Выжить, только с тобой # 2

Ева потупилась.

— Отпугни стаю... Смотрю, осмелели. И собери хворост, рви сухую траву, которую только найдёшь.

Я отвернулся и занялся делом. Времени было в обрез. Нужно спешить. Меня больше волновал ночной охотник. Найти чёрную кошку в чёрной комнате. Пустяк. А вот если тебя найдёт чёрный огромный волк с горящими глазами в непроглядную ночь. Это косяк! Шанс выжить в схватке с этим зверем у нас с Евой приблизительно равнялся нулю!

Нам потребовался час. Собирали всё, что горит и не горит. Торопились. Но на растерзание диким псам я парня не оставлю. Не прощу себя. Нашёл разбитый поддон. Прикатил с обочины четыре старые автомобильные шины. Сложил их парами в ряд, одна на другую. Сверху настелил доски. Между шин сухой хворост и сено. Плеснул водки. Погребальный костёр готов. На доски аккуратно положил исхудавшее тело парня. Застегнул на лице капюшон.

— Прощай...

Пламя медленно разгоралось. Я приобнял Еву.

— Ты для него сделала все, что было в этой ситуации возможно.

Я вскинул автомат к сереющему небу и сделал одиночный выстрел. Это не для него и не для себя. Это было для Евы.

— Нам пора уходить.

Рядом на столбе сидел чёрный ворон.

— К-а-р-р-р!

— Что б тебя! — я вскинул автомат и выстрелил. Ворон камнем нырнул к земле, расправил с сизым отливом крылья и скрылся в сумерках. Нежно подталкиваю Еву вперёд. Поторапливаю.

— Шагай быстрей, тут становится опасно.

Ева растерянно сделала шаг, запнулась и чуть не упала. Осторожно перешагиваю и смотрю себе под ноги. За что-то интересное и костяное зацепился глаз.

— Ева, стой! Минутку...

Разглядываю находку. Из земли наполовину выглядывал человеческий череп. Земля его словно вытолкнула из своего недра. Лобная кость и только одна пустая глазница любопытно рассматривала нас с Евой. Присел. Поводил ножом по черепу. Немного подрыл. Оголил жёлтые зубы. Целые. Значит, молодой.

— Я не знаток, но он тут пролежал от трёх до пяти лет. Понимаешь? — я обратился к Еве. Стараясь донести до неё свою мысль.

— Ева! Солнечная активность началась год назад. Что впоследствии открыло порталы в иные параллельные миры. А черепу минимум как три года. За год кость так не темнеет. Даже плоти не видно. Он слишком долго тут пролежал. Это не потеряшка. Это что-то другое! — я вопросительно уставился на Еву. — Понимаешь? Он старый. Его не должно тут быть... Просто не должно! Или в небольшом количестве солнечные аномалии были открыты и раньше.

Я внимательно осмотрел участок земли под нашими ногами.

— А это что?

Ева как раз за этот торчащий штырь и зацепилась. Небольшой прут торчал из грунта немного ниже серого черепа.

— Макс, что это?

— Посмотрим...

Я подёргал рукой деревянный штырь, который торчал из земли. Слишком ровный и слишком гладкий. Дерево явно было обработано человеком. Прут крепко сидел. Тогда я ножом стал его по кругу осторожно подкапывать. Наткнулся на торчащие из грунта жёлтые человеческие рёбра. Возможно, могила. Но неглубокая. Между рёбер он и торчал. Стал его медленно раскачивать, словно это был больной зуб, который я хотел вырвать. Ещё немного, и деревянный стержень поддался. Мы с Евой разглядывали археологическую находку, потеряв на пару минут дар речи.

— Макс, это что? Стрела!

— Как видишь...

Стрела была переломлена примерно посередине древка. А вот её металлический наконечник имел четыре грани, и на каждой такой грани по три зазубрины. Я даже такие наконечники в музеи не видел. Качественная работа, которая хорошо сохранилась.

— Макс, что происходит?

— Не знаю. Но, надеюсь, это не викинги или тевтонский орден.

Я непонимающе покачал головой.

— У меня нет этому объяснения. Вряд ли потеряшки из Питера бегают тут с луками и друг друга убивают первобытным оружием. Ева, я не знаю, что тут произошло, — я пожал плечами. — Бог знает. Но человека убили этой стрелой.

