Грязнокровка

Впрочем, почти всё время девушка оставалась бесстрастной, нахмурившись, лишь когда не смогла попасть на лестницу, ведущую в подвал, где как она помнила, находились тренировочный и ритуальный залы. Попыток пробраться туда она больше не делала.

Зайдя на кухню, Гермиона попыталась взять в руки чайник, видимо, желая начать готовить себе завтрак, но, как только взялась за его ручку и чуть-чуть приподняла над плитой, как резко охнула от боли, и машинально схватилась левой рукой за правое запястье.

— Вот же ж параноик, — прошипела она вслух, явно при этом сдерживаясь от прочих эпитетов, метко характеризующих парня посредством игры слов из нескольких распространённых идиоматических выражений. — И какого хрена ты так не вовремя поумнел, Гарри?

Грустно полюбовавшись на несостоящееся поле боя с пока ещё лёгким голодом, она вернулась к себе в комнату. В ту, что когда-то делила с Джинни.

Забравшись с ногами на кровать, и обхватив колени руками, девушка явно сильно задумалась, о чём было понятно по её взгляду в никуда. Просидела она так относительно недолго, но, видимо, ей хватило прошедшего времени, чтобы прийти к каким-то своим выводам, после которых она развила понятную только ей деятельность.

Перво-наперво она достала свою палочку и внимательно осмотрела со всех сторон, уделив несколько больше своего внимания её рукояти. Довольно улыбнувшись, лихо покрутила её между пальцев и положила на столик рядом.

— Хоть я и рассчитывала, что ты её у меня отберёшь, но так даже ещё и лучше. Для меня.

Очень своеобразно порадовавшись сохранению у неё палочки, Гермиона, сев на краешек кровати, немного задрала футболку, так, чтобы увидеть татушку, наколотую у неё на левом боку чуть ниже последнего ребра. Татуировка была выполнена в каких-то багряно-красных оттенках, из-за чего издалека её можно было спутать со свежими, едва зажившими порезами. Рисунок татуировки представлял собой нечто абстрактное, в переплетении линий которого, если приглядеться, можно было рассмотреть кельтские мотивы.

Довольно полюбовавшись на эту красную кляксу на своём теле, Гермиона, зажав ткань подмышкой, чтобы не закрывала доступ к рисунку, приложила пальцы правой руки так, чтобы они закрывали внешние петельки, выходящие за границы основного переплетения линий. Застыв в такой позе и прикрыв глаза, девушка начала совершать глубокие вдохи и выдохи, стараясь дышать размеренно, словно готовясь к медитации в такой странной позе.

Так прошло несколько минут, пока неожиданно комнату не озарила тусклая красная вспышка, а между пальчиков девушки не оказался фиал, заполненный неизвестным зельем. Почувствовав холод стекла, Гермиона открыла глаза и довольно улыбнулась.

— Умный-то умный, но, как и раньше, доходит до него не сразу, — немного самодовольно высказалась она. — Твоё здоровье, Гарри.

После этого тоста Гермиона распечатала фиал, и одним глотком выпила его содержимое. Слегка поморщившись от вкуса проглоченного зелья, она посидела так несколько минут, явно прислушиваясь к происходящим в организме процессам.

Но, видимо, всё прошло, как и задумывалась, поскольку, она встала с кровати и, с так и не померкнувшей улыбкой, потянулась всем телом.

— Так, а теперь стоит волосы обмыть, а то ещё передоз будет, а я всё же хотела, чтобы к финалу он более-менее соображал. Да и лохматость эта прямо о прошлом напоминает, б-р-р!

Аж передёрнувшись от подобного напоминания о давно минувших неприятных днях, Гермиона пошла в ванную, не забыв палочкой уничтожить компрометирующую её улику.

Проведя весь день в ничего неделанье, страдающая от всё усиливающегося чувства голода, девушка сидела в гостиной, и гипнотизировала голодным взглядом камин, из которого уже чёрт знает сколько времени не вылезал этот чёртов Поттер.

