' соседи атомной бомбой. Помнится в 60-х, во время студенческого восстании в Кванчжу в Корее, американцы всерьез рассматривали возможность применения ядерного оружия против левых студентов. А эпидемия бешенства еще более подходящий повод...

В спальне сработал будильник, который забыли отключить накануне — его противный писк было слышно даже на лоджии... По заведенной привычке жена сейчас должна была будить детей и везти их в садик. Нефиг, пусть поспят — успел добежать и выключить будильник, пока мои не проснулись. После вчерашнего предупреждения Сикорского мы с женой решили, что она с детьми посидит дома, отпросившись с работы, пока ситуация не стабилизируется. Если уж некоторые менты опасаются встречаться в городских кафе, то детям в такое время лучше посидеть дома. Любопытно, как развернуться события и кто первый приедет нас спасать?.. Почему-то мне кажется, что это будут медики из России, вечно поливаемой грязью нашими политиками, а не из восхваляемого ими ЕС...

- Ну, что, зверюга, — спросил я у, по‑хозяйски спокойно, вышедшего ко мне на лоджию сибирского кота Барсика, в узких кругах известного под немужественным прозвищем Бася, — в моё отсутствие останешься тут за главного?

Не удостоив меня ответом кот грациозно потянулся, развернулся и отбыл обратно в спальню досыпать. Котяра жил в нашей семье уже лет шесть и из маленького (относительно маленького для сибирской породы то) пушистого комочка давно уже превратился в хитрого и наглого борца за превосходство котов над людьми в отдельно взятой квартире.

Поцеловав еще спящих жену и детей я отправился претворять в жизнь планы по спасению семейного бюджета, путем переконвертации наличности в товарно-материальные ценности.

Ну что же, посмотрим, что день сегодняшний нам готовит.

...

Глава 2. Нас спасут?

(22 марта, утро-день)

Спустившись на лифте я с удивлением не обнаружил на своем месте консьержки — ладно, чай не баре, сам открыл двери, дотянувшись до кнопки на её посту.

А что у нас первым по плану? А первым по плану у нас то, что быстрее всего дорожает — бензин — заправка то не далеко — рядом с больницей, где Яська работает, но придется сначала на моей съездить, а потом на Спарке жены.

Выезжая со двора чуть не столкнулся с летевшей на всех парах машиной скорой помощи.

— Нифига себе гоняют ребята — поворчал я про себя. — Ладно хоть им лимит на топливо не ввели, как в полиции. Эх, когда довели приказ о введении ограничения на расход топлива для служебных машин я, почему-то, ни грамма не удивился... Я вообще перестал в последние годы удивляться решениям властей. У меня, а может не только у меня, уже сложилось впечатление, что литовское руководство руководствуется в принятии своих решений принципом 'Вы думаете, что сейчас совсем хреново? Напрасно! Вот мы вам покажем, что такое на самом деле 'хреново''.

У заправки меня обогнали две полицейские шкоды, на приличной скорости с включенными мигалками мчавшиеся к больнице. Это что за новости, опять врача кто-нибудь покусал что ли?

— Ладно ребята, не до вас — я заехал на заправку и к своей радости увидел, что цены на топливо пока не изменились... Здесь не было ни машин, ни заправщиков, что выглядело несколько непривычно — обычно всегда утром пара-тройка машин на заправке была — я вообще ожидал увидеть очередь. Залив полный бак и две канистры, я сначала попытался зайти в магазинчик, но он оказался закрыт, тогда рассчитался в окошечке оплаты и разговорился с девушкой-оператором, сидевшей с забинтованной рукой.

— Слушайте, барышня, это что у вас тук так малолюдно, то?

— Ой, да тут вообще дурдом был утром. Все закрыто было, я только что открыла. Полиция приезжала, скорая! Даже стреляли! — сказала она и я только теперь заметил, насколько она взволнована. — Йонас, заправщик, обкололся наркотой и сошел с ума — бросался на всех, даже меня до крови укусил. Его менты застрелили. Он всех покусал, но других сильнее. Их скорая повезла в больницу, а я осталась — у меня же план на сегодня... Хозяин почище покусает, если план не сделаю.

— Удачи вам Мирия, — бэйджик на форме подсказал её имя. — И спасибо за топливо. Кстати, Мирия, а канистру масла не продадите мне?

