Маэрс-сити. Рождение охотника

— Я же аккуратно, — буркнул Джо, надвигая шляпу на глаза.

— Ага, — кивнул Кэвин, хрустя ненавистным фруктом. — Только, мне кажется, Турпин с этим не согласен. Сколько там ты ему ребер сломал? — Брикс сделал вид что задумался. — Все?

— При чем тут я! — огрызнулся Джоли. — Его Ист-сайдовские шавки с прошлой зимы мечтают нас на тот свет отправить.

— А нефиг было с сестрой моего тезки целоваться!

Роджерс отвернулся. Не, ну вот в этом он точно не виноват. Красавица Лиза Турпин, по которой сохло большинство подростков Литтл-гардена, сама обратила на него внимание... Ну и что если Джо воспользовался своим особым изобретением под названием "умильная мордаха". Черт возьми, от этой рожицы не знали спасения многие леди Литтл-гардена. И пусть они не пытались поцеловать одиннадцатилетнего сорванца (разница в возрасте и все такое), зато щедро забивали его карманы всякими вкусностями, конфетами и даже звонкими монетками.

Конфеты Джо перестал есть лет в восемь и сейчас активно спекулировал им среди малышни и старших-сладкоежеек. Цент за тянучку, два за мармеладку, пять за помадку, и вот уже собран доллар.

Отец Юджин особо сильно стянул бинт и Роджерс скрипнул зубами. По вечно пустующему залу церкви заиграло эхо, спугнувшее несколько голубей, прикорнувших у самого купола. Джо любил это место. Любил ходить по старой, потрескавшейся кладке каменного пола. Зимой друзья часто ночевали в подсобке, темной и заполненной пауками. Отец Юджин, в такие ночи, часто приносил им одеяла и книги. Книги даже чаще, чем одеяла.

Стены, чуть обшарпанные, с давно уже облетевшей краской и прогнившей, некогда красивой, резной фурнитрой.

В отдалении стояла позолоченная кафедра, за которой никто не ведет проповедей и не проводит служб. Бог не популярен в городе магов. Здесь свои кумиры и идолы. И все же, в этом огромном помещение с разбитыми витражами и дырами в стенах, Джо больше всего любил потолок.

Далекий, теряющийся где-то среди лучей солнца, видимых благодаря кружившей на легком ветру пыли, он притягивал внимание редких посетителей славянского священника. Некогда изысканная фреска сейчас уже растеряла свой блеск, но все же сохранила некую чарующую красоту, неподдающуюся времени, крысам, пыли и прочим вредителям.

На ней херувимы летали вокруг маленького мальчика. Тот же замер, занеся ногу и так и не сделав шаг. Чуть правее малыш все же сдвинулся с места, но предстал в образе молодого юноши. Так он и шагал с востока на запад, а за ним следовали херувимы. Радостные, веселые, беззаботные младенцы, чьи крылья, казалось, хлопали подобно голубиным. Вот только чем старше становился джентельмен, тем меньше вокруг него порхало ангелков.

Под конец, когда джентельмен целовал леди, с ним остался лишь один херувим. Больной, с поломанным крылом и подбитым глазом, он с надеждой смотрел на мужчину, но тот одной рукой отмахивался от своего спутника, а другой рукой засовывал зеленые купюры под платье спутницы.

Отец Юджин говорил, что сам, в молодости, нарисовал эту фреску. Джо верил. В конце концов, вряд ли в какой-либо другой церкви можно отыскать подобное.

— Ну все, — произнес отец, завязав тугой узелок. Брикс еле слышно хохотнул. Джо знал, что его друга забавит рычащий акцент священника. — Теперь как новенький.

Роджерс с подозрением глянул на забинтованный кулак и решил, что бывал и "поновее".

— Джоли, — мальчик скривился, услышав свое полное имя. Почему-то из уст взрослых оно казалось еще более девчачьим, чем было на самом деле. — Я уже говорил тебе, что ты должен быть осторожнее со своей силой.