Смеркалось. Времени совсем не оставалось на мои умозаключения. Я не археолог. Оглянулся по сторонам, приметил для себя место. Захоронение напротив старой заброшенной церкви с синим куполом. А за спиною потрескивало и бушевало погребальное языческое Крада. Алые языки пламени лизали практически опустившуюся на землю морозную ночь. Я спрятал стрелу в рюкзак.

— Ева, уходим отсюда. Нам пора.

Интуиция подсказывала: охотник рядом. И чем ночь становилась темнее, тем ночной охотник был к нам ближе.

Через полчаса мы с Евой остановились возле заросшего погоста Шушар. Над кладбищем мерцала незнакомая природная аномалия. Наступила ночь.

— Макс, ты тоже это видишь, или я слетела с катушек?

Я молча кивнул.

— Если ты о мираже? То тогда вместе.

Это явление было похоже на северное сияние. Только не горизонтальное, как обычно это бывает на севере нашей страны. А вертикальное. От самой поверхности земли исходил столб еле заметного света. Начиная от самого края, аномалия мерцала голубым цветом, светло-синим, синим, темно-синим. В центре цвета смешивались и превращались в густое марево. Потом темно-зелёный, зелёный, светло-зелёный, и заканчивалась эта таинственная радуга ярко-салатным цветом. Рядом затявкала и завыла знакомая стая диких псов. Пора было закрываться. Этот мир полон загадок и намного опасней, чем я первоначально предполагал. Чур, меня! Чур. Я сплюнул через плечо.

— Макс, а я и не знала, что ты суеверный! — хмыкнула Ева.

— Я не суеверный. Я осторожный. Меня бабушка научила...

Замотал проволокой железную дверь. Сколько человеку для счастья надо? Поспать да пожрать. Такого динамичного дня у меня в жизни ещё не было. Вымотались с Евой, как собаки. Хотя собаки как раз и не вымотались. Кружат вокруг бытовки. Да и чёрт с ними. Пускай кружат до утра. Мы с Евой в безопасности. Утром разгоним, а к вечеру будем дома. Я у себя в берлоге. Ева в Питере. Вот и сказочке конец. Снял рюкзак и бросил его возле дверей. Сам присел на пыльный пол и облокотился об стену бытовки. Потянулся во внутренний карман за фляжкой. Пустая. Пришлось вставать. В рюкзаке есть всегда НЗ. Ева, как и я, обессиленно упала на матрас. Сегодня для неё состоялся первый жизненный суровый экзамен. Держится молодцом. Не каждый раз у тебя на руках умирает человек. Для психики это огромный стресс. Будем лечить.

— Глотни! — я протянул святой Грааль.

Ева молча взяла фляжку. Приложилась. Даже не поморщилась! Приласкала судьба девчонку сегодня довольно сильно.

— На, хоть запей.

Ева покорно взяла воду.

Кстати, благодаря Еве я стал довольно обеспеченным человеком. Папа — депутат городской думы города Санкт-Петербурга, в прошлом удачливый бизнесмен. Хотя, я так думаю, там все удачливые. Неудачливые туда не попадают. Они попадают сюда. Отвалил мне кругленькую сумму на мой счёт. За спасение единственной и любимой дочери. Так что я хоть сейчас могу купить однокомнатную квартиру. А нашу с Ольгой трёшку оставить дочке. Ну и немного останется на беззаботную жизнь.

— Макс, как ты думаешь, где мы?

— В бытовке.

— Да нет же. Я про другое... Об этом месте. Об этом мире. Он странный. Не находишь?

— Ну да. Кабаны размером с носорога. Многоножки размером с маршрутку. Тевтонский орден... — я поёжился, — волки размером с годовалого телёнка. Коты держат город Павловск в ужасе и уже выбрали себе рыжего усатого мэра. А это прелестное создание в подземном переходе, даже не знаю, как обозвать. Ты видела его?.. Это же страсть.

Ева вздохнула и приложилась к фляжке.

— Да нет же, ты не понял. Этот мир — копия нашего. Только разрушен. Земля вроде наша и в то же время чужая. Может, тут произошла какая-то катастрофа. Война? Инопланетное вторжение? Чума?

— Не знаю, я не уролог. Тфу! Уфолог. А вообще, я с тобой полностью согласен. Параллельные миры существуют.

— Ты тоже заметил? — Ева захихикала.

Пора фляжку забирать. Спички детям не игрушки.