— Ой, а я не могу. У меня ключа от их кассы нет, а продавца в больницу увезли. Но вы заезжайте после обеда — она обещала обязательно вернуться. Ведь у неё тоже план. А вы слышали, что сегодня в десять будут передавать обращение комиссара полиции к жителям Литвы, говорят кто-то за Кедиса начал мстить.

— Да... Нехорошие дела...

Зарулил в родной двор и, пересев в машину жены, вернулся на заправку — Мирия переменилась кардинально — вместо разговорчивой стала какой-то вялой — чуть не уснула (в прямом смысле) когда отсчитывала сдачу. Я решил, что так у неё проходит стресс от случившегося утром — не каждый день твоих коллег стреляет полиция. Ничего, попьет кофе, успокоится и все будет нормально.

Теперь домой — ключи и документы от Спарка нужно отнести жене, хоть мы и договорились, что она с детьми не будет выходить из дома сегодня, но в жизни всякое бывает и пусть лучше такая возможность у неё будет.

Подъездная дверь была на распашку, а консьержки все еще небыло. Чудны дела твои Господи... Когда вернулся в квартиру, жена уже проснулась и приготовила легкий завтрак.

— Привет! Как дела? Чем вкусно пахнет?

— Гренки с сыром будешь?

— Буду. А мясо есть?

— Перебъёшся! Вон какую пузень отъел. Ешь гренки. — В моем понимании завтрак без мяса это и не завтрак вовсе, а так, легкое пищевое недоразумение. А вот если к этим гренкам добавить немного ветчины или колбасы вареной, то они на вполне законных основаниях смогут именоваться гордым словом 'завтрак'.

Несмотря на свои слова жена отрезала кусочек Докторской колбасы, как я люблю в палец толщиной. Правда, нужно отметить, что первым кусок колбасы вытребовал себе Бася.

— Сначала гренки съешь, а потом колбасу.

— Слушаюсь, господин комиссар!

Я рассказал о виденном и серьезно просил не выходить из квартиры ни в коем случае. За пару минут схомячил завтрак и отправился к бывшему решать вопрос с наличкой. Надеюсь, конечно, что Станек не ошибся в своих прогнозах...

— Будь осторожен, пожалуйста, у меня нехорошие предчувствия. — она поцеловала меня в щеку. — Не разбуди детей, пусть поспят пока.

— Да я скоро. Пока.

Выйдя из раскрытого настежь подъезда обратил внимание, что пьяный Валерка все еще торчал в лабиринте. Вот ведь не спиться ему дома. Ну, если он, когда я вернусь, все еще будет там, то точно вызову полицию.

По дороге, в общем-то обычной, хотя и достаточно пустынной, попереключал каналы радиоприемника в ФМ диапазоне — музыка и рядовые новости из разряда 'ни о чем'. Похоже, что мир еще не проснулся... На каком-то канале случайно наскочил на новости:

— За прошедшую ночь в Литве зарегистрировано больше тридцати нападений бешеных на людей. — но потом опять включили дурацкую музыку, а я как раз подъехал к управлению...

Альгирдас, как ни в чем небывало, сидел в своей маленькой каптерке при оружейке и жевал бутерброды с колбасой.

- Угости бывшего коллегу бутером, хомяк.

- Извини, последний, да и тот надкушен...

- Жадность это порок.

- Дашь телефон знакомому в Ригу позвонить?

- Так, ладно, на бутерброд не претендую! — Мы рассмеялись. Потом Альги рассказал про вчерашнюю операцию по поимке взбесившихся людей, но я слушал вполуха — нетерпелось перейти к патронам. Наконец все формальности приличия были соблюдены и мы перешли к конкретным вещам.

— Сколько? — спросил он.

— А сколько есть.

— Да хоть тонна, сколько процентов от клубной цены?

— А сколько хочешь?

- Восемдесят процентов — это ж 'Магтэк' все-таки.

- Щас! Тридцать пять и ни литом больше.

- Жадность это порок.

— Дашь телефон знакомому в Ригу позвонить? — мы прям ролями поменялись...

- Ты Станеку почем продаешь?

— А ты меня домашней настойкой не угощал, так что он мне роднее!

Торговались и рядились еще минут пять и сошлись на половинной стоимости на сорок коробок люгеровских патронов, плюс я ему пообещал еще три больших круга домашнего сыра от моих родителей.

