-Елки-блин-моталки...— Мотылёк почесал голову. Быстро огляделся — не видел ли кто его конфуза. Крохотный парк оставался пустым.
-Соберись!— скомандовал самому себе Мотылёк: -Ты здесь по делу. По крайне важному делу! Ты, человек создавший... Ладно, пусть не создавший, но несомненно принявший активное участие в рождении первого искусственного интеллекта. За тобой авторитет всего института и даже Тимофея Фёдоровича! Ничего не бойся и иди только вперёд.
Входя в здание управления, Мотылёк признался себе, что всё-таки робеет перед разговором с заместителем директора. Но это ничего. Это в порядке вещей. Главное, чтобы окружающие не увидели его робость.
Лифт вознёс старшего научного сотрудника на четвёртый этаж.
-Пожалуйста подождите— попросила одна из сервисных программ ЕУС: -У Николая Анатольевича посетитель.
-Не стойте на проходе— попросила бегущая куда-то девушка. Всё в её облике выражало загруженность и торопливость: -Вам нечего делать, товарищ?
-Извините...— прошептал в удаляющуюся спину Мотылёк.
-Крайне важное дело. Авторитет НИИ СамСиса. Высший допуск— мысленно повторил Мотылёк: -Эти люди делают всего лишь свою работу, а я собираюсь сотворить будущее. Мне дано указание творить будущее. Сам Тимофей Фёдорович...
Наконец дверь отворилась и, разминувшись с выходящим из кабинета мужчиной, он проскользнул внутрь.
-Здравствуйте Денис Евпатьевич— поприветствовал Мотылька хозяин кабинета.
Как только он сел в мобиль, коммуникатор подтвердил готовность к назначенной на сегодня встрече, а когда сошёл на остановке, то подтвердил повторно. Заместитель директора ждал странного паренька, слишком молодого для занимаемой должности и обладающего высшим допуском по прямому распоряжения верховного совета. Любопытный у него посетитель, весьма любопытный.
Разумеется, Николай Анатольевич имел сведения о новосибирском феномене. Правда, он знал только общие черты. В разы возросшая эффективность производства, какой-то новый метод, перепрограммирование ЕУС или что-то в этом роде. И вот теперь специалист из института стоит перед ним. Нет, уже не стоит, без приглашения сел в кресле, сложив руки на коленях. Пытается играть опытного и независимого эксперта?
-Вы получили письмо из института самоорганизующихся систем за подписью совета?— уточнил Мотылёк.
-Там написано: оказывать вам всяческое содействие. Я бы хотел знать, что конкретно под этим подразумевается. Прежде чем вы начнёте— Николай Анатольевич предупредительно выставил руку, не давая посетителю вставить и слова: -Мне бы хотелось обрисовать вам аспекты сложившейся ситуации. Мы не на полигоне. Отдельные цеха и сборочные линии могут закрываться на модернизацию или ремонт, но процесс производства в целом не останавливается ни на минуту. Это живой, активный процесс. Насколько я понимаю, вы собираетесь работать с единой управляющей системой? С сердцем и мозгом комплекса. И несмотря на все ваши допуски, письма из НИИ и рекомендательные (Николай Анатольевич подчеркнул голосом это слово) указания совета, я категорически не могу допустить, чтобы ЕУС, хотя бы на короткое время, оказалась выведена из строя. Нельзя допустить простоя производственных мощностей комплекса.
Мотылёк судорожно кивнул: -Всё будет в порядке. ЕУС останется работоспособной на всём протяжении процесса.
-Вы гарантируете?
-В Новосибирске было так...
-Под вашу ответственность, Денис Евпатьевич— сказал заместитель директора и у Мотылька создалось устойчивое впечатление будто он только что проиграл одну из фигур в партии, о начале которой даже не подозревал.
Внимательно наблюдающий за ним Николай Анатольевич поинтересовался: -Сколько займёт процесс в целом?
-Новая, неотработанная технология— начал объяснять Мотылёк. Замолчал и сказал с уверенностью, которой не чувствовал: -От двух до шести месяцев.
