Действующая часть

— Ты всегда можешь попросить командира полка перевести тебя в Эскадрон "А" — сказал он, подмигнув мне, когда я проходил мимо.

— Но если бы я был на твоем месте, я бы обратился к нему с этой просьбой, только после того, как ты угостишь его несколькими порциями выпивки на корпоративе.

Корпоратив был нашей попойкой в конце года. Это был хороший совет, за исключением одного — дайте хотя бы половину шанса, остальная часть Эскадрона "G" сделает то же самое.

В конце первой недели декабря мы передали роль подразделения антитеррора эскадрону "G", одному из отрезанных ломтей. С тех пор все действительно начало гудеть. На уровне эскадрона были некоторые действительно интересные изменения в плане оборудования и снаряжения. Однажды утром в главном комплексе обнаружилась куча зловещего вида пушек. Это были 20-мм GIAT, которые полк испытывал до того, как разразился кризис в Заливе. Испытания еще не были завершены, но кто-то где-то решил, что мы все равно должны взять их на театр действий, на всякий случай. Когда дело доходило до оружия поддержки, все на что мы действительно могли положиться — это крупнокалиберный пулемет Браунинга М2. Это брутальное оружие, но капризное, имеющее неприятную привычку клинить именно тогда, когда оно больше всего нужно. И все же, у меня были сомнения насчет GIAT. Я опробовал его вскоре после того, как они прибыли в исследовательское крыло Полка и тогда оно мне не очень понравилось. Двадцать миллиметров — это здорово. С его помощью можно проделать дырки в чем угодно. Но в случае GIAT система стреляла с помощью электричества и опыт говорил мне, что если сложная часть оборудования, подобная этой, может выйти из строя, именно это и произойдет. Но кто-то выше в цепочке командования решил, что они поедут и они поехали.

Я занялся не менее важными делами по части снаряжения. Я отправился и нанес визит Мэри. Мэри — портниха в Стирлинг-Лайнс, ей наверное под сорок и она потрясающая женщина. Я впервые встретил ее, когда проходил отбор. Когда начинаете, вам выдают береты, которые настолько жесткие, что они ни на что не годны, не вы не хотите ходить повсюду, выглядя как Фред Скаттл, персонаж Бенни Хилла. Я уже некоторое время "работал" над своим беретом, сгибая его и придавая ему форму, что бы он выглядел поношенным, когда придет время надеть его официально. Я решил, что раз уж занялся этим, то могу пришить также "крылатый кинжал", поэтому отправился к портному и впервые столкнулся с Мэри. Мэри сочла это несколько дерзким, но сделала это за чашку чая. С тех пор мы почти всегда так и работаем: я завариваю чай, пока Мэри шьет.

С тех пор, как мы узнали, что направляемся в Залив, я постоянно обдумывал погоду и местность, на которые мы можем там рассчитывать. Большая часть региона это камни и песок — дерьмо, которое может убить ваши колени и локти, если вы проводите часы, наблюдая за каким-нибудь вражеским конвоем или аванпостом. Большинство парней берут одежду и разгрузки как им их выдают, без вопросов. А я ничего не оставляю на волю случая.

С помощью Мэри, я кастомизировал все, что только мог. Дополнительные толстые накладки появились на локтях и коленях моей униформы. Замечательные новые молнии были спороты с куртки и заменены на липучки. Мэри сшила мне противопесочные гетры, что бы все дерьмо, которое можно найти в пустыне, не попадало в мои ботинки и не натирало волдыри, злейших врагов солдата. И наконец, я попросил добавить карманы на икры моих штанов, которые были как раз подходящего размера для индивидуального перевязочного пакета. Когда дерьмо попадает в вентилятор и вы лежите там со своими кишками, болтающимися наружу, или глядите на кого-то другого — то вам нужен такой набор в быстром доступе.

Мэри знала, куда я отправляюсь. Она все понимала.

