Пейзаж менялся диким темпом и это не от скорости. Просто кто-то могучий понапихал не очень сочетающиеся куски пазла в кучу молотком и ножницами подгоняя детальки друг к другу.

Безумный, безумный, безумный мир. И мне тут ещё целую вечность торчать.

Рядом сидел трофейщик и на сколько помнится он зажилил черную жемчужину. Куда бы он мог её спрятать, так чтоб другие не видели и не потерялась если, что? В карман.

— Дядь, а расскажи, что за место вокруг, что за тварь то была?

— Место, Улей, потому что на соты поделена. Тварь жрун Жемчужный. Ещё Стиксом зовут, но это редко и нехорошее название. Монстр опасный, но на добычу богатый.

— А что такое жемчужина? — глаза его вильнули к тому месту, где скоммунизженная доля общего хабара лежала, палец правой руки погладил добычу. Угу.

— Это малец, то, что делает нас иммунных сильнее, позволяя выживать более комфортно. Но тебе пока рано, научись выживать сперва.

— А что ещё с жемчужника выпало?

— Спораны и горох. Горох тоже для развития нужен. — показал он между пальцев горошину желтоватого сахара.

— Что вот прям так есть?

— Нет, так это яд. Но в таком виде храниться может годами. А вот уксусом растворишь, содой погасишь и тогда нужно быстро принимать, иначе выдохнется.

Я конечно не профи, но в школе нас учили выживать в городе, а для этого полезно уметь залезать в чужие карманы. Через полчаса чёрный шарик размером с ту же горошину был уже в правой руке, а когда трофейщик полез менять пулемётчика, столь же незаметно проглочен.

Быть убитым за это не опаснее прогулки по городу, если что, щит спасёт, а знать последствия нужно.

Неожиданно встретился патруль на пикапе. Потом через восемь частей ещё один. Чуть позже они свернули с центральной дороги на грунтовку. Глаз выхватывал в зелёнке замаскированные, скорее всего бетонные секреты.

Бетонные плиты обвитые егозой и танковые ежи обозначали дорогу змейкой. Причём они были присыпаны зелёными веточками.

— Дроны внешников порой залетают. До черноты тут довольно далеко. — обратил внимание сосед по салону куда смотрю и взлетевшие брови.

— Эм?

— Потом узнаешь, не забивай голову. — посоветовал парень, что сменил трофейщика на пассажирском кресле.

По бокам от дороги четыре ДОТа и один рассекает её надвое, из амбразуры в сторону подъезжающих смотрит нечто очень весомого калибра.

Доты и дорога накрыты маскировочной сетью. Отряд свернул вправо, там оказался крытый высокий гараж, где даже подъёмный кран на базе камаза вполне себе уверенно развернётся и припаркуется.

— Вылазь. Приехали. — прокомментировал очевидное парень, но разрешение это хорошо.

— Крысёныш, ты взял? — раненым зверем пророкотал трофейщик.

— Что? Черный блестящий шарик? Я думал конфета и съел. Твоя была? Извини, тёплая и после в животе потеплело, но не вкусная.

— Как интересно, Бизон, какое удачное совпадение... — но дальнейшие разборки слушать не стал.

— Дядь, где тут знахаря найти? — подошёл к дежурному на проходной. Так просто не пускали.

— Новенький? — посмотрел он на меня.

— Как есть. — пожал плечами.

— Килдинги, Дети Стикса? Муры? Внешники?

— Ась? Не, слова есть знакомые, но это вопрос?

— Проверка. Узнавания нет. Знахаря по табличке найдёшь.

Сеть делала атмосферу в лесном укреплённом лагере сумрачной. Людей на улицах было мало. Табличку с надписью "Знахарь" было видно из далека.

Знахарем оказалась женщина лет тридцати. Черные волосы, карие глаза, восточная кровь.

— Чего припёрся шкет? — с порога спросила она.

— Да вот узнать хочу какие способности мне открылись, после того, как я проглотил жемчужину.

— О, богатенький?

