Еретик. Книга 2

Отбросив мечты промочить горло вином, Ренар хмуро лег на жесткую койку, плотнее укутавшись в неподходящую ему по размеру сутану бенедиктинца, и стал ждать.

* * *

Они ждали церковных колоколов, которые должны были отзвонить Вечерню. Однако прошло более двух часов, а звона так и не было.

— Может, у них звонарь от чумы умер? — предположил Ренар, предпочтя говорить шепотом.

— Если б сюда проникла чума, вряд ли тридцать три человека сумели бы выжить. Нет, тут что-то другое, — ответил Вивьен. — Нужно осмотреться. Сейчас, мне кажется, самое время.

Не говоря больше ни слова, они поднялись с коек и осторожно подошли к двери. Вивьен потянул на себя ручку и поморщился от скрежета петель, эхом разнесшегося по коридору монашеской обители. Ренар вжал голову в плечи, также прищурившись от громкого звука.

— Как думаешь, слышал кто? — шепнул он.

— Тссс, — отозвался Вивьен, приставив указательный палец к губам, и кивнул вглубь коридора. Ренар молча последовал за ним.

Крадучись, они миновали два поворота, двигаясь в сторону церкви.

— Может, звонаря у них и нет, но на службе монахи быть обязаны, — хмуро прошептал Вивьен. — Если их там нет…

Он не стал договаривать.

Они осторожно выбрались из монашеской обители, но по дороге в церковь замерли, вжавшись в стены.

Территорию монастыря прорезал крик умирающего животного, почти сразу оборвавшийся булькающим звуком. В едва погибшем животном юные инквизиторы безошибочно угадали одну из лошадей, на которых сюда прибыли.

— Твою мать! — прошипел Ренар.

— Теперь веришь моей мнительности? — невесело усмехнулся Вивьен.

Они затаились за поворотом. Вивьен, набросив на лицо несколько прядей волос, чтобы темнота лучше скрывала его, осторожно вглядывался во тьму.

— Что там?

Вивьен шикнул на друга. Из конюшни вышло три монаха. Один из них держал масляную лампу, другой — большой таз, который он нес, будто боялся расплескать его содержимое. Вивьен без труда понял, что за жидкость там содержится.

— Кровь, — шепнул он. — У них полный таз лошадиной крови. Они несут ее в церковь. Что-то мне подсказывает, что вряд ли это классическая месса.

Ренар поморщился и перекрестился.

— Вот зараза! — вместо молитвы произнес он.

— Нам нужно выбираться отсюда, — тихо сказал Вивьен. — И доложить Лорану.

— Как мы уйдем?

Вивьен огляделся. На стенах с множеством арочных проходов на подвесах он заметил несколько факелов, которые сейчас не горели. Быстро подбежав к одному из них, он, встав на цыпочки, вынул его и проверил в руке на тяжесть.

— Будем пробивать себе путь, — ответил он. Ренар недоуменно уставился на него, но друг, похоже, говорил совершенно серьезно. Неизвестно, был ли у него дальнейший план. Как они будут добираться в такой ливень до Руана? Или до ближайшей деревни, где смогут найти лошадей или хотя бы одну? Как им вдвоем выстоять против тридцати трех монахов, обратившихся верой к дьяволу?

Ренар глядел на Вивьена и понимал, что ответов на эти вопросы у него нет. Однако нет и растерянной, беспомощной трусости, с которой друг молча ожидал бы расправы, рыдая в подушку. Ренар криво ухмыльнулся и снял со стены второй факел.

— Вот этим? — с нервной усмешкой прошептал он.

— А что? Инквизиция — с факелами… почему бы и нет?

— Тсс! — Ренар шикнул на него и вжался в стену, услышав что-то снаружи.

Вивьен тоже затаился, взяв факел наизготовку, точно дубину.

В их сторону двигались два человека. Их шаги с трудом можно было различить за шумом непрекращающегося ливня.

— … должны были уснуть около двух часов назад. — Голос, похоже, принадлежал брату Стефану. — Если они пили вино — а они его пили, потому что выбились из сил с дороги — то уже спят, с ними не будет проблем, — донеслось до Вивьена, и он с укоризной покосился на друга.

«Говорил тебе, не пей вина», — самодовольно подумал он, произнося то же самое одними губами. Ренар закатил глаза.

— Значит, брат Ранульф будет следующим? — поинтересовался второй монах у Стефана. — Без него те, кто не покорился воле аббата Иоана, потеряют лидера.

— Если аббат не распорядится принести его в жертву третьим, то да. Брат Ранульф дождется следующего раза. Видения аббата…

Стефан не договорил. Вивьен, заслышав, что они приближаются к арочному проходу, по бокам которого затаились они с Ренаром, кивнул другу и первым ринулся в атаку. Ренар последовал за ним, обрушиваясь на неизвестного монаха.

Стефан коротко вскрикнул и тут же умолк, оглушенный ударом факела. Его тело безвольно осело на землю, из раны на промятом от удара виске полилась кровь. Рядом со Стефаном после недолгого сопротивления упал и второй монах, которому Ренар сначала попал по ключице.