-И что вам понадобиться в первую очередь?
Наконец-то разговор перешёл в конструктивное русло. Немного оживший Мотылёк рассказал, что по запросу из НИИ СамСиса отделы системного администрирования всех производственных комплексов и заводов, имеющих хотя бы слабенькую ЕУС, предоставили отчёт по "паразитным возмущениям" в логических контурах единой управляющей системы. Чернореченск выбран как раз из-за высокого уровня искажений. И, согласно корреляционному анализу, проведённому в НИИ, наибольший процент искажений связан с действиями вот этих людей из списка. Как видите, их всего семь человек. Два цеховых мастера, три рабочих, визуализатор и школьник. Разве вы допускаете учащихся средней школы до работы в комплексе?
-В рамках предмета "знакомство с профессией"— рассеяно пояснил Николай Анатольевич рассматривая предоставленный Мотыльком список: -Эти "паразитные" искажения. Они ломают ЕУС?
-Скорее изменяют— не желая вдаваться в объяснения ответил Мотылёк: -На самом деле они почти безобидны.
Оторвавшись от списка, заместитель директора уточнил: -Вы хотели встретиться с этими людьми?
-Не только встретиться. Нам предстоит большая и длительная совместная работа. Было бы совсем хорошо, если бы вы освободили их от работы по специальности, так как мне понадобиться всё их время и ресурсы.— Мотылёк выдал заранее приготовленную в поезде фразу и ждал ответа от Николая Анатольевича. Но заместитель директора по общим вопросам отчего-то медлил.
-Денис Евпатьевич— неожиданно официально начал заместитель: -Я вижу, что вы человек молодой, горячий и увлекающийся. Настоящий энтузиаст своего дела и это хорошо. Как говорится: кто в молодости не был энтузиастом, тот к старости не станет мастером... Разрешите говорить на чистоту?
-Ну, конечно!— обрадовался Мотылёк.
-Я хочу обрисовать свою позицию, чтобы вы не считали меня эдаким ретроградом и дорвавшимся до власти консерватором. Ежегодно сверху спускается новый план, который мы должны выполнить. Должны, понимаете? Потоп, падение метеорита или эпидемия — план обязан быть выполнен. И тут появляетесь вы, учёные, с новой придумкой. Возможно, в будущем она значительно облегчит труд и повысит эффективность производства, но здесь и сейчас, план должен быть выполнен. Он — главное, всё остальное побочное.
-Но распоряжение совета— попытался вставить Мотылёк.
-Подождите. Я объясняю вам прописные истины потому, что вы молоды и симпатичны мне своим хлещущим через край рвением.
Мотылёк растерянно ответил: -Спасибо.
Не так он представлял разговор с заместителем директора, совсем не так.
-И всё же инновации должны внедряться, иначе неизбежны стагнация и отставание— миролюбиво закончил Николай Анатольевич: -Я рад, что вы взяли на себя ответственность за работоспособность ЕУС. Это показывает вас как ответственного и договороспособного человека. Мне бы хотелось предложить вам что-то вроде соглашения. Вы не слишком активно пользуетесь своим высшим допуском. Если понадобиться что-то серьёзное, то обращаетесь сначала ко мне.
-А вы?— спросил уже начинающий что-то понимать Мотылёк.
-А я буду оказывать вам полное содействие. В меру своих сил, конечно. Но с людьми вы будете разговаривать сами, никого уговаривать или, тем паче, приказывать я не стану. Только прошу помнить — выполнение плана задача номер ноль. Всё остальное, включая ваше перепрограммирование единой управляющей системы — на втором месте. Надеюсь, мы понимаем друг друга?
-Думаю да— ответил Мотылёк.
Заместитель директора фактически пообещал не вставлять палки в колёса проекту, взамен на то, что посланник института не станет "борзеть". Мотылёк не считал, что сможет здесь и сейчас добиться чего-то большего. Хотя бы так и уже хорошо. Интересно, а как проходит первая встреча с руководством комплекса у Коня?
