Петр 1(вариант 6)

Благодаря обучению верховой езде начал бывать и за пределами дворцового комплекса, на природе. Хотя после первых уроков верховой езды чуть не сдался, было больно когда при очередном скачке лошади прищемил.. не скажу что.. до плавок или гульфика тут не додумались..

Имение ограничивала небольшая река Яуза, с другой стороны лес. Природа меня порадовала, свежий воздух, зеленеющие молодой травой берега, отсутствие привычного в моем времени мусора. Впервые все случившееся обдумал с положительной точки зрения.

Статус царевича, молод, могу развиваться в любом направлении, питание без консервантов и другой химии... А то поначалу все раздражало, постоянное сопровождение, отсутствие кофе, картошки, острого, ночной горшок под кроватью, сушёный мох или тряпочки вместо туалетной бумаги, отсутствие мыла, приходилось мыться с каким— то жидким склизким веществом называемым щёлоком.

Вообще-то комфорта действительно было маловато, но решил потом по возможности все изменить, а пока считать, что нахожусь в отпуске на даче, только банька радовала хоть и топилась по-чёрному, иногда заставляя чертыхаться от дыма и сажи, зато мыться можно было часто, чем я и пользовался.

Чтобы окружающие сильно не удивлялись, приходилось старательно к вечеру пачкаться, то в лужи наступлю, то сажей перемажусь, в общем, косил под сорванца, правда, за мой внешний вид доставалось дворне..

В рядом расположенный лесок не заезжали, но по вспаханным полям наскакались вдоволь, здесь я первый раз увидел крестьян. Настроение пошло вниз, после того что я увидел напросившись из интереса в гости к заросшему бородой по самые брови мужику. Его мы встретили у берёзовой рощицы, где он пас деревенских, неожиданно худосочных, коров....

В низенькой избушке, которую я бы обозвал погребом или землянкой, так как наполовину она уходила под землю, с закопчённым потолком, куда провёл нас постоянно кланяющийся перепуганный мужик, я увидел беспросветную нищету, в которой живёт обычный житель как подспудно я начал считать, моей страны.

В полутьме дома, из за отсутствия окон, единственное отверстие, в стене претендующее на это звание было полузакрыто каким то куском шкуры, с повисшим в воздухе едким запахом дыма, я, щуря глаза, увидел земляной пол крытый соломой, штук восемь узких лавок с тряпьём вдоль стен, потемневшую иконку, в правом углу, небольшой грубо сколоченный стол слева и чадящий очаг, сложенный из крупных камней.

Перевёл взгляд на суетящуюся хозяйку которая разожгла лучину для освещения. В сером домотанном платье, лет.. тридцати на вид, волосы укрытые выцветшим платком, доброе усталое лицо, две закопчённые испуганные мордашки детей лет семи, выглядывающие из-за ее спины..

Я ошарашенно огляделся... Да сарай для дров у меня на даче и то лучше будет!... а здесь люди живут...

Переключил внимание на детей. Близняшки, неизвестного пола в залатанных серых рубахах длинной до колен. Смотрят одинаково с испуганным интересом, даже большие пальцы рук одинаково в рот запихали. Читал когда то, что на Руси раньше в средней семье рождалось 10-12 детей. Да за примером далеко ходить не надо, у моей бабушки в том времени было десять детей.

— Сколько у вас детей?— немного поколебавшись, спросил я

— Трое, — оглянувшись на мужа, смущённо ответила женщина и тяжело вздохнула..

Смутная догадка стала проявляться отчётливей, я ещё раз осмотрелся и спросил,—

— А были ещё?—

— Пятеро — растерянно отозвалась женщина, и тихо вздохнув перекрестилась,— Упаси Господь их души. Прибрал Господь зимой... от глада умерли...

Попыталась, меня было усадить за стол, но я отмахнулся от незамысловатого угощения, им самим мало, и задумчивый вышел на свежий воздух. Постоял тоскливо глядя в бездонное синее небо и впервые приказал Малышеву, к которому до этого относился, подчёркнуто уважительно, как к старшему,—

— Выдай им рупь!

