Тетрадь 93

Помедлив, Тим кивнул и встал. Конечно, если Зина считает, что ей так лучше...

Надувной матрац, полотенца, фляга с несладким чаем, огурцы, бутерброды, пирожки, всякие мелочи на всякий случай... сумка получалась увесистой.

— Ведите себя хорошо, — Зина поцеловала Катю и Дима. — Слышите?

— Ага, — кивнула катя.

— Да ладно, мам, — нетерпеливо рвался из её рук Дим.

Тим взял сумку и поцеловал Зину в щёку.

— Мы придём поздно, не беспокойся.

— Мы пошли, мам!

— Ага, мы пошли.

Когда за ними закрылась дверь, Зина погладила себя по животу.

— Ничего, успеешь ещё на озеро, а мы пока по хозяйству займёмся.

Врачиха на лекциях говорила им, что ребёнок на пятом месяце уже всё слышит и думает, а у неё уже седьмой. По приметам баба Фима, да и остальные так говорили, выходит, что девочка. Если и впрямь, то Машей назовём, по бабушке. Тимочка сразу согласился, как только заикнулась ему. А если всё же мальчик... Петей не стоит. Она так первенца своего назвала, по отцу его, и оба сгинули, нельзя судьбу гневить, запретное это имя ей теперь. Ну, да это ничего, и что б там ни было, а жить надо, и Машеньку не беспокоить, а то слезливой уродится. Ох, Петя, Петюшечка, кровиночка моя, отняли тебя у меня, на муки, а то и на смерть, всяко ведь болтали, ты уж прости меня, что не сберегла, кто ж думал, что нелюди эти такое сотворят...

Зина села на табуретку, смахнула выступившие слёзы и, подумав, перекрестилась, прислушалась к животу и снова захлопотала.

До озера оказалось, в самом деле, недалеко, и по просёлочной мягкой дороге, да за разговором дошли быстро.

Озеро было нешироким, но длинным, и места хватило бы всему городу. Но Старый город занят страдой, а для Нового города такое развлечение привычно ещё не всем. Детворы и подростков было много, а взрослых... в основном, с завода. Практически все расположились на пологом склоне, сбегавшем от соснового леса к воде. Вход в воду был здесь песчаным и чистым. И Женя, когда они остановились на пригорке, оглядывая озеро и берег, решительно повернула к пёстрому от тел и одежд весело шумящему склону. Андрей, да и Эркин предпочли бы более укрытое от чужих глаз место, но спорить не стали, а Алиса уже вприпрыжку мчалась вперёд.

Место нашли быстро и стали устраиваться. Специально для таких походов Женя купила ещё сразу после маёвки на одной из армейских распродаж двухслойную подстилку. Сверху коричнево-зелёные пятна и разводы — удивительно: пёстрая, а сливается с травой — плотная ткань, а снизу прорезиненная, чтоб сырости не чувствовалось, большая — четверо вплотную, но улягутся — в рулон скатывается, и даже специальные ремешки, чтоб утянуть и закрепить есть. Очень удобно! Купальники и плавки все надели под одежду ещё дома. И потому Женя, бросив на траву сумку, сразу Алису и отпустила её играть со строгим:

— В воду одна ни-ни! Поняла? — и не дожидаясь ответа, скомандовала: — Раздеваемся!

Эркин, с интересом глазевший по сторонам, готовно расстегнул и снял рубашку, но Андрей медлил. Одно дело — лагерная баня, где и у других шрамов хватало, и вовсе увечные попадались, в Купальскую ночь тоже особо не разглядывали, да и ночь к тому же, кинул шмотки од куст и нырнул, а здесь и сейчас... Но, вроде, никто не смотрит, и Андрей решил рискнуть.

Как ни уверяла его Женя, что плавки вполне приличны, Эркин снимал джинсы не то, чтобы со страхом, но настороженно и с неприятным холодком внутри.

Алиса, шумно сопя, надувала мяч, но получалось у неё плохо. Эркин сложил и убрал джинсы и рубашку, поставил свои кроссовки рядом с босоножками Жени и взял у Алисы мяч.

— Ну-ка, дай сюда.

— Ага-ага! — — Обрадовалась Алиса. — Эрик, ты его до щёлка надуй, ладно?