— Рожки к МП не нужны? — лениво поинтересовался он.

— Нафига они мне...

Сложив патроны в прихваченный из дома рюкзачек и попрощавшись с Альгирдасом, я уже было ушел, но на выходе увидел знакомого, стоявшего на посту с перевязанной бинтом рукой.

— Что с тобой, Марти?

— И тебе 'здрасте'. Да утром бешеный покусал, пришлось стрелять.

Вид у него был хмурый, кожа бледная с каким-то синюшным оттенком. Скулы отчетливо выпирали.

— На глухо, что-ли?

— Ну да...

— Ни фига себе!.. У врача был?

— Был, конечно. Неглубокие раны, но теперь курс уколов от бешенства придется колоть. Уже первый вкололи.

— Ну ладно, бывай...

Говорят здорово плющит, когда первого человека убьешь... Меня, к счастью, Бог пока миловал от такого греха... Что-то много покусанных вокруг, однако.

Полученные запасы патронов — приятная тяжесть — я донес до машины и забросил в багажник. Настроение немного поднялось и даже песенку какую-то напевать стал.

Не надо мне пощады, не надо мне награды,

а дайте мне винтовку и дайте мне коня.

А если я погибну, пусть красные отряды,

пусть красные отряды отплатят за меня...

Ну вот и второе дело сделано, что там у нас дальше по плану? Ох, забыл! Надо же в почтовый офис заехать — заказал я из России несколько книг, которые у нас в Литве днем с огнем не сыщешь: три тома 'Эпохи мертвых' Андрея Круза и довоенное издание 'Наставления по стрелковому делу'. Да, сначала почта, потом за кофе заехать — кофейная лавка как-раз рядом с почтой.

Пока ехал, набрал телефон отца, и после серии длинных гудков услышал его обычное:

— Привет, бездельник! Как дела?

— Привет, пап, как дела? Как чувствуешь себя? Как мама?

— Живы пока.

— Пап, а вы новости смотрите? Что-то нехорошее происходит. В Вильно вирус бешенства какой-то — люди, как собаки, становятся. Полиция на ушах стоит, медики тоже. Я с нашей Яськой говорил — у них больница вся переполнена.

— Да что ты паникуешь?

— Да не паникую я , просто хотел знать как у вас там дела?

— Хорошо у нас. Работаем.

— Пап, вы там поосторожнее, ладно?

— Чего нам то быть осторожнее? За собой смотрите... Как Янек и Полинка?

— Нормально. Сегодня в садик не пошли, с Региной дома сидеть. Говорю ж — что то у нас неспокойно что-то. Пап, еще такое дело — лит может сильно обесценится — у меня знакомый в банке есть.

— Сикорский что-ли? С каких это пор вахтеры в денежные дела полезли? И отец его в деньгах никогда не понимал! Ты помнишь, как в 90-х старый Ян чуть дом не продал из-за своих акций?..

— Пап, ну я серьезно.

— Данек, сынок, приезжали бы вы к нам, а? Отдохнете малость от своего города. Шашлыки сделаю.

— Поговорю с Регинкой... Так как с деньгами, то?

— Есть маленько. Тебе надо?

— Да нет, я же говорю — цены могут сильно вырасти — надо купить на них чего-нибудь, ну там, что вам нужно...

— Да ну, что там покупать — все есть у нас. Да денег то пара тысяч всего осталась. Мы ж сепараторы недавно купили...

— Видно будет...

— Пап, а про бешенство у вас не слышно?

— В позапрошлом году, кажется у кого-то на хуторе собака всбесилась...

— А люди?

— Не слышал пока.

— Пап, ты ружьишко то достань, пусть под рукой будет, хорошо?

— Да оно всегда под рукой, в шкафу у двери. Ох уж и дурное ружье ты мне привез — чуть что, так сразу чисти его, в сенях хранить нельзя — может заржаветь... Даром, что немецкое, но лучше бы ИЖик купили.

— Да ты что? Это ж Меркель! Да и бесплатное же...

— Да ну его...

— Пап, а дедов сувенир то цел?

— Какой сувенир? — отец посерьезнел, что сразу почувствовалось по голосую. — А... Цел, куда он денется...

— Пап, пусть под рукой у тебя будет, хорошо?

— Совсем вы там в Вильно с ума посходили...

— Ладно, пап, пока. Осторожней только там.