— Удачливый.

— Десять споранов.

— Пять?

— Не торгуюсь, не нравиться ищи другого знахаря.

— Ладно, десять. В кармане штанов было три мешочка по десять споранов и один на десять горошин.

Женщина поводила руками над головой, у лица у затылка.

— Хм, ты тут недавно, пара суток всего, да ещё и жемчуг, ничего не вижу, слишком много вариантов. Попадёшь в замес смертельный способность проснётся или через неделю, месяц, два.

— Точно?

— Если не умрёшь, то конечно.

— А как ими управлять?

— Да по разному, но в основном вешают активацию на яркий образ, управление не управляемыми органами, да по разному. И пожалуй, ты прав, пять споранов возьму, а время придёт ещё за пять подскажу, что за способность.

— Хорошо.

В опорном пункте, а стабом это назвать язык не поворачивается, так же было три бара, ресторан, бани с притоном и ночлегом, погост, то есть гостиница. Штаб и тюрьма. Ещё пара десятков лавок торгующих кто чем, то есть всем подряд.

В барах и ресторане говорили обо всём на свете, но бухали и чем больше бухали тем менее адекватными становились. Короткоствольное оружие сдавали при входе получая номерок. Ружья просили разрядить.

— Ох ты, мальчишка! Пять горошин дам если дашь тобою насладиться. — противный шёпот на ухо прервал довольно интересный трёп, который мальчишка с любопытством слушал.

— Дам тебе в печень, насладишься? Хочешь жить свали в туман и надышись там кисляка при перезагрузке.

— Борзый, люблю таких. Ладно десять горошин за твоё очко. — начал он поднимать голос. Зря.

— Сейчас ты лишишься яиц и отрастут они вновь нескоро. — спокойно констатировал парнишка. — Бармен, у вас где тут убивать неадекватов можно?

— Все разборки в тинге, нарушителей выкинут из стаба, особо борзых пристрелят. — посмотрел бармен на навязчивого ухажёра.

— Всё, всё, что ты начинаешь. — поднял тот примирительно руки.

За этот день узнал где ещё расположены стабы, как туда добраться. На следующий день повторил маршрут, но не глотал жемчуг. Знахарь сказала, что дар у меня слабый и пока не проснулся.

. . .

Если видел один стаб, видел их все. Могут быть лучше, хуже, могут отличаться порядки или он вовсе будет отсутствовать. Но суть одна, место, где собираются ходоки для отдыха, и куда тащат хабар, будь то бабы иммунные или вещи нужные.

Раз за разом, переживая один день, собирал информацию. О том, что вокруг, кто с кем дружен, кто гнилой, кому что интересно.

Ускорять перемещения мне помогал четырёхколёсный друг на двести лошадок и щит. Вот уж не знаю, что бы делал в пути не имей его. Шутка ли по четыре часа передвижения и монотонного чтения? Совсем в книжного задрота превращусь.

Щит же скрашивал путешествие постоянными плановыми тренировками, отвлекая часть внимания и оберегая от неожиданных кузнечиков выскакивающих на дорогу и пытающихся сожрать одного не крупного парня. Хорошо, что у меня появился Щит.

Нет, первые самостоятельные выходы, как к стабам, так и за знакомую территорию города за горохом, заканчивались моей героической гибелью, где-то от стаи отобьюсь, то на кусача напорюсь. Пешком оказалось не вариант, долго. На машине проскочить не удалось ни разу, на рык мотора у местных нездоровый гастрономический интерес выработался. Вертолёт выручал, но очень зараза шумный, рядом с стабом не сядешь, а далеко на его приглашающий к обеду стук собираются толпы гостей, замучаешься отбиваться.

На велосипеде дорога на север занимала от четырёх часов до ближайшего лагеря. До нормальных городов, где есть ментаты, карты АйДи, госпитали вовсе часов двадцать на полной мышечной тяге.

На мотоцикле около пяти-шести местных часов. По шестьдесят минут.

