| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Как стоишь, скотина! — я ткнул его палкой в толстый живот. — Распустились, негодяи! Встать смирно, когда перед тобой шестой герцог дон Ламар Омаго! — и пребольно шлепнул палкой толстяка по заднице.
Тот взвизгнул почище поросенка и заорал в ответ:
— Вы... Ты что себе позволяешь, жалкий фигляр?! Как ты смеешь?! Я — первый герцог!
— Ага! Вот ты где! Всю жизнь мечтал сразиться с тобой! Дуэль! К барьеру! Защищайся, жирный герцогишка, — и я опять ткнул его палкой, — где твой меч?! Драться, драться до первой крови!
Придворные со страхом, смешанным с интересом, наблюдали за происходящим. Арнольд откровенно потешался.
Толстяк задрал голову, выставил вперед ножку и молвил:
— Негоже первому герцогу драться со всяким отребьем. После приема тебя хорошенько высекут, чтобы ты знал, как со мной разговаривать. Так высекут, что...
— А вот тут ты ошибся, дон Бронхол, — перебил его император. — Господа, я забыл представить вам моего друга. — Арнольд выдержал небольшую паузу, а потом продолжил торжественным тоном — знакомьтесь, это Гор, новый главный шут империи, вместо покинувшего нас не так давно веселого Еридана.
Немая сцена. Когда смысл сказанного дошел до придворных, дамы присели в глубоком реверансе, а мужчины склонили головы на долгие секунд десять. И первый герцог тоже, между прочим.
Вот тебе и шут. Ну, да ладно, продолжим.
— Так что, будем драться? — грозно спросил я первого герцога.
Тот улыбнулся как ни в чем не бывало:
— Ну, что вы, дорогой Ламар, герцог с герцогом всегда договорятся, не так ли?
Хитрый жучара, вывернулся. Да бог с ним, так-то лично он мне совсем не нужен, просто под руку попался.
— Смотри мне, друг Бронхол, если что, я тебя насквозь вижу.
Герцог рассмеялся, но глазки у него забегали.
Я оставил в покое толстяка и пошел вдоль шеренги придворных. Остановился около седого дедка:
— А ты меня знаешь?
Тот церемонно поклонился и ответил:
— Имел честь быть знакомым с вами, Ваша светлость.
— То-то же, все меня знают! Я злой и страшный шестой герцог, у меня есть все, всех в бараний рог скручу. Надо будет, любого в свой секретный подвал засажу, а денежки чужие себе в карман, — и я погладил свою сумку. — Вот только сын подгадил, размазня размазней.
Отвернулся от толпы и быстро сменил маски. К придворным повернулась маска молодого человека.
— Ах, я бедный несчастный дон Ламар Омаго-младший, живу с этим ужасным чудовищем, своим отцом в мрачном замке. А я люблю веселиться, охотиться, пить вино и ухаживать за симпатичными дамами.
Приглядел среди присутствующих симпатичную блондинку, подскочил к ней, взял за руку и нежно промурлыкал:
— Дорогая, вы обворожительны. Давайте прогуляемся сегодня при луне. Приходите, не пожалеете.
— Но я замужем, Ваша светлость, — кокетливо ответила блондинка, глазами показывая на стоящего рядом важного господина.
— Какая ерунда, дорогая, когда и кому это мешало?
Окружающие весело рассмеялись, осторожно поглядывая на указанного мужа. Тот покраснел как рак, что-то хотел ответить, но сдержался, точно не герцог, не по чину ему со мной лаяться.
Арнольд смеялся дольше всех, потом спросил беднягу:
— Компоне, у тебя нигде ничего не торчит? Как посторонний человек узнал про тебя всю правду с первого раза? — и засмеялся еще веселее.
Названный мужик готов был провалиться сквозь землю, его супруга нервно теребила платочек в руках. Надо уводить внимание зрителей от них.
Быстро сменил маску. Юная дева нараспев проговорила:
— Я прекрасная Олимия, простая девушка, страстно люблю своего Ламарчика, но у него ужасный отец. Он не даст сыну жениться на мне. Но я помогу любимому.