— Так вы когда приедете? Мы по Янеку соскучились.

— А может скоро и приедем... Вечером решим, хорошо?

— Храни тебя Святая Мария!

— Пока, пап. Маме привет.

Ну вот и славно. Может и в самом деле поехать отдохнуть к ним? Не самое, конечно, подходящее время — март же на дворе. Теперь Яська! К сожалению её телефон все еще был недоступен. Пока болтал с отцом уже подъехал к почте. Сейчас быстренько за книгами и в магазин, вон он напротив, светится витриной.

'Краткая, но поучительная история о том, что и в, казалось бы, безопасном месте можно нарваться на серьезные неприятности'

Уф! Вытерев пот со лба я плюхнулся на сиденье своей старенькой Альфы. Ну, ласточка, выноси меня отсюда! С визгом шин я рванул в сторону дома. ..

Значит, что мы имеем? А имеем мы то, что нас имеют. Причем по полной программе. Прям как в кино... Да, помнится был такой фильм, 'Рассвет мертвецов' Зака Снайдера... Позвонил жене.

— Привет дорогая, как дела?

— Нормально. Дети в компьютере, я на кухне. У тебя как?

— Помнишь тот старый анекдот:

'Стук в дверь, на пороге толстяк в чёрном балахоне.

— Ты кто?

— Пиздец.

— А че такой толстый?

— Я не толстый, я полный'

— И?

— В общем все хуже, чем можно было ожидать. Смотри новости в Интернете, по телевизору навряд-ли что путное скажут. Я в Максиму заскачу, денег осталось немного. Из дома не выходите — на улице действительно вирус. Никого чужих не пускай и вообще дверь никому не открывай. Скоро буду. Да, еще! Позвони маме своей, скажи, что кажется все очень плохо. Пусть будут осторожней.

— Что за фигня?

— Короче, сидите дома! На улицу носа не показывать. Скоро буду.

Не успел положить телефон, как он зазвонил — Станек.

— Здорово. Живой еще?

— Билять! Не ну ты видел да?

— А я ж предупреждал. — голос у него был удивительно довольный. Показалось, даже, что он хихикнул.

— Пиздец!

— Вельможный пан зело безкультурен. Гордое и уважительное наименование Армагеддон изволите заменять каким-то примитивным матерным словом...

— Что делать то будем?

— А, как вариант, тихо помереть не устраивает что-ли?

— Иди ты в задницу!

— Да был я там... Поверь, ТАМ не лучше!

— Ты сейчас где?

— Дома сижу. Пиво пью. Фильму старую смотрю — 'Максим Перепелица' называется...

— Эээ... Просто сидишь?

— Почему просто? Семью в Тракай отвез — это раз. На работу забил — это два. Да и ситуацию я мониторю по тихонько — вот для таких горячих литовских парней навроде тебя — это три.

— И расскажите, пан, о ваших планах.

— А планы такие, какие должны быть у тебя. Сидеть дома и смотреть за ситуацией.

— Просто сидеть?

— А остальное себе дороже! Либо пристрелят, либо заразишься... Нужно ждать!

— Ну я не знаю... А как же запасы? Если станет хуже, то ничего же не купишь... Ты же сам говорил...

— Предыдущий приказ отменяю! Приказываю сидеть дома и ждать дальнейших указаний. Если все пойдет так, как я думаю, то особого недостатка в продуктах не будет. Главное переждать несколько дней. Ты фильм '28 дней спустя' видел?

— Ну видел, а что?

— Пока неразбериха идет — основные жертвы будут. Еще не все поняли, что вирус уже не остановить.

— Думаешь, что спасатели только через несколько дней прибудут?

— Михалевский, ви таки идиёт. Вам таки ясен приказ о месте дислокации? Покидать квартиру запрещаю до моего приезда.

— В гости собираешься, что-ли?

— Больной, ви таки забыли выпить таблетку?

— Да ладно, я и так домой собирался.

На этом наш разговор закончился. Ну что-ж, заеду хоть в магазин около стоянки — там неплохие колбасы продают — денег как раз на языковую должно хватить — её сын очень любит — по сути обыкновенная вареная колбаса, в которую добавлены кусочки некрупно нарубленного языка и которая покрыта сантиметровым слоем свиного жира. Ну, так, Бог даст до прибытия спасателей отсидимся. Только б они, спасатели эти, приехали...