Тот было заворчал, что, мол, матушка будет недовольна, но осёкся под моим яростным взглядом и, кивнув, полез в кошель. Уже молча отсчитал монеты и вложил в руки оторопевшего крестьянина. Я залез на смирную пегую кобылу выделенную мне для обучения, и, не дожидаясь никого, умчался, успев расслышать как Малышев говорит мужику чтоб тот молился за здравие царевича Петра..

Я сидел на поросшей молодой травой берегу Яузы, куда примчался после осмотра крестьянского хм..дома , смотрел на ещё грязноватую от паводков воду, поодаль о чем— то негромко переговаривались мои спутники, и суматошные мысли носились в моем сознании,—

— Надо что то делать! Ну не могу я мириться с тем, что жители моей родины живут в такой нищете, надо менять жизнь крестьян государства кардинально, и чем раньше я начну, тем может быть меньше будет умирать детей в моей стране..

Мне не хватало информации о будущих событиях приведших Петра-1 на престол, единственное знаю, что в течение ближайших 15 лет я точно стану царём, но даже если и раньше лет на 5-10 я не хотел быть ничего не значившим статистом столько времени. Надо или всех подвинуть или заработать непререкаемый авторитет, а лучше и то и то..

После долгих размышлений я принял, может и не популярное, но лежащее на поверхности решение о сокращении числа моих соперников за царский трон.

Но мне нужны для этого дела исполнители, ведь я не найду соратников, в этом времени, тяжело найти согласившихся прервать жизнь помазанника божьего.... да и платить пока не чем...

Вариантов было мало, преступники или после долгих сомнений раскольники, на которых до сих пор по слухам шли гонения....При этом их вешали и сжигали как в Европе еретиков или ведьм, причём семьями.

Думаю я, смогу придя к власти отменить репрессии старообрядцев, тем более в той истории я точно помню, что были отменены гонения на них, так что непреодолимых препятствий в этом деле быть не должно ...Оставалось их как то найти и уговорить..

Здесь мне несказанно повезло, я припомнил что видел среди дворни молодого немного угрюмого конюшнего, за какую то оплошность его наказали батогами и оставили в конюшне лежать. Конюшний, когда слегка отошёл от наказания, и, оглядевшись, встал, постанывая на колени и начал молиться, перекрестился двумя перстами...а я верный своей новоприобретённой привычке, подслушивать и интересоваться всеми событиями, как раз смотрел в щель между брёвнами...

Царь Фёдор писал о назначениях воевод в сибирскую землю, стол освещала тройка свечей, когда зашёл стрелец и, кланяясь, сказал,—

— Вызванный дьяк Зотов прибыл..

— Проводи.. Фёдор выпрямился, и размял руку, затёкшую от долгого письма, с интересом посмотрел на входящего..

— Здрав будь Никита Моисеевич. О чем ты хотел поговорить? В письме то непонятно было ..

— Здравствовать тебе царь-батюшка Фёдор свет Алексеевич! Хотел я доложить о царевиче Петре..

— Ну что он там натворил? Неужели от учёбы отлынивает? — недовольно спросил Фёдор.

— То-то и оно батюшка, что ничего, наоборот, за разум взялся.. ведёт себя зело разумно, словно шалости детские его уже не интересуют, с вытребованными им отроками боярскими токмо боем занимается, а дружбы большой не водит, цифирь разумеет как бы не лучше меня... Да и крестьянам благоволит....странно все сие, если бы не на глазах все время, подумал бы что его ещё кто учит..

Фёдор задумался, вроде ничего плохого, но по сравнению с болезненным братом Иваном который отлынивает от учёбы и играется в бирюльки, хоть и старше, получается действительно странно ...

— Следи за ним, всё отписывай, выясни, кто тут замешан из Нарышкиных.. если замешан, отошлём подальше, как и Артамона Матвеева..