Вивьен тяжело дышал, держа в руках факел. Округленными глазами он смотрел на лицо Стефана и чувствовал небывалый прилив сил. То злое чувство, что он давил в себе все эти годы, казалось, нашло выход и ликующе завопило, требуя новой крови.

«Нет, так нельзя», — укорил себя Вивьен.

— Надо перетащить их, — сказал он, неуклюже втолкнув факел за веревочный пояс сутаны.

— Вывалится, — кивнул Ренар на факел, хватая поверженного монаха под мышки и втаскивая его в арочный проход.

— Согласен, кожаный ремень был бы лучше, — прокряхтел Вивьен, таща брата Стефана. — Зато веревки на их сутанах сгодятся для связывания. Давай, пока они не пришли в себя.

Ренар принялся снимать веревочный пояс с сутаны неизвестного монаха, наблюдая за тем, как Вивьен проделывает то же самое со Стефаном. На миг Ренар замер и прищурился. В темноте он не мог с уверенностью сказать, что видит, но…

— Вив… — тихо обратился он, вглядываясь в лицо Стефана.

— Что?

— Погоди. — Связав незнакомого монаха по рукам, Ренар подошел к Стефану и приложил ухо к его груди. Затем постарался сквозь шум дождя расслышать дыхание. Удостоверившись в своих мыслях, он встал и покачал головой. — Этого нет нужды вязать. Он мертв.

Вивьен замер.

— Мертв? — Он округлил глаза, отшатнувшись от мертвеца на два шатких шага. — Но… как же он… я не… я не мог…

— Вив! — Ренар подошел к нему и стиснул его плечо, сурово заглянув ему в глаза. — Слушай, сейчас не время, ясно? Ты был напуган. Ты сильно ударил. Это случайность. Ты не хотел этого.

— Я…

Нет, ты хотел этого. Еще как хотел! Как со своей семьей, которую ты обрек на смерть своим проклятьем. Люди вокруг тебя всегда будут умирать, — произнесло что-то в его голове. Чернильно-черная гадость, которую он всегда чувствовал, взметнулась внутри него, и он ощутил страшный приступ дурноты.

— Вив! — Голос Ренара сумел вырвать его из оцепенения. — Этого, — Ренар кивнул в сторону второго монаха, — лучше связать по рукам и ногам. Используй второй пояс. Потом оторви кусок капюшона у Стефана, заткнем монаху рот. — Он кивнул, в подтверждение своих слов.

Вивьен дрожащими руками выполнил указания. Как ни странно, спокойствие друга помогало ему не растерять самообладание. Спокойствие и полное отсутствие осуждения.

— Теперь я убийца, — тихо произнес Вивьен.

— Ты инквизитор, на которого напали, — покачал головой Ренар. — А он — еретик и, похоже, поклоняется сатане. Ты все сделал правильно.

Вивьен прерывисто вздохнул.

— Ты довольно спокойно реагируешь на убийство, — заметил он. — Тебя ничто не пронимает, да? — На его лице показалась нервная усмешка.

— Пожил бы на улице с мое, понял бы, — криво усмехнулся Ренар.

Они закончили связывать монаха и спрятали его в нише в стене. Мертвеца оставили лежать прямо посреди коридора.

— Идем. Они говорили о каком-то брате Ранульфе, который «будет следующим». — Вивьен покачал головой. — Похоже, тридцать три человека во главе с аббатом заперли где-то всех несогласных и теперь поочередно приносят их в жертву.

Ренар вдруг поморщился.

— Твою мать, мясо! — воскликнул он, забыв о необходимости шептать. — Скотина-то у них давно издохла! Ты же не думаешь, что… что гонцы или…

— Лучше и тебе не думать, — скривился Вивьен.

— Так я теперь, выходит, каннибал?

— Моли Господа, чтобы это все же оказалась конина.

— По-моему, меня сейчас стошнит, — простонал Ренар.

— Ладно, значит, тебя можно пронять.

Связанный монах пошевелился и промычал через обвязанную вокруг рта материю нечто невнятное.

— Гляди, очухался, — заметил Ренар, переводя на него внимание.

Вивьен кивнул другу на связанного монаха, а сам присел возле тела Стефана, решив обыскать его.

— Что ты делаешь? — спросил Ренар.

— А вдруг у него оружие есть?

Ренар только пожал плечами, присев рядом со связанным. Взгляд у того прояснился и тут же преисполнился страха и боли — похоже, удар факелом по ключице оказался сильным и повредил кость.

— Ну что, дружок, очнулся? Что там у вас с братом Ранульфом? Что задумал аббат Иоан? Что вообще творится у вас тут, черти вас забери? Рассказывай, если жить хочется, а то присоединишься в аду к брату Стефану.

Монах в ужасе замычал, взглянув на бездыханного собрата.

Ренар убрал полоску ткани ото рта связанного и угрожающе кивнул.

— Завопишь слишком громко, размозжу голову, понял?