В общем, когда Гарри вернулся домой, его с нетерпением ожидала очень злая девушка, которую от выражения своего фи из последних сил останавливало опасение, что, подняв тему гостеприимства, она останется голодной ещё на день.

Гарри, оглядев её и уделив внимание её эмоциональному состоянию, которое та до конца так и не смогла скрыть, с довольной усмешкой показал ей бумажный пакет.

— Хот-дог будешь? А то я его доесть не смог.

Но к его удивлению, девушка ни мгновенья не сомневаясь, кивнула на его предложение и протянула руку.

— Бросай.

Получив предложенный пакет, и проворно достав на свет его содержимое, Гермиона так же оперативно вонзила зубы в это заметно мятое произведение лондонских улиц. Гарри же в этот момент рассматривал творящееся перед ним представление, тщетно пытаясь держать бесстрастное выражение на лице. Однако немного озадаченности всё же пробивалось.

— Ты где столько шлялся?.. — Только съев всё предложенное, девушка смогла начать обращать внимание на окружающую её обстановку.

— И она ещё спрашивает! — возмутился Блэк. — А кто мне недавно свои списочки подкладывал?

Гермиона подняла брови в удивлении.

— Ты что, уже?! Все двадцать восемь человек?

— Сколько?! — неожиданно заорал на неё Гарри. — А шестьдесят три не хочешь?! Ты чем, шалава, думала, когда привлекала шестёрок типа Флетчера собирать слухи о моих партнёрах, не взяв с них клятв и потом отпустив с цельной памятью?!

— Ну-у-у... — мило потупилась девушка. — Что у тебя могут быть из-за этого проблемы... И что это займёт тебя надолго. А я всё равно была под оборотным и представлялась как Триша Хак.

В этот момент от убийства взглядом этой... этой... Гарри удержала только лишь клятва. Ощутив усиливающееся жжение на руке, он смог, хоть и не быстро, взять под контроль свои эмоции.

— А в результате я задолбался обливиэйтить эту толпу, предварительно покопавшись у каждого в мозгах на предмет что, куда и как этот очередной выкормыш трущоб сливал ради лишней пары сиклей. — Он без сил рухнул в кресло, стоящее рядом с уже занятым диваном.

— Да ладно тебе. Ну, узнали бы в министерстве, что кто-то по-крупному занимается скупкой старых талмудов и манускриптов по ритуалистике и прочей "страшной и кровавой тёмной магии". — последние слова она выделила интонацией, показывая своё несерьёзное отношение к мнению министерства. — Или что другой некто ведёт какие-то дела с представителями древних и не очень родов аристократов, явно замышляя опять же нечто тёмное... Или что очередной некто замечен в контрабанде и похищениях людей... Кстати, этот некто не хочет рассказать, что он там на самом деле затеял? Могу помочь, по старой памяти.

Однако Гарри сделал вид, что пропустил её слова мимо ушей.

— Кстати, как тебе моя благодарность за всю эту суету? — неожиданно миролюбиво обратился он к Гермионе, кивая на смятый бумажный пакетик, чем ненадолго озадачил девушку.

Та на некоторое время также переместила свой взгляд на упаковку своего очень позднего скудного завтрака.

— И что ты туда подмешал? — устало, будто разговаривая с маленьким мальчиком, спросила у него она.

— Тебе понравится, — ответил он ей, подкрепив свои слова змеиной многообещающей улыбкой.

— Боже, какой ты до сих пор мальчишка, — уже открыто простонала девушка.

— Ладно, пошутили и хватит, — резко стал серьёзным Гарри, левитируя на столик уже знакомый ей думосброс. — Допускать тебя к кухне я не собираюсь, потому буду приносить еду тебе с собой — уж от язвы желудка ты за это время точно не умрёшь. И сам тоже буду есть не здесь. Давай, ври дальше.

Гермиона также, как и Гарри ранее, собралась, став серьёзнее. Сложив перед собой ладони, она посидела несколько мгновений неподвижно, собираясь с мыслями, а потом продолжила свой рассказ.