— Сполню батюшка..

-Ступай..

На день рождения как я упорно именовал тезоименины царя Фёдора мы прибыли в Москву дня за два до начала. Мать сразу умотала по гостям навёрстывать упущенные возможности по усилению своего влияния, чего была лишена в имении. А я отправился на рекогносцировку Москвы, обилие деревянных подворий навело меня на мысль о пожаре в качестве возможного устранения конкурентов, и одолеваемый моральными терзаниями почти ничего из экскурсии не запомнил кроме хреновых дорог..

Зато Прохор 17 летний конюх, которого я вычислил, был их лишён, и когда оставались одни, буквально умолял разрешить ему отомстить за сожжённую заживо под Новгородом семью, если не участникам того события то тем, при чем попустительстве это произошло....

После разговора с ним, где я, играя на его чувствах, и презирая себя за это, поклялся на кресте, что если он сослужит мне опасную службу, то по истечению пяти лет прекращу преследование раскольников, он изменился. Стал чаще улыбаться, исступлённо заниматься воинскими упражнениями, мне пришлось просить за него, чтобы занимался с нами, для оправдания частого общения.

Это время ещё не знало революционеров с их привычкой устранять неугодных царей, и мне не хотелось раньше времени наводить на эту мысль горячие головы, поэтому надо было организовать несчастный случай. А Прохор при угрозе захвата и допроса, обязался умереть или если все пройдёт хорошо, бежать к казакам, чтобы никто не узнал о моем участии в этом порочащем меня событии. Чтобы его не искали я официально дал ему вольную в честь своего девятилетия, вызвав некоторое недоумение у окружающих и тяжёлый разговор с матерью о разбазаривании имущества.

Празднества проходили пышно, при раздаче серебра народу у церквей, народ так восхитился и разошёлся , что поломали в давке человек двадцать. Присутствующий на празднестве патриарх Иоаким, глава РПЦ, попенял народу за жадность и одарил увечных. Разнообразно одетый люд поили три дня, даже что— то загорелось, но во время потушили. Это укрепило меня в решении насчёт пожара как способе устранения соперников.

На празднество приехали в Кремль и большинство родственников, за исключением тех, кто ушёл в монастырь. Повидал и Софью, некрасивая темноволосая властная женщина с оче-ень давящим мрачным взглядом, когда увидела меня, то пренебрежительно оглядела с ног до головы, почувствовал угрозу... понял что вместе нам на этом свете будет трудно ужиться..

Видел и царевича Ивана, какой то он забитый и бледный, типичный ботан, взгляд отсутствующий, возможно шепотки о его невменяемости и болезнях не лишены основания, что ж... не судьба, извини братец..

Царь Фёдор, судя по слухам неплохой человек, по моим наблюдениям за тем как общается и что говорит неожиданно мне понравился, умный, начитанный.

Я даже задумался, не отменить ли случайный пожар, хотя уже через подставных лиц организованных через наученного Прохора, было закуплено на рынке, около 4 литров нефти, дёгтя и пакли.

Сомнение ещё больше взяло, когда узнал о том, что жена царя Агафья беременна, причём через месяц-два разродиться от бремени. Жаль не вышла привечать гостей, видно тяжело ей с животом.

Не хочется её убивать, уж очень о ней много лестного я услышал — смела, умна и милосердна. Говорят, что, заступается за невинных, слух был, что одного из дьяков от смерти спасла. Тот намудрил с казёнными деньгами, так как зарплату задержали, то заплатил ими за лечение жены после родов, а тут, опа! Донос, и на дыбу его....а царица, узнав об этом освободила его и денег дала.. Да и моду ввела женскую на более открытые наряды и шляпки как в Польше, вместо платка. Правда ей, то в вину ставили, а по мне так молодец, не боится того что осудят.

