Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
3) Могущество осколочно-фугасного снаряда, достаточное для борьбы с простейшей полевой фортификацией.
Появившаяся на свет в результате конкурса "76-мм полковая пушка обр. 1927 года", была первым артиллерийским орудием сконструированным и принятым на вооружение с момента установления Советской Власти и создания Красной армии. С одной стороны, это конечно — радует...
А с другой стороны — "первый блин", как и ему положенно — получился "комом".
Советская полковушка оказалась самой худшей из всех своих "однокласниц" — участниц Второй мировой войны.
Если сравнивать её с главной конкуренткой — немецким 75-ти миллиметровым пехотным орудием "le.IG.18", то к примеру по массе — она превосходит её практически вдвое: 920 килограмм (у последних модификаций) — против четырехсот. "Немка" имела угол возвышения ствола в 75 грудусов, раздельное заряжание и могла стрелять навесом — доставая цель за складками местности. Наш "бобик" — как в войсках обозвали сию хренотень, угол возвышения — 25 градусов, унитарный патрон и мог палить по ворогу только прямой наводкой — подставляя расчёт под огонь всего стреляющего, что у того имелось.
Единственно в чём наша превосходила всех и вся в мире — дальность стрельбы: семь с лишним километров, против трёх с половиной...
Однако, зададим себе вопрос — красным командирам его задавать бестолку:
А нахахуа?
Такая дальность — это уже прерогатива дивизионной артиллерии. Полковая, бьёт по тем целям — что буквально под носом, мешающим продвижению пехоты. Главным образом, это пулемётные гнёзда. А пулемёты, как общеизвестно — с расстояния в семь вёрст не досаждают.
И если отказ от возможности вести огонь навесным огнём с закрытых позиций, ещё можно объяснить дефицитом среди призывников лиц с достаточным образованием — могущих достаточно быстро научиться его вести: смотрите Второй пункт "Требований"... То чем объяснить отказ от Первого пункта тех же "Требований", ради отсутствующей в них дальности?
Непонятно...
Полковой "Бобик" серийно производился аж до самого 1943 года, когда на замену ему пришла новая полковая пушка — "ОБ-25", созданная методом наложения 76-миллиметрового ствола на лафет 45-миллиметровой противотанковой пушки образца 1942 года. Тоже, кстати далеко не "айс", но хотя бы весом всего шестьсот килограмм — а не почти тонну, что сразу облегчило жизнь нашим артиллеристам.
Вот я и подумал: противотанковая 47-миллиметровка "Зверобой 1К" уже имеется, лафет у неё расчитанный на компьютере — прочный, лёгкий с раздвижными станинами...
Alors pourquoi pas?!
* * *
Вот какая "заклёпка" не вызывает у меня ни малейшего опасения — так это единный пулемёт Шпитального, в "моём" времени — пулемёт Калашникова (ПК, ПКМ, ПКТ))!
Непоколебимо уверен — Михаил Тимофеевич всецело бы одобрил, если его детище пусть и под чужим именем — но будет строчить по немецко-фашистским оккупантам в Великую Отечественную Войну, вместо "Максима" и автоматической винтовки на сошках — "Дягтеря".
Хотя, возможно новый-старый пулемёт будет не единым как германский "эмгач", а всего лишь станковым-танковым: у конструктора ручника "ДП-27" Дегтярёва — бывшего слесаря, существовала мощная поддержка в лице Наркома обороны Ворошилова — тоже бывшего слесаря.
Классовая солидарность — рулёз!
Как и Дыренков, "Самец прилизанный" — оказался на высоте.
Если кто забыл — это Шпитальный Борис Гавриилович, которому я год назад вручил чертежи "Пулемёта Калашникова" с универсальным треножным станком Степанова к нему и, машинкой Ракова для набивки патронных лент... И от имени Начальника Третьего управления при военно-техническом секторе ИНО ОГПУ Раймонда Паулса, дал задание — любой ценой протолкнуть это изделие в серию.
