Нагибатор из открытого космоса

Аборигенка была готова в любую секунду сорваться с места. Она напряжённо вцепилась в подлокотники, взор как у мышки перед кошкой — до паники было рукой подать. Наверное, по этой причине она вела себя так, словно я тут вроде мебели. Ноль реакции. Даже обидно. Кто я — бравый космолётчик или мебель? Тем более, если учесть, что совсем недавно я вырвал её из грязных лап пятерых неандертальцев.

Единственное, что могло послужить оправданием такому поведению — тот факт, что её ножки определённо хороши. И остальное тоже...

Блин, какие ножки?! У нас ЧП на носу, а меня на бабах заклинило. Точнее на одной. Хряпнуть брома или триста капель валерьянки, чтобы успокоиться?

— Утэ-пэ-тэ, — вдруг произнесла девица.

Это были первые слова, сказанные ею вслух.

— Утэ-пэ-тэ, — на всякий случай согласился я. — Мозг, это что-то вроде местного 'здравствуйте'?

— Недостаточно данных для лингвистического анализа, командир.

— Утэ-пэ-тэ, — повторила она, отчаянно жестикулируя.

Как ни вглядывался в движения её рук, всё равно не смог расшифровать смысл этих жестов. Но девчонка однозначно выглядела напуганной. И то, что приводило её в панику, находилось снаружи. Меня она точно не боялась.

Девушка с надеждой взглянула на меня, ожидая ответной реакции.

— Утэ-пэ-тэ, — кивнул я и не удержался от лёгкого балововства, добавив:

— Бамбардия киргуду.

— Ай мэ! — затряслась инопланетянка.

В её взгляде мелькнула отчаяние. Знакомое выражение, представляю, каким идиотом я ей казался в этот миг.

— Ну непонятливый я, особенно в том, что касается женщин. Все мои бывшие так говорили, — вздохнул я. — Давай по-другому попробуем. Я постараюсь. Честное пионерское!

— Пиоэрское? — недоумённо переспросила она.

— Не бери в голову! — махнул рукой я. — Продолжай, я тебя слушаю.

— Утэ-пэ-тэ, — отчётливо по слогам сказала она и, схватившись за горло, принялась себя душить.

Вот так сурпрыз! Я ринулся, чтобы помешать попытке суицида, но мозг остановил меня.

— Подождите, командир. Это не то, что вы подумали.

— Да? А что это?

— Пантомима. Ваш собеседник осознал бесполезность вербальной коммуникации и попробовал другой способ. Кажется, нам хотят сообщить, что 'утэ-пэ-тэ' означает некую смертельную опасность. Думаю, по мнению нашей гостьи, она исходит от того, кто находится в перед барьером.

— Согласен с тобой.

Я дождался, когда девушка закончит представление, убедился, что её взгляд направлен на меня, и сказал, выразительно проведя ребром ладони по горлу:

— Утэ-пэ-тэ — бяка!

— Бяка, — подхватила она с экспрессией. — Бяка!

— С бяками у нас разговор короткий. Даже если она или он — утэ-пэ-тэ, — я разговаривал с ней как с ребёнком, и это сработало.

Девушка слегка успокоилась, хотя руки от подлокотников не отцепила.

Может, это ей надо предложить триста капель валерьянке, а не мне?

Второе кресло не было предусмотрено, я остался на своих двоих перед голографическим монитором, стараясь не глядеть в сторону гостьи.

И пусть моя железобетонная уверенность снизила градус тревоги в помещении, выглядела девушка напряжённой, как косуля, которая почуяла хищника — готова дать дёру прямо сейчас. Красавица не была такой испуганной, когда сматывалась от шайки космачей, а ведь поймай они её — беглянке точно бы не поздоровалось.

Что же вогнало тебя в такую панику?

— Мозг, введи меня в курс дела. Ты говорил, что у нас проблемы.

— Так и есть, командир. Датчики засекли объект, который уверенно двигался в нашу сторону. В настоящий момент он достиг защитного барьера и остановился перед ним.