— Думаю, я сделаю этот кармашек на одежде чуть больше, Кэмми — сказала она, держа иглу между губами в одном уголке рта и с понимающим взглядом. Сначала я ничего не понял. Затем она положила пачку сигарет "Силк Кат" на место, которое она отметила портновским мелком и до меня дошло. Как я уже сказал, Мэри — замечательная женщина.

По большей части, период между передачей дел Эскадрону "G" и окончательным умыванием рук или подведением итогов, за неделю до Рождества, было одним большим возвращением в школу. Обучение было безостановочным и когда у нас был этот дополнительный перерыв, большинство из нас использовало это время, что бы убедиться, что у нас есть абсолютно все, что нам нужно для обеспечения действий в Заливе.

Дополнительный учебный курс напомнил нам, если у нас когда-либо были основания сомневаться в этом, что куча людей собирались вместе что бы сражаться с Саддамом. Однажды, наши лазерные целеуказатели, или ЛЦУ, были изъяты для модификаций, которые позволили бы нам участвовать в совместных операциях с американцами. ЛЦУ это небольшая часть комплекса, который помогает обеспечить точную бомбардировку с воздуха. После того, как цель намечена для атаки, мы пробираемся к ней на дистанцию досягаемости, направляем на нее лазерный луч и ждем звука реактивного самолета свыше. Следующее, что вам требуется, это услышать по рации голос который велит вам нажать на спусковой крючок и через несколько секунд цель испаряется. Мы работали уже с этой системой какое-то время, но только с Королевскими ВВС. Теперь после небольшой настройки и некоторых небольших изменений в процедуре, мы могли также обозначать цели для ВВС США.

Как у парня с обширной подрывной подготовкой, ЛЦУ была часть моего мешка с трюками. Однажды, сделав перерыв во время одной из наших учебных тренировок, я забрел в гальюн, что бы услышать самый ужасный вопль, доносящийся из одной кабинки, за которым последовал самый ужасный случай кашля и отхаркивания, который я когда-либо слышал. На мгновение кровь застыла у меня жилах, но потом я вспомнил, что у Йена и Кейта был урок по арабскому языку. Я мог сказать, что это был Кейт, по ворчанию и напряженным звукам между приступами декларируемого словаря. В ходе длительных учений вы можете узнать о своих коллегах почти все, вплоть до самых неприятных деталей.

— Не забывай — крикнул я Киту, выходя — Бедуин не пользуется туалетной бумагой, только рукой. Или, если повезет, булыжником.

Я говорю по арабски, не слишком бегло, но достаточно хорошо, что бы уловить суть его ответа. Его фразеология прекрасно подходила к моменту. Именно в это время мы еще глубже знакомились с сильными и слабыми сторонами противника. Разведкорпус перешел в сверхурочный режим, изо дня в день готовя сводки о том, что нас ожидает, когда мы войдем в Кувейт и Ирак. Поддавшись крепкому убеждению что иракцы были ничем иным как кучей недисциплинированных тряпкоголовых, я был шокирован некоторыми вещами, которые услышал во время этих совещаний в комнате отдыха. Я начал, например, испытывать здоровое уважение к Республиканской гвардии. Эти парни, по заявлениям Зеленых Соплей, были яростно преданными и закаленными в боях, после их обширного боевого опыта во время Ирано-Иракской войны 1980-88 годов. Переформированные в 1970-х как личные телохранители Саддама, они превратились в полноценную боевую силу во время жестокой и кровопролитной войны с Ираном, достигнув героического статуса в 1988, когда они сыграли важную роль в захвате полуострова Фао, обрушив военные усилия Ирана и сподвигнув аятоллу наконец начать переговоры о мире.

— Уважайте их — сказал наш докладчик из Разведкорпуса — Эти ублюдки злобные и безжалостные. На полуострове Фао они использовали свое химическое оружие, что бы создать шквал нервно-паралитических и цианидовых веществ, убивавших все и всех, к чему прикасались. У иранцев не было ни единого шанса.

Том, развалившись в кресле рядом со мной, подтолкнул меня локтем и прошептал:

— Это все потому, что их обучали дерьмошляпы. Держись десантуры, Кэмми и все будет в порядке. Дай слово, дружище.