— Ну допустим... Наша Вселенная устроена сферой. Каждый мир имеет шестигранную форму. Как соты пчёл. А быть точнее, ячейка. Выходит, у нашего мира шесть граней. Шесть параллельных миров, которые очень похожи на нашу землю. Ну это гипотеза. В данный момент мы в одном таком с тобою и находимся, к которому, я так думаю, прилегают ещё пять миров, не считая нашего родного. И это тяжело отрицать в нашем с тобой, Ева, положении. Но те миры уже меньше похожи на явный мир. И чем миры от нашего расположены дальше, тем они менее похожи на наш. А сфера похожа чем-то на глаз мухи. Видно, из-за солнечной аномальной активности возникли порталы. Вот мне и интересно. А что находится в центре Вселенной? Ведь там сходятся в одну точку все миры? Бог? А может, суперкомпьютер. И если Вселенная — сфера, то на противоположной стороне её должен быть самый удалённый от нас мир. Выходит, антимир. Наши предки думали, что мир — это яйцо. Может, оно так и есть? Тогда где-то должна быть антивселенная. Ведь это законы мироздания. Хотя если есть законы мироздания, то должны быть и антизаконы? И если домашний кот перешёл через солнечную аномалию и обезумел, то, если его отловить и вернуть обратно через портал, что с его мозгом произойдёт? Как ты думаешь? Ева...

Но Ева уже никак не думала. А мирно спала. Совсем ещё девчонка. Выпила всего граммов двести... Я немного отпил, и ещё, и ещё...

— Кто ты? — я поводил рукой в густой темноте.

— Я?

— Да, ты.

— М-м-м-м. Не знаю. Я себя обычно называю Я.

— А как же тебя тогда звать?

— Тут нет никого, кроме меня. Некому звать.

— Ты один?

— Нет. Нас много...

— Много кого?

— Много Я.

— Ну ты же сказал, что ты один!

— Так и есть...

— Я тебя не понимаю. Ты бог?

— А кто такой бог?

— Не знаю... Создатель.

— Тогда, может, и бог... Только я всегда был один.

Голос в темноте горестно вздохнул.

— Я долго думал и размышлял. Но однажды мне стало скучно, и я создал второго Я. Мы с ним стали размышлять вместе. Потом устали и создали третьего для себя Я. И так было вечность. Нам снова стало скучно, и каждый из нас создал для себя ещё Я. И каждое Я впоследствии стало тоже для себя создавать своего собеседника. Так нас стало много Я. Ты тоже моё Я.

— Я-я-я-я-я?..

— Да, ты...

— Но как? Как такое возможно?

— Как и твой мозг. Каждый нейрон — это маленькое Я. Но ведь у тебя мозг только один, а Я миллиарды.

— Выходит, я часть тебя?

— Да. Ты и есть Я.

— Ты создал меня?

— Не знаю... Может, ты меня создал? Или я сам себя создал? Я уже не помню...

— Но как же моё окружение? Всё это! Как тот парень? Ведь он был слишком молод! Этот мир?

— Миллиарды Я объединились и создали для себя удобную матрицу, в которой и пребывают. Так появились миры. Так появились Вселенные. Так появилось время. Так появились группы маленьких разных частиц Я, которые разбились по интересам и живут в своём созданном мире. А маленькое Я согласно установленному времени перешло в другое пространство.

— И как же мне теперь быть? Как всё исправить?

— Если тебе не устраивает созданная тобой матрица, измени её. Создай для себя другую Вселенную!

— Как?.. Как это сделать? Скажи!

— Ты же знаешь...

— Нет, я не знаю! Ответь мне, только не молчи! Я не знаю, как всё изменить!.. Скажи!

— Умри...

— Но как же... Кто решил за меня? Кто решил за Костю? Кто решает за всех? И кто дал такое право ему?

— Ты сам установил себе промежуток времени. Так же и он.

— Я?

— Да.

— Мы сами себе выставляем таймер жизни?

— Ты прав. Вы сами создаёте себе матрицу и устанавливаете в ней своё время пребывания. По истечении срока вы возвращаетесь и делитесь с многими такими же Я опытом и пережитым впечатлением. Ведь это же интересно и весело.

— Это игра?..

— Нет.

— А что тогда?

— Это жизнь...

Меня грубо дёрнули за рукав.

— Макс! Макс! Проснись. На улице что-то происходит странное.

