— Три рыболовные артели собираются скооперироваться и создать два совместных предприятия. Одно будет заниматься производством соли, а другое консервацией рыбы.

— И где они планируют этим заниматься?

— В заливе Дубов (залив Хаут-Бей)

— Нет! — тут же отреагировал адмирал. — Там, Павел Андреевич, растёт замечательный лес, который даже мы (военный флот) используем очень экономно. А запусти туда рыбаков и солеваров, они всё под корень изведут.

— А сколько этот лес занимает гектаров земли?

— Примерно двенадцать тысяч.

— И что, на таком большом участке не найдётся парочки гектаров для их производства? — удивился Черныш.

— Павел Андреевич, вы поглядите на макет города! — махнул рукой адмирал.— К заливу Дубов не проложено ни одной дороги. Попасть туда можно только морем. Этим артельщикам там жить придётся, а значит, и семьи свои перевезти... Махмед Алиевич, вы в курсе, сколько семей в этих артелях?

— Да, семнадцать.

— Вот видите! Им только для проживания понадобится почти семь гектаров земли.

— Руслан Олегович, — обратился к нему мэр, — дорогу ведь проложить можно...

— Где её проложить, по горам что ли? Так нету у нас сейчас людей для этого!

— Зачем по горам? Можно через винодельческую ферму... Соединить, так сказать её с заливом Дубов.

— Ха! Через ферму... Из города только до фермы пятнадцать километров пути. А потом ещё через лес до берега нужно пройти не меньше шести километров. Итого: двадцать один. И заметьте, через лес дороги нет, а к винодельческой ферме ведёт лишь простейшая грунтовка, шириною в одну телегу. Это каким же нужно быть дебилом, чтобы каждый день тащиться за двадцать километров в одну сторону, а потом в другую? И ещё, я не желаю, чтобы через лес ходили все, кому не попадя...

— Руслан Олегович, — обратил на себя внимание император. — У нас есть служба егерей, которая обязана следить за природными ресурсами. За самовольную вырубку леса виновников ждёт суровое наказание! Кстати, а ведь с левой стороны залива имеется очень даже удобный пятачок... Вот сам посмотри на макет... С основным лесом он никак не соединяется, горы мешают, да и места прилично... Думаю, гектаров двести будет... Почему бы не предоставить этот район рыбакам? Там даже можно разместить небольшой посёлок...

— Ну... — задумался адмирал. — Если только на этом пятачке... Но и тут много хорошего леса, который нежелательно вырубать...

— А дорогу придётся строить! — залез в разговор Краснов-старший.

— Какую дорогу?

— Которая соединит ферму с лесом.

— Почему это? — удивился адмирал.

— Там залежи марганца обнаружили. Они как раз располагаются между фермой и лесом. К тому же егерям нужен путь, через который будет осуществляться контроль над лесом.

— И как много того марганца? — заинтересовался император.

— На несколько лет работы хватит. Смотря сколько людей для этой цели задействуем... Но много тоже нежелательно, а то придётся ферму огораживать, чтобы лишний раз никто не лазил...

— А что, там сейчас вообще ничего нет? — Павел Андреевич удивлённо поглядел на супругу.

— Только плетень из бамбука, чтобы животные не лазили, — ответила та. — Правда, лишь со стороны долины, а на склонах нет ничего.

— Тогда... — на минутку задумался император. — Руслан Олегович, завтра утром, после того, как Филиппу Смектину будет объявлено о новом назначении, вместе с ним, а так же с Анастасией Михайловной и Владимиром Кузьмичом поезжайте в тот район и прикиньте по поводу дороги через горный перевал, которая соединит ферму и лес. А вы, Махмед Алиевич, вместе с рыбаками сплавайте вот к этому пятачку, что находится в заливе Дубов. Оцените своим опытным глазом, где будет удобнее построить солеварню и заводик по консервации рыбы, а так же, в каком месте людям лучше всего поставить своё жильё. Насчёт пристани тоже стоит подумать. Мне кажется, что им будет проще сразу плыть к одному из двух городских портов, чем высаживаться на соседний берег, а потом идти через лес, через горный перевал, через долину, где толком дороги нет... Короче, обсудите эти вопросы на месте. А вот послезавтра жду вас всех со своими соображениями на утреннем совещании... На сегодня всё, можете идти заниматься своими делами. Артём Николаевич, а ты останься.

После того, как все ушли, Павел Андреевич вызвал дежурного офицера и попросил, чтобы в кабинет принесли бутерброды и чай на двоих.

— А чего это ты Руслана и жену отправил смотреть, где будет дорога? — спросил Бурков у императора. — Там бы Краснова с Филиппом хватило.

— Всё-таки ферма находится в ведении жены, пусть видит, что рядом находится, — ответил Черныш. — А может какой-нибудь умный совет подаст. Женщины часто замечают детали, на которые мужчины совершенно не обращают внимания.

— А Руслан?