Я поблагодарил его за заботу и предложил через несколько дней распространить свое предложение на всех не-десантурных членов полка на подведении итогов.

Подведение итогов — это официальный обзор деятельности Полка за последние двенадцать месяцев, а также прогноз того, что мы могли бы ожидать в следующем году. Учитывая, как развивались события, никто не был слишком озабочен прошлым. Все взгляды были устремлены на предстоящие недели и месяцы. Подведение итогов всегда намечается на неделю в конце года. Оно начинается в понедельник и длится неделю. Это слегка напоминает конференцию. В нем принимают участие все желающие, в том числе и не имеющие права на ношение эмблемы — водители, кладовщики, повара и оружейники.

Неделя перемежается презентациями о прошлой деятельности Полка и его будущих планах: учения и тому подобные мероприятия, запланированные на предстоящий год. Вы должны присутствовать практически на всех мероприятиях, но на практике вы выбираете и отсеиваете, помечая звездочками те выступления, которые имеют непосредственное отношение только к вам или вашему подразделению. В этом случае, я например пропустил беседу с падре, но чертовски был убежден, что не пропущу итоговую сводку разведкорпуса о боевых возможностях иракских вооруженных сил. Я не склонен к религиозным чувствам, но учитывая, какую роль Всевышний мог сыграть в этом процессе, я не мог не думать позже, что возможно ошибся в своих приоритетах. Когда все было готово и подчищено, и мы заполнили себя джином настолько, что могли еще стоять, мы собрались в спортзале в конце недели, что бы получить нашу последнюю подбадривающую речь от командира, полковника Гарри Роллингса. Он начал с того, что попросил очистить зал от не имевших права на ношение эмблемы членов полка. Затем он попросил оставшихся закрыть дверь. Полк — это не слишком большая боевая часть. Всего в нем насчитывается 600 — 700 человек. Но когда личный состав без эмблем покинул зал, а наш оставшийся состав был обескровлен двумя Эскадронами, оставшимися в Заливе, там осталось едва 50 человек.

Мы подошли поближе и стали ждать. Можно было услышать, как упала булавка. Роллингс выглядел таким мрачным, каким я его никогда не видел.

— Парни — начал он — на этот раз время нельзя повернуть вспять. Как вы знаете, Саддам должен до 15 января покинуть Кувейт. Но если хотите знать мое мнение и мнение моего начальства, он не сдвинется с места. Эта штука идет к развязке. И когда это произойдет, мы там будем.

Он продолжал давать свою личную оценку угрозе и тому, в каком качестве он видел использование Полка. В сущности, это было не так уж далеко от концепции операций, разработанной Дэвидом Стирлингом, основателем SAS, чьи пустынные группы дальнего действия (LRDG) так успешно сражались против немецкого Африканского корпуса сорок лет назад. Машины, возможно немного изменились, но тактика была почти такой же: выяснить, что делает противник, доложить и где это было уместно, застать его врасплох с максимальным уроном.

Потом Роллингс сказал то, чего я не ожидал.

— Вы также должны мысленно подготовиться к худшему.

Он сделал паузу, пока слушатели обменивались взглядами.

— Вы знаете калибр угрозы перед вашим лицом. Вы также знаете, что может Республиканская гвардия. Джентльмены, если пресловутое дерьмо попадет в вентилятор, вы не вернетесь домой. И хорошо, если вы будете готовы к этому сейчас.

Только тогда я понял, о чем он говорит. Роллингс говорил не о мешках для трупов. Он говорил о том, что иракцы сделают с нами, если мы попадем в плен. В комнате воцарилось молчание. Там не было никаких подколок насчет десантуры и дерьмошляп. С одной стороны, я был ошеломлен. Это было все равно что спросить, запомнил ли ты своих червей, когда идешь на рыбалку. Конечно, мы знали что может сделать враг, если нас схватят. И все же, это пробудило во мне еще кое-что: за все месяцы подготовки к войне, я ни разу даже не подумал о возможности попасть в плен. Может быть, именно это и побудило Роллингса так высказаться. Может быть, нам всем нужно было немного напомнить, что, по какой-то причине, некоторые из нас уже не будут здесь на следующем подведении итогов.