— Что же мне тогда делать с Прохором, если я перенесу акцию? — он начинает меня уже пугать своей ненавистью.. Что то я перестарался капая на его девственный ум не имеющий защиты как у меня, вынужденного фильтровать речи депутатов и пропускать рекламу мимо ушей..

Лазая по дворцу если его можно так назвать это темное и мрачное здание с свисающими по стенам ..мм, шторами, раньше я по — другому представлял дворцы, удачно встретил слегка недовольных слуг. Затихарившись за драпировкой стен я услышал, что тех отправили подготовить карету для Софьи, она с царевичем Иваном, которому нездоровилось, уезжают ночевать на подворье дяди, думного боярина Ивана Милославского, в Китай-город. Подальше от ставшего шумным дворца...что ж.. ..им не повезло..

Я улизнул от Апраксина и стараясь быть с виду весёлым, беззаботным ребёнком поскакал, на царские конюшни, где остался с нашими лошадьми Прохор, разыскал его, в пустой конюшне, вся челядь заливалась халявным вином в людской. И от волнения пересохшим горлом прошептал,—

— Подворье Ивана Милославского..

Его глаза, пытливо шарящие по моему лицу, засветились мрачным огнём. Или это факел так отбрасывает тени, — обеспокоенно подумал я, и он неожиданно схватил меня за руку,—

— Помни! Ты обещал! — произнёс он, глядя в мои глаза ..

Я покрылся липким потом, прошептал,—

— Сделаю, богом клянусь!

Видно что— то прочитав в моих глазах, устроившее его, он отвернулся и начал молча собираться, я смотрел на него, не в силах уйти, он шёл на смерть, а при неудаче и пытки не только ради меня, но ради веры предков, надеясь на моё слово...

Мой первый и видимо не последний воин, который пойдёт на смерть ради моих желаний и амбиций... Как то мне не по себе.. я пообещал себе, что сделаю все, чтобы смерть доверившихся мне, была не напрасной..

Он собрался, закинул на плечо суму с глухо звякнувшими бутылями, переложенными паклей, перекрестился и поклонился мне до пола, а я, сдерживая слезы, не выдержав обнял его и прошептал,—

— Твоя жертва будет не напрасна... брат..-, в этот момент я действительно чувствовал, что ближе него у меня в этом мире никого нет..

Он медленно отстранился, придерживая меня рукой, и прошептав,—

— Я верю....царь!.. ушёл, не оборачиваясь в наступающую ночь..

Вот и остался я один, вытер слезы и немного успокоившись, с трудом одел на лицо маску беспечности, пошёл во дворец, мне была обещана аудиенция у царя, после заката..

Отрабатывая своё алиби, постарался быть на виду, поразил царя своей разумностью, и суждениями, о прошедшей войне в которой страна могла бы приобрести намного больше. Но так как армия больше времени проводила в спорах воевод, из-за главенства по родству, то часто вела себя нерешительно и не успевала во время делать необходимые действия.... благо знал от Малышева события, просто пересказал их и снабдил едкими комментариями.

Федор сурово пообещал разобраться с местничеством.. А я на волне интереса к себе, выпросил в кормление городок Калуга с деревеньками окрест него, мне захотелось немного порулить городом, попробовать себя, перед тем как рулить страной. Хотел Тулу, но Федор, улыбаясь, не дал.. а ещё братом называется...

Меня начали все поздравлять с приобретением и восхвалять царскую щедрость, заметил и недовольных, хотя и пытавшихся это скрыть, запомнил их лица. Когда внимание от меня перешло, к другим, в том числе и бывшему на недавней войне князю Георгию Ромодановскому, уточнил фамилии недовольных, у отиравшегося рядом Апраксина. Оказались что это бояре из родов Милославских, Трубецких, Воротынских и Шуйских..

-С Милославскими понятно, куда мне от них деться. А эти-то, чем недовольны? — присев за стол с едой думал я, похоже, мне нужно создавать службу информаторов, чтобы знать, что и от кого ожидать... Вообще то многое нужно реформировать, от этого никуда не деться.