Мальчик понуро кивнул и спрятал взгляд под полой черной шляпы. Он действительно обладал некоей силой. Физической, если быть точным. Черт возьми, во всем районе не было подростка сильнее, нежели Джоли Роджерс. И когда я говорю подросток, то имею ввиду и парней семнадцати лет.

Одиннадцатилетний мальчик на спор поднимал на вытянутой руке пудовую гирю и держал её так почти минуту. Он, конечно, мог и больше, но тогда совсем скоро пропали бы спорщики. А с каждого такого "самого умного", Джо сшибал чуть ли не по пятерке вечно хрустящих.

Отец Юджин часто говорил, что с такой силой надо быть осторожным. Во-первых, никто не знает откуда она взялась и легко предположить, что отец парнишки был магом. В этом случае Джо сам был магом, пусть и не "прирожденным", и его ждало светлое будущее, деньги, свобода и исполнение многих, даже самых потаенных желаний. Но был и другой вариант.

Благодаря повышенному какому-то там фону и бесконечным взрывам многочисленных лабораторий, в городе часто рождались мутанты, или как их называл отец Юджин — эсперы. И стоило этим "эсперам" попасться на глаза ОМР — отделу магических расследований, как их больше никто и никогда не видел. К слову, работников отдела часто называл омарами — не только из-за аббревиатуры, но и за красную полу-военную форму, которую те были обязаны носить при исполнении обязанностей.

— Я знаю, — вздохнул мальчик, разглядывая аккуратную бинтовку. Интересно, кем работал священник у себя на родине? — Но мне, порой, сложно контролировать это.

— Поэтому ты должен чаще тренироваться.

— Если мы будем часто тренироваться, — подал голос Кэвин, метко запустивший огрызок прямо в урну, стоявшую в двадцати футах от него самого. Брикс не даром слыл самым жутким шулером при игре в дартс. Вот только Брикс никогда не жулил... — То нам нечего будет есть.

— Вам стоит вернуться в приют, — в который раз произнес отец.

А друзья, переглянувшись, в который раз хором ответили:

— Ни за что!

В последний раз, полтора года назад, им лишь чудом удалось избежать участи быть проданными каким-то извращенцам. Попадешь к таким в рабство и уж лучше сразу в объятья к дьяволу.

— Это лишь вопрос времени, когда в школе узнают, что вы больше не живете в приюте.

— Мы перевелись на "домашнее обучение", — пожал плечами Кэвин.

Отец Юджин, убирая бинт в самодельную аптечку, поперхнулся и с подозрением глянул на ребят.

— Могу ли я поинтересоваться, как вы это провернули?

— Поинтересоваться можете, — кивнул Джоли.

Не то чтобы Роджерс не доверял священнику, но раскрывать детали той аферы не хотел. Джо пришлось красть документы, подделывать печати и шантажировать директора, любящего ходить в небезызвестный бордель на седьмой авеню. И это не считая вклада Кэвина, который тоже на попе ровно не сидел.

— Не важно, — отмахнулся святой отец. — Если вас раскроют, отправят в место похуже, чем приют.

— После "св. Фредерика" колония для несовершеннолетних нам не страшна.

— Не скажи, — покачал головой священник. — Не скажи...И чтобы туда не попасть вам надо поумерить свой пыл.

— Мы же сказали, что не страш...

Брикс натолкнулся на осуждающий взгляд падре и замолчал. Джо знал, что Кэвин в глубине души побаивается Юджина, но никогда в этом не признается. Впрочем, Роджерс не винил друга. Отец внушал благоговейный трепет и ему самому. Черная роба не могла скрыть мужественной, широкоплечей фигуры, а белый прямоугольничек на черном воротнике — мускулистую, бычью шею. Да и мозолистые, грубые руки явно не могли принадлежать обычному, пусть и не чистому на эти самые руки, священнику.

— Насилие, дети, ведет только к насилию.

— Я не собираюсь подставлять вторую щеку, — фыркнул Брикс и Джо был с ним полностью согласен.

— Никто тебя и не просит этого делать. Но если драки можно избежать, то лучше так и сделать. И не только потому, что Джоли, если продолжит вести себя столь же безрассудно, однажды привлечет внимание "омаров".