Маска юноши: — Ах, Олимия! Как я страдаю!
Маска девы: — Любимый, вот возьми, это поможет нам быть всегда вместе!
Маска юноши: Что это, любимая?
Маска девы: Это страшный яд! Если твой ужасный отец умрет, ты женишься на мне, любимый?
Маска юноши: Женюсь! Клянусь всеми богами! — И тихонько в сторону: дурочка.
Кто-то в толпе тихо ахнул. Арнольд ощутимо напрягся.
Маска юноши: Отец! Выпей это чудотворное зелье, ты станешь еще сильнее!
Маска старика: Какая гадость, это ваше зелье! Где взял?
Маска юноши: Купил у лучшего мага, чтобы порадовать тебя, отец. И тихонько в сторону: — получилось!
Маска старика: Как больно, мне плохо, спасите, я умираю... — и тело падает на холодный мрамор.
Блин, он действительно холодный.
Маска юноши: Друзья мои, я богат и свободен, давайте веселиться, танцевать, побежали купаться на озеро!
Маска девы: Любимый, я тону, спаси меня, спаси... — и тело опять падает на холодный мрамор.
Кто-то из женщин всхлипнул.
Маска юноши: Спаси меня, спаси меня. Дура. Теперь я действительно свободен и богат, и никто никогда не узнает моей тайны.
Медленно стянув последнюю маску, я поклонился императору.
— Мой император, вся история правдива от начала до конца, надеюсь, тебе было весело.
Арнольд молчал, покусывая губы. Придворные притихли и старались стать незаметнее. Начальник караула злобно уставился на меня, мечтая получить от хозяина команду 'Фас'!
— Нет, Гор, мне не понравилось, слишком мрачно. Нет ли у тебя чего повеселее?
— Увы, мой император, — я развел руками, — жизнь редко подбрасывает веселые сюжеты.
— Хорошо, — Арнольд резко встал, — все свободны, а ты, Гор, иди за мной, расскажешь еще пару историй мне лично.
Толпа придворных манерно раскланялась и потянулась на выход. Арнольд выглядел расстроенным и смотрел куда-то в сторону. Дождавшись, когда дверь за последним приглашенным закрылась, император взмахом руки отпустил гвардейцев и повернулся ко мне.
— Пошли, поговорим, заодно и пообедаем.
Через небольшой коридорчик мы попали в другой зал, поменьше, поуютнее, я бы сказал. По углам зала стояли четыре пары гвардейцев, что несколько портило ощущение домашней обстановки. Император взял со столика золотой колокольчик и позвонил. Из неприметной двери мгновенно появился личный секретарь.
— Реннер, обедать. Позови Верховного и кто еще из наших сейчас во дворце.
— Обед готов, Ваше императорское величество. Названные лица будут оповещены немедленно.
Секретарь хотел уже исчезнуть, но я остановил его.
— Уважаемый, будьте добры, распорядитесь, пожалуйста, принести теплой воды и пару полотенец.
Арнольд удивленно посмотрел на меня. Секретарь стоял молча, ожидая распоряжений от хозяина.
— Я бы хотел смыть грим, не сидеть же мне здесь в таком виде.
Император кивнул головой, и секретарь утек обратно. Из другой двери потянулась вереница слуг, быстро сервируя большой стол в центре зала. Двое парней приволокли небольшой столик с установленным листом полированного металла и симпатичный серебряный тазик с теплой водой. Один ушел, а второй остался стоять истуканом, держа в руках большое полотенце.
— Иди, иди, дружище, — отправил я ненужного помощника, не забыв забрать полотенце, — я сам справлюсь.
Арнольд был зол и не скрывал этого.
— Гор, вот ты мне скажи, зачем тебе все это понадобилось? Зачем нужно было разыгрывать эту дурацкую сценку, да еще в присутствии моих придворных? Они, чего доброго, действительно могут подумать, что все это правда.
— К сожалению, мой император, это голая правда.
— Хорошо, допустим, что правда. Но зачем было эту самую правду показывать моим болванам? Рассказал бы мне, вместе решили бы, что делать дальше.