Так вот, достаточно часто бывая в Туле по делам оружейно-патроно-станкостроительным — я про него неоднократно слышал и разок даже издали видел.
Ставка на Шпитального себя полностью оправдала!
Этот, пробивной как чёрный эффиопский носорог малый, получив самую высокую поддержку в ГАУ, в Высшей стрелковой школе "Выстрел" и, ещё чёрт знает где и у кого — уже успел так "залюбить" мозги руководству Тульского оружейного завода и его инженерно-техническим работникам, что при одном лишь его виде — те бледнели, икали и искали "пятый угол".
Но уже весной 1925 года — пулемёт был в металле и, даже стрелял и стрелял говорят неплохо.
Правда, тут же всплыли все "язвы" тогдашней советской промышленности — низкое качество металла, организационный бардак и сверхзабюрокраченность, недостаточная квалификация персонала и его откровенное разпиз...дяйство.
В обшем, хотя и официально Борис Гавриилович был назначен руководителем отдельного конструкторского бюро на заводе и уже обзавёлся собственными "неграми" (в число коих, например — попал небезызвестный Семён Владимирович Владимиров), до принятия на вооружение и тем более до серийного производства "Пехотного пулемёта Шпитального" (ППШ) — как отсюда и до Южного полюса вплавь.
Как и предполагал заранее — зашевелились тараканы в головах у наших гениальных стратегов, заменящие им мозги: от Шпитального требовали колёсный станок со щитком — как у "Максима" и его же матерчатую ленту.
Но он пока стойко держится!
Как и приказывал ему Начальник Третьего управления при военно-техническом секторе ИНО ОГПУ товарищ Паулс... Раймонд Паулс.
* * *
Тульский патронный завод, за год вполне успешно освоил в производстве патрон "9x39" с латунной гильзой. Чтоб снизить его себестоимость, ставшую из-за проточки вместо фланца слишком высокой — даже по сравнению с обычным винтовочным патроном, "Особое проектно-техническое бюро Љ 007" (ОПТБ-007) после моей подсказки разработывает некое подобие самого примитивного роторного конвейера.
Ведутся научно-иследовательские работы и, по освоению в производстве стальной гильзы. Однако, здесь дело встало из-за лака — которым она должна быть покрыта, для предотвращения корозии от воздействия плохого русского пороха — имеющего в своём составе слишком много остатков кислот.
Увы, но по химии мы позади планеты всей — за исключением разве что, отдельных племён каннибалов из амазонской сельвы.
Наконец, первый официальный успех!
Начальник ардатовского сектора ВОХР — которому я непосредственно подчиняюсь на всех своих трёх должностях, доказал, что недаром "ест хлеб" — которым я его щедро прикармливаю. Получив от меня в подарок "эксклюзивный" образец "Винтореза" с ложей из пластифицированной мочой...
Ой, извиняюсь — аммиаком!
Получив мой презент — с ложей "под орех", инкрустированной ствольной коробкой и, довольно призрачный — но очень толстый намёк: мол, не будешь ловить мышей — "плюшек" больше не получишь, он съездил в управление НКВД РСФСР и добился сперва — рассмотрения, а потом и принятия "Винтореза" на вооружения милиции, охранных и конвойных подразделений.
Мой план зайти на проблему внедрения промежуточного патрона с "с чёрного хода", сработал!
Новшество пришлось по вкусу.
Действительно, после двух войн подряд на руках у населения осталось просто прорва оружия. И милиционеру с табельным "наганом" — нарваться на грабителя с таким же "шпаллером" в руке, а то и покруче — это вполне заурядное явление, которое никого даже не удивляло.
