Жало

А здесь — это где именно?

Ён стояла, оглядывая смутно проглядывающую из тумана скальную стену.

— Where are we?

Блин. По ходу пьесы, мы с ней поймали одну волну.

— Послушайте, — это Кэт, торопливо. — Ну вы согласны, что Овод закинул нас сюда с какой-то целью? Чтобы убить четырех несчастных школьников, он мог бы выбрать способ попроще?

Ханна фыркнула.

— Ладно. Что в итоге? Что ты предлагаешь конкретно?

Кэт потупилась.

— Давай просто подождем и посмотрим, что будет.

— А. Ну, этим мы сейчас и занимаемся. Расслабьтесь, мальчики и девочки, и получайте удовольствие, — она как-то очень изящно растянулась на камнях у ног Кэт.

Я еще раз оглядел гладкое, будто ртуть, море, и туман с проступающей в нем каменной громадой.

— Девушки. Вы знаете, по-моему, это не Земля.

— Кю!

Что хотела сказать Ханна, я опять не понял.

Ён чего-то быстро проговорила на английском. Ханна ответила, выслушала еще одну тираду.

— Она предлагает подождать и, если ничего не изменится — сплавать на разведку. К тому вон кряжу.

— Я за, — откликнулся я.

— А я томат, — сообщила Ханна. — Одна просьба, если вас там кто-нибудь съест — подайте знак. Посвистите, что ли.

Да уж, жарковато. Ветер был не таким горячим, как вода (вообще, как я понял, они с течением двигались... в смысле, дули... да похрен!.. в разные стороны). Но все равно было такое ощущение, что сидишь в бане. Рубашка медленно намокала под теплой водяной пылью.

Кэт что-то пробормотала. Решительным движением потянула вверх свою кофту.

Ой... это что, сейчас будет еще один сеанс стриптиза?

А, не, она в лифчике.

Я задумался, огорчаться или радоваться.

И понял, что засыпаю.

Камни, знаете, они такие. Очень мягкие, если нормально задолбался за день.

Я задолбался.

Я тут, это, угодил в хрен знает где и ближе, чем хотелось бы, пообщался с Оводом.

Так что камни реально мягкие.

БАММ!!!

Особенно если это не камни.

Справа на меня закинула ногу Ханна. Спиной к ней сопела, свернувшись в комочек, Кэт.

Слева ко мне прижималась плечом заворочавшаяся Ён.

Э.

Ну.

Наверное, мне бы сейчас весь класс обзавидовался бы.

Сделать, что ли, селфи, пока они спят? Хе-хе.

Кстати, а где мой мобильник?

Ён, похоже, проснулась. Посмотрела на меня и отодвинулась. Я невольно скосил глаза вниз... не, ну что? Это, блинский блин, голая физиология и вообще! Что она говорит? Я уловил только "heard that?".

— Ты насчет того, что там грохнуло, да? — выпалил я.

От звука моего голоса приоткрыла глаза и Ханна. Потянулась, отпихнув Кэт в сторону.

— Какой странный сон мне... так-так. Привет, девчонки и мальчишки.

Туман плыл вокруг нас. Сбивался в клочья, иногда мне казалось, что из него растут какие-то длинные, нахрен, щупальца. По-прежнему грохотало где-то вдалеке.

Теперь проснулась и Кэт. Зевнула.

— Ладно-ладно, уже... — она вздрогнула, уставившись на нас. Закрыла лицо руками.

Из-под ладошек донесся сдавленный стон.

— Але, гараж! — Ханна обернулась к ней. — Так, подруга, отставить панику!

Кэт свернулась в позу эмбриона.

Ханна тихо выругалась.

— Нет, — бормотала Кэт. — Нет, нет.

Ханна выругалась еще раз.

Над островом разнесся резкий звук пощечины.

— Эй!.. — меня смерили таким, знаете, взглядом. Ну, в общем, странно, что туман между нами не выпал в осадок.

Ханна запрокинула лицо Кэт вверх.

— Эй, малышка, — заговорила она на удивление мягко. — Не психуй. Ты не одна. Я тебя вытащу из этого дерьма, если что. Мы все вытащим. Осознала? Без паники?

Подбородок Кэт дернулся. Вверх-вниз.