— Мне сильно не нравится шестой герцог, господин император, и я не хотел бы, чтобы правда о жизни герцога тихо умерла в этом, — я обвел взглядом зал, — большом кабинете. Теперь вам придется принять какие-то меры, иначе ваши же придворные этого не поймут. Отцеубийство — тяжкое преступление в любом мире, мне кажется, такое нельзя оставлять без наказания.
Все это я высказал императору, сидя за принесенным столиком и безуспешно пытаясь стереть с лица белую краску.
Арнольд подошел ко мне, наклонился и ткнул пальцем в грудь.
— Запомни, Гор, мне абсолютно наплевать на мнение моих придворных, как и на них самих. Надо будет, объявлю всех изменниками короны и под нож, как баранов. Ты не понимаешь, у меня всего шесть герцогов, только шесть! Ладно бы у него был наследник, все проще. А теперь что? Казнить публично? Герцога? Ты представляешь, какой это урон престижу империи? А простой народ что подумает?
Тут Глава безопасности яму под первого герцога копает, теперь ты с шестым. К ним еще неплохо было бы и пятого добавить. Так вы меня без свиты оставите. А кто будет управлять территориями на местах?
— Лучше никак не управлять, мой император, чем так, как это делает Омаго.
— Дон Омаго, Гор, дон. Запомни, это тяжкое оскорбление любого благородного жителя империи. Будь он трижды преступником, но благородства по праву рождения у него никто отнять не сможет.
Наш Юлий, как ты теперь знаешь, твой соплеменник и никак доном быть не мог. Это я пожаловал ему титул за особые заслуги перед империей, но и забрать могу в любой момент. Вот, кстати, и он.
В зал одновременно вошли дон Силье и Верховный, дон Энтор.
— Заканчивай, — сказал Арнольд, — устроил здесь непонятно что.
Потом вздохнул, глядя на мои терзания, и щелкнул пальцами. По телу пробежала освежающая волна, краска осыпалась с лица мелкими чешуйками, вся кожа помолодела и будто светилась.
— Между прочим, очень недешевая процедура, — проворчал император, — тем более, из моих рук.
Я вскочил и низко поклонился.
— Большое человеческое спасибо, мой император. Деньги предлагать не буду, отработаю по возможности.
— Точно фигляр. Не сомневайся, отработаешь. Итак, господа, к столу. Гор расскажет вам одну занятную историю, мне хотелось бы выслушать ваше мнение.
К этому времени подтянулись еще Бонис с Гаем и молчаливый Ягер.
Пришлось рассказать еще раз всю историю про убийство шестого герцога-старшего.
— Что скажете, друзья? — спросил Арнольд.
— А что тут говорить, — откликнулся Ягер, неторопливо ковыряясь в своей тарелке, — отравили его, ядом южного болотника. Одно время эта гадость была весьма популярна среди небедных людей, потому как вещь надежная, но очень недешевая. А сейчас и подавно редкость великая.
— И ты молчал?! — воскликнул император.
— Молчал. Этот заносчивый осел заслужил свою смерть.
— Ягер, но это все же был герцог. Если мы будем разбрасываться такими людьми, с кем я вообще останусь?
— Невелика потеря, ты сам об этом знаешь.
— Ну-ка, рассказывай, где он тебе дорогу перешел?
— Хам, невежа и негодяй этот твой герцог. Был.
— А что ты хотел от герцога? Чтобы он был похож на нашего главного святошу? Так тот тоже не подарок. Дон Омаго тебя обидел?
— Дорогой Арнольд, ты же знаешь, меня трудно обидеть. А по поводу герцога... Если помнишь, в последнем походе мы с Гаем были назначенными армейскими магами, а Юлий был в качестве практиканта, и поэтому мантию не носил.
Как-то вечером мы с Юлием шли к тебе в палатку с дежурным ежедневным докладом, Гай как всегда где-то шлялся.
Гай смешно сморщил нос и показал Ягеру язык.
— Внезапно нас обогнал шестой герцог, толкнув при этом нашего друга. Юлий, ты помнишь это?