— Возвращалась в Хогвартс я вся пылая негодованием — настолько сильно мне хотелось высказать директору всё, что я думаю о подобных обманщиках. — Девушка печально улыбнулась. — Да, тогда я ещё была настолько наивной, что считала, что стоит мне высказать своё "пфе", заявить, что больше не буду участвовать в шпионстве против своих друзей, как всё резко станет замечательным. Дурочка наивная, что и показала скорая встреча с Дамблдором.

Гермиона ненадолго прервалась, вытягивая очередные воспоминания в чашу думосброса. Закончив, она намекающе кивнула Гарри, взглядом приглашая окунуться в светящуюся жидкость. Гарри же пренебрежительным взмахом кисти показал, что уступает первую очередь присутствующей девушке. На что та, демонстративно хмыкнув, склонилась над мерцающим омутом.

Взгляду Гарри в очередной раз предстал набивший оскомину кабинет бородатого манипулятора. Присутствующие в помещении лица не изменились, кроме отсутствующей Минервы МакГонагалл. Директор привычно восседал за своим столом, с искренним интересом внимая горячему монологу девочки-гриффиндорки, девочка же всё сильнее горячилась, ощущая такое демонстративное игнорирование, а феникс, сидевший на жёрдочке, следуя примеру хозяина кабинета, попеременно каждым глазом недовольно рассматривал нечто мелкое и лохматое, мешающее ему спать.

— Довольно! — произнёс Альбус. — Замолчите, мисс Грейнджер, пока я не разрешил обратного. Это приказ.

Девочка поражённо раскрывала рот, онемев от подобных слов директора. Впрочем, изумление у неё очень быстро переросло в возмущение, а затем и в откровенную панику, когда она попыталась продолжить свой наезд на лидера светлых сил. За этой её попыткой, в этот раз с явно различимым любопытством, наблюдали оба присутствующих в кабинете разумных, да и портреты предыдущих директоров Хогвартса не остались в стороне.

— Можете говорить, — сказал Дамблдор, дождавшись появления на лице девочки признаков паники.

— А-а-а-а!!! — вернулся голос к девочке.

— Молчать! — оперативно отыграл своё решение директор.

Девочка снова вернулась к начатой пантомиме, паникуя всё сильнее.

— Ступефай, — демонстративно закатив глаза к потолку, пресёк маг излишнюю суету растущего организма. После чего, взяв с полки одного из шкафов фиал с зельем, влил его в рот девочки. — Фините. Можете говорить.

Девочка судорожно закашлялась, пытаясь отойти от вкуса насильно проглоченной жидкости.

— Что это за гадость?

— Умиротворяющий бальзам. Улучшенный, — довольно произнёс директор.

— Я даже боюсь себе представить, какой вкус у обычного, — буркнула себе под нос гриффиндорка.

— Вы ещё сможете обсудить зелья с профессором Снейпом, а пока, девочка моя, сядьте и послушайте меня очень внимательно. И не пытайтесь перебивать — вам же хуже будет.

Впечатлённая произошедшим, а заодно и успокоенная воздействием зелья, Гермиона присела на стул для посетителей.

— Вы совершенно правильно поняли, мисс Грейнджер, что ни я, ни ваш декан не связывались с вашими родителями. В этом не было ни смысла, ни необходимости, ведь с того момента, как шляпа вынесла свой вердикт, вашим опекуном в магическом мире являюсь я, как директор школы. Такова магия контракта, заложенная ещё Основателями. Это понятно? Хорошо.

По вашим глазам вижу, что вы хотите спросить у меня, зачем я вас обманул? Затем, чтобы вы дали клятву. Результат своего согласия вы только что почувствовали. Ну-ну, девочка моя, не стоит так бледнеть. Ничего страшного не случилось. ПОКА не случилось.

Вижу у вас вопрос "зачем" ещё актуален? Думаете, зачем мне понадобилась ваша клятва? Не стоит так бледнеть — я директор школы, а не рабовладелец. Этого я делать с вами не буду. И этого тоже. Мерлин, откуда такие у вас фантазии?!