Но кроме уровня интриг и медицины никаких отличий от банального лагеря не найти.

Откуда бы им взяться? Нет, амбиций у местных хватает, но обычных людских. Больше влияния, больше власти. Никакой масштабной Цели. При этом они тут не стареют, и от старости умереть вообще не реально.

Вот и выходит то, что выходит. Возможностей для реализации тьма, а направить их некуда. А там от вседозволенности и обесценивания жизни начитает крышу рвать. Гормональный баланс плывёт, генетика перестраивается, а там и сексуальные отклонения начинаются.

Сколько уже насмотрелся за эти годы.

Один день растянутый на десятилетие. Довольно напряжный опыт. Когда всех знаешь, знаешь большинство их проблем, а тебя никто не знает.

Но теперь точно знаю, где есть белая жемчужина, знаю как к ней добраться, знаю систему охраны, а щит поможет вырезать дверцу. Не знаю, как потом с этим быть. Буча поднимется знатная.

Нужно искать альтернативный вариант.

Пять месяцев тренировок с шестом, щитом и вычисления лучшего времени для переезда. Уж слишком долго добираться до этого страшного юга.

Пять месяцев прям под носом у Охотников убиваю элиту, мне нужнее.

Пять месяцев разведки пути и сегодняшних препятствий. Через три части будет толпа зомби, пока можно не отрываться от книги.

Поднажать на газ. Не выгодно с ними драться, а так пробегутся да отстанут, и рубер сожрёт кого-то из них.

Через пятнадцать вёрст заражённые потерялись из виду.

Скоро город. Заехал на треугольный старый стаб, накрыл друга плёнкой и маскировкой. Перешёл дорогу, вышел на тропинку. Заливая за собой следы спиртом.

Спирт поджечь, уйти с дороги в зелёнку, тут тропинка. Шест вселял уверенность, но на тропинке не лучшее оружие.

Защита появлялась у заражённых начиная с момента изменения кожи до землистого цвета, когда челюсти уже до ушей, а голова похожа на круглый булыжник. Тогда начинаются проблемы с протыканием мешка, что тоже та ещё задачка бывает.

На каких выкрученных асимметрично уродов он за эти десять лет в странном прошлом только не насмотрелся. И люди еще ничего, среди нас и так уродов хватает, а вот как перекручивало мутировавших животных, это жуть.

Из кустов вывалились пятеро, заурчали, зазывая дружков к столу. Переход в стойку и отработанный проход, где шестом и крюком, где ножом вкручиваясь в их порядки вскрывал мальчика их споровые наросты.

Даже останавливаться на подбор трофеев не стал, завтра опять их убивать если дальше не повезёт, зачем. А займёт точку, то такой мелочи будет валом.

В мегаполисах хватало элиты, руберы были повсеместно, минимально для выживания нужно было стать кусачом. Это отличительная черта везунчиков. Остальные еда.

Коррозия! Я добрался до этих проклятых высоток!

И где же мне тут залечь? А почему бы не запереться в какой-нибудь квартире на пару суток, а там снаряд сработает и отбросит меня в завтра? Да, так и сделаем.

— Ой, тут мальчишка. — раздался женский голос из кустов. Ух ты человеки.

— Тише ты дура, он может быть из этих. — зашикал на неё кавалер.

— Если вы будете так громко болтать, то точно станете едой одного из этих. Но они разговаривать нормально не могут, так что спасибо вам за еду не скажут.

— Чёрт. — ругнулся тот же голос.

— Вы сколько уже тут?

— Тебе какое дело?

— Да ни какого, я вообще по своим делам иду. Покеда.

— Постой! — вскрикнула женщина. — Не оставляй нас. Ты же знаешь, что тут твориться?

— Оххх, вы тратите моё время. Ладно тремор, безсвязность речи, провалы в памяти есть?

— Н-нет. — на шиканье и требование заткнуться женщина внимание решительно не обращала.

— Сколько вы уже тут, жажда мучает?

— Д-да. Три дня.