Женя, уже в купальнике ещё раз расправила подстилку, убедилась, что все сумки и с вёртки надёжно пристроены и, улыбаясь, огляделась по сторонам. Воскресенье на пляже — удовольствие, которое после колледжа она ни разу себе не позволила. И вот... конечно, это не море, не знаменитые Южные Острова, о которых с её возможностями и мечтать было вредно, да и сейчас не стоит, но, нет, всё так хорошо, что даже...

— Ди-и-имка-а-а-а! — восторженно завопила Алиса. — Давай сюда-а-а-а!

Конечно, Тим знал, что у озера он наверняка встретит и знакомых, и соседей, но что сразу наткнётся на Морозов, на всю... гм, семью, это уже, скажем так, неожиданно. И, если бы он заметил их издали, то потихоньку увёл бы детей на другой конец пляжа. Но Дим и Катя уже вместе с Алисой подбрасывали и ловили мяч, и Женя махала рукой, сразу и приветствуя, и подзывая. Тим беззвучно выругался, заставил себя улыбнуться и подошёл.

— Привет, — поздоровался он со всеми.

— Привет, — радостно ответила Женя. — Вот отлично, что пришли. А как Зина?

— Спасибо, — улыбка Тима стала чуть сердечнее. — всё хорошо.

Он поставил сумку на песок. Повода уйти на другое место не было, прилдётся устраиваться.

Лёжа на подстилке, Андрей с улыбкой, но напряжённо щурясь, следил за Тимом. Вроде, всё у них сказано, всё решено, но... Между ними серый плац, и на нём они — один в полосатой шеренге, другой в чёрной, один в робе, другой в кожаной куртке. Как же он — лопух доверчивый — тогда в мышеловке не вспомнил, не узнал? Не ушёл бы тот, а сейчас что ж... Андрей легко оттолкнулся от земли и встал.

— Пойду окунусь, — и подмигнул Жене. — Попробую водичку.

— Иди, — кивнул Эркин. — Придёшь, скажешь.

Он очень просто подошёл к Тиму помочь с матрацем, и отказываться от его помощи Тим не стал. Вдвоём они надули матрац, Тим собрал и сложил разбросанную Димом и Катей одежду и уже тогда разделся сам.

Женя вдруг прыснула, пришлёпнув себе рот ладошкой. Эркин и Тим одновременно недоумевающе оглянулись на неё. Женя, покраснев, отошла, пряча лицо. Эркин посмотрел ей вслед, перевёл взгляд на Тима, явно не понимавшего, в чём дело, снова огляделся. И другие люди, что лежали и сидели вокруг, улыбались, глядя на Тима. И сообразив, едва не заржал в голос.

Большинство мужчин были в чёрных с белыми завязками на боках маленьких плавках, не трикотажных, а из ткани, и Тим купил себе такие же — потому что самые дешёвые, но у него они почти сливались с телом, только тесёмки на боках выделялись, а так, особенно издали и на первый взгляд он казался голым.

— Ты чего? — настороженно спросил Тим.

Эркин понизил голос и ответил чуть громче камерного и по-английски:

— У тебя трусы точно под кожу. Голым смотришься.

Тим растерянно посмотрел на него, опустил глаза на свой живот... и понял.

— А чтоб его! И... — он выругался, перемешивая русские и английские слова. — Что же теперь делать?

Эркин быстро по-питомничьи пошарил вокруг взглядом. Нет, похоже...да, заняты своим, смотрят, но без... того, нет, обойдётся.

— А ничего, — улыбнулся он Тиму. — Обойдётся.

Переодеться Тиму было не во что, и не уходить же... Он поглядел на синие с жёлтой полоской-пояском плавки Эркина... ладно, сегодня сойдёт, а там он себе такие же купит.

— Пап! — подбежал к нему Дим. — Пошли купаться!

Эркин оглянулся на женю.

— Женя....

— Пошли, Эрик! — Алисы прыгала на месте, подбрасывая и ловя свой мяч.

— Пошли, — улыбнулся Эркин.

Дим и Катя побежали вперёд наперегонки с Алисой, и Тим невольно пошёл вместе с Эркином и Женей. И пока дошёл до воды, взгляды окружающих перестали его тревожить. Привык, да и столько солнца, смехов, криков и детского визга вокруг...

Женя, обогнав Эркина и Алису, словно забыв обо всём вбежала в воду в облаке брызг и поплыла. Эркин рванулся было следом, но ладошка Алисы, вдруг как-то оказавшаяся в его руке, дрогнула и удержала его на самой кромке.