— Вы что, читаете мои мысли??? — еле слышным шёпотом произнесла Гермиона.

— Это называется легилименцией, девочка моя. Довольно сложный раздел ментальной магии, которую ты начнёшь изучать с этого года наравне с оклюменцией. Второй раздел предназначен для защиты своих мыслей. Помимо этого, у тебя будут дополнительные занятия по физической подготовке, этикету, истории и традициям магического мира, владению холодным оружием и прочим по мелочи.

От этого предложения Гермиона надолго впала в недоумение.

— Зачем?

— Ах, девочка моя, опять этот вопрос. — Дамблдор покачал головой, с осуждением смотря на такую непонятливую собеседницу. — Естественно, чтобы защищать Гарри Поттера.

Ошеломлённая взрослая версия упомянутого Поттера повторила недавнее поведение молодой Грейнджер, беззвучно раскрывая рот в немом удивлении.

— И чему ты так удивляешься? — спросила его взрослая девушка. Гарри захлопнул рот, и сконцентрировался на ней. — Ты и сам знаешь, что Дамби любил копаться в головах его мальчиков и девочек. Вот тебе наглядная демонстрация — повязал клятвой, показал, что ты у него на крючке, а потом обернул всё так, что ты и сама рада прыгать по его указке.

— То-то ты и прыгала.

— И прыгала, и бегала, и ножи с заклятиями бросала по разным мишеням до потемнения в глазах.

— Да уж, это я по себе помню, — буркнул Блэк, непроизвольным движением потирая левую часть груди.

— Мне извиниться? — с невинной улыбкой задала вопрос Гермиона.

— Засунь себе свои извинения...

— Ой, можешь не продолжать — ничего нового ты мне явно не скажешь.

Только то, что девушка в этот момент исчезла из воспоминания, помогло Гарри не нарушить клятвы, и не убить одну змею подколодную, через чур острую на свой раздвоенный язычок.

Вернувшись обратно в кабинет, он зло уставился на свою бывшую подругу.

— Мне это начинает надоедать. Ты всерьёз собираешься мне показывать каждый свой чих? Можешь опустить свои посиделки в библиотеке, как и то, чему там тебя Грюм со Снейпом учили — мне это давно уже не интересно. Да и общее представление о твоей подготовке я уже давно сумел составить.

Девушка на прозвучавшую отповедь лишь слегка приподняла уголки губ.

— Раз не хочешь, смотреть, перескажу так, — смотря куда-то в пол перед собой, произнесла она.

Недолго помолчав, и сменив позу в кресле так, что теперь она сидела подтянув колени к груди, и обняв их руками, Гермиона начала рассказывать о событиях их второго года обучения в Хогвартсе со своей точки зрения.

— Несмотря на то, что я тебе показала, сразу серьёзно готовить меня Дамблдор не стал. Возможно давал время привыкнуть к новым обстоятельствам и проникнуться миссией по защите Мальчика-Который-Выжил, или может просто посчитал, что мои телодвижения василиску будут глубоко параллельны... Сам знаешь, старикашка был себе на уме.

— Ещё короче, — почти прорычал парень.

— Мне приказали не подпускать к тебе близко Джинни, следить за ней, чтобы она не выкинула чёрный дневник. При этом мне попытались запретить сильно выделяться своими знаниями, но я не смогла сыграть подобное, хотя и пыталась. Помнишь мои сердечки в расписании и прочие ужимки в отношении Локхарта?

— Убого. Этим ты тогда меня раздражала неимоверно.

— Спасибо, — склонила голову девушка. — Позже, когда начались нападения, я должна была до поры до времени не давать тебе где зря шляться по ночам в своей мантии, да и по вечерам тоже.

— А как ты сама попалась василиску на глаза?

— Попалась? Не смеши мои кудряшки, они уже давно распрямились. — Гермиона нахально похлопала глазками в сторону собеседника. — В больничном крыле лежала моя статуя, лично трансфигурированная Дамблдором из всякого мусора.