— Вот и молодца, — Ханна потрепала ее по щеке. — Что ты раскисла? Вчера держалась терминатором.

Кэт сглотнула.

— Я... Я думала, Овод и все это мне... и поняла, что...

— Все, поняла. Смотри на меня. Смотри на нас. Сама вчера сказала — нас сюда закинули не для того, чтобы вот так вот пустить в расход. Слышишь меня? Не раскисать. Держись, подруга. Прорвемся и загуляем. Спокойно. Потом будешь. Сиди тихо. Все? Успокоилась?

Кэт торопливо кивнула. Ён успокаивающе потрепала ее по плечу.

Я прокашлялся.

— Девочки. Я пойду на ту сторону острова. Вдруг там что-то полезное?

— Ааа, — Ханна понимающе хмыкнула. — Заодно и вправду глянь, не видно ли оттуда..., ну чего-то нужного.

Центральная скала была не очень высокой, но все же выше человеческого роста. Интересного с этой части виднелось ровно столько же, сколько и с нашей — то есть нихрена, кроме сплошного серого тумана. Или мне кажется? Что там проглядывает? Береговые скалы? Или еще один клок мокрой пелены чуть плотнее, чем остальные?

Я прошел еще немного выше по течению, спустился к воде. Опустился на колени.

Нет, это не пена.

На пальцах осталось что-то бурое и скользское. Как будто тина коричневого цвета. Густая коричневая плесень затянула весь берег шага на два вверх от воды. Это на ней я вчера запнулся, выбираясь на камни.

Фу.

Я распихал тину в стороны. Освободил себе такое, знаете, окошко в сантиметров сорок. Поплескал в морду водичкой. Отпил немного.

Двинулся обратно к девчонкам.

— С возвращением, — поприветствовала меня Ханна. — Видел что-нибудь?

— Только туман, — реально, так и было.

— А, лады. Слушай, Костик, Ён говорит, что она проснулась от какого-то громкого грохота.

Услышав свое имя, азиатка закивала.

Я постарался припомнить.

— Ага. Кажется, что-то здорово бахнуло. Но что и откуда, я хз.

— Ладно, будем иметь в виду, — Ханна оглянулась. — Кость. Помнишь, что ты говорил вчера насчет сплавать и посмотреть.

— Угу.

— Ну тогда поплыли. Ён пусть лучше останется. Кате сейчас надо, чтобы кто-нибудь за ней присмотрел. Мы с девчонками это уже обсудили.

— Она Маша.

Ханна опять матюгнулась.

— Ты плывешь или нет? Или тебя смущают мои сиськи?

— Э! Это запрещенный прием! — не сдержался я.

— Ну так не смотри, раз не нравится!

Из принципа я упрямо пялился на выраставшую из тумана скалу в черных и зеленых разводах. Понизу скалу опоясывала коричневая полоса — тот же слой слизи, что одевал наш островок, только тоньше. Не то, чтобы из такого положения мне было видно что-то особо интересное — над водой поднимались только голова и плечи Ханны, с перекатывающимися под кожей мышцами... черт. Лучше бы вода была похолоднее.

Хвататься за камень было бесполезно — руки соскальзывали.

Отсюда скала была не черная, как казалось сквозь туман. Она была полосатая.

Полоса бурая, слизистая. Полоса черно-зеленая — вернее, много черно-зеленых слоистых полосок. Потом тонкий красно-бурый след. Черно-коричневый слой, за ним — опять красный, и выше все исчезает в тумане.

Нас сносило. Здесь, у берега, течение было вроде как сильней.

— Что-то я разучилась плавать, — пропыхтела Ханна. — Костик! Ты чем по жизни увлекаешься?

Я набрал воздуха в грудь. Сердце опять начало колотиться — да что со мной такое?

— Математикой. Немножко программированием. Еще в баскет играю, — передышка. — И Оводом.

У Ханны дернулась губа.

— Тоже ничего. Жалко, что брассом не плаваешь. Ну что, куда дальше?

Я тряхнул головой. Откуда я вчера приплыл?

— Давай туда.

Мы упрямо выгребали против течения. Из тумана проступил небольшой каменный выступ — скрывавший от нас давешнюю осыпь. Из-за него показалась уходящая в воду груда обломков.

