Уроки ирокезского 49

— А это кто? — тут в голосе актрисы кроме заинтересованности уже ничего не осталось.

— Константин Сергеевич, я его попрошу помочь. Да, он из купцов, но в театральном искусстве разбирается неплохо...

— Не знаю такого.

— У него псевдоним театральный — Станиславский. Наверняка знаете.

— Мне кажется, что вам стоит поговорить об этом с моим режиссером...

— Не стоит. Даница, ты знаешь, кто тут режиссер?

— Тот мужик, который вас пускать не хотел...

— Сделай ему так же больно, как было больно мне при просмотре этого спектакля, а потом...

— Нет! Даница, не слушай его, стой здесь! — вмешалась Камилла. — Саша, ты с ума сошел? Он же помрет... Вера Федоровна, Саша прав: вы заслуживаете мировой славы, и вы ее получите.

— Все помрут когда-нибудь — продолжил я. — Но вы, Вера Федоровна, на пленке останетесь жить вечно, такой же молодой и прекрасной. Соглашайтесь! Вы видели "Женитьбу Фигаро" надеюсь? Я к съемкам этого фильма тоже руку немного приложил, так что знаю о чем говорю. У вас же гастроль в Москве еще на неделю? Отменяйте все спектакли, займемся настоящим делом.

— Я не знаю до сих пор кто вы, но театр — это и есть мое дело. В конце концов нам просто нужно заработать денег, так что отменять спектакли я не могу.

— Кто у вас главный в театре?

— Это мой театр...

— Вера Федоровна, с глубоким прискорбием сообщаю: играя эти спектакли вы порочите свое мастерство. Но жизнь есть жизнь, и для ее продолжения требуются деньги, понимаю. Поэтому я выкупаю все билеты на все оставшиеся спектакли с условием, что вы в них играть не будете. Даница, распорядись там...

— Допустим, я соглашусь. Но почему вы уверены, что Станиславский станет вам помогать? И могу я все же узнать, кто вы?

— Константина Сергеевича я уговорю — я умею людей уговаривать. И, честно говоря, я очень рад, что меня не узнают в лицо даже петербуржцы. Зовут меня Александром Волковым, а это моя супруга, Камилла. Живу я тут неподалеку, там же и работаю. Канцлером Российской империи.