Николай Анатольевич ощутимо расслабился.
Неужели высший допуск настолько серьёзная штука? — мысленно отметил Мотылёк.
-Прекрасно, вы с самого начала показались мне адекватным молодым человеком. В конце концов, все мы делаем одно большое дело, от проходящего практику в рамках "знакомства с профессией" школьника, до директора производственного комплекса. От рабочего у станка, до учёного из НИИ, разве не так?
-Именно так— согласился Мотылёк.
-Тогда позвольте по-дружески предостеречь вас, товарищ Мотылёв— Николай Анатольевич махнул рукой, как будто отмахиваясь от чего-то невидимого: -Когда будете уговаривать цеховых мастеров, не рассчитывайте, что они прислушаются к вашим словам.
-Почему?
Николай Анатольевич улыбнулся: -Вы не представляете, что значит уход хорошего, опытного цехового мастера. Это мини-катастрофа. Маленький локальный апокалипсис, ограниченный рамками цеха. Поверьте, Денис, мастера очень заняты, у них полно дел. Вам будет непросто отыскать с ними общий язык. Отчасти из-за вашего возраста, но главным образом потому, что они не поверят, что усовершенствование ЕУС может что-то кардинально поменять в производственных цепочках комплекса.
Первым порывом Мотылька было спросить: -А вы сами верите или всего лишь не хотите прямо выступать против указания совета?
Чуть позже он был готов поменять первоначальный вопрос на: -Разве пример Новосибирска никого и ни в чём не убеждает?
Однако, сдержав первый порыв, Мотылёк лишь кивнул головой, показывая, что принял слова к сведению и коротко поблагодарил: -Спасибо.
-Удачи, молодой человек— вроде бы искренне пожелал Николай Анатольевич: -И помните: я всегда и по любому вопросу буду рад принять вас. Не стесняйтесь связываться со мной в любое время, вашим запросам будет установлен высший приоритет.
После разговора с заместителем директора, Мотыльку потребовалось посидеть пять минут в уголке, чтобы прийти в себя. Мимо снова пробежала занятая девушка, похоже, та же самая. Заметив Мотылька, она презрительно фыркнула и тут же умчалась прочь. Он только улыбнулся. Заводское управление — отдельный самостоятельный мир, имеющий весьма косвенное отношение к самому производству. Впрочем, последние слова Николая Анатольевича серьёзно встревожили Мотылька. Неужели цеховые мастера не захотят принимать участие в столь значимом проекте — пробуждении интеллекта в чернореченской ЕУС? При планировании в НИИ, этот момент как-то не учли. Ладно, Мотылёк с Конём, но и всем корифеям, во главе с блистательным Тимофеем Фёдоровичем, подобное даже не пришло в голову.
-Эй, Конь— пользуясь минуткой пока переводил дух, написал письмо другу Мотылёк: -Как там у тебя дела?
Короткое письмо, но большего и не требовалось, чтобы ощутить виртуальное плечо товарища и воспрянуть духом.
Он зашёл в отдел кадров, где ему сменили полученную при въезде в город гостевую учётную запись на постоянную. После предъявления командировочного удостоверения и подтверждения высшего допуска, на Мотылька заинтересованно и с любопытством посмотрели и выдали графики работы всех интересующих его людей. Кроме школьника. Практика по "введению в специальность" давно закончилась и искать его следовало в общеобразовательной школе, а не в цехах производственного комплекса. Интересно, чем таким мог загрузить часть вычислительных мощностей ЕУС обыкновенный школьник, что уровень паразитных искажений скакнул вверх почти на порядок?
-Ёлки-моталки— ругался Мотылёк: -Такое ощущение, будто в одиночку пытаюсь сдвинуть гору. Ну не может быть, чтобы абсолютно всем в чернореченском комплексе было пофиг на пробуждение интеллекта в колыбели единой управляющей системы. Или может? Да нет, он просто не нашёл ещё нужных людей. И, к тому же, устал. Сегодня был очень долгий день и он, ёлки-блин-моталки, всё ещё не закончился.