— Конечно, помню. Не то, чтобы уж сильно толкнул, — ответил Сан Саныч, — но задел ощутимо. Я не придал этому большого значения, торопится человек, тем более герцог.
'Эх, Сан Саныч, — подумал я, — твою многолетнюю службу в жандармах никто и никогда из тебя уже не вытравит. Если начальство торопится, значит ему можно толкаться. Да-с...'.
— А Ягер завелся, — продолжил мой старичок, — остановил торопыгу и давай его отчитывать. Герцог сильно разозлился, хотел схватить Ягера руками, но ума хватило разглядеть нашу фиолетовую мантию. Поэтому он что-то пробормотал, я тогда не расслышал.
— И что он тебе сказал? — спросил Арнольд.
— Что-то вроде того, что нам слишком много воли дали и если бы не император, то... И еще что-то в том же духе, я дальше слушать не стал, и мы ушли. У него уже тогда аура вся рваная была, но я ему об этом, естественно, не сказал. Его еще можно было спасти, но мне решительно не хотелось этого делать. Ты осуждаешь меня, Арнольд?
— Нет, конечно, дорогой Ягер, ты был полностью в своем праве наказать наглеца.
— Благодарю тебя, — Ягер слегка склонил голову, — а через несколько дней меня вызвали зафиксировать смерть дона Омаго. У смерти от яда болотника все признаки сердечного приступа, вот только вокруг сердца несколько часов светится такая зеленая пелена. Если не знать, куда смотреть и что искать, то легко принять все это за естественную смерть. Что я с легким сердцем и зафиксировал.
Ягер замолчал и продолжил невозмутимо ковыряться в своей тарелке.
Император некоторое время молчал, затем всем корпусом повернулся ко мне.
— Теперь твоя очередь, Гор. Старший Ламар действительно был не очень приятным собеседником, чего греха таить. А младший Ламар тебе чем не угодил? Насколько я его знаю, милейший человек, да, баб любит и золото, так кто ж их не любит?
— Этот милейший человек хотел меня убить, я чудом остался жив.
— Мне кажется, ты преувеличиваешь, Гор. Как простой человек, пусть и герцог, мог бы убить мага первого уровня? Может, ты просто сильно испугался?
— Да, уважаемый Арнольд, я очень испугался. Особенно, когда меня обманом заманили в комнату, отделанную каким-то минералом, который не поддавался никакому магическому воздействию. А потом на меня поехала стена с целью раздавить к чертовой матери.
— Опа! Энтони, ты слышишь?! Она существует! Комната из дарнита! Ах, мерзавец! Долкус, негодяй, мне рассказывали про него на уроке истории. Бонис, ты не помнишь, нет? Он строил тот замок в шестой провинции и клялся моему прадеду, что там на месте нашел лишь несколько кусочков дарнита, которые он преподнес в дар императору. А оказывается, ему хватило на целую комнату. Ну, ну, Гор, и что дальше?
— Что дальше. Еле выбрался, и если бы не моя подруга, вряд ли выжил бы, собственной энергии оставалось на пару вздохов. Да еще навернулся с потолка в секретную камеру старого герцога.
— Не обижайтесь, друг мой, — подал голос дон Коррель, — но если бы комната была целиком выложена дарнитом, то выбраться оттуда вы бы не смогли.
— Уважаемый дон Коррель, ни малейшего изъяна, ни кусочка не было пропущено, все обложено этим самым дарнитом.
— Тогда каков мой следующий вопрос, вы наверняка догадываетесь. И как вам это удалось?
Памятуя о нервной реакции магов на попытку достать из сумки 'Сеть Карногара', я их предупредил.
— Коллеги, я сейчас достану одну вещь из сумки, прошу сохранять спокойствие.
Открыл сумку, порылся в ней и достал кинжал некромантов, завернутый в кусок ткани. Размотал сверток и предъявил содержимое присутствующим.
— С помощью вот этого кинжала.
Лицо Бониса застыло, краем глаза заметил, что Арнольд немного отодвинулся от стола.
— Господа, господа! Сейчас это не более, чем забавная безделушка. Всю свою силу он отдал тогда, в той страшной комнате.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
