Восьмой Лист

— Я-то свое слово всегда держу, — мастер Тан протянул мне монету с отчеканенным на нем полустертым профилем какого-то мужчины в странной высокой шапке. Это кто? Какой-то местный правитель? — Но, похоже, ставки нужно повысить. Как считаешь, Ширу?

— О, ты предлагаешь сыграть? Все никак не можешь забыть тот случай, когда я тебя в заведении матушки По чуть без штанов не оставил? — ехидно прищурился старикан.

Нет, вы посмотрите на них — они на меня еще ставки делают. Нашли, блин, мальчика для битья. Впрочем... Пока есть возможность, надо заработать. Серебряная монета — это хорошо, но ее вряд ли хватит надолго. Я взвесил монету на ладони. Увесистая. Уж не знаю, что это за мир, но до бумажных денег здесь, судя по всему, еще не додумались. И слава богу, на самом деле: значит, что такое инфляция ничем не обеспеченных резаных бумажек, они не знают. Ну и обычно на монетах изображался какой-либо правитель, во всяком случае, так было на Земле. А значит, что такой правитель есть и здесь, из чего проистекает, что имеется централизованная власть. Да и этот Ширу что-то говорил о каком-то кубке императора. Что ж, даже по отрывочным сведениям можно сделать выводы. На реверсе монеты я заметил изображение ветви. Стоп, где-то я уже это видел. Ах, да — на гербе над входом в этот тренировочный лагерь похожую ветвь в зубах держала голова дракона. Только... здесь на полустертом оттиске реверса монеты у ветви было восемь листьев.

— Эй, разносчик, ты что, оглох?! — раздался рядом голос мастера Ширу. Похоже, я, пока рассматривал монету и раздумывал над здешним мироустройством, на какое-то время выпал из разговора двух мастеров. — Давай иди! Твоя бить мой сильный ученик, а моя платить тебе два монета!

Почему он разговаривает со мной как с идиотом? Издевается, что ли? Я засунул монету в карман драных штанов и показал четыре пальца.

— Ха, а этот зик не промах! Тан, дурачок он там или не дурачок, а торговаться умеет! Три! — мастер Ширу показал мне в ответ три пальца. — Если ты выиграть, то получить три монета! Твоя понимать?

Моя понимать, моя все понимать. Ладно, три так три. Еще хорошо, что все пошло по такому сценарию. Могло быть куда хуже, если бы эти Тан или Ширу просто натравили на меня своих учеников, да еще не по одному, а скопом. А так, глядишь, еще и в выигрыше останусь. Ну, если повезет. Я кивнул и вновь развернулся к тренировочной площадке.

Да они точно издеваются... В центре площадки меня уже ждал следующий противник, и я резко пожалел, что не показал сразу десять пальцев. И даже этих денег было бы мало. Поджидающий меня громила был едва ли не больше, чем тот стражник на входе. Да уж, черт меня дернул согласиться. Впрочем, деваться некуда, и придется драться и с этим качком-переростком, хочу я этого или нет. Внезапно я почувствовал, как что-то мокрое скользнуло по лицу. Провел ладонью по щеке. Ну да, так я и думал. Кровь. Рана над правым глазом, полученная еще в первой драке в переулке, вновь открылась. Да и само тело стало тяжелее, вновь стало больно дышать из-за отбитых ребер.