Я пощупал ближайший камень. Вроде держится прочно — и нет этой слизи, в которой перемазано все кругом. Подтянулся.

Дружно плюхнулись на камни плечом к плечу. Сейчас мне уже было как-то пофиг на соблазнительные формы Ханны. Пускай она и скинула джинсы перед заплывом — и оставшийся на ней лоскуток прикрывал... в общем, скорей показывал, а не прикрывал.

Прошло минут десять, прежде чем дыхалка пришла в норму.

— Кость, — протянула девушка. — Тебе не кажется — тут какая-то фигня с кислородом?

Подышать еще минутку. Набрать полной грудью горячий, влажный, пахнущий баней и мокрой землей воздух.

— Да я хз. Может, и так. А может, это нас от жары так прет.

Ханна села.

— Ну может. Ладно. Где вы там видели кости?

— Пошли.

Дорога короткая — просто обойти вокруг осыпи. Но сказать легче, чем сделать.

Камни, собаки, выворачиваются из-под ног, соскальзывают, шатаются. Норовят порезать ноги острым краем. Даже когда мы спустились обратно в воду — все равно идти было так, мать его, неудобно. Я уже хотел без затей отойти глубже и поплыть — но за следующим булыжником среди камней уже белел череп.

Ханна опустилась на корточки. Провела пальцем по костяной поверхности.

— Бедный Йорик, — она подняла жутковатую находку, осмотрела. — Ну, вроде бы по голове этого парня не били. Больше ничего не могу сказать.

— Э...

— Что?

— Не боишься?

Ханна тихо захихикала. Тряхнула головой, убирая с глаз мокрые волосы.

— Я как будто в анатомичке не была, — она вернула череп на место. — Ладно, давай проплывем еще немного... Ой.

— Что? — девушка не отрывала глаз от тумана над головой. Я сам обернулся в ту же сторону — и тут же до меня дошло.

В тумане кто-то прогрыз дырку.

Ну, знаете, так это со стороны выглядело.

Вот ползет себе над головой серое марево. И вдруг, метрах в ста выше по течению, совсем недалеко от края скалы — вминается такой ямой. Вокруг которой кружится спиралью.

Ханна присвистнула. Я едва не потерял равновесие, неловко взмахнул руками, но меня вовремя поймали и придержали за плечо.

— Блин, спасибо. Слушай... мне кажется, или эта хреновина...

— Над тем местом, откуда мы упали?

Мы переглянулись.

— Давай?

— Давай.

Вперед, сквозь удушающе горячую воду, которая мышцы превращает в такое, знаете, словно кисель. Борясь с течением, упрямо приближаясь к странному туманному водовороту.

Чем ближе мы подплывали — тем глубже становилась воронка. На какой там она высоте? Метров сто? Двести? Будто кто-то даже не дырку прогрыз, а уходящий в туман тоннель прокопал. И он остается направлен на тебя, словно поворачивается вместе с твоим движением... Нет, все же не сто метров — меньше.

Ветер свистел в ушах, наваливался сверху. Вода дрожала, покрываясь мелкой рябью.

На плечо легла рука.

— Кость!

Ханна бросила один взгляд вверх, пытаясь одновременно удержаться на месте. Неосторожно окунулась с головой, зафыркала.

Не, сто метров даже при падении в воду... Это тоже иллюзия. Такая же, как искажения вокруг Жала. Реально — двадцать, не больше.

Ханна опять заплескалась, расплескав брызги. Неожиданно выпрямилась, глядя вверх — на место, где, кажется, само пространство прогнулось в себя. Мокрые волосы расплескались по округлым плечам.

— Плыви сюда! — она протянула мне руку. — Тут мне по пояс!

Каменистое дно выворачивалось из-под ног. Я, помогая себе руками, подался вперед, вроде бы восстановил равновесие — и понял, что оказался к Ханне как-то очень близко. Отшатнулся — и вновь погрузился в воду.

Ханна типа как и не замечала моих сложностей. Смотрела себе в бурлящее небо, с которого шел устойчивый поток ветра — будто где-то над нами включили буровящий туман вентилятор.

— Кость.

— А?

— Мы упали оттуда.

— Похоже. Думаешь, это...

— Жало. Мы смотрим на Жало. Только с другой его стороны.

Я встретил пронзительный взгляд зеленых глаз.

— И если добраться до него...

— Вернемся домой?

На секунду я забыл обо всем. Включая обнаженную девушку в считанных сантиметрах от меня.

"А фигли тут думать? Прыгать надо!"

— И камень — рукой подать...

— Залезть — и кинуть веревку?

Вершину скалы затягивал фигов туман. Скала шла со скосом — и вершина, должно быть, довольно далеко отстояла от Жала.

— Да и веревки у нас нет...

— Ага, — Ханна вздохнула. — Ладно. Поплыли обратно? Расскажем девчонкам хорошие новости.

Звук через туман доносился зашибись. А вот откуда он доносится — надо угадывать.

Ну, я вроде как запомнил направление. Мы потыркались туда-сюда, аукая, стараясь не терять друг друга из виду — и все же выплыли к серому горбу в черной каемочке.

Ханна села, привалившись к камню. Я прикинул, стоит ли раздеваться — мокрая ткань липла к ногам.

Да не, пожалуй. И высохнет на теле быстрее, и на такой жаре — не особо мешает. И вообще.

Отдышавшись, мы принялись рассказывать про наше открытие.

— То есть, — глаза Кэт расширились. — Путь домой есть?

— Есть да далеко лезть, — срифмовал я. — Ну... можно, наверно, со скалы прыгнуть. Только с такой высоты, даже в воду, если вдруг промажем... И мы же не знаем точно — а переносит ли Жало в обратку. Вдруг мы просто пролетим насквозь? Или окажемся в эпицентре взрыва?

Кэт как-то приуныла. Ну, в смысле, услышав про Жало, она слегка приободрилась — а теперь опять скисла.

Ён утерла пот со лба. Принялась расстегивать свой пиджачок, весь в крови и бурой грязи с камней. Взялась за рубашку.

Я сперва и не обратил внимания — лежал на спине и смотрел вверх. Потом услышал, как хмыкнул кто-то из девчонок, повернул голову...

Ну, на фоне крепенькой Ханны изящные формы Ён уже как-то не смотрелись... А с другой стороны, она была хоть и маленькая, но очень соразмерная. Со всем, чем надо, в нужных местах и пропорциях. Заметив мой взгляд, потупилась.

Вскинула голову.

Что-то сказала по-английски. Ханна ответила. Ён помолчала секунду, затем в пулеметном темпе выдала длинную тираду. Пару раз оборачиваясь в мою сторону

Ханна вскинула брови. Посмотрела с непонятным таким выражением.

Что-то проговорила вполголоса.

Ён осеклась на полуслове. С беспомощным видом пожала плечами.

— О чем речь? — спросил я.

Ханна помолчала секунду.

— Глаза не сверни... Нас с тобой очень долго благодарили за спасение. Я сказала, что она спешит с благодарностями — непонятно еще, чем все это кончится.

Кэт сидела, отвернувшись. На секунду я подумал, что она смутилась при виде Ён... не, смотрела куда-то вверх по течению, в сторону Жала.

— Эй... А туман-то расходится!

Тут я вскинулся — и до меня дошло, что реально вокруг стало светлее. Не, знаете, откуда-то с той стороны пробивались через туман такие золотые лучики.

Туман отступал. Подымался вверх над нами, такой, знаете, облачной стеной. Изогнутой — будто огромная туча легла на воду, и ее основание ветром сносит в нашу сторону. Показался обрыв справа по течению от нашего островка...

Ханна присвистнула.

Знаете — а это, правда, было красиво.

Две огромные стены из туч — спереди и сзади. А мы такие — будто в огромном ущелье из облаков. Одна туча — уползает, вторая — надвигается на нас. Одна — иссиня-черная, будто грозовая, вторая — светло-желтая.

И между ними — серое небо.

Серое, будто лист стали.

По которому бегут такие тонкие, перистые облачка — знаете, как бывает, когда пролетел самолет, а потом его след долго-долго расходится.

А над краем дальней тучи, окруженный золотистой зарей — светит огромный огненный диск. Желто-оранжевый — как пламя костра.