— И что с того?

— Командир, понимаю, что это звучит глупо, но объект ощущает барьер и пытается на него воздействовать.

— Чего-чего? — изумился я. — У него есть специальное оборудование?

Любой силовой барьер можно взломать, но только не голыми руками. Понадобятся мощные генераторы, энергоуловители и куча других невероятно сложных установок. Весит такое добро не одну тонну.

Признаков, что на этой планете есть технически продвинутая цивилизация, мы не нашли, так что моё изумление было вполне резонным.

— В тот-то и оно, что оборудования нет.

— Тогда как он воздействует на защитный купол?

— Для меня и самого это загадка. Разрешите высказать гипотезу, командир?

— Валяй.

— Это воздействие особого рода, командир. С таким мы ещё не сталкивались. В моей памяти точно нет информации по данному вопросу.

— Так чем же нас тогда ломают, дружище? Не ходи вокруг да около.

— Все данные говорят, что объект умеет работать с силовыми полями при помощи ментальных техник, — признался мозг.

— Погоди, я ничего не понял. Давай то же самое, но человеческим языком.

— Этот утэ-пэ-тэ, пользуясь терминологией нашей гостьи, умеет воздействовать на материю в любом её состоянии силой мысли.

— Экстрасенс что ли? — нахмурился я.

— Не уверен, что вы подобрали адекватный термин.

— Подбери лучше, — обиделся я.

— Возможности объекта намного превосходят всё, что нам доселе было известно об экстрасенсорике. С научной точки зрения я затрудняюсь подобрать подходящий термин.

— Вот видишь! — обрадованно воскликнул я.

Оказывается, не я один тупой в этой комнате.

— А с ненаучной точки зрения... — проигнорировал мою реплику мозг.

Он замолчал.

— Продолжай. Клянусь, я не буду смеяться!

— Подобных существ называют магами, волшебниками, кудесниками...

Я решил, что сходу с ума, и переспросил:

— Магами? Я не ослышался?

— Да, командир. С моей точки зрения то, что он делает — это волшебство. Оно имеет абсолютно не техногенный характер. Перед нами представитель цивилизации, которая в силу врождённых или приобретённых способностей может делать вещи, которые человечество не способно осуществить без помощи машин. К примеру, сейчас он занят тем, что пытается подстроить характеристики защитного поля под себя.

— И как? — недоверчиво спросил я, лихорадочно размышляя на тему, как можно вылечить сбрендивший ИИ, если тот находится на челноке, а я тут, на планете.

— У него получается, командир.

— Покажи мне его рожу. Хочу взглянуть, что это за фрукт. В последний раз мага я видел в онлайн-шутере.

Девушка ойкнула, когда на панели появилось голографическое изображение незваного гостя.

— Утэ-пэ-тэ! Утэ-пэ-тэ! — в панике заорала она, тыча пальцем в голограмму.

И тут же рыбкой соскользнула с кресла, чтобы нырнуть под стол. Признаюсь, я едва не последовал её примеру.

Утэ-пэ-тэ пришёл к нам в виде существа, в котором с трудом угадывалось человеческого происхождение, я бы назвал его неандертальцем-переростком, у которого людское отошло на второй план, зато звериное приобрело воистину гротескные формы. Огромная голова-котёл с выпирающим лбом, нависающим над остальным телом как скала, узкие глаза-щёлочки, горящие потусторонней ненавистью, широкий нос с раздувающимися, словно у жеребца, ноздрями, оскаленный рот с выступающими клыками. У него было могучее телосложение, при одном виде пузырящихся мускулами рук становилось ясно — он способен переломать хребет противника будто соломинку.

Его тело состояло из одних мышц, они выпирали отовсюду, как у обожравшегося стероидами и анаболиками культуриста.

Но не в мускулах была его сила. Взгляд... проникающий, обжигающий, приводящий в трепет. Он сводил с ума, заставлял вскипать кровь, выдавливал мозг из черепной коробки. Воплощение чудовищного зла, жуткий ночной кошмар наяву.