Видимо, та энергетическая подзарядка, или что это было, примененная мастером Таном, имеет ограниченный срок действия. Эх, как не вовремя-то... Я замедлил шаг, идя к центру площадки, продумывая возможный план действий. Такие пласты мышц, как у этого перекачанного бугая, не пробьешь, тут только ломом бить, или кувалдой. Противник гораздо сильнее меня, и раза в четыре тяжелее. Что ж... этот мастер Ширу сам сказал, что я могу применять любые приемы. А раз так... если нельзя победить честно, будем побеждать нечестно. Противник стоял спокойно, не принимал никаких боевых стоек. На лице пренебрежительная улыбка: видимо, уверен в своем превосходстве. Оно и понятно, в сравнении с ним я выглядел как полудохлый мышонок рядом со здоровенным откормленным котом. Ну, посмотрим... За несколько шагов до соперника резко ускоряюсь, перейдя на бег, за пару шагов до него взвиваюсь в прыжке и наношу сдвоенный удар пятками в солнечное сплетение громилы. Тот резко хекнул, и отступил на шаг назад. Сбить его с ног не удалось, но я этого и не ожидал, попробуй, сдвинь такую тушу, как не надеялся и пробить мощные плиты брюшного пресса. Упав на спину, тут же переворачиваюсь через голову, успев схватить горсть мелкого песка, которым была посыпана площадка. Вскакиваю, резко выбрасываю перед собой руку. Песок летит в глаза амбала. Попал! Тот с ревом хватается за лицо. Теперь нельзя терять ни секунды! Подскочив к ослепшему противнику, вскакиваю на его ногу, используя ее как ступеньку, запрыгивая ему за спину, и захватываю его шею в замок. Ногами обхватываю талию противника, скрестив ступни на его животе. Теперь только давить, изо всех сил давить на сонные артерии! Если он сможет меня скинуть, то я покойник, этой туше хватит одного удара, чтобы вновь отправить меня во Тьму.

Противник хрипит, пытаясь сорвать захват на шее, но отчаяние придало мне сил, я вцепился в своего врага мертвой хваткой. Ну же, падай! Падай, сволочь! Амбала начинает шатать, но он все еще борется. Внезапно он приседает, и прыгает вместе со мной вверх, переворачивается в воздухе, и приземляется на спину, просто впечатывая мое тело в закаменевшую землю площадки. В груди что-то хрустнуло, а изо рта плеснуло кровью. В глазах помутнело, но хватку ослаблять нельзя! Противник дернулся еще пару раз, и, наконец, обмяк. Победа. С трудом выбираюсь из-под тяжеленной туши, чувствуя, что еще немного, и сам упаду рядом, сил у меня не осталось совершенно. Но схватка еще не закончена. Извини, парень, но я принимаю тебя всерьез. Если ты встанешь, то... Поэтому бью ребром ступни, нанося рубящий удар ногой сверху, в челюсть поверженному сопернику. Так оно надежнее будет. Можно было ударить в висок, в горло, или в переносицу, но это уже будет нечестно. Был бы ты настоящим врагом, я бы не колебался ни мгновения, но ты просто боец, выполняющий распоряжение своего мастера. Поэтому живи.

Медленно иду прочь с площадки. В голове шумит, в глазах двоится. Дыхание тяжелое, вдохнуть как следует не могу. Похоже, ребра мне все-таки доломали. Кровь изо рта продолжает течь, как ни сплевывай. Да и с правой ногой что-то не так, на нее больно наступать. Видимо, повредил, когда наносил завершающий удар. Все, я не боец. Сейчас меня курица лапами загрести сможет. Ну да ничего, главное — дойти до мастеров, молча стоявших у кромки площадки, и получить причитающийся мне выигрыш.

Подхожу, вернее, практически доползаю до мастера Ширу, и протягиваю измазанную кровью ладонь.

— Да уж, разносчик, устроил ты тут... — глядя на меня темными раскосыми глазами, негромко проговорил наставник Тан. — Плати, Ширу. Слово есть слово.

Четвертый Лист молча протянул мне деньги, глядя на меня с каким-то странным выражением лица. Сжимаю монеты в кулаке, чувствуя, что еще немного, и я потеряю сознание. Не рассчитал я все-таки силенок, не рассчитал...

— Эй, зик, что с тобой? — как издалека донесся голос мастера Ширу. Пространство завертелось, как в калейдоскопе, и с тихим звоном рассыпалось на осколки, унеся меня во Тьму.

Глава 2

ЗИК

Очнулся я от того, что радом кто-то ел. Громко, со смаком и чавканьем. Я какое-то время вслушивался в окружающее пространство, не спеша открывать глаза. Лучше, чтобы о том, что я пришел в себя, окружающие узнали не сразу, так можно узнать что-то полезное. Например, услышать чей-то разговор, из которого можно почерпнуть необходимую информацию. А пока нужно понять, что там у меня с организмом. Похоже, я вновь в теле немого мальчишки. Только вот... чувствовал я себя просто отлично! Ничего не болело, тело было полным энергии. Как это?