У монаха заблестели глаза. Он энергично закивал, тут же сморщившись от боли в ключице, и замер, быстро и часто дыша.

— Когда началась чума, мы заперлись в аббатстве в надежде пережить мор, — пролепетал он. — Сначала все шло хорошо, но потом запасы истощились. Те, кто выходил в ближайшие деревни, иногда заболевали прямо там. Мы боялись, что мор распространится по аббатству, но Преподобный Иоан, — монах поморщился, — он сказал, что ему было видение. Он заключил договор с сатаной, чтобы мор обходил аббатство стороной, и пообещал, что человеческие жертвы уберегут нас от болезни. Он сказал, что Господь оставил землю, и теперь остается только поклониться сатане, чтобы избегнуть страшных мук.

Вивьен не нашел у покойника никакого оружия и присел рядом с Ренаром на колени перед связанным монахом.

— Как тебя зовут?

— Брат Фома.

— Так вот, брат Фома, это — самая жуткая околесица, которую мне доводилось слышать, — хмыкнул он. — Дай, помогу тебе свести твой рассказ к сути. Аббатство разделилось, не так ли? На тех, кто последовал за Иоаном и присягнул сатане, и тех, кто был против этого. Полагаю, упомянутый вами брат Ранульф — один из противников. И их лидер.

Фома вновь осторожно кивнул. Ренар удивленно посмотрел на друга, понимая, что тот с удивительной легкостью схватывает общую картину происходящего. Тем временем Вивьен продолжал расспрос:

— Где их держат?

— В подземелье, — сглотнув, ответил Фома.

— Сколько там человек?

— Сорок два. Остальные… не пережили прошлый год.

Вивьен поджал губы.

— А остальные ваши, — он скривился на этом слове, — которые поклонились сатане. Где они? В церкви?

— Сейчас месса, — кивнул Фома. — Аббат Иоан проводит ее. Мы должны были… — он помедлил, размышляя, стоит ли раскрывать молодым инквизиторам свои планы, — привести на нее вас.

— Тоже, надо думать, для жертвоприношения? — нервно хохотнул Вивьен.

Фома поджал губы и кивнул — едва различимо.

— Вас должно было одурманить вино, которое дал Стефан, — произнес он извиняющимся тоном.

— О, ну это существенно меняет дело, — усмехнулся Вивьен, тут же посерьезнев. — Что в нем? В вине.

Для пущей убедительности он с силой сжал поврежденную ключицу монаха.

— Я не знаю! — захныкал Фома. — Аббат Иоан приказал это дать! Это сатана нашептал ему рецепт зелья…

— Чушь! — практически выплюнул это слово Ренар. — Монахи много веков писали трактаты о травах. Наверняка, Иоан просто знал, из чего приготовить это зелье, а от вас рецепт держал подальше.

— Откуда тебе знать? — прошипел Фома, глаза его фанатично блеснули.

— Для вас усыпить инквизиторов было бы делом путным, — ответил Ренар, осклабившись. — А дьявол еще никому ничего путного не присоветовал. Поверь, я жил там, где его козни знают лучше, чем где-либо. Я понимаю, о чем говорю.

Вивьен воодушевленно улыбнулся этой проникновенной речи и продолжил свою линию расспроса.

«Или это уже можно называть допросом? Как там было у Бернара Ги?» — подумал он вскользь.

— Сколько оружия у ваших монахов?

— Ритуальный нож — у аббата Иоана, — осторожно ответил Фома.

— А еще?

— Мы монахи, а не рыцари, — обиженно воскликнул связанный.

— Вы и не монахи уже, — фыркнул Вивьен. — Вы еретики.

Фома испуганно сжался, услышав это от пусть столь юного, но все же инквизитора, и замычал.

— Тем лучше, что оружия у вас мало, — заключил Вивьен и распрямился. Он снова взял ныне не горящий факел и кивнул Ренару. — Их всего тридцать три, насколько мы знаем. Теперь — тридцать один.

— На двоих — все равно многовато, — резонно заметил Ренар.

— Так или иначе, нам надо освободить узников. Там сорок два человека. Возможно, хоть кто-то из них способен будет взять в руки оружие и помочь нам.

Ренар вновь повернулся к Фоме.

— Пока я тебя этой дубинкой снова спать не уложил: как пройти в подземелье? — с дружественной улыбкой спросил он. — И у кого найти ключи от помещений, где держат узников?

— Ключи у аббата Иоана. Он носит их с собой.

— Плохо, — поджал губы Вивьен. — Значит, брату Ранульфу придется подождать. А нам — справляться вдвоем.

Поняв, что от Фомы толку больше нет, Ренар вновь нанес удар ему по голове, и тот лишился чувств.

— Идем. Пора на мессу, — сказал он.

Они пробрались ко входу в церковь, проклиная заливающий в сандалии дождь. Каждый из них грезил по возвращении в Руан — если таковое состоится — выпросить у епископа Лорана возможность сменить сандалии на более плотную обувь, а веревочные пояса на кожаные ремни. Если Его Преосвященство и дальше хочет отправлять их на выездные задания, придется ему пойти на уступки.