— Эрик... — Алиса недоверчиво разглядывала воду и плескавшихся людей. — Пойдём в воду, да?

— Да, — улыбнулся он ей, и вдруг у него вырвалось по-английски: — Не бойся, я с тобой.

Берег уходил в воду сначала полого, но уже в двух метрах от берега Эркину было выше колен, а Алисе по грудку. Он протянул ей вторую руку, и она сразу уцепилась за неё.

— держись крепче. А теперь присядь.

И засмеялся её счастливому визгу, когда она, послушно присев, окунула плечи.

— Ой, Эрик, а теперь...

— А теперь, — он оглянулся через плечо, проверяя, свободна ли вода сзади. — А теперь оттолкнись, будто прыгаешь.

И, когда она подпрыгнула, он быстро шагнул назад, удерживая её за руки. Алиса всплыла и забарахталась, упоённо визжа.

— Пап, — Дим дёрнул Тима за руку. — Поплыли и мы, ну же, пап!

Тим взял Катю на руки и вошёл в воду. Она прижалась к нему, ухватив за шею так, что он понял: отцепить не удастся, и потому зайдя по пояс, присел вместе с ней. Катя тихонько пискнула от сладостного испуга. Дим, громко хлопая по воде руками и ногами, плыл рядом. Тим встал и ещё раз присел, окуная Катю, и ещё.

Вокруг смеялись, кричали, учились плавать и ныряли, барахтались на мелководье и стремительно вбегали на глубину. Никто ни на кого не смотрит — понял Тим и счастливо засмеялся. И тогда засмеялась и катя. Вместе с ней Тим зашёл по грудь, потом по шею.

— Пап, а дальше? — выдохнула катя.

— Когда ты плавать научишься, — серьёзно, но улыбаясь, ответил тим.

— А... я... плыву! — Дим старательно держался рядом.

— Не говори в воде, — Тим, удерживая Катю одной рукой, подставил другую под грудь Дима. — А теперь к берегу.

Дим знал, что спорить с отцом бесполезно: просто вынет его из воды и понесёт, как Катьку, а он же старший и мальчик, ему это будет стыдно, почти позор. И потому послушно развернулся. Правда, ему немного помогли на повороте, но совсем немного.

Выйдя на берег, Тим поставил Катю на землю.

— Играйте здесь. Дим, глубже колен не заходи, понял?

— Ага, — вздохнул Дим.

Тогда, прошлым летом, они вдвоём тоже купались. Два или три раза было. И отец то учил его плавать, то оставлял на берегу, а сам уплывал далеко-далеко. Ну да ничего, они с Катькой научатся и тоже будут плавать с отцом, все вместе.

Эркин шёл вдоль берега, волоча Алису уже за одну руку, второй она подгребала.

— Ай да племяшка! — шумно вынырнул ряжом Андрей.

Алиса и ахнуть не успела, как он выхватил её из воды и поднял над головой.

— А ка-а-ак кину!

— Э-эри-и-ик! — визжала Алиса, извиваясь и отчаянно дрыгая руками и ногами.

Смеясь, Эркин отобрал Алису у Андрея. К ним почти сразу подошла женя.

— Мама! — обрадовалась Алиса. — А я плавать научилась! — и, покосившись на Андрея, уточнила: — Почти.

— Вот и молодец, — похвалила её Женя и хотела забрать у Эркина, но тот покачал головой.

— Тебе будет тяжело, Женя. Она уже большая.

— Ага, — согласилась Алиса.

— А раз большая, то слезай, — рассмеялась Женя. — Ты мяч свой где оставила?

— Ой! — Алиса завертела головой и спрыгнула с рук Эркина, подняв тучу брызг. — Ой, там!

— Вот и пойдём за мячом, — взяла её за руку Женя. — Эркин, вода какая чудесная, ты иди, поплавай. Андрюша...

— Я ещё купнусь, — рассмеялся Андрей. — Ладно, племяшка, в другой раз.

— Угу, — Эркин вдруг ловко сгрёб его в охапку. — А сейчас я тебя кидать буду!

— Ага, ага! — радостно завизжала Алиса.