— Пусть тоже поучаствует, раз это для него больная тема. Тем более моряк... А у моряков и глазомер особый и движение ветра они ощущают лучше всех. Вдруг пригодится? Кстати, прикинь, что мне Елена Петровна рассказывала... — улыбнулся император.

— Что?

— Вот ты утром, когда просыпаешься, что первым делом делаешь?

— Э-э... Болячки свои считаю, — невесело усмехнулся Бурков.

— Понятно... А он первым делом всегда спрашивает, какой на улице дует ветер. Так дочка его подкалывает, типа: "Папа, паруса на крыше поднимать или нет?"

— Хе-хе! — улыбнулся Артём Николаевич. — У моряков, похоже, это профессиональное "заболевание". Кстати, он у себя на крыше дома флюгер какой-то хитрый установил. Тот не только направление ветра показывает, но и скорость определяет...

— Ничего хитрого в нём нет, — пожал плечами император. — У нас на метеорологической станции несколько видов подобных флюгеров стоят — дублируют работу друг друга... Ну, да, ладно... Лучше расскажи, что слышно в городе и вообще в мире?

— В городе крестьяне что-то бузят...

— Что за крестьяне?

— У которых вдоль левого берега реки Тёмной фермы находятся...

— А-а! Ты ведь не знаешь...

— Чего не знаю? — насторожился Бурков.

— Короче, слушай... Этим крестьянам землю-то в аренду давали...

— Ну...

— У одних срок аренды скоро подойдёт к концу, у других он уже вышел, а новые договора мы не заключаем.

— Почему?

— Как — почему? — удивился император непонятливости своего министра. — В настоящий момент мы в черте города возводим четыре промышленных предприятия. В каждом будет работать примерно по тысяче человек. Для них где-то жильё нужно строить. Так сказать, спальные районы...

— А-а, точно! — хлопнул себя ладошкой по лбу Бурков. — Мы ведь пока строительство у подножия Столовой горы запретили.

— Именно, — кивнул Павел Андреевич. — Прибережём центр города для других целей. Пока же будем создавать вдоль левого берега реки Тёмной районы с цивилизованной инфраструктурой.

— А сейчас что, она у нас не цивилизованная? — улыбнулся Артём Николаевич.

— А сейчас нет, — серьёзно ответил император. — Ты, наверное, заметил, что кругом всё перерыли?

— Есть такое, — согласился министр безопасности. — Котлованы, траншеи... Что-то больно грандиозно. Тем более строителей столько нагнали... Я когда увидел громадный палаточный городок, решил: армию для войны собираем...

— Двадцать тысяч человек, — поделился информацией император.

— Ого! Немало, немало...

— Так ведь и задумки не детские. Вот, гляди...

После этих слов Павел Андреевич поднялся с кресла и открыл шкаф для хранения чертежей. Они лежали свёрнутыми в подписанных тубусах. Из одного такого тубуса он достал два чертежа и разложил на столе, придавив их края изящными чугунными фигурками, подаренными ему работниками литейного цеха. На одном чертеже в трёх проекциях изображался трёхэтажный дом в четыре подъезда. На каждом этаже располагались по три трёхкомнатные квартиры. Размеры шли стандартные. Прихожая три на три метра, зал четыре на шесть, спальни и кухня четыре на четыре, ванна два на два и туалет полтора на два метра. На втором чертеже значилась схема четырёх микрорайонов, соседствующих друг с другом и соединённых между собой двумя параллельными улицами, которые вели к строящимся предприятиям и к центру города.

— Спальные районы, Артём Николаевич, как раз и будут состоять из подобных трёхэтажек, — ткнул пальцем в первый чертёж император. — Это из-за них приходится прокладывать "правильную" канализацию. А ещё придётся построить два очистных сооружения. Одно будет располагаться ниже жилых районов, а второе ниже строящихся сейчас предприятий, чтобы вода в реку Тёмную, а затем и в океан попадала более менее приемлемого качества.

— А почему от строительства коттеджей отказались? Туда бы ассенизаторы приезжали и чистили...

— С одной стороны ты прав, а вот с другой... Во-первых: канализацию и очистительные сооружения рано или поздно всё равно пришлось бы строить. А во-вторых: если возводить коттеджи, то каждой семье пришлось бы выделять участки по сорок соток... Слишком жирно выходит! Эдак в городе никакой земли не хватит. К тому же сейчас большинство будущих работников предприятий не имеют статуса гражданина нашей страны. Кого-то взяли в плен, кого-то выкупили из рабства... Короче, чтобы получить статус, нужно отработать не менее десяти лет или проявить себя с самой лучшей стороны. Только в этом случае появится возможность владеть частной собственностью на территории нашего государства. Но не на улице же им жить?

— Согласен, не на улице.

— Поэтому мы и будем строить именно такие дома, — император снова ткнул пальцем в чертёж. — А со временем может ещё выше...

— Хорошо, — перебил Бурков. — Тогда у меня возникает сразу несколько вопросов...

— Слушаю.

— Первый, за какое время будет возводиться такой дом?

— Твой вопрос неправильно звучит.

— Почему?