— Здесь не стучат, — тут же вскинулся Джо. — Это не в духе Литтл-гардена.

— В духе не в духе, а, поверь мне на слово, и у омаров и у фараонов хватает своих языков во всех районах города. Надеюсь, ты не станешь спорить с тем, что попадание в застенки куда как хуже пары лишних синяков и пострадавшей гордости?

Роджерс спорить не стал. Про мифические застенки он даже слышать не хотел — настолько сильно они его пугали и порой даже мучили жуткими ночными кошмарами.

Отец Юджин, глядя на понурившегося парнишку, ставшего похожим на расстроенного котенка, вздохнул и, подняв шляпу мальчика, потрепал того по волосам. Джо разве что не зашипел — он терпеть не мог, когда трогали его волосы. Исключений в этом правиле не было даже для падре и Кэвина.

— Будьте осторожнее в своих действиях, — произнес отец. — И помните, что семена насилия всходят еще большим насилием. А теперь шуруйте отсюда, у меня клиент.

Джо обернулся и увидел как у входа припарковывается новенький Форд "Зандерберд", чья рыночная стоимость превышала все разумные пределы. Длинный, с откидной крышей, сделанной из бежевой кожи, покрытый яркой красной краской, он притягивал взгляд не хуже дармовой еды. Джоли догадывался кому может принадлежать новенькое авто и поспешил скрыться вместе с Кэвином через потайной выход. Встречаться с одним из королей преступного мира мальчикам не хотелось.

Наверно вы думаете, что может мафиози делать в старой церкви... Что ж, пора вам открыть суть бизнеса отца Юджина. Славянский священник торговал оружием.

1959 г, 8ое декабря, Арбиген, Маэрс-сити, Альберт-холл

После того как на прошлую лежку ребят нагрянул фараоны, Джо с другом перебрались в театр. Нет, не то чтобы в них вдруг проснулись актерские таланты, просто сторож оказался слишком мягкосердечным и открыл проход на чердак.

— Спасибо, дядя Сэм, — улыбнулся Роджерс, забирая ключ от запасной лестницы.

Дядя Сэм — старый ветеран, вернувшийся со второй магической. Его обветренное лицо уже давно избороздили все виды морщин, а руки тряслись от мучившего даже в летние дни холода. Сэм, кряхтя и опрокидывая одну микстуру за другой, любил поговаривать что это душевный холод. Мол, где-то под городом святого Петра, на севере Русии, джерманские маги ударили по их батальону особо зверским заклинанием, под кодовым названием "Джомолунгма". Все, кто стоял вблизи эпицентра, превратились в художественные ледяные скульптуры. Кому-то, конечно, повезло больше, — например, как дяде Сэму. Тот лишился только правой ноги.

Одернув старое, драповое пальто, прикрывая грязный деревянный протез, Сэм подмигнул парням и подтолкнул их к обшарпанной двери.

— Постарайтесь не шуметь.

— Мы как мыши, — откозырял Брикс.

— Здоровые нынче мыши пошли, — хмыкнул старик и, зайдясь очередным приступом мокрого кашля, опрокинул уже пятый за день мерзавчик с микстурой.

Джо самодовольно вздернул подбородок. В пятнадцать лет его рост достигал пяти с половиной футов — почти на полфута выше Кэвина и любого иного "недоросля".

— Акселерат чертов, — немного недовольно, но добро проворчал Кэвин.

Брикс вообще ворчал крайне редко и зачастую выступал голосом разума в их слаженном дуэте. Когда Джо захватывал дух авантюризма и парень придумывал самые невероятные аферы и махинации, Брикс частенько останавливал друга. Если бы не это, Роджерс бы уже давно угодил к кому-нибудь из детективов, но сам Джоли, понятное дело, этого не признавал. В конце концов, по его мнению, Кэвин просто не обладал достаточной решительностью для настоящего "абордажа".