Перед моими светлыми очами картина нарисовалась нерадостная. Ночной охотник растерзал стаю диких псов, в самом прямом смысле этого слова. Он её вырезал, как баранов. Нужного выражения, что сделал зверь, я подобрать не смог. Из трёх десятков диких псов осталось и смогло спастись бегством половина стаи. Тринадцать же особей остались на старом погосте с вырванным горлом, и две молодые суки с перебитым позвонком, которые жалобно повизгивали, старались отползти подальше от своих убитых собратьев. Я был впечатлён. Охотник убил не просто свору безобидных и беззащитных псов. Из них было три немецкие овчарки, одна колли, остальные дворняги, но они не уступали немцам по размеру, а то и превышали. И это сделал один волк! Даже если он вдвое крупнее обычного. Я был просто ошеломлён его силой. Изувер! Еву стошнило. А я добил двух раненых бедняжек. С перебитым хребтом долго не живут. Я не рискнул выйти на вой собак ночью. Мы с Евой дождались рассвета.

Собрались и молча тронулись в обратном направлении. А я призадумался. Всё происходящее мне напоминало мультфильм "Маугли". Я чувствовал себя перед ночным охотником беззащитным маленьким человеческим детёнышем: "Отдайте мою добычу... Это говорю вам я. Шерхан!"

И я до глубины души проникся этой ситуацией. Он меня считал своей законной добычей. И без красного цветка мне его не одолеть. Сука злопамятная! Нужно было срочно выбираться в свой мир к Игорьку. Он профессиональный охотник. И мне без его помощи и совета не обойтись. С наконечником, найденным от стрелы, вообще сплошные загадки. Во-первых, он был железный. Не бронзовый, не стальной. А кованое железо хорошего качества. Его ковал кузнец. Я пол оставшейся ночи его рассматривал, до самого утра, пока Ева спала. Если бы он был из нашего мира. Он был бы, я думаю, обычной штамповкой. Сомневаюсь, что кузницы ленинградской области этим занимаются в наше время. Ну, если только на сувениры. Во-вторых, он имел четыре грани, да ещё и на каждой грани по три насечки. В нашем средневековье такие наконечники не встречались. У скифов и сарматов трёхлопастные. Есть двухлопастные. Также встречаются срезни. Но этот наконечник весил навскидку граммов сто пятьдесят, а то и все двести. Что означало одно. Стрела была дальнобойной — бронебойной. И на открытой местности такими стрелами не стреляют. Она слишком тяжёлая. Такой стрелой стреляли только на максимальное расстояние по баллистической траектории. Стрела будет лететь по параболе со значительным набором высоты. В начальный момент времени энергия стрелы, выпущенной под углом, может быть представлена как сумма двух составляющих: вертикальной и горизонтальной. По мере повышения её траектории вертикальная составляющая скорости за счёт противодействия силы притяжения земли и сопротивления воздуха падает и в верхней точке полёта становится нулевой. Затем стрела клюёт вниз и движется дальше со снижением, набирая скорость. И чем больше вес стрелы, тем большую скорость она наберёт за счёт земного притяжения. Вот и выходит, что стрелять в человека такой бронебойной стрелой нужно либо в осаждающую крепость, либо в движущееся на тебя многочисленное войско. Возможно, конница. Вот и вопрос. Как попасть такой стрелой в человека на открытой местности? Ответ. Никак. Для этого есть лёгкие стрелы. Чтобы прицельно бить с лука по цели, применялась другая техника метания стрелы, которая существенно зависит от её веса. Лёгкая современная спортивная стрела, выпущенная из лука с огромной начальной скоростью, летит подобно пуле под небольшим углом к горизонту по настильной траектории и существенно тормозится сопротивлением воздуха. Что ограничивает дальность выстрела примерно ста — ста пятьюдесятью метрами. Тяжёлая же бронебойная стрела с кованым наконечником взмывает в облака и, повернувшись, бьёт в цель, практически сверху. Вот и попробуй попасть в движущуюся мишень! Значит, человека убили за крепостными стенами, или он учувствовал в штурме. Также возможна осада корабля. Где его и могли ранить. Я был склонен к самому для меня плохому сценарию. Его несли уже раненого. Переломив стрелу и сняв с человека доспехи. После его кончины его присыпали землёй. Как смогли. А значит, где-то бродят люди. Это самый опасный хищник. И силу натянутой тетивы лука трудно представить, какая была у человека мощь в руках. Мне тут скандинавских викингов, варягов, рыцарей не хватало, приплывших по реке Ижоре, с Невы и холодной Балтики.