— Артём Николаевич, ты сам видел, что строителей много. Мы не по одному домику будем возводить, а сразу несколько, причём в разных районах. К тому же у нас отработан метод поточного строительства. Заложили, например, фундамент под одно здание, отправились делать следующий... А здесь уже каменщики вовсю стараются... Хотя, если верить подсчётам нашего мэра, то строительство одного дома будет занимать от четырёх до шести месяцев.

— А не выйдет чересчур серо и однотипно?

— Нее. Во-первых: фасады всех домов будут иметь ажурную кирпичную кладку. Во-вторых: благодаря пигментным добавкам мы можем получать кирпичи совершенно разных оттенков. Мэр уже столько оригинальных цветовых дизайнов придумал...

— Он этому учился, — хмыкнул министр безопасности. — Сейчас умеют строить не в пример красивее, чем ТОГДА... Но да ладно... Следующий вопрос: на хрена в каждой квартире по три комнаты?

— Смотри... Одномоментно обеспечить всех жильём мы не можем, поэтому первые жильцы пустят к себе квартирантов. Но это должны быть только работники предприятия. Дальше... Люди станут заводить семьи, у них появятся дети... Сам понимаешь, теснота не способствует здоровой атмосфере в квартире. А ведь здесь и сейчас нами закладывается преемственность поколений. Со временем выросшие дети займут место родителей. Станут работниками новых фабрик и заводов... Разве не так?

— Так, — согласился Бурков. — Тогда снова вопрос, как жильцы будут готовить пищу? Печек-то здесь нет, как в семейных общежитиях...

— Мы изготавливаем неплохие переносные газовые плиты. Так же нетрудно наладить выпуск примусов...

— Павел Андреевич, так ведь плиты сейчас стоят совсем не дёшево, — удивился министр безопасности.

— Ты прав — именно, что сейчас! Но в новых квартирах они будут устанавливаться бесплатно. Платить придётся только за газ. И вообще, мы планируем снизить стоимость газовых плит в разы. Кроме этого, в обязательном порядке будем проводить ликбез по правильной эксплуатации таких приборов.

— Ясно... А фермеров ты куда денешь? Чем они станут заниматься? Не продлять аренду мы имеем право по закону, но их участки... И на другой берег тоже нельзя, сам знаешь, для кочевников необходимо оставлять "коридоры", чтобы они могли спокойно перегонять скотину. К тому же, благодаря им, мы имеем возможность разводить лошадей...

— Не волнуйся, для фермеров уже подобрали место, — улыбнулся император. — Это Сколково (Стелленбос 40 километров от Кейптауна). Я дал задание зарезервировать там для них шестьдесят тысяч гектаров земли. На одних участках они разместят свои дома, которые уже официально будут считаться их собственностью, а на других работать, то есть брать в аренду. Кроме того, каждой фермерской семье при переезде туда единовременно выплатят по две тысячи лавров.

— А они из-за земли не передерутся? — усмехнулся Бурков.

— Моей супруге от Антонины Григорьевны достались умненькие управляющие, — стал отвечать Павел Андреевич. — Они хорошо разбираются в земельных участках. Думаю, для всех подберут более менее одинаковые наделы. И ещё, сначала составится список, то есть раздача будет проходить в порядке очереди, а не всем скопом. Беспорядки нам не нужны.

— Это точно! — согласился министр безопасности.

В этот момент дежурный офицер объявил, что пришла официантка и принесла чай с бутербродами. Хотя правильнее будет сказать, не принесла, а прикатила. На сервировочной тележке стоял трёхлитровый самовар из нержавеющей стали. Рядом с ним, выпятив цветастые фарфоровые бока, расположился заварник в окружении двух симпатичных чашечек, приютившихся в центре блюдечек. Чуть в стороне белели: стеклянный графин с холодным молоком, три плоские керамические тарелки с бутербродами разного вида и сахарница. Чайные ложечки лежали на чистых белоснежных салфетках. Пришлось убрать чертежи со стола обратно в тубус, а после и в шкаф. Как только официантка всё расставила и покинула кабинет, разговор продолжился.

— А что ещё случилось в городе, пока я болел? — улыбнулся Бурков, размешивая чайной ложечкой сахар в чашке.

Улыбался он потому, что это была его обязанность знакомить императора с новостями. Несмотря на то, что к утреннему докладу он приготовился, события всё же больше касались международной политики, чем жизни в столице.

— А ещё, — отхлебнув из чашки горячего чая и взяв бутерброд с беконом, стал отвечать император, — люди ездили на экскурсию в Грибовград (Грабау).

— Это где металлургический завод строиться?

— Совершенно верно.

— И как? Многим, наверное, не очень хочется переезжать на новое место?

— Ты прав, резкие перемены не всем по нутру. Однако экскурсией люди остались довольны. Живописная долина в окружении гор, есть речки, озёра... Вот там пока будем строить коттеджи.

— Угу, — понятливо кивнул Бурков, жуя бутерброд с маслом, поверх которого лежала тонко порезанная долька огурчика.