Друзья поднялись по старой лестнице, заваленной самым разнообразным хламом, по недоразумению названным реквизитом. За три года жизни на крыше театра, Джо научился с ходу отличать ливрею к постановке "Короля Лира", от плаща Ромео. Лодка, по которой Данте пересекал Стикс, больше не казалась похожей на ту, которая послужила плацдармом для высадки Ахила к берегам Трои. И уж конечно палица Геракла нисколько не походила на дубину под мостового тролля. Собственно, именно с такой же четкостью Джоли мог отличить фальш, от напускного безразличия. Порой Брикс шутил, что если что — они смогут работать в качестве суфлеров.

Отодвинув в сторону муляж фрэнчского военного, ребята провернули огромный ключ в не менее огромном замке. Раздался противный, тяжелый щелчок и скобы разомкнулись. Джо, закрывая за собой дверь, разочарованно вздохнул. В его руках отмычки, припрятанные в кармане дырявых бриджей, некогда бывших классическими брюками, не знали поражений. Двери всех лавок, квартир и даже некоторых домов смиренно поддавались ловким пальцам юноши, но только не этот амбарный замок. Огромный пузан, весивший не меньше пяти фунтов, будто издевался над сухопутным пиратом.

— Не всем нам дано богам демонстрировать совершенство, — продекламировал Кэвин, плюхаясь на пожелтевший матрас, заменявший парню кровать.

В центре чердака, так же заполненного самым разнообразным списанным барахлом, друзья расчистили небольшой пятачок, в котором жили и хранили небольшой хабар, состоящий из пары сотен баксов, нескольки комплектов дешевой одежды и фальшивые паспорта. Как они достали последние лучше и не рассказывать, вы все равно не поверите, что подобную аферу способен провернуть на то время — четырнадцатилетний подросток по имени Джоли Роджерс. Сейчас Джо, конечно же, считал себя взрослым.

— С каких пор ты цитируешь классику? — удивился Джоли, со скрипом выдирая доску, служившую крышкой тайника. — Да и Тристан тебе никогда не нравился.

Брикс пожал плечами и Джо понял, что сегодня друг не в настроении. Кэвин вообще страдал такой мужской благодетелю (по мнению женщин, конечно же) как неразговорчивость. Если Кэв произносил за день тысячу слов, то это уже считалось за великий словесный потоп... ну или понос, смотря кто выступал собеседником Брикса.

— К совершенству стремясь, я, смеясь, богов заставлю подметки мастерить, — с ухмылкой произнес Джоли, припоминая Илиаду.

Кэвин снова пожал плечами и вынул из под подушки, в качестве которой выступала старая шерстяная шапка, учебник по истории города. Джо закатил глаза -Кэвин всерьез вознамерился закончить школу с отличием. Сам Роджерс учился из рук вон плохо. Не то чтобы юноша был идиотом, нет-нет, совсем наоборот. Просто Джоли не видел пользы в заучивании правил арифметики, химических соединений, синтаксических конструкций или законов физики. Как все это может помочь ему в жизни?

Вот знание, как ловко уйти от слежки фараонов, как запутать омаров, рыщущих в поисках эсперов; как вскрыть наручники деревянной зубочисткой, как сломать замок дамской шпилькой; где подороже продать, где подешевле купить; какой ресторан за пару баксов даст доесть то, что не доели посетители и в какой части города лучше не показываться и с какими людьми не иметь дел — вот это действительно полезные знания. А все остальное... пффф. Джоли хватало того, что он умел читать и считать, а так же знал наизусть сотню другую пьес и прочел за свою жизнь книг больше, чем их видел иной библиотекарь. Что же до ненавистной математики и физики — пусть ими занимаются те, кому это по душе.

В тайник Джо убрал бережно завернутый в серую половицу старенький револьвер. Оружие оказалось настолько древним, что боек, при спуске, разве что не выдавал музыкальную трель. Печально, но к подобному раритету слишком сложно подобрать пружину, так что парни решили не заморачиваться и продать пушку. И как-то само собой получилось что покупатель, только увидев посеребренный корпус с красивым медным рельефом в виде скачущей лошади, вознамерился кинуть парней. Джоли, понятное дело, был не согласен с подобной позицией.