Глава 3. Нас не спасут...

(23 марта, утро)

С Ясей связи небыло, что очень беспокоило. Моя двоюродная сестра рано осталась без родителей и вся забота о ней легла на мои плечи. Мы помогли ей купить в кредит небольшую квартирку на окраине. Я даже пытался сосватать её своему коллеги Бруно из экспертного отдела, но как-то не заладилось у них. Ну ничего, сама найдет приличного парня, благо у неё хороший вкус. В меру циничная (а как же, врач все-таки, хирург-травматолог), в меру хитрая и экономная (мама у неё была из Жемайтии, а это о многом говорит), без меры болтливая и, так же, без меры красивая. Хотя я, честно говоря, не хотел бы иметь такую жену — мигом под каблук поставит и ойкнуть не успеешь.

Успокоила ситуация у родителей. Хотя они столкнулись уже с зомби, но отец застрелил его без особых сантиментов. Зато теперь полностью понимают обстановку и забаррикадировались на хуторе. Учитывая запасы продовольствия там можно было продержаться не один год. Лишь бы патронов обороняться хватило. У тещи с тестем все было спокойно — зомби там еще не видели, но были готовы к отпору — тесть иногда охотился, поэтому еще с советских времен имел дома дробовик.

Вчера вечером и сегодня утром по Вильно вроде было относительно тихо, а вот ближе к одиннадцати просто лавинообразно выросло число сообщений о беспорядках. С вечера мы с женой посмотрели на Ю-Тюбе несколько роликов — очень эти 'бешенные' напоминали мне тех зомби из почтового офиса. И практически везде фигурировали покусанные или кусающиеся... Такая же ситуация и в мире. В России, вообще "Лебединое озеро" по всем телевизионным каналам пустили, а в роликах было видно, что Москва была достаточно наводнена зомби, местами видны были дымы больших пожаров, по улицам проносились БТРы. В Варшаве конная полиция пыталась разогнать толпу пытавшуюся разграбить супермаркет, полицейские на улицах не стесняясь отстреливали зомби и тоже были видны дымы пожаров. Писали, что какие то ребята в военной и полицейской форме захватили небольшую колонну с депутатами сейма, которые пытались прорваться к аэропорту, и повесили их всех на собачьем мосту. В Минске их президент выступал по телевизору с обращением к народу о пандемии вируса. Какой-то белорусский генерал монотонно диктовал информацию о центрах эвакуации и местах раздачи оружия для самозащиты населения. Его выступление сменилось роликами, на которых американский шериф показывал как надо убивать зомби...

Похоже привычный нам мир стремительно заканчивается...

Радовало только то, что мучавшийся уже несколько дней кашлем сын выздоровел и теперь с Полинкой вместе грозились превратить квартиру из образца порядка в хаотичное нагромождение вещей, игрушек и людей. У меня также прошел насморк. Эх, похоже, наши организмы решили мобилизоваться в это непростое время.

— Слушай, — обратился я к жене, — многие уезжают из города...

— Тоже надо что-то решать, не в квартире же оставаться. Если так дальне пойдет, то завтра-послезавтра отключат электричество. Что будем делать?

— Поехали к моим на хутор? Там комфортно отсидимся, пока заваруха кончится, генератор там дизельный, печка... Мне не кажется, что это быстро пройдет... Да и грабежи начнутся...

Тут наш разговор оборвал телерепортаж — выступал премьер-министр с информацией о введении комендантского часа на территории Литвы. Запрещалось перемещаться по городу с девяти часов вечера до восьми часов утра; при выявлении случаев мародёрства обещали принимать самые жёсткие меры вплоть до расстрела. Призывали граждан сохранять спокойствие, не поддаваться панике, обещали взять ситуацию под контроль в ближайшее время и обещали помощь от Евросоюза.

— Идиоты. Это, как ни крути, а Европе сейчас точно не до нас. У них там, по-моему, вообще все рушиться с какой-то нереально катастрофической скоростью... Видел ролик, где бундесверовский танк на гусеницы наматывал толпы зомби в, по виду, центре какого-то европейского городка.

Вдруг за окном раздались одиночные выстрелы — два, еще два и затем еще два. Даблами обычно стреляют на специалисты или спортсмены, а стрельбище или учебный полигон под нашими окнами точно отсутствуют.

