А был ли Кеноби?

— Меня зовут Энакин Скайуокер. А вас? — с детской непосредственностью спросил одарённый.

— Оби-Ван Кеноби, — усмехнулся падаван. — Знаешь Энакин, я ведь знал твоё имя, — в ответ на непонимающий взгляд мальчишки, тот решил пояснить. — Великая Сила подсказала. А ещё она подсказала, что нужно поговорить с твоей мамой.

— А зачем вам моя мама? — сразу насторожился Скайуокер. Пусть незнакомец и дроид не были враждебными, он это явно чувствовал, но на Татуине никогда нельзя расслабляться — пренебрежение любой мелочью может стоить жизни.

— Сила подсказывает, что скоро у тебя появится шанс улететь с этой планеты... И перестать быть рабом. Думаю, Уотто, по такому поводу, даже отпустит тебя пораньше. Не так ли? — посмотрел через плечо на влетевшего в помещение тойдорианца Кеноби.

Торговец, хоть и нехотя, кивнул.

У Энакина в голове словно взорвалась звезда, образуя слепящую, яркую сверхновую. Доселе невиданную мысль о том, что он сможет не только побывать на других мирах, но и стать полностью свободным, полностью забыв о рабстве. И не только он сам — но и его мама, Шми Скайуокер! Неужели... неужели его мечты исполнятся?

Пересохшее от волнения горло смогло выдавить только одно короткое слово:

— Правда?

Джедай по-доброму, искренне рассмеялся и кивнул. Сказав, что подождёт на улице, Кеноби направился к выходу. Впрочем, ждать Энакина долго не пришлось — тот вышел вместе с R2 уже через минуту, сияя похлеще свежеочищенного бескара.

— Веди, Сусанин, — улыбнулся краешком губ Оби-Ван.

Кампания из джедая, ребёнка и астродройда, начала продвижение по тесным улочками Татуина, к дому Скайуокеров.

— А кто такой Тцу-тца-нин? — полюбопытсвовал Энакин, попытавшись повторить произношение на незнакомом языке.

— Сусанин-то? Герой, человек, — почесал затылок задумавшийся джедай. — История с ним связана интересная.

— А можете рассказать?

И произнесено это было таким жалобным голосом, что Оби-Ван не смог устоять, начав рассказывать одну из историй далёкого мира, адаптированную под реальность далёкой-далёкой галактики:

— Интересно? Ну слушай, тогда. На одной планете, что находится очень далеко отсюда, существовало два народа...

— ...именно после этого, Иван Сусанин и стал героем Русского народа, — закончил свой рассказ Кеноби.

— Класс... — выдохнул Скайуокер, дослушав джедая. Конечно, он слышал разные рассказы, от разных людей — подслушать разговоры тех же контрабандистов не так уж и сложно. Но подобного — или даже просто чего-то похожего — он не слышал ещё ни разу.

— Будет тебе, молодёжь, — проворчал Кеноби. — Лучше скажи, далеко до твоего дома, Энакин?

— Не-а! На следующем повороте сделать девять шагов направо, и уже на месте будем!

В целом, именно так и вышло. Разглядывая снаружи дом, в котором и жил Энакин, Оби-Ван отметил, что в целом ничего особенного в нём не было — нечто вроде блок-секции, где было множество одинаковых домиков. Не слишком больших, конечно — но и далеко не маленьких.

— Мам! — крикнул Энакин во весь голос. — Мам, я дома!

Жилище Энакина... Оно напоминало Кеноби обжитую пещеру. Хорошо обжитую, конечно — но всё же пещеру. Каменные стены и пол были выскоблены добела, один из углов занимал рабочий стол, а в другие комнаты вели короткие коридоры. Из-за стола, вытирая руки о фартук, поднялась женщина. Стоило ей увидеть незнакомца, как улыбка исчезла с её лица, придавая женщине суровый и настороженный вид. В отличие от матери, Энакин сиял ярче лампы, освещавшей жилище четы Скайуокеров.

