Некромант

— Вы спасли моего племянника. Как я могу отблагодарить вас?

Я постаралась спрятать кривую ухмылку. Что мне теперь все эти почести и награды? Пустой звук. Моё время истекало. Как и время короля.

— Ваша благодарность для меня лучшая награда, ваше величество.

— Земли, титул, деньги? — король подался вперёд. — Не сейчас, но после окончания войны, я обещаю.

— Благодарю за вашу щедрость, сир, — я снова поклонилась. — Для меня честь служить вам.

— Хорошо, иди, — король откинулся назад. — Мой племянник хочет поговорить с тобой.

Я снова поклонилась и в сопровождении стражи отправилась в покои племянника короля.

Артур, бледный и опавший с лица, лежал на кровати, укрытый атласным одеялом до самого подбородка. Рядом с ним неотлучно дежурил придворный маг-лекарь, на прикроватном столике красовалась целая галерея банок и склянок с магическими мазями и зельями. А на краю ложа наследника трона сидела Катерина.

Я отвела глаза от бывшей однокурсницы, не сводящей влюбленного взгляда с рыцаря. Артур ничем не выдавал своих чувств. Они встретились.

Мы все встретились.

Только я помнила, а они — нет. И не должны. Пусть живут.

Увидев меня, Артур выпростал руку и поманил пальцем. Лекарь отупил к двери, но из спальни не ушёл. Катерина с лёгким любопытством оглядела меня. По её взгляду я поняла, что она не узнала меня в той худой замарашке, которая сейчас стояла перед ними. Это хорошо. Я остановилась в нескольких шагах от кровати, как положено простолюдинке, низко поклонилась. Голубые глаза будущего короля (я вдруг четко это осознала) смотрели на меня, как на загадочную зверушку.

— Опять ты, — голос Артура слаб и тих. — Я вижу тебя так близко второй раз, а мне кажется, что мы знакомы давным-давно... Почему так?

— Я не знаю, ваша светлость, — ответ был глухим, а взгляд упирался в пол. Я не собиралась никому рассказывать о нашей связи. В лучшем случае не поверят. В худшем объявят мятежницей, покусившейся на королевскую кровь, и тогда пытки и казнь.

А мне совсем не хотелось так умирать.

— Не знаешь... — Артур устало прикрыл глаза. — Иди.

Я развернулась и вышла из спальни.

И вот сейчас они стояли и говорили, не зная и не помня о моём существовании.

Оба рыцаря не видели меня в тени башни. Я не страдала бессонницей, я несла караул, наблюдая за магической защитой столицы и противником.

— Справимся и без этих чернокнижников, — герцог хмуро посмотрел на Артура. — Мало они тогда всем крови попортили, на короля покушались! Всем миром еле одолели!

Второй рыцарь только хмыкнул.

— Если так пойдёт дальше, дорогой мой Бертран, — он задумчиво изучал вражескую армию, — я буду рад и помощи самой смерти, если она заберет к себе всех этих ангдорцев.

— Почему это? — Бертран скривился, но Артур проигнорировал его гримасу.

— Потому что иначе смерть начнет косить наши ряды, — Артур надел шлем. — Нас осадили в нашей собственной столице. Мне такое и в кошмарах не снилось. У нас почти не осталось припасов, да и людей тоже. К тому же Вигор доложил мне, что у раненых наблюдаются первые признаки чумы. Если мы не придумаем, как снять осаду, — мы все погибнем.

Рыцари ушли, а я стояла на крепостной стене и смотрела на бесчисленные огни вражеской армии. Слишком много. Артур прав. Если не произойдет чуда, королевство Шарнор исчезнет с лица земли.

Даже снег выпасть не успеет.

Нас больше не атаковали, хотя стажа на стенах столицы была готова к штурму. Нас брали измором. Мы и мои коллеги держали защитный купол, но из-за этого мы сами не могли атаковать магов Ангдора. Ночное бдение стало привычным. Я давно не смотрелась в зеркало, есть приходилось раз в день, и то — та ложка каши, что перепадала нам, была роскошью. Припасы заканчивались, народ умирал и когда я не стояла на стене, я водила души умерших через мост судьбы.

А мне так хотелось хоть немного пожить...

Все хотят жить, — она появилась рядом незаметно. — И никто не хочет умирать.

Зачем ты пришла? — я уже привыкла беседовать с Ней мысленно. Но неожиданный визит меня удивил — обычно я заранее чувствовала её приближение. Смерть усмехнулась.

Ты хочешь помочь своему народу?

Я только хмыкнула. Много ли зависит от моего желания? Когда под стенами и в самом деле стотысячная армия.

Много. — Она не шутила. — Ты можешь сделать это.

Я вздрогнула, поняв намёк. Сколько раз я сама думала об этом? Сколько раз была на грани того, чтобы решиться и выпустить на свободу холодную силу, живущую внутри. Но я боялась. Боялась не последующего разоблачения, чего уж там страшиться, я знала свой срок. Я боялась, что не смогу убить их всех. Боялась, что мне не хватит силы увести в небытие всю армию Ангдора.

Я не смогу.

Смерть встала за левым плечом. Внутри меня глухо, грозно шевельнулась сила.

Сможешь. Их время пришло. Делай своё дело, некромант. Спасай свою страну.

Их время пришло. Как я увидела это? Не знаю. Но Смерть не может ошибаться. Некромант, ведомый рукой Смерти, не ошибается никогда.

Спокойное, холодное знание. Я — некромант. И я должна сделать то, что Она просит.

Нужные слова сами возникли в голове. Посох вокруг себя, очерчивая границу, вспыхнувшую зеленоватым пламенем. Защита некроманта.

— Anne.... Anne ma mora, no let .. — губы читали слова древнего заклятья, посох взметнулся вверх, рубиновое навершие полыхнуло бледной зеленью, а затем ослепительным светом. Бежавшие ко мне стражники сгорали в пепел, едва коснувшись очерченного самой Смертью круга.

— Ivatera mora! — последние слова сорвались с губ, посох в обе руки перед собой, словно отражая удар, и снежная лавина внутри меня пришла в движение.

Белое, ослепительное ледяное пламя, что я носила в себе, вырвалось на свободу, ринулось со стены, накрывая ни о чём не подозревающий лагерь ангдорцев. Не было для этого пламени ни щитов, ни преград. Магическую защиту Ангдора смело, как мыльный пузырь. Холодная снежная волна накрывала солдат и рыцарей, палатки и костры, простолюдинов и знать. Боль свела тело в судороге, крик рвался из горла, но я стояла, держа перед собой посох, стояла, потому что должна выстоять и удержать эту силу под контролем.

Иначе... Иначе не будет ни армии Ангдора, ни королевства Шарнор.

Конечно, такое чародейство не прошло не замеченным для моих коллег и простых солдат.

Трудно такое не заметить.

Мне в спину били заклятья моих собственных товарищей, тех, с кем вместе мы защищали город. Они боялись меня. Боялись того, что видели. Но их заклятия сейчас бессильны.

Сама Смерть стояла за моей спиной.

Краем сознания я знала-видела, что солдаты оставили попытки стрелять даже в упор: стрелы просто не долетали, сгорая в ослепительном пламени и пеплом оседая на камни. Знала-видела, как спешит на стену сам король и его приближенные, как стоит и смотрит на меня Артур, как готовят маги общую атаку.

На проклятого некроманта.

Но это было не важно.

А важно было то, что под стенами города умирали сотни и тысячи людей. Умирали в муках и страхе, не успев простить и стать прощёнными. Мне предстояло вести их по золотому мосту. Но прежде я должна забрать туда всех.

И я стояла, держа посох и ведя мысленный отсчёт пытавшихся сбежать ангдорцев. Сто. Семьдесят. Сорок. Десять. Шесть. Четверо. Трое. Двое. Последний.

Снежная лавина закончила своё страшное дело, я вздрогнула.

Время пришло.

Холодный неслышный шёпот в сознании, Её приказ — и я оборачиваюсь к королю. Я не хочу этого, но у меня нет выбора.