Осторожно выглянув из окна увидел, что у стоящего во дворе внедорожника Нисан Патруль стоял военный с пистолетом, а невдалеке от него в живописном беспорядке лежали несколько трупов. Из машины вылез еще один, с немецкой штурмовой винтовкой G36, и оба пошли в наш подъезд. Похоже, что кто-то из военных принялся за эвакуацию семей...

Неожиданно раздался треск дверного звонка.

— Откройте, полиция! — донеслось через дверь.

Схватив автомат я приготовился стрелять через дверь, укрывшись за углом. Жена и дети бросились на пол и закрыли головы руками. Какая полиция в это время? Подозрительно очень.

— Что надо?

— Сдавайтесь, вы окружены. — из-за сложившийся ситуации нервы были напряжены неимоверно и я чуть не ответил огнем на эти слова. К счастью следом за ними я услышал знакомый голос Станека:

— Шутку шучу. Смеяться нужно сейчас. — идиот Сикорский был в своем репертуаре — я с Бруно. Открывай.

Прям отлегло от сердца. Я быстренько открыл дверь и в квартиру ввалились двое балбесов — Сикорский и Салаускас — экипированные как настоящий спецназ — в бронежилетах, касках и при оружии.

— Принимайте селяне бойцов на постой, завопил Бруно, пытаясь отцепиться от моих объятий.

— Вы откуда такие экипированные.

— Да с улицы. Армия спасения Литвы от её граждан!

— Что там?

— Значит на улице сегодня не был? Молодец, вижу мои приказы выполняются. А там плохо. Очень плохо. На основных перекрестках стоят армейцы и отстреливают зомбей. Во дворы они не суются. Видели несколько расстрелянных машин — бандиты похоже появились. Магазины почти все закрыты, а некоторые разграблены — похоже ночью. Патрули полиции только по дворам ездят до зомбей по вызовам отстреливают, но в дома и они не суются. Опасно стало. Многие виленцы из города съезжают — думаю к вечеру самый пик беглецов будет. А мы геройствуем понемногу.

— В смысле? — не совсем понял я его, — Точнее каким образом?

Ребята разулись и, по приглашению жены, прошли на кухню, где она поставила чайник.

— Регин, не надо, — прервал её Станек, — Мы чай не будем. Дай нам водицы испить, хозяйка, если есть.

— Чего ж не быть то...

— В общем мы по дворам ездим и зомбей отстреливаем. Их, кстати, только в голову надо бить...

— Да знаю я. А вы что, просто стреляете? А полиция, а военные? Потом не засудят то?

Станек в голос рассмеялся, а Бруно его поддержал. Вот кому конец света, а этим двум все веселуха...

— Все. Кончилось суверенная Литва. В страшных судорогах. Полная анархия настает. Свобода, о которой твердили столько лет. Только сомневаюсь я, что эта свобода кому-то нужна...

— Есть предложение смотаться к зданию Сейма, — влез в разговор Бруно, — там интересно должно быть.

— Нафиг-нафиг! Мы сегодня на хутор к отцу съехать собрались.

— Это дело хорошее — жене и детям теперь тут не место... А давай к моим в Тракай? Там точно безопасно. Отец мой приглядит за ними.

— Ну нет, я к своему отцу.

— Помню... Живописные края... Только ненадежно там... Деревянный дом от пуль плохая защита... Кстати у тебя какая машина?

— 156-я Альфа-Ромео, а что?

— Хреновая машина для эвакуации то...

— Нормальная. Всего восемьдесят тысяч пробежала — почти как новая. Да тут ехать то...

— Заторы могут быть к вечеру. Давай, собирайтесь сейчас. Мы до выезда из города вас проводим.

— Хорошая идея — жена начала собираться, но у меня вдруг зазвонил телефон. Яська, чертовка этакая!

— Данек, мы на шестом этаже в хирургии. Нас зомби осадили. Полиция в больницу не поедет, сказали...

— Твою мать! Ждите. А сколько вас там?

— Двое, — связь прервалась. Поиск сети... Неужели уже сотовая сеть отключается? Рановато что-то...

Я рассказал ребятам ситуацию с сестрой и решили втроем отправиться в клиническую больницу выручать бедолаг, а жена с детьми должны были за это время собраться и подготовиться к эвакуации. Жене я оставил автомат и Глок, а сам, переодевшись в Горку с разгрузкой и вооружившись дробовиком и Зигом отправился с ребятами выручать Яську.