— Это мои друзья!— возвестил он. — Оби-Ван и R2-D2!

Несколько секунд та сверлила взглядом гостя, словно бы надеясь прочитать его мысли. Но, видимо, решила всё же воспользваться более простым методом.

— Эни, — строго произнесла женщина, не поворачивая головы. — Как это всё понимать? Зачем эти... Этот человек пришёл?

Тут уже Оби-Ван вышел вперёд, "спасая" засмущавшегося Скайуокера.

— Оби-Ван Кеноби. Джедай-падаван. Приятно познакомиться... Шми Скайуокер.

Панака нашел Квай-Гона снаружи. Джедай, недавно разменявший шестой десяток, стоял возле трапа и смотрел в ту сторону, где находился единственный на многие километры пустыни город — Мос Эспа. Последние лучи солнца уже не грели и ветер набирал силу, трепля мантию мужчины. Панака, надо сказать, не слишком любил джедаев. А этих двоих, свалившихся им на голову — в особенности. Если бы кто-то попросил капитана объяснить, что же так раздражает его, то вряд ли он бы смог найти убедительные объяснения этой смутной неприязни, кроме мыслей о их поведении. И ладно старший, ещё куда ни шло, но заносчивый юнец ведет себя так, будто весь свет клином сошёлся лишь на нём... И на его учителе.

Джедай, конечно, заметил Панаку. Или почувствовал. Или ещё что-нибудь — говорят, они даже мысли читают, но не соизволил и головы повернуть. Панака громко кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание. Магистр кинул на капитана недовольный взгляд оттого, что его размышления были прерваны.

— Пойдёмте внутрь, — проигнорировал его взгляд Панака. — Надо закрыть люк, пока не стемнело.

Джедай опять посмотрел в сторону города. Горизонта уже не было видно. Они были у корабля, когда запищал комлинк, и одновременно схватились каждый за свой коммуникатор. Джинн улыбнулся и кивнул Панаке.

— Да?

— Мы получили сообщение. Набу, — кратко доложил Рик, и отключился.

Панака и Квай-Гон переглянулись и, не сговариваясь, побежали по трапу наверх.

— Они отрезали нас от запасов продовольствия до тех пор, пока вы не вернётесь... смертность растёт, катастрофически... должны склониться перед их желаниями, ваше величество... — изображение губернатора дрогнуло. — Прошу вас, умоляю, скажите, что нам делать! Если вы слышите меня, ваше величество, вы должны связаться со мной...

Связь оборвалась. Никто не хотел начинать разговор первым. Королева смотрела прямо перед собой немигающими глазами, её детское лицо по-прежнему не было тронуто ни беспокойством, ни огорчением. Только тонкие, обхватившие кресло пальцы, что побелели от ярости, могли выдать королеву в её чувствах.

Потом она посмотрела на Квай-Гона. Обе служанки, стоявшие по бокам трона, тоже одновременно перевели взгляд на него. Даже Панака смотрел на него.

Мастер же... Почувствовал себя неуютно. Они все ждали его слов — его выбора. Они хотели, чтобы он решил, что им делать...

-Приманка, — протянул джедай, вставая с кресла. — Они хотят определить наше местоположение, запеленговав сигнал. Не отвечайте на сообщения — сохраняйте полное радиомолчание. Только внутренняя связь.

Квай-Гон слегка кивнул и, не дожидаясь слов Амидалы, удалился в свои покои, дабы немного подумать и помедитировать.

А поразмыслить ему, прямо скажем, было о чём. Например — его ученик, Оби-Ван Кеноби.

Квай-Гон прекрасно помнил, когда с учеником начались изменения.

Начались они незадолго до отлёта с Мандалора. Непростая миссия, чего греха таить — сам Квай-Гон редко охранял кого-либо, чего уж тогда говорить о падаване, который вообще никогда ничего подобного не делал?