Владыка Шарнора всё понимает по моим глазам. Но я всё равно говорю.

Чтобы знали все.

— Вы прокляты, сир. Ваше время пришло. Она здесь и ждет вас.

— Нет... — король пятится, тщетно надеясь избежать своей участи. Он боится, он смертельно боится. Глупец...

— Нет! Взять её! Убить некроманта!!! Убить!!

Стрелы вновь сгорают в магическом пламени. Заклятья рассыпаются, натолкнувшись на языки зелёного огня. У меня почти две недели жизни...

Навершие посоха на короля, губы сами шепчут неизвестные мне слова заклятия, почти невидимая чёрная молния вырывается из центра камня, удар — и всё. Правителя Шарнора больше нет. Обугленный труп на щедро посыпанных пеплом камнях...

Завершено. До встречи, некромант.

Она ушла. Посох выпал из устало окаменевших пальцев, а мне в спину ударили объединенные силы придворных магов.

И только то, что Смерть ещё была на моей стороне, позволило мне упасть на холодную кладку стены раньше, чем пронёсся над головой огненный шар, с оглушительным грохотом врезавшись в мою башню.

Я ещё успела слабо улыбнуться такому фейерверку, а затем провалилась в бесконечную черноту.

Стены каземата не напугали и не взволновали воображения. Растянутые в цепях, как на дыбе, руки и ноги болели, ледяной камень студил тело, но происходившее в душе, было намного больнее, чем физические пытки. Я чувствовала, как заканчивается отпущенное мне время каждой клеточкой тела, каждой порой кожи. Но Смерть не появлялась, и я знала, что Она будет ждать меня там, в знакомой мне пещере. А до этого мне предстояло пройти через боль и унижения.

Последние в этой моей жизни.

Но сначала ко мне пришёл Артур. Не смог не прийти.

Пока ещё не король, — церемония требовала подготовки, — он отослал всех и внимательно смотрел мне в лицо, держа в руке небольшой свиток. Бумага имела отношение ко мне, я знала, Видела. Но просить я ни о чём не буду.

— Почему? — рыцарь ловил мой взгляд. — Я хочу знать, зачем ты это сделала?

— Их время пришло. А ваш дядя был проклят, — я спокойно посмотрела в глаза Артура, понимая недосказанное. Рыцарь ненадолго отвернулся, прежде чем снова обратился ко мне.

— Ты спасла нас, спасла меня. И ты убила короля. Я не смогу отменить приказ о казни, но я могу сделать твою смерть быстрой. Если подпишешь это, — он положил свиток на столик. — Признание, что ты шпионка и убила короля по приказу Ангдора. К тому же через несколько дней коронация. Стража будет пьяна и... — он снова замолчал, не сводя с меня взгляда.

Я посмотрела в крохотное зарешеченное окошко. Слова Артура сумашедше дразнили надеждой избежать наказания, обещанного самой Смертью. Оставшиеся дни прожить на воле и свободе, а не в темнице под пытками, чтобы потом умереть на глазах всего города. Конечно, я этого очень хотела! Пьяные солдаты... Ха! Сила со мной — даже армии вкупе с магами Академии не остановить меня, реши я сбежать. Только вот человеку не по силам обмануть Её. И не нужно.

Заслуженное наказание надо принимать достойно. Я должна дойти до конца. Иначе я действительно предам. Саму себя.

Сила и честь, брат. Мне время умирать, а тебе — править.

— Благодарю, сир. Но я — некромант и убийца короля. Это видели все. Народ не поймёт вас, — я бы улыбнулась, только вместо улыбки получилась кривая усмешка. — Негоже королю нарушать закон. Вам и без того хватит дел.

Артур молча смял бумагу и вышел из камеры.

Четверо суток меня никто не беспокоил. За это время я успела провести по золотому мосту всех убитых ангдорцев.

Когда же в камеру зашёл палач, я молила всех известных мне богов, чтобы всё закончилось побыстрее.

Толпа на площади молча смотрела, как меня везли к месту казни. Сознание, как за спасительный маяк, держалось за внутренний костер моей силы, и уже не воспринимало боли от изувеченных суставов и раздробленных пальцев, выдранных ногтей и сломанных ребёр. Сорванное в криках горло только хрипело, а признания во всех пунктах обвинения были залиты моей кровью так, что писцам пришлось потратить не один лист бумаги, прежде чем получилось что нужно. И теперь меня ждал высокий столб с кучей дров под ним, а мне не верилось, что это происходит со мной. Они что, и в самом деле думают, что огонь причинит мне вред? Нет, я знала, чувствовала, что умру не на костре. А ещё удивляло странное безмолвие толпы. Как-никак казнили страшного злодея, убийцу короля, а народ молчит. Не швыряет гнилыми овощами и тухлыми яйцами, не обвиняет в сговоре с тёмными силами и Ангдором, не...

Телега почти подъехала к помосту, когда в тишине отчетливо раздался цокот копыт скачущей лошади. Народ загудел и расступился перед королевским гонцом. Гонец доехал до помоста, спешился, взобрался на единственное высокое место на площади.

— Его величество король Артур, милостью Создателя и проч, и проч... объявляет своё решение: предателя и убийцу, шпиона и некромага Илену приговорить к утоплению!

Вспомнил, что я всё-таки маг-огневик. И жечь меня — зря дрова переводить.

Площадь взорвалась возмущёнными криками — их лишили заманчивого зрелища. Возница под прикрытием стражников, разгонявших собравшихся горожан, поворотил телегу и неторопливо направился к пристани, где меня ждала Смерть. Вслед мне неслись обвинительные крики, тухлые овощи и яйца — в общем, всё то, отсутствие чего так меня удивило сначала. Меня оскорбляли, поносили самыми бранными словами, которые могли придумать, швырялись гнильем и тухлятиной, а я думала, что водила души их родных и близких через ручей Судьбы, а теперь вести их будет некому. А ещё думала, что даже эти несколько месяцев прожила так, что стыдиться мне нечего.

И мне было искренне жаль этих людей.

До пристани доехали быстро, тяжёлый камень к ногам привязали ещё быстрей.

А я смотрела на дворец, возвышающийся над заливом, и пыталась найти в окнах или на балконах фигурку Артура. Я чувствовала, что он наблюдает за казнью. Катерина тоже была где-то там.

Последние песчинки моей жизни скользили по гладкому боку клепсидры. Последние.

Двадцать. Восемнадцать. Пятнадцать.

— Стойте! — новый гонец прорывается сквозь толпу, размахивая королевским указом. — Стойте!

Толпа замирает в недоумении: неужели убийцу короля пощадят? Но я не испытываю иллюзий.

Тринадцать.

— Его величество в честь великой победы дарит некроманту Илене удар милосердия!

Одиннадцать. Толпа ликует и восхваляет нового короля.

Удар милосердия. Я прикрыла глаза, чтобы не выдать улыбку. Артур вернул долг, всё же найдя возможность подарить мне благородную и лёгкую смерть. Благодарю за честь, брат. Из тебя получится отличный правитель.

А пытки... Всего лишь пытки.

Девять. Семь. Пять.

Я не смотрю, кто идёт, чтобы нанести удар милосердия. Это не имеет значения. Внутри нарастает напряжение. Каждая секунда оглушает меня своим весом.

— Смотри в глаза, некромант, — рычит голос палача над ухом. Вздрагиваю от неожиданности. Я уже не здесь. Я почти там, в знакомой пещере, на берегу ручья.

Три.

Поднимаю взгляд, но не смотрю в лицо палача. Ни к чему. Я смотрю в сторону дворца.

Будь счастлив, брат.

Две.

Шорох вынимаемого из ножен клинка.

Одна.

— Сдохни, тварь, — в грудь между рёбрами вонзается острая сталь, пронзая тело ослепительной новой болью. Разом становится невозможно больно дышать, я захлебываюсь собственной кровью, а палач выдёргивает клинок и грубо спихивает меня в воду.