— Ловите, — кинул им бутылку с живчиком из рюкзака. — Пить по одному глотку в пару часов, не надо больше. Это что-то типа лекарства, помогает выживать.

Вы провалились со всем городом в чистилище, кому особо не повезло сохранили разум, теперь выживают таких много на севере.

Тварей, что изменились или помутились рассудком валить надо в затылок, там мешочек, стоит его вскрыть им каюк. Там в мешочке бывают зелёные виноградины. Разводите на полтора литра воды, добавляете чуть спирта, дать отстояться, процедить хлопья, они ядовиты. Можно пить, это то лекарство, что я вам дал, без него смерть.

Если вас поцарапают, укусят или ещё что, то просто перевяжите ранку, опасно это только запахом крови, который твари чувствуют как акулы в море.

Всё, удачи вам.

— Стой, выведи нас! — опять крикнула она же.

— Не в этот раз.

Южные городские застройки городов миллионников производили удручающее впечатление. Больше людей, больше безумия которое они творят перед превращением.

Газ в благоустроенных квартирах превращается в объёмную взрывчатку. В центре города могут чадить сгоревшие цистерны с топливом. И кости. Кости кругом. С мясом и обглоданные, расточающие вонь тухлятины, пристанище опарышей.

На первый раз мне нужна квартира, но потом нужно будет подобрать базу получше.

— Мряяв. — очумелый кошак вылетел на меня очень неожиданной молнией. За ним ясно кто-то гнался.

— Ох блин. — по традиции встретил неожиданность щитом и кошак потерял сознание, в лучшем случае.

Преследовали его пара бегунов, которые тут же и остались.

Редкий выход из пристанища не заканчивался бы моей смертью. Никогда ещё нужда так не толкала меня вновь осваивать управление полями. Но дело шло туго. На что там мне понадобились несколько лет, тут отводилось в один день, очень очень долгий день. Но рефлексы наработались правильные.

— Пойдёшь со мной шерстяной мешок. — подобрал кота за шкирку. Хм, а что будет, если ему жемчужину скормить? Не попробуешь не узнаешь. И что странно, она провалилась в глотку и уже в районе трахеи рассосалась. Вот так, не знаю ещё, что это значит, но любопытно.

Кот пришёл в себя через час. Рвался на волю, но он ещё не отработал за жемчужину.

Самая целая высотка, где либо газа не было, либо как только кутерьма началась его перекрыли в подвале, а потом его стравило через разрывы в трубах, мне понравилась прекрасным видом с холма на большую часть города.

Кот уже перестал царапаться и смирился с образом кулька в руке.

— Мяяяу!!! — возмутился он на лестнице грубому обращению с его хвостом.

— Есть кто дома? Выходи обед пришёл. Эге-ге-гэй.

— Мяяяу!!!

Где-то выше заскребли в двери, кто-то нёсся через ступени.

— Всё серый, отработал. Свободен. — освободил себе руки. И скрылся за стеной отгораживающей двери квартир от лестниц.

Изменённый вылетел с пролёта, увидел кота, который никуда не мог деться из закрытой парадной и заурчал очень радостно. Удар в затылок он прозевал, так и умер счастливым, но чуть расстроенным.

Кто-то ещё нёсся сверху. Даже внимания не обратил на валяющегося предшественника от которого не разило кровью. Тоже умер.

Вроде тихо. Только выше в двери шкрябутся.

— Ты со мной или тут трусить будешь? — спросил кота. Он уже распробовал, что такое живец и мог честно выбирать.

— Мяу.

— Ну решай. — махнул рукой и тихо заскользил вверх по лестнице.

Отмычки отпёрли замки железной двери на предпоследнем этаже. Неплохая трёхкомнатная квартира. Совмещённый санузел, даже вода в бачке ещё есть. Как и в электрическом титане. Открыл окно и выкинул в него холодильник не открывая. Дышать сразу стало легче.

Крупы на полках, плюс свои рыбные консервы обеспечили мне трапезу. С лестничной площадки мяукнул кот.