И ладно, если бы всё прошло быстро и гладко... Но нет — мало того что миссия затянулась, так ещё и ученик влюбился в Сатин Криз — особу, что и нужно было охранять от недоброжелателей! Он нервничал, метался, страдал, переживая странные, никогда до этого не испытываемые чувства... а затем начались странности. Всю его влюбленность словно рукой сняло, падаван резко успокоился, отдалившись от мандалорки.

Резкая смена поведения... И слова, что сказал Оби-Ван на прощание Сатин.

"Для Мандалора путь мира — путь смерти. Не убивай свой народ, Сатин Криз"...

И это лишь малая часть изменений. Чего стоит кристалл, что сменил свой цвет, как Оби-Ван поменял свой характер. Словно тот почуял, что хозяин — не тот, кем хотел казаться. Синий, словно глубины морей Манаана, он стал бирюзовым.

Сам же Квай-Гон воспринял эти изменения... Нормально. Кеноби стал спокойным. Беспрекословно слушался учителя — хоть и любил поразглагольствовать в свободное время, или во время тренировок.

Или же то, что ученик смог понять кодекс в столь юном возрасте...

"Нет эмоций — есть покой.

Нет смерти — есть Великая Сила. "

Падаван не пытался переврать кодекс, нет. Он, скорее, действительно его понял, и, самое главное — принял.

Нет эмоций — есть покой... Но эмоции — естественная часть жизни. Этот принцип не велит избавится от эмоций, вовсе нет. Их следует понять, принять — и если джедай не способен подчинить себе мысли и чувства, он никогда не достигнет покоя. Эмоции следует не преодолевать или отбрасывать, а понимать и контролировать.

Нет неведения — есть знание... Джедай должен замечать всё, что происходит вокруг, чтобы понимать окружающий мир. То, что неведения не существует -ложь или глубокое недопонимание. Нежелание принимать факты, не вписывающиеся в чью-то точку зрения... То равносильно глупости. В жизни всегда есть неведение — но его не следует бояться. Гранд-мастер, обучая юнлингов, часто говорит: 'Воистину подобен чуду ум ребёнка'. Нельзя поддаваться предубеждениям. Иными словами, принцип указывает, что джедай должен руководствоваться не только логикой, но и интуицией, чтобы понять истинную суть любой ситуации. Не только думать, но и чувствовать.

Нет страстей — есть ясность мыслей... Этот принцип — нечто больше, чем простое повторение первого. Он напрямую связан с ситуациями высокого эмоционального напряжения, в которых джедай должен действовать обдуманно, концентрируясь на общей задаче, а не на мгновенной цели. Джедай использует оружие в последнюю очередь, всегда стараясь урегулировать конфликт мирным путём — и, даже когда приходится взяться за оружие, оно должно использоваться лишь для защиты. Эмоции и интуицию нужно понимать и использовать в повседневной жизни, но их следует сдерживать, чтобы джедай не стал действовать второпях и не потерял объективность. Джедай всегда должен сохранять хладнокровие. 'Если сомневаешься — не делай', осознай ситуацию столь же ясно, сколь ясна она Силе, не позволяя страсти затуманить разум.

Нет хаоса — есть гармония... Там, где непосвящённые существа видят вселенский хаос и случайность, джедай находит взаимосвязи и, что более важно, взаимозависимости в бесконечном цикле равновесий. Когда непосвящённое существо видит в делах вселенной несчастье и горе, джедай с помощью Силы способен объяснить и понять даже самые тяжёлые моменты жизни. В конце концов, как кто-то может отказаться от любви и страсти, если не понимает этой простой истины..?

Каждое событие имеет предназначение. Без этого принципа все остальные принципы джедаев были бы бессмысленными.

Нет смерти — есть Великая Сила... Джедай должен всегда быть готов к смерти, но не одержим её ожиданием, и не действовать, исходя из этого знания. Воин как в бою, так и в обычной жизни, джедай может легко пасть и легко подняться, не испытывая мук и не обретая тяжёлых воспоминаний. Джедай не боится смерти и не оплакивает ушедших слишком скоро. Джедай должен приветствовать смерть, как приветствует жизнь.