Он глядел прямо на меня, он видел меня — я был готов поклясться всеми святыми.

Было сложно противостоять ему, руки и ноги вдруг стали чужими, тело перестало слушаться. Дикий ужас охватывал меня всё сильнее.

Гипноз это или что-то другое, но я поддавался ему с каждой секундой, теряя контроль не только над телом, но и над разумом.

Воздух сгустился, стало тяжело дышать. На горле сомкнулись невидимые пальцы. Тварь тянулась ко мне прозрачными щупальцами, норовила залезть внутрь, содрать кожу, вывернуть наизнанку, разорвать на мелкие кусочки, распотрошить, пустить пыль по ветру.

Сердце билось в бешеном ритме. Кости выкручивало, беря на слом.

Боль пронзила меня с ног до головы. В висках зашумело. Хотелось лезть на стену, вертеться как юла, биться башкой об стенку.

— Командир, — встревоженно загудел мозг, — наблюдается мощная атака извне. Противник применяет неизвестное оружие. Скорее всего, оно имеет ту же экстрасенсорную природу. У меня нет подтверждения, но я могу судить по косвенным признакам. Позвольте, я приступлю к физическому устранению угрозы?

— Подожди, — прохрипел я, еле терпя сводящие с ума муки. — Я должен сделать это сам. Понимаешь?!

— Слушаюсь, командир. У вас три минуты. По истечению срока, я вмешаюсь самостоятельно.

— Я справлюсь, мозг! Засекай время.

Защитный купол оказался бессилен против ментального воздействия, но если кто-то подумал, что я — лёгкая добыча, то ему стоит закатать губу обратно. Хрен тебе, а не космолётчик! Зубы обломаешь гад!

Азы борьбы с подобными вещами нам преподавали ещё в училище, а потом и на курсах переподготовки. Пилот космического корабля должен сопротивляться любым атакам, включая психофизические, и будет сражаться за контроль над разумом до конца.

Есть несколько действенных методик. Не обязательно быть йогом и спать на иголках, чтобы управлять силой воли. Хватает и не самой сложной практики.

Я сконцентрировался на себе, постарался отгородиться от внешнего воздействия. Необходимо возвести незримую стену между мной и аборигеном, сложить её из непрошибаемых кирпичей. Боль не давала сосредоточиться, но я сопротивлялся и упрямо двигался к цели. На момент создания первого кирпича, я взмок, как после дождя. Со вторым стало легче. Дальше пошло веселей.

Рутинная работа — отличный способ направить энергию боли в иное русло. Чем сильнее давил на меня тип снаружи, тем увереннее действовал я.

Кладка быстро росла. Сначала достигла уровня щиколоток, потом поднялась до колен, достигла линии бёдер... Стена возвышалась, делая меня неуязвимей.

Процесс замуровывания самого себя завершился. Ментальный блок уютным коконом окутал разум. Сознание прояснилось, стало кристально чистым, как дистиллированная вода.

Тело мгновенно отреагировало на перемены к лучшему. Я уже мог нормально дышать, а не судорожно втягивать в себя воздух.

Чувака снаружи ждал конкретный облом. Он настолько опешил, что перестал атаковать, что позволило мне мобилизовать больше внутренних ресурсов. Жаль, мои возможности не распространялись дальше, я не мог нанести контрудар ментальными средствами. Только глухая защита.

С другой стороны — не обязательно воевать с врагом его же оружием. Колдун пытается мои мозги выжечь, а я могу у него их вышибить, в прямом смысле этого слова. Посмотрим, кто кого. Я лично ставлю на мощь звёздного флота и отдельного его представителя в моём лице.

Час расплаты пришёл.

— Ах ты сука! — прошелестел я одними губами. — Хочешь скрутить меня в бараний рог? Врёшь, сволочь, не возьмёшь! Я тебя сам уделаю, вот увидишь...