А каждый деревенский парень (коими в большинстве своём являются наши рядовые правоохранители) знает, как "дважды два": в драке побеждает тот — у кого более длинный дрын. При равных же условиях, нормальный человек, коими без всякого сомнения являются наши доблестные служители пролетарской Фемиды — сто раз подумает, прежде чем "геройствовать" во славу правосудия.
Жизнь, это не голливудский боевичок про копов — с одним лишь "Кольтом" в руке и значком полицейского в кармане, истребляющих целые банды до зубов вооружённых отморозков. В суровой реальности же, каждый американский полицейский — подчитывает годы, оставшиеся до пенсии и знает — что его ждут не на кладбище, а дома... Поэтому на операцию по задержанию какого-нибудь обдолбанного придурка, буянищего с мясорубкой в руке — вызжают целыми бригадами и во всеоружие: в бронниках, со снайперскими винтовками и помповыми дробовиками.
Наш мент ничем не хуже (лучше)!
А учитывая разницу в окладах мента и копа...
А действительно — с чего это ему вдруг геройствовать?
"Винторез" же, давал нашему защитнику правопорядка более длинный "дрын", чем у вероятного преступника и уверенность, что в схватке с преступником — победит именно он.
Значит, что?
Законности в нашей стране станет чуть-чуть больше, преступности — чуть-чуть меньше.
Такого сырья, как "Winchester Model 1895" — или просто "винтовок М1895", на складах вполне хватало — чтоб постепенно перевооружить все подразделения НКВД, не считая кабинетных работников конечно — которым пойдёт и "наган", для чисто понтов. Этого добра у нас столько, что даже во время Гражданской войны в Испании — Советский Союз поставил республиканцам порядка десяти тысяч штук "русских винчестеров".
Ну а если мало будет — такие можно будет по дешёвке прикупить "на распродаже" в той же Америке.
Во-первых, там ещё имеются произведённые по заказу Российской Империи — но не поставленные в связи с революционными событиями винтовки, которые фирма-производитель не знает кому и впарить.
Во-вторых, это оружие производится и продаётся в САСШ под видом гражданского или охотничьего.
* * *
Однако, магазинные винтовки ручного перезаряжания — это всё-таки, уже вчерашний день!
С целью двигаться дальше по тропе лютого заклёпкотворчества и, подспудно — как-бы ненароком натолкнуть достопочтимых предков на некие конструктивно-позитивные решения, я как-то раз проездом из Тулы в Нижний посетил славный город Ковров и имел там беседу с Директором-распорядителем оружейного завода Владимиром Григорьевичем Федоровым.
С кем же ещё?
Это он является создателем первых русских автоматических винтовок, изобретателем первого в мире автомата (штурмовой винтовки) и отцом-основателем отечественной школы конструкторов стрелкового оружия.
Тот, сперва глазам своим не поверил и потребовал показать документ.
Затем, задумчиво на меня глядя:
— Так вот Вы какой, товарищ Свешников... Не ожидал, сказать по правде увидеть Вас таким молодым.
— Согласен, я довольно неплохо сохранился для своих двадцати пяти лет.
— Слышал про Вас, Серафим Фёдорович, слышал, — улыбнул тот в ответ, крепко пожимая руку, — и всё думал-гадал: "А когда же он к нам соизволит пожаловать..."?
"Мда..., — приходится константировать, — "шила в мешке не утаишь" и, попаданец-прогрессор — рано или поздно, но явит широкой общественности своё истинное обличие".
Естественно, ковровцы имеют связь с туляками и те им все уши прожжужали... Мол, ездит такой по заводам и сорит деньгами.
Пристально-испытывающе смотрит на меня, и:
— ...И главное с чем?
— Да, уж не с пустыми руками, Владимир Григорьевич!
Выкладываю из чехла скрытого ношения на стол в его кабинете "Винеторез", тот слегка впечалившись именно чехлом и, бровью не повёл при виде самого оружия:
— Я это уже видел.
Выкладываю несколько пачек патронов с надписью "Тула, патроны 9×39 ОЭ"...