Квай-Гон был горд за своего ученика. Не все джедаи, что достигали ранга мастера могли осознать эти простые слова — а его падаван, его ученик, смог это сделать.

— Мастер Джинн? — заглянул в комнату Панака, прерывая размышления Квай-Гона. — Сообщение от мастера Кеноби. Это срочно.

— Да, капитан. Иду...

Причудливо украшенный тронный зал, огромный и величественный, бывший когда-то уединённым прибежищем королевы, теперь был заполнен народом. Всем хотелось взглянуть, как будет осужден экс-губернатор. Ночь вступала в свои права, заглядывая через окна во дворец, в городе стояла непривычная для Набу тишина. Бурление жизни замерло в ожидании чего-то непоправимого, неестественного для мирной планеты.

Ганрей предпочитал не покидать своего механического кресла. Не потому, что ему было трудно ходить, вовсе нет — просто в зале собралось слишком много торговцев, чьи торговые дома стояли намного ниже на социальной лестнице Федерации, а так как встать на один уровень с этими смердами было невместно... Кроме того, Наместник заметил в толпе нескольких вольных торговцев, что оказались здесь не иначе как чудом — быть не просто торговцем, но быть успешным и вольным... Это даже вызывало некоторое уважение меркантильного неймодианца.

Сейчас кресло-робот несло своего хозяина к губернатору Бибблу и нескольким высокопоставленным господам, стоящим позади него в окружении боевых дроидов.

"Некогда высокопоставленным" — поправил себя наместник. Сейчас они — всего лишь жалкая кучка испуганных людей. Не больше. В их глазах был страх... Лишь один человек здесь его не испытывал.

Страха не было глазах Сио Биббла. Пожилой губернатор был непреклонен даже сейчас, его седая голова была высоко поднята, а вызывающий вид говорил, что он не собирается унижаться и склоняться перед красноглазым наместником.

Неймодианец наклонился к нему с высоты кресла, чтобы подчеркнуть свое неудовольствие.

— Когда вы пр'екратите свое бессмысл'енное сопрот'ивление? — поинтересовался он у Биббла.

Тот равнодушно пожал плечами.

— Как только королева...

— Ваш'ей корол'евы здесь н'ет! — резко перебил его Ганрей. — Ваш народ страда'ет!

Сио Биббл только расправил плечи. Наместник нахмурился — ему вообще всё происходящее не нравилось. Да, он был жаден до денег, и до власти, что могли принести деньги — но он не был убийцей... Но эти мысли были лишь фоном, можно сказать, что они были лишь "белым шумом". Основные же мысли неймодианца были связаны с тем, что губернатор и в самом деле может стать источником немалых проблем.

— Народ Набу вам не запугать, — Сио был непреклонен, и решил немедленно воспользоваться образовавшейся паузой. — Даже ценой невинных жизней...

— Лучше бы вам п'ечься о собственной ж'изни, — отрезал Ганрей. — У вас большой шанс умер'еть раньше, ч'ем ваш народ!

Наместник почувствовал приближение гневной дрожи и закончил разговор решительным жестом:

— Хват'ит! Ув'ед'ите его! Нем'едленно!

Дроиды тут же оттеснили экс-губернатора от остальных. Сио спокойно пошёл к выходу, словно его окружала свита, положенная ему по статусу, а не охранники-надзиратели.

— Вторжение ничего вам не даст, — бросил он через плечо, — Люди сделали свой выбор, наместник, и жить при тирании не будут...

Он ещё что-то сказал, но дроиды вытолкали его в коридор, и слов никто не расслышал. Какое-то время наместник молча разглядывал остальных пленников. Потом жестом подозвал к себе ООМ-9, командира его личного взвода. Кажется, тому было, что сообщить.

— Мои войска готовы начать зачистку болота, — механическим голосом доложил ООМ-9. — Если там есть действительно есть жители, они долго не продержатся.