'Краткая, но поучительная история о том, что больница превратилась в осиное гнездо или 'А все-таки Круз был прав!''

Мы со Станеком сидели в его Патруле и молчали. Как же так? Здоровяк-полицейский Бруно, полный планов на жизнь... Сестренка Яся, еще ребенок, по сути... Requiem aeternam dona ei, Domine. Et lux perpetua luceat ei. Requiescat in pace. Amen...

Нужно ехать...

К дому подъехали уже когда темнело — ох и волнуется сейчас жена... Во дворе было тихо, зомби не наблюдалось. Трупы, которые настрелял утром Станек так и лежали нетронутыми.

С предосторожностями поднялись в квартиру. Жена, открывшая дверь, была вся в слезах — наверное уже мысленно похоронила нас...

— Ну-ну, солнце мое, все хорошо. Как у вас?

— Где остальные?

Я промолчал. А что я собственно мог сказать? Выручил Станек:

— Умерли все. Вирус...

На душе было горько...

— Собрались? Сейчас я несу вещи, Станек меня прикрывает. Регина, ты ждешь с детьми. Думаю за два раза мы все перенесем, потом возвращаемся за вами. Мы с тобой несем детей и кота, Станек снова в прикрытии. Едем на его джипе.

— Может утром, — пыталась возразить жена, — комендантский час же...

— Утром будет поздно, а комендантский час... Прорвемся...

Глава 4. Долг

(24 марта)

Первый рейс до машины обошелся благополучно — загрузились, спустились, разгрузились. Когда поднимались обратно (а ходили пешком ибо электричество могли отключить в любой момент, а оказаться застрявшим в лифте ну совсем не улыбалось) на лестнице практически нос к носу столкнулись с зомби — толстей теткой, здорово измазанной в крови — она появилась настолько неожиданно, что поначалу я растерялся даже, позволив вцепится в свой рукав. Станек всадил в голову зомби короткую очередь из штурмовой винтовки и её отбросило в сторону. Других нелюдей не наблюдалось. Бегом мы вернулись в квартиру и я скорее осмотрел место укуса — к счастью зомбихе не удалось прокусить брезентовую ткань. Пронесло. Но то ли еще будет...

Дальнейшая эвакуация прошла без проблем, если не считать того факта, что жене стало плохо на лестнице около трупа — она же не видела еще зомби, так как из квартиры то не выходила. Загрузились и тронулись.

Дорога прошла без приключений, правда с сожалением мы обнаружили, что никаких военных патрулей или кордонов в городе нет, зато обнаружились периодически бродившие в разных местах города зомби.

Посреди ночи подъехали к хутору, где жили мои родители. На веранде горел ночник, значит они дома. Собаки залаяли... Побибикали у закрытых ворот, но в ответ раздался выстрел — и причем явно не из дробовика...

— Что надо? — грозный оклик отца было хорошо слышно в ночи, даже несмотря на непрекращающийся лай кавказцев.

— Пап, это мы приехали. Все хорошо, открывай.

Отец узнал мой голос, отпер ворота, широко распахнув створки махнул рукой.

— Заезжайте быстрее, — отец уже закрывал собак в вольер — видно было, что торопится.

Видом своим он напоминал полицая времен Отечественной войны или представителя 'лесных братьев' — на плече у отца висел Маузер 98к, а на боку была кобура с пистолетом. Одет он был в овчинный жилет поверх клетчатой рубашки и в синие джинсы. На ногах были сапоги а на голове кепка-бандеровка.

Тут же на крыльцо вышла мать и дети, выйдя из машины бросились к ней. По всему было видно, что они еще не спали, раз встретили нас при параде. Пока отец запирал ворота я поздоровался с мамой и спросил у неё о делах

— Ой, да ждали мы вас все время. Пытались звонить, но телефоны перестали работать. А материнское сердце оно все знает... А в здешних краях неспокойно стало... Стреляют иногда...

Неспешно перекусив отварной картошкой и запеченной свининой мы разговорились за столом о делах сегодняшних и планах на завтра. Решили, что я со Станеком завтра с рассвета на его джипе едем в Вильно — очень надеемся, что сможем помочь людям спокойно уезжать из города. Отец остается на хуторе и охраняет женщин и детей.

