Заново, с новыми силами

Христос безусловно напоминал свой библейский аналог, исключение состояло лишь в том, что он был огненно-рыж. Возраст где-то между тридцатью пятью и сорока. Строгий, но грязноватый, черный костюм с галстуком. Длинные, ниже плеч, волосы собраны в хвост.

— И какого, собственно, хрена?.. — спокойно спросил он.

— Здрасьте, — оскалился гость в ответ, пытаясь выглядеть дружелюбно. — Меня зовут Злой. Я из Москвы. Собственно, я тут проездом, мне в Смоленск надо. Умник сказал, что вы можете мне помочь.

Христос медленно оглядел Злого, как будто просканировал, и указал на ближайший стул:

— Присаживайся.

Он явно играл в начальника: чувствовалась фальшь, и Злому она не нравилась. Сплошная показуха. Охрана, кабинет и секретарша — это еще куда ни шло, можно было списать на попытку привести выживших Вязьмичей в трепет, но поведение…

— Что еще тебе Умник сказал? — сдержанно спросил Христос.

— Говорил, что в Сафоново какая-то банда, — охотно принялся рассказывать Злой. — Ещё говорил, что на севере не проехать из-за колонны вояк, а южное направление никто не разведывал.

— Да, на Дорогобужском и в лучшее время дорога была так себе, а сейчас, после зимы… — кивнул Христос, пристально глядя на Злого. — И вообще, есть основания, что та самая «банда», — он выделил голосом последнее слово. — оседлала и южную дорогу.

— Ну вот, тем более, — под взглядом Вяземского князя Злой чувствовал себя полным идиотом. С самого начала всё пошло не так и это бесило. — Умник сказал, что вы планируете с этими ребятами что-то делать. Я могу пригодиться. Вы поможете мне, а я вам, — он изобразил самую дружелюбную улыбку, на которую был способен, разве что глазами не захлопал.

— А не сказал ли он, — тон Христа, и без того бывший елейным, стал еще приторнее, — что болтун — находка для шпиона? Сидеть на месте! — в голосе начальника Вязьмы неожиданно прорезался металл, а из-под стола показалась рука с пистолетом. — Ты на мушке. Кто такой? Тебя Сафоновские прислали?

— Оу! — Злой инстинктивно поднял руки ладонями вверх. — Не надо мне тут никаких мушек. Никто меня не прислал, я сам по себе. Говорю же — из Москвы я, про Сафоново сегодня впервые в жизни услышал.

— А форма почему американская? — кивнул Христос на камуфляж Злого, — Машина откуда? Не надо мне лапшу на уши вешать! Если признаешься прямо, что ты американский шпион, то я обещаю, что не шлепну тебя прямо здесь и сейчас.

Злой тяжело вздохнул:

— Как же вы все меня задолбали. Русская это форма. И машина у меня русская. Джип «тигр», он же ГАЗ. И рожа у меня вологодская, не видишь, что ли? Из меня американец, как из тебя жонглёр.

Христос пропустил сомнительную остроту мимо ушей:

— Так значит ты военный?

— Нет, — уверенно покачал головой Злой. — Точно не военный. Я думал над этим: повадки у меня не те, служивого сразу видно. Да и очнулся я в гражданке. Машиной и формой позже разжился.

— А откуда тогда знаешь, что форма и машина русские?

— Да без понятия я, чего ты пристал? — взорвался Злой. — Ты-то сам много помнишь вообще? Я бы легко название машины махнул на хотя бы один намёк ради кого я вообще в Смоленск еду!

Христос какое-то время молчал и что-то прокручивал в своей рыжей голове, а затем спросил:

— Хорошо. Но если ты действительно из Москвы, то как ты мимо Гагарина проехал?

— Громко, — кровожадно усмехнулся Злой. — С концертом.

Христос поменялся в лице:

— Так это ты?..

— Я. Что, уже настучали?

— Да, мы перехватили их переговоры, — начальник Вязьмы крепко задумался.

— Знаешь, в чем была ошибка Барона? — сказал Злой, которому осточертело сидеть с поднятыми руками на мушке у психа, верящего в американское вторжение. — Он тоже строил из себя крутого. Гнул пальцы. Угрожал. Оскорблял. Напал. Чем все закончилось — ты знаешь.

Судя по лицу, Христос знал.

— Опустишь пистолет — будем дружить. Я не обидчивый. Я просто хочу в Смоленск.

Христос напряженно думал. Наверняка, над тем, можно ли будет доверять человеку, на которого он наставил ствол. Многие такого бы не простили.

— Ладно. Поверю, — «макаров» снова занял свое место в тайнике под столешницей, но недоверчивый прищур Христа никуда не делся, видимо, он все еще продолжал подозревать гостя в намерении открутить ему голову. И небезосновательно, ибо подобные мысли крутились в голове Злого, заставляля кровь бурлить.

— Мир? — Христос первым подал руку гостю и тот, не задумываясь, пожал её.

— Дружба, жвачка, — дружелюбно оскалился он в ответ. — Так что там со Смоленском? Ну, то есть с Сафоново? Войнушка намечается?

— Какой ты быстрый! — усмехнулся Христос. — Все тебе расскажи да выложи.

— Сам понимаешь, для меня это вопрос важный, — Злой сел поудобнее, закинул ногу на ногу. — Я действительно готов помогать, я готов даже воевать с этими вашими Сафоновскими американцами, кем бы они ни были. Мне просто очень нужно добраться в Смоленск.

— А откуда тебе знать, что в там не окажутся те же самые Сафоновские американцы?...

— Ниоткуда, — уверенно сказал Злой. — Мне вообще наплевать на всех в мире американцев. Я просто хочу в Смоленск, хотя даже не знаю толком, ради кого еду туда. Просто чувствую, что этот человек мне важен.

Христос опустил глаза и нахмурился:

— Везучий. У тебя хоть какая-то зацепка есть…

— А у тебя нет?

— Не-а, — горько покачал головой Вяземский князь и Злой впервые увидел его настоящего. Увидел и пожалел. — Хожу по городу. Места, вроде, узнаю, но без подробностей. Даже где жил не помню. Интересная штука получается — я помню очень многое, но всё это никак не относится к моей личности. Как будто кто-то специально стёр все мои воспоминая, оставив одни только… не знаю, как назвать. Знания, может быть? Не привязанные ни к чему конкретно. Я, например, помню все три закона Ньютона, но не знаю, как выглядели родители. У тебя не так?

— Так, — кивнул Злой. — У всех, с кем я разговаривал, такая же ситуация. Ничего о себе не помнят.

— Ну вот, тогда ты меня поймешь. Проснулся в храме, прямо на полу, а что было до этого — как отрезало.

— Ты не думал, что ты священник?

— Слушай, а точно! Как же я сам не догадался, — сарказм в голосе Христа был чересчур злобен и ядовит. — Нет, не священник я. Также, как и ты знаешь, что ты не военный, я знаю, что не церковник. Я ходил потом по храму, трогал всякие… Штуки. Мышечная память не отзывается, в этом плане всё глухо. Ладно, хрен с ним, это всё лирика, — сменил тему Христос. — Хочешь в Смоленск — будет тебе Смоленск. Воевать может быть даже и не придется. Но нужно будет подождать, у нас тут порядка никакого, я пытаюсь организовать хоть что-то, но пока полная анархия. Если хочешь помочь — помоги с этим. У нас адекватные люди — редкость.

Злой решительно кивнул:

— Обживусь — попробую. Но не знаю, имеет ли это хоть какой-то смысл, мне ведь, как ни крути, скоро уезжать. До конца лета я точно уберусь отсюда, хоть пешком. Зимовать я собирался в Смоленске.

— Смысл есть всегда. Лучше хоть немного работать в каком-то направлении, чем забросить его насовсем. А направлений у нас хватает. Короче, езжай пока, осмотрись, покатайся по городу. Только на юг сильно не забирайся, там «дебилов» много агрессивных, и собаки.

— С собаками уже сталкивался, — кивнул Злой.

— Тем лучше, знаешь, чего от них ждать. Жить можешь в общежитии. У нас в центре несколько многоэтажек реквизированы под это дело.

— Нет, спасибо. Без обид, но я лучше как-нибудь отдельно.

— Дело твое, — пожал плечами Христос. — Тогда заходи, как созреешь для работы. И, вот еще… За ствол прости. Нервы.

— Ничего страшного, — Злой поднялся со стула, отметив, что Христос выглядит чертовски осунувшимся и усталым. — Время такое. Счастливо оставаться!

— Погоди, — судя по напряженному лицу, Христос решился на что-то важное. — Как там… В Москве?...

— Плохо, — покачал головой Злой. — Очень плохо. Врагу не пожелаю там оказаться.

Христос лишь кивнул, помрачнев.

Злой выходил из кабинета со странным чувством. Встреча с вяземским начальником оставила во рту дурной кровавый привкус. Что-то с ним было явно, критически не так, но что — еще только предстояло понять. Американцы в Сафоново, надо же. Злой усмехнулся лишь от того, как звучала эта фраза. Хотя… Христос живет тут, и из Вязьмы всяко видней, кто там в Сафоново околачивается, и зачем. Да и в той части памяти, что оказалась утрачена, наверняка была и другая картина мира. В которой американцы, например, нашли в Сафоново нефть и высадили туда демократический десант. Только сейчас Злой задумался над тем, что его сознание представляет собой некую копию, слепок с того человека, который жил когда-то, возможно, много лет назад, и четко знал, что американцев в Смоленской области быть не может.

С этими мыслями он наматывал круги по городу. Ездил, присматривался, вспоминал. Снова прокатился мимо памятника Ленину, где пьяная компания дружелюбно помахала руками и что-то прокричала вслед. Рядом с вокзалом, увидел те самые общежития, о которых говорил Христос — новые кирпичные пятиэтажки. Красивые, аккуратные, не в пример серым хрущобам, стоявшим рядом. Окна открыты, оттуда доносится звон посуды, какие-то голоса, с пятого этажа слышны громкие женские стоны.

«Что же вы, идиоты, будете делать, когда зима настанет?», — подумал Злой, наблюдая за всем этим дурдомом. «И зачем вам эти квартиры, когда в них ни воды, ни света, ни газа?»

Будто отвечая на этот вопрос, на дороге показался старый синий грузовичок с цистерной, на которой было написано «молоко». Машина въехала во двор и посигналила. Злой подъехал ближе и увидел, как из домов высыпали местные жители, в основном, ненакрашенные молодые женщины в халатах, и принялись набирать в ведра нечто из цистерны. Как оказалось, воду.

— Ну да, — криво ухмыляясь пробубнил Злой себе под нос. — Откуда тут свежему молоку взяться? Да, ребята, если вы так и продолжите, то зимой будет тяжко. На консервах и макаронах долго не проживешь.

Вопреки предостережениям Христа, Злой все-таки отправился на юг города. Миновав мост, проходящий над железнодорожными путями, он проехал мимо заправки, где заметил висевший на высоком столбе «горбатый» запорожец. Свернул на обочину, остановился, присмотрелся. Он совершенно точно помнил эту «блоху», но откуда?.. Вопросы. Одни лишь вопросы без ответов.

За поворотом обнаружился очередной блокпост — высокая баррикада, из строительного мусора перегородила дорогу и часть поля вокруг — до совсем уж непролазного леса. Было заметно, что тут не халтурили — Злого заметили издалека, и даже несмотря на то, что он ехал со стороны Вязьмы, все равно взяли на прицел.

— Спокойно, мужики, — сказал Злой, подъехав. — Свои.

— Свои дома сидят, телевизер смотрют. Кто такой? Откуда и куда? — спросил самый большой и злой на вид охранник. Короткие тёмные волосы, покатый лоб и квадратное лицо, черты которого как будто были сварены из толстой стальной арматуры, делали его похожим на боксёра или «братка» из старых сериалов. Но одного взгляда умных цепких глаз хватало для того, чтобы резко сменить впечатление.

Остальные бойцы за оружие в открытую не хватались, но держались настороженно. Трезвые, собранные. Никакой водки, мангалов с шашлыками, весёлых баек и прочего морального разложения. Армия.

— От Христа, — ответил Злой. — Я новенький, он сказал осмотреться, вот я и…

— М-м, — расслабился охранник. — Как звать?

— Злой.

— Виктор. Очень приятно, — Злой крепко пожал протянутую руку и только через пару секунд понял, что собеседник назвал не кличку, а имя.

— Ух ты! Так ты знаешь…

— Да-да. Знаю. Я вообще много чего знаю, — вздохнул он, скривившись.

— Везет, — оскалился Злой. — А я вот…

Договорить ему не дали, Виктор перебил:

— Мне. Не. Везет, — отчеканил он, состроив зверскую морду, — Ехай отсюда! — и направился к баррикаде.

Злой понял, что сморозил глупость, стало ужасно стыдно даже несмотря на то, что его только что оскорбили. В ином случае он наехал бы на обидчика и выбил извинения, но теперь оставалось только извиниться самому и отправиться обратно в город.

Дом для себя он нашел в частном секторе, достаточно далеко от центра. Добротный одноэтажный кирпичный коттедж, обнесенный со всех сторон крепким забором. Во дворе беседка и какие-то хозяйственные постройки, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся баней, гаражом-сараем и дровником. На участке даже была собственная скважина. Правда, насос, подающий в дом воду, работал от сети, но эту проблему Злой планировал решить попозже, наведавшись в воинскую часть и реквизировав дизельный генератор. В палисаднике под окнами, в палисаднике, росли ухоженные яблони и кусты сирени. В глубине двора за заборчиком — большой огород, только и ждущий умелых рук.

Дом тоже оказался что надо.

Злой осмотрел его изнутри и остался доволен. Просторно, уютно, ухоженно. Качественный и красивый ремонт, бытовая техника, правда, бесполезная без электричества. И, что интересно, всё это богатство — нетронутое, как будто законсервированное.

Слой пыли, как саван покрывал всё кругом: пол, мебель, засохшие цветы в горшках, электроприборы, до сих пор включенные в розетки. На стуле в спальне была навалена куча одежды, на кухне не вынесен мусор, в прихожей зимняя обувь, на могучих лосиных рогах висит огромный пуховик, армейский бушлат и женская шуба. На тумбочке — ключи, сигареты, мелочь и коммунальные счета. Ощущение, охватившее Злого было очень странным: казалось, что он вломился в чужой дом, из которого хозяева ненадолго куда-то отошли и вот-вот вернутся. Если бы не пыль, он решил бы, что так и есть.

По всему дому нашлось множество фотографий, на которых была запечатлена крепкая семейка, состоящая сплошь из здоровых, краснолицых, дородных людей. Даже по размеру вещей можно сказать, что мужик был шире Злого раза в полтора, и выше на голову. Злой порылся в шкафу и нашёл несколько фотоальбомов и документы на имя хозяина — Антипова Михаила Петровича.

Картина сложилась достаточно быстро. Пожилая пара, пенсионеры. Муж, видно, еще и подрабатывал. Дети выросли и разъехались, с деньгами проблем нет, дом отличный: живи себе, радуйся, и жди внуков.

От понимания, что такой безмятежной жизни не будет уже никогда и внуков хозяину дома дождаться не суждено, по телу побежали мурашки.

— Ну что же… — сказал Злой вслух, поёжившись от того, как неуместно прозвучали его слова в пустом доме. — С новосельицем.

3.

Бытовые заботы съели весь остаток дня и к тому времени, как стемнело, Злой понял, что окончательно замучился.

Сперва он съездил в магазин, откуда увёз полную машину всякой всячины: еда, топливо, чистящие средства. Долго стоял, раздумывая, перед нетронутыми ящиками алкоголя, но сдержался. На выходе неожиданно наткнулся на местных мужиков-мародеров, которые сперва его испугались, а потом, после того, как Злой рассказал о ящиках, обрадовались, и посоветовали съездить куда-то в Московский микрорайон за газовым баллоном, чтоб запитать дома плиту. Удивленный Злой направился по указанному адресу и действительно — полный баллон пропана выдали безо всяких проволочек и бюрократии, сказав только, чтоб Злой не ставил его в доме, так как баллон, как его ни изолируй, будет понемногу травить.