Когда мы вышли из спортзала и направились на наше последнее мероприятие на этой неделе, нашему корпоративу (в оригинале — bungfight, прим. перев.) в конце года в столовой, не было никаких вытянутых лиц, но вы могли бы почувствовать определенную перемену в атмосфере.

Через несколько минут мы уже откупоривали банки в столовой, что бы не остаться в стороне. Вы слушаете речь, такую как нашего командира полка, и вы не зацикливаетесь на ней; нужно идти дальше. В "зеленой армии", слова Роллингса опустошили бы среднего восемнадцатилетнего парня и возможно отправили бы его в самоволку до конца его следующего отпуска. Ник, Том, Алек, Джефф, Тони и я откупорили банки и выпили за следующий тост: смерть, слава или жизнь евнухов в одном из дворцов Саддама.

Вечеринка закончилась в два часа на следующее утро, после обхода лучших гостиниц Херефорда. У некоторых парней были жены или подруги, которые приезжали и забирали их. Моя девочка присоединилась в процессе. Попрощавшись, мы разошлись в разные стороны на десятидневный отпуск. Джейд и я медленно шли домой, рука об руку по пустым улицам, каждый со своими собственными мыслями. Мои вернулись к тому, что сказал ранее комполка. Как эскадрон, мы сделали все, что было в наших силах, что бы подготовиться к тому, что нас ждет впереди. Но на личном уровне, я знал, мне нужно еще кое-что сделать, прежде чем мы все вместе отправимся в Залив 29-го декабря.

Когда я попал в лагерь, он был тенью того места, которым был последние несколько месяцев и лишь еще несколько человек занимались своими делами. Я пошел прямо в свою комнату и вытащил все наружу. У каждого из нас была собственная комната в Стирлинг-Лайнс. Ничего особенного, просто место, где вы храните свое имущество. Теперь, в тишине лагеря, две вещи занимали меня больше всего: во первых, каждый предмет должен был занять свое место в путешествии. С учетом 80 фунтов веса на человека, это не оставляло мне большой свободы выбора. Во-вторых, если я ошибусь. никто не доставит мне то, что я забыл на задний двор Саддама — если, конечно, мы направляемся именно туда. Поэтому я отложил в сторону свои комплекты для джунглей и арктических местностей и принялся готовить все, что мне потребуется в пустыне.

Первое что мне потребуется: разгрузка. В нее входили два подсумка под магазины, два подсумка под фляги и утилитарный подсумок, последний предназначался для таких вещей как таблетки гексамина, которые использовали что бы развести костер, кое-какие медицинские принадлежности и предметы первой необходимости, вроде пакетиков с чаем. Моя разгрузка служила мне верой и правдой долгие годы, но впервые отправлялась на войну. Даже в Северной Ирландии вы никогда не находитесь дальше чем в нескольких милях от ближайшей телефонной будки. Однако, если я отправлюсь в набег вглубь Ирака, укладка в моей разгрузке может означать разницу между свободой и пленом, жизнью или смертью. Я взвесил все это и быстро пришел к заключению. В основном, это было не достаточно хорошо для того, куда мы направлялись; поэтому мне понадобится небольшая доработка. Я быстро позвонил парню по имени Дэйв, который держит небольшую компанию по одежде и специальному снаряжению в Девоне. Это был не первый раз, когда он получил звонок от меня с просьбой о каком-то странном снаряжении в почти невозможные сроки. Дэйв хорошо разбирался в военном снаряжении. Если бы я сказал ему, что мне нужен подсумок для моей разгрузки, достаточно большой, что бы вместить четыре сдвоенных магазина для М-16, мне не нужно было бы излагать ему необходимые требования и размеры. Он бы просто сделал это. И он никогда не задавал неудобных вопросов.