Согласно рабочим графикам, из интересующих Мотылька людей, сейчас в комплексе присутствовал только один цеховой мастер, но он не ощущал в себе сил для разговора с ним. Кроме того вот-вот должна была начаться смена визуализатора. Баста! Все разговоры-уговоры оставляем на завтра.
К остановке мобилей Мотылёк шёл уже поздним вечером, скорее даже ранней ночью. Солнце уже скрылось за горизонтом, только на облаках ещё горел последний алый отсвет. Ущербная луна, бледная и заострённая, глядела сверху вниз. Вдоль пешеходных дорожек зажглись вереницы огней. Крохотный фонтан перед зданием управления подсвечивался изнутри, отчего вода в нём казалась расплавленным хрусталём. Голографический Ленин стоял на постаменте, снисходительно поглядывая на зевающего от усталости Мотылька. Как будто говорил: -А вы ожидали ковровых дорожек и распахнутый объятий, юноша?
-Ничего я не ожидал— буркнул Мотылёк.
Видимо он вышел как раз тогда, когда у каких-то цехов происходила пересменка. Множество людей спешили к остановке по пешеходным дорожкам. Столько же двигались в обратную сторону — к зданиям производственного комплекса, сияющим в лучах установленных на стенах прожекторов, будто волшебные кристаллы.
Это место больше походит на уголок влюблённых, на парк для романтических прогулок, нежели на крупный производственный комплекс— подумал Мотылёк.
Заглядевшись, он не заметил, как толкнул плечом идущего мимо человека.
-Простите.
-Вы снова заблудились?— спросила знакомая девушка, к которой он днём пытался подкатить на старом, как мир, самокате.
-Всё ещё не научились пользоваться коммуникатором?— ехидно продолжала она: -Сочувствую.
Идущая рядом подруга засмеялась.
-Зачем вы так?— укоризненно спросил Мотылёк: -На войне не добивают раненых.
-Разве мы с вами на войне?— спросила девушка.
-Меня Денисом зовут— представился Мотылёк.
-Чао, Денис. Работа зовёт!— попрощалась неожиданная знакомая.
С высоты постамента смотрел Ленин, словно бы утешительно говоря: -Всё фигня, кроме мировой революции. А женщины, парень — фигня в кубе.
Проиграл мелодичную трель коммуникатор, пришёл ответ от Коня.
-Хреново у меня дела— написал друг: -Управленцы — хитрые бестии, безопасники — козлы, а цеховые мастера — упёртые тугодумы. Равнодушные люди — главное зло нашего мира. И только мы с тобой, два одиноких героя, пытающиеся одолеть дракона. Тимофей Фёдорович — волшебник, а Новосибирск — спасённая принцесса. Видел, какую он картинку на основе Ленкиного образа нарисовал?
Почему-то тот факт, что у товарища тоже не всё ладиться, странным образом подбодрил Мотылька. Он хмыкнул. Зачерпнул из фонтана хрустальной, подсвеченной снизу воды, отчего его ладошки покрылись с тыльной стороны позолотой. Плеснул в лицо — холодная, зараза.
Кивнув на прощание голографическому памятнику вождя мирового пролетариата: мол ещё увидимся, спасибо за поддержку, Мотылёк чуть было не заснул в мобиле на обратном пути. К счастью усиливающаяся вибрация и звонок коммуникатора разбудили его. Мотылёк вышел на остановке возле гостиницы. С неба смотрели слабые, едва видимые во всём том свете, что излучал город, звёзды.
-Кто такой?— немедленно поинтересовалась подруга, едва они отошли на пару шагов: -Почему не знаю?
-Так, один парень— неопределённо ответила Наташа: -То ли на практику приехал, то ли в командировку.
-Послушай— уперев руки в бока, высказала подруга: -Ты никогда не забудешь Артура, если продолжишь отшивать всех парней, кто пытается с тобой познакомиться.