До носа донеслись запахи еды. Черт, а вкусно пахнет... Я бы сейчас не отказался чем-нибудь перекусить, тем более что уже и забыл, когда ел в последний раз, ну если не считать пищей капельницу в палате онкологических пациентов.

— Марика, ты знаешь, что этот зик натворил на второй площадке? — раздался смутно знакомый голос справа от меня. Где-то я его уже слышал...

— Да об этом вся школа знает. До тебя, как всегда, новости последними доходят, — фыркнули чуть дальше и левее. И голос явно принадлежал девушке. Я навострил уши. Всегда полезно знать, что думают о тебе окружающие, ну и надеюсь, что кроме обсуждения моей скромной персоны я узнаю еще хоть какую-то информацию об окружающем мире, она мне сейчас просто жизненно необходима. — А я не только слышала, но и видела. Он Фарта задушил, представляешь? У мастера Ширу просто глаза на лоб вылезли!

— И чему ты удивляешься? Подумаешь... Обычная Удушайка, делов-то... — скептически прозвучало в ответ.

— Да какая Удушайка, балбес ты безмозглый! Он его руками задушил! Без единого заклятья!

— Чего? Ты в своем уме, рыжая? Ты шею Фарта видела? Она с мое бедро толщиной! Хрен ты его без техник задушишь! — начал горячиться голос справа, и я, кажется, вспомнил его обладателя. Похоже, это тот самый пацан, который шмякнулся передо мной с верхушки столба.

— Да я тебе еще раз говорю, что видела все собственными глазами! — не менее пылко ответила девчонка, которой, судя по тембру голоса, было лет шестнадцать. — Мы как раз пятую форму проходили, когда Второй Лист с этим зиком появились. Мастер Ширу, как всегда, под навесом свою порнушку листал, и мы немножко халявили. Потом учитель Румиса вызвал и сказал ему побить этого заморыша. А потом... Румис почему-то упал без сознания. Я даже не поняла, что сделал этот странный мальчишка. Ведь он даже не дрался!

— Дык, может, он технику какую применил? — сквозь чавканье ответил парень.

— Да какую технику, у него и времени-то не было! Так могут только старшие ученики да Листы, сам знаешь, а этот бродяга в лохмотьях откуда бы такое умел?Думай, что говоришь! И вообще, хватит чавкать, как болотный свин, прожуй сначала, а потом уже говори.

— Ой-ой, тоже мне, столичная штучка нашлась, — язвительно ответил мальчишка. — Манерам будешь первашек учить, задавака. Ладно, не дуйся, Лизи. Что дальше-то было?

— Что было, что было... Потом учитель Фарта вызвал. И не смей называть меня Лизи, сколько раз говорено было! — взвилась девчонка. — Я — Элиза Марика ар Бертан, дочь лорда Бертана!

— Не выпендривайся, Лизи. Ты в школе уже сколько? Пора бы уже понять, что здесь нет никаких лордов. Да и мой род, если на то пошло, знатностью твоему не уступает, хоть наши земли и находятся в Приграничье, — спокойно ответил мальчишка.

Интересно... Я с жадностью впитывал поступающую информацию. Лорды, империя... Что же это за мир такой? Сословия, как в средневековье на Земле? Весело. Если это так, то у меня мало шансов хоть куда-то пробиться, дворянских корней у меня никаких нет, происхождение совершенно рабоче-крестьянское. Только вот... что это за странная школа, где сословное разделение упразднялось, уравнивая всех и каждого?

В ответ раздались рычание и зубовный скрежет. Похоже, у этой девчонки просто взрывной характер.

— Так, что за крик, а драки нету? — раздался вдруг еще один голос, судя по тембру, принадлежащий женщине. Странно, но я не услышал ни шагов, ни скрипа дверей. Такое впечатление, что обладательница голоса просто появилась из ниоткуда.

— Мастер Со! — разом воскликнули подростки, только что перемывавшие мне косточки.