В общем-то у родителей подворье и так было полностью закрытым с трех сторон сараями, а с четвертой стороны высоким забором из сетки — рабицы на каркасе из уголков металлических и металлическими же сетчатыми воротами, а теперь еще и егоза поверх забора была натянута. Еще в бытность мою полицейским получилось удачно выменять на нашем складе несколько бухт этой егозы на списанные компьютеры. И вот на тебе, пригодилась. Так что охранять его можно было без особых хлопот. Да и арсенал у него не бедный.

— Пап, а откуда у тебя Маузер то?

— Дак война ж здесь прошла...

— А мне что раньше не говорил о нем?

— Повода небыло...

— Патроны к нему есть?

— Есть немного...

— А 'немного' это сколько?

— Ну пару ящиков есть...

Я потерял дар речи от такого 'немного'.

— Пап, а пулемета у тебя нет?

— Тебе нужен пулемет?

— Да вроде бы пока нет... Я чисто гипотетически интересуюсь.

— Чисто гипотетически ты давай свининку кушай. А пулемета у меня нету..

Мама, жена и дети пошли спать, а мы засиделись обсуждая план завтрашних действий. Порешили, что Станек берет G36 с полудюжиной запасных магазинов в разгрузке, Ременгтон Бруно с полусотней патронов в кофре, свой семнадцатый Глок и пару гранат, я беру АКС-74 со всеми магазинами в разгрузке, так же Глок и пару гранат. Все остальное оружие остается на хуторе. Было очень жаль потерянный в больнице Зиг, но за неимением лучшего будем пользоваться хорошим...

Слишком много впечатлений за один день. Добив бутылочку рябиновой мы пошли спать, оставив на Рекса и Трезора охрану хутора от внешних врагов. А завтра нам предстояло в меру сил помочь городу и его жителям побороть неожиданного врага.

'Краткая, но поучительная история про то, что нельзя спасти смертельно больного, но обязательно нужно попытаться это сделать или 'Умирающий Вильнюс''

Увы, но больше здесь мы ничем помочь не могли — топливо было на исходе, патроны, даже с учетом тех, которые взяли у военных, закончились. Да и сил то больше небыло. Я поднял автомат и выпустил в воздух одной очередью последние патроны.

— Салют в твою честь, славный город!, — и слеза разлуки скатилась из моего глаза...

Станек с трудом уселся на пассажирское сиденье — рана ноги здорово ему досаждала.

— А неплохо мы у Сейма то постреляли... Да и ребятам из АРАСа спасибо... Не за грош бы мы пропали... — сказал он и практически сразу отрубился. Пусть спит. Майора я уложил на заднее сиденье, сгребя в стороны разный хлам, валявшийся там, а его жена уселась рядом. Лишь бы до хутора их довести, а там мама вЫходит. Ну что ж, пора... Дома нас, наверное, заждались.

Глава 5. Хутора и хуторяне

(25 марта)

— Ну то, что вы привезли пулемет, паны, это хорошо. Но чем вы собираетесь из него пулять то? Опять же, к советскому автомату твоему, Данек, патронов меньше полцинка осталось. А к твоему, Станек, автомату патронов совсем ни одного нет. Да и калибры у всего вашего оружия разные, что тоже ни есть хорошо... Гранаты все порасходывали, только у меня две осталось... В общем вы как хотите, панове, но надо озаботиться вам патронами. Иначе нельзя. Еды у нас вдоволь, лекарства для раненых есть, а вот случись что серьезное, и защитить все это нечем будет. Хоть голыми руками бери...

Конечно отец прав и патронов у нас мало, но где ж их взять больше я не представлял. В Вильнюс соваться совсем не хотелось... Да и с калибрами разнобой получился. Ладно хоть пистолеты у нас основные под люгеровскую девятку и запас этого патрона тысячи две штук. Пулемет MG-3 под 7,62*51 и ни одного патрона к нему. Русских 5,45 — четыреста штук примерно. НАТОвских 5,56 миллиметровых ни одного. Есть еще два ящика немецких 7,92 еще военного выпуска, но под этот патрон у нас только один карабин есть... Да, вспомнил, еще пятьдесят патронов для ТТ есть, вот только самого ТТ нет. К дробовикам патронов пока хватало, правда, но надолго ли этого запаса хватит...

...

* 'Краткие, но поучительные истории...' будут написаны немного позже, когда научусь красиво излагать свои мысли.