Понятно, да? Тульский патроный завод наладил серийное производство этого боеприпаса. Последние две буквы означают "охотничий, с экспансивной пулей".
Несколько пренебрежительно:
— И это мне не в диковинку.
Тогда достаю три магазина на десять, двадцать и тридцать патронов каждый — скопирайтеных с моих "роялистых", слегка доработанных "плоским напильником" — для адаптации к существующему уровню производства и, отштампованных в артели "Красный калибр" промышленно-торгового кооператива "Красный Рассвет":
— А такое Вы видели, Владимир Григорьевич?
* * *
Здесь, надо сделать небольшое авторское отступление...
Когда я называю красных стратегов дебилами (да и их предшественников, цвета российского триколора) — я несколько преувеличиваю.
Но всего лишь "несколько"!
Но преувеличиваю.
В 1919 году, принадлежащий датской компании "Мадсен" Ковровский оружейный завод был национализирован и передан "Центральному правлению артиллерийских заводов (ЦПАЗ). Бывший царский генерал Фёдоров и одновременно — лучший русский оружейник, был назначен техническим директором завода с задачей наладить массовое производство своих автоматов, принятых на вооружение в 1916 году и, уже прошедщих боевые испытания на фронтах Империалистичекой и Гражданских войн.
Весной 1921 года, это задание было выполнено с месячным выпуском примерно в полторы сотни стволов.
Вроде — смешная цифра...
Но для тогдашней советской промышленности — реально великое достижение!
В ходе боевых столкновений на советско-финской границе — новое оружие было дополнительно испытано, причём — в суровых зимних условиях, результаты испытаний и боевой опыт — систематизированы, проанализированы и обобщены. Происходил хотя и медленный, но казалось бы — неотвратимый поворот в осознании роли и места автоматов, как основного вооружения пехоты в системе вооружения РККА. В 1922 году автоматами Фёдорова вооружались уже целые роты и Московский полк Пролетарской дивизии.
Конструктор Фёдоров постоянно проводил совершенствование своего детища. Прошедшая в 1923 году последняя модернизация автомата — давшая ему целые новые узлы и механизмы, повысила надёжность — об чем и подтвердили последние испытания 1924 года. Уже не надо было смазывать маслом первые патроны, чтоб оружие не клинило. Тогда же, наконец удалось добиться взаимозаменяемости магазинов.
С ростом технико-эксплуатационных характеристик, с каждым годом снижались трудозатраты и себестоимость...
Всем военным без исключения автомат Фёдорова нравился (по крайней мере, про критику от кого-либо из них, я ни разу не слышал), даже высшему руководству партии и правительства. Если верить Наркому вооружений Ванникову — он неоднократно видел это оружие на столе у самого Сталина...
Советский автомат даже стал героем фантастического произведения!
В романе "Роковые яйца" Михаила Булгакова оперативник ОГПУ херачил по гиганским рептилиям из "25-зарядного пулемета".
Всё ровно-гладко...
И вдруг, как топором — последнюю разумную голову обрубило!
После того, как было выпущено порядка более трёх тысяч единиц, осенью этого — 1925 года — автомат Фёдорова снимается с производства, а в 1928 году и с вооружения, а его констукруктор с тех пор больше известен как консультант по стандартизации в "Оружейно-пулемётном тресте" и писатель по истории русского стрелкового оружия.
Красная Армия же, осталась вооружённая "трёхлинейным стреляющим копьём" образца прошлого века и многочисленными конкурсами на автоматическую (самозарядную) винтовку под архаичный рантовый патрон "7,62×54 мм R", давшими перед самой войной "Свертку" — "СВТ-40", которой не успели перевооружить Красную Армию.
Почему, так получилось?
Почему Гуго Шмайсеру пришлость по-новой изобретать штурмовую винтовку, а Михаилу Калашникову — доводить сей концепт до совершенства?
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |