Я Сноходец

В общем в первые полтора года моей жизни с опекунами если и были какие-то шероховатости, то они довольно успешно сглаживались тетей Катей. Во всяком случае я не ощущал себя чем-то обделенным. Хотя возможно этому способствовало еще и то обстоятельство, что раз, а то и дважды в месяц, особенно в первое время, к нам наведывались из инспекции по делам несовершеннолетних и проверяли как я живу. Впрочем, уже к лету, подобные посещения сократились, а после и прекратились вообще. Видимо где-то там решили, что я попал в приличную семью, где меня любят, лелеют и у меня все прекрасно.

Первые изменения начались ближе к лету следующего года. Вначале я не особенно обращал на это внимания, втянувшись в обычный ритм жизни, большую часть времени был занят то учебой в школе, то ухаживанием за животными, то еще какими-то хозяйственными работами, поэтому времени, чтобы заняться чем-то другим, или просто побездельничать практически не оставалось. Чуть позже начал замечать, что если я занят какими-то хозяйственными делами или чем-то еще, то Виталик, придя домой мог просто, забросив свой портфель в комнату тут же смыться на прогулку. Мне же приходилось первым делом седлать свой велосипед и ехать на заготовку травы. Вдобавок ко всему в один из дней мне было предложено поменяться с братом велосипедами. Мотивировка заключалась в том, что хотя мы с ним одного возраста, но он заметно выше меня, и ему не слишком удобно пользоваться маленьким велосипедом. Я начале было согласился, но в этот же день понял, что прогадал со своим согласием. Велосипед брата оказался раздолбан до такого состояния, что не то что ехать куда-то, с ним было страшно даже идти рядом, он грозил рассыпаться в любой момент. Попытавшись его починить, я услышал в свой адрес такую кучу брани, что просто оторопел. Оказалось, что Виталик все это время прекрасно ездил и следил за своим велосипедом, но стоило к нему прикоснуться мне, как сразу же начались непредвиденные поломки. И вместо того, чтобы быстренько съездить за травой, чтобы накормить голодных животных, я занимаюсь не пойми чем, только чтобы не заниматься хозяйством. Вдобавок ко всему, из-за размера доставшегося мне велосипеда, было неудобно возить мешок с травой. На раму он не помещался, а заднего багажника у него не было. Я попробовал было скрутить багажник со своего старого велосипеда, но и тут нарвался на очередной скандал. В общем пришлось обходиться без него. Правда довольно быстро я собрал что-то похожее на багажник из старья, найденного в отцовом сарайчике, но неприятный осадок все же остался. К тому же стал замечать, что даже во время еды, мне достаются не самые лучшие куски. Если мы едим суп, то мясо обычно оказывается в тарелках дяди Бори или Виталика. Розочка с торта соответственно достается брату. О карманных деньгах я даже не вспоминаю. Если в первый год мне и доставалось что-то, то после обо мне просто позабыли. То же самое касалось и одежды. Виталик здорово вытянулся за последний год, я же практически не подрос, поэтому большую часть одежды мне приходилось донашивать за братом. А если что-то и покупалось именно для меня, то выбиралось не из того, что красивее или моднее, а из того, что дешевле. Внешне же все было вполне благополучно. Я был достаточно сыт, одет, обут. И даже в какой-то степени обласкан приемными родителями. И все это при каждом удобном случае, тут же выставлялось напоказ.

Со временем все это постепенно скапливалось во мне превращалось в какой-то ком недовольства. Какое-то время я терпел, даже тогда, когда Виталика отправили на отдых в пионерский лагерь, а меня оставили здесь, потому как было необходимо ухаживать за кроликами, и кроме меня это сделать было некому. Правда был дан намек, что следующим, во вторую смену, поеду я, а брат останется здесь. Я действительно поехал в пионерский лагерь на вторую смену, вот только брат, вместе с родителями укатил на море, а за кроликами попросили поухаживать Карим-ака, для которого за неделю до моего отъезда мне пришлось натаскать целую кучу травы, выезжая за ней по нескольку раз в день. Вдобавок ко всему, оказалось, что путевка по которой я поехал в пионерский лагерь была куплена на чужое имя, причем на девочку. И если вначале, при отправке на это не обратили внимания, то по приезду, оказалось, что мне негде жить. Ведь не могли же меня заселить вместе с девчонками, где имелось место согласно моей путевке. В общем переночевав один день в кабинете директора, наутро с попутной машиной я был отправлен обратно в город.

Родная квартира встретила меня запертыми дверями и отсутствием ключей. Оказалось, что опекуны уехали на море в день моего отъезда в пионерский лагерь и оставили ключи только от сарайчика, где находились заготовленные корма для кроликов. Причем уехали на три недели в дом отдыха Союза Художников, в котором состоял дядя Боря. Разумеется, можно было съездить к Григорию, старшему сыну тетки, но подумав решил не нарываться. Тем более, что отношения у нас складывались слабо сказать, что напряженные. Даже когда он приезжал к нам в гости, я всегда старался или куда-то уйти, или отсидеться в своей комнате, чтобы лишний раз не попасть ему на глаза и не заработать очередной подзатыльник на ровном месте, просто ради прикола.

Разумеется, три недели, которые будут отсутствовать опекуны, необходимо было чем-то питаться, и где-то жить. С жильем и питанием вопрос решился почти моментально, как только меня заметил Карим-ака. Мне сразу было предложено пожить эти две недели у него, и я конечно же сразу согласился.

Эти недели, были, наверное, лучшими днями за последние полтора года. Казалось бы, совершенно чужой человек, но он относился ко мне как к родному сыну, стараясь во всем угодить, как можно сытнее и лучше накормить, чем-то развлечь и так далее. Разумеется, я старался отплатить ему тем же, тут же взяв на себя заботу по хозяйству и всячески стараясь помочь самому Карим-ака, как дома, так и по работе.

Кстати сказать, видимо кто-то из соседей заметив, что я вновь появился здесь и живу в квартире нашего дворника, а мои опекуны отсутствуют, пожаловались в детскую комнату милиции. Откуда тотчас прибыла инспекция во главе с небезызвестной мне Валентиной Федоровной. Со мной и Карим-ака мирно побеседовали и пообещав разобраться с нарушением удалились. Эта беседа, как оказалось имела серьезные последствия.

Во-первых, был сделан запрос по месту отдыха моих опекунов и их отдых был прерван вызовом в Ташкент. А когда разъяренная до белого каления тетка появилась во дворе нашего дома и тут же с кулаками набросилась на меня, избивая и всячески оскорбляя понятно за что, тут уже не выдержали соседи и вызвали наряд милиции, который к слову появился практически мгновенно. Во всяком случае, тетка еще не до конца успела успокоиться и ее с трудом сдерживали соседи.

Итогом всего этого стало судебное заседание где с помощью опытного следователя меня допросили и выявили все нарушения, допущенные опекунами в отношении меня. После этого у тетки и ее семьи отозвали право на опекунство, которое передали моей бабушке. К слову сказать, вторая тетка просто на просто отказалась взять на себя такую ответственность.

БАБУШКА

Бабушка ворвалась в мою жизнь маленьким торнадо, и буквально перевернула все, поставив с ног на голову. Я вначале отел было возмутиться ее действиям но, только попытавшись открыть рот услышал: "А ты подумай!". А ведь действительно, понял я, ведь так намного лучше и интереснее. И у меня тотчас пропали все возражения.

Бабушка — Ефросинья Ивановна, высокая еще не старая женщина, очень аккуратная и следящая за собой. В отличие от мамы, или тем более тетки Кати, никогда не видел ее растрёпанной, в замызганном халате, или как-то неухоженной.

Поселившись в моей комнате, по приезде она сразу же предложила мне комнату сестры, сказав, что я подрастающее поколение и у меня гораздо больше запросов чем у нее, а ей вполне достаточно и моей старой комнатки. Она никогда не выходила из нее неодетой или тем более непричесанной. Даже поднятая среди ночи неожиданным звонком какого-то мужчины, как оказалось приехавшего издалека и ошибшегося квартирой, она вышла из своей комнаты в таком виде, будто ждала этого звонка и специально готовилась к этой встрече. Когда она успевала все это, не могу понять. Даже ранним утром, провожая меня в школу, всегда аккуратно, со вкусом одетая, с тщательно уложенными волосами и легким макияжем, нанесенным с таким искусством, что порой казалось все это натуральное, а не наведенное.

Оказалось, что бабушка довольно известный в нашей республике юрист, адвокат. Ее появление в первый день, когда она подъехала к дому на собственной черной волге наделало переполоху в нашем доме. Черный цвет машины означал в это время близость к такому высокому начальству, что как говориться — не вышепчешь.

Несмотря, на то, что видел ее всего лишь однажды в детстве, почему-то сразу же узнал, как, впрочем, и она меня. Почему-то тут же захотелось прижаться к ней всем телом и обнять близкого мне человека. От нее исходили просто невообразимые волны тепла и нежности.

Скептически осмотрев то, что оставила после себя в квартире тетка, вынесла безапелляционный вердикт — свинарник, жить здесь невозможно. Тут же подхватив меня под руку, спросила есть ли у меня здесь что-то памятное, с чем мне бы не хотелось расставаться.

— Разве что фотографии родителей. — произнес я.

— Забирай и поехали! — услышал я в ответ.

Удивленно взглянув на нее, забрал с собой альбом с фотографиями, сумку со своими документами, и вышел из квартиры. Тут же усадив меня в машину бабушка, предупредила Карим-ака, который все это время находился неподалеку от нас о том, что на некоторое время мы поселимся в гостинице, пока квартиру не приведут в относительный порядок. И после этого сев за руль бабушка отъехала от дома. Первым делом мы заехали в милицию, где словно по взмаху волшебной палочки, буквально за полчаса решились все вопросы с опекунством и пропиской. Причем создалось впечатление о том, что не я с бабушкой пришли к ним с просьбой об оформлении документов, а совсем наоборот, они сами выразили такое желание и суетились как мухи в то время пока мы с бабулей и еще одним представительным мужчиной пили чай с сушками в его кабинете. После того, как все было оформлено и подписано, нас с огромным уважением проводили до самого автомобиля и позволили уехать только тогда, когда бабушка дала твердое обещание не забывать и приезжать к ним.

— Лизоблюды. — услышал я бабушкин вердикт стоило нам немного отъехать от отделения милиции. После этого мы вернулись к нашему дому. Оказалось, что во время оформления документом бабуля успела созвониться с кем нужно и договориться о ремонте нашей квартиры, и сейчас у дома нас ждал прораб, который будет делать ремонт.

Пройдясь по комнатам, бабушка выразила желание рассказав какой она видит отремонтированную квартиру, оговорила с прорабом сроки и выдала аванс. После этого мы, вновь усевшись в ее автомобиль поехали в город.

Остановив машину возле гостиницы "Россия", подхватив легкую сумку со своими вещами баба Фрося и я вошли в фойе. Оказалось, что хотя на окошке и стояла картонка с надписью "Мест нет", стоило бабушке только подойти к окну, они тут же чудесным образом появились. Сняв для нас двухместный номер на неделю, и получив ключи от него, войдя в лифт мы поднялись на пятый этаж и найдя нашу дверь вошли внутрь.

Номер оказался довольно большим и светлым. В нем было две комнаты, в первой из которых имелся большой диван, телевизор, холодильник, стол с парой стульев, и большой пушистый ковер закрывавший пол половины комнаты. Вторая комната несколько меньше, в ней стояла большая двуспальная деревянная кровать, шкаф для одежды и большое зеркало с тумбочкой под ним, на полу так же имелся ковер. За окнами протянулся балкон с выходом на него из любой комнаты. Правда балкон выходил на центральную улицу и стоило нам открыть дверь на него, как в номер ворвался шум проезжающих автомобилей. К тому же окна оказались на солнечной стороне, что очень не понравилось моей спутнице. Вначале она собралась было спуститься вниз чтобы поменять выданный нам номер, но после подумав, решила оставить как есть, сказав.

— Ладно на неделю сойдет. А после в квартиру въедем.

Предложив мне выбирать место для ночлега, она прошла во вторую комнату разобрать вещи. Посмотрев на широкую двуспальную кровать где легко можно было потеряться, я вернулся в первую комнату и усевшись на диван решил, что лучшего и не придумаешь, тем более, что в комнате имелся цветной телевизор, и как я понял мне никто не запрещал его смотреть хоть до полуночи.

Разобравшись с вещами и определившись с местами для ночлега баба Фрося предложила мне съездить куда ни будь приодеться и пообедать. Все же прошло уже больше половины дня и желудок мощным урчанием давал сигналы о том, что пора бы подкрепиться.

Неделя прошла в постоянных поездках по магазинам, где мне поменяли весь гардероб, по знакомым коих у бабы Фроси оказалось великое множество, и просто по городу с заходом в парки, где мы катались на качелях, каруселях, и развлекались, как только могли. Честно говоря, я не помню, ничего подобного в своей жизни ранее. Несколько раз заезжали в Спутник где смотрели как идет ремонт в нашей квартире. Судя по виду бабушки, она была не слишком довольна и постоянно поторапливала строителей.

Но так или иначе спустя десять дней после начала ремонта, мы все же въехали в нашу обновленную квартиру. Вернее сказать, приняли у строителей проделанные ими работы. Хотя и здесь не обошлось без небольшого скандала. Оказалось, что строители немного схалтурили и не заменили рамы на окнах, а только зашпатлевали и заново их покрасили. Да и с сантехникой тоже не был решен вопрос. В общем в итоге бабушка пересмотрела обещанную сумму и выдала окончательный расчет с учетом недоделок. Рабочие вначале попытались было что-то доказать, но у них ничего не вышло, тем более что и так они задержались с ремонтом. А нам пришлось в очередной раз продлевать аренду омера в гостинице.

Первым делом мы с бабушкой, по ее совету раскрыли все окна и двери, чтобы как следует проветрить квартиру и избавиться от лишних запахов краски и стройматериалов. После чего, оставив квартиру под присмотром Карим-ака поехали покупать мебель.

Мебельный магазин встретил нас железной кроватью, парой древних шкафов и такими же древними креслами, покрытыми более чем годовалой пылью. Но стоило бабушке только назвать свое имя, как нас тут же проводили на склад, где нам были представлены новейшие образцы мебели. Тут же нашлись и грузчики, и сборщики, в общем через какой-то час у нас в квартире работали минимум три бригады собирая и устанавливая купленную нами мебель. И уже к вечеру мы вселились в совершенно новую квартиру. Честно говоря, сейчас квартира выглядела даже лучше, чем когда мы ее только получили.

— Саш, а тебе очень нужны эти кролики? — услышал я в один из дней вопрос моей опекунши.

— Не знаю, как-то не задумывался над этим. Просто они всегда были насколько я себя помню.