Эркин, качнувшись всем телом, как в борьбе, кинул Андрея далеко вперёд. Тот плюхнулся, подняв целое облако брызг, и нырнул. Эркин быстро оглянулся через плечо на Женю с Алисой и с места прыгнул, изгибаясь над водой и вытягивая вперёд руки, чтобы сразу уйти на нырок.

Когда далеко впереди, чуть ли не на середине озера, вынырнули две головы6 чёрная и белобрысая, Женя перевела дыхание. Ну, слава богу, а то она всё-таки немного испугалась.

— Ну, пошли за мячом.

Тим плыл спокойно, до отказа выкидывая на гребок руки, но без спешки. Сначала он не думал переплывать озеро, но вот вошёл во вкус и — он оглянулся, проверяя себя — да, середина уже позади. Здесь чувствовалось течение, и его не сильно, но начало сносить. Переплывёт, пройдёт по берегу и обратно.

Выбравшись из прибрежной толкотни, Эркин и Андрей поплыли рядом. Уже спокойно, без подвохов и всяких фокусов.

— Может, на тот берег? — предложил Андрей.

— Не всё сразу, — ответил Эркин.

Не сговариваясь, они одновременно перевернулись на спину и теперь лежали, чуть покачиваясь на слабой волне.

— А смотри-ка, проточное.

— Да, чувствую, тянет. На Купалу здесь гуляли?

— Ага, не на пруду же, — тихо засмеялся Андрей.

Сам Андрей не признался бы, что устал, но Эркин, не так поняв, как почувствовав это, повернул к берегу.

Джинни никак не ожидала, что днём озеро окажется совсем другим. Тогда, ночью, покрытое туманом, как паром, с красным пятном костра и тёмными зарослями вокруг, оно было величественно таинственным и даже чуть зловещим. Они с Горомовым камнем дошли быстро, хотя он с палкой, и не спешили, ну, скажем, быстрее, чем она думала. Постояли, глядя на песни и пляски вокруг костра, их не гнали, но и не подзывали. А когда все, на ходу снимая и бросая прямо под ноги одежду, пошли к воде, она растерянно обернулась к Громовому камню.

— А... а мы...

Он улыбнулся.

— Обычай нарушать нельзя. Раз уж пришли.

Она кивнула. Но раздеться... догола... при всех... при нём... Он словно почуял её смущение.

— А мы как все и чуть в сторонке.

Они отошли к кустам, куда уже поднимался от воды туман. Она расстегнула и сбросила курточку. Визг, хохот и выкрики доносились до неё глухо, или это они так далеко отошли? Но оглянуться назад, на костёр, она не рискнула. И быстро, боясь, что передумает, и тогда уже ничего не будет, она как попало побросала одежду и побежала вниз в туман, продираясь сквозь кусты и не замечая царапин...

...Джинни повернулась на спину. Какое сегодня хорошее солнце. Жалко, мама отказалась, но она её ещё уговорит. В будни здесь народу совсем мало, и мама не будет стесняться. И Громовой Камень не захотел сегодня идти на пляж. Непонятно. Ведь он хорошо плавает...

...Вода началась неожиданно и была неожиданно тёплой. Зайдя по пояс, она легла на воду и поплыла. Плавала она хорошо, в колледже входила в пятёрку лучших, но сейчас спешить не хотелось, да и незачем. Рядом плеснули, она повернула голову и увидела совсем тёмное, почти чёрное пятно и белозубую улыбку.

— Хорошо, правда? — улыбнулась она.

— Да, очень хорошо, — так же тихо ответил он...

...Джинни лежала, зажмурившись и вытянув руки вдоль тела, и словно погружалась, растворяясь в жарком золотистом свете.

Другой берег оказался топким, густо заросшим камышами. Тим встал и выпрямился, переводя дыхание. Ну да, теперь понятно, чего все теснятся там, на песке у сосен. Он вгляделся в пёструю мешанину людей и нашёл Дима и Катю. Играют с Алисой в мяч. И Женя рядом. Уже легче. С громким хлюпаньем вытаскивая ноги из илистого дна, Тим прошёлся вдоль камышей. Нарвать, что ли, домой? Он как-то видел такое: в большой высокой — да, правильно, так и называется: напольная — вазе стебли и бархатные палочки камыша. Но здесь, похоже, ещё не созрели. Ладно, обойдёмся. И вазу, к тому же, придётся покупать, а такая трата — явное излишество. Он прошлёпал на глубину и не спеша, размеренно выбрасывая руки, поплыл обратно.