Где-то я уже слышал это имя... Да, точно, его упоминал тот амбал-стражник, говоря о беременной жене. А Тан сказал, что Со — Шестой Лист. Нет, мне положительно надо разобраться в здешней иерархии. Листы эти странные, плюс не менее странная школа, напоминающая какой-то шаолиньский монастырь. Хотя, если я ничего не путаю, в Шаолине женщин все-таки не было.

— Лежите, лежите, — мягко ответил голос. — Вам еще рано вставать, раны от маготехник заживают не так быстро. Следующий раз будьте внимательнее, и уделите больше внимания защите. А вашему Ширу я еще всыплю. Ишь чего удумал — второгодок боевым плетениям обучать!

— Да, мастер Со, — вновь синхронно ответили подростки, но раскаяния в их голосах я что-то не услышал. И внутренне усмехнулся. Подросткам, похоже, дали взрослые игрушки, кто же от таких в их возрасте откажется?

— Так, ну а теперь перейдем к тебе, — голос раздался прямо рядом со мной, и я, не удержавшись, вздрогнул. Обладательница мягкого голоса перемещалась совершенно бесшумно. — Хватит притворяться, я вижу, что ты давно пришел в себя.

Похоже, меня раскрыли. Что ж, делать нечего. Открываю глаза, и, наконец, могу воочию увидеть, где очутился. Впрочем, это и так было понятно. Больничка. Только не привычная любому советскому, или постсоветскому человеку больничная палата, а... Одна большая хижина с выложенным камнем круглым очагом посредине. Высокая остроконечная крыша с дырой в верхушке, стены из стволов, очень напоминавших толстый бамбук. Похожие хижины я видел в Юго-Восточной Азии. Вдоль стен расставлены топчаны, два из которых не пустовали.

На меня во все глаза смотрели двое — тот самый парень, шмякнувшийся со столба, и девчонка с огненно-рыжей шевелюрой, заплетенной в толстую косу. Мальчишка сидел на топчане, через один от меня, скрестив ноги. Из одежды на нем только широкие серые штаны, грудь туго замотана белыми бинтами. Интересно, чем ему прилетело? Чуть дальше и левее на топчане, накрытом разноцветным лоскутным покрывалом, свесив ноги, сидела девчонка лет шестнадцати на вид, глядящая на меня с неподдельным интересом. Рыжие волосы, такого насыщенного цвета, что хоть прикуривай, миловидное личико, вздернутый веснушчатый носик, большие зеленые глаза... А она симпатяжка. Одета в такие же серые штаны, как и пацан, но помимо них на девчонке еще безрукавка, похожая на ту, что я видел на мастере Тане — с деревянными застежками на боку. Девчонка, похоже, тоже ранена, только забинтованы у нее руки, от плеч и до самых кистей.

— Не очень-то вежливо с твоей стороны, зик, — сухо прозвучало рядом. — Впрочем, я тебя не виню. По рассказам Тана, с головой у тебя проблемы. Да и манерам ты явно не обучен.

Ага, а меня, стало быть, зиком называть можно? Я повернул голову на голос, практически нос к носу столкнувшись с... В изголовье топчана стояла маленькая, сухонькая, морщинистая старушонка. Длинная седая коса обмотана вокруг тощей шеи. Это что, она, что ли, Шестой Лист? Старушенция одета во что-то очень напоминающее комбинезон. А поверх него через плечо накинут патронташ или что-то вроде. Только вместо патронов в этом патронташе разноцветные пробирки или склянки из толстого стекла. В общем, бабулька очень походила на революционного матроса, обмотанного пулеметной лентой. На ногах у странной старушки, завершая картину — обувь, похожая на мои самодельные гэта. Я попытался подняться, но был остановлен маленькой ладошкой морщинистой старушенции.

— Так, а ты ложись, ложись, ишь, бодренький какой, — сухо скомандовала мастер Со. — День лежал без сознания, я уж думала -все, не жилец. Рано тебе еще вскакивать, после таких-то повреждений. А ну-ка, давай-ка мы тебя посмотрим...

Бабулька простерла надо мной руку. Пальцы окутались голубоватым свечением, от которого шло приятное тепло. Что-то подобное проделывал и мастер Тан после той первой драки в переулке. И, минуточку... она сказала — день без сознания?