Маг, чародей или кем он был в действительности, и впрямь что-то увидел. Он бешено замотал башкой, что-то заговорил. Глаза его закатились, тело затряслось в мелкой судороге. Товарищ входил в боевой транс, подобно древним шаманам с моей Земли. Не хватало разве что бубна, а в остальном сходство полнейшее. Кажется, мозг оказался прав. Зря я иронизировал над его словами.

Эта цивилизация действительно могла пойти по иному пути. Там, где человек пользовался машинами, они прибегали к помощи мысли. Каким образом это работает — другой вопрос.

— Командир, — встревожился мозг, — мощность барьера резко упала. Я не понимаю, куда уходит энергия.

— Зато я понимаю.

Колдун, шаман, короче говоря — 'утэ-пэ-тэ' — пожирал энергию охранного купола, чтобы напитаться ей и обратить против нас.

А вот хрен тебе! Нечего жрать мои батарейки!

Можно было закидать долбаного урода светошумовыми гранатами, довести до усрачки ультразвуком: нелетальных способов защиты — вагон и маленькая тележка, но новоявленному чародею не повезло, у меня было плохое настроение. Очень плохое настроение! А значит, легко он не отделается.

Челнок висел на орбите практически над нами. Как говорится, сам бог велел прибегнуть к его ресурсам. Эх, мне бы крейсер, я бы тут развернулся! Такого бы шороха навёл!

— Мозг!

— Да, командир. Вы в порядке?

— В полном порядке, — не слукавил я.

— Рад слышать. Вы уложились в три минуты. Какие будут распоряжения?

— Полная боевая готовность.

— Есть боевая готовность.

— Задействую челнок и долбани по этому типу из гравитационной пушки.

— Приказ понят, командир.

Когда действительно было надо, мозг выполнял команды беспрекословно. Не стал уведомлять, что один выстрел сожрёт у корабля массу энергии, что от атакующего мокрой лепёшки не останется, а ИИ наверняка с огромным удовольствием занялся бы вивисекцией его останков — строго ради интересов науки. Всё это я и так прекрасно знал.

Гравитационная пушка — страшное оружие. Не менее страшно вспомнить, сколько народа мне пришлось подмазать, чтобы на простой курьерский челнок удалось легальным путём поставить хотя бы самую слабенькую модель. Помогла шумиха с несколькими пиратскими нападениями на туристические яхты.

До сего дня мне не приходилась пускать гравитационную пушку в ход. И я вдарил без сожаления.

Колдун успел что-то почуять. Узкие глазки вдруг распахнулись как две форточки. Я прочитал в них дикий ужас, отчаянный страх смерти. Не удивлюсь, если он ещё и сходил под себя.

А потом его не стало.

Датчики лишь зафиксировали резкий перепад гравитации снаружи от купола на какие-то миллисекунды. Пушка отработала в штатном режиме.

Я криво ухмыльнулся, довольный собой на все сто.

— Песец котёнку. Куда там вашей магии до нашей науки.

И сразу стало легче дышать. Воздух был свежим, как после грозы. Разобрав на молекулы этого типа, я оказал неимоверную услугу не только спасённой девушке, но и целой планете. Теперь на ней одним злом меньше.

— Можешь вылезать, — сказал я девушке. — Нет больше твоего утэ-пэ-тэ. Кирдык ему настал.

Она вылезла из-под стола не сразу, а когда убедилась, что атаковавшего нас монстра и след простыл, поглядела на меня с таким обожанием, что мне стало неловко.

— Ты чего так на меня смотришь? — слегка испуганно спросил я.

Ещё немного, и мне начнут поклоняться.

Она заговорила долго и убеждённо. С каждой фразой я ощутил, что бронзовею всё больше и больше.

— Стоп! — прервал я длинный поток словоизлияний. — Хватит частить! За комплименты спасибо, но это явный перебор.

И процитировал Твардовского:

— Нет, ребята. Что там орден. Не загадывая вдаль, я ж сказал, что я не гордый, я согласен на медаль.

Глава 5

— Командир, насчёт ордена не скажу, но ты был молодцом, — похвалил мозг.

— Доброе слово и кошке приятно, — улыбнулся я.